Липовая летопись Love Tour

Приглашение в путешествие

Вы заметили, что любовь странным образом исчезла? Она осталась лишь в пыльных книжках, которые никто не читает, да в чёрно-белых фильмах, которые никто не смотрит. О том, что любовь ещё существует, поётся лишь в песенках на радио-фм и муз-тв. Само же слово от бесконечного употребления стало пустышкой. То, что сейчас называют любовью, не имеет к ней никакого отношения.

В последнее время люди вообще разучились любить. Для пылких чувств необходима близость, а этому сейчас препятствуют маски на лице да ещё социальная дистанция в полтора метра. Кафе и театры опустели, а виртуальные знакомства в интернете так и остаются виртуальными.

Все в одночасье стали мизантропами: человеколюбие теперь не в тренде. Вирус ненависти одержимых зомби поразил нас даже больше, чем covid. Мы переполнены враждой и нетерпимостью друг к другу, несбывшимися надеждами и бесконечной, надоевшей всем войной. Мы ненавидим всех и вся вокруг себя. Это ведёт к самоуничтожению.

Всем нам сейчас не хватает любви. Обычной простой безусловной любви. Спасение только в ней! Выживут только любящие! Хотите сменить привычную обстановку и вырваться на шесть дней из рутины пандемичных будней? Желаете испытать винтажные чувства, устроив пир во время зомбической чумы?

Магический орден «Изумрудное Сердце» и туристское агентство «Love Tour» приглашает вас в день летнего солнцестояния совершить настоящее романтическое путешествие. Истинные чувства сохранились лишь там, куда ещё не проникли вирусы и издержки цивилизации. Вы отправитесь в Унгвар – уникальный заповедник любви, где люди ещё не разучились любить, а сама природа настраивает на амурный лад.

Наше странствие будет сопряжено с мистикой и магией. Вы примете участие в божественных мистериях, в медитативных ретритах, а также займётесь парной тантрой. Необходимо лишь следовать указаниям нашего любовного гида Агнии.

Сейчас в моде, как вы сами понимаете, – быстрая любовь. Всего за шесть дней. Сотворение любви – по-скорому, как сотворение мира.

Проезд в Унгвар туда и обратно, поселение в одноместных номерах арт-отеля «Emi-Grand» и двухразовое питание осуществляется за счёт благотворительного фонда магического ордена «Изумрудное Сердце».

С уважением,

Великий магистр Superior Inconnu Lauris.

Великий магистр и любовный гид

Начало любовного путешествия не предвещало ничего хорошего.

Собравшись в холле арт-отеля «Emi-Grand», оформленного, как внутри, так и снаружи в красочном стиле поп-арт, love туристы, приехавшие сюда рано утром накануне и уже успевшие заселиться в отведённых им номерах, теперь с раздражением, а кое-кто и с ожесточением тыцяли пальцем по дисплею смартфона, нервно передвигая зомбучную ленту ярмарки тщеславия в ожидании великого магистра и любовного гида, которые запаздывали уже на десять минут.

— Чёрт подери, да где же они! — возмущался кто-то из сидевших на длинном кожаном диванчике, расположенном под картиной, изображавшей жёлтых человечков, пляшущих на звёздно-полосатом флаге.

Причиной раздражения было не только их отсутствие, но и серое пасмурное небо и моросящий за стеклянной стеной вестибюля нудный дождь, а также возмущение от язвительных комментов, заполонивших всё пространство мордокниги, в которых комментаторы виртуально били друг другу морды, желали смерти, посылали нахер: «Чемодан, вокзал, параша!» и тут же получали в ответ: «Сам паши у пана раком и мой синьору сраку!».

Несмотря на то, что половина из них щебетала на державной мове, а другая половина говорила на запретном языке, это обстоятельство ничуть не мешало им понимать друг друга.

— Твою мать, когда же он закончится! — выражал кто-то из стоявших своё недовольство непогодой.

— А хер его знает! — отвечал ему кто-то из сидевших, не подозревая, что звуковая вибрация обязательно достигнет пределов тех, кого называют Мать и  Herr.

— Вот-вот, — неожиданно раздался басистый глас с небес.

Любовные путешественники с удивлением закрутили головами (никто из них никогда не видел прежде ни энигматичного великого магистра, скрывавшегося под титулом Superior Inconnu Lauris, ни загадочного любовного гида Агнию), но кроме самих себя и девушки в синей фирменной жилетке, стоявшей за круглой белой стойкой рецепции под нависающим над ней красным колпаком, никого в холле больше не обнаружили.

Видимо, послышалось, подумал каждый из них.

Вслед за этим откуда-то издалека, видимо, с дальних Карпатских гор послышался протяжный звук трембиты, вначале тоскливый, а затем радостный.

Через пару секунд к Аллее звёзд неслышно подкатил зелёный микроавтобус «Mercedes Sprinter» с  алыми буквами «Love Tour» по борту. Вновь раздался унылый звук гуцульского рога с бодрой ноткой ми в конце.

Круто вырулив, зелёный бусик остановился прямо перед парадным входом. Из кабины резво выпорхнула миловидная женщина лет сорока пяти в длинном до пят платье медово-горчичного цвета.

В третий раз вострубил гуцульский ангел, и долгий заунывный звук самой длинной деревянной трубы в мире завершился жизнеутверждающим ми-ми-шным аккордом.

Пройдя мимо скульптуры Энди Уорхола, самозабвенно фотографирующего себя на фоне гигантской красно-белой консервной банки Campbell`s Duck Soup, она потянула к себе стеклянную, окантованную красным пластиком входную дверь, и не вошла, а словно вплыла в холл, мелко семеня ножками, поскольку платье её своими многочисленными складками чем-то напоминало тунику.

При этом вестибюль наполнился её звучным смехом, который нёсся впереди её и возвещал, словно фанфары, о прибытии сюда, по меньшей мере, римской богини.

— Здравствуйте, друзья мои, извините, ради бога, —  молвила она, на мгновенье заведя глаза кверху, и тем самым указывая на его присутствие где-то рядом. — Долго выбирала себе наряд, не зная, в чём предстать перед вами…

По всей видимости, это и была Агния. Ей, как представительнице зодиакального знака ♐, прекрасно было известно, насколько важно произвести первое впечатление.

— Всё думала, что мне надеть, — продолжила она и мимолётно взглянула на себя в винтажное ручное зеркальце, которое держала в левой руке, — жемчужную ли нить или алмазный мой венец.

Все тут же обратили внимание, что в волосах её сверкала диадема. Агния же заметила, что лица всех славных странников были скрыты разноцветными медицинскими масками, так что понять, кто из них кто, было довольно трудно.

— А вот маски вам совсем не понадобятся. У нас их никто не носит, — уверенно добавила она. — Наш заповедник любви ♕-вирус не затронул. Как не затронула нас и эпидемия зомби, бушующая сейчас по всей стране. Так что можете их снять.

Все тут же с облегчением сняли кто синие, кто жёлтые, а кто красные и чёрные маски.

Тряхнув кудряшками рыжих волос, любовный гид приветливо оглядела свою группу – всех двенадцать персон, с которыми ей предстояло работать. На этот раз в любовное путешествие она вместе с великим магистром пригласила одних только грандов из литературной и оккультной богемы Великой Галиции, самых именитых воинов великой языко-мовной войны, которая длилась уже без малого 150 лет.

Видела Агния всех воочию впервые, хотя знала о каждом предостаточно из их профилей в сети. Здесь собрались и зомбучные хейтеры, и инстаграмные лайкеры, и телеграмные пофигисты, которым на всё было наплевать.

Зеркало Венеры и магнит ненависти

Агния два раза взмахнула ручным зеркальцем в серебряной оправе.

— Стоп, стоп! Не превращайте наш Love Tour в Hate Tour. Чтобы я больше не слышала этих слов! Как уже всех достала эта бесконечная языко-мовная война! Я хочу, чтобы из вашего лексикона навсегда исчезли такие слова, как «вас не существует!», «искусственно созданные», «продукт русификации», «политический конструкт».

Она пристально поглядела всем в глаза, а таинственный голос великого магистра с особым значением добавил:

— Мне очень хочется, дорогие мои, чтобы вы все говорили здесь не на мове ненависти,  злобы и вражды, а на языке любви, толерантности и согласия. Чтобы каждый из вас увидел в друг друге, прежде всего, человека, а не навязанный набор догм и клише. Иначе вас, как в страшном сне, посетят здесь  мёртвые души.

— Гоголя? — спросил силен.

— И Гоголя тоже, — ответил ему великий магистр.

— Уж лучше пусть это будет живой труп Толстого, — схохмил сатир. — А то нам, униженным и оскорблённым, уже и деваться некуда.

— Не беспокойтесь, — пообещала Агния. — Живые трупы тоже  пожалуют к вам.

— В смысле? — не понял ангельски обаятельный красавчик. — Которые восстали из могил?

— Ага, — усмехнулась Агния.

— А как вы считаете, — неожиданно спросила речная наяда, любуясь своими пальчиками с безупречным маникюром, — длинные ногти – это кру-уто?

— Я считаю, — ответила ей небесная плеяда, выставив пальчики веером, — что нарощенные ногти – это гавно-о.

— А длинные ноги? — спросила наяда, развернув на каблучке свою стройную ножку.

— Ничего не могу сказать, — ответила ей плеяда, проведя рукой по своему бедру. — Длинные ноги – это красота.

— Как же я люблю эти бесконечные прения на пустом месте! — улыбнулся чертовски привлекательный красавчик.

— А я ненавижу, когда люди препираются друг с другом! — воскликнула лесная дриада.

— К сожалению, — вздохнул уязвлённый сатир, — в нашей стране нет места милосердию!

— Да! — согласился с ним эпатажный фавн. — У нас популярны только хейтеры и хайперы! У нас торжествует только холивар!

— А я всё ещё надеюсь и верю, — не согласилась с ним райская гурия, — что лишь любовь спасёт мир.

— Какая там любовь! — вновь взвилась гневная фурия, отчаянно жестикулируя руками. — Любовь сейчас не в тренде! Сейчас модно быть упоротыми зомби, которые ненавидят всех и вся!

Ульяна Зазбручко, ♍, 60. В игрушечном наборе великих галицких писателей она была вылеплена в образе Афины – богини мудрости, военной стратегии и тактики с копьем и со щитом в руках. Идейная вдохновительница перманентной войны с золотым двуглавым орлом, преуспевшая в борьбе с наследием серпа и молота и с русской литературой.

Милое, дружелюбное создание, пока его не разозлишь. Тогда голубое небо мгновенно застилали тучи, и в вспышках молний под раскаты грома в руках гневной фурии незримо появлялась кожаная плеть, а в волосах её, как у горгоны Медузы, шевелились змеи.

Широко известная порнографическая писательница и эссеистка, посвятившая своё творчество философскому исследованию волынского секса, была одета очень стильно: в белой сорочке под чёрным жаккардовым жакетом, в красных шёлковых брючках, в чёрных лабутенах на красной подошве и в креативных очках с красными линзами, благодаря которым она всё видела в искажённом адском свете.

В файлах, заведённых великим магистром на каждого участника, Ульяна значилась, как божественные длани, поскольку руки её – кисти, пальцы и ладони – постоянно пребывали в движении. В ней было столько экспрессии, что она могла дать фору любому бурно жестикулирующему испанцу или итальянцу.

ДДорвавшись до амвона,  любительница расковыривать исторические раны могла говорить с него часами, за что и получила прозвище «ходячая трибуна». Щебетунья отправилась в эту любовную одиссею без своего любимого художника, чтобы с глазу на глаз встретиться с глазу на глаз на этот раз с самой самой Дьяволицей.

Ей выпала карта «Жрица».

— Да, — согласилась с ней Агния, — любовь сейчас не в мейнстриме. Но только от вас зависит, дорогие мои, чтобы зашкаливающий градус ненависти поменялся с минуса на плюс. Чтобы  в вашем лексиконе появились, наконец, совсем другие слова  – слова любви.

— Це про-сто не-мож-ли-во!! — злобным голосом разделяя слова на слоги, подчеркнула пальцами фурия Ульяна. — Я люблю ненавидеть, я обожаю ненавидеть. Без слов ненависти я буду – не я.

— Это точно, — сказала Агния и выставила перед её глазами зеркало Венеры.

Увидев себя в зеркальце, гневная фурия тотчас осеклась. В нём она увидела змеевласую Медузу, чьи пылающие яростью глаза были наполнены такой злобой и презрением, что обращали воду в пламень, а всё живое – в камень.

— Но мы постараемся это исправить, — добавила Агния и вдруг резким движением отделила круглое зеркальце от ручки. Отсоединив таким образом зеркало от фигурки богини, она согнула руку в локте и направила серебристые ножки Венеры на Ульяну.

Магический нож атам

Кому-то явно не нравится наша миссия любви.

— Ой, я вас умоляю, какая там магия! — саркастично заметил невысокий и не в меру упитанный мужчина с пристальным взглядом и с проседью в бородке.  — Сейчас, *лять, чтобы узнать погоду, достаточно, взять в руки смартфон, и-и-хо-хо, — завершил он свою тираду сардоническим смехом, словно кто-то пощекотал его в ребро.

Юлий Бородарский,♊, 55. В файлах магистра язвительный сатир значился, как злобный критик. Именно так именовал себя литературный обозреватель, автор колонки «великая литературка» на третьеразрядном сайте, постя очередную ацкую фотку в пейсбуке, на которой он, скорчив мину, изображал из себя истинного дьявола во плоти.

Одетый в соломенную шляпу, клетчатые штаны и камуфляжную футболку, ничуть не скрывавшую его выпяченный на полметра вперёд «пивной» живот, говорун слыл умеренным алкоголиком, саркастичным циником и находчивым балагуром. Ему выпала карта «Шут».

Агния бросила на него гневный взгляд. Пузатый недомерок! Бородатый опёнок в клетчатых штанах! Шут гороховый и скоморох! Только клоунского колпака не хватает! Она уже пожалела, что пригласила этого трикстера в свой тур. Несмотря на то, что она его тоже по-своему любила.

— К вашему сведению, Юлий, прогноз погоды обещает дождь на целый день. Я же обещаю вам солнышко к полудню.

— И откуда ж вы это узнали? — не поверил ей сатир Юлий, почесав бородку (не всю, а почему-то только седину в ней).

Всё правильно: седина в бороду, а бес в ребро!J

— Я всё знаю, я же ваш гид, — Агния выразительно улыбнулась ему в ответ. — Я ваш путеводитель по этому городу любви, которой вам так не хватает.

Она уже собралась направить на него магнит любви, но тут послышался чарующий голос самой привлекательной из нимф.

— Городу любви? Как это чудесно!

Леся Мудра, ♉, 353. Эротическая поэтесса. Сладкоголосая нимфа сирена. Соловьиная щебетунья. Диапазон её голоса колебался от среднего меццо-сопрано до низкого контральто, и именно на низких нотах очаровывал всех мужчин своим объёмным грудным звучанием, искушая их, сводя с ума и увлекая на погибель. Вдохновенная, мятущаяся натура, она вызывала симпатию и сочувствие у всех, с кем вступала в общение.

Внешне она была воплощённой райской гурией. Крылатая дева с рыбьим хвостом значилась в файлах магистра как божественные перси. Ей выпала карта «Луна».

Участие Леси в пикантных поэтичных перформансах, а также в ночах эротической поэзии всегда производило фурор. Когда она выступала в Театре ушей, всем её поклонникам завязывали глаза чёрной повязкой, чтобы они в полной темноте, не отвлекаясь, могли насладиться её волшебным голосом и услышать до неприличия чувственную лирику её женских извилин.

Сейчас же, благодаря короткой зелёной юбке и глубокому декольте розовой блузки, сквозь текстиль которой сочилось неутолённое либидо, она привлекала к себе всеобщее внимание. При этом несмотря на фривольный вид и шлейф слухов, постоянно сопровождавший её, Леся строго блюла верность своему престарелому супругу, доверительно отпускавшему её одну в любые поездки.

— Именно так, Леся, — кивнула Агния, — и в этом вы тоже очень скоро убедитесь сами.

— Надеюсь, — улыбнулась отзывчивая гурия.

— А мне кажется, кое-кто думает иначе, — кивнул сатир Юлий в сторону.

Проследив за его кивком, Агния обнаружила в дальнем углу стенд с туристской информацией под названием «Добро пожаловать в наш город, свободный от зомби!». Но в глаза ей бросилось не само приветствие, а угрожающе торчавший из приветствия 🗡кинжал.

Приблизившись к стенду, она заметила, что острие клинка было воткнуто в игральную карту, в самый центр♠пикового туза, уместившегося перед словом «город».  Агнию пробрал озноб.

Так вот, что меня кольнуло. L

Ко всему, на лицевой стороне карты чёрным фломастером была дописано слово «ужас», в результате чего последнее слово прочитывалось жутко: ужасгород!

На несколько секунд все застыли в немом оцепенении, с недоумением созерцая страшное название.

— Вот так нож! — воскликнул писатель-детективщик Тюха, настрочивший уже больше восьми десятков криминальных романов.

— Такой необычный! — восхитилась им эротическая поэтесса Леся.

Чёрная рукоятка кинжала была деревянной, а лезвие обоюдоострым. Пан Тюха поднял руку, собираясь выдернуть его.

— Не трогайте его! — предупредил его чертовски привлекательный красавчик. — Это не обычный нож.

Игорь Бомбардир, ♑, 44. Самый таинственный человек в группе. Известный в оккультном мире, как маг Нуар, он в файлах великого магистра значился как тёмный маг. Создатель новой Религии Магов – универсальной религии разума, а также пособия «Ты можешь всё!», повествующего о 66 ступенях к успеху и процветанию, велеречивый говорун, к сожалению, не умел терпимо относиться к слабостям и промахам других.

Панк-купидон и магнит любви

Её будто кольнуло что-то в сердце.

— Нет, нет! — воскликнула она. — Надеюсь, такого не будет никогда! Тем более, в нашей  заповедной зоне, где до сих пор живут русы или, как они ещё называют себя, русины, чей язык очень похож на древнерусский и мало похож на ополяченную мову. Да и сами руские у нас, в отличие от прочего русского мира, считают себя истинно рускими. С одной буквой с.

— Как это? —  не поняла фурия.

— Как наследники и  правообладатели Руси-Украины, а также Руского королевства и Руского воеводства в Речи Посполитой с центром во Львове.

— О чем вы говорите? Какая заповедная зона? В Великой Галиции нет и не может быть никаких автономий. У нас единая страна, и мова должна быть для всех только одна, — неожиданно поддержал Ульяну ангельски обаятельный красавчик. Гипноз на него, по-видимому, также не действовал.

Серж, ♌♍, 46. Рифмотворец и песнопевец. Солист эротической панк-ска-группы «Серж и зомбаки». Живой классик и секс-символ велгалита (великой галицкой литературы). Ходячий экспонат Харьковского литмузея. Ему выпала карта «Солнце». В игрушечном наборе великих галицких писателей он был вылеплен в образе покровителя муз Аполлона с лирой в руках и в солнцезащитных очках.

Он был куспидом, то есть тем уникальным человеком, рождённым на границе двух знаков зодиака и сочетавшим в себе признаки обоих созвездий, которого порой раздирали противоречия: как Лев, он постоянно желал быть на виду, как Дева, старался не привлекать к себе особого внимания.

Миловидный, как девица, песнопевец был невысок и худощав, и чем-то похож на купидона – с голубыми ясными глазами, с изящным носиком с горбинкой, с эльфийскими влитыми ушками без мочек, и ко всему ещё с невидимыми ямочками на щеках. К тому же он был гладко выбрит, в отличие от остальных мужчин. Только виноградной лозы, обвитой вокруг чела, не хватало этому любимчику Вакха и вакханок для полного образа.

В файлах великого магистра панк-купидон значился, как чёрный романтик. Хотя в жизни он был, скорее, эпатажным прагматиком, а чёрный цвет доминировал не только в его внешнем облике, но и во всём его совершенно не романтическом творчестве.

Вот и сейчас его чёрные джинсы и чёрная футболка с ясно читаемым матюком «Вчіть, *лядь, нашу мову!» и портретом Пако на груди, свидетельствовали о многом. Сразу было видно, что парень этот непростой, несмотря на то, что на ногах его были заурядные чёрно-белые китайские кеды, на спине – обычный кожаный рюкзак, а на лице непроницаемые чёрные 🕶. Щебетун явно отличался от тех, кто привык говорить тихим голосом, скрещивать руки на груди и ходить в общепринятой одежде.

— Единой держава была до первого майдана, — возразила ему Агния. — Что же касается автономии, то это, скорей, резервация. Резервация истинных ценностей, от которых вы у себя там отказались, подменив их на противоположные. Это своего рода гетто, уникальное гетто любви, за пределами которого ходят бесноватые зомби и господствует тотальная ненависть.

— Гетто любви? — удивлённо переспросил песнопевец Серж.

Метафора пришлась ему явно по вкусу.

— Да, своего рода маленькое местечко, ортодоксальная слободка, отделённая от мира высокими горами, где «любовь стоит всего – отчаяния твоего, стоит твоих разлук, адской боли и мук», — удачно вставила она отрывок из известного стихотворения.

Судя до довольной улыбке стихотворца, цитата ему явно понравилась.

— Это своего рода оазис, — продолжила Агния, —  похожий на мираж оазис… свободный от злобы и вражды, которые накрыли сейчас Великую Галицию. Это ведь ваши слова, Серж, что мова исчезает, когда ею не говорят о любви?

— Да, это мои, — подтвердил живой классик.

— А если всё время говорить о вражде и разжигать ненависть, разве она не исчезнет ещё скорее?

— Не думаю, — покачал головой Серж и сняв чёрный очки, протёр глаза. — Любви хватит на всех.

— А вы подумай-те, Серж! — посоветовала ему Агния и неожиданно направила фигурку богини прямо ему в глаза, только на этот раз не ножками, а кудрявой головкой с распростёртыми руками.

Серж испуганно дёрнулся, но на этот раз никакой молнии, никакого разряда между ним и торсионным квантовым магнитом не возникло.

— Что? — усмехнулся он, — на меня ваш магнит  не действует?

— Сейчас подействует, — уверенно ответила Агния. — Ведь я направила  его на вас другим полюсом, то есть поменяла его действие с минуса на плюс, и теперь он…

— Что? — перебил он её.

— … превратился в магнит любви.

— Ух ты! — удивился Серж, — и что это значит?

— Это значит, что моя Венерка наполняет вас сейчас своей любовью.

— Да неужели? — отмахнулся он руками.

— Более того, — добавила Агния и, проникновенно посмотрев ему в глаза, одними лишь губами произнесла отрывисто три магичных слова:

 — Ани! охэв! отха!

Magical Mystery Tour

Тут главное – не поддаваться иллюзиям.

 — На всякий случай Поэтому, — продолжила Агния, — постарайтесь сегодня до самого вечера поменьше общаться с незнакомыми людьми. Так как по лунному календарю сегодня, к сожалению, не самый лучший день. Можно сказать, даже опасный. Первая четверть луны всегда отрицательно влияет на человека. Возможны тревоги, страхи и сомнения. Поскольку символом этого лунного дня является летучая мышь.

— И что это значит? — насмешливо спросил маг Нуар.

— Это означает, что  бэтмены, — усмехнулась Агния, —  а таже бэтвумены уже так и рыщут повсюду, чтобы высосать из вас кровь.

— Какой ужас! — шутливо изобразил испуг панк-купидон Серж, — что же нам тогда делать?

— Главное, Серж, не попадать в их сети,  — ласково ответила Агния. — А пока дождик не закончился, — спохватилась вдруг она, — я предлагаю всем выйти на Аллею звёзд и очиститься под ним. Ну, что же вы? Смелее, смелее. Это не простой дождик, а купальский.

Самым смелым оказался сатир Юлий. Взявшись за хромированный поручень, он потянул к себе стеклянную, окантованную красным пластиком входную дверь, и удерживая её, галантно пропустил вперёд не только шедшую за ним речную наяду Эвелину, но и всех прочих странников любви. Сам он предпочёл выйти последним, насмешливо помахав на прощание рукой в расположенную над его головой камеру видеонаблюдения.

Его жест не остался незамеченным. Все, кто покидал пределы арт-отеля, тут же в отображались на одном из мониторов в каморке невидимого Лауриса. Так нарядные женщины магическим образом превращались в нескромных нимф, слегка прикрытых газовой вуалью, у двух красавцев просматривались крылья за спиной (у одного – чёрные, у другого – белые), а у толстопузых дядек, лишённых штиблет, штанов и головных уборов, обнаруживались раздвоенные копыта, козлиные рога, свиные уши, и конский хвост.

Причем с высоты камеры видеонаблюдения все они выглядели коротышками из того самого набора игрушечных писателей.

Выйдя из гостиницы, любовные путешественники остановились перед зелёным бусиком «Мерседес Спринтер» с алыми буквами LOVE TOUR по борту и сгрудились на тротуаре, изрезанном именными звёздами местных знаменитостей.

— Я думаю, все знают, — продолжила Агния под моросящим дождиком, — что вода живая субстанция, и она обладает свойством передавать информацию.

Она неожиданно воздела простёртые ладони к небу, словно оранта в Софийском соборе в Киеве, и торжественно продолжила:

— Царица небесная, помоги нам с раннего утра. Развей тучи! Покажи нам солнце! Окропи нас энергией божественной любви!

— Окропи, окропи! — задорно повторила лесная дриада.

Магдалина Мария Михайловна, ♓, 60. Профессор и доктор филологических наук. Преподавательница вуза, поэтесса и писательница, автор повести «Триада», значилась в файлах великого магистра, как божественные рамена. 

Говорунья олицетворяла собой архетип женщины-матери, которая опекала своей заботой каждого, на кого обращала своё внимание. Ей выпала карта «Императрица». Будучи в летах, имела за плечами уже несколько браков, сына и дочку, и даже двух внучек, но так умело скрывала свои года, что никто и никогда не дал бы ей её действительный возраст. 

Агния опустила руки и мило всем улыбнулась:

— Ну, вот, желание своё наверх мы передали.

— А вы что, мольфарка, чтоб тучи разгонять? — поинтересовалась у неё Магдалина Мария Михайловна.

— Мольфарка не мольфарка, а тучи разгонять умею. Вам теперь лишь остаётся подождать пару минут.

— Ещё пару минут, и я промокну весь наскозь,— расцвёл белозубой улыбкой за её спиной самый экстравагантный персонаж, резко выделявшийся своим шокирующим видом, — но мне на это по*уй.

Галик, ♌, 60.  Потешный еврейский мальчик, ставший на склоне лет миллионером. Эпатажный фавн, супермажор и абсолютный конформист. Ему было абсолютно всё равно, что думают о нём и о его внешнем виде. Эксцентричный говорун с голубой, как у клоуна, шевелюрой, слегка прикрытой высоким розовым цилиндром, значился в файлах великого магистра, как фрик нувориш. Владелец одного из крупных торговых центров Киева прилетел сюда на частном джете, а поселился в одном из люксов.

Его красный пиджак, зелёные брюки и причудливые очки в бирюзовой оправе, явно подобранные им в тон фирменному бусику, просто кричаще бросались в глаза. При этом с лица его не сходила загадочная улыбка. Этот сангвинически весёлый человечек совмещал в себе одновременно и благоразумие Знайки и несуразный внешний вид Незнайки. Ну, что ж, у богачей свои причуды. Ему выпала карта «Император».

Стоявший рядом с ним охранник тотчас раскрыл ☂ и накрыл им своего босса. Жёлтый купол зонта, специально изготовленного к прошлой избирательной кампании по выборам мэра,  был разукрашен чёрными буквами «Я», стилизованными в форме поникшего члена. Галик молча кивнул бодигарду и тот, помешкав, галантно накрыл краешком зонта стоявшую рядом Магдалину Марию Михайловну. Но та, к удивлению, совершенно не оценила этого благородного поступка.

Морок

Радужное мерцание, зигзаг, сдвиг.

 И тут случилась первая странность, на которую никто, кроме конехвостого силена, внимания не обратил. Возле бусика нарисовался вдруг щуплый востроносый человечек с мертвенно-бледным лицом. Одетый в мешковатый балахон льняного цвета и накрытый капюшоном, он незаметно пристроился к ним сзади, как обычно пристраиваются  к экскурсионным группам прохожие, чтобы на шару послушать гида.

В одно мгновенье он вдруг приблизился к о. Владимиру и мелодично напел ему на ухо:

— Добро пожаловать в У-жас-го-о-род!

О. Владимир обомлел: странный незнакомец произнёс именно то жуткое слово, которое составилось благодаря пиковому тузу.

Конехвостый силен резко обернулся.

Мертвенно-бледное лицо незнакомца на самом деле оказалось комедийной маской с поднятыми вверх уголками рта. Или, вернее, тонкой посмертной маской, сделанной из папье-маше и окрашенной в цвет слоновой кости, с вырезами для рта, глаз и носа. Выглядывавший из носового отверстия длинный крючковатый нос, заострённый, как вороний клюв, явно напоминал гротескный нос великого малоросса, писавшего на великорусском языке.

Вот тебе и первая мёртвая душа. За посмертной маской Гоголя скрывался какой-то невообразимый хищник.

О. Владимир почему-то сразу понял, что это и есть тот самый Морок, который преследовал его всю жизнь. Из круглых отверстий на него смотрели невообразимо жуткие глаза с горизонтальными, как у козла, зрачками, а в вырезе рта виднелись острые и хищные, как у пираньи, зубы.

— Ну, как ты сейчас? — спросил его востроносый.

— В порядке, — испуганно ответил о. Владимир.

— А будешь не в порядке, — пообещал ему Морок.

Внезапный жуткий озноб охватил силена с головы до ног.

— Какого чёрта! — просипел он.

— Где ты увидел здесь чёрта? — ласкаво спросила его мёртвая душа.

Морок подошёл к стоявшему перед ним панк-купидону и помахал костлявой рукой перед его лицом.

 — Вы видите здесь чёрта? — спросил он красавчика. 

Серж ничего не ответил, глядя на него сквозь чёрные очки, как на пустое место.

— Вот видишь, — сказала мёртвая душа о. Владимиру, — он в упор меня не видит. Может, меня кто-то слышит?

Морок подошёл к свиноухому пану Тюхе, увлечённо слушавшего гида, и закричал ему прямо в ухо:

— Ты слышишь меня, Свин? 

Но тот никак не прореагировал на эти слова.

— Ну, надо же! — возмутился Морок. — В упор меня не слышит!

Он подошёл к козлоногому сатиру и со всей силы дал ему пинка под зад.

— А если так!

К удивлению силена, Юлий даже не обернулся, словно пинки для него были привычным делом и получать их ему было не в первой.

— Что за дела? — пожала плечами мёртвая душа, — даже обидно: никто меня не слышит, не видит и не чувствует. Кроме тебя.

Дрожащей рукой о. Владимир достал сигарету из пачки и несколько раз щёлкнул зажигалкой. Затянувшись, он отвернулся от незнакомца и выпустил дым в сторону в надежде, что за его спиной Морок растворится в воздухе точно так же, как и дым.

— А может, их и в самом деле нет? — предположил Морок, внезапно вновь представ перед ним. — Поверь: они тебе лишь кажутся. И в этом мире существуем только ты и я.

— Кто же ты? — судорожно спросил о. Владимир.

— Я – это ты! Посмотри на себя со стороны!

— Сними эту маску! — потребовал о. Владимир.  — Я хочу увидеть твоё лицо.

— Мне насрать, что ты хочешь, — ответил Морок.

Пытаясь сбросить с себя наваждение, о. Владимир затряс головой.

— Что с вами? — удивилась его поведению Ульяна. — На вас же лица нет!

— Как нет? — с беспокойством ответил силен и, чтобы удостовериться в обратном,  ущипнул себя за щёку. — Есть!

Он вновь затянулся сигаретой, а когда выдохнул дым, вдруг обнаружил, что мёртвая душа Гоголя исчезла.

Радужное мерцание, зигзаг, сдвиг.

Аллея звёзд

Добро пожаловать в клуб изумрудных сердец!

— Ну, что я говорила? — просияла тем временем Агния, глядя на свои ладони, — уже почти не капает. А сейчас, перед тем, как мы сядем в наш бусик… Ярослав, — представила она водителя, стоявшего у входа, — выдаст вам фирменные бейджики.

Ярослав, ♎, 36. Весёлый музыкант, барабанщик, тантрик, йог и по совместительству водитель. Русоволосый, русобородый и русоусый мужчина с удивительно синими задорными глазами, на которые обратила внимание вся женская половина группы, был одет в белую футболку с многозначительным символом: красный дракон ненависти и зелёная змея любви, свернувшись кольцом,  пожирали хвосты друг друга.

В руках он держал пластиковую коробку, в которой громоздилась целая стопка зелёных листьев и горка алых шпилек. К нему сразу же выстроилась очередь.

— Это что ещё за фиговый лист? — усмехнулся козлоногий сатир Юлий, получая сердцевидный листик и шпильку из рук водителя. — Прикрывать им свои причиндалы?

— Неужели они у тебя такие маленькие, — едко заметила небесная плеяда Хелен, — что их можно одним листиком прикрыть?

— А ты что, уже успела забыть? — вопросом на вопрос, раздражаясь, ответил Юлий.

— Это ты, наверно, уже забыл, как они выглядят, — намекая на его огромный живот, не осталась в долгу Хелен.

— Может, для кого-то этот листик и фиговый, — прерывая вспыхивающий конфликт, пояснила Агния, — а для всех остальных – липовый. Своей формой он напоминает сердце, поэтому и является логотипом нашей фирмы. Зелёный же листик, проткнутый  алой стрелой, — показала она на свою брошку на груди, — стал символом магического ордена «Изумрудное Сердце». Так что, если желаете стать орденоносцами, берите эти зелёные сердечки и живо пришпиливайте их к своей груди.

— Фу! — брезгливо скривилась фурия. — Ненавижу зелёный цвет.

— Я тоже, — поддержал её пан Тюха. — Как и всё, что с ним связано.

— Вполне солидарен с вами, — согласился с ними сатир Юлий.

— Это ещё почему? — удивилась триада Ма Ма Ми.

— Как сказал Остап Бендер, — ответил сатир, — он напоминает мне цвет рухнувших надежд.

— Именно так, — добавил панк-купидон Серж, прикрывая липовым листком первую букву матерного слова на своей футболке. — Зелёный цвет надолго скомпроментировал себя в свете последних политических событий.

— Считайте, что это не зелёный цвет, а изумрудный, — парировала Агния.

— Ой! — неожиданно вскрикнула гурия Леся.

— Ай! — скривился от боли также и Серж.

— Что такое? — участливо спросила их триада.

— Укололась шпилькой, — пожаловалась Леся.

— И я тоже! — признался Серж.

— Нет! — усмехнулся сатир. — Это вас явно сразили стрелы купидона.

— Это всё не просто так, — заметила Эвелина. — Это явное предзнаменование.

— Ну-ка, признавайтесь, — улыбнулась Агния, — кто из вас тут заныкал лук с колчаном стрел?

— Нет, скорей, это похоже на самострел, — язвительно добавил сатир Юлий.

— Ладно, тогда все, кто приколол изумрудное сердечко к своей груди, теперь могут заселфиться с первооткрывателем селфи Энди Уорхолом, — показала Агния рукой на скульптуру, стоявшую перед входом в гостиницу на Аллее звёзд.

Созданная путём сварки металлических прутьев, скульптура представляла собой фигуру основателя поп-арта в полный рост, державшего перед собой спрятанную в металлическом кожухе реальную фотокамеру.

— Сами фотки можно будет получить потом в этой гигантской жестянке от утиного супа «Кэмпбелл», в которой постоянно находится наш оператор.

 Плеяда Хелен заглянула в круглое окошко тесной каморки и при тусклом свете многочисленных мониторов разглядела чью-то лысину.

Она первой подошла к оригинальной скульптуре и, приобняв железного Уорхола, с улыбкой уставилась в фотокамеру, которую тот держал.

Но улыбка её тут же слетела с лица, как только напротив возник козлоногий сатир Юлий. Своей соломенной шляпой он едва доставал ей до плеча. Со стороны они выглядели, как высокий худой Пат и низкий толстый Паташон.

— Очень рад тебя видеть, — не очень радостно произнёс он.

— А уж как я рада, — мигом отозвалась она без всякого умиления в голосе, — ты не представляешь!

— Вот уж не ожидал тебя здесь встретить, — с раздражением добавил он.

— Если б я знала, что ты будешь здесь, — с неприязнью ответила Хелен, даже не глядя на него, а смотря только в камеру, — ни за что бы сюда не поехала!

Недовольное выражение её лица тотчас запечатлелось на будущих фотках.

— Я бы тоже, — признался Юлий.

— Ну, и пузо ты себе отрастил, — усмехнулась Хелен, — после того, как мы с тобой расстались.

— Так и не зарься теперь на чужую красоту, — погладил он свой жбан.

— У меня живот меньше был, — вспомнила Хелен, — когда ехала в роддом. Такое впечатление, что у тебя там двойня.

Алая блузка и чёрная юбка

И тут важны были цвета, вернее, сочетание цветов.

Зелёный, как синтез жёлтого и синего,  характеризовал одновременно единство и борьбу противоположностей,  в результате чего эти цвета теряли присущие им свойства и обретали новое качество. Зелёный был цветом гармонии и возрождения природы. Он оказывал расслабляющее действие на мозг. Но самое главное: исцеляющий изумрудный свет сердечной чакры олицетворял собой любовь.

Алый означал, прежде всего, вожделение и страсть: кружевное красное бельё, малиновый вуманайзер, алый лак на ногтях и пунцовую помаду на губах. Но не только. Алый напоминал о недавнем социалистическом прошлом: рубиновых звёздах и кумачовых  транспарантах и знамёнах. Он отождествлялся также с жертвенной кровью Христа, с пурпурными облачениями священников и даже с дьяволом, объятого геенной огненной на иконе Страшного суда.

Нет, не случайно наш бусик был зелёным: он исподволь поглощал багровую агрессию любителей ненависти и ненавистников любви.

Через минуту «Мерседес Спринтер» с алыми буквами «Love Tour» по борту, сопровождаемый фиолетовым кабриолетом «Порше», в котором находились фавн Галик с бодигардом, уже мчался к центру города.

Свернув по мокрой брусчатке в тесное ущелье сплошных фасадов и попетляв по узким улочкам, обе машины вскоре достигли того квартала старого города, над которым раскинулась семицветная дуга. С вершины горы Кальварии, нависавшей над городом, было видно, как обе они въехали в небесную арку. При этом у всех странников неожиданно поднялось радужное настроение.

— Здесь каждый дом имеет свой стиль: вот тут – барокко, там – ампир, напротив – модерн, здесь – классицизм. Неповторимая эклектика, не правда ли? — заметила по ходу движения Агния, — а вот там, где причудливые кариатиды, – это уже рококо.

Чтобы отвлечься от её болтовни и послушать хиты местных радиостанций, панк-купидон Серж заткнул уши чёрными наушниками и включил в своей кнопочной Nokia радио-FМ. К его изумлению, во всём эфире присутствовали только две радиостанции – «Шансон» и «Ностальжи». Первую он принципиально слушать не стал, поэтому задержался на второй.

— А что это у вас по радио звучит одна *уйня? — неожиданно спросил он на весь салон.

— В смысле? — с осуждением посмотрела на него Агния, недовольная его бранной речью.

— Ну, ничего на фм не ловится, кроме «Шансона» и «Ностальжи».

— А-а, — улыбнулась она, — это всё потому, что все остальные станции у нас глушатся.

Неожиданно зелёный 🚌 резко затормозил: перед 🚦.

Одноногий трёхглазый циклоп подморгнул водителю рубиновым оком.

Справа располагалась витрина магазина женской одежды, рядом стояли три цыганки в цветастых платьях. Экскурсовод, привыкшая без умолку петь лишь о том, что видела перед собой, тут же переключила свой рассказ с архитектурных особенностей города на его обитателей.

— А это ромалэ, уличные гадалки, ставшие непременным атрибутом нашего города.

— Лучше держаться от них подальше, — глубокомысленно заметил сатир Юлий.

— А то ещё без трусов останешься! — со смехом поддела его плеяда Хелен.

— Это уж точно! — усмехнулась Агния.

— Зато у них всегда можно разжиться травкой, — мечтательно произнесла  гарпия Карма.

Навстречу цыганкам двигалась русоволосая девушка, одетая в алую блузку и чёрную юбку. Лицо у неё было ничем не примечательное, но глаз от неё нельзя было оторвать. Сидевший у окна панк-купидон Серж тотчас повёл головой в её сторону. Пан Тюха также обратил на неё внимание.

— Ребята, не заглядывайтесь! — осадила их Агния. — Учтите, девушки неспроста надевают красное и чёрное. Они подсознательно знают, чем привлечь внимание мужчин.

— Особенно вояков повстанческой армии, — заметил пан Тюха.

— Ничего ты не понимаешь, — осадила его Леся. — Червоний – то любов, а чорний – то журба.

Между тем в наушниках панк-купидона зазвучал задорный голос радио-диджея: «А сейчас послушайте незаслуженно забытый шлягер 60-х годов прошлого века «А у нас во дворе».

Незамысловатую мелодию этой песенки Серж никогда раньше не слышал, поскольку родился гораздо позже, а вот голос певца показался ему до боли знакомым:

Обо всем позабыв, я слежу из окна

И не знаю, зачем мне она так нужна.

Вид у девушки, и правда, был скорее минорный, чем фривольный. Она была чем-то удручена, о чём говорил её поникший, устремлённый в себя взгляд и застывший на лице эмоджи в виде печального смайлика с опущенными вниз уголками рта L.

Грусть на её лице сразу заметила и молодая цыганка в длинной пышной юбке с красными маками на чёрном фоне. Мигом распознав в девушке будущую жертву, она тотчас пристала к ней, как банный лист:

— Постой, милая. Вижу, проблема у тебя. Такая умница, красавица, а счастья нету. Дай погадаю тебе...

— Отстань! — отмахнулась девушка и, чтобы избавиться от назойливой цыганки, свернула к переходу, возле которого стоял зелёный бусик с алой надписью "Love Tour" и фиолетовый кабриолет "Porschе", в котором сидел импозантный мужчина в красном пиджаке и с розовым цилиндром на голове.