Легенда о нефритовой красавице Хао Мэй

Часть 1

Таково веление небес.

Мать бросила нас с отцом, когда мне было три. Отец постоянно изменял ей, и брак «по залету» держался ровно столько, сколько могла терпеть мать. Я ее ни в чем не обвиняла. У нее новая, а главное нормальная семья, и каждый месяц мне на карточку приходят от нее деньги. Ее новый муж против нашего общения, и мы даже не созваниваемся. Даже по праздникам. Даже в дни рождения.

Кажется мать верила, что отец выполнит все свои родительские обязательства и оплатит мне университет. Как бы не так. Держа в руках предсмертную записку повесившегося отца, в которой он пишет, как сожалеет, что испортил мне жизнь, я не чувствовала ровным счетом ничего.

Уже много лет, почти всю мою сознательную жизнь, мы живем в квартире-комнате, где уединиться можно было разве что в туалете. Даже ванны не было. Мыться приходилось в общественной бане раз в неделю.

Нет, он не пил. Он играл. Всю свою сознательную жизнь мне приходилось сталкиваться с коллекторами-бандитами, которым отец задолжал в очередной раз. Как только долг был погашен, кольцо «азарт-заем-вменяемость-погашение» замыкалось, и все начиналось сначала. И так каждый раз.

До сегодняшнего дня. Сегодня отца не стало. В том месяце меня сильно избили, и мы продали все вещи, что у нас были, включая унаследованную от бабушки и дедушки квартиру. За исключением одной.

Моя флейта из черного нефрита, доставшаяся по наследству и хранимая в семье отца как реликвия. Невероятно дорогая.

В предсмертной записке он написал, что обнаружил себя на пороге ломбарда с флейтой в руках, и осознал, что это была последняя капля. Он пал настолько низко, что встать уже не сможет никогда. И вместо того, чтобы пойти к психиатру, он решил уйти навсегда.

Футляр из черного дерева лежал рядом с мойкой небольшого кухонного уголка, где я его совершенно точно заметила бы. Драгоценная нефритовая флейта была в нем. Не продал за бесценок. Пересилил свою болезнь. Смог же.

Сердце кольнуло, и я закрыла футляр, погладив по лаковой поверхности. Головой я понимала, что нужно постучаться к хозяйке, живущей этажом выше, чтобы позвонила в полицию… найти ночлег, потому что после такого неприятного «сюрприза» продлять со мной аренду старуха не будет, а срок оплаты как раз завтра…

Но я не делала ничего. Я сидела на истрепавшейся подушке и смотрела в окно. За моей спиной был отец – тяжелый и тем не менее худой мужчина. Все же надо было позвонить в полицию, чтобы его сняли. Наши телефоны мы тоже продали, чтобы было на что рис купить, пока мне не выдадут зарплату. Отца-игромана уже давно никуда даже грузчиком не брали. Боялись воровства.

Я устала. И теперь все кончилось. На моих коленях лежал футляр с флейтой, который я нежно поглаживала, не отдавая себе в этом отчета. Мне нужно было так много сделать, организовать похороны, но… где взять деньги на приличествующие традициям ритуалы?

Флейта коснулась моих губ и тягуче-несчастно запела. Музыкальную школу отец оплачивал с выигранных денег еще тогда, когда начинал играть… когда выигрывал. Я не знала. Я была счастлива, что отец так заботится обо мне. И мое счастье усугубляло его болезнь.

Какое-то время я ненавидела себя за это, а теперь это все не имело никакого значения. Долги погашены. У меня на карточке месячная зарплата и мамина передачка, уменьшающаяся с каждым месяцем, потому что я «уже взрослая».

Панический крик ужаса вырвал меня из забвения. Я дернулась, и футляр упал с моих колен. Кричала квартирная хозяйка, увидевшая отца также, как и я час или два назад. Я забыла закрыть дверь. И пусть. Кто-то должен был сделать то, на что у меня не было ни физических, ни эмоциональных сил.

Голова никак не хотела включаться, и осознала, что не могу понять, что она кричала. Я не различала слов. Старуха выбежала из квартиры, оставив дверь открытой нараспашку, и меня затрясло. За моей спиной висел отец, а до меня только сейчас начало доходить, что произошло. Шок сделал из меня амебу.

Футляр разбился. Осторожно положив рядом флейту, я взяла в руки деревянные стенки, надеясь их позднее склеить и обнаружила красную подвеску с кисточкой, спрятанную под подушечкой. Она идеально подойдет для украшения флейты.

Отложив обломки, я взяла флейту и прикоснулась к плетеной подвеске…

***

Яркий солнечный свет ударил мне в глаза. Домой я пришла поздно, уже стемнело, и видимо потеряла сознание от переполнивших меня эмоций, пробудившихся от крика квартирной хозяйки. Она пришла накануне, значит хотела напомнить про оплату.

Что-то твердое уперлось мне в бедро. С закрытыми глазами я вытащила из-за пояса свою флейту, мысленно дав себе оплеуху. Засунуть флейту за пояс? Я вообще в своем уме? А если бы с ней что-то случилось?!

Я пыталась спрятаться от ярких солнечных лучей, но они словно светили со всех сторон, а не из одного-единственного окна. И пол был жестким и неровным настолько, что казалось, будто я уснула на груде камней.

Пришлось открыть глаза. Лучше бы не открывала! Я действительно спала на груде камней! На улице! И, судя по всему, на горячих источниках! Как я вообще здесь оказалась?!

Хорошо, что я не произнесла ни звука. За скрывающей меня насыпью камней я увидела купальню и двух молодых обнаженных мужчин. Это мужская купальня! И, судя по всему, купальня принадлежала богатой гостинице, потому как природный экстерьер я узнать не могла.

2

Вернувшаяся Сюин принесла ужаснейшие из новостей. Я выслушала ее в саду, не вставая с качелей, и потребовала принести чай, как только она закончит рассказ.

– В основном в группе заклинателей из Небесной Обители младшие ученики и только один старший. Лу Менгьяо. Он спрашивал о вас, госпожа Мэй. Сказал, слышал в городе, что вы уже три недели больны, и готов оказать посильную помощь. Он хочет осмотреть вас.

– Только этого не хватало! – воскликнула я излишне эмоционально. Сюин взволновано посмотрела на меня, и мне пришлось объясниться. – Перед тем как покинуть Шендо, я познакомилась с Лу Менгьяо и Лу Веньяном. Они не видели моего лица, но видели мои глаза и слышали мой голос. Точно с ним нет Лу Веньяна?

– Только старший ученик Лу Менгьяо и двое младших учеников.

Как я могла не узнать, что Небесная Обитель – пристанище клана Лу? Лу Веньян лично сообщил мне, что он из клана Лу близ Сиджао! Я уже три недели жила в этом мире и имела возможность «обновить в памяти» местную географию. Как я могла забыть о двух встреченных мною заклинателях? Я даже подумать не могла, что однажды снова услышу их имена!

– Вам нельзя встречаться с Лу Менгьяо, – согласилась со мной Сюин. – И больной не скажетесь. Он целитель. Я могла бы снова заменить вас…

– Он целитель, – отрезала я немного грубо. – Его не выйдет обмануть. Он сразу увидит, что ты не больна сейчас и не болела в последнее время. В отличие от меня. Можно закатить истерику. Он молодой неженатый мужчина. А я молодая незамужняя девушка, и не подпущу его к себе даже на десять шагов.

– Отличный план! Я сделаю все, что нужно!

Энтузиазм Сюин меня немного напугал, но не более. Лу Менгьяо в лучшем случае было чуть за двадцать, а потому он вряд ли мог совладать с женской истерикой. Особенно если эта истерика была наиграна и будет длиться до последнего. В таланты Сюин верила Хао Мэй, и у меня не было причин ей не доверять.

Как только Сюин снова уложила меня в постель, так сразу же сбежала готовиться к встрече целителя Лу. Я же думала о том, что моя предшественница практиковала демоническую магию, что могло как-то повлиять на ставшее моим тело. Притом приглашенный Хао Бохаем целитель почему-то ничего не заметил. То ли ничего не было, то ли он был недостаточно силен. Или третий вариант – моя душа изменила это тело на уровне духовной энергии.

Больше всего я сомневалась в том, что сейчас делала. Неужели я не хочу стать ученицей в клане Лу? Это хорошая возможность начать новую жизнь без темного следа и мрачных взаимоотношений с родственниками. Лу Менгьяо в конце концов можно было обмануть! Мы не так долго разговаривали, чтобы он успел меня запомнить. К тому же от Шендо до Куджо не меньше десяти дней пути, а меня осматривал приглашенный Хао Бохаем целитель спустя двое суток после нашей встречи. Я бы никак не успела преодолеть такое огромное расстояние, если бы не волшебное свойство подвески на моей флейте.

Может мне лучше собраться и выйти к гостям? Нет, никто меня на пир в их честь не пустит. Я же «пуская» Хао Мэй. Пусть Лу Менгьяо сам придет ко мне. Если справится с наигранной истерикой Сюин.

И все же мне не давала покоя мысль, что у Сюин были свои причины помогать мне (точнее Хао Мэй). Ей тоже надо было отомстить кому-то из семьи. Или, возможно, она непризнанная дочь Хао Бохая? И тоже хочет отомстить ему за свою поломанную судьбу? За жизнь служанки при живом богатом торговце-отце? Последняя версия казалась мне наиболее вероятной, притом я чувствовала, что это было так. На уровне неопределенных воспоминаний.

– Девушка Хао! – в мои покои буквально влетел Лу Менгьяо в сопровождении Хао Бохая, матери Хао Мэй, первой жены и нескольких слуг. Я услышала в его голосе иррациональную надежду обреченного на смерть, и постаралась сделать глаза как можно более мертвыми, а голос хриплым. Чтобы не узнал.

– Где Сюин? – всхлипнула я, прячась под одеяло по самый лоб. По нос было нельзя. Так я могла быть еще больше похожа на ту себя в платке и соломенной шляпе.

– Спит. Ваша служанка плохо себя чувствовала, и я ее усыпил настойкой аколицика. Часа через два-три очнется здоровой и невредимой.

Хорошо, что я спряталась под одеялом. Все-таки сложно смотреть мужчине в глаза, которого видела голым.

– Девушка Хао, – снова обратился ко мне Лу Менгьяо, присаживаясь рядом с моим футоном. – Позвольте проверить ваш пульс.

Вот почему… зачем я в тот день встретила Лу Менгьяо и Лу Веньяна? А вдруг он меня сейчас узнает? Что мне делать? И чувствовала я себя достаточно хорошо, чтобы больше не сказываться больной.

Но протянуть руку я была вынуждена. Прикосновение теплых пальцев Лу Менгьяо словно наполнило меня силой, хотя никакой передачи ци я не почувствовала.

– Ваше состояние нормально для совершенствующейся, – заявил Лу Менгьяо. – Желательно вам немедленно отправиться на один из пиков и продолжать развитие золотого ядра под наблюдением опытного учителя.

– Но как же так? – возмутился Хао Бохай. – У моей младшей дочери нет даже зачатков духовной энергии! Она простой человек. Наипростейший!

– Это невозможно. Я чувствую пульсацию ци, что говорит о нестабильности золотого ядра. В случае мастера, это опасный сигнал. Но в случае только ступившего на путь совершенствования, подобное происходит почти всегда. Девушке Хао нужно завершить формирование ее золотого ядра в ближайшее время.

3

«Пусть лучше дерутся друг с другом, чем дружно лупасят меня» – подумала я, хмыкнув. Довольная, я отошла еще чуть дальше, присела на мою любимую качель и лишь изредка кидала взгляды на «благородных» детей благородного клана. В моем мире мажоры точно такие же самовлюбленные и мерзкие.

Прямо на моих глазах один из чернильных узелков развязался и испарился. Вскинув голову, я увидела, как дочь третьей жены заколола шпилькой брата-наследника. Из его проткнутого горла бурным потоком текла кровь. Бездыханное тело повалилось на землю.

Завизжал, словно девица, еще один брат, бившийся яростнее всех. Смерть брата-наследника отрезвила его, а меня – его визг. Я немедленно спрятала флейту за пазуху, и, спрыгнув с качели, спряталась за толстым стволом дерева, к которому качеля была прикреплена.

Появление заклинателей не заставило себя ждать. Мне даже показалось, что их стало больше. Появились не только Лу Менгьяо с двумя младшими учениками, но и еще несколько старших и младших. Значит в Куджо было несколько групп, которые уже успел вызвать Лу Менгьяо. План настоящей Хао Мэй и Сюин под угрозой.

Троих драчунов, которые все еще были под действием явно демонической магии, разняли. Живой брат ревел без остановки и безуспешно пытался закрыть рану на горле брата-наследника руками. Но было поздно. Он был мертв. Окончательно мертв.

«Уже второй труп за месяц. – Я сглотнула, испугавшись того, что здесь и сейчас будет еще не такое. – Сначала отец, теперь старший брат настоящей Хао Мэй. Жутко».

– Что здесь произошло? – потребовал объяснений Лу… Лу… я не знала его личного имени, но выглядел этот мужчина даже старше Лу Менгьяо лет на десять. Может быть он даже не Лу, а просто старший ученик в ордене Сияющих Звезд.

– Они… – я вышла из-за дерева, раскрыв себя. – Они пришли наказать меня за то, что отец усадил меня в зале пиршеств на место наследника клана. Раньше мы никогда не ладили из-за того, что во мне не было вообще никакой духовной силы. А сегодня господин Лу сказал, что это не так и…

– Значит вы, девушка, Хао Мэй? Шиди Лу Менгьяо говорил мне о вас. Решим вопрос с вашим обучением чуть позже.

– Шисюн! – возбужденно позвал мужчину Лу Менгьяо.

Я повернула голову к нему, и увидела, что он рассыпал какой-то порошок на землю, и там проявились черные зловещие символы. «Темная печать, – поняла я. – Так вот как они выглядят».

– Что это? – все равно спросила я крайне взволнованно. Беспокойство проявила настолько ярко, как только смогла.

– Демонические метки, – прорычал не представившийся старший ученик. – Живо вызывайте всех, кого только можно! Немедленно! Запросите поддержку у других орденов!

– Привет! – ко мне подошла девушка после кивка Лу Менгьяо в мою сторону. Она также из старших. – Меня зовут Фэн Тайин. Давай-ка я уведу тебя от сюда, выпьем чаю, и ты подробно расскажешь, что здесь произошло.

Кивнув, я поплелась следом за заклинательницей в Павильон Бумажных Фонариков, обдумывая, что именно и как именно я могу ей рассказать. Где-то на периферии сознания возникло, что в Куджо тоже был свой маленький клан заклинателей, и им прибыть в поместье Хао дело нескольких десятков минут.

А магический контур до сих пор не активен. Я понятия не имела, где он и как его активировать! Зато об этом должна была знать исчезнувшая с моих глаз Сюин. Хоть я уже свыклась своей ролью мстительницы, это не означало, что я бы не скинула самую нехорошую часть мести на другого человека.

Мы с Фэн Тайин заняли один из кабинетов, тогда как всех остальных жителей поместья, включая плотников и прачек, должны были собрать в зале пиршеств как в самом большом помещении, где их могут защищать заклинатели.

Незнакомая служанка принесла нам чай со сладостями и сбежала к остальным в зал пиршеств, даже не взглянув ни на меня, ни на заклинательницу.

– Это же булочки с красной фасолью! – радостно воскликнула Фэн Тайин. – Я обожаю сладости с красной фасолью!

Я молча кивнула. Прошло так много лет, когда я в последний раз ела что-то действительно вкусное. Все же последние годы отец только и делал, что проигрывал и проигрывал, влезая во все большие и большие долги, которые оплачивались в основном с моих зарплат и случайных отцовских подработок.

– Хао Мэй, скажи, разве тебе не страшно?

– Брат… они все, – поправила я саму себя, – всегда очень плохо обращались со мной. Я много медитировала, чтобы развить в себе духовную силу и стать нормальной. Такой же как все. У меня даже начало получаться, как мне кажется. Я не успела рассказать о моих успехах родственникам до того, как господин Лу Менгьяо объявил, что у меня началось формирование золотого ядра.

– Обычно дети из благородных семей рождаются с зачатками ци, которые невозможно развить в достаточной степени для пути совершенствования. Если у тебя от рождения не было даже этого… – голос девушки стал совсем тихим. – Ты должно быть гениальна, раз с такими исходными данными оказалась достойна стать заклинательницей.

– Молодая госпожа Фэн, скажите пожалуйста, как зовут того заклинателя? Который шисюн господина Лу Менгьяо? Того, с которым я говорила в Павильоне Болотных Жаб.

– Павильон Болотных Жаб? – возмутилась заклинательница. – Твой дом назвали таким образом?

4

Третья супруга злилась, посылая в меня не менее яростные взгляды, нежели потерявшие над собой контроль драчуны, планировавшие отметелить меня, а не друг друга. Это могло принести проблемы, если бы Лу Менгьяо не обмолвился, что я нужна ордену Сияющих Звезд. Я нужна ордену, а не кому от в частности.

– Мы все травмированы произошедшим, – негромко произнесла я, стараясь сгладить ситуацию. – Эмоции хлещут через край. Но все же не стоит голословно обвинять того, кто вам просто не нравится. Это неправильно. Дождемся результатов расследования благородного заклинателя Кан Сэндо. Он найдет преступника и докажет совершение преступления.

– Что здесь доказывать?! Ты! Ты помутила рассудок моей девочки!..

Женщина не успокаивалась, а я поразилась, насколько глупые люди порой бывают прозорливыми. Все обвинения третьей жены не более чем тычки пальцем в небо, но… в яблочко.

– Замолчи! – потребовала Хао Джаоэр. – Ты позоришь клан Хао перед нашими гостями!

– Угомонитесь все! – прикрикнул Хао Бохай. – Не случись в поместье Хао ничего подобного, я бы уже запер тебя в «Павильоне Почитания Предков» в наказание за недостойное поведение! – и указал пальцем на третью жену. – Чтобы я больше ни одного звука от тебя сегодня не услышал!

Время шло. На улице темнело, и слуги зажигали свечи и уличные фонари. С каждой минутой моя нервозность росла, и я ничего не могла с этим поделать. Если бы могла, точно что-нибудь сделала, чтобы немного успокоиться.

– Шиди Динчень, – к нам подошел собранный и уверенный в успешном завершении операции Кан Сэндо. – Тебе будет полезно поучаствовать в обезвреживании демонических меток. Неизвестно, предстоит ли тебе когда-нибудь встретиться с ними еще раз. Лучше бы не случилось. А если случится, ты будешь готов.

Мне придется его разочаровать. Меня не оставляли мысли, что темные печати лишь маскировались под демонические метки, а по сути действовали совершенно иначе. С замиранием сердца я ждала, когда начнется операция заклинателей, и они поймут, что сделали только хуже.

– Молодая госпожа Мэй, – обратился ко мне тоненький голосок за спиной. Сюин вернулась. Я обернулась к ней. – Мне страшно, – пожаловалась она.

Она врала. Я видела это по ее глазам. В них не было ни страха, ни чего-либо похожего. Она тоже ждала, когда наконец все начнется. Или она не врала, а использовала какой-то пароль? Я должна каким-то особенным образом отреагировать? Сказать заранее уговоренные слова?

– Не бойся, Сюин. Тебе не о чем волноваться. Господа заклинатели защитят нас. Они очень сильные и опытные.

Сюин кивнула, и я поняла, что сказала все правильно. Вот только чем она занималась последние несколько часов? Отсиживалась, чтобы остаться незаметной? Или что-то готовила к сегодняшней ночи? Какие еще сюрпризы мне ждать?

Кан Сэндо забрал Лу Динченя с собой и строго-настрого наказал всем (особенно мне) не покидать «Павильон бумажных фонариков» в целом и зал пиршеств в частности. Иначе они не смогут гарантировать безопасность тех, кто нарушит их наказ.

Заклинатели готовились к обезвреживанию демонических меток как к битве. Многие проверяли свои духовные мечи и талисманы, мелками рисовали на стенах «Павильона бумажных фонариков» символы против гулей и других демонических существ, напитывая защитные символы собственной ци.

Я была образцом собранности и спокойствия, и на меня ровнялись отец Хао Мэй, первая госпожа и даже слуги со служанками. Они перенимали мое спокойствие и занимались всякими глупостями вроде обмена сплетнями и хвальбой торговых дел.

– Ты удивительная, сестренка Мэй! – подошла ко мне та, кто еще совсем недавно проходила мимо, игнорируя мое существование.

Она вроде бы была дочерью то ли пятой, то ли седьмой жены. Сколько ей лет? Шестнадцать? Семнадцать? Не помню. За столько лет от восьми жен у Хао Бохая родилось больше двух десятков детей, так что гибель одного первенца вряд ли сильно тронула его.

– Прости, что была неласкова с тобой. Я боялась, что…

– …что с тобой будут поступать также, как со мной, – закончила я за нее и вспомнила, что она дочь не пятой и не седьмой жены, а восьмой. Полнокровная младшая сестра настоящей Хао Мэй.

Хао Ванью родила четверых: настоящую Хао Мэй, вторую девочку и двух мальчишек-близнецов двенадцать лет назад. Сейчас они сидели как неприкаянные, не смея отходить от юбок усыновивших по одному из них седьмой и пятой жен. Поэтому я перепутала их среднюю сестру, назвав дочерью седьмой (или пятой).

– Прости, – поникла младшая сестра. Только она решилась подойти ко мне. Остальные видимо наслушались слов третьей госпожи, что виновата в смерти наследника клана Хао не ее дочка, а я. Остальные опасались меня.

– Я понимаю. Когда все закончится, для нас всех настанет новая жизнь.

Вряд ли я ошибалась. Для меня будет новая жизнь и ученичество в Небесной Обители, для врагов настоящей Хао Мэй – загробная жизнь. Для Сюин… я не знала, какую жизнь выберет Сюин после мести. Она не сможет отправиться со мной в Небесную Обитель (и я не хочу), но и бросать ее на произвол судьбы я не считала лучшим решением. Не хотелось бы, чтобы Сюин превратилась в сумасшедшую убийцу.

Раненая Хао Джаоэр время от времени поглядывала на меня, но приближаться не смела. Стоило ли бояться эту женщину? В отличие от остальных семи, Хао Джаоэр была удивительно умна и… она не могла не догадаться, кто стал причиной смерти ее первенца. Что задумала Хао Джаоэр? Стоило ли мне ее спасать? Зачем я вообще отправилась в «Павильон Золотого Дракона»?