Личная тень колдуна

Глава 1

Вопреки моим ожиданиям, колдун жил не в гуще леса, а в просторном доме в самом центре города. Повезло мне с мужем, что могу сказать.

Я еще раз взглянула в карманное зеркальце, поправила растекшуюся алую помаду, отправила воздушный поцелуй своему отражению и повернулась к входной двери. За ней с самого утра меня ждет мужчина, с которым мне предстоит прожить всю жизнь в любви и согласии! Жаль только, что я имя его забыла. Кронт? Кирон? Карон? Не помню, и всё тут.

Заиндевевший дверной молоток уколол мои пальцы холодом. Я поморщилась и опустила его с грохотом. Мороз сегодня нешуточный, и дорогой будущий муж мог бы согреть металл перед моим приездом. Колдун он или кто?

Послышались торопливые шаги. Я распрямила плечи и запахнула шубку плотнее, пряча грудь. Мы в любом случае уже помолвлены, и показывать “товар лицом” ни к чему.

Дверь распахнулась, являя мне тощего мужичонку в очках, которые делали его похожим на рыбу. Тонкие усики над верхней губой, залысина на макушке…

Я мгновенно пожалела, что отказалась посмотреть фотографию жениха. Матушка Софья тогда сказала: “Выбери супруга по душе, по сердцу, взгляни на фотографию”. А я ответила: “Внешность не главное. Главное, чтобы я сумела стать его личной тенью”.

Наши с колдуном взгляды встретились. У меня дрожал подбородок, я чувствовала это, готовая разреветься. Мужичонка смотрел на меня с восхищением и радостью. Ну, еще бы! Лучшая ученица школы будущих жен, опытная тень, умница и красавица… И этот. Выбрал же… не под стать себе! Лилька ему бы подошла, она тоже умеет делать такой глупый взгляд.

— Приятно познакомиться, — я протянула руку, надеясь, что толстые губы жениха ее не коснутся.

Колдун перехватил мои пальцы в воздухе и так сильно потряс, что у меня заболело плечо.

— Мисс Еверли! — заулыбался он. — Задержались в пути?

— Возничий заснул по дороге. Перепил перед отъездом, — я всхлипнула без слез, активно размышляя, хватит ли мне сил отказаться от диплома во благо одинокой жизни без навязанного мужа?

— Мое имя Пирстон, а ваше я знаю. Да вы проходите, не стесняйтесь, это ведь теперь и ваш дом!

Я шагнула через порог. Колесики чемодана зацепились за верхнюю ступеньку лестницы, и мне пришлось его потрясти, чтобы освободить. Тяжелый. Я собрала все свои вещи… Думала ведь, что насовсем ухожу из приюта.

Колдун-рыба уже вовсю показывал мне небольшой, темный холл.

— А здесь у нас вешалки, — махнул он рукой на корягу. В прямом смысле слова – корягу. Из леса притащенную. — Вон там можно оставить обувь. А давайте мне ваш чемодан, я отнесу его в спальню.

— Так сразу? — выпалила я и вцепилась в деревянную ручку.

— Ну да, а что такого? — мужичонка поправил очки, недоуменно взглянув на меня. — Вы не желаете отдохнуть с дороги?

— Одна?..

— Конечно, одна! Часика вам хватит?

— Хватит.

Пирстон повел меня по узкому коридору к спиралевидной лестнице. Чемодан я ему все же отдала, сама не смогла бы затащить по крутым ступеням.

Я шагала за ним, и сердце обливалось кровью. Все мои розовые мечты о счастливом, полном любви и взаимопонимания браке с магически одаренным человеком рассыпались в труху. Внешность-то и правда не главное, и я сумею полюбить Пирстона, но лечь с ним…

— Ваша спальня, — Пирстон толкнул ореховую дверь и вкатил чемодан в комнату. — Спускайтесь на обед через час. К тому времени как раз будет готов перепел с рисом.

Он ушел, оставив меня наедине с моими мыслями. Я растерянно хлопала глазами, осматривая небольшую, но комфортную комнату, и из глаз полились слезы. Одна кровать… почему она такая узкая? Разве мы поместимся на ней вдвоем? Да поместимся, конечно, Пирстон худой как палка. А шкаф? В него влезут только мои вещи! Неужели то серое недоразумение, похожее на комбинезон, единственная одежда колдуна?

Так, почтовая шкатулка. Где она? Точно помню, что лежала в чемодане. Я должна написать матушке Софье немедленно! Скажу ей, что разрываю договор с колдуном, и пусть школа аннулирует мой диплом, и пусть я всю оставшуюся жизнь проведу одна, это все равно лучше, чем жить с рыбкой. Ну не смогу я томно смотреть в глаза, которые из-за линз кажутся в четыре раза больше нормальных!

Ветер громыхнул створкой окна. Я поспешила ее захлопнуть, чтобы окончательно не выстудить все тепло, и полезла в чемодан искать почтовую шкатулку.

Я уже дописывала жалобное письмо, залитое моими слезами, когда в коридоре что-то взорвалось.

Грохот заглушил громкий, властный голос…

— Пирстон, быстро наверх!

И такая радость меня охватила, что я немедленно бросилась из комнаты, чтобы поскорее познакомиться с будущим мужем. Им оказался не Пирстон, какое счастье!

Я выскочила в коридор. В обугленный коридор: люстра валялась на полу, обои почернели, потолочная балка держалась на честном слове.

Мужчина невероятной, по-настоящему колдовской красоты окинул меня хмурым взглядом. Я улыбнулась и судорожно выдохнула:

— Здравствуй , Карон, — надо же, даже имя вспомнила. — Я Ара. Да ты, наверное, получал мой портрет от матушки Софьи?

Колдун на долю секунды прикусил нижнюю губу и со злостью рявкнул в сторону лестницы:

— Пирстон!

Я вздрогнула. Улыбка сошла с губ, но я быстро вернула ее на место. Я должна быть милой, кроткой и услужливой – так говорила матушка Софья. И тогда колдун сделает меня своей тенью, а это звание в тысячи раз почетнее какой-то там “жены”.

— Ара, — Карон пронзил меня стальным взглядом. — Весь дом в твоем распоряжении, кроме кухни – там хозяйничает Пирстон. Чековая книжка лежит в твоей комнате на тумбочке. Трать сколько хочешь, мне плевать. Занимайся, чем твоей душе угодно, но не попадайся мне на глаза.

Глава 2

Он договорил и кивнул на вход в мою комнату. Мол, иди отсюда. А я продолжала стоять и улыбаться…

Мне послышалось или Карон и впрямь попросил не контактировать с ним?

В приютской школе матушки Софьи каждое утро начиналось одинаково: мы с девочками просыпались, умывались и одевались в лучшие наряды, а после целый час до завтрака стояли у широкого зеркала. Любовались собой, заигрывали со своими отражениями, учились делать томные взгляды и очаровательные улыбки. Всё, что обязана уметь будущая жена колдуна. Все-таки быть супругой мага – большая честь, и муж должен знать, что он живет с идеально вышколенной женщиной.

Потом, уже после завтрака, у нас были уроки математики, пения, рисования и чтения. После обеда мы танцевали, чтобы наши тела стали гибче и пластичнее. Изо дня в день, из года в год…

И вот я, красивая как куколка, и умная, как магический артефакт, стою перед собственным женихом и сгораю от стыда.

Может, он слеп? Очевидно же, что у колдуна не все в порядке со зрением. Огненное заклинание выпустил в коридор – не уследил, наверное. Ну, конечно, не уследил, он же почти слепой!

Или нет?

Мои размышления были прерваны пыхтением Пирстона, бегом поднявшегося по лестнице. Бедный слуга от усталости чуть не споткнулся о последнюю ступеньку, но вовремя перебросил через нее ногу.

— Я все почищу, — выдохнул он, с безнадегой во взгляде осматривая коридор. — Но вы не могли вы впредь… Да что это я, конечно, нет! Я все уберу, не волнуйтесь.

— И одолжите ему свои очки, — фыркнула я, вскидывая подбородок. Я точно знала, что когда я смотрю вот так, с уверенностью во взгляде, мужчины благоговеют.

На лице Карона же не дернулся ни один мускул. Колдун скучающе зевнул и скрылся за одной из дверей, где, очевидно, находилась его мастерская.

Пирстон посмотрел на меня виновато и тоже попросил:

— Вы не могли бы уйти в свою комнату? Мне понадобится пара минут, чтобы вернуть этому помещению былую красоту, и лучше бы вам не попадаться под действие заклинаний.

Я ушла в спальню и напоследок громыхнула дверью, чтобы колдун точно услышал и понял мои эмоции. Нет, ну это уже ни в какие ворота! Я не ждала,что Карон немедленно растечется передо мной восторженной лужицей, но восхищенно улыбнуться он был обязан! Так говорила матушка Софья, а она бы не стала лгать.

Она вообще много чего говорила перед тем, как мне уехать. Напутствовала с самого утра! Просила не забыть, как я должна быть одета в первую брачную ночь, которая состоится сегодня же, а потом напомнила, что заводить детей прям так сразу не обязательно…

Я нырнула в чемодан. Вытащила оттуда часть одежды и косметики, украшений и обуви. Отыскала синюю пухлую папку и сжала ее подмышкой. Вспотела, пока разбирала все свое имущество, нажитое непосильным трудом за двадцать лет, и решительным шагом направилась к колдуну.

Две минуту, которые требовались Пирстону, уже прошли. Коридор не сиял чистотой, и даже обугленная балка все еще лежала на месте. Точнее, частично на полу, где ей, конечно же, не место. А вот ковер слуга почистил, и теперь от него исходил приятный аромат лаванды.

Стучаться в мастерскую колдуна я не стала. Еще чего. Он оскорбил меня и унизил, и строить из себя невинную ромашку я больше не хочу.

Влетела в комнатку и застыла на месте. Меня встретили полнейшая темнота, шорох и попискивание в углах, тяжелое дыхание из шкафа… Дверь я прикрыла, потому что свет из коридора в мастерскую Карона все равно не проникал – разбивался о заклинание тьмы.

Руки меленько дрожали, но я быстро справилась с волнением. Не зря нас в школе учили… да всякому учили. Чего только матушка Софья не рассказывала, особенно Лильке, которой через неделю предстоит поехать к будущему мужу. Она выбрала себе некроманта, а он выбрал ее. Идеальная получится пара: властелин мертвых и девчонка с жизненной необходимостью всегда и всем лгать.

— Карон? — я позвала жениха и прочистила горло. Писк прекратился, и даже чье-то дыхание в шкафу стало тише.

— С чем пришла? — донеслось до меня со стороны… Да с непонятной стороны. То ли спереди, то ли справа.

— Не включишь светильник? — я спрашивала без надежды, но почти сразу же под потолком вспыхнул огонек.

Он осветил только массивный стол, два кресла, и Карона, стоящего рядом со столом. Колдун поливал серебристой водой пышный фикус, бережно придерживая его крупные листья.

Я опустилась в кресло, расправила юбку. Положила папку на стол и вытащила первую страницу договора.

Карон не выдавал никаких эмоций. Пустым взглядом посмотрел на меня и бумагу в моих руках и вернулся к ухаживанию за цветком.

— В пятом пункте, — негромко начал он, — сказано, что я должен выделять тебе месячное содержание. Я отказался от этой затеи и сразу выдал тебе чековую книжку. Ну, знаешь, чтобы ты не считала монеты в салонах, а платила не глядя.

— Благодарю, — кивнула я. — Но меня смущает не пятый пункт, а седьмой.

— Не дочитал, если честно.

— Вот как? Зачем же вы тогда послали запрос в школу? Вам нужна была супруга, и вот она, перед вами! А что сделали вы? Велели ей заткнуться!

— Не попадаться мне на глаза, если точнее.

— Это одно и то же, — я ткнула пальцем в строчку в самом низу листа и прокомментировал: — Вот здесь, например, сказано, что я не должна отказывать супругу в интимной близости, только если у меня нет проблем со здоровьем или плохое настроение. Но если я хорошо себя чувствую, то романтическая ночь обязана быть. Потому что… Я читаю, Карон, слушай. Потому что маг для поддержания своего резерва силы обязан получать… Кхм. Получать…

— И что же? — в темных глазах мелькнуло лукавство, смешанное с интересом.

Я прикусила губу. Нас учили справляться со смущением во время разговора об интимной близости, но я этот урок так и не усвоила. Точнее, я-то усвоила и даже защитила на “отлично”, но сейчас, под взглядом самого сексуального мужчины, которого когда-либо видела, растерялась.

Глава 3

Мной было принято решение идти к сердцу мужчины через желудок. Матушка Софья всегда говорила: если кружевные чулки не помогают прогнать с супруга хандру (чулки на жене, разумеется), то в дело идет яблочный штрудель. Она учила нас его готовить раз, наверное, пятьдесят, и не останавливалась даже после того, как мы могли испечь его с закрытыми глазами.

Но сейчас у меня имелась проблема с доступом к кухне – Пирстон. Верный приспешник Карона ни под каким предлогом не желал делиться своей обителью.

Я довольно долго стояла на пороге. Смотрела, как Пирстон сервирует стол к обеду: он бережно раскладывал столовые приборы, завернутые в махровые салфетки, аккуратно протирал невидимые пятнышки на тарелках. Перепел с рисом пока еще ждал своей очереди быть поданным на стол.

— Пирстон? — позвала я в третий раз. В первые два я в ответ слышала: “Ни за что! Женской ноге никогда не бывать у плиты!” — Ну дай, пожалуйста, всего одну ма-а-аленькую форму для запекания, а?

Слуга кинул на меня через плечо предупреждающий взгляд.

— Ара, кухня – территория мужчины. По крайней мере, в этом доме. Господин темный маг ни за что не станет есть ничего из того, что приготовлено не мной.

— Да и пусть! — в сердцах воскликнула я. — Мне нужно только показать ему яблочный штрудель, а там он и сам падет от его аромата.

Пирстон вытер стол белоснежной тряпочкой, отошел от него на два шага и окинул придирчивым взглядом. Кухня и всё в ней сверкало чистотой, но Пирстону все время казалось, что вездесущие пылинки стремятся уничтожить труды рук его.

Я поскребла ногтем дверной косяк. Тяжело вздохнула. Пирстон сделал вид, что не услышал и принялся накладывать еду в тарелки. Я вздохнула громче. Губы слуги изогнулись в усмешке. Всё-таки слышит.

В моей голове мелькнула мысль приказать Пирстону уступить мне место у плиты, но я ее тут же прогнала. Не имею права указывать приспешнику моего мужа. Вот был бы у меня собственный… Но я, к счастью, не темный маг. Я вообще не маг.

Тогда я решила пойти другим путем. Пирстон ведь мужчина, а что мужчины любят больше всего? Лесть.

— А как ты готовишь перепела? — я игриво улыбнулась, поймав взгляд слуги. — Он выглядит таким аппетитным. А рис? Ну что за рис! Золотистый, рассыпчатый…

— На мне заклятие, — Пирстон закатил глаза. — Не действуют на меня сладкие женские речи.

— Да пусти ты меня к плите! Я ничего не сломаю, клянусь!

— Зачем? Хотите яблочный штрудель – будет вам яблочный штрудель. С малиновым сиропом? Отличный выбор. Приготовлю к ужину.

— Нет, Пирстон. Я должна испечь его сама. Ты не понимаешь? Карон – мой жених, и я хочу его порадовать.

— Вы видели друг друга от силы две минуты. Он едва запомнил ваше имя.

Я медленно закрыла и вновь открыла глаза, сделав глубокий вдох. Спокойно, Ара, спокойно. Кухня может и подождать, и штрудель подождет.

Что там говорила матушка Софья? Первым делом использовать кружевные чулки.

Пирстон получил от меня парочку нелестных слов, и я поспешила наверх. Где-то в чемодане лежат бережно упакованные чулки в одном свертке со свадебным платьем. Платье я купила еще вчера, знала ведь, что брачный обряд состоится почти сразу. Колдун не может жить в одном доме с девушкой, не являющейся ему женой. Что за закон такой странный, не знаю, но его придумывал Верховный, а от него можно ожидать любых глупостей.

Дом Карона не был слишком большим, хоть и имел целых пять спален, две ванных, гостиную, кухню и несколько кладовых. Для экономии пространства даже лестницу построили винтовую, что, конечно, экономило место, но каждый спуск и подъем по ней вызывали во мне огромное желание остаться на каком-то одном этаже. Желательно, на втором, в спальне.

Я поднималась в свою комнату с ворчанием. С раздражением переступила через обугленную потолочную балку, приподняв юбки. Угодила носком туфли в, еще не растворившееся в пространстве, заклинание чистки ковров и нервно стряхнула мерцающие пылинки, подергав ногой.

Путь до спальни занял больше времени, чем могло быть, если бы кое-кто (не будем называть имя Карона) не разбрасывался темными заклинаниями!

В комнату я влетела в полной уверенности, что сегодня – именно сегодня, а не когда-то потом, – состоится брачная ночь. Я не торопилась лишаться невинности, но очень торопилась стать женой, матерью и, главное, личной тенью. В конце концов, именно к этому я готовилась всю свою жизнь.

А тут, видите ли, не попадаться ему на глаза! Не захочет стать мужем по-хорошему, станет по-плохому.

Если точнее, то через Верховного. Благо я с ним знакома, пусть и знакомство наше состоялось при отвратительнейших обстоятельствах. А все потому, что ни один адекватный мужчина не стал бы принимать душ в женском приюте. И уж тем более, не стал бы оставлять дверь открытой!

Свадебное платье было разложено на кровати. К нему из чемодана полетел сверток с чулками и перчатками, коробка с белоснежными праздничными туфельками и косметичка.

До бракосочетания у алтаря Верховного оставалось четыре часа.

Я нарисовала лицо: подчеркнула глаза темным карандашом, губы алой помадой, припудрила носик заговоренной пудрой. Спасибо Лильке и ее кузине, притащили мне пудру с рынка. Чудо ее состояло в том, что все три веснушки, которые совершенно точно портили мою внешность, напрочь исчезали под прозрачной пыльцой.

Платье, не очень пышное, но и не совсем простецкое, с кружевными рукавами и жестким подъюбником, застегиваться не хотело.

Я в ужасе застыла у зеркала, понимая, что дотянуться до шнуровки на спине сама просто не смогу. Чем думала, когда покупала платье такого фасона? Явно не головой, а сердцем. Все мы, девушки, в первую очередь слушаем сердце.

В доме, кроме Пирстона и Карона, никто не жил. Ни горничной, ни камеристки, ни кухарки. Никого, кто так необходим молодой, неопытной невесте!

Я искусала губы и кончики пальцев, нервно прохаживаясь по спальне. Зачем-то заглядывала в шкафчики и ящик стола, будто одна из вышеупомянутых служанок обнаружится в них. Еще несколько раз попробовала дотянуться до шнуровки и сдалась.

Глава 4

Обиднее всего было то, что Карон мне понравился. Все-таки, если бы моим женихом вдруг оказался Пирстон, я бы не отреагировала на предложение завести любовника так рьяно. Но Карон! Он послал запрос в приют с формулировкой: пришлите мне самую скромную девушку. Внешность не важна. Желательно, с коротким, простым именем.

Скромные закончились, и матушка Софья подставила меня! Она сказала, что жениха, лучше, чем Карон Гардольс мне не видать. В последние годы приходили только запросы от некромантов, да так часто, словно женились они по второму, а то и третьему кругу. Был еще запрос от сына Светлого Верховного, но тот на всю голову отбитый светлый маг. Я таких на дух не переношу, а вот Виолке в самый раз.

Запрос от Карона Гардольса ждали всем приютом, и вот – случилось.

Но что из этого вышло? Ни-че-го!

Разъяренная, я спустилась в кухню. Пообедала быстро, чтобы не встретиться с Кароном за столом. Пирстон, видя, что я не в духе, даже не стал прогонять меня, когда я с серьезным видом поставила пустую тарелку в раковину, а из раковины взяла формочку для штруделя. Я только кинула предупреждающий и грозный взгляд на расстроенного приспешника, крепко вцепилась в форму и ушла.

Пусть только попробует забрать. Мне теперь нужно искать любовника, а как его найти без яблочного штруделя?

К моменту отъезда из дома моя злость поутихла. Я ждала Карона в нанятом им кэбе, любуясь городской улочкой в окно. Украшения с домов после праздника еще не сняли, и здания сверкали в темноте тысячами огоньков. Играющие дети носились по дорогам, едва не бросаясь под колеса экипажей, с визгом разбегались в стороны и вновь собирались на дороге.

Я улыбалась, глядя на них, и мечтала, что вот-вот, несколько лет спустя, и мои малыши будут так же играть вместе с остальными.

Потом вспомнила, что никакой близости с мужем у меня не будет. Гнев вернулся. Если Карон думает, что вот так запросто может лишить меня желания стать мамой, то он ошибается.

Через окошко в дверце я видела, как Пирстон догоняет Карона на крыльце и отдает ему бархатную шкатулку. Карон благодарно кивает приспешнику, дверь дома захлопывается, и колдун шагает к кэбу с улыбкой. Он искал взглядом меня через окошко. Я встретила его взгляд и тоже улыбнулась. Если я хочу соблазнить мужчину, то ни ярость, ни злость мне не товарищи. Только нежность и незамутненная наивность.

Дверца отворилась, впустив в кэб морозный воздух с колючими снежинками. Колдун расположился на сиденье напротив меня и костяшками пальцев постучал по стенке, давая понять кучеру, что мы готовы ехать.

Я откинулась на спинку, не переставая томно улыбаться. Карон положил шкатулку на столик.

— Обручальные браслеты, — сказал колдун. — Выбирал их Пирстон, но, надеюсь, тебе понравятся.

— Понравятся, — ответила я уверенно, — они же обручальные.

Кэб тронулся и покатился по заснеженной улочке шумного городка.

Карон усмехнулся:

— Неужели главная мечта каждой девушки – выйти замуж?

— Почти каждой. Но тех девушек, которых с пеленок готовили стать супругой магически одаренного человека – точно всех.

— И ты не боялась ехать в дом темного мага?

— О вас почти ничего не известно, кроме того, что вы темные. Колдуете на кладбищах, почти как некроманты, пользуетесь силами не природы, а изнанки мира… Но что в этом такого? Я бы боялась, если бы знала о тебе чуточку больше. Расскажешь?

— Не-а.

— Ну а ты? Только из-за страха за свою силу вдруг стал евнухом?

— Я не евнух, — Карон хрипло рассмеялся, открывая крышку шкатулки с браслетами. — И, поверь, иногда мне очень тяжело сдержаться и не уединиться с какой-нибудь красоткой… О, прости, — колдун смутился, вспомнив, что я ему не подружка, а невеста. — Ты меня поняла.

— Поняла. Поняла, что однажды тебе голову снесет от желания.

Темные глаза напротив вспыхнули тем самым желанием. Пылающий взгляд скользнул по моим губам и шее, спустился ниже.

Я-то еще заранее расстегнула шубку и приспустила ткань платья так, чтобы пышный бюст выглядел еще аппетитнее. Чувствовала себя продажной девкой, честное слово! Но куда деваться, матерью-то становиться нужно. Все-таки это единственный смысл жизни каждого человека.

— Уже почти, — с тяжелым вздохом ответил Карон и отвел глаза. — Ну а сейчас мы должны порадовать Верховного. Он пятнадцать лет ждал моей свадьбы, все нервы мне истрепал.

Верховный жил в родовом замке далеко за городом. Нам потребовался час, чтобы добраться до него…

А потом нас не пустили внутрь, потому что Верховный скоропостижно скончался.

Плачущий лакей держался за дверцу, пока мы, ошарашенные известием, не могли встать с сидений.

— Это случилось так внезапно! — выл он, сминая кепку трясущимися руками. — Вот только что господин Темный ужинал, я сам лично приносил ему индейку-у-у!

— Совсем скончался? — спросил колдун, прежде чем понял, что сморозил. А когда понял, хлопнул себя по губам ладонью.

Лакей убежал в слезах. Да оно и понятно – Темного Верховного любили все. Он ведь почти как отец не только для магов, но и для простолюдинов. Добрый был дядька, детей любил. Кто-то говорит, что есть их на завтрак. Но это, конечно, неправда. Темный Верховный часто устраивал празднества в городе, а для деток открыл зоопарк с диковинными животными, привезенными с Тайных земель за Черным океаном.

— То есть, жениться мне не нужно… — пробормотал Карон задумчиво.

Я так же задумчиво кивнула. Но в ту же секунду до меня дошло:

— Как это “не нужно”? Подожди-ка!

— Ты ведь не хочешь такого мужа, как я, правда?

— Вообще-то, очень хочу! — воскликнула я, переборов смущение. — Ты темный маг, красивый и сильный – мечта любой девушки. Мы поженимся, как того требует договор!

— Договор можно разорвать по моей инициативе, и тогда диплома тебя не лишат.

Я обиженно надула губы. Мечты рушились, как картонный домик под дождем. Теперь мне предстоит собрать вещи и вернуться в приют, а там снова ждать запрос от магически одаренного потенциального жениха. И кем он окажется – неизвестно.

Глава 5

Наше скорое возвращение удивило Пирстона. И его подружку…

По гостиной металась полуголая худенькая брюнетка, собирая вещи свои и Пирстона. Приспешник дрожал как лист на ветру, сжимаясь под гневным взглядом своего хозяина.

В Пирстона полетела рубашка. Слуга кое-как надел ее, а вот с пуговицами справиться не смог – пальцы тряслись.

Брюнетка натянула на себя платье, сунула ноги в сапожки и промчалась мимо нас не поздоровавшись. Даже пальто оставила.

Только когда за ней захлопнулась дверь, к Карону вернулся дар речи.

— Кто это был, черт возьми?

— Г-господин, э-то моя… — Пирстон стянул очки, судорожно потер глаза и вернул очки на переносицу. Взгляд его был устремлен в пол. — Н-невеста… Моя невеста, вот.

— В моем доме! — рявкнул Карон.

Подпрыгнули и я и Пирстон. Ну, подумаешь, пригласил девушку домой, что такого? Чего орать-то сразу?

Приспешник собрался упасть на колени, но был перехвачен сильной рукой мага еще в полете. Сложил ладони в умоляющем жесте и затараторил:

— Я влюблен, мой господин! Мора – та, кого я искал всю свою жизнь, и я хочу создать с ней семью. Она живет с толпой родственников, а я в вашем доме, и мне просто некуда было ее привести!

— Твою ж, — Карон стряхнул приспешника с локтя и потянул меня за собой наверх. — Пирстон, чтоб сейчас же духу ее здесь не было!

— Она ж уже ушла, — я непонимающе нахмурилась.

— Ее энергией фонит отовсюду, — раздраженно выплюнул Карон.

В мастерскую он меня не повел, проводил в спальню и остался. Я ждала, что жених уйдет, но он расположился на кровати.

— Значит, говоришь, не умеешь жить по-другому, — пробормотал он. — Ты когда-нибудь бывала на балах?

— Я сирота, — с губ сорвался смешок. На балах! Да таких, как я, на уличные танцы и то не всегда приглашают.

— А в путешествиях?

— Карон, все, о чем бы ты ни спросил – нет. До пяти лет я просто жила: спала и ела, иногда играла с другими детьми. Потом ежедневные занятия отнимали столько сил, что я не всегда успевала играть в спектакле, хотя очень любила это дело. Временами матушка Софья выставляла наш приют на участие в осенней ярмарке, и тогда целый месяц мы к нему готовились. Это был самый чудесный месяц в году, потому что занятий становилось меньше. Из развлечений: дразнить собачку за забором.

— Тогда понятно, почему вы так стремитесь замуж.

— Ничего тебе не понятно. Мы торопимся создать семью не столько потому, что у нас самих ее никогда не было, сколько потому, что нам с самого рождения вдалбливают в головы жизненную необходимость завести потомство.

Карон откинулся на спину и удержал вес тела на локтях. Сверлил взглядом потолок, раздумывал.

— А что ты скажешь, если мы поедем завтра в гости к одному уважаемому господину? Он устраивает прием, и уже давно прислал мне пригласительное письмо.

Что я скажу? Если сиротку куда-то зовут, отказаться нельзя! Всю жизнь потом буду жалеть.

— Погоди… Завтра?!

— Поедем утром.

— Мне надеть нечего! Платьев-то матушка Софья много нашила, да они все простые, для приемов у важных господ никак не подходят!

Карон переключил внимание с потолка на меня. Внимательно осмотрел свадебное платье и кивнул:

— Можешь поехать в нем или утром заглянем в салон готовой одежды.

— Заглянем в салон.

Когда Карон уходил, я остановила его:

— А как ты будешь учить меня жить?

— Учить жить я тебя не стану, но покажу другую сторону: без кастрюль и детских пеленок. Если она тебе не понравится, мы сразу заведем ребенка.

И он ушел, оставив меня в смешанных чувствах. Я невольно потянула ладонями к своему животу. Много раз представляла, как он округлится, я буду гладить его и с нетерпением ждать, когда в нем созреет будущий человек. Что бы Карон ни предпринял в попытках показать мне счастливое, свободное существование, у него вряд ли получится.

Свадебное платье я не решилась надевать на прием. На следующий день Карону пришлось убеждать кучера, что если семь салонов готовой одежды закрыты ранним утром, то восьмой обязательно ждет посетителей. Он не ошибся, и уже через полчаса я, счастливая, тряслась в карете с коробкой в руках.

Куда и к кому мы едем, я не знала. Мой будущий муж только сказал, что мне обязательно понравится, и намекнул, что я, вероятно, встречу кого-то из знакомых, потому что на прием съедутся многие маги города. Некроманты, в большинстве своем, но их в целом больше, чем всех остальных.

Экипаж довольно скоро въехал во двор симпатичного особняка. Мрачного, как любят маги земли, и почти без окон. Неухоженный двор с нерасчищенными от снега тропинками не пропустил экипаж до главной лестницы, и нам пришлось добираться пешком. А там, у входа, уже встречали немногочисленных гостей.

Музыканты заняли место у окна в холле, чтобы прибывающие дамы и господа сразу чувствовали себя расслабленно. Под звуки флейты носились лакеи, провожали разодетых гостей, забирали у них чемоданы и уносили через темные коридоры.

Беловолосая девушка в черном, с бейджем на груди, улыбнулась нам:

— Господин…

— Карон Гардольс с невестой.

— Прошу вас пойти со мной, — она улыбнулась еще шире и жестом пригласила нас пройти через другую арку, не через ту, куда стекались все остальные.

Я, прожившая всю жизнь в приюте, даже не подозревала, что гостей может встречать не сам хозяин дома. Как называется профессия этой девушки тоже не знала и мысленно окрестила ее консьержкой.

Консьержка проводила нас в плохо освещенный коридор со множеством дубовых дверей и остановилась у одной из них. Постучала костяшками пальцев чуть выше позолоченной ручки.

В ответ донеслось хриплое:

— Войдите!

Девушка улыбнулась нам:

— Мистер Дейлорс готов вас принять.

— Благодарю, — Карон дождался, когда она уйдет, и только тогда открыл дверь.

Внутри пахло чем-то паленым. И темно как в склепе. Точнее, как в кабинете самого Карона. Неужели все маги любители темноты? Об этой их особенности нам в приюте не рассказывали.

Глава 6

Ийра проводила меня на второй этаж, улыбнулась и ушла. Здесь я еще на минуточку осталась в одиночестве, прежде чем распахнуть дверь в комнату подруги без стука.

В светлой спальне на широкой кровати разложены платья. На полу вдоль нее стоят пять пар туфель. В кресле коробки с перчатками, заколками, шарфиками.

Лейла крутилась у зеркала в полный рост, прикладывая к себе то зеленой платье, то синее. Она была так занята подбором наряда, что и внимания не обратила на хлопнувшую дверь. Солнечный свет, льющийся из окна, сверкал в золотистых локонах Лейлы, когда она крутилась то в одну сторону, то в другую.

Наконец, подруга вздохнула и бросила оба платья на кровать. Я наблюдала за ней молча, с улыбкой. Ждала, когда меня обнаружат.

Лейла взяла за плечики платье из красного бархата. Корсаж украшен сияющими стекляшками, россыпью звезд стекающими на юбку.

— Оно будет красиво смотреться с твоим колье, — сказала я, не выдержав ожидания.

— Колье, — задумчиво повторила подруга и дотронулась кончиками пальцев до рубинов на шее. — А ты права, оно подойдет.

Худенькая, тоненькая Лейла, в одном исподнем, подскочила к зеркалу. Витая в облаках, она и не поняла, кто посоветовал ей надеть именно это платье.

— Да обрати же ты на меня внимание, — расхохоталась я.

И тогда Лейла распахнула синие глаза, на пятках развернулась и ошарашенно замерла. Но всего на миг, чтобы сразу же броситься ко мне в объятия.

— Ара! Боги, это правда ты?

Я хрипло хихикала, скорее нервно, от боли в ребрах из-за удушающих объятий, чем от радости.

— Я здесь с женихом, — кивнула, выпутываясь из теплых рук. — Сама не знала, куда мы едем, а когда мы встретились с Росом, то он сказал мне о тебе.

— Рос! Какой же чудесный у меня муж, — подруга восхищенно закатила глаза. — Знаешь, другой бы на его месте, наверное, не позволил нам встретиться наедине друг с другом. Только на приеме при гостях.

— Почему?

— Ой, — Лейла цокнула языком отмахнувшись. Осмотрелась и, будто вспомнив, всплеснула руками: — Чай уже остыл, но попросить свежий я уже не могу – служанка занята в бальном зале.

— Я не хочу чаю, — я опустилась на диван и привлекла к себе подругу. — Расскажи все, что у тебя произошло за эту неделю!

— Столько всякого было, что даже не знаю, с чего начать. Мы сначала поженились, а на следующий день уже отправились в салон за детской одеждой и мебелью. Представляешь? Рос, оказывается, так хотел детей, а когда увидел меня, то сразу же понял, что я стану хорошей матерью!

— Ты ведь к некроманту уехала, — напомнила я.

Лейла скрипнула зубами, сморщив аккуратный нос.

— Ну их, этих некромантов! Живут в каких-то ужасных, сырых и грязных домах, отовсюду слышатся то стоны, то крики. Другие жены мне сказали, что подвал битком набит мертвецами.

Лейлу передернуло от воспоминаний. А меня от ее слов.

— Другие жены?..

— Ага. Оказывается, некроманты женятся на нескольких девушках. Гаремы у них, знаешь ли.

— Не знала. Но теперь понятно, почему некромантов так много.

Подруга рассмеялась:

— Точно! Из пяти жен – три были беременны. Он хотел и меня наградить ребенком, но я ушла к Росу. У Роса я единственная, и он очень заботлив. А любовь… Да что любовь? Влюбимся однажды и проживем остаток жизни в любви!

Лейла с песенкой вернулась к зеркалу. Мурчала себе под нос что-то веселое, пока надевала платье и крутилась. Юбка разлеталась, сверкая камнями.

Простая философия подруги затронула и меня: ну что эта любовь? И мы с Кароном влюбимся однажды. Я вот уже… почти. Но симпатию он во мне точно вызвал, и довольно сильную.

В голове всплыл разговор Карон с Росом:

— Ара мне понравилась, и даже слишком…

Подруга взбила локоны, тряхнула ими и обернулась ко мне, счастливая.

— Мы можем пойти вниз прямо сейчас, или остаться здесь, если хочешь. Гостей не очень много, но они все такие шумные! Слышишь, вон? Топают внизу, а наверху пол ходуном ходит.

Было решено спуститься и уже там, за бокалом игристого, обсудить все, что произошло за последнюю неделю. Мы виделись буквально недавно, но обе чувствовали, что прошла тысяча лет. Это ощущение возникло еще тогда, когда мы прощались в приюте.

В веселой и разноцветной толпе, в шуме голосов и переливах музыки, мы почти не слышали друг друга. Подхватили со столиков по бокалу и скрылись в нише. Здесь оказалось чуть спокойнее, но на диванчике за завесой из клубов дыма хихикала незнакомая нам парочка.

Других женщин, знакомых, я тоже не заметила. Или все присутствующие были не из нашего с Лейлой приюта, или же маги отступили от своих правил: брать в жены только девушек из специальных школ. Им позволялось жениться на ком хотят, но те человечки, необученные и неготовые к жизни с колдуном, быстро сходили с ума. Впрочем, если бы я сейчас попала в гарем к некроманту, тоже бы рассудка лишилась.

— Садись, — подруга плюхнулась на диван в небольшом закутке. — Как там матушка Софья?

— Скучает, — опустившись рядом с подругой, я предпочла не класть ладони на тканевую обивку. Она показалась мне довольно потрепанной, и белесые пятна не внушали доверия. Отставила бокал на полку, прикрепленную к стене. Пить не собиралась. — Часто вспоминает тебя, а теперь, наверное, и меня. Но я всего два дня как уехала.

— Нужно будет навестить ее. Рос мне позволит. А твой жених симпатичный? — в глазах Лейлы мелькнул неподдельный интерес.

Передо мной, будто воочию, возник Карон. Я улыбнулась видению и кивнула. Симпатичный, даже очень. Темные глаза, пышные ресницы, тонкие и чувственные губы. А как он хмурит брови или улыбается… Я замирала каждый раз, сама того не осознавая.

— Хочется его поскорее увидеть, — Лейла отпила из бокала и поперхнулась пузырьками. Глотнула воздух прокашлявшись. — Чертово шампанское!

В нише громче зазвучала музыка – кто-то приоткрыл плотную занавесь. Послышались шаги, шум из зала заглушил хихиканье, что было слева за стеной. Чем там те двое занимаются, и так понятно, но для меня оказалось дикостью знать, что они это делают практически прилюдно. И белесые пятна на диване стали вызывать еще большее отвращение.