Лисёнок мой

Глава первая

Жизнь Давида Николаевича нельзя было назвать идеальной. И хорошей тоже. Скорее ниже среднего. Так считал он сам и об этом сообщал всем остальным. Новинки моды, техники и магии не радовали, а заставляли, скрипя зубами, пересчитывать деньги в кошельке, потому что его дочка четырнадцати лет от роду обожала покупки. Вот и сегодня она вложила ему в чемоданчик вырванную страницу из журнала, которую он обнаружил во время обеда.

«И как понять, чего она снова хочет? — размышлял он. — Нет, короткую юбку до колена я ей не куплю: пусть ходит в брюках, раз так их просила. А вот насчёт фамильяра на другой стороне листа стоит подумать».

Его малышка становится взрослой, и дух-помощник ей не помешал бы. Но вот скажите, зачем ей материальный прислужник? Эти новые изобретения магов, которые они же и расхваливали на каждом шагу, сильно не нравились Давиду Николаевичу. Они не исчезали, а превращались в незримого духа, когда были не нужны и, что ещё хуже, были разумны! Вы можете себе это представить?

— А если ему взбредёт в голову нанести вред хозяину? — недовольно пробормотал Давид Николаевич, сминая листок и отправляя его метким броском в мусорную корзину. — Общение с духами никогда до добра не доводило.

— Не знаю, моя жена довольна, — отозвался его новый напарник Егор Сергеевич, которого по молодости лет все называли Егоркой и никак иначе. — Купил ей две недели назад, вместе копили на первый взнос, я ещё и кредит взял. Так она уболтается с ним, а когда я прихожу, молчит. Лепота!

— Скоро ей наскучит, и она снова про тебя вспомнит, — усмехнулся Давид Николаевич.

— Упаси боже! Я и так подумывал о разводе, потому что все её пересказы сплетен дико раздражают. Мне всё равно, кто кого из знати бросил, снова вернулся и далее по списку.

— Верно, нас это не касается, пока они не начали друг друга убивать.

День сегодня выдался спокойным. Давид Николаевич давно заметил, что в четверг количество звонков и посещений гораздо ниже, чем в любой другой день. С чем это связано, он не знал, и ударяться в исследования был не намерен. Важно то, что в четверг он и его напарник не патрулировали город, а сидели в кабинете, занимаясь бумажной работой. Прекрасный день для отдыха и неспешных размышлений.

Повернув голову, Давид Николаевич обратил внимание, что растения на подоконнике давно не поливали. Сморщившись и помянув про себя забывчивых уборщиц, он тихо приказал:

— Рив, полей цветы, но не более двухсот миллилитров на горшок!

Рядом с его стулом соткался низенький безобразный карлик в коричневых штанишках и рубашке и, взвившись в воздух, полетел к окну. Взяв в ладошки кувшин для полива, он старательно исполнил повеление и, поставив тару на место, испарился.

«Крайне удобно! И что все находят в материальных фамильярах? Многозадачность? Нет уж, увольте, духи лучше, пусть и каждую задачу приходится разъяснять в деталях», — отметил Асваров.

Его напарник проводил духа восторженным взглядом, вздыхая, что ему, увы, «повезло» родиться в самой обычной семье и подобного наследия в виде воплощающегося помощника он не имел. Егор понимал, что до ранга стража, а тем более хранителя города, дослужиться ему – простому городовому – будет непросто. Поэтому он старательно пытался подружиться с Асваровым и всегда прислушивался к его советам, надеясь на рекомендации. Ведь ещё недавно он выходил на патрули без казённого духа, но вот уже третью неделю брал под расписку заветный камушек, вплетённый в кожаный браслет. И чья это была заслуга, Егор прекрасно понимал, а потому совершенно не обижался на наставническое отношение коллеги.

В последние два часа рабочего дня в участок пришли всего трое граждан. Двоих выслушали Егор и Давид Николаевич, последний оказался какой-то важной шишкой, и его принял сам начальник, с поклонами проводя в свой кабинет. Их район был одним из самых спокойных в Ридорре, и служить здесь было одно удовольствие.

Вечером, собрав чемоданчики, мужчины вышли из здания и пошли по направлению к площади Непобедимых. За ней располагался большой магазин, в котором оба городовых любили делать покупки. Возможно, в этом были повинны скидки для представителей закона, а может, и обольстительные улыбки продавщиц, и их красивые ножки, которые можно было хорошо рассмотреть благодаря новомодным юбкам. Чувство прекрасного не было чуждо ни Давиду Николаевичу, ни его напарнику, а потому они были здесь частыми гостями.

— Хлеб, печенье, молоко, сыр, котлеты, — проверял свои покупки Егор. — Вроде ничего не забыл.

— Утром ты упоминал ещё масло и гвоздику, — напомнил тому Давид Николаевич.

— Точно, спасибо. Мне ещё масло, пожалуйста, подсолнечное. А гвоздика – это я про цветы, надо на могилу к матери завтра сходить. Куплю по дороге.

— С вас за всё сто семнадцать монет, — приятный голосок продавщицы поднял настроение, несмотря на озвученную сумму. — Что-нибудь ещё?

— Нет, это всё, — Егор достал одну купюру достоинством в сто монет и ещё восемь кругляшек: одна достоинством в десять монет и семь по одной.

В Кинерийском царстве деньги назывались просто – монеты, пусть уже и появились их бумажные эквиваленты. Это не чужие кси и амиры, что в ходу за Зелёным морем, а родные чеканки. Время от времени монеты пытались назвать как-то иначе, но чаще всего обозначения были слишком мудрёными и про них так же быстро забывали.

— А для вас? — девушка перевела взгляд на Асварова и обворожительно улыбнулась.

Глава вторая

Подсчёт трат – приятное занятие, но только если вам хватает средств. Счёты в голове Давида Николаевича работали исправно и уже выдавали проценты его потерь с кредита. Их он брать не любил, так как отлично помнил, что привело его род в нынешнее состояние. Единственное радовало, что не придётся перед ночным патрулём бегать по городу: заём можно было оформить прямо в торговом доме. Туда они и поехали вместе с дочерью, надевшей по случаю своё лучшее выходное платье зелёного цвета.

Асмит скакал мягко, его копыта не издавали стука. Кто-то другой был бы недоволен неправдоподобностью духа, но Давид Николаевич знал, как порой необходимо тихое передвижное средство. Быстро добраться до магазинчика, в который забрались воры и не спугнуть их, чтобы успеть запечатлеть преступление на записывающий кристалл. Или устроить преследование предполагаемого убийцы, чтобы он, сам того не зная, привёл стража к своему сообщнику. Ситуаций, когда выручала именно беззвучность Асмита, Асваров мог вспомнить множество.

Аглая сидела боком в объятиях отца и рассматривала прохожих. Её самолюбие тешилось, когда на неё засматривались юноши и взрослые мужчины. Она отвечала на их взгляды улыбкой, а иногда и подмигиванием. Совсем юной девушке, отцом которой являлся один из хранителей города, и в голову не могло прийти, что с ней может что-то случится, пока тот рядом.

Внимание баронессы также привлекали самодвижущиеся кареты, появившиеся на дорогах всего пару лет назад. Она читала, что эти экипажи очень прожорливые: их аккумуляторные кристаллы приходилось заряжать каждый месяц, но всё равно изобретения магов в тандеме с инженерами поражали. Сейчас они вовсю предлагали новый товар – небольшие магофонные аппараты, с которых можно было звонить, не имея под рукой огромный стационарный агрегат: просто сложил пластинку размером в половину ладони в сумочку – и удобно, и легко. Но стоила такая вещь, как небольшой слиток золота. И если выбирать между магофоном и фамильяром, то Аглая, несомненно, купила бы только второго.

Торговый дом «Флаоре» предстал перед ними во всей красе. Огромный четырёхэтажный особняк сияющего белого цвета с чудесным садом и широкой подъездной дорогой. Остановившись у парадной лестницы, Давид Николаевич спрыгнул с коня и отрицательно качнул головой в сторону уже бегущего к ним конюшего. Тот замер, ещё раз прошёлся взглядом по лошади, нашёл метку духа, понимающе кивнул и помчался к следующим посетителям, так же прибывшим верхом, но на настоящих жеребцах.

Давид Николаевич протянул руки к дочери и помог ей спуститься на тротуар. Асмит исчез, стоило хозяину забрать свой чемоданчик из багажного отдела в его брюхе. Отец с дочерью рука об руку устремились вверх по лестнице, где им тут же раскрыл дверь прислужник в светло-сером костюме.

— Добро пожаловать в торговый дом «Флаоре», — с улыбкой произнёс лакей, отступая в сторону и крепко удерживая ручку тяжёлой створки.

В просторном холле гостей встретил солидного вида светловолосый мужчина и коротко поклонился.

— Приветствую вас, достопочтенные?..

— Барон Давид Николаевич Асваров, хранитель города, — он как бы невзначай развернул правую ладонь, чтобы стало видно фамильную печатку на безымянном пальце. Он не надеялся на скидку, всё же их историю мало кто не знал, но всё могло случиться. — Я хочу купить фамильяра для своей дочери Аглаи.

— Очень рад, что вы остановили выбор на нашем торговом доме, — и после секундного размышления всё же прибавил: — Ваше Благородие. Можете называть меня просто Дмитрием. Я лично покажу вам любых фамильяров, которых вы пожелаете увидеть. Позвольте препроводить вас в кабинет, — и широким жестом руки указал на правый коридор.

Для Аглаи подобное обращение было в новинку, но она всё ещё помнила наставления почившей бабушки и старалась держать лицо.

Представитель торгового дома привёл их в небольшое помещение, которое вызвало в памяти девочки образ кабинета директора в её школе: полки с документами, широкий стол, мягкие кресла. Она даже растерялась на секундочку.

Давид Николаевич, видя неуверенность дочери, проводил её до кресла и усадил, разместившись в соседнем. Дмитрий сел напротив, перед этим захватив стопку папок и каталоги.

— Давид Николаевич, в первую очередь я хотел бы знать тип фамильяра, который вы хотите приобрести, и сумму, в пределах которой мы будем подыскивать варианты.

— Тип материальный, а насчёт оплаты… Я бы хотел оплатить половину его стоимости, а остальное выплачивать в дальнейшем, — он решил не озвучивать свои пределы, ожидая, что ему могут подсунуть устаревшую модель.

— Что ж, кредит у нас предусмотрен в двенадцать процентов годовых, но для вас я смогу оформить по ставке в девять с половиной.

Счёты в голове Давида Николаевича снова пришли в движение, и он с облегчением отнял часть монет от суммы переплаты.

— Вы сами сделаете выбор или Аглая Давидовна тоже примет участие? — забросил следующую удочку консультант.

— В первую очередь меня интересуют качества фамильяра, но и желание дочери я также буду учитывать.

— Тогда позвольте спросить у барышни, что именно вы хотели бы?

— Эльфа, — выдохнула девочка и тут же смутилась ещё больше.

— Что ж, эльфы…

Дмитрий поднялся с места и вынул с книжной полки ещё один толстый каталог.

— Для такой хрупкой девушки нужен сильный фамильяр, способный её защитить. Поэтому предлагаю вам варианты эльфов семнадцати-двадцати человеческих лет на вид. Есть уже обученные, а есть и пустые, которых вам придётся обучать самим.

Глава третья

На ночной патруль хранитель города вышел чрезвычайно нервным. Лисёнка он с собой не взял, а так нагрузил работой, что ей до утра хватит. А он к тому времени уже вернётся. Давиду Николаевичу требовалось составить список правил, чтобы фамильяр могла сопровождать его. Какая разница, обучена она или нет: без калибровки выходить с ней на работу было опасно для окружающих.

Он встретил Егора на проспекте Эмиссаров. Напарник нерадостно освещал улицу «двойным фонарём».

— С кем подрался, Егорка? – хмыкнул Асваров, оценивая необычный вид коллеги.

— С братом, — потупился тот, поправляя белые манжеты, торчащие из рукавов мундира. — Только не спрашивайте почему. Мы день рождения его жены отмечали, и я не помню, как это случилось.

— А ты помнишь, как он тебя? С двух рук или по очереди? — позволил себе шутку Давид Николаевич. — Очень подчёркивает твои карие глаза…

— Не смешно, — отвернулся напарник и зашагал по тротуару. — Мне фамильяр Настасьи только к вечеру успел отёк снять. Магия ускорения регенерации у неё слабовата.

— За сколько купил, если не секрет?

То, что Егорка брал модель ранга «В», Асваров уже догадался по упоминанию об уровне её заклинаний. Это были самые слабые фамильяры из всех представленных.

— За семьдесят. Лира без боевых способностей, для домашних нужд, и то, обучать её ещё многому. А почему спрашиваете, Давид Николаевич? Решили всё-таки купить дочурке духа?

— Уже приобрёл. Она осталась довольна.

— И за сколько?

— Сто шестьдесят.

— Солидно, — прищёлкнул языком Егор.

— И себе одного…

— В лотерею выиграли, Давид Николаевич?

— Можно сказать и так, но кредит взять пришлось. Оба помощника были со скидкой, а я скидки люблю. Не удержался, — рассказывать о том, что его фамильяр с дефектом, он не стал. Это действительно можно посчитать выигрышем, учитывая информацию о том, что происходит отсеивание матричных кристаллов.

— И где же ваш?

— Дома оставил, её пока рано в люди выводить.

— Её? — не оставил без внимания Егор важное уточнение. А потом вспомнил, о чём ему втолковывали при трудоустройстве, и поспешно произнёс: — Извините.

— Всё в порядке, — не стал обижаться Давид Николаевич, но взгляд всё же увёл.

Егор вздохнул, ругая себя за забывчивость. Его напарник за пару месяцев совместной службы ни разу не показал скорбь, но все в округе знали, что полгода назад его супруга была убита «гастролёрами». Они же в этом городе и сгинули, выбрав не ту цель для развлечения. Ходил слух, что на Олесю Вячеславовну указал местный криминалитет, чтобы отомстить за свою сложную жизнь в городе. Однако даже то, что среди душегубов был благородный, пусть официально и изгнанный из рода, их не спасло. Тело последнего так и не было найдено, по документам считается, что он единственный сбежал. Но Егор не верил в это.

Городовых в ранге стражей в Ридорре было всего двадцать три на почти три сотни тысяч жителей. Из них статусом хранителей были наделены только четверо. Ещё два хранителя относились к магической братии и семеро к аристократии. Эта наградная должность значительно упрощала возможность использования боевых заклинаний на улицах. Насколько знал Егор, все хранители владели неким амулетом, внешний вид которого оставался неизвестным, и именно он призывал метку над точкой столкновения, подтверждая правомерность действий. Стражи и остальные служащие, которые не обладали правом применения боевой силы, могли использовать заклинания попроще: подавляющие и защитные.

— Как-то тихо, — вздохнул Давид Николаевич спустя пару часов неспешной ночной прогулки по городу.

— Может быть, в следующий раз в штатском по питейным погуляем? Узнаем чего и отдохнём заодно…

Егор припомнил, как старший коллега учил его собирать слухи и грамотно выуживать сокровенное из пьяных голов.

— Часто так делать нельзя, примелькаемся, — заметил Асваров. — Меня и так некоторые в лицо знают. Не хватало ещё, чтобы всякая шелуха запомнила. Пока причин гулять среди пьяниц нет. Подозреваю, что кто-то снова слил наш график и маршрут. Давай завернём к швейникам?

— Не наш район, — всё же решил напомнить напарник.

— А мы никому из задержанных об этом не скажем, — улыбнулся Давид Николаевич, поворачивая в сторону улицы Пряжной.

Всего час патруля, и казённый сканирующих дух Егора обнаружил подозрительное присутствие живого человека внутри закрытой лавки. Человека, который весьма удивился обнаружить служителей закона при покидании помещения через окно.

— Улов небольшой, но примечательный, — Давид Николаевич рассматривал небольшое клеймо на руке вора, означающее, что его уже сажали за похожий проступок. А значит, на этот раз он уедет на рудники минимум года на три.

— Люблю смотреть, как они молча матерятся, — хмыкнул Егор, наблюдая за открывающимся ртом пойманного, из которого не раздавалось ни звука.

Безмолвие по умолчанию накладывалось на любого задержанного, позволяя защититься от возможных духов-помощников. Конечно, у бедного воришки их быть не может, но протоколу нужно следовать неукоснительно, поскольку раз в год и у пропащих фамильяры встречаются.

Глава четвёртая

Араст Резавович Сокольский любил свою родину. Не ту родину, с которой когда-то переселились его предки, гонимые за презренное владение проклятыми чарами, а Кинерийское царство, что дало его семье все условия для комфортной жизни. Двести лет назад по высокому благоволению царя они получили новую фамилию и графский титул за вклад в устроение государственности. Были в его роду герои, учёные и даже полководцы. Араст Резавович не стал далеко уходить от семейных традиций и после института стал одним из хранителей города Ридорра, захваченного в былую пору у Виларского королевства, от которого не осталось ни династии, ни следа на современных картах. Очень скоро маг стал главным хранителем города, и ему передали право на разблокировку боевых фамильяров.

Поэтому Араст Резавович совсем не удивился, когда к нему в предобеденное время заглянул барон Асваров, приведя с собой нового фамильяра. Изумление он почувствовал позже, когда обнаружил дефекты при поверхностном сканировании.

— Что ж, я хотел спросить у тебя, Давид, каким образом ты смог получить столь ценного материального духа. Но теперь вопрос отпал, — закрыв папку с характеристиками Лисёнка, маг на несколько секунд прикрыл глаза, раздумывая над ситуацией.

— Так заметно? — нахмурился Давид Николаевич, нервно проворачивая запонку в манжете шёлковой рубашки.

— Даже странно, что местные маги не обнаружили подобное. Боюсь, дефект начал прогрессировать уже после покупки.

— Такое возможно? Какие последствия? Угрозы? — быстро осведомился Асваров, бросая взгляд на застывшего в пентаграмме фамильяра.

Араст Резавович понимал его опасения, поэтому над ответом размышлял долгие пять минут.

— Сложно сказать, — наконец произнёс он. — Подозреваю, что она будет плохо реагировать на малейшую опасность. Извини, но я не готов дать ей контроль над боевыми заклинаниями. Согласен поставить ограничение, то есть применение летальных чар ничем не будет отличаться от активации способностей нематериальных духов.

— Меня это даже не расстроит, — позволил себе выдох Давид Николаевич, — я слишком привык отдавать приказы своим фамильярам.

— Тогда раздевайся, — маг подвинул табурет вплотную к пентаграмме, стараясь не зацепить рисунок, и махнул рукой, защёлкивая замок на двери в кабинет.

Давид Николаевич расстегнул жилет, снял рубашку и осторожно расправил их на вешалке в углу комнаты. Далее избавился от майки, обуви, носков, разместился на сиденье, погрузив ступни внутрь магического плетения, и быстро отвернул голову от фамильяра. Это сразу же заметил Сокольский.

— Вид смущает? — усмехнулся он.

Для комплексной проверки потребовалось снять всё, что содержало металлы и могло помешать заклинанию, поэтому Лисёнок щеголяла в рубахе, которая не доставала и до середины бедра.

— Сокол, мы можем не обсуждать мои эмоции от наблюдения за духом, которая напоминает мне супругу? — несколько нервно ответил Давид Николаевич, держа спину настолько прямо, словно проглотил меч.

— Молчу, — моментально прекратил любые намёки маг, касаясь ладонями большой татуировки на спине, являющейся, по сути, живым артефактом.

Символ щита с гербом Кинерии, во-первых, вызывал в небе знаменитый мираж права применения силы, а во-вторых, обладал некоторыми защитными чарами и, в-третьих, мог поддержать духа, который растратил запас кристалла за счёт магической или, как в случае Асварова, за счёт личной жизненной силы. Но Араст Резавович не помнил случаев, чтобы за годы их совместной службы Асвар зачерпнул лишнее. Устав хранителей соблюдался им неукоснительно. При первом же подозрении не справиться самому, важно было не умереть до прихода подмоги, уберечь гражданских и не дать сбежать противнику. А это вполне можно было сделать и при помощи других духов. Даже его Асмит был способен призывать магический щит радиусом до трёх метров.

Накладывая чары и ограничения, маг качал головой, наблюдая бегущие слёзы разочарования у фамильяра. Она боялась, что не сможет помочь своему господину, не убережёт его от беды, не оградит его дочь от опасности. Это настораживало, ведь дефект обычно привязывал духа к конкретному человеку. Лисёнок же была готова защищать и близких хозяина.

Пожалуй, стоило записаться на ближайший курс по материальным фамильярам в столичном институте и отбыть в очередную командировку для обстоятельного разговора с лектором. Не нравилось ему то, что он видел перед собой.

— Я закончил, — сообщил Араст Резавович, убирая руки.

— На обед пойдёшь? — уточнил у него Давид Николаевич, направляясь к вешалке. — Лис, иди одеваться.

— Да, подойду через пять минут, только умоюсь, — маг чувствовал, что вспотел, пока творил заклинания.

— Дверь не откроешь? — напомнил ему Асваров, дёргая на себя деревянную ручку, которая не провернулась под усилием его руки.

— Открыл, — повёл пальцами Араст Резавович по пути в личную уборную.

Ополоснув лицо холодной водой, он поднял взгляд к зеркалу, подмечая тени под глазами. Прошлая модель «А» далась ему легче, эта же словно выпила все силы: сопротивлялась, когда почувствовала, что с её арсенала были сняты блоки для последующей настройки ограничений на применение чар. Он еле удержал.

— Идиоты! — произнёс Араст Резавович, подытоживая события последних полутора часов и обращая это восклицание к магам торгового дома «Флаоре». — Нет, чтобы нормально матрицы чистить… Так и разумом недолго двинуться. И мне… и ему тоже.