Лесная и Воин. Книга I

Былое I

Истоки этой истории уходят в те времена, когда лесные люди, дэмаи¹ в народе, имели варварскую традицию в отношени к новорожденным: всех детей, кто хоть как-то внешне отличался от сородичей, относили к границе Священного Леса и оставляли там, обрекая на смерть. Так случилось и с Террой.

Роды у её матери протекали тяжело, местная знахарка в отчаянии вливала в уста роженницы одно снадобье за другим, а старшая ученица то и дело меняла окровавленные ткани. Старейшены же, мудрейшие из дэмаев того селения, сговорились наперёд, что ежели и разродится несчастная живым приплодом, да все одно - ждать ему участи своей на границе. Так и вышло. Родила дэмайка прекрасную девочку, выстраданную и вымученную, будто Светлые Боги наперёд наказали и мать, и дитя за будущие грехи, едва приложила её к своей груди, как вырвали из рук и унесли прочь разрывающийся от криков крошечный свёрток.

Лес в тот день был особенно тих, не шумели зелёная листва и трава мурава, птицы не заливались громкими песнями, была спокойна Буйна река, не ревела волнами, не ворочала камни. Граница и та встретила безмолвием. Дурной то был знак для лесного народа, а потому торопились Старейшены как могли - природу жертвой задобрить да от ребёнка избавиться.

Только Граница жертву эту не приняла. Случайно или нет, пал взор Тёмного Бога на маленькую смертницу. И захотел он эту душу себе, ведь что может быть приятней, чем отобрать предназначенное у Светлого Пантеона? Лёгким касанием нанёс Владыка на ребёнка свою метку да отступил, напоследок послав своего почитателя найти и забрать этот "трофей". Вот и вышло, что лесное дитя не только выжило, но и невольно стало прислуживать Тьме.

***

- Выпад! Выпад! Прыжок!

Тёмная просторная зала уже который час оглашалась криками, лязгом металла о металл и тяжёлым дыханием.

- Выше, Владыка тебя забери! Даже осамы² прыгают лучше тебя, бестолковая! А кабы я ногу тебе отсёк? Зелий на тебя не напасешься, бедовая!

- Да куда уж выше? Я же не лягушка какая! От лезвия в десяти сантиметрах, разве ж этого мало?!

- Говорю выше - значит выше! Был бы у меня второй клинок, валялась бы без ступней! Давай по-новой, в позицию! Выпад!..

По каменному полу кружилась в смертоносном танце пара: мужчина на вид средних лет, однако с заметной проседью в висках, и чернокудрая девочка. Движения "танца" сменялись по кругу, раз за разом пока она не повалилась на пол, держась за окровавленную ногу.

- Владыка тебя дери! Я же сказал - выше! Не зря тебя в лесу оставили младенцем. Словно чуяли, что из тебя никакого толку не выйдет! Сильно досталось?

- Нормально... Как думаешь, отчего родичи меня бросили? Неужто и правда чуяли что-то во мне?

- Чтоб я знал... Вы же, Светлые...

- Не Светлая я! Тёмная!

- Да-да, Тёмная... Так вот, ваша братия рождается с Изначальным Светом души, безгрешные вы. А там с возрастом этот свет нужно поддерживать: сторониться соблазнов всяких, жить в гармонии, чтить природу и Богов Светлых. Только дети со всякими изъянами считаются предвестниками беды. Вот и...

- Так а меня за что?!

- А ты в зеркало давно смотрелась? Глаза же твои порченные! У всех дэмаев цвет чистый: от жёлтого до голубого. А в твои словно камней чёрных набросали.

- Неужто только за это?

- Не знаю я... Как по мне, глаза красивющие, большие такие, яркие. Не знаю я...

***

Маленькая комната. Свет от пламени свечей отбрасывает причудливые тени, что словно живые клубились по стене, сливаясь в одну фигуру.

- Отец мой, смиренно склоняю голову перед тобой. Все мысли мои в услужение тебе, мои деяния во славу твою. Владыка, об одном прошу: уйми тоску мою по несбыточному. Вырви с корнем да сожги в огне царства твоего. Сердце с разумом споры спорят да тело рвут...

Тень на стене шевельнулась,и на кудрявую макушку легла рука, ласково огладила молодые лозы, что переплетались с волосами в едином объятии, невесомо коснулись цветков.

- Дитя моё... Моя возлюбленная дочь... Силён Свет в тебе, да только Тьма коварней. Расти мой маленький аспид. Расти мой прекрасный цветок. Придёт время, сама расстанешься с этим грузом, сама оборвешь все связи. И вновь вернёшься ко мне...

***

- Когда вы позволите мне пойти с вами? Я уже готова! Я умею драться!

- А убивать ты тоже готова?

- Я...

- Вот то-то и оно.

***

- Скажи, а игле³ все на крови и войнах помешаны или есть и другие?

- Всякие есть. Одни, страдальцы не смирившиеся со своей участью, берут кровь только с разрешения; другие, у кого память о превращении сохранилась, в бой только в крайнем случае лезут; а нормальные и воевать любят, и пируют на славу! К чему вопрос-то?

- А ты какой?

- ... Ах ты пиявка мелкая! Догоню - три пота с тебя спущу!

***

- Терра, не двигайся...

Перед лицом подростка застыла треугольная голова трехметровой змеи. Чёрные глаза-бусинки неотрывно следили за поведением жертвы, острые костяные наросты на надбровьях подрагивали время от времени, темно-зеленое тело то сжималось в кольцо, то разжималось.

- Affa, shasa, affa⁴...

Дэмайка словно завороженная подалась вперёд и коснулась змеи в невесомой ласке.

- Annak, shasa, tu ne essa hera⁵.

Прошло мгновение, ещё одно, внезапный гость встрепенулся, разомкнул кольца и пополз в сторону речки. Мужчина шумно выдохнул, подошёл к девушке и хлопнул её по плечу.

- Порядок?

- Да... Учитель, а как?...

- Память предков, бедовая, память предков.

***

Двери в церемониальную залу с грохотом распахнулись, заставив присутсвующих людей и нелюдей смолкнуть и повернуться в сторону проёма. Порог переступила высокая фигура в чёрном плаще, полы которого влачились по каменной кладке. Секунда и капюшон плаща был откинут, являя девичий лик перемазанный кровью. По залу прокатился громкий шёпот.