Лжец. Я снова буду жить - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Наталия Ладыгина (самиздат)

Глава 1.

— Где я? — подъезжаю на инвалидной коляске к окну и всматриваюсь.

Лес какой-то…

Страх сжимает тисками. Я чувствую что-то не то… Опасность.

Вот еще недавно я была в клинике, на лечении, где меня тщетно пытались поднять на ноги.

Но это другое место.

Не понимаю, как я тут оказалась.

Последнее, что я помню, так это как мне поставили укол. После этого провал.

Меня перевезли, пока я была без сознания.

Это палата… Она какая-то странная.

Да, хорошая, просторная, чистая, но мне тут не по себе.

И дверь заперта почему-то!

Я уже как час назад пришла в себя, сама перебралась в кресло, но никто не приходит. Нажимала на кнопку, стучала в дверь — все без результата.

Я никогда не была истеричкой. Но сейчас меня трясет так, что мне кажется, что еще чуть-чуть, и я найду в себе силы встать из этого чертового кресла, в котором уже сижу полгода.

Я даже не знаю, сколько времени. Часов тут нет. Похоже на ранний вечер.

С ужасом я вспоминаю, что сегодня ко мне должен приехать муж!

Андрей обещал прилететь из Москвы, чтобы увидеться со мной, рассказать о детях. Но он должен был уже приехать.

Я ничего не понимаю…

Это Андрей велел меня перевезти? А мне почему ничего не сказал?

Хватаю губами воздух, чувствуя, как подступает ком к горлу.

Быстро разворачиваюсь на коляске и еду к двери. Начинаю кулаком колотить в дверь и кричать:

— Немедленно откройте! СЕЙЧАС ЖЕ!! — колочу в дверь, что есть сил.

И уже меньше чем через минуту дверь открывают с той стороны — девушка ближе к тридцати в белом халате, как положено.

— Здравствуйте! Не кричите, пожалуйста.

— Почему дверь заперта?! — спрашиваю нервно. — Кто вы такая? Где Эвелина Петровна?

Эвелина Петровна мой лечащий врач. Она мне как родная стала.

На что девушка просто заходит мне за спину, берется за ручки коляски и бесцеремонно везет меня подальше от двери.

— Куда вы меня везете?

— Успокойтесь, Елена Дмитриевна. Скоро приедет ваш муж, и вы все обсудите.

— Андрей?.. Андрей скоро будет здесь?

— Да, как я вам и сказала, — произносит девушка тем же официальным тоном. — А вы пока насладитесь видами при нашей клинике.

— Что это за клиника? Еще сегодня утром я была в другом месте.

— Ваш муж распорядился. Здесь вам помогут.

— Я не давала согласия. Разве муж мог без моего согласия перевести меня в другое место?

Молчание девушки напрягает.

— Думаю… вам лучше поговорить об этом с мужем, — все-таки выдавливает из себя девушка-врач. — Он будет со всем скоро.

Девушка отправляется к двери, и я бросаю ей вслед.

— Дверь не смейте закрывать!

Коротко оглянувшись, девушка выходит из палаты и не закрывает меня.

Дикость какая-то.

Мне не нравится это место.

Раньше, когда нервничала, я много ходила. А сейчас не могу. Ноги будто не мои. И лишь иногда я чувствую их. И это уже победа.

Проходит больше часа. Сил терпеть нет. Я снова еду к двери, но тут внезапно входит Андрей.

Весь страх, злость — как рукой снимает.

Мой муж здесь.

Я так люблю его и рада ему.

— Андрей… — слезы аж роняю.

Андрей тут же наклоняется, чтобы обнять меня.

— Что происходит, Андрей? — всхлипываю я мужу в плечо. — Почему я здесь? Мне не нравится это место…

— Тихо-тихо, — хрипит мне муж на ухо. — Все будет хорошо, — отстраняется, не став целовать меня. — Какой красивый вид… — смотрит в это чертово окно. — Сосновый бор, — берется за ручки коляски и привозит меня в то же место, что и девушка-врач. — Красиво, правда?

Мне уже тошно от этого вида.

— Жутко, Андрей. Объясни мне, что происходит. Почему меня перевезли, когда я спала? Мне что-то вкололи, и я уснула. К чему это все?

Слышу позади глубокий вздох мужа, от которого у меня холод волной по коже проносится.

Я боюсь… Мне снова страшно. Даже в присутствии родного мужа.

Андрей отстраняется, кажется, что-то берет. Оказывается, что стул. Ставит его передо мной и садится.

Его потухший, тяжелый взгляд заставляет меня задрожать и вцепиться в подлокотники коляски.

— Андрей, почему ты молчишь?.. Ты меня пугаешь…

— Лен… помолчи, — просит меня муж, качая головой. Он словно собирается что-то сказать, но ему нужно собраться с духом.

Я молчу несколько мучительно долгих секунд, а потом мне в голову приходит страшное.

Глава 2.

— Что?.. Что? — часто моргаю, чтобы остаться в сознании.

У меня так голова кружится, плывет перед глазами…

Сопротивляюсь этой слабости как могу.

— Лена? Лена тебе плохо?..

Внезапно я нахожу в себе силы вырвать руку из хватки мужа и четко сфокусироваться на нем.

— Повтори, что ты сейчас сказал? — требую я, вся вибрируя. — Повтори!!

— У меня другая женщина, — повторяет он.

Для меня не это главное. А то, что эта женщина сейчас с моими детьми!

— И она с моими детьми?..

— Да. Она их очень полюбила.

— Ты… доверил моих детей… своей подстилке? — ужасаюсь я.

Они сейчас с ней? В эту минуту?!

— Она не подстилка, — жестко произносит. — Ты слышишь меня, Лена? Я люблю ее. Она уже часть моей жизни. Часть жизни моих детей.

Нет! Не хочу слышать!

— Замолчи! Замолчи!!! — начинаю сжимать пальцами виски, так сильно в них стучит кровь. По венам словно разливает яд. Я такой ненависти никогда еще не испытывала в своей жизни. Это очень неприятно. Выжигает будто.

— Я сказал тебе правду.

— Это неправда! Это мои дети! Они не должны быть с твоей любовницей!

— Тебя ведь нет.

— Я могла лечиться и в Москве! Но ты приволок меня в Питер и… — до меня в миг доходит. — Ясно… — шепотом. — Теперь мне все ясно… Ты специально увез меня подальше, чтобы я не мешала тебе жить с этой тварью!

Какой же я была дурой, чтобы позволила ему это…

— Прекрати! — рычит Андрей.

— Это неправда?!

— Я не хотел, чтобы так с тобой случилось! Не хотел! Но это, видимо, судьба. Теперь нужно только смириться.

— Смириться с тем, что ты отдал ей моих детей?! Ты же прекрасно знаешь, что я могу никогда не встать! Ты на это и надеешься!

— Лена…

— Заткнись! Ни слова! Я достаточно слушала тебя! Ты полгода из меня дуру делал. Специально детей ко мне не возил. Все! Хватит! Я домой возвращаюсь! Мне не нужны ноги, чтобы быть рядом с моими детьми.

Я уже мастер езды на инвалидной коляске. Резко сдаю назад, разворачиваюсь и к двери качусь.

— Ты никуда не пойдешь! Точнее, не поедешь, — возникает передо мной Андрей. — Ты не можешь.

— Еще как могу!

— Нет, не можешь. Я… я знал, что у тебя будет такая реакция. И я принял меры.

— Какие меры? Запирать меня в палате? Это незаконно!

— Ты теперь недееспособна, Лена.

— Что ты сказал? — спрашиваю я, чуть отъезжая от него назад. Муж молчит, и тут у меня внезапно возникает еще один волнующий меня вопрос: — Что это за место? — снова осматриваюсь по сторонам. — Отвечай… — шиплю, глядя на предателя исподлобья.

— Прими это спокойно. Истерикой ты ничего добьешься.

— Говори мне сейчас же!

— Авария сказалась на тебе и морально, — начинает муж. — Тебе стоит подлечить нервы.

— Нервы?.. Ты меня, — тяжело сглатываю, чуть наклонившись вперед, — в психушку упек? Это психиатрическая клиника? — бегаю глазами по идеально чистому полу.

— Это временно.

Боже… Это правда.

Я прикрываю глаза.

Осознание происходящего разрывает мне мозг.

Я не верю… Не верю!

Поднимаю взгляд на Андрея и сомнения на тот счет, что это может быть неправдой, жестокой шуткой… тут же проходят.

Муж смотрит на меня как на искалеченное, ненужное существо, от которого он решил избавиться.

— Лжец… — выдыхаю рвано. — Как ты можешь так со мной?.. Я родила тебе двоих детей.

— Тебе это пойдет на пользу, — кивает Андрей, сцепив руки за спиной. — Не бойся, ты будешь продолжать лечиться.

— Да что ты говоришь? Какой ты заботливый…

— Не надо, Лен. Так бывает. Я полюбил другую.

— Плевать мне на твою швабру! Я хочу к своим детям. Признай, что ты хочешь у меня их отнять, чтобы воспитывать их с этой тварью!

Андрей мгновенно преодолевает расстояние между нами и хватается руками за подлокотники, чтобы высказать мне все в лицо:

— Да! Я намерен оставить детей с собой! Они и мои дети! А ты инвалид, который полностью зависит от меня и моих денег! Как тебе такая правда, Лена?!

— Чудовище…

— Называй меня как хочешь. Я устал, Лена! Я хочу нормальной жизни со здоровой женщиной. С любимой женщиной! Я люблю Нэлли!

— Нэлли?.. А эта не та ли Нэлли… Ах, понятно.

Его бывшая. Давняя бывшая. Любовь до гроба. Кто же еще…

— Ты не имеешь права забирать у меня детей.

— Я позволю тебе их видеть. Но не сейчас. Сейчас тебе нужно все принять и успокоиться.

Глава 3.

— Елена Дмитриевна... Елена Дмитриевна?

Я распахиваю глаза и вижу перед собой ту самую девушку-врача, которая даже представиться не удосужилась. Она теперь от меня не отстанет. Ее ко мне приставили. Андрей приставил.

Сама я уже не на полу, а на чертовой койке.

Она мне что-то в нос тыкает. Я резко убираю ее руку в сторону. Девушка морщится.

— Как вы себя чувствуете?

Ублюдок, конечно же, уже свалил обратно в Москву. К ней. К моим детям. Вместе они там играют в счастливую семью.

Ненавижу...

И хочу ненавидеть еще сильнее.

Хочу отравиться этим чувством. Чтобы потом отомстить. Эта месть станет частью меня.

— Мне… мне надо уйти отсюда, — пытаюсь приподняться, но девушка давит мне в плечо, укладывая меня обратно. Сильная. — Что вы себе позволя…

— Вам нужно успокоиться, — уже другим тоном начинает со мной разговаривать. — Расслабьтесь.

— Я сказала, что мне нужно уйти!

— Куда уйти? Вы ходить не можете. Ко всему прочему, ваше душевное состояние вызывает сильное беспокойство у вашего мужа. Вам придется остаться. Сейчас вам укольчик поставят. Вы поспите.

— Нет, не надо никаких уколов! — смотрю на другую рядом стоящую женщину, набирающую шприц.

— Не сопротивляйтесь. Иначе нам придется привязать вас к постели. Вы же этого не хотите? — с едкой ухмылкой выдает эта тварь в белом халате. — Просто дайте нам сделать укол. Вам станет лучше.

Сволочи. Мерзкие твари. Душегубы.

— Вы все… вы все тут преступники!

— Здесь нет преступников, лишь очередная сумасшедшая, которая думает, что здорова, — крепко держит меня за руки. Та вторая все-таки ставит мне этот болючий укол в плечо. — Вот так... Сейчас поспите. А потом будет ужин.

Перед глазами начинает моментально плыть. Я проваливаюсь, до последнего проклиная Андрея.

Когда просыпаюсь, в палату входят.

Чертов ужин принесли.

Отворачиваю голову к окну, за которым уже темно.

— Елена Дмитриевна, пришло время поесть.

Они как знали во сколько я точно проснусь, дозу подобрали. Так и будет теперь: то кормить, то колоть. Пока я в самом деле с ума не сойду. А моих детей в это время будет воспитывать Нэлли. От этого легко можно с ума сойти.

Окажись она сейчас передо и будь у меня в руке нож — убила бы. Я бы ее убила! Она всегда мечтала вернуть Андрея себе. Вернула. А дети ей нужны мои, потому что сама она бесплодная. Очевидно, что это не слухи. Все мое к рукам прибрать решила. Она же в день свадьбы обещала мне отомстить.

— Я не хочу. Уберите.

Меня тошнит.

— Тогда придется кормить вас через инъекции. Но вы будете слабее, чем обычно.

— Думаете, мне не все равно, какой я буду? — смотрю на эту женщину строгую пустым взглядом. — Вы, если не хотите выпускать меня, то просто вколите мне что-то, чтобы я уже не проснулась. Пожалуйста.

— Вы что такое говорите? — у женщины человеческий взгляд на лице вырисовывается. Она присаживается на край моей кровати. — Вы еще такая молодая. Красивая. Вылечитесь и все будет у вас хорошо. Поверьте.

— Вылечусь от чего? — горько усмехаюсь. — Чем я, по-вашему, больна?

— Знаете, у меня то же самое с дочерью было, — неожиданно начинает откровенничать со мной женщина. — У нее была физическая травма и из-за нее было помутнение, которое привело ее в подобное место. Но через полгода она вышла из клиники, оправилась и начала новую жизнь. Замуж вышла, у меня уже внук появился.

Трогательно.

Только это не про меня.

— Рада, что у нее все так сложилось… как вас...

— Людмилой меня зовут.

— …Людмила. Только муж меня нарочно сюда упек, чтобы отобрать у меня детей.

— Как же так?..

— Очень просто. Он меня обманул. Лжец… — цежу сквозь зубы. — Обманом отправил лечиться после аварии в Питер, чтобы я ему с любовницей не мешала в Москве. А потом сюда перевел незаконно, чтобы признаться мне во всем. Не смог, гад, больше лгать. Надоело. Сюда упрятал, чтобы я не смогла вернуться.

А еще он боится огласки. За свою репутацию он больше чем за собственных детей трясется.

Поэтому я здесь.

Он не отпустит меня.

Ни за что.

Он меня отсюда только вперед ногами, на кладбище увезет. Он же специально со мной не разводится. Чтобы никто ничего не понял. А потом меня внезапно не станет. Он станет вдовцом, которого все будут жалеть. Идеально...

— Вот так история, — хмыкает Людмила.

— Вы не верите… Не верьте. От вашей веры мне — ничего не изменится.

— Я и правда человек тут маленький. Помочь ничем не смогу. Но… на сумасшедшую ты не похожа, — доброжелательно улыбается мне Людмила, тронув за руку.

Глава 4.

Три дня спустя…

Распахиваю утром глаза, но тут же их закрываю.

Я снова в аду.

Уже который день…

По ощущениям будто год.

Сейчас начнется: будут осматривать, вопросы задавать, опять же таблеточки, укольчики успокаивающие, чтобы оглушить меня. Уроды знают свое дело. Что-то подсказывает мне, что главный врач клиники, с которым я вчера общалась, вполне знает, что я тут незаконно пребываю. О нем я тоже куда надо сообщу. Всем достанется.

Только прогулки на территории клиники хоть как-то все это разбавляют, а еще общение с Людмилой, когда та приносит мне еду.

Но долго я так не продержусь.

Я пытаюсь добиться звонка мужу.

Обещают, что скоро я с ним смогу поговорить, когда адаптация пройдет. Манипулируют мною. Но я еще потерплю.

Мне очень надо поговорить с Андреем.

— Елена Дмитриевна, доброе утро. Как вы себя чувствуете?

Эту надменную, кстати, Ангелиной зовут.

— Отлично. Как же еще? Что насчет звонка мужу?

— Сегодня вы сможете поговорить.

— Да?..

— Что вы так на меня смотрите? Не верите? Напрасно. Вашему мужу сообщили, что вы хотите с ним поговорить. Он согласился поговорить.

Согласился он…

Подонок.

— Когда?

— После утренних процедур, завтрака и лечения. Перед прогулкой.

Сцепив зубы, я киваю.

Надо быть умнее, чтобы выбраться отсюда.

Когда Людмила заходит ко мне с подносом, я ей улыбаюсь.

— О, Леночка, у тебя хорошее настроение. Улыбки я еще твоей не видела.

— Я сегодня поговорю с мужем.

— Да ты что?... Он придет? Чтобы забрать тебя?

Ах если бы...

— Нет, мы просто будет говорить по телефону, но я знаю, что нужно ему сказать, чтобы он вытащил меня отсюда.

Я скажу ему все, что он радостно сожрет.

— Надеюсь, что так и будет. Скоро будут процедуры, так что давай ешь, — ставит поднос.

Аппетит у меня есть, потому что у меня есть надежда.

Только я выберусь отсюда — я начну медленно разрушать его жизнь. Я знаю, к каким людям нужно идти, чтобы запустить процесс.

Позавтракав, я прохожу все процедуры, а после, у окна, не шевелясь, жду когда мне принесут чертов телефон.

И его приносят. Вручают мне стационарную трубку.

— Алло.

— Лена, здравствуй, — расслабленным тоном заговаривает со мной этот мерзавец. — Как ты? С тобой там хорошо обращаются?

От его циничности у меня дыхание перехватывает.

Сильнее сжав трубку, я беру себя в руки.

Что бы он не сказал — я должна держаться.

— Да… Здесь со мной хорошо обращаются. Кормят, водят на прогулки, а также приходит человек, чтобы заниматься со мной физкультурой.

— Я рад, что тебе комфортно. Это лучшая клиника.

— Андрей, послушай, — выдахаю. — У меня было время, чтобы все обдумать. И знаешь… я все понимаю. Я тоже с тобой не смогла бы, если бы разлюбила. Однако… то, как ты поступаешь со мной — это очень жестоко. Я хочу жить, понимаешь?

— А сейчас ты что делаешь?

— Сейчас моя жизнь в твоих руках. А я хочу сама жить, Андрей. Без тебя. Свободы. Развода хочу. А дети… я просто хочу их видеть. Прошу, верни меня в столицу. Со мной не будет никаких проблем. Я сама о себе позабочусь.

Недолгая пауза, а затем сокрушительный ответ:

— Нет.

— Нет?..

— Ты врешь мне, Лена. Я ведь тебя знаю. Мы девять лет женаты.

— И что, ты намерен меня тут всю мою жизнь держать?

— Конечно, нет. Но минимум полгода ты там пробудешь.

— Сколько? — ошарашенно выдыхаю.

— Ты меня услышала, Лена.

— Ты не можешь… Не можешь… Я здоровый человек, а ты преступаешь закон!

— Так, Лена, пора заканчивать наш разговор.

— Андрей, освободи меня! Ты хоть понимаешь, что ты творишь? Я мать твоих детей. Я та женщина, которая сделала тебя отцом. Как ты так можешь со мной? Что, по-твоему, я сделаю? Я не настолько сильно тебя любила, чтобы мстить тебе самым ужасным способом.

Это была величайшая ложь. Любила. Сильно.

— Да, ты мать моих детей. Но люблю я Нэлли. И мне нужно убедиться, что ты не устроишь мне проблем. Я знаю твои мысли, Лена. Знаю, куда ты побежишь. Мне сейчас перед крупной сделкой проблемы не нужны.

Ах вот оно что… Сделка у него там. А мою жизнь в мясорубку.

Глава 5.

Пять дней у меня не получалось. Я никак не могла украсть лекарства с подноса, а сегодня у меня получилось. Я изобразила припадок, распсиховалась. Даже с кровати свалилась. Поднос опрокинула и выкрала баночку снотворного. Я давно изучила, что именно они носят с собой. Антидепрессанты, транквилизаторы и прочее. Это все не то. Я взяла, что хотела.

Сейчас только дождусь Людмилу. Хочу с ней поговорить... напоследок.

Женщина входит в палату с грустным лицом. Она знает, что мне плохо, и не лезет ко мне.

— Лена, я тебе поесть принесла, — робко.

— Поставьте поднос туда.

— Тебе нужно поесть.

— Я поем. Потом.

Женщина ставит поднос на тумбочку и садится на край моей кровати, вместо того, чтобы просто уйти.

Людмила долго, многозначительно молчит, смотря сочувствующе. Только она на меня так смотрит. Другие с неприязнью. Обязанности свои за деньги выполняют. Не более.

— Я слышала, тебе сегодня плохо было. Ты сорвалась.

— Да. Меня «успокоили».

— Тебе правда нужно успокоиться, иначе ты отсюда точно не выберешься. Возьми себя в руки, Лена.

— Я и так не выберусь. Эта клиника… Здесь не помогают. Во всяком случае мне. Главный врач знает, что мой диагноз — фальшивка. Ему просто заплатили. Как бы я себя не вела — я останусь здесь.

Но ненадолго.

Скоро я освобожусь.

— Не может быть. В тебе говорит отчаяние. Муж не сможет тебя тут вечно удерживать.

— Вы ошибаетесь… Вы не знаете его… Я сама не знала того, с кем прожила девять лет в браке.

— Что-то же можно сделать…

— Да, можно, — прикрываю глаза, вся дрожа. Тело сопротивляется. Не хочет этого. Но так надо. Иначе я правда сойду с ума.

— А у тебя родных нет? Только муж и дети?

— Да.

Для ублюдка это только плюс. Никто меня не хватится. Некому меня спасать.

Есть только один человек, который мог бы мне помочь, да только он не станет. Он скорее порадуется, что я тут. Позлорадствует. Хотя когда-то ради меня он был на многое готов… Но это в прошлом.

Никто мне не поможет.

— Лена, тебе надо…

— Людмила, уйдите. Еду оставьте. Я потом. Сейчас я просто хочу тишины.

— Мне и правда надо идти, других кормить. Может, мне кого-нибудь позвать, чтобы тебя пересадили на коляску?

— Нет, не нужно. Идите.

Женщина вздыхает, поднимается с кровати и покидает палату.

Я начинаю беззвучно лить слезы, вся содрогаясь.

Хватаю губами воздух.

Надышаться им не могу.

У меня агония.

Я не хочу умирать.

Но еще больше я не хочу жить без своих детей.

Жить с пониманием, что меня предали и растоптали.

Еще около двадцати минут я набираюсь храбрости, а затем, пока не передумала, достаю баночку и тянусь за стаканом.

В любой момент могут зайти и увидеть все это, но я тяну.

Как же это непросто…

И этого нельзя делать.

Самоубийство — большой грех.

Я всегда так считала. И даже сейчас я считаю это недопустимым.

Но меня загнали в угол. Я просто не могу жить.

Проглотив таблетки и запив их, я тут же жалею о сделанном, но предпочитаю ничего с этим не делать.

Я закрываю глаза…

***

— Как так вышло? Откуда они у нее были?! Вы, вашу мать, за это отвечать будете! Не я! — слышу я ведьму Ангелину, которая кого-то отчитывает.

Глаза не открываю.

Не хочу.

Перевариваю все происходящее с закрытыми глазами.

Я что-то начинаю вспоминать.

Вчера ко мне снова приходила Людмила, когда я уже была на грани. Я слышала ее отчаянный голос.

Она не дала мне умереть.

Меня спасли.

Не знаю, радоваться этому или нет…

Вдруг слышу, как дверь открывается.

— Что здесь происходит?! Мне сказали, что моя жена едва не погибла!

Голос Андрея.

Ему сообщили.

— Андрей Валерьевич, не волнуйтесь…

— Не волноваться?! Мне уже обо всем сообщили! Выйдите вон! Я хочу один с женой побыть.

— Но она еще не пришла в себя.

— Я сказал, вон!

В палате человека четыре. Все толпой уходят. Дверь закрывается. Я слышу характерный глубокий вздох мужа.

Глава 6.

— Лена, как ты? — спрашивает меня голос где-то справа.

Я даже не слышала, что в палату кто-то вошел.

Это Людмила.

— Я есть не буду, — по-прежнему смотрю строго в потолок.

— Еще не время ужина. Я просто так к тебе зашла.

— Зачем?.. Просить больше не делать этого?

— Я слышала, к тебе муж приходил. Он тебя увезти отсюда хотел, а ты отказалась? Я слышала, как он говорил с главным врачом об этом.

— Он перевез бы меня в другой ад. Какая разница… Я все равно осталась бы недееспособной, без возможности позвонить, увидеть детей… Это даже хуже.

Андрей снова обмануть меня хотел. Снова. Просто в другую тюрьму поместил бы, и все.

— Тебе надо позвонить? А есть кому?

У меня на уме только один человек.

Но его номер я не помню.

— Я знаю одного человека, который смог бы мне помочь, но…

— Но что?

— Во-первых, у меня нет телефона, а во-вторых, я не помню его номера наизусть.

— Жаль… Я могла бы дать тебе свой телефон.

— Что? — поворачиваю голову в сторону женщины.

— Я готова рискнуть, чтобы помочь тебе. Я не хочу, чтобы ты покончила с собой. Я уже убедилась, что ты не больна. Я проникла в кабинет главного врача и узнала, что на тебя даже никакой папки не завели. У тебя нет истории болезни. А она должна быть не только в электронном, но и в письменном виде.

— Ясно… — усмехаюсь. — Значит, вы готовы мне помочь. Смогут же узнать…

— Ты обо мне не думаю. Мне максимум увольнение светит. А мне тут уже и работать не очень хочется...

Так, Лена… Думай, думай…

Удивительно, но один номер я помню. Он легко запоминаемый. Виктории Барсовой. Она жена человека, у которого может быть контакт мужчины, который мне нужен.

— Я позвоню своей хорошей знакомой. Ее номер я помню. Она может помочь.

— Хорошо. Когда принесу ужин — принесу и телефон. Но только долго говорить не получится.

— Я поняла. Спасибо.

Два долгих часа я ожидаю появления Людмилы в палате.

Надеюсь, Вика мне не откажет. Не должна.

Людмила приходит даже раньше, чем я рассчитывала.

— Ох, надо бы, чтобы поскорее тебя отсюда вытащили, — ставит поднос на тумбочку.

— Почему? Что случилось?

— Я сейчас слышала разговор Ангелины с Вероникой. Они переговаривались на тему, что тебя завтра хотят перевести в другую палату. Там будет за тобой жесткий контроль. Даже камеры. Они не хотят, чтобы снова все повторилось. Им не нужны проблемы.

Только не это...

— Ясно. Я постараюсь. Телефон принесли?

— Да. Держи.

Взяв телефон в руки, я по памяти вбиваю номер Лены и делаю вызов.

Лена, к счастью, тут же мне отвечает, и я излагаю ей суть моей просьбы.

Прошу добыть для меня номер Богдана Солнцева. Подсказываю, что контакт она сможет найти в телефоне своего мужа. Но выясняется, что они уже успели развестись. Однако она обещает сделать все возможное, чтобы спасти меня.

— Лена, я слышу шаги! Заканчивай! — просит Людмила.

— Буду ждать, Вик, — отключаюсь.

Быстро передаю смартфон женщине, и та его прячет в карман халата.

— Фух, кажется мимо прошли… Ну что тебе сказала эта Вика?

— Что постарается найти номер. Она отправит его сообщением. Как придет, так постарайтесь прийти ко мне поскорее, хорошо?

— Да, конечно. Лишь бы успеть до твоего перевода. А сейчас поешь, пожалуйста. Ты очень бледная. Если есть не будешь, то боюсь, что не доживешь до своего спасения.

После ужина я терпеливо жду.

Часы летят. Моя вера на спасение слабеет.

Людмила не приходит. Поднос забирала другая женщина.

Жду сколько могу, а потом неизбежно засыпаю под препаратами.

Шепот будит меня.

— Лена… Лена?...

— А… Что? Что такое?

— Время уже два. Я осталась в клинике на ночь, но раньше не могла прийти. Мне надо было убедиться, что никто нас не поймает. В общем, номер твоя подруга прислала.

— П-правда?.. — даже не верится.

— Да. Вот он. Смотри, — дает мне телефон.

Черт, время уже третий час. Богдан может и не ответить.

Но выбора нет. Надо пробовать.

— Вы… вы могли бы оставить меня одну?

— Да-да, конечно. Я побуду снаружи. Послежу.

Людмила выходит за дверь, а я сразу на вызов нажимаю.

С закрытыми глазами я сжимаю сильно край одеяла и жду ответа.

Глава 7.

Ну скажи ты хоть что-нибудь, Богдан…

Это невыносимо — ждать своей судьбы.

— В какой ты клинике? — наконец задает он вопрос.

— «Орхидея». Под Питером где-то. Я не знаю. Скорее всего, я не зачислена официально. Я выяснила, что на меня даже дела нет. Это все Андрей.

— И давно ты там?

— Нет. Я тут недавно. Но я не могу тут… Я с ума тут схожу… Скоро меня переведут на строгий режим из-за моей попытки отравиться. Я боюсь, что…

— Я понял, — перебивает Богдан.

— С кем ты там? — слышу я фоном женский сонный голос.

— Спи, — говорит кому-то Богдан. — Лежи там и не дергайся, — мне уже говорит. — Вообще ничего не делай, поняла?

— Поняла.

Богдан сбрасывает звонок.

Это значит, что он мне поможет?..

Богдан никогда не любил лишних слов. Глупо было ожидать, что он будет успокаивать меня и обещать спасти. Он либо сделает это, либо не сделает. Другого не дано.

Через минуту Людмила возвращается в палату.

— Ну что? — почти шепотом спрашивает Людмила. Я протягиваю ей телефон. — Не дозвонилась?

— Дозвонилась. Вроде как должен помочь. Но я не знаю…

— А что сказал?

— Чтобы не дергалась и была спокойна.

— Ну вот! Значит, поможет. Ты так и поступи. Не буйствуй. Иначе, знаешь, все гораздо хуже будет, чем просто перевод в другую палату. Я тут на такое насмотрелась... Но те люди правда больны.

— Хорошо… Я буду спокойна, — делаю глубокие вдохи.

— А сейчас спи. Тебе надо набраться сил и терпения.

— Спасибо вам. Я вам никогда этого не забуду, — беру за руку Людмилу. — И как только смогу — отблагодарю.

— Не выдумывай. Ты мне ничего не должна. Это мое решение. Ладно, пойду вздремну, а то до утра мало времени остается, ноги не буду держать.

— Конечно, идите.

— Все, отдыхай, — уходит.

Засыпаю я моментально, надеясь на лучшее.

А будит меня женщина из персонала.

— Какого черта? — спрашиваю я, строго смотря на женщину. — Я отдыхала вообще-то.

— Ваш муж звонит. Хочет поговорить.

Ублюдок поговорить захотел... К черту пусть идет. Я с ним больше говорить не собираюсь. Точно не отсюда.

— Я уже сказала, что не хочу с ним говорить.

— Он беспокоится о вашем здоровье.

— К черту его беспокойство. Из палаты выйди. Режим мой нарушаешь.

Поджав губы, женщина уходит.

Дальше все как обычно. По расписанию. Через пару часов я как всегда сижу у окна, крепко держась за подлокотники. Всматриваюсь в небо, в деревья, в птиц, свободе которых завидую. Хотелось бы мне хотя бы на день стать птицей, прилететь домой, чтобы через окно на детей своих взглянуть.

Я жду…

Я не знаю, в какой точке земного шара был Богдан, когда я ему звонила, но я жду его каждую минуту. Что он появится и…

Но он не появляется.

Утро, день пролетает. Наконец, вечер настает.

Тут Людмила с подносом еды приходит, который мне перевернуть хочется.

— Как ты, Лена?

— Никак.

— Ну не переживай ты так… — поставив поднос, идет ко мне Людмила. — Может, он все в данный момент решает.

— Вы Богдана не знаете. Если бы он хотел, то уже забрал бы меня.

Он наверняка подумал и решил, что так мне и надо.

— Да просто сложности есть.

— Он, знаете, тоже далеко не все законно делает в жизни. Похлеще моего мужа.