Любимая жена-попаданка для герцога

Глава 1

Есть такая замечательная фраза: "Из огня да в полымя." Так вот, я, Вайнерис Эльмхарт, теперь могу с полной уверенностью заявить, что эту чудесную народную мудрость придумал какой-то оптимист. Потому что моя ситуация больше походила на "из костра на плаху, а оттуда прямиком в бездомные скитальцы по лесам с королевской наградой за мою прелестную голову."

Впрочем, всё по порядку.

Сказать, что мы сбежали из столицы, было бы таким же преуменьшением, как назвать драконий пожар "небольшим возгоранием". Мы не просто сбежали — мы катапультировались из этого осиного гнезда предательства и интриг с такой скоростью, что у моих волос наверняка остался огненный след, как у падающей звезды. Ещё бы! Когда тебя собираются поджарить на главной площади, а твой муж-герцог, по совместительству брат того самого короля, который решил устроить мне огненные ванны, планирует устроить переворот — особо выбирать не приходится.

И вот теперь я стою посреди какой-то богами забытой хижины в самой чаще леса, где паутина висит такими художественными гирляндами, что любой дворцовый декоратор удавился бы от зависти. Хижина, к слову, настолько мала, что даже мой кот Василиус (да-да, тот самый говорящий кот, который сейчас разглядывает меня с высоты полуразвалившегося шкафа с выражением "я же говорил" на рыжей морде) назвал её "коробкой для обуви с претензией на архитектуру".

— Уютненько, — выдавил Василиус, обмахиваясь хвостом, словно веером. — Особенно мне нравится этот аутентичный запах плесени. Такой... естественный.

— Заткнись, — прошипела я, пытаясь отряхнуть с платья остатки лесной грязи. Когда убегаешь от королевской стражи, как-то не до выбора маршрута по самым чистым тропинкам.

Снаружи послышались шаги, и через мгновение дверь распахнулась, впуская в хижину порыв холодного ветра и моего мужа, герцога Райнара. Воистину, этот мужчина умудрялся выглядеть по-королевски даже в потрёпанной рубашке, с грязью на сапогах и встрёпанными после бешеной скачки волосами. Мне стало обидно — почему он выглядит как герой приключенческого романа после лёгкой потасовки, а я как ведьма, вылезшая из болота после недельного запоя?

— Периметр безопасности установлен, — произнёс он тем своим фирменным голосом, от которого у меня всегда по спине бегут мурашки размером с крысу. — Люди расставлены по ключевым точкам. При первых признаках опасности мы узнаем заранее.

— Замечательно, — я скрестила руки на груди. — А теперь объясни мне, как, во имя всех святых зелий, мы оказались в этой дыре?

Василиус фыркнул с такой силой, что чуть не свалился со шкафа.

— О, я не знаю, — саркастически протянул кот. — Может быть потому, что твой муженёк решил пойти против короля? Или потому, что тебя едва не сожгли как ведьму? Выбирай любой вариант, оба восхитительны.

Райнар метнул в кота такой взгляд, что будь Василиус обычным питомцем, он бы уже превратился в шкурку на полу. Но наш рыжий нахал лишь ещё шире оскалился, демонстрируя впечатляющий набор острых зубов.

— Мы в безопасности, — твёрдо сказал Райнар, поворачиваясь ко мне. — Это старая охотничья хижина на земле, о которой знают немногие. Даже мой брат не подозревает о её существовании.

— Восхитительно, — я плюхнулась на единственный стул, который тут же отозвался жалобным скрипом. — Значит, наш план теперь — прятаться в лесу, как какие-то разбойники?

— Наш план, — Райнар опустился передо мной на одно колено, взяв мои руки в свои, — выжить. Собрать силы. И вернуться, чтобы всё исправить.

Я посмотрела в его глаза — серые, как грозовое небо, и такие же опасные. Что-то в них заставило меня вспомнить, как всего несколько часов назад я стояла на эшафоте, привязанная к столбу, а толпа ревела, требуя моей крови. И как в последний момент, когда палач уже поднёс факел, Райнар ворвался на площадь с отрядом верных людей, словно ангел мщения, только гораздо более смертоносный и чертовски привлекательный.

— Холодно, — пробормотала я, внезапно ощутив, как дрожь пробирает меня до костей. Адреналин постепенно отступал, оставляя место изнеможению и осознанию того, как близко я была к смерти.

Не говоря ни слова, Райнар снял свой плащ и укутал меня, словно драгоценность. Его руки задержались на моих плечах, тепло проникало сквозь ткань, и на мгновение мир перестал быть таким ужасным местом.

— Нам нужны лекарства, — сказала я, пытаясь собраться с мыслями. — Травы. Припасы для лечения. Я должна составить список.

— Ты должна отдохнуть, — возразил Райнар.

— Я отдохну, когда умру. О, подождите, это ведь почти произошло сегодня! — я нервно рассмеялась.

Райнар вздохнул с тем особенным терпением, которое приберегал исключительно для меня.

— Ты самая упрямая женщина во всех известных мирах, Вайнерис.

— А ты только сейчас это понял? — я слабо улыбнулась. — Бумагу и перо, если у вас тут такие роскошества водятся. Я составлю список трав, которые нужно найти.

Следующие несколько часов прошли в лихорадочной деятельности. Хижина, бывшая не больше скорлупы грецкого ореха для титанов, постепенно превращалась в нечто, отдалённо напоминающее жилое помещение. Я отправила людей Райнара на поиски трав по составленному списку, удивляясь про себя, как эти бравые воины, способные снести голову противнику одним махом меча, так трепетно записывали названия ромашки и мяты, словно это были заклинания массового уничтожения.

Василиус, этот пушистый комок сарказма, вызвался исследовать окрестности. "Я пушистый и рыжий, — заявил он. — В худшем случае меня примут за лису с неординарной внешностью."

Когда стемнело, Райнар развёл костёр в старом очаге. Огонь осветил хижину, отбрасывая танцующие тени на стены, и впервые за этот безумный день я почувствовала что-то похожее на спокойствие.

— Вот, — Райнар протянул мне деревянную миску с чем-то, подозрительно напоминающим суп. — Не дворцовая кухня, но голод утолит.

Я с сомнением посмотрела на содержимое миски. По поверхности плавали неопознанные объекты, которые, возможно, когда-то были овощами, а может, и мелкими лесными зверушками — кто знает.

Глава 2

Знаете, что самое сложное в создании полевой лаборатории из подручных средств в лесу? Нет, не отсутствие реактивов, не примитивное оборудование, и даже не настороженные взгляды воинов, которые смотрят на тебя, как на ведьму, хотя... стоп. Они и правда считают меня ведьмой. Но это сейчас не главное. Самое сложное — постоянно сдерживаться, чтобы не заорать во все горло: "МОЙТЕ РУКИ, ВАРВАРЫ!"

Мне, Вайнерис, нынешней беглой герцогине с наградой за голову, приходилось проявлять чудеса дипломатии. Особенно когда один из воинов Райнара предложил использовать для лечебной мази воду из той же лужи, где они утром поили лошадей.

— Ты что, хочешь, чтобы я лечила раны конской слюной? — я выгнула бровь так высоко, что она рисковала слиться с линией волос. — Может, сразу навоз предложишь в качестве противогнилостного средства?

Бедняга побледнел, словно увидел призрак своей прабабушки, танцующей канкан.

— Н-но моя мать всегда говорила, что вода из природных источников целебная...

— А моя бабушка говорила не совать пальцы в огонь, но не все бабушкины советы одинаково полезны, — отрезала я, возвращаясь к перетиранию трав в примитивной ступке, которую соорудили из полого пня.

Райнар, этот ходячий монумент мужской красоты и королевской гордости, наблюдал за моими манипуляциями с выражением, которое варьировалось от глубокого восхищения до полного непонимания.

— Тебе нужна помощь? — спросил он, приближаясь с таким достоинством, будто не в лесной хижине стоял, а в тронном зале принимал иностранные делегации.

— Только если ты прошёл полный курс травничества в подпольной академии целителей, — ответила я, не поднимая глаз от ступки. Затем, смягчившись (он всё-таки рискнул троном, чтобы спасти мою жизнь), добавила: — На самом деле, мне нужен кто-то с сильными руками. Эти корни нужно измельчить в пыль.

Райнар молча взял у меня ступку, его пальцы случайно коснулись моих. Случайно ли? Электрический разряд пробежал между нами, и я мысленно выругалась. Даже после нескольких месяцев брака, даже после того, как мы делили постель и жизнь, этот человек одним прикосновением мог превратить меня из опытного лекаря в трепещущую девчонку.

Он взял пестик и начал методично растирать корни, его движения были такими же точными и уверенными, как и всё, что он делал. Я невольно залюбовалась игрой мышц на его руках. Мои девятнадцать лет в этом теле вели себя весьма предсказуемо при виде такого зрелища.

— Ты смотришь на меня, — заметил он, не прекращая работы.

— Просто проверяю технику, — соврала я настолько неубедительно, что даже не пыталась скрыть улыбку.

— Конечно, — уголки его губ дрогнули в той полуулыбке, которая заставляла моё сердце выписывать акробатические трюки, достойные лучших циркачей. — Я просто измельчаю корни, а не исполняю танец со шпагой.

— С твоей грацией даже измельчение корней выглядит как королевский балет, — вырвалось у меня, и я тут же мысленно отвесила себе подзатыльник. Нашла время для флирта!

Но Райнар лишь тихо рассмеялся, его плечи расслабились на мгновение. Я вдруг поняла, что со вчерашнего дня это был первый раз, когда я видела его не в напряжении. Вчера... Вчера, когда мы убегали из столицы, когда за нами гналась стража, когда судьба королевства висела на волоске из-за меня... и вот мы здесь, в лесу, как какие-то разбойники, а я заигрываю с ним над ступкой с травами.

Василиус выбрал именно этот момент, чтобы материализоваться, словно рыжее привидение.

— О, какая идиллическая сценка, — промурлыкал он, запрыгивая на стол и разваливаясь среди моих травяных запасов с таким видом, словно это его личная территория. — Герцог и герцогиня играют в аптекарей. Как мило.

— Не мог бы ты НЕ лежать на мяте? — я попыталась согнать наглого кота, но он лишь перевернулся на другой бок.

— Это лишь улучшит её вкус, — заявил он. — Считай это особой кошачьей обработкой.

Райнар фыркнул, но продолжил работу.

— Есть новости? — спросил он у кота, очевидно, желая перевести разговор в более конструктивное русло.

— О да, — Василиус потянулся, демонстрируя удивительную гибкость своего рыжего тела. — Хорошие и плохие. С каких начать?

— С плохих, — хором ответили мы с Райнаром.

— Ммм, вы уже так синхронизировались, как старая супружеская пара, — поддразнил кот. — Ладно, плохие новости: к нам направляются первые пациенты. Трое раненых с площади и местная женщина с больным ребёнком. Хорошие новости: вы популярнее, чем праздничные подарки у детей. Люди говорят о "чудесном спасении герцогини-лекаря" и о том, как "благородный герцог бросил вызов тирании".

Я застонала.

— Кто распространяет эти истории? Мы же только вчера сбежали!

— Новости в этом королевстве разносятся быстрее, чем вши в солдатской казарме, — философски заметил Василиус. — Особенно если они касаются почти сожжённой ведьмы и мятежного герцога. Вы теперь что-то вроде народных героев.

— Народных героев, которых король хочет видеть с головами на пиках, — мрачно добавил Райнар.

— Мелочи жизни, — отмахнулся Василиус хвостом.

Не успел кот договорить, как в хижину постучали. Райнар мгновенно напрягся, его рука инстинктивно потянулась к мечу.

— Свои, — раздался голос Альда, капитана стражи Райнара. — У нас раненые.

Я встретилась взглядом с Райнаром, и он кивнул. Я глубоко вздохнула, собираясь с силами. Моя личная импровизированная клиника была готова к открытию.

Первым пациентом оказался Гордон, кряжистый воин с глубоким порезом на предплечье — результат вчерашней стычки на площади. Рана уже начинала гноиться, и я мысленно прикинула запасы своего "чудо-лекарства" — плесневого снадобья, которое я научилась делать ещё во дворце. Его осталось совсем немного, и я решила приберечь последнюю дозу для более тяжёлых случаев. Нужно срочно найти хлеб или фрукты, чтобы вырастить новую партию зеленоватой плесени, которая так пугала местных и так радовала меня.

Глава 3

Если бы кто-то год назад сказал мне, Вайнерис Эльмхарт, нынешней герцогине в изгнании, что я буду обустраивать поселение беглецов в лесной глуши, я бы порекомендовала этому человеку хорошего лекаря для головы. Или сама бы обратилась к такому — тут уж как посмотреть.

Но вот она я, посреди леса, который с каждым днём всё меньше напоминал дикие заросли и всё больше — импровизированную деревню. За две недели с момента нашего стремительного бегства от королевских солдат крошечный лагерь, первоначально состоявший из меня, Райнара и горстки его верных людей, разросся до размеров небольшого поселения. И, честно говоря, я не до конца понимала, хорошо это или плохо.

— Шесть новых человек с утра, — сообщил Василиус, запрыгивая на пень рядом со мной. — Похоже, наш лагерь растёт быстрее, чем плесень в твоих банках.

Я оторвалась от процесса измельчения корня валерианы, который, судя по запаху, в этом мире был даже более вонючим, чем обычно.

— Шесть? — я нахмурилась. — Райнар говорил только о семье кузнеца — это четыре человека.

— Ну, знаешь, — кот невозмутимо вылизывал лапу, как будто сообщал о погоде, а не о потенциальной катастрофе, — ты спасла ребёнка деревенского кузнеца от лихорадки с помощью своей знаменитой плесени, вот он и решил отблагодарить. Притащил всю свою семью и телегу с инструментами. А потом явились ещё двое — братья-охотники. Сказали, что раз уж вы собираетесь свергать тирана, вам пригодятся хорошие следопыты.

Я застонала, запустив пальцы в волосы. Они уже не были аккуратно уложены, как во дворце, а напоминали воронье гнездо после урагана.

— Мы не собираемся "свергать тирана"! Мы просто пытаемся выжить!

— Ммм, а ты уверена, что твой муж в курсе этого плана? — хитро прищурился Василиус.

Я бросила взгляд через поляну, где Райнар как раз проводил тренировку для добровольцев. В основном это были крестьяне, никогда в жизни не державшие ничего опаснее вил, но в руках моего мужа даже самая неуклюжая деревенщина начинала выглядеть как потенциальный воин. Или хотя бы как кто-то, кто может указать врагу правильный конец меча.

— Райнар понимает, что сейчас не время для открытого восстания, — твёрдо сказала я, хотя сама в этом сомневалась. С каждым днём в его глазах я видела всё больше той холодной решимости, которая пугала меня даже больше, чем перспектива новой встречи с королевскими солдатами.

— Разумеется, понимает, — Василиус выгнул рыжую бровь с таким сарказмом, что им можно было резать металл. — Именно поэтому он учит фермеров махать мечами и отправляет разведчиков следить за передвижениями королевской армии. Всё это исключительно ради выживания, без сомнения.

Я вздохнула и вернулась к своим травам. Спорить с Василиусом было всё равно что пытаться переплыть океан — изнурительно и, в конечном счёте, бессмысленно.

Наше новое пристанище располагалось в старом лесу, достаточно далеко от основных дорог, чтобы не привлекать случайных путников, но достаточно близко к нескольким деревням, чтобы можно было пополнять запасы. Первоначальный план маленького, незаметного убежища разросся до полноценного лагеря с постами наблюдения, организованной структурой и даже чем-то вроде системы управления.

И сердцем этого странного, разношёрстного поселения, вопреки всем законам логики, оказалась я.

Нет, формально главным был Райнар — герцог, воин, стратег и, чего уж там, наследник престола, если мы все не погибнем в процессе. Но именно ко мне люди приходили со своими болезнями, травмами, проблемами и даже простыми бытовыми вопросами. Кажется, в глазах этих простых людей мой статус "ведьмы, которая на самом деле лекарь, которую спас герцог, восставший против тирана" делал меня кем-то вроде местной святой. Святой с дурным характером, острым языком и знанием таких подробностей человеческого тела, что мужчины краснели, а женщины хихикали, но всё же святой.

— Миледи, — раздался робкий голос, прерывая мои размышления.

Я повернулась и увидела Агнессу, мою верную помощницу, которая держала большую корзину, заполненную чем-то, подозрительно напоминающим свежий хлеб.

— Ещё подношения? — вздохнула я.

— Матушка Гвен испекла, — кивнула Агнесса. — Говорит, что это благодарность за то, что вы вылечили её колено. Она впервые за десять лет может ходить без палки!

Я невольно улыбнулась. Матушка Гвен была сварливой старухой с болями в суставах, которые я смогла облегчить с помощью мази из горчичного масла и отвара коры ивы. Ничего особенного, но здесь это казалось чудом.

— Хорошо, поставь к остальным запасам, — я махнула рукой в сторону недавно построенного навеса, где хранились продукты. — И проследи, чтобы хлеб равномерно распределили между всеми. Я не особенная.

— Но вы особенная, миледи, — возразила Агнесса с той искренней верой, которая была одновременно трогательной и пугающей. — Вы даёте людям надежду. И здоровье.

— И головную боль королю, — добавил Василиус, который, разумеется, не упустил возможности влезть в разговор. — Это, пожалуй, твоё главное достижение.

Агнесса, уже привыкшая к говорящему коту (что само по себе показывало, насколько странной стала моя жизнь), только хихикнула и отправилась выполнять поручение.

Я вернулась к своей работе, но мысли продолжали вертеться вокруг растущего лагеря и всех проблем, которые это влекло за собой. Больше людей означало больше шума, больше следов, больше костров — всё то, что делало нас заметнее для королевских патрулей. С другой стороны, больше людей означало больше рук для работы, больше умений, больше возможностей для создания чего-то... чего-то устойчивого.

Дождь начался внезапно, как это часто бывает в лесу. Не мелкая морось, а настоящий ливень, обрушившийся с тяжёлого серого неба, словно кто-то наверху решил провести генеральную уборку мира. Я поспешно собрала свои травы и укрылась под навесом, который служил мне лабораторией.

— Великолепно, — проворчала я, стряхивая капли с волос. — Теперь все мои сборы промокнут.