Лучшая подруга

Пролог

5 сентября

2025 год

На кладбище было тихо и спокойно. Звуки внешнего мира остались за оградой, мистическим образом лишенные возможности пересечь ее. Только птицы, сидя на ветвях, исполняли поминальные песни по усопшим.

На пустынной дорожке стояли высокий мужчина с отросшей щетиной и темноволосая женщина в зеленом платке. Обоим было чуть за тридцать. Женщина держала в руках четыре красных гвоздики.

Цветы погрузили стебли в прохладную воду, которой была наполнена небольшая пластиковая вазочка, стоящая у гранитного памятника. С фотографии на посетителей смотрел грузный лысеющий мужчина средних лет. Сегодня ему исполнилось бы шестьдесят.

— Мама до сих пор не хочет слышать о нем, — грустно сказала женщина, поставив цветы и вернувшись к мужчине. — Так и не простила.

Тот вздохнул и обнял ее за плечи одной рукой.

— А ты? Простила?

— Не знаю, — честно ответила женщина. — Наверное. Когда узнала, что он умер, перестала злиться. Он был плохим мужем и отцом, но не заслужил такого конца.

Много лет назад Вишневский Андрей Федорович разрушил целый мир, собрав чемоданы и переехав в дом второй семьи. Оказалось, у него имелись неофициальная жена и восьмилетний сын, о которых законная семья даже не подозревала.

Мать не простила. В тот день она его прокляла, порвала все фотографии, выбросила все подарки и запретила дочери произносить слово «папа». Прошло много лет, но ничего не изменилось. У нее, конечно, были ухажеры, но ни с кем не дошло до свадьбы. После предательства мужа Дарья Михайловна Петрова — после развода она вернула себе девичью фамилию — перестала доверять мужчинам.

Виктория отогнала мрачные мысли. Нет, она не станет вспоминать плохое. Не сегодня. Отец получил наказание — рак желудка убил его в считанные месяцы. Мать, когда узнала о его смерти, сделала вид, что рада, но вечером напилась и проплакала всю ночь.

Это в прошлом. Сейчас у них все хорошо. Они переехали в большой город, где Виктория встретила хорошего человека, родила дочь и наглухо закрыла дверь в ту часть жизни, о которой не хотела вспоминать.

Наглухо ли?

Ей до сих пор снятся кошмары. И не по вине отца. Он причинил ей много боли, но то, что случилось восемнадцать лет назад, было во много раз хуже любого предательства. Годы психотерапии, переезд и новая жизнь принесли плоды, но время от времени прошлое врывается во сны и переворачивает сознание. Заставляет снова переживать тот страшный год. Всего год, уничтоживший целую жизнь. Пока одни просят «вернуть их 2007-й», Викторию бросает в дрожь даже от этой цифры.

Она не хотела возвращаться сюда — в город, с которым связаны только плохие воспоминания. В город, из которого бежала, как из плена. Но здесь похоронен отец, сегодня его юбилей. Принять это решение было тяжело, но Виктория справилась. Вот только вряд ли сможет повторить такое снова.

За восемнадцать лет Виктория тысячи раз задавала себе один и тот же вопрос: «Что, если бы..?». Что, если бы она попала в другой класс? Что, если бы не села за ту парту? Что, если бы прислушалась к одноклассницам? Что, если бы прошла мимо и не заступилась?

Бессмысленный вопрос. Бессмысленные попытки изменить прошлое. Что случилось, того не исправить. Но иногда так хочется повернуть время вспять и поступить правильно.

.

Непоседливый пес породы пекинес сорвался с поводка и исчез в траве. Наверняка увидел какого-то зверька.

— Чарли! — воскликнула Виктория и бросилась за любимцем. — Ах ты, негодник! — Оглянулась на мужа. — Макс, ну что ты стоишь? Вдруг там змея?

Муж неспешно подошел к ней.

— Сомневаюсь, что здесь водятся змеи.

Виктория раздраженно цокнула языком.

— Он тебе не нравится, знаю, но Кира его обожает. Если с ним что-то случится...

— Да что с ним может случиться? — Максим закатил глаза. — Ладно, стой здесь. Я его поймаю. Чарли! Ну-ка, вернись, мелкий негодник!

Виктория всплеснула руками и, лавируя между тесно стоящими друг к другу оградками, направилась в другую сторону, куда гипотетически могла побежать непослушная собака.

Чарли нашелся около одной из могил. Довольно виляя хвостиком, подбежал к хозяйке. К шерсти прицепилось несколько сухих травинок. Виктория подхватила пса на руки и отряхнула.

— Ну, почему ты у нас такой непоседливый?

Взгляд выхватил знакомое имя, и Виктория вмиг забыла о питомце. Все еще держа пекинеса на руках, она уставилась на покосившийся деревянный крест. Могила выглядела заброшенной: трава разрослась, цветов не было, крест наверняка не обновляли со дня похорон, фотографии не обнаружилось. Только полустертое имя на выцветшей табличке, даты рождения и смерти, а также несколько слов от родных, написанные мелким шрифтом.

— Господи... Она мертва.

— Кто это?

Виктория вздрогнула, услышав голос мужа. Воспоминания, от которых она столько лет пыталась избавиться, атаковали мозг и на время вырвали ее из реальности. Глаза неотрывно смотрели на крест, перечитывали текст на табличке, а перед глазами стояло лицо человека, которое долгое время преследовало ее в кошмарах; в ушах грохотал смех, который ей никогда не забыть.

I. Новенькая

Ульяновская область

2007 год

Восьмой «Б» дружной гурьбой ввалился в кабинет географии. Вика вошла последней.

Игнорируя классного руководителя и звонок, прозвучавший минуту назад, подростки бурно обсуждали закончившиеся пару дней назад летние каникулы. Судя по предложениям, выхваченным из потока взбудораженных голосов, большинство отдыхало в пределах родного городка, единицы — в деревнях и селах у родственников. Одна девочка похвасталась поездкой в Анапу.

Этим летом Вика должна была отдыхать в Египте, но вместо пирамид ее ждала унылая провинция.

От них ушел отец. Собрал чемоданы и заявил, что теперь будет жить с другой женщиной и их общим восьмилетним сыном. Оказалось, законная жена не устраивала его много лет, и он завел семью на стороне. А теперь вот решился признаться и уйти. И плевать, что у него несовершеннолетняя дочь! Согласился выплачивать алименты — причем, согласился нехотя.

Мечты о поездке за границу полетели в помойное ведро. Туда же отправилась вся привычная жизнь. Квартиру, в которой жили, бывшие супруги разделили пополам, и мать быстро избавилась от своей доли, затем собрала вещи — свои и Викины — и приехала в эту глушь. Здесь у нее жила сестра, с которой они не виделись лет двадцать. Денег хватило на покупку однокомнатной квартиры в старом доме и на подержанную мебель. Мать устроила Вику в местную школу, а сама пошла драить полы в супермаркете. Учебу она бросила, когда забеременела, так и не восстановилась. Поэтому пришлось выбирать работу, где не требовалось образования.

Пока новые одноклассники рассаживались по местам и свыкались с мыслью, что каникулы кончились, Вика стояла у двери в растерянности. Впервые в жизни она стала новенькой, и это ей совсем не понравилось. В Самаре она семь лет проучилась в одном классе; там у нее остались друзья и Костик — веселый парень, с которым они сначала сидели за одной партой, а потом стали встречаться. Вика мечтала, что после окончания школы выйдет за него замуж, но в прошлом месяце паре пришлось расстаться из-за Викиного переезда. Они еще общались по телефону, но с каждым днем — все реже.

Три ряда одинаковых старых парт заняли шумные подростки. Взгляд Вики пытался найти свободное место и, наконец, ухватился за него — в конце третьего ряда пустовала последняя парта. Поправив на плече рюкзак и опустив голову, девушка быстро зашагала к ней, провожаемая заинтересованными взглядами. Некоторые подростки, отвлекаясь от обсуждения летних каникул, с интересом смотрели на новенькую. В основном — парни. К счастью, пока обошлось без глупых шуточек.

До парты оставалось два шага, когда справа прозвучало:

— Садись со мной.

Вика остановилась и повернула голову. За последней партой во втором ряду сидела блондинка ее возраста: волосы длиной до плеч и густая челка, худое телосложение, милое лицо и глубокие синие глаза. На девушке была легкая зеленая кофточка на одной пуговице, из-под которой выглядывала белая майка с надписью «Я лучше всех!» на английском. Новоиспеченная одноклассница убрала рюкзак, который занимал соседний стул, освободив место для новенькой.

— Садись, я не кусаюсь, — улыбнулась она.

— Вишневская, ты нашла себе место? — прозвучал недовольный голос классной руководительницы. — Урок уже начался.

Покраснев, школьница поспешила сесть на стул рядом с блондинкой и бросила взгляд на пустующую парту. Нет, туда она не пойдет.

— Ты Вика, да? — спросила соседка, доставая из рюкзака учебник.

— Да, — кивнула та. — А тебя как зовут?

Девочка выпрямилась и протянула руку.

— Ксюша. Будем знакомы.

— Очень приятно. — Вика скованно пожала ее ладонь.

— Алексеева! — прозвучал грозный голос учителя. — Мы тебе не мешаем?

По рядам пробежали сдавленные хохотки, один парень громко заржал.

— Горелкин!

Школьник замолчал и на миг оглянулся. Смерил оценивающим взглядом Вику и презрительным — ее соседку.

— Задолбала старая сука, — между тем процедила та.

Вика вздрогнула.

— Что?

— Классуха задолбала, говорю. — Ксюша листала учебник. — Старая зануда.

Валерия Сергеевна не показалась Вике старой. Лет сорок, не больше. И выглядела хорошо: стройная, ухоженная. Решив не заострять внимание на ее внешности, Вика обратилась в слух. На протяжении двадцати с лишним минут учительница географии, а по совместительству классный руководитель восьмого «Б», давала напутствия ученикам, выслушивала их рассказы о каникулах и напомнила о школьных правилах. Оставшиеся минуты посвятила повторению пройденного материала, а на дом задала прочитать и разобрать первый параграф в учебнике. С тем и отпустила своих подопечных.

Вике не нравились ни новая школа, ни новый класс, ни тем более новый город, который и городом-то нельзя назвать: большая деревня, название которой ни о чем не скажет. Вряд ли он обозначен даже на карте области. В Самаре было лучше. Там она всех знала, а в классах стояли новые парты. Здесь все какое-то старое и унылое, а дети... вполне обычные, но чужие. Вика ненавидела находиться в компании чужих людей.

II. Киносеанс

Сегодня Вика впервые прогуляла уроки.

В семье Вишневских до развода родителей к образованию относились с повышенной серьезностью. Вика была из тех детей, которых ругали за двойки и хвалили за пятерки. Ее дневник пестрел высокими оценками и похвалой от учителей, поэтому сегодня девочка с ужасом представляла, какую взбучку ей устроит мать, узнав о прогуле. Но Ксюше требовалась помощь, она не могла ее бросить.

— Они давно надо мной издеваются. Особенно Карина. В позапрошлом году я подарила «валентинку» мальчику, который ей нравился, с тех пор Карина от меня не отстает.

Одноклассницы сидели за столом в однокомнатной квартире последней — такой же небольшой и унылой, как Викина. Ксюша жила только с матерью, которая сейчас находилась на работе — она торговала одеждой в местном «секонд-хэнде». Большинство вещей Ксюши — оттуда.

— Ну подумаешь, «валентинка», — возмутилась Вика, взяв из вазочки песочное печенье с джемом. — Их дарят по приколу. Эта Карина серьезно думала, что ты решила увести у нее парня?

— Да какого парня? Влад ей просто нравился. Он тогда бегал за Ленкой Семеновой.

Вика еще не запомнила имен большинства одноклассников, поэтому просто кивнула.

— Она всех настроила против меня, — жаловалась Ксюша. — И тебя попытается, будь уверена.

— Почему ты не дашь ей отпор?

— Отпор? — прыснула Ксюша. — Эта стерва подмяла под себя весь класс. У меня нет шансов.

Вика с мрачным лицом помешивала ложечкой чай. С одной стороны, ей было жалко Ксюшу, но с другой, она боялась враждовать с Кариной. Если той «подпевает» весь класс, воевать бесполезно. Но и дружить с ней не было желания. А ведь с кем-то надо. Вика не хотела становиться изгоем.

Закончив пить чай, девочки пошли в комнату — смотреть фильмы. У Ксюши обнаружилась целая коллекция пиратских дисков. Она поставила молодежную комедию, и на следующие полтора часа Карина была забыта. Не вспоминала Вика и о личных проблемах. Она смеялась, наслаждаясь просмотром, и хотела иметь такую же возможность дома. Но телевизор целиком и полностью принадлежал матери. У них не было DVD-проигрывателя и дисков; мать смотрела только сериалы, новости и реалити-шоу. В ее отсутствие Вика находила фильмы, которые обычно не досматривала — возвращалась мать и занимала телевизор. У Ксюши же был собственный: маленький, но личный. Тот, на который никто не посягает. Он стоял в углу комнаты, перед Ксюшиной кроватью. К нему даже наушники подключались — на тот случай, когда мама смотрела свои передачи, а Ксюше хотелось в это же время глянуть какой-нибудь фильм. У Вики кружилась голова от мысли, что Ксюша в любой момент может включить личный телевизор и смотреть все, что душе угодно: хоть кино, хоть шоу.

— Везет тебе, — с легкой завистью произнесла Вика, когда по экрану побежали титры. — Столько фильмов, и смотреть можно когда угодно.

— А у тебя не так? — Ксюша поставила на тумбу пустую тарелку, в которой было печенье.

Вика помотала головой.

— Нет. Мама не дает ничего смотреть.

— Жесть. Ну, ты можешь приходить ко мне. — Она махнула рукой в сторону внушительной стопки дисков. — У меня все найдется: и комедии, и ужастики, и боевики. — Ксюша хихикнула. — Даже эротика.

— Да ладно?!

— Угу. — Одноклассница соскочила с кровати. — Хочешь, прям щас поставлю?

— Не надо.

Но Ксюша уже копалась в дисках.

— Да ничего не будет. Мамки дома нет. Давай глянем? Посмеемся.

Вике стало не по себе. Проигрыватель считывал диск, а она стеснительно отводила глаза от экрана. Смотреть такое... как-то вульгарно, что ли. Вика не могла подобрать подходящего слова своим ощущениям.

На экране появилась пара: миниатюрная блондинка в коротком шелковом халатике и высокий брюнет в униформе полицейского. Между ними произошел минутный диалог на английском без дубляжа и субтитров, после чего «полицейский» сорвал одежду с девушки и толкнул ее на диван. Разделся сам. Зазвучали характерные стоны, и Вика, покраснев, отвернулась. Это не просто эротика, — это настоящее порно. Краем глаза Вика заметила, что в сцене появился второй мужчина, и снова отвернулась. Взглянула на Ксюшу. Та неотрывно смотрела на экран, улыбалась и тяжело дышала.

Ксюша была возбуждена.

.

Вика зашла в квартиру и перевела дух. Путь до дома она преодолела бегом. К счастью, мать была на работе, и есть время, чтобы прийти в себя перед неприятным разговором. Классуха несомненно позвонила Дарье Михайловне и сообщила, что Вика прогуляла занятия. Будет ссора, но хорошо, что не прямо сейчас.

В кармане пикнул телефон, оповещая о новом сообщении. Вика достала его дрожащей рукой и открыла смс от Ксюши:

«Прости за мамку. Она у меня шизанутая. Обещаю, что в следующий раз такого не повторится. Ты как? Дома уже?»

Написав в ответ короткое «Да», Вика убрала телефон и прошла в комнату. Руки еще дрожали, ноги подкашивались.

Дарья Ивановна — Ксюшина мама была тезкой Викиной — пришла домой раньше обычного: в магазине что-то случилось, и ее отпустили. Войдя в квартиру, она услышала звуки из комнаты, влетела туда как фурия и набросилась на девочек. Таких слов Вика не слышала даже от собственной матери, которая постоянно снабжала речь нецензурщиной. Дарья Ивановна налетела, словно коршун, на Ксюшу и Вику, вмазала дочери оплеуху, а подругу за шкирку сдернула с кровати и толкнула к двери, приказав немедленно убираться вон.