Любимое творение Богини Тьмы.

ГЛАВА 1.

Богиня Тьмы! Как же гудит голова. Сколько же мы вчера влили в себя? Хотя...Черт с ним! Точно, не больше нашего привычного минимума.

— Лео... — мой голос повис в воздухе. Тишина. — Лео! — уже срываясь на визг, я встряхнула одеяло. — Вставай! Подай мавру, а то я сама до шкафа не доползу – ноги ватные! — Я жалобно проскрипела, но ответом мне был лишь мирный, дремучий храп, разрывающий тишину. — Наглец!

Я выдернула из-под себя подушку, и со всей дури запулила ее через всю комнату. Прямо в яблочко!

— Мари, я тебя ненавижу! Дай поспать хоть пять минут! – прохрипел он, как крот, нырнув с головой под одеяло, пытаясь спастись от моего натиска. Но я была непреклонна.

— Врешь, милый, врешь! Ты меня обожаешь, — я изобразила самую сладкую, ядовито-сахарную улыбку, зная, что крючок зацепился. – Ну, можешь, пожалуйста, поднять свою драгоценную жопку и скрутить мне сигаретку? Видишь, я даже волшебное слово сказала! — Моя улыбка стала еще шире, почти до ушей. Попалась, рыбка!

— Когда-нибудь я обязательно от тебя уеду! И ты меня не найдёшь! – проворчал Лео, но, как послушный медведь, поднялся, пошатываясь, и поплелся к столу за прессованной маврой.

Через пару минут друг плюхнулся ко мне на кровать, отчего пружины жалобно заскрипели. Сунул одну аккуратную самокрутку мне в пальцы, вторую зажал в губах, прищурив сонные глаза от первой затяжки. Я сделала глубоооокий вдох. О, Богиня! Как хорошо. Я наконец ощутила легкость в сознании, и головная боль начала отступать. На ее место пришла уже привычная легкая эйфория от травы.

— Вот видишь? — я улыбнулась, чувствуя, как каменное напряжение покидает плечи и спину. — Я же говорила, что поможет. Не умеешь отказать себе в маленьких радостях.

— Скорее уж не умею отказать тебе, моя дорогая подруга, – пробормотал он сквозь дым. Лео зевнул так, что челюсть хрустнула, и откинулся на спинку кровати, будто собираясь слиться с матрасом навеки.

— Эй, не смей! — я ткнула его пальцем, изобразив строгую мину. — Разве наша смена уже не началась? Валяем дурака, а дела сами себя не сделают!

Лео уставился на меня взглядом, полным немого укора и непонимания.

— Так это твоя светлая голова придумала вчера напиться! — напомнил он, лениво пуская колечко дыма. — Ты прекрасно знала, что мы, как всегда, не сможем остановиться. —

Лео ехидно приподнял одну густую бровь, но, сдавшись, наконец сел, потирая сонное лицо.

— Ладно, ладно, командир. Какие указания? — Спросил он, встряхивая гривой спутанных каштановых волос. — Вроде Гретта ворчала про какую-то сходку церберов сегодня?

Он встал во весь свой немалый рост, на две головы выше меня, мгновенно заполнив собой все свободное пространство нашей тесноватой каморки. Потянулся, кости затрещали, и начал натягивать потертые штаны. Я, тяжело вздохнув, тоже сползла с кровати. Пора. Надежды на вечную благотворительность Гретты – путь в никуда. Монеты любят трудолюбивых... или хотя бы пунктуальных.

Я подсыпала корм Хвостику. Он выбежал на шум, падающих хрустяшек, и благодарно посмотрел на меня. Я погладила крысу, умылась, натянула фартук и спустилась вниз вслед за Лео.

На первом этаже было оживленно и шумно. Это я услышала, ещё не выйдя из комнаты. Поэтому по лестнице я спускалась медленно, пытаясь прийти в себя после вчерашнего и настроиться на рабочий день. Вивьен разносила постояльцам, ни то завтрак, ни то обед. Я прошла мимо, на кухню, где и встретила Гретту.

— Милая, ну сколько можно? Когда же ты возьмешься за ум? — она сердито посмотрела на меня, подавая мне стакан воды.

— Гретта, лучше бы это был виски, я бы та-а-а-к была тебе благодарна! — я с ухмылкой глянула на нее, но воду приняла, осушая стакан.

— Никакого виски, Мари. Ты, наверное, забыла, но сегодня важный день, — она испытывающе посмотрела на меня, думая, что я вспомню о том, что она имеет в виду, но чуда не произошло, поэтому она продолжила. — Мари, сегодня церберы собираются во дворце. Двадцать лет уже, как их корпус служит Предвечному. И так как наша гостиница одна из лучших в столице, то мы одни из немногих, кому выпала честь обслуживать важных людей на вечере, вместе с другими счастливицами! — она сделала паузу, ожидая от меня, судя по всему, радостных воплей.

— Ну прости, Гретта, я забыла. Ненавижу церберов и ненавижу дворец. А вообще, я не припомню, чтобы ты мне такое говорила. В трезвом уме я бы на такое не согласилась! — Возмущенно произнесла я, пытаясь отказаться от этого мероприятия.

— А ты когда-нибудь вообще бываешь в трезвом уме? — хозяйка гостиницы тяжело вздохнула и продолжила. — Мари, не подводи меня, прошу. Для нас это честь и для меня это очень важно, понимаешь?

Я снова возмущенно вздохнула и протянула ей пустой стакан, чтобы она вновь наполнила его водой. Я и вправду не помнила, чтобы давала согласие на обслуживание этого мероприятия. Сама мысль находиться рядом с церберами меня невероятно раздражала. Но Гретта была права: мне не позволительно подводить её.

— Хорошо. Через сколько нужно быть там? — спросила, поглядывая на настенные часы, которые показывали два часа дня. Это мы хорошо поспали!

— Начало в пять, тебе и Вивьен нужно быть там в четыре, так что, дорогая, приводи себя в порядок, возьми платье в подсобке и отправляйтесь.

Я вздохнула, стараясь осмыслить всю информацию. Церберы, дворец, важные люди — всё это звучало как нечто, от чего я бы предпочла держаться подальше. На деле же я кивнула, стянула фартук и скомандовала себе, что пора вставать со стула и выбираться из этого плена лени.

— Ладно. Переживу. — Бубня себе под нос произнесла, направляясь обратно на второй этаж.

В подсобке пахло старым деревом и пылью. Свою униформу я нашла на вешалке. Платье было в пол, приталенное, светло-коричневого цвета. На нем выделялся белый воротничок и к платью прилагался белоснежный укороченный фартук. Я быстро переоделась, стараясь не думать о том, что вечер будет не из приятных.

ГЛАВА 2.

— Добрый вечер, — произнесла Вивьен, обращаясь к одному из церберов, который, судя по всему, был организатором вечера. Он взглянул на нас с интересом, и я почувствовала, как у меня вновь вспыхнуло раздражение от нежелания тут находиться.

— А, вот и девочки из «Рога изобилия», — произнес он с ухмылкой. — Надеюсь, вы готовы к вечеру.

Я изобразила улыбку, стараясь не выдать свое презрение.

— Мы готовы, — ответила Вивьен, мило улыбаясь.

— Вы, девушки, можете начать с того, чтобы принести напитки в зал первым гостям. После, нужно будет разносить закуски и наполнять пустые бокалы, — произнес он командным голосом.

— Конечно, — ответила Вивьен, и мы поспешили в сторону бара, чтобы выполнить его поручение.

Как только мы отошли, я не удержалась и выдохнула:

— Как же я ненавижу это всё!

— Тише, Мари! — прошептала Вивьен. — Мы должны показать себя с лучшей стороны. Хватит бубнить!

Я покачала головой, но согласилась с ней. Мы быстро налили напитки в бокалы и направились к церберам. Я чувствовала себя как в клетке, но старалась сосредоточиться на работе.

Уже через некоторое время я заметила, как атмосфера в зале начала меняться. Церберы смеются и обсуждают что-то более неформальное.

— Видишь? Они не такие уж страшные. — Произнесла Вивьен, когда мы отошли от них с пустыми подносами.

— Ага, — ответила я, хотя все равно не могла избавиться от чувства, что это лишь маски.

Вечер продолжался, и я постепенно расслабилась. Может, все не так уж плохо. Может, в этих церберах все-таки есть что-то человеческое?

На меня уже давно никто не обращал внимание, и я решил, что все-таки немного виски мне не повредит. А потом ещё немного и ещё чуть-чуть. С каждой новой порцией напитка я чувствовала, как остатки напряжения полностью уходят, окутывают теплые волны расслабления, и мир вокруг стал казаться менее угрюмым.

— Мари! — окликнула меня Вивьен, возвращаясь с подносом. — Ты куда пропала? У нас тут целая толпа церберов, и ты не должна терять бдительность!

— Я просто... проверяю качество напитков, — ответила я с легкой усмешкой, поднимая бокал. — Убедилась, что они действительно высшего сорта.

Вивьен закатила глаза, и не сказав ни слова, развернулась и ушла. Ну и ладно. Больно нужно мне твое одобрение. Я продолжала разносить напитки, стараясь не думать о том, что делаю.

Но видимо нужно было все-таки думать хоть немного, потому что в следующую секунду в узком проходе до кухни я столкнулась с одним из церберов. Все виски, что находилось в бокалах, опрокинулось на его чистый мундир.

— Темная Богиня! — Воскликнула, оставляя поднос на полу. Сняла свой белоснежный фартук и начала отряхивать его мундир. — Я дико извиняюсь за эту нелепую случайность!

Он остановил мои попытки ему помочь и жестко поднял мое лицо за подбородок, вглядываясь в мои зеленые глаза своими пронзительными голубыми.

— Да вы пьяны! — произнес он, не отпуская своей руки.

— Это я ещё трезвая, господин, — ответила я, отдергивая подбородок.

Он схватил меня под локоть и грубо затащил в подсобку. Тесноватую на мой взгляд. Цербер посмотрел по сторонам, подмечая, что здесь узкое пространство и потащил меня к следующей двери. За ней тоже оказалось не особо много места, но его это уже не волновало. Он затащил меня внутрь и закрыл дверь, включая свет.

— Я вас уверяю, — добавила я, стараясь звучать убедительно, хотя внутри меня все сжималось от неловкости. — Это лишнее. Вы не мой начальник, чтобы отчитывать, да ещё и затаскивать вот в такие вот места. Это у вас церберов так принято?

Он, судя по всему, не собирался выпускать меня из своей хватки. Его взгляд оставался сосредоточенным, и я почувствовала, как от его пристального внимания у меня замирает сердце. Он был таким же высоким, как Лео, и мне пришлось высоко задрать голову.

— Как вас зовут? — строго спросил он.

— Мари, — ответила, стараясь не выдать свое взвинченное состояние.

— Мари, — повторил он, словно пробуя имя на вкус. — Вы знаете, что такое поведение крайне непрофессионально? — Цербер нахмурился. Неужели он собирается сделать мне выговор?

— Я вас не собираюсь слушать, — произнесла, вырывая руку из его хватки. — Это не ваша работа — делать мне замечания!

Его глаза, полные холодного огня, смотрели жестко. Я почувствовала, как между нами накаляется обстановка.

— Вы думаете, что можете просто разгуливать здесь, как вам вздумается? — спросил он, обманчиво спокойным тоном. — Вы находитесь не на пляже, а на мероприятии, где важно соблюдать правила.

— Правила? — переспросила я, не желая сдаваться. — А, может, ваши правила — это просто повод запугивать людей? Поглядите у нас есть Тьма и бла-бла-бла, мы такие важные и бла-бла-бла.

Он шагнул ближе, и я почувствовала, как воздух вокруг нас становится тяжелее.

— Это не запугивание, Мари. Это реальность, с которой ты, девочка, не справляешься, — произнес он, его голос стал низким и угрожающим. — Ты не можете позволить себе терять контроль и напиваться, особенно когда вокруг тебя множество таких же мужчин.

— Я не собираюсь принимать уроки от кого-то, кто считает себя выше других, — ответила я, сжимая кулаки. — Так что дай мне пройти! Я не собираюсь тебя слушать.

Он замер, и на мгновение в его взгляде проскользнуло удивление. Но затем это удивление сменилось злостью.

— Ты, видимо, не в курсе, как опасно недооценивать людей в этом месте, — произнес он, и его тон стал еще более угрожающим. — Ты реально думаешь, что можешь так просто напиваться в таком месте? По - твоему эта была хорошая идея?

— Я не боюсь ни тебя, ни других церберов, — ответила я, чувствуя, как внутри меня просыпается злость и раздражение. — И если тебе это не нравится, то это твоя проблема, а не моя. Ты, наверное, держишь обиду за испорченный мундир, так уж и быть пришли его в «Рог изобилия», я постираю.

В тот момент, когда я закончила произносить свою гневную тираду, от волнения я почти перестала дышать. Цербер, кажется, был поражен моей дерзостью. Его глаза, изначально полные холодного огня, сейчас искрились недоумением и раздражением.

ГЛАВА 3.

На улице было тихо и спокойно, что контрастировало с бурным вечером в зале. Я сделала глубокий вдох. Нужно собраться с мыслями и избавиться от раздражения, которое оставил после себя цербер Адам.

Вытянув сигарету из кармана, уже грязного фартука, я зажгла её и сделала первую затяжку. Дым окутал меня, и я почувствовала, как напряжение медленно уходит.
Какой же он самодовольный! Именно поэтому я и не хотела идти на этот вечер. Именно поэтому они все меня раздражали. Чувствуют собственное превосходство и пользуются этим.

Я прислонилась к стене и сделала ещё одну затяжку. «Зачем я вообще с ним спорила?» — спросила я себя. В конце концов, он был прав в том, что я не должна была терять контроль. Это все алкоголь. Да еще и мавру выкурила. Сейчас окончательно накроет. И правда, пора сваливать.

— Девушка вы в порядке? — раздался незнакомый голос. Я обернулась и увидела крепкого мужчину в форме цербера. Я видела его раньше в нашем заведении. Он был выше меня, крупного телосложения и, если честно, внушал опасение.

— Да, всё в порядке, я уже ухожу, — я затушила сигарету и собиралась войти обратно в здание, но он схватил меня за руку.

— Ты не выглядишь в порядке, — произнес он, прижимая меня ближе. — А еще ты осмелилась курить мавру прямо у нас под носом?

Я почувствовала, как сердце заколотилось быстрее, а в голове помутилось от страха и злости. Этот мужчина явно не собирался отпускать меня просто так. Я попыталась вырваться из его хватки, но он крепко держал мою руку.

— Отпусти меня, — сказала я, стараясь звучать уверенно, хотя внутри меня все перевернулось.

Он наклонился еще ближе, его лицо стало серьезным, а глаза — похотливыми.

— Ты знаешь, что это может иметь последствия? — спросил он угрожающе. — Что будем делать с тобой?

Я почувствовала, как холодный пот выступил на лбу. Внутри меня закралась паника, но я старалась не показывать это.

— Я не делала ничего плохого, — попыталась ответить уверенно, но голос дрогнул. Еще и язык заплетался после виски. — Я всего лишь вышла на минутку.

Он усмехнулся, но в его взгляде не было веселья. Это было что-то другое — что-то более пугающее и жестокое.

— Ты понимаешь, что у нас есть свои правила? — произнес он, отпуская мою руку, но оставаясь на шаг ближе, чем следовало бы. — Мавра — это не просто курево, это серьезное нарушение.

Я почувствовала, как кровь приливает к щекам. Он прав, но я не могла позволить себе согласиться. Я сглотнула, стараясь собраться с мыслями.

— Я не знала, — произнесла, надеясь, что это хоть как-то сработает. — Я просто... я просто хотела немного расслабиться.

Его лицо изменилось.

— Все хотят расслабиться, — сказал он, чуть приподняв бровь. — Я вот тоже не против расслабиться...

Я сделала шаг назад, но он не позволил мне уйти. Я нервно посмотрела по сторонам, ища способ выбраться из этой ситуации. Вокруг не было никого, кто мог бы прийти на помощь. Ночь окутала темнотой. Я почувствовала, как меня охватывает паника.

— Пожалуйста, отпустите меня, — произнесла я, стараясь говорить спокойно, хотя голос предательски дрожал. Мысли после алкоголя и мавры отказывались собираться в кучу.

Он шагнул ко мне еще ближе, и я почувствовала его дыхание.

— Знаешь, — начал он, — иногда нужно заплатить за свои ошибки, чтобы запомнить урок. - Он усмехнулся, и я увидела в его глазах что-то, что заставило меня похолодеть.

Цербер очень близко наклонился к моему лицу, и я почувствовала, как его запах — смесь пота и одеколона — стал мне противен.

— Не надо делать глупостей, — произнес он, но не успел продолжить.

— Грэг, — в проходе стоял высокий мужчина, так же в форме цербера. — Что ты делаешь?

Грэг отстранился, и посмотрел в сторону говорившего. На лице, только что пришедшего мне на помощь мужчина, я увидела осуждение. Я вздохнула с облегчение. Кажется спасена. Незнакомый мужчина подошел и встал между нами.

— Я просто разбирался с этой дамой, — произнес Грэг. — Она нарушила правило.

— Нарушила? — переспросил цербер, спокойным голосом, но в нем уже проскользнула угроза. — Или ты просто решил воспользоваться ситуацией?

Я взглянула на своего спасителя, его уверенность и то, как он себя ведет сразу дали мне понять, что он выше по положению. Грэг не был готов к этому повороту событий. Он побледнел и быстро отвел взгляд.

— Я просто хотел сделать её замечание. Она пьяна, да ещё и курила мавру, — произнес он, явно нервничая.

— Не надо делать глупостей, Грэг. Ты знаешь, что за это могут быть последствия, — сказал он, и я заметила, как Грэг начал уходить в тень. — Уйди отсюда, пока я не передумал.

Грэг бросил на меня последний взгляд, полный злости, и, наконец, удалился в здание. Я перевела дух, чувствуя, как остатки напряжения уходит вместе с ним.

— Спасибо, — произнесла я, обращаясь к мужчине. — Я не знаю, что бы со мной произошло...

— Ничего, — прервал он меня, поднимая руку. — Главное, что ты в безопасности. Но тебе стоит быть осторожнее. Здесь не все такие добрые, как я.

Я кивнула, все еще немного дрожащими руками поправляя фартук. Я чувствовала, как адреналин медленно уходит, и на его место приходит усталость.

— Я... я просто вышла на минутку, — попыталась объяснить я. — Мне нужно было немного воздуха.

— Понятно, — сказал он, и в его голосе прозвучали понимание и сочувствие. — Но в следующий раз лучше выбирай более безопасное место для отдыха, Мари.

Я посмотрела на него в недоумении, ища в его глазах хоть каплю угрозы, но увидела только доброту и заботу.

— Вы знаете мое имя? — спросила я.

— А кто не знает самую красивую официантку «Рога изобилия»? — он широко улыбнулся, указывая мне на дверь. — Пойдём, я провожу тебя коротким путем на выход, а то ты пьяна, да еще и фартук грязный. Другие церберы могут не понять, если ты попадешься им на глаза. И меня, кстати, Айрон зовут.

«Самая красивая официантка» — звучало приятно.

ГЛАВА 4.

— Мари, Мари… — от прежнего Айрона не осталось и следа.

Я почувствовала, как холод пробежал по спине, когда он закрыл за собой дверь. Единственный путь к отступлению. Непонимание и страх переполняли меня, но я старалась не выдать своих эмоций. Айрон, который только что был моим спасителем, вдруг казался совсем другим человеком. В его глазах не было ни заботы, ни доброты — лишь холод и угроза.

— Что происходит? — спросила я, стараясь звучать спокойно, хотя в голосе уже слышалась нотка дрожи.

Он шагнул ко мне ближе, и я машинально отступила назад, упираясь в кровать. Словно я была загнана в угол. Что делать? Что делать??

— Ты не понимаешь, Мари, — произнес он низким голосом, его губы искривились в усмешке. — Это место — не то, что ты себе представляешь. Здесь у нас свои правила, и ты только что нарушила их.

— Если дело в мавре, то я могу заплатить штраф. Я же не распространяла, а курила сама. Это решаемо! Я просто хотела выйти на минуту, — начала оправдываться, но уже понимала, что мои слова не имеют значения. Я чувствовала, как он изучает меня, его взгляд гулял по моему телу.

— Ты не должна была курить мавру, и ты знаешь это, — сказал он, приближаясь еще ближе. — Мы не можем позволить себе подобные нарушения.

— Айрон, — произнесла я, стараясь придать своему голосу уверенность. — Скажи прямо, что ты хочешь?

Он наклонился ближе, его дыхание стало ощущаться на моей коже. Я замерла, не зная, что делать.

— Я долго за тобой наблюдал, — произнес он с ухмылкой. — А сегодня, ты прямо-таки сама свалилась к моим ногам.

Я чувствовала, как сердце колотится в груди. Я не могла позволить себе сдаться. Внутри меня вспыхнуло желание бороться, даже если шансов почти не было.

— Я не хочу никаких последствий, — произнесла я, стараясь выглядеть решительно. — Я просто хочу уйти.

Он вновь усмехнулся.

— Ты можешь начать работать на меня. — Его голос стал холодным, как лед. — Если будешь умницей, награжу тебя малой печатью Тьмы в скором времени.

— Что ты имеешь в виду? — спросила я, стараясь сохранить спокойствие.

Он шагнул ко мне еще ближе, и я оказался зажата между ним и кроватью.

— Мари, не глупи. Все очевидно. Будешь работать на меня, я буду тебя трахать, ты будешь вознаграждена, — произнес он спокойным тоном, как будто каждый день такое предлагает девушкам.

Я сглотнула, не зная, как реагировать. Внутри меня боролись страх и отчаяние. Я не собиралась поддаваться его манипуляциям, но в то же время понимала, что нахожусь в уязвимом положении.

— Нет, — произнесла я, хотя голос мой дрожал. — Это мне не подходит. Я могу заплатить штраф.

Он усмехнулся, и на мгновение мне показалось, что в его взгляде мелькнула искра безумного восторга.

— Ты смелая, — произнес он, словно обдумывая свои дальнейшие действия. — Мне это нравится. Многие бы все отдали, лишь бы греть мою постель и стать цербером, но не ты.

В этот момент я поняла, что нахожусь на грани. Я должна была найти способ выбраться отсюда.

— Я ухожу, — повторила я, но на этот раз, в моем голосе звучала твердость.

Он наклонился ближе, и я почувствовала его запах — смесь одеколона и чего-то еще неприятного мне. Его руки легли мне на талию, надавливая вперед, в попытки завалить на кровать.

— Ты не знаешь, с кем связалась, Мари, — произнес он почти шепотом.

— И ты не знаешь, с кем имеешь дело, урод, — ответила я, и ударила его в пах.

Он согнулся пополам и мне удалось вырваться, но у самой двери меня подхватила его Тьма. От ужаса неизбежного у меня потекли слезы.

— Люблю строптивых, в этом есть своя прелесть, — он уложил меня на кровать, давя Тьмой, чтобы я не могла пошевелиться.

Я чувствовала, как темнота вокруг меня сгущается, сжимая. Мои попытки сопротивляться были тщетны. Я была запертой в этом кошмаре, и каждый момент заставлял меня чувствовать себя все более беспомощной.

— Ты не понимаешь, — произнес он, наклоняясь надо мной, и его голос был полон похоти и искушения одновременно. — Я могу сделать твою жизнь гораздо проще, если ты будешь послушной.

Мои мысли метались, я искала выход из этой ситуации. Я должна была оставаться сильной, но, если взглянуть правде в глаза, что я могла сделать человеку, у которого есть Тьма? Абсолютно ничего.

— Я никогда тебе не подчинюсь, — произнесла я, и слезы градом катились по щекам.

Он зловеще засмеялся.

— Ты наивна, Мари. Ты не понимаешь, что выбора у тебя уже нет.

Я сжала кулаки, стараясь не поддаваться панике. Пожалуй, это была моя единственная защита.

Он впился в мои губы поцелуем, пытаясь попасть внутрь свои языком, но я сцепила зубы, так крепко, что слышала скрип на зубах. Его рука начала задирать платье, и я в первый раз в жизни пожалела, что люблю красивое белье.

Я вновь попыталась вырваться, но его Тьма лишь крепче обвила меня, словно оковы. Я была близка к истерике.

— Помогите, помо... — все что я успела крикнуть. Он ударил меня по лицу и от удара у меня в глазах засверкало, а потом потемнело.

Он сдавил мою шею так, что я даже вздохнуть лишний раз не могла, не то что кричать и стал расстегивать ширинку на своих брюках. Тьма Айрона властно сжала мой подбородок, вынуждая смотреть в его глаза, изучающие меня с похотью.

— Ты всегда меня провоцировала. Своей необычной красотой. На сей раз ты просто так не уйдешь, не сбежишь. Я поимею тебя как хочу и сколько хочу, а потом мы поговорим с тобой о сотрудничестве.

Он ещё раз ударил меня по лицу, хотя это уже было не нужно. Я беспомощно плакала и не могла поверить, что это действительно происходит со мной. Длинные прохладные пальцы сорвали с меня трусики. Он жестко сминал мою грудь и целовал все открытые части тела. Мне было противно и хотелось блевать.

Когда он вошел в меня, то тело пронзила резкая боль. Я была на грани потерять создание от того, как Тьма сдавила мою шею. Я не могла сделать вздох и было ужасно больно от его движений. Он резкими толчками входил в меня, рыча при этом, как зверь. Цербер снова ударил меня по лицу, и я, на долю секунды, отключилась. Но когда он был близок к тому, чтобы кончить, он забыл про контроль над Тьмой. Она исчезла.

ГЛАВА 5.

Выбравшись в коридор, я побежала, не разбирая дороги. Слезы катились по щекам, не останавливаясь. Я в кого-то врезалась, но быстро отстранившись, пробурчала извинения и готова была бежать дальше, но меня схватили за руку.

— Мари? — знакомый голос заставил меня вскинуть глаза наверх.

На меня с широко открытыми глазами смотрели Адам и его светловолосая дама. Представляю, что они увидели: мятое платье, грязный фартук, пучок давно разлетелся и мои длинные черные волосы неряшливо спадали на плечи, заплаканные глаза, с потекшей тушью и, наверное, уже стали проявляться следы побоев на лице.

Я резко выдернула руку и побежала дальше, уже более отчетливо вглядываясь в дорогу.

Цербер бросился за мной, и я слышала его шаги, приближающиеся с каждой секундой. Я понимала, что не могу позволить ему меня поймать. Страх и адреналин мешались в моем сознании, заставляя меня двигаться быстрее, чем когда-либо.

— Мари! — крикнул он мне вслед.

Я обернулась на мгновение, и в этот миг наши взгляды встретились. Нет, я не могла позволить себе остановиться. Он мог оказаться таким же мерзким уродом, как Айрон. Второй раз я не выдержу!

Я свернула за угол и увидела дверь, которая вела на улицу. Я с трудом дышала, стараясь не думать о том, что только что случилось. Лицо болело от ударов, а тело помнило липкие прикосновения насильника.

Куда бежать? В какой стороне дом? Но пока главное просто бежать, бежать, бежать. Дальше от этого места. На улице я побежала вдоль ограды.

— Мари! — снова позвал Адам, и его голос звучал ближе.

Я прижалась к большому дереву, в надежде, что в темноте он меня не заметит. Закрыла рот ладонями, чтобы не издавать ни звука. Я услышала, как он проходит мимо, и в этот момент меня вновь охватила паника, что меня найдут и поведут обратно.

— Мари, ты где? — его голос стал более настойчивым.

Я не могла ответить. Я просто села на землю, обняв колени, и пыталась справиться с тем, что произошло. Пожалуйста, пусть это будет страшный сон! Я не смогла сдержать всхлип.

— Мари! — он бросился ко мне, протягивая руки к мои плечам. — Что случилось!

— Не трогай меня! — я отбросила его руки, и отползла в сторону. — Не трогай меня! Я просто хочу домой. Я. Просто. Хочу домой!

— Мари, успокойся, я не причиню тебе вреда! — Адам сидел передо мной на корточках, его глаза искали ответы.

— Ты не понимаешь! — вскрикнула я, не в силах остановить поток слёзы. — Я только что… я не могу… — Я не могла произнести слова, описывающие ужас, который только что пережила. В голове всё смешалось, и я чувствовала, как схожу с ума. — Просто, отойди и дай мне уйти! — уже шепотом произнесла я.

Адам встал, не отводя взгляда. Он кивнул и как только я поняла, что он не собирается больше за мной бежать, сорвалась с места.

У меня была одна цель. Быстрее добраться до дома. Добраться до дома. Дома тепло и безопасно, меня никто не обидит.

Я бежала, не замечая, как мимо проносились знакомые улицы, как вечерняя темнота окутывала город. Страх, который охватил меня, словно невидимая пелена, давил на грудь, не позволяя дышать. Каждое вздох был наполнен ужасом, воспоминания о том, как он меня трогал. Мне было противно находиться в собственном теле. Хотелось выйти из него и больше никогда не заходить обратно.

Когда я наконец добралась до своего дома, сердце стучало так, будто сейчас выпрыгнет из груди. Я вбежала внутрь через задний вход, быстро поднялась на второй этаж и забежала в комнату. Заперла за собой дверь и прислонилась к ней, обессиленная. Тишина в комнате казалась странной, но такой утешительной. Я медленно опустилась на пол и прижала колени к груди.

— Это просто кошмар, — прошептала я, пытаясь успокоить себя. — Это не может быть правдой.

Я схватила недопитый со вчерашнего дня виски и сделала сразу три больших глотка. Достав мавру, я начала курить, чтобы хоть на немного забыться. После я приняла душ, сначала очень горячий, а потом максимально ледяной. И когда Лео вошел в комнату, я уже изрядно напилась и накурилась.

— А ты чего меня не подождала? — спросил, плюхаясь рядом на мою кровать.

Я чувствовала, что если сейчас отвечу, то не смогу сдержать, только что прекратившийся поток слез.

— Эй, в молчанку будем играть? — Лео привстал на локтях, заглядывая в мое лицо. — Какого черта?! Откуда синяки, Мари?!

Его лицо исказилось от беспокойства. Я пыталась отдалиться, но он схватил меня за плечи, заставляя встретиться с его глазами.

— Что случилось? — он почти перешел на крик. — Ты в порядке?

Я не могла ответить. Все, что я пережила, снова нахлынуло воспоминаниями, и слезы покатились по щекам.

— Мари, скажи мне, что произошло!? — настаивал Лео, его руки крепче сжимали мои плечи.

Я оторвалась от его взгляда, не в силах выдержать это давление. Я чувствовала себя такой грязной.

— Я… я не знаю, как это объяснить, — всхлипывая, произнесла. — Это было ужасно…

Он опустился рядом со мной, крепко обнимая, и я почувствовала тепло его тела.

— Просто скажи! — его голос был полон решимости. — Я все решу…

— Нет! — перебила я, резко подняв голову.

Даже в алкогольном опьянение я понимала, что если расскажу Лео всю правду, он может наделать глупостей.

Он замер на мгновение, потом снова осторожно обнял меня. Я почувствовала, как его руки крепко держат меня, словно защищая от всего мира.

— Ты не одна, Мари, — произнес он тихо. — Я здесь.

Слезы продолжали течь, и я прижалась к нему, словно искала утешение в его тепле. Мы сидели так долго, и, возможно, это было единственное, что помогало мне хоть немного справиться с кошмаром, который я пережила.

— Я выпила на мероприятии, — сказала тихо, уже успокоившись. — Цербер Айрон это заметил, отвел меня в сторону и ударил, — я вздохнула, чувствуя, как в груди застрял комок.

Лео резко отстранился, в глазах ярость и беспокойство одновременно. Он не мог поверить в то, что я сказала.

ГЛАВА 6.

Я проснулась раньше Лео. Быстро собравшись, вышла, чтобы его не разбудить. Утром город казался ещё более мрачным, чем обычно. Было зловеще тихо. Я шагала по пустынным улицам, ощущая, как холодный ветер проникает под одежду. Осень только вступила в свою пору.

Каждый звук казался громче: шорох листьев, далекий звук шагов, который мог принадлежать кому угодно. Я ускорила шаг и уже через пять минут была в целительской лавке.

Внутри было очень уютно. Ароматы трав и эфирных масел наполняли воздух, создавая ощущение тепла и безопасности. Я подошла к стойке, где на полках были выставлены различные флаконы и упаковки с лекарственными средствами.

— Доброе утро — раздался приветственный голос целительницы. Она была женщиной средних лет с добрыми глазами и спокойным голосом. — Чем могу помочь?

Я слегка колебалась, но решилась.

— Мне нужно что-то от нежелательной беременности… Я… просто… в общем да, что - то от этого и от синяков на лице.

Целительница кивнула, понимая, и не задавая лишних вопросов. Она подошла к одной из полок и начала перебор флаконов, аккуратно изучая их этикетки. Я почувствовала, как растет волнение и появляется нервозность. Хочется курить.

— Вот, это подойдет, — сказала она, поднимая небольшой флакон с темно-зеленой жидкостью. — Это от синяков. Применяйте утром и вечером, небольшим слоем, и они быстро пройдут.

Я кивнула, принимая флакон. Затем целительница направилась к другой полке и достала более крупный сосуд, в котором находилась светлая жидкость.

— А это — от нежелательной беременности. Но помните, что это не панацея, и лучше всего обратиться к лекарю, если у вас возникнут дополнительные вопросы.

Я почувствовала тяжесть на душе, принимая флакон. Я поблагодарила целительницу и отдала монеты. Положив флаконы в сумку, направилась к выходу.

Холодный ветер, все еще дул, но уже казался не таким зловещим. Цель была ясна: дрянной квартал и новая порция мавры. Туда я и направилась.

Этот квартал всегда внушал страх. Хаос здесь не бушевал – он медленно сочился из трещин в заборе и пустых окон. Единственное место в городе, где можно было затеряться. Облупившаяся штукатурка, кривые ставни, запах – едкий коктейль из дешевого спирта, пота, чего-то химически-сладкого и неумолимого запаха разложения. Я втянула воздух, фокусируясь не на нем, а на ритме собственных шагов и цели, к которой я иду.

В нужном переулке услышала знакомые голоса. Тени у стены шевелились. Одна из них – Шаман – отделилась, его глаза, прищуренные в привычной усмешке, выловили меня из полумрака. Негромкий свист сорвался с его губ, прежде чем он лениво махнул рукой и полностью вышел из тени.

— Дорогуша! Солнце еще не встало, а ты уже тут? — голос его был хриплым, как наждак по ржавчине. Взгляд скользнул по мне, быстрый, оценивающий, задерживаясь на секунду дольше обычного. — Небось, как обычно? Зелья для уставшей души?

Я ответила коротким, безрадостным звуком, скорее похожим на кашель, чем на смех.

— Путь пролегал мимо. Обычно в такую рань я только закрываю глаза.

Его пальцы, ловкие и точные, как у карманника, мелькнули в складках одежды. Пакетик появился в его ладони, маленький, невзрачный. Он протянул его, но не отпустил сразу. Его глаза, внезапно ставшие серьезными, впились в меня.

— На, пташка. — Шепот стал тише, интимнее. — Но не забывай, нужно знать грань.

Я выдернула пакетик, сунув ему монеты. Грудь сжало знакомым холодным комком – стыд. Я быстро проглотила его. Его палец, внезапно острый, ткнул в воздух, указывая на синяки.

— Кто? — Один слог, налитый свинцом.

— Цербер, — выдохнула я с презрением. — Но я это так не оставлю.

Шаман хмыкнул, звук был сухим и безрадостным. Он знал язык этих улиц. Месть здесь не была драмой – это был закон выживания.

— Цербер? — Он медленно покачал головой. Наклонился ближе, запах табака и чего-то лекарственного ударил в нос. — С такими псами не играют, дорогуша. Они рвут глотки без объяснения.

— Я разберусь. Сама.

Он отступил, его лицо снова погрузилось в тень, но в глазах мелькнуло беспокойство.

— Ладно. Ты знаешь, где моя нора. Если...совсем прижмет. — Он махнул рукой, растворяясь обратно в клубке теней и голосов у стены.

Я не стала ждать. Развернулась и пошла к выходу из этого неприятного места.

Когда я наконец вернулась, Лео всё ещё спал. Я тихо вошла в комнату и присела на край кровати, наблюдая за его спокойным лицом.
Чтобы я делала без своего друга, не представляю. Я помню его столько же сколько и себя. В сиротском доме именно я была тем ребенком, что вечно попадает в неприятности, а мой Лео меня из них вытаскивал и всегда поддерживал. Он был моим защитником, когда мир вокруг казался несправедливым.

Я потянулась к его руке и нежно сжала её. Он шевельнулся, но не проснулся. Я вспомнила все те моменты, когда мы вместе мечтали о свободе, о том, как однажды покинем сиротский дом и начнем новую жизнь. Мы строили планы, планировали путешествия и мечтали о том, как будем жить, когда вырастем.

Но жизнь распорядилась иначе. Сложности, которые мы пережили, стали частью нас, и теперь я не могла представить свою жизнь без Лео. Он был не просто другом, он был частью моей души. Моя семья. Я встала и подошла к окну, закурив мавру, глядя на утренний свет, который медленно заполнял комнату. За моей спиной дверь со скрипом медленно открылась, и я резко обернулась.

ГЛАВА 7.

— Иди к черному выходу, есть разговор, — от его нахальной улыбки у меня внутри все оборвалось.

После того, что он со мной сделал, он ещё имеет наглость приходить в мой дом! Урод! Ненавижу! Я почувствовала, как внутри меня нарастает ярость и беспомощность перед ним. Каждая клеточка моего тела кричала о том, что я не должна поддаваться его провокациям. Но в то же время, страх сковывал меня, заставляя замереть на месте. Я знала, что не могу позволить ему войти в мою жизнь снова, но его присутствие в моей комнате доказывало, что так просто я от него не отделаюсь.

— Убирайся, — произнесла я тихо, стараясь, чтобы мой голос звучал уверенно, хотя он дрожал от эмоций. — Ты не имеешь права здесь появляться.

— Ты ещё не поняла, Мари, — произнёс он, подходя ближе. — Мы с тобой не закончили. Так что, либо ты сейчас же идешь со мной на диалог, либо я уничтожу все, что тебе дорого.

Я почувствовала, как сердце забилось быстрее от его слов. Сжав кулаки и стараясь подавить в себе страх, я направилась к черному выходу. С каждым шагом я ощущала, как гнетущий страх сменяется ненавистью. Я не могла допустить, чтобы он снова подмял меня под себя. Я не собиралась сдаваться.

Когда мы вышли на улицу, я обернулась и встретила его взгляд. Уверенность Айрона, его наглость — всё это вызывало у меня отвращение и ненависть. Я знала, что он может уничтожить меня, но сделать это ему будет очень непросто. Уж я постараюсь.

— Ты не сможешь меня запугать, — произнесла я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно спокойнее. — Ты уже сделал самое отвратительное, на что способен мужчина. Как тебе не противно от самого себя?!

Он усмехнулся, и это лишь подливало масла в огонь. Я видела, как он наслаждается моими эмоциями, как будто это была игра — игра, в которой он всегда был победителем.

— Моя прекрасная Мари, — сказал он, приближаясь. — Ты можешь сопротивляться, но это только затянет агонию.

Я сглотнула ком в горле. Меня колотило от злости и хотелось ударить своего обидчика, и бить, бить, пока силы не закончатся.

— Что тебе нужно? — спросила сквозь зубы.

— Мари, тебе не идет злиться, перестань, — он протянул свою руку к моему лицу, но я отдернула его. — Хотел сказать тебе. Если вдруг надумаешь идти к Истинному, то тебе стоит знать, что он на моей стороне. В твоем отдельном случае, даже камень истины не поможет.

Я почувствовала, как в груди закипает ярость. Я сделала шаг назад, стараясь сохранить дистанцию между нами, как будто это могло защитить меня от него.

— Ты блефуешь, — произнесла я, стараясь говорить уверенно.

— Ты можешь в этом убедиться, Мари, — сказал он с ухмылкой. — Но, если ты решишься на что-то глупое, я найду способ сделать так, чтобы тебе было очень плохо, а мне очень хорошо.

Я стиснула зубы, не желая показывать ему, как его слова меня задевают. Я знала, что он хочет, чтобы я испугалась, чтобы я почувствовала себя беззащитной.

— Почему ты не можешь просто оставить меня в покое? — спросила я, и слезы, от бессилия, уже накатывались на глаза.

— Увы, ты меня интригуешь, — произнес он, снова делая шаг ко мне. Я чувствовала его дыхание, и это вызывало во мне отвращение. — Пока я не наиграюсь, тебе не уйти.

Я снова сделала шаг назад, чтобы хоть немного отдалиться от его навязчивого присутствия.

— Ты не имеешь права решать за меня, — произнесла я, хотя голос мой дрожал, выдав мою уязвимость. — Я не твоя игрушка.

— Но ты же знаешь, что на самом деле это не так, — ответил он, его улыбка становилась всё более самодовольной. — Хватит устраивать драму, Мари. Все уже понятно наперед. Ты прекрасно должна понимать кто я и кто ты. Да и к тому же, я предлагаю тебе работать цербером. Ты хоть представляешь какой это уровень, девочка? Я щедро буду одаривать тебя за твои услуги. Я великодушный.

Я почувствовала, как адреналин закипает в венах. Его слова были как ножи, резавшие мою гордость на куски. Я ненавидела его за то, что он так легко манипулировал мной. Как Предвечный позволяет иметь Тьму таким выродкам, как Айрон?!

— Я не собираюсь с тобой иметь дело. Ни за что в жизни.

Он засмеялся, и в этом смехе я услышала только издевку.

— Ты ведь знаешь, что мне не нужен твой согласие, — сказал он, поднимая бровь. — Я просто ставлю тебя перед фактом.

Я ощутила, как нарастающее отчаяние давит на грудь. Он был прав в одном — выбора у меня не было. Я могла только попытаться выжить в этой ситуации, но как? Я почувствовала, как слезы снова наворачиваются на глаза, но сдержала их. Я не собиралась показывать ему свою слабость.

— И знаешь, Мари, я уже соскучился по твоим «нежным» ласкам. По тому, как ты извиваешься подо мной и по твоим зеленым глазам, полных страха…

Он не успел договорить, я все-таки не сдержалась и плюнула ему в лицо, готовясь к самым непредсказуемым последствиям.

Айрон замер, его лицо на мгновение застыло в недоумении. Время, казалось, замерло, и всё вокруг утихло, как будто мир находится в ожидании. Я почувствовала, как адреналин бьет в висках, а сердце колотится, как будто хочет вырваться из груди. Я знала, что сделала что-то непоправимое, но в этот момент это казалось единственным способом выразить всю мою ненависть.

— Ты… — начал он, вытирая лицо рукавом мундира, и в его голосе звучала ярость. Айрон медленно наклонился вперед, его глаза сверкали, как у хищника, готовящегося к атаке. Я знала, что это приведет его в ярость, но ничего не могла с собой поделать. Весь тот вечер страха и унижений вылились в гнев, который теперь наполнял каждую клеточку моего тела.

Дверь открылась, и мы оба резко обернулись в ту сторону. На улицу вышли наши повара Джэк и Микки. Они о чем-то переговаривались, но заметив нас, замолчали.

Я молча наблюдала, как Айрон отступает, бросив на прощанье уничтожительный взгляд. Я облегченно выдохнула, вновь глядя на ребят.

— Что здесь происходит? — спросил Джэк, главный повар гостиницы, его голос был обеспокоенным. Микки, стоя рядом, нахмурив брови.

ГЛАВА 8.

Гретта очередной раз прочитала мне наставления перед рабочей сменой, что обслуживать гостей пьяной — это очень и очень плохо. Я поцеловала её в обе щеки и не дослушав, завязала фартук и приступила к обслуживанию гостей.

На удивление, сегодня первый этаж был забит гостями полностью. Свободных столов не было. Приметила пару постоянных гостей — щедрых на чаевые. Но даже их щедрость не могла затмить ту усталость, что накапливалась в моих плечах. Я старалась улыбаться, хотя на самом деле думала лишь о том, как бы скорее закончить смену, напиться и уснуть. Заказов поступало много, и я быстро двигалась между столиками, стараясь держать равновесие.

За одним из столов сидела группа веселых молодых людей. Они громко смеялись и постоянно делали новые заказы. Я подошла к ним с блокнотом в руках, пытаясь сосредоточиться на их запросах. Один из них, с темными волосами, заметил мою усталость и подмигнул:

— Эй, милая, не хочешь присоединиться к нам? Мы отпросим тебя у хозяйки.

Я улыбнулась в ответ, стараясь не показывать, как мне на самом деле не хватает сил.

— Спасибо, но кто тогда обслужит такое количество гостей? Не вы же в самом деле. Поэтому я, пожалуй, продолжу свою работу, а вы отдыхайте, — сказала я, и, сделав шаг назад, продолжила записывать их заказы.

С каждым новым заказом я чувствовала, как внутри меня нарастает раздражение. Это заведение, несмотря на всю свою популярность, было для меня настоящей тюрьмой. Но на данный момент я была привязана к этому месту, к этой работе.

— Официант! — кто-то очередной раз позвал и я, тяжело вздохнув, двинулась к столику.

Ещё не дойдя, я заметила за столом мужчин в форме церберов. Только не это. Богиня Тьмы, ты ко мне не справедлива! Натянув дежурную улыбку, я подошла.

— Добро пожаловать в «Рог изобилия». Чего желаете? — я оглядела двоих церберов, они выглядели дружелюбно. Но когда мой взгляд упал на третьего, у меня из рук выпал блокнот.

Адам поднял его, медленно отдавая мне. Он впился своими пронзительными голубыми глазами в мое лицо, неумело замазанное пудрой.

— Готовы сделать заказ? — спросила я без энтузиазма и без прежней улыбки, желая поскорей уйти от этого столика.

Адам продолжал смотреть на меня, как будто пытался прочитать мои мысли. Я сердито отвернулась, пытаясь сосредоточиться на других гостях, но его взгляд, казалось, пронзал меня насквозь.

— Давайте, может, что-то выпьем? — произнес его товарищ с легкой улыбкой. — Как насчет чего-то крепкого?

Я прикусила губу, стараясь не выдать своего раздражения. Пьяные церберы самые ужасные гости.

— У нас есть отличный бурбон и коктейли, — ответила я, стараясь сохранять в голосе нейтральность. — Что будете заказывать?

Мужчины переглянулись, и я почувствовала, как Адам вновь смотрит на меня, не мигая. У него был обманчиво лёгкий и расслабленный вид, но в его глазах пряталась злость или что-то, что я не могла понять.

— А ты не хочешь выпить с нами? — неожиданно спросил один из мужчин. — Мы тебя отпросим.

— Я не могу, у меня работа, — повторила я. И этот мужчина, высокий и с бородой, засмеялся.

— Да брось ты, — сказал он, подмигнув мне. — Официанты тоже люди!

— Сомневаюсь, что на вашей работе, такое было бы позволительно. Так вот моя не хуже. Заказывайте, пожалуйста, — сказала я, поджимая губы и надеясь, что они поймут и отстанут.

И они наконец соизволили сделать заказ.

— Спасибо за заказ, скоро принесу, — сказала я, поворачиваясь от стола и направляясь к барной стойке.

Я поймала Вивьен, зная, что она мне не откажет.

— Золотце, можешь взять на себя тот столик с церберами?

— Конечно могу, но… с ними что-то не так? — спросила она с подозрением.

— Просто хочу выйти покурить, — я безмятежно улыбнулась и, вручив ей свой блокнот, отправилась на выход.

Улица встретила меня долгожданной прохладой, после душного заведения. Я достала мавру и затянулась. Сигарета медленно прогорала между моими пальцами, а мысли о работе постепенно отходили на второй план. Уличный шум смешивался с еле уловимыми звуками из ресторана. Я наслаждалась моментом, позволяя себе на мгновение забыть о том, что моя жизнь отстой.

Вдруг я услышала, как за спиной открывается дверь. Я обернулась и увидела, как он приближается ко мне. Это был Адам. В этот момент я ощутила, как внутри меня что-то перевернулось. К его взгляду у меня было слишком много вопросов, а его самоуверенность вызывала одновременно и раздражение, и любопытство. Я не стала выкидывать сигарету. Все равно хуже, чем уже есть, быть не может.

— Неужели ты снова решила сбежать? — спросил он, останавливаясь рядом. Я попыталась сохранить спокойствие.

— Просто вышла на свежий воздух, — ответила я, делая вид, что меня это не волнует. — У всех есть право на перерыв.

— Я спрошу у тебя прямо. Не вздумай увиливать, — произнес он, убирая руки в карманы брюк. Я посмотрела на него с недоумением. — В тот вечер, ты убегала. Это как-то связано с убийством?

— Каким ещё убийством? — воскликнула, не понимая, о чем идет речь.

— Тише говори, — он подошел ближе. — В ту ночь убили Верховного цербера. А труп его найден как раз в той стороне, откуда ты так старательно бежала. Зачем ты его убила? — он схватил меня за руку, в которой бала сигарета и, выбив ее, притянул меня ближе, как тяпочную куклу.

Я почувствовала, как кровь отхлынула от лица. В голове замелькали мысли, но собрать их в четкое предложение было невозможно. Ноги подогнулись, и я попыталась сделать шаг назад, пытаясь вырваться из его хватки.

— Что ты несешь? Я ни в чем не виновата! — выдохнула я, пытаясь сохранить спокойствие, хотя внутри меня все бурлило от непонимания.

Адам, казалось, не верил мне. Его взгляд был жестким, а пальцы, сжимающие мою руку, не отпускали. Я чувствовала, как его уверенность давит на меня, как будто он уже сделал свой вывод и не собирался его пересматривать.

— Ты или была рядом с местом преступления или непосредственно участвовала. Почему ты убегала? — Снова спросил он, и в его голосе слышалась злость и раздражение.

ГЛАВА 9.

Так как мне не посчастливилось вчера выпить, сон мой был не крепок. Я ворочалась на кровати, и когда Хвостик начала копошиться у меня на голове, я окончательно проснулась. Тепло его маленького тела было приятным, и я, потянувшись, улыбнулась.

— Привет, дружек, — произнесла я, поглаживая его мягкую шёрстку. Он сразу же перестал шевелиться и наслаждался моими прикосновениями. Я встала и направилась к столу, чтобы налить свежую воду и насыпать корм в его мисочку, так как забыла сделать это вчера.

Лео всегда смеётся надо мной и говорит, что я сумасшедшая раз разговариваю с крысой, но я искренне верю, что Хвостик меня понимает.

Впервые заметила его ещё в сиротском доме. Он прятался под моей кроватью, испуганный и одинокий, в то время, как другие дети носились по коридорам. Я помню, как однажды, просто от нечего делать, решила поговорить с ним. На мое удивление, поняла, что он слушает. Я стала подкармливать его, и вскоре, когда я и Лео покинули приют, я была поражена, увидев его снова под своей кроватью, но уже в гостинице.

Хвостик не был просто грызуном — он стал для меня настоящим другом. Каждый раз, когда мне было грустно, а такие моменты случались слишком часто, я могла просто взять его на руки. Тёплое тело крысы всегда успокаивало меня, и я чувствовала, как уходит напряжение.

Я наполнила его мисочку водой и насыпала корм. Хвостик, не теряя времени, начал с жадностью щелкать челюстями, поглощая еду. Я улыбнулась, наблюдая за ним.

Лео всё ещё спал, и, воспользовавшись моментом, я решила сходить в ванную. Когда я взглянула на себя в зеркало, то не могла поверить своим глазам. Все синяки и кровоподтеки исчезли! Неужели мазь оказалась настолько целебной? Я ощупала своё лицо со всех сторон, но не нашла ни одного признака побоев. Ну вот и славно, теперь не придётся наносить пудру.

Я натянула свои любимые, такие уютные широкие штаны и мягкий свитер. Тяга к кофе и сигарете гнала меня вниз, на кухню. Аромат свежего напитка только начал наполнять воздух, когда дверь распахнулась.

— О, Мари! Да ты сегодня ранняя пташка! — голос Гретты, звонкий и чуть запыхавшийся, ворвался в тишину. Она еле удерживала тяжелые мешки с продуктами.

Я вскочила со стула, торопясь помочь.

— Да, что-то не спалось. В последнее время слишком много событий. Мой мозг отказывается работать на меня, — я натянуто улыбнулась, отпивая кофе из кружки.

Гретта рассмеялась, расставляя крупы по полкам.

— Эх, дитя мое, у кого их не бывает, таких дней? Только вот кофеин тебе сейчас не помощник, поверь старой женщине. И эта твоя дурь с выпивкой... — она покачала головой, и в ее глазах мелькнула мягкая укоризна. — Твоя мама бы точно не похвалила такое.

Мама. Слово повисло в воздухе. Я никогда не спрашивала... Никогда не хотела знать, как именно оказалась в приюте. Но сейчас, под теплым, заботливым взглядом Гретты, этот вопрос прорвался сам.

— Гретта... — Голос мой прозвучал тише, осторожнее, чем я хотела. — Откуда... откуда ты знаешь мою маму?

Она замерла с банкой в руке. Удивление, растерянность, а потом какая-то решимость промелькнули на ее лице. Она медленно поставила банку и опустилась на стул рядом, будто внезапно устав.

— Думала, ты так и не спросишь, птенчик, — начала она тихо, почти шепотом. — Ее звали Карина... твоя мама... она была солнечным человеком. Помню, как она приходила в лавку, где я тогда торговала. Всегда с улыбкой, с добрым словом для каждого. Светилась изнутри.

В груди сжалось так больно. Ничего. У меня не было ничего о ней. Ни одного обрывка памяти. Я годами строила стену из безразличия – так было легче, безопаснее. Я могла выдумать любую историю, лишь бы не чувствовать эту пустоту.

— Но... почему... — Слова застряли в горле комом. — Почему она... оставила меня? — Выдавила я наконец с трудом. Сама не зная до конца, хочу ли знать ответ на этот вопрос.

Гретта вздохнула и посмотрела в сторону, как будто искала правильные слова.

— Ох, Мари... Это... сложно. Твоя мама... — Голос ее дрогнул. — Она бы никогда тебя не бросила. Никогда. Но... она умерла, детка. Роды начались слишком рано... прямо у меня в лавке. Все случилось так быстро... Я едва успела понять, что происходит, как ты уже лежала у меня на руках... а Карина... Карина просто... перестала дышать.

Слезы. Горячие, неудержимые. Они хлынули ручьем, застилая глаза, капая на стол. Я всегда боялась этой прав правды, бежала от нее. Но теперь, когда слова Гретты обрушились на меня, я жаждала их, как воздуха. Как будто рана, годами скрытая под коркой, вдруг вскрылась, истерзанная и кровоточащая.

— Я... не знала... — Прошептала я сквозь рыдания, пытаясь сдержать дрожь в голосе. — Я думала... думала, она просто... ушла. Бросила.

Гретта резко покачала головой. В ее глазах стояли слезы, а на лице читалось такое сострадание, что боль в груди сжалась еще туже.

— Никогда, слышишь? Никогда бы Карина не сделала этого! — ее голос звучал почти страстно. — Она любила тебя, Мари. Безумно любила еще до твоего первого крика. Просто... судьба оказалась жестокой. Жизнь повернулась не так, как хотелось бы всем нам.

Память о маме, к которой я боялась прикоснуться даже мысленно, обрушилась на меня лавиной. Та стена, что я так тщательно строила годами – из незнания, из гнева, из страха боли – затрещала и рухнула в одно мгновение. И за ней открылась тоска и печаль по женщине, которую я никогда не знала.

— А... отец? — выдохнула я следующий вопрос, боясь услышать ответ.

Гретта сжала мою руку в своих теплых, шершавых ладонях.

— Карина... она никогда о нем не говорила, Мари. Ни слова.

Я кивнула, но внутри осталась пустота, еще более зияющая и холодная. Отец... Кто он? Любил ли он маму? Хотел ли меня? Или... был причиной ее страданий?

— Может... может, это и не важно, — прошептала я больше для себя, пытаясь ухватиться за что-то реальное. — У меня же есть Лео... и ты, Гретта... и Хвостик... — Имена звучали как заклинание против одиночества.