Любовь на грани смерти

Глава 1. В тронном зале

Июнь 2014 года.

- На златом крыльце сидели: царь, царевич, король, королевич, сапожник, портной, кто ты будешь такой? – считала я про себя, разглядывая троих мужчин, сидящих в кабинете исполнительного директора. Один исполнительный – царевич, второй генеральный – королевич, а начальник собственной службы безопасности …хм… «кто ты будешь такой», наверное.

Только зачем меня, простую смертную холопку на поклон пригласили? Мужчины, конечно, видные, но, если бы меня спросили, я бы желала совсем не попадаться на всё видящие и всё решающие очи.

Мужчинам меня рассматривать надоело раньше, чем я сумела найти причину своего появления в тронном зале. Да и не было во мне что рассматривать, если честно. Роста метр с шапкой, как говорит мой отчим. Если перевести в сантиметры, равняется ста шестидесяти двум. Обычные зелёно-карие глаза и каштановые волосы, летом почему-то становящиеся гораздо светлее, с прядями рыжины, хотя всё моё знакомство с солнцем происходит по дороге на работу и обратно, а также через окно рабочего кабинета.

Присесть мне не предложили. Плохой знак.

- Не могли бы вы, Елизавета, объяснить мне, что это такое? – исполнительный директор смотрел на меня так, словно я совершила что-то страшное. Только я не могла понять, что.

Но, само мое присутствие в его кабинете говорило об ужасном проступке.

Хотя я и проработала в компании почти четыре года, два из которых в должности юриста, напрямую с главным начальником мне сталкиваться почти не приходилось. В отделе нас было трое, и в мои обязанности, как самой молодой и неопытной, входила лишь перепечатка типовых договоров и масса другой бумажной работы, отнимающей много времени, но не влияющей непосредственно на работу предприятия.

Часть своей работы на меня сбрасывала и бухгалтерия, и отдел кадров, и личный секретарь директора. Даже начальники производственных цехов умудрялись спихнуть на меня свою документацию.

Компания, в которой я работала, занималась производством и реализацией строительных материалов, смесей и другой сопутствующей продукции, которую мы поставляли не только торговым организациям, но и напрямую конечным потребительским организациям. Нашими клиентами были как соотечественники, так и представители других стран.

И здесь нельзя было не отдать должное исполнительному директору. Да-да, я не ошиблась. На нашем предприятии руководил именно исполнительный, а не генеральный директор. При его управлении компания вышла на мировые рынки. Я знала, что Бесов Леон Русланович прекрасно владеет английским языком и лично проводит все переговоры.

Но на этом моя симпатия к нему заканчивалась. Как и многих моих коллег. О Леоне Руслановиче почти ничего не знали. Общеизвестно было лишь то, что он приходился пасынком бывшему директору, который умер два года назад от обширного инфаркта.

Говорили, что мать Бесова была первой любовью директора, но предпочла ему то ли грузинского, то ли армянского, то ли вообще арабского мужа. Только жизнь с носителем горячей южной крови не сложилась, и женщина вернулась назад, оставив маленького ребенка с отцом. Она вышла замуж за прежнего возлюбленного и родила ему сына. Собственного, этого самого сына и прочили на освободившийся пост.

Васильев Владислав Николаевич стал генеральным директором, но во всём подчинялся приказам старшего брата Леона. Фамилия Владислава соответствовала фамилии отца, а Бесов носил девичью фамилию собственной матери, что также вызывало много домыслов.

О том, что эти два человека являются братьями по матери, могла сказать, разве что, генетическая экспертиза. Двадцативосьмилетний Владислав, рослый, с крепким подтянутым телом имел славянскую внешность. Очень харизматичный, с постоянной открытой улыбкой, которая не скрывала ровных белоснежных зубов, и очаровательной ямочкой на подбородке, он покорял с первого взгляда. А его всегда чуть взъерошенные тёмно-русые волосы так и хотелось потрогать. Он постоянно норовил где-нибудь оставить строгий пиджак, а рукава дорогой белоснежной рубашки закатывал по локоть, являя миру красивые мышцы.

Все, без исключения женщины, его любили. Но и он, в ответ, любил их всех. Владислав имел удивительную способность, быстро заканчивая свои многочисленные романы так расставаться со своей недолгой возлюбленной, что никто из них не мог обижаться на него.

Тридцатичетырехлетний Леон был смугл и темноволос. Почти на половину головы ниже младшего брата, но гораздо шире в плечах. Его рост, наверное, был около ста восьмидесяти пяти сантиметров.

При этом его прическа не впечатляла фантазией. Тёмные волосы коротко острижены, на затылке короче, на висках длиннее. Зачёсанная вверх чёлка. У Владислава она падала на глаза, подчеркивая их изумительный изумрудный оттенок. Я впервые заметила, что и у Леона они не черные, как казалось всем, а зеленые.

Из-за густых и длинных ресниц, делающих их еще темнее, мне пришло на ум сравнение с дремучим и холодным зимним лесом, кажущимся траурной полосой на фоне сияющего солнца. Что-то темное и тревожное, черное, пусть мы и знаем, что это зеленые ели. Но лучше не ходить в их сторону, повернуть обратно. В лучшем случае вы наткнётесь на покосившуюся избушку Бабы - Яги с хозяйкой на пороге, в худшем, на сложенный из костей замок Кощея Бессмертного. А если совсем не повезёт – на Змея Горыныча с тремя головами.

Мне не повезло. Кажется, я набрела сразу на трёхглавого монстра.

Глава 2. Муха на стекле

Услышав, что к нам приближаются тяжёлые шаги, зажмурилась ещё сильнее. Стас, начальник службы безопасности, пришёл вместе с Бесовым. И о нём знали ещё меньше, чем о его начальнике. Такого же роста, как и Леон Русланович, самый широкоплечий из троих, с коротко стриженным затылком и ещё более густой щетиной на тяжёлом подбородке.

Совсем не походил на представителя известной компании, а являлся типичным образцом авторитета из девяностых. Хотя, по моему мнению, таких устрашающих там ещё нужно было хорошенько поискать. Он тоже носил дорогой строгий костюм, а под пиджаком просматривалась кобура с оружием. Стас почти ни с кем не разговаривал, кроме собственных подчинённых и никогда не здоровался с другими сотрудниками, даже сталкиваясь с ними лоб в лоб.

Я точно знала, что не помогать он мне идёт, а смотреть, как удачнее добить, чтобы меньше возни было с мокрым пятном, оставшимся от моего щуплого тельца. Всё ещё не открывая глаз почувствовала, как носок его ботинка прошёлся рядом с моей головой.

- Леон, кто у тебя закупкой мебели занимается? – громыхнул его голос. – Наёбывают тебя, как девицу на первом свидании. Здесь калёное стекло ставят, которое и от удара молотом Тора должно всего лишь пойти трещинами, а не разбиться. А оно разбилось от соприкосновения с пустой головой. Теперь понятно, куда твои миллионы уходят.

- Стас, - одёрнул охранника Владислав. – Здесь швы нужны? Или мы сами обработать можем?

- Мне не нужны. И ей, наверное, тоже. Шрам останется, вот и всё. Кто его разглядывать будет? Если девушка красивая, но глупая – ещё терпимо, а если глупая и на неё похожая… Родителям что со шрамом, что без шрама – до конца жизни от неё не избавиться.

Да что он знает о моих родителях! Да как он смеет! Всё же распахнула глаза и вновь наткнулась на три головы Горынычей. Бесов тоже не ушёл, а стоял рядом.

Что если теперь они с помощью моей любимой детской считалочки решают, чьим ботинком меня прихлопнуть, как муху на … на… разбившемся стекле? А стекла на самом деле много. Если пошевелюсь, вся порежусь.

- Потерпи немного, - Влад всё же присел на корточки возле меня и большим куском бинта, чем-то намоченным, стёр текущую по щеке кровь. Предусмотрительно бросил позади меня.

Оторвал новый, смочил его и приложив к ране на голове, протянул вторую руку, помогая мне подняться. Затем аккуратно стряхнул оказавшиеся на одежде осколки. Я уже мысленно представляла, как просачиваюсь в тяжёлую дверь и туманной дымкой исчезаю с глаз Горынычей. Но сам чёрт, не иначе, дёрнул меня отвести глаза в сторону. На пропитанный кровью бинт, брошенный Владом. Моё сознание тут же пошло уже упомянутой туманной дымкой, и я стала падать назад. В осколки.

Пришла в себя уже лежащей на диване. Сразу прислушалась к ощущениям собственного тела. Если я упала, значит, должны быть новые порезы? Осторожно пошевелила ногами и руками.

- Ты не упала. Леон подхватил тебя, - правильно понял мои ужимки Влад. – Кровь почти не течёт. Ещё десять минут и поедем в клинику.

- После её посещения очень рекомендую подробно вспомнить, как сто тысяч долларов превратились в миллион, - рыкнул на меня Леон Русланович и, прикрыв пиджаком рубашку, пошёл к выходу из кабинета. Я поняла, что, падая, испачкала её своей кровью. Ещё к миллиону нужно приплюсовать цену дорогущей рубашки…

Стас резво потащил за хозяином свою драконью тушу.

- Да, Лиза, накосячили мы с тобой по полной, - вздохнул Влад, когда за ними закрылась дверь. – Если ты не виновата, кто-то очень крупно решил подставить нас обоих. Знать бы кто? А ещё лучше – зачем?

Влад отвез меня в частную клинику.

Лишних вопросов здесь не задавали. Наложили несколько швов, выписали рецепты и через семь дней сказали прийти, чтобы снять швы. Также врач добавил, что имеются признаки легкого сотрясения и порекомендовал неделю полежать. Если состояние ухудшится, то незамедлительно вызвать «Скорую».

Пока открывали больничный, Влад рассчитался за услуги клиники собственными деньгами. Я тут же решила их ему вернуть, но увидев сумму счёта, мгновенно прикусила язык. А клиника точно в Минске находится? Может, мы летали в соседнюю галактику, и в сумму услуг доктора вошла ещё и цена за два билета? В обе стороны?

Васильев проводил меня до самой квартиры и порекомендовал кому-нибудь позвонить, чтобы на ночь я не оставалась одна. Я клятвенно заверила, что так и сделаю, но звонить никому не стала. Сбросила одежду прямо на пол и забралась в постель, почти мгновенно уснув. В клинике мне вкололи то ли обезболивающее, то ли успокаивающее, что и дало свой эффект.

А в десять утра мне в дверь позвонил Дмитрий Анатольевич, главный юрист компании и друг моего отца. Человек, который очень много сделал для меня после его смерти. Именно он помог мне устроиться на работу в компанию, когда я училась на третьем курсе института, поручившись за меня перед отцом Влада.

Набросив халат, я автоматически накинула на голову капюшон, не желая расстраивать друга отца видом своей разбитой головы. Но Дмитрий Анатольевич, видимо, не знал о случившимся и решил, что я после ванны.

- Как такое могло случиться, - человек, которого я звала «дядей Димой», расхаживал по моей маленькой комнатке в одиннадцать метров и подозрительно заглядывал в каждый угол. Я все никак не могла понять, что он там надеется увидеть. – Ты же понимаешь, что это не просто ошибка? Подобных ошибок не бывает.

Глава 3. Первое свидание

Несколько раз в дверь звонили, последний раз очень долго и настойчиво, но я и близко к ней не подходила. Боялась я отнюдь не Бесова с остальными Горынычами, вооружившегося щипцами для пыток, а очередного визита Дмитрия Анатольевича или отчима, а еще больше – мамы. Мне казалось, когда я увижу мелькнувшее в её глазах разочарование, это будет хуже смерти. Как вечное изгнание, всеобщее отчуждение и самое страшное в мире проклятие.

Когда послышался щелчок открывающегося замка, я натянула на голову одеяло и вжалась в стену, ведь ключи были только у мамы и отчима. Одеяло с меня стянули быстро.

- Лиза, открой глаза! Что здесь произошло?! Ты знаешь, кто это был? - голос Влада Васильева был весьма узнаваем.

Я выглянула из-за его плеча. Но там, кроме двух остальных Горынычей с непроницаемым выражением лиц, больше никого не было.

- А где мама?

- Её здесь нет, - осторожно ответил Влад, всматриваясь в меня. – Ты хочешь, чтобы она пришла?

- Нет-нет. Как вы дверь открыли? Ключи только у неё.

- С твоим замком справится и ребенок, - ответил Бесов. – Как я понимаю, твои новые друзья приходили забирать назад свои деньги, поняв, что им ничего не светит. Ты им все отдала? Теперь можешь познакомить нас с ними. Это и в твоих интересах тоже.

- У меня нет никаких денег! – закричала я. – И не было. Здесь уже не осталось, где искать!

Всплеск эмоций вызвал новый приступ тошноты. Я забежала в туалет. Рвота желудочным соком не приносила облегчение. Измученная ею за четыре дня, я уже не могла встать с колен.

- Все хорошо, успокойся, - Влад придержал меня за плечи. – Тебе нужно успокоиться. Старайся дышать. Мы ничего плохого тебе не сделаем. Вот так, уже лучше.

Видимо, он был не слишком брезглив. Хотя мою тесную комнату осматривал с удивлением, явно не понимая, как в таком помещении вообще можно жить. Но ничего другого от него ожидать и не приходилось. Ведь он вырос в очень-очень большом достатке.

Между тем мужчина подождал, пока я прополощу рот и вытер влажным полотенцем моё лицо. Вернувшись в комнату, укрыл меня пледом.

Бесов и Стас по-прежнему стояли посреди комнаты, тоже не понимая, как здесь можно находиться.

– Кто здесь был? - мягко спросил Влад.

- Дмитрий Анатольевич, - ответила я. – Тоже искал деньги.

- Не нашел, - понял Бесов. – Даже он не верит тебе, Лиза. Это уже о многом говорит. Как тебе можем поверить мы, если тебе не верит человек, который заменил тебе отца, который знает тебя лучше других?

- Никак, - на этот раз согласилась я.

Стас Горыныч, всё ещё продолжающий мерить своими длинными ногами комнату (два в ширину и два с половиной в длину), что-то выцепил взглядом в нише старенькой секции. Через минуту в его руках был портрет моего отца. Даже не портрет, а чёрно-белая фотография, где папа был сфотографирован в форме, сразу после получения своего последнего звания капитана.

Он казался таким молодым и счастливым, глядя на всех нас с выцветшей фотографии. Он верил, что исполнит долг, а затем будет жить долго и счастливо.

Как-то, на ежегодной встрече бывших ветеранов Афгана, которая проходила в школе, где я училась, со мной разговорился один из её участников.

Мы, по сложившийся традиции, ставили поздравительный концерт. Так как ни певческими, ни танцевальными талантами я не блистала, мне дали роль ведущей. Посчитали, что меня, как дочь погибшего офицера, обязательно нужно задействовать на подобном мероприятии.

В конце концерта мы все спускались в зал и дарили каждому воину по три гвоздики. Деньги собирали всей школой. С учеников. Учителя почему-то добавлять не стали.

Этот момент для меня был самой стыдной частью поздравительного вечера. Я шла сразу за одной из педагогов, которые наблюдали с проходов между креслами актового зала, чтобы мы кого-нибудь не упустили, не оставив без цветов. Пока я протягивала нашу подвявшую благодарность и говорила какие-то соответствующие моменту слова, учительница зачем-то сказала, что я тоже пострадавшая, так как мой отец погиб.

Выходя из школы, я ещё раз встретила мужчину, которому дарила цветы. Он протянул мне пакет полный фруктов, печенья и конфет. Конечно, мне было неловко принимать угощение, и я стала отказываться, бормоча что-то стандартное, типа «вам нужнее».

- Нам уже ничего не нужно, Лиза, - погладив меня по голове, ответил бывший афганец. – Эти встречи нужны не нам, а вам. Чтобы не допустили подобного в будущем, чтобы спасали себя. Нас уже никому не спасти. Знаешь, Лиза, мы выполняли долг. Но нам до сих пор не сказали, когда мы успели задолжать чужой и чуждой нам стране.

Стас занёс руку, и я мгновенно поняла, что он собирается сделать:

- Нет, не нужно, - попыталась вскочить с кровати, но запуталась в одеяле и кулем скатилась к ногам главного дракона. – Леон Русланович, скажите ему не делать. Это единственная фотография отца. Другой у меня нет. Ничего папиного у меня нет.

- Стас, верни на место, - милостиво кивнул мне начальник. Но его приспешник даже не взглянул в нашу сторону.

- Пожалуйста, умоляю, - запричитала я.

- Стас, - на этот раз рявкнул начальник. Но самый гадкий Горыныч по-прежнему с ненавистью смотрел на фото в своих руках. Нет, мне не показалось. Стас своим огненным взглядом буквально прожигал фото. Да что на него нашло?

Глава 4. Милосердие

Неожиданно рядом со мной раздались ответные выстрелы, меня дёрнули в сторону и накрыли чем-то тяжёлым. Очень тяжёлым. Даже мелькнула мысль, что колесом машины переехали. Видимо Леон Русланович в очередной раз проявил милосердие, чтобы не мучилась.

Послышался бешеный рёв срывающегося с места мотоцикла. Над моей головой прогремел голос Бесова:

- Стас, прекрати стрелять! Это же город! Убьёшь кого-нибудь ненароком.

- Какой город?! Да на этой окраине кроме бомжей и бездомных собак больше никто не живёт, - донеслось бурканье завалившего всю службу гадкого Горыныча.

- Наша сотрудница живёт, - хмыкнул начальник и рявкнул мне в ухо: - Живая?

Так вот кто у нас такой тяжёлый, дошло до меня.

- Нашёл из-за кого под пули подставляться! – подтвердил мои подозрения Стас, помогая Бесову слезть с моего тела. – Чёрт, Леон, тебя ранили!

Я ещё сильнее зажмурилась и глубже зарылась лицом в дорожную грязь. Утром прошёл дождь, поэтому её хватало с избытком. Мягко и тепло. Только захрюкать от удовольствия оставалось. Я всё ещё была жива!

- Сильно задело? – это забеспокоился Влад.

- С плеча кожу содрало, - облегчённо выдохнул Стас. Неужели этот боров может испытывать человеческие эмоции?

- Давайте в машину, пока кто не увидел, - решил Васильев и присел возле меня. – Лиза, вставай. Нужно уезжать. Ты не ранена?

Он помог мне подняться. Достав влажные салфетки, стер с лица грязь. Но кожу всё равно очень сильно стягивало. Однажды я купила себе маску из глины. Ощущения похожие. Но маска, конечно, была намного гигиеничнее и полезнее.

- Ты же не собираешься везти её к нам домой? - спросил в машине Стас, садясь за руль.

- Нет, мы её на свалку повезём, - огрызнулся Леон. По тому, как скривились губы его подчинённого, я поняла, что мне там как раз самое место. – Вшей у неё нет, не наберешься.

Они жили в большом коттедже, обнесенном высоким забором, в частном секторе города. Но рассматривать я ничего не стала, даже, если бы мне и разрешили, потому что чувствовала себя очень плохо. Влад легко поднял меня на руки.

- Помой её сначала, - посоветовал Стас. – Только в своей ванной.

Ванная оказалась очень большой, как и сама ванна, сияющая перламутровой чистотой.

- Не тошнит? – поинтересовался Влад, открывая краны. Еще в машине он дал мне бутылку с минеральной водой без газа, посоветовав, как можно больше пить. Часто и мелкими глотками.

- Нет. Дома я пила кипяченую воду.

- Эта лучше. Она восстанавливает баланс солей, минералов и всего, что нужно. Классно помогает после бурной вечеринки. Залазь в воду.

- А вы не выйдете? - напомнила я.

- Чтобы ты утонула, если плохо станет? – подумав, он вылил в воду почти все содержимое какого-то флакона. Теперь вода покрылась огромной шапкой густой пены, а в воздухе сильно запахло чем-то сладким. – Тебе все равно самой не вымыть голову. Швы задевать нельзя. К тому же ты вся в зеленке, нужно попробовать её оттереть. Я схожу за полотенцами, а, когда вернусь, ты уже должна быть в воде. И не забывай пить.

Но он не вернулся. Я не очень беспокоилась по этому поводу, наслаждаясь ароматной ванной. Все случившееся теперь казалось мне не таким уж и безнадежным. Я обязательно выберусь, я смогу, я сумею. Если я выжила, значит, это кому-то нужно.

Вода в бутылке закончилась, а в ванне стала остывать. Открыв глаза, я испуганно вскрикнула. Бесов вошел так бесшумно, что я не услышала, и стоял, прислонившись к косяку. Насколько долго он здесь находился, я не могла предположить.

- А где Влад?

Лучше бы я не спрашивала. Из слов Леона я поняла, что кто-то из рабочих что-то пытался вынести на производстве, но, был замечен охраной. Влад и Стас поехали разбираться.

Начальник прочитал мне основательную лекцию о том, как плохо воровать и плавно вернулся к злосчастному договору. Мое с трудом восстановленное равновесие рухнуло.

Почувствовав очередной приступ тошноты, я зажала рот рукой. Лишь тогда он замолчал. А я пожалела, что меня не вывернуло на него. Чтобы он тогда делал? Пена стала оседать, а я - чувствовать себя весьма некомфортно.

- Вы можете выйти, Леон Русланович?

Я была почти уверена, что он откажется, чтобы очередной раз поставить меня в неловкую ситуацию. Ну и пусть.

Конечно, я не привыкла находиться без одежды перед людьми, тем более не своего пола. Но это не смертельно. Я понимала, что во мне нет ничего, что могло его заинтересовать. Он забудет меня, едва я исчезну с его глаз.

Я понятия не имела, какие женщины могут нравиться Бесову, но Влад вполне точно сравнил меня с ребенком. Я не отрастила ни пышных форм, ни длинных ног. Хотя, ради справедливости, я не могла назвать свою фигуру плоской или мальчишеской. Вполне округлая попа, тонкая талия и грудь, даже не знаю, какого размера. Наверное, двоечка. Но точно больше прыщиков!

- Давай, помоем голову, и я уйду, - к моему удивлению ответил начальник. Боится, что я буду сниться ему в кошмарных снах? Белой, худой и грязной?! И зелёной.

- Наденьте перчатки, - не смолчала. – Вдруг, станете чесаться? Или грязь кожу разъест? Знаете, лучше всего обработать руки средством, содержащим хлорку. Убивает все микробы. У вас нет на неё аллергии?

Глава 5. Враг

- Это невозможно, - я покачала головой. – Вы же….

- Я до четырнадцати лет жил в горах Афганистана. Мой отец был командиром отряда. Отец Стаса, который, кстати, является мне близким родственником, тоже из этого отряда. Когда мне было четырнадцать, а Стасу восемнадцать нам удалось уехать в Америку. Возможно, ты не знаешь, но в советско-афганской войне Америка поддерживала повстанцев. Там нас усыновила семья помогшего нам офицера. У нас появилась новая биография, имена и документы. Со временем я поступил в Гарвард, а Стас ушёл в спецназ. Именно тогда мне удалось разыскать свою мать.

Это было мне неизвестно. Да никому в компании было неизвестно.

Мужчина всё ещё пристально смотрел мне в глаза, поэтому я произнесла:

- Леон Русланович, я не знаю, как произошла эта ошибка. Но её сделала не я.

- Лиза, если я узнаю, что это ты решила поиграть в мстителей, я придушу тебя собственными руками. Поверь, сделать это мне ничего не стоит, - ответил он.

Вышел и тихо закрыл за собой дверь, а я расплакалась, сама не понимая причину собственных слёз. Как так получилось, что чужая война нашла меня двадцать шесть лет спустя прямо на моей работе?

Скоро вернулся Влад и ушел в душ. Я понимала, что должна успокоиться, а не создавать ему лишних проблем. Но это получилось не так быстро, как хотелось.

- Высморкай нос, - посоветовал он, протягивая мне полотенце. – А то будешь сопеть всю ночь.

Васильев отдал мне лежащее на кровати одеяло, сам накрылся пледом и повернулся ко мне спиной.

Утром меня разбудил негромкий разговор. Влад по-прежнему лежал на кровати, а Леон и Стас сидели на ковре на полу. Обсуждали вчерашнюю попытку нас расстрелять. Стас настаивал на том, что убить хотели именно меня. Леон не соглашался. Он не понимал, почему этого не сделали в те два дня, когда я одна находилась дома. Зачем ждали именно того момента, когда мы появимся все вместе.

- Меня незачем убивать. Я не брала никаких денег, - не выдержала я новых обвинений в свой адрес.

- Тебе говорить разрешали? – рявкнул на меня Стас.

Я испуганно залезла ещё глубже под одеяло. Теперь, когда Бесов немного рассказал о своём прошлом, я вполне могла понять их неприятие к женщинам. О том, что в Афганистане их не считают за людей известно всему миру.

Но этот огнедышащий Горыныч всё же находится не у себя в горах! А я совсем не кусок мяса в его пещере, которое он припас себе на обед, а оно неожиданно заговорило человеческим голосом!

Почувствовав себя увереннее, вновь высунула нос из-под одеяла.

- Стас, не ори, - сделал замечание своей тени Леон. – Лиза, расскажи о договоре ещё раз.

- Дмитрий Анатольевич отдал мне его перед своим уходом в отпуск. Сбросил на компьютер и дал в распечатанном виде. Прежде, чем передать его Владиславу Николаевичу на подпись, я перечитала его. Там была прописана сумма эквивалентная ста тысячам долларов. Оговаривалось, что поставка будет последней.

- Что значит передать? – тут же зацепился за мои слова Леон Русланович. – Ты должна была прийти с этим договором, положить на стол перед Владом и дождаться его подписи.

Я молчала, не зная, что говорить дальше. Промямлила:

- Я пришла, но Владислав Николаевич был очень занят.

- Чем? – нахмурился исполнительный директор.

- Кем, - вздохнул Влад. – Лиза действительно приходила. А я в это время трахал нашу секретаршу Катю. У меня и так с самого утра стояк был, а Катя решила продемонстрировать новый комплект нижнего белья. Я сказал Лизе оставить договор в приёмной. Мне Катя его потом принесла. Я подписал не глядя.

- Кстати, а где Катя? – ещё больше сдвинул брови Бесов. – Я её дней пять не видел.

- Она позвонила в понедельник и сказала, что заболела, возьмёт больничный, - пожал плечами Влад. – Наверное, вчера закрыли. Сегодня суббота, значит послезавтра выйдет на работу.

- Позвони ей сейчас, - распорядился Леон и протянул телефон, взяв его с прикроватной тумбочки.

Васильев набирал несколько раз, но ему так никто не ответил.

В спальне Влада повисла напряжённая тишина.

- Ты знаешь её адрес или нужно узнавать? – произнёс Стас.

- Знаю. Был у неё несколько раз, - тихо ответил Влад.

- Одевайся. Возьму ребят и съездим к ней домой. Леон, в доме тоже пусть останется несколько человек.

Бесов не стал возражать. Не обращая на меня внимания, Влад натянул джинсы и чистую футболку. Двое мужчин быстро вышли из комнаты. Оставшийся начальник глянул на меня.

- Умывайся, затем обработаем твою голову и пойдём завтракать.

- Я …у меня даже белья нет. Как я выйду из спальни и пойду мимо вашей охраны? – поинтересовалась я.

- Женское бельё я покупать в магазин не поеду. В твою конуру тоже возвращаться совсем не хочется, - хмыкнул он. – Вот. Со вчерашнего вечера так и валяются, - вспомнил Бесов и протянул мои трусики. - Умывайся и спускайся вниз. Я скажу парням, чтобы не гуляли пока по дому.

Начальник ждал меня в гостиной. Провёл краткий обзор своих драконьих владений.

Глава 6. Новая должность

На работу я вышла. Если за завтраком у Леона Руслановича было хорошее настроение, то по приезду в офис оно закончилось. Ему вновь не нравилось все: и приготовленный мной кофе, и как пишет ручка, и кто заходит в приемную, и какие я ношу туфли.

- Ты можешь надеть туфли на каблуке? На обычной тонкой шпильке, какие носят другие девушки? А не эти … сандалии из ясельной группы. И пользуйся косметикой.

- Какая вам разница? – всё же не стерпела я. Ну, не учили меня бесконечному терпению секретарей. И как там теперь пишут в требованиях к вакансиям: стрессоустойчивости.

- Никакой. Но все наши клиенты и партнеры думают, что я взял на работу сироту из детдома. При этом не только не выплатив ей материальную помощь, но и забрав себе то, что ей перечислило государство! И сними с себя эту кофту. В помещении тепло. Ты же в приемной сидишь, а не коров в колхозе по стойлам распределяешь!

- А у меня денег на туфли не хватает! Они стоят всю мою зарплату. И хорошая косметика тоже. И кофту я не сниму, потому что из окна невозможно дует. А ваш ненормальный начальник кадров, стоит мне надеть блузку, два часа стоит, опершись на стойку, и заглядывает мне в вырез. Один раз даже его слюна на меня еле не капнула. Омерзительно!

Я бы наговорила еще много чего, но вовремя вмешался Влад и вытащил меня из приёмной в свой кабинет.

- Не обращай внимания, - посоветовал он. – Разволнуешься, вновь станет тошнить. А из окна действительно невыносимо дует, особенно, если дверь открыта. Лиза, у тебя проблемы с деньгами? Сколько ты получаешь?

Я протянула ему свой расчетный. Из минимальной зарплаты у меня умудрились высчитать подоходный налог и еще двадцать пять процентов зарплаты. Видимо, максимально возможное лишение, наложенное исполнительным директором. На руки мне едва досталась сумма эквивалентная пятидесяти долларам.

- Я почти все отдала за квартиру и коммунальные платежи, - призналась я Владу, когда мы спустились на обед в кафе. Теперь я не могла позволить себе даже чашку чая.

- Что тебе заказать? – спросил он.

- Ничего, только чай. Еще и вправду стошнит.

- Лиза, так нельзя, ты очень похудела, - заметил он. – Не обижайся, но смотрится и вправду не очень.

- На два размера. Большинство вещей, которые я носила, скроены по фигуре и смотрятся ужасно.

- Нужно сходить к врачу, - посоветовал он. – Это серьезно.

- Я была. Мне назначили антидепрессант. Естественно, дорогущий. От него только хуже стало, - призналась я.

Как бы не относился ко мне Влад, он не показывал этого. Я понимала, что его повышенное внимание, лишь следствие пристального наблюдения. Старший Горыныч все ждал, когда же я начну доставать полученные деньги. Долго же ему ждать придется. Состарится, ожидая.

- Что за идея с подработкой? – поинтересовался Васильев, даже не скрывая того, что знает каждый мой шаг.

- Расклейка объявлений, что здесь плохого? Через две недели свадьба у наших близких родственников. А у меня даже на парикмахера не хватает. Все, я пошла, иначе вообще без зарплаты останусь.

- Лиза, подожди меня после работы на стоянке.

Последнее время я вновь жила в своей квартире. По распоряжению Леона Руслановича мне поменяли замок. На этом защитные мероприятия моей не эксклюзивной тушки закончились.

- Зачем?

- Купим тебе новые туфли.

Я присела обратно и посмотрела на Влада. Это уже серьезно.

- Спасибо, конечно, но нет. Это уже мои проблемы и решать я буду их самостоятельно. Делай то, что тебе говорит Леон Русланович, это я понимаю. Но не более.

Окно на следующий день отремонтировали. А я еще раз перебрала все содержимое шкафа. Никто в компании не знал про историю с договором, и скоро все сотрудники станут обсуждать мой внешний вид. Придумают и несчастную любовь, и подпольный аборт и связь с женатым мужчиной и черт знает, что еще.

В моей жизни, к счастью или, к сожалению, не было ни того, ни другого, ни третьего. Где-то на третьем курсе института на моём горизонте появился парень, который казался мне симпатичным. После нескольких месяцев конфетно-букетного периода, я решила узнать, что же там, за чертой, отделяющей девочку от женщины. И увидела пустоту. Мне не было ни хорошо, ни плохо. Еще через пару встреч, я поняла, что мне это не нужно. Больше пробовать мне не хотелось. Как говорят, любить, так короля…. На моем же горизонте даже королевичей не наблюдалось. В сложившейся же ситуации вообще никакой романтики не наблюдалось.

Ложась спать, я представила, что рядом лежит еще кто-то. Вот я кладу голову ему на грудь, не той стороной, где все еще чувствуется порез. Глупость какая-то, разве тогда думают о таких пустяках? А если он прижмет мои волосы, что тогда нужно делать? А если уснет раньше, чем я? А, если мне в туалет ночью захочется, как об этом сказать?

Поднявшись, я выпила таблетку, приписанную доктором. Зря, что ли, отдала последние деньги? Засыпать она, всё-таки, помогала. А это уже хорошо.

Принеся утром кофе Бесову, я неторопливо поставила перед ним чашку, и он удивленно оторвал взгляд от компьютера, но промолчал. Зато я чувствовала, что он смотрит мне вслед. Видимо, все никак не мог сообразить, к чему придраться. Не удержавшись, я несколько раз сильно вильнула бедрами и поспешно закрыла за собой дверь кабинета.

Глава 7. Кушать на ночь вредно

Влад остался попить со мной чая. Мы сидели друг напротив друга в маленькой четырехметровой кухоньке. Мне хотелось плакать, но и он больше не смеялся.

- Какая же ты глупая, Лиза, - прошептал, притягивая меня к себе на колени.

Я ничего не ответила, уткнувшись лицом в его плечо.

- Ты обиделась?

- Нет, Влад. Разве на правду можно обижаться?

Он был слишком красив для меня и слишком, прост, что ли? Понятен, предсказуем и я не знаю…. Его губы осторожно коснулись моих губ, словно и его самого удивило собственное желание.

- Ты слишком наивная, маленькая, хрупкая. А еще я не люблю девушек с длинными и прямыми волосами, - он поднял меня на руки и отнес на кровать. Помог снять платье и укрыл одеялом.

- И все же это было отвратительно, - прошептала я.

- Я покажу тебе, как это бывает, - пообещал он. – Не сегодня. Как-нибудь в другой раз.

На свадьбу родственников я надела облегающее длинное платье с высоким разрезом. И чулки, чтобы скрыть белизну ног в разгаре лета. И единственные, но дорогие туфли на высокой шпильке. Позволила себе вечерний макияж с длиннющими стрелками на глазах и завитые локонами волосы, собранные в тяжелый узел, подчеркивающий линию шеи. Денег от расклейки объявлений мне хватило не только на парикмахера, но и на декоративный маникюр.

В общем, я выглядела так, как должна выглядеть успешная молодая юрист, работающая в хорошей компании.

Конечно, со мной пытались познакомиться и приглашали танцевать. И подсаживались за столом. Вполне симпатичные молодые люди.

Но, что я искала в каждом из них, чего мне так не хватало, я так и не решила. Или не посмела сама себе признаться. И с чужой, пьяной и веселой свадьбы я ушла в двенадцать, не дождавшись, пока станут резать торт. Достала телефон, набрала номер и тут же сбросила. Но телефон почти сразу зазвонил сам.

- Ты не спишь? – спросила, чтобы не молчать.

- Глупый вопрос не требует ответа, - произнес Влад. – Ты где?

Я назвала адрес.

- Я недалеко. Сейчас подъеду. Можешь выходить к дороге.

Лишь, оказавшись у знакомого особняка, он поинтересовался:

- Может, ты хотела куда-то еще?

- Нет.

В холле горел свет. Он всегда там горел по ночам, я помнила.

- Дай угадаю, ты ничего не ела? – спросил Васильев.

- Да. И не пила, - кивнула в ответ.

- Деньги на подарок выброшены зря, - покачал головой Влад, сворачивая на кухню.

Бесов сидел на подоконнике и курил в открытое окно. Он редко курил.

- С каких это пор, брат, ты ведешь женщину не в спальню, а на кухню? – поинтересовался он таким тоном, что любая женщина развернулась бы и ушла. Он всегда недолюбливал женщин, но теперь в его голосе сквозила открытая издевка. – Влад, тебе еще рано иметь женщин, готовых отдаться за еду. Гони её в шею.

- Вы ошиблись, Леон Русланович, хотя и оценили меня в один доллар, - я вышла из-за спины Васильева, но тот удержал меня за руку.

- Лиза, начальник в плохом настроении. И употребил достаточно коньяка. Пообщаетесь в понедельник, - он отодвинул стул, и я присела. – Леон, мы попьем чая, а ты иди спать.

- Рано командовать стал, мелочь, да еще в моем собственном доме. И я не пил, - царевич стал позади меня, затянулся сигарой, рассматривая мое лицо, чуть оттянув голову назад. – Да, я ошибся. Пожалуй, ты тянешь больше, чем на доллар. Может быть, я бы заплатил сто.

Я высвободила свою голову из его рук, но повернулась в пол-оборота:

- Девятьсот тысяч. Хотя нет. Я знаю, что вы расторгли договор и предпочли заплатить неустойку. Всего сто тысяч долларов.

- Но у тебя их нет, - возразил он, выпуская дым мне в лицо. – Увидимся в понедельник. И запомни, я пью сладкий кофе. Иначе вылью тебе на юбку.

Глаза противно заслезились, наверное, от дыма. Я приподнялась, обхватив руками его за плечи, не позволяя уйти. Я не думала, о чем говорила. Слова словно читались с заранее заготовленной бумажки:

- Я буду делать для вас все, чтобы уйти в понедельник с чистой трудовой. Все, что вы захотите. Разве вам этого не хочется, видеть меня на коленях? Дочь того, чей вертолёт вы сбили. Вы ведь поэтому мне сказали тогда? Разве вы упустите такой шанс меня уничтожить?

- Не упущу.

- Леон, отпусти её, - Влад встал между нами. – Она всего лишь ребенок. Которому, я согласен, пора дать ремня. Лиза, иди наверх.

Но я не пошевелилась, да и Бесов не спешил отступать.

- Идиотка, - Влад толкнул меня назад в кресло. – Уже забыла, как тебя рвало полдня, оттого, что увидела мокрые пятна на штанах мужика!

Я не забыла, но меня занесло, как машину на повороте, у которой оказались бракованными тормоза. Пусть я и не была виноватой, но не хотела оставаться должной и обязанной этому человеку. Рассчитаться с ним, чтобы он не потребовал и больше никогда не сталкиваться, не видеть его. Вздернув подбородок, я попыталась встать, но Влад грубо толкнул меня обратно. Инстинктивно я потерла ушибленное плечо и скривила губы.

Глава 8. Между курицей и устрицами

Так и не дождавшись ответа, Влад стал медленно целовать мои плечи, придерживая края сползающего платья. Его губы следовали за скользящей тканью по изгибу позвоночника, выступам лопаток, затем прошлись по едва заметной выпуклости животика и прижались к груди. К набухшим, ставшим очень чувствительным ярко-розовым соскам. Я застонала от умелого прикосновения его языка. Он хорошо знал, что делает, не торопился, наслаждаясь каждым мгновением, и дарил наслаждение мне.

Платье все же упало. Я переступила через него, оставшись в трусиках и чулках, в туфлях на высоком каблуке, удлиняющих красивую линию моих стройных ног. Полная луна щедро заливала своим светом мое тело, но стеснения не было. Я знала, что в эти мгновения во мне нет недостатков, а ночь сгладит все неровности.

- Ты такая маленькая и хорошенькая, - сказал Влад, опускаясь на одно колено. – Я не видел таких.

- Ты хотел сказать, что у тебя не было таких, потому что ты не обращал на них внимания, - ответила я.

Он прижался лбом к моему животу:

- Лиза, ты совершенно не романтична. Мы вновь вернулись к курице и устрицам.

- Тогда, может, не стоит ничего говорить? – предположила я.

Он легко поднял меня на руки и положил поперек кровати. Я сбросила туфли и приподняла бедра, позволяя ему стянуть трусики. Затем лежала и смотрела, как он раздевался.

- Что-то не так, Лиза?

- Можно, я немного посмотрю?

- Сколько хочешь.

Слишком много прикосновений, тысяча касаний его тела о мое. Мне казалось, что и его самого удивляла собственная медлительность. Мы оба наслаждались предвкушением, дарили друг другу чувственные ласки и, все касались, касались, касались…

- Влад, я ничем не предохраняюсь, понимаешь?

- Догадаться несложно, - он отбросил волосы с моего лица, чтобы заглянуть в глаза. – Но я очень хочу тебя коснуться, чуть-чуть. От этого не беременеют. Я всегда пользуюсь презервативом и точно знаю, что ничем не болен. Ты позволишь?

Я позволила, и это было очень приятно. Давление его твердой, как камень и одновременно нежной, как бархат плоти – слишком чувственная и сильная ласка. Я содрогнулась всем телом от неглубокого проникновения, и он хорошо это почувствовал, ведь я сжала и его, заставляя проникнуть глубже.

- Как хорошо, - шепнул он. – Ты такая узкая, нежная и горячая. Мне даже шевелиться не хочется.

И пошевелился, проникая на всю глубину. Несколько минут я хватала ртом воздух, затем пыталась бороться с собственным телом, жадно обхватившим его и не думающим отпускать. А он, похоже, забыл обо всем.

- Влад, остановись! Что ты делаешь? Если я забеременею ….

Он закрыл поцелуем мне рот:

- Это того стоит, Лиза. Оказывается, не всегда можно остановиться. Забудь обо всем. Пошли все к черту! Как же я хочу тебя!

Я еще чувствовала, как дрожит его тело внутри меня, слышала, как бешено колотиться его сердце. Пошевелилась, чтобы изменить положение собственного тела на более удобное, и его губы тут же вновь обхватили мою грудь. Тело, еще не остывшее от страсти, содрогнулось в спазмах пережитого экстаза, и я вновь задрожала в его руках.

- Надеюсь, ты не устала, - спросил он. – И изменила свое мнение об устрицах. Мне прямо сейчас хочется начать все сначала.

- Влад, а вдруг нас уже трое?

- Что?! О, прости не поможет, я знаю, - он приподнялся, но его глаза больше не смеялись. – Я виноват, но, знаешь, не жалею. Это было великолепно.

- Может, нужно найти постоянную девушку, в здоровье которой ты уверен и, которая, например, пьет таблетки, и заниматься сексом без презерватива? – посоветовала я. – И великолепно будет каждый раз.

- Яйца учат курицу, - нахмурился он. – Мы найдем завтра врача, самого лучшего. За окном двадцать первый век. Существует масса таблеток для таких случаев. Я понимаю, что это, наверное, не очень полезно, но ты же не пьешь их каждый месяц. Не обижайся, Лиза. Пожалуйста.

Я не могла на него обижаться и злиться. И не стала больше доставать.

- Не надо врача. У меня вот-вот должны начаться месячные….

- Я и думаю, что твоя грудь прибавила в размерах за последнюю неделю.

- А где ты видел мою грудь неделю назад? – удивилась я.

- Ну, не один наш бывший кадровик знал, как можно заглянуть в твою блузку, - признался Васильев.

- Нахал!

- А еще я очень тебя хотел, когда ты тогда сидела на моих коленях в ванной. И сейчас хочу. Надеюсь, ты не устала.

Я не устала. А, когда он уснул, тихо поднялась и оделась, даже не воспользовавшись ванной. Трусики почти мгновенно стали влажными, но на улице лето, не замерзну. Взяла сумочку и, стараясь не шуметь, сжимая в руках туфли, спустилась вниз.

- Невежливо уходить не попрощавшись, - раздался позади голос Бесова.

Пришлось обернуться. Он стоял за моей спиной. Неужели не спал? Не могли же его разбудить мои легкие шаги.

- До свидания.

- Не спеши. Как ты хотела открыть дверь?

Глава 9. Позвони мне, позвони

Утром я проснулась от резкой, но знакомой боли, которой была несказанно рада. Мое собственное тело, словно отблагодарив меня за полученное удовольствие, не стало ждать и мучить меня неизвестностью. Ежемесячное недомогание началось чуть раньше.

Совершив необходимые гигиенические процедуры, я снова вернулась в кровать. Не пойду клеить дурацкие объявления. Подарю себе праздник. Буду лежать в кровати пока меня из неё не попросят и наслаждаться послевкусием прошедшей ночи. Тело еще очень хорошо помнит сладкие мгновения. Даже обычная для меня в такие дни ноющая боль куда-то быстро отступила.

Босс спал почти рядом со мной, но поверх одеяла. И рано просыпаться тоже не торопился.

Мы встали почти в двенадцать дня. Меня даже обедом накормили. Я не стала отказываться. Влад уже уехал, а Стас ещё не вернулся. Без самого страшного Горыныча дом стал походить на дворец, а не на драконью пещеру.

А ранним утром понедельника пришлось собираться на работу. И я впервые задумалась, как буду выглядеть. Естественно, вечернее платье, как вариант, я не рассматривала, но и надевать полинявший гольф не хотелось. Я не рассчитывала на продолжительный интерес Влада. В то же время, выглядеть полной замарашкой не пристало, чтобы, глядя на меня, он не стыдился прошедшей ночи. К тому же совсем не хотелось получить очередное замечание от шефа по поводу собственного вида. Зачем его злить лишний раз?

В итоге я остановилась на серебристой блузке и черной юбке. Элегантный и классический вариант. Свадьба прошла, поэтому, единственные приличные туфли можно смело унести на работу, как того хотел главный босс. Немного косметики, но, чуть больше обычного, привычный хвост на боку и капелька сладких духов. Совсем маленькая капелька.

Бесов приехал с опозданием. И один. Значит, Влад ещё не вернулся из командировки. Тоже хорошо. Впечатления о нашей ночи слегка сотрутся, и мне с ним будет проще общаться, словно ничего и не было.

- Лиза, сделай кофе. И напомни, что у нас на сегодня и на всю неделю, - бросил начальник, проходя мимо меня в приёмной.

Он не любил, если чашку несли в руках. Обязательно на блюдце и на подносе. Так как носить одной рукой я не умела, то положила рядом с чашкой ежедневник с его расписанием. Промолчал.

Говорила в основном я. Директор пил кофе и изредка корректировал мои записи. Я уже отошла от его стола с пустой чашкой и подносом, когда он сказал:

- Влада не будет ещё три дня. Ты же об этом помнишь?

Я медленно повернулась, сделав непонимающее лицо:

- В связи с этим нужно оформить какие-то документы или что?

Бесов оторвался от экрана компьютера.

- Нет. Думал, тебе нужно это знать. У тебя проблемы с телефоном?

Я мысленно расслабилась. Значит, Влад звонил. Воспитанный. А свой старенький мобильный я сама отключила. Не хотелось дёргаться, всё время ожидая: позвонит, не позвонит.

Эта мысль шаловливым чертиком завертелась в моем мозгу, и ответ на вопрос возник мгновенно.

- Он не включился. Не следовало вытряхивать его из сумочки на пол. Я пока не успела отнести его в ремонт. Если такие вообще ремонтируют.

Мужчина резко вскинул голову, но сказал другое:

- Можешь пока взять телефон компании.

- Зачем? У меня же припрятана кругленькая сумма, куплю новый.

- Лиза!!!

Но я уже вышла из кабинета. Конечно, новый телефон я покупать не стала.

Васильев вернулся в четверг, но был очень занят, а с обеда они с братом уехали по делам из офиса. Тоже хорошо. Но на следующее утро Влад уже ждал меня в приемной.

- Привет, Лиз.

- Привет, - я зашла за стойку и поставила в шкаф сумочку.

На моем столе стояла небольшая коробочка, перевязанная золотистой ленточкой. Очень солнечно и мило. Неожиданно. Я не знала, как на это реагировать, ведь мы вчера толком и не поговорили.

Что это? Знак внимания, благодарность за ночь или своеобразный откуп от будущего. Мол, я поимел, и ты тоже не с пустыми руками осталась. В любом случае, это он сделал зря. Возможно, букет цветов я бы оставила стоять на столе, но подобные дорогие подарки были мне не нужны. Они словно обязывали. И неважно к чему.

- Влад….

- Тебе не нравится? Посмотри ближе.

Я все же открыла коробочку. Новая модель, в тон ленте золотистый цвет корпуса, украшенный несколькими камешками. Очень дорогая и известная марка. Вряд ли у кого-то из сотрудников компании был похожий. Даже у самого Влада, насколько я понимала, была предшествующая этой модель.

- Нравится. Влад, я не возьму его.

- Не понял? Леон сказал, что у тебя сломался телефон.

- И что тебе нужно его мне купить? – уточнила я.

- Нет, - заметно растерялся мужчина. – Это мое решение. Я даже не подумал, что ты можешь быть против.

Он очень внимательно смотрел на меня. А я только теперь поняла, что никогда не замечала этого в нем раньше. Всегда веселый, обаятельный, очень легкий и комфортный. Словно сотканный из будоражащего кровь невесомого эфира. Оказывается, за ярким блеском изумрудных глаз скрывается что-то еще, напоминающее, что у него и Леона общая кровь.

Глава 10. Почему?

Бесов всегда уходил на обед в кафе, как и большинство сотрудников администрации. Я с чистой совестью могла закрыть приемную, и никто не смотрел мне в рот. Близких подруг у меня не было, так, обычное общение. Гостей я к себе не приглашала.

И инспектировать мою кухню на предмет запасов продуктов тоже не было кому. Почти пустой холодильник, несколько пачек круп и килограмм сахара на месяц, одна куриная грудка на неделю. Я даже сметану перестала покупать, заправляя овощи с маминого огорода растительным маслом.

Вот и сегодня я набрала пакет овощей, которых с лихвой хватит на целую неделю. А воскресенье прошло в расклейке привычных объявлений. Я справлюсь, я смогу!

- Почему ты не хочешь ничего заказать? – спросил Влад. Он уже несколько раз предлагал мне пообедать, но я отказывалась. Нет, не пыталась набить себе цену. Не могла понять, хочет он этого или предлагает из вежливости. Все же согласилась, ведь мы и раньше с ним обедали.

- Я уже поела, - совсем не соврала. Съела принесенную с собой куриную отбивную и два помидора. А на ужин у меня сегодня будет салат из огурцов с растительным маслом. После расклейки объявлений, конечно.

- Возьми кофе или еще что-нибудь.

Кофе я давно не пила, перестав его покупать. Стоило оно, как мой трехнедельный бюджет. У мамы в погребе полки ломились от варений, которое в последнее время мало кто ел. Я брала пол-литровую баночку на неделю, размешивая его дома с кипяченой водой вместо чая. Чай я пила только на работе, держа несколько пакетиков в кармашке сумочки. Самый дешевый. Мало ли кто может наткнуться, если оставить в шуфляде стола.

Возможно, отсыпь я себе немного кофе, который делала директорам и их гостям, этого бы никто не заметил. Бесов уж точно не считал расход содержимого упаковки и количество выпитых чашек. Но такая мысль даже не приходила мне в голову.

Влад прав, не сидеть же за столиком сложа руки. Я попросила чашку кофе и мороженое. Сейчас и лето пройдет, а я так и ни разу не съем его. Простые вещи начинаешь ценить лишь тогда, когда лишаешься их. Еще никогда кофе и мороженое не казались мне такими вкусными и ароматными. Я даже с первого раза не услышала, о чем спросил Васильев. А его интересовали мои планы на выходные. Облизав языком влажные губы, я пожала плечами.

- В субботу поеду к маме.

- А, если не ехать?

- У них участок большой, нужно помогать. У отчима спина больная, он не может. А маме одной тяжело.

- У тебя же еще две сестры? – удивился Влад.

- Ну и что? Они молоды и хотят гулять, а не на грядках сидеть. Хорошо, хоть из цветов перед домом сорняки периодически выдергивают, - ответила я.

Мой собеседник рассмеялся.

- Лиза, ты так сказала, словно тебе за сорок и это твои взрослые дочери. Ты забыла, что тебе двадцать шесть. Знаешь, мама моего отца, моя бабушка, была очень простой женщиной. Она всегда говорила всем нашим родственницам и своим подругам: «Двадцать три, девку замуж при». Если гулять, то тебе в первую очередь.

- Мне не скажут. Я никому не мешаю. Хотя эта квартира, где я живу, принадлежит моему отчиму. Она осталась от матери его матери. Конечно, я оплачиваю все платежи, но, если бы там жили квартиранты, родители получали бы больше. Надо платить не только за Кирину учебу, но и вскоре придется оплачивать репетитора для Даши, это младшая сестра. Она планирует поступать на банковское дело. Дашка учится хорошо, но конкурс большой. Нужно набрать на тестировании как можно больше баллов.

- Хорошо, а воскресенье?

Говорить про объявления мне не хотелось. Почему-то казалось, что это вызовет много вопросов и вновь напомнит об истории со злосчастным договором. Хотя Влад никогда напрямую не обвинял меня, в отличие от Бесова.

- Я хочу отдохнуть. Поспать подольше и просто ничего не делать. Все же я всю неделю встаю рано.

Об этом Васильев знал. До работы мне приходилось добираться через весь город. Метро рядом с домом не было. До него нужно было ехать автобусом, который ходил нечасто. Бесов требовал, чтобы я была в офисе к половине восьмого, так как в восемь он часто проводил совещания. Мне пришлось пересесть на автобус, идущий на час раньше. Теперь из дому я выходила в шесть, а вставала, соответственно, в пять.

Само производство находилось в двадцати километрах от столицы. Большая часть сотрудников предпочитала добираться до работы на личном транспорте. У кого его не было, тех возили заказываемые компанией маршрутные такси. Я, понятно, пользовалась ими. Но останавливались они не по требованию, а на определённых остановках, куда я и добиралась.

Влад коснулся пальцами моего подбородка, чтобы наши глаза смотрели друг на друга.

- Поспи со мной. Обещаю не будить на рассвете.

Я понимала, что нужно перевести все в шутку, но подходящие слова никак не находились. И я не придумала ничего лучше, как осторожно посоветовать:

- Уверена, что у тебя уйма более достойных кандидатур. И перед братом не придется краснеть…

Но он даже не улыбнулся. Наверное, я сказала что-то не то. Попыталась объясниться, полусерьезно, полушутя:

- Влад, кто я, а кто ты? Мне бы на месте Леона Руслановича тоже не понравилось, что его брат таска… обращает внимание на секретаршу. Почти, как в анекдоте. И он не раз высказывался против подобных отношений.

Глава 11. На пустыре

Один из похитителей сел за руль, второй пристроился рядом со мной. Дверцы старенькой иномарки исправно щёлкнули, блокируя мой путь на свободу.

- Что вам нужно? – спросила я. Голос срывался от страха. Если Бесов не ответит, или бросит трубку, или банально решит не вмешиваться? Не успеет, не найдёт… Ой, мамочки… Я не переживу! Хотя не факт, что меня планируют оставить в живых.

- Немного развлечься, - неприятно хохотнул тот, что сидел рядом со мной. – Получишь удовольствие, доставишь нам, и мы в расчёте.

- Почему именно я? – вырвалось прежде, чем я приказала себе собраться и задавать только нужные вопросы.

- До хрена с боссом трахаешься, - снова загоготал сидящий рядом. – Попросили тебя хорошенько отыметь, чтобы на начальственный член ещё долго не смотрела. Не переживай, исполним в лучшем виде. По паре раз, куда и все, и по разу в задницу. Так сказать, на посошок. Если будешь послушной, то с минимальными последствиями для тебя и, особенно, для твоей пятой точки. Если придётся по-плохому, месяц на неё не сядешь.

- И кто это решил? – поинтересовалась я.

- Не спрашивали. Либо его бывшая, либо твой. Третьего не дано, - продолжал ржать мой сосед. – Так где тебя оприходывать будем?

- Какие есть варианты? – уточнила срывающимся голосом.

- Можно здесь. Но лучше на пустыре за твоим домом. Там точно никто не помешает, а тебе до дома ближе на четвереньках ползти.

Уроды снова заржали. Они чем-то были похожи друг на друга: почти одинаковые ростом, короткостриженые, в несвежей, с неприятным запахом, одежде. Собираясь на «свидание» со мной, наверное, не только нижнее бельё не поменяли, но и душ вряд ли приняли. Какая же мерзость!

- Лучше на пустыре, что за моим домом, - чётко повторила я, если меня слышат. Ничего другого больше не оставалось.

- Едем, - согласился водитель и машина, сопя и кряхтя, тронулась с места. Завелась сразу, на мою беду.

- Приступай, - мой сосед одной рукой стал расстёгивать джинсы, а второй пытался нагнуть мою голову.

- Не боишься, что откушу, когда машину на выбоине подбросит, - пролепетала я, отодвигаясь как можно дальше.

- Зубы выбью, - пригрозил «нетерпеливый». Между нами завязалась борьба.

- Тоха, подожди до места, - забеспокоился водитель. – Машины навстречу едут, ещё кто-нибудь ваши обнимашки заметит.

- Да эту сучку можно раком посреди остановки поставить, никто не заступиться, если только в очередь встанут, - отозвался Тоха. – Давай, тёлка, ноги раздвигай, рот на потом оставим. Сашка придержит, чтобы не рыпалась.

Между нами снова завязалась борьба. Мне удалось лягнуть Тоху несколько раз в бедро, но и он больно ударил меня в плечо и живот. Мы выехали на хорошо освещённую центральную улицу и на пятнадцать минут мне предоставили передышку.

Но машина всё же остановилась, прибыв на место назначения. Водитель, видимо по привычке, разблокировал дверцы. Услышав щелчок, я ещё раз заехала свободной ногой в своего насильника, собрав все имеющиеся у себя силы. На этот раз, кажется, попав в грудь.

Пользуясь секундным замешательством, выкатилась из машины и рванула так быстро, как только смогла. Но не сразу поняла, что бегу не по направлению к домам, а ещё дальше, в кусты. Повернула обратно. Это было моей самой большой ошибкой. Преследователей всё же было двое. И, если шум шагов одного я слышала хорошо, то Тоха перехватил меня почти незаметно.

Теперь они набросились на меня вдвоём. И все шансы на спасение исчезли в моём единственном громком вскрике. После чего мне надёжно зажали рот. Ещё несколько минут отморозкам пришлось повозиться с моими узкими джинсами. Но в итоге их стянули вместе с бельём. Затем рванули тонкую кофточку.

- Дай на сиськи посмотреть, - распорядился Тоха. Именно он устраивался между моих раздвинутых ног. – Ни черта не видно. Надо фонарик включить.

Ещё минута отсрочки. Последняя. На секунду мои ноги перестали удерживать, и я вновь стала брыкаться из последних сил. Появился тусклый луч фонаря, встроенного в дешёвый телефон. Снова прижав к земле мои ноги, Тоха по-хозяйски распечатал презерватив. Хоть чему-то этого утырка в школе научили.

- Давай быстрее, что ты возишься, - занервничал водитель, который прижимал к земле мои руки. – Я тоже хочу.

Он стал расстёгивать штаны и попытался прижаться своим «хозяйством» к моему лицу. Желудок меня вновь не подвёл. Вывернуло прямо на «хозяйство». Пока подонок чертыхался и отрясал руки, я снова стала бороться с Тохой. Но через пять минут всё было кончено. Меня перекатили на более чистое место и вновь распяли на траве. Тоха навалился на меня своим телом, обдавая лицо неприятным дыханием.

- Чёрт! Камень упёрся прямо в колено, - заорал, словно на битое стекло стал и не придумал ничего лучше, как переложить меня на него. Вновь навалился и, на этот раз, я почувствовала, как в моё сопротивляющееся тело стала проникать его плоть. Крепче зажмурила глаза и попыталась вывернуться, уйти от проникновения. Получилось! Не сразу поняла, что это с меня сдёрнули насильника.

- А, теперь, что в тебя упирается? - раздался рядом насмешливый голос Стаса. – Сейчас сделаем аккуратную маленькую дырочку. Даже не почувствуешь, в отличии от камня.

Мои руки тоже оказались свободными.

Глава 12. Клин клином вышибают

- Лиза, - несколькими крепкими пощёчинами начальник привёл меня в сознание. – Сейчас я возьму тебя на руки. Сам. Больше никто до тебя не дотронется. Потерпишь?

Я кивнула. Уткнулась лицом в его обнажённый торс и затихла. Я не могу сказать, что я его не боялась или, что при его прикосновениях у меня в животе оживали бабочки, готовые ради него лететь в адский огонь.

Даже теперь, несмотря на своё нестабильное состояние, я понимала, что и он пришёл мне на помощь не из-за собственной доброты или личной симпатии. Он всё ещё не нашёл того, кто зачем-то подменил договор, убил Катю и пытался расстрелять нас. Хотя я всё ещё не понимала, каким именно боком я оказалась замешенной во всей этой истории, Бесов, похоже, думал иначе.

Или решил придержать меня для роли наживки, когда он дождётся подходящего момента, чтобы забросить свою собственную удочку. А наживка, как известно, всегда более аппетитная, пока живая. Как правило, именно на такую, попадается самая крупная рыба.

- Лиза, скажи что-нибудь? – спросил он, когда мы сели в машину. – Тошнит?

- Теперь нет. Там вытошнило, - ответила я, и услышала облегчённый выдох водителя. Обрадовался, что не придётся отмывать после меня машину.

- Тогда поехали. Виктор, сразу домой, - дал распоряжение начальник.

Следом за нами двинулась машина с охраной, но ни Стаса, ни моих, к счастью, несостоявшихся насильников в ней не было. Выезжая с пустыря, водитель немного притормозил, разминувшись с ещё одной машиной. Так как автомобили проехали буквально в сантиметре друг от друга, я увидела, что номеров на ней не было. Но я была не в том состоянии, чтобы делать из увиденного умозаключения.

Всю дорогу сидела, прижавшись щекой к груди Бесова и молчала. Он держал меня двумя руками, не предприняв попытки ссадить с собственных колен. Его ладони касались моих, едва прикрытых потянувшейся футболкой бёдер, но он не позволил ни одному своему пальцу скользнуть по обнажившейся коже. Наверное, просто не хотел. Может, брезговал.

Водитель остановил машину на стоянке у дома и открыл дверь.

- Вот, как просили, - один из охранников положил на сиденье раскрытый плед.

- Я сама дойду, - тут же произнесла я, подумав, что Бесов хочет передать меня в руки чужого мужчины. Пусть и в пледе.

- Не трепыхайся, Лиза, - вздохнул босс. Взяв в руки плед, набросил на меня. – Закручивайся плотнее. Стас прав, нечего охране пялиться на твою голую задницу. Я сам её ещё не видел.

Никому не отдал. Занёс в дом и ещё минут десять держал на руках, пока отдавал распоряжение охране. Затем прошёл в свою спальню и открыл дверь в душевую. Предположив, что это мне так тонко намекнули о том, что пора смывать с себя грязь пустыря, я выкрутилась из пледа и шагнула в душевую. Сняла футболку и протянула руку к кранам.

- Просто стой, - раздался за спиной голос Бесова. Он зачем-то переключил освещение на самое приглушённое и стал настраивать воду. – Горячо?

Я лишь кивнула, потому что голос пропал окончательно. Сделав шаг назад от слишком тёплой для меня воды, я поняла, что мужчина, как и я сама, полностью обнажён.

- Закрой глаза, - посоветовал он, начиная мыть мою голову своим шампунем. Я поспешно зажмурила веки, но совсем не от того, что боялась мыльного раствора. Так и стояла, пока он промывал мои волосы, скользя мыльной губкой по телу. Послушно подняла одну ногу, затем вторую, позволяя его рукам тщательно оттереть ступни. Наверное, они были самой грязной частью моего тела. Я ходила босиком по влажной, пропитанной грязью земле.

- Лиза, между ног сама помоешь или это сделать мне? – тихо спросил мужчина.

Я буквально подскочила от его вопроса.

- Нет! Не знаю. Я не уверенна…

- Нужно промыть. Ты лежала на земле и… лучше всё смыть. Попробуй сама, - настаивал он.

Я понимала, но не решалась коснуться сама себя пальцами. Мужчина медленно развернул меня к себе.

- Держись за меня, хорошо? Если не сможешь терпеть, сразу говори. А теперь расставь ножки. Вот так.

Я упёрлась руками в его плечи. Возможно потому, что он поднёс лейку с водой к самим бёдрам, я почти не чувствовала касания его руки. Не напряглась, когда он раздвинул пальцем складочки и слегка проник в лоно.

- Всё, хорошая девочка. А теперь постой под водой, я тоже обмоюсь.

Снова кивнула и чуть отошла в сторону. Здесь не было стенок душевой. Лишь бортики выложенного плиткой поддона. Места хватало с избытком. Но я не стала далеко отходить. Хотелось ещё постоять под упругими струями. Пусть смывают всё. Ничего не хочу помнить.

Вышла из душа, когда мужчина позвал меня по имени. Он успел вытереться и обернул вокруг бёдер полотенце. Я подняла руки, пока он вытирал меня, затем, завернув в сухое, промокал волосы.

- Лучше стало? - поинтересовался он, когда мы вернулись в спальню. – Хочешь, я принесу тебе выпить?

- Нет, не нужно, я почти не пью, - села на край кровати, теребя полотенце. – Не стало лучше. Я всё ещё чувствую внутри себя «это». Понимаете? Не могу избавиться от этого ощущения. Может, когда посплю, что-нибудь измениться.

- Может быть, - задумчиво повторил он. Повертел в руках свою майку, которую собирался дать мне и бросил на софу. Подошёл и вывернул меня из полотенца.

Глава 13. Чашка чая

Когда проснулась, Леона в кровати не было. Но на софе лежали его майка и рубашка. И новые домашние мягкие шлёпанцы. Видимо, послали кого-то из охраны купить. Плохо, что про трусики забыли. Чтобы не ходить по дому с голой попой, я уже была согласна на то, чтобы предмет нижнего белья мне купил посторонний человек. Это лучше, чем постоянно переживать, что майка задерётся в самый неподходящий момент. Ничего не оставалось, как идти искать хозяина дома и просить, чтобы меня скорее отвезли домой.

Босс вместе со своим верным цербером находились в столовой и что-то негромко обсуждали. Рядом вертелась горничная Лена, пытаясь греть уши, но Стас раздражённо цыкнул на неё и девушку моментально сдуло в самый дальний угол.

Я громко со всеми поздоровалась. Ещё и на меня подумают, что стою у дверей и подслушиваю.

- Садись завтракать, - кивнул мне начальник и посмотрел на Лену. Едва он вновь вернулся к прерванному со Стасом разговору, как Лена глянула на меня презрительным взглядом. Я лишь вздохнула. Девушка видела, что я несколько раз оставалась ночевать с Владом, а сегодня вышла из хозяйской спальни. В то время, как Влада не было в доме.

Если кофейник горничная поставила более-менее аккуратно, как и тосты с джемом, то тарелку с овсяной кашей и фруктами просто смахнула с подноса. Я не думаю, что Лена собиралась бросить её мне в лицо, скорее не рассчитала силу и ловкость собственных рук. Тарелка прокатилась по столу, едва не расплескав содержимое. Я поспешно придержала её рукой.

- Замени, - приказал Бесов, повысив голос на горничную. – Если тебя нужно учить, как обращаться с моими гостями, может, мне лучше найти более опытный персонал?

Лена схватила тарелку и побежала на кухню. А я совершенно перехотела есть. Совсем не удивлюсь, если горничная по дороге плюнет в мою порцию. От этой картины возмутилась не только я, но и мой желудок.

- Смотри, так мальчики гораздо симпатичнее выглядят? – спросил сидящий напротив меня Стас и протянул свой телефон. Ничего не поняв из его слов, я послушно взглянула в экран. А там…

Поднявшись с места, рванула к туалету, который находился недалеко от столовой. Меня больше не заботило, видна моя попа из-под рубашки и майки, или нет.

- Идиот! Зачем ты ей это показал?! – раздался за моей спиной голос главного дракона. Пусть порычат друг на друга, если заняться больше нечем.

Прополоскав рот, в столовую возвращаться не стала. Подниматься в спальню Влада, развлекая по дороге охранников в холле, мне тоже не хотелось. Вновь зашла в спальню Леона Руслановича и прилегла на край кровати. Вернётся же он в неё, рано или поздно. Придётся унизиться ещё раз, попросив вызвать мне такси. И заплатить за него. Поездка на другой конец города обойдётся мне в большую половину зарплаты за месяц.

К моему удивлению босс пришёл минут через десять. Принёс мне бутылку с минеральной водой.

- Пей маленькими глотками. Лена сейчас принесёт чай. Поешь позже.

- Спасибо, не нужно. Вы можете сказать, чтобы мне вызвали такси? И, пожалуйста, оплатите его. У меня нет таких денег. Я верну вам в конце следующей недели, - не глядя на него, попросила я. Морщится, наверное. Не царское это дело, такси секретарше вызывать.

- Залезай, - он поднял край одеяла и положил подушки выше. Когда я легла, накрыл до подбородка. Открыв воду, протянул бутылку. Пришлось вытащить руку из тёплого кокона, чтобы её взять.

- Лиза, останься в доме. Стас так и не смог узнать, кто стоит за твоим вчерашним «наказанием».

На его последних словах в спальню зашёл упомянутый цербер. Я положила бутылку с водой и, на всякий случай, спрятала руку обратно под одеяло. Вдруг, откусит?

- Твои мальчики не знали, кто их нанял, - снизошёл до объяснений босс по охране, обращаясь ко мне. – Подобными делами они занимались не первый раз. Им позвонили по телефону, дали подробную информацию, заплатили вперёд. Деньги привёз какой-то мальчишка. Телефон я пробил. Пустышка. Одноразовый номер. Место, где встречались с курьером – вдали от камер.

- Вы их убили, да? – тихо спросила я.

- В гости хотела пригласить? – хмыкнул Стас. – Мне информация нужна была. Кто виноват, что они такими хилыми оказались? Не переживай. Может, следующие посимпатичнее будут. Если, что, мы так спешить не станем. Получай удовольствие. Может, тебе за это больше интересного расскажут.

- Стас, хватит! – повысил голос Бесов.

- Вы думаете, что придут ещё? – не смотря на тёплое одеяло, мне стало холодно. Даже зубы застучали. – Я не брала ничьих денег. Не меняла контракт! И никаких маньяков-бывших у меня нет! Это всё не из-за меня!

- А оттрахать почему-то именно тебя хотели, - тут же услужливо напомнил Стас. – Несмотря на твою неказистую мордашку. Кому-то за это даже деньги пришлось проплатить.

- Ты язык за зубами держать можешь? – прикрикнул Бесов на друга и, открыв дверь, рявкнул в коридор. – Лена, где чай?!

Через пять минут мне прямо в руки вежливо вручили чашку на блюдце. Но я не спешила пить, вглядываюсь в янтарную жидкость.

- Что не так? – вздохнул босс. – Очень горячий?

- Если бы Лена плюнула, в чае это бы было заметно? – пробормотала я.

Бесов застонал и обхватил свою голову руками. А Стас наклонился и внимательно посмотрел в мою чашку.

Глава 14. Расчётный лист

Дядя Дима постоянно заходил ко мне в приёмную, но откровенного разговора у нас с ним не получилось. Он не знал ни о перестрелке возле моего дома, ни о том, что меня едва не изнасиловали. Я понимала, что он мне ничем не поможет. Рассказывать подобное пусть и самому близкому человеку было очень стыдно.

К тому же он постоянно напоминал мне о злополучном контракте. Верил, что его зачем-то подменила именно я.

Очередной гром перед грозой грянул в следующую пятницу. Моё приподнятое настроение перед выходными испортило то, что у всех сотрудников вызывает лишь радость. Впрочем, может и не у всех. Раньше лично у меня вызывало. Сегодня – шокировало. Расчётный листок.

Главная бухгалтер лично сунула мне его в руки зайдя в приёмную и убедившись, что начальство ушло на обед. Никакой премии и еще минус четверть оклада, минус вычет за пользование транспортом. И, конечно же, общая итоговая сумма оказалась ещё меньше, так как у меня был больничный за разбитую голову. В итоге, тем, что отражалось в расчётном листке, я могла оплатить лишь коммунальные платежи за квартиру и свой мобильный телефон. Если что-то и останется, то только на новую пачку чая.

Я скомкала бумажку, глядя в залитое дождем окно. Что делать дальше? Скоро осень. Я не смогу себе купить осенние сапоги. Наверное, буду обувать сразу зимние. В октябре.

Расклеивать листовки больше не пойду. Начнёт рано темнеть. Я теперь от собственной тени шарахаться буду.

Почему? Почему все не так? Спокойно, Лиза. Все обязательно наладится.

Но слезы уже текли по щекам, как струи дождя по стеклу. Опершись рукой о пластиковую раму окна, я разрыдалась, уткнувшись лицом в собственное предплечье.

- Лиза, что-то случилось? – я почувствовала, что Бесов стоит за моей спиной. И почему он так рано вернулся с деловой встречи и не пошёл в кафе на обед с остальными Горынычами? Только объяснений с ним мне еще не хватало. Взгляд шефа медленно прошёлся по моему столу, где стояла чашка с чаем и лежало надкусанное яблоко. – Лиза, а почему ты не на обеде?

Он уже всё понял и врать было бессмысленно.

Большая часть сотрудников, а их на производстве насчитывалось около двух тысяч человек (если брать две смены) обедала в заводской столовой. Цены там были ниже, чем в кафе и почти пятьдесят процентов стоимости обеда покрывало само предприятие. Но, на время крупного залёта эта льгота снималась. А у меня был тот самый залёт со снятием всех премиальных. Поэтому в сторону столовой я даже не смотрела.

А шеф не интересовался где я провожу время в обед, потому что был уверен, что я хожу в столовую. Вполне логично думал. На предприятии велась серьёзная охранная работа с постоянным видеонаблюдением, поэтому с его территории меня куда-то утащить было очень проблематично.

- Я …э-э.., - забывшись, я выронила расчетный листок, и он упал к ногам Бесова. Тот поднял его, глянул краем глаза, затем развернул скомканную бумажку.

- Лиза, это что?

- Так выглядят расчетные листы сотрудников вашей компании, если вы не знали, - ответила я, но тут же прикусила язык. Лучше не хамить. Может, ему не понравилось, что высчитывают лишь двадцать пять процентов, а не пятьдесят? По закону ведь можно.

- Что это за минусы?

Я угадала.

- Премия к окладу, которой я лишена и двадцать пять процентов оклада, вычеты за транспорт на работу. За столовую нет, так как её я лишилась автоматически.

- И сколько ты получаешь такую зарплату?

Что за идиотский вопрос?

- Уже за май был сделан перерасчёт. Июнь. И этот лист за июль. Ну, в июне было больше, потому что больничный я сдала в начале июля, и он вошёл в этот расчётный…

Я бы отступила назад, если бы было куда. Я все поняла, хотя он еще ничего не сказал. Сжалась, когда он схватил руками меня за плечи и стал трясти.

- На эти деньги нельзя прожить, а ты еще даешь матери. Говори, не молчи!

- Это не то, что вы подумали. Не плата за договор. Каждый вечер, почти до двенадцати ночи, и целыми днями в выходные я расклеивала объявления. Это легко проверить. Вы можете обратиться с запросом, и вам покажут весь мой доход. Я ничего не покупаю, лишь плачу коммунальные платежи! Хватит! Мне больно!!!

- Леон, что ты делаешь? Пусти её. Она сказала правду, - вернувшийся с обеда Влад оттащил от меня старшего брата и стал между нами.

- А ты куда смотришь? – рявкнул шеф на привалившегося к косяку двери Стаса.

Тот пожал плечами, почесав о косяк широкую спину, что-то рассмотрел на потолке и лишь затем прогавкал:

- Ты не говорил, что я должен тебе на стол каждое утро класть письменный отчёт о её доходах и расходах. Естественно, я слежу за этим. Бомж, который просит деньги на мусорке возле её дома за то, что помогает водителям выгружать строительный мусор из машин, тратит на еду больше. У него ещё бутылка водки сверху каждый вечер выходит.

- Но я не давал приказа делать из зарплаты вычеты, - слегка убавил огонь главный дракон и снова уставился на меня. – Лиза, ты хотя бы знаешь, на каком основании у тебя вычитывают?

- Приказ был. Правда, задним числом. Я видела его в документах на подпись у Владислава Николаевича, - пробормотала я. – За подписью главного бухгалтера. Это обычная для нас практика. Вы или Владислав Николаевич даёте такой приказ в расчётный отдел, там всё высчитывают, пишут необходимые статьи, а главный бухгалтер утверждает.

Глава 15. Самая удобная

В субботу вечером мы с Владом ужинали только вдвоём, не считая нескольких охранников, которые находились в отведённом для них помещении. Где был Стас я не знала, да меня это и не интересовало.

Но пустота на том месте, где обычно сидел Леон неприятно скреблась прямо в моём сердце. Не удержалась, спросила об этом у Влада.

- А тебе какая разница? – удивился он.

- Никакой. Подумала, может на производстве что случилось, - соврала я.

Мужчина немного помолчал, словно думая, говорить мне или нет, но произнёс:

- Кто-то из знакомых Леона по клубу сегодня пообещал познакомить его с девушкой. Она фотомодель. Конечно, я могу ошибаться, но её очень заинтересовали его возможности в отношении её карьеры. Если учесть, что девушка неглупа и очень привлекательна, все у неё получится быстро.

- А что в этом плохого? Может, твой брат ей действительно нравится? - поинтересовалась я. – Почему он должен не нравиться?

- Потому что, Лиза, все не так просто. У Леона существуют определенные проблемы в сексе. На очень серьезном уровне. У меня нет желания говорить о причинах, но он тоже хорошо это знает. Я не верю в чудеса любви и подобное. Все закончится, как всегда. Очень печально. Понимаешь?

Я не понимала. Слишком мало информации, слишком много недосказанности. Кто-то любит блондинок, кто-то брюнеток, кто-то смотрит порнофильмы, кого-то возбуждают только полненькие. И масса других, более серьезных предпочтений. Или отклонений.

- Я не знала, что Леон Русланович посещает клубы. А почему ты с ним не поехал? Ты же любишь подобные развлечения, - удивилась я.

- Потому что это необычный клуб. Там собираются люди с определёнными интересами. Но Леон посещает его редко. Всегда со Стасом. В этом клубе тоже нужно полностью контролировать себя. Там строгие правила и ограничения. Как правило, Леоном интересуются лишь из-за хорошей финансовой выгоды. А Стас смотрит, чтобы наш босс полностью не слетел с катушек.

- Но сегодня он поехал один?

- Да. И не в клуб. Девушка хочет с ним встретиться вне стен клуба. Знает о его предпочтениях и её всё устраивает. По мне, так всё это стрёмно как-то. Обычно Леон тоже так не поступает. Наверное, она слишком понравилась ему. Ладно, хватит о нём. Давай лучше о нас.

- Давай о нас, - согласилась я. - Влад, зачем тебе я?

- Ты мне нравишься, очень, - протянув руку, он стал гладить пальцами верх моей ладони. – Мы сегодня снова вдвоём. Почему бы не доставить друг другу удовольствие? Тебе нравилось заниматься со мной сексом. Мне тоже.

- Ты самый красивый мужчина, которого я встречала в своей жизни. Но я, не самая привлекательная из твоих женщин, - согласилась я.

- Ты самая удобная, - тоже честно признался он. – Видимо, я повзрослел. Предпочитаю внутренний комфорт внешнему фасаду. Хочешь комплимент?

- Даже не знаю.

- В тебе нет ничего, чтобы меня раздражало.

Мы вместе поднялись на второй этаж. Крепко держа меня за руку, мужчина потянул в свою спальню. Я позволила. Совсем недавно нам было очень хорошо вместе. Даже Леон посоветовал дать нам обоим шанс. Просто так, для развлечения, он бы не стал подобного говорить.

Руки Влада были ласковы и нежны. Красивое сильное тело влажно блестело в неярком свете. Он умел не любить намного лучше, чем многие любят. Медленно освободил меня от остатков одежды, мягко опрокинул на свою твёрдую кровать. Моему телу тут же стало некомфортно. Или дело совсем не в кровати?

Я уже собралась его оттолкнуть, когда в окно спальни ударил свет мощных фар. Влад тоже отвлёкся и облегченно выдохнул:

- Леон вернулся.

Вскоре в холле раздался громкий женский смех, и Васильев грязно выругался. Он надел брюки, продолжив нервно расхаживать по спальне. Открыл дверь, чтобы лучше слышать всё, что происходит внизу.

Я молчала, завернувшись в одеяло. В воздухе повисло не понятное мне ожидание.

Затем смех сменился криками, перешедшими в вопли. Влад вылетел из спальни. Самым благоразумным делом для меня было остаться в комнате. А еще правильнее – сбежать. Но, благоразумие никогда не было моей сильной стороной. Набросив рубашку Влада, я побежала за ним. В спальню Леона.

Девушка яростно боролась с Леоном, пока он не толкнул её на колени, сжимая руками шею и грубо срывая одежду.

- Я не знаю, где он теперь, - прошептал Влад. – Если я попытаюсь подойти, он свернет ей шею. Это дело одной секунды. Было бы лучше, если бы она так не сопротивлялась. О, черт!

Руки Леона еще сильнее нажали на шею партнерши. Она захрипела. Мужчина слегка ослабил хватку. Влад обхватил руками собственную голову.

- Скорее звони Стасу, - приказала я. – Немедленно звони.

Влад сам сказал, что Стас всегда с Леоном, значит, должен знать, что делать. Но Стас не появится по взмаху волшебной палочки, а что-то предпринимать нужно именно сейчас.

- Пожалуйста, пожалуйста, помогите мне, - заверещала девушка. Я посмотрела на неё. Очень молодая. Красивая. Не больше двадцати. Довольно высокая, особенно по сравнению со мной. Около метра восьмидесяти. Кажется, Влад вечером упоминал, что девушка – фотомодель. И соответствует вкусу всех трёх братьев – аппетитная синеглазая блондинка с пышной грудью и попой. И почему я всё время думала, что модели – это худосочные плоские доски?

Глава 16. Пробуждение

- Леон, вы меня слышите, Леон? – пыталась достучаться до его сознания. Но на лице мужчины не дрогнул не один мускул, не мелькнула тень узнавания.

Рука с кинжалом, занесённая над моей грудью, стала медленно опускаться. Я вцепилась пальцами в простыни холодея от ужаса. Кончик острого лезвия легко скользнул по ложбинке между полушариями. Боли я не почувствовала, но следом за лезвием потянулся тонкий длинный порез.

- Леон, где ты? – взмолилась я. – Кого мне теперь звать? Где тебя искать, когда ты мне так нужен?

Что-то дрогнуло внутри него. Но чёрный зрачок по-прежнему затапливал зелёную радужку.

- Леон, услышь, услышь меня, - я обхватила ногами его спину. – Мне страшно, мне очень-очень страшно.

Его глаза прошлись по моим разведённым бёдрам. Рука с кинжалом опустилась следом за взглядом.

Только не это!!!

- Леон, - простонала я.

Холодное лезвие плашмя прижалось к гладкому лобку. Я застыла, боясь пошевелиться. Он чуть надавил, но не царапнул, затем повёл ниже. Я замерла от ужаса.

- Не шевелись, Лиз, - хрипло прошептал и развёл пальцами нежные складочки, чтобы острое лезвие не коснулось их. Чуть двигал кинжалом, но не ранил. Он так и не снял брюки, но я видела, как набухает и крепнет мужской член. Прошлый раз я не обратила на это внимание, но теперь чётко увидела его принадлежность к исламской культуре по отсутствию крайней плоти. И на столе в его доме никогда не было блюд из свинины. В основном говядина и курица, намного реже – рыба.

Кем был этот человек? И, главное, кем он являлся теперь? И кем в его глазах была я?

- Возьми в руку, - приказал мне, убирая кинжал в сторону. – Коснись себя.

Сделала, как он говорил. Обхватила ладонью крупный возбуждённый член, ещё влажный от смазки, немного поласкала пальцами. Мне нравилось его трогать, если бы он только всё полностью осознавал, а я не боялась, что в любую секунду он вновь станет безжалостным монстром. Медленно провела по своим влажным и нежным складочкам, как он недавно водил острым лезвием кинжала. И вскрикнула, когда мужчина резко проник внутрь.

Упала на спину, разбросав в сторону ноги. Он вновь брал меня яростными грубыми движениями и обхватывать ногами его спину было невозможно. И, чем сильнее росло его возбуждение, тем больше он проигрывал битву с самим собой. Вновь рванул меня за волосы, вынуждая стать на колени и ещё сильнее врезаясь в меня сзади. В крепкой руке мелькнуло острое оружие, прижалось к моему позвоночнику. Боли не было, но я понимала, что каждый выпад его тела отражается порезами на моей коже.

В какой-то момент перед моими глазами вновь мелькнули его пальцы, испачканные моей кровью. Плотная темнота, сжалившись, окутала моё сознание.

Что-то резкое и остро пахнущее выдернуло меня из забытья. Я громко чихнула от сильного запаха.

- Живая? – поинтересовался Стас и убрал смоченную какой-то гадостью ватку из-под моего носа. – Больно?

Я попыталась посмотреть на собственную спину.

- Не знаю. Должно болеть?

- Порезы больше похожи на царапины. Не глубокие, через пару дней и следа не останется. А ремешок ещё долго помнить будешь. Сейчас смажем твою попу заживляющей мазью, затем выпьешь таблетку и поспишь, - ответил он.

Я лежала на животе, как и была, полностью обнажённой.

- Стас, а накрыть меня можно?

- Можно. Но, если начну мазать через одеяло, вряд ли поможет. Не беспокойся, я не пёс, на кости не бросаюсь, - успокоил меня мужчина.

Мой блуждающий взгляд прошёлся по спальне. Никого. Леон, так и оставшись в брюках, лежал чуть дальше от меня на кровати. Его глаза были закрыты.

- Что с ним? – невольно вырвалось у меня.

- Ничего. Спит. Часа через два оклемается, - буркнул Стас, втирая в мои ягодицы прохладный гель. Сразу стало легче.

- Что произошло? – спросила я, не надеясь на ответ. Мускулистый Горыныч всегда был немногословен.

- Пока точно не знаю. Кто-то пообещал этой дуре Каролине крупную сумму за то, чтобы она сегодня легла под Леона. Да ещё какой-то дряни приказали ему подлить. Сказали, что у мужика не стоит, нужно помочь. Так как она у нас девственница, может заинтересовать Леона настолько, что тот на ней женится. По факту «этот кто-то» рассчитывал, что от Каролины останется одно большое мокрое место. Даже с полицией подсуетился. Они припёрлись сюда, надеясь увидеть жестко изнасилованный труп бедной молодой девочки, разрезанной и разорванной на британский флаг богатым извращенцем, - как всегда не стал выбирать выражения Стас.

- Они почти это увидели, - ужаснулась я. – Где эта девушка?

- С Владом. Уже сама поняла, что вляпалась в самое настоящее дерьмо. Боится домой возвращаться.

- Но она же видела этого заказчика?

- Не совсем. Они встречались только в клубе. А там многие мужчины и женщины носят маски, особенно в период общения, когда нет сексуальных контактов. В клубе приличные членские взносы. Далеко не всем по карману. И своими настоящими лицами, как и фамилиями, там светить не любят. Всё, что смогла сказать Каролина, что мужчина, который с ней общался, приятный, располагающий к себе. Высокий, плечистый, около пятидесяти, плюс-минус пару лет. Очень легко входит в доверие. Я, конечно, попытаюсь проверить всех посетителей клуба, но это займёт много времени. Там очень сильно оберегают личную жизнь каждого клиента и никаких записей не ведётся. За это платят большие деньги, - добавил Стас и набросил на меня простыню. Достал из кармана небольшую коробочку с таблетками и, выдавив одну из блистера, засунул мне в рот, дав запить стаканом воды. – Допивай до конца. Это обезболивающее со снотворным эффектом. Засыпай и не бойся. Я останусь в спальне пока Леон полностью не придёт в себя. Ещё один вопрос: ты видела, откуда взялся нож? Был у Леона с собой?

Глава 17. Баба с возу, кобыле легче

Проснувшись утром, я услышала тихий разговор. Сама я лежала на другом боку, а Бесов, соотвественно, поддерживал меня с другой стороны. Значит, ночью он вставал, чтобы перейти на вторую сторону кровати.

Сразу открыла глаза. Не хотелось, чтобы мужчины подумали, что я подслушиваю.

Стас тоже лежал на кровати, только поверх одеяла.

- Больше всего во всей этой истории меня смущает появление ножа под подушкой, - говорил он. – Сам заползти туда он не мог. Его положили. И этого не мог сделать любой желающий с улицы. Лишь тот, кто живёт в доме, либо обслуживающий персонал, либо кто-то из охранников.

- Я не делала этого, - тут же стала оправдываться. Почему-то казалось, что в первую очередь подумают на меня. – Я понятия не имела о существовании кинжала. Это ваш?

- Да, - задумчиво протянул Леон, продолжая гладить меня по плечу. – Дельная мысль. Стас, а кто мог знать о кинжале? Я, да ты. Даже не уверен, что Владу было о нём известно.

- Ты прав, - согласился начальник безопасности. – Похоже, что кто-то роет под тебя основательно.

Мой взгляд упал на наручные часы Леона. Одиннадцать дня! Уже прошла половина суток с того момента, как…

- Больно? Сейчас обработаем, - уловил моё напряжение Бесов.

- Терпимо. Леон Русланович, мы вчера говорили про таблетки, - попыталась напомнить, косясь в сторону Стаса. Сейчас обратно скажет какую-нибудь гадость. – Уже время. Они могут не подействовать.

- Не нужно таблеток, - твёрдо произнёс мужчина. – Пусть будет, как будет. Если ты забеременеешь, значит, ребёнок родится.

- Ребёнок?! У меня?! – не поверила своим ушам я. – Леон Русланович! С вами всё в порядке?

- А что со мной не в порядке, Лиза? – неожиданно рыкнул он на меня. – Почему, когда ты убегала из постели Влада тебя совсем не волновал возможный ребёнок? А мой волнует? Какая разница? Не успела глаза открыть, сразу – про таблетки. Всю ночь о них думала?

В дверь раздался громкий стук, после чего в спальню заглянул тот, о ком только что вспоминали – Влад.

- Леон, можно тебя на пару минут? – попросил он.

Бесов ещё раз зло зыркнул на меня и вышел из комнаты. Я удивлённо посмотрела на Стаса:

- Что я не так сказала?

Тот пожал плечами.

- Леон всегда очень остро реагирует на упоминание о его происхождении. Даже в Гарварде его этим постоянно задевали. Те, которые на весь мир кричат, что дети не отвечают за грехи отцов. Наверное, ты своими словами снова это спровоцировала. Кстати, по нашим законам ребёнок в случае развода, смерти матери и так далее, всегда остаётся с отцом. Если ты родишь, Леон заберёт ребёнка. Здесь без вариантов.

- Мы не у вас на родине, - напомнила я.

- Какая разница. У вас тоже всё продаётся и покупается.

- Стас, пожалуйста, купите мне таблетки. Я сразу вам деньги отдам!

- Без меня, Лиза, - покачал он головой. – Я никогда не пойду против Леона. А ты следующий раз подумаешь, нужно ли лезть не в своё дело. Добро часто наказуемо. В твоём случае - всегда.

Лена принесла мне обед в спальню. Аккуратно поставила и исчезла. Я к нему не притронулась. Не было времени. Как говорят: спасение утопающего – это дело рук самого утопающего. Пользуясь тем, что все собрались в столовой, даже звонкий смех Каролины был слышен оттуда, я поднялась в свою комнату.

Морщась от боли, натянула брюки и кофточку, прихватила с собой сумочку. Днём двери дома были открыты, а охрана не стала меня останавливать. Такой приказ, видимо, им никто не давал.

Коттедж Бесова, относительно небольшой по размеру, находился в пригороде столицы среди таких же дорогих собратьев. Каждый строился по индивидуальному проекту и был обнесён высоким забором. Нужной мне аптеки здесь не наблюдалось, как и других объектов инфраструктуры. Ничего не должно нарушать спокойствие тяжело трудящихся! Пришлось выйти из дорого столичного микрорайона и пойти по автомобильной дороге, между двух полей, обсаженных колхозной кукурузой в сторону виднеющихся впереди обычных многоэтажек.

Удалось пройти почти половину расстояния, когда сзади послышался рокот двух тяжёлых мощных автомобилей. Примерно такой звук издавали машины Бесова и его усиленной в последнее время охраны. Я не была уверена, что едут именно за мной. Может, босс лишь вздохнёт с облегчением, когда увидит, что я ушла. Как там в народе говорят: «Баба с воза, кобыле легче». В нашем случае – жеребцу. И не одному. Никто не будет мешать налаживать отношения с Каролиной. Влад назвал меня удобной. У блондинки, понятно, найдётся значительно больше достоинств. Как бы не передрались между собой за невинную прекрасную принцессу три головы Горынычей.

Гул машин приближался, и я с трудом подавила желание рвануть в кукурузу. Даже, если это босс. На работе всё равно встретиться придётся. Другой у меня пока нету. Поскандалим без лишних свидетелей. Голубое небо, он, она и кукуруза. Чем не настоящее свидание?

Рокот моторов заглушил рёв скоростного мотоцикла. Я всё же обернулась. Никакого предчувствия не было. Лишь неприятное чувство того, что что-то быстрое несётся тебе прямо в спину. Не в переносном смысле! С сумасшедшей скоростью байкер нёсся прямо на меня! На несколько минут я замерла, превратившись в соляной столб.

Глава 18. Бабуля

Сам Стас сразу же прикрывает собой родственника. Предварительно убив меня собственным взглядом, тоже дёргает себе за спину. Мы делаем ещё несколько шагов, когда дверца машины открывается и на дорогу выходит сухонькая старушка. Лет восьмидесяти.

- Парни, не расслабляемся, - приказывает Стас.

- Отпустите внучку, - говорит «бабушка», едва мы подходим ближе. – Погуляли и хватит.

- Ещё не нагулялись, - отвечает Леон. – Что-то не припоминаю вас, бабушка. Кажется, у моей жены такой ещё с утра не было.

- А к вечеру появилась, - не теряется старушка. – Отпустите девушку. Не стыдно, вшестером и на одну? У нас в стране женщин больше, чем мужчин. Что ж вы, такие видные, каждый себе не найдёте? У меня внук служит в полиции. Там дед в салоне машины уже ему все ваши номера переслал.

- Ничего, пусть в гости приезжает. Мы ему тоже в ответ денег перешлём, - ржёт Стас. – Как думаешь, нас послушает или тебя, бабуля?

- Девушку отпустите, - не сдаётся старушка.

- Всё хорошо, - пытаюсь улыбнуться я, сжимая ладонь Леона. – Мы в детстве из початков кукурузы кукол делали. Ехали мимо, я попросила мужа сходить посмотреть. А там настоящее болото после дождей, поскользнулась, упала.

- И вся стая о тебя споткнулась? – не сдаётся бабуля, кивая головой на охрану.

- Бестолковые, что с них взять, - неожиданно улыбается Бесов. – Были бы с мозгами, как ваш внук, в полиции бы служили.

- А кукол не нашли? – не отстаёт моя защитница.

- Там кукуруза мелкая, - смеётся Леон. – Здесь, у дороги, крупнее. Стас, нарви Лизе кукол.

- Чтобы волосы разные были, - прошу я.

- Идём, - Стас толкает в бок одного из охранников и скрывается в самой высокой кукурузе. Через пять минут возвращаются, неся с собой около десяти початков. С разными «волосами».

- Вот белые, зелёные, красные, фиолетовые, - показывает мне Стас и тихо добавляет. – Знаешь, куда я тебе дома эту кукурузу засуну?

- Выспела, говоришь? – недослушивает бабуля и подходит к нам. – Правда, спелая. Знать бы ещё, чем они тут её удобряют? Нашим куркам на целую неделю хватит. Не отравятся?

- Так на рынке точно такую продают. Думаете, с другого поля? – подключается к разговору один из охранников.

- И то правда, - соглашается бабуля. – Детка, они точно здесь тебя не сильничать собрались?

Я не сразу понимаю значение слова, затем, поняв, краснею и зачем-то ещё крепче прижимаюсь к Леону.

- Нет, всё в порядке, - отвечаю сердобольной бабушке. – Спасибо вам, что остановились.

Старушка смотрит, как рука мужчины осторожно обнимает меня за плечи.

- Правда, муж?

Осторожно прячу свою правую руку в широкой ладони Бесова, чтобы глазастая бабуля не увидела отсутствие кольца. Как можно счастливее улыбаюсь:

- Правда. Недавно поженились.

- Ребёночка ждём, - делится секретами "супруг." – Ни в чём ей не отказываю. Захотела в кукурузу, значит в кукурузу. Села попой в лужу, тоже ничего, достали. Вернёмся домой – отмою. Вы извините, но нам пора. Кушать уже нужно. Видите, какая худая? Как такой ребёночка рожать? Я говорю – кушай больше, а она всё о фигуре заботится.

- Боюсь, что другую найдёшь, когда я стану толстой и некрасивой, - мило улыбаюсь в лицо "супругу" и перевожу взгляд на старушку. – Люблю его очень. Переживаю, чтобы не бросил.

- Не бросит, - почти неслышно произносит Стас над моим ухом. – Ещё три жены сверху возьмёт. Нам четыре раза жениться можно.

- Отнеси бабушке кукурузу, - говорит Леон одному из охранников. – Лиза, какую себе оставишь?

Я выбираю с самыми густыми белыми волосами. Прощаемся с боевой старушкой и наконец-то садимся в машину.

- Ложись, - говорит мне Леон, помогая лечь на бок и удобно устраивая мою голову на своих коленях. – Ещё немного потерпи. Сейчас разденем твою попу и мазью намажем.

- Ещё ремнём бы пару раз пройтись, - добавляет с переднего сиденья Стас и машет перед собой оставшимся початком. – И кукурузу туда засунуть, чтобы лучше запомнила.

- Прикрой рот, - рявкает Бесов. – Своим подчинённым засовывай, а то они у тебя только тем местом и думают.

Вернувшись в дом, мы сразу прошли в хозяйскую спальню. Зайдя в ванную, я поспешно разделась. Попу жгло так сильно, что терпеть дальше просто не было сил. Взяв пустой мусорный пакет, босс бросил туда свои испачканные брюки, затем мою майку и брюки.

- Куда это? – тут же спросила я.

- На выброс.

Понятно, что у него брюк – целый гардероб. Может и два раза на день выбрасывать. И мою майку уже ничего не спасёт. Дома бы я ей ещё пол несколько раз помыла.

Две недели назад лишилась одних из двух джинсов, благодаря кем-то нанятым уродам. А сегодняшние брюки – вообще в одном экземпляре. Когда пятая точка заживёт, на неё надеть будет нечего. Чувствуя, как краснеют щёки, полезла возвращать свои брюки из претендентов на городскую свалку.

- Что ты с ними делать будешь? – удивился мужчина.

Глава 19. Предложение

Следующие два дня Бесов на работу не ездил. Сильно болела спина. Фактически мы всё это время провели с ним в кровати. Только он выходил из спальни на завтраки и ужины, а я оставалась в комнате.

Несколько раз заходил Стас. Влад не зашёл ни разу. Но я знала, что Каролина тоже оставалась в доме. Похоже, забыв «об удобстве», генеральный директор переключил всё своё внимание на аппетитную фотомодель.

В понедельник, перед обедом, зашла Каролина. Сообщила, что ездила с охраной к себе на квартиру за вещами и, по дороге, купила мне несколько новых ночных рубашек и комплектов белья. Так приказал Леон Русланович. И оплатил, видимо, он.

Когда девушка ушла, я развернула покупки. Всё оказалось дорогим и моего размера. Но модели были более открытыми, чем я покупала себе сама. На мой взгляд, совсем не подходили для совместного времяпрепровождения в кровати с собственным начальником. Если, конечно, целью не ставилось оставить начальника в этой самой кровати.

Понятно, что Каролина выбрала вещи на свой вкус. У меня и у неё он оказался совсем разным.

Вернувшийся в спальню Бесов лишь посмеялся и сказал мне не выходить в таком виде из комнаты. Но я и сама не стала бы этого делать.

Но в среду я поняла, что больше не могу пялиться в стену и решила поужинать со всеми. Незадолго до возвращения братьев приняла душ. Когда придёт Леон, попрошу, чтобы принёс мне из комнаты что-нибудь из оставшейся одежды.

Ожидая начальника, я сидела на кровати в новой симпатичной рубашке на тонких бретельках, отделанной кружевом и расчесывала влажные волосы. Но вместо Бесова пришёл его брат. Появление Влада оказалось настолько неожиданным, что я растерянно спросила:

- А, где Леон?

- А, зачем он тебе? – прищурился мужчина, медленно рассматривая меня. Что-то нехорошее мелькнуло в его глазах, и я натянула на себя одеяло. Васильев резко отбросил его в сторону. – С каких пор ты от меня закрываешься? Еще и недели не прошло, как ты лежала подо мной голая. Что? С ним понравилось больше? И не смотри на меня так. Все вы одинаковые. Кто-то стоит десять тысяч, а кто-то миллион.

Я залепила ему пощечину. Он не ударил в ответ, потому что не ожидал этого, но толкнул меня на кровать. Я уперлась ногой в его живот.

- Влад, лучше уйди.

Его рука забралась мне под рубашку. И это мне совсем не понравилось.

- Не трогай меня, не прикасайся.

- Привыкай, - ответил он. – Ему нравится на это смотреть. Другого выхода у тебя не будет, если хочешь остаться с ним.

- Отпусти меня, чтобы я не сделала, не тебе судить. Ты оставил меня здесь, даже не поинтересовавшись, хочу ли я этого! Ты три дня сюда не заходил, - напомнила очевидный факт.

- А ты легла под него! – выплюнул он.

- А ты смотрел. Утешал свою Каролину и наплевать тебе было на меня, - закричала я. – Ты ничего не сделал!

- Зато ты все сделала! – рявкнул он. – Тебя теперь не вытащить из этой кровати. Ничего, можно и на ней. Меня не вытошнит.

Я ударила его ногой в живот, а он схватил меня за волосы. Мы обменялись парочкой оскорблений. Я укусила его за руку и откатилась в угол кровати, под самую стенку. Он обозвал меня очень некрасивым словом и, став коленями на постель, попытался вытащить из угла.

- Достаточно! – как обычно, бесшумно зашедший Леон перехватил руку брата и встал между нами.

- Не лезь! – отмахнулся Влад. – Разберемся без тебя.

- Не в этот раз, - возразил Бесов. – Только попробуй еще раз оскорбить её! Развернулся и вышел из моей спальни. Чтобы я больше тебя здесь не видел.

- Я трахал её! – неожиданно усмехнулся Васильев. – Будешь подбирать после меня?

- Я тебя не ударю и ничего тебе не скажу только потому, что ты мой младший брат, - спокойно произнёс Бесов. – Я дал обещание маме присматривать за тобой. Но, если ты ещё раз позволишь себе открыть свой рот и сказать что-то подобное, я терпеть не буду. Сядешь в машину и покинешь мой дом.

- Выгонишь меня вместо неё? - указал Влад в мою сторону.

- Не вместо неё. А за твои собственные поступки, - покачал головой мужчина. – Учись нести за них ответственность.

Появившийся на пороге спальни Стас что-то сказал на незнакомом языке. Наверное, на афганском. Впрочем, насколько мне было известно, единого языка там не было. Говорили на нескольких диалектах. Леон отрицательно покачал головой и тоже что-то произнёс в ответ.

Васильев выскочил первым, а Стас, ещё раз внимательно посмотрев на босса, вышел сзади, тихо и плотно прикрыв за собой дверь.

Я сильнее закрутилась в одеяло. Хорошего настроения, как и не бывало.

- Леон Русланович, мне нужно уйти, - произнесла, не глядя на него. В одном Влад прав. Зачем я нахожусь в этой кровати? Чего жду? На что напрашиваюсь?

- Дом ты не покинешь, - всё также спокойно ответил он. – Это небезопасно и не подлежит обсуждению. А теперь посмотри на меня!

Понимая, что не стоит его драконить, подняла голову. Он не попробовал приблизиться, просто смотрел в глаза.

- Лиза, я не буду, как Влад, кричать и впадать в крайности, как и предлагать дважды. Спрошу только один раз, поэтому ты хорошо подумай, прежде, чем ответить. Чего хочешь ты сама? Остаться здесь или уйти в комнату наверху? Подумай без оглядки на Влада, условности, того, что ты чувствовала даже час назад. Ты можешь уйти в комнату или остаться здесь. Без объяснений. Что ты хочешь сама?

Глава 20. Как ты жила?

- А моя бабушка говорила, что незамужнюю девушку нельзя на угол и на край стола садить, - защебетала Каролина. – Тогда никогда замуж не возьмут.

- Серьёзный аргумент, - пророкотал Стас. – И рабочий. Лиза, ты же в своём отделе на самом краю сидела? А дома, наверное, всегда на углу? Вот чего, тебя, оказывается, замуж не берут. Даже посреди чужой спальни забыли.

- Всё сказал? – спросил у друга Бесов, но его глаза улыбались. – Садись, Лиза, на моё место. А я – рядом. К бабушкиным советам всегда нужно прислушиваться.

Повернулся к горничной, прикрикнул:

- Лена, кого ждём? Снова спишь?

За следующим ужином Леон напомнил Стасу о том, что завтра после обеда нужно съездить со мной в магазин за одеждой.

- В какой именно магазин? – уточнил босс по охране. – Мне нужно знать где это, чтобы предварительно посмотреть место. Лиза, куда мы едем?

- Я не знаю, - честно призналась, потому что больше сказать было нечего.

- Можно в «Королеву». Там сейчас поступления новых осенних коллекций, - предложила Каролина. – Моё сегодняшнее и вчерашнее платье как раз оттуда. Владик, а мы вернёмся за той сумочкой, что мне понравилась?

Все, кроме покрасневшего Васильева, улыбнулись. Мне тоже было не до веселья. Как выпутаться из неловкой ситуации? Нужно было не идти на поводу у гордости, а честно признаться Леону, что посетить я могу лишь узбекский подвальчик недалеко от своей квартиры. Там, где выброшенные им трусики покупала.

Бесов, скорее всего, понятия не имеет о ценах. Не представляю его ходящим по магазинам. Да и его гардеробом, наверное, занимается кто-то из личных помощников. Может, даже собственная мать. Чем ей в своих хоромах заниматься? Кажется, Васильев об этом что-то упоминал.

- «Королева» слишком дорогой для меня магазин, - ответила я. Не молчать же, когда все на тебя смотрят.

- А на какую сумму ты рассчитываешь? – поинтересовалась Каролина.

Я назвала. Леон тоже её знал, поэтому смысла скрывать не было.

- О! – красиво вытянула губы блондинка. – Может, на рынке что-то посмотреть? Иногда там продают фабричные вещи. Они там почему-то дешевле, чем в магазинах.

- Съездим в «Королеву». Вместе, - поставил точку Бесов. Я открыла рот, но он хмуро глянул на меня. – Лиза, обсудим позже. Стас, задача ясна?

- Ясна, - хмыкнул тот. – А точно поедем, чтобы мне зря лишнюю работу не делать? Или кто-то ближайшую неделю снова сесть на попу не сможет после дальнейшего обсуждения?

На этот раз даже Каролина притихла и поспешно выключила играющую на планшете музыку.

После ужина Леон, как обычно, ушёл в душ. Я, бывшая там до возвращения Горынычей, переоделась в рубашку и накрылась одеялом почти с головой, придвинувшись к самой стене. Мужчина спал в пижамных брюках, не накрываясь одеялом. Я больше не использовала его в качестве подставки для своего тела и могла откатиться как можно дальше. Вдруг решит, что я уснула?

- Лиза, - сильная рука стащила с меня одеяло. – Сама вылезешь из угла или это намёк на то, чтобы я тебя там зажал?

- Не намёк, - я пододвинулась ближе к центру кровати и повернулась к нему лицом. – Что я должна вам сказать?

- Как ты жила?

- У меня в должности юриста зарплата была, конечно, больше, почти в два раза. Я гасила кредит за учёбу, что-то давала маме. У отчима проблемы со спиной, он не может работать на тяжёлых работах. Устроился сторожем в государственный департамент охраны. Там чуть больше минималки платят. Этой весной заменила памятник на могиле отца. Старый совсем рассыпался. Конечно, я каждый месяц что-то покупала: то туфли, то сапоги, то крем для лица. Квартира старая, с ней тоже постоянные проблемы: то сантехника потечёт, то что-то из бытовой техники сломается. В прошлом году соседи сверху кухню залили. Обещали, обещали всё исправить, но так ничего не возместили. Понимали, что не пойду в суд. Кажется, что там четыре метра? Но ламинат, обои, шпатлёвка под них. Оплатить не только материалы, но и работу мастеров. На жизнь мне хватало, но откладывать не получалось. Думала, что со всем разберусь, что в следующем месяце станет легче. Здесь этот дурацкий договор.

- Ну, а этот твой, дядя Дима? Я так и не понял, он твой родственник?

- Нет. Лучший друг папы и мой крёстный отец. Они одноклассниками были. Затем вместе поступили в вертолётное училище. Сразу оттуда попали в Афганистан. Перед отправкой туда у них был месяц отпуска. Они вернулись в пригород, где до этого жили. На соседней улице от моей мамы. Когда мама узнала, что беременна, они оба уже служили в горячей точке. Дядя Дима вернулся, а отец нет. Он даже на маме жениться не успел. Я не была желанным ребёнком. Хотя отец меня признал, его родственники общаться со мной не хотели. Дома меня не унижали, конечно, и голодом не морили, и в обносках я не ходила. Мне и дни рождения справляли, и подарки дарили, но не любили. Понимаете? Я это всегда чувствовала.

Резко замолчала, поняв, что сказала лишнее. Зачем эти ненужные подробности? Никому не говорила, лучше и дальше молчать. Но мужчина смотрел мне в лицо и кивнул, чтобы я продолжала.

- Дядя Дима тоже подарки покупал. На выходных меня на карусели в парк водил, в кинотеатр на мультики, сладости приносил. Он три раза женился, но всё время разводился. Каждой жене изменял с другой, следующей. И своих детей у него не было. Когда только очередной роман начинался, мог у нас полгода не появляться, затем приходил и снова исчезал. Я не обижалась. Понимала, что он ничего мне не должен, что он всего лишь друг погибшего отца. Когда появилась должность в отделе, поговорил обо мне с отцом Влада. Тот пригласил меня на собеседование, попросил характеристики с места учёбы, сказал, что с чего-то нужно начинать. Ради работы мне пришлось перевестись с очного на заочное отделение, но взятый кредит чем-то нужно было гасить, и я согласилась. С дипломом юриста, без опыта и нужных знакомств, хорошую работу тоже найти непросто.

Глава 21. Деньги

В два часа дня Леон возвратился из офиса. Всем домом пообедав в столовой и прихватив с собой Стаса, мы уехали в «Королеву». С советом Каролина не ошиблась. В магазине было всё: начиная от нижнего белья и заканчивая плащами, пальто и шубами. Даже небольшой отдел с золотыми украшениями имелся.

Ещё в доме я чётко решила, что мне нужно: пару комплектов белья, более удобные, чем нарядные платья, два брючных костюма, несколько блузок и юбок для офиса. Одна сумочка, потому что две имеющиеся у меня будут портить весь образ своим потрёпанным видом. И одно осеннее пальто. Похожую модель, только в десять раз дешевле, я насмотрела ещё весной, но так и не купила.

Надеть его можно будет недели через две, может, три. За это время я, скорее всего, уже вернусь домой. Если не убьют. Тогда оно совсем без надобности будет. Если выживу, значит отложу с трех зарплат и куплю в соседнем магазинчике у узбеков похожее.

- Всего час, похвально, - прокомментировал Стас и задумчиво посмотрел на вещи, которые я отложила для оплаты. Затем перевёл взгляд на соседнюю примерочную. Три продавщицы сгибались под тяжестью вещей, которые отложила моя «соседка».

Леон, сидевший на удобном диване, оторвал взгляд от ноутбука, за которым работал. Тоже посмотрел на мои вещи, затем на соседские. Нахмурился. Я напряглась. Может, нужно было выходить во всём, что я мерила и показывать ему, как это делала девушка через несколько примерочных от нас? Но он ничего не сказал. Все модели, что я выбрала, как он и говорил, были достаточно закрытыми. Платья, которые я решила надевать дома на ужин, достигали щиколоток. Куда уж длиннее?

Или не стоило брать одежду для офиса? У меня же было немного из своего.

- Если что-то лишнее, я повешу обратно, - быстро предложила, не зная, как расшифровать директорский взгляд.

Бесов всё же соизволил встать, перебрать мою одежду и сесть обратно.

- Лиза, иди сюда, - позвал меня к себе.

Села на самый краешек дивана.

- Что не так, Леон Русланович?

- Что не так, Лиза? – передразнил мужчина. - Мне кажется, что даже в подвальчике рядом со своим домом ты планировала потратить больше. Мы только вчера об этом разговаривали. Кто из нас двоих кого недопонял?

- Я выбрала всё, что мне необходимо на первое время. Мы, то есть я, очень опрометчиво поступила. Мне нужно было сегодня утром посмотреть по интернету другие магазины. Есть не хуже, но вполовину дешевле. Я взяла то, что мне понравилось. На сумму не смотрела. Но она превысит вашу месячную зарплату. Я это понимаю.

- Вот оно что. Ты решила, что я живу на одну зарплату?

- Наверное, Влад вам платит какой-то процент с прибыли компании, - ответила я. – Не хочу, чтобы для меня вы что-то просили у него.

- Можешь у меня попросить. Я добавлю, - как всегда нашёл чем меня задеть Стас. Он, как и Леон, подходил совершенно бесшумно. – Расскажи ей. Пусть знает. Всё равно уже по уши увязла. Только быстро. Сидим здесь, как на витрине.

- Николай Васильев, отец Влада, когда-то выкупил убыточное развалившееся предприятие у государства. Ему удалось поставить компанию на ноги, наладить производство. Это ты знаешь.

Я кивнула.

- Уже при его жизни компания стала выходить в минус. Нужно было менять профиль, находить другие рынки, проводить антикризисные мероприятия. Одним словом, работать по - новому. Ничему подобному Николая Васильева не учили. Что-то он понимал, но его знаний и умений было мало для того, чтобы развернуть столь большой и слабо маневренный флагман. Всему этому учили Влада. Но большинство знаний, как я понимаю, пролетело мимо его ушей. Ты и сама видишь, как он до сих пор работает.

- Вижу, - согласилась я.

- В Америке я являлся акционером и входил в состав директоров похожей компании. Стасу тоже не было куда девать деньги, и он помогал мне выкупать акции. Я близко подобрался к контрольному пакету, но дальше возникли некоторые нюансы. Здесь умер Васильев, и у мамы хватило ума понять, что ещё год и она с Владом останется на улице. Она попросила меня о помощи. Я три месяца днями и ночами изучал дела вашей компании и собственные перспективы в другой, американской. В итоге я хорошо продал свои акции и почти всё вложил сюда, чтобы вытащить компанию из банкротства.

- Никакого инвестора не было. Это всё вы, - только теперь поняла я.

- Компания принадлежит мне. Пятьдесят один процент у меня, девять у мамы, двадцать у Влада и двадцать у Стаса. Но мы решили это не афишировать. Я не хотел привлекать к себе лишнего внимания производя смену владельца в трудное для компании время. На вашем рынке Николаю Васильеву доверяли. Затем стали доверять его сыну. Бумаги давно переделаны, как и доходы. Просто пока не довели до сведения всего коллектива. При желании, Лиза, я могу подарить тебе этот магазин.

Но я уже думала о другом.

- Леон, у вас же нет наследников, кроме мамы и Влада. После вашей смерти им достанутся ваши акции. Возможно, настоящее положение дел компании всё же известно ещё кому-то?

- Я ему целый месяц об этом говорю, - неожиданно согласился со мной Стас. – Но он не хочет меня слышать.

- Потом поговорим, - раздражённо бросил Леон и выключил ноутбук. – Пошли, Лиза, будем вместе выбирать тряпки, если одна ты этого сделать не можешь.

Глава 22. ПМС и Бали

Мужчина пожал плечами.

- Если мысли дельные, можно и послушать. Когда мы оказались в Америке, мне было восемнадцать, а Леону – четырнадцать. Но ты права. Леон во многом придерживается привитых в детстве традиций, особенно в отношении женщин. Возможно потому, что меня воспитывала мать и от многого ограждала. Леон с самого рождения жил рядом с отцом и видел лишь жестокость и насилие. Наши семьи принадлежали к яростным сопротивленцам, - рассказал Стас.

- Но именно вы выбрали военную специальность, а Леон предпочёл экономику.

- У него к цифрам талант. Леон посещал школу. Его отец тоже в своё время получил хорошее образование, а я в школе появлялся периодически. В основном для того, чтобы присматривать за ним. Его отец уже в то время был очень состоятельным, а мой, кстати, был врачом. Его ценили, но он тоже воевал. Никаких послаблений для него никто не делал. Ты, возможно, слышала, что многие отряды формировались, в том числе и по родственному принципу. Мой отец, отец Леона, мы – дети и подростки, ещё плюс трое братьев, затем двоюродные, племянники, вот тебе и целый отряд. У отца Леона было четыре жены, а у моего – одна. Пусть женщины и не ценятся, но выкуп за них платить нужно. Не все могли его себе позволить. Ладно, рассказывай, о чём подумала.

- Если Леон погибнет, его часть отойдёт маме и Владу. Всё снова вернётся в семью.

- Думаешь, сама мама хочет смерти когда-то оставленного сына? – покачал головой Стас. – И это мне говорит женщина?

Но я видела, что мои слова заставили его задуматься. Скорее всего, он тоже думал об этом, как об одном из вероятных вариантов объяснения происходящему.

- Я не уверена. Это лишь предположение. Несколько раз я видела Ангелину Руслановну. Она мне не понравилась. Я помню, ещё когда был жив отец Влада, в бухгалтерии часто шептались, что у неё есть любовник. Не думаю, что эти слухи возникли на пустом месте. Вполне возможно, что не мать хочет убить сына, а её любовник решил устранить конкурента, чтобы прибрать к рукам компанию. Если он существует, то знает о настоящем положении дел. Не станет выходить из тени и афишировать их с Ангелиной отношения. Можно спросить?

- Давай, - кивнул головой мужчина.

- Я очень давно об этом думала. Сама не знаю, зачем. Почему Влад живёт с вами? Не отдельно, не с матерью?

- Хороший вопрос, - обрадовался Стас Горыныч. – Сначала Влад приезжал в гости, знакомился с братом, привыкал, узнавал. Притирались друг к другу, налаживали общее управление компанией. Всё логично. Затем стал оставаться на ночь, потом жить неделями. Леон всегда был только «за» подобному рвению младшего брата. Для него настоящая кровная семья всегда была и будет на первом месте. И то, что Влад здесь прижился – это лишь радует Леона.

Горыныч посмотрел за мою спину, так как я сидела ей к дверям кухни и, наклонившись, тихо добавил:

- Но с какой целью Влад здесь прижился, я не знаю. Ничего подозрительного я за ним не замечал. Любой разговор о причастности матери или брата к происходящим событиям, ты и сама это слышала, Леон воспринимает сильно отрицательно. Но лишь Влад мог знать о…

Стас не успел закончить предложение.

- Лиза, что ты здесь делаешь? – буквально рявкнул Бесов за моей спиной.

Даже Стас дёрнулся от его крика, и мы стукнулись друг о друга лбами. Как не караулил Горыныч свою вторую начальственную голову, но не услышал шагов Леона.

- За таблетками пришла, - спокойно ответил Стас. – Я дал ей одну, сказал немного подождать. Если не пройдёт, можно выпить ещё одну.

- Прошло? – чуть смягчил тон мужчина.

- Да. Второй таблетки не нужно, - поспешно ответила я.

- Пойдём обратно, - он подал мне руку и слегка сбавил шаг, поняв, что мне едва не приходится за ним бежать. – Лиза, не нужно гулять по дому ночью и так далеко от спальни. Следовало разбудить меня.

- Из-за таблетки? В холле два охранника сидят, - возразила я. – А вам скоро на работу вставать.

Он ничего не ответил, ожидая, пока я разуюсь и сброшу халат. Став на колени, поползла по широкой кровати в свой угол. Повернулась к нему спиной и привычно поджала колени к животу.

Мужчина выключил ночник и осторожно прижал меня к себе, вытащив из угла.

- Может, всё же принести вторую таблетку?

- Нет, острая боль прошла. Но у меня всегда в первые два дня очень неприятные ощущения.

- Какие именно? – к моему удивлению, уточнил он.

- Словно заболеваешь. Слабость, мышечные боли, живот тянет и, кажется, вот-вот лопнет. Хочется лечь и лишний раз не дышать, - попробовала объяснить я.

- Так всегда было? – даже не видя его лица, почувствовала, что он нахмурился. – У меня мало опыта общения с женщинами на подобные темы. Так должно быть? Ты с врачом об этом разговаривала?

- В одиннадцать лет у меня начались месячные. А я была к этому совсем не готова. Мама не нашла слов, чтобы мне все правильно объяснить. Кое-что она все же рассказала, и я стала чувствовать нашу женскую неполноценность. Месячные у меня всегда были болезненными, с приступами рвоты и всего, чего можно. Однажды, уже в старших классах, мне стало плохо в школе, я потеряла сознание, но постеснялась рассказать школьному фельдшеру о причине. «Скорая» завезла меня в больницу так как был зафиксирован случай потери сознания. Представляете, что я почувствовала, когда осматривать меня пришел мужчина. В смотровую, где стояло кресло и всякие другие приспособления. На мое счастье, он оказался очень хорошим доктором. И объяснил мне все, что должна знать четырнадцатилетняя девочка. Если бы не он, меня бы, наверное, свезли в психиатрическое отделение.

Глава 23. Под маской любви

В понедельник Леон взял меня с собой на работу, предварительно спросив моего согласия. Естественно, я согласилась. Мягкое место меня совершенно не беспокоило и обещало спокойно высидеть рабочий день. К тому же мне надоело сидеть в спальне босса. Никаких дел себе найти в доме я не могла. Всем хозяйством руководила почтённая Алла Адамовна, которую я почти не видела. Домоправительница, иначе я её назвать не могла, общалась только с хозяином дома. Я с ней столкнулась лишь два раза. В отличии от Лены, она вежливо поздоровалась со мной, как с гостьей, не выказав ни грамма удивления, что я живу в хозяйской спальне, спросила, нужно ли мне что-нибудь и, получив отрицательный ответ, гордо удалилась. Наверное, точно так же она бы отнеслась к котёнку, если бы Леону вздумалось принести пищащую живность в дом. Хозяин принёс, значит ему это зачем-то нужно.

Второй раз с Аллой Адамовной я столкнулась в прачечной, когда решила постирать купленные вещи. Не могу надевать нестиранное, будь оно хоть трижды новым.

Женщина перебрала со мной один из пакетов, подробно объясняя, какой именно уход нужен каждой вещи. Попутно добавила, что ни один из костюмов Леона Руслановича ещё испорчен не был. Не согласиться с ней я не могла. Вещи Бесова портились исключительно по моей вине: то кровью испачкаю, то в грязи с ним извожусь, то пулями дырок наделаем.

В итоге я отвоевала себе лишь стирку нижнего белья. Ну, это уж совсем для меня личное.

Не забыла поинтересоваться, где мне потом чистые вещи искать: в прачечной или в гостевой спальне наверху. Алла Адамовна вежливо просветила, что Леон Русланович приказал освободить место в его гардеробе.

Если сам приказал… Переспрашивать у него не буду. Отвлекать босса от дел по поводу места для тряпок точно не стоит.

Ещё одним «за» выйти на работу являлась фактически прогулянная мной неделя. Ведь никакого больничного у меня не было. Я сама предложила Леону написать за свой счёт по семейным обстоятельствам. Мало ли что у меня могло случиться. Он согласился, решив, что подобное заявление вызовет меньше интереса к отсутствию моей персоны.

Буквально через два дня моего отсутствия мне позвонила одна из девочек-бухгалтеров и призналась, что по предприятию ходят сплетни, что я загуляла с Владом.

- С Владом, так с Владом, - согласился Бесов. – Все уже слышали о вашем романе, пусть и дальше так думают. Тебе какая разница?

Разницы не было. Ещё немного поговорят и забудут. А мне нужна работа. Я не могла знать, когда Леону надоест видеть меня в своей спальне, и он попросит снова вернуться на второй этаж.

Точно я знала лишь одно: как только всё наладится, я сразу же уйду из компании. Даже, если придётся снова клеить рекламные листовки по всей столице. Пока буду искать новую работу.

Мы впервые собирались на работу в одной спальне. И, если за Леоном я наблюдала половину прошлой недели, то сегодня он сидел на краю кровати и пристально смотрел за мной. Ещё с вечера я отложила юбку и блузку, которые уже не раз надевала, работая в приёмной. Эти вещи были куплены мною одними из последних, идеально подходили по размеру и хорошо выглядели.

- Сними, - приказал мужчина, когда, застегнув блузку, я стала нащупывать молнию юбки.

- Что? – переспросила я, решив, что пропустила какую-то часть фразы.

- Сними. Мне не нравится.

- В смысле, не нравится? – изумилась я. – Раньше вы молчали.

- Это было раньше. Через блузку просвечивает бельё. Пусть и не сильно, но мне видно. Юбка слишком короткая, - терпеливо пояснил он. Поднялся, открыл гардероб и вытащил два новых платья. – Надень одно из них.

Оба были строгими, делового стиля, с облегающим рукавчиком чуть за локоть и длиной чуть за колено. Ради справедливости стоило отметить, что смотрелись они хорошо, не напоминали «монашеские одеяния» и были популярны в этом сезоне.

Ничего против них я не имела. Оба мне нравились. Я не стала их надевать потому, что все посетители приёмной сразу увидят, что вещи куплены не с моей зарплаты. А теперь, когда Леон решил меня переодеть… Я повернулась к нему, упрямо вздёрнув подбородок:

- Леон, давайте я всё же сама буду решать, что мне надевать? То, что сейчас на мне, не противоречит дресс коду компании.

- У тебя пуговиц на блузке не хватает, разве не заметила? - он снова подошёл ко мне и одним движением разорвал тонкую ткань. Все пуговицы тут же оказались на полу.

Я невольно отступила назад, до боли прикусив нижнюю губу. Не истерить! Не с этим мужчиной.

- Вы перегибаете, Леон Русланович. Я всё же не кукла, которую вы подобрали на дороге и теперь меняете на ней одёжки. Как вам захочется.

Повернулась к нему спиной и, сбросив испорченную блузку, натянула платье. Лишь потом стянула с бёдер уже не нужную юбку. Как мне не хотелось уйти из его спальни оставив за собой последнее слово, я хорошо понимала, что за порогом его дома попаду в гораздо более страшную историю.

Перетерпеть. Думать о том, что всё только что произошедшее – это даже к лучшему. Не даст укорениться во мне непонятным чувствам, против воли разума, вспыхивающими при виде этого мужчины. Мы с ним слишком разные. Подобные моменты ещё раз подтверждают нашу полную несовместимость.

Повесила юбку назад в гардеробную, а блузку выбросила в мусорную урну, стоящую в ванной. Всегда убирала за собой. И оставлять на полу превратившуюся в тряпку вещь считалось мною дурным тоном.