Лига немертвых

1

Человек, нависший над клавиатурой, на несколько секунд остановился, и всмотрелся в уже набранные слова:

«депрессия, панические атаки, страхи»

Курсор мигал, а поисковик уже предлагал ему возможные решения для такой, запрошенной темы. И в эту, взятую паузу, из этих нескольких секунд, он этот список изучал. Затем взгляд его опустился на клавиатуру, и в строке появились еще два слова:

«страх смерти»

Набив их, и нажав кнопку ввода, человек отстранился от монитора, так, словно боялся нечто неестественное там увидеть. Да, именно это слово слетело бы с его губ, если б он позволил им пошевелиться. Но он, напротив, стиснул их так, что они исчезли. Вытерлись из черт его лица. А глаза его при этом округлились, готовые выпасть, и поскакать по столу подобно теннисным шарам. И они бы выпали, если б не безумный страх их не осушил, и не заставил неотрывно смотреть во вдруг потемневший монитор. И наблюдать, как его собственное отражение наклонилось вперед, оглядело его, затем развернулось, и, сделав несколько шагов, вышло, хлопнув при этом дверью. Его дверью?! Нет, отраженной дверью от его двери. И в этом мире остался он один. Даже собственное отражение покинуло его. Да, черт возьми, он его не видел перед собой. И отчего-то именно эта единственная мысль заполнила его мозги – даже его отражение покинуло его. А оно, не наделено никакой силой и властью. Ведь оно же, черт возьми, даже среднего рода! Но оно, все же, покинуло его.

Депрессия закрутила ему очередную гайку?

Человек усилием воли заставил себя поморгать. Веки не желали опускаться, и даже, показалось, что оцарапали роговицу при потугах этих. В глазах, действительно, пересохло, как и во рту. Но это нехитрое действие все же оказало результат. Перед ним снова была страница поисковика. И человек вбил в строку поиска еще одно слово:

«галлюцинации?»

2

 «

Да как же страшно жить в увядающей вселенной. Откуда вообще кто-то взял в ней идею Вечности и Бесконечности. Напишу эти слова с больших букв потому, что они никак не соотносятся с нашей вселенной. Ее я напишу с маленькой буквы. Ведь, судя по всему, она конечна, как и все в ней.

А мы, как истинные ее дети, балансируем между чувством новизны и страхом пустоты, и каждый день повторяем один и тот же ритуал. Скорее, алгоритм. Мы люди науки. И понятие алгоритма из нашей научной вселенной. Те, кто что-то смыслил в ритуалах, сгинули в летах. Мне кажется, их давно сожгли на кострах.

Итак, алгоритм. В чем же его суть? Мы что-то создаем, привносим в наш мир, покупаем, потом это что-то убиваем и выбрасываем на помойку. Даже наши производители технических и электронных благ создают своих детищ с заведомо малым ресурсом. И это чтобы мы, то есть потребители, почаще к ним приходили за новыми.

И в этом содержится закон. И алгоритм. Эти же производители его подтверждают потом, уже собственной смертью. Вначале обвалом акций. А затем и смертью своей физической. А как же иначе? Ведь мы живем в увядающей вселенной. Здесь все увядает. Даже свежезаваренный кофе. Мы его выпьем, то есть, убьем.

Важно здесь то, что начав этот процесс, мы доводим его до конца, непременно доводим, до его логического завершения, то есть, до смерти. Мы не делаем никому и ничему поблажек. Ведь мы проделываем это и с собой. Интересно, те, кто не доводит никакое дело до конца, они могут не умереть?

»

Человек заварил кофе. И сделал еще какие-то, последние пометки в дневнике. Надел свой хороший деловой костюм. Посмотрел на себя в зеркало, и обнаружил там какого-то незнакомца. Угрюмого, и казалось, уже даже и странного. Пускай он больше не бросал его, и не уходил в свой отраженный мир. И не хлопал своей отраженной дверью. Просто вся его понятность или приемлемость для этой вселенной медленно переставала существовать. Черт возьми, умирала она, что ли? Оставалась только эта, странная и новая оболочка незнакомца, и будто она даже покрывалась холодными кусками льда. Неужто, теперь на нее вечно придется смотреть?

Затем он нашел в телефоне номер своего друга. Единственного друга, которого он поздравлял с днем рождения. Нажал кнопку вызова, и примерно с полминуты послушал длинные гудки. Единственный друг трубку не взял.

Человек положил аппарат на стол. Рядом с неубитой чашкой кофе. И вышел за дверь.

3

Великий путь начинается с первого шага. Великий путь ….

Парень в сером спортивном костюме бежал по парку, и прервал свои мысли, чтобы прослушать оглушительный рифф электрогитары в исполнении Джеймса Хетфилда, который зазвучал в наушниках. Альбом Death Magnetic – прекрасный выбор для утренней пробежки. Тяжелый, драйвовый, агрессивный, он заряжает на весь день.

Да. Великий путь начинается с первого шага, а самая сложная загадка разматывается с первой нитки, всегда разматывается ….

- Алексей!

Голос, тонкий и нежный, окликнул его. Раздался позади него. И принуждал оглянуться. Черт возьми, он не хотел. Опять эта толпа туристов. Так он называл утренних бегунов, что вальяжно, ради респекта собственному самомнению, прогуливаются по парку в дорогих спортивках. Несомненно, летняя пора такому положению дел очень способствовала. Он же, напротив, и в зной и в стужу, заряжал себя на весь день драйвом. Ему еще несколько кругов, до окончания альбома. И еще серия упражнений на перекладине. Сегодня, именно сегодня, перед началом службы он позволил себе серьезно поразмяться.

Но он все же решил оглянуться, и улыбнуться позвавшей его девушке. Да, убежать, сделать вид, что не расслышал, было бы невежливо. Хотя ворвавшийся в уши дисторшн очень способствовал уже этому.

И только он приподнял телефон, чтобы выключить любимую свою Металлику, как вместо музыки зазвучали гудки.

- Алло, товарищ капитан,- в наушниках загудел голос Лагутенко, голос опера, который прошлым вечером заступал на дежурство, как тут же вспомнил для себя Алексей.

- Да, Лагутенко, что там?

- Алексей, по дыханию слышу, что от зарядки отрываю, но у нас тут труп.

Алексей остановился, рассматривая группу спортивных туристов, трусившую мимо него. Улыбнулся позвавшей его девушке по имени Алина. Успел даже подумать, как интересно можно совмещать эти два момента, улыбаться такому очаровательному существу, и одновременно разговаривать о трупе?

По воле службы привыкнешь ко всему. Он приподнял руку, показывая девушке, что говорит по телефону. И снова обратился к Лагутенко.

- Конкретно давай.

- У стадиона, в кустах, обнаружен труп хорошо одетого мужчины средних лет, в добротном деловом костюме. По всей видимости, смерть наступила только что. По мнению эксперта, около восьми утра. В затылке, у основания черепа, дыра. И кровь из нее все еще хлещет.

Алексей вдохнул приятный утренний воздух лета - все, что осталось от его утренней мотивации, и в какое-то пространство, что родилось перед ним благодаря магии телефонных разговоров, сказал:

- Сейчас буду.

4

Через сорок минут Алексей был уже на месте. Его встретил Лагутенко, рослый дядина, которому, казалось, какую форму не выдай, будет мала. Эксперт задницей торчал из кустов.

- Что тут у вас?- повесил свой вопрос старший следователь.

- А что тут у нас. У нас испорченное окончание дежурства. Я сейчас дома должен уже быть, в мягком кресле с каким-нибудь фильмецом в компании, и бокалом красного вина, шато ля пива. И это всего лишь прелюдия. Потом я должен был бы мирно храпеть под разворот сумасшедшего сюжета.

- Такие пожелания в комплекте с оперативным сотрудником может совместить разве что поэт-фантаст,- ответил Алексей.

- Чего?

- Ты не ту профессию выбрал, Лагутенко.

- А ты в этом ключе,- устало проговорил опер,-  что ж, каждому свое. Надо же кому-то и вот такое дерьмецо сеять сквозь сито. Чтоб вам, товарищ детектив его разделенным на порции подать.

- Лагутенко, давай по делу,- отрезал следователь.

- Ладно, по делу, так по делу. То, что касается моей компетенции, как говорит умник Макс,- сменив интонацию, заговорил Лагутенко, бросая взгляд на эксперта,- труп обнаружил гражданин, выгуливавший пса. Он сейчас вон в той аптеке находится,- опер указал на заведение с высокими ступеньками, и зеленым мигающим крестом,- уже пятую чашку ромашки хлещет.

- А чего так,- поинтересовался Алексей, оглядывая место происшествия.

Лагутенко выдал неопределенный жест рукой, и скорчил гримасу.

- Некоторые трудности перевода. То, что он пытался выдать за свидетельствование …. Короче, я ему прописал успокоительное,- скомкал свой рассказ опер.

- А конкретнее?

- По его словам, труп еще ногами дергал, когда его собакой обнаружен был …. А убийца …. Он делал нечто невообразимое.

- То есть?- снова поинтересовался Алексей.

И Лагутенко снова отмахнулся тем же неопределенным жестом.

- Вон супер Макса спрашивай. Он тут умника включал. А с меня этой бредятины, да на свежие дрожжи, хватит.

Эксперт уже вылез из куста, и перебирал свои приборчики и реактивы.

- Скажу так, Леха он хочет жить вечно, оттого каждый день зарядкой занимается. А ты, Лагутенко, если пиво глушить не перестанешь, скоро даже свое дерьмецо сам посортировать не сможешь.

- Да ну вас!- воскликнул Лагутенко.

- Это тебе за умника супер Макса.

- По делу,- жестко сказал Алексей.

- Ладно, по делу, так по делу,- скопировал интонацию Лагутенко Макс,- смерть нашего подопечного наступила мгновенно. Тот, кто его убил, знает, как это делается, вне всяких сомнений. Точный удар в основание черепа. Между черепом и шейным позвонком. Оружие – нечто похожее на стилет. Видимо, на срезе имеет форму ромба. Как только клинок отделил головной мозг от спинного, человек просто выключился. Навсегда.

- Стилет? Ритуальщина какая-то?- поморщившись, спросил Алексей.

- Да, возможно,- ответил эксперт, и бросил, отчего-то озадаченный взгляд на Лагутенко, будто думал о чем-то только им двоим известном, затем осмотрелся по сторонам,- и все это произошло прямо здесь, где мы стоим. Крови нет нигде, кроме земли под кустом.

Алексей также осмотрелся по сторонам, не находя оснований сомневаться в словах старого друга.

- Ладно, без пяти минут, доцент. Что я еще могут поведать твои физиогномики перед тем, как я тоже послушаю свидетеля?

- Убитый имеет чуть больше метр восемьдесят роста, и около восьмидесяти кило веса. Так что убийце, кроме сноровки, которая бесспорно у него имеется, нужен примерно такой же рост, ну и сила. Он нанес удар, подхватил обмякшее тело, и уложил. Не пролив при этом ни капли крови, и не сломав куст.

Все посмотрели на зелень, маскирующую труп.

- Сами посмотрите, ни единой ветки не сломано.

- А может, их было двое,- предположил Лагутенко,- по понятным для меня причинам, я бы мнение свидетеля опустил.

- Склонен исключить,- ответил эксперт,- следы на земле я все же обнаружил. И они принадлежат одному человеку. Так что, можно думать, что свидетель не все сочинил.

- Да, дела,- повертел головой Лагутенко.

- Еще,- продолжил эксперт,- убитый был левшой. Писал левой рукой. И довольно много писал. На пальцах левой руки мозоли от ручки. И чернила, как на руке, так и на манжете рубашки.

- Кто-то сейчас пишет ручкой?

- Да,- ответил эксперт, и протянул записную книжку, размером с ежедневник,- она была зашита в подкладку его пиджака. И еще, при нем был портфель. Склонен предположить, что портфель, судя по его деловому прикиду. Никак не сумка.

- Его здесь нет?- поинтересовался Алексей.

- Нет. Но он явно его нес, так как остались следы на пальцах уже правой руки. И портфель был довольно увесистым.

- Ограбление, значит?- произнес Лагутенко,- деньги? Полный портфель денег!

- Это уже ваши проблемы. Этого наши физиогномики сказать не могут, деньги там были или что-то еще.

- Да и этого не мало, пока,- проговорил Алексей, листая врученную ему записную книжку, едва ли заполненную на четверть,- что тут вообще такое? Выглядит, как бред. На каком это языке написано?

- Да, согласен, выглядит странно, я мельком заглянул. Хочешь, посмотрю подробнее на досуге.

- Нет, я сам. У тебя и без этого работы хватает. Чего она была в подкладку зашита?

- Если б не была, ее б и не было вовсе. Вот так, сдается мне.

- Ладно. Так что же говорит свидетель?- спросил Алексей, и снова встретил тот же озадаченный вид своих коллег.

5

Битых пятнадцать минут Алексей листал записную книжку, сидя в кабинете, и силясь, хоть что-то из нее вразумительное выудить. Перед глазами мелькал полнейший бред. Слова были написаны непонятными, хотя и напоминавшими собой кириллические буквы, но также и были слеплены в одну единую массу, без пробелов. И попытки как-то это месиво разделить и определить какое-нибудь знакомое слово, чтобы оно тянуло за собой отдельное законченное следующее, не удавались совершенно.

- Это просто набор каких-то букв, бессмысленный!

Но Алексей листал дальше. А мысли возвращались к месту преступления. К бессодержательному мычанию свидетеля. Черт возьми! В лае его бульдога было больше смысла! Пять чашек чая с успокоительным было явным перебором.  Куда же Лагутенко этот, блин, смотрел?!

Еще бы несколько минут этого общения, и Алексею потребовался бы такой же чай. Но вместо этого, он клизму с перцем прописал свидетелю, аптекарше и, конечно,  Лагутенко. Тройную дозу последнему, подумал он, в мыслях взвешивая габариты своего помощника. Затем хлопнул дверью той, проклятой им аптеки. Но тогда это утро только начиналось. И старший следователь даже и предположить не мог, каким образом оно будет переходить в день.

А в этот момент, сидя в кабинете, он снова и снова возвращался к странному письму, но тут же мысли бежали прочь. Теперь, отчего-то вдруг, к утренней пробежке, и к девушке по имени Алина.

- Черт, Алина,- тихо проговорил он.

Затем невольно улыбнулся. Снова воткнул взгляд в записную книжку, и тут же подскочил.

Алина! Нет. Он увидел в нагромождении букв это имя, но только написанное наоборот:

«анила»

Он пробежал взглядом дальше, и смог выудить следующее:

«аниланерда»

Алексей схватил записную книжку, и побежал к своему давнему другу, без пяти минут доценту, самому лучшему повелителю физиогномиков.

6

- Да, да, текст надо читать задом наперед,- воодушевленно проговорил эксперт, завидев друга,- но в голосе читалось и нескрываемое уважение,- надо же, догадался, следователь старшой.

- Ну, так, не все же вам, доцентам,- Алексей сделал ударение на первом слоге,- звезды хватать. Ты сам-то, когда успел допереть?

- Я сфотографировал несколько страниц еще утром.

- Ты сфотографировал?

- Ну, я ж, эксперт. И это в моей компетенции. Смотри, что я уже смог прочесть.

7

- Я бы назвал, описанную здесь процедуру, ритуалом.

- Ритуалом? Что, это и правда, ритуальщина какая-то?- даже уже фыркнул Алексей.

- Я все же человек науки. И эмоциональный твой протест поддержу,- проговорил Макс,- но, и соглашусь, нечто странное здесь все же есть. Но это пока мы до сути не докопались. Надеюсь, в остальном тексте книжки будет что-то еще, что прольет на эту процедуру свет. Но во фрагменте, что сфотографировал я, описана манипуляция некой сепарации. То есть отделения человека от какой-то сущности. Не все ясно до конца. Но ключевая роль в этой манипуляции отдается смерти, а затем последующему воскрешению посредством инъекции адреналина в сердце, и чего-то еще.

- Так, смерть мы имеем. А воскрешение когда будет?- с долей сарказма спросил Алексей.

Друг усмехнулся.

- Для воскрешения наступившая смерть получилась слишком бесповоротной.

- А ты уверен? Где сейчас труп? Присмотреть за ним не надо?- спросил Алексей.

- С ним все в порядке. Насколько это можно сказать, относительно трупа,- авторитетно заявил Макс.

- Значит, в ритуале этом, что-то пошло не так?

- Кошка ни ходи. И мне теперь интересно, убийца кто? Тот, кто желает этому ритуалу помешать, или воспользоваться им сам? И любопытство раздирает, что было в том портфеле? Вполне возможно, из-за него что-то пошло не так.

- Оказался слишком дорогим?

Алексей хлопнул по руке записной книжкой, выражая, что вполне в этих мыслях с другом солидарен. Макс посмотрел на блокнот.

- Я бы хотел посмотреть, что там в этой книжке дальше.

- Окей. Смотри. Я схожу за кофе. Меня оторвали от моей зарядки, теперь я сам не свой.

8

Но, ни о самом ритуале, ни о том, какой был в нем смысл, в дальнейшем тексте ничего сказано не было. Не сказать, что Алексей, услышав это, испытал особенное разочарование. Как раз мистика его мало интересовала.

- Странное дело,- вдруг заявил Макс,- этот текст больше напоминает короткие дорожные заметки. Такие, о которых не хотят забыть, что, где и когда нужно сделать. И они, мне кажется, имеют конкретные метки по времени. Тогда мне, возможно, могут показаться слова того мужика с собакой, то бишь, нашими свидетелями, даже слегка логичными.

- Что ты имеешь в виду?- спросил Алексей, почувствовав, как по его спине мурашки побежали от слов Макса о логичности рассказа свидетеля. Да ну, к чертям, логичность в таком бреду?!

- Здесь в подробностях описан путь человека от места его проживания до …. До встречи с кем-то? Или чем-то.

- От места его проживания?- оживился Алексей, наконец-то услышавший что-то конкретное. А зацепившись за это конкретное, отмахнулся от видения бледного лица на смерть перепуганного мужика, сжимавшего побелевшими пальцами чашку с успокоительным чаем.

- Да, похоже, у нас есть какой-то адрес,- подтвердил Макс,- вполне географически логичный.

9

- Странное дело,- вдруг заговорил Макс.

С того момента, как они зашли в квартиру, оба молча разглядывали качественную стильную, но, казавшуюся, вдруг оскудевшую обстановку. Так всегда ощущается, когда приходится осматривать жилье мертвеца.

- О чем ты?- просто машинально спросил Алексей.

- Можно смотреть на недопитую чашку кофе, и видеть недопитую чашку кофе. Смотреть на наполовину выдавленную зубную пасту, и видеть только смятый тюбик. Смятый руками человека, еще утром жившего здесь. Рядом с чашкой холодного кофе положившего свой телефон.

- Да, это выглядит именно так, как ты и сказал,- подтвердил Алексей, рассматривая стоявшую на столе фото, и сопоставляя представленное ею изображение человека с лежавшим утром в кустах трупом. От звука собственного голоса он услышал эхо, короткое, но ощутимое. И подумал, неужто, квартира реально настолько опустела? Или это эхо здесь присутствовало всегда?

Но Макс продолжал:

- Да. Но еще можно смотреть на это все, и видеть в пасте, кофе, начатой пачке макарон срез жизни этого человека. Точку, на которой очень вдруг оборвалась его жизнь. Остатки ее еще вибрируют на этих кончиках последних его прикосновений к свидетельствам его жизни. И они медленно замирают подобно затихающему гудению камертона.

Алексей уставился на своего друга, а тот, одними пальцами подхватив телефонный аппарат, и приподняв на уровень глаз, внимательно его разглядывал. И прямо таки купал его в лучах влетавшего в открытое окно летнего солнца. В этих лучах было также видно, как медленно ссыпался с защитных перчаток тальк. Алексей смотрел на друга, и пытался понять, кто перед ним, сухой прагматичный эксперт, или зловещий поэт.

- Три непринятых вызова,- снова заговорил Макс,- от какого-то Ромки. Очевидно, старинного друга.

- Не иначе,- тихо ответил Алексей, обрадованный смене другом темы разговора с философско-мистической на профессиональную.

- Перед этим наш человечек этому Ромке звонил, но тот трубки не взял.

- Интересно. Но бывает. На толчке сидел. Дело утром было?

- Да.

- Так, что за Ромка?

- Уже набираю,- отрывисто проговорил Макс, уже ожидая приема Ромкой сигнала.