Любовь под прицелом

Пролог

Солнце вздумало заглянуть в окна и скользнуло по золотистым волосам невесты. Губы Вероники дрожали, что только умиляло регистратора, находившегося в безмятежном неведении. Ведь невесте полагалось нервничать и даже расчувствоваться до слёз в день своей свадьбы. Но пистолет, упиравшийся Веронике в поясницу, плюс наигранная белоснежная улыбка жениха, были куда более убедительным аргументом к выражению чувств. Этот мерзавец ещё смел улыбаться! Склоняясь, он заглянул в зелёные глаза Вероники. Словно засомневался на мгновение, скажет ли она «да». Но испуганная невеста едва слышно прошептала заветное слово.

— В знак любви и верности прошу обменяться кольцами, — медовый голос женщины, стоящей перед ними, заставил Веронику вздрогнуть.

Она нехотя протянула руку, позволяя мучителю надеть тонкое блестящее кольцо ей на палец. И что самое обидное, оно идеально подходило. Жених ловко надел его, не опуская второй руки с оружием, холодившим спину Вероники. Затем настала очередь невесты. Она зло надела украшение на его палец и попыталась испепелить негодяя взглядом. Не вышло. Этот парень непрошибаемый…

Вероника сжимала дрожащими пальцами ткань короткого белоснежного платья, украшенного прекрасным кружевом по верху пышной юбки. Проклятый наряд тоже сидел идеально. Как ему удалось лишь окинуть её взглядом и точно вычислить нужные размеры? Кто этот человек? Точно маньяк! Никем другим не мог быть. Типичный уголовник.

А свидетели? Неизвестный мужик с такой физиономией бандитской… И чего всё время улыбается? Костюм на два размера меньше чем нужно. Того и гляди, разойдётся по швам. Про свидетельницу вообще нужно молчать: волосы в узел связала, ни косметики, ни украшений. Стоит, сложила руки на груди, вся в чёрном. А костяшки на тех самых руках все ободраны. Чем только занималась?

Вероника вздохнула, чувствуя, что глаза увлажнились. Не реветь. Только не реветь… Она поставила подпись на предложенной бумажке, заверяя собственный приговор. Прижимая её к себе, новоиспечённый муж также размашисто расписался, да так, что Веронику даже зависть одолела. Почерк-то, какой красивый…

— Можете поздравить друг друга! — раздался голос регистратора.

Проклятая тётка. С чем поздравлять? Тем временем Веронику развернули и запечатлели короткий звонкий поцелуй на лбу. Она оторопела, во все глаза глядя на своего похитителя. Должна запомнить его. Запомнить лицо гада, который разрушил её жизнь. Лицо убийцы, маньяка, за которым наверняка гоняется вся полиция города…

— Ну всё, капитан, принимай поздравления! — огромный небритый детина сунулся на них, крепко обнимая обоих, едва давая дышать.

Вероника почувствовала, как он отобрал злосчастный пистолет у её муженька, пряча оружие от посторонних глаз. Конечно! Теперь-то он зачем? Они своё грязное дело сделали. Стоп…

— Какой капитан? Моряк что ли? — пролепетала Вероника.

Громила рассмеялся и потрепал её огромной ручищей по макушке.

— Уголовного розыска капитан. Хороший тебе мужик девонька достался. Эх, люблю я вас! — дядька снова обнял их, рискуя раздавить.

Головы новобрачных соприкоснулись, и Вероника, воспользовавшись моментом, снова посмотрела на мужа. Его серо-голубые глаза потемнели, будто перед грозой.

— Ты полицейский?!

Глава 1

Немного ранее…

Лучи заходящего солнца проникали в небольшой уютный кабинет вместе с порывами свежего ветра. Здесь, в западной части города, расположенного в густой зелени природных парков, он был особенно благодатен. Сегодня Веронике нестерпимо захотелось всё бросить и поскорее сбежать. Она прикусила губу, продолжая возиться с горой бумаг.

Врывавшийся ветер приподнимал аккуратные шторы, и документы норовили разлететься, как осенняя листва. Вероника поглядела на свой голубой плащ. Он так соблазнительно висел на высокой деревянной вешалке, выполненной в виде деревца с ветвями, которые служили крючками для одежды.

Из кабинета, располагавшегося по правую сторону от её стола, по-прежнему раздавался громкий полный печали голос. Он повествовал о том, что инопланетное вторжение неизбежно. Также советовал закупать тушёнку и туалетную бумагу в неограниченном количестве. Вероника покачала головой, и светлые волосы гладкой волной рассыпались по плечам, укрытым мягкой тканью бежевого платья.

Табличка на кабинете гласила: «Д-р Дорофеев Е.Е.». Евгений Евгеньевич был неплохим психологом. По крайней мере, так считала Вероника и те странные типы, что являлись клиентами доктора. Сегодня последний сеанс затянулся, что нехарактерно для начальника. Но не ей об этом рассуждать. Вероника с удовольствием подрабатывала, получая при этом внушительную денежку, которая приятно радовала кошелёк.

В свои девятнадцать она могла гордиться собой, учась и подрабатывая. Этим Вероника обеспечивала себе возможность оплатить учёбу и любимые сладости. Всего-то и нужно, что очаровательно улыбаться и приводить документы в порядок, проверяя почту доктора три-четыре раза в неделю. Вот и спешила она после занятий, стараясь не свалиться с высоких каблуков. Сверкала белозубой улыбкой, когда очередной несчастный, уставший от жизни человек, переступал порог кабинета.

Вообще, честно говоря, Вероника сомневалась в том, что хотя бы один из пациентов доктора действительно болел. Она уже не первый раз отмечала про себя, что посетители были скорее странными и смешными богатеями, которые выдумывали себе болячки. Казалось, они платили огромные деньги за сеансы только затем, чтобы их хоть кто-то выслушал.

Дверь кабинета наконец открылась, и в проёме показалась голова мужчины средних лет. Он опасливо поглядел по сторонам. Затем остановил свой пронизывающий взгляд на Веронике и долго смотрел, проверяя, не является ли она одним из инопланетных захватчиков. Вероника надела очки и показала язык. Мужчина немедленно встрепенулся и прошмыгнул в коридор, скрываясь в сумерках за дверью.

Наконец-то! День закончен. Сегодня всё тянулось как резина. Вероника совсем измоталась на парах в университете, затем разбирая гору накопившихся бумаг у доктора. Как никогда хотелось размять ноги, прогуливаясь до остановки трамвая, и поскорее оказаться в своей уютной квартирке.

Она уже предвкушала тихий вечер за просмотром любимого сериала и поеданием огромной коробки шоколадных конфет. Их Вероника приобрела в небольшой кондитерской, ещё идя на работу. Заходила туда почти каждый день, любуясь на горы разноцветных пирожных и прочих десертов. Теперь сладость ожидала её в коробке на краю стола.

— Вероника, думаю, на сегодня мы закончим. Поспешите. Скоро совсем стемнеет. Мне бы не хотелось заставлять вас блуждать в потёмках, — «лечебным» голосом проговорил Дорофеев.

Она счастливо улыбнулась доктору, появившемуся у двери. Евгений Евгеньевич уже надел свой плащ, теперь поправляя тонкие, смешно подкрученные усы.

— Я уже всё закончила, Евгений Евгеньевич, — торопливо предупредила Вероника. — Неделя выдалась просто сумасшедшая.

Она поджала губы, понимая, что подобрала неудачное сравнение. Но вызвала лишь ответную усталую улыбку у начальника.

— Пусть ваши выходные пройдут спокойно, если вы, в ваши удивительные годы, мечтаете именно об этом, дорогая Вероника, — вздохнул Дорофеев.

Она быстро бросила футляр с очками и телефон в сумку. Затем терпеливо подождала, пока услужливый доктор накинет плащ на её плечи. Осталось забрать коробку шоколада, перехваченную тонкой голубой лентой. Вероника вежливо распрощалась с начальником и наконец вышла на улицу, окунаясь в вечернюю прохладу.

Стук от каблуков её туфель в этот раз слишком громко звучал на неожиданно тихой улице. Вероника торопливо перешла через дорогу. Она заметила, как загорелся красный свет светофора, едва достигла противоположного края.

Именно в этот самый злосчастный момент её жизни, Вероника услышала, как завизжали шины. Тёмная машина, развернувшись на трассе на девяносто градусов, врезалась в тот самый светофор, возле которого она стояла. Вероника вскрикнула, прикрывая голову руками, в которых продолжала держать коробку.

Преследователи не заставили себя ждать. Две машины уже мчались к месту аварии на полной скорости. Вероника не стала дожидаться, чем всё это закончится, и побежала прочь, сворачивая в первый попавшийся переулок. Она слышала, как хлопали дверцы машин, которые остановились у обочины. Затем раздались звуки, которые на беду заставили оглянуться. Что это? Выстрелы? Выстрелы, чёрт возьми!

Вероника не разбирала грубых отрывистых фраз, которые выкрикивали те, кто сегодня решил прикончить друг друга. Она снова вскрикнула, когда совсем рядом одна из пуль впилась в дерево, которое посчитала надёжным укрытием. Затем раздался следующий выстрел.

Глава 2

— Виктор Иванович!

— Оленька, дай мне хоть что-нибудь, — полковник почти умоляюще смотрел на судмедэксперта.

Ольга поглядела на него поверх очков, хмуря брови, и снова отвернулась, продолжая работу. Сдаваясь, Виктор Иванович выдохнул и замолк. Он опёрся обеими ладонями на скрипящую крышку стола.

— Ладно, давай коротенько. Только вывод, — проговорил он и ему согласно кивнули.

— На основании судебно-медицинской экспертизы трупа Фролова Сергея Витальевича, тридцати двух лет, учитывая результаты дополнительных исследований, прихожу к следующим выводам: смерть последовала от сквозного огнестрельного ранения шеи с повреждением левой общей сонной артерии и обильной кровопотери. Входное отверстие расположено на левой стороне шеи, выходное на левой заднебоковой поверхности шеи. Раневой канал проходит горизонтально, по отношению к вертикальному положению тела. Ранение причинено выстрелом с расстояния около ста пятидесяти сантиметров. Локализация ранения и расстояние выстрела указывают на то, что ранение гражданину Фролову нанесено посторонней рукой. Смерть последовала в течение нескольких минут после ранения, что подтверждается наличием повреждения крупного сосуда и аспирацией крови. Виктор Иванович, не сверлите меня взглядом, будьте добры. Это всё, что я могу дать на сегодня.

— Оленька, у меня там человек, которому сейчас нужно немного больше, — полковник устало потёр глаза и стянул узел галстука.

— Вы не знаете, как делается экспертиза? К тому же, наличие оружия — ещё не всё. А пуля так и не была найдена. Ваш капитан стрелял из своего табельного. Но пока невозможно ни доказать, ни опровергнуть то, что Сиверин стрелял в этого человека.

Виктор Иванович нервно хлопнул ладонями по столу и отпрянул от него. Затем оставил кабинет, направляясь обратно, туда, где даже с коридора были слышны крики.

— Я не стрелял в него!

— Что ты вообще там делал, Сиверин? Ты в отпуске! — коренастый темноволосый мужчина не мог скрыть отвращения, глядя на сидящего за столом коллегу. — Почему ты сбежал?

— Я не сбежал, — Максим повторил по слогам, скрипя зубами и теряя терпение.

— Ты вернулся, когда группа уже была на месте. — Виктор Иванович вернулся и снова присел на свободный стул напротив Максима. — Куда ты ходил? Что там произошло на самом деле, сынок?

Сынок? Чёрт, бесит-то как! Вот только сынка не надо! Максим мысленно чертыхнулся. Когда он увидел того самого подонка, за которым гонялся последние полгода, то всё остальное уже не имело значения…

— Водитель машины погиб. Он чист. Ни приводов, ни задержаний, — продолжил говорить полковник. — Ерунда какая-то получается. Давай, Максим. Соберись. Ты узнал Фролова? И?

— Я узнал его и просто поехал следом, — мрачно пояснил капитан. — Они преследовали какую-то машину. Она потом врезалась в светофор. Наверное, водитель не справился с управлением. Я приехал позже и не видел их, чёрт возьми. Я просто хотел задержать Фролова!

— Это дело ведёт Хворостин. Зря ты вмешался. Я сделаю всё, что смогу. Просто так тебя не отдам. Но мне нужно, чтобы ты был честен. Максим, ты меня понял? Я жду правду. — Виктор Иванович отечески потрепал подчинённого по плечу и вышел.

Максим опустил голову на холодный стол и несколько раз стукнулся лбом о его железную поверхность.

— Чёрт, чёрт, чёрт!!

— Пуля прошла навылет и мы её пока не нашли, Сиверин. Но это только вопрос времени. — Хворостин склонился над ним, заставляя Максима задерживать дыхание, поскольку от него разило, как от пепельницы.

— Я её найду. Клянусь тебе. И я узнаю, куда ты бегал, пока наши разбирались на том месте, где ты наследил, Сиверин. Я узнаю всё. И тогда лично помашу тебе рукой, когда твою задницу закроют за решёткой. Знаешь, как там любят таких красавчиков? Знаешь, что они с тобой блондинчик сделают? — Хворостин навис над ним ещё ниже.

Максим не удержался, подхватываясь и разбивая ему нос своей головой. В комнату допроса немедленно вбежали двое сотрудников, разнимая их. Хворостин продолжил кричать, что капитан совсем озверел и кинулся на него. Но начальник, прокашлявшись в кулак, заверил остальных, что ему, Хворостину, нужно быть осторожнее с углами, и не задевать их своим лицом. Офицер разъярился, зажимая окровавленный нос одной рукой и задирая голову. Затем пригрозил Сиверину кулаком, и поспешил выйти в коридор, направляясь к умывальнику.

— В твоём табельном три патрона не хватает. Две пули мы нашли, третья пока не обнаружена. Найдём, и всё будет хорошо. Нужно немного терпения. — Виктор Иванович снова присел напротив капитана. — Куда ты всё же уходил, Максим?

Сиверин угрюмо поглядел на него из-под длинной спутанной чёлки.

— Мне показалось, я что-то заметил… — голос охрип, и он умолк, задумываясь.

— Что-то? Поясни, — тихо потребовал полковник.

— Да. Но меня отвлекли, — сухо отозвался Максим.

— Что? Что это было? — Отеческий тон начальника раздражал всё больше.

— Я не знаю. Не нашёл… — капитан и сам не понимал, почему не смог признаться, но сдержался и продолжил, — я услышал звук сирены и вернулся.

Начальник вздохнул и сцепил пальцы рук в замок.

Глава 3

Сидя на кровати, Вероника в который раз убеждала себя, что сейчас находилась в безопасности. Но до колик боялась даже выглянуть в окно. Всё же решаясь, она поднялась с постели. Приглаживая спутанные после тревожного сна волосы, торопливо прошла на кухню. Открывая холодильник, Вероника расстроенно вздохнула: тот был пуст. Этот факт совсем испортил настроение. Ведь именно сегодня собиралась зайти в магазин за продуктами.

— Всё будет в порядке… — попыталась убедить себя, но тщетно.

Нет. К чёрту… Ей просто необходимо выбраться в ближайший магазин. Не могла же она прятаться вечно? В понедельник начнутся занятия, и нужно будет явиться к доктору. Вероника вернулась в комнату и надела очки, которые прихватила со столика. Теперь она осторожно отодвинула шторы и опасливо выглянула на улицу. Обычный яркий солнечный день. Люди спешат по своим делам, деревья шумят, птицы летят… Ни одного маньяка. Вероника облегчённо выдохнула. Наверняка полиция уже поймала того гада и вообще него бояться.

Она распахнула дверцы шкафа в единственной имевшейся комнате и задумчиво поглядела на свою одежду, висящую на разноцветных вешалках. Сегодня выходной. Поэтому не нужно выглядеть ни солидно, ни ответственно, как в те дни, когда она спешила в кабинет Евгения Евгеньевича. Вероника надела свободный оранжевый свитер, бледно-зелёные легинсы и собрала волосы в хвост. Затем улыбнулась отражению, и мысленно пожелала себе удачи.

Прихватив огромную холщовую сумку с изображением толстого кота и яркой надписью «Я люблю котов», Вероника открыла входную дверь и поторопилась к лифту. Она порадовалась удобным кроссовкам, которые выбрала сегодня. Этот факт значительно увеличит шанс на побег, если вдруг понадобится.

— Но он ведь меня не найдёт?..

Район города был людным, а ещё и выходной. С помощью тёплого ветра и ярких красок майской субботы, её страхи таяли. Расслабляясь, Вероника поспешила к огромному зданию супермаркета.

— Туфли я нашла. — Светлана поглядела на обувь, которую держала в руке.

Максим опустил телефон на край раковины и включил громкую связь, продолжая чистить зубы.

— Местные алкаши пытались загнать их за бутылку, тут же за углом, у остановки. Эти туфли сделаны на заказ. Совсем новые. Ещё не стёрся логотип на подошве. Золушка твоя при деньгах. Я была в этом ателье. Узнала адрес, так что отправляй туда Прохорова, — продолжила Светлана.

— Я сам! — Максим вернул щётку в держатель над раковиной и вытер мокрое лицо полотенцем.

— Она тебя знает. Сам понимаешь, какая будет реакция, — попыталась образумить товарища Светлана.

— А от Прохора будет лучше? — Максим накинул полотенце на плечо, снова хмурясь и глядя на своё отражение в зеркале ванной.

— Просто дождись в условленном месте, и всё будет путём, Максим, — голос Светланы не терпел возражений.

Максим с разочарованием признал, что она права.

— Свет, пусть ничего не предпринимает, иначе она… Чёрт, я вообще не представляю, что мы делаем! — Максим устало потёр переносицу, прогоняя сонливость. Глаза слипались.

— Давай ещё раз: молодая женщина, двадцать один — двадцать три года.

— Да, примерно. Глаза зелёные, — припомнил Максим. — Волосы светло-русые, длинные. Рост где-то сто семьдесят…

— Телосложение?

Он задумался. Фигура у этой штучки была что надо. Бежевое платье прекрасно облегало эту самую фигуру, и если бы не обстоятельства, то он вполне мог бы…

— Нормальное телосложение. Примерно, как у тебя. Свет, без шума, ладно?

То, о чём он просил, было практически невозможно. Вздох, раздавшийся из динамика, был тому подтверждением. Максим поджал губы и сердито отключил телефон. Он упёрся руками о края мокрой раковины, чувствуя, что голова раскалывалась. Тряхнул ею и резко отпрянул от умывальника, затем метко кидая полотенце, повисшее на крючке. Нужно быстро переодеться и спешить к старым складам. Там обычно они и собирались, если хотели обсудить что-либо без посторонних глаз и ушей.

— Элегантная молодая женщина в платье и стильных туфлях? Он ничего не напутал, Светусь?

Прохоров снова наклонил набок голову и поглядел на свою «жертву». Из её нелепой сумки торчал длинный край багета. Девушка смеялась, болтая по телефону, и вышагивала по тонкому бордюру вдоль дороги.

— Да ей лет семнадцать на вид… Ой чую, беды не оберёмся, если этому чуду и вправду нет восемнадцати.

Анатолий повернул телефон, стараясь лучше расслышать коллегу на шумной улице.

— Ладно! Брать у дома буду. Надеюсь, она туда наконец дотопает. Здесь людей много…

Через час он понял, что незнакомка и не думала возвращаться домой. Теперь она бродила вокруг небольшого озера в парке, и кормила плавающих уток.

— Иди домой… — Прохоров почесал колючий подбородок.

Он радостно тряхнул кулачищами, когда девушка, будто услышав его, наконец пошла по дороге к выходу из парка. Он, держась на выгодном расстоянии, направился за ней.

— Давай… Давай, иди уже. — Анатолий быстренько обогнал свою добычу, пересекая небольшую площадку с лавочками, стоявшими полукругом.

Глава 4

— Я на это не пойду! — Максим поглядел на друга, как на сумасшедшего.

Он уже битый час пытался вразумить Прохорова, но тщетно.

— Тогда сядешь за то, чего не делал! Не знаю, что ты недоговариваешь, брат. Но я тебе сесть не дам. Думай, что хочешь. — Анатолий ходил вокруг него кругами, как волк, сверля пристальным взглядом

— Они вызовут её и тогда всё накроется… — Максим взъерошил свои светлые волосы.

— Ты знаешь, как это делается, Макс. Конечно, не являться по вызову она не может. Явиться девчуля обязана. А далее, в соответствии со статьёй, она имеет право отказаться давать показания, касающиеся её мужа. И никто её не может принудить к даче этих самых показаний, — воодушевлённо декламировал Анатолий. — Это дело ведёт Хворостин. А ты знаешь, как он дела делает. И так, перед началом допроса он обязан ей разъяснить данное положение. Имей в виду, я совершенно уверен, что он предупредит её об уголовной ответственности за отказ от показаний и, запугивая, принудит их давать. Тут главное не поддаться на эту удочку!

— А мы объясним ей, что не нужно давать никаких показаний ни о том, когда зарегистрировали брак, ни о том, сколько имеется общих детей и всю остальную чушь, — Светлана присоединилась к их безумству, ровно повествуя. — Девочка просто скажет, что отказывается давать показания в отношении мужа. Поскольку, если даст показания в этой части, то остальное следствие истолкует буквально. Вроде как гражданка Сиверина не хочет давать показания против мужа.

— Нет! — Максим тряхнул головой, обеими руками отмахиваясь от коллег. — Я не собираюсь делать это! Я даже не знаю, кто она!

— Поверь, брат, то, чего она о тебе не знает, гораздо прикольнее… — Прохоров потрепал друга по плечу. — Она сдаст тебя и тогда уже никому не будет дела ни до пропавшей пули, ни до всего остального. Хворостин раздует это дело до таких размеров, что начальству проще будет скинуть всё на тебя и быстренько закрыть его, чем разбираться. Иваныч не дотянет до окончания расследования. А замена, она всегда хуже. Ты ведь и сам это знаешь. Новому шефу плевать на тебя будет.

— Что помешает этой девчонке пойти в полицию, Прохор? Как кольцо её остановит? Или у тебя есть заговорённое? Может, ты волшебник чёртов или прикажешь хорошенько стукнуть её, чтобы память потеряла? — Максим понял, что нечаянно подал очередную идею другу и просто схватился за голову.

— Сдаёшься? — сощурился Анатолий.

Максим не мог себя заставить произнести это слово.

— Мы убедим её. Она узнает тебя и поймёт, что ты просто не мог это сделать. Делов-то!

Прохоров осторожно заглянул на склад, где сидела их пленница. Вероника кинула на него презрительный взгляд и отвернулась.

— Смотри, ей уже лучше, — ухмыльнулся Прохоров. — Она почти обвыклась!

— Я, наверное, сошёл с ума… — глухо пробормотал Максим.

— Молодца! — Анатолий радостно обнял его и расхохотался, потирая руки. — Сделаем всё быстро! Нужны паспорта…

— ЗАГСы забиты под завязку. Как ты собираешься это провернуть? — Максим устало прислонился спиной к пыльной стене, пряча руки в карманы джинсов.

— Завтра тринадцатое, — вмешалась Светлана. — Ни одна пара не станет расписываться в этот день. Люди такие суеверные.

Светлана снова говорила так, будто к этим самым людям не принадлежала. Максим прикусил губу, прикидывая дальнейшие действия, но казалось, друзья уже всё распланировали.

— Кольца у меня есть. После развода остались. Валяются где-то, нужно поискать. — Светлана поправила манжеты чёрной рубашки. — Но вот платье…

— Тут нужен Семёныч, — оживился Анатолий.

— Прохор, прошу, не надо Семёныча… — Максим глядел на него умоляюще, но его уже никто не слушал.

Прохоров остановился у нескольких мусорных баков. Из-под погнутой крышки одного из них торчал зад в старых штанах. Ноги в растоптанных ботинках отчаянно махали, но бедняга не мог вылезть наружу, слишком увлёкшись поисками брошенных «сокровищ».

Анатолий схватил беднягу за линялый пиджак и вытащил на свет божий. Пиджак когда-то был зелёным. Теперь его цвет скорее напоминал болото, которое затянуло бурой тиной. Но это не помешало его хозяину украсить верхний оттопыренный карман помятым пластиковым цветком, наверняка стянутым с какого-нибудь кладбищенского венка…

Всклокоченные волосы торчали в разные стороны, но сухопарый мужичок ловко пригладил их. Семёныч элегантно закинул за спину конец длинного полосатого шарфа, на котором красовалось несколько впечатляющих дыр.

— Чем может услужить паразит на теле общества, уважаемый Анатолий Фёдорович?

Голос у мужичка оказался на диво приятным и звучал так чисто, что никак не вязалось со всем его внешним видом.

— Семёныч, короче, такое дело…

Анатолий принялся жарко жестикулировать, строя выразительные физиономии. Его бомжеватый собеседник внимал ему, опёршись о бак, над которым роились взволнованные мухи. Немного погодя, Семёныч задумался, сцепляя в замок пальцы рук, которые были скрыты порванными перчатками.

— Вы заставляете меня поступиться своими принципами. Более того, своею гордостью, молодой человек.

Глава 5

Нет, это просто не могло произойти с ней! Где же замечательные спокойные выходные под тёплым одеялом, с коробкой конфет и любимым сериалом? Нужно было почитать свой гороскоп перед тем, как выходить в тот день из дома! Вероника с сомнением поглядела на собственные туфли, которыми она мечтала убить своего ужасного жениха. Они стояли перед ней, кем-то заботливо отчищенные, словно только что из магазина.

Короткое, словно бутон платьице, сидело как влитое. И оказалось таким красивым, что Вероника готова была в очередной кинуться в слёзы. Светлана стояла у неё за спиной, завязывая шёлковый пояс аккуратным бантом.

— Когда остынешь, то поймёшь, что спасла жизнь хорошему человеку. И поверь, не будь Максим таким, никто не стал бы так подставляться.

— Так надень это платье вместо меня и спасай своего дружка! — кинула ей в ответ Вероника.

— К сожалению, не я была с ним в ту злополучную ночь, Вероника, — тревожно вздохнула Светлана.

— Вам это с рук не сойдёт… — прошептала Вероника.

Светлана спокойно обошла её кругом и наклонила голову, оценивая свои старания. Невеста была хороша. Она вновь вздохнула и подтолкнула Веронику к обуви.

— Обувайся. Карета уже подана.

— А если я закричу? Если просто скажу «нет»? — возмущённо поинтересовалась Вероника.

Светлана молча опустила тяжёлый пистолет на столик рядом с ней. Девушка умолкла, нервно обулась и торопливо вышла из квартиры. Тонкая бровь Светланы удивлённо приподнялась. Бедняжка была так напугана, что даже не догадалась схватить оружие и просто сбежала.

Вероника остановилась на крыльце, обыскивая тревожным взглядом улицу в поисках спасения. Но как назло, вокруг безлюдно. Она уже собралась спуститься со старых ступенек, когда её настойчиво схватили за руку, повыше локтя. Дядька, которого подельники звали Прохором, в ужасном тесном костюме выглядел ещё более похожим на головореза.

При виде «кареты», присланной за ней, сердце Вероники и вовсе остановилось. Ну, конечно же… У такого негодяя и машина должна быть соответственная. Максим вышел из неё и остановился, прислоняясь спиной к алому сверкающему боку «бмв».

По крайней мере, её смерть будет красивой… Вероника тяжело вздохнула. Жених переоделся в белоснежную рубашку и светло-серые брюки. Он нервным движением руки ослабил узел галстука. Прохоров скривил расстроенную физиономию, чувствуя, как трещат швы на рукавах от каждого его неловкого движения.

— Почему тебе всё так идёт? — Анатолий с досадой почесал гладко бритый, по случаю, подбородок.

Вероника, обращаясь бесплотной тенью, тихонько пошла прочь от дома. Но её, конечно же, немедленно потащили к машине. Дорогой машине. Наверное, не одного человека порешил за неё. Это уж точно. Всю остальную дорогу они провели в молчании. Да и что говорить? Вероника дала себе слово, что терпеливо дождётся удобного момента и непременно отправится в полицию. Эти люди должны быть в международном розыске за свою ужасную подлость! Там с ними разберутся и освободят её…

Спустя час, под звук марша Мендельсона, её наивные мечты разбились звонкими осколками. Вероника даже не сразу сообразила, что страшный дядька произнёс.

— Какой капитан? Моряк, что ли?..

Громила рассмеялся, и потрепал её огромной ручищей по золотистой макушке.

— Уголовного розыска капитан. Хороший тебе мужик девонька достался. Эх, люблю я вас! — Анатолий сгрёб их в охапку, рискуя раздавить.

— Ты полицейский? — ахнула Вероника.

Максим угрюмо поглядел на неё, словно эти слова были ему болезненной пощёчиной.

— Это неправда… Таких не бывает! Ты этот… оборотень! — Вероника в ужасе отпрянула от «мужа».

— Да человек он. Мужик он. Хороший мужик, — хмыкнул Анатолий.

Пользуясь моментом, Вероника побежала прочь из огромного зеркального зала. Максим коротко кивнул друзьям и широким шагом направился за сбежавшей женой, хватая её за тонкую руку.

— Лучше отпусти! — голос Вероники сорвался.

— Я отвезу тебя домой. По дороге поговорим, — спокойно и негромко пояснил Сиверин.

— Мне не о чем с тобой говорить! — горько кинула ему Вероника.

— В самом деле? — капитан поглядел на неё, сощуриваясь, словно от яркого солнца.

Девчушка и в самом деле была хороша в притащенном Прохоровым платье. Хороша, как весеннее солнце. Он отогнал глупые мысли, сосредотачиваясь на её глазах. Вероника сдалась. И что теперь? Если они были теми, к кому она так надеялась обратиться за спасением, то теперь пребывала в крайней растерянности. Кому довериться? Кто ещё замешан в этой странной истории и станет слушать её? Оставалось только надеяться, что выполнив все их требования, она сумеет освободиться.

Вероника смутно помнила, как оказалась в машине. Садиться рядом с Максимом на переднее сиденье ей совсем не хотелось. Но она пересилила себя, отворачиваясь к окну и мысленно считая зеленевшие свежей листвой деревья.

— Это не займёт много времени. Всё, что тебе нужно делать, так это жить, как и раньше жила, — пояснил Максим. — Будто ничего и не было. В таком случае ты больше не увидишь и не услышишь меня. Поняла?

Глава 6

Не успели молодожёны добраться до лифта, как Ангелина Павловна ловко прошмыгнула между ними, удерживая подмышкой визгливую собачонку, и запрыгнула в кабину. Им ничего не оставалось, как направиться следом. Не идти же пешком? Это выглядело бы и вовсе странно.

Максим и Вероника повернулись лицом к закрывшимся дверям, расписанным похабными стишками. Вероника нажала на панели нужную кнопку, прожжённую сигаретой. С каменным выражением лиц, в сопровождении противного скрипа, они двинулись вверх.

— А я вас раньше не видела, — вкрадчивый голос раздался у Максима за спиной.

Капитан поскрипел зубами.

— Работа отнимает у меня больше времени, чем хотелось бы.

И почему он оправдывался перед этой женщиной?! Краем глаз Максим наблюдал за своей притихшей женой. Компания говорливой тётки и ей не доставляла особой радости. Забывшись, Вероника смешно морщила нос, который уже успело позолотить первое весеннее солнце. Взгляд Максима скользнул ниже, любуясь мягким изгибом открытой шеи. Платье прекрасно оттеняло фарфоровую кожу. Он тряхнул головой. Чёрт возьми! Не на медовый месяц собрался…

— Что же это вы так тихонько, без гостей, без семьи? — соседка похлопала наклеенными ресницами, поглаживая вырывавшееся животное.

— Не находите, что это вас не касается? — вышел из себя Максим.

Наконец лифт остановился. Капитан схватил Веронику за руку, вытаскивая на грязную лестничную площадку. Что за дом? Здесь что, вообще никогда не убираются?

— Понимаю… — отозвалась соседка.

Максим не мог поверить своим глазам, наблюдая, как Ангелина Павловна шарила взглядом по плоскому животу его спутницы. Вероника вспыхнула и немедленно сильнее запахнула пиджак, обнимая себя руками.

— Ангелина Павловна! В самом деле! — девушка в сердцах топнула ногой.

Соседка многозначительно кивнула. Дескать, она всё понимала, время сейчас такое, чем окончательно вывела из себя Максима.

— А я рядышком живу, — женщина предупредила желание капитана отослать её подальше. — Вот, напротив.

Максим шумно вдохнул спёртый воздух подъезда.

— Открывай дверь… зая… — прошипел он жене на ухо, подталкивая к четырём дверям на этаже.

Вероника, к его ужасу, выбрала самую отвратительную, потёртую, покосившуюся. Как вообще можно было рассчитывать на какую-то безопасность с такой дверью?!

— Ой! Всегда мечтала это увидеть! Чудесный обычай, — воскликнула соседка.

О чём эта женщина, господи? Максим мысленно застонал.

— Когда муж переносит новобрачную на руках, это символизирует, что войдёт она в новую для себя роль жены — легко, оберегаемая и поддерживаемая крепкими руками мужа, — затараторила Ангелина Павловна, почёсывая собаку за ухом. — А супруг должен осознать, что именно на нём лежит теперь ответственность за будущее семьи. Вы не должны нарушать традиции, молодой человек!

Максим просто сдался, понимая, что иначе они от этой системы тотального слежения не отделаются. Едва Вероника повернула ключ в замке, капитан подался вперёд, и легко поднял жену на руки. Невесомая как кукла, она от растерянности даже забыла сопротивляться. Максим заставил себя улыбнуться, и ногой распахивая входную дверь, переступил порог квартиры.

— Вот мы и одни, дорогая… — Так же зло он толкнул дверь обратно и захлопнул.

Теперь ощущая некоторое спокойствие, Максим прислонился спиной к стене, продолжая держать Веронику на руках.

— Эй…

Он не отреагировал, соображая, как уйти и не попасться на глаза соседке, которая наверняка уже приклеилась к дверному глазку.

— Отпусти меня… Немедленно! — встревоженный голос раздался у его плеча.

Максим очнулся, медленно опуская свою ношу. Теперь его взгляд сканировал квартирку, в которой он сейчас был заперт, как в ловушке. Хоть ремонт тут и не делался с прошлого века, она оказалась на удивление уютной. Или виной этому впечатлению было чувство некоторой безопасности, благодаря покосившейся за спиной двери?

— Послушай! — Вероника неожиданно преобразилась, теперь находясь на своей территории.

Весь её сердитый воинственный вид вызывал у Сиверина лишь усмешку. Глупышка, будто она могла противостоять ему. Максим наклонил к жене голову, разглядывая её глаза. Удивительный цвет, то ли синий, то ли зелёный. Скорее цвет морской волны. Сейчас они потемнели, и пытались внушить ему смертельный ужас.

— Ты сказал, что я больше не увижу тебя! Оборотень! — Вероника приподнялась на цыпочки, намереваясь стать выше, и не удержалась на каблуках.

Грохот наполнил квартиру, когда девушка повалилась на Максима, и он спиной едва не вышиб ветхую дверь. Придерживая, и не давая вырваться, капитан увлёк Веронику подальше от коридора. Едва собралась возразить, Максим закрыл ей рот ладонью, про себя надеясь, что вредная соседка не услышала ни слова из своей норы. Затем зло чертыхнулся и затряс рукой, которую укусила Вероника, когда пытаясь освободиться.

Девушка отбежала на другой конец комнаты и схватила первое, что попалось под руку, защищаясь от преследователя. Фотография в пластиковой рамке немедленно полетела в сторону капитана. Максим увернулся, но острый край всё же задел руку, разрывая ткань рубашки. Со звоном что-то разбивая на своём пути, яркая рамка упала на пол, позади него.

Глава 7

Вероника поджала пальцы замёрзших босых ног, а затем торопливо обулась. Пушистые тапки в виде кошачьих мордочек согревали очень кстати. Она бросила вещи на кровать и принялась выдвигать ящики небольшого комода, вспоминая, что именно здесь оставила косметичку, в которой должна была сохраниться пластинка пластыря. Вероника склонилась над очередным ящиком и так увлеклась, что не услышала, когда вошёл Максим. Она испуганно вздрогнула, едва за спиной раздался его голос.

— У тебя холодильник пустой. Как ты живёшь вообще?

— Скажи за это спасибо своему сообщнику. — Вероника выровнялась и повернулась к Максиму.

Она уже приготовилась высказать очередное обвинение, но её взгляд упал на лежащий у кровати бюстгальтер в голубой горошек. И как, скажите на милость, он там оказался? Щёки полыхнули. Вероника нервно зафутболила бельё под кровать. Она неотрывно глядела на своего хмурого гостя, лишь бы он не опустил взгляд ниже, и искренне надеялась, что ничего не заметил. Видимо она уронила бюстгальтер, когда спешила в ванную. Неловко-то как…

— Тот дядька прикончил всю еду, которую я принесла из магазина, — Вероника поглядела на руку своего похитителя и вздохнула. — Идём на кухню.

Она вошла первой, дожидаясь, пока капитан снова вернётся и сядет на табурет. Максим недоверчиво поглядел на неё, ожидая подвоха.

— Снимай рубашку. Я гляну, что там у тебя с рукой.

Одна его светлая бровь изогнулась, приподнимаясь, и выдавая всё то, что Сиверин чувствовал при словах жены.

— Как-нибудь сам обойдусь, — сухо кинул он, тут же понимая, что едва не упустил возможность хоть как-то помириться с девчонкой. — Ладно…

Максим принялся нервно расстёгивать пуговицы, и руки как назло не слушались. Затем он всё-таки снял рубашку, и кинул её на край стола. Вероника осмелилась подойти к капитану, и намочила перекисью большой комок ваты. Рана была неглубокой, скорее обидная царапина, но кожу рамка всё же рассекла. Вероника бережно принялась оттирать кровь, стараясь быть аккуратной. От усердия она даже закусила губу, а Максим вовсе не помогал ей. Он повернул голову и пристально рассматривал её раскрасневшееся лицо. Веронике казалось, что от неё уже должен идти пар, как от кипевшего чайника.

— Ты мне мешаешь… — свободной рукой девушка попыталась отвернуть его голову, но Максим лишь тряхнул ею, убирая её ладонь.

— Ты живёшь здесь одна?

— Нет, со своим парнем. И если не хочешь с ним познакомиться, лучше уходи, пока цел.

Вероника прилепила к его плечу яркий оранжевый пластырь. Максим шумно выдохнул. Ещё и дружка какого-то приплела. Где её семья? Как можно девушке жить в таких условиях одной? Она просто создана для неприятностей. В надежде, что теперь злодей на кухне смягчится, Вероника вернулась в ванную и принялась полоскать в раковине испорченную рубашку.

— И кровь у этого типа вредная, совсем не отстирывается…

Максим, оставшись в одной белой майке, аккуратнее заправил её в брюки, и пригладил спутанные волосы. Его руки задержались на голове, сцепленные в замок. Он повертелся, соображая, есть ли здесь хоть какие-то съедобные остатки. За окном садилось солнце, золотя своим светом маленькую кухню. Уже часов восемь. Максим глянул на часы. Так и есть… Есть… Нужно что-то съесть.

Он ещё раз открыл холодильник и вытащил на столешницу у плиты его скудное содержимое. Затем капитан прошёлся взглядом по шкафчикам, извлекая завалявшиеся припасы. Над ними только плакать оставалось. Максим зажёг на плите газ, взял нож, вытаскивая его из старых деревянных ножен, и принялся за их первый семейный ужин…

Вероника меж тем скептически поглядела на свою работу. Едва заметный развод остался на рукаве. Да и что толку? Как её носить с такой дырой? Очки принялись медленно сползать с переносицы. Неудобные, они были отвратительным напоминанием о школьных годах. Вероника расстроенно сняла очки и кинула подальше на стеклянную полку. Приземляясь в самом её центре, они тихо звякнули оправой. Вероника как следует встряхнула испорченную рубашку и кинула её на одну из тонких труб сушилки. Теперь её внимание привлёк шум, доносившийся с кухни.

Шум смешивался с ароматом, который буквально выманил в коридор, заставляя на цыпочках подобраться к дверному проёму и заглянуть в кухню. Вероника замерла от неожиданности. Максим сосредоточенно вытирал руки кухонным полотенцем, затем стряхнул невидимые крошки со своих брюк. Он как раз развернулся, встречаясь с ней взглядом, и кинул Веронике мягкое полотенце.

— Вытирай руки и садись есть.

Это был приказ, не просьба. Да и зачем спорить? Еда… Наконец-то… Вероника обтёрла мокрые руки, повесила полотенце на привычный старый гвоздик, и села на один из табуретов. Перед ней немедленно появилась тарелка, полная дымящейся еды. Видимо её восторг слишком очевидно отразился на лице. Максим тихо хмыкнул и поставил свою порцию напротив. Он присел на табурет и молча принялся есть. Вероника некоторое время просто наблюдала, переводя взгляд со своей тарелки на его, пока не поняла, что так смущало. Её порция была раза в два больше. Решил откормить её как следует? Что это? Забота? Очередной подвох? Что это? Что у него на уме?..

— Да ешь уже, остынет! — Сиверин вполсилы, сердито стукнул Веронику чистой ложкой по лбу, затем положил её перед хозяйкой.

— Эй! — Вероника возмущённо потёрла лоб, но рискнула потянуться к своей тарелке. — Спасибо…

Глава 8

Проснулся Сиверин от возмущённого возгласа, и немедленно подхватился, соображая, где он находится. Долго думать не пришлось, поскольку маленькая босая нога приземлилась прямо ему на живот, заставляя зло вскрикнуть. Вероника даже не оглянулась, бегая по квартире и абсолютно не замечая его. Максим встал, обтягивая задравшуюся майку. Взъерошенный, он провёл рукой по небритому подбородку, сердито продолжая наблюдать за снующей туда-сюда девушкой. Схватить что ли, да встряхнуть, чтоб успокоилась? Капитан вздохнул и передумал.

— Что случилось? За тобой гонятся? — проворчал он.

— Проклятый будильник! У меня полчаса осталось! — Вероника снова чертыхнулась и поспешила в ванную с ворохом одежды.

Максим сгрёб с пола подушки и бросил их на кровать. Зевая, он умылся на кухне и понял, что и минуты лишней не желал тут задерживаться. Сядет в машину и забудет сюда дорогу. Забудет её ко всем чертям…

— Всё, у меня нет времени… — звук каблуков заставил Сиверина повернуть голову и задержать дыхание.

Белое вязаное платье поразительно шло ей. Той самой, которую впервые увидел ночью на перекрёстке. Гладкие блестящие волосы лежали безупречно, а незаметный макияж придавал ещё большего изящества. Вероника аккуратно расправила высокий воротник платья, и взяла в коридоре небольшую замшевую сумочку.

— Погоди… — Максим прочистил горло, в этот момент сам не узнавая свой голос. Что он делал? — Я подвезу тебя…

Сейчас он проклинал свои мятые брюки и перетянутую майку, ощущая себя коллегой Семёныча.

— Ты не успеешь вовремя. А мне всё равно в ту сторону. — Капитан придал себе невозмутимости и пожал плечами.

— В какую сторону? — Вероника поглядела на него с большим сомнением.

— Жди пару минут, и идём! — Максим сердито стащил с вешалки свой пиджак.

Хорош, ничего не скажешь! Отражение в зеркале просто издевалось над ним. Но оставалась ещё одна небольшая проблема.

— Эта женщина, она…

— Ангелина Павловна, к её огромному сожалению, умчалась на работу ещё час назад, — Вероника поглядела в дверной глазок. — Представляю себе, как она расстроилась.

— Где моя рубашка? — Максим набросил на плечо пиджак, удерживая его одной рукой.

Вероника вздохнула и направилась в ванную. Одежда, конечно, высохла, но выглядела так, будто её жевала корова. И эта дырка! Девушка поспешила вернуться в комнату, едва не сбивая с ног Максима. Невероятно, ей сегодня точно влетит! Времени почти нет, а она ещё должна беспокоиться о том, как будет выглядеть этот бандит!

Вероника включила утюг, притопывая от нетерпения. Едва он успел нагреться, как принялась утюжить рубашку. Через пару минут Вероника обречённо вздохнула и поглядела на дырку, которая портила всю картину.

— Никуда не годится…

Она выдвинула один из ящиков комода и достала маленький степлер для бумаги. Задумчиво повертев его в руках, Вероника вернулась к мужу, растерянно ожидавшему её в коридоре.

— Быстро надевай, — она кинула капитану рубашку, не имея сил дождаться, пока он застегнёт пуговицы.

Максим глядел на неё исподлобья, словно на диковинное существо. Погладила её? Что за девушка?

— Дай сюда руку. — Вероника расправила порванный рукав и аккуратно соединила края, заправляя нитки внутрь.

Степлер несколько раз щёлкнул, скрепляя ткань.

— Вот, теперь порядок. — Она довольно поглядела на свою работу.

Максим только вздохнул. Прочь, прочь из этого дома… Он накинул пиджак и застегнулся.

— Поехали.

На крыльце подъезда, Максим похлопал себя по карманам, вспоминая, куда дел ключи от машины.

— Мои поздравления, сынок, — хриплый прокуренный голос пробасил где-то сбоку.

Ключи от неожиданности выпали из руки и противно звякнули на ступеньках. Максим зло повернул голову, теперь наблюдая какого-то пенсионера в растянутой линялой майке, дымившего на балконе.

— Твою ж… — капитан осёкся, наклоняясь за ключами, и обратился к Веронике, — идём!

Он коротко кивнул соседу, которого и видно не было из-за серого дыма. Затем подтолкнул жену к машине, сверкавшей в лучах восходящего солнца. Как он ненавидел это авто… Ну почему красный? Вероника не успела толком устроиться в удобном белоснежном салоне, как они рванули с места, уносясь прочь от дома. Немного успокаиваясь, Максим окинул девушку быстрым взглядом.

— Куда ехать? — голос его звучал всё ещё сердито, и Максим заметил, как тщательно его спутница при этом принялась разглаживать невидимые складки на своём платье.

— Куда? — проговорил он, как мог мягче.

Вероника тихо проговорила адрес, указывая рукой куда-то в окно. Максим кивнул, разворачивая машину и выбирая кратчайший путь. Они неслись по гладкой дороге, девушка — с надеждой, что успеет, он — украдкой продолжая разглядывать её. Сегодня «Барби» была элегантна, как и в тот вечер. Она никак не походила на студентку-первокурсницу.

— Не смотри на меня так. — Вероника почувствовала его взгляд и отвернулась к окну.

Глава 9

Максим встал под тёплую воду, пытаясь хоть так смыть с себя усталость и воспоминания о прошедшем дне. Спину ломило, и капитан сердито тряхнул мокрой головой, разбрызгивая воду по стеклянной кабине. Он уже потянулся к полотенцу, когда услышал, как зазвонил телефон. Максим отодвинул прозрачную дверь и встал на холодный пол. Поднял чёрный телефон, брошенный на куче одежды, и принял вызов. Голос Прохорова глухим шёпотом зазвучал у него под ухом. Максим поморщился и кинул быстрый взгляд на часы, оставленные на полке.

— Прохор, что за идиотская привычка звонить во время совещания?

Скрипящий шёпот продолжал извергаться из динамика. Максим включил громкую связь, смирившись с тем, что покоя ему не видать, и принялся обтирать волосы полотенцем.

— Ну как? Как, как, как?! Что она сказала? Как всё прошло? Вы договорились, брат? И что решили? И где она сейчас? И как всё ваще-е-е-е?! — противное шипение раздражало слух.

Максим шумно выдохнул, склонился к телефону и выкрикнул:

— Всё нормально!

Он довольно усмехнулся, когда увидел, что экран телефона погас. Видимо его приятель со стула свалился, да ещё в кабинете Иваныча. Позже, немного перекусив, Максим направился в просторную прихожую. Квартира была огромной по его меркам, и заставляла соседей, как и машина во дворе, сомневаться, не являлся ли он тем самым «оборотнем». Всё дядя, это целиком и полностью на его совести. Иногда заботы бывает слишком много…

Максим на ходу надел короткое пальто, и пару раз обмотал шею тонким шарфом. Когда вышел во двор, порывистый ветер немедленно наполнил лёгкие весенней свежестью. Капитан вдохнул полной грудью и пешком отправился туда, где по приказу начальства и не должен был появляться. Не дошёл до самого перекрёстка, хотя желание встать посреди него, и какой-то неведомой силой остановить бесконечный поток людей и машин, возникло внезапно и остро.

— Ну, давай, звони, Прохор. Нашли они этих мужиков или нет?

Взгляд Максима остановился на небольшой аллее. Вероника стояла там в тот вечер. Могла запросто схватить пулю… Он внезапно вздрогнул, словно на спину кто-то плеснул холодной воды. Сощурился, хотя солнце и не слепило, засунул руки в уютные карманы серого пальто и развернулся, шагая совсем в противоположную сторону. Ну что за наказание? Имея четыре отличных колеса, он стирал подошвы ботинок изо дня в день. Нужно продать к чёрту эту машину. Максим обречённо вздохнул, немедленно представляя себе реакцию родственника.

Спустя бесконечность, он всё-таки добрёл до места назначения. Шарф болтался на шее уже развязанный. Теперь и пальто хотелось скинуть. Максим толкнул огромные ворота, заходя на старый склад. Перевёрнутый стул валялся в углу, и капитан тот час же вспомнил Веронику, сидящую на нём. Возмущённую, взъерошенную, испуганную.

Максим медленно прошёлся, пересекая пыльное пустое помещение. Он остановился, когда заметил под ногами то, что привело его сюда. Погнутая оправа от очков лежала в пыли, на мелких блёстках разбитых линз. Сиверин присел, затем резким движением руки стянул с шеи шарф, который теперь тянулся по грязному полу, и кинул его на стул.

Он нахмурился, глядя, как серая пыль тонким облаком поднялась, закрывая обзор. Осторожно поднял разбитые очки, обтирая их о джинсы, и принялся собирать едва приметные осколки, складывая их на раскрытой ладони.

Вероника нервно жевала яркий колпачок от ручки, постоянно ощущая на себе пристальные взгляды подруг. Почему она не могла просто исчезнуть? Отвратительно. Пара вот-вот должна закончиться, как и её время на раздумья. Сочинить что-нибудь? Он действительно это предложил? Припоминая самонадеянный взгляд капитана–оборотня, Вероника прокручивала в голове варианты.

Звонок в коридоре прозвучал слишком неожиданно, заставляя вздрогнуть и уронить вещи, которые немедленно посыпались на пол. Ручка укатилась к соседнему ряду столов. Веронике пришлось вставать, и пробираться через толпу мгновенно сошедших с ума сокурсников. Может, просто удастся ускользнуть незаметно?

Вероника осторожно присела, платье не позволило бы поступить иначе, и потянулась за ручкой. Нужно продержаться ещё три часа, и она могла совершенно справедливо оправдать свой побег. Ведь её ждали на другом конце города. В уютном, относительно безопасном кабинете. Пара розовых кроссовок замаячила перед взглядом Вероники, и маленькая рука ловко извлекла упавшую ручку из-под железных ножек стола. Вероника нервно улыбнулась, глядя, как один кроссовок принялся нервно притопывать. Над её головой раздался голос подруги, и пришлось испуганно глянуть вверх.

— Я ведь сегодня дождусь объяснений? — чёрная бровь Маши нервно дёрнулась, приподнимаясь.

Это не сулило ничего хорошего.

— Колись, предательница! — Дина окружала с другой стороны.

Ладно, побег отменялся. Маша нетерпеливо накручивала на пальцы длинные плюшевые уши капюшона.

— Верчик! Верчик, я вся издёргалась. Пошли во двор. Сегодня тепло. Пока большая перемена, расскажешь, как было.

Вероника панически переводила взгляд с одной подруги на другую.

— Вперёд, и не думай, что тебе удастся смыться. — Дина прошагала по опустевшей аудитории к широко распахнутым дверям.

Там она остановилась, сверля подругу взглядом, как тюремный надзиратель, и кивком предложила выходить. Вероника подчинилась. Оставалось только руки за спину заложить для большего эффекта. Её тонкие каблуки застучали по каменному полу коридора, когда выходила на широкое крыльцо под яркое весеннее солнце.

Глава 10

Ярким снарядом резиновый мяч полетел ему прямо в лицо. Сплёвывая скрипящий на зубах песок, Прохоров подскочил со скамьи, отыскивая диким взглядом своих врагов. Те в свою очередь с пронзительным визгом рассыпались в разные стороны, прочь с площадки, завидев страшного дядьку. Один из мальчиков, с нечастным видом выглядывал из-за ствола дерева, не сводя взгляда с игрушки.

— Ноги повыдёргиваю!.. — Анатолий пнул ботинком мяч в направлении спрятавшегося ребёнка.

Продолжая оттирать рукавом перепачканное лицо, он снова приложил к уху телефон.

— Кому ты там ноги выдёргивать собрался, Прохор? — усталый голос товарища зазвучал в динамике.

Анатолий с сожалением поглядел на удобную скамью, но не вернулся к ней. Теперь вышагивал вдоль неработающего фонтана и сосредоточенно рылся в кармане в поисках съедобного. На асфальт посыпались разноцветные обёртки от съеденных ранее конфет.

— Жрать охота… Сколько времени уже? — проворчал Прохоров, не отвечая на вопрос.

— Ты позвонил, чтобы сообщить мне о том, что никак не наешься? — голос Сиверина опасно повысился.

— Пху на тебя! Голод, это моя боль, брат. Я с этим я живу. Я, что сказать хотел…

— Ну?

— Зайди-ка ты на работу. Ненадолго так... — Анатолий громко прокашлялся в кулак.

— В чём дело, Прохор? — заподозрил неладное Максим.

— Ну-у-у… Одного из тех мужиков нашли.

— Давай подробнее!

— Макс. Просто иди туда, брат. Я подгребу скоро…

— Прохор! — Максим почти проорал в трубку, но Анатолий отключил телефон, озираясь по сторонам.

Он нервно стёр пальцами песчинки, прилипшие к мобильнику, и зло затолкал его в карман старых джинсов.

— Светусь! — Он широко помахал коллеге, показавшейся у ворот парка.

Светлана крутила на пальце кольцо связки ключей от машины, слушая их звон, и быстрее пошла к Прохорову.

— Он тебе тоже звонил? — Анатолий присоединился к ней, заглядывая в лицо.

Небольшая светлая прядь выбилась из её безупречно связанных волос. В другой раз Светлана немедленно заправила бы её, но сейчас даже не обратила внимания.

— Да. — Она спрятала руки в карманы светлого плаща, продолжая идти к машине.

— И?

— Толя, нам нужно опередить его.

От взгляда Светланы у Прохорова по спине побежали мурашки.

— Ты чё надумала, Свет? — он отшатнулся, как от чёрта.

— Я сейчас с экспертами говорила. У нас проблемы, Толя.

— Ну вот! Чё мне ничё никто не говорит? Чё не так с этим мужиком? Чё он там наплёл? — возмутился Анатолий.

— Толя, он уже ничего никому не наплетёт. Он был найден убитым.

— Твою ж…

— Одна пуля в шею. Ты меня понял, Толя?

На этот раз он взял машину. Максим уже минут десять как остановил её неподалёку от нужного здания. Он опустил подбородок на руки, сжимавшие руль, и смотрел на входные двери.

— Нашли… Нашли… И что? Прохор! — Максим зло ударил ладонями по рулю, и открыл дверцу машины.

Он быстро стянул душивший шарф, затем пальто, и зашвырнул их на заднее сиденье.

— Ну, Сиверин, — капитан ногой захлопнул блестящую дверцу. — проверим, насколько ты везучий.

Дождавшись зелёного света светофора, капитан пересёк дорогу. Не останавливаясь, он взбежал на крыльцо и толкнул широкую дверь.

— Нашли они… — Максим прошёл мимо большой стены в просторном помещении, по привычке постучав по стеклу дежурки.

Взъерошенный офицер, продолжая отвечать по телефону, махнул ему рукой, скорее прогоняя, чем приветствуя. Только улыбка, мелькнувшая на уставшем лице полицейского, позволила понять, что капитану были рады. Максим остановился у высокой кованой решётки, отгораживающей эту часть здания от лестничных пролётов и череды кабинетов, однообразных и унылых, тянувшихся по четырём этажам.

Когда дежурный пультом открыл железную дверь, Максим привычно побрёл на третий этаж. Уголовный розыск располагался именно там, и сегодня эти три пролёта казались восхождением на Эверест.

Уже на последних ступеньках, ставших внезапно вязкими как трясина, Сиверин услышал знакомые голоса. На этот раз ему не так повезло, как в лабораториях. Максим выровнял дыхание, затем шагнул в коридор. Двери почти всех кабинетов в нужном крыле были нараспашку. Сиверин ногой подтолкнул одну из них, мешавшую лучшему обзору. Один из коллег, едва замечая его, перебежал из одного кабинета в другой, заставляя Максима притормозить.

— Опа-на! С чистосердечным?

Капитан медленно повернулся к светлому небольшому помещению, служившему кабинетом нескольким коллегам. В висках застучало от ярости наполнившей его, но Максим сдержался.

— Сам пришёл? Сиверин, голуба моя! — Хворостин кинул на свой стол листок и ручку, широким жестом приглашая сесть и писать.

Глава 11

Голова шумела. Сиверин почти не слышал слова начальника. Мысли лихорадочно метались, не давая толком сосредоточиться.

— С чего такие выводы, товарищ полковник? — капитан поднял голову, глядя на него. — В отчёте лишь подтверждено, что стрелял один и тот же человек.

— Ты, Максим, внимательнее читай, — тихо велел Виктор Иванович.

— Что я должен тут увидеть?

Сиверин повысил голос и осёкся, понимая, что сейчас был не в том положении. Но полковник был настроен весьма добродушно, что в данной ситуации пугало ещё больше.

— Время смерти смотри.

Максим пробежался по пунктам отчёта, чувствуя, что спина взмокла.

— Прохор… — пробормотал он непослушными губами, понимая, что его скоро обвинят в убийстве собственного товарища.

— Ты ведь был занят в это время, Максим? И просто не мог находиться на месте преступления, о чём свидетельствует около десятка людей. Включая двух офицеров полиции.

— Виктор Иванович!

Полковник взмахом руки оборвал речь своего растерянного подчинённого.

— Мне вот одно интересно. Почему меня не было в списке этих людей, сынок? Я сейчас слишком рад, что подобные обвинения больше не коснутся тебя. В противном случае, я бы тебе это так не спустил!

Да что же он невезучий такой? Максим мысленно перечислял все известные проклятия в адрес Прохорова, доложившего, или точнее, заложившего его Иванычу. Понимал он и то, что без пинка Светланы тут тоже не обошлось. Сиверин даже понимал, почему товарищи так поступили. В глубине души понимал. Где-то очень глубоко… Вот почему он не мог дозвониться до негодяя. Анатолий был занят разговором с полковником! Они послали его сюда, быстренько рапортуя начальству! Теперь оставалось лишь импровизировать.

— Мы… торопились и не афишировали в связи с… моей проблемой. Всё прошло скромно, в кругу близких друзей. Мы намерены позже отпраздновать с семьёй.

И зачем он это сказал?! Максим увидел, как загорелся взгляд Виктора Ивановича, стоило упомянуть о праздновании и встрече с семьёй. Проклятье! Он настолько не ожидал подобного поворота, что даже не думал в эту минуту об информации, которую держал в руках.

— Мне бежать нужно, Максим. — Полковник подтянул узел галстука и оглядел свой кабинет взглядом человека, потерявшегося в лесу.

Он похлопал себя по карманам, явно в поисках ключей.

— Платье-то у неё было?

В голосе начальника послышалось отеческое волнение, и Максим поморщился, отворачиваясь. Укол совести был слишком чувствительным.

— Было…

— Максим, мне жаль, что всё так комом вышло.

— Да ничего, Виктор Иванович. — Максим вернулся к столу, вернул папку на прежнее место, и его руки задержались на ней. — Мне тоже бесконечно жаль.

Он зажмурился на мгновение, опуская голову, вцепившись пальцами в тонкий пластик. Жестокий подарок судьбы…

— Девочку-то свою не прячь, Максим. — Наконец находя пропавшие ключи, полковник коротко глянул в небольшое зеркало у шкафа и пригладил поседевшие волосы. — Мы с Марией Фёдоровной в субботу собираемся немного отдохнуть. Ты знаешь то тихое кафе напротив дома?

— Да. — Максим закусил губу, так и не открывая глаза.

— Вот в субботу и позавтракаем в нём. Готовят там замечательно.

— Товарищ полковник! — Он резко развернулся, сметая половину документов на пол, но в пылу даже не заметил этот факт.

— Давай, давай! Я и так задержался. Ждал тебя. Бегу в управление. Не разнеси кабинет.

Полковник махнул ему рукой, затем открывая дверь. Через пару минут Максим услышал, как отъехала его машина.

— Твою ж!..

Он зло ударил кулаком по столу. Тот грустно скрипнул. В этот момент Сиверин представил вместо стола небритое лицо своего друга.

— Ну, Прохор!

— Брат…

Хриплый голос за спиной прозвучал неожиданно, как выстрел. Капитан резко оглянулся, и Анатолию пришлось немедленно ретироваться из кабинета в коридор, наивно полагая, что при всех его убивать не станут.

— Я ж хотел как лучше!

— А сказать нельзя было?! — Максим вышел вслед за Прохоровым, хватая его за куртку и затаскивая обратно в кабинет.

Краем глаз он заметил Светлану, молчаливо взиравшую на них с противоположной стороны коридора. Глядя, как они сражаются, она покачала головой и направилась к товарищам, прикрывая дверь.

— Вы! Вы двое! — Максим осёкся и взъерошил волосы.

— Братан! — Анатолий спрятался за их невозмутимой подругой.

— Максим, остынь, — велела Светлана и медленно принялась собирать разбросанные по полу листки бумаги. — Всё было сделано с одной целью — обеспечить твою безопасность. Считаю, что нам с Анатолием это полностью удалось. Сопутствующие жертвы, а именно твои нервные клетки, были неизбежны. Но всё это сейчас неважно. Вернёмся к последним событиям. Ты, как я полагаю, читал отчёт?

Глава 12

Небольшая плетёная корзинка, доверху наполненная конфетами, не давала ей покоя уже второй час. Дверь кабинета Евгения Евгеньевича оставалась приоткрытой, поскольку до прихода очередного посетителя оставалось не меньше пятнадцати минут, и разноцветная сладость терзала её взгляд. Вероника заставила себя отвернуться к монитору и принялась сосредоточенно изучать набранный текст.

Боже… Она прекрасно понимала, чего добивался хитрый начальник. Ещё в момент прихода, принимая её плащ, Евгений Евгеньевич заметил злополучное кольцо. Вероника быстро юркнула за свой стол, усиленно делая вид, что разбирает накопившиеся за время отсутствия документы. Но никто не собирался оставлять её в покое.

Доктор вознамерился разговорить помощницу, заманивая её в свой кабинет. Для того и поставлена была сладость на самом краешке стола, якобы для успокоения посетителей, да случайно забывалась закрыться дверь. Вероника вздохнула и стёрла невидимую пыль с клавиатуры. Её рука замерла над кнопками, и кольцо сверкнуло на тонком пальце.

— Я не поведусь на эту жалкую провокацию, — Вероника поглядела поверх монитора на кабинет доктора.

Фундук в молочном шоколаде, обёрнутый в сверкающую фольгу, самоцветами переливался в лучах садящегося солнца, завлекая её. Нет, нет и нет... Вероника расправила воротник платья. Ещё час и она свободна. Меж тем входная дверь приоткрылась, и в приёмную просочился тощий сутулый человечек в безликом костюме. Воровато озираясь, он прикрыл за собой дверь, натянув перед этим рукав до кончиков пальцев. Никаких отпечатков. О да… Вероника закатила глаза. Затем по привычке принялась грызть колпачок ручки, поглядывая то на часы, то на ворох недоделанных документов.

Посетитель короткими перебежками достиг её стола и бесшумно присел на край мягкого кресла. Вероника кинула на него взгляд, от чего мужичок встрепенулся, поднимая воротник пиджака и пряча за ним худое лицо. Нелепые чёрные очки при этих манипуляциях едва не свалились с его переносицы.

— Не смотрите на меня. Это первая ошибка всех начинающих. — Его глаза гневно сверкнули над сползшими очками.

Клиент нахлобучил их обратно, «профессионально» оглядывая светлое помещение. Вероника заставила себя дежурно улыбнуться.

— И какая же вторая?

— Тс-с-с! — Из длинного рукава появился скрюченный палец, который «агент» нервно прижал к своим губам. — Ваша неопытность меня поражает.

Вероника почувствовала, как хрустнул колпачок ручки между стиснутыми зубами. Звук громкий, неожиданный, заставил посетителя грохнуться на пол, прикрывая голову руками.

— Ложись, глупое создание!

— Евгений Евгеньевич, — нараспев потянула Вероника, закидывая ногу на ногу. — К вам посетитель, записанный на последний сеанс.

Она ещё раз вздохнула, успевая заметить заветную корзинку, через мгновение скрытую плечом доктора, выглянувшего из кабинета. Дорофеев удивлённо оглядел приёмную в поисках клиента и вопросительно кивнул Веронике. Девушка молча ткнула повреждённой ручкой под стол.

Чёрная или белая?.. Максим стиснул зубы, чувствуя, что ещё пара минут и из ушей пойдёт дым. Он снова поглядел на две пары очков в руках. Почему так сложно? Почему их так много?! Яркое изобилие оправ было невыносимо.

— Вам помочь? — медовый голос у его плеча ещё больше вывел капитана из себя.

Помочь? Был ли кто-то, способный ему помочь? Разве что попросить пристрелить его и закончить эту агонию.

— Ваша жена носит их постоянно? — Консультант, миловидная маленькая девушка, приложила некоторое усилие и отобрала очки у Максима. Сияя профессиональной улыбкой, она продолжила допрос, — или надевает по определённому поводу?

Сиверин задумался. Вероника говорила, что они нужны ей на работе. Он поглядел на яркую розовую оправу. Нет. Эти никуда не годились. Пожалуй, единственное место, где она выглядит достойно, это работа. Тогда белые. Ему припомнилось платье, которое так отлично смотрелось на девчонке. Белые… Он поглядел на гору цветного пластика и металла. Нет, это просто невероятно. И почему он так напрягается?

— Прохор… Ненавижу тебя… — Максим сердито ткнул пальцем на одну из рук консультанта, которая держала белую оправу, и полез в карман за карточкой.

Как только расплатился, капитан немедленно покинул оптику и вышел на улицу. Майский вечер был наполнен запахом цветущих каштанов. Максим тряхнул головой, убирая с волос пару цветков, упавших с дерева. Узкая голубая коробочка с белой декоративной лентой была брошена на сиденье рядом с водительским местом. Максим похлопал машину по крыше, ощущая тепло нагретого металла, и потянулся к зазвонившему телефону. Голос Светланы мягко зазвучал у уха и после рёва Прохорова был бальзамом его бедной голове.

— Что выяснила, Свет? — Капитан шире распахнул дверцу, но не спешил садиться, предпочитая пока надышаться вечерней прохладой.

Он поглядел на часы и слушал подругу, продолжая отбивать ладонью бессмысленный ритм на крыше машины.

— Номер, который ты переслал, принадлежал убитому, Макс, — подтвердила его опасения Светлана.

Максим перестал полировать машину и удобнее взял телефон.

— И?

— И – это моя любимая буква, Макс, — голос Светланы нетерпеливо повысился.