Любовный треугольник мертвецов

Глава первая

– Ну-у-у, Максим, пойдем в субботу на дискотеку?

– Не знаю я, Лер, не знаю. Дискотека – одно слово. Сама же понимаешь: на здешних дискотеках девяносто пять процентов тусующихся – неухоженные нищеброды в грязных свитерах, потертых джинсах и полурваных кроссовках за шестьсот рублей. Хулиганье, шалавенки и прочее отребье – вот кто будет нас с тобой окружать весь вечер, да и всю ночь тоже. И будут они из бутылок посасывать дешевое пиво да раскуривать копеечные сигареты с синтетикой вместо табака. И хочется тебе этого, а?

– Нет, мне противно все это. Всегда было такое противно. Помнишь ведь, как позапрошлым летом мы буквально выбежали из этого идиотского клуба уже минут через двадцать после того, как вошли в него?

– Да, – засмеялся парень, – еще как помню. Вот поэтому и спрашиваю: тебе хочется снова в этом курятнике побывать? Ты можешь и дома поплясать в тапках и с бутылкой пива в руке под музыку десятилетней давности, да и твоя акустическая система… – он не сдержался и опять засмеялся, последующие слова выдавливая сквозь смех, – она… будет помощнее этих древних колонок в том клубе. Того глядишь и… она своим чистым звуком… перекроет вылетающее из них бурление.

Смех подхватила и Лера:

– Так и делаем каждый вечер с моей бабкой – на пару отплясываем. И я хлещу пиво, а она самогон. – Когда ребята вдоволь насмеялись, девушка продолжила: – А если серьезно, то я бы, конечно, ни за что туда не вернулась, но ты же сам понимаешь, что отказывать моей вроде как лучшей подруге…

– Марине? Этой толстой сучке? – перебил он ее.

– Да, этой сучке. – Она усмехнулась. – Отказывать ей неправильно как-то. И она не толстая! Просто полноватая.

– А с каких это пор ты вдруг стала такой правильной? – ехидно заметил Максим, скривив уголок губ.

– За секунду до того, как ты задал мне этот вопрос, – не растерялась она с ответом, игриво высунула язычок и показала средний палец с покрытым алым лаком ногтем.

Познакомились Максим с Лерой два с половиной года назад. Началось все, пожалуй, с того, что в возрасте немногим меньше трех лет она лишилась родного отца, оставшись с единственным родителем. Нет, он не променял свою семью на чужую, не ушел к другой женщине; жену он любил всем сердцем, а в малютке души не чаял. Просто так получилось, что он разбился на мотоцикле. Мать Леры полюбила его прежде всего за в меру безбашенную натуру, за постоянную тягу к новым впечатлениям и ярчайшие эмоции и переживания, которые, в отличие от прошлых ее ухажеров, он в состоянии был ей подарить. Однако каждый раз, когда он садился за руль своего спортивного байка, невероятно стильного, агатово-черного Kawasaki, она не могла подавить в себе тревогу, зная, что при любом удобном случае муж будет лететь по дороге со скоростью свыше двухсот километров в час. И в конце концов ее опасения воплотились в реальность. Сколько жизней ежедневно уносят дороги по всему миру? И сколько еще жизней унесут? Население Земли растет, стремительно растут темпы расширения автопрома, а вместе с тем – и скорость транспорта. Закономерно с каждым годом аварий на дорогах становится все больше. Но разве это кого-то останавливает? Прокладывают новые дороги, расширяют и ремонтируют уже имеющиеся – и это, похоже, единственное решение проблемы – а точнее, видимость решения, – которое могут предложить власти. А дорогам наплевать на то, кто ждет вас дома, пока вы за рулем; наплевать им и на то, кого вы собой представляете: нищего маргинала, угнавшего чужой автомобиль, обыкновенного, среднестатистического мирного гражданина или же звезду мировой величины.

Лерина мать для всех тех, кто ее знал, была сильной женщиной и после смерти мужа не позволила себе слишком долго пребывать в депрессии, потому как ясно понимала, что такое состояние способно привести к еще большим потерям. И менее чем через год повстречала другого мужчину, а еще через год они поженились. Лера, так обожавшая своего отца, так скучающая по нему, была еще совсем малышкой, чтобы хоть что-то понять, а к тому времени, когда все поняла (по крайней мере, она была убеждена в этом), ее уже опекала бабушка. Да, мать Леры, возможно, была сильной женщиной, но ее чувства к новоиспеченному мужу и страх перед повторной утратой оказались сильнее, поэтому она была готова выполнить любые требования своего мужчины (в пределах почти разумного, как она говорила). А муж недвусмысленно, пусть и в мягкой форме, намекал, что не хочет растить чужого ребенка, уверяя в том, как хорошо и спокойно им будет жить без малютки, только вдвоем. И женщина без лишних колебаний согласилась, ничуть не смутившись тем фактом, что мужчина сообщил об этом уже после сыгранной свадьбы, при том что уже на первом же свидании узнал о наличии у нее ребенка. Позвонив родной матери, что жила в нескольких часах езды от столицы, она поведала ей о своих (а точнее, мужа) планах (в чем-то, конечно, солгала, где-то смягчила углы, дабы старушка не осыпала ее проклятиями), сказала, что на данном этапе жизни Лере лучше всего будет пожить у бабушки, и та, немного помявшись, что-то промямлив о беспокойстве за будущее своей внучки, дала согласие.

Весной девочка отметила свой седьмой день рождения в Москве, вместе с мамой и отчимом (причем, как она позднее вспоминала, это был самый яркий день рождения за все ее детские годы, – что, в общем-то, неудивительно), а уже летом, со второй половины июня, наслаждалась чистым свежим воздухом и относительным спокойствием на улицах маленького городка – городка сельского типа. Там она осенью того же года поступила в первый класс одной из ближайших от дома школ, познакомилась с детворой.

Глава вторая

– Ты не против будешь, если я сяду рядом с тобой?

Максим узнал этот голос. Он поднял голову и, как и ожидал – но оттого не в меньшей степени удивился, – увидел стоящую подле парты, за которой сидел, Лизу. В нос ему пахнуло сладким, но не приторным, а по-весеннему мягким ароматом духов – такой хочется вдыхать снова и снова, пока не распробуешь все нотки. Волосы девушки были собраны в конский хвост, ниспадающий на плечо; на лице – легкий макияж; недорогая, но как обычно со вкусом подобранная одежда.

– Не против, – улыбнулся он и жестом предложил приземлиться на соседний стул. – Все равно пока что один сижу. Да ты и сама, наверное, заметила. А где твоя подруга?

Повесив рюкзак на крючок, прикрученный к ножке парты, она устроилась рядом с Максимом и на автомате зафиксировала стул в удобном для себя положении, после чего ответила:

– Спасибо. А подруга утром позвонила и сказала, что приболела. Да-да, так я ей и поверила. Не готова к контрольной работе, вот и все.

– Ха! – усмехнулся Максим. – Очень оригинальная отговорка.

– И не говори. А ты сам готов?

– Честно? Не-а. Ну, то есть что-то из пройденного материала я помню, но чтобы именно подготавливаться к контрольной – нет, этим не занимался. Как-то не до этого мне было.

– Мне кажется, всем нам не до этого. Многим, правда, просто не хочется тратить на подготовку ни времени, ни сил.

– Нет, я… – начал было оправдываться он.

– О! – спохватилась Лиза. – Нет, ты не подумай, что я и тебя имела в виду. Я верю, что у тебя были весомые причины. Вот у меня таких причин не было. Но мне все равно пришлось заниматься подготовкой, потому что иначе мама с папой меня прибьют, если я получу хотя бы тройку. А так бы я лучше погуляла. – Она прочистила горло. – Что ж, если что, я помогу тебе.

– Договорились, – сверкнул подросток зубами. Хотя он был уверен в своих знаниях, которые с высокой долей вероятности помогут ему справиться на четверку, помощь, признавал он, все же не помешает.

– Но с тебя обед в столовой.

– Без проблем, – ответил он, пожав плечами и подметив подступившую красноту к ее щекам.

«Ну надо же! – думал он. – А ведь она заранее все спланировала. Наверняка ведь обратила внимание на то, что Лера второй день отсутствует на занятиях. Или это простое совпадение? Не упросила же она свою подругу не приходить сегодня, пропустить контрольную?»

Затем он спросил себя: почему бы ему и не пообедать с ней? Леры нет, а значит, она ничего не увидит. Если же ей кто-то расскажет, он просто солжет, будто на самом деле Лиза сама к нему подсела в столовой. В случае чего, парирует: «Ну не убежать же должен был от нее!»

Внезапно в его сознание начали проникать обрывки сна, где вместе с Лерой их столкнули с крыши. Но Максим мысленно отмахнулся от них, словно прогоняя назойливых мух. «Не в этот раз. Это просто дурной он. Забудь о нем».

И до поры до времени он о нем не вспоминал.

Субботним вечером Валерия позвонила Максиму и попросила прийти к ней следующим утром, поэтому ему удалось увидеть ее только в воскресенье. Она встретила его на крыльце своего дома, где они упали в объятия друг друга. В прихожей сняв с себя ветровку и обувь, Максим проследовал за девушкой в комнату.

Выглядела Лера откровенно неважно: покрасневшие глаза, синяки под ними (Максим замечал их и раньше – да и у кого из ровесников на сегодняшний день их не было? – но за какие-то несколько суток они перестали выглядеть естественно, словно бы налившись болезненной синевой), растрепанные, явно не видавшие несколько дней расчески волосы. И с десяток неглубоких порезов на левом предплечье, затянутые запекшейся кровью.

Максим крепко, но без грубости обхватил ее запястье и приподнял руку.

– Порезы? – Он бегло осмотрел их и поднял взгляд. В его глазах можно было прочесть неподдельную обеспокоенность. – Зачем ты это сделала?

– Да ладно тебе! – воскликнула девушка и, вырвав руку, помассировала запястье, хотя ей совсем не было больно.

– Что – да ладно? Твоя бабушка видела это?

– Вроде нет, – ответила она небрежно, пожав плечами. – И говори об этом, пожалуйста, потише.

Максим понизил голос:

– Ты что, так беспокоилась за нее?

– А как ты думаешь? – сдвинула она брови удивленно. Подойдя к кровати, плюхнулась на нее и, поерзав, привалилась спиной к стене. Парень последовал ее примеру. – Но это не все. Еще я загналась из-за отчима. Опять. – Она прижалась к Максиму, положив голову ему на плечо, и он ее обнял. – Мне было страшно. Это было… не знаю… паническая атака, наверное. Я вдруг подумала, что разом могу потерять и бабушку, и тебя, и вообще все. Как однажды потеряла мать. А еще я боюсь потерять себя. – Она вздохнула. – Со мной что-то не так. Я думала, что просто психологически взрослее и умнее всех этих деревенских простушек. Но дело, кажется, совсем в другом. Мой мозг как будто воспален. Голова постоянно забита такими мыслями, от которых любой простолюдин этого отвратительного, богомерзкого городишки прыгнул бы под поезд.

Глава третья

Бабушка Валерии услышала, как рядом с забором ее участка остановился какой-то автомобиль, но не придала тому значения – нередко кто-то из соседей, живущих в доме через дорогу, мог приехать, на несколько минут покинуть железо на колесах, вернуться в него и покатить в обратную сторону. Но когда лязгнули петли родной калитки, она убавила звук телевизора, неохотно поднялась с кресла и выглянула в окно, предварительно отдернув занавеску. Прищурившись и вжавшись лбом в холодное стекло, успела разглядеть в вошедших внучку с ее молодым человеком (Арсений же остался ждать в машине) до того, как они покинули поле зрения. Подумала, что, должно быть, дети передумали отмечать какой-то там праздник в компании одноклассников и вернулись, чтобы спокойно провести время наедине в домашней обстановке. Проковыляла на веранду, чтобы встретить их.

– Здравствуйте еще раз, – поздоровался с ней Максим во второй раз за день.

– Здравствуй. Уже вернулись? Так быстро? Проходите. – И отшагнула вбок.

Когда подростки перешагнули порог, девушка сказала:

– Мы ненадолго. Просто кое-что забыли. Сейчас заберем и снова уйдем.

– А-а-а, вот оно что. Так давайте вынесу вам? Что вы забрать-то хотели?

– Ну-у… – замялась Валерия. Когда тремя днями ранее к их дому доставили два газовых инфракрасных портативных обогревателя и два двенадцатилитровых баллона, заправленных (исключительно частный случай выполнения услуги за дополнительную немалую сумму) сжиженным газом, она солгала, что хотела интереса ради сравнить, насколько эффективнее они будут справляться с отоплением дома в сравнении со старомодной кирпичной печью. И ни слова не обронила о предстоящей вечеринке в заброшенном доме, запланировав в процессе ухода по-тихому вынести обогреватели с баллонами и погрузить их в драндулет Игната. Однако эта часть подготовки совершенно вылетела у нее из головы в самый ответственный момент, и теперь ей предстояло как-то выкрутиться. Впрочем, речь она заготовила еще в дороге. – Помнишь, я купила обогреватели? Так вот, мы решили взять их с собой.

– Обогреватели? Взять с собой? – удивилась старушка, теперь смотря на парочку так, словно выступала следователем, подловившем допрашиваемых на несостыковке в показаниях.

– Мы с ребятами устраиваем вечеринку – я тебе говорила об этом. Всю ночь пробудем в частном доме у мальчика с параллельного класса. Его родители уехали по работе, их не будет до послезавтрашнего дня, поэтому он пригласил всех к себе. В их доме тоже стоит кирпичная печь для отопления. И нам, чтобы не замерзнуть до утра, придется всю ночь подкидывать в нее дрова, следить за огнем. И вот, чтобы не заморачиваться, я предложила поставить газовые обогреватели. Мальчик согласился. Так что… – она развела руками. – Как-то так. Мы возьмем их с собой.

– Ой, я даже не знаю… Это ведь небезопасно – включать в доме газ. А если уснете все – что тогда?

– Не переживай ты так. Один-два часика обогреватели поработают – и отключим. За это время дом прогреется как следует.

Уперев руки в бока, старушка встревоженно переводила взгляд с одной на другого. Потом махнула рукой.

– Ладно, делайте что хотите. Только будьте осторожнее.

– Обязательно! – Лера растянула губы в улыбке.

– Тогда я пойду продолжу смотреть телевизор, потом лягу спать. Хорошей вам ночи, – пожелала им бабушка и удалилась, слыша слившееся в один голос ответное «спокойной ночи».

Подростки улыбчиво переглянулись, облегченно выдохнули, прошли в чулан и забрали обогреватели с уже установленными в корпуса баллонами (коробки из-под них Валерия посчитала излишне объемными, поэтому избавилась от них почти сразу после получения). Затем вернулись на открытый воздух, где Максим наказал девушке передать ему вторую печь, пересекли двор и, выйдя за калитку, попросили водителя такси открыть багажник, куда он помог им уложить груз.

– Спасибо, что подождали, – поблагодарил Максим таксиста, когда они все занимали свои места.

– Не за что, – ответил тот добродушно, едва сдержавшись, чтобы не добавить: «вы пла́тите – мы ждем».

В скором времени они высадились на Красноармейской, только теперь сразу за поворотом на другую улицу, Фрунзе, где была возможность беспрепятственно пройти в голое поле. Расплатившись с водителем, троица вышла из салона. Максим с Арсением взяли по портативной печи. Для того чтобы преодолеть не очень широкий, но довольно глубокий овраг, разделяющий дорогу и поле, они поступили так: Валерия и Максим его перепрыгнули (девушка при этом едва не подвернула ногу), Арсений же сначала передал обогреватели, после чего и сам прыгнул с уже пустыми руками. Следующим препятствием для них стала полоса почти безлистных кустарников, сквозь которые пришлось продираться особенно аккуратно, чтобы не исцарапаться (и вновь Арсений замыкал цепочку, прежде на весу, над зарослями кустов, передав печи). Потом они по-быстрому обошли стволы деревьев и наконец вышли в поле, которое параллельно Красноармейской простиралось вдаль под едва заметным наклоном вниз. Где-то там, в сотнях метрах от троицы, виднелось темное пятно, с каждым преодоленным десятым метром приобретая все более ясные очертания, превращаясь поначалу в некую абстрактную геометрическую фигуру, затем в двухэтажный частный дом, куда молодежь и держала путь, стараясь не разговаривать между собой и вообще издавать как можно меньше звуков.

Поскольку газовые баллоны были заправленными, идти парням было не так уж и просто – обогреватели то и дело бились об ноги, да и руки затекали. На полпути Арсений остановился, вынул пачку сигарет с зажигалкой, закурил и, держа раковую палочку в левой руке, правой поднял портативную печь повыше и прижал к плечу, удерживая за отверстие для переноски, как если бы управлялся с гирей. Максим попытался повторить за ним нехитрый трюк с грузом, но едва не вывихнул руку. Чертыхнулся и пнул по корпусу. Арсений, довольный собой, усмехнулся.