Любовь и гордыня "Астрала"

Пролог

Стук лакированных шнурованных ботинок с завышенной платформой эхом отдавался от стен подземной парковки. Обувь, неудобная до ужаса, в последнее время уже натерла приличную мозоль, но имидж есть имидж. Терпи и соответствуй. Или назвался звездой – полезай в старботы. Разницы особой не имеет. Особенно если звезда ты пятизвездочная и личной жизни у тебя не существует в принципе. Смарт разрывается от звонков. Стоя на виброрежиме, скоро дырку протрет в кармане.

«Ты сам этого хотел, – каждый вечер, вымотавшись как дворовая собака, успокаивал себя Джисамин Тейли по дороге от репетиционной комнаты в студии и до машины».

В пределах студии защитную маску еще можно было не надевать. Охрана здесь работает исправно. Однако в центре Вальетте, которым танцору и лидеру группы «Мираклс» приходилось возвращаться домой, желательно вести себя более осмотрительно. Тем более на пике популярности.

Пик-пик!

Года сменяют друг друга, проносясь мимо со скоростью света, но звук разблокировки дверей автомобиля остается прежним.

Только плюхнувшись на водительское сидение и захлопнув за собой дверь, Джис мог устало выдохнуть и расслабиться.

Однако бросив взгляд в окно заднего вида и расширив глаза от ужаса, парень дрожащими пальцами достал смарт из кармана. Набрал человека, мысль о котором первой пришла ему в голову, и застыл в ожидании.

– Да? – скромно раздалось по ту сторону.

– Зоя? – сглотнув, прошептал Джис, поглядывая на укутанное нечто на заднем сидении автомобиля. – Ты ведь… родила недавно. Ну, я поздравлял, помнишь?

Красноречивое молчание в ответ заставило танцора закусить губу.

– Так вот. Ребенок…

– Ребенок?

– Да. На заднем сидении моей машины – ребенок.

– Как он там оказался?

– Подожди-ка секунду…

Только сейчас танцор заприметил на свертке листок бумаги. Маленький, словно вырванный из блокнота. Осторожно потянулся за ним, схватил и тут же лихорадочным взглядом пробежался по строчкам.

Привет, Джис! Это твое, а у меня еще вся жизнь впереди.

Целую, Лола

– Джис? – забеспокоились на той стороне. – Джис?

– Ну… частично, предположим, это моё. Мой. Частично. – Бумажка оказалась сжата в кулаке. Плотный комочек выпал из рук и закатился под водительское сидение. – Он… он шевелится, Зоя!

Малыш в один момент резво загулил, вытянув ручки вверх и пытаясь схватить пальчиками пылинки, кружившиеся по салону.

– Что мне делать?! – в отчаянии вскрикнул танцор, на что подкидыш отреагировал моментально. Заревел, надрывая горло, пуская густые слюни, пачкая пеленки.

– Подожди. Успокойся, Джис, – размеренный голос девушки, напротив, еще сильнее вогнал звезду в состояние паники. – В твою машину подбросили ребенка? Твоего? Лола?

– А кто же еще?!

– А-а-ара-а! – словно в подтверждение его слов, заголосил малыш еще пуще прежнего.

– Езжай к Марике, – последовали уже четкие инструкции. – Он, скорее всего, голоден. Неизвестно сколько в машине пролежал. Она поможет выбрать смеси, поменяет подгузники, если нужно. А потом в детскую клинику. Ребенка должен осмотреть врач.

– Ага, ага… – открыл Джис заметки в смарте и принялся строчить с бешенной скоростью.

– Позвони мне, когда всё сделаешь.

– Но я же не смогу оставить его себе! Все мои выступления, мой тур по…

– Джис, пожалуйста!

– Понял. Отключаюсь.

Сбросив вызов, парень уставился на плод собственной недальновидности и растерянно взъерошил волосы на затылке.

– Ладно. Ты только не ори, – онемевшими пальцами пристегнул проксимианин ремень безопасности и завел автомобиль. – Джис всё порешает. Джис всё порешает… ребенок.

Глава 1. Презумпция самостоятельности

Густые рыже-фиолетовые локоны скакали вместе со своей хозяйкой – мной. Я – по просторной, освещенной разноцветными софитами сцене, локоны – по плечам, взметаясь в воздух, рассыпаясь по обнаженным ключицам и вновь отрываясь от влажной кожи.

Блестящий серебряный топ, едва прикрывающий грудь, юбка-шорты из того же комплекта и неоновые сапоги выше колен. Сценические костюмы группы «Неакс» скромностью никогда не отличались, но давно уже стали для участниц едва ли не второй кожей. Для меня – особенно.

Заниматься излишним самолюбованием во время выступлений меня научил отец. Как только поднимаюсь на сцену и беру в руки микрофон – я обязана быть прекрасна, насколько бы ужасно себя ни чувствовала.

Я должна сиять, распространяя ауру губительной славы, богатства, сексуальности. Чувствовать себя пятизвездочной, когда со страниц паспорта на меня смотрят лишь четыре звезды.

Это настоящий талант, как утверждает отец. И с покорностью папенькиной дочки я слушала его все эти годы. Все эти годы, но сегодня… сегодня я засомневалась в том, что смогу следовать по его указке всю свою жизнь.

Короче говоря, дело было в туалете. После нашего сногсшибательного концерта в «Лагуна-Холл». Типичной сцены для четырехзвездочных, а потому ставшей для «Неакс» практически вторым домом.

Даже несмотря на это, я переживала каждый раз, как в первый. Нервно переступала с ноги на ногу в гримерке, грызла ногти перед выходом, по нескольку раз умирала, воскресала во время выступления и испытывала чувство глубочайшего удовлетворения, стоило покинуть сцену и ступить за кулисы.

Девочки мягко подкалывали меня за довольно нетипичное для звезды моего уровня поведение, но я отшучивалась. Отшучивалась, подмечая, что скорее всего, смелости от отца мне совсем не досталось. Он предпочел оставить ее себе, а во мне тренировать силу воли.

Но всё это отступление. Ключевые события сегодняшнего дня, даже вечера… да, возможно, всей моей жизни, произошли в туалете. А почему бы и нет? Вот почему бы и нет? Ты превращаешься в невидимку, когда запираешься в одной из кабинок.

Переодевшись и попрощавшись с девочками, я спешила домой, но в толчок все равно заглянула. На всякий случай. Кто знает, какие пробки сейчас в центре Вальетте? Я знаю. Огромные.

Коснувшись пальцем замка, зашла, уже намереваясь стянуть штаны, но притормозила. Едва ли не следом за мной в туалет, судя по голосам, ворвалась моя группа в полном составе. Не хватало только вокалистки – меня.

Никогда, вы слышите? Никогда я не считала себя любителем хайпа и сплетен. В пору было бы закончить начатое, присоединиться к девчонкам и попрощаться с ними еще раз, но…

– Вот идиотка-то, – голос Моны.

– Кто? Джина? – это голос Хизер.

– А кто это еще может быть? – снова Мона. – Нет чтобы кутеж нам оплатить, к папуле полетела ненаглядному. Двадцать один год, а до сих пор с ним в одних апартаментах ютится.

– Я уже в пятнадцать от родаков съехала. – Это другая. К делу отношения не имеет.

– Может, ей нравится у него на поводу ходить.

– Ага. Хоть пальцем бы пошевелила, чтобы самой что-нибудь сделать. Но «папуля то, папуля сё». Мы вот сами всего добились, без предков. Хотя мне бы Джиса Тейли в отцы… Кто знает? Выглядит так-то ничего в свои годы. Бодренький. Может, и в постели такой же заводной.

О таких вещах звезды в блогах не пишут, сетуя на судьбу. Такие вещи звезды, как и любой нормальный человек, переживают наедине с собой. Ну и с белым другом, как в моем случае.

Присев на крышку унитаза, поверить не могла, что группа, которую мы с отцом воспитали с нуля, вздумает болтать о подобных вещах за нашими спинами. Три года продлилась наша «крепкая» женская дружба, о которой в народе и так легенды слагают.

Но просто так я бы это не оставила. Я не могла уйти, эффектно не уведомив об этом всех окружающих. Да и сами понимаете, состояние аффекта, или как его там…

Собрала всю волю в кулак, встала, распахнула дверь кабинки. Задерживать внимание на удивленных и растерянных взглядах согруппниц не стала. За пару шагов сократила расстояние между кабинкой и главной сплетницей. Которая Мона. Она сильнее всех выбесила. Замахнулась, как следует, и…

– Джинаван Тейли, – уставилась на меня полноватая темнокожая женщина с офицерским значком на груди, – штраф вы всё равно заплатите за административное правонарушение. Двойной штраф – за административное правонарушение в зоне «Лагуна-Холл». Но, готова признать, по ролям вы читаете неплохо. Присядьте.

– Мне никаких денег не жалко за самосуд над клеветой! – оставила последнее слово за собой и, скрестив руки на груди, плюхнулась на стул.

Внутри до сих пор всё трепетало, и даже порция смачных ударов в нос обидчице не вернула душевное равновесие. Тогда и подушку бить смысла нет.

Да я готова тройной штраф заплатить, если смогу заступиться за отца еще раз, но вряд ли он одобрит мое поведение.

– Джина!

Совершенно не одобрит. И сейчас, как никогда прежде, у меня не было желания возвращаться домой. Не хотелось допросов и слов о том, как же сильно за меня беспокоились.

– Джина, ты же знаешь, как сильно я за тебя беспокоился!

Бросив усталый взгляд на его нахмурившееся лицо, нависшее надо мной, одним своим видом дала понять, что беседовать на тему произошедшего не хочу и не собираюсь. А тем более рассказывать о причине моего правонарушения.

– Просто заплати и… полетели уже отсюда, – буркнула в ответ, поднялась и, не говоря больше ни слова, отправилась на парковку.

Пусть слова девчонок сначала показались мне полнейшим бредом, но если принять во внимание только первую часть их клеветы – самостоятельность – то они ведь вполне себе правы.

Совершеннолетие на планете Проксима Центавра наступает, по меркам человеческих систем, довольно рано – в шестнадцать лет. По сравнению с воинственной Глизе, детьми на которой перестают быть лишь в тридцать, пропасть огромная.

В шестнадцать лет проксимиане, обычно, съезжают от родителей на съемное жилье, устраиваются на полноценную работу, получают первые гонорары и живут в свое удовольствие, крайне редко навещая своих родных. Исключение составляют родовые поместья, родственники, проживающие в которых, занимаются общим бизнесом.

Глава 2. А ты есть в Галограме?

Как необычно… Передвигаться в толпе людей без маски, являя миру свое лицо, постоянно мелькающее на местных телеканалах. И при этом не бояться ножей, ножниц, бутылок с серной кислотой. Озабоченных, сумасшедших, в крайней степени напрягающих фанатов и шалл – охотников за звездными «трофеями» (волосами, ногтями, тканями с одежды и чего похуже).

Если на улицах Кеплера меня и узнают, то вряд ли начнут сталкерить.

Я – четырехзвездочная. Вокалистка группы «Неакс», хорошо известная лишь на родной планете и для инопланетников, подключивших проксимианские музыкальные каналы на своем кабельном ТВ.

Звезда с ограниченным доступом. Все проходят через это, но не все восходят на вершину. Как дочь своего отца, я обязана рано или поздно достигнуть пика. Ну а пока…

Кеплерский космодром совсем меня не впечатлил. Маловат он для межпланетного, да и чего можно было ожидать от колонии землян? Никогда не любила уроки истории в школе, но знала, что землянам еще далеко до уровня продвинутых цивилизаций.

Выйдя в середину зала ожидания, покрутилась на месте, разглядывая стеклянный куполообразный потолок. Без дополнительных подсветок, голографических эффектов и реклам он навевал тоску. Тоску по дому. Сияющей всеми цветами радуги, шумной и опасной столице Проксимы Центавра.

Скользнула заинтересованным взглядом по пассажирам и ожидающим.

Из ряда в ряд попадались не особо симпатичные личности в одежде либо совсем вышедшей из моды, либо настолько мышиной, что глазам не за что было зацепиться. Вот совершенно не за что. Выделялись лишь киборги, некоторые части тела которых посверкивали металлическим блеском. Каптейниане или… глизелиане? Постоянно их путаю. И те, другие – извечно серые, унылые и хмурые, ни во что не ставящие моих проксимаков.

– Джина… – защекотало мне ухо чье-то теплое дыхание, а сердце от неожиданности едва в пятки не упало.

Медленно обернулась, задрала голову и только тогда встретилась взглядом с высоким, красноволосым сероглазым парнем. Довольно симпатичным по проксимианским меркам, но вот крупный подбородок сильно отличал его от утонченных и угловатых мужчин родной планеты.

– А-автограф? – спросила по привычке.

– Не отказался бы, – моментально осклабился парень. – Но вообще… я тут для того, чтобы проводить тебя в кампус и…

– О, как здорово! – приложила руку к груди и расслабленно выдохнула. – Всё-таки обо мне решили позаботиться. Держи, сладкий. – Тяжелая дорожная сумка цвета кислотной сирени перекочевала в руки альтруиста. – Только очень осторожно. Там куча фирменной косметики в хрупком стекле. Не могла доверить ее багажному отделению. Ах, кстати, о багаже, – вовремя спохватилась я. – Там еще три чемодана из той же коллекции. Сразу узнаешь. Будь сладким, забери их. Я пока отдохну с дороги.

И, присев на первую же попавшуюся под пятую точку скамью, закинула ногу на ногу.

– Да-да… – помялся красноволосый передо мной с ноги на ногу. – Меня, кстати, зовут…

– Потом, потом, – поторопила я, махая рукой. – Принесешь багаж, угостишь чем-нибудь местным. И вкусным. И тогда уже познакомимся.

Похлопали друг на друга глазами. Не удержавшись, прыснула от смеха.

– Прости, – искренне извинилась я, встала со скамьи и пожала незнакомцу руку. – Так вы звезд с Проксимы себе представляете?

– Ну… честно говоря, не особо и удивился…

– Понятно, – закатила глаза. – Я Джина. Тейли. И в сумке у меня не косметика фирменная, а пожрать.

– Кардия. Нурма, – широко улыбнувшись, представился инопланетянин и слегка склонил голову в поклоне. – Староста нашей группы и… твой большой фанат.

– Ну надо же… Мой или группы «Неакс»?

– Твой, – недолго думая, ответили мне.

– Это хорошо. Потому что «Неакс» распались, когда мои кошечки поточили об меня свои отросшие коготки. Собственно, потому я и здесь. Избавиться от стресса. Как в санатории. Ну, пойдем за багажом, сладкий.

Подмигнув, летящей походкой направилась в зону разгрузки. Мой спутник, молча переваривая поступившую информацию – следом.

Должно быть, отец постарался и попросил директора прислать кого-нибудь на выручку своей дочери, страдающей от топографического кретинизма. Скорее всего, так оно и есть.

Надо бы ему позвонить, кстати. Обещала же по приезду.

Легким движением выудив смарт из кармана джинсов, выбрала отца из списка быстрого набора и уже приготовилась увидеть родное лицо на дисплее, когда мимо меня стрелой пронесся подозрительный тип в черных шмотках с головы до ног.

– Вор! Вор! Он украл нашу сумку! – то ли бежала, то ли ковыляла за ним молодая брюнетка примерно моего возраста. Длинные смоляные волосы заплетены в две косички. На лицо – ангелок, на худощавое телосложение – никак не спортсменка.

Куда ей до меня, в свое время капитана школьной волейбольной команды?

Окстись, детка. Дай мне минуту и твоя сумка будет возвращена в целости и сохранности.

Если вы всё ещё думаете, что танец – это не спорт, а просто развлечение, то всю свою жизнь вы ужасно заблуждались.

Оттолкнувшись от поверхности скользкого пола, рванула в погоню, благо было, кому оставить ручную кладь.

Чёрная куртка воришки мелькала впереди меня, но следовало сократить расстояние. И быстрее. Мало ли, сообщники появятся. Тогда скорость уже не станет моим преимуществом.

– Эй, сюда! – бросился мне наперерез незнакомый блондин с одной из скамеек. Присел и лодочку из ладоней сделал.

Тут же разгадала его замысел, улыбнулась. А затем запрыгнула на подставленный мне трамплин, пружиной взметнулась в воздух, сгруппировалась в полёте. Сальто, эффектное приземление на спину незадачливого преступника, и гул аплодисментов со всех сторон. Некоторые ожидающие аж с мест повскакивали, чтобы поглядеть на занимательную погоню.

– Трехочковый! – победно провозгласила я, устраиваясь на спине воришки поудобнее, широко расставив ноги и вдавив его лицом в пол. – А ну, давай сюда сумку, засранец!

Глава 3. Уроки по высшей соблазнятике

Эх.

Кто бы мог подумать, что всего одно мгновение, одна встреча, один единственный взгляд способны настолько перевернуть всё твое естество? Весь твой мир, очертания которого рисовались в подсознании годами, рисуется заново. Так нас меняет любовь. Так это светлое чувство заставляет нас…

– Хватит таращиться на меня, – оторвался брюнет от планшета только ради того, чтобы сделать мне замечание.

Но всё, что могла – только лыбу тянуть дурацкую от уха до уха. Да, сознавала, что выгляжу сейчас как дурочка, но что поделать?

– Эй, – не встретив отклика, Эрик переключился на Кардию, сидевшего подле меня за барной стойкой. – Скажи ей, чтобы не таращилась. Это бесит.

Высказав всё, что думает, каптейнианин вновь углубился в увлекательное чтение или просмотр видео, сидя на кровати у самой стены. Как будто, чем меньше места в этой комнате он займет, тем незаметнее станет для окружающих. Но нет-нет-нет, так дела не делаются, мой дорогой.

– На кого хочу, на того и таращусь. Тоже мне, звезда, – всё-таки решила ответить я, чтобы особо не зазнавался. Аюш, который зазнаётся? Что-то новенькое, честно говоря. – Лучше скажи, за какие заслуги тебя насильно в академию отправили?

– За излишнюю тягу к науке, – выдержав небольшую паузу, произнес Эрик, на этот раз не отрываясь от планшета.

– Поясни, – встрял Кардия в диалог.

– Этого хватит.

– Ты ведь с Каптейна. Научные открытия стоят там на первом месте.

– Этого хватит, – с той же интонацией повторил брюнет.

– Какие же эксперименты ты мог проводить, чтобы?..

– Этого. Хватит, – резко оторвавшись от экрана, парень швырнул планшет на кровать, встал, в одних носках и домашней серой одежде, громко топая, быстро пересек комнату и вышел.

Оставив нас с Кардией в гордом одиночестве.

Судя по всему, разговор о предмете его изучения задевает каптейнианина за живое. Почему? Неужели, дела на родине оказались настолько плохи? Или он пока что нам не доверяет? Возможно, и первое, и второе.

– Да-а-а, довольно интересный парень, – задумчиво протянул сын директора и сделал глоток из чашки с остывающим кофе.

Кстати, кофе здесь – земной аналог дрейзи. И если дрейзи, действительно, сильно поднимает тебе уровень бодрости, то кофе… это так, довольно упрощенная версия, которой хватает максимум на пару часов.

– Планирую узнать о нем побольше, – беззастенчиво заявила я.

– Аналогично.

Нет, совсем не аналогично, Кардия. Если твой интерес к нашему странному соседушке ограничивается лишь любопытством, то мой интерес куда более… глубокий. Настолько глубокий, что…

– Сладкий, постой-ка на шухере, – хлопнула красноволосого по плечу и медленно поднялась с табурета.

Если безумный ученый не собирается рассказывать нам о своих проектах, то почему бы самостоятельно не узнать, чем он занимался на Каптейне? Не то чтобы я хоть сколько-то интересовалась наукой, однако… Если звезда не идет навстречу шалле, то шалла собирает отряд таких же сумасшедших фанатов и отправляется за ним. Всё просто.

Я собиралась отправиться не за Эриком, а за информацией о нем.

– Что ты будешь делать? – успели схватить меня за запястье.

– Он оставил планшет.

– И что теперь? – изогнул бровь Кардия. – Шариться по чужим вещам?

– Я подпишу твои плакаты, – кивнула в сторону кровати парня, стену над которой украшали мои дерзкие изображения. Лимитированная серия, кстати.

По лицу пай-мальчишки было видно, как моральные принципы борются с желанием заполучить мой автограф. Знала же я, что рано или поздно моя знаменитость сделает мне службу.

– Ну…

– Те, что в шкафу лежат, тоже подпишу.

– По рукам, – мгновенно согласился директорский сын. – Но надолго я его всё равно отвлечь не смогу, так что…

– Ты вообще знаешь, что такое «стоять на шухере»? – поучала Кардию, уже двигаясь к кровати юного ученого. – Сказать мне, когда он подойдет, а не отвлекать. Напишешь в Галограме. Держи сообщение наготове.

– Понял.

С этими словами парень вышел из комнаты, ну а я схватила вожделенный планшет и провела пальчиком по сенсорному экрану.

Какие же тайны ты хранишь, Эрик Хэйз? Ты ведь явно не такой ботаник, каким я тебя представляла с самого начала. Тётя Джина обязательно приручит тебя, если узнает чуточку больше и подберет правильный ключик.

– Закон высшей соблазнятики номер один: узнай об объекте как можно больше информации и грамотно используй ее в своих целях.

Но как только мой палец соскользнул с экрана, подозрительный звук щелкнувшего затвора камеры заставил меня, побледневшую, осесть на пол. Ну а на самом экране в тот же момент появилась фотка. Моя фотка. Фотка в таком отвратительном ракурсе, что я едва не поседела от самых корней волос и до кончиков.

Этот человек пытался войти в систему

– Ох, что ж делать-то?.. – затараторила вслух, пытаясь всеми мыслимыми и немыслимыми способами убрать свою припухлую физиономию с планшета, однако все попытки оказались тщетны. А время-то идёт. Время-то всё идет, черт его дери!..

– Закон высшей соблазнятики номер два… – сглотнув, пробубнила себе под нос и, поднявшись, на ватных ногах отправилась к приоткрытому панорамному окну. – Он ни в коем случае не должен увидеть ни одну из твоих неудачных фоток. Ни одну.

Смарт завибрировал в кармане. Должно быть, сигнал от Кардии, что Эрик возвращается. Надо действовать быстрее!

Распахнула окно на полную, вытянула руку с украденным гаджетом, стараясь не смотреть на экран. Зажмурилась…

– Эй, ты что творишь?!

Одновременно с писком разблокировки входной двери раздался возглас каптейнианина, и я, как дура самая настоящая, струхнула, прижала планшет к груди и зловеще зыркнула на парней из-под полуопущенных ресниц.

– Эта штука… меня сфотографировала, – озвучила проблему, с которой в настоящий момент боролась. И боролась отчаянно.

Глава 4. Проксимианкам вход запрещен

Менее знаменитая, чем отец, но не менее интересная личность, почтила нас своим присутствием лишь на второй паре. Кирин-Эл Скайнер – обладатель серебристой шевелюры, острых скул и широких плеч. Короче говоря, не в моем вкусе, но за оказанную на космодроме помощь была благодарна.

Парень занял последнюю парту в третьем ряду, однако мириться с таким положением дел не согласна. Он должен войти в нашу тусовку и обязательно войдет.

– Кирин? – подскочила я к нему, да так прытко, что сребровласый подпрыгнул на месте. – Рядом с нашим старостой свободно. Кстати, я Джина. Джина Тейли.

– Знаю. – Металлические нотки в его голосе не отпугнули от поставленной задачи.

– Тогда давай к нам?

– Хорошо.

Как же быстро он согласился. Всему виной – мое природное обаяние, я была уверена в этом.

Прихватив все свои вещи и не купившись на просьбы родных глизелиан, парень занял место рядом с Кардией, но, не взглянув больше ни на кого из нас, продолжил копаться в планшете.

– Еще один, – едва слышно сквозь зубы процедил бедолага Эрик по жизни, видимо, исповедовавший интровертивность. – Когда же в покое оставите?

– Родители тебя наказали учебой здесь, – вставила очередную палку в его колеса и подтолкнула плечом. – Значит, наказывайся.

Вы можете подумать, что я совсем безжалостна и одержима, но это не так. Издевалась над каптейнианином только и исключительно из добрых побуждений. Может, и отправили его в «Астрал» не за наказанием, а за обретением таких замечательных друзей, как мы?

В самом деле, он ведь уже кучу времени убил на свои химические формулы. Строчит и строчит, строчит и строчит… Зачем ему это? И действительно ли химия интереснее, чем я?

Вторая пара прошла не менее скучно, чем первая. С нетерпением ждала длинного перерыва на обед и возможности поглядеть на разношерстных инопланетников, которые в столовой соберутся.

Эрик, как и ожидалось, моих устремлений не разделял.

– Не. Ходи. За мной, – отчеканил он мне прямо в лицо, как только подхватила сумку и выжидательно на него уставилась.

– Но…

– Нет.

Выплюнув последнее слово, брюнет развернулся, слился с покидающей аудиторию толпой и…

…и не так уж я проголодалась за эти три часа, скажу я вам! Позавтракала плотно, до вечера хватит. А вот планы Эрика меня интересовали куда больше, чем физиологические потребности организма.

Кардия так и остался стоять с открытым ртом и протянутой рукой, когда я выскочила вслед за химиком-переучкой и, стараясь не палиться, принялась перебегать от спины к спине удобно расположившихся в коридоре студентов.

Что еще сильнее распалило мое любопытство – путь каптейнианин держал в противоположную от столовой сторону. С занятий решил слинять? Не удивилась бы, если б так оно и произошло.

Но нет. Парень, не дойдя до выхода, свернул в сторону кабинетов администрации. К директору навострился? Его же после занятий приглашали, если ничего не путаю.

Как только темная шевелюра скрылась за дверью директорского кабинета (без стука вошел, какой невежа!), прижалась ухом к металлическим дверным пластинам.

– Эрик Хэйз. Сейчас я тебя не ждал, но проходи.

Ух ты! Даже без звукоизоляции. Поскупились, однако, на конфиденциальность. Поделом вам будет.

– Я отправлял вам письмо на почту. Оно прослушано, но ответа вы не дали.

Так вот почему директор мог его узнать. Но дело запахнет жженой резиной, если мой очаровательный краш решит свинтить из академии без родительского ведома. Мне тогда что делать?

– Да, письмо я получил. Но твоя просьба… как бы лучше выразиться… Небезопасна. Наша задача – предоставлять студентам возможность самореализовываться. Дополнительные клубы по интересам, робототехника и прочее тому активно способствуют.

– Тогда что вам мешает?

– Ты просишь свой кабинет для работы с химикатами…

Что-что он просит? Свой кабинет? Раскатал ты губу, химик-самоучка. Будешь петь вместе с нами в караоке и ужинать в «Крошке-планктошке».

– …я и так пошел тебе навстречу, не изъяв все материалы, что ты привез с собой. А ведь ты их привез, иначе Эдо не просил бы меня проверить твой багаж на наличие опасных веществ.

Ох. Только не говорите мне, что наша общажная комната в любой момент может взлететь на воздух, как самодельное взрывное устройство…

– Вещества, которые я использую в работе, не опасны, – холодно отрезал Эрик, и я тут же усомнилась в его словах. Не вода же там минеральная, в самом деле.

– Я еще подумаю над твоей просьбой. Но шанс на согласие крайне мал.

– Рассчитывал на то, что вы окажетесь умнее моего отца!

Дверь перед моим лицом распахнулась совершенно неожиданно. Хотя, чего я ожидала? Что он постучит с обратной стороны и спросит разрешения выйти?

Но даже поймав меня на месте преступления, Эрик не спешил делать выговор. Скользнул по мне взглядом, резко выдохнул и отправился восвояси.

Нет, так просто я это не оставлю.

– Ненавижу, когда меня игнорируют! – крикнула ему вслед, на самом деле едва сдерживая слезы.

Мне, правда, надоело. Сколько лет кряду я могла просто мило улыбнуться или пококетничать, чтобы мужчина упал в мои объятья. Любой аюш, не говоря уже о шале, не в состоянии был пренебречь восходящей звездой по имени Джина Тейли. Я знаменита, я хорошо пою, хорошо танцую. Отец вложил в меня очень много, я получила замечательное образование в актерской школе.

Тогда почему я не могу? Не могу обратить на себя внимание какого-то ботаника с Каптейна? Моя самооценка с каждым проваленным шагом падает ниже плинтуса и уже уходит в минус. Как же ты не понимаешь?

Могла бы просто плюнуть на это и идти дальше? В мире существуют мужчины, которым я не по вкусу. Принимаю этот факт. Тот же Кардия готов во все тяжкие пойти, если я того попрошу.

Но нет. Сдался же мне человек, посвятивший свою жизнь науке. И ради чего он мне сдался? Ради красивого лица? Видела, что отец его тоже не обделен природой. Но он же отбил девушку у моего папули. А чтобы отбить девушку у самого Джиса Тейли, нужны стальные… нервы. Вот Зое повезло, а мне – совсем нет. Почему?

Глава 5. Маленькая неприятность

– Мне всё осточертело!

Магнитный замок пиликнул на двери в комнату, и по сценарию я ворвалась внутрь, глазами высекая искры.

– Всего один день, а голова кипит, как атомный реактор!

– Но Джина!.. – следом за мной влетел Кардия, развёл руками и... ну? Ну?! Слова, кажется, забыл. – Это ещё не значит... – Вспомнил! — ...что после первого же дня нужно отчисляться!

Даже не глянувший в нашу сторону Эрик с планшетом в руках сидел в позе лотоса на широком подоконнике.

Ради тебя весь этот фарс, идиотина, а ты ни капельки любопытства не проявишь! Ладно. С подлинными эмоциями играть ещё проще.

– Наверное, я ошиблась. И Проксима Центавра подходит мне куда больше, чем... чем академия.

Плакать на публику умела мастерски. На эту тему в актёрской школе несколько лекций преподают. Зачёт не ставили, пока не разревешься на пустом месте из-за придуманной в воображении мелодраматической картины.

– У меня... у меня такое ощущение здесь создаётся, как будто... как будто у меня совсем в голове пусто. – К слову, частично так дела и обстояли, поэтому не соврала. – Что меня никто не воспринимает всерьёз. Даже те, кому я искренне, искренне хочу помочь! Понимаешь, Кардия? Понимаешь?

И что? Чего опять застыл? Не такой уж большой у тебя текст. Раз десять повторили и обыграли по ролям.

Нет-нет, подожди. Только не делай настолько жалостливое лицо. Я же не взаправду реву.

– Так, – внезапно посерьезнел староста, потер уголки глаз большим и указательным пальцами, повернулся к каптейнианину. – Я слышал, какое добро ты с собой притащил. Опасное оно или не опасное – проверять не хочется. Да и не докажешь никак, что общежитие в любой момент на воздух не взлетит. Я крайне тебе советую воспользоваться предложением Джины и унести всё это дело подальше отсюда.

Ещё с минуту парни молча сверлили друг друга тяжёлым взглядом. Потом за Кардией захлопнулась дверь ванной комнаты, а я так и осталась сидеть на полу, изумленно хлопая ресницами.

Такой монолог мы не репетировали. Но импровизация довольно убедительно прозвучала, можно только поаплодировать.

– Хорошо, я подумаю, – едва слышно пробурчал с подоконника Эрик, ну а моя внутренняя батарейка надежды заискрилась и зарядилась до отметки в девяносто пять процентов.

– Если они такие не опасные, можно мне?..

– Нет.

– Ну хоть одним глазком...

– Нет! И откуда ты такая взялась? – перешёл брюнет на крик. – Вечно суешь свой любопытный нос куда не надо.

А откуда же ты такой взялся, если мои шарм и обаяние оставляют тебя всё таким же неприступным? Тоже мне... герой детективного фильма с неожиданной развязкой.

На этой ноте обсуждение каптейнских химикатов подошло к концу. Теперь покушать, собрать сумку на завтра, привести себя в порядок перед сном и с нетерпением ожидать завтрашнего решения Эрика.

Ну куда же ему деваться, как не в мною арендованный офис? Мы не оставили ему выбора. И поделом ему.

С каким же прекрасным настроением я встала с утра! Весь день кокетливо поглядывала на Эрика, пропуская мимо ушей слова Кардии, поклонников и преподавателей. Сегодня эта милая зануда примет мое предложение, и мы вдвоем отправимся получать ключ-карту от нашего офиса. Да-да, раз я решила спонсировать юное дарование, то и сама буду иметь полное право тусить на экспериментальном поле каптейнианина.

Кто сказал, что любовь нельзя купить за деньги? За деньги можно приобрести все шансы на то, чтобы завоевать даже самое черствое сердечко во Вселенной. Ведь ты же в этом профи, Джина.

Вот и последняя на сегодня пара подошла к концу. Подперев щеки ладошками, сверлила соседа по парте мечтательным взглядом ровно до тех пор, пока он наконец-то не обернулся ко мне с такой физиономией, как будто по затылку приложили чем-то тяжелым, и сухо не произнес:

– Где этот офис?

Тогда моей улыбке в тридцать два белоснежных могла бы позавидовать любая вальеттская пятизвездочная актриса.

– К чему так спешить, дорогой соседушка? Может, заглянем куда-нибудь поуж?..

– Чем быстрее перенесу образцы, тем быстрее наш староста вздохнет с облегчением, – покосился брюнет на широкую спину впередисидящего Кардии.

Тот в ответ не обернулся, но я всё равно, от греха подальше, сбросила вещи с парты в сумку, закинула лямку на плечо и, подхватив Эрика под локоток, вышла из аудитории.

Путь до офисного здания нам предстоял недолгий. Как я и утверждала, отыскала свободное помещение совсем недалеко от кампуса. Буквально метров пятьсот до высотки из синего отражающего стекла с очаровательными розовыми кустиками у входа.

В который раз диву даюсь, насколько сильно земляне и кеплеряне дорожат живой природой. Растения – не самый эффективный источник кислорода, да и ладно. Это их дело.

Мое дело – добиться того, чтобы Эрику пришлась по душе импровизированная лаборатория.

Стоя у стойки информации и ожидая выдачи временных пропусков, краем глаза наблюдала за реакцией парня, взглядом изучавшего вестибюль. Не скажу, что взгляд этот был полон энтузиазма.

– Не нравится этот центр – скажи, – не выдержала я. – Арендуем в другом. Делов-то.

– Центр тут не при чем, – буркнул брюнет. – Просто не нравится быть в должниках.

– Опять ты за свое, – закатила глаза, но быстро взяла себя в руки. Того и гляди – сбежит. Плакала тогда моя редкая возможность. – Я просто хочу помочь. Друзья же помогают друг другу, верно?

– Кто сказал, что мы друзья? – тут же выстрелили в меня провокационным вопросом. – Я друзьями не мог назвать даже тех, с кем много лет учился бок о бок, а ты говоришь о себе? Певичка избалованная с Проксимы Центавра, – процедил Эрик сквозь зубы. Моя широкая улыбка, которой я светила с самого утра, испарилась бесследно. – Планеты бездельников, извращенцев и наркоманов. Как ты заработала эти деньги? Только рот открывая? Или ты актриса особого жанра, фильмы с которой смотрят под одеялом?

– Особого жанра? – тихо переспросила я, а в глазах и носу уже защипало. – Это какого же?

Глава 6. Свет, камера... карантин!

Замечательное утро! Санкир светит, птички поют, Эрик бормочет там что-то во сне… Наверное, я ему еще не снюсь, но всё впереди. У меня целых три кеплерских года в запасе, чтобы соблазнить это забитое глубоко в себя создание. Однажды обязательно скажешь Джине спасибо за то, что в люди тебя выведет, кусок ты… ботаника.

– Отойди от моей кровати, – пробурчал он мне прямо в лицо, не открывая глаз.

– Как некрасиво! Увидеть после пробуждения мое лицо – это лучшее, что могло бы на данный момент произойти в твоей серой и унылой жизни, Эрик Хэйз – протараторила я, поднимаясь с корточек и откидывая назад пряди рыже-фиолетовых волос. – Посмотри-ка, какая красота!

Подпрыгнув к длинному панорамному окну, распахнула его и впустила в комнату свежий воздух. М-м-м… Никогда не перестану удивляться, сколько же зелени на этой планете! На Проксиме Центавра «живой» реквизит стоит огромных денег. О, птичка летит. Это ведь тоже… Ой. Сдохла.

Беспечно летящее крылатое создание просто закрыло глаза и камнем рухнуло на землю.

Ну, бывают в жизни огорчения. Все живые существа смертны. Это природа, это естественность!

– А сегодня на завтрак красавица-певица приготовит что-нибудь вкусненькое? – бодрая физиономия Кардии высунулась из ванной комнаты.

– Нет, сегодня красавица-певица в ресторан заскочить не успела.

– Понятно…

– Заскочим по дороге в академию. Эрик, вставай! – Из самых лучших побуждений я стянула с каптейниана одеяло и бросила на пол. – А не то проспишь самое вкусное время.

Сидя за круглым столиком напротив красноволосого в уютной и пропахшей свежей выпечкой пекарне, я угрюмо поглощала вишневый штрудель.

– Мне кажется, ты слишком прямолинейна для того, чтобы охмурить жителя Каптейна, – уже в который раз указывал Кардия на несостоятельность моих ухаживаний. – Тебе нужно другой подход подобрать. Более… мягкий.

– Нет, совсем наоборот, – покрутила вилкой в воздухе. – Только жаркое пламя способно растопить ледяное сердце. В любой мелодраме на таких вещах акцент делают. И не просто так.

– Как ни прискорбно, реальная жизнь – не мелодрама. А мы не актеры, Джина. Это тоже, иногда, прискорбно.

– Говори за себя. Я актриса хоть куда.

– Я совсем не это имел в…

– Эх, даже не позавтракал с нами…

Несмотря на то, что брюнет наговорил мне вчера много всякой обидной ерунды, я его простила. Со скрипом, конечно, но простила. От моей обиды наши зарождающиеся чувства вовсе обречены на провал. Я совсем этого не хотела. Ни капельки.

Что-то странное происходило на улице. Это заметила не только я, но и несколько мимо проходящих по тротуару зевак. Еще одна птица с неба упала. Вторая за день – необычайное совпадение. Если то же самое произойдет с третьей – уже статистика. Воздух, что ли, за ночь испортился?

– Сладкий, а как думаешь… – застенчиво принялась ковырять вилкой остатки выпечки, – …что могло быть в той пробирке? Ну, которую я разбила… случайно.

– Что угодно, – пожал Кардия плечами. – Кто их знает, этих каптейниан? Каждый себе на уме.

– А если предположить… самый страшный исход событий?

– Смертоносный вирус? Биологическое оружие? Ты же не собираешься рассказать Эрику о случившемся?

– В этом нет необходимости, – неловко хохотнула я. – Что-то мне подсказывает, что он и сам скоро спросит, куда она могла… испариться.

Ни капли не сомневалась в этом, потому что дорога от пекарни до академии больше напоминала малобюджетный фильм ужасов. Тут и там на дорогах виднелись пернатые трупики, судьба которых совпадала с той, что была уготована самой первой увиденной за сегодня птице.

Пожалуй, впервые в жизни я испытала по-настоящему животный страх. Инстинкт убежать в безопасное место и схорониться там до тех пор, пока мир не восстановит утраченное равновесие.

– Теперь я и сам задаюсь вопросом, что за хрень наш естествоиспытатель провез с собой на Кеплер. – Поймав мой испуганный взгляд, парень резко притормозил и взял меня за плечи. – Нет, Джина, ты ни в чем не виновата. Он притащил – ему с этим делом и разбираться. Посмотри на меня, – прикрикнул он, обхватив руками мое лицо и сжав. – Если кто-то спросит, ты ничего не видела. Они разбираться не будут, кто разбил. Их больше заинтересует, кому это принадлежит. Всё поняла?

– Может, это не из-за пробирки?

– А из-за чего тогда?

– Я… я не знаю.

Смарт завибрировал в кармане у Кардии, и я вздохнула с облегчением, когда парень отвлекся на него. Выражение лица кеплерианина, в прочем, не предвещало ничего хорошего.

– Это отец, – сообщил он мне, прежде чем ответить на звонок. – Да?.. Нормально. Хорошо, будем. Ага, давай.

Эмоции на лице старосты не менялись, а вот нога, нервно отбивающая барабанную дробь на асфальте, вещала более красноречиво.

– Нас в актовом зале ждут, – скинув звонок, поделился парень информацией. – Пойдем.

– Зачем? – еще более заметно напряглась я.

– Экстренное собрание. Не знаю зачем, но важно.

Пока мы неуверенно ковыляли к кампусу, успела обмозговать одну неприятную мыслю, что возможно… вполне вероятно… своими действиями я могла подставить Эрика. Недавние слова Кардии это подтверждали. Не важно, кто разбил пробирку. Важно, кто протащил ее на Кеплер. Насчет химикатов ректор в курсе, насчет внеучебных увлечений Эрика – тоже. Не сложно сопоставить одно с другим, чтобы выйти на виновника птичьего дождя. Гипотетически. Но виновник-то… я?

В актовом зале яблоку негде было упасть. Практически все кресла заняты настороженными студентами. Судачили они об одном – о внезапно возросшей смертности птиц на Кеплере. Чудом мы с Кардией отыскали свободные места. Рядом с Кирин-Элом было не занято. Усевшись и поставив сумку на колени, взглядом принялась искать Эрика. Нашла. Сидел он на пару рядов ниже, но словно почувствовав мой взгляд на себе, обернулся. Лучше бы не оборачивался. Гримаса болезненной ненависти исказила его ангельское личико, и я нервно заерзала.

Глава 7. Жесткие меры

– Это и есть тот самый шар?

Поздним вечером, сидя на широком подоконнике, от нечего делать я пересматривала свою любимую мелодраму. Пятая серия первого сезона подходила к концу, когда за окном послышался ужасающий треск. Такой треск, словно небо раскалывалось на части. Недосмотрев романтическую сцену с участием главной героини, поставила сериал на паузу и прильнула к стеклу. Самого процесса видно не было из-за толстой и плотной, прямо как мои ляжки, атмосферы. Зато слышно прекрасно.

– Половины схлопнулись, – с кухни ответил мне Кардия. – Он из двух половин состоит.

– Да ладно?..

Настолько прозрачный, что с небом сливается.

– Теперь никому на Кеплер не попасть. И с Кеплера никуда не деться, – уселся парень за стойку, обреченно вздохнул и уронил голову на руки. – Сомневаюсь, что наши провизоры сделают что-нибудь дельное. До того как перемрём.

– У нас есть человек покруче твоих провизоров, – с вызовом обернулась я. – Эрик, например.

Битый час каптейнианин сидел на кровати, не выпуская из рук планшет ни на минуту. Пальцы скользили по экрану, выводя какие-то цифры, непонятные буквы и завитушки. Лицо не выражало ни единой эмоции. Максимально сосредоточен. Красивый.

Но я не хотела мешать ему думать своим настойчивым вниманием, потому и отвлеклась на просмотр сериала, поглядывая на парня лишь украдкой. Представляя вместо героини себя, а вместо героя…

Брюнет оторвал взгляд от планшета, в упор уставившись на меня, и я поспешила тут же отвернуться к окну.

Он всё еще ненавидит меня из-за случившегося. Хотя, кому я вру? Мой ангел и до этого происшествия терпеть не мог моего присутствия в своем заколоченном со всех сторон маленьком мирке. Невзаимная любовь – это всегда та-а-ак печально…

– Нет. Скорее он такой же, как и его отец, – сказал, как выплюнул, Кардия, стрельнув в химика острым взглядом. – Фанатик помешанный. Кроме себя и своих штучек научных его ничего не интересует.

– Знаешь, ты прав. – Эрик заговорил впервые с тех пор, как мы вернулись в общежитие после собрания. – Потому что наука – единственный двигатель прогресса.

– Твой двигатель нас в могилу сведет, ты в курсе?!

– Любой двигатель можно остановить и повернуть вспять, – невозмутимо парировал Эрик. – Если обладаешь необходимыми для этого инструментами.

– Какими? Мозгами?

Брюнет уже открыл было рот, чтобы ответить, но не стал. Снова уткнулся в свой планшет, а Кардия – в сложенные на столе руки.

Не верю, что у такого гениального человека, как Эрик Хэйз, не было хотя бы одного варианта разрешить проблему. Заикнулся ведь даже об этом и в итоге промолчал. Почему? Подумал, что всерьез не воспримем? А мы можем. Вот на Каптейне его настолько всерьез восприняли, что сплавили на Кеплер. Подальше от родины. Чтобы там делов подобных не натворил.

Всё-таки ум немножко возбуждает. Особенно, если в довесок к уму идет строптивый характер.

Ох, опять я о своем. На горизонте проблема похуже. Если хоть один из нас умрет от вируса, нам никогда не быть вместе.

– Может, есть какой-нибудь… необычный способ с заражением покончить? – вслух предположила я. – Не вполне стандартный. Например, связаться со специалистами из засистемья? Или распылить в атмосфере какую-нибудь… какой-нибудь иммуноповышающий спрей?

В небе снова что-то загрохотало. Так и перепонки барабанные разорвать можно.

– Есть один способ, – немного погодя Эрик, не отрывая глаз от экрана, всё-таки мне ответил. – Он никак не связан с вакциной. И шанс удачного исхода крайне мал.

– Какой способ?

– Машина времени.

Он произнес это на полном серьезе, однако Кардию внезапно проперло на смех.

– Машина времени? – отсмеявшись, переспросил красноволосый. – Где же ее взять? Или сам смастеришь, раз уж такой умный?

Эрик просто закатил глаза и продолжил залипать в свои записи. Только мне его слова не показались такими уж нелепыми. Его слова в принципе не могут показаться мне нелепыми. Он же мне нравится.

– Значит, машина времени существует? – осведомилась у него без смешков и ужимок.

В фантастических фильмах, которые я в детстве смотрела с папулей, идея перемещения во времени фигурировала частенько. Это интересно, романтично… а что самое главное – любую ошибку можно исправить нажатием одной кнопки. Или двух, в зависимости от художника по декорациям и реквизиту.

– Нет, – последовал короткий ответ Эрика. – Не существует.

– Что и требовалось доказать, – развел Кардия руками.

– Но может существовать. Если собрать ее по чертежам моего отца.

– Возможно, это и есть тот самый план, которого от нас ректор ждет, а? – обратилась я ко всем присутствующим. – Полететь на Каптейн и одолжить чертежи машины времени, чтобы спасти целую планету? Как вам такое?

– Не в обиду будет сказано, Джина, то ты явно фильмов пересмотрела, – обрубил мое предложение поклонник. – Хороший исход в таком предприятии невозможен.

– А если?

– Давай без «если». Будь у Эдо Хэйза чертежи машины времени, он бы давно и сам ее построил. Увековечил бы свое имя в истории. А так…

– Он не стал ее строить по известным причинам, – возразил Эрик. – Любое перемещение во времени может повлечь за собой непредсказуемые последствия в настоящем. Отец понимает это. Потому на его руках имеются только чертежи.

– Даже если эта штука может спасти кучу жизней? – воскликнула я. – А если ошибку совершил, можешь снова переместиться и исправить ее. Так ведь это работает?

– Джина, не разговаривай с ним…

– Хочу и разговариваю! Тебе-то какое дело? Сиди, страдай, а мы пойдем спасать мир. Верно, Эрик? – Вскочив с подоконника, вскинула кулак в воздух. – Как супергерои настоящие, а?

Каптейнианин закатил глаза. Ожидаемая реакция, но я всё равно не сдамся.

Внезапно в дверь нашей комнаты кто-то заколотил. Громко так, с чувством. Пожав плечами, пошла открывать.

– Подожди! – перехватил меня Кардия за запястье. – С масками только вечером придут.

Глава 8. Угнать за 60 парсек

Не разбились. Ни через секунду, ни через две, ни через три…

Опасливо приоткрыла глаз. Затем второй. Купола не было. Пролетели?

– Как?!

– Лазер, – нисколько не изменяя своей привычной интонации, ответил Кирин-Эл.

– На учебном космолете?!

– Они оснащены всем необходимым для обороны Астрального города. При возможности могут быть использованы в качестве боевых кораблей.

– Крутяшно… – выдохнула я, откидываясь в кресле.

А папуле позвоню попозже. Когда от Кеплера улетим на приличное расстояние. Я-то знаю, как ловко в фильмах показывают перехваты сигналов. Предупрежден – значит, вооружен.

Красота-то какая на дисплее! Уже говорила, что особо не сильна в космологии и названия всех эти дальних планет, звезд, скоплений не знала. В определении их точного месторасположения тоже полный ноль. Но один только вид бескрайнего космоса вызывал трепет. Как тут не затеряться среди всего этого богатства? Ни одна спецслужба не отыщет. А если в Засистемье улететь, то у-у-ух… вообще ищи свищи среди всяких инопланетян уродливых.

Кстати, насчет того, куда мы, собственно, путь держим.

– А мы куда? – только сейчас поинтересовалась у первого пилота.

– Подальше от них.

– От… них?

Глянула на дисплей заднего вида.

Ну ничего себе!

Недолго длилось наше релаксирующее путешествие по просторам Вселенной. Около десяти космолетов с красно-синими мигалками устремились в погоню.

– Готовься.

Отстегнувшись, нагнувшись к приборной панели передо мной и быстро набрав неизвестную мне комбинацию, глизелианин дал понять, что транспортное средство частично переходит под мой контроль.

Второй пилот Джинаван Тейли готова.

– Всем занять места, – скомандовал блондин. Вернулся на свое место, пристегнулся. То же сделала и я.

Кардия присел на место навигатора. Щелкнул магнитный ремень. Только Эрик остался там же, где сидел, устремив взгляд в невидимую точку перед собой.

Крепись, мой ангел. Я обязательно восстановлю твое доброе имя. Дай мне только шанс всё исправить, и ты убедишься в моих благих намерениях.

А пока…

– Включаю пятую скорость, – оповестил Кирин-Эл.

Еще пара кнопок и мы рванули так, что за нами ну стопроцентно остался светящийся след. Брюнет, матерясь, снова улетел в другой конец капитанского мостика.

– А музыку можно включить? – воскликнула, увидев на панели что-то отдаленно напоминавшее переключатель частот с парочкой динамиков по бокам.

Не дожидаясь отрицательного ответа, набрала частоту проксимианского музыкального канала. Первый куплет тяжелым грудным голосом ударил из динамиков под мой воодушевленный крик.

– Юху-у-у!..

Даже если к черту вы пошлёте меня,

Найду я путь обратно, никого не кляня!

Полицейские космолеты ощутимо ускорились, приближаясь и делая попытку окружить нас по бокам. Первый пилот был уже готов к такому повороту событий, переключая скорость.

Да кто вы все такие, чтобы спорить с судьбой?!

Ведь всем нам только снится долгожданный покой!

Один из преследователей поднырнул под нами, преграждая путь. Но как же ловко наш первый пилот разрулил ситуацию, резко улетев вверх и оставив полицейских с носом.

В космосе, конечно же, нет понятия верха и низа, но выглядело это именно так. Через крышу перемахнул.

Никто из вас не встанет на дороге моей!

И с каждой победой буду только сильней!

Давай!

– Давай! – повторила я за солистом, победно вскинув кулак.

Давай!!!

– Давай!!! – пританцовывала, сидя в кресле и наблюдая за тем, как с абсолютно каменным лицом глизелианин маневрирует между преследователями, пробиваясь в открытый космос.

Эрика мотало из одного угла в другой как тряпичную куклу. Лишь бы ничего себе не повредил. Особенно лицо.

Взрывная музыка припева била по ушам. Капитанский мостик дрожал под мощью аккордов и громкого крика солиста, который лишь отдаленно можно было причислить к вокалу.

Погоня тем временем продолжалась. И сильно усложнилась, когда на горизонте замаячил астероидный пояс. Их поток, состоящий из камней самой разной величины, двигался аккурат на нас, грозясь разбить учебный космолет на металлолом, как только мы встретимся с одним из них. Учитывая нашу скорость, вероятность столкновения повышалась в разы.

– Бери управление на себя. Я подключу щиты.

– Будет сделано, босс, – хищно улыбнулась я и потерла ручки.

– Не-е-ет! – отчаянный крик Эрика переорал певца.

Но было уже поздно.

Настало наконец-то время, когда я на практике смогу реализовать всё то, чему меня учили боевики. Это которые про битвы в открытом космосе и всё такое. Остался только один момент…

Вынула смарт из кармана, навела его на свое светящееся от гордости лицо и астероидный пояс на дисплее. Щелкнула. Прикусила губу. Щелкнула. Высунула язык. Щелкнула.

Эх, вот это фотки будут в Галограме! Закачаешься. Бывший и вовсе пусть локти грызет за свои слова о том, что в качественном и высокобюджетном боевике мне никогда в главной роли не сняться. Как только эти фотки увидят режиссеры Проксимы…

– Джина! – крик первого пилота заставил меня выронить смарт из рук, но ловко поймать налету. Не так как с пробиркой. Урок я уже усвоила.

Вновь заняла свое место.

Метеорит прямо по курсу. Приборная панель завизжала, предрекая моему интересному экипажу скорую погибель. Зря она так. Вот сейчас разберусь с управлением и покажу всем, что талантливыми не рождаются, а становятся.

– А как рулить-то? Вот так?

Скользнула пальцем по панели, и космолет резко дернуло влево. Эрика тоже дернуло, и с глухим стуком парень встретился со стеной. Съехал по ней вниз.

Глава 9. Вирус на борту

– Ой, не к добру… – вслух заключила я.

Чуть ли не бегом направилась в душевую, встала перед зеркалом и критически осмотрела лицо.

Мне кажется, или оно чуть бледнее, чем раньше? Вроде, тональника с утра так много не мазала. Оно и по кругам под глазами видно, что не мазала.

Хотя, чего это я? Сразу было понятно, что стану одной из первых. Даже если дешевыми косметическими средствами с добавлением ацетона не пользуюсь, то я первая, кто контактировал с веществом в пробирке. А еще на меня Эмма приболевшая упала. Наверняка, зараженной кровью забрызгала. Дальше – дело времени, насколько быстро Допель-А начнет распространяться по организму.

Сейчас мне не хотелось тревожить Эрика, погрузившегося в свои мысли. Его и так все задергали. Пусть хоть немного побудет в тишине и покое наедине с собой. Но вот с кожей нужно что-то делать. Срочно. Не пристало четырехзвездочной певице в подобном виде шляться и пугать свой маленький экипаж. Где там моя косметичка?

Бли-и-ин… Я же оставила ее на Кеплере!

Может, отлежусь маленько и всё пройдет? Да, я просто сильно устала. Неудивительно. Столько невероятных событий за сегодня, что с ума сойти. Полежу, отосплюсь немного, и уже через пару часов снова сяду за штурвал космолета. У меня иммунитет крепкий. Не то что у каптейниан!

Прогулявшись по космолету, обнаружила, что комната, приспособленная для сна, здесь всего одна. Шесть спальных мест на три двухъярусных кровати.

Не густо, но сойдет.

Плюхнулась на нижнюю и ближайшую ко мне койку. Закрыла глаза.

Нет. Ни ломоты в костях, ни повышенной температуры пока что не ощущала. Только слабость и желание свернуться калачиком под одеялком. Странные ощущения. Болела-то я всего раза три в жизни, и всякий раз папуля был рядом со мной, чтобы позаботится.

Как он там без меня? Совсем один на целой Проксиме Центавра?..

Проснулась, когда даже сквозь сон почувствовала, что на меня кто-то пристально смотрит. Таращится, если быть вернее.

Распахнув глаза, поняла, что интуиция меня не подвела. Вся троица столпилась у кровати. Гурен градусником сканирует, Кардия ходит взад-вперед на заднем плане, Эрик что-то быстро строчит в планшете…

Как он умудрился забрать его с собой?!

Ох… Что-то мне нехорошо. Мне и до этого было не особо крутяшно, а сейчас что-то совсем поплохело.

– Тридцать семь и восемь, – сообщили то ли мне, то ли нашему бортовому гению.

– Протекает нормально, – подметил Эрик, сделав еще пару заметок.

– Нормально?! – чуть ли снова не кинулся на него Кардия, всё-таки совладав с собой, но крепко сжав кулаки. – Это из-за твоего завышенного чувства собственного достоинства мы оказались хрен знает где, еще и с какой-то засистемной заразой на борту!

– Не с какой-то. Допель-А – довольно известный вирус. Неизвестна лишь идеальная формула вакцины.

– Идеальная насколько?!

– Чтобы никто после нее не умер.

– Отлично!

– Мне нужно вернуться к управлению, – приостановил Кирин-Эл перепалку.

– Да. Пока что ты единственный, в чьей крови вируса не обнаружено. Странно, но, видимо, особо повышенный уровень иммунитета. Мне бы взять эту кровь на анализ...

– Так ты еще и подопытных крыс из нас решил сделать?!

Махнула рукой, подавая немой сигнал, чтобы красноволосый замолк. И без него сейчас нервотрепки хватает. Мне подавно. Хуже девок истеричных, которых в клубах и барах Вальетте не счесть.

– Надо остановиться в ближайшем населенном пункте. Купить медикаменты, из которых не сложно сделать иммуноповышающее. Вирус он не уничтожит, но ход его распространения немного замедлит. Этого должно хватить, пока не доберемся до Каптейна. На Каптейне можно будет найти вещества эффективнее.

Он вещал прямо как ученый с кафедры на презентации своего проекта. Несмотря на высокую температуру, ловила каждое его слово и мечтала лишь о том, чтобы Эрик не замолкал. Но, произнеся это, парень вышел из спальной каюты. Мы с Кардией остались наедине. Не самая приятная компания, скажу я вам.

– Я вытер всю кровь, но на подушке еще немного осталось, – нагнулся ко мне кеплерианин, скорчив настолько сочувствующую мину, что меня чуть не стошнило. – Ты как себя чувствуешь? Лучше? Хотя куда уж там… Заражены все. Скайнеру повезло больше, но это, думаю, ненадолго.

Отвернулась.

Чего толку сейчас сокрушаться, если пробирка уже разбита, а вирус распространяется? Нужно как можно скорее до машины времени добраться, а не насиловать всем мозги.

– Всё нормально, – вместо этого ответила я, плотнее укрывшись одеялом.

Знобило.

Последний раз заболела после концерта на Земле. Как только на родную планету вернулась, так и слегла на следующий день с температурой, разодранным горлом и кашлем. Сколько лет назад это было? Давно.

– Путь до Каптейна неблизкий, – доверительно сообщил мне Кардия, как будто меня хоть сколько-то волновало точное время прибытия. – Около недели. На промежуточной станции все равно придется останавливаться. Справишься? Если что, обращайся сразу ко мне.

– Угу.

– Дай-ка угадаю. Он тебе всё еще нравится? Специфичные же у вас, девушек, вкусы. Парней, что готовы звезду с неба достать – отшиваете, а для других и сами готовы…

– Когда звезду достанешь – тогда и поговорим, – отрезала я, закатив глаза.

Кажется, только сейчас Кардия понял, что ему здесь не рады. Стянул губы трубочкой, поднялся, вздохнул и молча скрылся за дверями. Металлические пластины за ним съехались, и меня наконец-то оставили одну.

Лучше бы вместо него Эрик остался и отчитывал меня за то, что я разбила пресловутую пробирку, обрекая человечество на неминуемую гибель.

Долго валяться и страдать, путаясь в одеяле и помирая попеременно то от жары, то от холода я не смогла. Раз уж все мы заражены и летим в одном космолете, проблемы для нас так же общие на всех. Если Эрик собирается высадиться у ближайшего населенного пункта и медикаменты искать, я, несомненно, составлю ему компанию. Своих не бросаем. Эти слова будут одним из девизов нашего экипажа. Другие попозже придумаю.

Интерлюдия. Эрик

Первые симптомы дали о себе знать на следующую ночь. Проснувшись в холодном поту и включив фонарик, обнаружил лужицу свежей крови на подушке. Надежда, что улучшенный годами вакцинирования иммунитет сумеет побороть Допель-А, умерла последней. Вакцина – не панацея. Это лишь способ немного оттянуть неизбежное.

Нужно умыться и упорядочить мысли. Тело с трудом меня слушалось, когда поднялся с кровати.

На соседней – в позе звезды развалилась певичка. Рот широко открыт, тонкая струйка крови стекает из левого уха. Легко отделалась, вступив в непосредственный контакт с вирусом. Разрушение устоявшихся нейтронных связей ей точно не грозит. Потому что у нее их нет.

Приблизился к ее койке только когда убедился, что спит девушка крепко. Опустил ладонь на горячий лоб. Температура около тридцати восьми и четырех. В ближайшее время изменяться будет скачкообразно. Смерть маловероятна.

Проксимианка дернулась, и я дернулся вместе с ней. По направлению к двери. Проснется – проблем не оберешься.

Ложная тревога. Перевернувшись на другой бок, певичка продолжила смотреть неизвестный по счету сон, а я расслабленно выдохнул. Вышел в коридор, побрел по нему в смотровую комнату, минуя ванную.

Ненавижу, когда на меня смотрят. Ненавижу, когда интересуются личностью. Вернее… такого прежде никогда и не было, но выводы уже сделал. Ненавижу. Диагноз «социофобия», поставленный еще в детстве, полностью оправдывал себя. Единственное, чего я хочу – возможность работать над вакцинами и сыворотками. Собственную лабораторию. Средства на приобретение дорогостоящих веществ. В идеале – получение гранта от ученого совета Каптейна. И ни единой души рядом. Ни единой.

Я готов был посвятить свою жизнь науке не ради людей. Не ради мира во всем мире, не ради исцеления болезней и поиска панацеи от всего. Я просто хотел заниматься тем, что мне нравится, испытывая от процесса ни с чем несравнимое удовольствие.

Песни, танцы… дебильные фильмы. Трясти своими прелестями на сцене, в кадре, получать восторженные овации – удел тех, кого природа обделила интеллектом. Счастливых людей. Не таких, как мы с отцом, обреченных на непонимание и скуку по жизни.

«Гениальность – не дар, а проклятие, – любил твердить Эдо, безжалостно избавляясь от моих наработок. – Рано или поздно ты поймешь это. Только бы не стало слишком поздно».

Конечно. С Эммой бы такого не произошло, ведь гениальный ген в семье Хэйзов передается строго по мужской линии. К сожалению многих, в семье Хэйзов родились близнецы. Неудивительно, что меня сплавили с Каптейна, пока не стало слишком поздно. Сестренка, в прочем, отправилась за мной. И поплатилась за это. Как опрометчиво с ее стороны. Но мне ни капли не жаль. Совсем.

Оказавшись перед огромным окном смотровой, вновь почувствовал себя мелкой песчинкой в бесконечном пространстве Вселенной.

Я не гордец, каким считает меня эта певичка. Напротив. Отдал бы всё, что у меня есть, лишь бы оставили в покое. Проблема только в том, что у меня ничего нет. Отдавать-то нечего. Даже все наработки остались на Кеплере. Почти все. Самые плодотворные и тонкие работы спрятал еще на родине в банковской ячейке как мафиози какой-то. Зато в безопасности. Хотя бы на время.

И почему научные достижения приходится прятать вместо того, чтобы получить грант на их полноценное развитие? Ненавижу.

Желание такое обуяло остаться в этой комнате на всю ночь. Расположиться на металлической скамье, подложить руки под голову и наблюдать за видом, пока окончательно не разморит. Поработал бы еще немного, но в таком состоянии даже гений способен на ошибку. А одна ошибка в формуле дорогого стоит. Целой бессонной ночи. Или двух.

Долбанная проксимианка! Чокнутая певичка… А ведь всего этого могло не быть, если бы она не приложила свои кривые руки к моим образцам.

Интерлюдия. Кардия

Заснуть я не мог, поэтому, закинув руки за голову, лежал на втором ярусе кровати и смотрел в потолок.

То, что сейчас происходит, Джина называет спасением мира. Я же иначе, чем катастрофой, назвать это не могу. Подозрительный чувак больше напоминающий роботизированную систему, сидит сейчас за штурвалом космолета. Какой-то фанатик несчастный, разбивший в пух и прах репутацию академии и репутацию моего отца в частности, ведет себя так, словно делает нам всем огромное одолжение, отправившись разгребать всё это… дурную субстанцию, мягко говоря.

Почему за чужие грехи и ошибки должны расплачиваться ни в чем не повинные люди – вопрос открытый. И моя милая Джина ко всему этому кошмару непричастна.

До боли прикусил губу.

Когда отец сообщил о внезапном поступлении студента за неделю до начала учебного года, отнесся к новости нейтрально. Одним больше, одним меньше. Какая разница? Но стоило узнать о том, кто именно собирается прилететь на Кеплер и делить одну комнату со мной, с лица на протяжении нескольких дней не сходила счастливая улыбка.

Джинаван Тейли. Дочь папиного хорошего друга и талантливейшая из певиц Проксимы Центавра.

Всё началось в тот день, когда я увидел знакомую фамилию и фотографию девушки в Галограме. Тогда Джина только-только начинала свою карьеру. Обаятельная шестнадцатилетняя вокалистка группы «Неакс» в первые же дни продажи альбома собрала вокруг себя огромнейшую фанбазу. И в числе ее рьяных поклонников, как ни странно, оказался и я, далекий от мира шоу-бизнеса. Уже спустя год стал администратором самого крупного на текущий момент сообщества, посвященного творчеству Джины. Вот только она об этом не знает. А я не решаюсь сказать.

Лелея мечту однажды обратить на себя ее внимание, наконец-то обрел шанс. Три кеплерских года. Целых три кеплерских года я мог потратить на то, чтобы влюбить в себя своего единственного кумира, но из-за паршивого каптейнианина всё благополучно отправилось синькиару под хвост!

Приподнялся с подушки, свесился с кровати. Глянуть, как там дела у проксимианки. Специально забрался на второй ярус одной койки, чтобы следить за самочувствием Джины, которой в этой истории досталось больше всех остальных. Несносная, любопытная и чувственная девочка. Ну почему ты должна так страдать?..

Вот она. Раскинулась в позе морской звезды и умиротворенно сопит. Так близко. Спустись и руку протяни, чтобы дотронуться до святого.

– Эх…

Только температуру проверю. Больше ничего. Никаких задних мыслей, я не так воспитан!

Осторожно, стараясь не разбудить певицу, слез с кровати. Как только ноги коснулись пола, присел на краешек нижнего яруса и опустил руку на лоб Джины.

Да она же пылает! Тут градусов тридцать девять, не меньше! А если… а если ее хрупкое тельце не выдержит?! Она ведь столько этой дряни нанюхалась!

Где универсальная аптечка? Жаропонижающее, обезболивающее… что угодно!

Зыркнул на кровать Эрика. Пусто.

В самый неподходящий момент свалил, урод!

Ладно. Без паники. Самое главное, что у нее есть я. А я однозначно не дам ей на тот свет отойти.

На первой световой скорости рванул в коридор к медицинскому отсеку. Сперва собрался выгрести его наполовину, но быстро взял себя в руки и убил несколько минут на то, чтобы отыскать необходимые лекарства. Набрал воды из цистерны. Уже со всем этим добром направился к спальной каюте, чтобы провести возле Джины одну тяжелую и бессонную ночь. Не лягу, пока не удостоверюсь в том, что жизни девушки ничего не угрожает.

Интерлюдия. Кирин-Эл

Единственный из членов экипажа, у которого усталости нет ни в одном глазу. У кого живот не урчит от голода. И тот, кто не подхватил вирус, пропитавший космолет. Мое поведение могло вызвать подозрения относительно моей личности, но они не в том состоянии, чтобы придавать таким вещам какое-либо значение. По крайней мере, сейчас. Когда опасность обнаружения минует, я сумею притвориться одним из них. Курс подготовки был пройден не зря. Я всё помню. Досконально. Каждое слово, произнесенное генетическим прототипом. Каждое слово своего «отца».

Отвлекся от управления, чтобы потереть виски. Система периодически выдает сбои. Нужно перезагрузиться. Такое иногда происходит, если долгое время работаешь без подзарядки.

Для таких, как я, учебный космолет предназначен не был. Во время посадки придется выгадать время, чтобы остаться на борту в одиночестве и подключиться к энергетическим блокам корабля напрямую. Во время полета сделать это невозможно. Риск потери управления и курса – сорок три процента. Меньше половины, но всё равно недостаточно безопасно.

Закрыл глаза.

Перезапуск системы

Пожалуйста, не отключайте систему до завершения загрузки

Перед закрытыми глазами поплыли программные коды. Каждый нано-чип, каждая плата считывала свои характеристики, чтобы предоставить мне и Гурену Скайнеру полный отчет о работоспособности системы жизнеобеспечения в целом. Если ее можно так назвать.

Система андроида модели «Ка-Эль» версии один ноль один перезапущена и готова к работе

Интеллектуальное состояние: средне

Физическое состояние: стабильно

Общее состояние: стабильно

Рекомендация для улучшения производительности: зарядка аккумуляторной батареи

Приятной работы

– Спасибо, – на автомате ответил я приторному и вместе с тем монотонному женскому голосу, раздавшемуся в голове.

Можно приступать к «приятной работе» с новыми силами.

Уже давно следовало отправить Гурену координаты и сообщить примерное время прибытия в следующий пункт. Мне была уготована неприметная роль наблюдателя и телохранителя, если мозговому центру операции – Эрику Хэйзу – будет грозить серьезная опасность. Долететь до Каптейна он должен целым и невредимым. Затем раздобыть чертежи машины времени. После этого его участь не должна входить в список моих текущих задач, потому что с чертежами мне необходимо вернуться к «отцу». В зависимости от степени угрозы, приоритетности задач «вернуться с чертежами» и «уничтожить чертежи» меняются в процентном соотношении. Наиболее оптимальный вариант будет выбран, исходя из конкретной ситуации.

Даже в моем существовании бывают свои сюрпризы, потому что исход ни одной из операций невозможно предрешить сразу.

Ваши координаты отправлены администратору Guren Skyner

Странно, что Эрик Хэйз не догадался о причине моего «повышенного иммунитета». Или догадался, но утаивает информацию в надежде подкрепить предположение прямыми доказательствами. Вероятность этого составляет шестьдесят семь процентов. Выше половины. Стоит надеяться на то, что Джинаван Тейли отвлечет его от размышлений на данную тему особенностями своего характера и темперамента.

Кардия Нурма пока что помех не представляет. Вероятность склонить его на свою сторону для добычи чертежей составляет семьдесят три процента. Критически выше половины. Судя по негативным отношениям с Эриком Хэйзом, вероятность повышения показателя составляет…

guren_skyner: Будь предельно внимателен при высадке на Пегаси. Сообщение о нарушителях карантина уже доставлено в его пределы. В полицейской базе есть фотографии и биометрика.

Как я и предполагал. Вероятность составляла восемьдесят процентов. Критически выше половины.

Глава 10. Не вооружены, но крайне опасны

Расстановка наших сил под утро была таковой: Кардия дремлет на стуле подле моей кровати, Эрик дрынет на лавке в смотровой комнате, а Кирин-Эл бодрый, отдохнувший и полный энергии сидит на месте первого пилота. Видать, глизелиане быстро высыпаются. Военная выправка. Всё, как в сериалах.

Умывшись и приведя себя в порядок, уселась рядом с блондином. Сверила курс.

Надо же. Мы значительно продвинулись в направлении Пегаси. Еще немного и наши ноги ступят на земли новой планеты. Волнительный момент, очень.

– Как спалось? – весело поинтересовалась я, чтобы начать разговор.

– Хорошо, – лаконично ответили мне.

– А снилось что?

– Ничего. – Интонация Кирина оставалась монотонной и неизменной. Актерская карьера для него однозначно не подходила – никакого обаяния, несмотря на крепкую мускулатуру и мужественные черты лица. – Приземлимся через несколько часов, – сообщил первый пилот. – Но есть вероятность, что нас уже ищут.

– Да и вирус этот… – закивала я. – От запаха крови тошнит уже, честное слово.

– Первые проявления Допеля-А – ничто по сравнению с тем, как заканчивают носители этого вируса. – Медленно, четко, с расстановкой произнес. Жутковато, короче говоря. – Я родом из Засистемья. Знаю, как протекает болезнь от начала и до конца. Сперва…

– Ректор уже рассказывал, – перебила блондина.

Нечего мне с утра пораньше всякие гадости слушать. Лучше сходить и Эрика разбудить. Порадовать благой вестью, что подлетаем наконец-то, и скоро он вдоволь наиграется со своими ненаглядными медикаментами.

Однако, подойдя к железной скамье в смотровой комнате, так и не решилась разбудить эту ледышку. Присела перед ним на корточки, устремила мечтательный взгляд на подрагивавшие во сне ресницы и вздохнула.

Пусть отдыхает. И так слишком много ответственности свалилось на его плечи из-за моих необдуманных решений и неуклюжих действий.

Но как же сложно оторваться…

Может, пока он спит, я его… это самое…

Пухловатые губы так и манили. Приближала свое лицо к его лицу сантиметр за сантиметром.

Ровно до тех пор, пока каптейнианин резко не открыл глаза и не отпихнул меня обеими руками.

– Дура! – гаркнул он. Подскочил со скамьи, как ошпаренный, и широкими шагами отправился на выход.

Эх…

Космодром Пегаси, на который мы приземлились, напоминал обветшалую декорацию со съемок старого и крайне непопулярного фильма, с треском провалившегося в прокате. Стены из кривых и проржавевших металлических панелей наслаивались друг на дружку. Крыши вообще не видать. Провалилась? Или ее никогда не существовало? Окон нет. Одним словом, хорошо, что никому, кроме Кирина, покидать пределы корабля пока что нельзя.

Не особо-то и хотелось, знаете ли. Больная. Заражу тут всех местных ненароком… если на поверхности планеты еще сохранилась жизнь. Вряд ли.

Эрик повторно взял кровь глизелианина на анализ перед тем, как тот покинул борт. Результаты те же – ни единого намека на вирус. У военных здоровье крепкое, так что я ничуть не удивилась.

Ну, раз уж каждый из нас делом занялся, мне тоже следует внести свой вклад. Кирин отправился на поиски аптеки, Эрик корпит над своим планшетом с кучей непонятных формул, Кардия обвешался голографическими картами и высчитывает наилучший и менее заселенный путь до Каптейна.

А на что могу пригодиться я? Учитывая сложившиеся обстоятельства, конечно же. Способностей-то у меня природных целый океан, спасибо папуле за это. Но… сейчас ребятам не нужен эксклюзивный концерт. Им нужен как минимум второй пилот на случай, если Кирину придется бросить управление. Не робот же он какой-нибудь.

Вздохнула, уселась на свое место, открыла все инструкции по обращению с приборной панелью, какие только отыскать смогла в системе.

Читаю.

И ничего не понимаю. Кроме предлогов и знаков препинания.

Зачем так сложно писать? Понятное же дело, что если человек инструкцию открыл, то он ни в чем не разбирается толком. Какой тогда смысл мудрить? Вот это слово я даже вслух выговорить не смогу, не то что о его смысле догадаться! Что сотворили реформы с современным образованием? Куда подавать жалобу?!

– Не понимаешь? – склонился Кардия над моим креслом, скользнув взглядом по строчкам на дисплее. – Объяснить? – И, не дожидаясь моего ответа, начал свои пояснения.

С таким хорошим преподавателем, разумеется, разбираться в странной писанине оказалось в разы проще. Мы быстро перешли от теории к практике. Парень указывал мне на кнопки, показатели, цифры, поясняя их назначение и вместе со мной разбираясь, в какой ситуации применима каждая из этих штук.

Я терпеливо слушала. Местами переспрашивала. Часто. Но что поделать? Раз уж судьбой было предназначено управлять космолетом, придется переучиваться по ходу нашего неожиданного приключения. Заодно перед режиссерами блесну однажды новыми знаниями и, вполне возможно, отберу себе ведущую роль в боевике, о которой всегда мечтала.

Пусть мои зазвездившиеся бывшие в следующий раз над моими планами не хохочут. Джина сказала, что собирается сниматься в фильмах такого жанра – Джина в них обязательно снимется. Иначе и быть не может.

– Поняла?

– А?

– Это панель дистанционного управления дверью грузового отсека, – повторил Кардия. – При необходимости ее можно открыть или закрыть отсюда.

– Зачем? – поморщилась я.

– Э-э-э… – красноволосый попытался подобрать нужные слова, поскольку от замыслов проэктировщиков космолетов я была далека. – Случаи разные бывают. От груза можно избавиться во время полета.

– А зачем его загружать, если избавляться потом?

– В критической ситуации.

– Например?

– Э-э-э…

– Твоя благотворительная акция бесполезна, – нескромно заметил Эрик из своего уголка на капитанском мостике. – Эта фифа ничего не поймет. Расслабься.

А вот сейчас обидно было. Да, я не сильна в подобных областях, но и крест на мне ставить – последнее дело. Захочу понять – пойму. Попрактикуюсь – закреплю знания. Если он обо всех проксимианах такого мнения, то это всего лишь предрассудки. Порой я и сама позволяю себе инопланетников недооценивать, но избавляться от этого нужно. Наш разношерстный экипаж – первый шаг к взаимопониманию.

Глава 11. K-L ver.1.0.1

На этот раз посреди ночи проснулась не по причине лихорадочного жара, а из-за щемившего сердца.

Осознав наконец-то масштабы наших ошибок, я поняла еще кое-что. Насколько же сильно за меня переживает папуля, раз уж вести о заражении долетели до Проксимы Центавра в считанные дни. На сообщения не отвечаю. А он ведь и дозвониться до меня не может. Я просто худшая дочь.

Знаю, в Интернет сейчас заходить опасно. Наши координаты в любой момент смогут вычислить, но я обязана сказать отцу, что со мной всё хорошо. Не так хорошо, как хотелось бы, но я хотя бы жива, и мы собираемся покончить с пандемией на Кеплере.

Действовала максимально тихо, чтобы никого не разбудить. Встала с кровати, взяла смарт и выскользнула за двери спальной каюты. По пути в смотровую подключалась к сети.

Ох, нет… Сто семьдесят пять пропущенных звонков от папули. А еще три пропущенных от моего бывшего. Он-то здесь каким боком? Мне казалось, всё кончено раз и навсегда. Ладно, не время сейчас думать о возобновлении отношений. Тем более, когда никого, кроме моего ледяного ангела, видеть рядом с собой не хочу.

Убедилась, что нахожусь в смотровой одна. Мини-лаборатория Эрика была оставлена им на произвол судьбы во время сна. Во избежание дополнительных происшествий, даже близко к ней подходить не стала. Села у окна в медитативной позе. Набрала отца, поднесла к уху смарт.

Сердце танцевало в груди от волнения. В ожидании реакции моего боязливого и заботливого родителя.

– Джина?! – Пришлось убрать смарт подальше от уха, чтобы возглас не оглушил меня. – Где ты?! Что с тобой?! Ты в порядке? Я слышал, что на Кеплере!..

– Я уже не на Кеплере, – тихо ответила я. Голос Джиса затих. – Это может показаться полнейшим бредом, но вирус… – слова застыли в горле. – Короче, мы летим туда, где можем всё исправить.

– «Мы»? Куда ты летишь? О чем ты?

Вопросы сыпались один за другим, но у меня было крайне мало времени, чтобы ответить на них.

– Я люблю тебя, папуля. Скоро всё будет хорошо. Обещаю.

– Ты зараже?!..

Сбросила звонок. Вышло еще хуже, чем если бы вообще не выходила с ним на связь.

Интересно, Кирин-Эл сейчас спит или, как прежде, сидит на капитанском мостике? Смогу ли я немножечко изменить курс, предположим, на Проксиму Центавра? До Каптейна лететь куда дальше, да и заправиться на Пегаси мы не успели. Вот на Проксиме и заправимся, а я в это время навещу свой пентхаус. Респираторами мы там никого не напугаем. Маски всегда были в ходу на звездной планете, так что… никаких проблем ведь, да? Нужно просто поменять курс.

Подкралась к капитанскому мостику, но металлические автоматические двери всё равно выдали мое присутствие и шумно раздвинулись в стороны.

Поразительно! Наш первый пилот, похоже, машина роботизированная. Сидит в кресле, как приклеенный, днями и ночами. Ложится только под утро и спит от силы пару часов. Вот, кто такие глизелиане. Крайне выносливые инопланетники, всегда выжимающие из своего тела возможный максимум.

Обратил ли блондин на меня внимание? Если нет, то я еще могу по тихой отсюда убраться.

– Выйди из сети, – бросил он мне напоследок, и я встала перед дверями на мостик, как вкопанная.

– Отк-к-куда… откуда ты знаешь?

– У меня свои методы, – последовал лаконичный ответ. – Выйди сейчас, или мне придется отобрать устройство. Считаю до трех. Раз…

– Хорошо-хорошо! – замахала руками.

На дисплее высветилась фотография папули, тянувшего счастливую лыбу от уха до уха. И два свайпа – принять или отклонить.

– Ну вот…

Свайпнула «отклонить» и вырубила смарт, сжала его в руке.

– Если бы за тебя переживали так же, ты тоже не смог бы так спокойно на заднице сидеть, понятно? – в сердцах выкрикнула я и зашагала обратно.

Путь в спальную каюту перегородил Эрик, скрестивший руки на груди. Взглядом скользнул по смарту в моих руках и вздохнул, закатив глаза.

– Ты чего разоралась? Ничему тебя жизнь не учит, – заявил он, что заставило меня буквально вспыхнуть от гнева.

– Если у тебя проблемные отношения с отцом, это не значит, что у меня они такие же!

– Повезло тебе, – процедил парень сквозь зубы. – Смотри, как бы нам больше проблем не добавить. Ни на секунду из виду выпускать нельзя. Только пальцем тронь мою лабораторию…

– Да больно она мне нужна! – Схватив Эрика за плечо, грубо отпихнула в сторону. – Иди, чахни над своей химозой. Может, хотя бы вакцину изобретешь.

Грозно зайдя в каюту, упала на свою койку, бросила смарт на металлическую тумбу и громко цокнула языком.

– Что случилось? – свесилась ко мне голова Кардии со второго яруса.

– Отец переживает за меня, – прикрыла лицо руками.

– А-а-а… понятно. А я переживаю за отца, – убралась голова обратно. – Надеюсь, ему тоже дали иммуностимулятор. Если он погибнет из-за нашей выходки, никогда себе этого не прощу.

– Ты-то здесь при чем?

– Я должен был лучше за вами следить. За обоими. И у меня не вышло, – чуть слышно произнес староста. – Так что я тоже кое в чем виноват.

Пожалуй, впервые почувствовала благодарность по отношению к Кардии. Единственный, помимо меня, на этом борту, кто не утратил человечности. Роботоподобный Кирин-Эл и прохладный Эрик вряд ли хоть чем-то обеспокоены кроме поставленной нами задачи.

Я пропустила момент приземления учебного космолета. Когда проснулась, умылась и прошла на капитанский мостик, все уже в полном сборе обсуждали вторую не менее опасную вылазку на поверхность планеты Каматоз.

Похоже, симптомы вируса больше никого не беспокоили. Даже на лице Эрика периодически мелькала легкая улыбка. Хотя… улыбкой это назвать сложно. Скорее, уголки губ приподнимались выше, чем обычно. Для него всё равно прогресс.

Тем хуже мне свыкнуться с той мыслью, что мой ровесник на самом деле гений. Лекарства разрабатываются в лабораториях под пристальным контролем, с применением лучшего оборудования. А этот парень всего лишь за несколько часов смешал медикаменты, купленные в аптеке на отшибе, и получил сильнейший иммуностимулятор. Если его отец настолько же хорош в науке, то существование машины времени не кажется безумием. Это кажется вполне логичным завершением карьеры гениального инженера.

Глава 12. Временные дыры, петли и прочие аттракционы

– Полиция ЕГС? – скептическая позиция Кардии на любое умозаключение Эрика была неумолима. – С чего ты взял?

– Там работает Гурен Скайнер. Андроид практически не отличим от него, а для их создания берется генетический материал определенного человека. Так называемого «отца». Это андроид версии один ноль один. Первый андроид, созданный ЕГС, если верить нумерации. Исключаем образцы для бета-тестирования. Так что, вероятно, есть и другие. В любом случае, учитывая наше текущее положение и программы, заложенные в системы, это создание для нас скорее препятствие, а не помощник. От него нужно избавиться.

– Избавиться? – не поверила своим ушам. – От Кирин-Эла? Но он же наш первый пилот. И вообще, это не гуманно.

– Можно попытаться перепрошить его, – предложил парень альтернативный вариант. – Но для этого нужен хороший техник. Он же мог бы и детали сломанные заменить. Предлагаю связать. На всякий случай.

С последним даже Кардия не мог не согласиться, так что уже через несколько минут, связанный по рукам и ногам, отключенный андроид покоился в углу капитанского мостика. Еще более гуманно мы поступить не могли. Это и так его любимое помещение на всём космолете.

А когда Эрик юркнул в коридор, чтобы заняться повседневным переливанием химикатов из пробирки в пробирку, я поторопилась за ним. На этот раз у меня была еще одна причина, помимо моих самых искренних на свете чувств, испытываемых женщиной к мужчине и мужчиной к женщине, конечно же.

– Стоять! – пролетев мимо него, я пятиконечной звездой встала напротив дверей в смотровую. – Разговор есть. Серьезный.

– Дай-ка угадаю, – наигранно призадумался брюнет, остановившись напротив и скрестив руки на груди. – По поводу Джисамина Тейли.

– Ага.

– Хорошо. Может, тебе тоже стоит знать об этом.

– Как-то быстро в последнее время ты стал со мной соглашаться… – отступила в сторону, чтобы дать ему пройти.

– Должно быть, начинаю привыкать к твоему идиотизму, – пожал парень плечами.

Мы вошли. Двери с шумом за нами сдвинулись.

– Знаешь, Джина, – неожиданно обратились ко мне по имени. Эрик, в прочем, не обернулся и не увидел мою отвисшую от такого выпада челюсть. – Мне стыдно признавать это, но на самом деле, мы с тобой кое в чем похожи.

Неужели… это признание? Нет, на такое он однозначно не способен.

– Я не люблю делать поспешные выводы. Ни в чем нельзя быть уверенным на сто процентов, – продолжил каптейнианин. – Но судя по тому, что я узнал еще будучи дома…

Затаила дыхание. Нужно быть готовой к какой-нибудь гадости. Вот это как раз в его стиле.

– Кажется, мы с тобой вообще не должны были рождаться.

Нет, подобного поворота я тоже не ожидала.

– В смысле?

– В прямом. Помнишь, я говорил о том, что мой отец не стал строить машину времени из-за последствий ее использования?

– Он не стал ее строить по известным причинам. Любое перемещение во времени может повлечь за собой непредсказуемые последствия в настоящем. Отец понимает это. Потому на его руках имеются только чертежи.

– Д-да… Что-то такое припоминаю, – неуклюже кивнула в ответ.

– Так вот. – Парень резко повернулся ко мне. В глазах его сверкнул недобрый огонек. – Он всё-таки построил ее. Но только не для того, чтобы уровень науки скакнул вперед. Он построил ее для личных нужд, а когда добился своего – уничтожил.

– Для… личных нужд? – тупо переспросила я.

– Да. Знаешь, для каких? Можешь не отвечать. Это риторический вопрос, – добавил Эрик, как только я открыла рот. – Гениальный ученый Эдо Хэйз влюбился. – Небольшая пауза. – В женщину, которая стала женой Джисамина Тейли. – Тихий смешок. – Он влюбился в Зою Эйлер.

– Ты… чего такое несешь? – не выдержала я накала страстей. Какая-то проксимианская остросюжетная мелодрама началась. – Моя мама – Лолита Калента. Я только родилась, когда она подкинула меня папуле, но я точно знаю, что это она.

– Можешь не изощряться. В этой реальности всё именно так. В этой. Другой, сломанной реальности. Сломанной моим отцом. Но в истинной, настоящей реальности, всё иначе. Твой отец с моей матерью. А Эдо Хэйз – одинокий мужчина, страдающий от безраздельной любви. – Парень драматично закатил глаза. – Разумеется, его гений не смог усидеть на месте. И он придумал способ изменить этот мир, чтобы добиться своего.

– С чего к тебе вообще такие мысли пришли?

– Я давно начал замечать несостыковки реальностей. Я назвал их временными дырами. Это события, различающиеся в обеих реальностях, но почему-то некоторые участники этих событий считают их истинными, а некоторые – ложными. Слишком сложно для тебя? – заметил он откровенное непонимание в моих глазах. – Хорошо. Объясню на примере, который нам обоим известен. На следующий день после того, как вы с Кардией вернулись из караоке, он рассказал мне, что Эдо Хэйз в студенческие времена был завсегдатаем этого заведения. Вам об этом сообщил владелец караоке. Верно?

Кивнула, еще не до конца понимая, к чему он клонит.

– Я также слышал, что Джисамин Тейли с моей матерью частенько захаживали туда же. Чуть ли не каждые выходные. Пересекались ли они там с Эдо Хэйзом? С Эдо Хэйзом, который работал там на постоянной основе?

– Хм… Вроде бы, отец говорил, что они очень редко виделись с Эдо. Он ничем не занимался, кроме учебы.

– Бинго. И еще одно. Ты сама создала очередную временную дыру во время разговора со мной. Это было еще во время учебы. Напомни-ка, в каких отношениях находятся наши отцы? Они, вроде как, не поделили любовь всей своей жизни. После выпускного девушка Джисамина Тейли таинственным образом улетела с Эдо Хэйзом на Каптейн. Более того, наши отцы практически не пересекались друг с другом. – Тишина. – Так с какой же стати Джисамину Тейли одалживать Эдо Хэйзу сто тысяч эфириумов?

– Я слышала, мой отец в свое время одолжил твоему аж сто тысяч эфириумов. Я тоже могу одолжить тебе, а вернешь, когда заработаешь. Это… как бы это сказать… вклад, что ли? Стану твоим спонсором. На Проксиме только так дела и делаются, когда на карте пусто. Ну?