Легенда о слепой любви и тумане мести

Легенда о слепой любви и тумане мести.

Во всех трёх мирах от существа к существу ходит одна известная легенда о слепой любви в тумане мести.

Добиться бессмертия можно несколькими способами, отличаются они только внутренними весами желающего. Одним способом можно украсть время у других, другим нужно достичь вершины совершенствования и стать великим даосом или заклинателем. Самым сложным же является способ, где нужно достичь небес и собрать в своих храмах тысячи последователей.

Слепая любовь хотела увидеть мир через тысячу лет, хотела менять этот мир тысячу лет. Выбрала она для своего бессмертия первый способ, из-за чего многие люди возненавидели её, но их тела мгновенно ложились в холодную землю.

Туман мести хотел бессмертия для своей потаённой цели, но первые три способа не подходили для него. После смерти его дух, наполненный злостью, приобрёл демоническую плоть и небывалую до этого силу, что потрясла все три мира.

Под чужие возгласы радости слепая любовь упала с самой вершины в глубокую яму среднего мира. Она получила бессмертие, но теперь её сердце пылает только ненавистью и смертью. Со временем её стали забывать не только простой люд вместе с великими заклинателями, но и столица бессмертных божеств.

Судьба тумана мести же сложилась совершенно по-другому: он стал легендой в нижнем мире и среднем, а верхний мир воспринял его как надоедливую и очень болезненную занозу. Слава шла впереди него — чего бы он ни захотел, жизнь преподносила ему это на золотом блюдце. Только его сердце хотело того, что никто не мог дать, и счастье никогда полностью не окутывало его.

Глава 1. Встреча

— Госпожа, людям из этого дома требуется помощь с горшками из-под солений! Какая удача! — радостно прокричала выбегающая из богатого дома Цин Цзя. Рядом стояла небольшая скамейка, на которой и ждала свою помощницу заклинательница Нин Цзе. Многие, завидев внешность Нин Цзе, отказывались от помощи, думая, что от слепой глупо ждать добросовестно сделанной работы, а деньги бросать на ветер никому не хотелось.

— Голодная мышь готова и кошку съесть, — сказала Нин Цзе и погладила Цин Цзя по голове за хорошую работу. — Тебе нужно есть больше, иначе так сил не восстановишь.

— Ну что вы, я могу продержаться и без еды, а вам, в отличие от меня, нужно хотя бы раз в день кушать, не забывайте об этом.

Когда заклинательница и её юная ученица вошли в дом, по словам Цин Цзя, их приветствовали глубокими поклонами, но врать она совершенно не умела. Нин Цзе ещё не полностью свыклась с потерей зрения, но из-за этого обострились другие органы чувств, и, войдя в господский дом, она услышала только негромкие вздохи и шёпот служанок. Для того чтобы не расстраивать ученицу, Нин Цзе сделала вид, что поверила в маленькую ложь и добродушно улыбалась, хотя и не знала кому. Слабо развитый внутренний глаз мог видеть души, но в ранней своей жизни Нин Цзе не совершенствовала эту способность, и теперь ей пришлось жалеть об этом и осваивать в ускоренном темпе.

Души людей в доме были совершенно обычными, разве что до ужаса испуганными, что было неудивительно, ведь, по словам Цин Цзя, на кухне поселились нечестивые души. И вправду, когда Нин Цзе обратила свой внутренний взгляд по очереди в разные стороны, то обнаружила семь маленьких ярко-красных точек в том направлении, куда их вёл главный слуга.

Этими нечестивыми душами оказались голодные духи. Люди, умершие от голода, могли перевоплотиться после смерти в духов голода, если их чувства, неважно какие именно, будь то радость или же злоба, были достаточно сильны. Часто они собирались в рой или гнездо, образовывали общую сердцевину и таскали с ближайших краёв еду, какую только могли найти. Нередко в их лапы попадали и живые люди, но в таких случаях они нападали только толпой, потому что по одиночке они крайне слабы, кроме редких исключений.

Послышался громкий топот, и Нин Цзе обернулась — судя по очертаниям, видным внутренним глазом, к ним спешили четыре мужчины. Они наперебой о чём-то спорили.

— Прошу вас, госпожа заклинательница, побыстрее расправьтесь с нечистыми душами, наша госпожа носит ребёнка, ей как никогда нужно хорошо питаться, а мы даже боимся зайти на кухню!

Нин Цзе ничего не ответила и молча прошла на кухню, попросив ученицу закрыть за ними все двери. Цин Цзя быстро проговорила все формальности с поварами и умчалась к своей наставнице. Ритуал изгнания низших голодных духов было провести легко даже для начинающего заклинателя, поэтому через полчаса кухня была полностью отчищена. Хозяин дома вышел только для того, чтобы оплатить заказ, и поспешно удалился обратно к своей беременной жене. Плата за столь несложный заказ была завышена, видимо, хозяин хотел, чтобы из его дома побыстрее убрались бродячие заклинатели.

Многие из заклинателей, не состоящих, в орденах беря заказ не всегда доделывают его до конца, а иногда даже оставляют после себя ещё больше проблем, чтобы незнающие люди отдали им больше денег. Нин Цзе была не из таких, но слухи всегда шли впереди, и поэтому многие принимали её за одну из заклинателей-мошенников. Теперь она уже не обращает внимания на косые взгляды и шёпот за спиной. Иногда, конечно, мог прилететь и тухлый овощ, но Нин Цзе, в отличие от своей бурно реагирующей ученицы, после такого только спокойно продолжала своё путешествие.

Нин Цзе и Цин Цзя сняли небольшую комнату на ночь, а утром они отправятся дальше в путь. Денег и запасов с заказа хватит им на неделю, так что они смогут отдать больше времени тренировкам. На утро их планы поменялись: их нашли стражники прошлого заказчика. Ничего не объясняя, их повели на поклон и замаливания своих нечестивых дел. К удивлению Нин Цзе, оказалось, что за ночь духов появилось ещё больше. Нин Цзе не стала просить плату за повторный заказ, снова провела ритуал упокоения и отправилась на тренировки с Цин Цзя. На следующее утро происшествие снова повторилось: духов стало больше, и они стали выползать за пределы кухни.

Духовные силы не успевали восстанавливаться, проклятые печати на теле Нин Цзе давали о себе знать. Охрана повсюду следовала за Нин Цзе и Цин Цзя, а через неделю господин Мин повелел запереть их в правом крыле дома, где и расползались голодные духи.

Первый вывод, что сделала Нин Цзе, заключался в том, что кто-то подселил поблизости гнездо и рой. Этот некто хотел очень сильно насолить семье Мин, а если принять во внимание беременность молодой госпожи, то можно добавить предположение, что кому-то может быть нужен ещё нерождённый ребёнок или сама мать. Если у голодного духа будет достаточно сил, то он сможет занять место ребёнка, сожрав его внутри матери, а потом примется паразитировать в женщине. Нин Цзе нужно найти рой и того, кто управляет им, а в этом была главная проблема. Для того чтобы управлять целым роем, нужно иметь большой запас духовных сил, если это, конечно, был человек. Самое скверное развитие событий — это то, что, если виновником окажется демон, вступить с ним в схватку для Нин Цзе в таком шатком состоянии будет настоящим самоубийством.

Первым делом Нин Цзе решила убедить господина Мина спрятать или увести будущую роженицу на отдых в другой город для её собственной безопасности. Даже после всяческих уговоров и доводов он не принял сторону Нин Цзе, оставаясь при своём важном мнении, убежденный в том, что бродячая заклинательница таким образом хочет стрясти с него больше денег. Ночью Цин Цзя прокралась к покоям хозяйки поместья и нарисованными Нин Цзе талисманами облепила в незаметных местах двери и окна.

Господин Мин пытался привлечь клановых заклинателей, но те, отговариваясь большими делами, отклонили множество его заявлений. Так прошло ещё четыре дня, Нин Цзе находилась в заключении и не могла выйти даже за стены правого крыла. Силы немерено уходили в никуда, толку от ритуалов очищения не было, а проклятые печати на шеи и запястьях Нин Цзе не давали использовать запечатанную силу, замедляя поток энергии по всему телу. Небольших сил Нин Цзе и Цин Цзя бы хватило, чтобы убежать из поместья господина Мина и одолеть обычных человеческих стражников, но такой поступок сама бы заклинательница оценила как крайне низкий, а за долгую жизнь она уже успела сделать таких столько, что никогда её душа не сможет очиститься.

Глава 2. Любопытство

Господин Мин после случившегося вопиющего случая всё же согласился выпустить Нин Цзе из-под ареста. И стал молить, чтобы та как можно быстрее расправилась с его недоброжелателями. Нин Цзе представилась картина, как благородный господин весь в крови чудовищ стоит на коленях, умоляет её, ту, что недавно презирал. Это смогло разжалобить её сердце, и она поспешила попросить господина встать с колен, даже несмотря на неуважение с его стороны.

Заклинательница решила сразу же направиться в город на поиски зачинщика бед в доме господина Мина. Цин Цзя повела её за руку и описывала путь, по которому они шли, за что она была очень благодарна всякий раз. Господин Мин хотел отправить вместе с ними пару охранников, но Нин Цзе посчитала, что те будут только мешать и привлекать ненужное внимание, хотя и она, слепая заклинательница, уже привлекала к себе любопытные взгляды. Глава деревни был настырным, что не удивило Нин Цзе. Весь его нрав она узнала в первые часы знакомства, поэтому она всё же согласилась на отдалённое сопровождение одного из старших по службе стражников.

Следом за заклинательницей последовал и упорный Ан Хун, даже несмотря на возмущения со стороны первой ученицы. В окружении Нин Цзе становилось больше созданий, которых нужно было защищать. Будь её воля, она бы оставила только Цин Цзя. Никто из двух мужчин не осознавал серьёзности ситуации. Как и то, что не так просто обычному человеку будет сражаться с заклинателем, а Нин Цзе была достаточно уверена в том, что в этом деле был замешан кто-то, способный манипулировать энергией. Противиться велению судьбы, тем самым наживать себе проблем, Нин Цзе не пожелала, поэтому пришлось смиренно позволить им идти следом.

Цин Цзя аккуратно вела свою шицзунь по ступенькам с холма, где был расположен статный дом господина Мина, главы деревни. Спустя долгие дни, проведённые в вынужденном заточении, Нин Цзе была рада ощутить спокойный ветер, побуждающий мурашки, на своей коже, и слышать прекрасное песнопение птиц. Нин Цзе любила находить красоту окружающего мира в чём-то обыденном, в чём-то незаметном для глаз в мирные времена. Особенно она хотела этого, когда уже лишилась такой нужной для всех возможности видеть этот мир своими глазами.

За недолгий промежуток их спуска с холма и до прибытия в центральную часть деревни Нин Цзе отчётливо ощущала присутствие внушительной души идущего за ней Ан Хуна. Стоило Нин Цзе обернуться, как его душа окрашивалась радостными чувствами и любопытством. После потери зрения и до нынешнего времени никто из представителей мужской половины не обращал на неё такого внимания, да и ей это было совсем неинтересно и, скорее всего, даже мешало. Нин Цзе рассудила про себя, что если интерес Ан Хуна не будет переступать границ, то и она, в свою очередь, не будет более обращать на это внимания.

Маленькая Цин Цзя, заметив неравнодушие неизвестного художника к своей наставнице, пыталась постоянно спорить с ним. Он же в ответ только добавлял брёвна в огонь её негодования своими язвительными шутками или поддразниваниями, стараясь не переходить границы невежливости. Нин Цзе смиренно и долго терпела их перепалки. Поэтому, как только они остановились на главной площади, которая не выделялась изысками, наставница решила пресечь попытки новых споров хотя бы на ближайшие минуты.

— Прекратите спорить, сейчас мы связаны единым заданием, — с усталостью в голосе сказала Нин Цзе. — Если сомневаешься в человеке, не веди с ним дела, а если ведёшь — не сомневайся.

Очередная поговорка из тех, которых Нин Цзе очень любила и постоянно пользовалась.

— Да, шицзунь Ци, — тихо ответила Цин Цзя и поклонилась.

— Да, шицзунь Ци, — так же ответил и Ан Хун, но в его голосе не было ни намёка на сожаление.

Нин Цзе задумалась о том, что им следует охватить наибольшую территорию деревни. Таким образом, они в кратчайшее время смогут найти хоть малые зацепки о рое и о том существе, которое подселило голодных духов к господину Мину. Одной из насущных проблем Нин Цзе была таковой: она никак не могла решить, с кем ей стоит пойти на поиски.

После нескольких бессмысленных ночей в борьбе с духами одной идти было бы совершенно неразумно, даже если не брать в расчёт ещё и слепоту. Иногда Нин Цзе, погрузившись в медитации на несколько часов, забывала о том, что была слепой.

Перед ней стоял выбор из противоположных сторон как в характере, так и в опыте.

С одной стороны, уже знающая, как действовать с духами, Цин Цзя. Но её характер и повадки обычно не подходили для дел, связанных с поиском и наблюдательностью. Так же Цин Цзя уже знает, как правильно обращаться со слепой Нин Цзе, потому что в этом, казалось бы, нехитром деле было много подводных камней. Наставница не терпела жалости к себе, а от этого не могли избавиться многие люди, которые водились со слепцами.

С другой стороны, незнакомый Ан Хун, в котором бушует энергия Инь, но в то же время он говорит, что совершенно не знаком с заклинательским искусством. Хоть Нин Цзе и сказала, что стоит доверять человеку, с которым ведёшь дела, но сама не испытывала достаточную для доверия уверенность в виновнике своего замешательства. Подозрительный молодой художник, сам вызвавшийся на опасное задание, не мог не вызывать вопросов. Отчего-то обычные люди вокруг не чувствовали от него опасности, и даже сомневающийся во всём господин Мин полностью доверился ему и пригласил в поместье, где была его излюбленная беременная молодая госпожа Мин.

«Мог бы он воспользоваться какими-то чарами?» — задумалась Нин Цзе и полностью обернулась к Ан Хуну, чтобы оглядеть его ещё раз внутренним глазом.

Нин Цзе могла спокойно и долго «смотреть» на человека, и это не вызывало лишних вопросов. Это было одним из немногих обретённых со слепотой плюсов. Снова обернувшись, Нин Цзе вновь наткнулась на странную реакцию Ан Хуна на неё: его до этого спокойная душа дрогнула и окрасилась в тёплую радость вперемешку с любопытством. В этот раз она не пожелала отвернуться, и с каждым мгновением, что её невидящий взгляд был обращён к нему, восторг в его душе возрастал.