Лекарь 9

ГЛАВА 1

Пробуждение оказалось непростым, но без особо неприятных последствий.

Комок подступил к горлу, и я, боясь захлебнуться, с трудом приподнялся, опираясь на локоть левой руки.

Откинулся, как смог, подальше от места, где оказалось мое тело в момент пробуждения.

Тошнило меня недолго, можно сказать, я просто срыгнул и сплюнул небольшой комок рвоты.

И все, дальше следующих позывов не оказалось, что очень меня порадовало.

Выпрямился и попробовал сесть, но в голове сильно зашумело. Только и смог, что не удариться сильно головой, откидываясь обратно в лежачее положение.

В голове не нашлось ни одной мысли, только туман, белая пелена и больше ничего.

От поверхности, на которой лежит мое тело, идет очень приятное тепло, вскоре мои веки сомкнулись, я сразу уснул.

Проснулся оттого, что рядом стало светло, глаза за плотно закрытыми веками почувствовали заметную перемену в освещении. Случилось, конечно, такое изменение восприятия не мгновенно, только понемногу блаженная темнота заменялась на нежный рассеянный свет, сколько времени длится это состояние, я не могу точно сказать.

И вспомнить — тоже…

Одну минуту или несколько часов — без понятия, совершенно.

Проснулся, когда стало уже снова темнеть, понял опять через ресницы, почувствовал, что полностью выспался и пора открыть глаза. Все же открыть или снова поспать?

Спать не хочется по большому счету, нет уже такого расслабляющего чувства и желания провести всю оставшуюся жизнь в такой приятной теплоте.

Значит, я полностью выспался и могу посмотреть, что окружает мое тело. Оно даже чувствует какую-то тяжесть на ноге, слева что-то давит на бедро. Несильно, но постоянно, такое ощущение уже неприятно, в ноге нарушен кровоток, ее жжет и покалывает по всей поверхности бедра.

Я сильно дергаю ногой, тяжесть соскальзывает с меня, раздается гулкий шлепок и все, больше ничего не слышно, зато мне стало легче, по-моему, именно из-за такой тяжести и чувства онемения я и проснулся.

Я открываю глаза, вижу наверху знакомое перекрещение гладких колонн и замираю.

Эта картина мне хорошо знакома, через то место, где колонны вливаются в потолок, еще проникают неяркие лучи и освещают самую верхнюю часть потолка. Похоже, свет вечерний и попадает от источника, находящегося почти на одном уровне с теми щелями, через которые просачивается в Храм.

— Точно, я же в Храме! — теперь я вспоминаю, что такое расположение колонн и свет между ними мне давно знакомы.

Только в том Храме, где я находился до пробуждения, потолок казался ощутимо выше. Здесь всего метров пять до него есть, а там не меньше десяти метров, очень высоко мне казалось.

Такое различие видно наглядно, поэтому я быстро понимаю, что все же перенесся в другой Храм со своими телом и сознанием.

— Так, а почему я перенесся? Кто я такой? Почему мне нравится, что здесь потолок ниже?

Знакомый вид перед глазами отвечает на какой-то серьезный вопрос?

Ответов пока нет совсем. Никаких мыслей о том, кто я такой и что делаю в Храме, в голове не ощущается. Зато снова захотелось расслабиться, чтобы отдохнуть от попыток что-то узнать и вспомнить.

Я в очень надежном месте, на теплом Столе, вот еще такое слово вспомнил, чем дольше я пролежу на нем, тем мне будет проще понять и вспомнить.

Откуда-то я получаю такое знание и снова замираю, стараясь думать о чем-то хорошем, о том, что ждет меня после сна, ведь у меня все получилось.

— А что именно получилось?

— Получилось и все, — больше я не успеваю ничего вспомнить и снова засыпаю.

В этот раз просыпаюсь не единожды, потолок Храма в полной темноте, и я снова проваливаюсь в дрему. Раз там темно, значит, мне тоже спешить некуда, лучше дождаться первого света.

Почему обязательно требуется дождаться, я не знаю, но точно уверен, что так надо. Спешить некуда, требуется только ждать, а чего не подождать в таком приятном сновидении.

Наконец между колоннами появляются первые пятна света, сигнализирующие, что начинается новый день, мне пришла пора осмотреться.

Сигнал проходит в мозг, я начинаю поднимать голову, она идет легко, безо всякого ожидаемого похрустывания в позвонках после такого долгого лежания в одной позе на ровной каменной поверхности. Вокруг темнота, вижу только свою грудь в футболке и полы синей синтетической куртки, которую я надел перед тем, как залезть в капсулу.

«Это мои земные вещи, — понимаю я. — Я надел их перед перемещением, когда полез в капсулу, а теперь я очнулся в новом Храме».

Да, память начинает работать уже без провалов и прочих проблем. Я даже помню значки, которые я нажимал на верхней стенке капсулы. Перед тем страшным моментом, как сжаться в испуге и потерять сознание, когда начался процесс переноса.

Я не слышу журчания воды в источнике и немного пугаюсь, что его здесь почему-то нет.

Сейчас я не испытываю жажду, но хорошо помню, сколько я выпил воды в свой первый день в том Храме. И понимаю, что отсутствие источника воды окажется серьезнейшей проблемой для моей новой жизни. В легкой панике я сажусь и пытаюсь посмотреть назад, но вижу только колонну, уходящую вверх из такого же коричневого камня, как на другом, гораздо более мне знакомом Столе.

Хоть здесь никаких отличий я здесь пока не вижу.

— Так, пора найти источник света, — говорю я сам себе, ощупываю в едва различимой темноте предметы, которые лежат с правой стороны от меня на Столе.

Мешок, еще мешок, какие-то деревяшки, потом какая-то штуковина, тонкая и длинная, завернутая в тканевый чехол, рюкзак, распертый в стороны вставленным в него деревянным ящиком. Хорошо, что вещей и мешков у меня с собой много, такое знание успокаивает, там должны лежать все нужные для дальнейшей жизни вещи.

— Солидно я запасся в новую жизнь, узнаю родного человека, который любит заботиться о себе заранее, — улыбаюсь себе.

«В рюкзаке у меня остались камни-светильники, — вспоминаю я, — еще где-то есть фонарик с едва живыми батарейками и коробок спичек, но он уже не полный».