Любовь Адмирала

Пролог

-Аврорка,- услышала сквозь сон,-привет, любимая.

Разлепила глаза. Дема прямо в форме. Холодный с мороза. Холодный и слегка шершавый от легкой щетины.

Подорвалась с дивана спросонья, а от того, что резко вскочила, голова закружилась.

Он подхватил и прижал к себе. Сразу, с порога. Не дав даже опомниться.

-Сюда иди,- начал нетерпеливо расстегивать пуговки на кофте. Одна из них с глухим стуком упала на деревянный пол и покатилась куда- то безнадёжно далеко под шкаф. Я облизнула пересохшие губы. Он поймал это мое движение и жадно впился в мой рот, кусая и тут же слизывая свой напор.

-Я соскучился, Русалочка моя… Ужас как соскучился.

Его руки везде. Сон отступает и я понимаю, что внутри опять зажимаюсь. Не готова. Ругаю себя за это, борюсь с собой, но зажимаюсь.

-Любимая,- он как всегда нетерпелив и непреклонен. Юбка ползет наверх, а колготки вниз. Его выдержки хватает лишь на то, чтобы стащить капрон с одной ноги. Так, чтобы ему ничего не мешало подхватить меня под бедра и прижать к стене, заставив обвить его торс.

-Аврора,- нетерпеливо-горячий шепот в мою шею. Звук расстегивающейся ширинки и разрывающегося пакетика презерватива…

Вот она, взрослая жизнь, которую я видела раньше только в фантазиях. Но в реальности все иначе, все совсем иначе…

Я крепко жмурю глаза, готовлю себя к ощущениям, к которым так и не успела привыкнуть…

А потом какая- то внешняя сила заставляет меня сфокусировать рассеянный взгляд и посмотреть перед собой.

Мгновение. И вечность. Мир вокруг застыл. Заиндевел.

В дверях стоит Роман. Серьезный и молчаливый начальник моего жениха. Капитан корабля, на котором служит Дёма… Тоже в форме. Тоже с дороги, они ведь вместе приехали… Я вижу Эти Глаза. Падающий с улицы лунный свет смешивается с их туманом. Они словно неоновые. Горячие. Алчные. Их холод сейчас не пугает и не морозит. Он влечет и обжигает. Роман другой сейчас. Совсем не тот надменный, сдержанный и отстраненный, ледяной, как айсберг, каким я его видела в тот день у нас дома.

Я перестаю дышать на пару секунд, а когда снова наполняю воздухом легкие, чувствую, как по телу проносится токовый заряд.

Мы смотрим друг на друга. Роман словно прирос к дверному косяку, а я…

Глава 1

Глава 1

Размеренный шум волн и крик вечно голодных чаек. Запах моря- резкий, даже терпкий. Местные говорят, это потому, что оно всегда «цветет» с середины лета. То и дело набегающие тучи, заставляющие этот приветливый июльский полдень время от времени хмуриться. Я закрываю глаза и вспоминаю, словно бы это был вчера… Мои мокрые просоленные волосы щекочут цепко прихваченную загаром кожу спины выше полоски слитного купальника, на ноги налип навязчивый, как заезжий турист-ухажер, песок… По коже то и дело пробегают гусиные цыпки- потому что здесь, на Балтике, даже лето свежее. И пусть солнце сверху припекает- земля в этих краях словно бы источает надменную холодность, обязывающую нас быть не такими, как другие. Анклавом. Самой западной точкой России. Той, что полу-Кёниг, полу-Калинин. Чужими среди чужих, среди своих тоже словно бы чужими- и при этом, самыми родными, самыми надежными, на страже западной границы…

Я быстро хватаю упавшую на желто-пряную страницу книги из дедушкиной библиотеки каплю, пока она не успела оставить на фолианте уродливую рытвину. Бабушка наверняка бы поругала, если бы увидела, что я потащила книгу из выписки на пляж. Но страсть как хотелось дочитать очередную красивую историю про море.

Я всегда любила читать про море. Может быть потому, что мой папа был моряком и я с детства смотрела на большую воду в ожидании его… Ждала, а он все не приходил и не приходил… Да, именно не приходил, здесь на Балтике, сказать про моряка «приплыл» было равносильно самому страшному преступлению…

«Рано или поздно, под старость или в расцвете лет, несбывшееся зовет нас, и мы оглядываемся, стараясь понять, откуда прилетел зов. Тогда, очнувшись среди своего мира, тягостно спохватясь и дорожа каждым днем, всматриваемся мы в жизнь, всем существом стараясь разглядеть, не начинает ли сбываться Несбывшееся? Не ясен ли его образ? Не нужно ли теперь только протянуть руку, чтобы схватить и удержать его слабо мелькающие черты?» Строки «Бегущей по волнам» Александра Грина поспешно проплывали перед глазами- что-то же хоть могло плавать в этих краях суровых моряков? Но я не вдумывалась в них еще тогда, не вглядывалась… Я пойму их позже, когда со мной случится то, что будет написано скрижалями судьбы на звездном небе. Но это будет потом. А пока мы были молоды, беззаботны и полны летнего восторга юности.

-Аврорка, что ты там опять читаешь? -слышу под ухом стрекотание Светки,- А, свою «Бегущую»… Ну-ну… Капитан корабля с алыми парусами, да?-усмехается.

-Что ты все путаешь? «Алые паруса»- это совсем другая история…

Она лишь машет пренебрежительно рукой в ответ, меньше всего созревшую и жаждущую приключений Светку сейчас интересует творчество Александра Грина.

- Какая разница? Хватит уже! Вылезай из своих книг. Начитаешься еще. Лето же… А лето- это маленькая жизнь. Пойдем сегодня вечером на дискотеку?

И правда. Лето- это маленькая жизнь. Летом можно помечтать и расслабиться. Я всегда любила лето. А то лето было особенным. Второй курс института. Сессия сдана- впереди половина июля и август- веселая пора, когда город наводняют туристы, а мы деланно закатываем глаза, изображая, что нам это в тягость, а сами едва сдерживаем восторг, что в город приехало столько интересного народу. Модные столичные парочки, привезшие с собой на седое взморье свой равнодушно-снобский шарм, колоритные и импозантные богачи с Сибири, прилетевшие тратить свои кровно заработанные в снегах и морозах, угловатые и поджарые европейцы, фотографирующие все подряд- местные старожилы этим были страсть как недовольны. Раньше иностранцев в город не пускали, а теперь можно… «Шпионы»,- недовольно шипели им в спину, но в глаза улыбались. Для нас эта пора была глотком свежего воздуха, отчаянным рывком наверх, прежде чем залечь на дно в уютную и спокойную раковину Балтики на долгую зимовку.

Мне только стукнуло восемнадцать. «Совершеннолетие», - с гордо-торжественной многозначительностью говорила бабушка, а дедушка лишь усмехался и махал рукой- какое там совершеннолетие, наша Аврорка девчушка еще совсем, наивная и бесхитростная. А я лишь пожимала плечами. Не понимала, что меняет в моей жизни это самое «совершеннолетие». Я все так же до колик в животе смеялась со Светкой над всякой ерундой, плавала, как морской котик, до окоченения конечностей и читала-читала-читала. Девчонки уже сбегали в дюны с мальчишками, крутили с ними нелепые, но драматичные романы, но я их не понимала. Разве это было красиво, масштабно? В реальной жизни всё казалось пресным, незначительным. Мальчишки- угловатыми и совершенно непривлекательными. Их ухаживания- неумелыми и скучными. Да и времяпрепровождение с ними какое-то пустое. Романтика и любовь расцветали для меня лишь на страницах книг. Как на фоне литературных героев можно было влюбиться в какого-нибудь соседа по подъезду, которого ты с детства помнишь сопливым плаксой, все время утирающим рукавом нос?

-Ну так что, идем? Если да, давай тогда собираться, уже четыре часа. Пока вернемся, пока передохнем, переоденемся, уже время пройдет…

Я отрываюсь, наконец, от книги, дочитав ее до конца страницы. Была у меня такая странность- не любила оставлять страницу недочитанной, пусть и не всегда запоминала окончание и потом приходилось перечитывать.

-Только мне нужно в десять быть дома, Свет. А то бабушка заснуть не сможет, будет за меня волноваться, а у нее от волнения давление скачет.

Светка деланно-драматично закатывает глаза. Она вообще считает, что я живу словно бы в парнике и ничего хорошего это мне не даст…

Я лишь пожимаю на это плечами. Не понимаю ее тяги к бунтарству и свободе. Свободе от чего? Я люблю своих бабушку и дедушку. И не хочу, чтобы они расстраивались.

Глава 2

Глава 2

-Свет, не слишком вызывающе?-говорю я, критично осматривая себя с ног до головы в зеркале.

На мне сейчас белая юбка-клеш выше колена, красивый блузон в мелкий цветочек с бантиком, не очень удобные лодочки, которые гарантированно к концу вечера натрут мне краснюче-болючие мозоли на ногах.

-Ну ты совсем уже, Аврор,- говорит она, снова закатывая глаза,- ты что, в монастырь собралась? Какое тебе вызывающе?

Подошла ко мне одним махом сорвала с головы резинку.

-Ты что?!

-А то!-говорит она строго,- у тебя волосы какие, грива аж ниже попы! Грех такие закалывать. Зачем вообще они нужны, если их все время прятать?! Вон, смотри, как красиво. Они у тебя на кончиках немного вьются. Прям твоя «бегущая по волнам», не иначе…

Я нервно вздыхаю. Насилу заставляю себя улыбнуться Свете. Ладно, что уж я, действительно. Пора вылезать из своей скорлупы. Хотя бы на вечер. Смешно сказать, но я и правда ни разу не была на дискотеке. В школе мне разрешалось ходить только на мероприятия, организуемые в ее пределах. Как пренебрежительно выдавала Светка, «утренники». А потом было поступление, первый год учебы в институте. Мы ведь обе учились на языковом, сразу два языка- английский и французский. Сложновато было. Светка особо не парилась- тройка так тройка, а у меня было иначе… И бабушка спрашивала, да и мне самой хотелось их с дедом радовать хорошими оценками.

Мы выскочили на улицу в начале шестого. Солнце уже не пекло, а наоборот, только украшало все вокруг каким-то благородным, словно бы янтарным свечением. С годами, когда я увижу другие города, пойму, что и правда было в наших закатах что-то таинственное- словно бы и правда балтийский янтарь и солнце исполняли свой страстный дуэт, а мы были свидетелями этого красивого танца.

-Вот что значит волосы распустить и губки немного подкрасить… Смотри, как на тебя все пялятся,- шепнула в эйфории мне на ухо Светка.

Сама она нацепила неприлично короткую красную юбку, обтягивающую ее покатые, словно спелый помидор, ягодицы. Черная футболка с нарисованными на груди огромными красными губами доходила лишь до конца ребер, открывая пупок. Пялились, конечно, на неё, а не на меня. Еще бы. Она выглядела крайне вызывающе и в целом провокационно, выражаясь словами моей бабушки.

Народу на улице неприлично много. Завтра в городе был большой праздник- день Военно-Морского Флота. Будет красивый парад на воде, толпы людей на набережной. Многие съехались накануне, чтобы занять на набережной лучшие места с утра пораньше. Другие уже и без того торчали в городе которую неделю. Это лето было непривычно теплым для Балтики- и купались не только мы, знакомые с местными водами и теченьями, но и приезжие.

Сами не заметили, как дошли до местного Дома культуры, переоборудованного еще лет пять назад в некое место для развлечений. Днем здесь был кафе-ресторан, с вечера до утра- клуб. Поговаривали, что внутри есть особая зона, куда пускают далеко не всех, и там, мол, даже стриптиз танцуют, но я думала, что это скорее всего, байки девчонок, создающих целую историю на ровном месте. В наше время резона прятать такие места не было никакого. К чему эта секретность? Просто всех это место задевало своим существованием- взрослые плевались и говорили, что это бандюганы все прихватизировали, молодежь смотрела, облизываясь- дорогие тонированные машины у входа, опасного вида взрослые парни… И девчонки, и парни невольно хотели стать частью этого пугающего, запретного и, наверное, не очень правильного мира…

На входе огромная очередь. Казалось, сегодня весь город хочет попасть сюда. Направляюсь к ее концу, а сама ловлю себя на мысли, что, скорее всего, никуда уже сегодня мы не попадем, слишком уж медленно она движется, а мне в десять надо дома быть- это ж еще обратно надо успеть вовремя добраться. Вдруг чувствую, как Светка хватает меня за руку.

-Стой, ты чего? Это для лузеров…-говорит она мне заговорщицким шепотом и толкает куда-то влево от очереди.

-Ты куда?- недоумеваю я.

-Еще чего… Я не собираюсь стоять в этой толпе. Здесь на фейс-контроле знакомый. С нами в школе учился, на четыре года старше. Лёшка Старовойтов, помнишь такого?

Я, конечно же, отрицательно машу головой.

-И почему я не удивлена?- говорит себе под нос Светка, не требуя моего ответа.

Лёшка Старовойтов мне и правда кажется отдаленно знакомым. А вот я ему по ходу нет.

-Это Аврорка, одноклассница моя, мы с ней все время вместе. Неужели не помнишь?

Он снова одаривает меня многозначительно-насмешливым, с каким-то неприятным огоньком, взглядом и усмехается.

-Надо же, не помню совсем. А странно, такой ангелочек, должен был запомнить…

-Это потому, что она у нас как мышка серая в школе ходила. Вот что значит - подать себя женщине…- чрезмерно оживленно, наигранно самоуверенно вещает Светка.

Мы все еще в дверях, нас все еще никто не пропустил. И ситуация какая-то унизительная, честно говоря. Мне очень некомфортно. И я уже хочу щипнуть ее и тихо сказать, что надо отсюда ретироваться…

- Подать себя женщине,- усмехается Лёша, закуривая,- ладно, женщины, заходите. Только не вздумайте столики занимать, они платные и зарезервированные. Здесь до восьми молодняк окормляется, а ближе к полуночи люди посолиднее приходят. Для них и держим. Так что сразу к бару и оттуда только на танцпол…

Глава 3

Глава 3

-Ну что, красивая, испугалась?-спрашивает меня он, откидывая длинную челку элегантно-уверенным кивком головы, какого я в жизни реальной и не видела никогда,- меня, кстати, Демидом зовут.

К его носу прижат платок. Очевидно, кровотечение. Они ведь подрались… Из-за меня… А я рапортуюсь, даже не знаю, что делать сейчас, как себя вести…

-Очень приятно, Аврора,- пищу я, нервно сжимая ноги, которые, действительно, чрезмерно открыты в этой дурацкой миниюбке, -что с Вашим носом? Может в травмпункт?

Он лишь усмехается в ответ. И тут же пробегается глазами по моим ногам. Но этот взгляд не похабный и гадкий, как у Лёши, он приятный. Это как хороший комплимент мужчины, всегда заставит улыбнуться. И я вдруг ловлю себя на мысли, что мне нравится то, что я ему нравлюсь.

Мои слова о травмпункте, видимо, пролетают мимо его ушей. Я замечаю, что у него и костяшки разбиты на левой руке. Но ничего не говорю. Меня вообще пребывание рядом с ним вводит в жуткую краску. Если бы было светло на улице, Демид точно бы увидел, что мои щеки пунцовые.

-Красивое имя, Аврора… Такое, сказочное…- садится рядом на лавочку,- и ты вся сама какая-то сказочная. Совсем не из этого мира словно, а из сказки… Даже не знаю, Дюймовочка или Золушка…

Дюймовочка- это он верно подметил. Я комплексовала из-за своего роста. Метр шестьдесят… В наше время, когда девушки и при метр семьдесят пять мечтали быть выше, я казалась самой себе лилипутом… Вообще, что-то слишком много на меня посыпалось за сегодня комплиментов. Я вообще-то не была красавицей и никогда себя такой не считала. Более того, и меня никто до сегодняшнего дня красавицей не считал. Так, Светка делала вымученные комплименты- и то для того, чтобы подбить меня на очередную аферу. Думала, наверное, что так моя самооценка хоть немного возрастет. Если бы.

-Что же ты, красивая, в таком гадюшнике забыла?-усмехается и закуривает.

Курение меня всегда отталкивало. Ненавидела запах табака. Но не знаю, то, как он это делал, как небрежно-уверенно выбил из пачки сигарету, как прикурил, разжег красный круглый огонек, как затянулся, держа сигарету двумя пальцами, и выпустил облако белесого пара, заставило меня замереть…

-Курение- зло,- сказал он мне, проследив за моим взглядом и усмехнулся,- как и много других вещей в этом мире.

Я опускаю голову. Нервно пытаюсь хотя бы немного одернуть юбку вниз. Неуютно мне. Я чувствую себя неловко. Даже не столько из-за ее длины, из-за всей ситуации… Из-за того, что он вообще обо мне подумает.

-Подружка попросила пойти с ней,-рассматриваю свои ногти.

-И где подружка?-снова усмешка, сильная затяжка, до оранжевого фильтра, бросила тебя?

Получается, что бросила.

Я глубоко вздыхаю. Потом дергаюсь, когда вспоминаю о времени.

-Простите, мне пора! Мои дома будут волноваться,- говорю и подскакиваю,- спасибо еще раз, что помогли!-последние слова говорю на лету, оборачиваясь через плечо и подрываясь быстрее к автобусной остановке. Рваными движениями вытаскиваю телефон и к ужасу понимаю, что батарея разрядилась. Вот дела. Этого еще мне не хватало… Я даже времени точного теперь не знаю… Бедная бабуля моя…

-Подожди,- говорит он тут же снова подходя ко мне и решительно, но как-то нежно, умеючи хватая меня за локоть, чтобы остановить.

Я замираю.

Опускаю глаза на руку. Его пальцы длинные и красивые. А лицо с близка очень благородное. Светлая кожа. Черные брови красивой дугой подчеркивают острые скулы, полные губы… Есть в нем что-то южное, знойное. Внешность словно бы не из реальной жизни, а из кино. Мужчины такими красивыми не бывают… По крайней мере, я не встречала… И даже припухший, с небольшими частичками прилепившейся запекшейся крови, нос нисколько его не портит…

-Провожу давай, куда ты в своей юбчонке с такими ножками собралась в одиннадцатом часу…

Одиннадцатый час… Внутри все холодеет. Как? Как так время потерялось? Что ж я за дура за такая- первый раз решила вкусить «взрослую жизнь», как говорила Светка, и сразу влипла по уши. Еще и опоздала, телефон разрядился…

-Живешь где?

-Я? Здесь недалеко… На Центральной.

-Почти соседи, значит. –улыбнулся мне своей шикарной улыбкой. Все у него было какое-то шикарное. Лощеное что ли.

- Ну пошли, красивая… Всё-таки Золушка…

-Что, простите?-спросила, не совсем его понимая.

-Говорю, Золушка ты все-таки, раз нужно до двенадцати домой попасть…

Я махнула рукой печально.

-Какое там двенадцать, я до десяти должна была…

-Понятно, ну… идти всего ничего, карета в тыкву не превратится…

Я потерянно киваю.

-А что с… этим?- не хочу спрашивать, неприятно, словно бы говорю и пачкаюсь от этих слов, но как не спросить.

Демид останавливается и смотрит на меня. Что же это за глаза за такие- игривые, лукавые, колдовские…

-А тебе важно?

-Нет…-честно говорю я,- просто…

-Просто доверься мне,- звучит так спокойно, уверенно…

Глава 4

Глава 4

30 июля - главный день каждого военного моряка. В наших краях даже самый нерадивый школьник знал, что этот праздник был учрежден еще Петром I после победы российского флота при Гангуте над шведским отрядом во время Северной войны. А еще все мы- от мала до велика- еще за несколько дней до праздника начинали предвкушать, как будем смотреть парад Военно-морского флота, один из самых торжественных и мощных в нашей стране. Ежегодно он проходит в Балтийске- западной точке России, как у нас любят говорить, «на самом краю».

Мое детство- это Балтийск. Моя юность- это Балтийск. А потом я узнаю, что здесь, на родной земле, произойдут судьбоносные события моей жизни… Годы будут пролетать один за другим, рисуя жизнь размашистыми мазками импрессиониста, а жизнь там- в маленьком городе «на краю» нашей огромной страны станет самым ярким, самым четким пятном на моем жизненном холсте… Я закрываю глаза и помню, как вчера… Июль, изумрудная зелень обильной листвы, тополиный пух, вечно цепляющийся за волосы, красные кирпичные стены старинных домов с жестяными крышами, по которым так любил топать дождь, песчаный пляж с дюнами, вечно неспокойное, словно бы хмурящееся море…

Даже если ты не моряк и бесконечно далек от этой профессии, Балтийск все равно «покрестит» тебя в цвета Андреевского флага (прим.- флаг военно-морских сил). Здесь говорили, что даже соленый воздух пропитан примесью пороха, заряжающего тебя мореманством. Так или иначе, вся жизнь в наших краях была подчинена закону моря и его властителей- моряков. Корабли заходят в гавань Балтийска, а горожане с пирса могут за этим наблюдать - всегда с охотой это делают. Возвещая о своем прибытии или отбытии, корабль обязательно издает гудок. Каждая семья, отправляющего своего моряка в поход, знала «свой гудок». И живет «от гудка до гудка».

Главным праздником у нас, конечно же, всегда был не новый год, а парад военно-морского флота. Ну, не могло быть иначе. Он и был воплощением всех тех высоких идеалов, ради которых мы жили, жертвовали собой, хранили и передавали из поколения в поколение традиции… Мы с самого детства не пропускали ни один парад. Сначала ходили со взрослыми. Когда доросли до старших классов, стали собираться девчонками, стараясь держаться своей компании, чтобы и похихикать, и пошушукаться, и поглазеть по сторонам. А поглазеть было на что. Без преувеличения можно сказать, что в этот день здесь были все- местные, приезжие со всех концов России, иностранные туристы, особенно из соседних стран. Калининградская область ведь анклав, окруженный со всех сторон международной границей. Что уж говорить про красавцев-военных в идеально выглаженной белой форме, сверкающей золотыми звездами на погонах. Они были непоколебимым авторитетом, мужчиной мечты каждой маленькой девочки… Я, наверное, тоже не была исключением. И хоть и била себя в грудь, доказывая с бравадой, что ни за что не выйду замуж за военного, все равно неизбежно тянулась к образу прекрасного капитана, пришедшего с большой воды…

-Зачем сразу замуж?-любила прихмыкнуть Светка, особенно если мы были в большой компании,- что у тебя все так скучно, Аврора? Знаешь, с мужчиной можно делать кое-что еще помимо похода в ЗАГС…- и прыскала в этот момент.

Я понимала, к чему она клонит и всегда тушевалась. Эта ее деланная наглость не шла ей. Ни по возрасту, ни по уместности… Светка росла только с матерью, местной парикмахершей. Стоит ли говорить, что та встала костью в горле не одной семье моряков… Всякий раз, когда Екатерина Андреевна шла по улице, женщины злобно шипели ей вслед, а ей было словно бы это даже забавно. Она любила делать высокий начес на своих обесцвеченных, накрученных химией волосах, подводить жирными стрелками серые глаза и красить длинные ногти красным лаком. А еще Светка вечно приносила от нее эти пошлые фразки, значение которых я начала узнавать только спустя годы. «Умные генералы, молодцы, заботливые. Постарались и сделали звездочки на погонах морячков гладкими, чтобы чулочки у нас не рвались», «а этот знатный эксперт в деле плетения морских узлов»… Когда-то я понимала все это буквально, вызывая снисходительную улыбку своим неведением. И жутко этого стеснялась. Осознание того, что этого-то как раз стесняться и не стоило, тоже пришло ко мне далеко не сразу. Мы все стесняемся неопытности и отчаянно пытаемся её запрятать- за вранье, за ошибки молодости, за авантюризм, а потом с сожалением оглядываемся назад и понимаем, что именно её-то и не вернешь...

В этом году я пропускала парад в первый раз. Странно было от этого на душе, как-то не так, словно бы особенное предчувствие окутывало все мое сознание. И дело было не только в том, что бабушка сказала, что я не выйду из комнаты до конца лета за свое жуткое поведение и не разговаривала больше со мной со вчерашнего вечера. Гораздо сильнее расстраивало молчание Светки, а ведь я ей набирала раза четыре за сегодня… Какой бы она ни была, что бы ни произошло накануне, мы с детства близки. И уж, конечно, какой же парад для меня без нее. Интересно, где она? И долго ли будет дуться. В горле запершило от обиды. Мне так хотелось объясниться с ней. Я ведь не виновата, ни в чем не виновата…

Настроение было из-за всего на нуле. Мысли то и дело возвращали меня к Демиду, знакомство с которым так рьяно ворвалось в мою жизнь, что я даже этого пока до конца не осознала. Об этом тоже страсть как хотелось поговорить со Светой, с кем еще мне было делиться? Я понимала, что никакого свидания у меня сегодня не будет. Скорее всего, вообще не будет, потому что бабушка в своих приговорах всегда очень категорична. Страх был только один- а вдруг он и правда придет и начнет ломиться к нам? И что тогда? Боже, стыд-то какой. Тут же успокаивала себя- в доме четыре этажа, по четыре квартиры на каждом, он попросту не найдет меня. По крайней мере, я на это надеялась. Или наоборот? Может быть, я, наоборот, мечтала, что он придет? Спустя много лет я пойму именно это- ключевое во всем этом было именно «мечтала, что придет»… Но это будет много после. А пока…

Глава 5

Глава 5

-Удивительно, и как только бабушка меня отпустила с Вами?- как я ни пыталась, в голосе продолжала слышаться робость. Присутствие Демида заставляло меня трепетать, даже паниковать. Он казался таким взрослым, важным, сильным… И этот взгляд дерзко-лукавый. Он словно бы снисходительно потешался надо мной, как обычно это делают над детьми. Или мне это только казалось?

-И долго еще ты будешь меня на «Вы» называть?- усмехнулся, не спрашивая, взяв мою руку в свою,- отпустила, потому что умная у тебя бабушка, плохого не посоветует, ты ее вообще слушайся…

Я лишь вздохнула. А кого еще мне слушаться. Ее и слушаюсь… При мысли о том, кого и чего я слушаюсь, резко опять вспомнилась Светка, которая до сих пор так и не объявилась. На сердце неприятно засвербело. Некрасиво получилось с ней, неправильно.

-Куда пойдем, Русалка? В кафе тебя повести- мороженое поесть?

-Нет, давайте, то есть давай не в кафе,- поспешила я его отговорить, у нас на весь город этих кафе раз-два и обчелся… И там все свои, всех знают. Наверняка будет кто-то знакомый деда, отца Демида или его самого. Только этого мне не хватало, от стыда умру…

-Куда хочешь тогда? Любой каприз красавицы…- краешки его губ слегка дернулись в легкой улыбке.

-Может к морю?

-К морю? Серьезно?- снова эта его манера потешаться,- Русалка-Русалка, тянет тебя к своей стихии?

-А тебя разве не тянет?

Он задумался. И даже стал каким-то более серьезным что ли…

-Знаешь, тянуть не тянет. Честно тебе скажу. Для меня море- работа. Подвернулся бы по жизни другой, более комфортный и спокойный вариант профессии, с радостью бы переметнулся, если бы что-то умел еще делать. Да только все эти взбрыкивания и попытки найти себя в другом- разговоры ни о чем и ни к чему хорошему не приводят. Как у нас говорят, речной рыбе в море не плавать, хоть река и впадает в море. Каждый на своем месте. Отец у меня моряк, дед был моряком. Чем еще заниматься в нашем городе? Странно было бы пойти по другой специальности. У нас какая альтернатива- если не ВМФ, то вспомогательный флот, но ты ж понимаешь, какой это позор для сына военно-морского офицера, еще и адмирала? Служить на побегушках у военных, когда сам- белая кость, когда дома за стеклом награды предков? Засмеют. И такие красивые девчонки, как ты, внимание не обратят,- развернул меня к себе игриво. Демиду явно все эти разговоры за жизнь сейчас были совершенно неинтересны. Он не собирался развивать эту тему и логически ее закрыл. А я вдруг вспомнила про слова бабушки об отношении к морю… Значит, для него море-работа… Должно быть, это хорошо.

Да, наверное, по её мнению, Демид идеальный, то-то она с ним меня так легко и отпустила погулять вечером. А ведь уже вечерело…

Посмотрела на него искоса. А он и правда идеальный. Красивый такой. Осанка горделивая, стать. И девушки на него так заглядываются, пока мы идем. И я даже себя как-то чувствую иначе- меня словно бы замечать начали… А раньше ведь я вообще была для всех невзрачной тенью яркой Светки.

Погода на набережной привычно ветреная. По седым волнам бегают белые барашки. Балтика редко когда бывает спокойной. То хмурится, то сердится, то просто настораживается в напряженном ожидании. А я всегда умела словно бы различать эти её настроения- с детства обожала вот так прибегать к большой воде и смотреть, какая она сегодня, какое оно- мое море. Странно, наверное, но кто жил вот так, на берегу, меня поймет…

-Расскажи мне немного о себе, Аврора, я же почти о тебе ничего не знаю.

-Ну, живу я с бабушкой и дедушкой, как ты уже понял. Учусь…

Первое предложение далось с трудом. Должно быть, он ждал от меня чего-то о родителях, но этим с ним делиться сейчас не хотелось… Еще слишком рано… да и это слишком личное.

На удивление, Демид словно бы почувствовал мое возросшее напряжение. Тактично продолжил, сам поведя разговор в нужное русло.

- Студентка второго курса, получается?

-Да, учусь на языковом,- чуть кашлянув, снова подавив нерешительность, отвечаю робко,- учу английский и французский.

-Ух ты, что, прям знаешь два иностранных языка?

Я пожала плечами.

-Ну, не то, чтобы знаю. Наша начальник курса всегда поправляет, что язык- это такой особый мир, что и всей жизни мало, чтобы все его нюансы знать… Поверь мне, устрой нам строгий экзамен по русскому языку, родному- мы и его завалим…

-Ну, ты как бы свои знания оценила?

-Я уверенно читаю в оригинале на английском, потому что училась в школе языковой. По-французски пока с трудом, но думаю, что потихоньку тоже начну- по крайней мере, старшекурсники так говорят, после третьего года обучения он пойдет легче и понятнее. Там грамматика сложнее, чем в английском, зато много родственных слов с английским, и представляешь- даже с русским! К примеру, все наши слова на «–ция» - французского происхождения.

-Надо же, молодец какая. И читает она, и столько всего знает. Я вот тоже английским вроде как владею. Ну, могу объясниться. Нам же важно, когда заходим в иностранные порты. Но это так, всё больше на пальцах объясниться. Главное, чтоб поняли. Не до изысков лингвистических.

А я опять не поняла, это комплимент или он снова меня ментально поощряет, как маленького ребенка…

Глава 6

Глава 6

Помните роман «Дети Дюны» про волшебный, неизведанный мир? Сюжет мне, честно говоря, не очень понравился- немного это не мое- вся это космически-воинственная романтика, зато название запало в душу навсегда. «Дети дюны»- а ведь мы и правда были детьми дюн, опоясывающих Балтику причудливым, вечно движущимся светло-желтым поясом. Удивительное явление природы. Вечно меняющая свои очертания от порывов ветра песчаная масса с задорными проросшими хохолками зелени и торчащими то там, то здесь острыми зубами бетонных плит- остатков построек времен войны- этот образ моего детства перед глазами, стоит только их прикрыть и улететь в прошлое.

Мы любили проводить время в дюнах. Здесь бросались песком дети во время своих резвых игр, здесь уединялись парочки, здесь пытливые местные накапывали свои сокровища- выбрасываемые на берег янтарные кусочки, и ведь даже попадались среди добытых трофеев большие куски...

Сегодня мы тоже были здесь. И все как у взрослых- костер, мелодично-расслабляющее перебирание струн гитары, незамысловатые сосиски на толстой металлической проволоке… Демид и его друзья- еще две парочки…

Все они были старше и, наверное, тоже поглядывали на нас со Светкой свысока, тоже насмехались над нашей неопытностью и молодостью. Со временем я пойму, что это вовсе и не насмешка, а внутреннее, бесконтрольное сожаление об упущенных годах. Каким бы счастливым и успешным ты ни был в настоящем, всегда есть прошлое- и оно молодое, беззаботное, наивное… Там мы, как ни крути, лучшая копия себя- более чистая, более открытая и правильная. Вот по этому чувству, по этому состоянию мы всегда и будем скучать- и всегда будем презирать тех, у кого оно пока есть, кто пока живет в том моменте. Загляните ненароком в глаза старших, когда они смотрят на вас, словно бы наблюдая- и вы увидите взгляд, на самом деле обращенный внутрь себя.

-Девчонки, а что вы поутихли? Давайте что ли споем что-то веселенькое…- хохотнул Дима, веселый балагур компании.

-Не, а давай лучше, наоборот, невеселое, а романтичное… Сыграй ту, вашу, армейскую… А, вспомнила, «Напиши мне»…-вмешалась Ника, его девушка. Красивая блондинка нордического типа с гладкими и ровными, как шелк, волосами и ногами, как сейчас говорят, от ушей. На фоне коренастого Димы, сослуживца Демида, она смотрелась какой-то уж совсем не из этого мира супермоделью. По правде говоря, с Демидом они были бы как раз органичной парой- все-таки красивым он был, что ни говори. И форма к лицу, и джинсы с футболкой.

Светка, когда увидела его, аж присвистнула. Мы шли к машине его друга от моего дома, а она мне руку сжала и прошептала:

-Ну, даешь, Аврорка… А еще серая мышка, называется… Какого Аполлона захапала. Давай, и мне теперь такого организуй, за тобой вообще-то должок…

Организовать по ходу не получилось, потому что вся компания была разбита на парочки. Кроме Димы с Никой был еще Валера с Катей- оба друзья детства и одноклассники Демида. Обе пары скоро должны были пожениться, о чем Катя не уставала напоминать каждые полчаса, демонстрируя аккуратный блестящий камушек на пальце. Ника вела себя более холодно и отстраненно, но то, кто здесь хозяйка и королева, на территорию которой претендовать чревато, давала понять и без потуг. Правда, Свету такие расклады, похоже, ничуть не смущали. Она, в отличие от меня, быстро нашла со всеми язык. И песни все знала наизусть, и анекдоты умело травила… Я же, конечно, замкнулась в себе еще больше. Меня смущала эта взрослая компания. А еще я довольно часто ловила на себе цепкие, изучающие взгляды его друзей. И его самого. Демид сегодня был расслабленным, довольным. И взгляд какой-то сахарный, гладкий, скользящий.

Ребята допивали красное сухое вино из пластиковых стаканчиков, но мне Демид в шутку запретил.

-И что за ханжа?-рассмеялась гортанно, беря протянутый им же стакан Светка,- мне, значит, можно, а ей нет?

Как же я была рада, что Светка сейчас с нами и все-таки согласилась на мое приглашение, пусть и подняла телефон только с попытки пятой, не меньше.

-Ей не нужно,- шутливо-строго произнес Демид,- я ее бабушке обещал что верну в целостности и сохранности принцессу…

Светка лишь хмыкнула, пригубив светящуюся рубиновым на фоне света от костра жидкость.

А я поежилась.

Мгновение- и он сел рядом, приобнял за плечи.

-Замерзла, Русалочка?-его горячее дыхание, смешанное с хмельными парами, обожгло щеку и ушную раковину.

Взял обе мои руки в плен своих больших ладоней. Растер.

-Ты как? Какая-то вся закрытая, скучающая…

-Нет, всё нормально,- улыбаюсь я искренне.

Его запах обволакивает и, правда, согревает. И мне, конечно, лестно, что такой, как Демид, со мной. Со мной же?

-Давай-ка отойдем, красавица,- чувствую, как слегка сжимается его рука на моей талии.

Оставляем ребят, которые, за энтузиазмом своих песнопений даже и не заметили, как мы удалились за соседний хребет дюны.

Стоило нам только скрыться от посторонних глаз, Демид резко прижимает меня к себе, от чего дыхание спирает.

-Русалочка,- шепчет он и находит мои губы.

Я дрожу, но не отстраняюсь. Потому что мне самой хочется. Любопытно. Интересно.

Я думала о том нашем несостоявшемся поцелуе. И дала себе слово, что впредь буду посмелее. Даже если придется преодолевать себя. Потому что пришло время взрослеть, а не жить иллюзиями несбыточного из книг.

Глава 7

Глава 7

Для любого жителя наши краев гавань-особое место. Место силы. Место начала и конца в самом правильном смысле этих слов. Семьи моряков провожают и встречают заход и отход кораблей именно там. Как говорила моя бабушка, гудок корабля, который слышит без преувеличения весь город, для каждой женщины звучит по-своему… Когда ты провожаешь или встречаешь своего мужчину, ничто не сравнится с этим звуком по глубине эмоций, которые он будит.

Когда я родилась, дед уже вышел на пенсию, так что встречать и провожать мне было некого. Какое-то время, правда, мы играли с мамой в такую игру- ходили к пирсу и представляли, что приходит мой отец. Вернее, в нее играла я, а мама меня поддерживала. Много позже у нас в городе появится памятник жене моряка- красивая фигура девушки, держащей в руках ребенка и смотрящей на море. Бабушка с гордостью сразу заключила, что он был списан с нас с мамой- больно красивая она была, хоть и несчастливая… Опять же, ее слова. Я же в один прекрасный день, когда в очередной раз услышала бабулины причитания относительно непутевости моего отца, перестала его ждать. Засунула глубоко подальше в сердце свои наивные мечтания. И утешала себя мыслью о том, что настанет день, когда буду ждать вот так на пирсе мужа. Или провожать его- с гордостью и тоской, слившимися воедино в сильнейшее чувство…

Демида мы тоже пошли провожать на пирс. Я и Светка. Она сама вызвалась, ну а я и рада была. Все-таки в компании приятнее и легче как-то. Все эти эмоции для меня были пока очень уж чужды, непонятны, неизведаны… Присутствие рядом, по правую руку, уверенной в себе подруги успокаивало…

-Хорош, конечно, этот твой Демид, хоть и моряк…- хмыкнула она, когда корабль уже успел поднять якорь.

-А что плохого в том, что моряк?

-Ну а что хорошего?- снова кривая усмешка,- что хорошего в моряках-то? Зарплаты копеечные, дома их вечно нет, кто там у них- на других берегах-то, какие болячки тебе привезут из походов вместе с французскими духами и тефлоновыми сковородками в подарок…

Я сейчас точно знала, что говорит это, конечно, не она, а ее мать. Вот уж точно кто ждал десятки моряков на своем берегу вдали от семей и домашних очагов…

- Со стороны жизнь военных моряков кажется сказкой, и жёны их прекрасные елены все, а на деле... Трудно уходить в походы на девять месяцев и полностью доверять партнёру. Короче, дурочка ты, Аврорка, что связалась с этим каплеем (Прим.- военно-морской жаргонизм, «капитан-лейтенант»), но… Для первого раза сгодится… Неплохой такой экземплярчик…

- В смысле для первого раза?- опять спросила у нее я.

- Ну, первый мужчина, все дела. Офицер, тужурочки, погончики, звездочки, вкус французской булки… Что еще надо для красивых воспоминаний? А потом, как поумнеешь и подрастешь, присмотрись к таким, как Лёша из ДК- вот у кого и бабки, и влияние, и жизнь как у Христа за пазухой.

Я лишь отмахнулась от ее слов. Не хотелось сейчас ни о Лёшах, ни о будущем. Смотрела на море, на то, как удалялся из виду военный корабль- и никак не могла понять, что на душе. Сердце щемило, как от тоски, да вот только не понятно, почему. Мы еще не так прикипели друг к другу с Демидом. А может быть, я путала это чувство со страхом неизвестности? Что будет дальше? Чего он будет ждать от меня по возвращении? Да и когда это возвращение… На мои вопросы точно он отвечать не стал. Сказал, так не принято. Мол, военная тайна. По опыту знала, что поход может длиться и две недели, и девять месяцев… Конечно, через деда всегда будет возможность узнать, но как-то неудобно было в это еще и дедушку вовлекать…

Деда вовлекать не пришлось. Обо всем хлопотала бабуля. От нее я и узнала, что корвет «Резвый» ушел в поход на полтора месяца, что у них на корабле новый капитан – молодой, но очень строгий и принципиальный, поэтому вся команда ходит на цыпочках.

Бабушка, казалось, говорила обо всем этом, словно Демид уже стал частью нашей семьи. Словно бы она уже все решила за нас с ним- и что пара мы идеальная, и что впереди у нас общее светлое будущее. Несколько раз, при ее разговорах с подружками, я даже слышала краем уха, как она про сына Директора Бурсы говорила как о «нашем женихе», а ведь никаких таких заходов не было еще и в помине… Да и как вообще об этом можно было так серьезно говорить? Мы знали друг друга от силы десять дней!

-Ну и что? А ты в курсе вообще, что твой дед влюбился в меня с первого взгляда, когда мы в одном троллейбусе ехали? Подошел ко мне и сказал- хочу на Вас жениться, красавица! И мы поженились через месяц, понятно? И никаких годов совместной жизни, «чтобы присмотреться», как это сейчас у вас модно, когда сначала сожительствуют годами, а потом расходятся, как чужие люди! Тьфу, стыд и аморальщина!

Спорить с ней было бесполезно. Поэтому я просто отпустила ситуацию. Скоро начиналась учеба- и я ушла с головой в чтение и повторение пройденного материала.

С Демидом мы переписывались- и он, правда, отвечал мне регулярно и исправно, как и обещал. Был очень внимательным к моим письмам и ни одно не оставлял без ответа. Иногда сообщения были короткими и односложными. Иногда- пространными… Объяснял это нагрузкой на корабле и обстоятельствами доступа к интернету. Он рассказывал о друзьях-сослуживцах, о том, какие фильмы смотрел, когда не был на дежурстве, как скучал по нормальной жизни на суше, а еще все время спрашивал о том, как у меня дела и чем я занята… И тут я впадала в ступор- потому что как-то непривычно было раскрывать ему свой внутренний мир, да и боялась я это делать. Светка всегда говорила, что я немного малахольная, не от мира сего. А может она и права. Вдруг я расскажу ему про то, о чем думаю, о чем читаю, чем интересуюсь- а он не поймет, засмеет… Очень сложно пускать человека в душу, когда опасаешься, что он может стать слоном в посудной лавке.

Глава 8

Глава 8

-Аврорка, чай не маленькая уже, айда на кухню, поможешь мне Шарлотку испечь,- деловито заторопила меня бабушка.

Я лишь закатила глаза.

С раннего утра бабушка стояла у плиты, соревнуясь сама с собой в изобретательности и искусности своего кулинарного мастерства. Стол в гостиной уже торжественно стоял выдвинутым и разложенным у дивана, покрытым кипенно-белой, идеально выглаженной скатертью. И даже тарелочки с аккуратной голубой каемочкой из буфета мне было велено достать и оставить горкой на столе.

Все в доме говорило о том, что ждали важных гостей. Ждали… Бабушка уж точно ждала, чуть ли не со вчерашнего вечера.

Ее «агентурная сеть» из подружек-жен военных, кто же еще, донесла, что «Резвый» должен был сегодня зайти в гавань. Точное время прибытия военного корабля с похода редко когда бывает известно, поэтому готовиться к прибытию мужчины в семье обычно действительно начинали загодя… Только вот мы- то здесь при чем? У нас нет мужчины в походе… Думала об этом- и все больше раздражалась, замыкаясь в себе.

И что, дедушка ничего не скажет? Он смотрел на бабулины приготовления из-за своей газеты с молчаливо-отстраненной улыбкой, словно бы как на детскую блажь. Да и кто знает, что точно у него было на уме. Я вот даже не могла понять тогда, что в голове у меня самой было…

И почему только бабушка была уверена, что Демид должен будет к нам зайти? Ну, даже если и правда бы зашел, зачем весь этот официоз? Она что думает, что этот торчащий, как огромный несуразный зуб в беззубом рту посреди зала, стол не выдавал все её матримониальные планы? А иначе для чего она так старалась?

Но говорить с ней на эту тему было совершенно бессмысленно. Если уж бабушка что себе решит, ее не переубедить. Так что я лишь тяжело вздыхала… А сама отнюдь не была уверена, что он вообще придет…

Я не ответила ему на его последнее сообщение. Не смогла. Помню, как с дико бьющимся в груди сердцем захлопнула ноутбук и отбежала от него, словно ошпаренная кипятком. Я не знала, что на такое писать. Не знала, как реагировать. Светке не стала об этом рассказывать- ни о моей фотографии, отправленной Демиду, ни о нашей последующей переписке. Она бы точно посмеялась надо мной и моей реакцией…

Демид больше не писал. С того времени прошли две недели- а от него тишина… Началась учеба. Сознательно ушла в нее с головой, погружаясь в новые предметы и подстраиваясь под новое расписание. Но беспокойство о том, что как-то все неправильно у нас оборвалось, все-таки проступило наружу.

Я винила себя. Снова и снова. Сначала за то, что поддалась нелепому порыву и отправила это дурацкое фото. Потом за то, что растерялась и не нашлась, что написать ему в ответ… Почему он пропал? Почему за две недели- ни слова… А я? Сколько десятков раз я открывала нашу переписку, чтобы настрочить хотя бы односложное «привет», но стоило подушечкам пальцев коснуться клавиатуры, внутри все вставало дыбом, как мокрое белье на морозе.

«Все-таки я некрасивая и нет во мне ничего, а он просто посмеялся надо мной…»-думала я снова и снова, всматриваясь в свое отражение в зеркале. В одежде, в пижаме, спустив пижаму до талии… Да, я впервые в жизни так внимательно и критично рассматривала себя, пыталась найти в себе женщину или ее зачатки, понять, как тому учат в мудрых женских романах, в чем мои сильные стороны, а в чем недостатки, которые следует прятать…

Грудь обычная- не большая и не маленькая. Такая, как у большинства девушек. Ключица острая, бабушка вообще говорит, что я худая. Кожа бледная. Губы слишком большие и пухлые на фоне тонкого носа. Глаза- не знаю… Люди по-разному реагировали на мои глаза. Они от природы были какими-то странными, изменчивыми. В школе меня даже за это ведьмой дразнили, а я очень обижалась. То серо-лазурные с желтоватыми вкраплениями, то иссини-голубые с мерцанием, в зависимости от освещения. Дедушка восхищался моими глазами. Бабушка лишь пожимала плечами. У мамы глаза были карими. Значит, мои от отца. А она все не любила, что во мне было от отца…

-Надо тебе почаще ходить с распущенными волосами, преображаешься,- сказала мне первого сентября Светка в туалете университета в перерыве между парами, оглядывая меня критически,- еще бы мелирование сделать. Хочешь, в салон к матери запишу?

-Нет, спасибо,- поспешила отнекаться я,- не нужно никакого мелирования…

Подруга лишь хмыкнула.

-А зря… У тебя волос какой-то невзрачный. Пепельно-сероватый. Немного светлых прядей у лица тебя бы освежили…

А может она была и права. И были бы у меня эти пряди, сейчас бы я не мучилась в раздумьях и беспокойстве, а была бы уверена в своей привлекательности для Демида. Сто раз мысленно сказала себе, что несмотря на все хлопоты бабушки, не должна я его ждать, а все равно сердце каждый раз замирало, когда слышала, как во двор заезжает машина…

Мое участие в приготовлении Шарлотки ограничилось чисткой яблок. Как только я начала их резать, бабушка выпроводила меня с кухни с ворчанием, что так не режут и что я неумеха, а я была и рада, что не участвую в этом нелепом фарсе, который наверняка закончится разочарованием…

Зашла в свою комнату, взяла томик Ремарка. По вискам стучит, строки размываются… Не могу читать. Сердце не на своем месте. Отложила раздраженно. Вышла в зал к дедушке.

Задним фоном шла какая-то дурацкая юмористическая программа. Дед никогда не смотрел телевизор, но он был включен почти постоянно.

Глава 9

Глава 9

Вот теперь я точно осознаю смысл выражения «не знаешь, куда себя деть». Не знала я… Ни куда деть глаза, приклеившиеся к белой фарфоровой супнице напротив, ни руки свои бетонные, сжимающие приборы с такой силой, что ими совершенно невозможно было орудовать. Да и зачем? Мне в рот сейчас точно ни кусочка не полезет. Такое волнение внутри клокочет, что, казалось, все слышат мое сердцебиение.

Трое зашли в нашу, до этого казавшуюся мне немаленькой, квартирку, и словно бы места не осталось. Вмиг все стало на их фоне таким маленьким, игрушечным… Словно бы вот-вот, и они проломят потолок… Высокие, статные, мужественные. Демид и Роман Алексеевич, его начальник, были в форме- на этот раз не в белой парадной, в какой Демид приходил на день ВМФ, а в черной, но, казалось, еще более подчеркивающей их важность и солидность. Отец Демида- Геннадий Викторович Пономарев, был в штатском, но очень элегантный- серые строгие брюки, темно-синий пуловер сверху рубашки. Теперь я понимаю, на кого так сильно похож Демид- те же улыбающиеся глаза с озорным блеском, стать, моложавость, вопреки почтенному возрасту- они с дедом были чуть ли не погодки. Оказывается, Демид- их младший сын, поздний ребенок. Старше есть дочь, которой давно за сорок и живет она в Санкт-Петербурге.

Это всё я узнала, сидя за столом. Если мне раньше казалось, что я молчаливая, то после сегодняшнего вечера я поняла, что всю жизнь была настоящей болтушкой… Потому что сейчас язык точно словно бы прирос к небу.

Мужчины поднимали уже третий тост. Со мной тоже с улыбкой чекались- и я протягивала дрожащей рукой хрустальный стакан с водой.

-Аврора,- какое красивое имя,- сказал Геннадий Викторович. Подняла на него глаза из вежливости с легкой улыбкой, преодолевая себя. Словно бы Демид смотрит- взгляд улыбающийся, даже потешающийся, изучающий.

Чуть из рук не выронила бокал. Потому что в этот момент пересеклась со вторым смотрящим на меня взглядом- того самого, Романа, вернее, Романа Алексеевича. Туманов его фамилия? Вот уж правда, говорящая… Как увидела в первый раз его глаза, аж голова закружилась. Знаете, там какая-то дымка, пелена холодно-голубая. Такая, как в завораживающих фильмах, когда оцепенение нападает, когда кажется, что мир замер. Волевой подбородок, слегка нахмуренные брови, поджатые губы… Сама бы в жизни с таким за один стол не села- потому что испугалась бы. Да, этот Туманов пугал… Слишком строгий, слишком серьезный, слишком проницательный что ли- эти его глаза-туманы, словно просачиваются через тебя, сканируют. И даже если не смотришь, чувствуешь этот взгляд. Вот и сейчас я его интуитивно почувствовала. Поэтому сама того не понимая, и посмотрела на него в ответ, как это обычно бывает.

Ни одной мускулы не дернулось на его лице, ни одной эмоции не проступило. Он так же спокойно перевел взгляд на свою тарелку, словно бы я тоже была неодушевленным предметом, явно дав понять, что проявил интерес только потому, что обо мне речь зашла, а если бы сейчас говорили о стуле или табуретке, то точно бы так же и на них посмотрел.

А я совершенно опять себя не понимала. И почему в этот момент я об этом думала. Почему вообще мне это было важно.

Под столом что-то коснулось моей руки, я дернулась и поняла, что это пальцы Демида. Нас, конечно же, совершенно случайно посадили вместе. Щеки вмиг ошпарило- от стыда, что кто-то мог увидеть. Чуть заметно отстранилась, поменяв положение тела и кашлянув. Как же сейчас хотелось сорваться с места и убежать отсюда.

-На втором курсе внучка учится, Ефим Петрович?- не унимался отец Демида, продолжая в открытую изучать меня своим насмешливым взглядом,- взрослая уже совсем, невеста.

Я хотела упасть под стол сейчас. Рассыпаться в пыль, раствориться в воздухе, смешаться с сапрофитами в ковре. Но мне приходилось сидеть и слушать все это…

Зато дед был непроницаем. Какой же он все-таки был у нас. Держался как. Правильно, неспешно. Без спеси, но с таким достоинством. Поэтому его так любили и уважали ученики. И никогда не забывали про него… Всегда-всегда навещали, даже спустя много-много лет выпуска.

-В моих глазах какой была она малышкой в коляске, такой и осталась. Так что могу только на слово тебе поверить, Викторович. Роман,- обратился дед к нашему молчаливому, мрачному и холодному гостю,- ты лучше расскажи, как забрел к нам, в наши края… Отец ушел, говоришь… Не знал… Жаль. Хороший был человек- Алексей Петрович. Настоящий моряк северных вод, душей и призванием…

Бабушка в этот момент как-то нелепо засуетилась, зачем-то поспешив поменять тарелки гостям. Получилось громко, неуклюже…

- Годы никого не щадят,- философски вставил отец Демида, поднимая рюмку,- за тех, кто с нами- был, есть и будет! На земле и на небесах! Помянем!

Пили, не чекаясь. Стоя. Стало грустно. Сразу про папу своего подумала. Он ведь мог вот так же с нами здесь сидеть…

-Так почему Балтика, Роман Алексеевич?-продолжал дед свой расспрос. Говорил с начальником Демида он очень почтительно, но все-равно, отеческая забота чувствовалась.

Тот пожал плечами.

-Приказ есть приказ,- лаконичный ответ. Голос у него был жесткий, но не грубый. -Сказали, что Балтика. Значит, Балтика…

-Всё тот же Север, благо, что не Черноморский флот, на Юге… Роман Алексеевич у нас не любит жару…- хмыкнул Демид.

Он относился к Роману с почтением, но было видно- отношения у них теплые, дружеские.

Глава 10

Глава 10

Осенняя Балтика жемчужная… Жемчужное небо с серо- перламутровыми переливами, иногда уходящими в асфальтовый темный, когда погода совсем хмурится. Вторящее ему море- вечно буйное, клокочущее грозными порывами, кидающее на берег холодные пенистые брызги.

Вид большой воды на фоне бескрайнего неба меня всегда одновременно влек и пугал. Сейчас это чувство ощущалось как никогда. Рядом был мужчина. Да, не парень, мужчина. Демид был самостоятельным, занимавшимся серьезным делом. У него была своя, взрослая жизнь. И каким- то удивительным для себя образом в ней вдруг оказалась я.

Иногда в его крепких, требовательных объятиях, когда его глаза застилала поволока желания, мне казалось, что я подобна маленькой веточке, сорванной порывом ветра с дерева и брошенной в открытое море. Сила природы швыряет меня, что есть мочи, а я только и могу, что затаиться во власти дикой силы волн- подчиняясь, захлебываясь, замирая, падая в бездну и тут же взлетая на новой волне.

Мы не были оригинальны в выборе мест для наших свиданий. Да и как иначе в нашем городке? Здесь все начиналось и заканчивалось морем. Мы гуляли по берегу, целуясь до воспаленных, обветренных губ. Уходили в дюны- и прятались от шквалистых порывов за песчаными отрогами, заусенцами в которых торчали редкие корни кустов пожухшей, но еще держащейся в уже проигранной битве с суровой осенью полевой кашки.

Шел второй месяц, как мы были вместе. Октябрь окрасил пышную шевелюру деревьев в багряные цвета. Дни и вечера становились все холоднее. Такие же парочки, как мы, чтобы согреться на песчаном берегу, жгли костры. И это было красиво- слышать в густой темноте вечера грохот волн, прятаться в уюте тепла костра, которому подпевали оранжевыми языками такие же разведенные огни другими компаниями на пляже, обниматься, молчать, а потом выбираться- таки из жаркого кокона наружу- зябко ежиться, спешно убегая за ручку домой, пахнущими дымом и свиданием…

Это время было красивым- и мне тогда казалось, что я обязательно его запомню. Запомню его парфюм- какой- то навороченный, французский, купленный в одном из походов. Запомню его лукаво- смешливые глаза. Запомню себя- с красивыми, словно бы не моими вовсе- обычно непослушно торчащими в разные стороны, пышными волосами, рассыпающимися по меховому воротнику нового пальто, которое бабушка выбирала вместе со мной с особой, многозначительной торжественностью. В ее чаяниях здесь и сейчас закладывалось мое будущее- нет, оно было не в учебе в университете и хороших оценках, не в совершеннолетии и умении сносно приготовить ужин, а в появлении в моей жизни достойного по ее меркам ухажера, которого она, конечно же, сразу нарекла моим женихом и, казалось, не принимала никаких возражений по этому поводу.

Демид уходил в море, но ненадолго. Часто они просто стояли на рейде. Так было положено, говорил. Но и на суше, в штабе, проводил немало времени. Если он был в городе и свободен, то почти все вечера мы были вместе- вдвоем или в его компании. Это только в первый день все они показались мне взрослыми и пугающими. А на поверку оказались хорошими, простыми ребятами. Мы шутили, гуляли, часто собирали янтарь на берегу- надеялись, что вот-вот найдем огромный кусок или какой-нибудь старинный немецкий тайник, случайно затерявшийся в дюнах, и станем сказочно богатыми. Смеялись сами над собой. Было весело, а не горько. В молодости все всегда весело, даже когда понимаешь, что несбыточно…

Роман Алексеевич, как говорил Демид, на берег почти не сходил. Капитану не положено. Если и сходил, то засиживался в штабе, словно бы у него и вовсе не было свободного времени. После того ужина у нас дома я его вообще видела раза два от силы, да и то с расстояния и мельком. Наверное, если бы не высокопарные рассказы Демида о том, какой он- настоящий мужик- его командир, я бы и забыла про него, как про яркий персонаж фильма. Ну, посмотрел раз- впечатлился, а потом эмоции рассеялись, улетучились со временем, как даже самый стойкий парфюм.

Со Светкой общения стало меньше. Отчасти я печалилась по этому поводу, но понимала, что это неизбежно- Демид, если был на суше, забирал все мое свободное время. Подруга в принципе понимала, тем более, что она и сама была сильно кем-то увлечена и опять плела какие-то свои интриги, о сути которых я даже боялась спросить, зная, что могу открыть настоящий ящик Пандоры. К нам в компанию она приходила крайне редко- да и то, если только так складывались обстоятельства- например, мы вместе с ней ехали с института или выходили из кино. Ее фривольное поведение, чего и требовалось ожидать, не очень пришлось по душе девчонкам друзей Демида, поэтому он недвусмысленно дал мне понять, что было бы лучше, если ее не будет… И все равно, мы находили время общаться. Пусть не так часто, как раньше, но она захаживала ко мне в гости. Болтали мы и на переменах между парами. Конечно, своему стилю она не изменяла…

-И что, он тебя пока даже не уламывал?- не унималась она, расспрашивая меня и расспрашивая о наших отношениях с Демидом.

Я отрицательно качала головой.

Конечно, на самом деле, разговор об этом между нами заходил все чаще, да и терпение Демида было не железным. Иногда, когда мы были вдвоем, он позволял себе многое и был все более нетерпелив, но я держалась. Просто потому, что пока еще боялась и совершенно не понимала себя. Мне хотелось близости с ним, я привыкла к его губам и объятиям, но вот о том, чтобы наши отношения сейчас зашли дальше, даже думать не хотелось. Во власти костра, закрытые от посторонних, предоставленные только друг другу, он мог позволить себе поднять мой свитер, целовать меня, ласкать мою кожу. Спустя какое-то время я даже разрешила ему трогать себя там, правда, напряжение преобладало над желанием. Мне было страшно, неуютно, странно… Он наступал, но потом, чувствуя меня, тут же отступал. Как море, ставшее свидетелем нашего интимного диалога…

Глава 11

Глава 11

Я помню этот день как вчера. До мельчайших деталей. До запахов, до звуков. До прикосновений. Ранний декабрь. Первые дни вступившей в свое полноценное царствование зимы. Леденящий порыв ветра, взбивший мои волосы в гнездо, стоило только выйти из подъезда. Застекленная тонким, прозрачным слоем льда улица перед входом. Его теплый и хрипловатый «Осторожно, не упади…» на ухо, подкреплённый теплым пленом большой руки в кожаной перчатке, окутавшей заботой мои успевшие сразу замерзнуть пальцы.

Демид вернулся из двухнедельного похода. Я догадывалась, что эта наша встреча станет особенной. И не только потому, что прошло ровно четыре месяца с того дня, как мы познакомились. Наше расставание было слишком эмоциональным. Эмоциональным и неоднозначным…

Он был переменчивым. То нежным и расслабленным, то раздражительным и даже резким. Это проявлялось и в том, как он целовал меня. То сжимая до хруста косточек, вгрызаясь в мой рот, кусая язык, больно оттягивая волосы на затылке. То отступал- долго заглядывая в глаза, восстанавливая дыхание. Перебирая пальцами припухшие от его ласк- укусов губы и повторяя, что он с ума сходит от меня. А я снова задыхалась от спирающего грудную клетку метания между женским началом, откликающимся на его смелые действия, и маленькой хрупкой девочкой, которая всё еще боялась взрослеть…

-Я так не могу, Аврора,- прижал Демид меня прямо у нас в подъезде, когда он довел меня до дома.

Схватил мою руку, опустил себе на ширинку, по ходу ее раскрывая.

-Тронь его,- хриплый шепот мне на ухо.

Я дергаюсь, но он не дает вырваться.

-Ты не маленькая… Хватит уже…- вжимается в меня требовательно.

Душно. Страшно.

-Просто потрогай,- в его голосе теперь не только рокот гнева, но и мольба. Я ловлю ее и в его взгляде с поволокой жажды.

Пальцы подрагивают. Опускаю их на его плоть и сама не верю, что это делаю.

-Сильнее. Сожми…-шипит, откидывая голову.

Накрывает мою руку своей и делает движения вверх- вниз, грубо надавливая своим захватом поверх моих пальцев.

Его губы снова жадно впиваются в мои, а я понимаю, что это слишком. Что паника сейчас захватит все мое естество.

Не помню, как вырываюсь и бегу наверх. Хорошо, что дедушка с бабушкой ушли в Дом культуры на творческий вечер какого- то поэта- сослуживца деда. Потому что мои глаза щиплет от неконтролируемого потока слез. Захлопываю входную дверь- боюсь, что он настигнет, снова припечатает к стене. Нет, я не боялась Демида в прямом смысле слова. Его боялась моя внутренняя девочка, не готовая сдаться под натиском его внутреннего мужчины…

И я понимала это даже без слов…

Демид ушел в море- и все эти дни мы не списывались и не созванивались. Весь негатив того момента схлынул, а на их место, как это всегда бывает, пришло сожаление… Я была не права, я погорячилась… И почему только я не позволила ему то, что он хотел… что такого?

Сомнения и вопросы, а еще паника от одной только мысли, что эта моя выходка могла стоить нам отношений, раз он пропал, заставляла меня не спать ночами, терзая себя догадками и предположениями, что же будет дальше…

Со Светкой этим делиться не хотелось. И дело было не только в том, что она меня в любом случае бы осудила. Мы просто сильно отдалились друг от друга. И если раньше я только изредка ловила себя на мысли об этом, тут же отгоняя дурные ощущения прочь, то теперь сомнений в том, что отношения между нами стали натянутыми, как струна, утвердились окончательно. Я много и долго анализировала проблемы в себе, потому что инициатива этого самого охлаждения исходила явно от нее, но поговорить, глядя глаза в глаза не решалась… На парах мы все так же сидели вместе и даже домой частенько добирались вместе, но все- таки той связи, какая была раньше, уже не было…

Недосказанность с Демидом тоже продолжала угнетать, поэтому я решила поговорить с человеком, кто, казалось, знал его лучше, чем я. Ника, невеста Димы, друга и сослуживца Дёмы, оказалась очень открытой, доброй девушкой при более близком общении. И она, как это ни удивительно, поняла меня с первых слов.

-У нас с Димоном тоже такое было, Аврор. Это нормально. Не накручивай себя, а лучше выводы делай. И решение принимай быстрее.

-Ты о чем?- не совсем поняла ее я.

-Дёма- парень видный. К тому же, еще и белая кость. Сама знаешь, кто его папа в нашем городке. Он за девочками волочиться не привык, а раз делает это- запала ты ему. Только вот для моряка, если запала, то это серьезно. Каждому моряку на земле нужен свой маяк. Своя твердыня. Та, что проводит. Та, что дождется… Наверное, он в тебе такую и увидел, раз продолжает вокруг тебя на лапках задних бегать… хотя мог бы…

Я нервно кашлянула.

-Он как ушел, на связь со мной не выходил…

Ника лишь рукой махнула.

-Дима тоже не выходил, и что? Значит, они не в территориальных водах. Мало ли, какие обстоятельства.

Тяжело вздохнула.

-И как ты терпишь так- в неведении… не страшно? Как с ума не сойти? А вдруг с ними что…

-Типун тебе на язык, Аврора. Я ж говорю, решение принимай. И сейчас, что называется, на берегу. Военный моряк- это только в фильмах идеальный муж. А так- походы, расставания, домашний быт на твоих плечах, служба, которая важнее семьи… Если готова к этому, тогда совет да любовь, а если нет…

Глава 12

Глава 12

Дом был новым и, судя по всему, только сданным. На нас резко пахнуло краской, стоило только зайти в подъезд. Чистые, недавно отштукатуренные стены отдавали сизой грустью, потому что за окном вечерело, а яркого света здесь еще не было. Демид продолжал сильно сжимать мою руку, увлекая за собой пролет за пролетом. Когда мы добрались до четвертого этажа, я еле дышала- волнение и так заставляло сердце клокотать в груди, а еще и этот бег по ступенькам.

Остановился у еще покрытой пленкой железной двери. Вытащил из кармана ключи. Посмотрел на меня как- то извиняюще.

-Лифт еще не ввели в эксплуатацию. Но потом все заработает…

-Мы где?- спросила я, уже догадываясь.

Демид повернул ключ в скважине и впустил меня внутрь.

Нас встретила нависающая темнота нарастающего вечера. И запах ремонта. Не такой резкий, как в подъезде, но ощутимый.

-Это моя квартира, Аврора. Двухкомнатная.

Я подалась было расстегивать сапог, но он остановил.

-Не нужно, здесь пока не убрано, еще остались кое- какие ремонтные работы недоделанные. Смотри, это кухня…

Мы обошли всю квартиру. Красивая, просторная. Все еще сыро и далеко до завершения, но уже видно, что ее можно сделать красивым уютным гнездышком. Зал, санузел, кухня, спальня… Сейчас мы стояли именно в ней- из всей мебели в квартире на месте была кухня и кровать с еще покрытым целлофаном матрасом. Мы оба посмотрели на нее и как- то в унисон вздрогнули.

-Какой приятный вид из окна,- на парк и на залив… И в то же время, к морю не лицом, не будет задувать при штормах…- говорил он немного взволнованно.

Подошла к большому двустворчатому пластиковому окну. И правда, красиво. Весной и летом деревья здесь, должно быть, создают насыщенное изумрудное полотно, опоясывающее серебристую гладь моря.

-Холодно?- чувствую его руки у себя на плечах и только сейчас понимаю, что все еще в пальто. Снег, прилипший к воротнику, конечно же, растаял. Мех стал пахнуть какой- то мокрой кошкой. Запах смешался с ацетоном- голова закружилась.

Помог снять пальто. Развернул на себя.

-Красивая квартира,-сказала тихо, потому что он явно ожидал…

-В нее надо жизнь вдохнуть… И душу… Хочу, чтобы ты это сделала, Русалка…- проводит нежно пальцем по губам.

Я сглотнула. В голове пульсировали слова Ники о серьезности его намерений…

Положила руку на его грудь- там, где сердце. Даже через свитер чувствовалось, как оно колотится. Колотится в этом большом, мощном теле сильного мужчины…

-Я тебя люблю, - сказал он мне хрипло, почти одними губами.

А я вздрогнула.

Мне впервые в жизни признавались в любви. Это так бывает?

Робко потянулась к его губам и, преодолевая страх, положила руку на его пресс, ставший под моими пальцами твердым, как камень. Его грудь ходила ходуном, но сам он, казалось, затаился… Ждал. Ждал моих дальнейших действий. Не наступал, за что я была ему благодарна.

Рука холодела и не слушалась, но я заставила себя, преодолевая стеснение, опустить ее ниже… Туда, на чем мы расстались до его отбытия…

Демид глубоко вздохнул.

Опустил руки на мои плечи, провел по талии, подцепил осторожно кофту… Я далась, хоть и боялась…

С тихим лязгом раскрылась молния на шерстяной юбке, которая тоже упала вниз.

Он отстранился. Посмотрел на меня остро, горячо. Резко отошел к кровати. И одним движением разорвал полиэтиленовую обертку матраса.

В следующую секунду он снова оказался рядом, заполнив легкие своим ароматом.

-Да?- его хриплый вопрос расцарапал бархатную тишину сумерек.

Я утвердительно кивнула, сглатывая комок. Перешагнула юбку. Перешагнула в свою взрослую жизнь…

Демид приподнял меня над полом и бережно положил на голый матрас. Сам опустился на колени, расстегнул сапоги. Разделся сам до белья, а я невольно отвела глаза.

-Можно?- почувствовала его горячее дыхание на плече. Почувствовала, как теплые пальцы подцепили бретельки лифчика и потянули их вниз. Оголенная кожа покрылась мурашками, как только его губы коснулись ее.

Демид нежно, но решительно откинул меня на спину. Навис сверху. Полумрак в комнате становился все насыщеннее, но я видела блеск его глаз, которые, казалось, впервые не смеялись с момента нашего знакомства.

-Я тебя люблю, Русалка,- прозвучало на этот раз бархатно, обволакивающе.

Я громко всхлипнула, когда почувствовала обжигающую боль внизу между ног. Непроизвольно брызнули слезы. Руки сами сжались острыми крючками, впиваясь ногтями в его кожу на спине.

Он отстранился, заглянул в мои глаза и нежно погладил по волосам.

-Тсс, красавица,- зашептал утешающе, и в то же время едва скрывая свое нетерпение,- это только в первый раз так больно… Ты же мне веришь?

-Верю…- прошептала я, чувствуя, как взор застилает дымчатая завеса слез.

Он двигался вверх и вниз, а я крепко сжимала его плечи, от боли не понимая, что, должно быть, ему делала тоже очень сильно больно.

Глава 13

Глава 13

Когда по квартире прокатился дребезжащий визг входного звонка, я дернулась и сильнее впилась в оконную раму в своей комнате. Обращенный на покрытую за ночь и день снежным покрывалом улицу взгляд служил своего рода якорем моему состоянию тонущей шхуны, капитан которой потерял всякий ориентир в пространстве.

Лязг открывающегося замка, оживленные восклицания бабули… В этот момент я почему- то подумала, что сюда бы еще идеально вписался тревожно- приветственный лай собаки, но ее у нас не было.

-Аврора!- позвал меня из коридора теперь более требовательный, чем секунду назад, голос бабушки.

Я закрыла глаза. Глубоко выдохнула и пошла на выход. О том, что это Демид пришел, догадывалась, конечно. Запах морозной свежести и сочных роз из питомника бил в нос даже сюда, через дверь - опять принес красивый букет, наверняка…

Правда, когда снаружи помимо него оказался еще и его отец, сразу набросивший на меня сетку своего меткого иронично-наблюдательного взгляд, стало еще больше не по себе.

-Как неожиданно,- воскликнула бабуля, кидая на меня укоризненный взгляд,- знали бы, что такие гости, приготовились бы…

-Галина, все нормально,- тронул ее за плечо отец Демида. Они оба сегодня были в форме, смотрелись по- торжественному. На фоне меня в спортивном костюме, бабушки в цветастом халате и стоящего между залом и коридором пылесоса - так особенно торжественными.- Все свои. К чему эта суета? Где сослуживец мой?

В этот момент дедушка вышел из зала, шаркая тапочками и слегка прихрамывая. Нога опять болела- врачи говорили, обострение на холода. Эту неделю он в училище не ходил.

Пока мужчины приветствовали друг друга, мы пересеклись глазами с Демидом. Подошел ко мне, протянул один из букетов в руках.

-Ромашек не было,- сказал и слегка улыбнулся краешком губ,- но ведь розы для настоящих женщин...

Наши пальцы соприкоснулись. Подняла на него глаза. Он был так близко, так близко… Я поймала его намек. Да, я стала женщиной. С ним.

Что- то изменилось в его взгляде… Что- то в нем стало триумфальное, и в то де время, заботливое что ли. Он смотрел на меня теперь совсем иначе- я бы сказала, как на свою… Свою кого? Вопрос завис в памяти хранения, потому что все внимание было приковано к настоящему, в котором я, казалось, была лишь наблюдателем, не в силах повлиять на обстоятельства.

Мы прошли в зал- бабушка нетерпеливо дернула меня за рукав, вырывая из оцепенения, увлекая на кухню и раз десять по ходу удостоверяясь у гостей, что ужинать они не будут и хотят только чай.

Продолжала делать всё, как на автопилоте. В зал мы с бабушкой вернулись вдвоем, позвякивая гжелевыми чашками.

-Галя,- а это тебе букет от меня, ты так стремительно скрылась на кухне, что я даже не успел тебе его вручить, - сказал отец Демида и протянул увесистый сверток роз еще и бабуле.

Совершенно одинаковые букеты- у меня и у нее. Почему- то от этого стало как-то не по себе… И я даже понять не могла, почему? Что именно меня задело? Что покупатель даже не удосужился задуматься о том, что идет в один дом?

-Садитесь, девочки,- снова торжественно- приказной тон Геннадия Викторовича, словно бы он здесь хозяин, - мы с сыном только из Генштаба, час поздний, завтра Дема опять отходит, но вопрос у нас с вами важный и отлагательств не требует.

Мое сердце сжалось в нервной колике. Бабушка, как ошпаренная, подскочила с места и начала нелепо хлопотать над столом, невесть зачем переставлять тарелку с фруктами и вазу с конфетами.

-Вы чаек- то пейте, гости дорогие, остынет. Хороший, индийский, подруга из Польши накануне…

-Галя,- раздался спокойно- серьезный голос деда, односложно призвавший ее угомониться.

Геннадий Викторович примирительно хмыкнул.

-Сейчас все вместе выпьем, дорогие мои… Повод-то какой… Демид,- перевел взгляд на сына не без гордости.

Он встал- торжественно, подобрался, словно бы на параде. Посмотрел на меня, слегка улыбнувшись.

-Ефим Петрович,- обратился к деду, но при этом не отводя от меня взгляда,- мы пришли… То есть, я пришел… просить руки у Вашей дочери… тьфу, внучки…

Если бы не сбивчивость, можно было сказать, что он спокоен, как удав- так уверенно и статно он смотрелся в этот момент.

Бабушка издала какой- то странный возглас- всхлип. Я, кажется, в очередной раз дышать перестала. В комнате повисла такая тишина, что тиканье часов на стене стало неимоверно громким и отчетливым… Всё вокруг замедлилось.

-Аврора, что скажешь?- спросил как обычно спокойный дед.

Поняла, что все это время прожигаю глазами пол. А когда снова наверх посмотрела, у Демида в руках уже была коробочка с кольцом…

Я открыла было рот, сглатывая волнение и сухость, но в этот момент всем на голову снова полилась ручьем речь бабули:

-А что там говорить?! Совет да любовь, молодые!

Все захлопали. Демид подошел ко мне и надел на палец кольцо, подспудно сжав мои пальцы и снова заглянув в глаза.

-Горько!- закричал Геннадий Петрович.

Демид потянулся к моим губам.

Глава 14

Глава 14

-Ну что скажешь, Аврор?- все никак не могла угомониться Ника, в сотый раз делая очередное грациозное па в свадебном платье перед зеркалом.

-Красиво, сама ж видишь,- улыбнулась я, видя на лице обычно сдержанной, серьезной девушки такую одухотворенность и предвкушение, что даже позавидовала. Ника словно бы светилась изнутри. Как в книгах. Настоящая невеста с хэппи эндом, который только открывает дорогу в светлое будущее. Так и должно быть…

-Ну, а не слишком помпезно для маленького мероприятия на пятнадцать человек?

Ребята не делали большую свадьбу, решили рационально использовать выделенный на свадьбу бюджет. Вместо того, чтобы звать всю улицу, пригласили самых близких, зато сняли на выходные номера для всех гостей в наиуютнейшем отельчике на Куршской косе. Там же арендовали и небольшой банкетный зал. Ника сама тщательно продумывала каждую деталь. Красивая церемония и праздник в зале, катание на снегоходах и банька на второй день, так сказать, чтобы прийти в себя. Платье она себе выбрала красивое, но и правда, немного вычурное для столь узкого круга гостей- пышная юбка, корсет-декольте, длинная фата. Но я, конечно, тактично уверяла, что все с ним нормально, да и правда, всё было нормально, потому что главное, чтобы ей самой нравилось, а наше мнение- дело десятое.

Продумано, казалось, было всё- культурная программа, время тостов, время конкурсов и расслабленных танцев. Такой уж была Ника- контролировала всё и вся. А как же иначе, если она руководила краеведческой библиотекой нашего города? Ей было всего двадцать четыре, когда предыдущая директор ушла на пенсию и «завещала» свою должность ей. И что бы вы думали? За полгода Ника смогла не только изыскать средства на протекающую крышу, составить электронную картотеку книг, но и организовать такой интересный интеллектуальный молодежный досуг для школьников и студентов, что еще недавно забытое на задворках прошлого «совковое» место стало чуть ли не главным местом притяжения подрастающего поколения. Смотрела на ее неуемную энергию, на эти удивительные организаторские способности во всем и вся, хотела бы даже такому поучиться, но понимала, что это как дар- либо дано от рождения, либо нет. Ника была такой. Всё у нее было продумано и просчитано. И ведь именно она медлила со свадьбой, руководя процессом ремонта в новой квартире и выплатой ипотеки.

Тема эта, судя по всему, для их пары была болезненной. Как-то раз прямолинейная Ника даже вступила в пикировку с Демидом, который без задней мысли подколол их с Димой на тему того, что хорошо, что у них только двушка, а то Ника бы не дала добра на свадьбу до самой старости, пока бы не была выплачена вся ипотека.

-Ну, не у всех отец директор бурсы… Не все такие упакованные…- едко ответила она, тут же получив в ответ осуждающий взгляд Димы, старавшегося ни с кем никогда не портить отношений и несмотря на свой грозный, росло-коренастый вид, в буквальном смысле источавший миролюбие в стиле сатьяграхи Махатмы Ганди (прим.- известный политический деятель Индии, прославившийся своей ненасильственной борьбой- «сатьяграхой»).

-Дём, ну а что?-не унималась она,- ты ж сам понимаешь, что в твоей должности и возрасте для военного своя квартира- непозволительная роскошь. У кого еще есть квартира из ваших? Даже у Романа нет, хотя кто-кто, а он заслужил со своими боевыми наградами и безукоризненной службой. Он ведь уже кап-два (Прим.- капитан второго ранга) в свои тридцать три.

-Ну, кап-два же, а не адмирал,- хохотнул Демид. Романа он уважал и даже любил, как мне казалось, говорил о нем всегда с пиететом, поэтому это замечание сделал просто так, лишь бы отболтаться, а не чтобы уколоть…

Ника лишь махнула.

-А он и адмиралом станет, вот увидишь…

-Да уж, адмиралом Колчаком,- снова хмыкнул Демид,- лишь бы не закончил как он- у стенки сырой, вскормленный в неволе орёл молодой,- процитировал классика…,- а если серьезно, Ник, что ты ко мне привязалась? Ну да, папа похлопотал, а я в чем виноват- то? Ничего ни у кого не крал, никого не обманывал… Я тоже вообще-то плачу ипотеку. Мне квартира не в подарок досталась…

-Вопрос в том, что ты в очереди не стоял, впрочем, ладно. Закрыли тему…- махнула раздраженно и отвернулась.

-Вот именно, давно пора!-вмешался Дима,- и если уж на то пошло, зачем Туманову здесь квартира? Он на север волком смотрит. Его к себе манит, в родные края. Ему эта наша Балтика с ее янтарными дюнами- во!- показал характерный знак у горла.

Мне почему-то не нравился их разговор. Я ведь даже не задумывалась о том, как и на каких условиях у Демида в столь раннем возрасте появилась своя квартира, а не служебная, как обычно у молодого офицерского состава бывает. А еще вдруг смутило, что не это меня заинтересовало, а то, что это за награды у Туманова были за такие боевые… Почему-то в голове сразу родилась картинка словно бы из фильма «Адмирал», а вместо главного героя- Туманов в идеальной тужурке, отдает приказы матросам… А Колчак ведь тоже любил север. Наверное, они и правда в чем-то похожи…

Господи, о чем я только думаю. Откуда я вообще знаю, как выглядит Колчак?! По артисту из кино сужу? Да уж, интеллектуальный заряд в стиле Светки…

Отогнала глупые мысли, как назойливых мух. Вернулась к настоящему, где Ника у зеркала в белоснежном коконе…

-Кстати, Аврор, забыла тебе сказать крайне важную вещь- ты же не против быть у нас свидетельницей?

-Чего?- оторопела я. Странное предложение какое-то. Особенно для Ники, у которой, казалось, вопрос свидетелей был продуман еще до появления Димы в ее жизни.

Глава 15

Глава 15

В густом, плотном небе зимней Балтики появляются прорехи от пронизывающих его огненно- рыжими спицами закатного солнца. Словно там, высоко, выше полета птиц, закреплены янтарные софиты, то и дело выхватывающие своим светом далекий берег мыса Острый, который таит столько древних тайн об этих землях. Ветер заговорщицки нашептывает замершим путникам их предания и легенды, перелетая с дюны на дюну, а те не спят, но дремлют под снежным покровом. Их убаюкивает степенно колыхающаяся шуга (прим.- рыхлые скопления твёрдой фазы воды) у берега- доходящие до закоченевших песков волны словно присыпаны сахарной пудрой.

Я закрыла глаза и представила любимую Куршскую косу не зимой, а летом. Пение птиц, стрекот маленьких зеленых кузнечиков, прыгающих по непокорным бело-желтым шапкам одуванчиков, ветер, перебирающий пропахшие запахом костра волосы… Здесь пустыня переходит в изумрудную поросль сосен, которые кружатся в колдовском танце, зачаровывая тебя навечно. И ты уже никогда не сможешь забыть, отпустить или отвергнуть эту таинственную полоску земли между двух водных гладей- соленой и пресной. Словно бы эта полоса была самой жизнью, а вода между ней- путь от невинности и неизвестности рождения до познания самой сути бытия.

От блуждающих по любимому с детства месту меня отвлек мелодичный голос Ники, торжественно- знающе, словно для посетителей в музее, начавшую лекцию для всех нас.

-Друзья мои, легенды, действие которых разворачивается на Косе, доносят до нас всё наиболее значимое из происходивших здесь событий: присутствие викингов и язычников, в том числе балтов, борьбу с немецкими завоевателями, ассимиляцию этих этносов, их религиозные воззрения и культурные традиции. В древних текстах мы находим также отклики тех экологических катаклизмов, которые постигали жителей этих мест на протяжении веков. Эти земли- наши истоки. Они есть мы сами. Поэтому для нас с Дмитрием было важно провести свадебный обряд именно здесь. Сейчас модно задавать свадьбам какую- то тематику. Тематика нашей свадьбы- легенды нашего родного края. Мы ведь все с детства росли на этих историях. Мы будем передавать их нашим детям… Добро пожаловать в сказку, нашу сказку!

Гости торжественно захлопали, а Ника смущенно улыбнулась. Мы полчаса назад как заехали в отель. На красивой огороженной территории, занимавшей пару гектаров Косы, было большое административное здание с рестораном, зоной спа и регистрационным пунктом. Расселяли постояльцев здесь по уютным двухэтажным домикам в бюргерском стиле на кёнигсбергский лад (прим.-старое название Калининграда) с большой общей гостиной, кухней и несколькими спальнями в каждом. Наша компания была не очень внушительной по размерам- всего пятнадцать человек, поэтому нам удалось уместиться в три домика.

-Так, Аврор,- деловито произнесла Ника, когда все вопросы с заселением на регистрационной стойке были решены,- Дима тебе поможет дотащить чемодан, пока Демида нет. Вы живете в первом домике. Считай, вам повезло больше всех, потому что там ремонт самый новый. С вами будет Туманов и сестра Димки Ольга с сыном четырнадцатилетним. Туманов с твоим Демидом приедет, а Ольга прилетит только на рассвете.

Когда услышала имя Туманова, все внутри заскрежетало. Вспоминала его суровый, отстраненно-холодный вид, и сразу накрывала какая-то необъяснимая паника.

-Что такое, Аврор?- увидела, как я нервно кусаю губу, задумавшись, Ника,- ты из-а того, что Демида пока нет? Ну так они ж только к десяти должны зайти в порт. И сразу сюда, не волнуйся… К полуночи, может и раньше уже увидишь своего суженого. Соскучилась?

Подметив, что со мной явно не все в порядке, подруга заботливо пошла со мной до номера.

-Соскучилась…- пробубнила я под нос. Пока я с трудом представляла, как мы будем ночевать в одной комнате с Дёмой. Я еще ни раз не оставалась на ночевку с ним, хотя мы…

-Ник, может это все-таки дурацкая идея с моим «свидетельством», а?-тяжело вздохнула, выдав то, что было на сердце,- ну, какой из меня свидетель, а?

-Ты серьезно сейчас?- буркнула, хрустя снегом под ногами Ника. Сегодня было не менее минуса восьми, хотя по прогнозу ожидался чуть ли не ноль. Дима шел впереди с моим чемоданом. Хороший он все-таки. Добрый, правильный, ее так любит… И отношения у них между собой какие-то мягкие, гармоничные что ли, как сейчас говорят, идиллические. Понимают они друг друга с полуслова. Нам с Демидом пока до такой гармонии далеко.

Сейчас, по прошествии почти полугода с того момента, как мы познакомились, я точно могла бы сказать, что он давил на меня. И часто, пусть и не во всем, я чувствовала себя безвольно ведомой им за шиворот, при этом ноги мои не то, что упирались, а нелепо волочились, лишь поднимая пыль.

-Просто… Этот Туманов… Хмурый он такой, грозный. Как вспомню его взгляд… Мне же как-то с ним нужно общаться будет, раз мы оба свидетели, нет? И зачем его-то вообще вы выбрали? Что, другого свидетеля не нашли?

-Слушай, ну Дима выбирал. Хоть в чем-то я ведь должна была к нему прислушаться… Да и потом, Аврор, что ты говоришь вообще такое? Они с Димой многое прошли вместе. Он его из таких передряг вытаскивал, знаешь? Романа даже как-то ранило, когда он его прикрывал. Это только с берега нам кажется, что там в море всегда штиль. И нам они так говорить любят. А я вот иногда узнаю, что у них боевые походы были, а не обычные, только спустя месяцы. Знаешь, сколько в море бывает инцидентов опасных, о которых в новостях не расскажут? Да и на кухне за водочкой не расскажут- потому что военная тайна. Да и ты пойми,- хитро подмигнула она,- в тридцать три командир, да еще и кап-два. Ему большую карьеру прочат. Он, говорят, очень шарит в морском деле. Даром что ли прозвали его Адмиралом. У него будущее большое… Глядишь, и вспомнит, что был у нас свидетелем на свадьбе. Хорошие контакты, знаешь ли, никому не помешают. Вон, папаня твоего Демида молодец какой. Этим своим кумовством и карьеру себе сделал, и во главе Бурсы встал. Как моя мама говорит, жизнь как молоко- хочешь стать сметаной, вертись.