Лунное сияние

От автора.

Дорогие читатели!

Рада представить вам свою новинку — "Лунное сияние".

Надеюсь, она вам понравится.

Буду благодарна вам за поддержку!

Приятного чтения!

Пролог.

Не совсем уверена, когда моя жизнь перестала течь по определенному ракурсу, и все к чертям полетело в тартарары. Думаю, это случилось задолго до моего рождения, и вряд ли я что-то могла изменить.

А именно в тот момент, когда моя обожаемая мамуля решила окрестить меня своеобразным именем. Оно-то и задало кривую моего восхождения по горе под названием “жизнь”. Мамуля была ярой любительницей дамских романов на восточную тематику и “мылодрамм” с довольно странными сюжетами. Как итог — в семье появилась Луна и Алмаз. Были бы это клички для лошадей из цыганского табора, я бы не возражала. Однако в тот момент она ни меня, ни моего брата не спрашивала. А по сему в этот мир пришли Луна и Алмаз.

В отличие от моего брата, который вообще не парился по этому поводу, я хлебнула говна изрядно. Приплюсуйте к имени лишний вес, подростковые прыщи, неудачную прическу и огромные очки. О, да. В свои пятнадцать я выглядела как среднестатистическая училка младших классов. Потрясающе, правда ведь? Брату повезло больше. Красавец от природы с экзотическим именем, он притягивал всех лиц женского пола разных возрастов, а у парней пользовался авторитетом благодаря спортивным победам и все тем же дамам. Ал всячески старался меня поддерживать, но кого он обманывал? Я была пятном на его внушительной репутации. Жирным таким.

Мама постоянно пыталась лепить из меня кого-то, кто по всей видимости застыл у нее в голове, окутанный флером пустынь и роковой любви. Не вышло, лишь еще больше снизило мою самооценку. А именно уронило ее прямо в черную дыру. Ну или куда там роняется все самое никчемное и ненужное.

Оглядываясь назад, скажу, что это по всей видимости была своеобразная школа жизни, из которой я извлекла много уроков и приобрела панцирь. Время летело, хоть и не так быстро, как мне того хотелось. После школы я пошла учится дальше, оставляя позади школьных монстров. Много училась, много пахала, и в итоге смогла осуществить свою мечту. Ни от кого не зависела, работа позволила мне изменить себя не только внутренне, но и внешне.

Моя история — это не история про превращение гадкого утенка в прекрасного лебедя. Скорее — апгрейд тыквы в карету. Деньги и упорная работа над собой позволили мне справиться с самооценкой и внешностью, однако не смогли убрать панцирь. Но мне и с ним хорошо. Сложно обидеть человека, до которого достучаться невозможно, не так ли? Вот-вот, и я так думаю.

Что-то я разговорилась... К чему я это все? Ах, да. Кривая моей жизни. Год назад на моей кривой появились внеплановые переменные, результат которых я держала в своих руках.

— Лу, куда это все? — мужской голос вырвал меня из задумчивости, заставляя повернуться к собеседнику лицом.

— Петь, давай все сюда. Думаю, я нашла место, — ослепительно улыбнулась своему лучшему другу.

— Она огромна, — кивнул на белоснежную стену позади меня. — Ты уверена?

— Как никогда, — в течении последующих нескольких часов мы упорно работали, сооружая всю конструкцию целиком.

Не обращая внимания на рабочих, снующих вокруг нас, я опустилась на пол и, обняв коленки, положила на них голову. Глаза устремились вперед, а голова вновь окунулась в воспоминания.

Переменные изменили мою размеренную жизнь, и я никогда уже не буду прежней. Некоторые, встречаясь со сложностями, ругают судьбу. Я не из их числа. Страдания — не решение проблем. Упав и больно ударившись, поднимайся с колен и иди дальше. Даже если больно, даже если сложно, даже если перекрывает кислород, и сердце сбивается с ритма. Переменные определяют то, какими мы станем. Переменные не дают нам превратиться в бездушных роботов, механически существующих в пространстве. Они дают пинка под зад и позволяют нам почувствовать себя живыми.

Я смотрела вперед, ощущая целый ворох эмоций. Быть живой — чертовски приятно.

— Ух ты… Это… — Петя стоял совсем рядом.

— Да. Знаю. Это прекрасно.

Глава 1. Неожиданное трудоустройство

Год назад.

Энергичный голос, повествующий о том, что “драть сучек необходимо этой ночью”, внезапно вырвал меня из цепких лап сна. А в моем случае из цепких копыт белоснежных единорогов, попивающих кофе из чашек-сердечек на пушистых облаках. В момент, когда я хотела пригубить этот ароматный напиток, негодяй с хрипловатым голосом обломал мне весь кайф. Резко вскинув голову, ощутила оглушающую боль в затылке и в висках, а попытавшись сдвинуться в поисках телефонного засранца, еще и во всем теле.

— Да чтоб тебя! — протянула, и с трудом приняла сидячее положение, откинувшись на спинку кровати.

Телефон продолжал издавать странные звуки. Не помню, чтобы вообще владела данным треком в своих плейлистах. Стараясь не делать лишних телодвижений, взглядом нашла источник шума и ползком добралась до него. Блаженно выдохнула, как только он перестал придавать меня утренней пытке.

Тот, кто изобрел текилу — дьявол, не иначе. Как еще тогда можно объяснить перемену с состояния “королевы, которой корона не жмет” до состояния “королевы, которую жмет даже воздух”?

Вчера мне исполнилось двадцать восемь. Решив, что еще успею его наотмечаться во всяких там ресторанах после лет эдак тридцати пяти, взяла курс на новое модное заведение. Собрав близких мне людей, я ушла в отрыв. Причем полный и безоговорочный. Именно об этом мне напомнила моя головушка, болью отозвавшись на некоторые воспоминания в висках.

Туалет, душ, завтрак — идеальный последовательность для приведения себя в порядок. Негромко то ли поскуливая, то ли постанывая, и при этом напоминая бабулю, которую скрутил радикулит, я потопала в ванную, где зависла на добрый час. В зеркале видок был тот еще, поэтому решила, что сегодня туда смотреть не буду, дабы не шокировать оставшиеся после тесного знакомства с текилой нервные клетки.

Где-то еще спустя полчаса я сидела на высоком барном стуле и поглощала в большом количестве шоколад и крепкий чай.

Телефон вновь заверещал, обратив на себя мое внимание. Пальцем провела по экрану, отвечая на звонок.

— Пробуждение было сладким, красавица? — громкий голос нарушил тишину.

— И тебе, Виталя, добрый день. Стало быть, это ты сотворил безобразие с моим телефоном?

— А то как же. Не смог удержаться, — хохотнул мужчина.

— Что хотел? Давай быстрее, у меня свидание с ибупрофеном намечается, — поморщилась от головной боли.

— Хотел сказать, что жду тебя завтра в восемь. И без опозданий.

— Что? — непонимающе уставилась на телефон. — Где?

— Когда не забудь. До сих пор не верю в свое счастье, — пробормотал тише Виталя. — Или в свое везение…

— Ты о чем, Вит?

— Как о чем? Вчера мы поспорили, что ты не сможешь выпить десять шотов за раз. Ты не выпила.

— А на что я, собственно говоря, спорила? — воспоминания вечера стали немного складываться в общую картинку.

— На то, что ты поможешь мне.

— И какого рода помощь?

— Полугодовая работа в компании.

— Что? — я аж чаем подавилась. — Вит, какого хрена?

— А такого. Нефиг пить столько. Свидетелей много, поэтому если ты не хочешь выплатить мне триста тысяч, то…

— Так тут еще и деньги были… Сколько надо? — с интересом переспросила.

— Триста.

— Не, я лучше выплачу, — как представила офисные коробки, именуемые кабинетами, меня передернуло.

— Ну, Лу! — заныл мужчина. Ага, ну понятно. Стало быть, дело было не в деньгах. — Помоги мне. У меня творческий кризис, а ты как раз в поисках вдохновения.

— Это где я его искать буду? В вашем стеклянном монстре?

— Лу, ну, пожалуйста! Черт! Так и знал, нужно было больше ставку требовать. Тогда бы точно не отвертелась, — обиженно протянул Виталя. — Лу, ты же все равно в отпуске сейчас. Помоги. Не знаю, что мне делать.

— И что я делать должна? — откусила кусок шоколада.

— Да тут всего-то необходим твой свежий взгляд. Посмотришь на наших дизайнеров и архитекторов, предложишь какие-нибудь идеи. У нас на носу куча новых проектов, реклама и показ. А у меня ничего. Обещаю, ты будешь сидеть отдельно от всех, никто не будет мозолить тебе глаза.

— Может все-таки триста тысяч? — с надеждой переспросила.

— Лу! — сейчас его тон походил на визгливую истеричку. — Меня главный прибьет. Сожрет на ужин. Или…

— Да поняла я. Все, хватит. Ладно, — повертела пустую обертку от шоколада. — И еще одно — я ваши похоронные одеяния носить не намерена.

— Лу! Это офисный дресс-код.

— Да мне плевать вообще-то. Хочешь помощи — терпи, — решила, что можно шлифануть душевный тон еще одной плиткой шоколада.

— Ох… — он тяжело вздохнул и добавил тише. — Ну может и не заметит. Ладно, только…

— Волосы не трожь. Все останется при мне и на мне, — отрезала я, вгрызаясь в новую порцию шоколада.

— Хрен с тобой. Жду завтра.

— Пока, мистер “воспользуюсь положением”, — саркастично отметила я и скинула звонок, не дав Витале попрощаться.

Все, больше никаких отмечаний. Никакой текилы… И всего прилагающегося. А то вот так встаешь утром — и оказываешься резко трудоустроенным.

Корпорация, в которой работал Виталя была весьма обширной, но основным ее направлением было проектирование и строительство отелей и комплексов отдыха. По профессии я являлась архитектором, поэтому понятно почему Виталя решил обратиться ко мне. Только вот архитектура не была моим призванием. Я была весьма популярной и талантливой художницей, и прославилась еще и тем, что все свои выставки готовила сама, требуя от выставочных залов лишь одного — голых стен. Архитектурное мышление переплеталось с художественным, и это все гармонично позволяло мне производить фурор и хорошо зарабатывать. В данный момент я находилась в творческом отпуске, совсем недавно проведя выставку последних своих творений. Хотелось чего-то нового, поэтому на время решила отвлечься и пересмотреть свои идеи.

Может Вит прав, и я помогу не только ему, но и себе? Но это не отменяло того факта, что он грамотно воспользовался ситуацией.

Глава 2. Гиперион

На следующее утро пришлось встать весьма рано, но настроение несмотря на все было весьма хорошим. Я являлась обладательницей просторных апартаментов в элитной многоэтажке. Свою квартиру выбрала именно из-за них — огромных окон, открывающих вид на городской парк. Мой жилой комплекс находился не так далеко от главного здания корпорации “Гиперион”, чему я была весьма рада. Покрутившись около огромного зеркала в пол, удовлетворенно улыбнулась. 170 сантиметров моего роста украсило белое платье с короткими рукавами и розовой бахромой до середины бедра. Оно скорее напоминало безразмерную огромную майку, чем платье, и на передней его части по всей поверхности расположилось слово “RELAX”. Ноги украсили белоснежные кроссовки, подошва которых блестела от розовых страз. От природы я была брюнеткой, и часть прядей окрашивала под стать своему настроению. Сегодня оно было “пушистым”, и поэтому нежные розовые пряди вчера вечером украсили мою голову. Собрала их в высокий хвост, немного завив кончики. Макияж решила сделать неброский — изумрудные глаза украсил ненавязчивый нюд, только губы выделила яркой помадой цвета фуксии.

— Конфетка, а не женщина, — чмокнула и подмигнула своему отражению.

Образ у меня был мягко говоря не офисный. Ну а что? Я предупреждала. Добавьте еще к нему тату в виде созвездий, располагающиеся на запястьях и частично предплечьях. И это я еще не говорю о созвездиях на моих ключицах и части груди. Ну ничего. И их черед настанет.

Лето в этом году было очень жарким, и уже в полвосьмого это ощущалось как никогда. Уверенно вырулила из подземной парковки на своей темно-серой audi TT RS, и уже спустя двадцать минут смотрела на огромного стеклянного корпоративного монстра. Виталя ждал меня прямо у входа на пропускном контроле, и при виде его челюсти, плавно встречающейся с прекрасным мраморным полом, я удовлетворенно улыбнулась и подмигнула ему.

— Привет, шантажист, — помахала ему ноготками с аккуратным маникюром.

— Ты что на себя напялила, Лу??? — ох, так и до ультразвука недалеко.

— Частичку венеры в жопе у водолея, — невинно произнесла в ответ. — Расслабься, а то вспотеешь, а костюм-то наверняка только один.

— Это что, майка??? — истерично прошептал мне на ухо, пропуская мимо охраны.

— Пока парни, — помахала хихикающим охранникам. — Нет, платье, Виталя. Это одежда, состоящая из …

— Лу! Хватит, — он стукнулся лбом о двери лифта, как только они закрылись. — Нахрена я вообще в это ввязался?

— Вчера тоже задавалась этим вопросом. Вот не поверишь — так и не нашла на него ответ. Даже единороги из снов не подсказали мне ответ.

— Но похоже проблевались на платье и обувь, — нервно брякнул Вит.

— Кто бы говорил. А на твою одежду кто наблевал? Гремлин?

— А что не так с моей одеждой?

— Одно слово — скучно, — я скрестила руки на груди и придирчиво рассматривала мужчину. — Могу позвать своих единорогов. Их “блевотина”, как ты выразился, возможно исправит твое положение.

— Ты невыносима.

— А я и не отрицаю.

Оставшаяся часть дня и последующие несколько недель протекали в похожем ритме. Вита бесили мои наряды, но по всей видимости мужчина нуждался во мне очень сильно. Друг руководил небольшой группой молодых дизайнеров и архитекторов, которым было поручено несколько действующих проектов. Меня познакомили с командой, представив “независимым консультантом”, и предоставили отдельный кабинет. Ну как кабинет… Офисную коробку в районе 13 квадратных метров, стены которой душили мое вдохновение.

Я говорила, что здание “Гипериона” было стеклянным? Так вот единственное, что грело мое обиженное творческое “Я” — было огромное окно, занимающее одну из стен. Не растерявшись, я разом привела каморку в божеский вид — теперь, кроме стандартного дубового стола в виде полукруга и стульев, в ней появилась зона творчества и отдыха. На ковровом покрытии около окна стояли несколько низких изумрудных мягких пуфиков, мольберт, деревянная подставка-чемодан с красками, кистями, карандашами, палитрой, и прочей мелочью. Вокруг были раскиданы разноцветные подушки с кисточками на кончиках и расставлены зеленые растения в причудливых горшках. Вит в начале синел и краснел при виде всего этого, но потом сдался с условием, что никто, кроме него и группы, это не увидит. Я лишь риторично пожимала плечами, периодически уточняя, необходима ли еще моя помощь.

За эти несколько недель я быстро влилась в работу и помогла закрыть несколько проектов. Сейчас на носу висел очередной — строительство загородных шале для каких-то высокопоставленных лиц в Швейцарии. Чтоб экологично было и красиво. В-целом, ничего нового, кроме того, что все, что предлагала группа отсекалось тут же. Либо кто-то хреново разбирался в строительстве, либо имел отвратительный вкус. Бумаге о проекте легли на мой стол только вчера, и я успела их мельком просмотреть.

Оказалось, что заказчик страдал от обоих недугов.

Не успела переступить порог кабинета, как за мной тут же увязался Виталя. Окинув его скептическим взглядом и не найдя ничего нового, я прошла к столу, кинув на него небольшую сумочку. Цепь, служившая лямкой, звонко прогремела, нарушая сгущающуюся тишину.

— Лу! — блондин осуждающе смотрел на меня, блуждая по моему телу взглядом. Бесспорно — Вит относился к той категории мужчин, которые так любят девчонки. Высокий подтянутый блондин с ярко-голубыми глазами и милыми веснушками на щеках. И этот его костюм добавлял ему очков. Знала его еще со времен учебы в универе, и этот персонаж, уж поверьте, знал об этом и активно этим пользовался. Со мной не срабатывало, но с моими знакомыми — на ура.

— И тебе сладкого утра, костюмчик! — пропела и плюхнулась на кресло.

— Ну сколько можно! — жалобно протянул мужчина. — Уже сколько недель тебе говорю, что такое носить тут нельзя! Это что???? — он снова перешел на ультразвук. — Я смирился, что волосы твои живут своей жизнью, но это!!! Это лифчик????

— Это топ, расслабься, — ухмыльнувшись, ответила. — А то скоро твое лицо по цвету с ним сравняется.

Глава 3. Увольте меня, босс!

Виталий Осипов был человеком весьма целеустремленным. И когда в работе нагрянули проблемы, он сразу понял, как их решить. Пришлось прибегнуть к хитрости, но по-другому к Лу было бы не подступиться. За эти несколько недель она помогла колоссально, сдвинув несколько проектов с мертвой точки. И сегодня снова его выручила. Порой он ловил себя на мысли, что ему стыдно задерживать ее здесь, но потом вспоминал, какие цели преследовал. И стыд отходил на задний план, уступая место неисправимому эго карьериста.

Личный лифт начальника быстро доставил его на самый последний этаж, минуя все остальные. Хромированная сталь бесшумно распахнулась, и он оказался в просторном холле светло-серых тонов. Быстро пересек разделяющее его и приемную пространство и ослепительно улыбнулся ухоженной блондинке в строгом офисном луке.

— Он вас уже ждет, — пропела девушка и кивнула в сторону двери. — Я проведу Вас, — она покинула свое рабочее место и, бесшумно передвигаясь на высоких каблуках, распахнула перед ним тяжелые двустворчатые дубовые двери. — Удачи, господин Осипов, — дверь за ним закрылась, и Виталий устремил свой взгляд вперед.

Офис был просторным и также минимально обставленным — кто-то очень любил пространство. Комната делилась на несколько зон — рабочую и зону отдыха — и имела еще несколько дверей, которые по всей видимости вели в конференц-зал, ванную комнату и еще какую-то комнату. На широком современном столе цвета асфальта аккуратно возвышались стопки папок, компьютер, канцелярские принадлежности и телефон. Стульев перед ним не было — похоже приходившим полагалось стоять. Слева от стола располагалась зона отдыха с просторным низким белоснежным диваном, креслами и стеклянным журнальным столиком в виде куба. Шкафов видно не было — Виталий догадался, что все было встроено в стены.

— Ты уже тут? — раздался низкий тягучий голос справа от мужчины. — Отлично, — его шеф вышел из соседнего помещения, на ходу затягивая галстук.

— Тут, Адам Богданович, — высокий под два метра ростом с мощным разворотом плеч темноволосый мужчина в белоснежной рубашке и темно-синих брюках прошел за стол и нажал на телефон.

— Лесь, два кофе, — подняв на Виталия пронзительные глаза цвета шоколада, кивнул в сторону дивана. — Присаживайтесь, Виталий Александрович. Я не уважаю стукачей, но слухи до меня, как Вы уже знаете, дошли. Что со швейцарцами? Кажется, Ваша группа должна была уже передать подписанный проект застройщикам.

— Им ничего не нравится. Было предложено около двадцати вариантов — и все они были отметены заказчиком, — Виталий нервничал.

— Двадцати? — удивленно переспросил шеф.

— Да. Мы понимали, что стоит на кону и… — начальник остановил поток слов рукой.

— А что стоит? Знаете, Виталий Александрович, в чем Ваша проблема? — Вит отрицательно помотал головой. — Нужно вовремя остановиться. Если заказчик начинает наглеть — это не наш заказчик. Все просто. Я просмотрел все ваши проекты, и они весьма хорошего качества. После второй попытки следовало остановиться и не тратить зря ваш потенциал и ваше время. Надеюсь, это послужит Вам уроком. Цените себя и свое время, а также — свои нервы. Мне нужны здоровые сотрудники, источающие радость, а не раздражение. Так как все зашло слишком далеко, я лично прекращу это сегодня. Они уже должны быть здесь, — он мельком взглянул на часы.

— Но… Адам Богданович! У нас появилась разработка, и я уверен, что в этот раз все сложится, — Вит протянул шефу мак, и тот заскользил по экрану взглядом.

— Это… — шеф нахмурился. — Совсем иное. Отличное от того, что создавали ваши люди. Очень здорово. Кто автор? Вы?

— Нет, новый сотрудник.

— Давайте его сюда. Пускай он и представит все это. Я буду присутствовать. Если заартачатся — распрощаемся. Жду через десять минут в конференц-зале, — в кабинет аккуратно постучались, и в дверях показалась секретарь с подносом и дымящимися чашками. — Лесь, отменяется. Готовь конференц-зал и принимай гостей, — девушка кивнула и скрылась за дверями. — Можете идти.

***

Я сидела на подушках, прислонившись спиной к пуфику, и смотрела на пустой холст. Вдохновение у любого творческого человека не рождается из ниоткуда. Нужен спусковой крючок, который превратит все мысли и чувства в неконтролируемую лавину, которая в итоге обретет осязаемую форму. Это может быть что угодно и чем угодно. После последней выставки я посещала много интересных мест, знакомилась с разными людьми, но так и не нашла то, чем могла бы вдохновиться. Вит наивно полагал, что в этом стеклянном монстре с причудливым названием я смогу найти для себя что-то, но мужчина глубоко заблуждался. Огромный людской муравейник может вдохновить лишь очередного воротилу, жаждущего обрести очередную кучу бабла.

От мыслей меня оторвали звуки открывающейся двери и шаги за спиной.

— Лу! Переодевайся быстро! — голос Вита был весьма взволнованным. — Черт! Что же нам делать?

— Ты чего? — нахмурившись, я перевалилась через пуфик и с интересом посмотрела на друга.

— Шефу понравилась твоя идея. Но вот в чем вопрос — он хочет, чтобы ты ее представила лично.

— И в чем проблема? Ты же трудоустроил меня, и твой коллектив знает обо мне. Так почему ты так нервничаешь? — удивилась я.

— Ты себя видела в зеркале? Шеф взбесится, когда увидит тебя — у нас дресс-код.

— Я полагала, что он уже знает. Любая корпорация — своеобразная экосистема, где каждый встречный и поперечный знает обо всем. Пошли, — я встала на ноги и направилась к двери.

— Может хотя бы волосы уберешь? — с надеждой спросил Вит.

— Обойдешься, — подмигнув ему, направилась к лифтам в холле. — Полагаю, нам в этот? — кивнула на отдельные хромированные дверцы.

— Ага, — его плечи немного поникли, и в-целом, он вызывал толику жалости. Но! Стоит только вспомнить, что он хитростью меня сюда поместил, а после — надавив на жалость, я мигом отметала эти непрошенные чувства.

Глава 4. "Жаркое" чтиво

Адам Волков ненавидел в своей жизни лишь одну вещь — неподчинение. Потеря контроля означала крах для всего. Для него существовало лишь одно правило — следовать его правилам. Этакий педантичный тиран. Мужчина прекрасно осознавал это. Не сказать, что это как-то осложняло ему жизнь — наоборот, все вставало на свои законные места. А то, что не складывалось в общую картинку — исчезало из его жизни. При всем этом самодуром он не был — все уважали его. Мужчины хотели быть похожими на него, а женщины мечтали занять место в его постели. Он просчитал свою жизнь на несколько десятилетий вперед, и все шло по определенному плану. Бизнес расширялся и рос, состояние увеличивалось, связи налаживались, влияние в обществе увеличивалось, выгодная партия подбиралась, элитные любовницы согревали постель номеров дорогостоящих люксов. До сегодняшнего, мать его, собрания!

Он видел много красивых женщин — натуральных и творений великих пластических хирургов. И считал, что удивить его в принципе чем-то слишком сложно. Как только странная девушка переступила порог конференц-зала вместе с одним из его лучших архитекторов, он в буквальном смысле подавился кофе. Быстро закончив разговор со своим лучшим другом Денисом, он с интересом вцепился взглядом в девушку.

Верите в ведьм? С этой минуты он в них поверил, потому как перед ним стояла колдунья в пестрой одежде с черными, как глубокая ночь, волосами, украшенными красными прядями, раскосыми ярко-зелеными глазами и пухлыми губами. На ней было много диковинных украшений, запястья и предплечья покрыты тату, изображающие созвездия. Из-под клетчатой рубашки выглядывали похожие тату в районе ключиц и груди.

Как только понял, что это и есть изобретатель идеи, стал перебирать в мозгу все личные дела сотрудников. Волков славился своей фотографической памятью еще со времен школы. И с удивлением ничего не обнаружил. Дальше — круче. Она весьма корректно его опустила, а после еще великолепно заключила контракт. Момент, когда он совсем лишился дара речи, врезался в его память прочно — эта чертовка ухватила его за подбородок и начала нагло рассматривать. Еще и о позировании его спросила! Дав указания Олесе, вернулся в свой кабинет в ожидании. И спустя десять минут перед ним стоял Виталий, а на столе лежало личное дело Солнцевой.

— Рассказывай, — пальцы стучали по пластику папки, а цепкий взгляд не отпускал из поля зрения Осипова.

— Адам Богданович, я все могу объяснить! — архитектор переминался с ноги на ногу в напряжении.

— Уж потрудись.

— У меня возникли некоторые трудности с контрактами, и я решил привлечь со стороны знатока.

— Это ее-то? — скептически переспросил Адам.

— Загляните в ее дело. И все поймете, — Адам углубился в бумаги, с удивлением вчитываясь в строки. Один из самых лучших университетов страны, повышение квалификации за границей, пять языков.

— Но она же…

— Художница, все верно. Но, как видите, архитектор она высококлассный. Фирмы, в которых она работала, с трудом ее отпустили. Я решил, что нам не помешает свежий взгляд. Контракт на застройку для Соколова, вилла Астахова и курорт Воробьева — ее рук дело. Она очень нам помогла. Приплюсуйте еще швейцарские шале. По соглашению она проработает у нас полных шесть месяцев.

— Ее внешний вид неприемлем…

— Я это понимаю, поэтому она работала лишь в офисе.

— Впредь на встречах и на рабочем месте она обязана выглядеть соответствующе, — строго сказал Адам.

— Не думаю, что получится, — вздохнул Виталий. — Но, шеф, поверьте, она нужна нам! Сделайте поблажку, прошу Вас!

— Это не обсуждается, — отрезал Адам. — Правила созданы не для того, чтобы их нарушали.

— Порой мне кажется, что она была создана для того, чтобы их нарушать, — тихо возразил Вит уставшим голосом. — Понимаю, что прошу слишком многого. И мне вообще не стоит с таким к Вам обращаться, но… Возможно ли немного подстроить существующие правила под нее? Обещаю, это будет того стоить.

Адам откинулся на спинку кресла, взглядом не отпуская мужчину напротив себя. Было видно, что к тому пришел откат от стресса, испытанного накануне, и усталость явно проглядывалась в каждом движении, каждом слове, каждом вздохе.

— Твою группу стоит расформировать — то, что Солнцева сделала за две недели, они не могли сделать месяцами. Это не обсуждается, Виталий. А по поводу нее самой… Я обдумаю и сам скажу ей об этом.

— Как скажете.

— На сегодня свободен. Предлагаю провести остаток дня в поиске кандидатов.

Вит попрощался, поблагодарив и еще раз извинившись перед начальником, и покинул его кабинет. Как только дверь за ним закрылась, Адам вновь обратился к досье на девушку. В нем она выглядела немного иначе — красные пряди были розовыми. Безусловно ее успехи и заслуги впечатляли. Умениями, которыми обладала девушка, не каждый его сотрудник мог похвастаться. Сделав пару звонков и получив отличные отзывы и зависть бывших работодателей, мужчина пришел к одному выводу. Контракт подразумевал полугодичную работу, причем увольнение было исключено. Ну только если она захотела бы выплатить огромную неустойку. Виталя постарался, заключая контракт. Девушка либо не обратила внимания на это, либо слишком доверяла другу. Рука мужчины потянулась к селектору и нажала кнопку.

— Лесь, Солнцеву ко мне.

— Сейчас все будет, Адам Богданович.

***

Знаете, чем еще меня раздражали корпорации? Суетой. Искусство ее не любит. Невозможно создать что-то прекрасное, находясь под гнетом постоянной спешки и излишнего беспокойства. Думала, что немного передохну после переговоров, но не тут-то было! Не прошло и получаса, как меня снова дернули наверх. Причем в приказном порядке и желательно используя телепортацию. Все, больше никогда не пойду на поводу у жалости — она мне боком уже третью неделю выходит. А за сегодняшний день я уже со счета сбилась!

Зайдя внутрь кабинета шефа, нашла там очередное доказательство педантичности этого деспота. Такой невозмутимый, он сидел за своим столом, активно что-то печатая. Осмотревшись и не найдя стульев, про себя хмыкнула.

Глава 5. Помощь "другу"

Остаток дня прошел без происшествий, и я упорхнула на выходные с чистой совестью. Покидая здание, не могла отделаться от ощущения, что это только начало. Дразня быка, нужно иметь план “Б” за красным плащом. Иначе — все окончится, так и не начавшись.

С Витом общаться, откровенно говоря, не хотелось — я ведь действительно доверяла ему, когда подписывала этот чертов контракт. И увидев сумму компенсации неприятно удивилась. Он всегда поражал своей целеустремленностью, но сейчас он в буквальном смысле шел по головам. Я могла ее оплатить, но!

Женщина — мстительная натура по природе, вы ведь знаете? Никогда не была кровожадной, но обиженная женщина — тот еще зверь. Невиданный науке и не поддающейся логике. Виталя попытался поставить раком не того. И очень неприятно удивится тому, что получит в итоге. Прежде чем нагнуть кого-то, узнай кого именно нагибаешь. Ведь в конечном итоге тебя может ожидать неприятный сюрприз. Это же относилось и к его чудесному шефу. Этот засранец решил воспользоваться ситуацией и использовать меня, но его ожидания не оправдаются.

Утром наткнулась на очередное сообщение от родителей. А после на десяток пропущенных от брата. Я говорила, что, став художницей, пошла против семьи? О, да… Никто из них не был рад, что я последовала своей мечте. Никто не верил в меня, для всех нужна была красивая картинка, которую я испортила. Уже спустя годы, они примирились, но каждую нашу встречу продолжала выслушивать комментарии о том будущем, которого себя лишила. И никого не волновало, что я состоялась. Что мое состояние ежегодно увеличивалось на приличную сумму. Что меня уважали и мною восхищались. Для них я так и осталась непутевой дочерью, просравшей идеальные кандидатуры женихов и престижную работу. Вздохнув, решила, что все-таки стоит показаться. Поставить галочку и зажить своей жизнью снова. Я любила своих родных, но они жили в своем придуманном мире. Долгие годы непринятия и обид превратились в осознание того, что ничего не поменяется. И от этого сразу стало легко.

Приглашение на одну персону лишало меня возможности скрыться за чужой спиной и предрекало наискучнейшее времяпрепровождение. Была просто уверена, что это было сделано неспроста — родители постарались, так как затею с удачным замужеством так и не бросили. Моя семья известна благодаря своему аукционному дому — через наши руки прошло множество красивых и изысканных вещиц. Сегодняшний вечер не являлся исключением — несколько лотов я с радостью отдала на благотворительность. И как представитель обязана была присутствовать. День быстро пролетел в сборах и выборах того, в чем пойду. Мой гардероб мало чем напоминал гардероб приличной и изысканной леди. Скорее леди, у которой пмс или кризис ментального восприятия мира. Не подумайте — все было высокого качества, но уж больно специфически выглядело. Меня вполне устраивало, но вот для таких вечеров я все же заручалась поддержкой опытных стилистов.

Ровно в семь вечера я нырнула в свою машину в приподнятом настроении. Мне подобрали потрясающее корсетное кружевное платье в пол темно-шоколадного оттенка. От середины бедра обтягивающий силуэт сменялся полупрозрачной ниспадающей тканью, плечи украшали толстые бретели, от которых в стороны распушались своеобразные рукава. Минималистичное ожерелье украсило шею, а длинные сверкающие серьги — уши. Изящный макияж в коричневых оттенках выделил глаза, а вишневая помада сделала губы манящими. Ярко-красные пряди были завиты и убраны в низкий пучок. О, да… И я могу выглядеть как аристократка, не обессудьте!

Машина рванула с места, и я направилась прямиком в один из музейных домов, который на этот вечер стал местом проведения аукциона. В данном здании проходила выставка ювелирных изделий, принадлежащих правительству и нескольким знаменитым магнатам. Два этажа, винтажные узкие окна, из которых струился мягкий свет, каменная лестница, каждая ступень которой была украшена изображениями цветов и животных. Окруженный розами и надвигающимися сумерками, он вызывал невольное восхищение.

— Вот бы тут выставку замутить, — пробормотала, восторженно рассматривая этого архитектурного гиганта.

— Добрый вечер! Я могу забрать Вашу машину? — ко мне подошел невысокий молодой человек в темно-синем костюме.

— Да, конечно. Вот, — протянула ему ключи и, прихватив сумочку, вышла из автомобиля через дверцу, любезно открытую парнишкой.

— Приятного вечера.

— И Вам, — подхватив юбку, я неторопливо поднялась по ступеням и прошла внутрь, показав приглашение дворецким на входе.

Для аукциона целиком освободили холл, который по совместительству служил еще и гостиной. Комната в виде полукруга была довольно просторной, и в центре имела широкую лестницу, ведущую на второй этаж. Сегодня она выполняла роль постамента для демонстрации лотов и места для ведущего. Напротив были выстроены обитые темно-синим бархатом стулья, на каждом из которых лежали таблички с номерами. По обеим сторонам от ступеней расположились музыканты, развлекающие публику. Официанты в идеально отглаженной белоснежной униформе обслуживали разодетых в пух и прах особ. Со стороны красивая картинка на деле была попыткой показать свой статус, выделится или заручится поддержкой. По мне — сомнительное мероприятие. И если бы не деньги, которые шли на благотворительность — ноги моей тут не было бы. За каждой улыбкой последует зависть, за каждым комплиментом — осуждение.

К началу я опоздала — но так и задумывалось сначала. Пропустить приветствия и занять место — что может быть идеальнее? А если с кем-то не здоровался, то и прощаться не нужно, не так ли? Из меня вышел бы идеальный дипломат.