Лорд-дракон, вредная невеста и полезный лис

Глава 1

День начался неудачно: сломала каблук, порвала юбку и ударилась головой так сильно, что очнулась не в больнице, а…

Оглядевшись, я поняла, что ничего не поняла. Это какой-то зал?

– Эй, это не смешно!

«Смешно-смешно-смешно», – откликнулось гулкое эхо.

– Все, вызываю полицию, – козырнула я и, открыв сумочку, ловко выхватила телефон.

И, немного подумав, переложила перцовый баллончик из внутреннего кармана во внешний. Надо изучить, куда меня притащили.

Туфли я взяла в руки: совесть не позволила выбросить их посреди какого-то очень пафосного памятника культуры. Почему памятника? Ну так это явно дворец: высокий потолок, обилие тонких витых колонн, мозаика на полу и…

И я вышла к центру зала, где находилась огромная и явно глубокая чаша. Это, наверное, фонтан. Подойдя ближе, поразилась тому, что чаша доходит мне едва ли не до плеч.

– Кто вы?! О Небеса, что вы здесь делаете! В таком виде! О Небеса, я должен закрыть глаза!

Резко повернувшись, я увидела невысокого парня, который сейчас старательно жмурил глаза. Ох, кажется, моя рваная юбка оказалась тем еще испытанием для него. Но все же:

– Даже белье не видно, юноша.

– Я монах, – оскорбился парень и распахнул глаза.

– А-а-а!

На меня уставились молочно-белые бельма с голубой искрой вместо зрачка.

– Вы иномирянка. – Монах нахмурился.

– А вы владелец этой квест-комнаты? – Я поняла, что меня, вероятно, похитили по ошибке.

Хотя, клянусь, мода на все эти праздничные похищения давно прошла!

– Залезайте в чашу. – Он внезапно вздрогнул и обернулся куда-то назад, туда, откуда пришел.

– Молодой человек, – я расправила плечи и вздернула подбородок, – я не та, за кого вы меня принимаете. Отменяйте заказ, именинница или невеста… Или кого вы там хотели впечатлять – в общем, служба доставки что-то перепутала. Я в этом участвовать не буду!

– Иномирянок не казнят, – он сощурил глаза, и пламя в них разгорелось сильнее, – но в данном случае… За незаконное проникновение на остров Пяти Храмов казнят всех, даже леди-дракониц.

– Да послушайте же…

Он опустился передо мной на одно колено и, протянув руку, коснулся края моей юбки. Ткань, потрескивая, начала срастаться.

Я застыла.

Монах поднялся, взял из моих безвольных рук туфли и починил каблуки.

– Постыдно использовать великую силу для столь низменных вещей, – сообщил он мне, – но, боюсь, что по-другому вы не поверите. Сюда идут семеро лордов, и, что самое страшное, возглавляет их лорд-дракон Штормового Предела – последнего оплота драконов в этом мире.

Я молчала. Просто смотрела на свои туфли в его тонкопалых ладонях и молчала.

– О Небеса, – вздохнул юный монах и одним движением закинул мои туфли в чашу, – полезайте! Они уже близко.

В этот момент и я услышала тяжелую поступь.

«Верить или не верить?! Верить или не верить?!» – в голове билась истеричная мысль.

– Я не могу прикоснуться к вам! – крикнул парнишка. – Ну же!

И я, поддавшись истерике, рявкнула в ответ:

– Она мне по плечи, я похожа на гимнастку?!

Он опустился на колени и… подставил мне свою спину.

– Я не могу прикоснуться к вам, но вы можете коснуться меня.

– Колонны, я могу спрятаться в глуб…

Где-то что-то лязгнуло, и колонны стали светиться. Светиться и… таять? Теперь вместо каменных колонн зал был полон жгутов какой-то таинственной энергии.

– Это смертельно, – проронил монах, – прикоснуться к каналам силы может лишь… А никто уже не может.

В общем, монаху явно пришлось нарушить запрет, ведь в момент, когда я бессильно повисла на бортике чаши, меня явно подпихнули под зад.

Плюхнувшись на сухое дно чаши, я облегченно выдохнула и, нашарив туфли, прижала их к груди.

«И все же, если это квест, то на меня повесят космический кредит», – пронеслось у меня в голове.

Каблук! Вторую половинку я потеряла где-то в зале! А значит…

В чаше было темновато, но я смогла рассмотреть, что оба каблука абсолютно идентичны. Он создал его из ничего?!

– Младший, почему ты здесь? – по залу разнесся глухой, чужой и равнодушный голос.

– Прошу простить, старший.

А это голос того, кто меня закинул в эту чашу.

– Ты должен уйти, младший. Наказание определишь себе сам.

Шорох, и меня накрывает волной паники. Я даже не узнала его имени! Я даже не узнала, что случилось! Я…

– Зал готов, лорд-дракон. Помните, что у вас лишь одна попытка. Небеса не терпят тех, кто вопрошает о милости слишком часто.

– Небесам придется ответить, – холодный голос заставил меня покрыться мурашками.

«Если тут кругом магия, то очень глупо так разговаривать с богами, – хмыкнула я про себя. – Можно получить неожиданно неприятный ответ».

Чаша, в которой я была, начала светиться.

Это я сейчас умру или меня все увидят?!

Сияние нарастало, слепило глаза, но… Прозрачность чаши нельзя сравнить с колоннами: центр был по-прежнему темным.

Осторожно, едва дыша, я перебралась туда, где меня никто не увидит. Если, конечно, не заглянет внутрь.

В тот же момент пришедшие в зал затянули какой-то ритмичный речитатив. И… Клянусь, такого языка нет на Земле! Нет, я, конечно, и близко не языковед, но сколько фильмов и сериалов с субтитрами я посмотрела – не счесть!

Эти звуки были похожи на мурлыканье кошки и одновременно на тихий, вкрадчивый рык неведомого зверя. И вместе с тем я ясно различала паузы между словами.

Лежа на дне, я просто бездумно таращилась в темный далекий потолок и ждала, чем же это все закончится.

И я совсем не была готова к золотисто-прозрачной молнии, ударившей прямо в меня!

Точнее, в дно чаши, но… Я-то там и была!

В последний момент мне удалось отвернуться, и удар пришелся по спине. Я бы даже сказала, что по крестцу. Там, где раньше было модно делать кокетливое тату. Но я осталась жива и даже невредима!

Глава 2

Матрам – мадам, госпожа, мать монаха и\или мастера духовных практик

«Бедствие» приняло горделивую позу, но вот незадача: в животе у лиса забурчало так, что я бросила невольный взгляд наверх – на такой рык должны сбежать все воины. Стражники? Кто тут, в общем, за безопасность отвечает, тот и должен был бежать.

Лис же, будучи обычной лисьей расцветки, из рыжего стал малиновым. Клянусь, у него покраснели все-все шерстинки!

– Хочешь шоколадку? – сочувственно спросила я.

И поняла, что предложить предложила, а вытащить не смогу: сумка спрятана под лаори. Вообще, я, если честно, плохо запомнила процесс одевания. Мне даже кажется, что монах меня приложил каким-то внушением. Потому что я ни разу – ни разочка! – не споткнулась и не зацепилась длинным подолом. А ведь мало того, что лаори закрывало меня всю, до носков туфелек. Оно еще и позади волочилось на добрые сантиметров тридцать! Недошлейф, переподол.

– Ничего не приму из твоих рук! – вскинулся лис и стал белоснежным с несколькими кроваво-красными запятушками-узорами на мордочке. – Только в наш мир пришла и хочешь небесного раба получить?! Я и так вынужден служить тебе, чтоб Небеса отвратили свой взгляд от злокозненного монаха!

Лис разливался гневливым соловьем, а я вдруг подумала, что этому "бедствию" вряд ли есть восемнадцать. Местных восемнадцать, разумеется.

– Сколько тебе лет?

Он ядовито усмехнулся:

– Твой скорбный разум не способен и представить это число.

– Значит, тринадцать лет, – подытожила я и отвела взгляд.

Надо признать, что двигался этот странный корабль очень и очень споро. Остров Пяти храмов превратился в крошечную сверкающую точку. Точку, из которой в небо бил узкий луч света.

Лис сел рядом со мной.

– Я еще молод, ты права, – неожиданно мирно произнёс он. – У меня был всего один хвост, когда я позволил надеть на себя Маску Скорби.

– Маску?

Он фыркнул:

– Пока она на мне, я беззащитен перед тобой. И не могу развиваться. Эти-то хвосты мне удалось отрастить лишь чудом.

Я скосила на него взгляд:

– Почему ты говоришь мне это? Разве не стоило промолчать?

Он повернулся ко мне:

– Стоило. Да только матрам Тэнь не промолчит. Я смирился. Но когда решишь добавить себе развития... Знаешь, когда срезают напитанный духовной силой хвост – это очень больно. И, чтобы получить больше силы, люди... В общем, враньё это всё. Не жалей амс.

– Амс? – хрипло переспросила я.

– Снимающий боль отвар.

Лис отвёл взгляд, а у меня перехватило горло от целого сонма чувств.

– Нет ни единой причины для того, чтобы... Чтобы так поступать.

Протянув руку, я коснулась мягкой шерсти и твердо, уверенно произнесла:

– Клянусь, что никогда не посягну на твои духовные хвосты.

По его шерсти пробежала тоненькая искорка. Затем еще одна и еще. Все они впивались в мою руку, но боли не было.

– Ты... Ты ненормальная, – выдохнул лис. – Ты же не сможешь нарушить клятву!

– Есть вещи, которые делать нельзя, – уверенно сказала я. – Тот, кто сознательно идёт на подобное зверство, – живодер и бесчестный человек. И страшно представить, на что еще он может быть способен.

Внезапно пришло страшное озарение:

– Тот монах был так добр ко мне... Неужели он... Это же он подсунул твою фигурку в лаори?

– Молодой Тэнь – хороший человек, – неохотно признал лис. – Но ты зря считаешь его добрым. Он выполнял волю Небес. Сочти он, что Небеса желают твоей смерти, – не сомневался бы.

– Зачем бы Небесам перемещать меня сюда, а после убивать?

– А почему нет? – Лис сладко зевнул. – В тебе много силы. Она сырая, не оформленная. Ты не развивалась, не достигла даже первой ступени мастерства – тебя можно выпить досуха, до растворения твоего физического тела.

Я поёжилась:

– А это ты зачем мне говоришь? Вот убьют меня – и все, ты свободен.

– Вот убьют тебя – и все, я на ближайшую вечность младший дух в Нижнем Мире, – лис возмущенно зафыркал. – Я был так глуп, что добровольно назвал себя защитником. Все, кто снимает с куколки маску, – мои подопечные. Незримой тенью я скользил рядом с каждым, выполнял приказы, защищал от врагов и превращался в каменную куколку, едва лишь они умирали от старости.

– И тебя никак нельзя освободить?

Лис неопределённо хмыкнул и ничего не ответил. А через мгновение встрепенулся:

– Через семь ударов сердца ныряем!

– Что?!

– Пройдем лес насквозь и выйдем в нужном месте. Это лучше, чем высаживаться в столице Штормового Предела. Поверь, твоя сырая сила пойдет на развитие чужого мастерства ничуть не хуже, чем мои хвосты! Только я выживу, а ты – нет. Возражения?!

– Никаких!

Семь ударов сердца! Положив пальцы на запястье, я пыталась найти пульс, но через пару секунд ощутила сильный тычок в спину.

– А-а-пф-ф...

Я не смогла даже закричать.

Но лис все же сжалился, не дал утонуть – он вытащил меня и теперь использовал свои хвосты вместо ласт. Или вместо винта моторной лодки, тут как посмотреть.

– Почему море сладкое? – Я не сразу поняла, что меня смущает.

– Смешная ты, а какое оно должно быть? – удивился лис. – Если не хочешь засахариться – молчи и не отвлекай.

– Молчу, – послушно сказала я и обхватила руками крепкую шею.

Через несколько минут мы оказались на берегу.

– Не порань ноги, – буркнул лис и махнул на меня хвостом.

В ту же секунду моя промокшая одежда вновь стала сухой!

– А?

– Кристаллы сахара, – лис покачал головой, – ты такая неразумная.

– Я из другого мира!

– И что? Еще скажи, что море у вас горькое, – фыркнул лис, – а сахар вы не собираете, а выращиваете.

– Во-первых, море у нас соленое, а сахар мы… Мы выращиваем свеклу и из нее добываем сахар.

Тут я ступила на зыбкую почву, поскольку никогда особенно и не интересовалась происхождением сахара. Во-первых, одной пачки мне хватало на год с небольшим: редкие гости сластили чай, а во-вторых, я…

Глава 3

Сев на песок, я повернулась спиной к негостеприимному лесу и уставилась на ровную морскую гладь. В тишине и одиночестве ко мне неумолимо ползли всякие нехорошие мысли. Про родной мир и оставшихся там друзей, родственников. Про туманное будущее: если лис не очнется, мой скелет останется на песке, потому что в лес я не пойду.

Или пойду, когда совсем отчаюсь.

Протянув руку, я взяла с песка сахарную снежинку и, отломив кусочек, положила ее в рот. Сладко до приторности, да еще и нёбо пощипывает так, будто это взрывная карамель. Интересный эффект.

– А ты странная.

Лисий голос я узнала, но… Куколка все еще у меня в руках.

– Почему?

– Потому, – недружелюбно буркнул лис и, сев ко мне спиной, неохотно бросил: – Спасибо.

– Не за что, – вежливо ответила я. – Куколку сам будешь хранить?

– А ты позволишь? – удивился он. – Я ведь уйти могу. Теперь.

– Иди, – я положила каменного лисенка на песок, – силой я тебя удержать не могу.

А сама себя последними словами крыла: ну как, как я выберусь с этого пляжа?!

«Вот поэтому у меня и не вышло сногсшибательной карьеры», – хмыкнула я, глядя, как лис аккуратно поворачивается ко мне, оценивает ситуацию и медленно-медленно подбирается к статуэтке.

Я же, чтобы не видеть, как он исчезает, опять развернулась лицом к морю. Ничего. Ничего, как-нибудь…

Глупый, глупый поступок. Но я всей собой ощущаю, что поступаю правильно.

– И долго ты будешь морем любоваться? Вот придет хозяин плантации, мало нам не покажется, – проворчал лис.

– Ты собирался уйти.

– Я твой защитник, – возмутился лис, – я же говорил, что у меня нет желания провести ближайшую вечность в Нижнем Мире!

Я повернулась к нему:

– Зачем тогда сказал…

– А как мне понять, с кем я имею дело? – Морда лиса казалась сконфуженной.

– Жестоко, – оценила я.

– Но действенно, – усмехнулся он. – Садись.

Он увеличился в размерах и лег на песок. При этом один из трех его хвостов вытянулся и подцепил мою сумку и мешок с сахарными кристаллами.

– На спину? – удивилась я. – Ты уверен? Я тяжелая.

– Я чувствую, что здесь вот-вот откроется духовный переход! – рявкнул лис, и его глаза сверкнули яркой зеленью. – А я не с каждым практиком могу справиться!

В общем, на спину ему я взлетела за считаные секунды! И, уже когда он взмыл в небо, до меня дошло:

– Практиком?!

– Это не просто сахар, под песком скрыты небесные символы, которые притягивают к себе свободную энергию, – протявкал лис, – и часть этой энергии, проходя сквозь кристаллы, остается в них. Если продать эти штучки, то можно пару лет жить безбедно!

Лис скакал по макушкам деревьев, а я боролась с подступающей дурнотой. А потому до меня не сразу дошло, что мы, получается, мелкие воришки.

– Мы ограбили человека, – выдохнула я и намертво сцепила зубы, когда лис оттолкнулся от очередного дерева и взмыл вверх.

– Такие плантации запрещены, – фыркнул он, – так что и он тоже не белый и пушистый!

– Это не делает нас лучше. – Я прикрыла глаза и уткнулась лицом в лисий мех.

Вверх-вниз, вверх-вниз, вверх-вниз – я потерялась в этой круговерти и, когда лис опустился на землю, сперва даже не поверила.

– Ты там жива? Я так понял, что за день добраться до селения не наш случай. – Он хвостом сгрузил меня на покрытую мхом корягу. – Дыши. За пару лет привыкнешь.

Здесь, внизу, было довольно темно: густая крона не пропускала солнечный свет. Незнакомые растения отбрасывали непривычные тени, фиолетовые цветы нянчили мелких светлячков, а из мха торчали коричневые грибные шляпки.

– Пару лет…

Лис принюхался и поморщился:

– Не люблю запах цлани. Могу я изменить твою одежду?

Впрочем, ответа он не стал дожидаться: взмах хвоста – и меня окутывает тепло, согревая замерзшие руки и прогоняя прочь дурноту.

А через мгновение я вижу, что старое, выцветшее лаори превратилось в яркий, праздничный наряд.

– И прическа хороша, – довольно облизнулся лис.

– Я не могу назвать тебе свое имя, – до меня неожиданно дошло, что мой товарищ не представился, – но я бы хотела знать твое.

– А почему не можешь? – полюбопытствовал лис. – Я-то всего лишь лис, три хвоста не дают права на имя, а остальные мне отрезали.

– Тот монах сказал, что если я использую свое старое имя, то призову свою смерть из родного мира в этот, – объяснила я и спросила: – И что, совсем никакого имени нет? И прозвища?

– Я не знал про это, – лис нервно дернул шкурой, – ты могла умереть, а я бы тебя не остановил! А я… Меня называли обрубком, лысохвостом, пронырой. Ты можешь выбрать любое прозвище.

И он отвернулся, будто бы заинтересовавшись светлячками, которых мы потревожили своим приземлением.

Обрубок. Лысохвост. Проныра. Ни одного доброго имени. Ни одного. Но… В скандинавской мифологии есть один персонаж, который мне всегда импонировал.

– Давай я буду звать тебя Локи?

Лис заинтересованно навострил ушки:

– Это на твоем языке? Что это значит? Как переводится?

Переводится?

– Боюсь, что в моем мире не все имена переводятся, – осторожно произнесла я. – Локи – герой мифических легенд, хитрец, повелевающий огнем. Он не хороший и не плохой, но… В общем, мне почему-то кажется, что тебе подойдет это имя.

Лис, внимательно прислушивавшийся к моим словам, распушил хвосты и внезапно окутался языками пламени!

– Лисий огонь, – довольно произнес он. – Я идеальный Локи! Я хитер, я умен, я повелеваю лисьим огнем.

Он едва ли не приплясывал в языках пламени, а я… Я просто смотрела и радовалась вместе с ним. Хоть эта радость и была горьковатой: Локи был осчастливлен всего лишь тем, что его не будут звать ни обрубком, ни лысохвостом, ни пронырой.

– Лисий огонь может очень многое. – Вспышка пламени – и мы оба оказались в гамаке, подвешенном в паре метров от земли. – Отдыхай. Утром проснешься, а я уже наловил тебе мышек.

Глава 4

И вот меня, осознанную до абсолютности, стали из «почти приличной ино-ти» превращать в «свежеперемещенную, дикую ино-ти». Все это происходило под стыдливые причитания матрам Тэнь: она нервно сжимала изящные руки и страшно переживала за мою нравственность. Одновременно с этим вокруг меня ходил Локи, вставший на задние на лапы, – он, фыркая, снимал с меня свои лисьи чары.

А моя нравственность, надо признать, утомила меня еще в родном мире: к двадцати семи годам я была несколько сердитой, нецелованной красоткой. Подружки ехидничали, что мне следует лицо попроще сделать – и тогда люди потянутся.

– Сожалею, – вдохнул лис и когтистой лапкой вытащил из моих волос украшение.

Украшение, которое тут же превратилось в жухлую травинку и упало на деревянный пол.

– За что? – осторожно спросила я.

Лис же, прижав уши к голове, буркнул:

– Все всегда злились, когда спадал лисий морок.

– Как бы это ни прозвучало, но в данном случае я не все, – уверенно произнесла я.

И удостоилась лишь смущенного лисьего фырканья.

Но уже одно то, что уши у Локи вновь поднялись, внушало надежду: понял и поверил.

И вот еще несколько кругов вокруг меня – и роскошное новое лаори вновь становится старой линялой тряпкой со стойким душком цлани. Я скидываю одёжу и остаюсь в своих родных шмотках. Хотя юбка вся измята, колготки в зацепках, и только светлая блузка и жакет как-то сохранили свой вид.

– Сквозь корку видна обычная кожа, – глубокомысленно произнесла матрам Тэнь и, присев, ковырнула мизинчиком мои колготки, – так выражается твое взросление? Ты человек-змея?

– Это колготки, – я оттянула нейлон, – они…

– Сверхтонкие шелковые чулки, – выдохнула матрам Тэнь. – Как интересно.

Встав, она выжидающе посмотрела на меня, а после, видя, что я ничего не понимаю, наставительно произнесла:

– Ты можешь опустить подол, я все посмотрела, спасибо.

– Это обычная длина юбки, – удивилась я.

– О Небеса, – выдохнула матрам Тэнь и дрожащей рукой прикрыла глаза, – мы не можем привести тебя в таком виде в бюро.

Я посмотрела на свои ступни: опять в них проблема?

– Твои ноги видны до самого неприличного места! – Матрам присела на постель. – Что же делать? Традиции предписывают ино-ти явиться в бюро в своей одежде!

Посмотрев вниз, я убедилась, что мое «самое неприличное место» надежно скрыто юбкой. А посему можно попытаться отстоять свою честь:

– Вообще-то, самое неприличное место…

– Колени! – горестно перебила меня матрам Тэнь. – Я могу видеть то, что может увидеть лишь супруг! И не каждый, заметь, день. И твои кол-хотки делают только хуже!

Я покосилась на свои колени. Они, надо признать, выглядели весьма обыденно – округлые, не выпирающие, обычные, совершенно обычные коленки.

«Ты в другом мире, – напомнила я себе. – В другом!»

– Можно попробовать кое-что, – задумчиво произнесла я. – Юбка с завышенной талией, если ты, Локи, сможешь вот тут чуть расширить, то колени будут закрыты.

То, что выглядеть я буду как чучело, – дело десятое. Тут, где в ходу длиннополые многослойные лаори, я уже чучело.

И вот с помощью лиса, лисьей матери и лисьего огня моя юбка была растянута и перевязана оторванными от блузки рукавами. Ну а что, вдруг свалится? Локи честно признался, что моя одежда отталкивает его духовную силу! А так голые руки под жакетом не видно, знаете ли. Это всяко лучше, чем гордо идти и делать вид, что вон там, в паре шагов позади, не моя юбка валяется.

Последний штрих – туфли – привел матрам Тэнь в восторг:

– Так вот оно что! Да, так твоя ступня выглядит достойно! Но все равно слишком открыто, слишком.

– Натянуть юбку до земли не получится, – в голос произнесли мы с Лисом.

– Жаль. – Матрам пожала плечами. – Идемте, еще немного – и наше опоздание из неприличного станет катастрофическим!

– Мы опаздываем?! – Мне стало дурно.

Что, если здесь нельзя опаздывать?! Не дадут дом или сад или скажут – опоздавшим не положены деньги?!

– А, – матрам отмахнулась, – я обвиню в этом Юэ-кха. Ей полезно получить десяток ударов по пяткам.

И вот тут я поняла, что, как только стану самостоятельной, опаздывать не буду никогда-никогда!

– Вот и все. – Матрам Тэнь вытащила из рукава коробочку с красителем, осторожно подмазала себе губы и, захлопнув крышечку, решительно произнесла: – За мной!

С этими словами матрам легким движением руки сдвинула одну из стен в сторону. Ну, то есть получается, что это была не стена, а скрытая дверь на роликовом механизме.

«Удивительная продвинутость для мира, где правит бал мистическая сила», – восхитилась я.

Шагнув за матрам Тэнь, я поморщилась. Туфли, которые натирали мне ноги в родном мире, продолжили свое подлое дело и тут. А учитывая, что я наколола ступни на морском берегу, потом был лес, хвойные иголки… В общем, я чувствовала себя так, будто раньше у меня был рыбий хвост, от которого я отреклась в пользу большой и чистой любви!

Матрам Тэнь же продолжала сдвигать и сдвигать скрытые в стенах двери, и мне на мгновение показалось, что этот дом можно пройти насквозь в любом направлении!

– Маленький рубеж. – Она остановилась и жестом предложила мне пройти вперед: – Хочешь сделать первый шаг?

Уставившись на дверь, я неуверенно пожала плечами. Что меня там ждет? Условное средневековье? Повозки, запряженные волами? Или парящие в воздухе люди?

– Страшно, – честно признала я.

– Знаю, – спокойно сказала матрам.

– Ваш дом…

– Павильон, – прервала она меня, – дома строят из камня, а я не настолько обеспеченная женщина.

– А?

Но я ясно видела каменную кладку! Аккуратную, красивую и…

– Посмотри, – матрам коснулась левой стены и одним движением откатила ее в сторону, – мой павильон из бумаги и дерева, лишь его сердце собрано из тонких пластин железного дерева. Все остальное можно убрать, передвинуть, получить одну большую или несколько маленьких комнат.