Ловушка по соседству

Глава 1.

*** Кирилл ***

Утро первого за пару месяцев выходного дня должно быть очень добрым. Особенно, если под боком лежит обнаженная, опытная красотка. Она умело помогла сбросить рабочее напряжение. Расслабить как следует. Что теперь? Осталось вежливо отправить ее на такси домой и остаться в благословенном одиночестве.

Именно эти мысли прервал телефонный звонок. Я не хотел брать трубку. Поэтому лениво глянул, кто это мог звонить в такую рань. Суббота. Девять утра. Действительно рань.

Но имя на экране заставило меня сесть на кровати и случайно содрать одеяло с Дины. Но сейчас важен только Грановски Давид.

— Да, Давид, утро доброе.

— Точно доброе, сынок? — он мне не отец конечно, но в свое время не плохо так помог с бизнесом и является другом моей семьи. Уже десять лет мы дружим, кроме последних двух лет, которые я работаю в Питере. – Извини, что звоню в такую рань, но дело неотложное.

— Что — то случилось? — руку, которую на меня положила Дина, я грубо скинул и спрыгнул с кровати. – Вы не заболели? Майя? Дети? Лена?

Последнее имя отозвалось бешеным стуком сердца и комом в горле . Прошло два года, а мне до сих пор стыдно перед Давидом, по сути ее приемным отцом.

— Ну ты паникер. Ничего серьезного. Лишь небольшая, но не очень удобная просьба.

Грановски очень деликатный чел. Бизнесмен. Филантроп. Очень спокойный в семье, в бизнесе он – акула. Я очень многому у него научился в свое время. И я уважаю его, готов выполнить любую просьбу.

Но сейчас моя жопа прямо оркестром орет мне, что нужно отказать. Просто сослаться на дела, поездку, а может быть даже болезнь.

Я хожу по своей гостиной, как раненый зверь в клетке, покрытый потом, потому что знаю, чтобы он не предложил, отказать я не смогу.

— Я слушаю.

Это мой голос? А чего он такой хриплый.

— Лену же помнишь?

Да блять! А если она сказала? Если она рассказала о том эпизоде, когда оказалась в моей спальне. По собственной инициативе. И что я скажу? Что я спал? Спал и сквозь сон ее лапал?

— Ну как не помнить. С ней все нормально?

— Как по мне, то она чересчур тихая для восемнадцатилетней девчонки. Ну и балетом болеет, сам знаешь.

— Знаю, как не знать. Все домашние представления смотрел, как она выступает.

— Вот, кстати, она перестала танцевать перед нами. Да и ты пропал совсем. Не обиделся?

— Нет конечно, на что? – Что – то он мутит. А еще тянет. Это пиздец как напрягает. Я втянул воздух и решился послушать, что меня ждет. – Так что за просьба?

— Ленка решила в Питере учиться. — Сука! — Там труппа какая-то знаменитая обосновалась, и ее вроде как берут в состав,

Нет, Нет, Нет. Я нахуя уехал, чтобы здесь ее подкаты терпеть?

— В общем, а мы уехали в Токио. Помоги ей обосноваться. Квартиру найди. Покажи, что там да как. И вообще присмотри, по-родственному.

Так и хочется заорать.

Алло, мужик! Мы не родственники! Никаким боком!

— Пусть первое время с тобой поживет.

Ну приехали. А с ложечки ее не покормить? Я в свои восемнадцать в США приехал и сам со всем разбирался.

— Я тебе полностью доверяю.

Вот и зря. Очень, очень зря.

— Кирилл, ты здесь?

Нет, нет меня. Умер я, уехал. Вот тебе и сбежал от проблем.

— Здесь.

— Слушай, если тебе неудобно, я пойму. Найду кого-нибудь.

Это идеальный вариант. Охранник, который будет держать эту заразу красивую подальше от меня.

— Нет, не надо никого. Я найду время.

— Я знал, что могу на тебя положиться. С этого момента на любую мою просьбу, можешь смело меня посылать.

— Ловлю на слове.

Мы смеемся, и он вдруг выключается, хотя я еще кучу вопросов хотел задать. Когда приезжает. Много ли вещей берет. Сколько будет жить здесь? Жить здесь.

Сразу вспоминается, как она любила бегать в коротких шортах и топиках, а еще сидеть на шпагатах в самых неожиданных местах. Раздражала дико. У меня такого не будет. Или выметается пусть.

— Кирилл? — доносится сзади протяжный, словно искусственный голос, и я резко оборачиваюсь. Дина в моей рубашке на голое тело стоит в проходе спальни. Я уже и забыл о ней. И почему вчера ее тело вызывало во мне прилив желания. Сейчас меня скорее подбешивает, что она берет мои вещи. Без спросу. – Все нормально? Я думала ты хотел поспать подольше.

Я хотел на такси тебя отправить, но теперь ты мне пригодишься.

— Да, сейчас в душ схожу и еще приду

валяться. И сними, пожалуйста, мою рубашку.

— О, ты хочешь видеть меня обнаженной, — расстёгивает она пуговицы, но я не закончил смотреть представление, ушёл в душ.

Там долго чередовал холодную и горячую воду, но все равно не смог вытравить образ Лены двухлетней давности. Смелая, дикая, умоляющая любить ее. Сейчас ей восемнадцать. А если она снова придет ко мне в кровать? Смогу ли я отказать ей.

Глава 2.

— Кстати, Кирилл Сергеевич? — опускаю взгляд на торчащую из дверного проема голову.

— Что?!

— Это твой питомец или ты тоже рад меня видеть?

— Что? — Я сначала даже не понимаю, что мелет эта зараза, а потом смотрю туда, куда направлен ее взгляд. Был бы в халате, демонстративно его бы задернул, а так без слов поворачиваюсь закрывать дверь на защелку. Она меня доведет. Ей-богу, доведет.

— Кирилл? — Дина выходит в халате. Моем, блядь, халате. Ладно, может, и к лучшему. — А это кто?

И мелочь не уходит, и собака начинает лаять, очевидно, чувствуя недовольство хозяйки, но та, наоборот, улыбается. Как бы кожа не треснула, так широк ее оскал.

— Я Лена. Можно сказать, дочка Кирилла Сергеевича.

— Дочка?

— Ты что несешь? Она дочь моего давнего друга.

— Ну вот я и говорю. Дочка друга, почти дочка. — Эта дрянь все помнит, каждое неосторожно брошенное мною слово. — А вы, наверное, Катя. Кирилл Сергеевич много про вас рассказывал.

— Я не Катя.

— А, значит, Марина. Нет? Короче, я уже запуталась в твоих бабах. В любом случае мне о-очень приятно познакомиться.

Меня трясет. Кто воспитывал эту хамку? Дина чуть не задыхается от возмущения, а эта мелочь уже скрывается в своей комнате.

— Это что такое было? Катя? Марина? Мы вместе уже два месяца.

Вот уж действительно срок. Так и до года можно дотянуть, встречаясь пару раз в месяц.

— Катя была год назад, Марина месяца четыре. Ты действительно хочешь об этом говорить?

— Неприятно, что меня с кем-то путают. И что, ты полагаешь, я смирюсь, что эта пигалица будет с тобой жить? Ты можешь сколько угодно говорить, что она тебе как дочь, но она взрослая и, даже можно сказать, симпатичная. Будет щеголять здесь в нижнем белье. В общем, я думаю, мне тоже стоит остаться.

Я даже опешил от такой наглости. Начиная с момента, когда она с чем-то там должна смириться, заканчивая тем, что она собирается здесь жить.

Но нижнее белье. Черт. Одна мысль об этом вызывает жгучее раздражение, очень похожее на беспокойство пониже пояса. Остается надеяться, что эта девочка не будет выкидывать подобных фортелей при чужой тетке. А по сравнению с Леной Дина реально тетка. Много макияжа, искусственная грудь и губы. Одно сплошное слишком. Хотя в постели хороша, тут нет вопросов. И, думаю, пара громких ночей позволят Лене понять, что я остался при своем мнении. Она мне не пара. Вернее, я ей.

— Ладно.

— Что? Не поняла.

— Думаю, ты права, нам давно пора попробовать жить вместе, а сейчас, — я мельком глянул на дверь, за которой наверняка притаилась длинноногая шпионка, — отличный повод.

Дина шумно вскрикивает, запрыгивая на меня всем своим немаленьким весом и хочет потащить в комнату для закрепления договоренностей, но я целую ее, постоянно думая, что за нами наблюдают, а потом позорно сбегаю в кабинет, собираясь на пару часов погрузиться в работу. Правда, когда прихожу в себя, оказывается, что прошло всего пятнадцать минут. Остается только схватиться за голову и отправиться на пробежку. Как часто я теперь буду убегать из собственного дома?

Выхожу из кабинета, и тут же включается сигнализация в виде орущей подо мной крысой.

— Не нашел лучшего места для сна, крысеныш?

Он убегает, а я иду в спальню переодеваться, а когда заканчиваю, слышу смех. Это еще что?

Они сидят на кухне и что-то бурно обсуждают. Серьезно? Я даже глаза протираю.

— О, ты на пробежку? — задает вопрос Дина и я киваю, не глядя на стоящую за плитой Леной. За плитой. Она что же, теперь решила найти другой путь к моему сердцу, раз через постель не вышло? Но пахнет вкусно, вопросов нет. Я даже смотрю на кухню, которую видно из прихожей. Они снова смеются. И на этот раз я кидаю взгляд на Лену. И лучше бы я этого не делал. Теперь на ней другой костюм. Ядовито-розовый комбез кошки. Мягкий по виду, а когда она поворачивается, то я просто охреневаю: на заднице какие-то кнопки. Ясно, конечно, для чего. Но блядь!

Я убегаю. Реально сбегаю из дома.. От своих мыслей, от Лены, которая приехала сюда меня в оборот взять, от Дины, которая уже надела на меня брачный хомут. От себя, желающего посмотреть, как танцует теперь Лена.

Вернувшись домой спустя почти час я осторожно шагаю на кухню. Теперь вот можно и пожрать этих вот сырников, которые она делала, судя по запаху. Но их нет. Лены тоже нет. Дины. А кухня такая же сверкающая, как была. Мне же не могло все присниться?. И лай шавки это доказывает. Я тут же смотрю в холодильник, потом по шкафам. Нет сырников! А еще нет творога, который я приготовил для себя. Яиц и молока.

— Лена, — стучусь я к ней в комнату, в волнении ожидая, когда она выйдет. Она и выходит, только теперь в кожаных штанах и белой, плотной водолазке. И да, у нее все еще есть грудь. — Когда ты успела переодеться?

— Это несложно. Снимаешь одно, потом натягиваешь другое. — Не надо мне про снимаешь и натягиваешь. Не надо!

— Я понял-понял, ты уже уходишь?

— Ну я приехала не прохлаждаться, а работать.

Глава 3.

Все - таки есть женщины, с которыми можно проводить время только в горизонтальной плоскости. Дина одна из них. Уже через полчаса поездки в травмпункт после неудачного падения, у меня начала болеть голова. А у меня никогда не болела голова, черт возьми.

Дина то стонала, то ныла, то ругала Йорика и Лену, которая его привела. Когда мы приехали в клинику, то обматерила каждого, кто пытался ей просто помочь. В итоге оказалось, что у нее просто ушиб, но концерт она устроила, как минимум, на перелом. Не так, точно не так я хотел провести свой выходной. Но эта ситуация помогла понять, что жить с Диной я не буду. Даже соглашаться на это было глупостью. И пусть в этом виновато неожиданное появление Лены…

Я смотрю на часы, замечая, что уже время обеда. Собираюсь ей позвонить, выяснить, когда она приедет домой, так как у нее нет ключа. Но натыкаюсь на проблему. У меня нет с ней связи.

Попытался дозвониться до Давида, но этот жук вообще был недоступен.

Я даже не знаю, в какой вуз она поступила, чтобы поехать туда.

Это немного напрягает, а не люблю эмоционального напряжения. Пока медсестры воюют с Диной, я открываю лэптоп и начинаю шуршать по всем соцсетям, где зарегана Лена. Последний раз она делала пост в инсте. Как раз в аэропорту, фотографируя свою шавку.

Хотя псу тоже можно сказать спасибо. Спас меня от глупости, которую я чуть не совершил. И все -таки, где эта пигалица? Можно конечно взломать ее переписки. И я так и сделаю, если она не объявится через пару часов.

— Все, Кирилл Сергеевич, можете ее забирать.

Куда забирать.

— Точно? – закрываю я лептоп и смотрю на довольную моську Дины. Кто – то очень любит повышенное внимание.

— Поехали, здесь отвратительное обслуживание.

— Ну здесь и не ресторан, Дина. И думаю, что в такой ситуации, как эта, тебе просто необходим круглосуточный уход, а я постоянно на работе.

Она хмурится.

— А я постараюсь почаще заглядывать. Уверен, что персонал клиники будет рад поставить тебя на ноги в кратчайшие сроки.

Девочки — медсестры в ужасе переглядываются, но я готов пожертвовать их нервными клетками, чтобы спасти свои. Они за это деньги получают.

Когда я вышел из клиники на воздух, смог вздохнуть полной грудью, радуясь, что решил проблему, созданию самостоятельно.

Теперь нужно поговорить с Леной. Да, нужно просто сразу поставить все точки над «i» Дать понять, что между нами, как и два года назад, ничего быть не может. Уверен, что она поймет. Теперь она не будет плакать.

Съездив на ланч, и заказав сырников, я нашел таки ее телефон через взлом провайдера, но он был отключен либо недоступен. Это вызвало еще большее беспокойство. Прошерстив все балетные вузы Питера, я, наконец, нашел тот, куда она поступила.

Я даже позвонил туда, но мне ответили, что еще август, а занятия начинаются с первого сентября, то есть в понедельник.

Вот теперь я начал злиться. И где она? Куда она могла пойти в субботу? Соврала, что на занятия, какие занятия?

В какой — то момент я плюю на это. Она не маленькая, будет вопрос или проблема— позвонит. А у меня дел по горло и нет времени возиться с мелюзгой, ища ее по всему городу.

С этими мыслями я спокойно поехал в офис решить несколько важных вопросов. Секретарь Ольга Петровна потрясающей работоспособности женщина средних лет встретила меня на пороге, удивленно хлопая глазами.

— У вас выходной.

— Ну и что? У нас есть дела, а у меня есть время.

— Нет, нет, — выталкивает она меня с моего же офиса. – Вы взяли выходной, а парни наконец выдохнули без вашего давления. Если они увидят вас, опять начнут рвать на себе волосы.

— Ольга Петровна! Это мой офис, по какому праву вы меня выставляете!

— Потому что отдыхать тоже нужно!

— Да не умею я отдыхать.

— А я знаю, знаю. Поэтому идите домой, поспите, позвоните Дине, встретьтесь с друзьями.

— Нет у меня друзей.

— А я и это знаю. Так может пора их завести.

— Еще время на них тратить. Пойду лучше посплю.

— Хотя бы так, — буквально выгнала она меня за дверь офиса. Я угрюмо поперся на выход. Охранник Николай Николаевич только глазами хлопал.

— Вы же только пришли.

— А теперь ухожу.

Где такое видано, чтобы начальника выгоняли. Первой мыслью было ее уволить ко всем чертям, но потом я вспомнил, что именно она была со мной все те бессонные ночи, когда мы только начинали в Питере. И потом в кризис. Она словно бессменная правая рука, наверное, можно позволить ей немного вольностей, тем более наедине. Я же не зря выходной взял. Просто думать о Лене уже надоело. Мне надо знать, где она находится, чтобы перестать волноваться. Вспомнить о том, что кроме работы есть другая жизнь. Так вроде говорят.

В итоге до самого вечера я катаюсь по центру, пытаясь выловить взглядом знакомое белое пятнышко, а еще выясняю какие новые танцевальные труппы появились в Питере, и где сегодня могла зависнуть Лена.

Глава 4.

*** Елена ***

Я надеялась, что он не будет упоминать тот позорный эпизод, после которого меня отчитали так, как никогда не делали сестра с Давидом. Я ощутила себя мелкой, гадкой, надоедливой мошкой.

И сейчас началось то же самое.

Я еще ничего не сделала, а он уже меня обвиняет. Уже ставит себя выше меня. И мне хочется плакать, почти рыдать, а еще лучше ударить его за то, что он вообще существует на свете и мешает мне жить дальше.

Жить так, как я хочу, без чувств к нему. Я избавилась от них. Осталось только убедиться.

И сейчас, чтобы убедить себя и его нужно сохранять абсолютно без эмоциональное выражение лица. Школа актерского мастерства, в которой я училась два года, мне в этом поможет.

— Хорошо.

— Хорошо? — а он чего ждал? Истерики? Колкостей? А и может остроумия?

— Хорошо. Я не буду врываться в вашу спальню посреди ночи.

— Вот и договорились.

Я уже хочу зайти в свою комнату, принять душ и отключиться. Ноги после тренировки гудят ужасно, но его рука снова меня тормозит, взяв за плечо и коснувшись кожи руки. И дико надеюсь, что он не заметил дрожи, что подняла на ней волоски.

— Лена.

— Ну что?! Мы так и будем стоять на пороге! Я устала. Хочу есть и спать.

— Я просто хочу убедиться, что не обидел тебя. Порой мы думаем, что чувства…

— Все, Кирилл Сергеевич, достаточно. Никаких чувств, о которых вы так смело рассуждаете, не осталось.

— Может ты прекратишь выкать, — злится? Надо же. А я всегда была уверена, что он не умеет вообще проявлять эмоций. Иногда мне казалось, что я все детство восхищалась манекеном, влюбилась в робота, который улыбался так редко, что я забыла как выглядят его зубы. А теперь он злится. Что – то новое.

— Не прекращу. Вы меня старше, умнее, опытнее, как же я могу вам тыкать? Да, у меня было к вам влечение, да я по неосторожности его высказала, но это в прошлом. И вам не стоит опасаться, что я снова вторгнусь в ваше личное пространство, как сейчас вы вторгаетесь в мое.

Его рука резко сжимается в кулак, отпуская мое плечо, но навсегда оставляя печать, как осталась на груди, когда он ее коснулся.

— Ну раз так, тогда волноваться нам не о чем.

— Не о чем, — киваю я и вхожу наконец в квартиру, где мне тут же на руки прыгает Йорик. Я цепляю его поводком и хочу выйти, на проход заговораживает Кирилл. И еще так близко встал, что я вижу очертания мышцы под его рубашкой. Шагаю назад, чтобы не ощущать запаха, который кажется в меня въелся.

— Ты куда?

— Гулять! — и тут я замечаю другой запах. Легкий отголосок, но похоже Йорик дел натворил.

– Там уже темно.

— А мне не десять лет. Отойдите с дороги.

— Не десять, но лучше ты вымоешь пол, на который твоя псина нассала, а я с ней так и быть пройдусь.

— Вы? — сложно представить, как этот педант с иголочки будет ходить и убирать за Йориком.

— Не беси, — забирает он поводок, снова меня коснувшись. И коротко взглянув мне в глаза.

— Кирилл Сергеевич. Только не забудьте убрать какашульки. Пакетики в рулетке.

Он на мгновение сжимается весь, но не оборачивается, а только сильно хлопает дверью.

Стоило ему выйти, я выдохнула. Обняла себя руками и прикрыла глаза. Два года. Два года я его не видела, не слышала его бархатный голос, не смотрела в голубые, как два озера, глаза. Два года выдирала из себя чувство, которое он откинул как ненужный мусор. И сейчас лишь подтверждает то, что сказал мне, глядя в глаза: я ему не нужна. И не стану нужна никогда.

Вот теперь и думай, а может я зря затеяла эту проверку для себя. Может стоило оставаться на расстоянии. Но Давид потребовал, чтобы я хотя бы на неделю осталась здесь с Кириллом, а спорить с Давидом я не привыкла. Он помог мне в детстве, оплатив многомиллионную операцию. Стал мужем моей сестры и по сути моим отцом. Самым лучшим, какой только может быть. Его подвести я не имею права.

Да и правда, новый город, пусть и намного меньше, чем Москва, несколько пугает. Ну ничего, семь дней пройдут быстро, и я спокойно заживу своей жизнью. А со временем даже и не вспомню о своей глупой юной влюбленности.

Иду вытирать дела Йорика и на мгновение торможу в комнате, где на кровати были еще смятыми простыни. Не сложно догадаться, чем занимался здесь Кирилл со своей старухой. Я даже имя ее не запомнила. Он целовал ее так же, как меня тогда спросонья: лениво, неспешно, наполняя новыми, ранее неизведанными чувствами. И он, конечно, не оттолкнул ее так резко, когда понял, что происходит это все на самом деле. Он остался с ней на всю ночь, брал ее снова и снова. А теперь я буду слушать как они делают это постоянно.

Черт.

Может удастся убедить Давида, что одного дня в компании этого камня мне достаточно?

Иду в душ, где долго стою под горячими струями воды, что всегда помогают снять усталость и наполнить голову правильными мыслями. Пора уезжать. Пара дней и найду квартиру.

Когда выхожу, слышу, как в большой комнате, где располагались по совместительству кухня с гостиной, разговаривал Кирилл. Я быстро напялила халат и выглянула из комнаты, чтобы послушать.

Кирилл стоял на кухне спиной ко мне, уже переодевшись в шорты и белую футболку, что обрисовывала каждую жилистую мышцу, каждый чертов бугорок. Ну почему он такой красивый. Все было бы проще, не будь он таким совершенством.

Он держал телефон ухом и что – то резал. А рядом Йорик— предатель сидел у его ног и активно вилял хвостом. А еще говорят: «Собаки верные животные!» Хотя кому как не мне понять собственного песика.

— Да, Дина. Да, я понимаю. Да, я завтра постараюсь приехать. Да, я привезу. Да, я позвоню. Отдыхай и ни о чем не беспокойся.

«Отдыхай и ни о чем не беспокойся», — передразниваю я его тон. Со мной он так никогда не разговаривал. Да и ни с кем, если вспомнить как он вел себя на праздниках и встречах с друзьями. Всегда высокомерный, всегда где – то в углу сам собой. Он никогда не принимал участие в общем веселье. И если в шестнадцать мне это казалось романтичным и загадочным, как в книге «Сумерки» то сейчас я просто понимаю, что он-высокомерный и всех вокруг считает ниже себя.

Глава 5.

*** Кирилл ***

Это какое – то чертово наваждение.

Смотреть прямо туда, в раскрытую узкую розовую расщелину. Она таит в себе самое изысканное удовольствие. Влажное, нежное, наверняка очень сладкое.

Во рту скапливается слюна, и я усилием воли стараюсь, чтобы она у меня не потекла, как у кобеля, на суку.

Но Лена не сука. Она само совершенство, раскрывшееся передо мной, как цветок лилии.

Лена дергает ногой, пытается закрыться, но я сжимаю пальцы крепче, не даю ей шевелиться.

Меня качает. Этот запах, поднявшийся из глубин, буквально парализует, сводит с ума крепче любого опиума.

Я борюсь с собой. Внутри меня настоящее сражение между желанием прикоснуться к узкой розовой киске и уйти, сделав вид, что ничего не произошло.

И какой же кайф сдаться.

Просто упасть на колени перед этим влажным совершенством и взяться за хрупкие края тканевой дырки, которую еле сдерживали белые нитки.

Я рву комбез сильнее, опускаю голову, так ни разу не взглянув в глаза Лене.

Я касаюсь языком нежных покрытых влагой, как утренней росой, лепестков и начинаю их вылизывать. Сосать нектар, как это делают пчелы. Я не слышу стонов Лены, но раз она меня не тормозит, то ей нравится.

Мне очень нравится.

Нравится проникать языком туда, куда я скоро буду толкаться членом. Проникать глубоко. Сильно, резко. А Лена будет поддаваться мне, двигаться в одном, естественном ритме, сладко постанывая на ушко.

Язык уже немеет от постоянного трения, от давления, и я не выдерживаю, хватаю свой член рукой и хочу проникнуть в нежные, тугие глубины.

Открываю глаза, чтобы взглянуть на Лену. Чтобы понять, согласна ли она продолжать.

Но вместо морока страсти вижу собственную ванну. Опускаю взгляд и вижу, как рука, словно живя свой жизнью, накачивает член.

Я резко убрал руку, словно обжегся.

Обернулся вокруг себя, не понимая, как оказался здесь, почти голый и начал дрочить.

Возбуждение тут же спадает, и я снимаю шорты окончательно. Включаю ледяную воду, чтобы стряхнуть наваждение. Чтобы прийти в себя.

А может мне показалось?

Может я и не заходил к Лене в спальню, когда не дождался ответа.

Может быть, она не собиралась меня пнуть от неожиданности, от чего порвался комбез, под которым у нее ничего не было. Ничего. Ничего, блять! Только обнаженное юное тело, которое могло принадлежать мне еще два года назад.

Стою под струями ледяной воды до тех пор, пока член не скукоживается, а мне становится нечем дышать. Заворачиваюсь в халат и выглядываю в гостиную, там на столе ничего нет. Значит поела. Значит, я не буду желать ей спокойной ночи.

Сразу иду в кровать, вспоминая чем все закончилось. Меня в тот момент реально повело. Она пыталась вырвать ногу, а я держал ее все крепче, словно собираясь сломать, пока Лена не вскрикнула, что ей больно.

Я больше ничего не сказал, просто вышел, тут же закрылся в своей комнате.

«Зато теперь ты знаешь, что у нее бритая киска». «Ты любишь бритые киски», — шепчет внутренний голос. А я только злюсь. Потому что обошелся бы без этого знания. А теперь еще думай, что если она бреет промежность, значит уже с кем – то спала. А может и сейчас спит. Почему-то мысль, что кто – то другой вот так же смотрел туда, казалась тошнотворной.

Но эта мысль помогла больше не думать о сексе с Леной, который не должен состояться, и заснуть. Пусть и тяжелым сном, после которого я кажется проснулся еще более разбитым.

Но, что удивительно, я был полон оптимизма, что уже в воскресенье смогу поваляться в кровати подольше. И я так и собирался.

Но странный звон отвлек, пришлось подняться и посмотреть, что это такое.

Йорик стоял на кухне и долбил лапой по металлической ноге, на которой держалась барная стойка.

— Серьезно? А почему Лена не встала? Она твоя хозяйка. И не смотри так на меня.

Он конечно не ответил, продолжал лупить лапой. Задевал ногтями, создавая мерзкий звук.

Пришлось заглянуть в холодильник и дать ему курицы, но он, судя по всему, не этого хотел.

Побежал к двери и начал крутиться там.

Я взглянул на часы и чертыхнулся.

Восемь утра. Воскресенье.

Потопал к комнате Лены и уже хотел грозно постучаться, но потом вспомнил вчерашний эпизод и выругался. Проще самому сходить.

Оделся в спортивное, надеясь, что удастся побегать немного. Уже был у двери, когда заметил два голубых мусорных пакета.

В одном был просто мусор, а вот в другом что – то розовое и пушистое.

Я даже посмотрел в сторону закрытой двери и только потом наклонился, чтобы посмотреть то

ли это самое. Развязал пакет и увидел комбез.

Она решила его выкинуть? Может поняла, что зашивать бесполезно?

Глава 6.

*** Лена ***

Это бесчувственное чудовище забыло о собственной девушке.

Ну как так можно?

Вот ничего не меняется. Он как был камнем, так и остался. Ладно хоть извинился за вчерашний выпад.

А то, что произошло позже… Можно не вспоминать. В конце концов… Нет, даже думать не хочу. Особенно о том, какие мысли у меня вызвал его взгляд. Горячие. Порочные. Запретные. В тот момент мне казалось, что я дышать перестала. Только ждала, что будет дальше. Да что уж врать себе, надеялась, что уж такое зрелище не оставит его равнодушным. Но он только сжал мою ногу, а, когда я вскрикнула, ушел.

Как идиотка, заплакала.

Наверное, потому, что винила себя, что не вытерпела, не дождалась ни единого слова от него.

А может потому, что надеялась, а может потому, что устала надеяться на его симпатию?

— Лен, ты меня дернула, а сама торчишь у зеркала?

Я быстро надела поверх майки свитер и убрала волосы в пучок.

— Иду!

Он уже был на пороге, а Йорик крутился возле него.

— Он умеет сидеть на месте?

— Когда спит, — усмехаюсь я, кроссовки надевая. Смотрю на Кирилла снизу вверх и дыхание перехватывает. Нельзя быть таким. Просто нельзя. Как заставить себя забыть его, если он будет постоянно рядом. Постоянно соблазнять меня своими идеально уложенными русыми волосами, строгим видом острых скул и удивительно голубыми глазами. А еще губы. Черт, я ведь до сих пор помню какой восторг был, когда я дорвалась до них, когда наконец коснулась.

— Ты все?

— Да, — беру рюкзак, и Кирилл мне двери открывает. Джентльмен, черт тебя дери.

Когда же ты будешь живым человеком.

— Сначала в магазин, — командую я, когда мы садимся в его иномарку, а он безразлично кивает. – И как вообще можно было забыть о своей девушке. Вот сколько раз она звонила?

— Раз пятьдесят. Она не моя девушка, кстати. Так что забыть о ней и не грех.

— Как это? Она была в твоей квартире, ночевала у тебя, спала с тобой. Или я чего – то не понимаю?

Кирилл поджимает губы, а я наслаждаюсь его профилем. Тем, как уверенно он ведет машину и держит руль длинными пальцами. Хочется отдернуть себя, перестать на него пялиться, но как это сделать?

Но с другой стороны зачем прекращать?

В этом общении, пусть и чисто родственном есть свои плюсы: я могу теперь постоянно на него смотреть. А он не прячется от меня, как это было раньше. А еще…еще я больше рядом с ним не хочу постоянно петь и улыбаться.

Нет, бабочки в животе никуда не делись, но теперь, по крайней мере, я могу их контролировать.

Хотя спеть все — таки хочется. Да и по радио такой трек играет подходящий. Но, Кирилл, словно мои мысли прочитав выключает радио и в тишине я снова задаю вопрос.

— Ну?

— Что ну?

— Про Дину. Если вы спите вместе, то значит она твоя девушка, разве нет?

— Лен, ну что ты меня достаешь? Мы пару раз переспали. В нынешнее время особенно, когда я постоянно на работе, у меня нет времени заводить отношения. Мне проще… Ну. Сбросить напряжение. Ну что ты так смотришь. Я так живу.

— Просто это как — то неправильно. Ведь Дина считает тебя своим мужчиной, а ты, получается ее обманываешь, — при всей своей наглости и вообще в том, что они были вместе, Дина не вызывала во мне ненависти. Теперь мне и вовсе жалко ее.

Он хмурится, резко тормозит на светофоре от чего меня ведет вперед.

— Пристегнись, убиться хочешь?! А еще не лезь в то, что тебя не касается. Если ты не можешь понять элементарных вещей в силу юного возраста, то и не задавай тупых вопросов! Ясно?

Нужно быть взрослой, нужно быть безразличной, нужно быть…. Но вместо того, чтобы следовать совету внутреннего голоса, я начинаю перебираться на заднее сидение прямо на ходу, не забыв задеть задницей наглую рожу Кирилла Сергеевича.

— Ты ебанулась? – кричит он. Машину ведет, а снаружи сигналят.

Но мне плевать. Я сажусь как можно дальше и демонстративно пристегиваюсь.

Кирилл тормозит, поворачивает голову и уже готов что – то сказать, но молчит и едет дальше. А я отворачиваюсь в окно и ругаю себя за глупость. Просто ведь только что все хорошо было. Я просто сказала, что думаю, а он сразу делает из меня ребенка, которого проще заткнуть, чем что– то объяснить.

— В магазин то надо или тебя домой везти?

— Надо.

— Лена…

— Я все поняла, Кирилл Сергеевич, больше от меня ни одного вопроса не будет. Возле любого магазина останови…те.

Он тормозит возле супермаркета, и мы идем туда вместе. Но так, словно не знакомы. Я сразу направляюсь во фруктовый отдел, где набираю яблок, бананов, мандаринов. Один мандарин падает и приходится за ним наклониться, но его поднимает мужская рука.

Я тут же узнаю татуировку, которую заметила еще вчера.

— Вот так встреча, — это Ваня Шаров.

Глава 7.

*** Кирилл ***

Давно я так не бесился. Еще бы знать, почему. Ну появится у Лены парень. Ну будет он таким вот идиотом, так это же лучше. Она уже точно никогда не вернется к мыслям о своих чувствах ко мне. Радоваться бы, фейерверки пускать. А мне только один хочется пустить в зад этому Ванечке, чтобы улетел и на Лену так не пялился. Он, я так понял еще и учиться с ней будет, слюни пускать. А Лена. Тоже ведь согласилась с ним пойти на тусу.

Туса…

Это вообще всегда прерогатива моего брата была. Марка. Мы с ним близнецы, но совершенно разные. У него тусовки, клубы, телки, а у меня учеба, учеба, учеба. Это сейчас он счастливый семьянин, а еще лет восемь назад был тем еще блядуном.

Лена опять включает какую-то попсу, а я выключаю. И даже не потому что мне хочется тишина, а потому что появляется желание ей потакать. Делать для нее то, что хочет она. Это неправильно, как и неправильно ревновать ее. Не будет у нас ничего. Она должна это понять. Я должен это понять. Мы оба.

— И музыку послушать нельзя? Зачем тебе тогда радио, — куксится она.

— Магнитола идет в комплекте с машиной и там навигатор. А музыка отвлекает. Ты видишь, какое плотное движение.

— Скучный вы, Кирилл Сергеевич. Дома даже телевизора нет. Вот как вы развлекаетесь?

— Читаю сводки финансовой биржи. И ты обещала мне вопросов не задавать. Быстро же ты съезжаешь.

Она дует губы, а я мельком смотрю на них и приказываю себе успокоиться. Нельзя позволять себе меняться, только потому что кому – то это не нравится. Я всегда был таким. С чего бы мне меняться ради мнения маленькой девочки.

— И я тебе не клоун, для этого есть такие как Ванечка.

— Да уж поняла, – снова отворачивается она, а я только надеюсь, что Лена не будет своей задницей по щеке моей елозить. Сложно оставаться хладнокровный, когда над тобой давнее желание укусить эту задницу так, чтобы штаны порвались, и перед глазами снова возникла розовая, влажная плоть.

Мы, наконец, подъезжаем к клинике, и я быстрее выхожу на воздух.

Рядом с Леной он стал очень густым, хоть ножом режь. А запах ее кожи под мою въелся. Стал частью моей жизни, даже когда она на расстоянии пары метров.

Это ненормально. С этим пора кончать. Если за пару дней она стала буквально занозой в моем либидо, то очень скоро я сам начну рвать на ней одежду. Надо, надо что – то сделать. Оттолкнуть ее. И Дину тоже.

Лена выходит из машины и идет к багажнику, а тут же в панике не даю ей его открыть.

— Ну в чем дело, надо выбрать что отнести Дине.

— Я сам.

— Что за глупости, я лучше знаю, — приходится взять ее руку, отвернуть в сторону клиники и приказать так, словно она моя подчиненная.

— Это моя машина и багажник тоже мой, а ты иди в клинику и спроси, пустят ли нас к Дине.

Лена моргает пару раз, вызывая дикое желание извиниться и прижать ее к себе. Но так лучше. Может, если она будет меня ненавидеть, быстрее съедет и мне, наконец-то, будет чем дышать.

Я снова вернусь к своей скучной, привычной жизни. Когда единственное, что меня раздражало, это необходимость уходить с работы вечером.

Отбираю в багажнике фрукты, соки, пару шоколадок, а пакет с комбезом пихаю как можно дальше. Все-таки стоило его выкинуть.

В клинике Лена уже мило общается с администратором, который просит записать ее данные. Серьезно? И она на это ведется?

— Грановски Елена, восемь, девять

— Мы к Дине Макеевой, это все что нужно вам знать, молодой человек, — подхватываю Лену под локоть и торможу ее возле палаты Дины.

Когда она успела превратиться в такую вертихвостку. Раньше она крутила хвостом только передо мной, а теперь? И почему, почему меня так от этого бомбит!

— Ты всем раздаешь свой номер телефона?

— Что за ерунда!? Он сказал, что это нужно для регистрации. А вы сами просили все узнать!

— Ты дура?! Он чуть ли ширинку перед тобой не оголил, а ты уши развесила. Пялился, а ты еще и наслаждалась этим.

— Ну вам же виднее, кто на меня пялится!

— Это ненормально! Нельзя так себя вести.

— Да как нельзя, Кирилл Сергеевич?! Улыбаться нельзя другим людям, ходить вечно с постной рожей, как будто все, окружающие вас, навозные кучи?! Я вообще удивляюсь, как вам девушки дают. Вы вряд ли способны сказать, что – то приятное девушке, чтобы она вас захотела.

Тут она права. Мне обычно не приходится говорить.

— Мне просто повезло с генами.

— Что? – она похоже была уверена, что мы будем прямо здесь ругаться?

— Внешность у меня привлекательная, так что для того, чтобы девушки мне, как ты выразилась, давали, мне достаточно просто придти в клуб и показать свою машину. А как только они видят мою квартиру, то готовы в загс бежать. Тут даже нет необходимости демонстрировать эротические таланты, когда они видят деньги им насрать даже на размер члена.

• Это ужасно. Люди кроме секса должны ещё разговаривать.

Глава 8.

*** Лена ***

Немного прошлась, проветрилась. Все надеялась, что где-нибудь да появится Кирилл, будет кричать, как он волновался, как любит, что больше меня никуда не отпустит, и вообще мы едем в ЗАГС. Да, да, фантазия меня быстро увела не туда. До такой степени, что очнулась я только вечером, когда уже стемнело. Поежилась от холода, взяла такси и уныло поехала домой. Но по дороге то и дело замечала полицейские машины. А вдруг он все-таки искал меня, а вдруг он поднял на уши весь город. Обзванивает скорые, морги. Ну что там еще делают в этих случаях. Собаки идут по моему следу. Но увы, добравшись до подъезда, меня так никто и не поймал. Более того, даже консьержка помахала мне рукой и протянула готовые ключи. Просто так.

— Кирилл… Сергеевич не искал меня?

— Нет, милая. Давно уже дома. Выходил с песиком гулять, но ничего не спрашивал. Ну ты что такая смурная. А еще худая. Давай я тебя своим миндальным печением накормлю. Посидим, чай попьем.

Я заколебалась, но кивнула. Ну не к этому же самоуверенному козлу идти. Пусть еще поволнуется.

Мы сели с ней в не большой, но очень уютной коморке. Она поведала о своей жизни, о том, как еще до войны они переехали совсем малышами на Урал, потом вернулись. У нее был всего один муж и трое детей. Все выросли, по ее словам, непутевыми, но добрыми и работящими.

— Почему же тогда непутевые.

— Ну знаешь, звезд с неба не хватают. Не то что ты, или Кирилл Сергеич.

— На самом деле нам с ним просто повезло, – нам с ним. Надо же. – На моей сестре женился очень богатый мужчина как раз в момент, когда мне нужна была операция, а родителей мы давно потеряли. И Кириллу тоже он помог в свое время.

— Ну тоже глупость какая. Дуракам даже если в лотерею выиграть, ничего не поможет стать богатыми. К этому талант нужен, стремление, желание впахивать. А мои парни чего. Иногда работают, иногда пьют, а как-то десять тысяч выиграли, тут же на баб спустили. Красивые они у меня, но в голове пусто.

Она еще много чего рассказывала, а я смеялась, немного забывая о мудачестве Кирилла, зато преисполняясь гордости за него. Все-таки он и красивый, и умный. Только любить не умеет. Так может не научил никто.

Но обиды это не отменяло. Так что как только я зашла домой и взяла Йорика на руки, задала вопрос, когда увидела его на диване, спокойно смотрящего футбол.

— Вам совсем на меня наплевать?

— Потому что не побежал за тобой и не остановил твой детский порыв как в любовной «мылодраме»?

Я представила себе эту картину. Да, красиво было бы. Только вот мы не в кино. А он не влюблен в меня. Хочет, скорее всего, но, когда рядом мелькает симпатичная девка, у любого бы встал.

— А если бы со мной что-то случилось?

— Тогда бы Грановски не отпустил тебя из дома. А ты вроде даже совершеннолетняя. Ну а если серьезно, но пока твой телефон онлайн, я всегда буду знать, где ты, а значит и волноваться не стоит, — с этим он бросил пульт, встал и вышел из комнаты, а я стояла и смотрела ему вслед, доставая телефон из кармана. Сеть действительно есть, хотя и зарядки осталось на пару часов всего. Мне хотелось кинуть этим яблочным кирпичом в дверь, что закрылась за Кириллом, но я просто пошла к себе и рухнула на кровать.

Пора прекращать витать в облаках, там, где Кирилл с его идеальной задницей, и начинать жить реальной жизнью. И начать с себя. Например, с поиска квартиры. Я знаю, что нужно было позвонить Давиду, и он бы мне купил подходящий вариант, но я хотела сама. У меня была зарплата, стипендия и пусть небольшие, но на квартиру, крошечную студию мне бы хватило.

Так и решила. И начала действовать. Но всю следующую неделю не получилось не то что посмотреть квартиры, а даже позвонить по нескольким выбранным объявлениям. Наш руководитель оставлял нас после учебы и ставил танец. Снова и снова. И я, конечно, была счастлива в постоянном движении, в толпе ребят, что скоро станут мне семьей, но возвращаться каждый вечер в квартиру Кирилла было неудобно. Все время казалось, что я опять услышу отповедь о том, что я жду от него каких-то там отношений. Хотя я и видела его за неделю всего несколько раз. Иногда он звонил, когда репетиции затягивались до девяти вечера, но я никогда не брала трубку, демонстративно нажимая сброс вызова.

Но вроде как намечалось воскресенье, а значит был шанс начать искать квартиру.

— Ленусик, чего ты тут, — застал меня на подоконнике Ваня. Я подняла взгляд и улыбнулась Олегу с его девушкой Ниной. Они так быстро сошлись и стали везде целоваться, что мне немного завидно было. Я целовалась всего раз, да и то, неудачно.

— Да все пытаюсь найти себе жилье. Дядю знаешь ли не очень устраивает мое соседство.

— А что ищешь? Пожирнее или для простых? – Ваня бесцеремонно подвинул меня и сел рядом, забрав телефон. – Студию? За двадцать? Здесь рядом.

Ребята рассмеялись.

— Ну что?

— Да ты оптимистка. Студию за двадцать можно снять только в спальном районе.

— Слушай! А как насчет комнаты в коммуналке? У меня тут рядом дружбан живет, может и тебе место найдется.

— С ним в одной комнате? — выпучиваю глаза, а Ваня хохочет. Приятно так, красиво, мелькая ровными зубами. Кирилл вот даже улыбается редко.

— Нет, прелесть моя. Там большая коммуналка. Знаешь, что. Надо прям сейчас пойти и глянуть. А посмотреть другие варианты ты и завтра успеешь. А? Молодец я?

— Мог бы просто признаться, что она тебе нравится, и ты боишься, что она будет водить к себе парней, — усмехается Олег, а Ваня смачно меня в щеку целует.

— Она не будет. Ты глянь на нее. Она даже моих намеков не понимает, хотя я и первый парень на деревне.

Они еще о чем-то болтают, а мне даже кажется, что я в этом разговоре лишняя. Так что спрашиваю:

— Ну так пошли посмотрим эту коммуналку. Если что, я прямо завтра и переберусь, а?

— Ну так погнали, прелесть. Чего сидим?

— Молодые люди, — нас тормозит месье Дипуи. Строгий, но красивый. У нас все девки по нему с ума сходят. А меня, наверное, после Кирилла сложно ослепить, хотя не признать его достоинств было бы глупо. – Я уже говорил и повторюсь, что если ваши личные отношения помешают вашей работе у меня, то я быстро найду вам замену.

Глава 9.

И я первой мыслью было оттолкнуть Ваню, да еще и влепить пощечину за наглость. Но вдруг я увидела Кирилла, стоящего на другой стороне дороги и желание доказать ему свое безразличие заставило не просто ответить на поцелуй, обнять Ваню за шею и поднять ножку, как в самых дурацких романтичных фильмах.

И все бы хорошо. Я отлично играла свою роль, пытаясь при этом не пускать в себя его язык, но его рука, внезапно оказавшаясь на моей попке, заставила меня отпрыгнуть.

— Ты чего?

— Это ты чего? Зачем лапать сразу?

— А что, целоваться как подростки? Может еще замуж как целку позвать?

Я даже опешила от такого заявления.

— Лена, — рядом оказался Кирилл, хмуро смотря то на меня, то на Ваню. – Все нормально?

И чего я ждала. Что он его за грудки возьмет и в землю носом воткнет. Но Кирилл стоял и ждал, что я скажу.

— Конечно нормально. Ваня как раз хотел показать мне квартиру, в которой я буду жить.

— Комнату, — уже улыбается Ваня и рукой показывает. – Нам туда.

— А вы что здесь делаете? — подхожу я к Ване, он тут же руку мою в свою берет, что сразу замечает Кирилл.

— Мимо проезжал, думал может надо домой тебя довезти.

— Ну что вы, так напрягаться. К тому же, скорее всего я сегодня буду уже в новом месте ночевать.

— Да что ты. Ну пойдем. Я хоть посмотрю на эту твою комнату.

— Не стоит, — сказали мы с Ваней одновременно. Только вот причины разные. Я даже посмотрела на лицо Вани, чуть покрасневшее.

— Ну теперь я просто обязан посмотреть, где будет жить моя любимая племяшка, — усмехается Кирилл, а потом со всей серьезностью обращается ко мне. – В любом случае без моего одобрения ты из моей квартиры не съедешь.

— И с чего бы это? – упираю я руки в бока. Меня уже не волнует Ваня, а от его мокрых губ хочется вытереться. Меня даже не волнует, что мы стоим на Невском проспекте. – Вы мне не дядя.

— Пока я несу за тебя ответственность, считай, что я не просто твой дядя, а твой строгий отец. Так что, если ты хочешь жить отдельно, придется показать, где ты будешь обитать. И с кем, — поворачивает он голову к Ване. – Ну, провожай, раз собрался.

Мне еще много хотелось ему сказать, но съехать хотелось быстрее. И я пошла, снова схватив Ваню за руку, словно это как-то доказывало, что я уже взрослая, а по факту не решало ничего. Просто глупое ребячество. Но делать нечего, пришлось играть до конца, и Ваня вроде как подыгрывал. Мы подошли к дому старой постройки, в которых раньше жили весьма зажиточные люди. И мне очень понравились витражи на стеклах в подъезде, лепнина на стенах, винтажные поручни, которые были по пути на самый верхний пятый этаж. Только вот на стенах этого этажа были весьма грубые ругательные графити, а сама дверь, возле которой мы остановились, была почти полностью сгоревшая. Обугленная и пугающая. Ваня, немного потянув свой воротник и помявшись, позвонил в сожженый звонок.

— Прекрасное место. Будешь жить как графиня Погорельская.

— Ой, замолчите. Все не так плохо. Это ведь Питер. В этом всем своя романтика.

— Криминальная ты хотела сказать, — шепчет мне на ухо Кирилл, а от этого мурашки по коже. Блин. Отхожу, чтобы не поддаться искушению повернуть к нему голову, посмотреть в глаза.

Ваня неловко улыбается, когда дверь открывает до ужаса худой парень в похожих наколках.

— Ты опять?

Опять?

— Привет, Сутулый. Комнату покажи. Очень девушке надо.

— Так вы втроем будете сегодня?

— Нет. Сутулый, просто покажи комнату, — бесится Ваня, а я начинаю напрягаться. И запах из квартиры доносится не самый прияный. Какой – то кислый что ли.

— Вань, знаешь, наверное я что – то другое поищу.

— Точно? Ну и отлично.

— Нет, нет, — берет меня за руку Кирилл, да еще так больно. – Покажи нам комнату, Сутулый.

— Точно? Ну ладно, — пожимает он плечами и поворачивается сутулой спиной. Я упираюсь пятками, но Кирилл упорно ведет меня внутрь. И я войдя внутрь, я уже начинаю понимать, куда попала. Такие места я видела только в кино, но кислый запах, смешанный с мочой дает прекрасное понимет ситуации.

— Кирилл хватит, я хочу уйти!

— Куда же. А комната. Ты ведь хотела быть такой самостоятельной, — Сутулый доводит нас до белой двери, а мимо проходят несколько весьма нескромных девушек с глазами красными, как после долгого недосыпа. Обе еще и умудряются улыбаться Кириллу. Дверь открывается , а от одного красного цвета в глазах рябит. Красные покрывала, красные шторы, даже ковер и тот коричнево-красный .

— Отличная комната , мы берём .

— Что?

Я не буду здесь!

— На час или два?

Я резко поворачиваюсь к Ване, а он вдруг разворачивается и убегает.

— Вот тебе и жених, прям герой!

Странно, но вокруг начинается паника, а кто – то кричит

— Аврал! Прячься!

Мы с Кириллом переглядываемся, он подхватывает меня под задницу и несет к выходу, но поздно, дверь выламывает ОМОН . И мы с Кириллом оказываемся на полу с руками за спиной.

- Кирилл? - шепчу я, поворачивая голову, пока нам надевают наручники. Мне бы плакать, но почему - то смешно. Ну не посадят же нас в конце концов.

- Лучше заткнись, иначе когда я доберусь до твоей задницы, она будет такой же красной, как та комната.

- Ты все только обещаешь.

Глава 10.

*** Кирилл ***

С тех самых пор, как по юности мне помогали подняться, я ненавижу просить помощи. И мне есть кому позвонить, чтобы решить проблему, но я не стал этого делать.

Просто даю на лапу нечестным офицерам, которые очень хотели продержать нас в камере семьдесят два часа. И если я бы это стерпел, то вот ситуация с Леной была не самая приятная.

Она же была в этом притоне, так что вполне понятно, за кого ее приняли.

И умом-то они могли понимать, что она не из проституток притона, но фантазия обычно работает быстрее логики.

Особенно, когда фантазия касается такой красивой самочки.

Такой, что будь мы в другой реальности, в других обстоятельствах, обязательно бы предложил ей свободу за определенного рода услуги. Я бы обязательно сковал ее руки наручниками, а в рот бы вставил член, чтобы она не болтала всякие глупости. Я бы заставил ее сосать до тех пор, пока бы не кончил ей глубоко в горло, а потом бы смотрел, как сперма стекает по ее подбородку, как марает кофточку, как высвечивает твердые камушки сосков. И, конечно, после такого я бы никуда ее не отпустил, чтобы продолжать наслаждаться тугим горлом и мягкими губками. Я бы сорвал с нее грязные шмотки, и уже вскоре заставил бы встать раком, прямо в камере. Чтобы выпороть ее, а потом оттрахать, наслаждаясь криками, эхом отбивающимися от стен.

— Синицын! – нагло и бесцеремонно вырывают меня из мыслей. В открытом проеме стоял офицер, с которым я давеча договорился. Худой, но с приличным таким пузом. – На выход!

— А племянница? — проще было соврать.

— Ее тоже выпустим. Но впредь не шатайтесь по притонам. Ее легко спутать, — он глумливо смеется, а я не выдерживаю. Только мне позволены эти вот фантазии. Беру его за грудки и к стене камеры прижимаю. Не сильно, но настойчиво.

— Ей восемнадцать. И по ней видно, что она не девочка с улицы.

Он бычится, морда краснеет, и он бы рад меня снова упечь, но предложенная сумма — это его месячный оклад. Он не дурак, чтобы отказываться.

— Знаешь, поработав по таким притонам, я тебе могу сказать, что там есть самые разные девочки. И не все они выглядят как шлюхи. И более того, многим из них еще далеко до совершеннолетия. Так что присматривай за своей племянницей, красавчик, — убирает он с себя свои руки.

Я отпускаю его и понимаю, что во многом он прав. Что еще больше прибавляет раздражения в отношении Лены. Ну как можно быть такой беспечной. Ее приводят спустя пару минут, и она, помахав всем, выходит со мной на улицу. Я же не могу на нее смотреть, потому что единственное желание стереть эту улыбку затрещиной.

— Вот это было приключение.

Ну все, блять! Разворачиваюсь и нависаю над ней. А она только глазами хлопает и часто дышит.

— Ты действительно считаешь, что это было забавно? Смешно? Весело?

— Ну ничего же не случилось! Ты дал ребятам денег, и мы уже на свободе. Прошло-то пару часов. Еще даже не стемнело.

— Ты реально дура? Ты не понимаешь, что собирался сделать с тобой Ванечка?

— Он бы не стал. Мы же в одном коллективе. Может попытался бы, но не стал. Я бы сказала нет и…

Блять, как же хочется преподать ей урок, просто чтобы понимала, что далеко не каждый остановится после женского «нет». Вот только страшно представить, к чему этот урок приведет меня. Остановиться, когда ей только исполнилось шестнадцать, было просто, а вот остановиться, когда ей восемнадцать, и она сама не явно, но намекает, что не против, будет тяжело. Очень тяжело. Прямо вот, как сейчас, тяжело не встряхнуть ее как следует.

— В одном коллективе, говоришь? И это бы его остановило? Мою сестру пытался изнасиловать ее партнёр по танцам. Друг, с которым она дружила много лет. По вашим вот этим балетным танцам. Только потому что она взяла главную роль и спала не с ним. Она тоже говорила «нет», она кричала, чтобы он остановился, но он почти сорвал с нее одежду и был готов надругаться.

Лена широко раскрывает глаза, сильнее сжимает сумочку в руках.

— Но его же остановили? Ты сказал, что только попытался.

— Остановили, – киваю я, но говорить подробности не собираюсь. Достаю телефон, который мне вернули, и вижу, что он севший. – Отлично, теперь и такси не вызвать.

— Можно же на метро, — предлагает Лена, пока я купаюсь в мерзком океане воспоминаний, о том, как совсем пацаном услышал крики сестры и сумел выбить дверь. Хорошо, она деревянная была. – Кирилл…Сергеевич.

— То есть ты чувствуешь свою вину, но все равно зовешь меня Сергеевичем, — я вздыхаю, она неисправима.

— Чтобы загладить свою вину, я готова готовить тебе всю неделю, пока не найду жилье.

— Ты так и не отказалась от своей идеи? – спрашиваю, а сам рукой показываю на указатель «Метро». Оно здесь недалеко. – Твой телефон тоже сел?

— Если честно, я его потеряла, когда мы были там. Он из сумку выпал, — она буквально краснеет. Это выглядит чертовски возбуждающе. Особенно в сочетании с этим видом побитой собаки. Так и вижу ее извиняющуюся на коленях. – И нет, я считаю, что мне нужно жить отдельно и учиться быть самостоятельной.

И не радовать мой мозг фантазиями на самые разные варианты. Вот сейчас я уже представлю себя хозяином, который готов наказать провинившуюся служанку. Это вообще ненормально.

Глава 11.

*** Лена ***

— Кирилл Сергеевич! Иди кушать! Кирилл!

— Да блять! – слышу из комнаты Кирилла после того как позвала его три раза. Спешу туда и вижу, как он спросонья пытается Йорика оттолкнуть, который лижет его лицо. – Да уйди ты, мелкая тварь!

— Как грубо. А я тебя на сырники зову.

— Сырники? – он убирает песика и на меня безумными глазами смотрит, я даже шаг назад сделаю. – Издеваешься? Задолбала со своими сырниками!

Он подрывается и скрывается в ванной, а я стою и ничего не понимаю. Обида хлещет по щекам, и я иду убирать со стола. Зачем же так грубо. Можно было просто сказать, что не хочешь, я бы убрала и не переживала. А теперь мне сильнее хочется уехать отсюда. Слезы начинают течь по щекам, нос забивает, и я шмыгаю, пока убираю со стола. Хочу вылить горячий черный чай, как он любит.

— Ты что творишь? –орет он так громко, что я не успеваю сориентироваться. Рука дергается, и я проливаю чай себе на пальцы.

— А-А!

Он хватает мое запястье, второй рукой хватает подсолнечное масло и активно поливает мою руку.

— Ты меня до инфаркта доведешь, — бесится он, а я только сильнее реветь начинаю. Мне не больно, мне до жути обидно из-за его отношения. Ну что я такого сделала. – Ну что ты ревешь?! Так больно?

— Нет, просто зачем так грубить, я ведь ничего плохого не делаю, в постель тебе не лезу.

— Я заранее переживаю, — обматывает он мою руку мокрым полотенцем. – Ну все, все прости, просто мне сон плохой про сырники приснился.

Он, что удивительно, не отходит, а меня к себе прижимает. Сильно так, почти вдавливая, а у меня на язык пересыхает, как и слезы. Дыхание от близости сбивается, а в груди гулко бьется сердце. Остается только часто дышать и молиться, чтобы это случайная благородность продлилась подольше. Мои руки внизу, но я еле держусь, чтобы не поднять их ему на шею, чтобы не провести по разлохмаченной прическе.

— Сядь давай, я сам чай налью, — он первый отстраняется и усаживает меня на стул, а я вздыхаю. Ну что ему стоило постоять так еще немножко.

Он уплетает сырник за сырником, на меня почти не смотрит, а меня, черт дернул, спросить.

— А что тебе приснилось, что ты так испугался?

Кирилл давится, откашливается и чаем запивает.

— Что меня сырником придавило. И больше не выбраться, задыхался и умирал.

У меня четкое ощущение, что речь не о сырнике, но спрашивать я не буду. Просто прошу помыть посуду, а сама скрываюсь в своей комнате.

Я думала будет легче, но как перестать думать о мужчине, и его совершенстве, если он постоянно мелькает перед глазами, более того лезет обниматься. Так что единственный выход — съехать как можно скорее, иначе скоро мои трусы можно будет лепить на потолок вместо люстры.

Следующие несколько дней я старалась не отсвечивать, вообще не попадаться на глаза Кириллу. Единственный раз, когда мы пересекались, это когда я звала его на ужин и задавала один и тот же вопрос:

— Ну что, когда я съезжаю?

— Я пока варианты подбираю, потерпи, егоза, — он на меня почти не смотрел, да и я не настаивала, занималась учебой, избегала Ваню, который решил, что пару цветочков и стихи Пушкина, подсунутые на парах, исправят его поступок. Я конечно держусь, но порой мне снятся кошмары, порой я представляю, что могло случиться, не появись тогда Кирилл. Это ведь меня изнасиловать могли, и никто бы меня не спас, никто бы не выломал дверь. Мне, кстати, любопытно стало насчет той истории, а к Кириллу я подойти и узнать не решалась. Зато позвонила Майе. Но сразу в лоб спрашивать не стала, начала издалека. Рассказала, как учеба, что у меня даже появились друзья и что я все еще слоняюсь по квартире Кирилла.

— Еще не нашла квартиру? А чего ты тянешь?

— Ну я уже как-то попыталась, теперь этим занимается Кирилл.

— Вообще — это решение Давида было глупым. Ты взрослая девушка, не нужна тебе нянька.

— Точно! Вот и я так ему сказала.

— Тем более та, в которую ты была влюблена.

Я даже замолчала. Мы с Майей не обсуждали мое фиаско. Я ей рассказала, она сказала, что про Кирилла я могу забыть, и больше мы к этому не возвращались.

— Это в прошлом.

— Точно?

— Точно. А вообще я хотела узнать, что там с попыткой изнасилования его сестры. Он мне мельком проговорился, но без подробностей.

Майя взяла паузу.

— Я если честно тоже подробностей не знаю. Только то, что в тот день умер ее партнер-тот самый насильник.

— Умер, — похолодела я и села на кровати, в которой уже валялась. – Как так?

— Я не знаю, Лен. Это такая старая история, да и узнавать у Ани я бы не стала. Вряд ли попытка изнасилования лучшим другом -это тема для светской беседы.

— Ну согласна.

— И не лезь к Кириллу.

— Да не лезу я к нему, нужен он мне! Он вообще скучный и старый. В моем окружении полно ребят, с которыми можно отлично провести время.

Глава 12.

Неделю спустя....

*** Кирилл ***

— Леха, это что за хуйня?! Мы игру для детей делаем или твои эротические фантазии в жизнь воплощаем?!— ору я на этого придурка.

— Ну так тут ничего такого. Просто девочки в комбезах розовых.

— Если я сказал, что это хуйня, значит, надо переделать! – кидаю ему папку с его наработками. — Ты еще здесь? Пошел вон!

Леха тихонько выходит, а меня все равно бомбить продолжает. Нет, это надо же. Розовый комбинезон. Как он вообще додумался?!

— Кирилл Сергеевич?! — Ольга Петровна заглядывает в кабинет и вносит поднос. На нем дымится чай, и пахнет какими-то травами. – Я вам тут чай принесла, успокаивающий.

— Ты считаешь, что мне нужно успокоиться? – встаю я с кресла, а она еще и мило улыбается.

- Нет, конечно. Ничего такого я не имела в виду. Это просто название у чая такое. Он очень вкусный.

Она ставит поднос на стол, рядом еще конфетку опускает, раффаэллку.

Чай-то я пью, но легче не становится. Раздражает последнюю неделю все. Парни, которые вечно приносят что-то не то, телки, которые слюни на меня пускают, даже улыбка секретаря, которая общается со мной, словно я пациент психдиспансера и вот-вот нападу на нее с ножом.

А все почему, потому что эта маленькая стервочка даже не позвонила за эти два дня ни разу, хотя я требовал набрать, когда обустроится. А куда звонил сам, она еще и умудрялась трубку не брать. Сука. Вот реально. Неужели у нее в этой халупе все так хорошо и даже помощь моя не нужна? А кто с собакой гуляет, а как она ест. Я, конечно, вижу по карте ее примерные перемещения. Она за неделю только учебу-дом сменила. И дома больше никто ужинов не готовит. И я вроде даже радоваться должен, ведь теперь ее идеальная фигурка меня не манит, не душит фантазиями. Но что толку, если она мерещится мне везде. А ее этот комбез. Я так и не смог его выкинуть, даже отдать ей не смог. Себе оставил, на память, блять.

— Может вам выходкой взять? - Ольга Петровна снова улыбается.

— Хватит со мной разговаривать как с психом! И я уже взял выходной, до сих пор расхлёбываю!

— Тогда я пойду?

— Да уже иди! И отмени все на сегодня, пока я кого-нибудь не убил! – кричу ей вслед, а она все равно мило улыбается. Нет, точно работала в психушке. Встаю с кресла и брожу по кабинету. Нужна телка. Просто телка на раз, спустить пар. И главное, чтобы не имела ничего общего с Леной. Другой цвет волос, потолще, с другими глазами. На ум, конечно, приходит Дина, но она сразу меня пошлет. А если не пошлет, то подумает, что я снова пытаюсь завязать отношения. Тогда нужен кто-то другой.

Я беру телефон и начинаю листать контакты. А потом как-то незаметно перехожу на приложение навигации, которые сам и создавал. Лена в своей халупе. Она по размеру меньше ее комнаты. Но, очевидно, везде хорошо, где нет меня. И я ведь тоже так думать должен, но меня к ней тянет. Я снова листаю контакты и торможу на номере некой Риты. Она милфа, если так можно выразиться. И кроме секса ничего не просит, так как имеет мужа. Она сама меня подцепила в фитнес-клубе, с тех пор мы видимся примерно раз в полгода. И пусть прошло только четыре месяца, можно ей набрать.

— Рита? – надеюсь, мне не придется сразу флиртовать и что-то изображать из себя.

— Кирилл, какой сюрприз. Очень рада тебя слышать.

— Надеюсь, видеть будешь рада еще больше.

— Даже не сомневайся, Кирюша. Я смогу только вечером. Ты как?

— Вечер отлично, успею поработать, — если смогу.

— Тогда я скину адрес, а то до тебя ехать далеко, сам понимаешь.

— Конечно, понимаю, — мне уже похуй, главное выдавить из себя фантазии о Лене. – Скидывай. Буду к семи.

— Супер. Очень жду.

Я даже преисполняюсь энтузиазма, разбираю документацию, напевая себе «у кого-то вечером будет секс», потом еще раз смотрю на наработки Лехи, присланные по электронной почте. Так-то девочки любят единорогов. Можно будет потом запустить рекламную акцию с такими комбезами. Дети родителей до смерти заебут, лишь бы купили именно такие. А еще логотип нашей компании.

— Леха, — звоню парню, а он трясется весь. – В принципе мне твоя идея нравится. Так что дерзай.

— Точно?

— Точно, точно, Сделай все как следует. Рекламные акции, приложение. Пора обогнать по просмотрам этого

несчастного Тома.

— Вот и я так думаю!

— Работай, — отключаюсь, а сам иду в душ, который у меня прям в офисе. Сегодня напряжение не снимаю, для этого у меня есть Рита. После душа иду на подземную парковку и уже хочу сесть в машину, но смотрю на багажник. Как сомнамбула иду к нему, открываю и слепо смотрю на синий пакет. Ладонью накрываю его, спуская воздух так же, как спускается мое равнодушие. Его больше нет, зато есть какая-то животная необходимость порвать пакет и поднести комбез к лицу. Он пахнет Леной, я прямо чувствую нотки аромата ее кожи, а где-то даже влаги, что могла стекать из киски, когда я на нее смотрел. Я переворачиваю комбез и нахожу нужную дырку и просовываю туда пальцы.

Дальше как в тумане. Я прыгаю в тачку и просто вожу кулаком по члену, смотря на это розовое мягкое совершенство, явно представляя, как оно надето на Лене. Блять, была бы она здесь, я бы порвал ее целку без раздумий, просто толкнулся бы в нежные, тугие глубины и трахал бы, пока голова не закружится, или пока я не кончил бы ей на животик, спрятанный костюмом. Движения руки становятся четче, сильнее, член в кулаке разбухает, и я вгрызаюсь в костюм зубами, словно это Лена, и кончаю себе на руку, разумеется, пачкая и костюм.

После еще дышу часто некоторое время, пытаюсь осознать, когда стал извращенцем и психом и не пора мне реально в дурку. Привожу себя в порядок, и все равно решаю заехать к Рите, все-таки договорились. Тем более раз уже кончил, то ей больше удовольствия достанется. Но перед этим обязательно аптека. Презервативы кидаю в бардачок. Затем замечаю мимо химчистку и ателье. Торможу слишком резко, отчего кто-то сзади сигналит. Сворачиваю и беру комбез, что лежит на соседнем кресле. Заношу внутрь и прошу постирать.

Глава 13.

Буквально перелетаю через ступеньки. Это ведь дверь халупы Лены. Точно ее. Я объявление раз сто пересмотрел. Я тут же беру мужика за ворот грязной белой футболки и тяну назад. Он тут же скатывается по лестнице, пока я сам ногой бью в дверь.

— Лена, живо открывай.

За дверью что – то шлепает, шмыгает, а затем щелкает замок на двери. Хлипкой такой, что этот боров снесет ее, если сильно захочет. Он, кстати, уже ревет и поднимается по лестнице. Как только дверь открывается, я вхожу внутрь, чуть толкая тоненькую фигурку Лены. Но чет сильно, потому что она шлепается на пол, прямо в лужу.

Лужу?

И тут то я понимаю, что в квартире просто водный пиздец.

— Ты что тут устроила?

— А вы зачем пришли? — вдруг кричит она и чуть ли не плачет. Я даже не нашелся что сказать. Наверное ждал, что она сразу, вот такая вся мокренькая, мне на руки бросится.

— Помочь получается.

— А мне не нужна ничья помощь. Вы были так рады от меня избавиться, вот и валите в свою идеальную квартиру, — тут ко мне шлепает Йорик, весь мокрый и трясущийся. Скулит. – Отойди от него! Пусть валит туда, где тепло и сухо!

Я поднимаю собаку и уже злюсь.

— Может ты потом поноешь, какой я ужасный и жестокий. Где течет-то?

— Крыша, — срывается она на рыдания. Она сначала капать начала, я даже не заметила, а потом пришел этот мужик, сначала потребовал деньги, потом сказал, что я могу расплатиться другим способом. Я ему в нос дала и полицию вызвала. Но он все отрицал, а с меня они только посмеялись, сказали, что разборки влюбленных не их дело. Еще и штраф мне влепили. А потом начало течь сильнее. Я ставила ведра, звонила хозяину, а он сказал прочитать договор, а там все, что случится в квартире на мне. За все придется платить мне. Я вызвала управляющую компанию, но мне сказали, что эти трубы в квартире, а значит платить мне. Я вызвала сантехника, а они сказали, что не имеют права к этим трубам прикасаться, иначе управляющая компания выкатит им штраф. А сегодня трубу прорвало, а я не могу даже вызвать никого, потому что мой телефон утонуууууул!

Я даже тряхнул головой, чтобы осознать, что все по-настоящему, а эта бедная девочка в первые в жизни столкнулась с проблемами, которые ей вообще решать не положено. Как она не свихнулась еще. Я пошлепал к винтам в ванной, но они были перекрыты, а это значит, что нужно перекрывать стояк.

— Кириииил! Сергеевич, куда…

— Диван есть?

— Да.

— Вот сядь туда и жди меня. Ключи где от квартиры?

— В коридоре.

Я нашел их на еле держащемся крючке и взял, но на брелок смотреть не стал, уже по ощущению понял, что это — пуанты блядские. Злость на самого себя помогла. Сначала дать еще раз в рожу соседу. А заодно поднять жирную тушу к стене и напомнить.

— Ты когда девочек маленьких обижаешь, помни, что у них могут быть защитники. Одного такого урода, как ты, я убил еще в пятнадцать. Думаешь с тобой буду церемониться? – вжимаю его затылок в стену и шею сдавливаю.

— Не станешь.

— Где у вас управляющая, — отпускаю его, а он шею трет и вниз тычет.

— За углом.

— Пошли, покажешь. Хоть жир растрясешь.

Он хоть и бурчит, но идет.

— Она и сама знаешь ли…

— Заткнись.

Сама. В висках стучит от картинки ее мокрой на диване. Мне могло показаться, но кажется я видел цвет сосков. Хотя скорее всего нафантазировал.

Внизу у управляющей я сразу представился городским прокурором. Вот они забегали. И стояк перекрыли, и жалобу приняли, сантехника тут же вызвали. Ну все. Мне осталось только забрать отсюда Лену и больше никогда не видеть этих охуевших от своей безнаказанности рож.

Возвращаюсь в квартиру и вижу, что Лена в той же позе, в которой я оставил. Иногда она может быть очень послушной девочкой. Вода уже не текла, да и лужи она успела подтереть. Ну какая умница.

— Кирилл Сергеевич.

— Вещи твои где? — я не дожидаясь ответа, открываю шкаф, оттуда начинаю вываливать все на диван . В какой-то момент ко мне подлетает Лена и начиает вытягивать что — то белое и очень мягкое. Я никогда таких вещей не трогал.

— Ну что вы себе позволяете! Это мои трусы! — она вырывает их и сует в карман мягких штанов, которые липли к стройным ногам. – Зачем мне собирать вещи?

— А ты в этом болоте хочешь остаться? Заболеть, не ходить больше на свои танцы? – последний аргумент помогает, и она подходит ко мне впритык, встает бок о бок и толкает.

— Тогда я сама. Сядьте на диван, Йорика согрейте.

Я бы лучше задницу твою мокрую согрел.

Но все равно сел и стал смотреть, как она собирает вещи в сумку, то наклоняется, то на цыпочки встает. Я глажу Йорика, и в какой-то момент, когда Лена снова наклонилась, я сильно сжал его хребет, и он заверещал.

— Что? — повернулась Лена.

— Ничего. Наверное он злится на меня.

— Ну что вы, он очень по вам скучал, — улыбается она, а у меня мурашки по коже.

— Я тоже по нему очень, очень скучал.

— Правда? – шепчет она, внезапно оказавшись неприлично близко, а я и не понял, кто подошёл первый, и мне будет плевать, кто первый потянется за поцелуем.

— Правда, малыш, — ее дыхание обжигает, ее запах сводит с ума. А губы так и манят прикоснуться, погрузиться в этот оазис безумия, что снедает меня уже столько времени.