Личная помощница Big Босса

Пролог.

Я осторожно, ступая на носочках, крадусь к столу. Я знаю, что шефа нет, но кровь стучит в висках, от адреналина. Зачем я подписалась на этот шпионаж? Почему не призналась, когда была возможность?

Дура ! Дура! Дура ! Сто раз дура!

Останавливаюсь, делаю пару глубоких вдохов, чтобы успокоиться, но это не помогает. В ушах по-прежнему стучит кровь, а сердце готово вырваться из груди.

Мне всего лишь нужно сфотографировать проект, пару фоток и все, и я смогу смело увольняться. Не смогу я смотреть ему в глаза, он мне так помогает, а я предательница, я шпионю для конкурентов. Хоть и толку от моего шпионажа еще и не было, и это первое задание, но сам факт, что я нечестна с Вадимом, меня гложет. Совесть не дает спать спокойно, не дает, есть, не дает думать о чем-то другом кроме как о задании, которое получила от этих шантажистов. Не смотря на то, что шпионю я не по своей воле и не ради денег, я все равно чувствую себя гадко.

Отбрасываю в сторону мысли о совести, для меня в сложившейся ситуации это непозволительная роскошь, а о своих чувствах к боссу, лучше забыть, он достоин лучшего, а не такой дряни, как я. Стараюсь сосредоточиться на своей миссии, но от страха дрожат руки. Прислушиваюсь, в офисе гнетущая тишина, кажется что она звенит или это у меня в ушах уже звенит от напряжения. Все уже ушли домой, и мне бы тоже по-хорошему нужно идти домой, но если я сегодня не скину эти злосчастные фотографии, то завтра Диме не сделают операцию. За нее просто не заплатят и быть ему инвалидом не ходячим, а мне ему пожизненной сиделкой. Хотя, он и сам виноват в этой ситуации, но бросить его я не могу. Это будет подло, гадко, мерзко. Снова эти посторонние мысли, снова мозг старается выйти из стресса и отвлечь меня от того, что мне нужно совершить.

Я осторожно подхожу к столу, бегло осматриваю его. На столешнице стерильный порядок и чистота. Мой начальник педант даже в таких мелочах, ни один документ не останется на столе, только органайзер, и закрытый ноутбук. В компьютере искать проект бессмысленно, хоть я и личная помощница, но пароль знает только начальник. Но я знаю, что сегодня приходили архитекторы и дизайнеры, а значит, проект есть в распечатанном виде. Вадим немного старомоден и любит работать с бумагой, уходил босс с пустыми руками, а значит досье с фотографиями и чертежами где-то в кабинете. Отбрасываю все посторонние мысли в сторону, и стараюсь сосредоточится на деле.

Снова бегло осматриваю кабинет, открываю ящики стола, тумбочки, осматриваю полки, но там ничего нет. Начинаю нервничать, накрывает паника, руки дрожат и дыхание сбивается. У меня сейчас паническая атака начнется, если я не найду эту гребаную папку с проектом.

За всем этим волнением не слышу, как открывается дверь кабинета, и мой начальник молча стоит и смотрит на меня. Я оборачиваюсь, только когда чувствую на себе тяжелый взгляд темных глаз.

- Не это ищешь, милая? – голос босса холодный и колючий, он будто пронзает меня, и я замираю, держа в руках папку, в которой искала нужное мне досье.

- Я… я …,- в голове лихорадочно мелькают оправдания, которые я могу сказать, но в последний момент отметаю их. – Да,- я устала изворачиваться, я устала врать, я просто устала.

Мужчина протягивает мне тонкую папку, которую я осторожно беру из его рук.

- Что тебе с ним нужно сделать? – мужчина смотрит на меня так холодно, что становится не по себе. Он замораживает этим взглядом, пронзает насквозь. Хочу объяснить все, оправдаться, рассказать что это не по своей воле, что я жертва обстоятельств, но молчу. Язык словно прирос к небу и я молчу. Стою и смотрю на него словно истукан. А он смотрит на меня как на постороннего человека, кем я в частности и являюсь, по крайней мере, после сегодняшнего вечера это уж точно. Я стала для него чужим человеком, даже хуже - врагом, предателем.

- Отправить фотографии, - мужчина отходит к столу и делает жест рукой, предлагающий сделать, что мне нужно. Я спешно разблокирую телефон, попутно открываю досье, делаю несколько фотографий, и сразу же отправляю их по нужному номеру. Блокирую телефон и закрываю папку, и протягиваю ее боссу.

- Почему? – в голосе мужчины промелькнула боль, но он быстро взял себя в руки. Она словно проскользнула сквозь панцирь изо льда, которым он закрылся.

- Что, почему?- я прятала глаза. Знала же, что если посмотрю на него, то не смогу сдерживать свое рвущееся на части сердце.

- Почему ты это сделала ? – Влад опустил взгляд, и вопрос прозвучал глухо. Он тоже не хочет на меня смотреть. И мое сердце рвется на части, на миллион осколков и частиц.

- Мне нужны были деньги,- фактически это правда, я не стала уточнять, что они как бы, не мне нужны были, а Диме на операцию, и что меня заставили шантажом это сделать. Все мои объяснения звучали бы как оправдания, а мне и так тошно было, не хватало еще и оправдываться.

- Почему у меня не попросила? – мужчина поднимает наполненный болью взгляд. Он все же смотрит на меня и я ненавижу себя, и все что сделала. Я ненавижу Диму и его тупую беспечность, ненавижу свою сердобольность, так как надо было сразу уходить от него, когда поняла, что не люблю, а не откладывать на потом, и думать, что стерпится слюбиться. Не слушать маму, которая боялась “как бы кто что не подумал”, не слушать свекровь, что ее сыночек подает такие большие надежды, и что сейчас он безработный увалень, но вот как найдет себя, а искал он себя уже последние пять лет,к слову за мой счет, как раз с момента окончания института, так и станет сразу миллионером. И я должна ноги ему мыть и эту воду пить из чувства благодарности, что он на меня вовсе посмотрел.

Глава 1.

Плохо спала, вернее почти не спала.

Снова взяла подработку, и ночью готовила бухгалтерские отчеты, для одной небольшой фирмы. Я с ними периодически работаю. Беру срочные заказы, и сижу по ночам. У них бюджет не предусматривает в штате постоянного бухгалтера, поэтому они меня периодически нанимают. Как подработка, это то, что надо.

Смотрю на себя в зеркало в ванной. Бледная моль с синяками под глазами, волосы пережгла краской, так как денег на хорошее окрашивание в салоне красоты у меня банально нет, вот и сэкономила, называется. Теперь они паклей торчат. Маски для волос не помогали придать им приличный вид, а на дорогие средства, опять же таки, денег у меня нет. Зачесываю их в строгий гладкий пучок, так не видно в каком они ужасном состоянии. Синяки под глазами пытаюсь замазать тональным кремом, но он плохо маскирует. Я белокожая, сама по себе, хоть и живу на юге. Тон ложится маской, так как не подходит мне по цвету, он под прежнюю мою загорелую кожу. В итоге решаю смыть его к чертям, а то смотриться как посмертная маска на покойнике. Слегка подкрасила ресницы и нанесла блеск на губы, и все. Лучше я не стану, даже если нанесу боевой раскрас папусов. Куда же делась та живая и энергичная девушка, которой я была всего лишь несколько лет назад.

А она всего лишь вышла замуж, и повесила себе на шею тунеядца. Правда, он тогда еще не был тунеядцем, а был веселым перспективным парнем студентом, душой любой компании и вечеринки. Я тоже была студенткой, но правда колледжа, где осваивала бухучет. Познакомились мы на вечеринке, посвященной дню студента, в небольшом кафе. Он мне сразу понравился. Веселый, общительный, балагур. Он сиял в кругу друзей, и мне так импонировало, что он студент института заинтересовался мною, студенткой затрапезного колледжа, который по старой памяти называли училищем.

Я не была тупой или глупой, что не смогла бы поступить в институт. Хорошо училась в школе, подавала надежды, но кроме надежд и хороших оценок у меня ничего не было. Меня воспитывала тетя, так как родители погибли, когда мне было четырнадцать лет. Поехали на дачу, а я осталась в гостях у тети. Короткое замыкание в старом домике дачи и родители не смогли спастись.

Эх, что-то я задумалась о грустном. Надо торопиться на работу, а то уволят ко всем чертям.

Сегодня к нам прибудет новый владелец. Я работаю в гостиничном комплексе, помощником бухгалтера. Да, да, даже не главным бухгалтером, и не просто специалистом, а всего лишь помощником. А все почему? А потому, что с моим средне-специальным образованием я не могу занимать эти должности. И не важно, что главбух тупа как пробка и, что я делаю за нее все отчеты. Зато она племянница управляющей гостиницы, а значит лицо привилегированное. А я в нашем курортном городке смогу найти работу, только официантки и то на сезон. А потом, что?

Мне надо содержать лоботряса мужа, и помогать престарелой тете. Так что у меня банально нет возможности сидеть без работы.

Натягиваю на себя видавший виды костюм, белую блузку, которая в молодости была белой, а сейчас имела немного сероватый оттенок. Что поделать, сейчас я не могу себе позволить обновки, а белые вещи имеют свойство застирываться. Надеваю юбку, мышино серого, самого практичного цвета. Взглянула на себя в зеркало, и тяжело вздохнула. Пугало. Вот как можно меня описать.

Сую ноги в туфли на скромном каблучке и, схватив сумку-баул, выскакиваю из квартиры. Даже не сказав «пока» мужу, который не соизволил даже проснуться. Он у нас личность творческая, ищет себя, не спит по ночам, потому дрыхнет допоздна.

Пешая пробежка до остановки, поездка в маршрутке, где я развивала физподготовку, так как старалась удержать свое тельце в вертикальном положении, держась за поручни. А потом снова пробежка. Влетаю в наш флигель-пристройку взмыленная и уже уставшая. А рабочий день еще не начался.

- Опаздываем, милочка,- скрипучий мерзкий голос главбуха догнал меня около моего рабочего места. Сразу отмечаю, что на столе прибавилось две папки. Значит, вовремя я снова домой не попаду.

- Простите,- машинально отвечаю, хотя отмечаю, что прибежала вовремя. На часах восемь пятьдесят пять, значит, у меня еще как минимум пять минут. Женщина проследила за моим взглядом и скорчила гримасу, будто лимон съела.

- Милочка, если подчиненный приходит позже начальника, значит, он опоздал,- она поднимает палец вверх и многозначительно хмыкает. Спорить с ней бесполезно, поэтому я снимаю пиджак, располагаюсь на своем рабочем месте и сразу же закапываюсь в отчеты. Новый босс обязательно попросит всю документацию, а я одна банально не вывозила такой объем работы.