Люби или уходи

Глава 1

Коралия

— Пожалуйста, капучино с ванильным сиропом, — обращаюсь я к бармену. — Для Коралии.

— Пять минут, и всё будет готово, — с улыбкой говорит он, протягивая мне чек.

Сажусь за свободный столик и жду свой заказ. Сегодня у меня было только две пары по изобразительному искусству, и я очень устала. Дастин снова уехал по работе за город, поэтому мне ничего не остаётся, кроме как взять горячий кофе и прогуляться пешком домой, тем более что погода ещё довольно тёплая. Я давно заметила, что не могу завершить учебный день, не закрепив его сладким кофе. Сначала мой брат не одобрял эту привычку, говоря, что кофеин плохо влияет на мой сон и вызывает постоянное нервное напряжение. Но я была нервной не из-за кофеина.

— Ванильный капучино для Коралии, — произнесла девушка. Я забрала свой кофе и покинула кофейню.

Новый учебный год начался совсем недавно, но я его почти не замечала, потому что мы с курсом сразу отправились в Лондон на экскурсию и провели там почти неделю. Мне понравился этот город, но для меня он показался серым. Однотонные цвета улиц и хмурые лица людей, погружённых в свои мысли, немного угнетали меня и вызывали небольшую апатию даже в солнечные дни. Однако архитектура города меня поразила — она великолепна. Я привезла домой около пяти пейзажей, два из которых подарила Лестору. Он был в восторге, как и я.

Лестор всегда восхищался моими работами и никогда не говорил мне правду о том, что большинство из них не совсем удачны. Мне нравилось показывать ему свои картины. Лестор — единственный, кто так ярко выражает своё мнение эмоциями и действиями, а не словами. В этом он отличаются от Дастина.

Дастин — человек слова в обратном его понимании. Он никогда не доказывает свои слова, он мало выражает эмоций, и остается только гадать, о чем он действительно думает. Если его не одолевает агрессия. Я знаю, что он посещает Барри каждый понедельник, после того как отвезет меня на занятия. Барри не умеет хранить секреты, когда звонишь ему и он оказывается в алкогольном состоянии, но я не виню его и не напоминаю ему о том, что он рассказал мне это. Меня радовало, что Дастин признает свою проблему, от которой он думал, что избавился, но некоторые факторы в его жизни возвращают парня обратно. Я сама замечала, что он срывается иногда беспричинно, но это было только начало.

Выбрасывая стаканчик из-под кофе возле продуктового магазина, я замечаю на светофоре знакомую машину. Присмотревшись внимательнее, я пытаюсь разглядеть номера, но водитель чёрного автомобиля резко трогается с места и уезжает. Я знаю только двух человек, которые могут так резко водить: это Дастин и его лучший друг Коннор.

С данным молодым человеком я познакомилась на каникулах, когда впервые согласилась пойти вместе с Дастином на их вечеринку. Кендалл мне рассказывал, что в университете и в колледже вечеринки — это основа обучения, а если еще от учебного заведения есть команда, которая представляет его на международных конкурсах, то этого не избежать. Он оказался прав. В баскетбольной команде Дастина есть минимум два человека, которые не могут жить без вечеринок, а когда Дастин и Коннор стали ходить на дополнительные тренировки вне университета, то таких мероприятий стало больше, как стало больше и наших ссор. Я не против его времяпрепровождения с друзьями, потому что когда он уезжает, я полностью отдаюсь себе, но когда Дастин возвращается и начинает додумывать в своей голове, чем я могла заниматься одна, то возникают определенные проблемы.

— А я-то думал, кто это пытается разглядеть номера моей машины, — Коннор произнёс это с лёгкой насмешкой, и на моём лице появилась улыбка. — Привет, Лия.

— Привет, — говорю я, доставая ключи из сумки и останавливаясь у ворот дома. — Дастина нет дома, — поясняю я, убирая наушники в карман джинсов.

— Знаю, я остановился, чтобы убедиться, что это ты стояла и глядела мне вслед.

Немного посмеиваюсь. Коннор частично напоминал мне моего парня, пока я не стала с ним общаться получше. Их мысли, отношение к девушкам, цели и взгляды на жизнь были похожи, даже характеры совпадали, но после нескольких случайных встреч я поняла, как сильно они отличаются. Именно Коннор мог успокоить Дастина, когда он выходил из себя и мог разрушить всё вокруг. Так говорит мне сам Дастин, и я ему верю.

— Почему ты не на работе?

— Отец сказал, что на сегодня дел нет, — он пожимает плечами и надевает кепку козырьком назад, подкуривается.

Я была в курсе, что отец Коннора не одобряет его дружбу с братьями, считая, что это ещё одна из причин, по которой его сын не хочет работать.

— Если желаешь, можешь зайти, и попьём чай? — больше спрашиваю, чем предлагаю. Дастин может разозлиться, что его друг находился в нашем доме, когда я была одна, но мы сейчас работаем над его необоснованной ревностью. По крайней мере, мы пытаемся работать.

Я заметила, что шатен испытывает сомнения, его затяжки стали глубже и продолжительнее. Внезапно он случайно выпускает дым прямо мне в лицо, и я чихаю. Он весело смеётся.

— Ты же бросила, не так ли? — он кивает, словно соглашаясь с собой. — Когда вернётся Дастин?

— Обещал приехать к вечеру, — вздыхаю я. Сегодня довольно жарко для середины сентября, поэтому я не стала ограничивать себя в выборе одежды, надела джинсы и топ с длинными рукавами. Мне не терпится поскорее оказаться дома и открыть баночку холодного лимонада, который мистер Менсон вчера привёз нам на пробу. Он подписал контракт на перевозку товаров, и ему вручили несколько литров, а точнее — несколько ящиков лимонада с разными вкусами.

— Я, пожалуй, поеду, — говорит он, выкидывая окурок на другую сторону дороги. — Мне ещё нужно собраться на тренировку, — киваю и улыбаюсь.

— До встречи.

— Пока, Лия, — произнес он, протягивая руку для объятия. Я на мгновение застыла, но затем, переборов стеснение, обняла его в ответ. Наше объятие было немного неловким, но тем не менее приятным.

Глава 2

Коралия

Я с интересом наблюдала за тем, как они обсуждали, кто из них не будет пить на предстоящей вечеринке и кто согласится быть водителем. Дастин смеялся над Коннором, который приводил нелепые аргументы в пользу того, что ему необходимо выпить, потому что его девушка была очень требовательной в последние дни, и он не успел ей объяснить, что на вечеринке не будет меня и других девушек.

Брюнет, сидящий рядом со мной, обхватил моё бедро крепче обычного и громко рассмеялся. Я слегка поморщилась, так как моя нога всё ещё болела после того, что произошло два дня назад.

— Дастин, если ты ещё раз засмеёшься, я плюну тебе в лицо.

— Именно так поступила Обри вчера после тренировки? — с усмешкой спросил Хемфри, отпив немного лимонада и наблюдая за реакцией своего друга.

Я рассмеялась, и мой парень присоединился ко мне. Коннор злился, но они, казалось, только веселились. Мне стало жаль Коннора. Я понимала его как никто другой, хотя и не знала многого о его личной жизни с Обри. Однако позавчера мне удалось выяснить некоторые обстоятельства, которые не самым приятным образом отразились на наших с Дастином только что установившихся спокойных отношениях.

*Два дня назад*

Я снова купила стакан кофе и отправилась домой пешком. Вот уже второй день Дастин занят работой, которая навалилась на него неожиданно, и тренировками по баскетболу. Меня немного радует, что мы стали проводить время вместе только вечером, когда ужинаем и ложимся спать. Возможно, это звучит эгоистично, но это правда.

Сейчас у меня не самые лучшие времена. С тех пор как я вернулась из Лондона, я чувствую себя опустошённой. Мне кажется, что там я оставила часть себя — ту часть, которая вдохновляется эмоциями людей, наслаждается моментами и видит прекрасное в обыденном.

Каждый раз, когда я прохожу мимо знакомых мест, я не останавливаюсь нигде, кроме мусорного ведра у продуктового магазина, чтобы выбросить стаканчик из кофейни. Многое стало для меня более чем привычным и надоевшим. Я потеряла своё вдохновение, мне не хватает чего-то нового, необычного, но в то же время такого заметного, привычного и знакомого всем.

Его автомобиль снова стоял у ворот. Он курил, прикрывая рукой от солнца экран своего телефона. Я наклонила голову набок. Я никогда не отличалась эмпатией, особенно после неудачных попыток причинить себе вред, но сейчас, глядя на Коннора, я словно ощущала в нем то же самое, что чувствую каждый вечер. На мгновение мое сердце забилось быстрее, когда мысли о шатене так тесно переплелись с мыслями о моем парне.

— Привет, — говорю я, подходя ближе. Коннор отрывается от своего телефона и прищуривается, а затем встаёт с багажника и выпрямляется рядом со мной. Теперь, когда я впервые ясным умом стою так близко к нему, мне становится понятно, почему его взяли в баскетбольную команду. В нём почти семь футов роста!

— Кажется, я уже выучил твоё расписание, — с усмешкой говорит он, снова выбрасывая окурок на другую сторону дороги. Я начинаю нервничать и поправляю свою юбку.

— Всё хорошо? — спрашиваю я, и он, нахмурившись, смотрит на свой телефон, который каждую секунду издаёт звук уведомления.

— Не хочешь прокатиться?

Мои глаза округляются от его вопроса. Я нервно кусаю губы, размышляя о его неожиданном предложении и о том, почему мне так хочется сказать «да». Мои мысли пугают меня: я чувствую, что если поеду, то смогу вернуть вдохновение, свои мысли и идеи. Но я понимаю, что если об этом узнает Дастин, то мои картины снова станут лишь воспоминанием о прошлом.

— Хорошо.

Коннор широко улыбнулся, приобнял меня за плечи и повёл к машине. Он открыл мне дверь и подождал, пока я сяду. Я не знала, куда и зачем мы едем, но что-то внутри меня подсказывало, что это важно для нас обоих.

Я слышала от Дастина, что Коннор знает, как помочь ему в трудные моменты, когда болезнь берёт верх. Сам он сталкивался с подобным, но я бы не сказала, что Коннор из тех, кто легко раздражается. За почти четыре года, что я знаю Дастина, я поняла, что его болезнь относится к тем, о которых невозможно предугадать, когда она снова накроет его.

— Как насчёт того, чтобы насладиться нездоровой пищей и заехать в бургерную?

— Если там будет холодный фраппе, то я не против, — мы улыбаемся, и парень выруливает на дорогу. Я поправляю кожаную куртку, юбку, носки и футболку. Меня немного беспокоит волнение, потому что я не знаю, о чём можно с ним говорить.

— Как твои дела с Обри? — решила спросить.

Дастин рассказал мне, что у Коннора есть девушка, но их отношения кажутся очень необычными. Каждый раз, когда они встречаются — перед тренировкой, после неё или даже во время — Коннор словно не может остановиться и говорит о ней без умолку. Его рассказы удивляют окружающих, но вскоре начинают утомлять. Интересно, говорят ли они обо мне с Дастином в таком же тоне?

— Дастин не рассказывает разве?

— Я не спрашиваю. У нас есть список людей, которых мы можем обсудить вечером, и пока тебя в нём нет, — улыбаюсь я. Он кивает и сворачивает к торговому центру. — Если ты не хочешь об этом говорить, то ничего страшного. Мы можем обсудить любую другую интересную тебе тему.

— Что именно ты хочешь узнать о наших отношениях?

Шатен оплачивает подземную парковку и паркуется ближе к лифту. Я оставляю свою сумку с тетрадями в машине, беру телефон и выхожу. Мы идём рядом, и я чувствую лёгкий аромат его парфюма. Когда он нажимает на кнопку вызова лифта, его рука случайно касается моего локтя.

— Всё, чем ты готов со мной поделиться. Мы же не будем молчать всё время, пока находимся вместе, верно?

Мы заходим в лифт, и Коннор нажимает кнопку четвёртого этажа. Он опирается на стену и внимательно осматривает меня с ног до головы, а после глядит прямо в глаза. Неожиданно для себя я выпрямляюсь и отвечаю ему тем же. Он по-прежнему молчит, словно пытаясь что-то увидеть во мне или решая, как поступить. Я сглатываю.

Глава 3

Дастин

Параноидальное расстройство личности — это психическое заболевание, характеризующееся параноидальными заблуждениями и всепроникающей, давней подозрительностью и общим недоверием к другим.

Мне поставили этот диагноз почти три года назад. До определённого времени не было никаких причин, которые могли бы объяснить его появление во мне. Но потом я начал замечать, что моя мать относится ко мне как к чему-то обыденному. Я смог смириться с этим, но смириться с тем, что мне придётся всю жизнь бороться с этим диагнозом, мне всё ещё трудно.

Я понимаю, что мне нужно делать, чтобы поддерживать свою жизнь в стабильном состоянии. Но мысль о том, что я могу причинить боль своим близким, вызывает у меня агрессию, а я борюсь со своей агрессией. Я не теряю надежду и продолжаю борьбу, но иногда мне не хватает мотивации, чтобы продолжать начатое.

Многие мои поступки кажутся признаком того, что я сдался, но это не так. Возможно, не все мои действия можно оправдать моей болезнью. Отчасти то, как я поступаю, зависит от моего характера, но чтобы удержать её рядом со мной, мне приходится врать. Ложь — это не то, что должно присутствовать в наших отношениях, но иногда только враньё может помочь удержать человека, даже если ненадолго.

Иногда я готовлюсь к тому, что Лия уйдёт от меня. Когда она спит, я ухожу на балкон или закрываюсь в своём кабинете, рассматриваю её рисунки, которые она посвятила мне или моему брату, и наслаждаюсь воспоминаниями.

Мне всегда претило жить прошлым, но после нашей последней ссоры я понимаю, что, кажется, скоро стану жить только в воспоминаниях. Я знаю, что ей нелегко, и она старается не вспоминать наши конфликты, но я вижу, как ей плохо.

Иногда мне кажется, что проще всего сдаться и отпустить её ради её же безопасности и спокойствия. Однако принимать решения за нас обоих — это ещё больший эгоизм. Если я решу уйти от неё, это будет означать не только мой собственный проигрыш, но и то, что я проявил безразличие и эгоизм.

Она приняла меня таким, какой я есть, и готова бороться за наши отношения. Но насколько её хватит? Мне нужно чаще задумываться о своём поведении и, возможно, перестать думать только о карьере и деньгах.

Мой отец всегда ясно давал мне понять, что в жизни есть только одно стабильное — это моя работа. Он не был против Коралии, как моя мама, но не проявлял особого энтузиазма или радости по этому поводу. Для отца важно, как я смогу обеспечить себя и свою семью в будущем. Этот принцип он установил для себя ещё до рождения Хлои.

Хлои родилась, когда мама была ещё не замужем, и они не скрывали, что она не была запланированным и желанным ребёнком. Но они не стыдились этого, а Хлои не обижалась. Отец начал работать ещё до того, как закончил университет, чтобы обеспечить семью всем необходимым. Он также закончил экономический факультет и начал подрабатывать, где познакомился с Такером — отцом Коннора.

Я сам познакомился с Коннором лишь год назад. Отец никогда не приводил своих друзей домой и не брал нас с братом на рабочие мероприятия. Его фирма начала приобретать значимость лишь спустя много лет, когда он выиграл свой первый тендер и подписал контракт на первые закупки. Нам с Лестором тогда было уже по семь лет.

Мама потеряла много в работе, занимаясь воспитанием Хлои и нас с братом. Но как только папа начал приносить заработанные деньги домой, она сразу восстановилась и начала повышать свою квалификацию. Так она стала преподавателем в университете. И я благодарен ей, брату и теперь Лии за то, что мы выбрали специальность, где не нужна физика.

Моя мать была довольно своеобразной женщиной. Возможно, отец понимал, что с моим характером мне не стоит учиться у неё, или он знал, почему я для неё такой проблемный. Она выделяла Лестора ещё задолго до смерти сестры. Мы замечали это и принимали как должное. Хлои была занята личной жизнью, а отцу предоставили полную свободу в воспитании меня с двенадцати лет. Это стало началом моего конца. Отец боялся, что если я выйду из-под их контроля, то моя жизнь станет для них кошмаром. Поэтому Лестор воспитывался матерью и её принципами семейной жизни, а я — отцом, его методами заработка и приоритетами карьеры и собственного благополучия.

— Если пить много кофе, то сердце может не выдержать.

— Моё сердце может остановиться только по одной причине, и кофе никак не повлияет на это.

Йена с недовольным видом ставит мой заказ передо мной. Я знал, что подруга Лии иногда подрабатывает в этой кофейне, и пришёл сюда не просто так.

— Мне казалось, что твой офис и университет находятся далеко от нас.

— Ага, — отпиваю капучино и смотрю на девушку. — Присядешь?

— Я на работе, — хмурюсь. — Только на пять минут и только потому, что ты парень моей подруги и я вижу, что тебе что-то нужно от меня.

Я усмехаюсь и складываю руки на столе. Она права, мне действительно нужна её помощь. Йена — единственная подруга Коралии, которая может конструктивно давать советы и высказывать своё мнение.

— Ты же в курсе о нашей последней ссоре.

— Мне известно о всех ваших разногласиях, — произнесла блондинка, откинувшись на спинку стула и сложив руки на груди. — И не стоит ожидать, что я буду защищать тебя в её глазах.

Меньше всего я хочу, чтобы её подруги оправдывали меня. Я понимал, что никто не одобряет её выбор в наших отношениях, но я также знал, что Йена никогда не пыталась отговорить её или переубедить.

— Мне это не нужно. Прошло уже две недели, и Лия сильно изменилась после того дня. Ты знаешь, что с ней происходит?

— Разумеется. Ты впервые поднял на неё руку и напомнил ей о том, что вы лежали в психиатрической больнице. Как ты думаешь, что с ней произошло? — с тяжёлым вздохом я отпиваю кофе, а она продолжает: — Скажи мне честно, ты действительно такой тупой?

— Йена...

— Это был риторический вопрос, — перебивает она меня. — Я уже говорила ей и скажу тебе. Мне, как и многим вашим общим друзьям, трудно понять ваши отношения. Но она моя подруга, и я уважаю её выбор, хотя и не поддерживаю его. Если бы вы встретились не в больнице, я бы отговорила её встречаться с тобой. Люди, подобные тебе, не меняются. Да, я знаю, что ты болен, но я искренне не понимаю, почему ты не стараешься изменить своё поведение.

Глава 4

Коралия

В этот раз он был в Лос-Анджелесе. Его начальник решил, что если Кендалл унаследовал все гены нашего отца, то ему лучше всего будет в окружении загорелых, спортивных и привлекательных мужчин. Возможно, это было одной из причин, почему мой брат копит деньги и нервы, чтобы открыть собственную адвокатскую контору.

— Как ты? Рассказывай все новости, — он наливает кофе в кружку и смотрит на меня через экран ноутбука. Хотя разница во времени между нами составляла всего лишь три часа, мы созвонились только сейчас, после того как Кендалл уехал неделю назад.

— Всё хорошо, — отвечаю я, с тоской глядя на чистый холст. — Учусь и рисую.

— Замечательно, — брюнет поправил галстук и сел на стул. — Дастин?

Я закусываю нижнюю губу и умолкаю. Мы помирились, но в глубине души я всё ещё злюсь на него. Иногда мне кажется, что я не могу смотреть на него.

Совсем недавно я начала замечать, что мне кажется, будто я обманываю саму себя. Это ощущение стало появляться всё чаще, и, кажется, оно уже глубоко укоренилось во мне.

— И у него тоже. Ничего интересного не происходит, совсем ничего.

— Сегодня состоится ужин в доме его родителей. Ты идешь?

Сегодня пятница, а это значит, что мать братьев будет ждать их дома ровно в семь вечера. Я нечасто приезжаю туда вместе с Дастином. Одна из главных причин, почему я почти не бываю у них дома, связана с миссис Менсон. Она смирилась с тем, что я девушка Дастина, но не обещала, что будет общаться со мной и принимать меня как равную.

— Ты думаешь, мне стоит поехать с ним? Мы ведь уже обсуждали это не раз.

— Я помню, — кивает он и делает ещё один глоток кофе. — Но если ты собираешься и дальше строить свою жизнь с ним, тебе придётся и самой быть примерной девушкой, которая любит проводить время с его матерью.

— Ты тоже не принял Дастина в нашу семью, — ухмыляюсь, и Кендалл закатывает глаза.

— Я уважаю твой выбор и стараюсь сохранять нейтралитет в общении с твоим молодым человеком. Я не стремлюсь быть с ним слишком дружелюбным или демонстрировать свою любовь, как старший брат.

— Почему вы все говорите: «Принял твой выбор»? Я что, встречаюсь с террористом или обиженным чернокожим, который на всех общественных мероприятиях выступает за права цветных?

Кендалл смеётся. Он не первый, с кем я обсуждаю Дастина или упоминаю его имя вскользь. И каждый раз, когда я это делаю, в ответ слышу одну и ту же фразу.

Я перестала отвечать на их реплики или отшучиваться, а просто молчу. Есть только один человек, с которым я могу обсудить Дастина, и он не скажет мне этой привычной фразы. Однако пока я стараюсь его избегать. Общение с ним не принесло мне ничего хорошего, а моя заинтересованность в нём только пугает.

— Не то чтобы я утверждал, что встречаться с человеком другой расы — это плохо, но всё же в его адрес звучало бы несколько шуток в день, — мы смеемся. — Но ты и сама понимаешь, почему мы так говорим. И, кроме того, я всё ещё жду нашей встречи.

— Лестор не умеет держать язык за зубами, — с обидой говорю я. — Это произошло случайно, и его вины в этом нет.

— Жертва будет защищать преступника, пока сама не убедится в наличии преступления, ее мозг заглушает плохие воспоминания, чтобы не травмироваться еще больше.

— Не стоит повторять заученные фразы, предназначенные для клиентов. Я не пытаюсь его защитить или оправдать, а говорю то, что есть на самом деле. Вас не было рядом с нами в тот момент, так как же вы можете опровергать мои слова?

Кендалл щурится и после делает самую обворожительную улыбку в мире. Чёртовы пакистанские гены отца.

— И почему ты выбрала искусство, а не юриспруденцию?

— Потому что я нездорова, братец, — подмигиваю я ему, постукивая указательным пальцем по голове. Он смеётся в ответ.

— Не буду отрицать, — брюнет, нахмурившись, смотрит в экран своего телефона. — Талита действительно очень занята подготовкой к свадьбе.

— Проблемы?

Он молчит и лишь пожимает плечами. Около полугода назад, во время моих первых каникул, когда они с Талитой ездили в родной город девушки, Кендалл сделал ей предложение.

Талита всегда была милой и приятной девушкой моего брата. Я отношусь к ней нейтрально и не испытываю никаких негативных эмоций или проблем. Для меня самое важное, чтобы Кендалл был уверен в своих чувствах к ней.

Мы с братом всегда были очень близки. Даже небольшие шутки не могли нас поссорить, а лишь укрепляли нашу связь. Я знаю обо всех его прошлых девушках, с которыми он пытался построить или сохранить отношения.

— Не думал, что свадьба потребует столько нервов, сил и денег, — я смеюсь, глядя на его озадаченное лицо. — Но, кажется, Талита настолько счастлива, что даже не ждёт от меня ответа, а просто делает всё сама.

— Разве не мечта любого жениха, когда невеста сама занимается организацией свадьбы? — он кивает. — Всё будет хорошо, Кендалл. Вы любите друг друга, и то, какие салфетки и стулья будут на вашей свадьбе, не так важно. Главное, думайте, как прожить на оставшиеся деньги после неё.

— Не переживай, я буду тебя содержать ещё несколько лет.

— Верно, мне как раз нужны новые краски, — он кивает.

Дастин написал мне, что приедет домой через полчаса, и попросил меня быть рядом с ним на сегодняшнем ужине. Я не расстроилась, но это немного нарушило мои планы. Раньше он никогда не просил меня составить ему компанию, когда ездил к родителям, но в последнюю неделю с ним и со мной происходят изменения.

Я мечтала, что Дастин тоже изменится, но оказалось, что за это нужно платить. Ему предстоит переосмыслить наши отношения и своё поведение, и это может быть слишком дорого для него.

После нашей последней ссоры он стал более снисходительным ко мне и не так сильно злился по мелочам, как раньше. Он стал чаще сидеть дома, а если и выбирался с парнями на вечеринку, то не пил и возвращался не позже двух часов ночи.

Глава 5

Коралия

Лестор стоял возле моего пустого холста и молчал. Он пришёл к нам домой несколько минут назад, потому что я не хотела никуда идти, чувствовала себя не очень хорошо после пар и дополнительных занятий по изобразительному искусству.

— Удивительно, что ты до сих пор не приступила к работе, — наконец-то произносит он и садится на диван, где я уже жду его с двумя кружками горячего чая.

— В моей голове сейчас слишком пусто, чтобы взяться за курсовую, — пожимаю плечами.

Лестор сделал глоток чая и, зашипев от боли, поставил кружку на стол. Он откинулся на спинку дивана, положил руку на подушку и осмотрел гостиную.

Честно говоря, сегодня я вообще не планировала никого видеть. Я даже сказала Дастину, что хочу провести вечер в одиночестве под одеялом с ноутбуком и пачкой начос. Эта апатия одновременно раздражала и радовала меня, но уже третий день я ничего не хочу делать.

Наверное, мне стоит взять себя в руки и вернуться к учёбе. Нужно начать выполнять свои обязанности по дому, а не притворяться, что я всё прибрала и приготовила ужин, когда курьер привез еду.

Это состояние пугало меня, потому что оно напоминало мне моё прошлое. Тогда я точно так же не хотела ничего делать, отгораживалась от общества, сидела в своей комнате, а для близких делала вид, что всё в порядке и это просто временные трудности.

Возможно, сейчас я слишком много думаю об этом, стараюсь не замечать вещей, которые требуют решений и моего участия. Но я так боюсь брать на себя ответственность, что готова закрыться в четырёх стенах на долгое время, пока всё не наладится само собой.

Каждый раз, когда я даю себе обещание перестать заниматься саморазрушением с завтрашнего дня, утром ситуация только ухудшается.

— Ты не думала обратиться к Барри за помощью? — неожиданно интересуется Лестор, и я не могу скрыть своего удивления.

— О чем ты?

— О твоём состоянии, — сказал шатен, проводя рукой по отросшим кудрям, и потянулся за кружкой. — Дастин рассказал мне, что ты стала более замкнутой, погружённой в себя и почти не выходишь из дома.

— Всё хорошо, — говорю я и, чтобы не встречаться с осуждающим взглядом Лестора, делаю глоток чая.

— Лия, я знаю тебя уже много лет. Ты можешь рассказать мне о своих проблемах или просто попросить о помощи, если тебе это необходимо.

Мне не требуется помощь. Со мной всё хорошо, просто после всех произошедших событий я немного растерялась и не знаю, как действовать дальше и что делать.

— Ты упоминал о поездке в Филадельфию, — я намеренно меняю тему, чтобы не акцентировать внимание на своём самочувствии. Я доверяю Лестору больше, чем себе, и знаю, что он всегда готов помочь, если я попрошу. Но не сейчас.

— Я узнал, что после окончания этого учебного года смогу перевестись в другой университет, если успешно сдам экзамены.

— Разве так можно?

— Да, когда у меня появляется возможность пройти практику в другом штате, я всегда ей пользуюсь. Не стоит забывать, кем работает мой отец, а теперь и мой брат. Мне не нравится злоупотреблять его связями, но иногда они могут быть очень полезны.

— Почему ты решил переехать?

— Я пока только размышляю, — шатен трёт руки о свои синие брюки и делает два больших глотка чая. — Это будет замечательная возможность получить опыт и, возможно, найти работу в будущем.

Я утвердительно киваю и крепче сжимаю кружку, пока она ещё горячая. Мысли о том, что Лестор может переехать, вызывают у меня ещё большее расстройство и апатию, от которой я так хочу избавиться. Этот парень занимает особое место в моей жизни, он один из самых близких моих друзей и знакомых. Мысль о том, что наши пути могут разойтись, причиняет мне невыносимую боль.

— Впереди ещё целый год, — он нежно прикасается к моему плечу и слегка сжимает его. — Всё может измениться.

Я пытаюсь улыбнуться ему, но знаю, что он видит, как на моих глазах выступили слезы, а глаза покраснели. Лестор забирает у меня кружку, ставит её на стол и притягивает меня ближе к себе.

— Не плачь, — шатен гладит меня по голове. — Я пока только обдумываю эту идею, поверь мне. Нет стопроцентной уверенности, что я действительно уеду.

— Понимаю, — мои слова звучат приглушённо, и я шмыгаю носом. Мы оба начинаем смеяться. — Извини, в последнее время я стала очень эмоциональной.

— Может быть, обсудим это?

Я вытираю нос рукавом свитера и снова беру в руки кружку с чаем, делаю глоток. Я знаю, что сейчас мой друг скажет мне, что нельзя оставлять такие вещи без внимания и что лучше всего делиться своими проблемами с кем-то. Но если я сама не понимаю, что происходит со мной и почему, то никто не сможет мне помочь.

— Если ты и дальше будешь уклоняться от решения проблемы, то в итоге тебя ждёт печальный конец, — продолжает он. — Мы все вместе пережили многое, видели то, что может сломать психику быстрее, чем у ребёнка после травмы. После всего, что мы пережили, каждый раз, когда мы возвращаемся в своё прошлое состояние, нам необходимо прорабатывать его. Никто не застрахован от того, чтобы снова оказаться в психиатрической больнице, особенно если это происходит повторно.

В тот же вечер, проводив Лестора домой, я написала Барри. Он был очень удивлён, когда я попросила его о встрече в ближайшее время, и с радостью согласился принять меня на следующий день в семь часов вечера. Оставалась только одна проблема: мне нужно было сделать так, чтобы Дастин не узнал о том, что у меня возникли проблемы.

Дастин всегда заканчивал работу в разное время. Он мог прийти домой как в пять часов, так и в девять-восемь вечера. Поэтому мне приходилось думать, как убедить его не подвести меня, когда я нагло совру, что хочу пойти в гости к Йене или Элси.

Мне не хотелось говорить ему, что я чувствую себя потерянной и нуждаюсь в психотерапии. Во-первых, он мог начать винить себя, а это не нужно ни мне, ни ему. Во-вторых, Дастин мог начать слишком опекать меня из страха, что я могу вернуться в психиатрическую больницу. И, наконец, об этом могло узнать всё наше окружение.

Глава 6

Дастин

Хемфри уже в третий раз наливал виски, пока я наблюдал за Коннором. Он не переставая курил и не смотрел на меня с тех пор, как мы уехали с вечеринки. Мои негативные эмоции начали скапливаться внутри. Я испытывал недоверие, злость и панику, которые говорили мне, что Коннор что-то скрывает от меня и, возможно, от всех присутствующих. Его непроницаемое, равнодушное лицо не выражало никаких эмоций, и мне было трудно понять, о чём он сейчас думает и что хочет сделать.

— Атмосфера, конечно, просто чудесная, — говорит Хемфри, оглядывая нас с шатеном. — И что, мы просто молча выпьем виски и разойдёмся?

— Если я буду пить вместе с вами, то мы останемся ночевать у Лестора, а я не хочу слышать его ворчание с утра, — отвечает ему Коннор и достает из холодильника моего брата бутылку содовой.

Я стараюсь контролировать свои эмоции и не поддаваться панике, которая охватывает меня, когда я смотрю на своего друга. Хемфри прав: я снова всё испортил своей агрессией.

Делаю три глубоких вздоха и беру в руки стакан виски, чтобы успокоиться и насладиться выходным в компании друзей.

— Что вы задумали, дураки? — блондин осматривает нас. — Не могу поверить, что ты, Коннор, просто так решил вмешаться в бизнес отца.

— Да, не просто так. Мне нужна работа, деньги и будущее.

— Не верю, — говорит парень, прищурившись и глядя на меня. — Вы точно сговорились.

Меня смешат предположения Хемфри о нашей совместной работе с Коннором. Не могу не согласиться с другом, который находит нашу новую работу весьма необычной. Я долго размышлял над этой идеей и ждал подходящего момента, чтобы предложить Коннору работать вместе, но в разных отделах компании.

— Стоит только задуматься о будущем, как сразу приходит идея, — говорю я, поднимая вверх свой полупустой бокал и улыбаясь краешком губ, пока допиваю виски.

— Мы будем играть на эрудицию? — раздражается блондин, и мы с Коннором одновременно смеёмся.

— Нечего объяснять, — говорит шатен, откашливаясь. — Мы осознали, что рано или поздно наши отцы захотят отойти от дел. Чтобы компания перешла к нам как можно скорее, не дожидаясь завещания, мы поняли, что должны действовать уже сейчас и проявить себя как достойные кандидаты на роль управляющих.

— Прекрасно, но кто сказал, что компания перейдёт к вам только после моей смерти? Как вы вообще пришли к такому выводу?

— Наши отцы всё предусмотрели, — вмешиваюсь я в разговор. — Когда они выйдут на пенсию, то по-прежнему будут владеть акциями и компанией. А мы хотим полностью контролировать все имеющиеся активы.

— Я всё равно не понимаю, — качает головой блондин, снова наполняя бокалы виски. — Чего вы хотите?

— Прежде всего, я хочу заработать достаточно денег и открыть собственный бизнес, который будет напрямую связан с компанией моего отца. Это позволит мне получить долю в его бизнесе не только в качестве наследства, но и как равноправному партнёру.

— А ты тут при чём? — спросил он, поворачиваясь к Коннору, который снова закурил и бросил пачку мне в руки.

— Мистер Менсон основал компанию вместе с моим отцом, который занимается юридическими аспектами. Благодаря этому я получаю достаточно информации, чтобы понимать, как всё должно быть устроено правильно.

— Либо это всё из-за сочетания пива и виски, но я всё равно вас не понимаю, парни, — с нотками истерики в голосе смеётся Хемфри.

Я закуриваю сигарету и смотрю на Коннора, который вальяжно и расслабленно сидит напротив меня в кресле. Мы оба улыбаемся, но нам обоим ясно, что за этой улыбкой скрывается не только наш совместный план, но и что-то более глубокое, что мы оба держим в тайне друг от друга.

****

Аромат свежесваренного кофе и свежей выпечки разбудил меня. Чувство сухости во рту заставило меня подняться с постели и спуститься вниз.

Я двигался медленно, придерживая голову. Каждый мой резкий шаг отдавался болью, заставляя тихо стонать. В гостиной на столе стоял стакан воды с лимоном, а рядом лежала упаковка обезболивающих. Мысленно поблагодарив свою девушку, я залпом выпил прохладную воду с долькой лимона.

— Доброе утро! — Лия, одетая в домашние шорты и футболку, появляется в проёме между кухней и гостиной. — Как ты себя чувствуешь?

— Умопомрачительно, — говорю я, следуя за ней на кухню. — Я сильно поздно пришел?

— Когда ты уснул на диване, за окном уже светало, — с улыбкой рассказывает Лия, ставя передо мной тарелку с вафлями. — Поэтому да, уже поздно.

— Мне нужно извиниться перед кем-то или я могу спокойно позавтракать и вернуться в теплую кровать?

Лия, сидя напротив меня с кружкой кофе, закидывает ногу на стул и улыбается. Её слегка растрёпанные волосы, розовые щёки и удивительно горящие глаза с каждым днём поражают меня всё больше. Эта девушка была и остаётся для меня всем, но в глубине души я осознаю, что все мои мечты и желания могут испариться быстрее, чем я успею это осознать.

— Всё нормально, Дастин. Ты можешь спать весь день, пока тебе не станет лучше.

— Я чего-то забыл? Откуда такое хорошее настроение?

Она широко улыбается, но быстро прячет улыбку за кружкой. Я чувствую, как злость и паника охватывает меня, и, сам того не замечая, сжимаю вилку в руках крепче. Мысль о том, что девушка что-то скрывает от меня, заставляет меня трезво оценить ситуацию. Я резко поворачиваюсь в сторону гостиной и замечаю, что на её холсте появились чёткие синие линии.

— Ты уже начала работать? — спрашиваю я с удивлением, и моя злость испаряется так же быстро, как и возникла. На смену агрессии приходит радость и даже счастье за Лию, которая так долго страдала и пребывала в состоянии апатии.

— Да, — с чрезмерным энтузиазмом отвечает брюнетка.

— Расскажи, что на тебя повлияло? — поворачиваюсь к ней и на мгновение замечаю панику на её лице, которая тут же сменяется восторгом.

— Я хорошо отдохнула, пообщалась с друзьями, и вдохновение вернулось, — говорит она, вставая со стула и опуская пустую кружку в посудомоечную машину. — Пока не могу сказать, что именно буду изображать на холсте, но я уверена, что в конце концов моя картина всех поразит.

Глава 7

Коралия

Вот уже второй день я ночую дома одна. Время от времени ко мне заходят Йена, Элси и Лестор, который узнал о случившемся на следующий день.

Я не понимаю, почему после произошедшего Дастин решил приехать к своему брату с вещами и сказал, что ему нужно где-то переночевать пару дней. Он явно не ожидал, что новость о драке между двумя лучшими друзьями распространится так быстро.

Не могу сказать, что эти дни были спокойными для меня. Каждую ночь я вспоминала, как Дастин набросился на Коннора, оттолкнул меня и ударил его по челюсти. Я не могу забыть, с какой силой они били друг друга, не замечая никого вокруг.

Последней каплей стал момент, когда они налетели на стеклянный стол и опрокинули его почти на меня. Это заметил только Коннор и помог мне. Хотя я сама отвергла своего парня, находиться с ним в тот момент было опасно.

Утром, после недолгого сна в квартире Коннора, я вернулась домой и не разговаривала с Дастином. Я собиралась в колледж, куда меня отвёз Коннор. Именно с этого момента начались слухи о моём новом парне. А моя перебинтованная и хромающая нога только добавляла антуража.

Вечером Дастин не пришёл, как и утром, и на следующий день. Лестор писал мне и расспрашивал обо всём, иногда приезжал с утра, чтобы отвезти на пары, и просто проверял, как я себя чувствую.

В голове у меня было множество вопросов, но ни на один из них я не могла найти ответ. Кроме одного: я не готова пройти весь путь с Дастином вместе. Если раньше я была уверена, что мы всё сможем и дойдём до конца, то сейчас я точно знаю, что морально я слишком слаба для такого.

Коннор и Дастин помирились на следующий день вечером, когда вернулся Коди после небольшого отпуска со своей девушкой. В честь приезда друга они все вместе собрались в баре, и парочка шотов только укрепили их отношения.

Со мной же Дастин не выходил на контакт и даже не пытался. Отчаяние, стеснение или какое-то его решение, о котором я не знаю, не позволяли ему заговорить со мной.

Благодаря Коннору и Лестору я узнала, что Дастин возит Обри на терапию к Барри в поликлинику. Не знаю, ревность это или настоящая привязанность, но осознание того, что Дастин отвез девушку туда, где мы начали нашу историю, не даёт мне покоя. Вместо того чтобы хотя бы поговорить со мной, он проводит своё свободное время с бывшей девушкой своего друга, но Коннора это не беспокоит.

— Давай отправимся на прогулку, — предложил шатен, кружась вокруг нового журнального столика, который он собрал несколько минут назад. Мы вместе выбрали его в интернет-магазине, и сегодня, когда он пришёл ко мне после работы, посылка уже была доставлена.

— Мне нужно подготовить курсовую работу, — я тоже осматриваю чёрный деревянный столик. Мы решили не рисковать и заказали более безопасный предмет мебели.

— Ты два дня никуда не выходила, кроме колледжа.

— Потому что моя нога всё ещё заживает, — напоминаю я ему, поднимая перебинтованную ногу к его телу. Шатен усмехается и, обхватив мою икру рукой, осматривает свежий бинт, который я недавно сменила.

— Тогда мы можем просто покататься, выпить твой любимый кофе и поболтать, — он улыбается, его рука медленно поднимается вверх, и я не могу сдержать смех. — Отлично, ты уже не такая хмурая.

— Я могу положить ноги на твоё сиденье, — наклонив голову, говорю я, осматривая парня. Сегодня он окончательно перешёл на заочное обучение и провёл весь день на работе, что видно по его внешнему виду — синей рубашке и чёрным джинсам. Коннор снова не побрился, а его чёлка стала длиннее, что позволяет ему лучше укладывать её назад.

— Пусть даже на меня, но я не оставлю тебя снова одну дома, — с улыбкой произносит он, и его слова вызывают у меня трепет. — Беги переодевайся, а я буду ждать тебя в машине. Или, попробуй добежать.

Я смеюсь, киваю головой и встаю. Однако просто подняться наверх я не могу. Меня переполняет сильное желание ощутить близость Коннора, и я обнимаю его за талию и прижимаюсь к нему. Знакомый запах свежести и сигарет снова привлекает моё внимание, и я не могу оторваться.

Уткнувшись носом в его рубашку, я вдыхаю его аромат, который медленно становится родным и действует на меня сильнее, чем любые антидепрессанты. Руки Коннора обхватывают меня, и он также прижимает меня к себе. Мы молчим, но эта тишина говорит сама за себя. Я не знаю, что происходит в голове у Коннора, но его быстро бьющееся сердце выдаёт его истинные чувства.

Осенью темнеет и холодает гораздо быстрее, поэтому Коннор решил угостить нас двумя большими стаканчиками кофе и повез за город, где дорога была пустой, а виды просто восхитительными. Горячий капучино согревал мои руки, пока Коннор курил и открыл окна в машине. Я должна была более тщательно продумать свой гардероб, когда надевала джинсы и спортивный топ с длинным рукавом. Но я полагала, что мы будем находиться исключительно в машине и не более того.

— На заднем сидении лежит моя тёплая рубашка, — произнёс шатен, выдыхая дым и глядя на дорогу, пока одной рукой пытался достать свою вещь с заднего сиденья. — Я бы с радостью согрел тебя сам, но сначала это сделает моя рубашка.

— Буду ждать с нетерпением, — отвечаю с улыбкой, подхватывая его игривый настрой. Натягиваю красно-синюю клетчатую рубашку, вдыхая её аромат, который хранит в себе запах сигарет и немного — Коннора.

Парень докуривает сигарету, выбрасывает окурок и закрывает окна. Я протягиваю ему стакан с кофе без сахара, но с ореховым сиропом, и он с улыбкой принимает его. Я рада, что согласилась провести с ним время и не осталась дома одна, чтобы рисовать картину под ситком по телевизору.

Именно так я провела два дня, пока Коннор решал проблемы с учебой и работой, мирился с Дастином и разбирался с документами на работе. Мои подруги часто составляли мне компанию, но только в колледже и очень редко дома. Элси заходила один раз на ужин, а после уезжала на вечернюю смену в ресторан. Йена заходила после пар, чтобы посмотреть на начатую курсовую, и помогала мне обрабатывать ногу, потому что первые два раза я боялась делать это сама. Сейчас блондинка часто остаётся дома с братьями, так как её мама на дежурствах, а отец ищет новых сотрудников для открытия филиала в другом конце города.