Любимый друг

Глава 1

Диана

Вечеринка в ночном клубе по случаю Старого Нового года била ключом — музыка грохотала, огни переливались калейдоскопом, а я танцевала до изнеможения вместе с Алисой и Златой. Ноги уже горели огнём, мышцы ныли, но я не могла остановиться. В эти мгновения всё казалось таким ярким, таким настоящим... Словно мир сузился до пульсирующего ритма басов и ослепительных вспышек света.

Злата — моя лучшая подруга с самого детства. Глядя на неё, я не могла не улыбаться: в конце прошлого года она и мой брат наконец‐ то поняли, что созданы друг для друга. Теперь они вместе, и я искренне, безоговорочно рада за них. Их счастье светится, как неоновая вывеска над клубом — яркое, очевидное, безусловное. Они смеются, переглядываются, касаются друг друга — и в этих простых жестах столько тепла, что оно будто разливается по всему залу.

А вот моё сердце... Оно словно застряло в вечной зиме. Потому что уже столько лет я влюблена в Феликса — лучшего друга брата. Влюблена так глубоко, что иногда мне кажется: если вынуть это чувство из груди, я просто перестану дышать. Оно пронизывает каждую клеточку, звучит в каждом ударе пульса, живёт в каждом вдохе.

Каждый день я твёрдо решаю: «Сегодня скажу ему всё». Произношу это про себя, словно заклинание, сжимаю кулаки, набираюсь смелости... А потом... потом снова передумываю. В тысячный раз. Страх сковывает горло, слова застревают где‐ то между сердцем и губами. Что, если он посмотрит на меня с недоумением? Что, если разрушится то хрупкое равновесие, которое мы выстроили годами?

Моя история — не сказка. Скорее, это тихая мелодия, которая звучит в моей душе годами. Она то нарастает, захлёстывая волной, то затихает до едва уловимого шёпота. Но никогда — никогда! — не находит отклика. Эта мелодия принадлежит только мне. Я играю её в одиночестве, а она эхом отдаётся в пустоте.

Я пробовала всё.

Многозначительные взгляды, от которых замирало сердце и вспыхивали щёки. Осторожные намёки, которые, казалось, невозможно не понять. Даже почти откровенные попытки привлечь его внимание — неловкие шутки, нарочито долгие разговоры, случайные прикосновения...

И каждый раз — тишина.

Мои чувства растворяются в воздухе, не долетая до него. Иногда я убеждаю себя: он просто не замечает. Не видит того, что лежит на поверхности. А иногда... иногда мне кажется, что он намеренно отворачивается. Боится нарушить хрупкое равновесие нашей дружбы. Или просто не хочет видеть то, что я так отчаянно пытаюсь ему показать.

В надежде стать ближе я поступила в тот же институт, где учился он. Теперь мы видимся почти каждый день. Болтаем о пустяках, смеёмся над одними и теми же шутками, делимся переживаниями. Он — мой близкий человек, тот, кому я могу рассказать обо всём на свете. Тот, кто знает мои страхи, мечты, глупые привычки.

Но между нами всегда эта черта. Невидимая. Тонкая, как паутинка, и прочная, как сталь. Черта, которую я не могу переступить. Она словно стена, возведённая из недосказанных слов и невыраженных чувств.

Мы дружим. Тепло. Искренне. По‐настоящему. Он поддерживает меня в трудные минуты, радуется моим успехам, всегда готов выслушать. Но дальше этого — ничего. Ни взгляда. Ни слова. Ни жеста, которые дали бы мне хоть каплю надежды. Ни намёка на то, что его сердце бьётся в унисон с моим.
И вот я снова спрашиваю себя: сколько ещё можно любить так? Без ответа. Без надежды. Но с этой неугасимой, упрямой верой в чудо. Сколько можно хранить в сердце эту тихую мелодию, которая, кажется, никогда не станет песней для двоих?

Я подошла к бару, заказала «Мимозу» — хотелось хоть как‐ то заглушить эту тоску сладким цитрусовым вкусом. И тут... появился Дэн. Второй лучший друг моего брата.

Он словно сошёл с обложки глянцевого журнала: спортивная фигура баскетболиста, светло‐ русые волосы, глаза цвета виски — тёплый, тягучий, опасный оттенок. Дэн — мечта девчонок и мастер разбивать сердца. Короткие романы, ни к чему не обязывающие встречи — его стиль жизни. Он улыбается, и мир будто становится ярче, но в этой улыбке нет глубины, нет обещания.

Феликс — его полная противоположность. Да, он тоже баскетболист и тоже пользуется популярностью у девушек. Но он — брюнет с серьёзным взглядом и тихим достоинством. В его глазах нет легкомысленного блеска, только спокойная уверенность и... уважение. Именно это слово. Он уважает женщин. Не играет их чувствами, не разбрасывается обещаниями.

Глядя на Дэна, я вдруг остро осознаю: вот он — тип мужчины, который легко завоёвывает сердца. Яркий, эффектный, словно фейерверк. А Феликс... Феликс другой. Он не бросается в глаза, но если ты его разглядела, уже не сможешь забыть. И именно это делает мою любовь к нему такой мучительной и такой настоящей.

Я делаю глоток «Мимозы», и кисло‐ сладкий вкус смешивается с горечью моих мыслей. Музыка гремит, люди смеются, а я стою у бара и думаю: когда‐ нибудь моя тихая мелодия найдёт своего слушателя? Или она так и останется песней для одного?

— Привет, Ди! — Дэн ворвался в моё поле зрения, словно торнадо в белых кедах. За его спиной две девушки обменивались многозначительными взглядами — видимо, решали, кому достанется право на следующий танец.

— Привет. Снова сразу две? — я изогнула бровь. — Дэн, тебе не надоело это всё? Вон уже и мой брат остепенился. Может, и тебе пора?

— Малышка Ди, я, конечно, тебя люблю, — он приложил руку к сердцу, — но не надо совать свой носик в мою личную жизнь. Ок? — Да не вопрос. Если бы она у тебя только была, — фыркнула я, тут же мысленно дав себе подзатыльник. Ну вот зачем я на него наезжаю? Будто свои любовные неудачи на нём вымещаю.

— Ой, а то она у тебя есть, — парировал Дэн, игриво покачивая бокалом. — Очень смешно.

— У меня её нет, и это мой личный выбор, — гордо вздёрнула подбородок.

— Ну так и моя личная жизнь — мой выбор, — он развёл руками. — Чего ты вообще на меня взъелась? Вечер не удался?

Глава 2

Диана

Я подошла к Феликсу. Он стоял у колонны, рассеянно вертя в руках бокал с водой, и смотрел куда‐ то в толпу. В приглушённом свете его тёмные волосы казались почти чёрными, а профиль — неожиданно строгим, будто вырезанным из камня. Я на секунду замерла, пытаясь унять бешеный ритм сердца. «Просто подойди. Просто скажи что‐ нибудь». Ладони предательски вспотели, а в горле встал ком.

— Привет, — мой голос прозвучал тише, чем я рассчитывала, почти утонув в музыке. Ну почему так тихо?!

Феликс обернулся, и его лицо тут же смягчилось.

— Ди? Привет. Ты чего такая серьёзная? — в его голосе скользнула тёплая, знакомая нотка, от которой сердце ёкнуло.

Я пожала плечами, лихорадочно пытаясь придумать хоть какую‐ то нейтральную фразу, но все заготовленные слова рассыпались в голове, как карточный домик. Проклятье, я же репетировала!

— Да просто... хотела поговорить.

Он приподнял бровь, но в глазах — ни тени раздражения, только искреннее любопытство.

— О чём?

«О том, что я люблю тебя. О том, что каждый раз, когда ты улыбаешься, у меня внутри взрывается фейерверк. О том, что я годами собираю твои случайные взгляды, как сокровища».

— Ну... — я сделала глубокий вдох, чувствуя, как ладони становятся влажными, а колени слегка подрагивают. — Знаешь, я тут подумала... хотела тебе кое‐ что рассказать... поговорить...

Тишина. Секунда. Две. Три. Скажи уже что‐ нибудь!

— Да? — его взгляд стал внимательнее, будто он пытался прочесть мои мысли.

— Мне нравится один человек, и вот я... хочу ему признаться... — слова вырвались наконец, и я затаила дыхание, боясь посмотреть ему в глаза.

— Не поверишь, Ди. У меня такая же история. — его голос звучал взволнованно, и во мне вспыхнула искра надежды.

— Да?! — я невольно шагнула ближе, сердце забилось чаще. Наконец‐ то. Он тоже в меня влюблён и тоже не знает, как признаться.

— Мне нравится одна девушка. — он слегка улыбнулся, но взгляд был задумчивым.

— И? — я стараясь не выдать нарастающее волнение.

— И не знаю, как ей признаться. — он провёл рукой по волосам, и в этом жесте было столько неуверенности, что мне захотелось его обнять.

— Почему? — мой голос дрогнул.

— Неуверен, что это взаимно. — он опустил глаза, и я почувствовала, как внутри всё сжалось.

— А я уверена. Точно взаимно. — я говорила твёрдо, почти яростно, желая передать ему свою веру.

— Откуда ты знаешь? — он поднял на меня взгляд, полный сомнения и робкой надежды.

— Ну, как... как ты можешь не нравиться? — я улыбнулась, стараясь вложить в эту улыбку всё, что не могла сказать вслух.

— Алиса говорила про меня что‐ то? Да? — его глаза вдруг загорелись, и я почувствовала, как мир вокруг на мгновение замер.

— Алиса? Причём тут Алиса? — мой голос прозвучал резче, чем я хотела. Почему именно она?

— Она мне нравится. Я о ней говорил. — он произнёс это с такой искренней улыбкой, что у меня перехватило дыхание.

Сердце будто провалилось в бездну. Звуки музыки, гул голосов, мерцание огней — всё вдруг стало далёким и нереальным. Я стояла перед ним, чувствуя, как внутри всё сжимается, и пыталась найти слова, но они больше не приходили. Только не она. Только не сейчас.

— Понятно, — наконец выдавила я, заставляя себя улыбнуться сквозь комок в горле. — Значит, ты... серьёзно настроен?

— Да, — Феликс кивнул, и в его глазах вспыхнул тот самый свет, который я столько раз ловила украдкой. Только теперь он был направлен не на меня. — Думаю, пора сделать шаг.

— Это правильно, — я с трудом сглотнула, чувствуя, как улыбка натягивается на лице, словно маска. — Она должна знать.

— Ты правда так считаешь? — в его голосе прозвучала такая искренняя благодарность, что мне стало больно.

— Конечно. Если чувства настоящие, стоит рискнуть. — я говорила это, а внутри всё кричало: «Но почему не я?!»

Он улыбнулся, и на секунду мне показалось, что всё ещё можно исправить, что он вот‐ вот скажет: «Но знаешь, я только сейчас понял — это ведь ты...»

— Спасибо, Ди. Ты всегда знаешь, что сказать. — его слова прозвучали так тепло, что на мгновение я почти поверила, что это всё ещё может быть обо мне.

— Рада помочь, — прошептала я, чувствуя, как улыбка становится всё более натянутой, а глаза начинают щипать.

Музыка продолжала играть, люди смеялись и разговаривали, а я стояла посреди этого праздника, понимая, что только что потеряла то, о чём мечтала годами. Всё это время... он думал о ней...

— Ладно, пойду, — сказала я, делая шаг назад, чувствуя, как ноги становятся ватными. — Удачи тебе.

— Спасибо. И тебе... удачи. — его улыбка была такой искренней, что мне захотелось разрыдаться прямо здесь.

Я развернулась и пошла прочь, стараясь не обращать внимания на тяжесть в груди, на жгучую боль в глазах, на то, как мир вдруг стал серымибеззвучным.Где‐тотам,заэтойтолпой,заэтимияркими огнями, оставалась моя неразделённая любовь. А впереди — только тишина и попытка научиться дышать заново.

Глава 3

Диана

После той вечеринки на прошлой неделе я сбежала домой, едва сдерживая слёзы. Феликс признался в чувствах… но не ко мне. Его слова, будто осколки зеркала, разлетелись по сердцу, оставляя болезненные порезы. Я не могла оставаться там ни секунды дольше — ни видеть его сияющее лицо, ни слышать приглушённые разговоры, ни чувствовать, как вокруг меня пульсирует чужой, счастливый мир.

Сегодня должен был состояться наш девичник — уютный вечер кино у меня дома. Я заранее закупила всё: пломбир с карамельной крошкой, полусладкое вино, горький шоколад с миндалем, гору снеков и конфет. В планах была целая подборка романтических фильмов — от смешных до слезливых, чтобы и посмеяться, и выплакаться вдоволь. Но одна мысль отравляла предвкушение: придёт Алиса.

Алиса… Та самая Алиса, в которую влюбился Феликс. Та, о которой он говорил с таким светом в глазах, какого никогда не было, когда он смотрел на меня.

«Так нельзя, — шептал внутренний голос. — Она ни в чём не виновата».

Но мне было всё равно. Я не хотела её видеть. Не хотела слушать её смех, не хотела наблюдать, как она, сама того не зная, становится центром его вселенной. Я не собиралась быть молчаливым свидетелем их зарождающейся истории.

Я не кроткая овечка. Не милая зайка. И уж точно не «мисс доброта», как Злата, которая умеет сочувствовать всем и каждому.

Я — папина принцесса. Избалованная, упрямая, привыкшая получать то, что хочу. После смерти мамы отец и брат окружили меня такой заботой, что я почти поверила: мир вращается вокруг меня. Они носили меня на руках, исполняли капризы, гладили по голове и говорили: «Всё будет хорошо, наша девочка».

И я привыкла. Привыкла к тому, что мои желания имеют вес. Привыкла к тому, что мне уступают.

Годы. Целые годы я вкладывала в Феликса всё — улыбки, взгляды, тихие надежды, неуклюжие попытки привлечь внимание. Я ждала. Терпеливо, упорно, наивно.

А он… он просто взял и влюбился в Алису. В ту, которую знает от силы несколько месяцев.

Ну уж нет.

В дверь позвонили.

Я вздрогнула, выныривая из водоворота мыслей.

— Привет! — Злата впорхнула в квартиру, как солнечный луч, не замечая моего кислого выражения лица. — Я тут нашла твой любимый карамельный попкорн!

Она плюхнула сумку на стол и начала выгружать припасы: три вида мороженого, две бутылки вина, гору шоколадных батончиков и M&M’s… Аромат карамели тут же разлился по комнате, но даже он не мог пробиться сквозь тяжёлую пелену, окутавшую мои мысли.

Злата наконец заметила моё настроение. Её весёлое лицо тут же стало серьёзным.

— Ди, что случилось? Ты выглядишь так, будто тебе сообщили, что Netflix закрылся навсегда.

Я опустилась на диван, обхватив колени руками. Ткань платья слегка зашуршала, будто вторя моему внутреннему беспокойству.

— Не хочу говорить об этом.

— О Феликсе? — тихо спросила она, присаживаясь рядом. Её голос стал мягче, почти шёпотом.

— Я вчера решилась признаться ему в чувствах, — выдохнула я, глядя куда‑то в угол комнаты, будто там можно было найти ответы на все вопросы.

— В который раз? — Злата осторожно коснулась моей руки.

— Нет. В этот раз всё было по‑другому, — я сглотнула, чувствуя, как комок в горле становится всё больше. — Я действительно собралась с духом. Сказала, что мне нравится один человек и я хочу ему признаться…

Злата молча слушала, её глаза наполнились сочувствием. Она не перебивала, не сыпала советами — просто была рядом, и от этого становилось чуть легче.

— И?.. — осторожно подтолкнула она, когда пауза затянулась.

— Он ответил, что у него такая же история, — мой голос дрогнул. — Сказал, что тоже хочет признаться в чувствах. Я подумала… я так надеялась, что это обо мне.

Я закрыла лицо руками, пытаясь сдержать слёзы, которые так и рвались наружу.

— Но это была не я, Злата. Это Алиса. Он говорил об Алисе.

В комнате повисла тяжёлая тишина. Даже весёлый треск карамельного попкорна, доносящийся со стола, вдруг показался неуместным, чужим.

Злата медленно обняла меня, прижав к себе.

— Ох, Ди… — её голос звучал так тепло, так по‑настоящему. — Мне так жаль.

Я уткнулась в её плечо, наконец позволяя слезам пролиться. Всё, что я так старательно держала внутри — надежды, разочарования, боль — теперь вырывалось наружу, словно прорвало плотину.

— Я столько лет… столько лет ждала, — всхлипывала я. — А он даже не заметил.

— Иногда люди бывают слепы, — тихо сказала Злата, гладя меня по волосам. — Но это не значит, что ты недостойна любви. Совсем не значит.

Я отстранилась, пытаясь вытереть слёзы.

— Знаю, что должна быть рада за него. Но не могу. Не сейчас.

— И не надо, — твёрдо сказала Злата. — Ты имеешь право чувствовать то, что чувствуешь. Хочешь, отменим встречу с Алисой? Останемся вдвоём, посмотрим твои любимые фильмы, будем есть мороженое и проклинать всех парней на свете?

Я слабо улыбнулась сквозь слёзы.

— Хочу.

— Вот и отлично, — она поднялась, включила ночник, создав уютный полумрак, и потянулась к пульту. — Какой фильм первым? «Дневник памяти»? Или сразу «Один день»?

— Давай «Дневник памяти», — шмыгнула я носом. — Хочу плакать, но чтобы в конце было хоть немного надежды.

— Будет сделано, — Злата вручила мне коробку салфеток, плед и большую ложку. — И помни: даже если сейчас кажется, что мир рухнул, завтра всё будет иначе.

Глава 4

Диана

На парах я сидела, не слушая лекцию, прокручивая слова Феликса в голове. «Она мне нравится. Я о ней говорил» — эти фразы звучали в ушах назойливым эхом, царапали изнутри, не давали сосредоточиться. Буквы на слайде перед глазами расплывались, а мысли уплывали туда, где Феликс смотрит на Алису с тем самым светом в глазах — светом, которого я так и не смогла в нём зажечь.

Когда вышла из аудитории, столкнулась с Дэном. Он привалился к стене, засунув руки в карманы, и ухмылялся своей фирменной нагловатой улыбкой — той, от которой девчонки обычно таяли.

— Оу, привет, малышка Ди. Как дела?

— Хреново, — буркнула я, пытаясь обойти его.

— А чё так? Дай угадаю, причина — наш лучший друг? — он ловко шагнул вбок, снова оказываясь на моём пути.

— Угадал.

— Всё‑таки не смогла признаться. Я так и думал.

Я резко остановилась и посмотрела ему в глаза:

— Ты ошибся.

Его брови удивлённо взлетели:

— Накинь подробностей.

— Давай не тут, — я оглянулась на поток студентов, спешащих на следующие пары.

— Поедем ко мне? Вино, кино, домино? — Дэн подмигнул, явно наслаждаясь игрой.

— Дэн, иди в задницу, — я шлепнула его по руке, не сумев сдержать смешок.

— Предпочитаешь ресторан на крыше и саксофон?

— Дэн, я тебя придушу когда‑нибудь.

— Малышка, умереть от твоих рук для меня — честь, — он приложил ладонь к сердцу с преувеличенно‑трагичным выражением.

Я покачала головой, но на душе стало чуть легче — с Дэном всегда так. Его дурашливость, его умение превратить любую ситуацию в шутку действовали как анестезия.

— Ладно, клоун, — я вздохнула. — Если пообещаешь не нести чушь хотя бы полчаса, можем зайти в кофейню недалеко от моего дома. Мне нужно… выговориться.

Дэн мгновенно стал серьёзным. Он убрал руки из карманов и посмотрел на меня по‑настоящему — без маски шута.

— Пошли. И да, я буду молчать. Пока ты не скажешь всё, что накопилось.

Мы молча дошли до кофейни. Дэн заказал мне банановый раф— мой любимый, — и сел напротив, не перебивая, не торопя.

И тогда я рассказала. Всё. Как долго ждала, как собиралась с духом, как услышала его признание — но не в мою пользу. Слова лились потоком, и с каждым из них становилось чуть легче, будто я выпускала наружу ядовитый пар, отравлявший меня изнутри.

Когда замолчала, Дэн долго смотрел на меня, а потом тихо сказал:

— Знаешь, что самое обидное в этой истории?

Я подняла глаза, ожидая очередной шутки, но его лицо было непривычно серьёзным.

— То, что Феликс даже не понял, кого на самом деле потерял.

В груди что‑то дрогнуло. Я хотела возразить, сказать, что это глупо, что я не хочу жалости, но слова застряли в горле.

— Ди, — Дэн наклонился вперёд, — ты заслуживаешь того, кто будет смотреть на тебя так, как ты столько лет смотрела на него. Кто будет ценить каждую твою улыбку, каждый взгляд, каждую глупую шутку. Кто не будет метаться между «а вдруг» и «может быть». Ты заслуживаешь человека, который сразу поймёт: ты — это всё.

Я сглотнула, чувствуя, как к глазам подступают слёзы.

— Звучит как сценарий для того самого романтического фильма, который мы с Златой вчера смотрели.

— Значит, жизнь иногда копирует кино, — он слабо улыбнулся. — И знаешь что? В таких фильмах героиня всегда находит своё счастье. Просто её история начинается не с того парня.

Я вытерла глаза салфеткой и фыркнула:

— Теперь ты говоришь как Злата.

— Ну, у меня тоже есть скрытые таланты, — он подмигнул. — Так что, ещё раф? Или может, всё‑таки кино, вино и домино?

Я рассмеялась — на этот раз искренне.

— Раф. И никаких домино.

— Как скажешь, принцесса, — Дэн поднял руки в шутливом поражении. — Но помни: ты всегда можешь прийти ко мне. Даже если просто захочешь молча сидеть и смотреть в стену.

И в этот момент я поняла: даже когда мир кажется разбитым на осколки, всегда есть люди, готовые собрать их вместе — хотя бы на время.

Глава 5

Диана

Мне нужно было поговорить со Златой — выговориться, услышать её голос, может, даже поплакаться в жилетку. Но всё складывалось против меня.

Злата теперь почти каждый вечер проводила в доме моего брата. А там, живут ещё и Феликс с Дэном. Идти туда — однозначно не вариант. Феликса видеть не хочу, точка.

Те редкие вечера, когда Злата остаётся в общаге и пытается сосредоточиться на учёбе, тоже не подходят: там неизменно присутствует Алиса, её соседка. А с Алисой я по‑прежнему избегаю встреч — слишком больно.

Звонить Злате? Нет, не стану. Вдруг она с Кириллом? Не хочу портить ей романтический вечер своим нытьём.

В итоге отправила ей СМС:

Приветик, малышка. Если ты сейчас не влюбляешься с моим братцем и не рядом со своей рыжей подругой‑ведьмой, дай знать.

Ответ пришёл лишь через час:

Я с Кириллом. Романтическое свидание. Прости :)

«Мать их, влюблённые», — невольно улыбнулась я, хотя внутри всё сжималось.

И что теперь? Кому излить душу?

Я снова взяла телефон, долго смотрела на список контактов, вздохнула и нажала на вызов.

— Привет, малышка Ди, — тут же отозвался Дэн. — Что там, как дела?

— Так же… — выдохнула я. — Ты сильно занят? выдохнула я, ковыряя ногтем обивку дивана.

— Ты наконец решила пригласить меня на свидание? — в голосе Дэна звучала наигранная торжественность. — Ладно, признаюсь: для тебя всегда свободен.

Я невольно фыркнула:

— Да уж, твоя скромность порой поражает.

— Скромность — это не про меня, — охотно согласился он. — Так что случилось? Голос у тебя… не праздничный.

Я помедлила, глядя в окно. За стеклом медленно кружились редкие снежинки, будто нерешительно пробовали, стоит ли начинать настоящую зиму.

— Просто… всё как‑то навалилось. Хотела поговорить со Златой, но она с Кириллом. Пыталась придумать, к кому ещё можно обратиться, и поняла — никого. Ну, кроме тебя, пожалуй.

— Ого, — Дэн на секунду замолчал, а потом уже без шуток, мягче, спросил: — Настолько всё плохо?

— Не то чтобы плохо… — я запнулась, подбирая слова. — Скорее пусто. Как будто все вокруг живут своей яркой жизнью, а я стою в стороне и смотрю.

Дэн помолчал пару секунд, потом вдруг выдал:

— Знаешь, что я думаю? Тебе срочно нужен личный психотерапевт. С бонусом в виде отличного собеседника и поставщика вкусняшек.

— Ты что, предлагаешь себя? — я не удержалась от смешка.

— А кто может быть лучше? Я не буду ныть про «ну ты держись», не стану советовать «просто забудь его». Просто спрошу - Куда хочешь сбежать от реальности? В кафе? В кино? В парк?

Я посмотрела на унылый пейзаж за окном, на пустую чашку из‑под чая, на разбросанные по столу бумаги… и вдруг поняла, что больше всего на свете хочу просто не быть одной в этом хаосе чувств.

— Давай сюда, — сказала я, стараясь, чтобы голос не дрогнул. — Только предупреждаю: я сегодня не в настроении шутить.

— О, это даже лучше! Наконец‑то увижу настоящую тебя, без масок и острот. Готовлюсь к худшему. Уже беру куртку и прыгаю в машину. Кстати, у тебя есть запасное одеяло? Потому что если разговор затянется, я останусь на ночь. У меня принцип: нельзя оставлять подругу в беде после десяти вечера.

— Ты невыносим, — засмеялась я, чувствуя, как внутри потихоньку тает ледяной комок.

— Зато я единственный в своём роде. Жди. И не вздумай передумать!

Он отключился, а я поймала себя на том, что улыбаюсь. Может, мир ещё не совсем рухнул. Может, есть в нём места и люди, где можно просто быть — без прикрас, без игр, без необходимости притворяться, что всё в порядке.

Через полчаса в дверь позвонили. На пороге стоял Дэн с пакетом из пекарни и дурацкой улыбкой:

— Привёз оружие массового утешения: миндальное печенье, шоколадный кекс и… барабанная дробь… твой любимый малиновый чай!

— А как же кино, вино и домино? — я попыталась сохранить серьёзное лицо, но губы сами растягивались в улыбке.

— В следующий раз. Сегодня у нас печенье, кекс и малиновый чай. Ну что, принимаешь меня на ночлег? Обещаю не храпеть и не воровать одеяло. Хотя последнее — под вопросом.

Я рассмеялась в голос, наконец‑то чувствуя, как напряжение отпускает.

— Заходи уже, психотерапевт‑самоучка. Кстати, я терпеть не могу малиновый чай.

— Я в курсе! Поэтому, вместо малинового чая взял Sheridan’s — он шагнул внутрь, стряхивая капли дождя с волос.

— Вау, ты только что стал первым в списке лучших друзей.

Дэн торжественно приложил руку к груди.

Он прошёл в комнату, не дожидаясь приглашения, и с хозяйским видом огляделся.

— Выкладывай всё: от «он посмотрел не так» до «я сама не знаю, чего хочу».

— Ты же обещал без вопросов, — я устроилась на диване, поджав под себя ноги.

— Я обещал без глупых вопросов. А умные — моё второе имя. Ну же, начинай. Я весь во внимании, даже телефон в беззвучный режим перевёл.

Я помолчала, разглядывая узор на пледе. Слова никак не хотели складываться в предложения — будто рассыпались на полутона и обрывки чувств.

— Просто… я столько лет ждала. Смотрела на него, надеялась, что он заметит. А он… он даже не видел меня. Как будто я была мебелью. Или тенью.

Дэн не стал говорить «не переживай», не попытался утешить общими фразами. Он просто кивнул и сказал:

— Что собираешься с этим делать?

— А что мне делать? — Я развела руками, чуть не задев вазу на столике. — Магия не сработает, заклинание «влюбись в меня» ещё не изобрели, а волшебной палочки у меня нет.

— Ну, ты же хочешь его добиться, чтобы он стал твоим?

— И? — Я вскинула брови.

— Ну так сделай это! — Он хлопнул в ладоши, будто нашёл гениальное решение.

— Дэн, ты по дороге бахнул «малинового чая»? — Я не выдержала и фыркнула. — Ему нравится другая, он сказал это мне в глаза. В мои глаза, Дэн! Это как удар ниже пояса, только в сердце.

— И? Мне тоже каждый день кто‑то нравится. — Он невозмутимо достал печенье из пакета и откусил кусок. — Жизнь — боль, но печенье спасает. Попробуй. — Протянул мне печенье.

Глава 6

Диана

Вечеринки у Макса всегда гремели на весь институт — у него дома неизменно собиралась шумная толпа студентов. Дэн, Феликс и мой брат дружили с Максом с первого курса: все четверо играли в институтской баскетбольной команде.

Правда, в конце прошлого года между братом и Максом вспыхнул конфликт — оба увлеклись моей подругой Златой. В итоге она выбрала брата. Теперь Злата буквально не отрывалась от Кирилла. С ними пришёл и Феликс — он не сводил глаз с Алисы, которая тоже сегодня здесь. Хоть я и избегала Алису, запретить ей общаться со Златой я не могла.

Просто… больно видеть, как Феликс смотрит на неё, а не на меня. Впрочем, судя по тому, что Алиса держится от него на расстоянии, либо он ещё не признался ей в чувствах, либо уже признался — и получил отказ. «Ну и пусть мучается так же, как я», — мелькнула злорадная мысль.

А где же мой «фиктивный парень» Дэн? Все уже в сборе, а его всё нет. Мы ведь договорились сегодня разыграть перед всеми маленькую пьесу — показать, будто между нами что‑то есть. Я постаралась соответствовать роли: надела белый топ без бретелек, чёрную кожаную мини‑юбку и собрала волосы в высокий хвост. Дэн просил быть сногсшибательной — я выполнила.

— О, а вот и Дэн! — воскликнула Злата.

Я обернулась — и обомлела.

«Почему, блин, он такой красивый?»

Дэн вошёл в квартиру Макса с той самой небрежной уверенностью, от которой у девушек замирало сердце. На нём были простые чёрные джинсы и белая рубашка — но выглядел он, словно главный герой сериала. Рубашка облегала плечи, рукава были небрежно закатаны до локтей, открывая сильные предплечья. Несколько верхних пуговиц расстегнуты — ровно настолько, чтобы добавить образу лёгкую раскованность, но не перейти грань.

Он медленно обвёл взглядом комнату, будто оценивая обстановку, а потом его глаза нашли меня. В них тут же вспыхнул знакомый озорной огонёк.

— Ну что, актриса, — прошептал он, незаметно приблизившись и наклонившись к моему уху, — пора начинать спектакль.

Я почувствовала, как по спине пробежали мурашки. От него пахло свежим одеколоном — терпким, с нотками цитруса и древесины. И ещё чем‑то неуловимо тёплым, домашним… Печеньем?

— Ты… опоздал, — пробормотала я, стараясь не смотреть ему в глаза.

— Зато эффектно появился, — он подмигнул и, не дожидаясь ответа, взял меня за руку. Его пальцы были тёплыми и твёрдыми.

— Пойдём, пора заявить о себе.

Мы двинулись через толпу, и я чувствовала, как на нас оборачиваются. Дэн держал мою руку крепко, но бережно, и это прикосновение вдруг стало самым реальным во всём этом шумном, пёстром мире.

Злата, заметив нас, округлила глаза и тут же шепнула что‑то Кириллу. Брат нахмурился, но промолчал. Феликс на секунду оторвался от Алисы и скользнул по нам взглядом — долгим, внимательным, будто пытался что‑то прочесть в наших позах, в том, как Дэн слегка приобнял меня за талию.

— Смотри, — тихо сказал Дэн, кивнув в сторону Феликса, — он заметил. Теперь главное — не переиграть.

— А что, по‑твоему, не переиграть? — я нервно поправила прядь волос, чувствуя, как колотится сердце.

— Быть собой. Ну, почти, — он улыбнулся, и в этой улыбке было что‑то такое… настоящее. — Просто наслаждайся вечером. И помни: я рядом.

Музыка гремела, вокруг смеялись, танцевали, разговаривали, но в этот момент для меня существовали только три вещи: тепло его руки, стук моего сердца и вопрос, который я боялась задать даже себе: почему это вдруг кажется таким правильным?

Дэн повёл меня к дивану, усадил рядом с собой и тут же протянул мне бокал с коктейлем.

— Держи. Для храбрости, — его голос звучал так спокойно, будто он и правда был уверен в каждом своём шаге.

Я взяла бокал, сделала глоток и попыталась сосредоточиться на музыке. Но всё, что я могла чувствовать, — это его плечо, касающееся моего, и запах его одеколона, который теперь казался мне почти родным.

— Спасибо, — прошептала я, не глядя на него.

— За что? — он чуть повернул голову, и его глаза оказались совсем близко.

— За то, что помогаешь мне.

В эту минуту к нам подошёл Макс. Его лицо светилось привычной широкой улыбкой — он всегда первым замечал любые перемены в компании.

— Ну что, ребята, — он опёрся рукой о спинку дивана, - У вас какие-то тайны от коллектива?

Дэн мгновенно сориентировался. Не отпуская моей руки, он расслабленно откинулся на спинку дивана и усмехнулся:

— Никаких тайн, Макс. Просто Диана сегодня слишком хороша, чтобы оставлять её без внимания.

Я почувствовала, как щёки заливает румянец, но постаралась сохранить невозмутимый вид.

Макс окинул нас внимательным взглядом, задержавшись на наших соединённых руках.

— И давно это у вас?

— Достаточно давно, — Дэн бросил на меня короткий взгляд, в его глазах плясали озорные огоньки. — С самого детства. Ну, в смысле, я всегда знал, что Диана — особенная. Просто ждал подходящего момента.

Я едва сдержала изумлённый вздох, но вовремя подхватила игру. Слегка склонила голову, улыбнулась краешком губ, стараясь не выдать, как бешено колотится сердце.

Макс прищурился, явно пытаясь понять, где граница между правдой и спектаклем. Он переводил взгляд с меня на Дэна, словно сканировал каждую черту лица, каждое движение, будто пытался найти трещинку в нашей истории.

— С самого детства, значит… — протянул он, потирая подбородок. — И никто ничего не заметил? Даже Кирилл?

Он не успел закончить фразу — к нам, словно по сценарию, подошла Злата, за которой тенью следовал Кирилл. Её глаза горели любопытством, а брат хмурился, уже предчувствуя неладное.

— И что у вас «с самого детства»? — Злата всплеснула руками. — О чём речь? Чего мы не знаем?

Кирилл нахмурился, бросил на Дэна короткий, оценивающий взгляд — такой тяжёлый, что, казалось, мог пробить дыру в стене.

— Да ладно, Кир, — Дэн поднял свободную руку в примиряющем жесте, но в его голосе звучала твёрдость. — Ничего такого. Просто мы… вместе.

Глава 7

Диана

— И что это было?! — Злата буквально влетела в столовую, размахивая сумкой, и плюхнулась за мой столик так резко, что чашка с чаем подпрыгнула. — Что вы задумали? Почему я не в курсе?!

Я отложила бутерброд и вздохнула: от Златы ничего не утаить. Подруга умела вынюхивать тайны быстрее, чем голодный пёс — запах колбасы.

— С чего ты взяла, что мы что‑то задумали? Может, мы и правда вместе? — попыталась я отшутиться.

— Ой, Ди! — Злата закатила глаза так выразительно, что я невольно заулыбалась. — Если бы это было правдой, я бы первой устроила праздничный танец с конфетти! Вы бы точно стали самой красивой парой института. Но я тебя знаю как облупленную: ты же всю жизнь только о Феликсе и вздыхаешь. Так что выкладывай всё как есть — пока я тебя не покусала!

Она шутливо оскалилась, и я рассмеялась:

— Ладно‑ладно, сдаюсь! Мы с Дэном договорились… э‑э‑э… разыграть небольшую пьесу. Чтобы вызвать ревность у Феликса. Ну, чтобы он наконец увидел во мне не просто подругу, а девушку.

— Хм, — Злата задумчиво накрутила на палец прядь волос. — Интересно. Думаешь, сработает?

— Дэн назвал это «рабочей схемой», — я пожала плечами. — Не знаю, честно говоря. Но попробовать‑то можно?

— Даже не знаю… — подруга прищурилась. — Но вчера Феликс точно отреагировал не как обычно. Ты видела, как он весь вечер сверлил вас взглядом?

— Думаешь? — сердце ёкнуло, но я постаралась сохранить невозмутимый вид.

— Ну, я не уверена, но внимание с Алисы он точно переключил на вас. Кстати, Кирилл тоже был не в восторге. Весь вечер ходил с лицом «я сейчас устрою семейный совет».

— Я заметила, — я фыркнула. — Но это явно не его дело. Слушай, а ты не в курсе, что между Феликсом и Алисой? Они как‑то… странно себя ведут. Будто избегают друг друга.

— Не знаю, — Злата вздохнула. — Алиса молчит как партизан. Но мне тоже показалось: она будто специально от него отстраняется.

— Интересно… — я задумчиво помешала чай, наблюдая, как кружатся чаинки.

— Ага, — кивнула Злата, а потом вдруг наклонилась ко мне через стол и уставилась в глаза. — Слушай, ответь честно: это действительно только игра для Феликса? Между тобой и Дэном… ничего такого не было? Потому что, если бы я не знала, что ты влюблена в другого, глядя на вас вчера, я бы точно подумала: «О, тут что‑то серьёзное!»

Я чуть не поперхнулась от неожиданности:

— Точно, только игра для Феликса! — поспешно заверила я. — Между нами ничего нет и быть не может. Это ведь Дэн! — я рассмеялась. — Ты же знаешь его: он — красивый, остроумный, но совершенно несерьёзный. Вечный шутник, который к девушкам относится как к краткосрочному проекту.

Злата скептически приподняла бровь, постучала пальцами по столу:

— Ну‑ну… Просто вы вчера были настолько убедительны, что даже я на секунду поверила.

Я почувствовала, как щёки заливает румянец:

— Да брось! Это просто… актёрская игра. Дэн умеет вживаться в роль.

— Актёрская игра, — повторила Злата с многозначительной улыбкой. — Ладно, будем считать, что это просто гениальная актёрская игра. Но если что — я первая хочу знать, когда начнётся второй акт этой драмы! И желательно с закусками и попкорном.

Я рассмеялась, чувствуя, как напряжение понемногу отпускает:

— Договорились. Но пока что — это всего лишь репетиция.

— Репетиция, которая может превратиться в премьеру, — подмигнула Злата. — Смотри не утони в этом водовороте страстей. А то вдруг Дэн решит, что ему нравится эта роль больше, чем он думал?

Я только махнула рукой, но где‑то в глубине души шевельнулось странное чувство — будто я сама не до конца верю в то, что говорю.

В этот момент в столовую вошли Дэн, Феликс и Кирилл. Я невольно напряглась, заметив, как Феликс замедлил шаг, скользнув взглядом по нашему столику. Кирилл же, напротив, нахмурился и что‑то коротко бросил Дэну.

Не обращая внимания на их переглядывания, Дэн с беззаботной улыбкой подсел ко мне, легко приобнял за плечи и чмокнул в щёку:

— Привет, малышка!

Я на секунду замерла, поймав на себе три разных взгляда: заинтересованный — Златы, настороженный — Кирилла и… странный, будто смешанный из раздражения и любопытства — Феликса.

— Эм… привет, малыш, — выдавила я, стараясь, чтобы голос звучал естественно.

Дэн, словно не замечая напряжения, взял с моего подноса кусочек яблока и с аппетитом надкусил:

— Чего такие серьёзные? Обсуждаете мировые проблемы?

Злата, не упустив момента, вскинула бровь:

— О, мы как раз говорили о том, насколько убедительно некоторые играют свои роли.

Феликс, до этого молча стоявший у стола, хмыкнул:

— Играют? А я думал, что все всерьёз.

Его тон был небрежным, но в глазах мелькнуло что‑то резкое. Я почувствовала, как ладонь Дэна слегка сжала моё плечо — едва уловимый знак: «держим лицо».

— А что, сомневаешься? — Дэн широко улыбнулся, глядя прямо на Феликса. — Может, тебе тоже стоит попробовать. Вдруг и ты найдёшь свою «ту самую»?

Кирилл, до этого молча подпиравший стену, скрестил руки на груди:

— Хватит цирк устраивать. Диана, ты серьёзно? Или это очередной спектакль?

Я открыла рот, чтобы ответить, но Злата опередила:

— Ой, Кирилл, ну ты как всегда — сразу в лоб! Может, люди просто наслаждаются моментом?

— Наслаждаются? — Феликс бросил на меня короткий взгляд. — Или пытаются что‑то доказать?

В воздухе повисло напряжение, густое, как сироп. Даже шум столовой будто приглушился, оставив нас в этом странном пузыре недоговорённостей.

Дэн, не теряя лёгкости, потянулся за моим стаканом с чаем, сделал глоток и подмигнул:

— Ну что, все удовлетворены допросом? Или продолжим допрос с пристрастием?

Злата рассмеялась, разряжая обстановку:

— Ладно, хватит пугать влюбленных. Пусть наслаждаются. А мы… — она многозначительно посмотрела на Кирилла, — пойдём искать свой «момент».

Глава 8

Диана

Следующий месяц пролетел незаметно — учёба, встречи с Дэном, бесконечные разговоры и сериалы. Мы с ним действительно много времени проводили вместе. Дэн регулярно заглядывал ко мне домой — всегда с бутылкой Sheridan’s и какой‑нибудь вкусняшкой: то с пирожными из пекарни, то с горстью карамельного попкорна. Мы устраивались на диване, включали очередной сериал и болтали обо всём на свете — от глупых мемов до планов на будущее. В эти моменты всё казалось таким… обычным. И в то же время — удивительно тёплым.

Пару раз выбирались в кафе, а однажды даже сходили в кино. Дэн смешно комментировал трейлеры, пока мы ждали начало сеанса, а потом всю дорогу домой спорили, кто из актёров сыграл лучше. Феликс после той вспышки в столовой словно выключился. Общался холодно — и со мной, и с Дэном. Ни намёка на прежнюю лёгкость. Но именно этого я и хотела, верно? Чтобы он заметил. Чтобы задумался. Вот только теперь, когда он держался отстранённо, внутри поселилось странное чувство — не победа, а какая‑то пустота. Кирилл, к слову, стал спокойнее относиться к нашей «паре». Видимо, понял, что это не мимолетный каприз. Или просто устал спорить.

А завтра — День святого Валентина. И я одна. Сижу за столом, перебираю конспекты, а в голове — ни формул, ни дат. Только мысли: «Что делают люди в этот день? Как отмечают, если рядом нет того, кого хочется обнять?»

Телефон тихо вибрирует —

сообщение от Дэна:

Завтра спасаю тебя от одиночества! Заезжаю в 12. Готовься к эпичному дню: сюрприз, пицца, кино, вино.

Я: Сюрприз? Какой?

Дэн: Малышка, сюрприз - это сюрприз!

Улыбаюсь. Может, это и есть лучший вариант? Не ждать чуда, не придумывать игры, а просто провести день с тем, кто действительно рад быть рядом. Но где‑то в глубине души всё равно царапает мысль: а вдруг Феликс сегодня тоже один? И думает ли он обо мне хоть на секунду?

Я перечитала сообщение от Дэна и снова улыбнулась. «Сюрприз, пицца, кино, вино…» Звучит как идеальный Валентинов день.

Откладываю телефон и смотрю в окно. За стеклом — февральская серость, но в комнате уютно: тёплый свет лампы, запах ванильного свечного воска, на диване — плед, который Дэн как‑то забыл у меня. Я его не убираю — пусть лежит.