Лисичка Летнего Леса

1 Сезон

- Есть ли у вас план, мистер Фикс?
- Есть ли у меня план? Да у меня есть целых три плана! (с)

1_Вторая встреча

Кайо подошла к двери директорского кабинета, но сразу заходить не стала, решила сначала прислушаться.

— Кагами Кайо — одна из лучших наших учениц. Жаль, что вы её забираете, — говорила директор школы.

— Этого требуют обстоятельства, — холодно ответил мужской голос.

Голос… Сознание сначала зацепилось за сам голос, а потом обратилось к смыслу услышанного. Голос… Сердце забилось часто-часто, и левая щека начала гореть. Да ладно? Не может быть, чтобы это был он! Кайо, конечно, знала, что однажды они встретятся, но не думала, что это случится так скоро. Ведь ещё пара лет была в запасе, или даже больше. Хотя… в свете последних событий такое было вполне ожидаемо.

— Господин Натсумори, — снова заговорила директор, — может, предложить вам чай или кофе?

— Нет, спасибо, не нужно.

«Голос слишком молодой, чтобы принадлежать его отцу или деду, — подумала Кайо, усмехнувшись, — Это точно он. А у моего тела хорошая память. Что ж, перед смертью не надышишься…»

Она глубоко вздохнула и взялась за ручку двери.

***

Госпожа Акияма рассматривала Натсумори Йошихиро и пыталась сопоставить то, что видела, с тем кошмаром, о котором рассказывал предыдущий директор.

«Ужас! Это был ужас все три года, пока он тут учился! Нет, после Натсумори Йошихиро мне ничего не страшно! Могу даже начальником тюрьмы идти работать! Тормозов у него вообще не было, что хотел, то и делал! Его даже учителя и охранники боялись! Если бы не его семья…. А самое страшное, знаешь, что? Он умел вести за собой других, весь класс слетал с катушек, стоило ему захотеть! Зверёныш, а не человек! Никого не слушал, ни с кем не шел на контакт! И что удивительно, учился блестяще, отличник с кучей пропусков и двойкой по поведению! Каждый седой волос на моей голове — это одна из выходок Натсумори Йошихиро»

Да уж, никак этот образ не вязался с серьёзным и спокойным молодым человеком в безупречном деловом костюме, с идеально уложенными волосами и вежливо-равнодушным выражением лица. Самой госпоже Акияме посчастливилось управлять школой лишь, когда в ней учился Натсумори Нао, но тому было далеко до славы двоюродного брата, всего лишь лентяй и балбес, спящий во время уроков на задней парте и абсолютно равнодушный к успеху и достижениям. Лишь в выпускном классе он взялся за ум, довольно неплохо закончил школу и даже успешно поступив в Токийский Университет.

В дверь постучали.

— Госпожа Акияма, можно войти?

— Да, конечно, Кагами, заходи.

Кайо вошла, скромно улыбнулась и поклонилась присутствующим идеально соответствующим ситуации поклоном.

— Госпожа Акияма. Господин Натсумори.

— Что ж, хорошо, что вы знакомы. Кагами, господин Натсумори хотел что-то тебе сообщить, так что я, пожалуй, выйду, чтобы не мешать вам.

Было заметно, что она чувствует себя неуверенно из-за того, что не до конца понимает, что происходит, но просьба семьи Натсумори — это просьба главных попечителей школы, так что не оставалось ничего другого, кроме как всячески содействовать.

Дверь аккуратно закрылась снаружи, и они остались вдвоём, Кагами Кайо и Натсумори Йошихиро – её будущий муж.

2_Первая встреча

В первый раз они увидели друг друга восемь лет назад, тогда ему было шестнадцать, столько же, сколько ей сейчас.

Это тоже было весной, Кайо только что перешла во второй класс начальной школы и на пару с подружкой шла домой после занятий. Подружка, которую звали Чико-чан, всю дорогу трещала без умолку обо всём, что приходило ей в голову, и ответа от молчаливой Кайо не требовала, но тут…

— Кайо! Сзади идёт такой красивый парень!

Глаза у Чико-чан сияли восторгом, и за то время, пока Кайо соображала, что на это ответить, её болтливая подружка успела уже раз десять обернуться.

— Вообще-то их там трое, — докладывала она разведданные. — Тот, что справа, тоже ничего, слева — так себе, но тот, что идёт посередине! Да обернись же ты!

Чувствуя себя до невозможности глупо, Кайо это сделала. Парень, что шел посередине посмотрел ей прямо в глаза, и она поспешно отвернулась.

— Правда, классный! — тут же спросила Чико-чан.

Кайо кивнула, чтобы она отстала, хотя на самом деле не успела его как следует разглядеть.

— Уверена, он — модель, или актёр, или играет в группе! — продолжала трещать Чико.

Через некоторое время парни куда-то свернули, и Кайо вздохнула с облегчением, не очень-то легко идти рядом с девчонкой, которая постоянно оборачивается на незнакомых красавчиков и глупо хихикает. Вскоре пути девочек разошлись, и каждая пошла в свою сторону. Те самые три парня появились из-за угла и преградили Кайо дорогу.

— Ты — Кагами Кайо? — равнодушно спросил тот, что стоял посередине.

— Да, — растеряно ответила она, понимая, что он действительно красив.

Парень наклонился и стал рассматривать её лицо. Незнакомец вёл себя странно и это настораживало, девочка непроизвольно отступила на шаг. Красавчик тут же схватил её за плечо и немного раздражённо сказал:

— Стой на месте.

Закончив изучать испуганное детское личико, он обернулся к приятелям и пренебрежительно заметил:

— Ну, вообще-то, пока она так себе…

Кайо не понимала, что происходит, но ей стало очень обидно, она рванулась из захвата и крикнула:

— Отпусти, дурак!

И тут же получила пощёчину. Лицо будто обожгло, из глаз брызнули слёзы, из горла вырвался приглушенный всхлип.

— Следи за языком, маленькая дрянь! — надменно произнёс парень и небрежно отшвырнул девочку на асфальт. Не сильно, но ей хватило, чтобы упасть.

Один из его спутников усмехнулся, другой, тот, что тоже был ничего, некоторое время пребывал в шоке от увиденного, а потом возмущённо воскликнул:

— Йоши! Нельзя же так! Это же ребёнок, да ещё и девочка!

Тот только усмехнулся:

— Да плевать! Она всё равно принадлежит мне, что хочу, то и делаю…

Выглядел он при этом так, будто всё происходящее для него — скука смертная. Вдвоём с подхалимом-приятелем они обошли сидящую на асфальте девочку, даже не посмотрев на неё, и как ни в чём не бывало пошли дальше по улице. Третий парень опустился перед Кайо на корточки и обеспокоенно спросил:

— Ты как?

Кайо не ответила, она глотала слёзы и пыталась найти в себе силы, чтобы подняться. Школьный ранец слетел с плеч во время падения и теперь сковывал руки.

— Слушай… — начал говорить совестливый друг бессовестного красавца. — Прости… Йоши не должен был так поступать… Он вообще-то неплохой, но иногда…

Парень вздохнул, не зная, как продолжить, и сказал:

— Давай, помогу…

Кайо замотала головой, рывком высвободила руки из лямок ранца, вскочила на ноги и помчалась домой так быстро, как могла. Парень подобрал ранец, принёс к дому, похоже, знал адрес, и оставил на пороге. Но Кайо этого не видела, она в это время сидела у матери на коленях и ревела взахлёб.

3_Долг отца

Вечером отец пришёл с работы, занёс с крыльца ранец, увидел красный отпечаток мужской ладони на лице дочери, услышал, что случилось, и побледнел.

— Мы не можем этого допустить, — сказала мама, и Кайо поняла, что чего-то не знает.

Кайо очень любила родителей. Родителей любить легко, особенно, если они хорошие, если всю жизнь получаешь от них заботу и ласку. Если они сами друг друга любят, и любви между ними столько, что с лихвой хватает и на своих детей, и на чужих. И всё же Кайо была для них особенной, домашней любимицей, маленькой принцессой… Ни одного грубого слова, пренебрежительного взгляда, не было даже такого, чтобы её оттолкнули, не то чтобы ударили. И теперь стало ясно, почему.

— Кайо, ты помнишь, когда тебе было пять лет, мама заболела и ты жила какое-то время у тёти в Осаке?

Кайо помнила, ей очень понравилось в Осаке. Тётя Акеми была профессиональной гейшей, владела собственный чайным домиком, и обучала нескольких мейко. С детства неравнодушная к красоте, Кайо будто попала в другой мир и жила, как в сказке.

— Так вот…, — вздохнул отец, продолжая, — мама тогда не болела, её похитили…

История была непростая. Отец Кайо, Кагами Таро, всю свою жизнь работал в компании SUMMERWOOD и заслуженно считался одним из самых ответственных и преданных сотрудников, в результате чего стал личным помощником господина Натсумори и получил доступ ко всей, даже самой секретной документации компании. Эта самая документация и понадобилась конкурентам SUMMERWOOD, понадобилась настолько сильно, что они решились похитить жену личного помощника генерального директора, которая на тот момент была беременна вторым ребёнком. Похитители выставили требования и указали сроки. Кагами Таро в тот же день отвёз маленькую дочь в Осаку, а по дороге домой долго мучился, пытаясь решить моральную дилемму. С одной стороны, у него был долг перед семьёй, ведь любой мужчина должен защищать своих близких, с другой стороны был долг перед начальником, которого он безмерно уважал.

В конце концов Таро пришёл к господину Натсумори и рассказал всё, как есть. И умолял спасти его жену и ещё не родившегося ребёнка, обещая за это сделать всё, что угодно. Как личный помощник он знал, что отец господина Натсумори во время войны спас отца одного из нынешних боссов Якудзы, в результате чего у босса Якудзы был вроде как долг перед семьёй Натсумори. Господин Натсумори немного подумал и согласился, решив, что честность Кагами Таро этого стоит. Мама Кайо, Эмико вернулась домой тем же вечером, живая и невредимая, с ребёнком тоже было всё в порядке, конечно, пара недель ушла на то, чтобы пережить произошедшее, но потом всё наладилось, супруги Кагами забрали дочку домой и стали ждать появления нового малыша.

О перешедших границы дозволенного конкурентах с тех пор никто не слышал, или вернее, о них очень быстро забыли, будто бы их никогда и не было.

Можно было решить, что всё кончилось хорошо, но господин Натсумори пришёл к ним через два года, напомнил об обещании, и сильно удивил супругов Кагами попросив Кайо, которой на тот момент было всего семь лет, в жены своему старшему внуку. Таро был человеком чести и не смог отказать.

— Дочка, прости меня, — говорил отец, нервно сцепляя и расцепляя пальцы, — Я тогда надеялся, да и сейчас надеюсь, что господин Натсумори всё же передумает, наша семья не такая знатная, ни богатств, ни связей. Скорее всего для Натсумори Йошихиро найдётся более выгодная партия. Я думал, это сиюминутная блажь, я даже предположить не мог, что может случиться такое… Прости, Кайо... я не знал, как поступить… Это моя вина…

— Таро, я скорее умру, чем позволю этому чудовищу ещё раз дотронуться до моей дочери! — сказала мама, она была очень бледной и прижимала Кайо к себе, не желая отпускать с коленей, — Кайо не должна расплачиваться за меня. Моя жизнь того не стоит.

— Твоя и Тоширо, — напомнил отец.

Спустя год к этому списку добавился ещё и Нобу, третий ребёнок в семье Кагами, но тогда о этом, конечно же, ещё не знали.

— Нельзя оплачивать жизнь одного ребёнка жизнью другого! — мама погладила Кайо по плечу и поцеловала в лоб.

Отец сидел в кресле напротив, опустив голову.

— Я не знал, что делать, Эмико. Я не смог бы жить без тебя, Кайо осталась бы совсем одна…. А сейчас у неё есть мы…

Было заметно, что этот разговор у них уже происходил, но сомнения, по-прежнему, оставались, поэтому они снова и снова повторяли одно и то же, убеждая то ли друг друга, то ли самих себя.

— Папа, — сказала Кайо, понимая, что родители ссорятся, и надо что-то делать, — Спасибо за то, что спас маму, я бы не хотела, чтобы мамы и братика не было. И не беспокойся, я выйду замуж за внука господина Натсумори, если это нужно.

Отец закрыл лицо руками и застонал, потом резко встал и пошёл за телефоном.

— Я расскажу господину Натсумори о том, что произошло. Это нельзя так оставлять!

Кайо соскочила с материнских колен и схватила его за руку:

— Нет, папа, не надо. Не говори господину Натсумори ничего, так будет только хуже.

— Но…

— Позволь МНЕ с ним поговорить.

— С господином Натсумори? Ты хочешь поговорить с ним?

— Да, если можно.

Кайо смотрела на отца снизу-вверх ясными детскими глазами, понимая, что во что бы то ни стало должна предотвратить выяснение отношений. Отец немного растерялся, но потом всё же позвонил господину Натсумори и передал просьбу дочери. Господин Натсумори ответил, что готов приехать прямо сейчас. Кайо посмотрела на сверкающие гневом глаза матери и предложила перенести встречу на завтра.

4_Старший господин Натсумори

На следующий день Кайо после школы не пошла домой, а поехала вместе с отцом в офис компании SUMMERWOOD.

— Папа, — спросила Кайо, когда они подъезжали к парковке, — ты же не станешь выходить из себя во время разговора с господином Натсумори?

Отец вздохнул и честно ответил:

— Не знаю, дочка. Думаю, мне будет трудно сохранять спокойствие в этой ситуации.

След от пощёчины на лице дочери уже исчез, но Таро казалось, что он всё ещё его видит.

— Тогда, может быть, лучше мне одной с ним поговорить? Ты очень уважаешь господина Натсумори, будет нехорошо, если ваши отношения испортятся.

— А о чём, позволь тебя спросить, ты вообще собралась разговаривать с господином Натсумори?

— Я хочу знать больше о том, что происходит.

— Кайо, а тебе точно восемь лет? — усмехнулся отец.

Кайо немного подумала и ответила:

— Иногда мне кажется, что больше.

— Мне тоже иногда так кажется.

***

Господин Натсумори встречал их на пороге своего кабинета, как дорогих гостей, и очень удивился, когда Кагами Таро погладил дочь по голове, поклонился и ушёл договариваться с девушкой в приёмной, чтобы та вызвала его, когда Кайо выйдет из кабинета.

— Как я понимаю, твой отец к нам не присоединится?

— А вы догадливы, господин Натсумори…

Таро не смог сдержать улыбку, дочурка в своём репертуаре, то ли иронизирует, то ли говорит серьёзно, в этом возрасте не разберёшь. Потом вздохнул, господину Натсумори она теперь может ещё больше понравиться. Таро действительно уважал своего начальника, и в общем-то, без колебаний отдал бы дочь в его семью, вот только остальные мужчины Натсумори такого доверия не внушали.

***

Кайо вошла в просторный кабинет, и господин Натсумори предложил ей расположиться в удобных креслах, что находились в стороне от рабочего стола и, должно быть, предназначались для менее официальных встреч. На маленьком столике были расставлены сладости и напитки, именно такие, какие нравились Кайо. Господин Натсумори предложил угощенье и осторожно заговорил:

— Я очень рад тебя видеть, Кайо. Ты, наверное, меня не помнишь, я приходил к вам в гости примерно год назад…

Господину Натсумори было уже около семидесяти, он хорошо выглядел и чувствовал себя для своих лет, не терял интереса к жизни, и относился к тому типу людей, которые видят в человеке личность независимо от возраста и социального положения. Кайо он понравился.

— Я вас помню, вы подарили мне книжку с картинками. Потом меня отправили в детскую комнату, а вы остались говорить с родителями, если бы я знала, что речь пойдёт обо мне, я бы осталась подслушать.

— Хм…м… Я так понимаю, что родители рассказали тебе о помолвке.

— Им пришлось. Вчера я встретилась с вашим внуком.

— С Йошихиро?

— У вас есть ещё один внук?

— Да, есть ещё один. Но ты, похоже, встретилась в Йошихиро.

— Да, он подошел ко мне на улице, посмотрел на меня и сказал, что я так себе, а я сказала, что он дурак, и тогда он меня ударил. Он всегда так делает?

Господин Натсумори тяжело вздохнул, но не удивился.

— Сильно ударил?

— Думаю, не так сильно, как мог…

— Хотя, какая, чёрт возьми, разница? — господин Натсумори был расстроен настолько, что не смог сдержать ругательства, — Это моя вина, Кайо, прости. Я непременно его накажу!

— Не надо, — покачала головой Кайо, — Я не хочу, чтобы его наказывали, я хочу, чтобы он пожалел о том, что сделал.

От удивления господин Натсумори даже позабыл свою досаду.

— Но ведь это одно и то же!

— Вовсе нет. Это как снежный ком, ему не понравилось, что я его невеста, и он сказал, что я не слишком симпатичная, я обиделась и назвала его дураком, он разозлился и ударил меня, — напомнила Кайо обстоятельства, — Если вы его накажете, это продолжится. Наказание снимет с него вину и разбудит ещё большую злость, и направлена она будет на меня.

Она чуть было не добавила: «Неужели не понятно?», но сдержалась, рассудив, что по отношению к старшему это будет неуважительно.

— Да, Таро говорил мне, что ты необычный ребёнок…

— Хотите разорвать помолвку?

У Кайо появилась надежда обрадовать родителей, но увы…

— Нет, теперь я ещё больше хочу, чтобы ты стала частью нашей семьи.

— А почему вы вообще этого захотели?

Господин Натсумори печально вздохнул, посмотрел на сидящую напротив серьёзную маленькую девочку и начал говорить:

— Йошихиро был хорошим ребёнком: добрым, весёлым, открытым… Но его родители… у них не всё было гладко, и в конце концов они разошлись. Мать уехала из города и больше не появлялась, а его отец, мой сын, женился второй раз. У Йошихиро появилась мачеха, и она была очень строга с ним, возможно, даже жестока, но он не жаловался, просто ожесточился сам. Когда я заметил, что происходит, было уже поздно, Йошихиро закрылся ото всех, и с ним стало очень сложно общаться. И, если честно, даже если бы я всё понял раньше, я не знаю, что бы смог сделать. Если бы была жива моя жена… Я не очень хорошо разбираюсь в этом, но точно знаю, что дети, которых не любили в детстве, тоже не умеют любить. Я видел, как счастливы твои родители, и как они тебя обожают. Ты росла в любви, Кайо, и я подумал, что если ты станешь женой Йошихиро, если сможешь его полюбить, это что-то изменит…

— Ладно, господин Натсумори, — кивнула Кайо, — У моей семьи долг перед вами, поэтому я выйду замуж за вашего внука, но только если он не будет ни в кого влюблён. Потому что иначе ваша затея потеряет всякий смысл.

— Да, тут не поспоришь…, — задумался господин Натсумори, — Хотя, если он влюбится в кого-то с кем не сможет быть вместе ни при каких обстоятельствах, я всё же буду на тебя рассчитывать.

Кайо кивнула. Господин Натсумори некоторое время подумал и сказал:

— Всё-таки мне не очень нравится, что я спущу ему с рук то, что он тебя ударил. Мне, что же, притвориться, что я об этом даже не знаю?

— Не поднимайте этот вопрос, просто скажите, что виделись со мной, и передайте от меня подарок.

5_Первый наследник

Натсумори Йошихиро рассматривал стоящую перед ним девушку и пытался вспомнить, какой она была восемь лет назад. Вспоминалось плохо, да и какая собственно, разница, какой она была тогда? А сейчас… Сейчас школьница как школьница, ничего особенного, невысокая, стройная, симпатичная, как большинство девчонок в её возрасте. Волосы достаточно длинные, ниже лопаток, собраны в низкий хвост сзади, спереди две прядки покороче, до подбородка, мило обрамляют нежное и светлое личико. Невеста. Шестнадцать лет. Что за придурь стукнула деду в голову, когда он устраивал эту помолвку? Вот что взрослому мужику делать с малолеткой? Терпеливо ждать, пока вырастет, и целомудренно не смотреть по сторонам? Смешно, ей-богу!

— Значит, ты меня помнишь? — спросил он отстранённо.

Она ничего не ответила, только коснулась пальцами своей левой щеки, да ещё и слегка улыбнулась при этом, не поднимая глаз.

«Да уж! — подумал он, — Разве можно забыть человека, который тебя ударил? Извиниться? Нет, не стоит. Она — никто».

— С моими родными всё в порядке? — вдруг спросила она.

А вот голос был приятный, спокойный, мягкий, без глупых подростковых кривляний и повизгиваний. Ладно, хотя бы раздражать не будет.

— Почему ты спросила?

— Вы собираетесь меня забрать, вот я и подумала, возможно, это из-за того, что с моими родными что-то случилось.

— Нет, ничего подобного. Насколько я знаю, с ними всё в порядке.

— Хорошо, — на её лице мелькнуло облегчение, мелькнуло и пропало.

— Я забираю тебя по другой причине.

— Неужели для того, чтобы жениться на мне немедля, ибо нет ваших сил больше ждать, когда же я скрашу своим неземным присутствием вашу серую и безрадостную жизнь? — её губы насмешливо дрогнули, но дальше процесс не пошел.

«Язва, оказывается…» Йошихиро мысленно вздохнул и немного раздражённо высказал:

— Если наша помолвка так тебя тяготит, могла бы уже давно её расторгнуть.

— Это не мне решать.

— Как это не тебе? У нас же не средневековье!

— О, так вы не знаете, — снова улыбка, и на этот раз она соизволила посмотреть ему в глаза, — У моей семьи долг перед господином Натсумори, и так уж вышло, что оплачивать его буду я.

«Что за бред?!»

— Какой долг? Сколько? Дед ничего мне не говорил.

— Большой долг, уж поверьте…

Кайо опять прикоснулась к своей щеке, как бы намекая, что иначе ни она, ни её семья не стерпели бы того, что он сделал.

— А что насчёт вас, господин Натсумори? Почему вы до сих пор терпите эту средневековую дикость?

Он усмехнулся:

— Представь себе, не могу найти достойный повод, чтобы от тебя оказаться. Как ни смотри, ты — маленькая Мисс Совершенство, и дед от тебя в полном восторге.

— Но вам достаточно было всего лишь полюбить кого-нибудь…

— Всего лишь? — снова усмешка.

— Да, всего лишь. И вы были бы свободны, меня скорее всего выдали бы за вашего брата или даже за дядю, но вы были бы свободны.

По-прежнему спокойный тон, отрешённость, полная покорность Судьбе.

— Ребёнок, — снисходительно улыбнулся он, — Как я могу быть свободным, если буду влюблён?

Она пожала плечами и вдруг сменила тему:

— Вы пришли за мной, потому что женщины семьи Натсумори умирают одна за другой каждые две недели?

— Так ты в курсе?

— Да, я слежу за всем, что касается вашей семьи. Соболезную вашей утрате. Не думаю, что вы слишком сильно скорбите о мачехе, но ваша тётя и сестрёнка… Мне очень жаль…

Её голос был полон сочувствия, она действительно сожалела. Йошихиро чуть кивнул, принимая её слова, и без тени эмоции произнёс:

— Ты поживёшь у нас, пока не выяснится, что происходит. Так будет лучше и для тебя, и для твоих родных.

— Вы так заботливы, — сарказм в этой фразе звучал на грани небытия, то ли есть, то ли нет, не поймёшь. Сарказм Моны Лизы, если можно так выразиться.

— Мой дед уже договорился с твоими родителями. Надеюсь, с тобой не будет проблем?

— Хотела спросить вас о том же самом, — спокойный взгляд, мягкий голос, лёгкая полуулыбка.

— Следи за тем, что говоришь, — чуть раздраженно произнёс Йошихиро.

— Надо же, почти слово в слово…, — услышал он в ответ, в два шага преодолел расстояние их разделяющее и, хмуро нависая над девчонкой, произнёс сдержанным тоном:

— Слушай, я не горжусь тем, что ударил тебя тогда, но и просить прощения не собираюсь. Давай просто не повторять того, что было раньше, хорошо?

Девчонка кивнула и опустила взгляд. Маленькая, едва достаёт ему до плеча, хрупкие почти детские плечики, да и в остальном ничего выдающегося. Интересно, она ещё вырастет? Шикарно, Йошихиро, ты только что заценил школьницу!

Он раздраженно выдохнул и отступил на шаг, а потом направился к выходу, Кайо пошла за ним.

— Я смогу заехать домой?

— Нет, мой дед так о тебе печётся, что настаивал, чтобы ты сразу поехала в особняк.

— А мои вещи?

— У тебя будет всё, что нужно.

— Вы меня запрёте и не будете никуда выпускать?

— Мы будем охранять тебя.

— Я смогу встречаться со своей семьёй?

— Предполагается, что нет.

— Но почему?

— Меры предосторожности.

— Всё настолько плохо?

Она шла рядом и спокойно спрашивала, без возмущения, угроз и истерик, так спокойно, что он продолжал отвечать.

— Мы не знаем точно, насколько всё плохо. Но представь, что кто-то схватит одного из твоих братишек и захочет обменять его жизнь на твою. Согласишься?

— Конечно, — вздохнула она.

— Вот поэтому будет лучше, если никто не узнает, кто ты и откуда.

6_Побег

Около женского туалета Кайо притормозила и тихо спросила:

— Можно мне?.. Я быстро…

— Ладно, — нехотя позволил Йошихиро, ему хотелось разобраться с этим поскорее: доставить девчонку в особняк и вернуться уже к работе.

Девчонка скрылась за дверью, а он, чтобы не терять время, достал телефон и стал проверять рабочую почту. Отправил пару писем, сделал несколько звонков, Кайо не появлялась.

«Надеюсь, у неё нет проблем с желудком», — раздраженно подумал Йошихиро.

Пришло письмо на личную почту: «Не беспокойтесь, я на крыше. Кагами Кайо». Он не поверил своим глазам. Во-первых, она откуда-то знает его личный почтовый адрес, а во-вторых, удрала на крышу через окно в женском туалете. Йошихиро выругался и пинком открыл дверь в запретную для мальчиков комнату. Окно было распахнуто, и свежий весенний воздух тут же пронёсся сквозняком до двери. Это было даже в какой-то степени забавно, ведь он прекрасно знал, как она это сделала. Он и сам, когда учился в этой школе, не раз выбирался на крышу таким же образом через женский туалет. По-другому наверх было не попасть, после одного печального инцидента дверь, ведущую на крышу, как следует заперли, и ключ имелся только у директора.

В общем-то сделать это было не сложно, надо всего лишь вылезти из окна, пройти по узкому парапету, прижимаясь спиной к стене, до остатков пожарной лестницы и по ней забраться наверх. Йошихиро добрался до лестницы и с сомнением её подёргал. Выдержит, не выдержит? Восемь лет назад он был легче, да и время не жалеет железо, открытое всем ветрам и дождям.

Когда он лез в первый раз, ему было всё равно, сорвётся он или нет, он, в общем-то, для того и лез, чтобы повторить печальный инцидент. Сейчас умирать совсем не хотелось, но он всё же взялся за ржавый поручень. Конечно, разумнее было бы позвонить директрисе и взять у неё ключ, но, во-первых, очень не хотелось признаваться, что он упустил девчонку, а во-вторых, нельзя было терять время. Кто знает, что на уме у этой шестнадцатилетней дурёхи? Возьмёт и решит, что лучше спрыгнуть. Кто же знал, что она стала его невестой из-за семейного долга? Все эти годы Йошихиро думал, что помолвка не разрывается со стороны невесты только потому, что семья Кагами или слишком слабая, или слишком меркантильная…. А тут, оказывается… Как вообще дед до такого додумался? Совсем на него не похоже!

Шестнадцатилетняя дурёха прыгать не собиралась, она преспокойно сидела на зелёном коврике для йоги и смотрела вдаль.

— Какого черта, а? — спросил он, ощутив, как здоровенный камень свалился с души.

Она пожала плечами и спокойно сказала:

— Я всего лишь хотела как следует запомнить этот вид. Садитесь, — она похлопала по коврику рядом с собой, — до перемены ещё двадцать минут. Я собираюсь забрать хотя бы свою сумку, но не хочу вламываться в класс и мешать уроку. Думаю, лучше ждать здесь, чем где-либо ещё.

Йошихиро ругнулся про себя ещё раз и сел рядом с Кайо. Вид, и правда, был чудесный. Горы на горизонте, огромное небо, облака, маленькие домики спального района утопающие в зелени. И от всего этого в душе воцарялось спокойствие и умиротворение. Именно этот вид остановил его тогда восемь лет назад. Почему-то стоило посмотреть, и все тревоги вместе с ощущением безысходности куда-то улетучивались. Именно в тот момент Натсумори Йошихиро понял, что значит быть выше обстоятельств. Ему не часто удавалось пробраться на крышу, приходилось ждать, когда опустеет женский туалет, но при этом как-то так, чтобы никто не догадался, что этот самый туалет его сильно интересует. А сколько раз он застывал на узеньком парапете и ждал, пока болтливые дуры, наконец, свалят на урок, и можно будет пролезть в окно…

Йошихиро вынырнул из своих воспоминаний и понял, что Кайо смотрит не на умиротворяющий вид, открывающийся со школьной крыши, а на него. Очень внимательно смотрит и при этом чуть улыбается. Лёгкий ветер играл с её волосами, подхватывал свободные пряди и норовил закрыть лицо. Она этого не замечала, будто бы была полностью поглощена тем, что видела.

Йошихиро немного растерялся, а она ещё и улыбнулась ему, так открыто и искренне, будто он был её близким другом. Происходящее уже давно вышло за рамки реальности. Он был здесь, на школьной крыше, спустя столько лет, с той самой девчонкой, которая… Вдруг всё вернулось — и раздрай, что творился тогда в душе, и эмоции, бьющие через край, и острота, с которой воспринималась жизнь.

— Что? — спросил он и смущённо, как мальчишка, усмехнулся.

— Ничего, — с тёплой улыбкой ответила она и отвела взгляд, — Нам пора.

Кайо грациозно поднялась и пошла к краю крыши. Он вскочил на ноги, в два шага догнал её и схватил за плечо.

— Ты куда собралась?

— Слезать, — сказала она, не понимая, почему он спрашивает.

— Нет уж, пойдём через дверь.

Всё ещё продолжая её удерживать, он достал телефон и позвонил директрисе.

— Ладно, через дверь, так через дверь, — спокойно согласилась Кайо и добавила смущённо, — Может, уже отпустите меня?

— Нет.

— Почему? Думаете, я прыгну с крыши?

— Кто тебя знает? — на всякий случай он сжал её плечо крепче.

— Я не прыгну, — всё так же спокойно сказала она, — Мне больно.

— Не надо было сбегать, — процедил он сквозь зубы.

— Ладно.

Она опустила голову и замолчала. Приготовившийся к нытью и жалобам Йошихиро слегка растерялся, весь его гнев сразу же пропал, захотелось отпустить девчонку, но он решил перестраховаться и продолжал держать, хотя и ослабил немного хватку.

— Я не собиралась сбегать, я просто хотела немного посидеть на крыше до того, как…

«…вы меня запрёте», — мысленно закончил за неё Йошихиро. Кайо немного помолчала и сказала:

— Я не подведу свою семью.

— Не уговаривай, я слишком мало о тебе знаю, чтобы просто так верить.

— А, понятно. Меня зовут Кагами Кайо, я учусь в этой школе на втором курсе, увлекаюсь рисованием и каллиграфией. У меня есть мама, папа, два младших брата и тётя в Осаке, я всех их очень люблю. И я бы не стала кончать жизнь самоубийством из-за того, что мне придётся выйти замуж за Натсумори Йошихиро.

7_Признание

— Но сейчас-то вы меня отпустите? — спросила Кайо, когда они добрались до кабинета, из которого уже начали выходить её одноклассники.

— Только без глупостей, — хмуро предупредил Йошихиро и выпустил её руку.

— Спасибо, — Кайо уважительно поклонилась и зашла в кабинет.

— Кайо! — тут же обступили её девчонки. — Зачем тебя вызывали к директору? И почему так долго? Тебя же не выгоняют из школы?

Кайо улыбнулась этой шутке и ответила:

— Нет, не выгоняют, но некоторое время я действительно не смогу ходить в школу.

— Шутишь, что ли? Что случилось?

— Так сложились обстоятельства, — лёгкая улыбка ясно давала понять, что подробностей одноклассницы не дождутся.

— Жаль, — расстроились девчонки. — А это надолго?

— Точно не знаю. Надеюсь, что нет.

— А кто нам домашку объяснять будет?

— Как мило, что вы меня цените, — Кайо снова улыбнулась, повесила на плечо собранную сумку и стала прощаться.

— Мы тебя проводим! — сказали девчонки.

— Нет, не нужно. Лучше не опаздывайте на следующий урок.

Кайо вышла из кабинета и подошла к Йошихиро, тот ничего не сказал, развернулся и пошёл к выходу. Кайо последовала за ним.

— Кагами, подожди! — крикнул кто-то сзади.

Кайо обернулась, по голосу узнав одноклассника Матсуи.

— Что? — спросила она, чуть притормозив.

— Ты… ты правда не будешь теперь ходить в школу? — Матсуи догнал её и пошёл рядом.

— Да, некоторое время буду учиться дома.

— Я… я хотел поговорить с тобой…

— У меня сейчас не так много времени. Давай поговорим, когда я вернусь? Или у тебя что-то срочное?

— Да… Нет… — Матсуи совсем растерялся, понимая, что время уходит, и надо что-то делать. — Ладно… наверное, действительно лучше потом.

Он остановился и опустил голову, спрятав заалевшие щёки.

— Тогда, всего хорошего, Матсуи-кун, — Кайо улыбнулась ему и пошла дальше.

— Кагами, я люблю тебя, — сказал он ей в спину.

Кайо чуть не споткнулась, Йошихиро, недоумевая, обернулся. Народ начал притормаживать и заинтересованно поглядывать на покрасневшего до корней волос мальчишку.

— Я на пару минут, — сказала Кайо жениху и повернулась к Матсуи.

Тот застыл посреди школьного коридора, не меньше перешептывающихся старшеклассников ошарашенный собственной выходкой.

— Матсуи-кун, ты очень смелый и решительный, — сказала Кайо, поклонившись. — Ты открыто и честно выражаешь свои чувства, я восхищаюсь тобой. Но прости, я не могу ответить на твои любовь. У меня уже есть жених, и это было бы неправильно.

— Ты… ты его любишь? — голос Матсуи звенел от напряжения.

— Да, Матсуи-кун, я люблю его с детства. Он — единственный мужчина, о котором я думаю, — Кайо говорила спокойно, выражая максимальное уважение к словам и чувствам собеседника.

— А он тебя любит? — тут же прозвучал резкий вопрос.

— А это имеет значение? — спросила Кайо в ответ, тон её голоса стал чуть холоднее. — Если да, то ты должен был развернуться и уйти, как только услышал, что я тебя не люблю.

— Э…э…, — парень завис, не зная, как выкрутиться.

— Всего тебе хорошего, Матсуи-кун, и ещё раз прости меня за то, что не могу ответить на твои чувства.

Кайо снова поклонилась и повернулась к Йошихиро.

— Постой! — Матсуи подскочил к ней и попытался схватить за руку, его пальцы скользнули по ткани рукава, но не зацепились, а потом он сдавленно вскрикнул.

Уставший наблюдать подростковую мелодраму Йошихиро держал его ладонь в каком-то болезненном захвате.

— Не стоит трогать чужую невесту, — отстранёно сказал он, а его глаза холодно и опасно блеснули.

— А ты кто такой? — сдавленно прошипел Матсуи, стараясь не показать, что еле терпит.

— Этот твой поклонник что-то медленно соображает, Кайо, — усмехнулся Йошихиро и резким движением выпустил его руку, мальчишка со стоном упал на колени.

— Зато ты очень доходчиво объясняешь, Йошихиро, — Кайо отзеркалила усмешку и холодный тон жениха, а затем повернулась к баюкающему дрожащую руку поклоннику. — Извини, Матсуи, нам пора.

Йошихиро пошел вслед за ней по знакомому школьному коридору и слышал за спиной приглушенные шепотки:

— Чёрт возьми! Да это же Натсумори Йошихиро!

— Тот самый?

— Да, у меня брат с ним учился, я фотку в Ежегоднике видел…

— Ничего себе! Матсуи, лучше отступись!

Да уж! Зашёл в родную школу и будто в прошлое вернулся! Едва не покалечил ребёнка и сам едва не убился, залезая на крышу по старой ржавой лестнице!

8_Предложение

Кайо подошла к своему шкафчику с обувью и начала переобуваться.

— Почему ты сказала, что любишь меня? — спросил Йошихиро, наблюдая за процессом. Не зная, чего ещё ожидать от девчонки, он решил глаз с неё не спускать.

— А что ещё я могла сказать в такой ситуации? Мне уже не в первый раз признаются, я всегда так отвечаю, после этого, как правило, от меня отстают.

— Не первый раз? Так ты, оказывается, популярна? — Йошихиро не удержался от насмешки и оценивающе осмотрел невесту снова, вдруг пропустил что?

— Вообще-то я стараюсь не привлекать внимания, но это как-то само получается. Тётя Акеми говорит, что наш род пошел от волшебной лисицы-китсунэ, и, хочешь не хочешь, в меня будут влюбляться… Но тётя Акеми известная сказочница, так что…

— Так значит, ты тогда соврала?

— Насчёт того, что люблю вас? — уточнила Кайо, запирая школьные туфли в ящик, — Вы так спрашиваете, будто вам есть до этого дело.

Йошихиро грозно сверкнул прекрасными очами, в два шага подошел вплотную к девчонке и, опасно сощурившись, спросил:

— Ты меня совсем не боишься?

— Не то чтобы совсем, но у каждого человека есть что-то, что сильнее страха… — она спокойно выдержала его взгляд.

Он приподнял бровь:

— И что же это у тебя?

— Желание…

Прозвучало так неоднозначно, что Йошихиро растерялся.

— Ты вообще о чём, девочка?

Кайо скользнула взглядом по его фигуре и снова посмотрела в глаза.

— У меня есть для вас предложение, господин Йошихиро. Давайте выйдем из школы, и я его озвучу.

«Да что, чёрт возьми, происходит?», — подумал Йошихиро, он предполагал, что возможно, будет не просто, но чтобы так!

— Ну, мы вышли, — сказал он, когда они спустились со школьного крыльца.

— Давайте сначала сядем в машину, — чуть подумав, предложила Кайо, а потом то ли спросила, то ли сообщила: — Ваша вот эта.

— Да, ты знала?

— Нет, просто предположила.

Кайо обрадовалась, что угадала, а потом потеряла к шикарному дорогущему автомобилю интерес. Проходящие мимо девчонки, её ровесницы, заценили восторженным шепотом и автомобиль, и владельца. Кайо в это время смотрела на небо, мысленно смешивая краски.

— Садись уже! — раздраженно поторопил её Йошихиро.

— Да, конечно, извините. Просто сегодня облака такие…

Она села и пристегнулась, он вырулил со стоянки, немного подумал и спросил:

— Откуда ты знаешь, что я был не в ладах с мачехой?

— Господин Натсумори рассказал. Я имею ввиду вашего деда, он единственный из вашей семьи, с кем я общалась.

— Что ещё он про меня рассказал?

— Наверное, всё, что знал. Например, то, что вы терпеть не можете, когда вам публично выказывают неуважение. Исходя из этого я делаю вывод, что сильно усложню вам жизнь, если буду периодически сбегать, капризничать, не слушаться и всячески выводить вас из себя на людях. Но я согласна всего этого не делать за небольшую компенсацию.

О, похоже, вот оно, то самое предложение!

— Сколько? — презрительно скривил губы Йошихиро.

— Двадцать, — с готовностью ответила Кайо.

— Двадцать чего? Тысяч долларов?

— Двадцать минут каждый день наедине с вами с условием вашего полного подчинения мне.

В голове у Йошихиро пронеслись такие сцены, что он чуть было не забыл, что за рулём. «Нет, нет, нет, быть такого не может! Или может? Детишки сейчас пошли ранние…». Успокоило его только то, что на то, что ему представилось, двадцати минут не хватит.

— Ты серьёзно?

— Да.

— И зачем это тебе?

Кайо слегка порозовела, глазки под опущенными ресницами заблестели, пальцы восторженно сцепились в замок, а коленки… Йошихиро, следи за дорогой!

— Наша встреча восемь лет назад… изменила меня. Я никогда не сталкивалась с подобным отношением. И мне было бы очень приятно обрести полную власть над вами хотя бы на такое короткое время.

«Понятно, — подумал Йошихиро, — хочет отвести душеньку. Восемь лет ждала возможности отомстить мне и вот дождалась!»

— Это и есть моё предложение: двадцать минут в день вы послушны мне, всё остальное время я послушна вам.

Йошихиро задумался, с одной стороны это решало многие проблемы, а с другой, кто его знает, чего ей захочется.

— А стоп-слово у нас будет? — криво усмехнувшись, спросил он и сам при этом не верил, что спрашивает.

— Нет, никакого стоп-слова, — ласково улыбнулась Кайо. — Вы будете ПОЛНОСТЬЮ мне подчиняться.

«Мне это снится, — думал Йошихиро, — такого бреда наяву не бывает!»

— Да ладно вам! — с мягкой насмешкой сказала Кайо, почувствовав его сомнения, — Вряд ли мне удастся переплюнуть вашу мачеху, а её вы выдержали, так что…

«Бре-ед!» — ещё раз подумал Йошихиро и чуть слышно сказал:

— Хорошо, договорились.

«Не, ну точно бред!»

— Вы в любой момент сможете отказаться от сделки, не переживайте так.

— Откуда ты такая взялась, а? И имей ввиду, я не буду делать ничего аморального или противозаконного.

— Ничего аморального или противозаконного? Да, Натсумори Йошихиро уже не тот... Кстати, это вы убили свою мачеху?

Так, спокойно, Йошихиро, не реагируй слишком бурно, ты за рулём! Скоро ты довезёшь эту… немного необычную девочку до дома, сдашь с рук на руки своему… немного необычному деду и быстренько свалишь на работу, надо только немного потерпеть.

— Представь себе, не я, — произнёс он сквозь зубы, — не то, чтобы я никогда не хотел это сделать… но это не я.

— Такое экспрессивное убийство: забита насмерть хрустальной пепельницей в номере отеля, куда пришла для встречи с любовником… У вас есть алиби?

— Уже нет.

— Вы про ту девушку, которую задушили?

«Всё! Я уже ничему не удивляюсь!» — решил про себя Йошихиро и сдержанно кивнул.

— Она ведь была вашей любовницей?

«Твою ж…!»

— Ты откуда знаешь?

Кайо пожала плечами:

— Предположила. Вы её любили?

Кайо спокойно смотрела на него и невозмутимо спрашивала об этом… как чёртов следователь! Йошихиро собрался с силами и ответил так же, как она спрашивала:

9_Новые люди

У ворот особняка был припаркован далеко не новый автомобиль невзрачной расцветки. Йошихиро увидел его и чертыхнулся. Полиция! Уже который раз заявляются для выяснения деталей! Думают, будут надоедать, он не выдержит и во всём признается? И вот именно сегодня им опять что-то понадобилось!

Йошихиро посмотрел на школьную форму Кайо и недовольно вздохнул. Да уж, невесту «гостям» лучше не показывать, объясняйся потом! Пришлось объезжать особняк, заезжать в гараж, и заходить в дом через чёрный ход на кухню.

— Побудь пока здесь, — сказал он Кайо, а потом обратился к поприветствовавшей его женщине в фартуке и строгом платье. — Госпожа Маэда, это Кагами Кайо, моя невеста, я заберу её попозже.

«Как про собаку сказал, — подумал он, покидая кухню. — Впрочем, кому какая разница?»

Кайо вежливо поклонилась и поздоровалась с… кухаркой? Экономкой? Домработницей?

— Маэда Наруми, — представилась та. — Я присматриваю за этим домом и его обитателями уже почти сорок лет.

Несмотря на солидный срок службы, язык не поворачивался назвать госпожу Маэду старой, хотя она, скорее всего, была ненамного младше господина Натсумори.

— Маленькая Кагами, значит, — тепло улыбнулась она девочке. — Всегда было интересно посмотреть, какой ты вырастешь. Садись. Хочешь чаю? Или, если ты голодна, я могу предложить что-то посущественнее.

Кайо заверила, что сыта, и не стоит беспокоиться. Госпожа Маэда кивнула и взялась за чайник. Кайо нерешительно присела за кухонный стол, чувствовала она себя неуверенно: новый дом, новые люди, с родителями неизвестно, когда получится увидеться, и сейчас это всё как-то разом осозналось и навалилось. Улыбчивая женщина, будто почувствовав её состояние, продолжала ворковать, как-то незаметно окутывая девочку теплом и заботой:

— Твой отец часто бывал в этом доме, когда только начинал работать, то документы привезёт-отвезёт, то за господином Натсумори заедет. Если у него было время, он заходил сюда, и мы с ним пили чай. Когда ты только родилась, он часто о тебе говорил, такой был гордый и счастливый…

На столе появились две кружки с чаем и вазочка со сладостями.

— Как он поживает? — спросила она, присаживаясь напротив.

Кайо взяла чашку и начала рассказывать про отца, а потом, увидев искренний интерес, и про всю семью. Что сейчас происходит дома? Мальчишки, наверное, уже пришли со школы. Мама кормит их обедом. Тоширо хвастается своими отметками. Нобу не хвастается, уроки для него — скука смертная, одна радость — тренировки и физкультура. Мама рассказывает им, что старшая сестра некоторое время поживёт в другом месте. Интересно, мальчишки поинтересуются, почему, или сразу начнут клянчить её ноутбук? Так, ноут надо будет как-нибудь забрать!

На кухню ввалился лохматый парень в драных джинсах и с пирсингом в ухе.

— Бабушка Маэда, я дома!

— С возвращением, господин Нао. И ещё раз напомню, вам, как второму наследнику, не следует так фамильярно обращаться к прислуге, — укоризненно заметила госпожа Маэда, но при этом тепло улыбнулась парню.

— Да ладно! Никто же не видит! О, у вас гостья? Ваша внучка, да?

— Нет, это Кагами Кайо, невеста господина Йошихиро.

— Да ладно? Что, серьёзно? Это она?

Нао оторвался от кастрюль, содержимое которых увлечённо инспектировал, и уставился на девушку.

— Приятно познакомиться, господин Нао, — Кайо встала из-за стола и склонилась в приветственном поклоне.

— Такую милашку отдадут этому?..

— Простите, господин Нао, — мило улыбнулась Кайо, чуть склонив голову на бок. — Вы же не собираетесь в самом деле говорить плохо о моём женихе в моём присутствии? Это было бы крайне неуместно.

Лохматый парень изобразил лицом неподдельное изумление, а потом пожал плечами и покладисто выдал:

— Неуместно, так неуместно, нет проблем. Только прошу тебя, давай без этих господинов! Тошнит уже! Просто Нао, — увидев сомнение на лице девушки он вздохнул и продолжил, — Ладно, можешь звать меня «Нао-семпай», я в этом благословенном доме уже десять лет выживаю, помогу тебе, чем смогу, как младшему товарищу по несчастью.

Кайо кивнула, чуть улыбнувшись, и парень просиял, затем спросил:

— Бабушка Маэда, где мой обед?

К удивлению Кайо, он получил не тарелку с палочками для еды, а объёмную сумку для переноски бэнто, повесил её на плечо, и тут же направился к выходу:

— Если что, ты меня не видела, малышка!

Госпожа Маэда пожелала второму наследнику счастливого пути и повернулась к Кайо.

— Господину Нао не очень нравится задерживаться в этом доме, поэтому он сбегает при первой возможности, — покачала она головой.

— Его здесь не любят?

— Да некому любить… — госпожа Маэда немного повздыхала, досадуя на семейные неурядицы господ Натсумори, а потом предложила ещё чаю.

***

— Где она? Где она? Я хочу сейчас же её увидеть! — послышалось за пределами кухни.

Старший господин Натсумори, сияя улыбкой, с неприличной для его возраста и статуса скоростью ворвался на кухню и восхищённо замер. Кайо встала, чтобы должным образом его поприветствовать.

— Кайо! Дорогая моя внучка, как я рад тебя видеть! Этот болван хорошо себя вёл, пока вёз тебя сюда?

— Господин Натсумори, я тоже рада вас видеть, — вежливо ответила Кайо, а потом с наигранным испугом произнесла: — Представляете, мне сейчас показалось, что вы назвали моего жениха болваном! Но ведь такого не может быть, правда? Иначе мне пришлось бы сказать вам, что вы не правы, а как я могу сказать подобное человеку, которого так уважает мой отец?

Господин Натсумори восхищённо хмыкнул и с интересом посмотрел на вытянувшееся лицо старшего внука, зрелище было приятное и очень редкое.

— Я соболезную вашей утрате, господин Натсумори…, — уже серьёзно и печально сказала Кайо, глаза у неё при этом подозрительно заблестели, будто она вот-вот расплачется.

— Ну, честно признаться, не так же я был близок со своей невесткой, чтобы сильно горевать, хотя, конечно, это трагедия…

10 Семейные долги и тайны

— Ну, что скажешь? — спросил дед, когда они с внуком остались вдвоём.

— Во-первых, какого чёрта ты рассказал ей про тётю Сузуну и Мэюми?

— Во-первых, я ей доверяю, а во-вторых, она всё равно рано или поздно догадалась бы, очень умная и наблюдательная девочка.

— Мы мало о ней знаем.

— Мне достаточно знать, что она из семьи, где верность — не пустой звук. И ты видел, как она хороша? Как она меня срезала, а? Ни грамма неуважения, но при этом чётко дала мне понять, что тебя при ней оскорблять нельзя. Ты вообще таких встречал?

— Нет, не встречал, — с раздражением выговорил Йошихиро, — Да уж! Она точно не такая, как все! Ты уверен, что она — нормальная? Она сегодня удрала от меня на школьную крышу, и сказала, что просто хотела полюбоваться видом.

— Надо же, какая шалунья! Совсем как ты в её возрасте! — поразился господин Натсумори.

— А потом заявила, что не будет больше сбегать, если я соглашусь двадцать минут в день проводить с ней наедине…

— О! Как интересно! И что тебе не нравится? Двадцать минут наедине с юной девушкой… Слишком мало, да?

Йошихиро красноречиво поморщился.

— Она требует, чтобы я ей полностью подчинялся при этом.

— И ты согласился? — заинтересованно уставился на внука дед.

— Да, — нехотя признался Йошихиро, — Но что за бред?

— Хм… поверь мне, мой мальчик, это редкое удовольствие полностью подчиняться особенной женщине... — неожиданно мечтательным голосом сообщил господин Натсумори, но внук его перебил без всякого почтения.

— Это шестнадцатилетняя девчонка, которая прекрасно помнит, что я…, — начал было Йошихиро, но запнулся на полуслове.

— Договаривай уж! — вздохнул дед, — Я прекрасно знаю, что ты её ударил тогда.

— Знаешь?

— Знаю, но она просила тебя не наказывать.

— Почему? Вообще ничего не понимаю!

— Наверное, сама хотела тебя наказать.

— Какого чёрта? И что мне теперь…?

— Йошихиро, в твоём возрасте пора бы уже перестать бояться маленьких девочек. Поэтому будь послушным мальчиком и как следует порадуй нашу гостью.

— Давненько я не видел тебя таким довольным, дедушка! — саркастично заметил Йошихиро.

— А я уже давно не видел тебя таким живым! Бьётся сердечко-то, а? Что ж, похвастался? Молодец! А теперь иди работай, мне медитировать пора.

— Ещё кое-что… Сколько её семья тебе должна?

— А сколько стоит жизнь матери? — ответил вопросом на вопрос господин Натсумори, в один миг от его добродушия и весёлости не осталось и следа, теперь это был жесткий и беспощадный глава компании, перед которым трепетали и партнёры, и конкуренты.

— В смысле? — ошарашенно замер Йошихиро.

Господин Натсумори рассказал.

— А тебе не кажется, что это немного слишком требовать такую плату за свою помощь?

И снова господин Натсумори ответил вопросом на вопрос, но на этот раз многозначительно прищурился:

— Ты и правда считаешь, что я переступил черту, которую нельзя было переступать ни в коем случае?

— Понятно, — пробормотал Йошихиро и вышел из кабинета.

Свою мать он помнил плохо. Гораздо лучше запомнились слова мачехи:

«Твоя мать была шлюхой! И твой отец выгнал её из дома, потому что она была шлюхой! И она сдохла в какой-нибудь грязной подворотне, как и положено шлюхе!».

«Ты врёшь! Ты всё врёшь! Мама — хорошая!»

«Заткнись, маленький ублюдок! Как ты смеешь говорить, что я вру? Твоему отцу это не понравится!». После каждой фразы следовал удар…

На личную почту пришло сообщение, заставив отвлечься от внезапно нахлынувших воспоминаний.

«Во сколько вы придёте ко мне сегодня?»

Чёртова девчонка! Ещё маленькая, а уже отравляет жизнь!

«В 8:30» — написал он, напоминая себе, что это всё-таки бред.

11_Личная помощница

Саэки Рэн великолепно умела держать себя в руках, она работала на семью Натсумори уже четыре года: два в главном офисе компании SUMMERWOOD, сначала как обычный секретарь, потом как начальник отдела, и ещё два года как личный помощник госпожи Натсумори, небывалый срок для такой должности. Характер у госпожи Натсумори Майи был не сахар. Был, теперь уже был. Покойся с миром, психованная стерва, теперь ты уже ни над кем не сможешь издеваться! Разве что над чертями в аду!

Весть о скоропостижной кончине неуравновешенной начальницы Рэн восприняла достаточно невозмутимо. Правда иногда при мысли о том, как именно это случилось, её охватывал глупый, совершенно неконтролируемый смех, удивительный даже для неё самой, так что она старалась не думать об этом слишком часто. Со дня трагедии прошёл уже месяц, всё это время Рэн занималась делами погибшей, счетами, бумагами, имуществом и управлением сетью салонов красоты «Glam», впрочем, она и раньше всем этим занималась. И вот пару дней назад старший господин Натсумори попросил её присмотреть за девочкой Кагами, невестой старшего внука. Он никогда не приказывал ей, только просил, в этом выражалось его особое отношение к самым ценным сотрудникам.

— У вас, кажется, дочка примерно такого же возраста? Думаю, вы лучше всех с этим справитесь.

— Конечно, господин Натсумори, я сделаю всё, что будет нужно, — ответила она тогда и вот сейчас сопровождала девочку Кагами в её комнату, попутно рассказывая, что где.

Кайо молча слушала и с вежливым интересом осматривалась.

— Это ваши комнаты, юная госпожа. Комнаты господина Натсумори в другом крыле, комнаты господина Йошихиро дальше по коридору, но он редко бывает здесь, чаще всего ночует в бизнес-отеле компании, его отец поступает так же.

— А остальные?

— Вы про второго сына и второго внука? Они тоже почти не ночуют в особняке. Господин Идзао улетел в Корею две недели назад, там открывается новый филиал, да и вообще…

Она не стала договаривать, и Кайо сделала это за неё.

— Это потому что он слишком часто меняет любовниц, и под угрозой оказалось бы половина города?

— Хм… с моей стороны было бы неправильно обсуждать это с вами.

— Потому что я несовершеннолетняя, или потому что пока не принадлежу к семье?

— Это некрасиво с этической точки зрения, я вообще не люблю говорить на подобные темы, простите.

— Ничего, обойдусь, — легендарное спокойствие Саэки Рэн встретилось с поразительной невозмутимостью Кагами Кайо, — Так значит, в этом доме почти никто не живёт?

— Только старший господин Натсумори, и госпожа Натсумори жила, когда была жива.

— Вы ведь раньше работали на неё?

Кайо знакомилась со своей комнатой. Вообще-то это были даже две комнаты: спальня и что-то вроде гостиной, к тому же здесь ещё имелась персональная ванна и гардеробная размером с комнату Кайо в родительском доме. «Как номер в отеле или квартира без кухни», — подумала она.

— Да, раньше я была личным ассистентом госпожи Натсумори, — ответила Саэки, удивляясь осведомлённости подопечной.

— Долго?

— Два года.

— Как вам удалось столько продержаться?

Саэки пожала плечами:

— Мне просто нужна была эта работа.

— Вы мне не нравитесь, — вдруг сказала Кайо.

— Простите? — хвалёное спокойствие слетело в один миг.

— Вы уставшая и измученная, у вас лицо как будто каменное и потускневший взгляд, и этот костюм вас уродует, как и причёска, впрочем. Мне несколько дней, если не недель сидеть взаперти в этом доме, и очень не хотелось бы всё это время лицезреть вас в таком жалком виде. Поэтому будьте так добры, сейчас же идите в СПА-салон, а потом в салон красоты, а потом по магазинам. Измените стиль, офисный вас просто убивает, попробуйте кэжл, или что-то ещё, смените заодно оправу очков или используйте линзы. Господин Натсумори выделил что-то на мои капризы?

— Да, три кредитные карточки.

— Вот ими и воспользуйтесь, раз уж это моё самодурство.

— Вы серьёзно? — не удержалась от вопроса Саэки.

— Вполне. У меня очень сильно развито чувство прекрасного, вы меня травмируете тем, как выглядите сейчас. Приходите завтра к обеду, выспитесь, отдохните. А ещё, перед как приехать, заскочите к моему отцу на работу, он передаст вам мой ноутбук.

— Хорошо, — выговорила Саэки, всеми силами стараясь сохранить невозмутимый вид.

— Ах да, — Кайо очаровательно улыбнулась, заглянув ей в глаза, — чтобы я была уверена, что вы делаете то, о чём я просила, присылайте мне селфи из СПА-салона.

— Как скажете…

— О боже! Что это? — вдруг воскликнула Кайо, когда пригляделась к дальнему углу комнаты.

— А, это… Господин Натсумори сказал, что вы рисуете, и попросил купить всё необходимое. Я проконсультировалась в магазине и взяла то, что они посоветовали. Если будет нужно что-то ещё…

— Госпожа Саэки, вы — чудо! — восторженно заявила Кайо, но потом добавила, — Если на вас не смотреть…

Почему-то прозвучало не обидно, а наоборот по-родственному тепло. Саэки, не удержавшись, улыбнулась.

— Можете идти, мне есть, чем заняться, — Кайо уже входила в творческий транс, установила мольберт и табурет перед ним, начала перебирать тюбики с краской, знакомилась с кисточками: перетирала ворс между пальцами, скользила по ладони, по запястью, по внутренней стороне предплечья…

— До завтра, юная госпожа, — пробормотала Саэки и повернулась к выходу.

— Не забудьте про фотографии, — донеслось ей вслед.

«Кому расскажешь, не поверят!», — думала Саэки, спускаясь по лестнице, а потом достала телефон и позвонила дочери.

— Доченька, что делаешь?

— С учёбы пришла, на диване валяюсь.

— Пойдёшь со мной в СПА?

— Спрашиваешь!

***

— Зачем ты постоянно себя фотографируешь?

— Начальство требует отчёта…

— Умора!

— Не смейся так, маска потрескается.

***

[FoxMaskkk] Привет! Как поживаешь?

12_Вечер первый

— На колени, — произнёс спокойный чистый голос, и он опустился на пол со словами:

— Да, госпожа…

Маленькая ладошка коснулась его щеки, заставив сердце биться чаще. Нежные пальчики проскользили от скулы к подбородку, даря острое наслаждение, а потом резкую, но не сильную пощёчину, не для того, чтобы причинить боль, а для того, чтобы напомнить о власти…

Йошихиро судорожно вздохнул и проснулся.

— Извините, господин Натсумори, пробки.

Водитель бессильно пожал плечами, досадуя на вечерний трафик. Йошихиро посмотрел на часы. 8:38. Опаздывает. Госпожа будет злиться? Вот ведь дурацкий сон! Всё из-за расшатанных нервов! Побег на школьную крышу, неудачливый воздыхатель навязанной невесты, безумный договор с этой странной девчонкой, осточертевшие расспросы следователей, разговор с дедом. И на работе сплошная нервотрёпка. То, что Ташики Риоко была убита, обсуждается теперь на каждом шагу. Конечно, они были осторожны, но люди всё равно догадывались, что он с ней спал, доказательств ни у кого не было, но когда это сплетникам нужны были доказательства? Господин Кагами, будущий тесть, держался с ним холоднее обычного, и если раньше Йошихиро отвечал ему тем же (ну не получалось у него уважать отца, отдающего дочь замуж за человека, который скорее всего будет плохо с ней обращаться), то теперь в свете открывшейся информации, он не знал, как ко всему этому относиться.

А сейчас его ждёт Кайо. Знать бы, что у неё на уме. Дурацкий сон! С чего вдруг такое? Его никогда не тянуло на подобные развлечения. Нет, в юности ради интереса он глянул пару фемдомных видео у приятеля, который коллекционировал всё, что касалось голых баб, но это было чисто для расширения кругозора, участвовать в таком точно не хотелось.

«Задержусь из-за пробок», — написал он ей.

«Ничего страшного, я никуда не спешу»

В голове сразу всплыли её улыбка и спокойный голос, которым она говорила порой возмутительные вещи. Да уж, сердечко билось! Но далеко не от восторга… Снова оказаться в чьей-то власти, смириться с тем, что с ним будут делать что захотят… Но стоит ли её упрекать? С ней, по сути, происходит то же самое.

Йошихиро доехал до дома, добрался до своих комнат, принял душ, переоделся в джинсы и футболку и пошёл на «встречу». У двери он остановился и прислушался, девчонка, судя по всему, разговаривала по телефону:

— Мам, не беспокойся, у меня всё хорошо. Мне выделили царские покои, пожаловали личную фрейлину и обращаются как с принцессой. Мой жених тоже ведёт себя прилично, взрослый, разумный человек… Мама-а! Я же просила, не говори о нём плохо при мне! Моё уважение к тебе вступает в конфликт с желанием уважать и почитать его как будущего мужа! Если не можешь держать себя в руках, позови папу, пусть он тебя подержит, — Кайо говорила с матерью мягко и немного насмешливо, даже раздражение у неё было шуточное, теплое, заботливое, — Всё хорошо, правда. Никто меня не обижает. Я тоже уже соскучилась, мам…

Йошихиро подождал, пока разговор закончится, и постучал.

— Кто там?

— Это я, — немного нервно ответил он и сам на себя за это разозлился.

— Добро пожаловать, — Кайо открыла дверь, — Проходите, и не беспокойтесь, ваше унижение в отличие от моего никто не увидит.

Она была в простом лёгком платье без рукавов, светло-зелёный верх и белый цветочный узор по темно-зелёному подолу, волосы распущены, лишь пара прядей у висков подхвачены невидимками. Девочка, милая девочка.

— Ты хочешь, чтобы я извинился за тот раз? — хмуро спросил он, перешагивая порог её комнаты.

— А вы хотите извиниться? Только честно, — она закрыла дверь и посмотрела на него с лукавой улыбкой.

— Нет.

— Тогда и я не хочу. Честно признаться, — тут глаза у Кайо восхищённо заблестели, и улыбка стала чуть ли не восторженной, — я так взволнована сейчас! Все эти восемь лет я думала о вас, и вот теперь имею возможность… Это так будоражит, вы представить себе не можете…

«Как съехавшая фанатка перед обожаемым кумиром, — подумал Йошихиро, ещё больше напрягаясь, — Ладно, надо просто это перетерпеть... Знать бы ещё, что именно…»

— На самом деле я ещё не знаю, что хочу от этих наших встреч, — призналась Кайо, невольно отвечая на его мысли, — Мне просто нравится сама возможность. Пойдёмте.

Она взяла его за руку и повела к дивану.

— Сядьте с этого края, пожалуйста.

— Зачем?

— Полное подчинение, вы забыли? — ласково напомнила девчонка, — У меня всего двадцать минут, я не хочу тратить время на пустые объяснения.

Йошихиро хмуро плюхнулся, куда она сказала, Кайо забралась на диван с ногами, устроилась с другого края и некоторое время просто его рассматривала. Неформальная одежда — джинсы и футболка, растрёпанные волосы, скептически-мученическое выражение лица, ещё немного и глаза закатывать начнёт — забавный. Кайо не удержалась от улыбки.

— Сегодня вы будете меня слушать, — объявила она, насмотревшись, взяла одну из диванных подушек, придвинула её к его коленям и с удобством улеглась на неё головой, поместив ноги на подлокотник.

— В смысле?

— Слушать вы будете очень внимательно, так, будто нет для вас дела важнее.

— Хорошо.

Странная девчонка, и желания у неё странные…. А фигурка ничего так, если присмотреться, приятная, вполне себе так по-женски формируется, через пару-тройку лет будет очень даже… Йошихиро, ну куда ты опять смотришь? Он перевёл взгляд на свои сцепленные в замок руки.

— Обычно я рассказываю обо всё, что меня беспокоит, маме. Обо всём, кроме вас, потому что…

— Я знаю, дед мне обо всём рассказал.

— Ну и отлично. Так вот, мама, чуть кто напомнит ей о нашей помолвке, начинает страшно переживать по этому поводу, мучается чувством вины и всё такое. Я, конечно, стараюсь её успокоить, говорю, что всё не так страшно, что меня всё устраивает, что внук господина Натсумори не может быть чудовищем, что даже если у моего жениха вспыльчивый характер, это ещё не конец света, что мне вообще повезло, благодаря вашим деньгам и статусу я смогу ни о чём не беспокоиться, жить в своё удовольствие и рисовать с утра до вечера…

13_Каблучки и юбочка

Саэки Рэн даже не думала, что будет добираться до кабинета Кагами Таро так долго, уже раз двадцать её останавливали сослуживцы и говорили что-то вроде:

— Саэки! Прекрасно выглядишь, тебя не узнать! Как дела? Возвращаешься к нам в офис?

— Пока нет, мне поручили кое-что другое…

Кого-то интересовали подробности трагедий или того, что сейчас творилось в семье Натсумори, кто-то просто пользовался возможностью отвлечься от работы, а некоторые мужчины были готовы говорить о чём угодно, лишь бы продолжать на неё пялиться. Саэки поняла это не сразу, отвыкла от мужского внимания за два года, что работала на неуравновешенную мегеру, которая терпеть не могла красивых женщин рядом с собой. А вот вчера они с дочкой оторвались по полной, ей-богу, пошла бы одна, так не потратилась бы! И так шикарно сегодня не выглядела бы, это точно! Новые туфельки на высоких каблуках, карминового цвета платье со слишком пышной для офиса юбкой, укороченный бежевый пиджачок, розовый шарфик, милая женственноя причёска, а очки… очки она просто сняла, они были без диоптрий и нужны были только для того чтобы скрывать миловидное лицо. Но теперь это было не нужно.

— Как там Кайо? — спросил Кагами Таро, когда она, наконец, до него добралась.

— С ней всё отлично, насколько я могу судить. И не беспокойтесь, господин Кагами, я всегда помогу ей, если что.

— Спасибо, — от всей души сказал Таро и тепло ей улыбнулся, — Если честно, мне стало легче, когда я узнал, что именно вы будете заботиться о ней. Кайо немного необычный ребёнок…

— Я заметила, — рассмеялась Рэн, — но после госпожи Натсумори мне уже ничего не страшно. Я буду хорошо за ней присматривать, не волнуйтесь.

— Ещё раз спасибо! Вот ноутбук Кайо и её учебники.

Таро поставил на стол сумку и большой пакет.

— Ого! — не смогла сдержать возглас Саэки.

— Я помогу вам донести всё до машины.

— Нет-нет, не стоит. Вы же на работе, я и сама справлюсь, это всё-таки мои обязанности.

— Но…, — попытался протестовать господин Кагами, но у него зазвонил телефон.

— Не так уж и тяжело, — оптимистично заявила женщина, взявшись за груз, — Всего доброго, господин Кагами.

Пока она шла от кабинета до лифта бывшие сослуживцы мужского пола раз двадцать спросили, не нужна ли ей помощь. «Юбочка и каблучки — страшная сила!» — думала она, постоянно отказываясь.

У самого лифта ручки пакета всё-таки не выдержали тяжести школьных знаний и порвались. Последней каплей стало то, что проходивший мимо Натсумори Исао задел пакет ногой. Саэки мысленно выругалась, а вслух сказала:

— Простите, господин Натсумори.

Исао раздражённо выдохнул и, присев на корточки, начал собирать выпавшие из пакета книги.

— Спасибо, не надо, я сама! — запротестовала было Саэки, но он только недовольно нахмурился и перебил её вопросом:

— Мы знакомы?

— Конечно. Я — Саэки Рэн, я была личным помощником вашей жены, в смысле, покойной жены…

— В самом деле? — засомневался он, глядя ей в лицо, — Вы как-то по-другому выглядите. Хотя, судя по голосу, это действительно вы.

— Да уж, мой голос больше подошел бы какой-нибудь пышной темнокожей джазовой певице, а не миниатюрной японке средних лет, — усмехнулась она, стараясь поудобнее ухватить пакет, — Спасибо за помощь, дальше я сама.

Натсумори Исао снова нахмурился, отобрал у неё пакет и поднялся.

— Терпеть не могу женщин, которые хотят всё делать сами!

— Ну, так не терпите! — очаровательно улыбнулась Саэки, тоже поднялась, вернула на плечо лямку от сумки с ноутбуком, устроила свою сумку на сгибе локтя и протянула руки, чтобы взять пакет. Исао скептически посмотрел на неё и спросил:

— Вы на машине?

— Да, не волнуйтесь.

— Вы же поедете в особняк сейчас? Тогда подвезёте меня туда, мне нужно переговорить с отцом.

— Эм…, — растерялась Саэки, — Мне ещё в художественный магазин заехать надо.

— Ничего страшного. Лифт вызывайте.

Саэки печально вздохнула, смиряясь с неизбежным, и нажала кнопку вызова.

***

— Чем это у вас пахнет? — спросил Исао, сев в машину.

«Унюхал, надо же!», — подумала Саэки и беспечным голосом ответила, указывая на бумажный пакет, лежащий на заднем сиденье.

— Я купила печенье утром, хотела попить чай с госпожой Маэдой, если время будет.

— Можно мне попробовать?

— Пожалуйста, — пожала плечами она.

Он протянул руку и взял пакет.

— Очень … вкусное. Где вы его купили?

— Одна моя знакомая печёт на дому, это её хобби, не основная работа, поэтому заказывать нужно заранее.

— Мне кажется, я где-то уже такое ел…

Отведав печенья, господин Натсумори, действующий глава компании SUMMERWOOD, впал в задумчивость и молчал всю дорогу. А когда они подъехали к особняку, молча взял злосчастный пакет с учебниками и только поморщился как от зубной боли, когда Саэки стала уверять, что теперь-то уж точно справится сама.

— Господин Натсумори! Мне просто неудобно! — не выдержала она, когда они поднимались по лестнице, — Ведь это я на вас работаю!

— Вот и не перечьте тогда! Моя помощь была вам необходима, глупо отпираться.

— Да, наверное, вы правы, простите, — вздохнула она, понимая, что её протесты всё же были продиктованы не разумом, а упрямством.

— Вечером, когда закончите здесь, зайдите ко мне в офис, надо уже разобраться с делами Майи. Отец ведь вам всё это поручил?

Она кивнула и спросила:

— Вы уже знакомы с Кайо?

— С кем?

— С вашей будущей невесткой. Она живёт в особняке со вчерашнего дня. Вы сейчас несёте её учебники, кстати.

— А, понятно.

— Значит, не знакомы. Ладно, сейчас я вас познакомлю.

— Не стоит, не хочу тратить время, — Исао сказал это таким тоном, что Саэки даже не решилась спорить.

Когда они дошли до двери, он наконец передал ей пакет, сказал: «Увидимся вечером», развернулся и ушёл.

***

Едва поприветствовав Саэки, Кайо тут же бросилась к своему ноутбуку, открыла, включила, полезла в папку с фотографиями… Руки сразу же зачесались, дико захотелось начать рисовать, но тут…

14_Вечер второй

Выпроводив Саэки на поиски платья, а на деле на кухню пить чай с госпожой Маэдой, Кайо взялась за работу. Постепенно начинался уже знакомый творческий мандраж. Она собиралась сделать то, что ещё не делала, это был вызов, выход за пределы привычного. Это немного пугало, но вместе с тем в душе рождался волнующий трепет, азарт творчества, который как ничто другое заставлял чувствовать себя живой. Получится, не получится? Дастся, не дастся? И если получится, то что именно? И если дастся, то каким образом?

Фотографии вида, открывающегося со школьной крыши, она сделала давно, и пробные наброски уже были, не хватало только одного. Йошихиро, а вернее его эмоций…. Кайо прикрыла глаза и вспомнила лицо жениха, его взгляд, устремлённый вдаль и в то же время внутрь себя, мальчишескую немного грустную, но светлую улыбку, жест, с которым он потёр запястье одной руки пальцами другой. Да, теперь у неё было всё, что нужно…

Кайо отмерила бумагу и отрезала канцелярским ножом. Достаточно большой прямоугольный кусок фанеры ей принесли ещё утром, и теперь бумага была прикреплена к нему и являла собой чистое пространство, готовое впитать эмоции, выраженные в цветах и фигурах. Кайо глубоко вздохнула, как перед прыжком в воду, напомнила себе, что решиться на что-то большее, это уже победа, и принялась за карандашный эскиз.

***

Йошихиро обещал прийти раньше, чем вчера. С трудом оторвавшись от творчества, Кайо занавесила незаконченный рисунок простынёй и пошла готовиться. Она снова волновалась, ей опять надо было сделать то, что она раньше не делала, решиться на что-то большее, рассказать о своих желаниях, открыться другому человеку. Человеку, с которым не всё так просто, но рискнуть всё же стоит.

Итак, новое платье, изящная причёска, лёгкий макияж, пара украшений — по крайней мере о внешнем виде можно не беспокоиться. На столике у дивана чайник на горелке, пара чашек и блюдце с оставшимся печеньем. Вроде всё готово. Теперь надо успокоиться и ждать.

***

— Я хочу напоить вас чаем.

Йошихиро кивнул, принимая информацию к сведению. Чай… Как-то странно эта девчонка использует свою власть над ним. Хотя, чем бы дитя не тешилось... Его снова взяли за руку и усадили на диван. Кайо села чуть поодаль и занялась чаем. Её движения были вдумчивые и неторопливые, она полностью сосредоточилась на том, что делала, и это завораживало. Кайо заметила взгляд Йошихиро и, чуть поклонившись, подала ему чашку.

— Классическую чайную церемонию я тоже могу провести.

— В Осаке у тёти научилась?

— А вы действительно меня слушали вчера, — польщённо улыбнулась Кайо, — Печенье?

Йошихиро взял печенье и долго рассматривал, прежде чем откусить. Некоторое время он и его невеста были погружены в свои мысли и молчали. Потом Кайо вздохнула и решилась заговорить:

— Я хочу кое-что рассказать вам, господин Йошихиро. Кое-что не совсем… кое-что немного странное. Постарайтесь меня понять, если получится, а если не получится, просто примите к сведению…

Йошихиро вынырнул из своего внутреннего мира и прислушался.

— Мне почти всегда было нелегко общаться с людьми, особенно со сверстниками. Сейчас-то я научилась проще строить свою речь и поддерживать общепринятые темы, так что могу мило и непринуждённо поболтать с одноклассниками. Конечно, никакого близкого общения при этом не получится, однако это всё же лучше, чем ничего. А в младшей школе я не умела и этого, да и в средней у меня была репутация девочки со странностями, — Кайо говорила нерешительно, будто сомневаясь в каждом слове, — Наверное, поэтому я так увлеклась, собирая информацию о вас. Это было похоже на общение, одностороннее, но более личное, я мысленно с вами разговаривала, гадала, что вы ответили бы, иногда писала вам письма. Можно сказать, что я к вам привязалась. И не совсем к вам, конечно же, а к тому Натсумори Йошихиро, которого я себе выдумала…

«Он — единственный мужчина, о котором я думаю», — вспомнилось Йошихиро сказанное в школе. Получается, не так уж она и врала.

— И раз уж вы согласились делать всё, что я скажу, побудьте пожалуйста, моим Воображаемым Натсумори Йошихиро. Я просто хочу немного побыть счастливой до того, как…

Она не договорила, замолчала на полуслове, в смущении опустив голову. Странная девчонка, и желания у неё странные…

— И чем же воображаемый я отличается от настоящего?

— Для воображаемого Натсумори Йошихиро я очень важна…

— И это всё?

— Да.

— Воображаемый Йошихиро в тебя влюблён?

— Нет, мы скорее друзья.

— Собираешься френдзонить собственного жениха?

— Есть возражения? — тут она подняла на него взгляд и чуть улыбнулась.

— Ну, как сказать… А если я откажусь от всего этого, ты тут же перестанешь быть идеальной девочкой и начнёшь доставлять мне неприятности?

— В ту же секунду, — пообещала Кайо.

«Я бы на это посмотрел», — безбашенный подросток, которым Йошихиро был когда-то, выполз из глубин его души и заинтересованно хмыкнул. «Сиди, где сидел!», — прилетело ему от повзрослевшего варианта, подросток пренебрежительно фыркнул и вернулся на место, но наблюдать не перестал.

— Можете подумать до завтра…

Йошихиро вздохнул, оглядел юную девушку с головы до ног и плавным движением перетёк ближе, заглянул в глаза, чуть улыбнулся и бархатным голосом произнёс:

— Я согласен.

— Правда? — Кайо так сильно разволновалась, что не знала, что сказать.

— Называй меня Йошихиро…

«Ты куда прёшь?! Сказал же, сиди на месте!» — схватился за голову взрослый. «Уймись, зануда! Развлечемся!» — усмехнулся подросток. «Я тебе развлекусь!»

Внутренняя борьба была прервана звонком таймера.

— Тебе … вам пора, — тихо сказала Кайо

— Ну, тогда до завтра, — Йошихиро таким же плавным движением поднялся с дивана и направился к двери.

— До завтра … Йошихиро…

Когда он ушел, Кайо спрятала пылающее лицо в подушку.

15_Начальник и подчинённая

Предоставив подопечной желаемое платье, Саэки рассказала о назначенной встрече с господином Исао и отпросилась уйти пораньше. Увлечённая рисованием Кайо лишь кивнула и рассеянно попрощалась. Золото, а не начальница! Так, начальница или подопечная? А, как бы то ни было!

Первым делом Саэки отправилась в главный офис сети «Glam», чтобы собрать необходимые бумаги. Это оказалось делом непростым, управляющего снова не было на месте, как один из любовников покойной владелицы, он считал, что главные его обязанности состоят вовсе не в том, чтобы брать ответственность за чужую собственность, а в том, чтобы быть под рукой, когда этой самой владелице понадобится его внимание. И сейчас он просто взял отпуск и уехал на курорт, чтобы снять стресс и найти себе новую богатенькую дамочку, раз уж с этой случилась такая досадная неприятность, как смерть. Его помощник зашивался, пытаясь разобраться с накопившимися проблемами, но достаточных полномочий для этого не имел. Эти самые проблемы он с облегчением вывалил на Саэки, и ей ничего не оставалось, как начать с ними разбираться.

Покончив с большей частью самых неотложных дел, она собрала документы и поехала к господину Исао, не сомневаясь, что он на работе даже в такой поздний час. Бремя руководителя.

— Господин Исао? — спросила она, постучав в открытую дверь. Это был единственный кабинет на этаже, где ещё горел свет.

— Саэки? Ах да, я и забыл, что просил вас прийти. Заходите.

Саэки вошла, ожидая увидеть бывшего начальника по уши в работе. Но нет, начальник не работал, он сидел, развернувшись в своём начальственном кресле к окну и смотрел на ночной город. В его руке поблёскивал бокал с крепким алкоголем. Бутылка с крепким алкоголем стояла на столе и была уже наполовину пуста.

— Ну, что там у вас? Кстати, хотите выпить?

От выпивки Саэки отказалась и достала из сумки папку с документами.

— Я всё сделала, как велел господин Натсумори, бумаги готовы. Проблем не возникло, у вашей жены не было других наследников, кроме вас. Так что, согласно брачному договору, сеть «Glam» теперь принадлежит вам, как и всё, что было на банковских счетах госпожи Натсумори. Что касается её личных вещей, тут вам решать, что вы захотите оставить, а остальное можно отдать на благотворительность, устроить аукцион, например.

— Ничего, — очень чётко произнёс Исао, — Я ничего не хочу оставлять после неё!

Сделав это громогласное заявление, он залпом допил то, что оставалось в бокале и потянулся за бутылкой.

«Чёрт!», — подумала Саэки и схватила бутылку первой.

— Господин Натсумори, терять близких людей очень нелегко. Но вы ещё подумайте, возможно, позже вы захотите…

— Чёрт! Саэки! Я ничего никогда не захочу от этой шлюхи! Она изменяла мне, наверное, с самого первого дня нашего брака! Верните бутылку!

— Нет, — невозмутимо ответила Саэки и завинтила на горлышке крышку.

— Сейчас же! — тихо, но с нажимом произнёс он и поднялся с кресла.

— У вас завтра квартальное совещание, поэтому вам не стоит сейчас продолжать пить.

— С чего это вы вдруг взялись мне указывать, что делать? Я, между прочим, ваш начальник! — он обошел стол и приблизился к ней с намерением отобрать незаконно отнятое.

— Господин Натсумори, я действительно работаю на вас, но считаю, что моя главная обязанность защищать честь и достоинство вашей семьи, а не потакать минутным слабостям выбитого из колеи начальника.

— Просто отдайте мне бутылку и уходите отсюда.

— Нет. Вам сейчас лучше пойти домой или в отель и лечь спать. А если продолжите настаивать, я позвоню вашему отцу и скажу, что вы не справляетесь, и он отправит вас в отпуск.

Он усмехнулся и подошел ещё на шаг:

— Такая смелая, да? Одна в моём кабинете поздно вечером и такая смелая?

Подходил он умело, так чтобы бежать было некуда, но Саэки решила, что она уже давно не девочка, чтобы бегать от начальника по всему кабинету, поэтому осталась на месте. «Надо же, какие усталые глаза», — подумала она, когда его лицо оказалось непозволительно близко к её лицу.

— А что вы мне сделаете? Убьёте и прикопаете в ближайшем парке, чтобы никто не узнал, как вы напивались в одиночестве на рабочем месте? Тут где-то пепельница была, вполне себе действенное орудие убийства, как оказалось. Подойдёт?

Саэки поставила бутылку на стол и потянулась за пепельницей, чтобы услужливо подать её начальнику. Начальника уже не интересовала ни бутылка, ни тем более пепельница, а вот открывшееся взгляду декольте подчинённой привлекло внимание, особенно когда она откинулась, чтобы достать пепельницу.

— Ну, убить, пожалуй, не убью, а вот кое-что другое могу сделать…, — заявил он, продолжая рассматривать.

— Да ладно?! — театрально изумилась Саэки, — Господин Исао, неужели вы собрались вот прямо здесь на меня наброситься и насильно осчастливить мужским вниманием?

Он тихо рассмеялся:

— Вообще-то, немного пособлазнять хотел, но если насильно вам больше нравится…

— О, ну я тогда хочу предупредить, что если осчастливить меня у вас всё-таки не получится, ну мало ли, стресс, алкоголь, возраст… вы меня всё-таки убейте и прикопайте, я же не удержусь и всем расскажу о вашей неудаче…

— Чёрт возьми! Саэки! — он уже не мог сдерживаться и смеялся в голос, уткнувшись лбом ей в плечо, — Вы мне нравитесь! Вы похожи на мою первую жену!

Он поднял голову и посмотрел ей в глаза:

— Вы моложе лет на пятнадцать, у вас другое лицо и голос, но вы иногда ведёте себя совсем как она. Часто думаю, что, если бы я любил её хоть немного, она не стала бы спать с моим братом… Саэки, вы были замужем?

— Была.

— Вы когда-нибудь изменяли мужу?

— Нет, — холодно ответила Саэки, и Исао понял, что эта тема не для пустых разговоров и праздного любопытства, поэтому тут же отошел на шаг и сменил тон.

— А сейчас вы не замужем?

— Сейчас я вдова, господин Исао, — грустно улыбнулась она и левой рукой, на которой блестело так и не снятое обручальное кольцо, достала из выреза платья цепочку, на которой было точно такое же, только чуть большего размера, — Добро пожаловать в клуб.

16_Домашний завтрак

— Йошико, в дверь звонят.

— Да, мама, сейчас открою. Кто мог припереться в такую рань?

— Наверное, это мне пригнали машину и хотят отдать ключи.

— А! Понятно.

Йошико уже добралась до двери и нажала кнопку домофона, чтобы посмотреть, кто пришел. Человека, появившегося на экране, она узнала сразу.

— Здравствуйте, я…, — прозвучало из динамика.

— Мама, это господин Натсумори!

— Какой ещё господин Натсумори?

— Господин Натсумори Исао.

На кухне что-то упало и послышалось «Чёрт!»

— Заходите, господин Натсумори! — радостно пропела Йошико и нажала кнопку, открывающую дверь подъезда.

Когда Саэки Рэн добралась до входной двери, было уже поздно, всё, что она смогла сказать, это:

— Йошико, зачем ты…? — она посмотрела в сияющие глаза дочери и вздохнула: — Как знаешь…

— Да ладно тебе, мам!

Саэки только отмахнулась и вернулась на кухню, где продолжила накрывать на стол.

***

Исао поднимался в лифте до нужного этажа и думал о быстротечности жизни. Недавняя жуткая смерть жены весьма способствовала подобного рода размышлениям. Почти двадцать лет с женщиной, которая только и умела, что выпивать из него все соки и жаловаться, что мало, и ведь не уходила, зараза! Хотя, с чего ей уходить от таких денег? Не то что Тамико, сбежала так быстро, что он и понять ничего не успел. Неужели ей было так плохо с ним, что она даже собственного сына решила бросить? Мысли о первой жене как обычно вызвали ощущение недоумения и какой-то непонятной потери. Когда он женился второй раз, отец сказал, что второго развода быть не должно, это плохо для репутации семьи и бизнеса, так что он и не думал о разводе, даже когда дома стало невыносимо находиться, он просто ушел в работу, ночевал в бизнес-отеле, и с женой виделся только на приёмах и званых вечерах. И так почти двадцать лет. На что он их потратил? Ради чего всё это было? Ради кого? Ради сына, с которым можно поговорить только на работе и только о работе? Ради женщины, которая изменяла уже почти в открытую, и умерев, опозорила так, что не отмоешься? Да уж, теперь подробности личной жизни госпожи Натсумори полоскались во всех газетах!

Ощущение пустоты и бессмысленно потраченных лет давило с каждым днём всё сильнее, хотелось всё бросить и уйти в загул. Останавливало только осознание того, что в этом тоже не будет никакого смысла, только вред здоровью. На здоровье он пока не жаловался, в 47 лет это радовало, если посмотреть на бодрого и активного отца, лет двадцать-тридцать у него ещё есть. Так может, стоит потратить их на то, чтобы хоть что-то в своей жизни наладить? Например, сделать так, чтобы в этой жизни появилась миниатюрная японка средних лет с голосом джазовой певицы? Саэки Рэн — настоящая и, что уж скрывать, очень привлекательная женщина, тёплая, сочувствующая, искренняя, добрая, со своим прошлым, со взрослой дочерью, всё ещё не забывшая своего умершего мужа, но всё это не казалось непреодолимым. Может, он действительно немного торопится, но почему нет, если жизнь так коротка? Надо использовать любую возможность, чтобы быть рядом с теми, кто тебе дорог.

Дверь ему открыла высокая стройная девушка с голливудской улыбкой, японская внешность резко контрастировала с европейским поведением, девушка не поклонилась, как положено приветствовать старших, а протянула руку для рукопожатия, как равному.

— Саэки Йошико, приятно познакомиться!

«Дочь», — понял он, пожал ей руку и тоже представился. Девушка ему понравилась. Дитя Мира. Если учесть, сколько её родители провели в разъездах по всему земному шару с благотворительными и исследовательскими проектами, ничего удивительно, что японские традиции в ребёнке так и не закрепились. Ладно, хоть говорила без акцента.

— Хотите с нами позавтракать, господин Натсумори?

На кухне опять что-то упало. На этот раз Саэки выругалась так, чтобы её никто не услышал. Понадеялась, что он передаст ключи и уедет. Наивная!

— Доброе утро, — сказал Исао, когда вошел на кухню, — Я доставил вашу машину, как и обещал.

— Мне показалось, вы вчера собирались напрячь этим кого-то из своих подчинённых.

— Я решил, что это было бы превышением начальственных полномочий. И надеюсь, вы в свою очередь довезёте меня до офиса.

— А меня в Универ, — добавила Йошико.

Саэки обречённо вздохнула, глядя на улыбающуюся дочь, и ничего не сказала.

***

— Йошико, какая у тебя специальность?

— Специалист по связям с общественностью.

— Замечательно! Если нужна будет стажировка в преуспевающей компании с мировым именем, обращайся.

— Я пока только на первом курсе, но, спасибо, непременно обращусь!

— Буду очень рад помочь.

— Очень вкусно, мам! Ты как всегда на высоте! Побегу собираться.

Йошико умчалась в свою комнату, а Исао сказал:

— У вас замечательная дочь, Саэки. Такая непосредственная.

— Это точно… Кстати, господин Натсумори, у вашей племянницы ведь был репетитор, так?

— Да, студент-стажер из нашей компании, а что? Йошико нужна помощь с учёбой?

— Нет, репетитор нужен для Кайо…

— Для кого? Ах да! Моя будущая невестка! Опять забыл. Хорошо, я найду для вас его контакты.

— Спасибо большое.

— Не за что, Саэки, — проникновенно улыбнулся он и накрыл её ладонь своей.

Саэки едва сдержалась, чтобы совершенно невежливо не закатить глаза, встала и начала убирать со стола. Исао подавал ей тарелки.

— Я ведь вам нравлюсь, признайте. Вы бы не стали возиться со мной вчера, если бы я вам не нравился.

— Я хорошо отношусь к вам, господин Натсумори, но думаю, нам не стоит переходить границы.

— Нет никаких границ, Саэки.

— Для меня есть, — тихо, но твёрдо сказала она.

Он хотел было на это ответить, но тут от двери послышалось радостное:

— Я готова! Когда выходим?

***

Саэки притормозила около Университета, и Йошико выбралась с заднего сиденья, готовая пытливым юным умом впитывать новые знания, ну, или прохихикать с подружками пару лекций на задней парте.

17_Домашний обед

Кайо усилием воли отложила кисть и пошла мыть руки. Надо уметь вовремя остановиться, в акварельной живописи вообще лучше меньше, да лучше. В остальных вещах, наверное, тоже. И с Йошихиро… Двадцать минут, и тут же уходить, то есть выгонять, иначе…

После обеда должен был прийти репетитор. Когда же уже эта школа закончится, и можно будет спокойно рисовать, не отвлекаясь на общеобразовательные предметы? Надо хотя бы учебники полистать, чтобы вспомнить, что там было… Полистать получилось, но не долго, мысли постоянно убегали к Йошихиро и к тому, что он вчера согласился… Кайо поняла, что нужно отвлечься, выйти из комнаты, поговорить с кем-нибудь.

Старший господин Натсумори всегда был рад провести время с будущей внучкой за настольной игрой или просто беседуя. Но в этот раз он был занят, увлечённо общался с кем-то по телефону, поэтому Кайо пошла на кухню перекинуться парой слов с госпожой Маэдой. В этом доме, кстати, к ней все только так и обращались «госпожа Маэда», как-то сразу становилось понятно, что это не просто наёмный работник, а кое-кто более важный для всех и каждого.

Госпожа Маэда была не одна, за кухонным столом сидел Нао. Ну, сидел, это сильно сказано, скорее спал, положив руки на столешницу, а голову на руки. Выглядел они при этом почти как ребёнок, госпожа Маэда поглядывала на него с материнской улыбкой и старалась не шуметь. Кайо остановилась в дверях, не решаясь войти.

— О, маленькая Кагами! — прошептала экономка, обрадовавшись, — Заходи. Проголодалась? Обед будет через полтора часа, но, если хочешь, я могу…

— Нет, спасибо, я подожду. Я просто решила немного пройтись и поздороваться с вами, — так же шепотом ответила Кайо.

— Хорошее решение. Нельзя же весь день сидеть в комнате. Что ты там делаешь?

— Рисую.

— Рисуешь? — донеслось от стола, Нао проснулся и, подпирая рукой лохматую голову, рассматривал Кайо через полузакрытые веки, — А можно посмотреть?

— Нет, семпай, пока я не закончу, нельзя.

Вообще-то, она уже закончила, но… это было не для того, чтобы всем показывать, слишком личное: эмоции Йошихиро, и то, что она осмелилась раствориться в них, чтобы прочувствовать и запечатлеть…

— А если одним глазком? — лениво улыбнулся второй наследник.

— Нет, — повторила Кайо и повернулась к экономке, — Госпожа Маэда, можно я почищу овощи?

— Если хочешь, — тепло улыбнулась та, — Господин Натсумори велел исполнять каждый твой каприз.

Кайо смущённо улыбнулась и взяла нож для чистки овощей. Нао неспешно поднялся из-за стола и присоединился к готовке, собираясь резать капусту.

— Потоньше, потолще? — спросил он у госпожи Маэды.

Та только покачала головой:

— Пошел бы лучше нормально поспал хотя бы часик.

— Не хочу, я и тут неплохо подремал. Вы же знаете, здесь я лучше себя чувствую, чем в этих шикарных барских хоромах. На кухне мне самое место, если уж разобраться. Эй, будущая сестрёнка, ты же знаешь, что я незаконнорожденный отпрыск беспутного второго сына? Так что уже сейчас привыкай меня презирать.

Кайо внимательно посмотрела на него, но ничего не сказала. Натсумори Нао, 19 лет, студент Токийского Университета, второй курс, специальность: антикризисное управление. Неожиданный результат одного из многочисленных любовных приключений Натсумори Идзао, десять лет о нём в семье Натсумори вообще не знали, не знали бы и дальше, если бы не неожиданная смерть матери.

— Ну, так как? Потолще, потоньше?

Госпожа Маэда вздохнула, покачала головой, отложила поварёшку и показала, как именно нужно резать. Нао принялся за работу, получалось у него неплохо.

— А что ты рисуешь? — спросил он под мерный стук ножа и хруст нарезаемых овощей.

— Пейзаж.

— Чем?

— Акварелью.

— Никогда не интересовался живописью. А вот твой Йошихиро вроде когда-то пробовал.

— Да, я знаю.

— Вы с этим жутко занятым … первым наследником хоть иногда видитесь?

— Иногда видимся.

— Ну, и как он тебе? Сбежать ещё не хочется? Если что, могу показать, где удобно перелазить через забор.

— Нет, семпай, сбежать пока не хочется, но ты на всякий случай покажи.

— Хорошая ты девчонка, Кайо. Надеюсь, что ты всё же сбежишь отсюда, и не станешь Натсумори, а то мне придётся тебя ненавидеть.

— Господин Нао, вы ведь присоединитесь к семье во время обеда? — спросила госпожа Маэда, когда все овощи были нарезаны и отправлены в жаровню.

— Да нет, пожалуй, — лениво отозвался второй наследник, снова возвращаясь на своё «спальное» место, — Лучше здесь останусь.

— Да ладно, вам, — мягко заговорила госпожа Маэда, — Ваш дедушка будет очень рад с вами пообедать, уважьте старика. Тем более, что за столом будут только он и маленькая Кагами.

— И госпожа Саэки, — добавила Кайо, — может быть.

— Ладно, — нехотя согласился Нао.

***

Саэки очень удивилась, увидев за обеденным столом сына Идзао. Натсумори Нао — редкая птица, за те два года, что она работала непосредственно на семью, а значит, довольно часто бывала в доме, она видела его всего раз пять или шесть, и то мельком, даже толком не рассмотрела.

Похож на отца, тут и без ДНК-теста всё было понятно, хотя ДНК-тест в своё время, конечно же, сделали. Высокий и стройный, как и все мужчины Натсумори. Наглый, развязный и невоспитанный, как и положено незаконнорожденному. Кредитки опустошает чаще всего в барах и клубах, дома почти не ночует, но учится при этом хорошо, так что на его разгульную жизнь смотрят сквозь пальцы.

Сама она собиралась от обеда отказаться, но старший господин Натсумори, как обычно, настоял, а тут ещё и Натсумори Исао внезапно заявился, тоже редкая птица на семейных обедах. Но всё прошло неплохо. Старший господин Натсумори и его обожаемая Кайо остроумно беседовали, Нао, оставив обычную свою безучастность, тоже иногда к ним присоединялся. Господин Исао почти всё время молчал, Саэки часто ловила на себе его взгляд, будущую невестку он тоже рассматривал, а вот племянника в упор не видел, племянник отвечал ему тем же.