Любимый Гад

Глава 1

– Все. С меня хватит, – кидала я в дорожную сумку вещи, что попадались под руку.

Не выбирала, запихивала без разбору, намереваясь быстрее покинуть особняк. Сил находиться в золотой клетке уже не было. Но даже не этот факт давил, а не сложившиеся отношения со сводным братом.

– Вась, – ласково отозвалась мама, поглаживая свой округлившийся живот. – Может, подумаешь, а? Ну куда ты сейчас?

– К Ольке, – выпалила я, отбрасывая прядь волос с лица, – или к Люське. Не пропаду!

– Поздно! Темнеет уже, – вздохнула мама, присев на край постели.

Она старалась оставаться спокойной, в первую очередь думая о малыше.

Я на нее не злилась, хотя, наверное, могла бы, но прекрасно помнила, сколько сил она вложила в меня, хватаясь за любую работу, лишь бы на завтрак у нас был на столе хотя бы кусок хлеба.

И сейчас винить ее в том, что она не вставала в позу и не перегораживала дверной проем, лишь бы я осталась дома – было глупо, конечно.

Я взрослая.

Совершеннолетняя и никто не виноват, что сводный оказался таким козлом и наши отношения с ним не сложились. Даже его родной отец частенько удивлялся, в кого он получился таким: бездельник, с дурным характером и желанием перелюбить все, что двигалось!

Я честно пыталась наладить с ним общение, но не задалось. И нейтралитет держать не получалось. Каким бы золотым терпением я не обладала, а всему был предел. Мой закончился быстро. Наверное, юношеский максимализм тому тоже был виной.

Мы с пятнадцати лет воевали, придумывая как подгадить друг другу больше.

В какой-то момент это переросло почти в соревнования и ничто не помогало объединить нас. Ни разговоры, ни просьбы, ни свадьбы родителей, ни беременность мамы. На подлянку со сторону Мишки я отвечала двойной! Ох, сколько же нервов мы вытрепали друг другу и семье!

Нас отправляли в лагерь, в отпуск, объясняли часами, что так нельзя, но все тщетно.

И если я в какой-то миг решила просто не обращать на засранца внимание, то братец никак не мог угомониться. Ему будто удовольствие доставляло задеть меня, довести, наблюдая с улыбкой победителя, как я злюсь, желая вырвать ему все волосы.

– И надолго? – спокойно интересовалась мама, потихоньку доставая из моей сумки вещи, которые я утрамбовывала минутой ранее.

– Не знаю. Пока Мишка не женится и не съедет отсюда куда-нибудь на острова. Насовсем.

– Сурово, – покачала она головой. – Дай ему еще шанс. Вы взрослеете, умнеете. Я все же надеюсь, что скоро эти игры в войну и дележка непонятно чего сойдет на нет!

– Мама, – всплеснула я руками, стараясь унять эмоции. Не стоило показывать родному человеку все, что творилось на душе. – Ты сама-то веришь? Из последнего… Этот свин прибил мои туфли гвоздями к полу! – воскликнула я, а ладошка потянулась к переносице.

Я тут же вспомнила, как приложилась ею с утра к полу и стало обидно до слез.

Между прочим, три стипендии выложила за них, и что? Два раза на свидание сходила и один раз по дому прогулялась, разнашивая эту красоту, а теперь выкинуть можно было смело в мусорку. Вот радость-то бомжам!

– Ну, ты тоже хороша! – видимо, решила она справедливости ради напомнить и о моих подвигах.

Ага, память подкидывала картинки, как сводный краснел, хотя на него это не похоже, когда на защите курсовой вместо презентации открылись слайды с его фото, где он выглядел не самым лучшим образом.

На карточках был запечатлен Мишка в белье после какой-то гулянки, затем в клубе со своими дружками и в довершении в обнимку с девицей, которая, как после выяснилось, была подружкой женатого ректора!

Странно, что после этого он вообще не вылетел из универа. И это я сейчас не только о Мишке. Хотя с последним, скорее всего, подсуетился отчим.

Он, кстати, довольно тепло ко мне относился, да и я испытывала к нему симпатию, видя, его отношение к моей маме. Ту заботу и ласку, что он дарил ей.

– Мам, ты вообще на чьей стороне? – поджала я губы, надувшись, как мыльный пузырь. Прямо как в детстве, когда кто-то без спросу забирал в песочнице мои формочки.

– На стороне справедливости. Потому и прошу, останься, по крайней мере, до утра.

Она тянула время, рассчитывая, что я выпустила бы к рассвету пар и успокоилась. И мысль подобная даже проскочила у меня, но ровно на пять минут, пока в спальню не ввалился Мишка, застыв в дверях.

– Привет, мышка, – подмигнул он мне нахально, – мозоли не натерла?

– Пошел ты! – сорвалось с языка под неодобрительный взгляд мамы.

– Пожалуй, вам стоит поговорить, – поднялась она и направилась к выходу, а Мишка вальяжно расположился на ее месте.

– Куда собралась на ночь глядя? Или дела так плохи, что решила тряпье продать?

– Скоро самому придется разбить копилку, – фыркнула я, – твой отец оставит тебя без гроша, ты доиграешься!

– Он лишь пугает. А то я его не знаю, – растянулся Миша на моей постели, закинув руки за голову. – Поворчит, жизни поучит и забудет.

Глава 2

Нехорошо получилось!

И тачку жаль. Новенькая была. Хотя права тоже.

Скорее всего, недолго им осталось лежать в моем кармане. Вряд ли в этот раз подфартило бы и судья сомнительно, что снова окажется знакомой отца.

В одну воронку, как говорилось, снаряд дважды, а в моем случае… четырежды точно не попал бы!

Обошел новенькую малышку, присвистнув от досады. Да уж. Ремонт крошке светил немалый, а уж о сумме и думать боялся. Мысли эти болью отдавались где-то в подреберье. Взъерошил челку, присев на корточки напротив огромной вмятины на правом крыле.

Нет, конечно, можно бате заявить, что меня подрезал какой-то засранец, но это в первый раз выглядело правдиво, потом отец даже слушать не хотел.

Залез в задний карман, пытаясь найти карточку. Наличные, что ли, сразу снять, пока батя не лишил последних. Он мог.

Отец был из тех людей, кто долго умел терпеть, но зато, когда последнее заканчивалось, лучше сразу находиться где-то подальше. А лучше на другом краю страны.

– Влад, ты еще долго? – девичий голос заставил вернуться в эту реальность.

Я даже успел позабыть, что ехал-то не один, намереваясь провести бурную ночку, но, похоже, планы придется менять.

– Думаю, тебе лучше такси вызвать, – проведя ладонью по колючему подбородку, посоветовал я цыпочке выметаться.

Девчонка, то ли ночью туго соображала, то ли просто была слегка туповатой, но не отреагировала никак. Продолжила копаться в мобильном, делая селфи в дорогом салоне моей бывшей уже красотки.

– У меня денег нет, – спустя десять минут, принялась она канючить. – Дай на проезд! Автобусы уже не ходят, да и куда я в таком-то виде?! Примут за черт знает за кого!

Ну, начиналось!

У меня так-то своих проблем куча, а еще она решила капать на мозги, что ли?!

Пришлось высыпать ей в подол мелочь, что отыскал в бардачке. Это куколку не впечатлило. Она посмотрела на меня, как на психа: непонимающе, робко. Но слова не проронила, хотя думал, сейчас взбеситься и в отместку забьет своими лабутенами. Нет же. Вышла спокойно, а потом с оглядкой заторопилась прочь.

Едва не побежала на полусогнутых.

Вот дурочка! Хотя бы себя пожалела. По грунтовке на каблуках и в темноте!

Я лишь выкрикнуть успел:

– Остановка в другой стороне.

– Да пошел ты, Гадовский, к черту! Извращенец больной!

Насчет последнего даже обидно стало. Чего это я вдруг больной?

Здоровый, сильный, красивый и все дамочки от восемнадцати падали зачастую штабелями при виде меня.

В общем, не жизнь, а малина. Была.

Нарезав еще пару кругов вокруг своего автомобиля, я все-таки вызвал эвакуатор, надеясь, что отец проспонсирует.

Ему позвонил, окольными путями, как можно запутаннее рассказал легенду, но вот беда – по голосу отца никогда невозможно понять: он рассержен или в бешенстве?!

Интуиция подсказывала, что вряд ли отделаюсь внушением, и следовало пути для отступления приготовить заранее.

Да где их взять? Перекантоваться у друзей, может?

Так те тоже без гроша в карманах, да еще и при родителях строгих.

Это мне везло: мать большую часть года путешествовала, отец работал.

Я его дома-то видел редко, если только в выходные, но в эти дни сам старался слинять куда-нибудь, чтобы не слушать нравоучения.

Папа был старой закалки, верил, что диплом открывает множество дорог, я же предпочитал считать, что любые дороги будут открыты, если есть приличный счет в банке. Стремился к этому, правда пока не очень выходило. Стипендии почти лишился, карманные спускал на тусовки. Ну, а чем еще заняться в двадцать? Дома сидеть, да кроссворды разгадывать?

– А я тебя предупреждал! – с порога начал папаша отчитывать меня, будто мне снова три и я не успел на горшок.

– С кем не бывает, – зевая, завалился я на диван в гостиной, лишь переступив порог.

За окном светало. Я недавно буквально вернулся домой, надеясь, что скоро моя малышка снова будет на ходу!

– С кем? – возмутился отец. – Мне, может, по именам перечислить?

– Не надо, пожалуй.

– Ключи давай, – протянул он руку ладонью вверх, глядя на меня зло.

– Может, без санкций для начала? – попытался я найти компромисс.

Нет, ну серьезно, чего сразу-то высшую меру. Не настолько я уж и накосячил!

– Я это слышал на прошлой неделе, когда ты облапал ректоршу! – фыркнул батя, сморщив нос.

Вот черт! Запомнил. Думал, в суете дней он забудет о такой мелочи. К тому же я не специально, так получилось. Ошибочка вышла!

– Пап, – вскочил с дивана, размахивая руками, – ну перепутал немного, чего сразу орать-то!

– Перепутал? – произошедшее не укладывалось у него в голове. – Скажи спасибо, что тебя не отчислили!

Глава 3

– Ксень, ну помоги, – наворачивая круги вокруг главной красотки курса, повторяла я, как заведенная.

Сводный бы сказал – подлизывалась. И оказался, скорее всего, прав.

В глазах отражалась лесть, речь точно елей, самой противно было, но Вострова ни на что другое бы не повелась даже. Хотя, впрочем, и на мои красивые слова она не реагировала, привыкшая давно к комплиментам. Парни ходили за ней хвостом, а она делала вид, что в упор их не замечает. Предпочитая не ровесников без гроша в кармане, но с горячим сердцем, а мужчин с опытом и кошельком!

– Зуева, не будь прилипалой, – откинув темную прядь с плеча, томно произнесла Ксения.

Ага, как списывать, так первая, а как помочь, то дружба врозь.

Я встала напротив нее, скрестила руки на груди и, насупившись, не сводила с нее взгляда. Наверное, если бы могла испепелить, то с удовольствием бы сделала такое с этой гусыней.

– Не раздражай, – закинула она ногу на ногу.

Сделала все так легко и кокетливо, что я чуть зубами не заскрипела.

Вот не умела я быть настоящей леди, со всеми этими манерами, женственной, притягательной, излучающей мягкую энергию и высокие вибрации.

Тьфу!

Едва ногой не топнула от досады. Ну надо же! Ничего! Я тоже ей готова была все припомнить на ближайшей сессии.

– Если не поможешь, – чуть подалась я вперед, гаденько так улыбнувшись, походя в этот миг скорее на жабу, чем на очаровательную кокетку. – То я…

– Что ты? – закатив глаза, промолвила Ксения. – Подговоришь старосту, чтобы считала мне каждый прогул? Или пересядешь от меня к Витьке за соседнюю парту и мне никто не подскажет на паре больше!

– Может и так! – фыркнула я, поведя плечом.

Лукавила, конечно.

Ей все ботаники курса готовы были петь дифирамбы и давать списывать, рассчитывая на милость вселенной, что однажды Вострова обратит на них внимание и им перепала бы улыбка.

Ага, держали бы карман шире!

– Ладно, – вздохнула она, кивнув на соседний стул.

Сделала это вряд ли из человеколюбия, конечно, но плевать!

Главное – готова была выслушать.

Я успела даже ладошки потереть, надеясь, что Ксюха все-таки отличалась злопамятностью и с удовольствием воспользуется моментом. Кто знал, когда еще перепадет шанс отомстить Гадюкину, а тут такая возможность!

Кратко я обрисовала картину, насколько вообще могла изложила ей суть. Подмечая при этом, что если поначалу Ксю зевала и даже не скрывала скуку, подпиливая при этом свои длинные ногти, которым бы позавидовал муравьед, пожалуй. Но стоило упомянуть братца, как самая желанная красавица факультета оживилась, изогнула свои тонкие брови, облизала губы и глаза ее вспыхнули таким огнем, что я поняла – дело в шляпе.

– Ну, что? Согласна? – ерзая на стуле в пустой аудитории, задыхаясь от эмоций, выпалила я.

Если она и после моей речи вдруг надумала сказать нет, я бы связала ее и все равно заставила помочь! Ну, некого мне было больше просить!

Нет, подружки у меня имелись еще, но… лишь Ксю удалось задеть когда-то сводного, после чего он подложил ей свинью, и сейчас она могла поквитаться с лихвой!

– Договорились, Зуева. Лишь бы стричься не пришлось также после, потому что выглядишь ты, мягко говоря, отвратительно. На вокзале, что ли, сделала апгрейд?

– Нет, сама, – грудь колесом сразу выкатила, пригладив свои космы.

Ну, она немного права: получилось криво, однако, после пены, дай бог, что не под корень вообще.

Козел этот сводный.

А у меня плюс фобия в копилке. Теперь приходилось внимательно рассматривать все тюбики, особенно с муссом!

– Ты только не забудь про красивый комплект, а то придешь еще в бабушкиных панталонах!

– Конечно, – кивнула Ксю, вздернув носик, – у тебя если только одолжу!

Препираться некогда было с ней, хотя язык чесался ответить. Но, кстати, раз речь зашла о бабулях, то стоило успеть.

Я помнила прекрасно, что моя собирать рвать когти в санаторий, значит, требовалось поспешить. Да и вдруг Вострова передумала бы в последний момент, а я никак не могла сорвать сюрприз для Мишки!

Даже тряска в душной маршрутке под блатные мотивы радиоволны, что так жадно слушал водитель, вызывая у всех остальных желание оглохнуть, не могла убавить во мне чувство счастья.

Да, уже скоро Мишка крупно пожалеет, что перешел мне дорогу.

Настроена я была решительно как никогда прежде. Никакой жалости. Только месть. Холодная и беспощадная.

Мысли, что Ксюха могла передумать, а она действительно могла, старалась гнать. Нечего было портить этим себе настроение. В кои-то веки оно перешагнуло отметку ноль.

На мобильный все же поглядывала, боясь, что однокурсница вот-вот да наберет, заявив, что планы поменялись!

Но на дисплее не высвечивалось ничего лишнего, значит, пока везло!

Доехав до конечной, я вышла из автобуса, поглядывая по сторонам.

Глава 4

– Привет, крошка, – подмигнул длинноногой нимфе, что внимательно изучала расписание на стенде. – Как делишки?

Оглянувшись, она пренебрежительно мазнула по мне взглядом, особо не задерживаясь, и снова вернулась к своему занятию.

Не понял. Это что за номер?

Не было еще ни одной девчонки, на кого бы не подействовало мое обаяние.

Потому я и решил зайти с другой стороны.

– Какие планы на вечер? Не хочешь провести его в компании богатого красавца?

Дальше продолжить не успел. На плечо легла чья-то ладонь, да с такой силой, что я едва не просочился на цокольный этаж.

Дыхание перехватило от такого сюрприза, медленно повернул голову, упершись взором сначала в черную, как смола, бороду, а потом бас прозвучал над ухом буквально:

– Ты чего не понял с первого раза, богатый красавец, вали отсюда!

Сглотнул, подумав, что предложение и впрямь дельное.

– Да я как раз и собирался, – попытался, чтобы голос не звучал колокольчиком, – меня и на парах уже ждут.

Парень убрал ладонь, а я, сверкая пятками, ринулся дальше по коридору.

Пара, кстати, уже началась и меня действительно ждали. Или нет?

Потому что стоило переступить порог, сразу началось улюлюканье с задних парт, шепотки, препод еще смотрел как будто видел впервые. А мы вообще-то были знакомы. Да-да, встречались осенью, кажется, на первой его паре.

– Гад, иди сюда, – взмахнули приятели руками, подзывая к себе.

Я быстренько юркнул между рядами, не забывая осмотреться.

Хм, ничего себе, сколько девчонок! И не самых страшненьких-то! И чего я раньше прогуливал?!

Плюхнувшись на задний ряд, достал из кармана ручку, телефон и, сложив ладони перед собой, принялся делать вид, что тема… кстати, какая?меня сильно увлекла.

– Ты вовремя. Сегодня контрольная второй парой, – шепнул Гришка Афанасьев.

– Гонишь? – буркнул я, принявшись бегать взглядом, прикидывая, удобное ли место занял для списывания.

Ага, а главное, знать бы с чего это делать! Мобильник хотя бы есть и на том ладно. Ну и ручка.

– Серьезно. Парни в шоке, что ты явился, да так метко!

– Молчи лучше. Может, пока не поздно свалим? – предложил я на всякий случай Гришане, в тихой надежде, что тот согласится.

– С радостью, да я на карандаше уже у всех за прогулы. Отчислят еще. Лучше тройка по этой хрени, чем кирзовые сапоги.

– У тебя отец замом в военкомате, – забурчали парни, – будешь сидеть в штабе, бумажки заполнять.

– Ага, конечно. А то вы отца моего не знаете! – рыкнул Гришка недовольно. – Для него имидж все! Отправит куда подальше и церемонится не станет.

– Дела, – промычал я, подперев щеку ладонью.

Препод о чем-то так нудно рассказывал, что минут через пятнадцать начал ловить себя на мысли, что впадаю в дрему.

Парни делали вид, что им очень интересна тема лекции, только с каждой минутой зевоту скрывать выходило все сильнее.

– Сколько там осталось? – толкнув локтем Гришку, поинтересовался устало.

– Сорок минут еще.

– Сорок? У тебя только десять минут назад было сорок одна!

Нет, это было сильнее меня. И главное – не сбежать, похоже.

Усатый профессор еще ходил между рядов, наблюдал, ведем ли мы какие записи или нет.

Мне для этого пришлось вырвать из тетрадки Тишки, что сидел справа, лист и начеркать там каракули, создавая видимость, что я тоже чем-то занят.

Ага, занят. Мечтами о том, как окажусь дома, растянусь на постели и заживу!

Окончание пары я встретил морально раздавленным и почти смирившимся, что отец снова будет ворчать.

Кто-то из парней решил остаться, другие не стали терять время попусту и сразу свалили, заявив, что все равно будет неуд, чего тогда напрягаться.

Я очень хотел последовать их примеру, прямо-таки стопы чесались. Но челюсть сжал, пересиливая себя, и остался, рассчитывая списать у такого же не сильно умного Тихона. Только вредный препод, как чувствуя, взял и пересадил всех по собственному желанию.

Мне место досталось на третьей парте и это был провал. Радовало лишь то, что рядышком сидела миловидная блондиночка.

Новенькая! Точно!

Она краем глаза посмотрела на меня, но быстро перевела сосредоточенный взгляд на лист бумаги, который пока был белый, как снег.

– Эй, как там тебя? Детка, красотка?

– Ты не по адресу, – произнесла она тихо, пока седой препод расхаживал по задним рядам.

– В смысле? Списать не дашь?

– А сам как думаешь? – усмехнулась, посмотрев в мою сторону своими синими глазищами.

Вот это да. Настоящие озера, мать их!

– Верю в твое великодушие.

Глава 5

– Может, ты высадишь меня здесь? – вцепившись в сидение, попыталась перекричать звук мотора.

Ваня только хитро улыбнулся, слегка прищурившись, и сделал вид, что не расслышал. Но и я попыток не оставляла, конечно, желая поскорее избавиться от попутчика.

Свела же нелегкая с ним.

Нет, парнем он был занятным, но время не самое подходящее для знакомств.

У меня зрел план и все силы бросила, чтобы реализовать его, а судьба будто палки в колеса вставляла.

Бабуля тоже хороша!

Могла бы и выручить, а не завести старую песню, что она уже не молода и будет рада знать, что у меня личная жизнь сложилась, если уж матери не повезло. Хотя чего это ей не повезло? Она любима, дом полная чаша, красивые дети, ну кроме Мишки, естественно!

– Давай до дома! – кивнул Ваня в тот миг, когда я нахмурилась, словно грозовая туча, вспомнив сводного некстати.

– Нет, – отреагировав не сразу на его предложение, замахала руками. – Домой нельзя.

– В смысле? А куда? – ничего непонимающий Ваня остановился посередине дороги, заблокировав полосу.

Сзади начали сигналить, кто-то попытался объехать, а я таращилась на него и не знала, как бы доходчивее объяснить. Да и надо ли ему все знать? Может, лучше съехать с темы, чтобы парень не свернул случайно на следующем перекрестке к дурдому!

– Э-э-э, – поскребла я за ухом, – это не совсем мне, – пытаясь выбраться окольными путями, начала я городить небылицы. – Подруге в какой-то степени.

– Хорошо, но диктуй тогда адрес. Я же не могу высадить тебя на ближайшей остановке с ней?

Призадумалась! Технически-то может, конечно. Другое дело, что я буду делать там? Использовать ее как лавочку?

Захотелось запустить руки в волосы и закричать от сложности выбора. Но кое-как придя в себя, я все же выкрутилась. Вспомнила адрес Ксюхи и Ванька направился туда.

Под недоуменные взгляды соседей Ксении, мы выгрузили это двуспальное чудо и всеми правдами и неправдами я смогла пресечь попытки Вани сунуть нос дальше в это дело.

– Зуева, – высунулась из окна по пояс Ксюха, завопив не своим голосом. – Что это? – тыча пальцем, кричала она, только разжигая любопытство в своих соседях.

Я втягивала голову в плечи, мило улыбаясь при этом и чувствуя себя абсолютной дурой.

– Бигуди классные, – выдала я первое, сбив Ксюху с толку на минуту.

Та дотронулась до своей головы, потом сплюнула и продолжила вопить, будто сломала ноготь сразу же, не успев выйти от мастера маникюра.

– Не заговаривай зубы. Что это? Я тебя еще раз спрашиваю!

– Что-что? – уперла я руки в бока, – твое рабочее место!

Соседи заинтересовались больше. Один даже пилить ветки перестал, но так и замер с пилой в стволе дуба, рассматривая меня.

Подмигнула бедолаге, вдруг его день такой же отвратительный, как и продолжение моего!

– Мы так не договаривались, – Ксюха кричала, будто мы находились в поле на удалении друг от друга.

– Эй, – возмутилась я. – Гадюкин променял тебя на прыщавую зазнайку с нулевым размером груди, – тяжелая артиллерия пошла в бой.

Ксюха тотчас поджала губы, недовольно нахмурилась, глядя на меня с таким выражением, словно желала запустить кирпичом.

Ага, значит, попала я в десятку. Знала куда бить! По Ксюшкиному самолюбию.

Она-то считала себя самой-самой, а тут братец приперся на дискотеку не с ней, с первой красавицей, а обычной девчонкой. Я, кстати, приукрасила чуть. Не нулевой. Первый. Но на фоне четвертого Ксюхиного, он, конечно, терялся.

– Я ему задам! – сжав кулачки, процедила моя помощница. – А ты до конца года списывать даешь!

– По рукам! – махнула я ей.

Уж лучше Ксю, чем этому засранцу мажору, который сегодня всю кровь попил за одну пару.

Уговорив все-таки Ксению поучаствовать в транспортировке кровати, я рванула домой, рассчитывая, что она не перепутает место.

По моему грандиозному плану локацией должна была стать центральная площадь. С наступлением темноты та становилась не сильно многолюдной, но парочки прохаживаться там любили. В общем, зрителями Мишка будет обеспечен.

Ворвавшись буквально домой, я с бешенным взглядом взлетела на второй этаж, едва не сбив отчима.

Тот улыбнулся, спросил, как у меня дела и, услышав в ответ, что все супер, не стал задерживать.

Наверное, вид у меня был слишком занятым, чтобы лезть с расспросами.

– И чего такой нарядный? – залетела я в комнату Гадюкина, сделав вид, что потеряла кое-что.

– Не твое дело, мышка!

– На свидание, что ли собрался? – хмыкнула я, видя, как Мишка прихорашивался.

От запаха одеколона можно было заработать асфиксию на месте. И, прикрыв рот ладошкой, я принялась ползать на четвереньках, заглядывая под кровать.

– Вали отсюда, Васька, путаешься под ногами.

Глава 6

– Ну-ка, расскажи еще, что тебе известно о новенькой? – не отставал я от Гришки, вызывая у того желание послать меня подальше.

Да еще бы! Наверное, я реагировал похожим образом, если бы мне дружок позвонил в самый неподходящий момент, еще и заставил бы рассказывать о какой-то посторонней девчонке в присутствии моей.

Я слышал, как на том конце негодовала его подружка, бурчала, проклинала меня и грозилась бросить Гришку. Но мне срочно необходимы были подробности.

– Мать твою, Гад, ты рехнулся? Знаешь, сколько времени я ее окучивал!

– Не ной. У тебя таких еще воз и тележка будет. А у меня, между прочим, дело особой важности!

– Какой? – возмутился приятель. – Запал, что ли?

– С ума сошел? – пришла моя очередь возмущаться. – Ты ее видел?

– О да, – интонация Гришки поменялась, и если сейчас бы его подружка приложила того чем-то тяжелым, я бы выступил в суде на ее стороне. Додумался тоже ляпнуть такое.

Запал! Ага, как же.

Нет, я просто был злопамятным! Да и на что там смотреть?!

Ну, подумаешь, симпатичная. Робкая, умная. Наверняка еще и невинная.

Нет, точно не мой типаж. Монашки меня не привлекали, но вот увиденное сегодня заинтересовало.

Раньше ее не замечал, хотя, возможно, по той причине, что я и в универе был нечастым гостем. Однако, это зефирная куколка смогла вывести меня за минуту своим поведением. Зараза! Из-за нее у меня точно появятся лишние неприятности. Батя уже до того предела, когда шутить явно был не намерен. А мажор, раскатывающий на автобусе, это за гранью.

Гришка тем временем что-то бубнил, а я поймал себя на мысли, что прослушал, увлекшись фантазиями.

Дьявол! Заставлять его повторить сказанное – это не по-христиански как-то!

Потому я, перебив, отключился и попытался сгенерировать стоящую идею, как все исправить.

Хм… А если ограбить универ?

Влезть через окно, отыскать у методистов в кабинете ключ от… Хотя вряд ли вредный препод оставлял самостоятельные в стенах ВУЗа.

Н-да не повезло! Но проверить стоило!

Хотя покрутив идею и так и сяк, подумал, что, в общем-то, она не сильна паршивая. Оставалось найти единомышленников. Но Афанасьев ряд ли поддержал сейчас, а наживать неприятности в одиночку мне не хотелось.

Но и сидеть на месте тоже не мог.

Расхаживая по комнате с задумчивым видом, я все больше утопал мыслями в своем гениальном плане. Так-так… Кто бы из друзей смог бы подсобить. Отыскать следовало проворного, у кого варил котелок и была фантазия… и связи. Они могли нам потребоваться.

– Точно, – ударив себя по карманам брюк, вспомнил я о Мироне. – Селезнев.

Ну он бы не отказал. Не должен.

Сам был студентом еще недавно, да и парень вроде из наших… Должен был войти в положение.

Воодушевившись, я потер ладошки, считая, что из меня вышел бы неплохой креативщик. Отцу об этом лучше, конечно, не знать. Но собой даже возгордился на минуту, забывая, что грехов в копилке становилось больше и терпение у вселенной, в принципе, как у бати, не резиновое.

– Спишь? – набрав Мирону, выпалил в трубку.

– Не кричи, – отрезал тот. – Что-то случилось? – обратился дальний родственник ко мне.

– Ага, выручишь?

– Деньгами? – послышался женский голос на заднем плане, потом захныкал ребенок.

Упс. Кажется, Рита по голове нас не погладит! Разбудили малявок!

– Нет. Пока нет!

– Тогда что? С лабораторными помочь? Это не ко мне. Это к жене!

– Погоди, – попытался я прервать Мирона. Черт, когда он успел стать таким правильным?

– Жду, – видимо, выйдя в другую комнату, произнес он куда громче.

– Слушай, мне нужна помощь и серьезная.

– Какая?

– Помоги ограбить универ! – выпалил, стоя спиной ко входу в свою же спальню и медленно повернувшись, я уперся взглядом в отца.

Точнее, в его удивленное выражение лица.

Ну, прекрасно! Вообще-то, мог и постучать, прежде чем вламываться…

Надежда оставалась лишь на то, что он не расслышал…

– Ты дома? – изогнув темную бровь, произнес строго отец.

Неужели правда не подслушивал или вид делал?

Вот пойди и пойми по его выражению лицу.

А оно серьезным было, прямо-таки не одной эмоции, словно с киборгом общался.

Батя порой не успевал или не желал переключаться, возвращаясь с работы.

Привык быть строгим со своими подчиненными, потому и дома держался так, словно я не сын, а его служащий.

– А где мне еще быть? – отложив телефон, вывернул я карманы.

Продемонстрировал отцу, что там пусто и его подачки мне и на день не хватило, кстати.

Глава 7

– Я надеюсь, ты сможешь все объяснить? – взволнованная мама, нарезала круги в кабинете, куда меня доставили. – Боже, Василиса, ты хотя бы отдаешь отчет, как это может повлиять на репутацию семьи? – пыталась она достучаться до моей совести, но я была в этот момент сосредоточена исключительно на провальной операции.

Ну, Мишка, ну гад! Это же надо, как ему повезло в последний момент! Точно ангел-хранитель у него был чрезвычайно силен, а вот мой… Мой, похоже, махнул на меня давненько рукой, посчитав, что ничего путного не вырастет, значит, можно и следить сквозь пальцы!

– Вася, – склонившись надо мной, мама прошипела: – Ты слышишь меня? Прекрати витать в облаках!

Я вскинула взгляд, уперлась им в мамино лицо, заметив, как пылали ее глаза, а щеки были от волнения розовыми, точно зимний закат! Она переживала: и за меня, и за то, что подумает отчим.

Не хотелось ей упасть лицом в грязь, правда, я искренне считала, что он как-нибудь переживет все. Тем более, что и его сынок в этом был замешан. Кстати, неплохо бы полюбопытствовать, а где этот оболтус!

Я как законопослушный гражданин, ну почти, таковой, конечно, честно выдала все явки и пароли Гадюкина. А нечего было оставлять меня одну.

Все ведь так прекрасно шло, пока на Мишку не справила нужду злосчастная ворона.

Вспомнив это, я прикрыла губы ладошкой, чтобы скрыть улыбку, но, кажется, мама заметила и расценила все неправильно.

– Вася, ты еще и улыбаешься? – поглаживая свой беременный животик, грозно произнесла она. – Нет, ну все. Мое терпение лопнуло! Ты с сегодняшнего дня будешь находиться под домашним арестом.

– Мам, – всплеснула я руками, поглядывая на дядю с усами, который представился, конечно, но от испуга ничего в голове не отложилось. – Мне вообще-то не назначили еще никакую меру!

– А я буду первой и назначу! – топнула она ногой. – Административку заплатим, но с этого момента ты сидишь дома.

– А учеба? – вскочила я.

Хлопая ресницами, ждала ее ответа, будто от этого зависела моя судьба.

– Туда и обратно! – была она непреклонна.

Я охнула, поджала губы и медленно опустилась обратно на старенькой покачивающийся стул.

Вот и приехали! Ну, Гадюкин!

Мысли о нем заставили сжать ладошки в кулачки, я всей душой в это мгновение ненавидела сводного и очень желала, чтобы и он схлопотал санкций, а не только я. С чего это должна отдуваться за двоих-то?!

Всю обратную дорогу мама со мной не разговаривала. Отвернулась к окну и делала вид, что не замечала. А я только вздыхала, не решаясь хоть что-то еще заявить в свое оправдание.

Какая разница, если снова окажусь паршивой овцой в стаде!

Конечно, это Мишка всегда такой правильный, идеальный сводный по мнению мамы, а я… Я лишь придираюсь, не ценю его заботу и опеку. Ха. Да он только и занимался тем, что изводил меня, а еще всех женихов отогнал!

Ух!

Я была невыносимо зла на все: на обстоятельства, на Гадюкина и заодно на этого паршивца мажора, который выковыривал мозг мне чайной ложкой, пока мы ехали до отделения.

Интересно, а его-то за что?

Играл в догонялки с патрульной машиной или устроил потасовку от скуки в местном клубе?

Такие, как он, вполне могут подобное позволить! Богатенький нахал, который привык играть и прожигать жизнь, не заботясь, о завтрашнем дне. Прямо, как мой сводный.

– Вася, – заговорила мама, когда мы переступили порог дома, – ты меня очень подвела! – покачала она головой.

– Прости, – вымолвила я, опустив взгляд в пол.

Рассматривала рисунок и знала для себя, что ее расстраивать я правда не хотела. Она едва ли не единственный мой близкий человек, я дорожила мамой и… просто эмоции взяли свое.

– Теперь тебе будет сложно заслужить мое доверие, – я вздохнула тоскливо, вжала голову в плечи и поплелась в свою комнату.

Хотелось плакать, слезы жгли глаза.

Я шмыгала носом от обиды, чувствуя себя такой одинокой в этот миг, недопонятой и маленькой. Словно мне снова пять, а за стеной орет сосед-алкаш, грозя поджечь дом. И мне страшно до мурашек, но маленький шкаф, в котором я пряталась, был моей крепостью и плюшевый медведь рыцарем, не позволяющий никому меня обижать.

Теперь я выросла. А спрятаться в угол до сих пор хотелось, обнимая того потрепанного временем медведя.

Задумавшись, не сразу заметила, что дверь в мою спальню приоткрыта.

Вошла, не включая свет, и едва не заорала от ужаса, когда уперлась в преграду.

Лишь втянув носом воздух, сообразила, что это Мишка и он, кажется, пришел мстить!

– Что ты тут забыл? – насупившись, я пошла сразу в атаку, помня, что лучшая защита - это нападение.

А с моим сводным ушки всегда должны быть на макушке, а рука на пульсе, если в ней не зажат кусок арматуры.

Я, конечно, осознавала, что Миша явится качать права, но рассчитывала, что это произойдет ближе к обеду и у меня будет время убраться или забаррикадироваться, тут как повезло бы. Но ирония в том, что фортуна от меня отвернулась. Похоже, я ее прогневала, иначе и не объяснишь тот поток неприятностей, что сыпались на голову.

Глава 8

– Нет, я всего, конечно, ожидал, но чтобы такое? – отец примчался на удивление быстро в отделение.

А я, между прочим, очень просил дядю Петю помалкивать, буквально умолял, невинно хлопая глазами и обещая золотые горы. Но муж двоюродной тетки, дослужившись до подполковника, был категоричен и ни в какую не шел на уступки.

Отца он уважал, считая, что они похожи с ним установками и моральные нормы также ставил во главу угла. На мои увещевания и клятвы, что больше ни-ни вообще не реагировал. Был сдержан и действовал по закону. А я чувствовал себя в западне, и грусть-тоска накатывала от понимания, что песенка моя, кажется, теперь уж наверняка спета.

Отец, конечно, побранил, куда без этого. Но в глубине души крохотная надежда еще была, что, может, случится чудо и удастся избежать нотаций и привилегии все останутся при мне.

Но чуда не произошло, увы. Батя ни в какую не слушал мои заверения, что все случайность, подстава и вообще я мимо проходил.

– Пап, а то ты сам в юности нос не совал в чужие сады!

– Сравнил, – оскалился отец, – одно дело сорвать у соседа яблоко, другое… универ! – всплеснул он руками. – Как мне теперь в глаза смотреть декану, а?

– Как обычно, – фыркнул я, – сделай лицо кирпичом, а лучше не пересекайся.

– Ага, может, мне проще отказаться от тебя? – встав посреди кабинета, зло процедил батя.

– Слушай, – вмешался дядя Петя, – могу поговорить с нужными людьми, да отправим его на сборы на летние месяцы. Поживет в казарме, научится самостоятельности.

Эй, а можно с плохими идеями мимо? Мне предложение это не понравилось. И надеялся, что папе тоже.

Казарма, сборы, подъем с рассветом. Нет уж, молодость один раз бывает, да и я больше не повторюсь. Хотелось бы взять от жизни все вовремя.

– Я ему устрою такие сборы, – рыкнул отец, что я вжался в спинку старого стула. – Он у меня быстро станет мужиком и ответственности научится.

– Ты меня и так уже лишил карманных и тачки, кстати, – напомнил на свою голову.

– А с завтрашнего дня еще и крыши над головой.

– Эй, – вскочил я, обалдев от такого заявления. – Это как? Предлагаешь мне пожить под мостом или в переходе?

– Узнаешь, – сверкнул белоснежными зубами отец и направился к выходу.

– А с ним что делать? – спросил Петр вдогонку. – Подержать до утра?

– Нет, спасибо. У меня для него будет кое-что пострашнее.

Спасибо, пап.

Поднялся нехотя. Взглянул жалобно на дядьку, все еще рассчитывая на чудо, ну хотя бы на крошечное. Но, видимо, не сегодня.

Дядька плечами пожал, попрощался и, наверное, вздохнул с облегчением, когда дверь за мной закрылась.

Оказавшись в коридоре, я втянул голову в плечи, стараясь лишний раз не попадаться никому на глаза. Но ровно до того момента, как в отдалении заметил блондинистую бейбу, которой, кажется, тоже не свезло.

Она с понурым видом стояла с какой-то женщиной, молча кивала и напоминала обиженного зверька.

При виде ее я плечи расправил, даже походка изменилась, стала более уверенной. Малышка как раз зацепилась взглядом за меня и я, конечно, одарил ее порцией внимания. Подмигнул, широко улыбнулся, а она только носик вздернула, закатив красивые глаза. Вот коза!

Мысль проскочила подойти даже, приободрить крошку, но отец, как всегда, вставил свои пять копеек, уронив мой рейтинг на тысячу пунктов.

– Мелочь наскребешь сам на автобус. Через час транспорт уже пойдет, – слишком громко произнес он, словно желая, чтобы все на этаже это слышали.

Вот так из плейбоя я превращался в неудачника, который шарил по карманам, желая отыскать лишний рубль.

Отец же прыгнул за руль тачки и неспешно тронулся с парковки. А я остался стоять, считая количество ступенек на крыльце одела полиции.

Проклятье!

До остановки плелся, гоняя мысли, потом пришлось поклянчить взаймы у какой-то старушки, которая с первым автобусом стремилась попасть раньше всех в собес.

Ну, круто, чего уж! Моя жизнь менялась в отвратительную сторону.

И глядя в серое пыльное окно на такие же дома, я пытался представить, что будет ждать меня уже в скором времени.

Ничего позитивного на ум не шло и, зная прекрасно своего отца, можно было почти с полной уверенностью сказать, что счастливые деньки мои остались позади. Впереди только суровая реальность.

– Да ладно тебе, – зевая в трубку, пробубнил Гришка, выслушав мой рассказ. – Считай, легко отделался. Не посадили ведь! Ну, подумаешь, поживешь пару недель не дома.

– Ты хотя бы представляешь, какие там условия? – возмущению моему не было предела.

Думал, друг поддержит, подставит плечо, предложит помощь, а он… Говорил так, будто отец отправлял меня на лазурное побережье, а не на хутор чертов!
И где я там жить должен: в землянке?

Он сам даже не был в курсе, сохранился ли дом, а отдал приказ, чтобы после обеда ноги моей здесь не было.

Глава 9

Вот с чего я должна была уезжать?! А главное – куда! У меня, кроме мамы и бабушки родни-то не было. А если учесть, что жила я с родительницей, а бабуля в глубинке, где из благ цивилизации лишь асфальт и то местами, то становилось вообще тоскливо.

Мажор бы не пропал, у Мишки друзей половина города, а я не отличалась излишней любовью к тусовкам, потому и знакомыми не обросла. Мне больше нравилось проводить время наедине с собой, занимаясь чем-то полезным, нежели просаживать в барах деньги, рисуясь перед незнакомыми людьми.

Может, оно и плохо, конечно, но меня всегда такой расклад устраивал. Да и если честно, сейчас и то, оказавшись в тупиковой ситуации, я не особо горевала по этому поводу. Неприятно, но в глубине души все-таки надеялась, что не пропаду. Но мама! Вот не ожидала от нее!

Конечно, у нас не всегда были отношения простые и доверительные, но она зачастую выбирала мою сторону, а с беременностью что-то изменилось. Не знала, как объяснить, скорее на более тонком уровне все происходило.

Я чувствовала, как она отдалялась, при этом искренне верила, что она, как и прежде за меня переживала и безразлично ей точно не было. И пусть сейчас мама вела себя немного иначе, чем от нее я ожидала, но старалась не дуть губы, как маленький ребенок и не обижаться. Хотя, конечно, внутри кошки скребли порой.

Прикусывая нижнюю губу, я бродила по комнате, словно весь остальной мир перестал существовать. Слышала лишь стук собственного сердца, а все краски разом померкли. Одна мысль не давала покоя: как быть дальше?

Хотелось поскуливать, прося помощи у небесных сил, но, похоже, я здорово насолила кому-то и ангел-хранитель временно вышел из чата!

– Поздравляю, – голос Мишки вырвал меня из мыслей, вернув в грозную действительность.

Что за дурная привычка вторгаться в мое пространство без стука. Понятно, что дом его отца, но можно хотя иногда вспоминать, что воспитывался не на улице!

– С чем? – обернувшись, впилась я взглядом в выражение лица братца.

Он был чрезвычайно доволен, хотя, казалось бы, радоваться абсолютно нечему!

Его отец из дома почти выселял, а Мишка вместо того, чтобы изображать из себя образцового наследника, продолжал вести точно хам.

– Ты же хотела прославиться, – фыркнул он и запустил в меня журналом.

Еле успела поймать увесистый глянец, вопросительно взглянул на сводного. Что на сей раз придумал-то? Снова издевался? Засунул внутрь червяка или что похуже, желая довести меня до нервного тика.

– И каким образом? – рассматривая пеструю обложку с изображением какой-то модели, спросила я, не торопясь перелистывать.

– Открой двенадцатую страницу? Не первая полоса, но… – развел он руками, – я, кстати, получился ничего. Пожалуй, попрошу в хорошем качестве, размножу и подарю своим фанаткам. Не зря в зал хожу по четыре раза, а вот ты… – засмеялся он.

Я быстро перебирая пальцами, распахнула бульварное чтиво на нужный странице, едва не выронив из рук от увиденного секундой позже.

Да, черт!

Гад и впрямь вышел красавчиком, что за несправедливость?! А я… да уж на моем перекошенном лице от испуга вырисовывался невероятный калейдоскоп эмоций… Только заикание лечить такой иллюстрацией.

А еще очень хотелось надеяться, что братец не успел рассказать всем об этом. Было и было. И так еле удалось все уладить. Можно сделать вид, что забыли и помалкивать!

– Пацаны в чате заценили, между прочим, – потирая небритый подбородок, воодушевленно произнес Гадюкин.

– Вот ты поросенок, – запустила я в него журналом. – Обязательно надо было всем трепать?

– Разве всем? – издевательски протянул Мишка. – Только приятелям своим. В универе еще не в курсе.

– Спасибо, – присела я в книксене. – Но что-то подсказывает ненадолго.

– Верно мыслишь, сестренка, – от улыбки на щеках братца появились ямочки, от которых девчонки балдели.

Не понимала вообще, что те в нем находили. Обычный невоспитанный и самоуверенный нахал! Да, возможно, немного обаятельный и за словом в карман не лез, но на этом, пожалуй, все.

– И? – знала, что подвох есть и непросто так Мишка приплелся с такими новостями.

– Предлагаю сделку, – скрестил он руки на груди, – никто больше не увидит это, а ты взамен будешь моей.

– Чего? – вспыхнули тут же мои щеки.

Как он только посмел такое предлагать?!

– Никто не увидит, если ты и я… – подмигнул сводный гад, намекая, что мне следовало бы подумать хорошенько. И вообще лучше стать на время послушной.

– Да уже все видели! – захлебываясь от негодования, выпалила я.

– В моих силах выкупить тираж, но… условия тебе известны. Решай. Всеобщий позор или всего одна ночь…