Любовь на острове

Пролог

— Ты хочешь остаться в отношениях или закончить их? — спросила Лера, состоявшая когда-то, как и я в гареме Егора. До моего появления Лера считала, что она – топ. Мы даже подружились с ней, будучи по одну сторону баррикад, но через время я заняла её место.

— Хочу выбраться из этого.

Я долго думала, прежде чем решиться поговорить с ней. Она с первых слов поняла глубину моего отчаяния. Лера знала нашу историю, более того, сама принимала в ней деятельное участие.

После расставания с мч ей было очень тяжело, она честно рассказывала об этом в соцсетях. Зная всё это, я не хотела, как она, валяться на кровати, рыдать и тупо смотреть в потолок, не хотела пить антидепрессанты, не хотела терять себя.

— Маргоша, это долгий путь.

— Насколько долгий?

— Минимум год, чтобы восстановиться. Но есть и хорошая новость. Это – не любовь. Нет. Во всём виноват наш мозг. Он просто идёт по пути наименьших энергозатрат, не желает перемен.

Лера рассуждает как заправский психолог.

— Когда произошёл первый крышесносный секс, в твоей голове активировалась зона удовольствия. К тому же ты была девственница. Произошла гормональная привязка. Ты получила убойную дозу дофамина и окситоцина.

А потом он сказал, что полиамор и это его жизненная стратегия. В тот момент я даже не знала этого слова. Егор охотно объяснил. Тогда его речь я восприняла со смехом, не подозревая, что влипла с головой, как пчела в патоку.

— С точки зрения мозга – это зависимость.

— И какой… выход?

— Неконтакт.

— И всё?

— Ну-у, есть варианты серьёзно заболеть или влететь в аварию. Хотя лучше без экстрима. Волосы выпадают?

— Да.

— Суицидальные мысли есть?

Я просела внутри себя почти до нуля. Этого ей знать необязательно.

— Нет.

— Всё впереди, моя рыбка, — Лера злорадствовала, хотя старалась прикрыться заботой обо мне. — Знаешь, немного позже я поняла, почему соглашалась на секс с тобой и Егором.

— Почему?

— Это был контроль с моей стороны. Участвовать, чтобы контролировать тебя и его.

Глава 1. Паутина

В переводе с древнегреческого и латинского полиамория означает «многочисленный» и «любовь»

Я сижу за небольшим туалетным столиком, аккуратно расчёсываю волосы, проверяю их количество на расчёске. В зеркале отражается моё усталое безучастное лицо.

На втором этаже нашей виллы мой мч жарит симпатичную девчонку. Он недавно привёл её к нам, сделав мне знак – прийти чуть позже. Егор где-то вечером познакомился с ней, покатал на байке, потусил на пляже и пригласил к нам домой. На втором этаже две спальни, одна – просторная с широкой кроватью – Егора, другая поменьше – моя.

Девушка стройная, с длинными каштановыми волосами в ярком коротком сарафане – внешне прямо модель, хоть сейчас на обложку. Зовут Света. Я увидел её полчаса назад. По идее я должна присоединиться к ним, Егор обожает двух партнёрш в одной постели, но желание подняться наверх пропадает полностью.

Не хочу прикасаться к незнакомке, гладить, целовать, щипать, вылизывать её промежность. Не хочу, чтобы она трогала меня. Завтра, возможно, ему понравится другая, и на общей тусовке Егор попросит меня склеить её, чтобы провести время втроём. Я сделаю это. Познакомлюсь, соблазню, вкину провокацию, разожгу сексуальный интерес. Всё умею, у меня хороший учитель.

Иногда я чувствую себя вымазанной дерьмом от этих гаремных игр, но Егор всегда находит правильные слова, и я иду за ним. Четвёртый год, улыбаясь, шагаю рядом. Я не хочу видеть в нашей кровати конкуренток, но подчиняюсь, подстраиваюсь, соглашаюсь на все эксперименты, радуюсь его успехам, верю ему как себе.

Я люблю секс, обожаю оргазмы, но вместе с ними мой мозг словно разъедает яд, день ото дня по капле незаметно для меня. Я чувствую приближение чего-то ужасного. Красные кнопки уже зажглись по периметру и мигают без остановки. Мне надо сойти с дистанции, прежде чем наступить апокалипсис.

Могу ли я сейчас отказаться участвовать, спрашиваю саму себя?

Да, могу. Но это ничего не изменит. Мой мч обожает тройничок, и никогда от него не откажется. Завтра всё покатиться по прежним рельсам, и я буду играть по его сценарию.

Я разваливаюсь, рассыпаюсь как гора из пластиковых кубиков. Амбиции, свобода, кайф, яркий лайфстайл, искренность, честность – этими словами Егор жонглирует безукоризненно, но они уже не сдерживают мою шаткую конструкцию. Нет того самого клея. Я никогда не буду единственной. Он – полиамор, я – нет.

Со второго этажа послышались томные стоны. Девочка оказалась довольно заводной, я поморщилась. Если бы он знал, как мне сейчас противно.

Правда, строить из себя незабудку уже поздно. Я достаточно развращённая особа, знакомая с разными сексуальными девиациями, могу спокойно говорить на эти темы, матерюсь по делу и для связки слов, громко рассуждаю об оргазме по щелчку пальцев, целуюсь на камеру с девчонками, прыгаю, кручусь, хохочу, всё чаще чувствуя себя дрессированной обезьянкой на арене цирка.

Я захватила телефон и пошла к выходу. Сегодня без меня. Как представлю неловкий момент после окончания секса. Опять хихикать, кривляться, обниматься втроём, лепетать чушь про то, как чудесно всё прошло. Грязно, больно – вот это правда, но ему такая правда не нужна. Он не видит и не слышит. Принимает всё за чистую монету – ему так удобно.

Я даю ему ту реакцию, которую он хочет, чтобы насытить своё голодное нутро. Больше, ярче, быстрее, смелее, кайфовее. Аппетит возрастает и возрастает, а телу и душе полиамора всегда недостаточно.

Не хочу. Играю по инерции. Даже либидо куда-то пропало. Покатилось под горку, не остановить. Дальше либо в психушку, либо наркота и ногами вперёд.

Как же сильно я люблю этого мужчину, ангела и демона в одном лице.

Этот человек искренне наслаждается каждой прожитой минутой. Обожает новый опыт и крутой секс. Он выстраивает свою жизнь, как считает нужным, занимается тем, что нравится ему. Он с лёгкостью втянул меня в свой мир, я запрыгнула туда как в вагон поезда на полном ходу, на пике эмоций и всепоглощающей любви.

На момент знакомства одна девушка пригласила меня поехать с компанией понырять в одно атмосферное место.

Мы выехали на мотоциклах, парень (это был Егор), положивший на меня глаз, сразу не понравился. Не зря говорят, первое впечатление самое верное. Я дала Егору понять, что общаться не собираюсь, но он и не думал отступать. Позже я узнала, что его девушка – на тот момент Лера должна была найти кого-нибудь с симпатичным личиком и стройной фигуркой и соблазнить на путешествие. Она знала предпочтения любовника, и не ошиблась с выбором, у женщин прекрасно развита интуиция на своих потенциальных соперниц.

Двадцатилетняя девственница, не знавшая отношений, была подходящей фигурой для игрока в пикап, к тому же я ему сразу подошла по внешним параметрам.

На скале, увидев воду где-то далеко внизу, меня затрясло от страха. Егор обнял меня, провёл рукой по лицу, а у меня случилась истерика со слезами. Паника, страх всё смешалось в гремучем коктейле. Плюс Егор со своим «ты всё равно прыгнешь». В то время я не переносила липучих парней, никому не верила и никого не подпускала к себе.

Он заговорил что-то про момент здесь и сейчас, про доверие миру, про любовь Вселенной, смог настроить меня, и я прыгнула. Удар по ушам оказался таким болезненным, что, вынырнув, я не сразу пришла в себя, казалось, лопнули барабанные перепонки, а из ушей льётся кровь.

Вокруг улыбались, хохотали, брызгались водой храбрецы подобные мне: оглушённые, напуганные и радостные. Как только я смогла прийти в себя, включилась в игру, чтобы не пугать людей своим безумным взглядом.

Шок и боль помогли снять сильнейшее внутреннее напряжение.

Я включилась…в игру. Попала в ловушку, расставленную умелым игроком, открыла сердце человеку, который распахнул объятия, нежно водил носом по лицу и целовал в шею. Эмоции хлынули в меня, словно огромный бурный поток. Я целовалась с ним как сумасшедшая, как потерпевшая кораблекрушение и выбравшаяся на берег вопреки злому року. В тот момент я с лёгкостью перешагнула все границы, которые были внутри меня. Я их просто не заметила.

Глава 2. Бунт на корабле

Этот человек искренне кайфовал от каждой прожитой минуты. Он обожал новый опыт, как и мои восторги в его адрес. Утренний кофе в постель я принесла в полном соответствии с нашими чудесными взаимоотношениями, но по поводу утреннего минета развела руками.

— Извини, горло болит. Выпила холодного. Наверное, инфекция.

Егор цепко взглянул на меня, сделал глоток из кружки.

— Могу презерватив надеть.

Улыбка сползла с моего лица. Егор расслабленно пил кофе, опершись спиной на подушку. В принципе, такие проверки я проходила постоянно, давно научилась правильно реагировать и подчиняться. Игра называлась – кто кого.

— Надо сделать перерыв, любимый.

— Жаль, конечно.

Задумчивый взгляд мч подсказал, что он перебирает варианты, как среагировать на мой протест.

— Марго, я уеду на пару дней с новой девочкой, обещал ей показать Тай.

Ни одна мышца не дрогнула на моём лице. В Таиланд мы неделю назад собирались лететь вместе. Что ж, отказалась делать минет, не захотела поучаствовать в тройничке, получай ответку – в Тай поедет другая. За непослушание следует наказание.

— Да, конечно.

Он прекрасно знал, что делает, расслабленно следил за моей реакцией. Да, мне больно. Но сколько этих больно было прежде? Человек ко всему привыкает.

— Собери мои вещи, плиз. Двое шорт хватит.

Никаких претензий, хорошая девочка знает своё место.

— Ок. Всё сделаю, не беспокойся.

Я отвернулась, сделала шаг к двери. Глянула в зеркало, в котором он видел моё отражение, опустила глаза, доиграв до конца. Вышла из комнаты, и уже за порогом сменила маску.

На сколько меня хватит? Я не смогу изменить его, да и не собираюсь. Мой мч неидеален, его неидеальность возбуждает и убивает. Он для меня единственный, но я для него одна из многих, пусть он и говорит, что я занимаю в этой линейке первое место.

Я занимаю первое место, пока идеальна для него. Любой мой промах, неидеальность разочарует, заставит переставить фигуры на доске. Вроде я была королевой, но любая пешка может перейти поле и занять место рядом с королём. Таковы условия игры.

— Ты же получаешь от нашей жизни кайф. Да, Марго?

— Да. Сплошной кайф.

Моей иронии он не понял или сделал вид, что не понял.

— Мы живём один раз. Зачем нам навязанные кем-то убеждения? Наслаждайся каждой минутой.

Не получается

Егор с новой пассией улетели. Меня подташнивало, когда я трясущими руками сбрасывала вещи в чемодан. Надо успеть собраться за два дня. Лучше за один. Чтобы подстраховаться. Выбрать недорогое бунгало, попробовать начать жить отдельно.

Мы это уже проходили. Я уезжала на другой конец острова, виделась с ним раз или два в неделю, но сумасшедшее притяжение только нарастало. Не получилось резать собаке хвост по кускам. Больно и неэффективно, пока режешь, он вновь отрастает. Рубить надо полностью, без возможности дать заднюю.

Егор уехал, я резко купила билет и вечером уже сидела в аэропорту, когда услышала сигнал телефона. Звонил Егор, у него была звериная интуиция.

— Привет, что делаешь?

— Решила искупаться.

Кажется, он прислушивался к шуму в трубке. Я испугалась, вдруг сейчас прозвучит объявление. Энергетика Егора словно стальной трос, была сильней всех доводов разума. Хотелось выбежать из здания аэропорта и со слезами на глазах бежать, обгоняя машины, в наше «семейное» гнёздышко.

— Тут очень шумно, плохо слышно. Давай позже созвонимся?

— Ок, любимая. Жди меня.

— Конечно, дорогой. Повеселитесь, там как следует. Пока. Целую.

Напускное воодушевление было противно, но лучше так, чем опять выяснять отношения, где я опять окажусь не права. Но я, в самом деле, совершала ошибку. Представив, как внесу Егора в чс, удалюсь из соцсетей, словно испуганная лань затеряюсь в пампасах, чтобы через несколько часов снова выйти на открытую лужайку.

Москва встретит меня неприветливо, хмуро и равнодушно, как троюродная тётка дальнюю едва знакомую родственницу. Я сниму небольшую квартиру в отдалённом районе, проложу путь по Гугл карте и отправлюсь туда, чувствуя, словно по мне проехались гусеницы трактора. Что будет дальше?

Через несколько часов, чувствуя, что почти на грани, разблокирую его номер, увижу пропущенные звонки и несколько коротких посланий. Прослушаю родной голос, завою белугой, внутренне раскрошусь, удаляя голосовые. Дальше я боялась даже заглядывать…

Объявили регистрацию на рейс, но меня словно парализовало.

Лера сбежала, потому что я заняла её место и держусь на пьедестале четвёртый год. Рядом со мной Егор построил бизнес практически с нуля. Мы не только трахались как кролики, мы развивались финансово, и в этом я играла не последнюю скрипку.

Егор отличный парень: харизматичный, амбициозный, нацеленный на успех достигатор. Я слушала его часами, росла рядом с ним. Становилась сексуальней, уверенней, зажигательней. Этакий пластилин, который по требованию волшебника принимает соблазнительные формы.

После первого секса у меня начались эмоциональные качели, сравнения, желание соответствовать, сумасшедшая привязанность, толкнувшая добиваться расположения. Мой мч – эксперт по отношениям. Он ведёт тренинг для мужчин «Как влюбить в себя любую». Рассказывает про доминацию в бытовых вопросах, раздельный бюджет и то, как я счастлива с ним и никогда не выношу мозг.

У моего мч много девушек, он никому не врёт. Мужчина не должен пренебрегать своими желаниями. Хочет много – должно быть много. Честность для него — важнейшая ценность.

Он не желает страдать – ещё одно его кредо. В нём море энергии, он не копается в себе, не комплексует. Он считает, что вся эта психологическо-эзотерическая хрень – удел женщин. Егор в любых обстоятельствах ставит себя на первое место. Открыт, беззастенчив, окружён красотками, постоянно в движении. Счастлив, влюблён в себя и в свой лайфстайл.

Меня затянуло в его мир, хотя я страшно боялась. Но моя любовь оказалась выше предрассудков, она пугала даже меня саму.

Глава 3. Закрытые врата рая

Я рубилась в видеоигру несколько часов подряд. Было жалко денег, которые я потратила на билет, в голове вспыхивали кровожадные мысли о Егоре и его новой пассии, и я жестоко расправлялась с монстрами на экране. Убить, уничтожить всех! Дура я, дура!

— Дорогая, я вернулся.

Егор зашёл в комнату, бросив рюкзак на пол около ног. Хотелось выпустить пар, рыкнуть, что мне по барабану, но я встала навстречу, подошла к нему, положила руки на плечи, ожидая приветственного поцелуя.

— Привет, любимый.

Небрежное касание губ продемонстрировало, что я до сих пор не прощена.

— Устал?

Скорее всего, вымотан секс марафоном со Светой, и сегодня продолжения не будет.

— Соскучилась?

Неразобранный чемодан так и стоял в моей комнате.

— Ага, — я призывно улыбнулась. Изображать тупенькую девочку меня научили ещё в детстве, так что переучиваться не пришлось.

— Светлана отдохнёт немного у себя и приедет сюда. Замутим вечеринку. Ты как?

Пока Егор бороздил по Таю и Свете, я набиралась сил и смелости дать бой своему милому.

— Никак.

— Не хочешь участвовать?

— Я со Светой не знакома. Вообще. Твоё предложение подобно тому, что я получу удовольствие, отсосав первому встречному мужику.

Глаза Егора приобрели ту самую жёсткость, от которой язык прилипает к нёбу. Егор терпеть не мог упоминания об особях мужского пола. Кокетничать в мужской компании мне не возбранялось, но если адресно, то только с ним или девчонками.

— Одолела ревность?

— А ты как думаешь?

Егор ненавидел, когда на вопрос я отвечала вопросом.

— Хочешь поговорить?

— Зачем? Мы это проходили. Считаешь, повторение – мать учения?

Егор много раз прорабатывал со мной тему ревности, фаршировал словами под завязку и закреплял усвоение урока апокалипсическим сексом. Помню, после одной такой проработки я два дня ходила как пьяная, не в состоянии сесть на пятую точку.

— Не порти настроение, любимая. Мы ещё обсудим твоё поведение.

Егор ушёл в душ, я поплелась в кухню, выпила холодной воды, постояла у окна, глядя на догорающее полосатое небо. Что делать? Как себя вести? Со Светой я не желала никакого контакта, я ненавидела её все два дня отсутствия Егора, хотя виновником моей ненависти был он, а не девчонка.

Телефон тренькнул, сообщив, что в группе появилось новое сообщение от Егора. Наверное, уже вышел из душа и опубликовал в телеге.

Как выкрутить отношения на максимум.

Мужчина – уникальный приз и не достаётся любой. Тебя хотят все, а ты выбираешь только лучшую из лучших, и с ней реально расширяешь рамки. Убиваешь ревность в зародыше и запредельно повышаешь свою значимость.

Дальше следовало описание поездки, откровения о «расширенных рамках» и пару фоток. Любопытно и поучительно. Егор писал как всегда отлично. Обожаю его обжигающе небрежный стиль. Светка – конфетка по признанию Егора кайфанула не по-детски. Что ж, верю. Интересно, что он ей пообещал сегодня?

В калитку позвонили. Быстро она. Моя натура жаждала отомстить, похоронить самооценку девчонки глубоко и надолго. Не смотря на все доводы, меня сжигала любвеобильность мч, которую он называл полиаморией.

— Привет, заходи, — впустила девушку, разглядывая её вблизи. Всё, как Егор любит: красивая грудь под узким топом, не скрывающим тонкую талию, упругая попа в обтягивающих лосинах, милое кукольное личико и высокий хвост из шикарных волос.

— Привет, ты – Рита, Егор рассказывал о тебе.

— Лучше Марго.

— Оу, поняла.

Она тоже рассматривала меня. Её взгляд серо-зелёных глаз всё объяснил. Светочка определённо готовилась к «расширению границ».

— Хочешь что-нибудь выпить?

— Если можно, холодной водички.

Налив воды из диспенсера, я добавила туда несколько кубиков льда, воткнула трубочку и поставила на узкую барную стойку.

— Как мило.

Света села на высокий стул, пододвинула к себе ребристый стакан.

— Нам не повезло. В Тае без конца лили дожди.

Ещё и она начнёт мне рассказывать подробности! Высокомерная улыбка изогнула мои губы – ненавижу сравнения. Во мне закипала ярость. Света сознательной провокацией разбудила зверя. Не с того начала, девочка.

— Я в курсе. Как раз читала о вашем путешествии, когда ты пришла.

— Серьёзно?

Хотелось бы процитировать вслух некоторые отрывки, но горло перехватил непонятно откуда взявшийся спазм. Ещё и вслух это повторять!

— Сама почитай.

Света повернулась ко мне, взяла протянутый телефон.

— А вот и я.

В комнату вошёл Егор в одних хлопковых штанах. Босые ступни, голый накачанный торс, взъерошенные влажные волосы придавали ему такой сногсшибательный вид, что внутри завибрировало мучительное предвкушение. Мой телефон с характерным звуком шмякнулся о кафельную плитку.

— Ой, прости, нечаянно из рук выскользнул, — Света шустро вскочила со стула, подобрала телефон, повертела в руках и подала мне, — кажется, не пострадал.

— Ничего страшного, — ответила я, пытаясь удержать эмоции под контролем.

— Мои девочки познакомились?

Мои…. Меня дёрнуло словно от удара током. Света призывно хихикнула, Егор облизнулся как кот на сметану. Неужели она так сильно ему нравится, или он мне мстит за дерзкую встречу?

Гад! Я не собиралась сдаваться без боя.

— Светик хотела рассказать о вашем отдыхе, но я уже прочитала, прониклась так сказать.

Егор криво ухмыльнулся мне, показав, что его это совсем не задело. Повернувшись к Свете, смотревшей на него с обожанием мартовской кошки, двинулся к ней. Его пальцы нежно обрисовали абрис её лица, задели нижнюю губу и неожиданно ущипнули за грудь. Светочка ахнула, выгнулась навстречу Егору. Он приобнял её за плечи, увлекая за собой.

— Пойдём, дорогая, Марго вскоре к нам присоединится.

Рука Егора спустилась на задницу Светика и начала её мять, как тугое тесто. Жарко целуясь, они поднялись по лестнице и скрылись с глаз. Моё сознание, полностью зафиксированное на Егоре, горело адовым огнём. Пойти за ними или остаться, зацепившись за крохи гордости?

Глава 4. Вне игры

У меня хватило сил заселиться в маленькое бунгало, включить кондиционер и, не раздеваясь рухнуть звездой на кровать. Злиться на Егора было глупо, он ни в чём меня не обманул. После первого секса он честно презентовал свою стратегию жизни. Я согласилась продолжить отношения. Не представляла последствий? Представляла. Думала, что справлюсь и научусь кайфовать от такой любви. Не вышло. Кто виноват во всём этом? Конечно, я сама.

Сегодня вместо слёз и жалости к себе на меня напало какое-то отупение. Поплакать и скатиться в истерику не удалось. Вступив на путь освобождения от зависимости, я не знала, как существовать без Егора. Настоящая героиня, черт возьми. Что делать дальше, когда стоишь в тупике, упёршись взглядом в стену. Наверное, надо повернуть назад и найти то место, с которого начался мой путь.

Я влюбилась после первой ночи близости, Лера, появившаяся в нашей постели через пару дней, для меня была лишь телом. Егор всё время спрашивал нас: «Чьи вы, — получая в ответ, — твои». Внушение вместе с подтверждением. Программа закинута в мозг, следом она распакуется, и ты даже не осознаешь, как это произошло.

Программа прямиком попадает в бессознательное. Вирус, занесённый в мою операционную систему. Всё просто – внушение – подтверждение – и я готова. Здравствуй, зависимость – вселенская любовь.

В голове звучал голос Егора. Он учил мужчин правильно реагировать на женские обиды.

Забудь про уговоры. Твоя незаинтересованность – ключ к успеху.

Ничего нового, солнце русской поэзии давно вывел эту формулу. Егор видел, что я изменилась, мне стали неприятны левые партнёрши. Но никаких разговоров, послаблений и прочих танцев с бубнами вокруг меня, ведь мы обо всём договорились с самого начала «на берегу». Доминант ни при каких обстоятельствах не поступается своим выбором.

Если я не кинусь первая к нему с извинениями, Егор позвонит или напишет не раньше, чем через неделю, когда ему понадобиться помощь в работе.

Надо успокоится, продышать тревогу, а не заглядывать каждые пять минут в телефон. Лучше вообще его временно отключить. Уверена, Егор понял, что я сбежала, и не будет беспокоиться, тем более, ему есть чем заняться, а «этим» он может заниматься хоть всю ночь.

Я закрыла глаза, стараясь выбросить из головы образы двух распалённых смуглых тел на постели. Пусть катятся в бездну. Пошли вон. Предполагая, что не засну в эту ночь, я всё-таки провалилась в черноту.

Родительская квартира приняла странные очертания, но то, что это была она, я не сомневалась. Я стояла в чуть в освещённом коридоре, прислушиваясь к звукам в доме. Он здесь? На цыпочках, стараясь не дышать, я просочилась в свою комнату, заперла щеколду и облегчённо вздохнула. Сильные руки обхватили меня сзади, больно сжали грудь, я застыла от страха. Знакомый голос что-то прошептал, мокрый язык втиснулся в ухо, твёрдый член прижался к ягодицам. Мамочки! Я дёрнулась, развернувшись в руках мамашиного любовника. На меня смотрел Егор. Это был он. Ужас захлестнул сознание.

Вынырнув из сна на поверхность яви, уставилась в потолок. Сердце заполошно долбило в груди, тело покрылось испариной, волосы взмокли, подушка отсырела от пота. Кошмар был слишком реален, всё происходило будто наяву.

Почему этот мерзкий тип преобразился в Егора – моего мужчину? Я не сомневалась, что хахаль матери – сущий дьявол, который хитростью, лестью, подкупом втёрся к ней в доверие. То, как он обхаживал меня, втыкая красные флажки вокруг, загонял в ловушку, готовя нападение, прямо указывало на его родословную.

Но почему Егор? Неужели, действительно, произошла замена одного на другого? Егор молод, красив, обаятелен в отличие от взрослого дядьки, масляными глазами пожирающий малолетку. Между ними нет разницы? В груди образовалась пропасть, тёмное немое пространство. Это ощущение я знала – дикий страх в ожидании нападения хищника.

Захотелось пить. Бутилированную воду я забыла купить, а из-под крана здесь пить нельзя. Оставалось неподвижно лежать и пялиться в потолок.

Когда любовник матери первый раз в открытую прижал меня, я вырвалась и спряталась в комнате, забаррикадировав дверь креслом и тумбочкой. Мне пришлось в одиночку справляться со стрессом. Надо было орать, драться, бить посуду, закатить матери истерику, сделать хоть что-либо в свою защиту, но кроме подружки Маши, старшей меня на два года, я никому не рассказала об этом.

Спасибо подруге, что она по-настоящему испугалась за меня, помогла купить щеколду и установить на двери. Позже я часто сидела у Маши в квартире, дожидаясь, когда мать придёт с работы, и дома станет безопасно.

Вдруг вспомнился сладострастный рассказ этого придурка об оргии, которую они застали, когда их пожарная бригада приехала на вызов. Тогда откровения мужчины вызвали у меня отвращение, но в моей неискушённой голове возник вопрос – а как это – оргия, что чувствует женщина при этом?

В нынешней точке бытия мой интерес был утолён на двести процентов. Теперь я знала, что чувствует женщина, потому как участвовала в оргиях чаще, чем мамашин хахаль дрочил у зеркала. Тот образ жизни, который я веду сейчас – это то, что хочет моё бессознательное, вирус, поразивший мою программу.

Адреналиновый стресс, запущенный взрослым мудаком, оказывается, никуда не делся. Я попала в зазеркалье с уверенностью, что это любовь. Егор – любимый мужчина, с изнанки – мерзкий совратитель.

Всё повторилось, только я не смогла распознать опасность, исходящую от Егора. Он оказался желанной вкусной конфетой, обернувшейся на языке острым перцем, обжёгшей язык и внутренности.

Со вчерашнего вечера я взяла контроль над жизнью в свои руки, во всяком случае, надеюсь, что взяла. Если смогла зайти в эти отношения, значит, смогу и выйти. Тем более, за мной никто гоняться не будет. Вот такой я – малозначимый приз, у Егора – марафонца таких трофеев – море. Были, есть и будут.

Так и не уснув до утра, я встала с тяжёлой головой. Как жить без него? Что делать?

Глава 5. Голодная пустота

Мужские руки стягивают верёвкой запястья, предплечья, локти, плечи. Накидывают узлы до боли, до ломоты в суставах, не давая пошевелиться.

Голос опытного искусителя.

— Ты чья, Марго?

Я молчу, кусаю губы, не хочу проиграть в этой борьбе. Обездвижена, на коленях, полностью во власти этого мужчины. Верёвка причиняет боль, тело в напряжении. Я кусаю губы, но не издаю ни звука.

Он поработил меня, заставил получать наслаждение через боль. Мне не нужно думать и принимать решения, я полностью в его власти. Внутри натягивается и звенит тонкая струна, тело трепещет, замирает в предвкушении. Участвовать в его играх – ходить по краю огнедышащего вулкана.

Голова плывёт от возбуждения. Он обвязывает мою ногу, вторую сгибает в колене, фиксирует узлами. Тело немеет, верёвка пережимает сосуды, я стону от боли и ожидания мучительной, сладкой разрядки.

— Ты чья?

Он улыбается, цепляет верёвку за подвес, на мгновение прижимается ко мне сильным телом, а потом тянет за верёвку, фиксирует за крюк на полу. Вздёрнутая за одну ногу, я повисаю вниз головой, волосы свободно болтаются вниз, открывая моё красное лицо. Обвязки подчёркивают грудь и гениталии, в них вскипает дикая жадность до прикосновений. Пожалуйста.

Егор подходит, собирает в пучок волосы на затылке, целует, втягивая язык, прихватывая зубами. В ушах бьёт пульс, голова наполняется гулом, я стону ему в рот, не пытаясь сдерживаться, молча прошу продолжать. Погладь. Проведи ладонью между ног, молит моё тело.

Он прекращает поцелуй, оттягивает за волосы голову, смотрит в глаза.

— Ты – чья?

Внутри всё рассыпается мелкими осколками. Я признаю его власть, его господство. В моих глазах и страсть, и боль, и удовольствие. Всё, что хочу, это полностью раствориться в нём, отдать душу, упасть в бездну искушения и боли. Не получается отсрочить свою казнь.

— Твоя…

Боже! Меня выдернул из сна собственный крик и дикая боль. Икроножную мышцу скрутило спазмом. За эту ногу Егор подвесил меня во сне, как наяву.

— А-а!

От дикой боли помогает иголка, но она где-то в чемодане, я не вытащила дорожный набор. Мотаюсь по постели, прикусываю уголок подушки, сажусь, разминаю мышцу. Когда отпустит? Когда станет легче?

Приступ прошёл, я хромая, отправилась выпить воды. Меня ломало, как при наркотической ломке.

От ощущения тотального одиночества хотелось выть и биться головой о стену. Казалось, что я задыхаюсь без него. Рука без конца тянулась к телефону проверить, нет ли сообщений. Может написать самой?

Пиши, пиши, я со злорадством взглянула на себя в зеркало. Пусть приедет, посмотрит, до чего ты дошла. Сальные волосы, синяки под глазами, потная майка на потном теле. Омерзительно.

Страницу в блокноте я разделила на квадраты кривыми линиями, вписав дни месяца. Поставила три крестика. Три дня глухого молчания, три дня без него. Смогу ли я отцепиться? Найду ли смысл в мире без любви?

Хотелось услышать его голос немедленно, сию секунду облегчить боль. Рука потянулась к телефону, но вместо того чтобы звонить, я ударила себя по щеке.

Очнись! Очнись! У тебя же есть противоядие!

Да, у меня было средство, работающее безупречно. Средство – это чертовы воспоминания о диком стыде и отвращении, накатывающие после постельной физкультуры на троих, когда приходится с фальшивой улыбкой выпроваживать очередную гостью за дверь, мечтая поскорее забыть её лицо.

Проблема в том, что я не кайфушка, которую изо всех сил строила из себя, чтобы быть рядом с ним. Несоответствие внутренней сути и внешней игры – вот то, что меня нещадно ломало. Я не могла честно признаться в своём дефекте, потому что он удалил бы меня с поля, как удалял других, вроде бы заряженных играть в долгую.

Я ощущала связь с Егором как нечто мистическое, в наших отношениях было так много нежности, даже в именах Марго-Егор было три одинаковых буквы. Я приросла к нему, прилипла, прикипела – ни отодрать, ни расплести.

Этот человек говорил, что любит и приводил в нашу спальню других. Я пыталась уложить два понятия «мы пара» и «он любит разнообразие», но каждый раз проигрывала, не соответствовала реалиям нового мира и свободных отношений.

В голове тысячи вопросов, они сводят с ума, но ответ один – или смирись с этой ролью или уйди. Напиши я ему сейчас письмо, тишина в ответ вывернет наизнанку. Если Егор ответит, окажусь виновата, потому что недостаточно раскована и прогрессивна.

Да, я недостаточно раскована, не повелась на приставания хахаля мамаши, не дала собой попользоваться, не стала очередной Лолитой.

Надо остановиться. От мысленных прений только хуже. Самокопание – это очередные боль и тоска. Егора не изменить, переубеждать – бесполезно. Надо отпустить его. Отпустить, чёрт возьми! Пусть он будет счастлив. Он будет, я не сомневаюсь. Надо дать ему свободу, свободу от меня и моих демонов, которые могут дождаться своего часа и совершить что-то ужасное.

Звонок отвлёк меня от сумбурных мыслей. Я мгновенно ответила, так как телефон держала в руке.

— Привет. Это Ира с расстановок. Не забыла меня?

— Привет. Помню свою пугливую половинку.

Удалось даже пошутить, Ирина рассмеялась.

— Слушай, тут такая тема. Не хочешь съездить в храм всех религий? Там один наш товарищ завтра проводит практику связи с родом.

— Общаться с умершими предками мне как-то не айс.

— Ты что! Это не спиритический сеанс. Просто обращение к роду, чтобы попросить поддержку.

Мне захотелось поспорить насчёт поддержки. Ира, словно почувствовав моё сопротивление, надавила.

— Потом ещё куда-нибудь сгоняем. Давай, соглашайся. Разве не интересно? Это ненадолго.

Измученная психика нуждалась в перезагрузке, поэтому я не стала умничать подобно Егору. Если не понравится, буду просто глазеть по сторонам.

— Ладно, уговорила.

— Встретимся завтра у входа в парк в девять утра.

— Окей.

Короткий разговор вдохнул в меня силы, я прогулялась, сходила в кафе, зашла в магазин за покупками. Вернувшись домой, разложила по местам продукты, села на диван и словно провалилась в болото. Снова исчезла уверенность, что поступаю правильно.

Глава 6. Соединение с собой

Утром Ира опоздала. Припарковавшись рядом со мной, она подала шлем.

— Привет. Садись, но за меня не держись. А то при остановках вместе вперёд полетим.

— Я знаю, спасибо.

— Странно, живёшь здесь, а мотика нет.

Надев шлем, я села позади Иры, и по извилистым узким улочкам мы отправилась «соединяться с родом».

До ашрама, построенного десять лет назад, мы доехали примерно за полтора часа. Движение оказалось плотным, и мы начали опаздывать.

Навигатор привёл нас к небольшой огороженной территории. Идти пришлось недалеко, стоянка оказалась рядом с входом в храм. На мне был женский саронг и рубашка с коротким рукавом, закрывающая плечи, я знала правила посещения храмов. Ирина была в джинсах и футболке – тоже вполне соответствовала правилам.

— Кажется, мы опоздали, — сказала Ира, а я наоборот порадовалась. Меньше времени придётся сидеть со смиренным видом и слушать проповедь. — У Лёлика – моей подруги началась работа: зумы, совещания, проекты. А мне одной куда-то ехать, ну, никак.

Мы заплатили и очутились внутри небольшой площади, в центре которой стояла пирамида с два человеческих роста, заполненная сверху донизу позолоченными скульптурами Брахмы.

Ворота и здания, как и в других храмах, были украшены резьбой и статуями мифических существ, охраняющих их от злых духов. Обилие скульптур, зонтиков, расписных тарелочек, настенных изображений Богов запестрели в глазах. Почти сразу мы увидели то, что искали. Из одного небольшого открытого со всех сторон сооружения доносилась русская речь.

Мужчина в саронге с красным кушаком и белой рубашке стоял на входе в окружении людей, сидевших на плоских подушках на полу, и что-то вещал. Остановившись за спиной мастера, мы разулись и смиренно ждали, когда он обратит на нас внимание. Мужчина оглянулся и, не прерывая речи, приглашающе махнул рукой.

Свободное местечко нашлось напротив мастера за спиной женщины в длинном платье. Она подвинулась, поджав губы, неодобрительно глянув на нас. Мы замерли и хихикнули. Подушек не нашлось, пришлось, толкаясь попами и локтями, сесть прямо на ковёр. Женщина оглянулась, сверкнула глазами, а мы, кусая губы, прыснули со смеха.

Я ощутила себя как в детстве, когда мы с подружкой стояли перед училкой, ругающей нас за безобразное поведение, и сдержаться от смеха в сей трагикомический момент, почему-то не было никакой возможности.

Ира, как талантливая актриса, изобразила реакцию на недовольную соседку, я ущипнула её за ногу, чтобы она перестала меня смешить, но от этого наше веселье стало ещё сильнее. Точно две малолетние дурочки мы никак не могли успокоиться. Последняя фраза лектора привела нас в более адекватное состояние.

— После этой практики вы сможете усилиться на своём духовном пути и получить мощную поддержку, которая идёт для каждого от его рода. Поднимается, берём палочки и идём за мной, — скомандовал лектор.

Понятно, что никаких палочек у нас не было. Пришлось возвращаться к киоску у входа, покупать десять длинных прутиков и догонять группу, ушедшую выполнять ритуал. При таком несерьёзном настрое нам достались злорадные взгляды строгой тётки и место в самом конце за спинами группы, которая выстроилась на узком деревянном помосте.

С одной стороны помоста протекавший внизу ручей был огорожен перилами. С другой стороны стена представляла собой натянутое красное полотнище, украшенное фигурками и расписными тарелочками. По всей её длине находились небольшие печи, выложенные кирпичом, рядом глиняные вазы – урны, фигурки богов и подсвечники в длинных стеклянных корпусах.

Дожидаться двух несерьёзных леди, конечно, никто не стал, и мы услышали заключительное напутствие нашего новоиспечённого «монаха».

— Прощайте обиды, манифестируйте свою волю, почувствуйте, как в этой палочке горят все ваши обиды к папе и маме.

Легко сказать. Я нахмурилась, слова мужчины вызвали стойкое сопротивление. Я не стала прикасаться ладонями ко лбу и сердцу, как показал «учитель», поставила палочку последней, не проявив должного смирения и уважения. Мои родители давно живут отдельно, не беспокоясь обо мне. У них есть, о ком заботиться. Я почему-то не вписалась в их линейку приоритетов, в отношении меня у родителей была почти полная эмоциональная глухота.

Однажды, когда мать схватила ремень, чтобы отлупить меня, я закричала ей в лицо.

— Ну, убей меня, убей! Зачем родила!

Злые воспоминания в идиллическом месте среди зелени, цветных зонтиков, фигурок богов, украшенных гирляндами, были сродни святотатству.

Учитель повёл нас дальше, не переставая говорить. Он чем-то напоминал Егора, который с умным видом мог чесать языком на любимые темы, не сбиваясь с мысли.

— Когда я смог простить своего отца, который был со мною излишне строг, я как бы сказал, что принимаю его гены. После этого у меня резко заработала интуиция, чтение мыслей, предвидение.

Егор бы сейчас высмеял все сверхспособности этого товарища, хотя иногда сам прибегал к некоторым практикам «улетевших».

Мы двинулись вперёд. Речь пошла о втором колене рода – дедушках и бабушках, к которым претензий я не имела. Со стороны отца никого не знала, а бабушку по матери я по-своему любила.

Духовный учитель воодушевлённо продолжал говорить, призывал к покаянию и ставил тлеющие палочки, продвигаясь к финишу. Я слушала его довольно расслаблено, зная, что вся информация выветрится из головы уже через пару дней. Конечно, приятно сознавать, что в роду до девятого колена больше пятисот человек, и все они стоят за моей спиной и никогда не дадут упасть.

Учитель произнёс молитву, которую предложил повторить три раза. Паства смиренно следовала за ним, Ира, сложив ладони лодочкой и закрыв глаза, тоже беззвучно шептала, прося за себя и свой род. Я – единственная оказалась аутсайдером, не повторяла и не просила, просто ожидала окончание ритуала.

Главное, самой не шагнуть в пропасть.

Изрядно проголодавшись, я направила Иру на мотике к знакомой двухэтажной кафешке, где в меню было много вкусных блюд и достаточно большие порции. На первом этаже находился зал с кондиционерами, но мы пошли на второй, на открытое пространство. Ира болтала без остановки пор под впечатлением от посещения храма.

Глава 7. Пати

После посещения храма моё внутреннее бунтарство вдруг обернулось тягучей, как навязшая в зубах конфета, рефлексией. Лёжа на кровати, я тупо пялилась в потолок, зависнув в сомнамбулическом трансе.

Парень из храма пробил в душе чёрную брешь. Я противилась его наставлениям, даже злилась (кой черт просить прощения у матери на коленях?), но невидимый червяк сомнения поселился в голове, словно «мастер» заразил меня каким-то вирусом.

Недаром Егор называл этих эзотериков «отлетевшими», вместе с ними отлетали и такие дурынды, как я. Мне не на что было опереться, и тут пришёл человек, который знал, как надо. Он занял родительскую позицию и сказал, что делать.

Вопросы, словно разбредшееся стадо коз бродили по пастбищу, то бишь в голове, а я только взирала на них, не силах согнать в кучу и отправить в загон. Ни на что не годный Пастух.

Почему я не могу простить отца и мать? Зачем мне их прощать? Права я или не права? Для чего мне эти уроки? Какую эволюцию проходит моя душа? Всё-таки сука – этот мастер! Козы щипали травку, блеяли, переходя с место на место, тряся своими длинными ушами, а Пастух тупо взирал на них.

Когда родители разошлись, мы с матерью переехали в однокомнатную квартиру, с небольшой комнатой и кухней. Мать, почувствовав свободу, начала активный поиск мужчины. По малолетству я не запоминала тех, кто появлялся у нас. Для меня самым ужасным моментом оказалось то, что меня переселили в маленькую кухню, в которую втиснули чёрную тахту. Куда делась прежняя кровать, моя память не сохранила.

Даже ребёнком я понимала, что тахту притащили с какой-то помойки. Мало того, что тахта была обита чёрным жестким материалом, она была покатая, с каким-то невероятным горбом. Голова и ноги на этом ложе свешивались вниз, телу приходилось повторять горб тахты. Ни прижаться к стене, ни подоткнуть подушку выше, ничто не помогало принять нормальное положение. Ворочаясь на гадкой тахте, я каждый раз засыпала с трудом, в то время, как маман кувыркалась в другой комнате с очередным кавалером.

Тахта вызывала во мне стойкое отвращение и страх. Я и так была слишком чувствительным ребёнком, а мне приходилось спать отдельно от матери и каждый раз ложится как в гробик на эту горбатую чёрную тахту. Не знаю, с того времени или нет, но у меня появились панические мысли по поводу того, как меня закопают глубоко в землю.

Наверное, после этой тахты я могла бы сочинять детские ужастики про гроб и чёрную руку, появляющуюся из недр этого монстра.

Я вдруг поняла, откуда растут ноги моей нелюбви к черному или коричневому постельному белью, которое предпочитал Егор. Я выбирала хотя бы серый цвет, изо всех сил сопротивляясь его мнению.

Не так давно я думала, что осталась с сохранной психикой, смогла выйти из детской травмы. Только с какого перепуга в памяти всплыла чёрная тахта?

Когда я попыталась встать с кровати, закружилась голова, под веками появились треугольники, ромбы, меняющиеся симметричные узоры, как в игрушке калейдоскопе. Я плюхнулась обратно, закрыла глаза и незаметно уснула.

Если бы не настойчивость Иры, я бы ни за что не пошла на вечеринку. Ночной живительный воздух с привкусом соли, свежий морской бриз, приятная дружеская атмосфера расслабила нервные узлы. Меня словно вынули из пелёнок, прежде туго спеленавших моё тело.

Играла музыка, малочисленная публика, ещё толком не подогретая алкоголем, лениво двигалась под электронный бит. Я стояла спиной к веселящейся толпе около перил на широком, украшенном огоньками пирсе. Билеты на вечеринку вручил Денис, облачившийся в новую пёструю рубаху. Ира с подружкой Олей обсуждали кого-то из присутствующих: незнакомых и неинтересных мне людей.

— Девчура норм, а он бе-е, взгляд какой-то напряжённый.

— Не скажи, чувак вполне симпатичный, а она – выдерга.

Любимое занятие дам без кавалеров – глазеть по сторонам и обсуждать ярких персонажей вечеринок. Я пришла гораздо позже восьми, думала вообще пропустить сие мероприятие. Энергии ноль, желания двигаться – тоже. В чёрных палаццо и чёрном топе я мечтала слиться с толпой, поэтому стояла спиной и вполуха слушала трёп подружек.

Открытая, смешливая и острая на язык Оля оказалась компанейской девчонкой – такие мне нравились. Сама я по привычке, когда это требовали обстоятельства, могла только «казаться», играть, на самом деле являясь довольно закомплексованной особой. Со мной было удобно, я умела угадывать настроение, подстраиваться, «казаться» лёгкой. Это требовало неимоверного напряжения, которое я недавно внезапно осознала. Попробуй постоянно скакать и веселиться, когда внутри почти постоянно идёт дождь.

— Она не блогерша?— Ира продолжала наблюдать за парой. — Тебе её лицо не знакомо?

— Я же на Лембонгане жила, здесь недавно. Эту публику мало знаю.

— Ой, посмотри, обнимается с ди-джеем, что-то говорит ему. А её мужик прям пылает.

— Ага, пылает, скоро взглядом подожжёт.

Меня, наконец, заинтересовала пара, которую обсуждали девчонки. Я повернулась, чтобы их рассмотреть. Мужчина был лет за сорок, высокий, круглолицый с колючими глазами из-под чёрных бровей. Широкие плечи, напряжённая спина, руки, перевитые венами, вызвали смутное беспокойство. Рядом с тонкой, высокой девушкой в белом кружевном просвечивающемся платье он казался тяжёлым шкафом, давил своей энергетикой. Именинница уже подшофе, не замечая скованных движений партнёра, закинула ему руки на плечи, сияя манящей улыбкой.

Музыка смолкла, в динамике раздался голос ди-джея.

— Давайте поздравим нашу именинницу Нину – спортсменку, комсомолку, и просто красавицу. Ура!

Присутствующие заулюлюкали, захлопали, засвистели.

— Пожелаем ей любви, ярких впечатлений, отличной романтической ночки. В честь нашей именинницы звучит эта композиция.

Зазвучала медленная мелодия, мужчина вдруг отстранился, стиснул ладонь именинницы и потащил её к выходу.

Убью, сука

Чужая мысль прострелила в моей голове, я вздрогнула и, подчиняясь внезапному порыву, сквозь толпу последовала за этой парой.

Глава 8. Совмещение

Проливной дождь второй день подряд плакал вместе со мной, заливал водой землю, очищал душу. Ветер налетал порывами, принося в открытые окна пряные запахи. Воспоминания об увиденном на вечеринке начали стихать. Егор не виноват в том, что является таким любвеобильным, виновата я, что приняла его таким. Не он предал меня, я предала себя, согласилась на компромисс.

Моя надежда приручить его, исправить пошла прахом. И даже понимая это, я шла за ним, как коза на верёвочке. Я поняла, что приручить не получится, и сдалась, полностью растворилась в нём. Его судьба, его цели стали важнее моих собственных. Даже не так, я перестала понимать, чего я на самом деле хочу. Все мои желания переопределялись служением ему. Приняв неверное решение, подавив ревность и гнев, я планомерно разрушала себя, К чему я пришла? К осознанию, что скоро всё очень плохо кончится.

Если бы в самом начале я не вернулась на остров, переборола воспоминания о сахарном шоу с примесью грязи, я бы попала в другую ветку вероятности, в которой около меня оказался другой мужчина. Случились бы другие встречи, другие эмоции, другие отношения. Но мне нужен был жёсткий урок, на грани выживания моей души.

Я встала и поплелась в ванную. Из зеркала на меня смотрела девушка с опухшим лицом и грязными волосами. Красавица. Губы растянулись в улыбке. Но ведь я всё та же с Маргоша, что была всегда. Я начала возвращаться к себе, оплакала себя и встала на новую ступень, надеюсь, что развития. Страшно? Конечно. Неизвестность всегда пугает. Все страшилки в голове, как и черный гроб на колёсиках.

«Девочка, девочка, к тебе едет гроб на колесиках. Он едет по твоей улице. Он приближается к твоему дому. Он подъезжает к твоему подъезду. Он въезжает на лестницу. Он поднимается на твой этаж. Он около твоей квартиры".

Чёрная тахта сумела пустить корни в моём сознании.

За окном стемнело, неужели наступил вечер? Посмотрела телефон. Нет, ещё только два часа дня. Пора перестать думать о прошлом. Где моя сила, созидающая светлое будущее? Если не найду её, зачем тогда я здесь? Надо начать прямо с этой минуты, с этого места, прямо сейчас. Звонок телефона заставил вздрогнуть. Вот оно – начало новой жизни. Посмотрим, какие нынче ставки в игре.

— Маргоша, привет. Это Ира. Куда ты пропала с вечеринки? С Дэном ушла? Мы оглянулись, а тебя и след простыл.

— Э-м, нет. Я ушла без него. Наткнулась на именинницу, которую все поздравляли, — слова давались как-то с трудом, мне не хотелось вспоминать. — Её бойфренд избил… прямо при мне.

— О, что-то такое говорили. Какая жуть. Слушай, так значит, ты не с Дениской?

— Нет же, говорю тебе.

— Не будешь против, если я его на занятие по тантре приглашу, — Ира спросила с грудным придыханием, — тут один мастер преподаёт. Просто, вау!

Я словно увидела, как Ира закатила глаза, облизав губы. Какая ей тантра? Она сама – ходячий секс. Совратит Дениса, туда ему и дорога.

— Можешь даже не спрашивать. Хочешь, замути с Дэном, я в его сторону не смотрю.

— Спасибо, подруга. Расскажу потом, как прошло.

Ира сбросила звонок. Расскажет – не расскажет — не имеет значения. Мне сейчас лучше тем про любовь не касаться, слезливые мелодрамы не смотреть, страдальческие песни не слушать, книги, полные неимоверной страсти, где у героев то и дело печёт за грудиной, не читать.

Надо работать, а я ничего не делаю. Егор скоро обрежет мой финансовый поток. Для его курса я проводила диагностики, медитации, являлась моделью в публичных сессиях шибари и во всех прочих наших совместных «ярких» фото отношениях, которые народ заглатывал с извращённым удовольствием, «а чо, так бывает?».

Безоблачные картины счастья то и дело всплывали в голове. Егор словно контролировал мои мысли. Меня ведь предупреждали про откаты. Я забыла, почему ушла?

Пора читать учебный материал по нейросети, учиться генерировать картинки, сходить в магазин или просто пообедать в кафе, но единственное, что я могла – это думать о нём и о себе. Память устраивала слайд-шоу, от которого хотелось биться головой о стену.

Надо успокоиться, выпить воды, принять душ. Острый период пройдёт. Всего лишь выдержать двадцать один день. Я – молодец. Выдержала почти две недели. Мозг – предатель сопротивлялся, ничего не желал менять, подталкивал мою руку к телефону. Нажать на вожделенный контакт…, а потом лететь к нему, ластиться и умолять о прощении.

Воспалённое сознание снова и снова загоняло меня в этот фильм.

— Сука, — зашипела я и вскочила с постели. — Гад! Сволочь! Тварь! Ненавижу! Отстань!

Я орала, била кулаками подушку, плевалась, заламывала руки. Затошнило так сильно, что я еле успела добежать до унитаза. Спазмы были болезненные, рвало слизью и желчью. Вместе с рвотными массами организм очищался не только физически, но и ментально.

Я не хотела быть героиней фальшивого фильма, за сладкой картинкой которого скрывались тревога, смятение, подавленность и сомнение в своей адекватности.

Когда это закончится? Я не справлялась с эмоциями, осыпалась пеплом, разрушалась изнутри. Егорушка – спекулянт использовал мою любовь, чтобы грамотно обосновать собственный эгоизм. И понимая всё это, меня невероятно тянуло к нему. Я помнила его нежного, страстного, дикого, ванильного, животного. Всё это жило, пульсировало в моей голове, как клубок змей, и не собиралось сдаваться.

Смогу ли ещё подождать? Выдержу или нет. Я закрыла глаза. Голос бабушки зазвучал в голове.

Спокойно. Дыши, моя девочка. Расслабься. Ты ни в чём не виновата. Читай «Отче наш». Сто раз. Молитва поможет

— Отче наш, иже еси на небеси. Да святится имя твоё, да придет царствие твоё, да будет воля твоя, как на земле, так и на небе…

Заиграл телефон. Я подскочила на кровати. Уже вечер? Оказывается, я незаметно уснула.

Не спи на закат. Голова заболит

Догнал совет бабушки.

Рука начала слепо шарить в поисках мобильника. Почему я не поставила на беззвучку!

Глава 9. Помолилась

Я целенаправленно взялась за поиск нового местожительства. Желание найти быстро, в хорошем месте и за небольшую плату тормозилось. Пришлось взять простенький скутер, и лично объезжать места, которые предлагали арендодатели.

Целыми днями я находилась в разъездах. Места, которые устроили бы меня по цене и качеству, не попадались. Я искала виллу или комнату в гестхаусе, которую можно снять на неделю, месяц или два, потому что всё в моей жизни сейчас было в подвешенном состоянии. Через пару дней позвонил Денис.

— Привет, вселенская матка, не хочешь куда-нибудь прокатиться?

Надо сказать, что его обращение вызывало тёплые чувства, которые я испытала во время случайной расстановки. Денис словно возвращал меня туда, где зацвела буйным цветом на короткий срок моя вселенская любовь.

— Завтра с утра еду в храм помолиться. После обедни буду свободна.

— Где этот храм?

— Не особо далеко.

— Давай отвезу тебя, а потом заберу. Идёт?

Предложение оказалось заманчивым. Я собиралась добраться до храма на скутере, но пока чувствовала себя неуверенно за рулём, поэтому решила не отказываться.

— Отлично. Давай прокатимся.

На завтра у меня была попытка номер два – простить мать. Мысль, что я налажу свою жизнь, если прощу её, занозой сидела в голове. Время, прошедшее с посещения храма, успокоило внутренний протест. Прощение стало казаться способом, отпустить всё то, что, оказывается, было живее всех живых. Последнее время всколыхнулись запертые слои памяти, оголились ужасы, произошедшие в отрочестве. У меня то и дело всплывали воспоминания, я выдвигала претензии, варилась в обидах, закипала злостью.

Когда я в очередной раз осталась ночевать у Маши, её мать – тётя Валя расколола меня и узнала настоящую причину моего страха.

На следующий день вечером она пошла вместе со мной в квартиру. Я открыла дверь своим ключом, и мы тихо вошли и дом. Из кухни пробивалась полоса света. Как только дверь захлопнулась, в коридоре появился пожарник в трусах и майке алкоголичке. Как только он увидел женщину, с его лица мигом сползло наглое выражение лица.

— По какому праву ты находишься в чужой квартире? — тётя Валя буром попёрла на незнакомого мужика.

Я стояла за её спиной, готовая в любой момент дать стрекача. Я знала, что эта сволочь, если выпьет, может пустить в ход кулаки. Сейчас я ощутила запах алкогольных паров и напряглась. Зря захлопнули дверь. В случае побега нам несдобровать.

— Так Любка сказала за дочкой присмотреть.

— Ты здесь прописан?

— Чего орёшь, женщина?

— Я вызываю полицию и пишу заявление. Девчонка осталась одна, а ты сюда шастаешь. Любка вернётся – придёшь, а без неё здесь делать нечего.

— Ты на чо намекаешь? Я вон жратвы купил, супу наготовил.

— Супу наготовил, присмотреть пришёл, а ребёнок домой зайти боится. Собирай манатки и шуруй в свою хату. Ходишь тут, мудями трясёшь. На зону хочешь? Я тебе устрою.

— Припадочная что ли?

— Ключи отдай, и без Любки не смей приходить.

Пожарника тётя Валя выгнала, ключи забрала, но я всё равно не смогла оставаться дома одна. Мне казалось, что у этого придурка есть запасные ключи, и он доберётся до меня, так или иначе. Преодолевая стыд и смущение, я со слезами на глазах упросила тётю Валю приютить меня пока мать лежит в больнице.

Ко времени, когда пожарник исчез с горизонта, а мне исполнилось шестнадцать, я высказала матери, как она меня – ребёнка подставила. Мать ответила, что я просто наговариваю на её бывшего хахаля, потому что хочу испортить ей жизнь, у неё в это время как раз появился новый ухажёр.

Думаю, маман чувствовала свою вину и постаралась сплавить меня с глаз долой. Я и сама хотела свинтить от неё подальше, чтобы быстрей забыть «материнскую заботу». Очередные штаны заняли место на нашем диване, маман родила сына, подгузники, распашонки, борщи заняли всё её время, а я уехала учиться в город миллионник, и больше не навещала родные пенаты. С матерью изредка общалась по телефону, в основном поздравляла её с днём рождения.

Груз претензий, который накопился в душе, в настоящее время оказался слишком болезненным. Чего только не сделаешь, желая облегчить свои страдания. Парень их храма предложил средство избавления от боли, работает оно или нет, я не знала, но другого у меня не было.

В назначенное время Денис ждал меня около виллы. Он уточнил название, посмотрел навигацию, я надела свой шлем, сказав, что тоже взяла скутер напрокат, и мы двинулись в храм. Денис привёз меня вовремя, высадил возле длинной вереницы байков около каменной стены, сказал, во сколько появиться и уехал.

Я вихрем пронеслась в каменные ворота храма, через площадь заторопилась в комнату с алтарём. Вереница байков и груда башмаков перед порогом подсказали, я опять опоздала. Получается, что время сбора я перепутала.

Мастер Аркадий в белой футболке и белых штанах уже что-то вещал, стоя перед толпой страждующих. Среди пестрорядной окружающей обстановки он смотрелся, как белый голубь в курятнике.

Я прекрасно понимала, зачем ему это. Он говорит, что его служение в храме благородно, самоотверженно и бесплатно (за донаты), но оно приносит ощутимую монетизацию, и он этого не скрывает. Лекции он выкладывает на ютуб, плюс ведёт приёмы онлайн и вживую. У него большая очередь и конский ценник, я посмотрела на сайте. И главное, невероятная схожесть с Егором – оба типичные ловцы душ с небольшой разницей: один в белом, другой в чёрном. Интересно, что я клюнула на чёрного, а сейчас на белого.

Аркадий как раз подтвердил мою мысль, сказав, что черное и белое не отличаются друг от друга, это одно целое. Мой скептицизм усиливался, тем более Аркадий постоянно сваливался в сферу ниже пояса, чем развлекал толпу не хуже артиста.

В данный момент он рассказывал про то, как не выбрал девушку, с которой у него намечался близкий контакт.

— Готовит отлично, дома порядок. Умная, веселая, симпатичная, дело движется к постели, и тут она говорит. — Аркадий смутился, точно девица на выданье. — Так вот, она говорит. Я скажу только один раз, и больше мы к этому вопросу не будем возвращаться. Скажу и всё. Я не делаю минет.

Глава 10. Шибари

В этот же день я переехала. Это была маленькая победа. Я смогла решить свой жилищный вопрос и спрятаться от Егора.

Денис не соврал, вилла оказалось небольшой, но вполне современной. Соседи – молодая пара – Игорь и Наташа мне понравились. Я быстро нашла с ними общий язык, и тем же вечером мы тепло посидели и выпили за знакомство. Сидя на террасе за небольшим столом, Денис изредка поглядывал не меня чуть более внимательным взглядом, но, в общем, вёл себя без намёка на более близкую дружбу организмами.

Естественно, я видела его интерес, но от дурацких бабочек в животе была избавлена.

Моё сознание пыталось заново сложить картину мира, так как старая, привычная была безвозвратно потеряна. Процесс изменения был запущен, Аркадий бы сказал – процесс эволюции. Надо начинать с причины, а не со следствия. Я оказалась в данной точке бытия из-за своего выбора. И я не отрицала, что в моём выборе была существенная часть материальной выгоды.

Стоило признаться, часть расчётливой суки, я унаследовала от маман. Пожарник был достаточно щедр, и мать закрывала глаза на его непотребства. Собственно, и мне она советовала брать у пожарника деньги, когда он предлагал. Вопрос был в том, чем бы я расплачивалась за его подачки. Новая кофточка или джинсы могли стать для меня шагом в пропасть. И я ведь сумела это понять. Ни разу не взяла у пожарника даже рубля.

Чтобы выбраться из родительского сценария, надо начать самостоятельную жизнь, без надежды на помощь мужчины, без чувства вины и «оплаты» собой за его внимание. Я решила калёным железом вытравить из себя эту извращённую любовь.

Посетив храм, я поняла, как прочно во мне укоренились установки матери. Глубоко ощутив родство, его плюсы и минусы, я решила идти дальше. Пытаться идти вперёд без высокомерия и гордыни, что я так хорошо разобралась в себе, что не такая, не жду трамвая, и моё прошлое не будет грузом тащить меня вниз.

Звонок телефона резанул по нервам. Я посмотрела на экран. Звонил друг и соратник Егора – айтишник нашего канала. Первым желанием было сбросить звонок. Но я ведь назвала себя осознанной леди, а не страусом, прячущим голову в песок.

— Вася, привет.

— Маргоша, здравствуй.

Последовала длинная пауза. Я молчала, не собираясь, как обычно заполнять заминку в разговоре пустым трёпом.

— Э-м, у нас заявлена крутая тусовка, ребята – блогеры позвали, будет крутой ивент.

Я продолжала молчать, не вклиниваясь с уточняющими вопросами. Вася немного просел от тишины на другом конце провода.

— Слышишь меня?

— Да.

Он опять застопорился, закашлялся.

— Блогеры попросили продемонстрировать шибари. Публика очень любит это.

А то я не знаю. Моё молчание действовало на Васю удручающе, ведь раньше я была к нему со всем уважением. Такая милая ляля.

— Там идеальные балки для подвеса.

Да, неужели?

— Ты...нужна Егору, как…модель. Марго, ты здесь?

Я была спокойна до бесчувствия.

— Сколько заплатите?

Вася опять замялся.

— Мне надо посоветоваться, я думал в рамках нашей группы…

— Хватит рядиться, — я вдруг впала в ярость, — никаких нас нет. Мне месяц не поступают платежи. Не хочешь испытать ощущения, когда тебя подвесят за ногу башкой вниз? Может, лучше станешь понимать ценообразование?

— Марго, послушай…

Один шаг оставался до полноценной истерики. Ерунда – вопрос, а мне захотелось прибить Васю. Хотя бы словом. С-с-сука.

— Это ты послушай. Ваша цена, потом будем говорить.

Я резко оборвала звонок, отбросила телефон от себя. Чувства застали меня врасплох, с головой накрыла лавина агрессии. От звонка Васи стало намного хуже, чем было раньше. Я даже не представляла, как ярость может застилать глаза, что сердце выпрыгивало из груди.

Печаль, ненависть, гнев, любовь, тоска — все вперемешку. Я надеялась, что чувства к Егору притупились, но сейчас испытала сумасшедший всплеск эмоций. Когда это закончится? Я вскочила, не в силах сидеть на месте.

— Гад! Ненавижу. Сволочь. Тварь. Шлюха.

Набросилась с кулаками на подушку, лупя по ней кулаками так, что из неё взметнулась к потолку застарелая пыль. От сильных ударов запястья онемели, я плюхнулась на кровать и зарыдала, прижав к лицу несчастную подушку. Я понимала, что назад ходу нет, но жаждала возвратить то, что потеряла.

— За что мне это!

Я столько лет играла милую девочку, чтобы в одночасье озвереть. В дверь осторожно постучали.

— Рит, тебе помощь не нужна? — раздался испуганный женский голос.

Я совсем забыла, что здесь не одна, шатаясь, поднялась и открыла дверь. Наташа смотрела на меня испуганно – вопросительным взглядом. Проблемы с соседями никому не нужны. Я шмыгнула носом, представив, как выгляжу сейчас. Вчера улыбалась, шутила, сегодня вою как истеричка.

— Рассталась с парнем. Извини, что напугала.

Наталья замялась, посмотрела в сторону, будто оценивая обстановку.

— Хочешь выпить? Никого сейчас нет.

У меня ломило виски, от слёз не дышал нос, глаза превратились в маленькие щёлочки, на подбородке вскочил болючий прыщ, но я была в состоянии шутить.

— Спасибо. Не волнуйся, на сегодня лимит страданий закончился.

Наташа, неловко улыбнувшись, махнула рукой и ушла.

В чём прелесть истерики? Она сжигает эмоции, а после накатывает апатия и расслабление и, если повезёт, то здравая мысль. Взрыв произошёл, раскидав меня на части. А после наступила тишина, улеглась пыль, развеялся дым, и я взглянула на небо. Оно было таким же безмятежным, как и до взрыва. Иногда простая мысль – это всё, что нужно для облегчения.

К какому родственнику мне нырнуть за силой? Вокруг меня почти целая армия, здесь обязательно есть тот, кто выстоял, тот, кто преодолел, будь то мужчина или женщина. В моей генной памяти прописаны их жизни. И пусть я придумываю эти сказочки, но они должны мне помочь.

Я не стояла у обжиговой печи по двенадцать часов в день, не падала от усталости после смены. Не задыхалась от жара, обливая себя с головой колодезной водой, не была приписным рабом, у которого не имелось выбора, не терпела наказания шпицрутенами, не умирала в сорок пять лет, потому что дольше никто не выдерживал.

Глава 11. Тантра

Когда на интервью нас попросили вспомнить самые яркие моменты, мне на ум пришла поездка в первую неделю после знакомства, когда я лёгкая, радостная, полная воодушевления и надежд, каталась с Егором по острову и фотографировала всё то, что вызывало восторг в душе. Эти снимки потом удачно разместила на бирже фриланса. Озвучив своё воспоминание, я почти сразу поняла, что ткнула пальцем в небо, не показала сияющий образ любимого во всей красе.

Егор позже попенял мне, что я не вспомнила что-нибудь более кайфовое. Оправдываясь тем, что вопрос оказался неожиданным, я чувствовала себя виноватой.

Я всегда боялась, что не единственная и легко заменима, рядом с ним теряла ощущение своей ценности, находилась на грани, а это трудно было назвать ощущением счастья. Егор поставил меня перед выбором: быть удобной, или лишиться его внимания. Он озарил мою жизнь своим присутствием. Я выбрала первое, поэтому «поднялась по карьерной лестнице» в гареме Егора.

Все последующие события были лишь игрой в заменитель настоящего чувства. Мороженое по вкусу казалось похожим на настоящее, но ингредиенты в нём были не натуральными.

В трактовке Егора – у него появилась симпатичная «ебливая» девочка, соответствующая его параметрам и условиям.

После озвучивания моих достоинств, я осознала своё место. Сказать ему, что я хочу семью и детей, стало бы для меня большой ошибкой. Но то, что было заложено в моей бабской натуре, никуда не делось. Мне нужен мужчина, который смог бы позаботиться о наших детях.

Программа Егора споткнулась о женский инстинкт, потому что пикаперам жёны и дети не нужны. Ответственность бабников – забота о собственной внешности и обеспечение себя любимых большим количеством женских тел.

Озабоченных товарищей спикеры учат, как правильно следовать по тропе альфа-самцов. Женщины ходят той же тропой, натыкаясь на великолепно обученные экземпляры. Вот и я влюбилась в подобного. Осталось забеременеть, увидеть исчезающего на горизонте Егора и остаться одной с ребёнком на руках. И всё, я – слуга мамочкиных установок, выполняющая заложенную семейную программу.

В темноте, разрезаемой светом фар, байк двигался к вилле, как будто с большим сопротивлением. Болело не только тело, было больно от своих мыслей. Чем меньше во мне становилось человеческого, тем меньше я контролировала свои инстинкты. Они стали руководить мной, а не я ими. Вот и докатилась, даже байк противился мне служить.

Ближе к трём часам ночи я достигла виллы, поставила транспорт на прикол, вошла в дом, дохромала до холодильника, захватила бутылку с водой и направилась в свою комнату. Словно соткавшись из темноты, передо мной возник Денис.

— А – а, — вскрикнула я пронзительно. — Дэн!

Денис вздрогнул, испугавшись моей слишком бурной реакции.

— Тихо. Народ разбудишь.

— Что за детские игры? — Я осуждающе покачала головой, открутила крышку и присосалась к бутылке с водой.

— Хочешь, приготовлю травяной чай?

Перед шибари я не ела почти целый день, пустой желудок вдруг скукожился от голода. Накатила слабость, внутренний капкан, державший меня в тонусе, разжался, и я почувствовала себя слабой девчонкой, кое-как доковылявшей до цели. Никудышний из меня боец.

— Есть что-нибудь пожевать?

— Могу сделать сэндвич.

— Давай!

Денис щелкнул выключателем, загорелась тусклая лампочка под абажуром. Хорошо, что он не включил потолочные лампы. С приглушенным светом было гораздо уютнее, я бы сказала, интимнее. Денис вытащил из холодильника продукты, отрезал шмат ветчины и кусок сыра, положил на тост. Я села за стол, приготовив нож и вилку.

— Разогреть?

— Да, пожалуйста.

Загудела микроволновка. Через минуту передо мной на тарелке исходил жаром сэндвич с расплавленным сыром. Хотелось схватить его руками и вгрызться в горячую мякоть с урчанием голодной кошки. Под прицелом глаз Дениса я взяла приборы и аккуратно отрезала небольшой кусочек. Ветчина оказалась обжигающе сочной.

Когда бутерброд был почти полностью съеден, мне захотелось поговорить.

— Интересно, какой надо быть женщине, чтобы нравиться всем? Есть предположительно набор таких качеств?

— Ну…, красивой, весёлой, доброй, успешной. Без перепадов настроений, без манипуляций, полунамёков.

— Идеальный портрет.

— Наверное.

А мужчины тем временем охотятся за такими женщинами, играют с ними безжалостно и цинично. Как сегодня Егор со мной. Очаровал публику, скрывая злость и раздражение, причинил мне боль, продемонстрировав свою власть. Народ с удовольствием наблюдал за нами, кто-то, я уверена, загорится идеей шибари. У мужика – садиста прямо глаза горели, когда он смотрел на меня.

Денис приготовил мне чай. Блаженно прикрыв глаза, я отхлёбывала его маленькими глоточками, впуская в себя согревающее тепло.

— Я слушала одного просветлённого парня. Говорит правильные, мудрые слова, а сам меряет отношения с девушкой количеством минетов. Вот как так?

После сильного физического и эмоционального напряжения захотелось окончательно выдохнуть из себя остаток яда, скопившегося в сознании.

— Хочешь подтвердить своё мнение, что все мужики – козлы?

— Не знаю. Но мне, чёрт возьми, попадаются именно такие.

— Попадаются те, кто тебе подходит. Ты любишь взрыв эмоций. А нормальные парни кажутся скучными.

Эта фраза разозлила меня. Я резко открутила баллы Денису на своём внутреннем счетчике. Во-первых, он намекал на свою нормальность. Во-вторых, дал понять, что я – неадекватна.

— У меня не было скучного мужчины. Не с чем сравнить.

— Тебе простые отношения не подойдут, быстро отправишь парнишку во френдзону. Чтобы в твоей жизни появился надёжный человек, надо слезть с качелей.

Как надоела эта демагогия. Все говорят одно и то же. Подобное к подобному, деньги к деньгам, болезнь к болезни.

— Ты сама создаёшь свои страдания, — добавил Денис.

Сигнал телефона разорвал нашу ночную идиллию, больше похожую на нравоучения от гуру. Денис замер на секунду, а потом словно нехотя разблокировал телефон.