Любовь Демона

Глава 1

Демьян

Я хуевый оратор. Не люблю говорить длинные речи, даже если они написаны лучшими спичрайтерами.

Но сейчас приходится. Положение обязывает.

Новый гендир на официальной части праздничного корпоратива просто обязан перед коллективом произнести речь.

Сегодня у компании день рождения, в честь этого устроена пьянка. Сорри, корпоратив.

Все сотрудники получат конверты с премией, после официальной части начнется нормальная движуха и танцы на столах. Надеюсь, я этого не увижу, собираюсь отвалить раньше.

Я купил контрольный пакет акций компании старого отцовского друга Астафьева. Он болен, нуждается в операции и длительном лечении. А эта компания — дело всей его жизни.

Наследников у Астафьева нет, хоть он и женат. Прямо как у меня.

Я женат на Рите почти три года, а детей у нас нет. Не очень-то и хочется, я вообще смутно представляю нас в роли родителей.

Отец из меня еще хуевее, чем оратор. А Ритка еще более хуевая мать.

Ладно, отстреляюсь и поеду. Сегодня пятница, можно побухать.

Я больше не убиваюсь над режимом. Бои остались в прошлом, поэтому алкоголь не под запретом. Особенно он не под запретом в конце рабочей недели, чтобы можно было снять напряжение.

Можно еще потрахаться, но я в последнее время стал сильно переборчивым. Секс с Риткой не особо вставляет, но он давно перестал вставлять. Еще до свадьбы. Точнее, после того, как я переболел Ангелом.

Блядь, нашел кого вспомнить. Чуть свой выход не пропустил.

Поднимаюсь на сцену — в загородном комплексе, который мы арендовали для корпоратива, есть настоящий конференц-зал со сценой и трибуной. Потом все перейдут в банкетный зал, а я незаметно свалю.

Начальство всегда должно появляться и исчезать незаметно. Или хотя бы неожиданно.

Трибуну игнорирую, читаю свой спич с листа, вложенного в папку. Тем временем в зале наблюдается странное оживление, хотя я вроде как ничего смешного не говорю. На всякий случай перечитываю сказанные строчки.

И чего они ржут?

Отрываюсь от речи, смотрю себе под ноги. Охуеть. Это что такое?

Возле меня на сцене стоит совершенно сказочное создание в пышном платьице цвета сливочного мороженого. Большой бант завязан сзади на талии. Волосы густые и кудрявые, как у куклы.

Может это и есть кукла?

Но кукла задирает голову и хлопает своими голубыми кукольными глазами.

Приплыли.

— Чей ребенок на сцене? — спрашиваю громко.

Все сразу засуетились, как будто до этого она была в шапке-невидимке. Мне делает знаки мой главный пиарщик, подбирается ближе и говорит полушепотом.

— Демьян Андреевич, поднимите девочку на руки. Мы сделаем фото, вы там в речи как раз говорили о будущих технологиях для будущих поколений. Можем потом какое-нибудь ваше интервью проиллюстрировать. Уверен, людям зайдет.

Все правильно он говорит. И сотрудникам такой финт от гендира зайдет, тоже. Осталось поднять мелочь на руки, чтобы она не разоралась, а ее маман не засадила меня за киднеппинг.

Проблема в том, что я вообще не знаю, как к ней подступиться. Мне бы не помешал отдел коммуникации с вот такой мелочью. Или у нас этим обычно занимается профсоюз?

Ладно, попробую справиться самостоятельно. Приседаю перед куклой, осторожно протягиваю руки.

— Привет. Ты кто? Я Демьян. Пойдешь ко мне на ручки?

Рассматриваю девочку и поражаюсь. Такая мелкая, просто клоп. Клоп с бантом, завязанным на талии сзади, и с лентой в волосах.

Выглядит я бы даже сказал мило. Хотя я с некоторых пор не переношу густые распущенные волосы. Пусть или прямые гладкие, или короткая стрижка. Но эта клоп, ей можно.

Мелочь наклоняет голову, морщит аккуратный, будто вылепленный носик. И громко чихает. При этом встряхивает головой, отчего кудряшки подпрыгивают как маленькие пружинки.

— Будь здорова! — говорю максимально негромко. Как бы мой раскатистый голос не испугал девочку.

Она снова кивает и вдруг протягивает руки, и обнимает меня за шею.

Мне ничего не остается, как осторожно прижать девочку к плечу и встать с корточек. Хочется расправить штанины брюк, но не могу. У меня в руках клоп с бантом. Думай теперь, как этот бант не помять.

Меня охватывает странное чувство. Я бы назвал его трепетным, но трепещущий Демон тот еще анекдот.

Ладно. Я как будто справляюсь. Бант не помял, ребенка не испугал. Хотя вряд ли это только моя заслуга. Просто ребенок попался не истеричный.

Нас фотографируют, и девочка наклоняет ко мне голову. Кудряшки щекочут висок и щеку, и я незаметно втягиваю носом воздух.

От девочки пахнет шоколадом. Видно, съела недавно, уголки губ перепачканы. Тянусь за салфеткой.

Все правильно, это от меня может нести вискарем, а от такой маленькой девочки должно пахнуть шоколадкой.

Глава 2

Демьян

С самого утра мы с Астафьевым носимся как сайгаки по складам и цехам, и чем больше я вникаю, тем больше убеждаюсь, что Андрей Дмитриевич прирожденный производственник. Так все организовано — не прикопаешься.

Я бы не хотел выглядеть на контрасте ебланом, поэтому стараюсь все запоминать, уточняю расспрашиваю. Мне нужны эти знания, не хочется потом дергать Андрея по пустякам. Заодно пусть работники увидят вживую своего нового босса.

С коллективом офиса буду знакомиться позже. По ходу дела и по мере необходимости.

Астафьев не перестает говорить, как он мне благодарен, а я не могу отделаться от ощущения, что сорвал джек-пот.

Я давно хотел запустить какое-то крутое производство, как было у отца. Искать новые рынки, конкурировать с лучшими мировыми компаниями. Но понимал, что мне не хватает опыта.

А здесь в руки упал готовый бизнес, который мне самому, чтобы поднять, потребовались бы годы. Ну разве я не фартовый говнюк?

Единственное, что омрачает — болезнь Астафьева. В его присутствии я чувствую себя как последняя сволочь.

Я здоровый и сильный, потому и не смог отказать, когда Астафьев меня попросил купить у него акции. А как тут откажешь?

Мне как никому известно, что такое долгое и бесполезное лежание в клиниках. Что такое обездвиженность. Бездействие. И как это отражается на бизнесе и мозгах.

На мозгах в первую очередь, на бизнесе как следствие.

Если бы степень моей благодарности могла повлиять на скорость выздоровления Астафьева, он бы уже полетел в космос. Или как минимум прошел отбор.

— Андрей Дмитриевич, вы как насчет пообедать? — спрашиваю, когда мы проносимся по цехам и наконец оказываемся на парковке.

— Мне все равно ничего нормального нельзя, — отмахивается тот, — а перетертый супчик уже в печенках сидит.

— Значит надо ехать туда, где есть диетическая еда.

Астафьев смотрит в потолок, потом на меня, потом снова в потолок и кривится. Как будто там проявился его лечащий врач и грозит ему пальцем.

— Ладно, — сдается Астафьев, лечащий врач на потолке обреченно вздыхает, — поехали. Только давай сначала в офис заскочим. Можно прихватить с собой твоих директоров.

— Наших директоров, — поправляю его, он снова отмахивается.

— Мне так спокойнее будет.

Только успеваем пересечь холл бизнес-центра, где у Астафьева под офис выкуплено несколько этажей, как нас перехватывает главный пиарщик.

— Андрей Дмитриевич, посмотрите, какая красотища получилась! — он протягивает планшет. — Это же готовая реклама! А главное, бесплатная...

Я реагирую спокойно. Это не игнор, ясно, что сотрудники компании по старой привычке со всеми вопросами бегут к старому привычному генеральному. Ничего, пройдет. Скоро их попустит.

Заглядываю Астафьеву через плечо, там вчерашние снимки. Я с клопом на руках говорю речь. И правда хорошие фотки. Милые такие. Клоп так внимательно на меня смотрит, будто понимает, о чем я говорю.

Фотки пропущены через фотошоп и отрисованы. Фон подобран так, чтобы ребенок в светлом платьице не сливался со стенами.

— Вы получили разрешение на публикацию у родителей девочки? — спрашиваю пиарщика.

— Я хотел сначала посмотреть, что вышло, — отвечает тот. — Если вы одобряете, я сейчас же предложу ей контракт. Отснимем несколько роликов и прокачаем.

— Одобряю, предлагайте, — говорю первым, Астафьев подтверждающе хмыкает, и мы вместе смотрим на удаляющуюся спину пиарщика. Андрей спохватывается и кричит вдогонку:

— И напомните бухгалтерии, пусть выплатят премию ребенку. Я лично прослежу.

Мы с ним подходим к лифтам.

— Надо секретарю моему поручить, чтобы проследила. Она вам понравится. Молодая девушка, но очень исполнительная. Студентка, на заочном учится. Я без нее как без рук.

Студентка? Ну нет, мне такое не подходит. Студенты это головняк — сессии, начитки лекций. Начнется потом, отпустите, извините. Знаем, проходили.

Но вслух ничего не озвучиваю. Нет смысла, он больше здесь ничего не решает, теперь я никому ничего не обязан объяснять.

Уволю через время по тихому, заберу сюда свою. Моя матерая, выдержанная, организованная. Если Астафьеву нравилось чувствовать себя героем, его право. Хер с ним.

Садимся в лифт. Астафьев молчит, по ощущениям мнется, не решается сказать. Нет, попросить. У него такой вид, будто он пытается что-то выторговать у меня, что-то очень важное. Наконец, решается.

— Демьян Андреевич, можно просьбу?

Блядь, ну наконец-то.

— Говорите, — делаю разрешающий жест.

— Я хотел поговорить об Ангелине.

— Об Ангелине? — вскидываюсь, вспыхивая в секунду, как сноп сухого сена от искры.

— Ну да, Ангелина моя секретарь. Очень хорошая девочка. — Астафьев наклоняет голову, а мне уже хочется ее уволить. За одно только имя.

Глава 3

Ангелина

Вот сейчас он скажет, чтобы я убиралась вон. И за Миланку что-то скажет обязательно.

Внутренне съеживаюсь. Я конечно не питаю иллюзий насчет внезапно вспыхнувших чувств Демьяна к ребенку, о котором он не подозревал, но и обидеть ее не позволю.

Если он только посмеет сказать хоть какую-то гадость в адрес дочки, клянусь, расцарапаю его холеную физиономию. И Астафьев не спасет. Даже если меня уволят со здоровенной черной меткой.

Почему-то все, что касается моей девочки, ранит больнее всего.

Хочется зажмуриться, но я пересиливаю себя и игнорирую сверлящий насквозь взгляд Каренина. Я не доставлю ему удовольствия и не стану лить слезы, даже если он прогонит меня на глазах у всего коллектива.

Смотрю на Астафьева. Пока еще он мой руководитель как минимум пока не подписан приказ. А он еще не подписан, я это знаю точно.

— Будете что-то пить, Андрей Дмитриевич? — спрашиваю у почти бывшего босса. Обычно он просит чай или минералку.

— Да, Ангелина, будь добра, принеси минералки.

— А вам что принести, Демьян Андреевич? — перевожу взгляд на Каренина.

Он выпрямляется, сужает глаза. Внутренней мне хочется с визгом забиться под стол, но внешняя я настолько наглею, что даже улыбаюсь приветливо. Насколько я вообще способна сейчас на приветливость.

— Кофе, — на ходу отрывисто бросает Каренин и открывает дверь в кабинет.

— Сахар, сливки? — спрашиваю с той же идиотской полуулыбкой. У Демьяна кажется сейчас над головой задымит.

Хоть внешне этого не видно, но я точно знаю, что внутри он закипает от ярости. Странно только, почему.

Если я его раздражаю, просто уволил бы, и дело с концом. К чему так мучиться?

Или его Андрей Дмитриевич попросил? Надо будет его спросить, но так, чтобы не слышал Демьян.

— Без разницы, — сквозь зубы цедит Каренин и первый скрывается в кабинете. Астафьев подбадривающе улыбается и идет за ним.

Делаю несколько глубоких вдохов-выдохов. Наливаю в стакан минералку, чтобы немного испарились пузырьки, и включаю кофемашину.

Без разницы. Как же.

Да я по глазам прочитала.

Каренин уверен, что я обязана помнить, какой он предпочитает кофе. Просто черный, без сахара и сливок. И покрепче.

Кладу в чашку две ложки сахара, тщательно размешиваю, чтобы хорошенько растворился. Щедро поливаю сливками. Ставлю на поднос, бедром толкаю дверь.

С самой обезоруживающей улыбкой оставляю поднос на столе и возвращаюсь обратно.

Честно, я ждала, что распахнется дверь, и из нее вылетит моя чашка вместе с подносом. Но возможно Каренин в самом деле изменился не только внешне, потому что дверь остается плотно закрытой.

Открываю файл, над которым работала, но через некоторое время ловлю себя на том, что тупо таращусь в экран.

Присутствие Демьяна мешает. Сбивает с рабочего настроя. Выбивает из колеи.

Я не хочу о нем думать и не могу не думать о нем.

Мысленно представляю наш диалог и готовлю ответы на предполагаемые вопросы. Он спросит, почему я скрыла от него дочь? Или не спросит? Или потребует провести тест ДНК. Он же уверен, что я спала с Артуром.

От этой мысли меня передергивает. Что если Демьян вообще ничего не станет спрашивать? Если он сразу решит, что Миланка дочь Артура?

Распахивается дверь, Каренин выходит и кабинета и направляется к выходу. Астафьев идет за ним, но на пороге замедляет шаг и оборачивается.

— Ангелина, я распорядился выписать премию родителям девочки, с которой на корпоративе фотографировался Демьян Андреевич. И по возможности заключить с ними контракт. Проследи, чтобы было выполнено.

Проглатываю все слова, которые рвутся наружу. Растерянно киваю.

— Я знаю, что на тебя можно положиться, — тепло улыбается Андрей Дмитриевич и выходит вслед за Карениным.

Не успеваю прийти в себя от шока, как в приемную входит Костя из юридического департамента.

— Ангелина, босс просил подписать бумагу, если ты не возражаешь, чтобы твоя мелкая стала лицом компании.

— В смысле, лицом? — с трудом соображаю.

— В смысле, пиарщики наши в восторге от открывшихся перспектив. Желают юзать тему о значимости работы компании на благо будущих поколений. Твоя мелочь как раз будет символизировать эти поколения. Андерстенд?

— Подожди, Костя, — встряхиваю головой, — ты хочешь сказать, Миланка должна поработать моделью?

— Исключительно на благо компании, — кивает парень. — И исключительно с твоего позволения. За неплохие деньги. Так что, подписываешь? Или оставить, чтобы ты почитала?

— Оставь, — ошарашенно бормочу. Костя кладет на стол контракт и уходит, а я бессильно опускаюсь на стул.

Я в полном шоке. Астафьев поручил мне проконтролировать подписание контракта... мною же. То есть ясно как белый день — Андрей Дмитриевич не в курсе, что та девочка моя дочь.

Глава 4

Ангелина

Следующие три дня Демьяна в офисе почти не было. Он приезжал с Астафьевым, они закрывались в кабинете, потом вместе же уезжали.

На пятницу Андрей Дмитриевич объявил короткий день. Работаем до обеда, потом он заказал в офис кейтеринг — будем провожать его на пенсию, как он это называет.

Если не придираться, это и есть пенсия. По состоянию здоровья.

И на пятницу же назначена фотосессия Миланки и Демьяна. Я подписала контракт, где даю согласие на то, что моя дочь на год становится лицом компании.

Была уверена, что контракт подпишет Демьян. И сразу увидит мою фамилию. Но документ подписал Астафьев, и это совсем ничего не значит.

Я все равно должна сама привести дочку на фотосессию. Должна буду быть там с ней, меня предупредили, что фотосессия продлится несколько часов. Так что Демьян совсем скоро все узнает.

Это все равно должно рано или поздно произойти, настраиваю себя на неизбежное.

Утро пятницы начинается раньше обычного. Я бужу дочь, кормлю ее завтраком — кто знает, чем их там будут кормить. Она зевает, но послушно собирается. Миланка любит фотографироваться.

Перебираю ее нарядные платья. У дочки много одежды, ее задаривают мама с Григорием. Я больше занимаюсь повседневным гардеробом.

Меня попросили взять с собой на фотосессию все, что у нас есть из праздничного. При этом предупредили, что там будет еще целый гардероб из детского магазина. И если стилисты что-то отберут для съемки, это пойдет нам в подарок.

Приезжаем в студию вовремя. На входе нас встречает милая девушка, которая представляет мне стилистов. Это парикмахер-визажист и специалист по одежде.

— А визажист зачем? — интересуюсь недоверчиво. — Она же маленькая!

— Ваша девочка светленькая, на фото будет не хватать яркости. Не волнуйтесь вы так, у нас безопасная косметика, специально для деток. Ничего вредного на лицо вашей дочери наноситься не будет.

Миланку забирают делать прическу, я наблюдаю, подмигиваю ей в зеркало. Внезапно телефон разражается нетерпеливой трелью. Смотрю на экран — Астафьев.

— Ангелина, ты где? — звучит из динамика его грозный голос.

— Я... здесь, — отвечаю растерянно. — В фотостудии.

— В фотостудии? А больше некому было? Быстро возвращайся в офис, там эти с ресторана что-то натупили. Давай, разберись. И живо!

Хочу сказать, что я здесь с дочерью, но он уже отключается.

— Что-то случилось? — спрашивает пиарщица Лена. Мы с ней иногда ходим пить кофе на перерыве.

— Надо в офис срочно ехать, — говорю расстроенно, — а как я дочку оставлю? И Астафьева подводить не хочется.

— Нельзя подводить, — соглашается Лена, — надо его по-людски на пенсию провести. Знаешь, что, ты дуй туда, а я с малой твоей побуду. Она меня знает, не испугается. Да тут ее все наши нянчить готовы!

— Правда? — кусаю губы, раздумывая.

— Если что, я позвоню, ты водителя возьмешь и сюда. Сколько тут до офиса?

Она права. До офиса от силы пять минут, да и то потому что по дворам. Пешком за пятнадцать добежать можно. Ну что случиться, если я отлучусь на часок?

— Миланка, доченька, побудешь с тетей Леной? — спрашиваю малышку. Ей уже подарили браслетик, заколку и расческу, поэтому мой ребенок сияет и счастливо кивает, с восторгом разглядывая себя в зеркале.

— Бегом! — подталкивает меня Ленка.

— Спасибо, Лен! — с благодарностью отвечаю. — Выручила!

— Все в порядке, я все равно здесь, — успокаивает она меня.

Выскакиваю из офиса, сажусь на заднее сиденье. Роюсь в телефоне в поисках нужных контактов, поднимаю голову только когда слышу встречный рев мотора.

В воротах мы разъезжаемся с внушительным внедорожником, в котором на месте пассажира сидит Демьян.

Мы разминулись буквально на несколько секунд.

Откидываюсь на спинку сиденья. Сегодня я снова пропетляла. Не нарочно, так получилось. Сколько мне еще удастся так петлять, одному Богу известно.

Но и бежать к Демьяну, докладывать, что у него есть дочь, я не собираюсь. Спросит, отвечу. Как я и решила. И когда подъезжаю к офису, я уже переключаюсь на рабочие проблемы, заталкивая Демьяна в самый дальний угол.

***

Демьян

Я не разделяю восторга пиарщиков по поводу идеи сделать из меня модель года. Но им виднее, к тому же, после публикации в новостных каналах моего фото с мелкой девчонкой на руках, рейтинг компании пошел вверх, а это отличный показатель.

Пиарщики предложили сделать календарь и еще целую подборку разных мерчей с нами в качестве логотипа.

Если это сработает как дополнительная реклама, я только за.

— Демьян Андреевич, если вы не против, мы над вами немного поколдуем, — симпатичная блонда подмигивает уж очень призывно.

Она серьезно решила, что я сейчас поплыву от ее сисек? И со мной можно себя вести как с завсегдатаем борделя?

Глава 5

Ангелина

— Лина, у тебя что-то случилось? — спрашивает мама и кладет руку мне на локоть.

Мы с Миланкой еще вчера приехали к родителям. Утром нажарили сырников, все вместе позавтракали, и Григорий ушел с ними гулять на площадку.

Я старалась делать вид, будто ничего не происходит, но мама слишком хорошо меня знает. Да и смысл от нее скрывать?

— Случилось, мама, — накрываю ее ладонь своей. — Демьян вернулся.

Она на минуту замолкает, отворачиваясь. Хочет спрятать эмоции. Но я слишком хорошо ее знаю. Мысленно она уже наградила Каренина самыми разными эпитетами, не исключая обсценную лексику. Но внешне меня щадит, считает, что я до сих пор по нему сохну.

Я ей благодарна. Каким бы он ни был, у меня от этого мужчины дочь. И я слишком ее люблю, чтобы испытывать к Каренину ненависть. Просто...

Просто было бы намного лучше, если бы мы продолжали существовать в параллельных мирах.

— Откуда ты знаешь? — спрашивает мама, справившись с собой.

— Демьян теперь наш новый генеральный, — говорю как есть. — Астафьев болен, ему нужна операция. В любом случае он не скоро вернется к руководству компанией, поэтому и продал контрольный пакет Каренину.

— Он специально, — хмурится мама, отпуская мой локоть. — Я так и знала, что он не оставит тебя в покое!

«Он» — это конечно же Демьян, а не Астафьев.

— Я так не думаю, — возражаю мягко, — он когда меня увидел, был в полном шоке. Как и я.

— Господи, он теперь узнает про Миланку!

Достаю телефон и показываю ей снимки с корпоратива, растиражированные пиарщиками компании.

— Что это? Ты ему сказала? — в глазах мамы вспыхивает неподдельная тревога.

— Нет, — качаю головой, — это вышло случайно. Миланка вышла на сцену во время его выступления.

— А ты где была?

— Я подготовкой занималась. Миланку на девочек оставила, а она сбежала. Я сама когда ее на руках у Демьяна увидела, чуть со страху не умерла.

— А потом что было? Он тебя увидел?

— Нет, я Лиду попросила ее забрать. Сама под стенкой спряталась, — признаюсь честно.

Мама с потрясенным видом разглядывает фото.

— Но... Но как же это... Он ведь все равно узнает!

— Узнает, конечно, — киваю, — но уже прошла неделя, а Каренин пока еще не в курсе, что Миланка моя дочь.

— Он что, тупой?

— Мам, — не могу сдержать улыбки, — был бы тупой, не руководил бы бизнесом. Как-то так получается. Я уже смирилась, что он узнает. Эти снимки хорошо повлияли на рейтинг компании, и мне предложили контракт на Миланку.

— Ты продала родную дочь? Может ты ошибаешься, и твой Каренин уже все понял?

Меня неприятно режет это «твой», но я делаю вид, что не заметила.

— Ну что ты так утрируешь! Милана станет на год лицом компании. Контракт предложил Астафьев, он пока еще официально наш генеральный. Там хорошая сумма. Вчера уже была фотосессия, все прошло хорошо.

— И он тебя не заметил? Он слепой? Или ты опять спряталась.

Слепой, тупой. Мама и не думает скрывать свою «любовь» к Каренину.

— Не пряталась я. Меня Астафьев срочно вызвал. Мам, ну что ты так расстроилась? — сажусь перед ней на корточки, беру за руки и заглядываю в глаза. — Демьян женат, у них все хорошо. Он меня увидел и даже виду не подал, что мы знакомы. Ему Миланка не нужна, они с женой нарожают себе десяток таких.

Мама обессиленно опускает руки.

— Надо было тебе ее на нас с Гришей записывать. Боюсь я, доченька.

— Чего ты боишься? Что такого может произойти?

— Эта ведьма, Анна, если узнает, взбесится. Она на все способна, — мама практически шепчет, но в ее голосе слышится такая угроза, что мне становится не по себе.

— Может и не узнает, — пробую не столько успокоить маму, сколько успокоиться самой. — Это Демьяну надо запросить мое личное дело, чтобы узнать, когда у Миланки день рождения. И потом, он уверен, что я ему изменяла с Артуром. Он скорее поверит, что это Артура ребенок, а не его.

— Я бы на это не сильно рассчитывала. Значит так, — мама берет себя в руки и говорит уже жестко и решительно, — я не хотела тебе заранее говорить, но теперь скажу. Грише предложили новую работу, очень хорошую. Управляющим загородным комплексом, дорогим, для элиты. Зарплата хорошая, мне тоже работа найдется. Он сегодня дал согласие, обсуждают детали контракта.

— Мам, это же так круто! — у меня ощущение, будто с плеч в самом деле упала настоящая гора. — Поздравляю вас! Григорий справится...

— Ты дослушай сначала, — нетерпеливо перебивает мама. — Мы уедем и Милашу с собой заберем, а ты уволишься и к нам приедешь. Вот прямо в понедельник иди и увольняйся. А за контракт не переживай. Мы Гришину родню попросим, они Миланку на съемки возить будут, раз уже ты подписалась.

— Ты права, — медленно киваю, в душе соглашаясь с мамой, — это выход.

Глава 6

Демьян

— Ты за кого, за мальчика или за девочку? — Рита виснет на локте и преданно заглядывает в глаза. Первый порыв выдернуть руку, но приходится сдерживаться.

Во-первых, мы на вечеринке в числе гостей, многие из которых друзья Риты. И раз я уже согласился прийти, хули теперь выебываться? Рита точно не виновата в том, что мне тошно.

А тошно мне, во-вторых, потому что я ночью ее трахнул. И то, что секс был анальный, и то, что я перед этим влил в себя почти полбутылки вискаря, нихуя не оправдание.

Вернулся домой поздно, наорал на Ритку. Сказал, чтобы забыла про детей и перестала подсылать ко мне своего папашу. Что в следующий раз пошлю нахуй и ее, и его.

Ритка с родителями неплохо так подбухнула, начала бросаться на меня, чтобы ударить. Она меня, конечно, пиздец взбесила, но я еще не настолько опустился, чтобы драться с женщинами. Выкрутил ей руки и закрыл в комнате. А сам ушел в кабинет пить вискарь.

Пил и думал, в какое ебучее дерьмо я превратил свою жизнь. Смысл так впахивать в спортзале, если потом я прихожу домой и надираюсь до чертиков? Когда спорт был частью моей жизни, алкоголь был для меня под запретом. Алкоголь и сигареты. А теперь мне на себя похуй. Вот так, прописью. Похуй.

И всему виной даже не инвалидное кресло. Неходячий я был намного счастливее себя сегодняшнего, у которого опорно-двигательный аппарат работает как часы. Во всем виновата девушка с внешностью ангела и черной душой ведьмы.

Смотрел в одну точку и видел проклятое видео, на котором Ангелину ебет Артур. Которое въелось мне в мозг и которое я изучил наизусть. Могу по секундам воспроизвести, если потеряется.

Но оно не потеряется, это грязное кино спрятано в облачном диске с дополнительной защитой. И когда мне нужно выпустить своих демонов, я достаю файл и нажимаю на «Воспроизвести».

Лег спать прямо в одежде, и мне приснилась Ангелина. Такая как на видео с блуждающим взглядом, тупой полуулыбкой на лице. Голая. Она расстегнула ширинку и потянулась ртом к моему члену.

Я понимал, что это сон, по запаху узнал Маргариту. Она как-то выбралась из комнаты и пришла в мою спальню. Мы давно спим в разных, Марго первая ушла. Я во сне разбрасываю руки и ноги, мешаю ей, она не высыпается.

Мне так даже лучше, а чтобы потрахаться, всегда можно сходить в соседнюю спальню. В моей жизни была только одна девушка, с которой мне хотелось спать в обнимку. И она оказалась хуже и грязнее всех, кто был в этой гребаной жизни.

Член стоял колом, в паху ныло и простреливало. Переполненные яйца болели как у пубертатного ссыкуна. Я толкнул Маргариту к краю кровати, перевернул на живот и трахнул в зад.

Это было просто тупое животное спаривание, не имеющее ничего общего даже с рядовым сексом. Зато стопроцентная гарантия от беременности.

Утром увидел ее рядом голую, спящую с открытым ртом на простыне в следах анального секса, и меня вывернуло в туалете.

Потому и пошел к Алисе с Вадимом. Чувствую себя виноватым, и раз уж не сдержался ночью, приходится сдерживаться сейчас.

— Так за кого ты, милый, за девочку или за мальчика? — игриво переспрашивает Маргарита, и я боковым зрением замечаю хозяев вечеринки.

— За девочку, — буркаю в ответ.

— Значит ты в команде девочки, Демьян? — широко улыбается Вадик, подходя ближе. Мы пожимаем друг другу руки, пока Рита прикалывает мне на ворот рубашки розовую ленточку.

— А мы мальчика хотим! — радостно сообщает Алиса. Вот почему у Марго голубая лента. Алиска берет меня за руку. — Спасибо, что приехал и привез мне Риту!

Ее перехватывает Марго, девушки уходят вперед, а мы с Вадиком идем следом по дорожке из белых камней. Гендерная вечеринка устроена с размахом, ну так от Вадима никто другого не ждал.

— На самом деле мне похер, кто там, — доверительно сообщает он, понижая голос, — что мальчик, что девочка, лишь бы скорее. А то я так заебался. Алиску то тошнит, то штормит, и все через секунду оказывается в интернете. Может, как родит, успокоится.

— Что, правда похер? — спрашиваю Вадима.

— Абсолютно. Это же мой ребенок, я его любым любить буду.

Рита возвращается ко мне, а Алиса с Вадиком дальше обходят гостей. С трудом дожидаюсь кульминации, которая проходит в трех вариациях. Небо взрывается фейерверком из голубых звезд, одновременно вокруг сцены с диджеем клубится голубой дым. И дальше начинается лазерное шоу в голубых тонах.

— Алиса не могла определиться, какой способ выбрать, — говорит над ухом Рита. — Вадик психанул и заказал все три. Дем, а у нас тоже так будет?

Ярость закипает внутри, вот-вот выплеснется наружу. Хочется нахуй все тут снести, но я не имею права так поступать с беременной Алиской, которая сияет и вытирает щеки. Ее обнимает счастливый Вадик, у которого подозрительно красные глаза.

Ага, похер ему. Пиздобол...

На один миг представляю на его месте себя. Рядом моя беременная жена, и я пиздец какой счастливый часто моргаю, чтобы удержать подступившие к глазам слезы. Удивительно, но я даже ощущаю радость, рвущуюся из меня из-за того, что у меня будет сын.

— Не будет, — цежу сквозь зубы, — у нас никого не будет, Рита.

Глава 7

Ангелина

Настроение падает ниже нуля, прекрасный день безнадежно испорчен. Настя с трудом, но уговаривает меня поехать на такси, ей в троллейбусе неудобно с такой кучей пакетов.

Соглашаюсь только чтобы не спорить. Я и так достаточно выбита из колеи встречей с Артуром.

— Лина! Ну Лин! Расскажи, что между вами произошло? Вы из-за этого красавчика расстались с Демьяном? Он тебя приревновал? — Подруга всю дорогу пробует выпытать, связано ли это как-то с моей беременностью, но я не могу ей рассказать.

Никто не должен знать, что Миланка дочь Демьяна, и моя подруга не исключение. Поэтому на бесконечный поток вопросов отвечаю сухо и коротко.

— Да, мы с Карениным расстались из-за Артура, но это был только повод. Демьян после операции собирался жениться на девушке своего круга, и расстаться было нашим общим решением. Просто Артур гнилой человек, я не желаю с ним даже здороваться.

Больше не сумев ничего добиться, Настя замолкает. Прошу таксиста остановиться у супермаркета. Пакет у меня всего один, с платьем, и я собираюсь купить продуктов.

Мама с Гришей у меня деньги упорно не берут, поэтому покупаю все то, что съедается всегда — сыр, ветчина, фрукты, соки, детская молочка.

Из супермаркета выхожу с полными пакетами — благо, идти недалеко. Уже почти дохожу до подъезда, как за спиной визжат тормоза, меня обгоняет автомобиль и выезжает на тротуар, перегораживая дорогу.

— Привет, — из-за руля выходит Артур, — ты так внезапно сбежала, Ангелина. Я сначала такси догонял, потом не мог понять, куда ты делась. Может, все же поговорим? Давай помогу донести, сумки тяжелые.

— Неси, — отдаю ему пакеты, круто разворачиваюсь и иду прочь от дома. Артур бежит за мной вместе с пакетами.

— Да подожди ты, бешеная! Стой! Куда пошла? Я правда просто хотел помочь.

Поворачиваюсь и шиплю, еле сдерживаясь, чтобы не расцарапать ему лицо.

— Не смей, Артур. Даже подходить ко мне не смей.

— Почему? Все еще его любишь, Демона своего? Да он плевать на тебя хотел, дура. Всему поверил, ни на секунду не усомнился, сразу жениться побежал. А я люблю тебя, до сих пор, забыть не могу. У меня такие телки классные были, но я про тебя только думал. Сюда вернулся, хоть у меня в Штатах все заебись было.

Артур говорит сипло, быстро, как будто боится, что не успеет сказать, и что самое ужасное, я ему верю. Чувствую, он говорит правду.

И от этого становится еще хуже.

Мне не жаль его, ни капли. Когда я пришла к ним в ночной клуб, я уже была беременная Миланкой. И если бы меня не стошнило, этот наркотик мог убить моего ребенка.

Какая может быть жалость?

Подхожу вплотную к мужчине, впервые внимательно вглядываюсь в его лицо.

Моя подруга права, Артур красавчик. Три года жизни в Америке добавили лоска, которого ему раньше не доставало. Это и изменило его, но только внешне. Уверена, внутри он остался таким же. Способным и на подлость, и на предательство.

— Если бы ты любил меня, Артур, ты ни за что бы не стал втаптывать меня в грязь. У нас с тобой разные понятия о любви. Так что возвращайся обратно в свои Штаты, а сюда дорогу забудь.

Забираю пакеты и быстро иду к дому, который стоит по диагонали от маминого. Там сквозные подъезды, выйду с той стороны, чтобы Артур не смог проследить.

Ему тоже не следует знать о Миланке. Как раз Артуру будет легче всего сложить два плюс два, потому что он знает, что у нас с ним ничего не было.

Артур больше меня не преследует, и я, сделав приличный крюк, наконец попадаю домой.

Маме ничего не говорю, но на всякий случай из дома стараюсь лишний раз не выходить. Ночевать тоже остаюсь у них с отчимом.

Воскресенье проходит на удивление спокойно — мама с Григорием уходят в театр, я остаюсь с дочкой и братиком. Обожаю Артемку, он такой забавный! И они очень хорошо ладят с Миланой.

В понедельник приезжаю в офис раньше всех и даже успеваю выпить кофе. Надеюсь, что Демьян сегодня явится попозже, и так и происходит.

В коридоре слышится голос Каренина, с ним еще голоса мужчин. Открывается дверь, на пороге появляется Демьян, и я не глядя на него понимаю, что он очень недоволен. Перевожу взгляд на его спутника, и натыкаюсь на злой, колючий взгляд Артура.

— Ангелина, нам два кофе, — бросает Каренин, а Артур смотрит.

Молча. Исподлобья. Так, как смотрят только на заклятого врага. Вот только когда я успела стать врагом?

***

Демьян

С самого утра пребываю в полнейшем ахуе. Если бы мне сказали, что так может быть, не поверил. Но к сожалению это правда.

Представитель компании, с которой я заключил контракт о поставке программного обеспечения — Артур Литвин. Бывший друг, который увел у меня Ангелину. И которому я так и не смог это забыть.

Если бы она осталась с ним, я бы, наверное, понял. Бесился бы, злился, но понял.

А он, мразь, ее бросил. Попользовался, потрахал и бросил.

Глава 8

Ангелина

Сегодня все не складывается с самого утра. Просыпаюсь, и как только выглядываю в окно, понимаю, что попала.

Всю ночь лил дождь, не переставая. И сейчас останавливаться не собирается.

— Может ты останешься дома, Линочка? — спрашивает мама, пока я торопливо впихиваю в себя завтрак. — Ну не слепой же начальник твой, видит, какая за окном погода.

Я снова ночую у них с Григорием. Он сегодня рано утром уехал на свою новую работу, и мама попросила остаться, чтобы я сама не тащила к ней Миланку.

— Конечно видит, мам, — допиваю кофе, а сама захожу в приложение такси, — но это так не работает. На сегодня намечено важное совещание и отменять его из-за погоды никто не будет. Максимум, все задержатся из-за пробок.

— Надо было с Гришей ехать, — сокрушенно качает головой мама.

— Ты же знаешь, если я встану в пять утра, буду весь день вареная. Это Гриша у нас жаворонок, мам. Да и что мне делать в офисе лишние три часа?

Машин ожидаемо нет даже по двойному тарифу. Открываю в закладках сразу три службы, и когда водитель неожиданно находится, не верю своему везению.

— Все, мам, я пошла.

— Куда ты пошла без зонта? Вот, держи, — она сует зонт, — и сапоги мои резиновые надень.

— Не надо, мамочка, я же на такси.

— Надевай, кому говорю! А вдруг машина сломается? И еще неизвестно, как ты назад добираться будешь. Все равно в офисе переобуешься.

Астафьев требовал соблюдать в офисе дресс-код, поэтому у меня в шкафчике есть две пары туфлей. На работу я обычно приезжаю в кедах или кроссовках, и потом переобуваюсь. Так что резиновые сапоги в принципе неплохая идея.

Выхожу на улицу и оказываюсь перед стеной дождя. Растерянно оглядываюсь. Где мое такси?

Сквозь плотные струи вижу очертания автомобиля с включенными габаритными огнями. В приложении указан черный форд, похоже это мой. Номер из-за дождя не виден полностью, только первые цифры. Семнадцать, это точно мой.

Автомобиль мигает фарами, машу водителю рукой и ныряю под дождевые струи, не раскрывая зонт. Забираюсь в салон и только тогда понимаю, что ошиблась. Он слишком новый и слишком хорошо пахнущий.

— Доброе утро, — за рулем сидит Артур. Улыбающийся и такой же пахнущий. Слишком. До отвращения.

Дергаю дверь, чтобы выскочить обратно, но она уже оказывается заблокированной.

— Открой, — поворачиваюсь к мужчине, — меня ждет такси.

— А я тебе чем не подхожу? Между прочим я торчу здесь уже час.

— Откуда ты узнал, где я живу?

— В прошлый раз проследил.

— Что ты от меня хочешь? — спрашиваю устало. — Зачем ты меня сталкеришь?

— Я тебе уже сказал, — отвечает он невозмутимо. Остервенело дергаю дверцу.

— Отпусти меня, Артур, — я готова расплакаться, — я опаздываю в офис.

— Я всего лишь хочу отвезти тебя на работу, Лина. Чего ты истеришь? — он недовольно передергивает плечами. — Мне тоже нужно в офис, я ваш партнер, если ты помнишь. Просто подумал, что сегодня дождь, и тебе будет тяжело добраться.

— А можно сделать так, чтобы ты обо мне вообще не думал? Мне не нужна твоя забота, Артур. И ты не нужен.

— А кто нужен? Он? — Артур с остервенением крутит руль, кивая в сторону лобового стекла. Там ничего нет, кроме барабанящего дождя, но мне и так ясно, кого он имеет в виду.

Не считаю нужным отвечать, отворачиваюсь и смотрю в окно. Там все точь-в-точь как в моей душе.

Небо отвратительно серое, темные тучи висят низко-низко над городом. Такое ощущение, что весь город превратился в одну огромную лужу — асфальта не видно из-за воды.

Ливневки не справляются, машины больше похожи на катера. Колеса наполовину в воде, у многих она достает до днища.

Узнаю дорогу, мы действительно едем в офис. Не знаю, чего я ждала, хотя как от Артура можно ждать что-то хорошее? Больше за всю дорогу мы не разговариваем.

Лишь только Артур заезжает на паркинг и разблокирует дверь, я выскакиваю из машины и бегу к лифтам. Сердце готово выпрыгнуть из груди, но когда влетаю в офис, оказывается, что Каренин еще не приехал.

С облегчением выдыхаю, быстро переобуваюсь, расчесываю влажные волосы.

Надо срочно уезжать из города. Артур уже знает, где дом родителей. Хорошо, что мы остались с Миланкой у мамы с Григорием ночевать. Иначе утром я бы привезла дочку, и Артур нас обязательно увидел.

Я уверена, он сразу догадается, чья это дочь. Слишком все очевидно.

Ничего, осталось всего две недели. Надо как-то продержаться, и меня больше ни один из них не увидит. Ни Артур, ни Демьян.

Выдвигаю ящик стола, беру заявление на увольнение по собственному желанию — я еще вчера его написала. Но выловить кого-то из кадровиков в условиях смены руководства задача практически нереальная. Весь наш кадровый департамент по уши завяз в работе, поэтому вчера не получилось его зарегистрировать.

Глава 9

Демьян

Меня корежит.

Разъебывает и сжигает изнутри бешеной яростью, смешанной с такой же ревностью.

Не надо было смотреть это ебучее кино, я же всегда завожусь. А тут еще и Ангелина передо мной настоящая.

У меня и так крышу сносило, а теперь ее совсем срывает. Вскакиваю с кресла, обхожу Ангелину по кругу и приваливаюсь спиной к двери. Она разворачивается, отходит на безопасное расстояние.

По ее мнению. Потому что сейчас какая блядь может быть безопасность? Разве что приковать меня к стене по рукам и ногам.

У меня слишком долго не было секса. А теперь, когда она стоит передо мной, четко осознаю, что его не было, потому что я хочу только ее.

Несмотря на всю ее ложь.

Артур, ясное дело, гондон. Но мама! Как она смеет говорить такое про мою мать?

Смотрю в ее ясные, чистые глаза и не могу поверить.

Нахуя? Это же так легко проверить!

— Нахуя, Ангелина? — повторяю вслух изменившимся голосом. — Нахуй ты это сейчас сказала? Ты же сама знаешь, что врешь. Почему ты тогда столько лет молчала?

Она сглатывает, поправляет рукой выбившуюся прядь, и я ненавижу себя за то, что сам хотел это сделать. Что хоть она и отскочила подальше, я все равно слышу ее запах. Такой охуенный знакомый запах единственной девушки, в которую я влюбился как последний еблан.

Как можно хотеть ту, кто тебя предал? Кто готов оговорить кого угодно, только чтобы оправдаться? Даже мою мать.

А я сука хочу. Потому и стою как истукан, спрятав руки в карманы, и продолжаю сверлить ее взглядом.

Ангелина поразительно спокойна. Прядь выпадает из-за уха обратно, и я сжимаю в карманах кулаки, чтобы к ней не потянуться.

— Я знала, что ты не поверишь, — говорит чуть дрогнувшим голосом, но я не ведусь. Это ничего не значит, она может просто волноваться, и причина может быть как раз в том, что я не верю. — Ты так просто и легко от всего отказался, выбросил меня из своей жизни. Заблокировал, отправил в черный список, и я никак не могла к тебе подступиться. У меня была единственная возможность, но я не смогла ею воспользоваться.

Все еще молчу, буравя ее глазами. В самой глубине моя непробиваемая броня уверенности дает нехилую трещину. Блядь, ну не лгут так с блестящими от слез глазами. Или я совсем стал наивным дурачком, который верит во все, что ему ни скажут?

— Почему?

— Потому что меня к тебе не пустили, Демьян. Это был день твоей свадьбы. Я не знала, просто увидела твою машину и пошла тебя искать. Твоя охрана вытолкала меня в шею, потому что женихом был ты. Не надо делать из себя жертву обмана, ты слишком быстро женился для влюбленного.

Она напряжена, руки заведены за спину. Смотрит не на меня, а куда-то в сторону. На щеках горят лихорадочные пятна, глаза полные слез.

Блядь. Для игры это слишком хорошо. Чересчур.

В груди трескается и ломается. Дыхание спирает, сглатываю, чтобы не хрипеть. И все равно хриплю.

— Почему тебя не пропустила охрана? Там было много гостей, что за бред ты несешь, Ангелина?

Она вскидывается, в глазах появляется нехороший блеск.

— А ты догадайся, Демьян. Догадайся, кого обычно не пускает охрана на праздники к господам? — на ее лице застывает каменная маска. Мое походу не лучше, потому что она сама и отвечает, выпуская воздух сквозь зубы: — Правильно. Обслуживающий персонал. Я подрабатывала на кухне, потому меня и не пустили.

Она отворачивается, шумно дышит, и внутри меня снова раздается оглушительный треск. Такое не придумаешь. Надо обладать неслабым цинизмом, чтобы такое сочинить.

Я бы точно не додумался.

— Но мне никто ничего не сказал, — говорю хриплым голосом, потому что горло дерет от сухости. Она пренебрежительно дергает плечом.

— Мне наплевать, веришь ты или нет, Демьян. Абсолютно, — и поправляется. — Теперь уже наплевать. Я просто хочу рассчитаться и уйти.

— Хорошо, Ангелина, — опускаю руки и медленно отталкиваюсь от двери, — зато мне не наплевать. Предлагаю сделку. Если ты говоришь правду, я оставлю тебя в покое. Но если окажется, что ты лжешь...

— Что? — она поворачивается и так сверкает глазами, что я на секунду слепну. — Побежишь нажалуешься мамочке?

— Оставь в покое маму, — отвечаю ровно, — я уверен, что она ни при чем. Я тогда запущу этот ролик по всем соцсетям и по внутренней сети компании.

Ангелина вздрагивает и бросает уничижительный взгляд, от которого мои волосы точно загорелись бы, не стригись я так коротко.

— Почему я ни капли не удивлена, Демьян, не знаешь?

***

Ангелина

К вечеру дождь утихает, но полностью идти не перестает. Сеется и моросит, оседая на одежде и волосах мелкой пылью.

Демьян ушел сразу после того, как я вышла из его кабинета. Пронесся мимо, даже не глянув в мою сторону, а я сижу, не могу пошевелиться. Чувствую себя совершенно разбитой и опустошенной.

Глава 10

Демьян

Я больше не мог находиться в офисе. Мне надо подумать над тем, что я услышал от Ангелины, но думать, когда она так близко, всего через одну стену, становится все сложнее.

Она сказала, что хочет рассчитаться. И это лучшее, что можно сделать в сложившейся ситуации.

Ей лучше уйти, мне лучше о ней забыть.

И похуй тогда, спит она с Артуром или нет. Да вообще с кем спит, похуй.

Осталась мелочь — подписать заявление по собственному желанию, и пусть идет на все четыре стороны. Но это невозможно по одной единственной причине, объяснить природу которой я не в состоянии.

Я не могу ее отпустить. Точка.

Почему, не знаю. Если бы я ебанулся окончательно, сказал бы, что тогда она навсегда исчезнет их моей жизни. И как это представлю, все нутро наизнанку выворачивает.

Хорошо, Ангелина этого не осознает. Будь на ее месте другая, уже давно бы меня затащила в постель и использовала как лошару. Но Ангелине не нужны деньги, ей надо по любви.

В письме она писала, что устала быть со мной за деньги и что любит Артура. Это как раз на нее похоже — сначала поддаться на уговоры матери, а потом понять, что ее от меня тошнит.

Но. Еще раз. С таким лицом не лгут. А главное, у Ангелины нет ни малейшей причины это делать.

Конечно, я спиздел, что выложу видео в сеть. Я далек от того, чтобы писать с себя иконы, но даже у такого гондона, как я, есть какие-то принципы. И какие-то берега.

Только мнение Ангелины обо мне походу давно пробило не просто дно. Днище. Потому пусть считает, что я на такое способен.

Приезжаю в ресторан, прохожу в вип-зал. Домой ехать не хочется, там Рита начнет ебать мозги. А я хочу подумать.

Заказываю ужин и прошу принести кофе. Официант уходит, а я снова прокручиваю в голове все, сказанное Ангелиной.

У меня есть сто аргументов, почему это не может быть правдой. Но нет ни одного объяснения, зачем это нужно Ангелине. Поэтому я сижу в ресторане, пью кофе и думаю.

Есть такое доказательство — от противного. Чтобы что-то доказать, нужно допустить, что утверждение ложно. И дальше по цепочке выйти на то, что утверждение все-таки верное.

Вот и я так попробую. Для начала допущу, что все, сказанное Ангелиной, правда.

С силой ставлю чашку с кофе на блюдце, и по нему идет трещина. Блядь, я же тут все разнесу к ебеням только от одних допущений. Потому что все это слишком.

Подмешанный наркотик, моя мама во главе заговора. Переписка с наших телефонов пока мы с ней оба в отключке. Я на операции, она в ночном клубе, накачанная препаратами.

Представляю, как моя мама строчит сообщения с моего телефона, и снова хочется уебать кого-то с ноги. Или забухать. Но нельзя, я за рулем.

Конечно, все это полная хуйня. Мать ни за что бы не стала участвовать в подобном спектакле.

Но больше всего меня клинит, когда представляю, как Ангелина пробивалась ко мне сквозь кордон охраны на моей свадьбе. Это отдельный треш.

Она сказала правду, работников кухни никто бы не пустил к гостям. Но сцена, как Ангелину выталкивают из ресторана и под руки волокут к воротам, вымораживает.

Пусть лучше это окажется неправдой. Пусть я в своем доказательстве от противного приду к тому что все, сказанное Ангелиной, полный пиздеж. Плод больного воображения. Потому что на здоровую голову такое придумать нереально.

Значит надо провести небольшое расследование. Короткое и содержательное.

Я мог бы поручить это своей службе безопасности, но слишком много личного здесь намешано. И больше всего триггерит, что видео с голой Ангелиной увидит еще кто-то кроме меня. Лучше я сам.

Не так это и сложно. Надо всего лишь выяснить, кто еще был на той вечеринке в ночном клубе. Встретиться с каждым и спросить, что там все-таки было.

Три года назад я не стал этого делать. Мне было достаточно слов матери. Мне и сейчас их достаточно. Ритка тоже там была, и я бы не стал ей верить, начни она сама говорить. Но Марго так неохотно отвечала на мои вопросы, что я убедился — даже для нее это слишком. И поверил.

Но я не пойду ни к Марго, ни к матери. Это слишком просто. Я составлю список приглашенных на день рождения Артура и начну вычислять каждого.

А там послушаем, кто что расскажет. И как на самом деле все было.

***

Домой приезжаю поздно, в окнах еще горит свет. Ритке не спится, но не сидеть же мне в ресторане до утра. Разве что в офисе надо было остаться, на диване.

— Привет, — Маргарита выплывает из гостиной в одной шелковой сорочке на бретелях. От нее привычно несет алкоголем, а значит опять будет жаловаться, что у нас нет секса.

— Привет, — прохожу мимо и направляюсь прямиком в ванную.

Я оказываюсь прав. Ритка проходит за мной, прислоняется к стене и спускает с плеча бретель, призывно глядя в зеркало в отражение моих глаз.

Сука, не успел замок защелкнуть. Смотрю в зеркало на Риту, которая игриво поглаживает грудь с торчащим соском.

Глава 11

Ангелина

Демьян приходит с утра в офис мрачный и злой. Я сто раз повторяю про себя, что мне наплевать, а в сто первый беру пирамидку мятного чая и заливаю горячей водой.

Андрей Дмитриевич предпочитал чай, после него в офисе осталась целая коллекция. В основном травяных. И мед, он сам его покупал у знакомого пасечника.

Добавляю пол ложки меда и несу чай в кабинет. Демьян стоит спиной и смотрит на цветной постер с Миланкой, заложив руки в карманы.

Внезапно охватывает странное ощущение связи, словно между мной и Карениным натянута тонкая, почти невидимая, но очень прочная нить. Она тянется от нас к дочери, и как бы мы ни жили дальше, эта нить никуда не денется.

Наваждение длится буквально несколько секунд. Демьян оборачивается на звук открывающихся дверей, и я замечаю изумление, мелькающее на его лице.

Впрочем, оно быстро исчезает, и взгляд Демьяна становится таким как обычно, когда он на меня смотрит — выжидающим, надменным и холодным.

Он молчит, я тоже молча ставлю на стол поднос с чаем и собираюсь уходить.

— Ангелина! — меня останавливает строгий окрик, стоит взяться за ручку двери. Разворачиваюсь.

Теперь он стоит лицом ко мне, наклонившись вперед, отчего внутри появляется стойкое ощущение, что передо мной дикий зверь, и сейчас он на меня прыгнет.

— Да, Демьян Андреевич? — жду с видимым спокойствием, хотя больше всего хочется с криком выскочить наружу.

— Что это?

— Это чай. Из коллекции Андрея Дмитриевича. Он сказал, что оставил вам ее в наследство, — безбожно вру, глядя Демьяну в глаза. Очень надеюсь, он не станет проверять, что именно говорил Астафьев. — Что-то еще, Демьян Андреевич?

Каренин буравит взглядом, словно хочет что-то сказать. Широкая грудная клетка высоко вздымается и опадает, и я как наяву вижу плещущуюся внутри нее кипящую лаву. Она булькает, лопается и вспыхивает россыпью искр. Вот-вот рванет, и тогда через образовавшийся раскол хлынет наружу, сметая все на своем пути.

В том числе меня.

— Нет, ничего. Иди, — говорит медленно, чуть заметно выдыхая. И я вылетаю за дверь с гулко колотящимся сердцем.

Осталось совсем немного, меньше двух недель, и я буду свободна.

Через полчаса Демьян выходит из кабинета. Бросает на ходу «Буду к четырем, всех отправляй на телефон» и уходит, тяжело шагая по коридору.

Когда звук шагов отдаляется, иду в кабинет за подносом.

На столе стоит пустая чашка, а значит Демьяну чай Астафьева зашел. Надо будет ему завтра еще заварить, может повезет, и он даст мне спокойно доработать свои две недели.

Отсутствие Демьяна в офисе действует на меня положительно. Я навожу порядок в документах, разношу по отделам — их накопилось несколько папок.

Так увлекаюсь, что не сразу замечаю, как хлопает входная дверь. И только когда оттуда доносится сдавленное «Ссс-с-су-ка-аа!», поднимаю голову.

А когда поднимаю, вздрагиваю от неожиданности.

— Что ты здесь делаешь, дрянь? — Маргарита, жена Каренина, стоит на пороге и сверлит меня ненавидящим взглядом.

— Я здесь работаю, — отвечаю, выдерживая взгляд. Она подходит ближе и упирается ладонями в стол.

— Понятно теперь, что без тебя не обошлось, — шипит она, чем напоминает змею. Гремучую кобру. — А я голову себе ломаю, что с моим мужем случилось. Чего это он на меня не смотрит. А ему просто есть кого трахать. У вас здесь все такие давалки как ты?

Хочется остановить этот непрерывный грязный поток, извергающийся из ее рта, но одна я с ней не справлюсь.

— Меня не Каренин брал на работу, — отвечаю чуть дрогнувшим голосом. — И тем более не ты. Так что не тебе решать, когда мне ее менять.

— И давно он тебя трахает? В глаза смотри, — Маргарита хочет взять меня двумя пальцами за подбородок. Но я вырываюсь, и она свирепеет на глазах. — Я знаю, Демьян классно ебет. Только не обольщайся. Он тебя прожует и выплюнет еще похлеще, чем в первый раз.

К сожалению, в ее словах много правды.

Помощь приходит откуда не жду. Открывается дверь, и на пороге появляется Каренин. Увидев жену, становится мрачнее тучи.

— Что ты здесь делаешь, Рита? — спрашивает он сквозь зубы.

— Я пришла тебя проведать, Демьян, — капризным голосом отвечает она. — А что, нельзя?

— Можно, — кивает Каренин, — но лучше не делать этого без предупреждения.

Он распахивает дверь в кабинет и указывает глазами жене.

— Иди. Ангелина, меня ни для кого нет.

***

Демьян

Но Ритка в своем репертуаре.

— Ах вот как! — становится в позу, уперев руки в боки. — Значит мне без предупреждения нельзя, а этой...

— Маргарита, иди в кабинет, — повторяю с угрозой в голосе. Но Марго это не останавливает.

— Ты ее трахаешь! По глазам вижу! И давно? — Рита истерично визжит. Как хорошо, что уже конец рабочего дня, и в приемной кроме нас никого нет. — У тебя поэтому на меня не стоит, скажи? Потому что ебешь эту шлюханку?

Глава 12

Ангелина

— Пусть Лина пока перебирается к нам, — хмурится Григорий. Мы с мамой молчим. Мне так точно сказать нечего.

Я рассказала родителям о встрече с Марго в офисе, и о ссоре их с Демьяном рассказала. Но о том, что они не спят вместе, говорить не стала.

Это их личное дело, семейное. Которое никак не касается ни меня, ни моего ребенка.

— Этим двум сукам точно незачем знать о нашей малышке, — поддерживает его мама. — Господи, неужели на них нет никакой управы? И чего она приперлась в офис эта Марго?

— Она его жена, мама, — отвечаю, отпивая чай, — почему она не должна приезжать?

— Так приехала же поругаться. Женился на этой чуме, будь она неладна, на свою голову...

— Сам женился, его никто не заставлял, — отставляю чашку, не показывая, насколько мне неприятен этот разговор.

Слишком свежи воспоминания, как я пыталась пробиться к Каренину через кордон охранников. И как поняла, что он не гость, а жених.

Не знаю, смогу ли забыть об этом. Пока его не видела, думала, что да. А теперь все как по новой, как по живому...

— Я не буду ни от кого прятаться, — встаю из-за стола, — я не преступница. И не любовница Каренина. Так что будет даже лучше, если мы с Маргаритой поговорим.

— О чем тебе с ней разговаривать? — кипятится мама. — Ты не должна перед ней оправдываться!

— Я не собираюсь оправдываться. Но если она будет знать, что я увольняюсь, будет только лучше. И что об этом не знает Демьян.

— Ангелина права, — поддерживает отчим, — Рита только скандалить может. А вот если она побежит за помощью к Анне, будет намного хуже. Но Миланку я бы Маргарите тоже не показывал. Не зря у них своих детей нет, для нее это может оказаться проблемой.

— Так ясно же что женились ради денег. Какие там могут быть дети! — восклицает мама.

— Они с Карениным были любовниками и раньше, — проглатываю готовое вырваться «до меня».

Хотя я ведь тоже была любовницей. Меня точно так же как Марго Каренин использовал по своему желанию. Тогда я ему стала ненужной, сейчас она.

Если разобраться, между нами нет никакой разницы. То, что я родила от Демьяна ребенка, скорее, недоразумение и оплошность с его стороны.

Поэтому лучше, чтобы никто из Карениных-Вишневских об этом не знал.

***

Я ее ждала и не ошиблась. Маргарита не стала обманывать мои ожидания и явилась под офис на следующий же день.

С самого утра.

Кто бы сомневался.

Поэтому я ни грамма не удивилась, когда меня окликает женский голос за квартал до офиса. Я только отошла от остановки троллейбуса.

— Ангелина!

Оборачиваюсь. Она стоит возле автомобиля в коротком стильном пальто. Мне бы тоже пошел такой фасон, но я не буду об этом думать. Сначала надо одеть ребенка.

Стою на месте. Надо будет, сама подойдет. Ноги не отвалятся.

Так и есть. Маргарита с царственным видом ждет, когда я соизволю подойти. Но поняв, что не соизволю, выдвигается сама.

— Что, не ждала? — она явно демонстрирует готовность поскандалить.

— Как раз наоборот, — возражаю спокойно, — только что бы ты делала, если бы я решила поехать на такси?

— Ты так хорошо сосешь, что мой муж оплачивает тебе такси? — шипит Маргарита, но я ее перебиваю.

— Послушай, Марго, мне нет никакого дела до ваших разборок с Карениным. Он мой босс и то временный. Два дня назад я написала заявление по собственному желанию. Демьян Андреевич подписал. Мне осталось доработать до конца следующей недели, и ни я тебя, ни ты меня больше никогда не увидишь. Но если тебе хочется подействовать на нервы своему мужу, ты конечно, можешь это сделать. Просто скажи ему. И тогда я застряну здесь надолго. Поверь, я не меньше тебя хочу отсюда исчезнуть.

— Но как же он подписал заявление? — Марго выглядит опешившей. — Или ты хочешь сказать, что Демьян ничего не знает?

Каренина заглотила наживку, и если я буду действовать осторожно, у меня получится ее подсечь. Пожимаю плечами как можно более равнодушно.

— Руководство поменялось, твой муж привел своих людей. Отдел кадров пачками штампует заявления об увольнении и приеме на работу. Я подаю их на подпись тоже пачками. Не думаю, что Демьян Андреевич подписывает документы, не глядя. Но ты, конечно, можешь спросить. И судя по вашим отношениям, твой муж вполне способен удержать меня тебе назло. Тогда мне придется работать здесь до седин.

Господи, пожалуйста, сделай так, чтобы она поверила! И чтобы ни в коем случае не пошла к своему мужу выяснять, знает ли он, что меня уволил.

К счастью, Марго оказывается не такой тупой.

— Это правда? Ты действительно не спишь с моим мужем? — смотрит она с подозрением.

— А ты не чувствуешь? — смотрю с вызовом.

Вот сейчас она должна сдаться. Вот сейчас...

— Ладно, хуй с тобой, — все-таки сдается, — отработаешь и вали на все четыре стороны. И запомни, увижу тебя возле своего мужа, тебе пизда, поняла?

Глава 13

Ангелина

Смотрю на Вишневскую исподлобья.

У меня нет ни одного сомнения, что она приведет угрозу в исполнение. В своей жизни я еще не встречала человека, который бы для достижения своей цели так шел по головам.

Не знаю, любит ли она кого-то кроме себя. Глядя на Демьяна, начинаю в этом очень сильно сомневаться.

Моя дочка еще слишком маленькая, чтобы я загадывала. Но мне уже сейчас жаль, когда у нее случаются ее детские беды. И я не представляю, что когда-нибудь смогу так бесцеремонно вмешиваться в ее жизнь, причиняя боль.

Для Анны не существует таких понятий как привязанность, любовь, доверие. Только голый расчет.

— Что же ты молчишь, дорогая? — обращается она ко мне с обманчивой мягкостью в голосе. — Скажи правду моему сыну.

Вишневская прирожденная актриса, она не живет, она играет. Всегда, наверное, даже когда спит. Вот и сейчас она мастерски разыграла удивление, увидев меня в офисе, хотя на самом деле прекрасно знает, что я здесь работаю.

Она вся такая, насквозь фальшивая. Поражаюсь, как я раньше могла считать ее доброй и даже милой.

Но у меня нет выбора. Я не имею права испортить Григорию, а заодно и маме, жизнь.

Хочу ответить, а язык отказывается произносить вслух эту ложь. Кабинет доверху наполнен флюидами угрозы, которые витают в воздухе и забивают легкие.

Каренин смотрит с настороженным ожиданием. И мне его даже становится жаль.

Он хотел мне верить. Пусть не показывал, но я видела, что он дрогнул. И Вишневская подтвердила, что Демьян захотел раскопать и выяснить правду.

Только Анна не даст ему ни единого шанса.

Рискнуть и рассказать Демьяну все как есть? Я ему не верю. Он не станет за меня заступаться и никак меня не защитит.

В моей жизни ничего не изменится. Он и так меня ненавидит — ненавидит, я знаю. Каждый раз, когда Каренин на меня смотрит, в глубине его глаз разгорается опасный огонь. Так что для меня изменит еще одна ложь?

— Давай, милая, — подбадривает меня Анна, и я словно ныряю в ледяную воду.

— Это неправда, Демьян. Я тебя обманула.

Вечер вчерашнего дня

Не знаю, откуда она следила за мной. От самого офиса, или здесь поджидала. Скорее всего, следила. А мне казалось, я так осторожно себя веду!

Сегодня Григорий снова уехал на новое место работы, и мы ночуем у мамы. Я приняла все возможные меры предосторожности. Вызвала такси за квартал от офиса. Посмотрела внимательно, нет ли никого рядом.

А она в машине сидела, вот я ее и не увидела.

— Здравствуй, Ангелина, — и улыбается приветливо, словно рада меня видеть. Но она не рада, это видно по злобному прищуру, которым сопровождается улыбка.

— Здравствуйте, — отвечаю.

— Догадываешься, зачем я приехала?

Пожимаю плечами.

— Наверное, вам что-то от меня нужно.

Она одобрительно кивает.

— Молодец, сообразительная девочка. Мне нужно, чтобы ты оставила моего сына в покое, больше ничего.

У меня полное ощущение дежавю. Все как три года назад, ничего не изменилось.

— Я не держу вашего сына на привязи, не диктую ему условия...

— И тем не менее, пока тебя не было в их жизни, он разводиться не собирался. А как только ты появилась, подал на развод.

— Ясно. Маргарита побежала к вам жаловаться, чтобы вы нашли на меня управу, — хмыкаю я, но Анна реагирует слишком бурно.

— А что ты хотела! — она заламывает пальцы. — Бедная девочка, она вся извелась. У них все было прекрасно, пока не появилась ты.

— Проверьте вашу бедную девочку на тугоухость. Или тугодумие. Я предупредила ее, что написала заявление по собственному желанию, которое мой босс подписал. Мне осталось доработать до конца следующей недели. Но у нее похоже что-то с головой, раз подослала еще и вас, — не вижу нужды церемониться с этой стервой. Только ее это никак не смущает.

— Ты полезла к Демьяну со своими оправданиями и разоблачениями. Он теперь рыщет по городу, целое расследование устроил.

— Это его право, — пожимаю плечами, — вы три года держали его за идиота. И если он наконец-то захотел узнать правду, пусть знает. До свидания, мне пора.

— Ты скажешь ему, что все выдумала, — быстро говорит Анна, — все должно остаться как было.

— Как же меня тошнит от вашей семейки! — качаю головой и разворачиваюсь к дому, но Анна останавливает.

— Подожди, мы еще не закончили. Я слышала, Григорий нашел хорошую работу?

Ее слова звучат как удар. Медленно поворачиваюсь к Вишневской, стараясь не реагировать на высокомерный взгляд.

— Что вы от него хотите? Не трогайте их, — под ними подразумеваю маму с отчимом, но Анна не дура. И так все поняла.

— Думаю, ты не сомневаешься, что я способна сломать ему карьеру, не пошевелив пальцами? — вопросительно смотрит Вишневская. Смотрю на нее в упор, сжимая кулаки.

Глава 14

Ангелина

Медленным шагом иду по ярко освещенному проспекту. Демьян прислал сообщение с адресом отеля и номером, маме я сказала, что надо задержаться по работе. Подтянуть концы перед увольнением.

Сегодня понедельник, мне осталось пять дней. Пять рабочих дней, и я свободна. У Григория с мамой все готово к переезду, он снял большой дом, где мы не будем сидеть друг у друга на голове.

Я уже связалась с риелтором. Как только мы с Миланкой съедем, он выставит квартиру на продажу. И все, с этим городом меня ничего не будет связывать.

Остается только одна неразрешенная проблема.

Демьян.

Судя по тому, что никто не ищет нового секретаря, он не в курсе о моем увольнении. А может, у него есть кандидатуры среди работников своей компании, не знаю.

Я точно не могу сказать, приведет ли он в исполнение угрозу обнародовать то позорное видео или нет. Но точно знаю, что нет ни одной причины, которая может ему помешать. И точно нет ничего, что может остановить Вишневскую.

На самом деле не так важно, увидит ли то видео кто-то из моего нынешнего коллектива. Нет, мне не все равно, я не хочу, чтобы меня считали шлюхой. Но гораздо хуже, если о нем станет известно на новой работе. Я же не собираюсь сидеть без дела, отчим обещал помочь с поиском нового места. Тем более, у меня уже есть опыт работы в большой компании.

А самое ужасное, если когда-то эти грязные кадры увидит мой ребенок. Ведь то, что попало в интернет, остается там навечно. Удалить его невозможно.

Так что я готова выполнить свою сторону сделки. Мало того, я постараюсь сделать так, чтобы Демьяну не понравилось. В идеале, чтобы он меня прогнал и отказался от сделки.

В последнем не уверена. Я видела его глаза — в них бушевало такое пламя, которое я видела только в самом начале наших с ним отношений.

Я далека от мысли, что этот огонь как-то связан с чувствами Каренина ко мне. Скорее всего, в нем проснулся азарт, Демон вышел на охоту, и я очень удачная жертва.

Только самое странное, что как раз я себя жертвой не чувствую. Скорее, наоборот. И еще меня не ужасает мысль о предстоящем свидании.

Это как раз мне не нравится. Я не боюсь Демьяна и не потому, что доверяю. Потому что вижу — он меня хочет. Надо быть слепой, чтобы этого не видеть. И я солгу, если скажу, что в глубине души я не чувствую удовлетворения.

Он решил развестись, съехал в отель. Это правда, иначе Анна не прибежала бы ко мне с разборками.

Возможно, потом все изменится. После того, как я исчезну, Каренин передумает и вернется к жене. Марго родит ему наследника или наследницу.

А пока все так как есть, и это моя месть — и Маргарите, и Анне. И самому Демьяну. Даже если она продлится недолго.

Главное, чтобы меня тоже не зацепило, не захлестнуло. У меня никого не было кроме Демьяна, он мой первый и единственный мужчина. Мне нравился секс с ним, и я не должна допустить, чтобы во мне снова проснулись какие-то чувства.

Умерла так умерла.

Вхожу в холл отеля, подхожу к ресепшену. Мне мило улыбаются, вручают ключи от номера, желают приятного вечера. Никому нет до нас дела, и это правильно. Сотни тысяч пар встречаются в отелях по всему миру.

Бесшумный лифт поднимает на последний этаж — Демьян всегда любил красивые виды.

Иду по длинному коридору, и сердце пускается вскачь со скоростью сто ударов в секунду. А вместе с тем накатывает страх.

Что, если я просчиталась? Что, если я за похоть приняла совсем другое желание — унизить и растоптать?

Подхожу к двери, подношу к замку ключ-карту и...

Дверь распахивается, на пороге стоит Демьян. Я отшатываюсь от неожиданности, а еще от того, что он сейчас в самом деле напоминает демона. Высокий и... темный.

То ли темные волосы вместе с мрачным видом производят такой эффект, то ли черная рубашка еще больше оттеняет смуглую кожу. То ли адское пламя в глазах, которое так и не гаснет.

Сложно сказать. Но если бы нашим пиарщикам пришло в голову создать эмблему с изображением выходцев из ада, генеральный директор компании подошел бы со стопроцентным попаданием в образ.

Смотрю ему в глаза, не давая себе проявить слабость. Хотя больше всего мне хочется его ударить, бросить чем-то тяжелым, закричать какую-то глупость типа «как ты мог?»

Нет, не стану. Пусть у него глаза сверкают огнем, я буду сверкать льдинками. И если он собирается меня сжечь, я сделаю все, чтобы его заморозить.

— У меня мало времени, Демьян, — говорю холодным безразличным голосом.

Каренин молча отходит в сторону, пропуская меня внутрь. Прохожу в номер, на ходу стягиваю перчатки с пальто и бросаю их на тахту в прихожей. По одной расстегиваю пуговицы на блузке.

Оборачиваюсь. Демьян следит за мной с бесстрастным видом, но я почему-то ясно вижу бушующее внутри пламя. Даже становится страшно, что если он прикоснется, на коже останется ожог.

— Мне раздеться полностью или обойдемся? — спрашиваю деловым тоном, словно мы собираемся составить планнинг на следующий день.

Глава 15

Ангелина

Я сбежала, когда Демьян был в душе. Он пропустил меня первой, потом, когда я вышла, не глядя сгреб одежду и ушел в ванную, захлопнув дверь.

Никогда в жизни я еще так быстро не одевалась. И только когда за мной закрылись стеклянные двери отеля, остановилась отдышаться.

Это было совсем не то, чего я ждала. До конца не верила, что будет секс — казалось, Демьяну важнее почувствовать свое превосходство. А если будет, то мне придется просто перетерпеть.

Главное — изображать холодность, тогда он потеряет интерес.

Но то, что произошло, меня полностью выбило. И убило.

Теперь я уверена — Маргарита говорила правду. Они не спят вместе. Не знаю, как давно, но Демьян казался таким голодным, словно у него не было секса уже очень долго. Как и у меня.

И сегодня он не просто брал. Не просто утолял похоть.

Демьян сегодня пытался заняться со мной любовью, а не трахаться. И я не знаю, что мне со всем этим делать.

Как будто бы мой план мести теперь выглядит более реальным. Каренину будет сложно проглотить мое исчезновение.

Но после того, что он говорил, каким он был, мне не хочется ему мстить. А самое страшное, что мне хочется ему верить.

Этого нельзя допускать ни под каким видом, иначе меня снова затянет. Я как дура влезу по уши в чувства, из которых потом буду выбираться долго и с потерями. Мне и так стыдно за свой оргазм.

Но Демьян слишком хорошо меня изучил, так что особо сложно ему не пришлось.

И еще я не могу не думать о том, что увидела, какой Демьян в сексе, когда он ходячий...

Спать не могу, ворочаюсь до утра, а потом чуть не опаздываю на работу. Влетаю в приемную в последний момент и первого, кого вижу — Каренина возле кофемашины.

— Извините, Демьян Андреич, — бормочу под нос, разматывая шарф. Последнее, о чем стоит думать, что у мой нос красный от холода. Но я об этом думаю.

— Замерзла? — слышу за спиной и замираю. Это мне?

Разворачиваюсь и вижу передо мной на столе чашку латте.

— Пей, а то простудишься, — говорит Демьян и поворачивается обратно к кофемашине.

— Давайте я сделаю... — получается какой-то писк, но Каренин качает головой.

— Потом сделаешь. Грейся. Я в состоянии нажать одну кнопку, Ангелина.

Забирает кофе и уходит в кабинет, а я в полнейшем шоке опускаюсь в рабочее кресло. Машинально грею руки о чашку. Я бы сейчас с большим удовольствием выпила чаю. Но его надо сначала заварить, потом подождать, пока настоится. А здесь горячий пахнущий латте...

На планерку стекаются руководители департаментов, и я включаюсь в работу. Каренин проводит совещание, руководители расходятся, и он вызывает меня в кабинет.

— Ангелина, принеси планнинг, надо внести изменения на неделю, — говорит по селектору Демьян. Беру планнинг и иду в кабинет.

— Садись, — он двигает стул ближе к себе.

— Мне отсюда тоже удобно, — собираюсь сесть напротив, но он качает головой.

— Нет, я хочу, чтобы ты видела экран монитора.

Монитор можно развернуть, но я подхожу и сажусь на стул. У Демьяна очень приятный парфум. Подарить бы такой Григорию, но я догадываюсь, что это слишком дорогой аромат. Наверняка нишевый, стоимость которого для меня неподъемная.

А еще, если спрошу, Каренин снова решит, что это для моего несуществующего любовника. Артура, или кого он там себе еще напридумывал.

— Ты меня не слушаешь, Ангелина? — руку накрывает широкая теплая ладонь, и я вздрагиваю. Отдергиваю руку, поворачиваюсь к Каренину.

— Мы договаривались, Демьян. Не на работе.

Жду, что он скажет какую-нибудь гадость, но лишь слышу хриплое:

— Извини, ты права. Но когда ты близко, я не могу себя контролировать.

— Тогда я все-таки пересяду, — пересаживаюсь за стол напротив, — а монитор можно развернуть.

Мы вносим изменения в планнинг, и я возвращаюсь на свое место. Но буквально через десять минут Каренин выходит из кабинета в приемную.

Становится за спиной и роется на полках стеллажа.

— Что вы ищете, Демьян Андреевич? — разворачиваюсь к нему. — Давайте я найду.

— Не надо, сиди, — он достает папки и складывает на подоконник, — я сам.

— Но я лучше знаю, в какой папке какие документы, — возражаю ему, — и справлюсь быстрее.

— Сказал же, сам разберусь. Займись делом, — обрывает Каренин. Пожимаю плечами и поворачиваюсь обратно к монитору.

Он больше часа перекладывает за моей спиной папки, перебирает бумаги, но я больше не лезу. Наконец, он находит нужную папку и исчезает в кабинете.

Просматриваю планнинг на ближайшие дни и покрываюсь холодным потом.

Черт, послезавтра у Демьяна фотосессия с Миланкой. Как я могла забыть? Надо попросить кого-то из родственников Григория ее привезти в студию.