Лучшее предложение

Глава 1

— Вероятность, что Эдвард Салливан (образец T) может быть биологическим отцом Адель Флеминг (образец B) — 99,99999999997104%.

— Что? — только и смог сказать Эдриан, вырывая бумагу из моих рук.

Всё вмиг встало на свои места. Кроме сердца, которое ухнуло в пятки и не торопилось возвращаться обратно.

Теперь мне стало понятно, почему мама так противилась нашим отношениям с Эдрианом. Она не просто встречала как-то Эдварда, она с ним встречалась. И если бумажка не врёт и он мой отец, то... Эдриан мой сводный брат. И мама поняла это сразу же.

И не сказала об этом...

Я бросила взгляд на человека, которого полюбила и ужаснулась.

— О, господи!

Ужас поселился на моём лице, я чувствовала, как оно горит. Губы, руки, тело в тех местах, где касался его... БРАТ! Какой кошмар! В голове словно улей, мысли метались, пытаясь найти адекватное объяснение, пытались убедить меня, что это ошибка, что всё нормально, что я не наделала глупостей.

Но взглянув на Салливана в ушах начало шуметь, перед глазами всё поплыло и последним, что я увидела, был сам Эдриан, подскакивающий ко мне, хватающий и зовущий меня. Но будто сквозь толщу льда, я не могла ни услышать его, ни схватиться за него. Я падала в глубокую чёрную пропасть.

Где-то в невесомости, где было спокойно и хорошо, где не было никаких проблем и условностей, я плыла сквозь время, наслаждаясь умиротворением, когда услышала знакомый и родной голос Кэтти...

— Адель! — она звала меня где-то издалека. Словно выходя из тумана, проявлялась её тонкая фигурка, рыжая копна волос. Силуэт приближался, обретая чёткие контуры, всё более отчётливо я слышала и голос подруги.

— Где я? Что происходит? — голова была тяжёлой, но не болела. Я увидела над собой лицо лучшей подруги. Я лежала на диване, напротив сидели Марк и Мэди. В кресле у незажжённого камина — Роберт.

А где сам Эдриан?

Воспоминания начали накатывать на меня, как волны во время прилива. Постепенно и неотвратимо. Когда я осознала, что произошло, я снова онемела. Глаза наполнились слезами, не в силах их сдержать. Комната снова поплыла, но сознание осталось при мне.

Я поняла, что под головой что-то не очень мягкое и, приподнявшись на локтях, поняла, что лежала у Салливана на коленях. Отвращение капнуло ядом в сердце, и я подорвалась из его рук, быстро вытирая мокрое лицо ладонями, пытаясь привести себя в порядок.

А он молчал. Он сидел мрачный, отстранённый, будто ледник. На лице не было никаких эмоций, лишь губы сжатые в тонкую полоску и напряжённый взгляд, прорисовавший складу меж бровей.

Как теперь...

Что же...?

Я не знала, что сказать. Что подумать! Я смотрела на него и не могла разобрать своих чувств. Сердце вопило о любви к нему, и в то же время обливалось кровью от осознания... Боже, я даже не могу подумать это слово. Какой кошмар!

Со стороны, наверное, казалось, будто я его ненавижу, но это не ненависть, это... липкое, противное ощущение на коже. Будто грязный бездомный попал на тебя слюной. Мерзко, противно, фу! Но при этом не смотреть на его лицо я не могла, я чувствую, что всё ещё люблю его. И от этого дышать становится только тяжелее.

Мы никогда не сможет быть вместе.

Ком в горле увеличивается в размерах, преграждая путь воздуху, лёгкие сдавливает от невозможности дышать, сказать и слова... Я закрываю лицо руками и в слезах убегаю в ванную.

Горькие слёзы не прекращаются, они всё текут и текут, с новой силой. Я уже не тихонько всхлипываю, я уже полноценно реву, потому что эмоций через край. Умываюсь несколько раз подряд, но это не помогает. Холодная вода не остужает, не помогает прийти в себя.

«Это лишь вода, а не спасение. Чего ты от неё хочешь?» — бурчит кто-то в моей голове.

Но продолжаю судорожно умываться, будто лишь вода в состоянии смыть с меня всё то, что мы с Эдрианом делали. Избавить мой разум от памяти о нём, о наших ночах, очистить сердце от чувств к нему. Но тщетно...

Моя тушка обессилено сползает на кафельный пол, прекращая вздрагивать от нового всхлипа. Слёзы, наконец, иссякли. Истерика закончилась. Я опустошена. Не могу и не хочу что-то чувствовать. Не хочу, приходить в себя. Пусть лучше до конца жизни буду таким овощем, каким чувствую себя сейчас, но больше никогда-никогда не хочу приходить в себя. Испытывать те нежные чувства и прикосновения, а потом стыд и омерзение из-за них же.

Моя жизнь превратилась в кошмар наяву.

В дверь тихонько постучались. Не дожидаясь ответа, зашла Кэтти. Она села рядом со мной. Обняла меня крепко-крепко, погладила по волосам, поцеловала в щёку и подняла меня с пола.

— Пойдём, — сказала она, приглашая на выход. — Пойдём, приведём тебя в порядок, и ты расскажешь мне, что с тобой.

Мы беззвучно миновали зал с такими же мрачными парнями, как и сам Эдриан, и прошли к ступеням наверх. В моей спальне, Кэт заперла дверь. На прикроватном столике уже стоял стакан с любимым какао, пара зефирок и успокаивающее. А подруга-то подготовилась.

— Адель, милая, послушай. Я не хочу на тебя давить, но если белобрысик что-то с тобой сделал...

Глава 2

Его глаза расширились от такой новости, но более ни один мускул на лице не дрогнул. Он быстро взял себя в руки и, видимо, тоже подумал, что это лучшее объяснение в данной ситуации.

У нас не было ни времени продумать, что сказать, ни смелости, что бы сообщить правду. Да и как? Все здесь взрослые люди, все понимают, какие отношения между парой в двадцать первом веке.

Что если, узнав правду, друзья отвернуться? Не поймут? Или будут смотреть с брезгливостью или пренебрежением? Или что хуже с жалостью!

Нет, я этого не вынесу. Да и расставание...

Разве можем мы быть вместе в нашей ситуации? Очевидно же, что нет. Так что разрыв это лишь вопрос времени. Вопрос принятия. Вот только принимать это вообще не хочется. От слова совсем.

Мэди вернулась из кухни с подносом в руках. Раздала всем по кружке горячего чаю и поставила большую миску с круассанами, купленными в качестве гостинца, на столик перед всеми. Повисла звенящая тишина, которую прерывал разве что, сёрбающий жидкость, Марк. Все взгляды устремились к нему.

— Ну что? — пожал плечами. — Лучше так, чем в полной тишине.

— Так ты переезжаешь? — Мэди задала вопрос, а я не сразу сообразила, что адресован он мне.

Глупо распахнув глаза, я онемела. Всё, на что меня хватило, коротко кивнуть. Видимо, это тоже одна из тех вещей, которые неизбежно произойдут.

Кэт сидела темнее тучи и сверлила взглядом то меня, то Салливана. Однако никто из присутствующих больше не решился задать интересующий вопрос снова.

Что между нами случилось?

Тот день был безнадёжно испорчен. Как и все предстоящие.

***

Небо было освещено луной, деревья столбами стояли вдоль аллеи, отбрасывая призрачные тени на дорогу. Я шла в одиночестве по темноте, но мне не было страшно, в руке плескался горячий шоколад.

Хэвенсайд казался таким пустым, особенно ночью, по сравнению со столицей. В Шатвиле ночь — это время бурных действий, безумных вечеринок и веселья. Здесь же словно пустыня без песка.

Прошло много недель, а моя душа рвалась обратно. Мне было душно в этом маленьком городке после большого и, словно улей, шумного Шатвиля. В то же время была не готова вернуться в город, который связал меня с человеком, ставшим мне дороже всего на свете, и оказался абсолютно недоступен лично для меня.

Ещё никогда прежде не было мне так одиноко в родной провинции. Кэтрин не поехала со мной сразу, сославшись на работу в отеле Марка. Но я-то знаю, что — или точнее кто — её там на самом деле держит. Ребята уже даже не скрывают своих симпатий относительно друг друга, но всё ещё не решаются сойтись.

Глупые! Глупые! Глупые! Столько теряют! Я бы многое отдала за возможность быть с любимым человеком.

Однако, вот она я, иду по улочке к автовокзалу, что бы встретить блудную подругу. Рыжуля наконец вырвалась ко мне, пообещав вторую половину августа провести со мной.

Автобус остановился у своего перрона, на улицу медленно начали выползать заспанные пассажиры. Только лишь моя бестия сном и не пахнет, спрыгивая с верхней ступеньки большого двухэтажного автобуса, позабыв о багаже и прочем, несётся ко мне на всех парах. Хватая в свои объятия, сжимает, целует и крутится со мной от радости встречи. И мне становится хорошо, тепло, она со мной.

— Ну, как ты, Дели? — говорит, размыкая объятия. Берёт под локоток и уводит от автобуса.

— Погоди, а как же вещи... — не сразу понимаю я, а потом замечаю ещё одну рыжую шевелюру. — Бенсон! Ты?

Радости нет предела, эмоции захватывают так, что я успела позабыть, какими сильными они бывают. Бросаюсь ему на шею, от чего тот роняет сумки на землю, хватает меня за талию и, поднимая в воздух, крутит вокруг, аж ноги летают. Не в силах сдержать радостный хохот, едва отпускаю его.

— Ты как здесь? Почему не сказал? Это наверняка Кэтти подстроила. Я права? — перевожу внимательный взгляд на подругу, та хитро улыбается и пожимает плечиком. Мол, я тут со всем ни при чём.

— Ну, да, в общем-то, но я тоже хотел тебя навестить! Так что ты не думай, что это она меня притащила. Я рад тебя видеть Адель.

— Я тоже скучала, Джек. Спасибо, что приехал. Это невероятный сюрприз!

— Ого! — воскликнула Кэт. — Это высшая похвала, Бенни! Наша Адель ведь ненавидит сюрпризы! А тут на тебе!

— Бенни? — приподнимаю бровь, переводя взгляд с одного на другую.

— Ай, не обращай внимания, — весело отмахивается рыжуля.

Кэт щебетала и щебетала, Джек подхватил свою дорожную сумку и чемодан Кэтрин. Направляясь на выход с вокзальной территории. Подруга вызвала такси, и мы в считанные минуты оказались в единственной гостинице Хэвенсайда.

Первым желанием было забрать Кэтти к себе на ночёвку, но не хотелось оставлять Бенни в одиночестве в чужом городе. Поэтому я написала маме смс, что сегодня останусь с подругой, а домой вернусь уже завтра.

Как обычно, прихватив бутылочку нашего любимого вина, Джек предложил посидеть за душевными разговорами. Пока Кэт приводила себя в порядок в душе, Джек доставал свои припасы. Ну, надо же было из самого Шатвиля переть сюда вино, чипсы, конфеты и зефир с пачкой какао.

Глава 3

Горный городок Фаяста встретил нас тёплыми солнечными лучами. С вокзала до коттеджей в горах мы добирались заказным микроавтобусом, служащим здесь почти как такси. Только вот нас довезли до остановки и бросили на развилке. Но Дэниел быстро сориентировался, он бывал здесь в детстве, когда отдыхал с семьёй.

Парни взяли наш чемоданчик — мы собрали с Кэт один на двоих, летом ведь вещей много не надо, особенно в горах — и свои сумки, а рюкзаки мы накинули на плечи и пошли за верховодом Харпером.

Нас уже ждал двухэтажный домик. С большой верандой, открытым балконом на втором этаже и небольшим бассейном на заднем дворе. Интересно, сколько Харпер отвалил за всю эту красоту?

Большая комната была ярко освещена солнцем, сквозь огромные окна от пола до самого потолка. Стены были из закруглённых горизонтальных деревянных брёвен, книжные шкафы застилали две смежные стены, а так же перекрывали часть гостевой, образовывая ещё одно помещение вдали общей комнаты. В ней были цветочные горшки с рассаженными в них папоротниками или фикусами, в конце комнаты был обустроен камин с двумя креслами, диванчиком и небольшим столиком между ними.

Уют был в каждом уголочке, в каждом кусочке мебели, находящимся здесь. Мы с Кэт переглянулись, а потом, обгоняя парней, побежали вверх по деревянной лестнице, завитой спиралью, что бы посмотреть и занять самые классные комнаты.

Наверху была душевая и две спальни, помимо выхода на балкон, а ещё игровая, где стоял бильярдный стол, висела на стене мишень и пара тренажёров велосипедов. Внизу ещё одна спальня с личным входом в ванную, общая комната, что встретила нас солнцем и чувством уюта, а так же кухня со столовой и выход на террасу и двор.

— Так, кому-то придётся ночевать вдвоём, — констатировала Кэт, спускаясь к мальчишкам.

— Спальни только три, — объяснила я, глядя на их удивлённо-возмущённые лица.

— Это какая-то ошибка, — начал Дэнни. — Должно быть четыре личные комнаты.

— Они есть, — снова встряла подруга. — Но четвёртая — это игровая.

Ребята порывались найти арендатора и поговорить, но мы с Кэт воспротивились. Нам слишком понравился этот домик, а потому мы согласились с ней занять спальню на нижнем этаже с личной ванной. Ведь при комнатах наверху была душевая, а внизу — ванная. Потому, не чувствуя ни капли сожаления, мы подхватили наши рюкзаки и чемоданчик, утаскивая в нашу спальню, пока парни не догадались о подставе.

Несколько часов ушло на обживание домика. Мы разбирали вещи, раскладывали свои туалетные принадлежности, коих оказалось больше, чем одежды, разбирали остатки дорожных продуктов. Собравшись в гостевой, наконец, решили пройтись по городу и отыскать магазины, что бы набрать еды в холодильник.

Кривая дорожка вывела нас вверх по горе, к небольшому селению, по главной дороге которого стояли разнообразные магазинчики. Тут были и сувенирные лавки с магнитиками, и лавки с деревянными украшениями и камнями из горной породы — бусы, браслеты, серёжки — всё, чего душе угодно. И кафе, рестораны, шашлычные. Глаза разбегались от такой торговой конкуренции.

— Нам обязательно нужно зайти сюда, — указывала пальцем Кэт на кафе с мороженными и молочными коктейлями. — И сюда, точно, — вдруг её палец повернулся к бару «У Фрэнка». Мда, Кэт не меняется, вроде ребёнок ребёнком, но со своими взрослыми замашками.

Когда мы дошли до супермаркета, я успела насчитать около одиннадцати или двенадцати мест, куда нужно обязательно зайти. В основном они состояли из баров и шашлычных, но попалась и парочка магазинов со шмотками.

Мы закупились на неделю основными продуктами вроде картошки, мяса, овощей, но почти половину суммы занял алкоголь, которого мы набрали не на неделю, как было, а на месяц, как казалось. Сказать, что кассирша странно на нас посмотрела — это приуменьшить. Мы поулыбались ей, пока расплачивались, и свалили в закат.

Небо становилось розоватым, приобретая персиковые оттенки. Сегодняшний день отдыхом не назвать, наверное, мы здорово вымотались, но морально все были счастливы, включая меня саму.

Дома мы разбрелись по комнатам и почти сразу отправились спать. Мы с Кэтти по очереди сходили в душ, переоделись в свои парные пижамы — одинаковые с единорогами, но разных цветов, — которые когда-то подарили друг другу прикола ради. Но уснуть не получалось.

Уж не знаю, чем там были заняты ребята, но мы с подругой решили помочь себе. Она достала из чемодана ликёр, который припрятала от парней, на случай «а вдруг нам станет грустно, а с парнями подробностями не поделишься».

— Серьёзно? — не поверила я. — Мы только въехали, дня не прошло, а ты уже предлагаешь выпить?

— Как будто ты против, — поддела подруга. Ведь права, чертовка.

Я сдалась и пошла на кухню в поисках рюмочек, на крайний случай — стаканов. Вернувшись с добычей, застала Кэт с дилеммой — как открыть бутылку. Она была с пробкой, а не как прочие ликёры, а штопора у нас не было.

— Я второй раз на кухню не пойду. Дуй сама, — заявила я с порога. Подруга кивнула и решительно направилась в кухню, щеголяя салатовым шёлковым задом.

Спустя несколько мгновений я уже пожалела, что не пошла сама. Раздался сначала высокий «ОЙ!», а потом треск битого стекла, на который, разумеется, прибежали наши защитники.

Глава 4

С утра мы позавтракали как обычно, и решили сходить на прогулку. Путь был неблизкий, мы долго шли вдоль железной дороги, не зная, рабочая ли она вообще. Потом по огромному мосту через мелководье, а когда перешли на ту сторону и спустились вниз, то оказались в небольшом кармане русла, благодаря чему воды здесь было по голову, а не как в десяти метрах отсюда — по щиколотку.

Вокруг никого не было, а купаться захотелось невероятно, кристально чистая вода. На пробу она была слегка прохладной, проточная ведь, но где наша не пропадала, организм молодой, а закалка полезна для здоровья!

Мы с Кэт как были в одежде, так и ринулись в воду. Долго плавать в ограниченном пространстве не удалось, и мы обрызгивали парней водой, пока те привыкали к температуре.

— Не ожидала, что вы такие неженки, — пошутила я, подбадривая их быстрее окунуться.

— Ах, неженки? — завёлся Бенсон. — Ну, я тебе сейчас покажу неженку, Флеминг. Держись! — едва успел предупредить он, и сиганул в воду бомбочкой с небольшого выступа, служащего одной из опор для моста над нами.

Брызги разлетались во все стороны, но веселья это лишь добавило. Дэнни тоже не остался в стороне и быстренько окунулся, а потом нырнул, подплывая сзади, намереваясь напугать. Но вода была настолько прозрачной, что даже у самого дна его было прекрасно видно, потому попытка не увенчалась успехом.

Когда он вынырнул, я уже ждала его, сложив руки на груди. Дав ему несколько секунд набрать воздуха, я несильно схватила его за волосы и окунула под воду. Он подсёк меня, перебрасывая через себя в воду.

Кэт взобралась Джеку на плечи и вовсю прыгала с него как с трамплина, потом парни сцепили руки, приглашая нас по очереди прыгать, ведь с выступа не так интересно, а они раскачивались, помогая набрать амплитуду для прыжка. Мы наслаждались этим детским весельем, до посинения.

Обратно брели абсолютно мокрые и счастливые вылазкой. Отобрав у парней их футболки, поскольку наши с Кэт послужили нам купальниками, оставили их в одних шортах, насквозь мокрых. Возвращаться в дом не хотелось, а пока дошли до посёлка, то успели обсохнуть под палящим полуденным солнцем и мы оделись в своё. Решили зайти, в конце концов, в одну из закусочных, что бы сегодня не готовить.

К моему удивлению Кэт не потащила нас в шашлычную — да мясо и мы сами готовим отлично, — а повела в кафе-мороженное с коктейлями и сладостями. Для более сытного обеда мы недостаточно проголодались, а вот для десертного перекуса — в самый раз.

Я не стала изменять себе и выбрала шоколадный коктейль, но с кокосовым сиропом, Кэт взяла себе солёную карамель на пробу. Мальчишки молоком баловаться не стали, предпочитая обычное мороженное ягодных вкусов.

После мы прогулялись по сувенирным лавкам, где купили себе по магнитику в память об общих каникулах. Здесь можно было сделать фото на месте или принести заготовленное и перенести его на магнит, что мы и сделали. У Джека на телефоне был один отличный кадр у реки, где мы все мокрые, немного продрогшие после холодной воды, но с искренними улыбками до ушей.

А вечер встретили в баре «У Фрэнка». Парочка шотов с водкой и сладким синим ликёром и мы были готовы. Кэтрин стало немного дурно, и мы решили, что самое время вернуться домой.

Брести в темноте по бездорожью оказалось не простой задачей, но кое-как с падениями наперевес мы добрались до дома. Да только решили остаться на свежем воздухе во дворе, дабы хоть немного прийти себя. Завалились на траву у бассейна, в котором ещё ни разу не купались и мне в голову, разумеется, пришла гениальная идея его испытать.

Я стянула майку и шорты, оставаясь в нижнем белье, по-моему, стесняться уже было не кого, все свои, а после наших правд и действий — тем более. Опустила ноги в бассейн, а затем погрузила полностью под недоумевающие взгляды друзей. Тёплая вода приятно окутывала тело.

— Ну а что? Мы ни разу не купались в нём, а вода, между прочим, с подогревом, не то, что речная.

Джек не стал отвечать, пока я молча окунулась с головой. А когда вынырнула, то обнаружила спускающегося в воду Дэна. Кэт вскочила, убегая в туалет по понятным причинам, а Бенсон... Он не знал, стоит ли пойти следом за подругой или лучше оставить её одну, потому занял выжидательно-наблюдательную позицию.

Мы с Дэниелом начали брызгаться, хохотать, звать Джека к нам, но он всё же решил проверить состояние Кэт. Спустя пару минут он вышел к нам и сообщил, что уложил нашу бестию в постель и сам тоже идёт спать. Мы с Харпером немного притихли, усаживаясь на бортик.

— Так хорошо я себя не чувствовала уже очень давно, — призналась Дэниелу, глядя на звёздное небо.

— То есть мой сюрприз не такой уж и неудачный? — не удержался он от шпильки в мой адрес.

— Я не люблю сюрпризы, которые могут помешать моим планам, если те имеются. Но твой подарок нам всем... Это нечто большее, чем просто сюрприз. Такие воспоминания как те, что мы здесь натворили, останутся с нами до самой старости. Так что твой сюрприз ни в какое сравнение с теми, что мне не нравились, — объяснила своё отношение к неожиданностям.

— Я рад, что смог отвлечь тебя.

И стоило ему сказать об этом, как я сразу вспомнила, от чего я тут отвлекаюсь. Стало немного грустно, но я старалась не выдавать этого изменения.

— Эй, выше нос, принцесса! Всё будет хорошо. Уж не знаю, что у вас там с Салливаном произошло, и мне жаль, что напомнил об этом, но он точно не стоит того, что бы грустить из-за него в такую чудесную ночь, — улыбнулся Дэн, накрывая мою руку своей. Я слегка сжала его пальцы и вернула улыбку. Он прав.

Глава 5

Эдриан Салливан

После того дня, я не мог смотреть на отца. Не мог поверить, что он не сказал, но его поведение стало для меня понятным. Он не хотел затащить молодую девчонку в постель, он хотел просто сблизиться с ней.

Но почему не сказал сразу? Хотя бы мне? Я бы сумел сохранить этой в тайне, если бы пришлось, но тогда я хотя бы не влюбился в неё. Мы бы не натворили глупостей.

Да что уж сейчас говорить об этом? Слишком поздно. Но как ни странно, я не жалею о том, что у нас было. Ещё ни к кому подобных чувств я не испытывал. Одно лишь это, стоило того, что бы встретиться и полюбить её.

— Гргрграа! — злюсь я и бросаю бутылкой Джека Дэниелса в стену. Осколки разлетаются по всему кабинету, и я плетусь за шваброй, что бы прибраться.

Чёрт! Почти три месяца прошло, а я всё ещё не могу отпустить.

Звонит телефон, и я оставляю попытки подмести мокрый пол, усеянный стеклом. Роб предлагает встретиться, голос Марка слышно на заднем плане. Я не хочу никуда ехать, потому ребята решают приехать ко мне. Никого не хочу сейчас видеть, но они как танк.

Я вроде и понимаю, что они переживают за меня, но мне от этого легче не становится. Эти жалкие взгляды, безмолвная поддержка — они ничего не дают. Мне становится только хуже, когда они своим присутствием напоминают мне о ней. Как же руки чешутся, что-нибудь сломать или с кем-то подраться!

Вскоре раздаётся звонок, и я впускаю друзей в дом. От меня несёт алкоголем, Бёрк хмурится, даже улыбка весельчака Марка сползает с лица.

— Я не пил, бутылка разбилась, — Роберт бросает взгляд на мои руки, но, не обнаружив там ни ссадин, ни чего другого, молча проходит внутрь мимо меня.

Они усаживаются на кресла у камина и не произносят ни слова. Завалившись на диван, я закрываю глаза. Ну и чем мне поможет их присутствие здесь? Чёртовы надзиратели.

Видимо последнее, я произношу вслух, потому что Марк демонстративно прокашливается и предлагает развлечься в каком-нибудь клубе. Но у меня нет желания, потому я отказываюсь.

— Да тебя бы и не пустили, запашок тот ещё. Ты когда последний раз мылся?

— Тебя волнует не Мэдисон в душе, а я? — подкалываю друга, но он лишь ухмыляется, не обидевшись.

— Давай, сходи и смой с себя этот запах. Ты воняешь, — бросает Марк, и я поднимаюсь с дивана.

Всё же он прав, если я забью на себя, это ничего не изменит и уж точно делу не поможет. К тому же я давно собирался поговорить с ним на одну тему. И будет лучше, если он не будет отвлекаться на моё состояние, а сосредоточится на деле.

Выйдя из душа, не становится легче. Но осколки под ногами не дают забыть о порыве ярости полчаса назад. Я спускаюсь к парням и замечаю, что Марк уже вовсю хозяйничает за баром, а Роб сидит там же, где и до этого — в кресле у камина. Разве что теперь в его руках телефон и напряжённое выражение лица.

— Что случилось? — спрашиваю у него.

— Ничего, порядок, — бросает он и встаёт. — Мне пора по делам. Не напивайтесь до беспамятства, — он предупреждающе смотрит на Марка и переводит строгий взгляд на меня. Я лишь киваю, едва сдерживаясь, чтобы не отдать честь, такой он серьёзный, и Бёрк уходит.

Когда Марк подвигает ко мне стакан для виски с прозрачной жидкостью внутри и льдом, я не раздумывая опрокидываю всё в себя и только потом отмечаю кислый вкус напитка.

— Что это, черт тебя дери? — я морщусь, давая понять, что шутка мне не зашла.

— От похмелья, — говорит он. — На всякий случай.

Он пожимает плечами, но я не злюсь. Пофиг.

— Мне нужно одолжение, — наконец, говорю я. — Я не так давно нашёл сейф, в кабинете отца, когда он снова улетел. Но не могу его открыть, не знаю код. Есть среди твоих знакомых кто-то, кто может помочь?

— Не за бесплатно? Разумеется, — улыбается он и наливает себе виски. Я смотрю на тёмно-золотистый напиток и глотаю слюну.

Нет, не буду. Лучше трезвая голова.

— Как быстро он сможет приехать и открыть его?

— Ну, чувак, я не знаю. Сперва мне нужно связаться с ним, узнать, свободен ли. Как долго твой отец ещё будет в отъезде? — Марк становится более серьёзным.

— Неделю.

— Хорошо. Завтра дам тебе ответ. А пока... как на счёт немного расслабиться? Нейтан Колфилд закатывает вечеринку у себя дома, в честь окончания лета и бла-бла-бла. Будет много девчонок и выпивки. Плавки обязательны. Что скажешь? — он отвлекается с одной темы на другую так быстро, что я едва успеваю обдумывать его слова.

Завтра я смогу узнать, когда смогу заглянуть в сейф. А что если я найду там ещё что-то такое же безумное, как тест ДНК? Хотя, что может быть безумнее? Признание, что меня усыновили? Хотя это скорее было бы радостным, чем безумным, это бы могло многое исправить.

Сам не понимаю, зачем хочу туда влезть.

На подъезде к дому Нейтана можно издалека услышать музыку. Полный дом людей создаёт впечатление загородной виллы для вписок, чем домашней обители. Количество студентов, так рьяно прощающихся с летом, превышает допустимое, но это никого не волнует. Вокруг такие же дома богачей, готов поспорить, для таких событий и придумали звукоизоляцию, так что вряд ли мы кому-то действительно помешаем.

Глава 6

Эдриан Салливан

После того дня, я не мог смотреть на отца. Не мог поверить, что он не сказал, но его поведение стало для меня понятным. Он не хотел затащить молодую девчонку в постель, он хотел просто сблизиться с ней.

Но почему не сказал сразу? Хотя бы мне? Я бы сумел сохранить этой в тайне, если бы пришлось, но тогда я хотя бы не влюбился в неё. Мы бы не натворили глупостей.

Да что уж сейчас говорить об этом? Слишком поздно. Но как ни странно, я не жалею о том, что у нас было. Ещё ни к кому подобных чувств я не испытывал. Одно лишь это, стоило того, что бы встретиться и полюбить её.

— Гргрграа! — злюсь я и бросаю бутылкой Джека Дэниелса в стену. Осколки разлетаются по всему кабинету, и я плетусь за шваброй, что бы прибраться.

Чёрт! Почти три месяца прошло, а я всё ещё не могу отпустить.

Звонит телефон, и я оставляю попытки подмести мокрый пол, усеянный стеклом. Роб предлагает встретиться, голос Марка слышно на заднем плане. Я не хочу никуда ехать, потому ребята решают приехать ко мне. Никого не хочу сейчас видеть, но они как танк.

Я вроде и понимаю, что они переживают за меня, но мне от этого легче не становится. Эти жалкие взгляды, безмолвная поддержка — они ничего не дают. Мне становится только хуже, когда они своим присутствием напоминают мне о ней. Как же руки чешутся, что-нибудь сломать или с кем-то подраться!

Вскоре раздаётся звонок, и я впускаю друзей в дом. От меня несёт алкоголем, Бёрк хмурится, даже улыбка весельчака Марка сползает с лица.

— Я не пил, бутылка разбилась, — Роберт бросает взгляд на мои руки, но, не обнаружив там ни ссадин, ни чего другого, молча проходит внутрь мимо меня.

Они усаживаются на кресла у камина и не произносят ни слова. Завалившись на диван, я закрываю глаза. Ну и чем мне поможет их присутствие здесь? Чёртовы надзиратели.

Видимо последнее, я произношу вслух, потому что Марк демонстративно прокашливается и предлагает развлечься в каком-нибудь клубе. Но у меня нет желания, потому я отказываюсь.

— Да тебя бы и не пустили, запашок тот ещё. Ты когда последний раз мылся?

— Тебя волнует не Мэдисон в душе, а я? — подкалываю друга, но он лишь ухмыляется, не обидевшись.

— Давай, сходи и смой с себя этот запах. Ты воняешь, — бросает Марк, и я поднимаюсь с дивана.

Всё же он прав, если я забью на себя, это ничего не изменит и уж точно делу не поможет. К тому же я давно собирался поговорить с ним на одну тему. И будет лучше, если он не будет отвлекаться на моё состояние, а сосредоточится на деле.

Выйдя из душа, не становится легче. Но осколки под ногами не дают забыть о порыве ярости полчаса назад. Я спускаюсь к парням и замечаю, что Марк уже вовсю хозяйничает за баром, а Роб сидит там же, где и до этого — в кресле у камина. Разве что теперь в его руках телефон и напряжённое выражение лица.

— Что случилось? — спрашиваю у него.

— Ничего, порядок, — бросает он и встаёт. — Мне пора по делам. Не напивайтесь до беспамятства, — он предупреждающе смотрит на Марка и переводит строгий взгляд на меня. Я лишь киваю, едва сдерживаясь, чтобы не отдать честь, такой он серьёзный, и Бёрк уходит.

Когда Марк подвигает ко мне стакан для виски с прозрачной жидкостью внутри и льдом, я не раздумывая опрокидываю всё в себя и только потом отмечаю кислый вкус напитка.

— Что это, черт тебя дери? — я морщусь, давая понять, что шутка мне не зашла.

— От похмелья, — говорит он. — На всякий случай.

Он пожимает плечами, но я не злюсь. Пофиг.

— Мне нужно одолжение, — наконец, говорю я. — Я не так давно нашёл сейф, в кабинете отца, когда он снова улетел. Но не могу его открыть, не знаю код. Есть среди твоих знакомых кто-то, кто может помочь?

— Не за бесплатно? Разумеется, — улыбается он и наливает себе виски. Я смотрю на тёмно-золотистый напиток и глотаю слюну.

Нет, не буду. Лучше трезвая голова.

— Как быстро он сможет приехать и открыть его?

— Ну, чувак, я не знаю. Сперва мне нужно связаться с ним, узнать, свободен ли. Как долго твой отец ещё будет в отъезде? — Марк становится более серьёзным.

— Неделю.

— Хорошо. Завтра дам тебе ответ. А пока... как на счёт немного расслабиться? Нейтан Колфилд закатывает вечеринку у себя дома, в честь окончания лета и бла-бла-бла. Будет много девчонок и выпивки. Плавки обязательны. Что скажешь? — он отвлекается с одной темы на другую так быстро, что я едва успеваю обдумывать его слова.

Завтра я смогу узнать, когда смогу заглянуть в сейф. А что если я найду там ещё что-то такое же безумное, как тест ДНК? Хотя, что может быть безумнее? Признание, что меня усыновили? Хотя это скорее было бы радостным, чем безумным, это бы могло многое исправить.

Сам не понимаю, зачем хочу туда влезть.

На подъезде к дому Нейтана можно издалека услышать музыку. Полный дом людей создаёт впечатление загородной виллы для вписок, чем домашней обители. Количество студентов, так рьяно прощающихся с летом, превышает допустимое, но это никого не волнует. Вокруг такие же дома богачей, готов поспорить, для таких событий и придумали звукоизоляцию, так что вряд ли мы кому-то действительно помешаем.

Глава 7

— Кто скажет мне, когда появилась наука — конфликтология? — звучал голос профессора Смога на всю аудиторию, в которой от силы было около десяти-двенадцати студентов.

Я была потрясена. Количество желающих попасть на эти факультативы заметно отличалось от количества тех, кто здесь реально оказался. Весной было столько разговоров, слухов вокруг этого предмета, а по итогу сюда пришла лишь половина записавшихся. В чём подвох?

Руку понял Дэниел и ответил на вопрос профессора.

— В середине двадцатого века.

— Верно. Что есть конфликт? Мисс Флеминг? — он обратил на меня свой взор, а я запнулась на слове.

— Это... это...

— Ну же. Это не экзамен, говорите то, что думаете.

— Конфликт это одна из форм человеческой социализации, — мысленно глажу себя по голове. Хорошо, что я вчера залезла в интернет и почитала немного подробнее об этой ветви науки. Всё же, не упала носом в грязь.

— Отлично. А кто-то мне скажет, каким был главный вывод Георга Зиммеля в этой теме? — аудитория ответила тишиной. — Никто? Что ж, позвольте, я процитирую: «Конфликт, так же как и сотрудничество, обладает социальными функциями. Определённый уровень конфликта отнюдь не обязательно дисфункционален, но является существенной составляющей, как процесса становления группы, так и её устойчивого существования». Иными словами: конфликт нужен для того, что бы мы жили и развивались.

Клиффорд Смог всё рассказывал и рассказывал о конфликтологии, о её основоположниках, о Карле Марксе и прочих американских и европейских учёных. Плавно он подвёл к современности и важности экспертов по конфликтологии в политике, в государственных учреждениях, структурах, даже в полиции.

Мы едва успели коснуться единой теории конфликта, которую активно развивает один философ, как время вышло. Я успела лишь рот разинуть от разочарования. Мне нужно больше времени. Факультатив оказался чрезвычайно интересным и захватывающим. Мне хотелось ещё. Но Харпер чуть ли не за рукав вытащил меня из аудитории.

— Кажется, ты попала по адресу, — ухмыльнулся он.

— Даже не представляешь насколько ты прав. Я не помню, когда в последний раз была настолько сильно увлечена чем-то. Дэни, я вдруг поняла, что Виста — это конфликтный зоопарк.

— Ничего себе выводы. И это после вводной лекции? Что нас ждёт дальше? — в шутку присвистнул Дэн.

— Нет, я серьёзно. Сам подумай, здесь все друг другу конкуренты, пусть не проявляют активно выраженных позиций, но это и так всем очевидно. Везде идёт борьба за иерархию. А у некоторых ещё и за воспроизведение потомства. Конфликты между самцами — парни вечно дерутся из-за какой-то ерунды, меряясь деньгами, статусом, родителями и сам знаешь чем ещё. Конфликты за территорию — тот же Салливан, никто не смеет пойти против него, но это лишь подтверждает то, что однажды он уже победил на этом поприще. Что же касается иерархии, где оцениваются силы, ум, хитрость и прочее — это точно с Висты писано, зуб даю!

Я так восхищённо рассуждала на эту тему, что не заметила подошедшего сзади профессора, похвалившего мою заинтересованность. Я из-за неловкости чуть по стене не сползла, от того, что он это отметил.

— Вряд ли мы будем вдаваться в конфликтологию животных, всё же я ориентирован на конфликты между людьми, раз уже преподаю международные отношения, но если хотите более глубоко изучить тему, могу дать вам список литературы.

Харпер кое-как дотащил меня до столовой, и мы сели обедать.

— Ты будешь участвовать в викторине? — спросил он, когда мы подошли с тарелками на подносах к еде.

— Ещё не знаю. В прежнем университете я принимала участие в каждом проекте, конкурсе и так далее, но здесь совсем другой уровень. Не уверена, что потяну это, — я положила на тарелку куриное филе в панировочных сухарях и салат из зелени, редиски, кукурузы и ещё чего-то. Выглядит аппетитно.

— Да ладно тебе, конечно справишься. Я планирую записаться после обеда. Давай со мной? Худшее, что может случиться — не дашь правильного ответа, за это не сажают, максимум посмеются некоторые, но ты всегда можешь показать им средний палец и сказать, что ты хотя бы попыталась. А если мы выиграем, по некоторым предметам зачёт за семестр автоматом, — он посмотрел на меня почти умоляющим взглядом. — Ну же, давай, — подначивал Дэнни.

— Чёрт, ладно. Уговорил. Но! Чур ты следующий на исполнение желания! — пригрозила я ему пальцем.

— Замётано! Надо позвать Джека, может он тоже захочет принять участие, — он достал телефон и начал быстро что-то печатать одной рукой, пока второй нёс поднос с едой.

— Ооо, сильно сомневаюсь, — рассмеялась я, усаживаясь за свободный столик. — Джек если на что и согласится это выполнить два задания вместо одного, но точно не станет участвовать в конкурсах, тем более в викторинах, где ответы дают на время, соперничая с другой командой. Он хоть и умный парень, но в этом плане пацифист.

Наша беседа прервалась неожиданно, когда к нам подлетела какая-то девчонка. Она уселась подле меня, начала лепетать что-то об алкоголе, парнях, бассейне. Единственное, что я смогла выудить из её бессмысленного трёпа, что кто-то устраивает очередную вечеринку, на которую приглашены только избранные. Но каким боком я оказалась в их числе? Осталось загадкой.