Лис. Аромат пары

Глава 1

Готовила я, значит, зелья, ничего такого, подумаешь ― запретные да магические. Раздумывала, как отбрехаться от принудительной инициации, а тут папуля с инквизиторами пожаловали, чуть дверь с петель не снесли! Понятное дело, рука дрогнула, котелок взорвался, и я очутилась прямо над головой красавчика с огненными волосами, а дальше… Звездец! Опасно-властные мужики, сам Огонек не так уж и прост. Древние оборотни, да мир со слабой, спящей магией, какой-то маньяк, убивающий направо и налево ни в чем не повинных людей, подумаешь, они оказались человеческими парами оборотней, так что, их теперь за это хреначить? И… Постойте, что это там бормочет Огонек? В смысле ― я его предначертанная?!

[Предначертанные пары – высший дар предков, неприкасаемые и священные. Так мы всегда думали, таков был порядок, но один из нас решил пойти против природы, наложить лапу на бесценных, при этом уничтожив и связанных оборотней, и когда мы его найдем, он ответит за все содеянное]

Адриан

Настроение у меня было ни к черту. Спокойно нежился в своей кроватке, в кои-то веки не имея никаких серьезных планов и не собираясь так рано вставать, можно сказать, первый за хрен знает какое время выходной! Но глава рода, чтоб у него шкура полиняла, за каким-то хером решил ни свет ни заря вызвать меня на ковер.

Нет, за каким именно хером, я понимал, не зря же он последний месяц выедал мне мозг чайной ложечкой, дабы я скорей отыскал свою беглянку-невесту и притащил ее за черные косы под венец.

Угу. Бегу, роняя арбалет.

Несколько месяцев назад глава вот так же вызвал меня к себе и поставил перед фактом, что выдает меня… ладно, без шуток, что мне надлежит жениться на одной из наших оборотниц из рода Тайгер, иначе говоря – тигриц. «Наших», разумеется, условно, таковыми назывались территориально близко расположенные к друг другу рода. А вот с какого такого перепугу, я так и не понял, и честно сказать, не хотел понимать.

Ясен пень, я был не в восторге, но девчонке, похоже, идея не понравилась еще больше меня, раз она, только услышав новость о свалившимся на нее счастье, настолько ошалела от радости, что сбежала в чем мать родила. То есть в своей оборотной ипостаси. А так как во время обратного оборота вещи не сохраняются, то, считай, нагой.

Камикадзе малая.

Ну, или ей настолько не понравился я. Лично, насколько помнил, никогда с Арой Тайгер не пересекался. Фотокарточку, что ль, подобрали не самую удачную? Даже любопытно было бы посмотреть, хотя, нет, не интересно. Да и понятно, что не в этом причина. А вот то, что лично не пересекался, плохо. Увидела бы эта засранка меня вживую, может, мнение и поменяла. Я-то красавец хоть куда. Ага. Самомнения мне не занимать, это факт.

Впрочем, мне удалось достать образец ее крови, а Леонардо, Стражу рода Фрост-Бьорнов, по совместительству моему в какой-то мере начальнику, [1] не составило большого труда ее отыскать, но я не спешил мчаться на всех парах за своей «невестушкой» и возвращать ее в лоно семьи.

Однако, похоже, придется.

Тем более оставался призрачный шанс, что девочка может быть нашей парой. Воспроизвел в памяти ее фото, мысленно оглаживая каждую черточку юного лица, зверь угрюмо молчал. Даже ухом не дернул.

Поморщившись, прибавил газу.

Заехав на территорию резиденции главы рода Фоксайров, припарковался, стащил с головы шлем, вскинул глаза к окнам, замечая в одном из них шевеление занавески. Буркнув себе под нос язвительное ругательство, поставил байк на подпорку и, быстро взобравшись по широким ступеням мимо обвитых ядовитым, в любую пору года зеленым плющом колонн, вошел в прохладный просторный холл, где мне сразу навстречу выскользнул уже как сорок лет бессменный и довольно старенький мажордом.

— Добро пожаловать, сэр, — «посвященный» [2] забрал у меня шлем, потянул руки к кожанке, но я махнул рукой, и Дэвид послушно отступил. — Глава ожидает вас в кабинете.

— Благодарю, Дэвид, не провожай.

— Как вам будет угодно, — донеслось мне вслед тихое.

Поднявшись на второй этаж поместья, с размаха распахнул дубовую дверь, хотя, честно признаться, хотелось выбить ее с ноги. Пройдя внутрь дорого и безвкусно обставленного кабинета, плюхнулся в широкое кресло.

— Я слушаю, — вышло несколько развязно. Плевать. — Зачем я вам так срочно понадобился, да еще в шесть утра?

Майрон Фоксайр, глава рода огненных лисов, неприязненно поморщился.

— Плохо я учил тебя манерам, Адриан, ты бы еще ноги закинул на стол.

— Без проблем. Могу закинуть.

— Адриан!

— Что Адриан? Уже шестой десяток Адриан…

— Прекрати! Ты позоришься. Ведешь себя будто дитя малое! — рассерженно рыкнул Майрон, обнажая клыки. Сухая рука дернулась в желании стукнуть по столу, но вместо этого потянулась к горлу, ослабляя воротник рубашки.

— Было бы перед кем позориться. Давайте к делу, — со вздохом положил ногу на колено и уткнул указательный палец в нижнюю губу. Глава скрестил на груди руки, свел кустистые медные брови к переносице, и я, уловив знакомую мимику, хмыкнул: — О, вы сейчас скажете, что во мне разочарованы…

Глава 2

Я уже выезжал на трассу НР 2, когда мне на коммуникатор поступил вызов от Хивольфа, который явно не обрадовался полученному сообщению, да и, судя по настороженным ноткам в его голосе, меня он тоже не особенно будет рад видеть.

Райан наверняка был в курсе наших родовых дрязг, в частности, о самоуправстве Майрона, и его недовольство наталкивало на определенные мысли.

Неужели маленькая тигрица пришлась по нраву старому матерому оборотню? Забавно, если так. А может, она его пара? Да не-е-ет, это было бы слишком эпично.

Подъезжая к поселению, издалека увидел расслабленно сидящего прямо на жухлой траве у ворот босоногого Райана. Байк затормозил рядом с ним, и медитирующий оборотень только тогда распахнул глаза. Неторопливо поднялся, отряхнув руки от налипших мелких листочков и травинок, протянул правую мне:

— Добро пожаловать в нейтральное поселение, Адриан. Рад тебя видеть.

На вид Райан был спокоен, но в его серо-стального оттенка глазах застыло нечто мрачное, больше похожее на предупреждение, чем на реальную угрозу.

С сомнением выгнул бровь, склонил голову к плечу:

— Заметно. Радушие из тебя так и прет.

— Не принимай на свой счет, — ответил он, пропуская меня через калитку ворот, и тут же ее плотно закрыл. Махнул четырем патрулирующим неподалеку оборотням и поманил меня за собой. — Ты не сообщил причину своего приезда.

— Думается мне, ты лукавишь и прекрасно знаешь, зачем я здесь.

Волк не ответил, неопределенно повел плечами, и остальной путь до его дома мы провели в молчании. Так как небольшой особняк Райана был самым крайним, по пути нам никто не встретился, да и в самом поселении, насколько я знал, проживало не так много семейств и одиночек. Все же бесхозных или отрекшихся от рода оборотней сейчас много меньше, чем сто лет назад.

Ступая за мнимо равнодушным бывшим Старейшиной, я веселился тому, что, с большой долей вероятности, мое предположение в отношении Райана и малышки Ары окажется верным, но вместе с тем внутри разливалась сумрачная пустота. Еще один шанс обрести свою половину ускользал у меня из-под носа. Но если так, ничего не попишешь. Тем не менее, за Райана я буду только рад. Он уж точно заслужил свою столь долгожданную пару.

Приблизившись к дому, Райан поинтересовался через плечо:

— Выпьешь чего-нибудь? Есть травяной сбор.

— Откажусь. У меня не так много времени. Предпочитаю решить вопрос сейчас и отчалить.

— Как скажешь. Должен предупредить: если девочка не последует за тобой, а это вряд ли, насильно не дам ее увезти.

— За кого ты меня принимаешь? — притворно оскорбился и вздохнул: — Я знаю, но хочу об этом услышать от нее самой. Если проблема только в принудительном браке или в моей кандидатуре жениха, то мы можем договориться. Своим же побегом она усугубила наше общее положение. Я сам собирался переговорить с главой ее рода и настоять на отказе от абсурдной помолвки, у меня был козырь в рукаве, но, как понимаешь, мой план с треском провалился.

— Что сделано, то сделано.

Согласно кивнул.

— Да и ты не торопился с приездом, но Ара и не надеялась, что ее так просто оставят в покое.

Ара ли не надеялась? Скорее сам Райан.

— Раньше приехать не мог, были неотложные дела, сам понимаешь, но вот он я.

— Майрон надавил?

Презрительно скривился:

— Зришь в корень. Проведешь меня к беглянке?

— Идем. Занятия уже закончились, но Ара еще не возвращалась.

Недоуменно покосился на невозмутимого оборотня, но вслух ничего не сказал. А когда мы, обогнув его дом, направились к находящемуся за ним лесу, где чаще всего проходило обучение маленьких оборотней, понял, о каких занятиях шла речь.

— Ты позволил малолетней девчонке проводить занятия с неконтролирующими ипостась малышами? Настолько доверяешь?

О том, насколько это опасно для самой девчонки, промолчал. Райан и без меня об этом знает.

— Аре уже двадцать один, не такая уж она и малолетняя, — непонятно кого убеждая ― меня или себя, ― с каплей неуверенности отозвался он. — К тому же она просто помогает Старейшинам, и занятия проходят под их контролем.

— Ясно, — многозначительно протянул, ехидно улыбаясь.

— И да, я ей доверяю, — спустя несколько секунд молчания тихо признался волк.

— Я понял, — улыбка превратилась в оскал, а сумрачная пустота в душе порядком сгустилась. Похоже, ловить мне здесь уж точно больше нечего, но продолжал упрямо идти.

Должен же был я убедиться, раз уж приперся.

Ару я заметил еще метров за триста. Девушка в одиночестве собирала спелые зимние ягоды, ветер донес до нашего слуха тихий напев детской колыбельной, от которой у Райана учащенно забилось сердце, губы тронула тонкая ласковая улыбка, а вот у меня совершенно ничего не екнуло. Зверь был спокоен как танк и даже хвостом не повел в сторону певуньи.

Еще одно доказательство.

Что ж мне так не везет-то, а. Ладно, пора сознаться: откладывал встречу с Тайгер не только по причине работы, она была моей призрачной надеждой, надеждой, на глазах осыпающейся в пыль.

Глава 3

Ульяна

Напевая под нос веселый мотивчик задорной известной попсовой песенки, мелко шинковала листики о-очень ядовитой, но очень полезной травки – болотистой галгинки, не забывая посматривать на кипящую в котелке субстанцию с будущим диарейным зельем.

Все пока шло согласно моему коварному плану, что не могло не радовать, от того и настроение у меня было преотличным.

— Свободна, как птица, что в небе кружиться, что в небе кружиться, ля-ля-ля-ля, — счастливо пропела, раскидывая руки в стороны и покрутилась вокруг своей оси. — И страху не знает, и страху не знает, ведьма прекрасна-а-а-а-я. Она позабыла, она позабыла, что значит тот страх. [1]

Мой любимый тесачок под воздействием капли магии быстро застучал по разделочной доске, дошинковывая травку. Весело пританцовывая и маршируя пальчиком, приказала:

— Тесак – стой. Галгинка, давай в котел.

Тесачок послушно замер, а травка закинулась в котелок.

Удовлетворенно прихлопнув в ладоши, сунула нос в гримуар, доставшийся от мамы. Воздух напротив меня заклубился, материализуясь в морду моего фамильяра – Рива, карликового серебристого лисариуса, животного с девятью хвостами, очень похожего на обычного лиса, если бы не хвосты, да.

— Ульянка, засранка. Песни, значит, горлопанишь, да опять втайне от отца ведьмачишь! — зверек ощерился в зубастой ухмылке, красноречиво покосился на котелок: — Позабыла она, что значит страх, значит, ага. Попадешься отцу, получишь ремня по своей костлявой попе и сразу вспомнишь!

Хорошее настроение как корова слизала.

Моя пушистая меховушка приперлась нотации читать. Очень «неожиданно». Терпеть не могла, когда Рив включал режим строгого родителя, пытаясь воспитывать, словно мне не двадцать, а пять лет.

Поморщив нос, отмахнулась:

— Сгинь, Рив, не видишь ― я занята. Отец спозаранку отбыл на охоту и его не будет до следующего утра, он не узнает. И вообще, нормальная у меня попа, ничего не костлявая, не наговаривай, — провела по вышеупомянутой части моего тела ладонью.

— Наговаривать – удел людей, а я фамильяр, моя дорогая, — лисариус гордо выпятил пепельно-белую грудь. — Я всегда говорю правду.

— Ой-ли, — скептически хмыкнула, хлопая гримуаром. Инструкцию к зелью запомнила, и он мне уже был без надобности. — Так! Если не сгинешь, получишь уже ты по своему пушистому заду.

Рив подергал ушами и, вопреки моему предупреждению, не исчез, а устроился поудобнее, обвил всеми хвостами лапки, укоризненно покачал головой:

— Эх, Льянка, бедовая ты девка. Ладно, отец, но о ковене ты подумала? Что, если узнают? Да тебя инквизиторы за твои рыжие лохмы притащат на место силы и принудят долг отдавать родине с первым попавшимся ведьмаком!

По коже пробежались мерзкие мурашки.

— Я – ведьма, а не дура. Знаю меры предосторожности. И, между прочим, лохмы, эм, то есть волосы у меня не рыжие, а темно-медные с легкой рыжинкой, запомни уже наконец. Святые зелья, ну что за фамильяр мне достался?!

— Нормальный фамильяр, прям замечательный. Грех жаловаться. Таких, как я, больше нет! Тебе достался эксклюзивный экземпляр, — Рив высокомерно дернул одним из хвостов и вздернул кверху нос.

Я тихо захихикала, но, натолкнувшись на подозрительную мордочку лисариуса, подавилась смешком и состроила невозмутимую физиономию, закивав:

— Это факт.

— Вот именно. И вообще, думаешь, ведьмы не бывают дурами? Взять тебя, Ульяна, сама же отказалась от инициации в этом году, как и в том, и в предыдущем. А все, между прочим, порядочные ведьмы обязаны ее пройти. Тем более первородные.

— Значит, я не порядочная, — зло фыркнула. — И вообще, неготовая я еще, ясно?

— Ясно, — важно покивал Рив и рыкнул: — Как инициироваться, так ты неготовая, а как ведьмачить – ты первая.

— Не, ну а че такова? — возмутилась, гневно смотря на пушистую ехидную мордочку.

— Ну, а че такова, — перекривил меня Рив. — А то, что за твои неправомерные делишки можно и в каземат угодить! А что будет с отцом? Ты подумала? Тебе что, его совсем не жалко?

Я пристыженно вздохнула, но ведьмачить не перестала.

— Ты не подумала. Не любишь ты своего бедного папеньку, ой, не любишь. Подведешь вас обоих под монастырь, точно тебе говорю.

— Вот что ты такое мелешь, пушистый! — возмутилась в ответ и насупилась: — Я отца очень люблю, и мне его песец как жалко.

— Песца оставь в покое!

— Да иди ты. Так вот, жалко, но себя, знаешь ли, мне жальче вдвойне. Не настаивал бы он на обряде, да женихов никому не нужных не сватал, и отношения, глядишь, между нами наладились, но отец и слушать ничего не желает. Будто провести эту дрянную инициацию ― вопрос жизни и смерти.

— Скорее, вопрос магии и пустышки. Сама же прекрасно знаешь, без своевременного раскрытия сил магия ведьмы с каждым часом будет слабеть, а к тридцати годам от ведьмы останется одно название, тебе это нужно?

— Конечно же, нет! Но блин-оладушек. Вот почему, спрашивается, полное раскрытие своих сил я должна обрести через близость с каким-то незнакомым ведьмаком?! Что за дикость? Да еще и отдать ему кусок своей силы! Ошалеть, одним словом. Не жирно ли?!

Глава 4

Время на секунду будто застыло, превратившись в кисель, а затем, с тихим писком Рива, вновь запустилось. Зверек заметался на месте, пытаясь спрятаться то за котлом, то на заставленных зельями полках, из-за чего несколько бутылочек закачались и ожидаемо полетели вниз.

— Рив! — зло зашипела, вскидывая свободную руку и поддерживая пузырьки магией, аккуратно подняла их обратно на полку, а замершего лисариуса отлевитировала на пол. — Успокойся! Ценные зелья побьешь.

— Успокойся? Успокойся?! К лешему твои зелья! Что ты там говорила о мерах предосторожности и о том, что ты не дура?! — запричитал он, заламывая лапки. — Доигралась мы, Ульянка. Ой, доиграли-и-ись. Говорил же, что поймают, а ты?! Теперь за волосы и к ведьмаку. У-у-у, моя бедная Льяночка-а-а-а.

— Тихо ты! Чего разорался-то. Черт, — ругнулась, не слишком успешно пытаясь сохранить остатки спокойствия и быстренько что-то придумать. — Рано меня еще спаривать. То есть, хоронить.

— Ульяна! — рычал на весь дом, кажется, совсем доведенный до бешенства отец. — Быстро сюда, или я за себя не ручаюсь!

Ой, мамочки, таким папеньку я слышала не часто. Видать, дело совсем барабан.

— Ну что вы, вейдар Лисов, она хорошая девочка, сейчас выползет, то есть, выйдет. Не так ли, вейдари Лисова?

«Ага, как же. Тем более так просто меня будет отсюда не выкурить».

Дом существенно так тряхнуло. Явно проклятые инквизиторы выпустили поисковики с сетью, чтобы вытащить меня пред свои ясные черные очи.

Засада.

— Ульяна! — испуганно взвизгнул Рив, подпрыгнул ко мне и вцепился в руку, случайно выбивая из ладони стаканчик.

— Рив, да осторожнее, кому говорю! — вскрикнула, с ужасом пытаясь отцепить от себя повисшего тряпочкой фамильяра и поймать взмывший вверх стаканчик. — Что ты творишь?!

— Я что творю?! — оглушающе рыкнул фамильяр мне на ухо. — Это ты что… Льяна, осторожнее!

Под влиянием эмоций сила в крови забурлила, выплескиваясь, вырываясь из-под контроля и бухая сырой магией в котел, куда, стукнувшись о мои пальцы, следом рухнул стаканчик.

— А-а-а-а-а!!! Держи его! Держи!

— Нет-нет-нет, — панически причитала, едва успевая ухватить за пару хвостов летящего в котел следом за стаканом лисариуса, и, зажмурив один глаз, втянула голову в плечи. Тщетно попыталась взять под контроль взбесившуюся силу, но куда там было справиться недоведьме.

Котелок зашипел, забулькал и с громким, угрожающим «чпоком» взорвался. Ударной волной меня и изрыгающего ругательства фамильяра подбросило вверх и разметало по разным углам рушащейся лаборатории.

Больно ударившись затылком и спиной о стену, с сипом втянула носом воздух, шлепаясь задницей на пол. Дыхание перехватило, будто из легких выкачали весь воздух, и сознание незаметно померкло.

Очухавшись, со стоном сжала ноющие виски.

— Дырявый котел, вот это меня приложило так приложило.

Осоловело похлопав ресницами, сфокусировала взгляд и на несколько минут впала в прострацию. От открывшейся животрепещущей картины у меня даже головная боль мигом рассосалась.

— Твою же колбу, — растерянно прошептала, оглядываясь, шокированная до глубины души.

В общем, такое дело: не понять, каким ветром меня сюда занесло, но я оказалась заточена в прозрачный огромный стеклянный куб без единого намека на дверь или хоть маленькую щелку, через которую можно было просочиться наружу. Пол этой конструкции был темно-мутным, будто прикрыт легким неосязаемым дымком.

По другую сторону, так сказать – на свободе, с шалыми от испуга плошками-глазами прыгал мой фамильяр, беззвучно открывал и закрывал пасть, предполагаемо, меня распекая и обещая самые страшные кары, но проблемка была в том, что я его совершенно не слышала.

— Это еще что за стеклянные казематы? — тихо возмутилась, потерла глаза в надежде, что мне все это померещилось. Не зря же я так сильно стукнулась головой, аж дух только чудом не вышибло, вот и видится всякое. Сейчас приду в себя и вновь окажусь в своей лаборатории, на крайний случай в больнице, главное, чтобы не в инквизиторной.

Отлипнув от очень даже ощутимой стенки, с любопытством потрогала ее пальцами, на ощупь стекло казалось очень толстым и прочным, как… ну, супер толстое стекло, и очень даже осязаемым.

— Черт, как настоящая, — цыкнула, до боли прикусила губу. Мрачно констатировала: головой, может, меня и приложило, но не настолько же. Значит, эта штука и есть настоящая. Наверное. Ладно, разберемся. Еще разок тронув стенку, надавила на нее и отдернула руку. — Блин, просто так не разбить.

Обернувшись, внимательно огляделась и досадливо поморщила нос. М-да. Собственно, и разбивать было нечем. В кубе, кроме меня самой, вообще ничего не имелось. Не собой же, в конце концов.

Перейдя на магическое зрение, приглушенно ахнула, прикрывая рот ладонью. Абсолютно вся конструкция и больше всего как раз-таки пол, как новогодняя елка, переливалась магическими энергиями, как я понимала, призванными сдерживать то, что находилось внутри этого странного сосуда. В данном случае, меня.

— Ничего себе…

Отшатнувшись от стен, от греха подальше, нервно стянула съехавшую на кончик хвоста резинку, бездумно надела ее на руку, зарылась пальцами в волосы, дернула.

Глава 5

— Рив? — позвала фамильяра и поморщилась, услышав со стороны свой жалобный голосок. Откашлявшись, гаркнула: — Рив, мать твою за ногу!

Отмерев, фамильяр дернул ушами, наморщил мордочку и прикоснулся к виску, беспомощно развел лапки в стороны, показывая, что связаться со мной не выходит, нашу с ним ментальную связь что-то блокирует. Похоже, стенки стеклянной тюрьмы не пропускали совершенно никакую магию, что в очередной раз наталкивало на мысль: догадка об инквизиции скорей всего верна. Но все еще не ясно, где сами инквизиторы.

Ладно, и без них здесь стрессов хватает.

Вернув внимание незнакомцу, склонила голову набок, задумываясь над тем, кем мог быть невесть откуда взявшийся этот мужчина. На ум приходило только несколько вариантов, какие могли бы соответствовать правде.

Инквизитор или ведьмак, которого сюда приперли, чтобы принудить меня с ним инициироваться. Только опять-таки не понять, почему он находился у меня под ногами, а не я под ним. Тьфу, о чем это я вообще.

— Б-р-р. Ну, уж нет! Никакой инициации! Только через мой… Нет, лучше его труп! Так, Ульяна, врага, то есть ведьмака, надо знать в лицо, — воинственно пробормотала, завязала волосы в низкий хвост и, растянувшись на полу, подползла ближе. — Жаль, что зелье для поноса утрачено. И магия мне сейчас не доступна. Подавиться мне галгинкой, да я вообще осталась безоружна! Точно, дело рук инквизиторов, вот точно!

Оказавшись аккурат над «ведьмаком», распласталась на полу, приплюснула к стеклянной поверхности нос, внимательно разглядывая «врага».

Ну, что я могла сказать. Он был весьма собой хорош, но все-таки отчего-то мало походил на представителя моей расы. Точнее, совершенно на него не походил. Не та комплекция. У ведьмаков не бывает такого мощного разворота плеч, рельефного живота и мускулистой жо… э-э-э, бедер, прикрытых белоснежными трусами-боксерами.

Если у меня и были тараканы в голове, то сейчас они лежали в эстетическом обмороке и нервно дергали лапками.

— Ничего такой экземпляр, — нехотя признала, скользя по тренированному телу жадным взглядом цербера, завидевшего вкусный ломоть мяса слабой прожарки, но не имеющего шансов даже кончиком языка лизнуть вкусняшку. — И точно не ведьмак.

И вряд ли уж инквизитор. Из-за своей специфической силы они поголовно все были темноволосые, черноглазые и до боли худощавые, что даже мне, не страдающей гуманистическими идеями, порой хотелось их накормить.

Нет, бывали и такие, как этот рыженький, хотя больше огненький, но, чтобы достичь такой формы, инквизитору пришлось бы поселиться в тренажерном зале и не вылазить оттуда как минимум год, днем и ночью потчуясь протеиновыми зельями, а то и больше. И то, как говорится, не факт, что им это поможет.

Что же до наших ведьмаков, то они исконно имели небольшой рост, максимум метр семьдесят, ага, с кепкой, очень худощавые телосложением, да так, что обнять и плакать, даже самый худой инквизитор там и рядом не стоял.

Издержки расовой принадлежности, что ж поделать. Хотя бывали исключения, например, мой папенька, но вот именно что исключения. Все же в основном худые до ужаса. Этих как ни корми, все равно плотнее не станут. Но зато красивые, заразы. Но что мне до их красоты. Никогда не трогало и вряд ли когда-нибудь тронет. В отличие от этого красавчика. И только чистокровные люди имели коренастое телосложение, высокий рост и более разнообразный цвет волос. Так, может, этот перчик ― человек? Я прищурилась и свела брови к переносице, выискивая в крепыше человеческие расовые особенности. Но вот беда: и на чистокровного человека не слишком тянул. Так кто он все же таков?

Я еще с пяток минут во все глаза таращилась на охрененный, что уж там, образчик мужественности, и на разделяющее нас с красавчиком стекло что-то капнуло. Я с удивлением поняла, это моя слюна.

Ой, как стыдно.

Ну, ладно, не очень, но все равно, Льянка, фу такой быть. Еще для полного счастья мне не хватало капать слюнями на всяких там перчиков.

Так, все, пора вытирать слюни и пытаться понять, как отсюда выбраться. Папа говорил, что из любой даже самой трудной ситуации есть выход, и из этой найдется. Ведьма я или где?

Но стоило мне опереться руками на вроде как пол, дабы соскрести свою с него тушку, как стеклянная поверхность подо мной угрожающе треснула. Обалдело округлив глаза, застыла, боясь лишний раз дернуться.

Рив тоже застыл, кажется, и вовсе дышать перестал, таращась на чертов пол. Хруст повторился, и в следующее мгновение, не успела я и мявкнуть, как опора исчезла, и я с громким криком: «А-а-а-а-а-а, твою ж стекля-я-яшку-у-у-у-у», полетела вниз, аккурат на голову рыжему незнакомцу. В ушах эхом вторил крик моего фамильяра:

— Етить твою грелку! Куда без меня-я-я-я!!! Ну, Льянка, погоди!

Приземлившись на плечи ничего не подозревающему «не-ведьмаку», испуганно вцепилась ему в волосы, чисто на инстинктах придушивая за шею. Бедняга издал ошарашенный «ох», выронил из рук полотенюшко и начал заваливаться назад, прямо на меня. Понимая, что не выдержу такую мощную тушу, оттянула незнакомца за мягкие чуть влажные пряди волос, рыча ему в ухо:

— Куда?! Не туда!

Рыжий, дернувшись, послушно поменял траекторию, повалился вперед, выставляя для опоры тренированные руки. Но в дальнейшем все его послушание сошло на нет.

Глава 6 

Ульяна

Неладное я заподозрила, еще когда мой маньяк протащил меня по довольно светлому широкому коридору, спустился по лестнице из серого вроде бы мраморного камня, м-да уж, непрактично как-то, мрамор-то скользкий, наверное, не уронил бы. Хотя вон огонек топает спокойно, значит, не такой уж и скользкий, да и такой, как он, точно бы не уронил, только если на свое большое тренированное тело в тех самых белоснежных трусиках-боксерах, м-м-м. Так, Льянка, слюни обратно слизни, еще не хватало его штаны домашние заляпать. Осторожно провела по вышеупомянутым штанам пальчиком, мягонькие какие. Ой, только бы не заметил. А он и не заметил, или сделал вид. Вон как тело на секунду напряглось.

Так. Затем мы спустились на еще один этаж вниз, еще ниже, а потом еще, в пещеру, что ль, несет?

В это же время кто-то как раз поднимался наверх, и этот кто-то, судя по звуку шагов, мужчина. Огонек чуть повернулся полубоком, и мне открылся вид на черные туфли этого кого-то, начищенные такие, и в то время, как я задумчиво на них любовалась, их хозяин удивленно проговорил:

— Сэр, я как раз шел за вами. Э-э-э, а что это у вас не плече?

— Не что, а кто, приятель, — прокряхтела я, завозившись на мужском плече в попытке извернуться и взглянуть на говорившего, да и отличительный знак на груди в виде маленькой брошки немного давил, причиняя легкий дискомфорт, но была коварно слегка подброшена вверх и для надежности придавлена сильной рукой.

— Не вертись. Живот будет болеть.

— Заботливый какой, лучше бы на ноги поставил, а то вишу, будто мешок картошки, — пробурчала, тем не менее послушно повиснув тряпочкой, и мрачно подперла руками подбородок, мстительно упираясь острыми локтями в широкую спину, но огонек, кажется, и не почувствовал. По крайней мере, даже не дернулся.

— Эм. Сэр?

Интересно, что это за обращение такое «сэр»? Чудное какое-то. Никогда не слышала. Похожее на сыр. Хи-хи. Ясное дело, я сразу поняла, что таким образом мужчина вежливо обращался к перчику, я же не дура. Ну, собственно, как и у нас в стране, в зависимости от расы. В частности, ко мне и моим соплеменникам – вейдари, вейдар, или к верховным и прочим высокородным лицам: ваэри, ваэр, но все же – правда, немного смешно. А вот мой тихий смешок был очень даже услышан, потому как тяжелая ладонь вдруг нагло спустилась ниже и сжалась на моей, к-хм, ягодице.

— Эй! — возмущенно стукнула по его заднице. — Не твое, вот и не лапай!

В ответ раздался задумчивый хмык.

— Кто бы говорил. Займись рабочими вопросами, Лесли. Хотя нет, давай за мной. Ты как раз и можешь помочь прояснить один интересный вопрос.

Я посочувствовала пока невидимому мне туфельке.

— Какой непоследовательный. Сначала иди, потом не иди. Бедняга Лесли.

— Рыжим слова не давали, помолчи пока.

— Кто бы говорил, — вернула его же слова. — И без рукоприкладства, я попрошу!

Меня проигнорировали, обошли того самого Лесли и начали спускаться на еще один лестничный пролет, а вот туфли растерянно потоптались на месте и все же направились следом.

Рассматривая их, я раздумывала: как долго этот щеголь их полировал, или зелья какие применил? Хм, если так, то нужно обязательно вызнать их составляющие, подобные бытовые зелья далеко не дешевые и трудны в изготовлении, может, поделится по дружбе огонька, эх, разбогатеем.

Замечтавшись, едва не пропустила момент, когда мы спустились в подвальное помещение, если судить по сумрачной обстановке и очертаниям накрытой белой тканью мебели, подошли к стеллажу, послышался глухой щелчок, и меня пронесли в тускло подсвеченный проем.

— Ого, у него там тайная комната, что ли? Лаборатория? — восхитилась я.

— Нет, не лаборатория, — ответили мне.

— А что? Зельеварная? Зелья варганите, я угадала?

Моя внутренняя ведьма недоверчиво сощурилась. Все-таки ведьмак? Да еще и инициированный, видать, не то что я. Только как сразу не поняла? Потому и не поняла, что не похоже же. Хм. А если вспомнить о туфлях, тьфу, то есть о Лесли, то и вовсе два ведьмака.

— Какие зелья? — несколько обалдело спросил Лесли и затем возмущенно: — Мистер Фоксайр никогда не запятнает себя делами с наркоторговцами, юная мисс!

— Ну, тебе виднее, — хмыкнула я. А сама задумалась: что еще за торговцы такие? Судя по возмущению: не очень хорошие ребята. Запрещенкой, наверное, балуются. Ну, если мистер Фоксайр не такой, то я только рада. А Фоксайр, видать, у нас тот самый перчик-огонек. Ему идет.

— Лесли прав. Никаких наркотиков, — строгим тоном поддакнул огонек.

Так, все, я запуталась. Ведьмаки или нет, ну? Хотя с другой стороны, при близком контакте я бы точно почувствовала собрата по расе. Что я туплю? Можно же проверить! Заодно посмотрим, что там с магией.

Воодушевившись, потянулась к силе. Немного онемевшими от долгого лежания на плече пальцами перебираю в воздухе в попытке почувствовать потоки, и к моей всепоглощающей радости, они откликаются, правда, не сразу и очень неохотно, будто их что-то конкретно так блокирует.

Похоже, стены этого дома из антимагического камня, что меня не удивило совсем, если бы я оказалась в логове инквизиции. Помимо воли душу сковывают щупальца легкого страха и беспомощности, а я терпеть не могу чувствовать себя слабой.

Глава 7  

Адриан

Вместе с парнями из своего отряда наблюдателей – Хардом, Нейтом и управляющим ― задумчиво смотрели на рыжеволосую девушку по ту сторону зеркала Мозелла.

— К-хм, сэр, а почему она на полу? — с недоумением поинтересовался Хард.

— Ты у меня спрашиваешь? — изумился я.

— Ну, а у кого еще спрашивать?

— Очень логично, — язвительно буркнул. — С учетом того, что я ее сегодня впервые в жизни увидел.

— Может, ей так удобно? — предположил Нейт.

— Может. Так, хватит пялиться на девочку. Вы выяснили, кто она такая и каким образом очутилась в моем доме, да еще умудрилась в обход оборудования и всех вас проникнуть в мою личную спальню?

Хард почесал затылок, переглянулся с напарником и вновь уставился на мою рыжулю.

Я ревниво сцепил зубы. Еще раньше словил себя на мысли, что ни мне, ни моему зверю совершенно не нравилось постороннее внимание к малышке. Вот и сейчас я испытывал глухое раздражение. Зверь оскалил клыки, злобно фыркая и подбрасывая картинки, как мы с ним оттаскиваем парней от зеркала и мутузим всех троих, чтобы неповадно было пялиться на чужое. Но вместе с тем, чужое условно.

В девочке я не ощутил свою пару, и меня непомерно удивляла моя реакция и реакция зверя: если она не наша, то почему мне хочется откусить всем троим головы, а зверю ― разодрать в клочья? Что за фигня? Сделав себе пометку еще раз обнюхать девчонку, дабы убедиться в своих выводах, процедил, нарушая повисшее молчание:

— Ну? Я жду. Хард?

— Нет, сэр. Ничего конкретно узнать не удалось. Девушки нет ни на одной из камер. В вашей комнате камеры по вашему же приказу не установлены. Ее изображение не проходит ни по одной базе, ни в чем криминальном она не замешана. Поиск по лицу еще осуществляется, думаю, к утру будет результат, но пока глухо.

— Диапазон взят только по Столице, если она засветилась хоть на одной из камер, значит, найдем. Если же нет, во что верится с трудом, то будем искать по другим городам, — с секунду помолчав, Нейт спросил: — Может, через окно?

— А кстати, да, — поддержал его Рид, потирая подбородок. — Эти юные мисс и не на такое способны.

Это он явно помянул Ариадну. В прошлом был похожий инцидент, когда Рия, нарушая мой запрет на ночные гуляния, выбралась из дома через окно. Получила тогда по полной, конечно, но еще парочку раз, засранка такая, тем же способом пыталась из дома удрать. В отношении моей неожиданной гостьи версия была бы хороша и даже реальна, но имелся один существенный нюанс: Ариадна – оборотень, а моя загадочная летунья ― простой человек.

— На четвертый этаж? Она не похожа на экстремалку или самоубийцу, — скептически ответил я.

Мы все вновь уставились на сидящую в позе лотоса на полу и словно задремавшую девушку.

— Хм, да. Не похожа, — не слишком уверенно протянул Нейт. Хард согласно кивнул.

— На самоубийцу, может, и нет, а вот по поводу экстремалки я не был бы так уверен, — не согласился Рид, но, словив от меня предупреждающий взгляд, благоразумно заткнулся.

Вернул внимание девушке.

«Ей не холодно? — забеспокоился. Зверь приподнялся на лапы, подбираясь ближе и хмуро мотая хвостом из стороны в сторону, не меньше меня переживая за глупышку. — Застудит себе еще что-нибудь».

Лис недовольно фыркнул, призывая влететь в допросную и вздернуть рыжую вверх, уберечь от предполагаемой опасности в виде простуды или чего похуже, вдруг еще свою сладенькую девочку застудит, не дай боже, детей лишится, что нам тогда делать? И я было с ним согласился, но по поводу детей рано судить, все же обычно пару оборотень всегда чувствует сразу, за крайне редким исключением, если вдруг с обонянием проблемы, а у меня такой проблемы отродясь не имелось. Да и малышка выглядела спокойной и даже умиротворенной, будто действительно спала, и я успокоился сам.

«Она в порядке», — ответил ему, убеждая нас обоих.

Зверь рассерженно зафырчал, обзывая меня дураком, и отвернулся, нет-нет, да поглядывая на Ульяну жадно, с надеждой. И его поведение – огромный звоночек к тому, что девушка не так проста. Невольно задумался над тем, что она могла облить себя каким-нибудь средством, чтобы привлечь мое внимание, как уже было. Леонардо уже один раз так обжегся, но мы вроде прикрыли эту лавочку, или же не совсем? С подозрением прищурился. Может, цель рыжей ― не я, а кто-то другой в моем доме? Ревность неприятно хлестнула по нервам. Теория мне не нравилась от слова совсем, но ее требовалось проверить.

— Мистер Фоксайр, а может, девушка ― подруга вашей сестры? Она и дала ей доступ к кодовому замку?

— Неплохое предположение, Хард. Но что ее подруга вдруг делает здесь без нее самой? Странно, не находишь?

В ответ парни многозначительно промолчали.

— Так, ладно. Я позже свяжусь с Ариадной, а вы еще раз проверьте камеры, как-то же она прошла, даже если подруга моей сестры. Особенно если подруга.

Сурово глянув на подобравшихся подчиненных, попросил Лесли сварить и принести кофе с молоком, и когда он вернулся, забрал у него чашку, отпустил управляющего отдыхать, а наблюдателей — работать, вернулся обратно в камеру и сбился с шага, ошеломленный одуряющим, сбивающим с ног запахом, от которого мой зверь встал в стойку и тоненько завыл, заскребся изнутри, прося выпустить и заклеймить свою…

Глава 8

Адриан

Я смотрел на побелевшую в искреннем испуге девушку и медленно начинал понимать, что мое несуразное в своей реальности предположение с огромнейшей долей вероятности верное.

Великие лисы, я-то думал, рыжая просто конкретно так приложилась головой при падении на меня и немножечко повредила себе мозг, а она всего-навсего из другого мира. Какое счастье.

Ладно, черный юмор сейчас не уместен. Дело принимало серьезный оборот.

Все складывалось одно к одному. Во-первых, странные слова и обороты речи, звучащие из уст девушки. Подобное трудно придумать, только если иметь очень богатую и малость дурную фантазию. Уверен, с воображением у рыжей малышки все в полном порядке, но смысла выдумывать нечто такое я не находил, ведь все можно было обыграть куда проще, кроме того, я не чувствовал от нее ни капли лжи. Она говорила правду или искренне верила в то, о чем говорит.

Второе, самое важное: Ульяна действительно в прямом смысле этой фразы – свалилась мне на голову, а сверху, между прочим, сплошной потолок. И да, как бы ни было абсурдно, потолок нужно проверить. Для моего же спокойствия. Однако если все так, то никакая Льяна не шпионка, и это конкретно так радовало.

Еще раз придирчиво оглядел девушку, подмечая то, на что раньше не обращал внимания, списывая на банальную прихоть, самовыражение или просто индивидуальный стиль малышки. На моем веку и не такое приходилось видеть на юных и не очень мисс. Да и мало ли девчонок-любительниц антикварной одежды.

Нет, собственно в одеянии Льяны не было ничего сверх такого: темно-зеленая юбка до щиколоток из грубой ткани, которая даже и на миллиметр не сдвинулась, когда я тащил девочку сюда, темно-синяя рубаха с рукавами-фонариками и, темнее на тон, чем юбка ― жилет со множеством карманчиков. Обычная черная резинка болталась на тонком запястье, небольшая серебряная брошка в виде паучка украшала рубаху. Дополняли сей образ сандалии на плоской подошве. Нечто похожее носила Рия, кажется, подобная модель женской обуви называлась – гладиаторами.

Вполне милый образ, но все-таки несколько чужд глазу, в Столице было принято одеваться более современно и просто. К слову, один немаловажный момент. Еще ранее подметил, что девушка одета слишком легко для зимней палонеской погоды. В Столице, конечно, редко бывало по-настоящему холодно, но все же, на улице двенадцать градусов тепла. Для оборотней погода не важна, в особенности для огненных, а вот для людей – очень.

Скорее всего, Ульяну к нам закинуло из дома, или у нее на родине сейчас гораздо теплее.

У меня засосало под ложечкой от сочувствия к малышке. Зверь недовольно завозился, отрывая меня от мыслей и подкидывая мыслеобразы перепуганной лисички, обхватившей себя руками за плечи в защитном жесте, подстегивая сделать хоть что-нибудь, обнять, укрыть теплым пледом, утешить, развеселить, поцеловать, в конце концов, но никак не сидеть истуканом, советчик фигов. Будто я сам не хотел всего того, что он перечислил. Хотел, но боялся напугать и так перепуганную девушку, подумает еще, что я немного того, не в себе.

То таскаю по подвалам, сам знаю, дурак, но никто на моем месте не поступил бы по-другому, такова моя работа – быть очень недоверчивым к падающим с потолка девчонкам, то грожусь надавать по заднице в несколько эротичной форме, то сообщаю не очень приятные новости, не хватало для полного комплекта полезть с обнимашками. Обнимашки, может, и будут, но не сейчас.

Однако зверю мои опасения мало понятны, он думал инстинктами, и человеческие эмоции звериной половине чужды.

— Что же теперь мне делать? — тихо проговорила Льяна подрагивающими губами. — Как вернуться домой?

Я вздохнул и честно ответил:

— Не думаю, что твое возвращение домой вообще реально.

Хотелось добавить: «Не волнуйся, тебе и здесь будет хорошо. Со мной». Но не стал. Потому как сам не был уверен в своих словах. Вот если бы она была мне парой, это иной разговор.

— Почему? Нет, я понимаю, другой мир, но можно же попытаться что-то придумать.

От ее взгляда, полного надежды, робкого доверия и чего-то еще, чего-то такого, похожего на полное эмоциональное открытие, обнажение души передо мной, считай, посторонним человеком, у меня заныло в паху. А от знания, что такая Льяна только со мной, и вовсе хотелось очень аккуратно стащить ее со стула и не совсем аккуратно, а очень даже сильно, мощно, пылко, полностью отдавая себя... разложить прямо на этом полу. Но перед этим осуществить ранее сказанное: со смаком отшлепать по сочным ягодицам. За что? Да хоть за острый как бритва язычок, дерзкий, совершенно не страшащийся взгляд, за умопомрачительный запах. Тот самый запах, который сейчас ощущается настолько слабо, что прям раздражает. В общем, было за что.

Резко поднявшись, из-за чего девушка вздрогнула, изрек:

— Вот что. Мне нужно кое-что проверить и кое с кем посоветоваться.

— О, посоветоваться, это хорошо. Это отлично, — воодушевилась Ульяна, нетерпеливо подпрыгивая. — Ну, идем?

Промолчал, раздумывая: брать девушку с собой или же лучше пока оставить здесь, предварительно снабдить всем необходимым, едой и теплым одеялом. Мало ли что рыжей взбредет в голову. Рыжие ― они такие, непостоянные в своих эмоциях. По роду знаю.