Лесные озёра

Пролог

От автора:

Последняя книга такого толка, дальше буду стараться писать исключительно самостоятельные произведения, связанные между собой одним миром. Ничего в данном сюжете не изменить, он придуман давно, так и должно было случиться. Книга трагическая, умрут очень многие. Сумрак постарается. Но мы тоже не лыком шиты, мало не покажется. Эта книга пропитана полностью любовной линией, и она собственно о любви. Описание кровопролитных битв и жестокость будут. Не буду писать ХЭ, потому что он относительный. Относительно Леса, ничего страшного не произошло.

Пролог

— Он меня изнасиловал! — истерично закричала я до сих пор ещё ощущая неприятное давление между ног.

Я бы заплакала от обиды, потому что мне не особо верили или…

Или что это за лица у моих родителей? Я никак не могла понять, чего это они на меня так уставились!

Откуда только они взялись такие, как близнецы. Рыжевато-золотые, глаза небесно-голубые. Весна прошла, лето на дворе, а родители все в веснушках до сих пор. У мамы коса, у отца борода, и рубахи льняные с вышивкой традиционной… Поэтому я не очень люблю приглашать друзей в гости, поскольку на вид мои родаки откровенно съехавшие.

Они, как брат и сестра, только он здоровый и толстый, а она маленькая и худенькая. Вот и вся разница.

Я на них вовсе не похожа – высокая, худощавая, волосы мои каштановые крупными локонами вились почти по пояс. Глаза мои серо-голубые с зеленью.

Надо не кривить душой, я вообще на них не похожа!

— Кто изнасиловал? — сурово спросил папа Витя, и брови его медовые совсем упали на глаза, спрятав их в тени.

Почему я родителям добавляла их собственные имена? Потому что они мне не совсем родители – приёмные. Куда делись мои родненькие неизвестно, давно говорят, умерли. Об этом я узнала в восемнадцать лет. А сегодня мне исполнилось двадцать, и я чего-то подозревала, что они как-то недоверчиво на меня смотрят.

— Кто? — Ещё раз спросил Виктор. — Кто тебя трогал?

Я вытянула руку и пальцем с красивым розовым маникюром указала на своего пса, точнее, он был не совсем пёс. Это приручённый чёрный волк, который таскался за мной везде и всегда. И помню я эту животину, приставленной ко мне ещё с малолетства.

— Я знаю, вы не поверите.

Я кинула взгляд на Дрёму. Зал большого дома был залит солнечным светом раннего летнего утра. Падали лучи на серый диван, скользили по прекрасному полу, играли на бревенчатых стенах и в глазах непонятного существа. Пёс прижал уши и вилял хвостом, глядя на меня своими чёрными, беспробудными глазами.

— Он стал каким-то здоровым мужиком, сделал со мной это…

— Алёна, скажи, пожалуйста, что вы вчера пили? — спросила мама Весна.

Да, у неё такое имя. Они, кстати, и выглядели, как хиппи, с большим таким прибабахом. Ну, никуда не денешься, меня не спросили, хочу ли я таких приёмных родителей.

Вообще насколько правильно было с моей стороны рассказывать им такие вещи. Это же бред! Но нет… Это правда!

— Так, стоп, — я показала пустые ладони. — На дороге был мужчина. А пёс не при чем, он просто не залаял на него.

— Дрёма, никогда не лает, — сказала Весна.

— Да, Дрёма – волк, они не лают. Да?

Я начала нервничать. Нахмурилась болезненно.

— Там был мужчина. Невысокого роста, очень крепкий, у него длинные чёрные волосы, густая борода. Он смуглый. И глаза у него, сука, как у вашего Дрёмы!!! Я сейчас заплачу, — предупредила я.

И не заплакала.

Возможно, это был какой-то бред или сон…

— Ты так и не ответила на вопрос: что вы вчера пили?

— Причём тут это?! — возмущённо продолжила кричать я.

Я всё помню, что произошло прошлым вечером, между прочим. Не до такой степени мы были пьяные….

Родаки не нравились мне сегодня, они что-то задумали. То есть то, что они не мои родители могло оказаться совершенно невинной новостью по сравнению с тем, что они подготовили для меня сегодня.

А я очень не хотела новых новостей, вообще никаких приключений.

И смотрели они как-то по-животному, не по-доброму вовсе.

— Алёночка, вспомни, как вчера прошёл вечер.

Я сделала от них шаг назад.

Отец тяжело вздохнул и посмотрел на моего пса.

— Марко Викентьевич, какого чёрта вы творите?

— Что? — сорвался с моих губ отчаянный стон.

И мурашки по коже побежали, холодок такой окутал, что я двинулась спиной от родителей по залу.

А зал большой, здесь угловой диван, камин, над которым ружьё старинное висело.

— Почему ты собаку по имени-отчеству? Мама!

— Спасибо, Виктор, — вздохнула Весна.

— Это мне не приснилось… Что происходит?

Я продолжила отходить от своих родителей, с ужасом глядя на них.

— Да ничего особенного, — натянуто улыбнулся папа Витя. Он вообще лучше бы не улыбался, не шло ему совершенно. — Гости скоро приедут. Почётные, кстати, гости. Все хотят тебя видеть и поздравить с днём рождения. Считается, что твоё двадцатилетие особенное.

— Кем считается? Что происходит?

Воцарилась гробовая тишина. Дрёма вилял хвостом, а так как он у него тяжёлый, на всю гостиную раздавался стук.

А потом он поднялся на длинные ноги.

Особь крупная, вот прямо внимание часто привлекал, но он и не ходил днём, и людям на глаза просто так не попадался. Повернул голову, посмотрел на меня. И усмехнулся…

Усмехнулся, тварь!

У животного мимика появилась человеческая! Я до ужаса, до адской боли во всех конечностях испугалась. И похолодела.

Я смотрела на своего чёрного пса. Его глаза стали странными, почти человеческими, взгляд был серьёзным и задумчивым.

Сердце в моей груди бешено колотилось, страх и удивление смешались воедино.

Неужели это правда?!

Я стояла неподвижно, боясь пошевелиться. Мысли метались в голове: «Это сон... Это просто кошмар». Но реальность вокруг оставалась прежней, комната выглядела знакомой, лился свет летнего солнца в окно. Всё было настоящим.

1

С чего всё началось? Да, блин, с бизнес-плана!

Посадила я родителей на кухне… Вот здесь, в нашем доме. Но тогда было и светлее и добрее вокруг. Дети Весны и Виктора бегали по дому. И две старые няньки тоже были здесь, в зале с камином.

Натянула я свою блистательную улыбку и дала папе бизнес-план, маме бесполезно давать, она вообще у нас – травница, глубоко одержимый культурный гуманитарий нетрадиционной медицины. А папа ничего так, оценил.

Я тараторила, воодушевлённо рассказывая, как мы с девчонками возьмём небольшой кредит, снимем комнату в аренду, откроем свой бизнес. И да – через полтора года выплатим полностью кредит, уйдём в плюс. Так как мы пока что живём с родителями, мы готовы вложиться в бизнес, раскрутить его, а потом уже жить на это самостоятельно.

Как же всё клёво, меня аж колбасило от перспектив!

— То есть ты решила уйти из университета? — с претензией поинтересовалась у меня мама, откинулась на спинку стула, сложила руки на груди. — Мало того, что ты не поступила на медицинский...

— Стоп, — я подняла руки вверх, возмущённо глядя на неё, — я не собиралась поступать на медицинский! Они там лягушек режут и латынь учат. Вы с ума сошли, что ли?

— А вообще толковый план, — папа Витя погладил свою бороду, — деловая какая девчонка-то у нас?

Мама отобрала у него мои бумаги и внимательно посмотрела, грозно блеснув голубыми глазами. Ничего не вдуплив, откинула в сторону.

— Слушай, Алёна, — она сурово посмотрела на меня. — Гоша скоро приедет.

— О, хорошо-то как! Я уже соскучилась, — улыбнулась ей.

Поговаривали, что Гоша мой кровный родственник. Давно его не было у нас. У Гоши ещё жена такая прикольная, по имени Ярка. Люблю их, а они любят меня, и в этот раз я у них спрошу, по какой линии они мне родственники.

— Никакого бизнес-плана, — пыталась успокоиться Весна.

Чего бесилась, я не знала, она в последнее время ну, совсем себя в руках не держала.

— Ты должна окончить университет. У тебя осталось два года, — она показала мне два своих острых пальца.

— Ты не можешь мной управлять. Поняла? — я так же прожгла её взглядом, как и она меня.

— Так, девочки, не ссоримся! — папа перепугался.

В прошлый раз они меня вылавливали с чемоданами на улице.

Я могу уйти. Я точно знаю, что не пропаду.

— Никто тобой не управляет, мы пытаемся тебе помочь встать на ноги.

— Какого чёрта я к вам пришла, — недовольно бухтела я, собирая свой бизнес-план в прозрачную папку. — Вы мне не родители даже, и я делаю, что хочу. Я к вам за советом, потому что, кроме вас, у меня никого нет.

— А если бы был? — спросила Весна.

— То не пришла бы, — пытаясь скопировать её манеру разговаривать, покривлялась я.

Она возмутилась. Я с трудом сдерживала улыбку.

Всё же бесить мамку – одно удовольствие.

— Вот это благодарность! — возмутилась она, хлопнув ладонями по обеденному столу.

— Да, вот это благодарность!

Я пнула ногой под столом, и там жалобно заскулил Дрёма.

Здоровый чёрный волк, с седыми прядями на холке, медленно выполз из-под стола и грустно посмотрел на меня своими темно-карими умными глазами.

Улыбнувшись, погладила его за ухом и поднялась.

— Ты сядь, мы не договорили!

— В моём возрасте у девчонок уже дети, а я целка и маму слушаюсь. Не хило устроились, да?

Каштановые локоны за плечи закинула, и гордо пошагала в свою комнату.

Я выросла в семье приемных родителей, к которым испытывала смешанные чувства. Эти эмоции часто бывали сложными и многогранными, отражающими мой внутренний мир и переживания.

Приемные дети нередко сталкиваются с чувством неопределенности и противоречивых эмоций. И я не исключение из правил. Одновременно испытывала благодарность своим приёмным родителям за заботу и любовь, но также ощущают внутреннюю потребность искать связь с близкими, кровными родственниками. Это связано с естественной потребностью человека понимать свое происхождение и принадлежность к определенному роду.

Но самое неприятно то, что мне всё время казалось, что я старше своих приёмных родителей.

— Гости приедут! — крикнула мне вслед Весна. — Много людей приедет!

— Людей, — вздохнул папа.

— Пофигу. Я никого из ваших не знаю и знать не хочу.

Бизнесу быть!

Я не могу быть вечной девочкой. Это уже слишком.

Наш дом старинный, из бревна. Его много раз ремонтировали, поэтому он в отличном состоянии. В доме два этажа. На втором много спален, внизу тоже были две жилые комнаты, гостиная с камином и большая лестница, что вела наверх. Выход на кухню, с кухни на улицу.

Участок большой. С одной стороны дорога асфальтовая, что вела в посёлок, с другой луга, а за ними уже тайга.

Несмотря на древность, дом светлый, чистый, просторный и атмосфера в нём великолепная.

Жили вот мы с Весной и Виктором, у них двое детей, у двоих детей две няньки, не приходящие, а живущие здесь. Это бабушки, но не близкие родственники, дальние. И не мои.

Я поднялась по скрипучей лестнице наверх в свою комнату.

Комната у меня небольшая, окно выходило на дорогу. Но! У меня свой санузел – это важно. Кровать невысокая и неширокая, стол с компьютером, там же зеркало для макияжа. Шкаф с моим гардеробом. Собственно и всё.

А! Место под портреты. На фото я, мне двенадцать лет. На одном плече рука жгучего невероятно красивого брюнета с синими глазами – это Гоша. А на другом плече нежная ручка его жены Ярки. Ярка – голубоглазая кудрявая блондинка.

Обожаю их!

У меня были карманные деньги, кстати, не родители мне их подкидывали, кормил меня именно Гоша. Я первое время ещё маленькая называла его дядя Гоша, но потом поняла, что не дядя он мне.

Единственный мой родственник, с которым я хотела поговорить и, конечно же уйти из этого дома.

Дверь за спиной скрипнула, в комнату вошёл старый Дрёма, виляя хвостом.

Зная наверняка, что мои родители устроят пир на весь мир и пригласят каких-то левых гостей, которых я, естественно, не знаю или видела один раз в жизни, решила за день свой праздник отпраздновать с подругами. Чтобы было не так обидно … Ну и с парнями.

2

Больше без разговоров, Алик нёсся по улицам, покидая центр, нарушая все правила. С ветерком прокатил, что я кураж поймала.

Вырвавшись из городской суеты, мотор мотоцикла будто обрел свободу, выкидывая свою мощь среди бескрайних просторов тайги. Заревел зверем и помчал нас в темноту и глубину.

Дорога плавно превращалась в извилистую ленту, петляющую меж деревьев.

Сквозь густой лес временами проглядывали небольшие озёра и реки, отражали звёздное небо и полную белую луну. Природа, манящая своей красотой и загадочностью, принимала молодую пару на своё лоно.

Я знала, куда Алика понесло. Далековато он путь выбрал, но зато там, в конце этой дороги за заброшенной деревней реально есть шикарный туристический комплекс. Там номера с бассейнами!

Фонари пропадали, и теперь кроме звёзд, луны и фонаря на мотоцикле, разрезающего мрак вокруг, света не было.

Ничто не нарушало покой ночи, кроме звука двигателя мотоцикла да лёгкой вибрации асфальта под колёсами.

Я прижалась спиной к спине Алика, чувствуя себя защищённой и одновременно уязвимой посреди этого бесконечного пространства тьмы.

Выгибаясь, представляла, как впущу в себя. Хоть сейчас останавливай и прямо в лесу… Да.

Я даже «увидела» эту картину.

Лежу я такая на траве холодной, сарафан мокнет от росы и влаги, но мне достаточно удобно, потому что мох мягкий и заботливые руки любовника моим голым бёдрам не дали коснуться земли. Мои ноги на плечах, я буду ощущать тяжесть мужского тела и член, входящий наконец-то в меня. Я кричу в звёздное небо, что видно через ветки высокой сосны, под которой я теряю девственность.

Секса хочу.

Но внезапно странная деталь привлекла моё внимание: едва заметное движение в зеркале заднего вида. Вроде далёких фар.

Сначала казалось случайным отблеском фонарей, игрой теней или плодом воображения моих пьяных глаз. Однако вскоре стало ясно, что там, глубоко в темноте, скрывалось нечто иное...

Я резко оглянулась, с ужасом глядя на дорогу позади нас.

Огромный чёрный силуэт появился из ниоткуда, стремительно преодолевая расстояние, отделяющее его от мотоцикла Алика. Глаза волка вспыхнули ярким жёлто-красноватым светом, проникающим прямо в сознание, вызывая дрожь страха и удивления.

То что это Дрёма понятно было по размерам. Бежал, гад, молча, бесшумно, неумолимо догоняя мотоцикл… Который выжимал не меньше двухсот километров в час…

Алик почувствовал моё волнение, высмотрел волка в зеркало заднего вида, и не поверив, повернул голову, пытаясь разглядеть преследователя. Глаза парня сузились, он поддал газа, стараясь уйти подальше от погони зверя. Но тот продолжал следовать за нами, подбираясь всё ближе и ближе... И когда я в следующий раз оглянулась, то вынужденно закричала.

Дрёма прыгнул на мотоцикл.

Резко скрипнули тормоза, мотоцикл потерял равновесие, скользя по мокрому покрытию. Колеса беспомощно вращались, теряя сцепление с дорогой. Мотоцикл завалило набок.

Рёв, мат, металл гремел и скрежетал, разлетаясь во все стороны осколками зеркал и обломков пластика.

Я слетела с сиденья, пролетела десяток метров вперед.

Боль резко отдалась в ногах, я содрала кожу об асфальт, ударилась плечом. Голова спасена тяжёлым шлемом, предотвращающим самые страшные последствия аварии. И этот момент меня почему-то успокоил настолько, что я пока не остановилась полностью, отдалась на волю судьбе.

Шлем слегка сполз вбок. Тяжело дыша, я пыталась приподняться, осторожно ощупывая повреждённые ноги.

Воздух вдыхала порциями, стиснула от боли зубы. В ушах гудело. Алик на дороге, недалеко от меня садился на покорёженный мотоцикл.

— Алик! — позвала я парня, но он не услышал. Он вообще словно один ехал, забыв обо всём, сваливал с места аварии. — Алик!!! — звонко позвала я его, пытаясь встать на ноги, но не с первого раза это получилось. — Чмо!!! — уже уехавшему мудаку крикнула я.

Не видя никого поблизости, отчаянно потянулась рукой к телефону, надеясь вызвать такси , однако экран был разбит, и связь отсутствовала.

— Охрененно, блядь! — заревела я, всё же встав на некрепкие ноги.

Со всего маха швырнула шлем об асфальт. Тот, сука, отпрыгнул, как мячик и чуть мне в лицо не съездил. Уклонившись от удара шлема, я отшатнулась в сторону обочины и замерла в ужасе.

Чёрный волк стоял в темноте, сливаясь с ней почти полностью. А потом Дрёма медленно начал меняться прямо перед моими глазами. Шерсть исчезла, тело вытянулось, очертания приобрели человеческий облик.

Я перекрестилась, начала отходить назад, спотыкаясь на своих каблучищах. Я в целом очень быстро бегала, поэтому босоножки я начала снимать, готовясь к побегу.

Передо мной стоял молодой голый мужчина с растрёпанными тёмными волосами и глубокими карими глазами, в которых поблёскивали огоньки. Он смотрел на меня внимательно, будто ждал реакции.

Мужчина сделал шаг вперёд.

— У меня, по-любому, секс сегодня. Без тебя! Всех любовников распугаешь. Так что сиди и молчи! — тяжёлым, озлобленным голосом сказал мужчина. — Да, я блядь, всем твоим любовникам глотки перегрызу и сердца их пожру! Выросла – понеслась пизда по барам!

— Да ну, нахуй, — с ужасом выдохнула я, не зная, что такое пила, и где могла поймать такие галлюцинации.

Откинув бесполезный телефон, побежала по дороге.

****

Охваченная паническим страхом и болью, даже не думала оглядываться…

Если он мотоцикл догнал!

Мужчина быстро приближался, шаги отчётливо было слышно. Это когти лязгали по покрытию дороги.

Я ускоряла темп, переходя на быстрый бег, стремясь покинуть дорогу и скрыться в лесу.

Густые деревья стояли стеной, прячась в сумрачном свете звёзд, создавая иллюзию безопасности и защиты. Лес пах сыростью и землёй – я обожала этот запах. По логике стоило остаться на дороге, вдруг машины, но меня в темноту унесло.

Трава хрустела под ногами, мелкие ветки цеплялись за одежду, замедляя движение. Дыхание сбивалось, грудь сжималась от напряжения, каждый вдох казался последним.

3

Ибо нефиг силой девушек брать!

Меня от выстрела откинуло назад, в больное плечо ударило, и я с полки камина рухнула. Но не на пол, а в руки сильные.

А что было с Дрёмой?

А нихрена ему не было! Когда он успел увернуться от выстрела, я представления не имела. Но в морду чёрную и нагую я не попала, а взлетело поролоновыми внутренностями кверху любимое папино кресло.

Поймал меня и поставил на ноги Гошенька.

И когда я в себя пришла, перезаряжая ружьё, лихо переломив его через колено, зал уже наполнился гостями, которых не было вообще даже близко несколько мгновений назад.

— Отъебись, — угрожая ружьём, я крикнула Гоше.

Ни потому что я его не люблю, просто кобеля надо добить.

Высокий, красивый до безобразия парень с синими глазами и чернильными волосами, рассмеялся:

— Алён, не получится.

— А вдруг! — рявкнула я и, не стесняясь людей, приехавших ко мне на день рождения, ещё раз выстрелила в Дрёму, который метнулся от дивана к лестнице, и мигом исчез на втором этаже.

Воздух пропитался порохом и подгорелой курицей. Мама спохватилась и побежала снимать мясо. Гоша отобрал у меня ружьё и повесил обратно над камином.

Воцарилась гробовая тишина.

Длинными пальцами об ладонь неслышно аплодировал высокий кареглазый брюнет, пришедший с испуганной светлолицей девушкой.

Красивые наряды, много странных украшений. Мужчины в юбках… В юбках, твари! И Гошенька в юбке.

Сверху рубашка обычная, приталенная немного, ворот расстёгнут, а под ней не джинсы чёрные, а юбка чёрная джинсовая с карманами по моде.

— А что все мужчины в юбках? Для вентиляции? Запотеть побоялись? — спросила я у собравшихся.

— Викто́р, — строго обратился к моему приёмному отцу красавец Гоша. — Я просил два года назад ей всё рассказать.

— Она видишь какая, — виновато ответил Виктор. — Георг, она еле пережила новость, что мы с Весной приёмные родители, а не родные.

— Алёна – не ребёнок, она царица.

— А царство где? — с интересом вклинилась в разговор, пытаясь уловить суть.

Ко мне подошла жена Гоши.

Ярка кудри тоже убрала в тождественную причёску. Личико у неё наивное, даже с налётом идиотизма местами. Но я этого никому не скажу, просто я полюбила их сильно.

— Тут оборотни собрались. А ты – многоликая, — улыбаясь, ответила мне Ярка. — Но только силы колдовские будут медленно возвращаться к тебе, ты пока не сможешь перекинуться. Это временно.

— А можно телефон, — я протянула к ней руку.

— Конечно, Алёночка, — улыбалась наивная Ярка, хлопая пушистыми светлыми ресницами. Подала мне телефон, разблокировала.

Они все смотрели на меня, я на них исподлобья.

Животные. Точно ведь! Смотришь и понимаешь, что перед тобой скотина.

— Многоликая, — я по памяти набрала номер Русланки. — Руська, здорова!

— Не проснулись, — хрипло, как мужик бухающий лет десять, ответила мне подружка.

— А надо, — нервно рявкнула я. — Понятно: водка с шампусиком и лимонадиком. А что мы, Руся, курили, что меня так зарубает?

Гоша отобрал у меня телефон и отключил его.

— Родная моя, подарки привезли тебе, — улыбнулся он. — Не серчай. Раз так произошло, привыкай на ходу.

— Гони подарки, — с опаской оглядываясь на оборотней, потребовала я. — И по какой линии я тебе родная? Погоди! Папка сказал, что Дрёма – Марко Викентьевич! А ты же Маркович! А Ириней Георгиевич! — я указала на пару Ириней плюс София.

— Правильно. Обожаю тебя, — усмехнулся Гошик. — Дед, сын, внук.

— А моё отчество Ярославна, — это я недавно узнала, что моего родного отца так звали.

— Мам, — обратился ко мне Гоша. — У многоликих есть такая способность – перерождаться. Ты переродилась. Сама себя родила, и пока без памяти. Предположительно, — он посмотрел куда-то в потолок, и я заметила, что так же сделали все присутствующие мужчины. — Лет в восемьдесят ты вспомнишь всё. Ярка тебе уже сказала: таланты начнут открываться с сегодняшнего дня.

Как сверхскорость, или как вчера, я «увидела» свой первый раз, и он таким и случился.

— Дрёма мой муж? — оторопело уставилась на... Сына!

— Да, и вы давно вместе, — ответил ребёночек... Неслабый.

— И ни разу не попала?

— Впервые стреляешь.

— Сук, но я не отчаиваюсь, — на грани отчаяния сказала я.

Ярка погладила меня по больному плечу, оно болеть перестало, и будто волны от рук её в тело попали, успокаивали меня. Тонкие, прозрачные нити энергии, медленно окутывающие тело. Волны мягко пульсировали, проникая внутрь.

Я почувствовала тепло, разливающееся по конечностям, оно снимало усталость и боль. Тревога растворялась, уступая место спокойствию и гармонии. Колдовские волны кружились вокруг, наполняя сердце лёгкостью и надеждой.

Можно познакомиться, узнать… Я хочу всё знать о них, о себе.

Сын, внук, больной на голову, совершенно дикий муж. Последнего я не хотела совсем. Я боялась его, я не могла простить, что он со мной так.

Но сейчас, когда Ярка нежно гладила, обида не была горькой.

Свет её колдовства стал ярче, распускаясь мягкими переливами разных цветов, освещая пространство вокруг. Лицо моё постепенно расслабилось, глаза прикрылись от блаженства, дыхание стало ровнее, глубже. Я окончательно погрузилась в состояние покоя и умиротворённости, осознавая, что болезни отступили, оставив лишь ощущение счастья и внутренней силы.

— Ты видишь мою энергию сейчас? — с умилением спросила моя невестка.

Может поэтому я до сих пор считала её чутка идиоткой, что она замужем за моим сыном? Я, наверное, плохая свекровь. Злая и ревнивая... Или нет? Не-е, я добрая.

— А почему мой сын, внук и муж выглядят по возрасту одинаково? Лет двадцать пять всем.

Ириней с Софией стояли рядом и улыбались мне.

Этих любила сильно, может даже сильнее Гоши и Ярки.

Нет! Любовь мою поделить невозможно! Она едина!

Колдовство престало светиться, тихо, плавно исчезнув, оставляя после себя приятное послевкусие благополучия и здоровья. Волшебница Ярка улыбнулась, наблюдая, как меня вштырило от её доброй магии.