Любовь в твоих глазах

Глава 1.

Глава 1.***

Государство Белария, находящееся в центре Земель большого континента, долгое время не знало нужды, войн. Ее природные условия были словно созданы для райской жизни, холода никогда не было, но и изнуряющая жара не накрывала Беларию. Иногда приходили сезоны дождей, но всего на пять-семь дней. Земля насыщалась влагой и продолжала радовать людей бурым цветением и богатыми урожаями.

Правление последнего архена* (прим. - короля) Никелиса Праведного было долгим, справедливым. Он взошел на престол в юном возрасте, когда ему только исполнилось двадцать лет. Его отец долго скрывал свою болезнь, потом решился и провозгласил сына правителем, после чего тихо покинул этот мир.

В тридцать Никелис женился по великой любви на красавице Велесии, дочери одного из знатных вельмож, которая долго жила далеко от столицы, на границе с султанатом Даресс и не успела проникнуться всеми дворцовыми интригами. У них в браке родились архенен* (прим. - наследный принц) Тарисис, а двумя годами позже архесса* (прим. - принцесса) Алайна.

Когда девочке исполнилось четырнадцать лет, Велесия внезапно умерла от страшной болезни, хотя были подозрения, что она могла стать жертвой заговора обозленных женщин, которых Никелис перестал замечать после того, как женился на своей Велесии. Отец был безутешен, новую жену во дворец так и не привел, хотя многие пытались «утешить» его в горе. Такие женщины безжалостно выгонялись из дворца. Перед смертью архена* (прим. - королева) Велесия взяла обещание мужа, что он выдаст дочь только за того, кого та сама полюбит и отдаст своему избраннику свое сердце.

«Любимый мой, все равно престол наследует наш сын, на которого лягут все тяготы по сохранению мира. У него уже есть договоренная невеста, которая станет его женой и будет править вместе с ним. Наша доченька никогда не взойдет на престол, так пусть хотя бы сделает выбор мужа себе по сердцу. Прошу, обещай мне, что не будешь принуждать ее!» - были ее последние слова перед тем, как она навечно закрыла свои глаза. Архен Никелис, который безумно любил свою жену, прожил с ней счастливую жизнь, дал такую клятву.

Траур по усопшей архене Велесии длился три года. Даже после окончания траурных ограничений Никелис продолжал хранить ей верность. Все свое время он посвящал сыну, обучая его искусству правления, стараясь сделать из него достойного архана. Воспитанием дочери занимались придворные дамы, готовя ее к жизни знатной дамы. Дочь лицом была похожа на свою мать и каждый раз сердце Никелиса сжималось в немой боли, когда он видел ее.

В девятнадцать лет Тарисис женился на своей нареченной невесте Гюлейне, дочери короля Западного государства. Этот брак оказался не только политически выгодным, но и счастливым, молодые полюбили друг друга и через год их молодая семья обрадовала деда сразу двумя наследниками, чем сильнее укрепила позиции правящей семьи.

***

Алайна родилась красивой девочкой с волосами цвета искрящегося на солнце золота, яркими синими глазами, белой бархатной кожей. Со временем она превратилась в красавицу, от которой теряли головы все мужчины, кто хоть раз увидел ее. Редкие мужчины могли остаться спокойными рядом с ней.

Она росла в окружении придворных дам, которые постоянно баловали ее, выполняя любые ее капризы, обучая женским хитростям. Отбоя от знатных поклонников не было. Архесса привыкла, что мужчины готовы целовать следы ее ног, лишь бы получить право прикоснуться губами к ее пальчикам. Она смотрела на крутящихся вокруг нее мужчин с какой-то долей презрения, взглядом Холодной дамы. Ни разу ее сердце не встрепенулось при виде очередного поклонника или претендента на ее руку.

Когда Алайне исполнилось семнадцать лет, ко двору Никелиса стали прибывать делегации с разных концов королевства и соседних государств с желанием получить согласие прекрасной Алайны на брак с сыном правителя того или иного государства либо знатного вельможи. Но каждый раз гордая девушка отказывала. Прибывающих лично ко двору женихов она открыто высмеивала. Несколько раз Никелису с трудом удавалось погасить конфликты, которые могли разразиться из-за обиды отвергнутых женихов.

Отец неоднократно пытался поговорить с дочерью, чтобы она вела себя более благовидно.

- Пойми дочь, любое твое неосторожное слово может разозлить жениха или легерта* (прим.-посланника), не все смогут простить обиды и объявят нам войну. Не хочу, чтобы из-за твоего языка возник конфликт.

- А что делать, если мне никто не нравится? Когда я говорю, что не хочу за того или иного замуж, они требуют назвать причины. Вот я и говорю, что они мне не нравятся, потому что не вижу достойного себе мужчину, - в надменном движении задирала подбородок вверх Алайна.

- Дочь, но были и достойные кандидаты. Взять того же принца Северных земель, Найроса, красивый, статный, молодой. О богатстве правителей Северных земель вообще ходят слухи.

- Он слишком влюблен в себя, - отрезала Алайна.

- Не правда, он смотрел на тебя с восхищением.

- Нет, он смотрел на меня как оценщик мебели, словно выбирал себе красивую статую в свой дворец.

Действительно Найрос был молод, красив, статен, почти все придворные дамы влюбились в этого холодного блондина. Но она до сих пор помнила его неприятный оценивающий взгляд на себе. Алайна прекрасно знала, что она прекрасна, привыкла к восхищенным взглядам и возвышенным словам, восхваляющим ее красоту. Этот надменный Найрос тоже смотрел на нее, но так, словно был рад, что нашел давно недостающее украшение для себя или своей комнаты. Ни какой любви в его глазах она не видела. Вот и назвала его «ледяным болваном, который хочет получить то, что ему понравилось», а он обиделся.

Глава 2.

Глава 2.***

Керейн султаната Даресс Сантар Великолепный давно хотел заключить мирный союз со своим соседом археном Никелисом Праведным. Он также желал познакомить своего старшего сына ас-керейниса (наследного принца) Мехтера-кер-Сантара, который наследует его трон, с сыном Никелиса, чтобы заранее укрепить их отношения. Жалко, что Мехтер был уже женат, кроме этого у него было две любимые наложницы, а так мог бы предложить архену заключить брак между своим сыном и его дочерью. Но вряд ли красотка Алайна, дочь Никелиса согласилась бы стать второй женой или третьей наложницей. Слишком гордой она была.

Старший сын был рожден правителем, не по годам разумен и рассудителен, запоминал все на лету. С малых лет отец брал Мехтера в Совет, где решались важные государственные дела. Когда сыну исполнилось двадцать, он передал ему решение части внутренних дел. Принимаемые им решения были правильными, мудрыми, часто ему удавалось разрешить конфликты среди придворных только на стадии их зарождения.

В двадцать четыре Мехтер женился и с согласия своей жены взял еще двух наложниц, как положено керейнам, чтобы они могли родить еще больше наследников. От больших гаремов в султанате давно отказались, так как слишком много неприятностей приносили эти женщины, которые стремились занять самое близкое место к керейну или керейнису.

Сантар задумался о возможном браке своего младшего сына Вадирама-кер-Сантара и дочери Никелиса. Такой вариант тоже сыграл бы большую роль в укреплении отношений между государствами.

Союз с государством Беларией был очень выгоден, слишком много приходилось закупить у этого соседа, так богатого полезными земными богатствами и обильными урожаями. Взамен он мог предложить Никелису искусные мечи и другое оружие работы мастеров султаната, которые ценились далеко за границами Даресса, а также обучить его воинов и стражей, которые на поверку оказались слабыми бойцами. Его разведчики, которые доносили ему о делах Беларии, наблюдали пару пограничных стычек между Беларией и Землями западного владения и Сантар был весьма удручен подготовкой воинов Никелиса. Если бы конфликт был посерьезнее, его войско могло проиграть.

Его младший сын керейнис (принц) Вадирам-кер-Сантар мог бы возглавить отряд, который займется их обучением. С малых лет сын занимался с самыми искусными воинами и к своим годам достиг мастерского владения всеми видами оружия. Он мог быть быстрым, как удар молнии, внезапным, как порыв ветра, сильным, как ураган, незаметен, как тень, слышал, как сова, видел, как орел. Он мог тайно проникнуть куда угодно и часто проводил разведку на новом месте. Подготовленный им отряд воинов в сто человек был элитой войска Даресса, не знающий поражения.

Сантар гордился своими сыновьями. Перед отъездом в Беларию он вызвал Вадирама и рассказал ему о своих планах, сын задумался. Они уже были наслышаны о красоте Алайны, но также знали о ее скверном характере. Разведчики постоянно доносили им, что девушка в который раз посмеялась над очередным женихом, публично унизила его честь. Последним был принц Северных земель, который уезжал к себе разозленным на Алайну, обещая отомстить ей за свое унижение.

- Отец, - обратился Вадирам на следующий день к отцу, - я не думаю, что смогу жениться на Алайне, слишком мы разные. Мне нужна жена, а не самовлюбленная взбалмошная девчонка. Я не собираюсь воспитывать ее только для того, чтобы жить с ней для укрепления союза между нашими государствами. Пусть она будет трижды красавицей, я не хочу холодную капризную стерву. Однако, я согласен с тобой, мы можем познакомиться с ней, а потом могу возглавить отряд, чтобы обучать воинов и стражей Беларии.

Через два дня после этого разговора посланник доставил Сантару портрет архессы Алайны. Вадирам внимательно вглядывался в ее лицо, потом сказал:

- Знаешь отец, я подумаю над твоим предложением. Но позволь мне самому решать, соглашусь ли я жениться на ней. Прежде я познакомлюсь с ней.

Отец позвал старшего сына Мехтера и они втроем долго обсуждали поездку в Беларию.

***

Процессия керейна растянулась на две сотни шагов. Вадирам или Вадир (как называли его воины) следовал вместе с братом во второй карете, следом за отцовской. В кареты были впряжены лучшие кобылицы султаната, которые выращивались специально для таких случаев. Белоснежные красавицы с длинными гривами, окрашенными в золото, и в упряжи, украшенной драгоценными камнями.

Он быстрым взглядом осмотрел встречающих. Женщин среди них не было, это порадовало Вадира — значит знакомы с их традициями. Публичное появление женщин среди большого числа мужчин не допускалось. Только керейне (жене султана) дозволялось стоять рядом с мужем на самых важных церемониях, и то за его спиной.

Когда они с отцом и братом вышли из кареты и последовали за Никелисом, он дал указание своему верному человеку проникнуть во дворец для быстрой разведки. Следуя по длинным высоким коридорам дворца разведчик заметил скрытое окно, расположенное на уровне второго этажа, через которое за процессией наблюдали две женщины.

Вадир добрался до комнат, выделенных им с отцом и братом, принял освежающую ванну. Потом в комнате появился его разведчик, который сообщил, что через окно за процессией наблюдала Алайна и ее служанка, пересказал услышанное от архессы и ее слова не понравились Вадиру, задели сильно, от чего в его груди закипела злоба. Если бы это был мужчина, он убил бы его за такие слова, которые унижали честь не только правителя, но и честь мужчины. Он никогда не прощал оскорблений ни себе, ни своему отцу и брату. Но сейчас решил посмотреть лично на Алайну, увидеть ее глаза и сообщил отцу, что хочет встретиться с дочерью Никелиса.

Глава 3.

Глава 3.***

Алайна не была намерена общаться с очередным «женихом». Эти напыщенные индюки не нравились ей. Когда на следующий день отец пригласил ее в свой кабинет для приемов для «знакомства» с ее потенциальным женихом, она шла с намерением быстро закончить этот фарс и поскорее уехать в дальний дворец, который остался от родителей мамы.

Он располагался в сутках езды до границы с султанатом Даресс, в довольно уединенном месте, что вполне устраивало ее. Она устала от постоянных гостей, которые каждый раз рассматривали ее словно прекрасную диковинку. Устала от дворцовых интриг и пресмыкания придворных. Ей хотелось уединения и отдыха.

Государства разделяла высокая горная гряда, которая тянулась вдоль всей границы. Возможно из-за этого и погода в государствах сильно отличалась. Если в Беларии царило вечное райское лето, без жары и холодов, то в Дарессе в пути от границы к центру султаната начинались вечные пески, которые периодически заносили небольшие деревушки. Пока не были достигнуты договоренности о мире и торговле, мелкие отряды бандитов из Даресса нападали на приграничные селения Беларии.

Из-за приближенности к границе рядом с территорией дворца были построены казармы для гарнизона, где тренировались стражи. В настоящее время стражей осталось не так уж и много, какая-то десятая часть от того, что было в давние времена при маме и ее родителях, когда отношения между Беларией и Дарессом были весьма напряжены. Но все равно, Алайна чувствовала себя более спокойно, зная что дворец и территория находятся под вооруженной охраной.

Когда она увидела в кабинете отца этих «гостей», она снова чуть ли не рассмеялась презрительно. Опять они были одеты в свои «платья» и платки. Сыновья керейна, которые были похожи между собой, при более близком рассмотрении снова не понравились ей. А увиденные на их пальцах кольца, просто вызвали неприязнь и она не сдержалась, даже не стала дожидаться, когда ей укажут на ее «жениха», высказала все, что хотела, развернулась и ушла. И пусть отец сам разбирается с ними, такой муж ей не нужен.

Еще вчера, после разговора с отцом, она решила представить, как этот «жених» обнимет ее своими грязными руками, будет целовать и царапать ее нежное личико своей бородищей. И когда снимет свое «платье», не известно что под ним окажется. Ее аж передернуло от отвращения, нет, такого «мужа» ей точно не надо.

***

Выехать Алайна решила после обеда. Дорога предстояла неблизкой. Три дня трястись в карете, ночевать в дорожных домах ей не хотелось, но оставаться в столичном дворце отца она не желала. С ней в карете поехала ее верная служанка Далая, которая была с ней вот уже шестой год. Вторая багажная карета была набита сундуками с их вещами.

Еще мама незадолго до своей смерти привели эту девушку, которая была старше Алайны на два года, сказала, что она будет ее личной служанкой. Далая была дочерью служанки Велесии, которая работала в ее родовом дворце. Когда мама девочки погибла, Велесия взяла Далаю в служанки для своей дочери. Не сказать, что девушки сдружились, но иногда с Далаей Алайна могла позволить говорить о чем-то личном, что иногда волнует девушек всех миров.

Далая была очень сообразительной, умеющей хранить секреты. По характеру она была тихой, спокойной, дружелюбной, смешливой, преданно любила свою хозяйку. Нередко она единственная, которая упрекала архессу за слишком дерзкие высказывания о женихах. Часто она выведывала для своей хозяйки нужную информацию, рассказывала последние сплетни, которые ходили по дворцу и столице. И вот сейчас в дороге Алайна расспрашивала свою верную служанку, что удалось узнать о ее несостоявшемся женихе.

- Да Все дамы дворца влюбились в керейниса, сколько делали попыток попасть в покои к нему. Даже дочь первого министра переоделась служанкой, чтобы только он увидел ее. Но никого из посторонних они к себе в комнаты не пускают, привезли всех слуг с собой, ни с кем из женщин не общаются. И в делегации с ними нет ни одной женщины.

- Ты говорила, что знакома с обычаями Даресса, - сказала Алайна.

- Да, знакома немного. Пока я жила во дворце Вашей матушки, у нас было две служанки, которые приехали к нам из Даресса. Там они остались без поддержки мужчин, уехали к нам, так как их родственники просто не смогли содержать.

- И что они рассказывали?

- Если коротко, то знатной женщине положено только одно — любить мужчину и создавать ему уют, заниматься домашним хозяйством. Они не могут выходить одни на улицу, появляться в публичных местах, только в сопровождении мужчин семьи и то по большим праздникам. Если мужчина против, то никто не сможет увидеть его жену, он хранит ее, словно самую большую драгоценность. А если он решил показать свою женщину кому-то, это значит, что он оказал ей великую честь быть представленной другим мужчинам. И то ее лицо должно быть закрыто. Если мужчина любит свою жену, он готов для нее на все. Может даже отказаться от наложниц.

- От наложниц?

- Да, - кивнула головой Далая. Если мужчина может содержать нескольких женщин, он может взять двух наложниц. Еще при прошлом керейне было разрешено брать до десяти наложниц, но Сантар Великий ограничил их число до двух.

- Почему? - удивилась Алайна. Само понимание, что у ее потенциального мужа может быть несколько женщин, покоробило ее.

- Слишком много конфликтов возникало в султанате из-за женщин гарема, слишком много убийств было. Сейчас у керейна Сантара нет наложниц, он любит свою керейну. Но есть две наложницы у ас-керейниса.

Глава 4.

Глава 4.***

Отряд воинов Вадира и стражей Никелиса вышел из замка сразу после полуночи, когда ушла дневная жара и духота. Так легче было коням нести своих всадников. Дорога под двумя яркими ночными светилами была хорошо видна и отряд ехал вперед без препятствий. Был тот благоприятный период, когда оба ночных светила выходили на небосвод, чтобы похвастаться друг перед другом своей яркостью, что проходило раз в три года и сулило благополучие землям.

Перед отправкой Вадир сам лично отобрал каждого из пятидесяти стражей, которые поедут с его воинами в далекий замок в приграничный гарнизон. По виду все были крепкими умелыми бойцами. Но впереди было испытание дорогой. Он не переживал за своих воинов, которых собирался взять с собой. Из своей сотни элитных воинов он взял с собой в поездку в Беларию двадцать самых верных, которые при желании могли победить всю армию архена. С ними он участвовал не в одной битве и был уверен в каждом, как в себе. Вот «новички» вызывали у него тревогу. Смогут ли они преодолеть весь путь за тот короткий срок и на такой скорости, привычной его небольшой армии.

Он внимательно наблюдал за стражами и остался довольным. Только их кони были непривычными, пришлось даже останавливаться после рассвета, чтобы дать им небольшой отдых. Потом они снова понеслись вперед. Когда день перевалил за полдень, дозорные, скачущие впереди, доложили ему о том, что впереди идет бой. Он пришпорил коня и со своими воинами полетел на выручку попавшим в беду. К его удивлению, он увидел знакомые кареты и стражей, которые отбивались от трех десятков хорошо вооруженного бандитского сброда. Возничие и трое стражей уже мертвыми лежали на земле. Пока они подлетали к месту битвы, еще двое стражей упали безжизненными под копыта своих коней. Трое оставшиеся бились из последних сил. Он восхитился их отвагой и мужеством. Вадир свистнул своим воинам сигнальным свистом и вступил в бой. Неожиданно для него следующие с ним стражи тоже бросились на выручку своим товарищам без всякого приказа и очень скоро в живых не осталось ни одно бандита.

Старшина стражей Ленорт подъехал к карете, в которой ехала Алайна со служанкой, открыл дверь. Он тоже, проезжая мимо, заглянул туда. Женщины были живы, поднимались с пола. Ему показалось, что Алайна сейчас устроит истерику, но она только с бледным лицом и сжатыми в узкую полоску губами молча приняла руку Ленорта, вышла из кареты и потом также молча стояла в стороне, обхватив себя руками, пока он с воинами и стражами убирали трупы и грузили убитых и раненых стражей в карету архессы. Он был удивлен, когда Алайна сама предложила отправить их в столицу в карете и согласилась следовать дальше верхом. Он краем глаза наблюдал за Алайной, не выказывая своего интереса к ней и замечал, как она открыто наблюдает за ним.

Подходить к ней, высказывать свои соболезнования, предлагать ей помощь и выслушивать ее жалобы он не собирался. Слишком сильно она обидела его лично и его семью. Но ее выдержка понравилась Вадиру. Другая женщина на ее месте сейчас билась бы в истерике и требовала к себе повышенного внимания и никогда бы не отдала свою карету для каких-то убитых.

Был приятно удивлен, когда архесса согласилась ехать дальше верхом. Когда карета с убитыми и ранеными отправилась в обратный путь, она выбрала себе обычного коня одного из убитых стражей. Было заметно, что она и ее служанка знакомы с верховой ездой, но оказалась слабой, не привычной к такой нагрузке и скоро попросила отдых. Он мог дать ей долгий отдых, но снова решил проверить ее выдержку. Потому, как только они со служанкой вернулись из лесу, куда поспешили, как только спешились, дал указание своему воину передать им лепешки и воду и снова готовиться в путь. Вадир видел, как злилась Алайна, как горели ее глаза, как она была готова растерзать его, когда он приказал оставить ее, и улыбался про себя. Гордая и не привыкшая к отказам Алайна подчинялась его приказам и не устраивала обычные женские истерики.

Она вместе со своей служанкой, Ленортом и стражами, оставленными ей в сопровождение, через недолгое время догнала его отряд и молча следовала вместе с ними до привала. Его кони и воины могли скакать еще одну ночь без отдыха, но он пожалел коней стражей. Выбранное ими место для ночного отдыха понравилось ему. Хотя они могли доехать до небольшой деревушки, расположенной за лесом и рекой, но он решил посмотреть, как в этой ситуации поведет себя Алайна, когда придется ночевать без каких-либо удобств. И снова она подчинилась его решению, хотя ее гордыня каждый раз поднимала голову.

Когда она потребовала подать ему руку, он мог это сделать, но отказался, ответил резко отказом, задевая ее гордость, увидев, как изменилось ее лицо. Она не привыкла к такому обращению. Он смотрел на ее прекрасное лицо, на котором всем красками играл гнев, молча повернулся и ушел. Он еще помнил ее слова, что никогда не позволит прикоснуться к ней его «грязными» руками.

Кода она схватила его за рукав куртки, словно молния прошила его, но он не показал виду, просто взглядом заставил ее убрать от него свою руку и снова оставил ее, поставив ее на место своим ответом. Ночью Вадир не спал, прислушивался своим чутким слухом, как она вздыхает и крутится с боку на бок. Многое он бы отдал, чтобы узнать, что она думает. Потом он услышал ее ровное дыхание, девушка уснула.

Он позволил себе поспать час, потом поднял своих воинов, разделся и поспешил в холодную, почти ледяную воду. Близость горных хребтов, откуда начинали свой бег реки, давала о себе знать. Когда он выходил из воды, почувствовал не себе взгляд Алайны и дал возможность девушке разглядеть свое совершенное тело, выточенное им в долгих боях, занятиях с мечами. Он любил свое тело, когда бывал дома, позволял верным наложницам парить, разминать его, мыть, умащивать маслами. Он знал, как женщины реагируют на него самого и его тело, поэтому даже на пару мгновений выпрямился, чтобы она могла оценить его стать и мощь на фоне начинающего светлеть неба. Он видел ранее, как она с интересом разглядывала его лицо и в ее глазах увидел чисто женский интерес, который она не стала показывать ему, скрыла за маской безразличия. Теперь пусть полюбуется его совершенным телом и потом будет кусать локти, когда узнает, над чем смеялась и от чего отказалась.

Глава 5.

Глава 5.***

Первые дни во дворце были заняты тем, что Алайна делала обходы, проверяя работу слуг, делала замечания, требовала устранения недостатков. Хотя и готовились к ее приезду, но слишком ленивыми оказались оставшиеся в замке слуги после того, как из него уехала Велесия в столицу к своему мужу. Везде чувствовалось запустение, пренебрежение к своим обязанностям.

Она вызвала Ликию — смотрительницу дворца и Востара — старшего стража дворца, устроила им разнос, дала три дня на приведение дворца в порядок. Она успела заметить, как Ликия посмотрела на нее недобрым взглядом.

Вечером верная Далая рассказала ей, что Ликия давно чувствовала себя здесь во дворце чуть ли не королевой, гоняла служанок, позволяла себе бить их, многих выгнала, в том числе двух женщин из Даресса, с которыми Алайна хотела поговорить о традициях султаната. Со слов Далаи, Ликия крутила всеми соседскими мужчинами, которые были готовы ради нее на все. Она посоветовала Алайне быть осторожной с Ликией, которая способна на большие гадости, не терпела соперниц. Слишком много служанок пострадали от ее руки, так как она не стеснялась лично наказывать их за выдуманные провинности, если замечала, что какой-нибудь мужчина стал интересоваться служанкой, а не ею.

***

Ликия, старше Алайны на пять лет, была смотрительницей дворца, своей красотой затмевала всех в округе женщин. Она была внебрачной дочерью одного из знатных вельмож королевства, которую увезли еще новорожденной девчонкой в этот дворец. Добрая Велесия из дальней ветви родства с любвеобильным вельможей согласилась приютить у себя несчастного ребенка, обещая сохранить тайну своего родственника.

Отец Ликии иногда приезжал к дочери обеспечивая ее содержание и присылая самые лучшие наряды, сам выбрал ей служанок, которые отчитывались лично ему. Когда Ликии исполнилось два года, Велесия вышла замуж за архена Никелиса и уехала в столицу. Девочка осталась во дворце под присмотром служанок, которые всячески баловали маленькую девочку, которая благодаря их стараниям росла капризной, вздорной.

Когда Ликии исполнилось десять лет, умер ее отец, тут же пропали служанки, которые все это время были рядом с ней, больше не было красивых и дорогих нарядов. Изменилось отношение оставшихся во дворце слуг. Жена покойного вельможи запретила отправлять ей какие-либо суммы и отказалась признавать его внебрачную дочь.

Велесия из жалости оставила сиротку в своем дворце, сама назначила ей содержание, что не очень устраивало девушку, которая привыкла к исполнению любого ее каприза. Когда девушке исполнилось четырнадцать, Велесия взяла ее с собой в столицу во дворец, чтобы вывести в свет, но через месяц Ликия успела попасть в крайне неприятный скандал с одним из знатных вельмож, после чего по указанию Никелиса ее снова отправили обратно в дальний дворец без права возвращения в столицу. Кроме этого он значительно уменьшил сумму на ее содержание. Пришлось Ликии умерить свой пыл и привыкать к тому, что она, хоть и дочь вельможи, но совершенно бесправна, полностью зависит от архена и его решений. После скандала архен был явно настроен против девушки.

Когда ей исполнилось восемнадцать, скончалась старая смотрительница замка и Ликия присвоила ее должность себе, хотя все оставшиеся во дворце слуги были против. Через год умерла Велесия и уже никому не было дела до того, кто управляет замком. Ее личное денежное содержание прекратилось, остались только те крохи, которые Никелис отправлял на хозяйственные нужды замка. Многие из оставшихся слуг просто ушли к другим господам, остались только шесть служанок, конюх, пару работников, старая повариха и садовник, которые своими силами пытались поддержать дворец в относительном порядке.

Пользуясь своим положением, Ликия стала устраивать выезды к соседям, пора было задуматься о замужестве. Мужчины округи сходили с ума от ее красоты, наперебой предлагая ей выйти за них замуж. Но никто не трогал ее сердце. Все местные барончики были слишком бедны для нее или слишком некрасивы, слишком стары, неприятны. Каждый раз она находила какой-нибудь изъян и отказывала предложениям руки и сердца. Если и нравился кто-то Ликии, то он был уже безнадежно женат и имел кучу детей. Она мечтала о самом красивом, богатом и знатном муже, пусть хоть и будет не королевских кровей.

Ликия знала, что она красива и еще никто не мог затмить ее, пока не приехала эта вздорная архесса, которая напомнила всем, что Ликия здесь во дворце по сути никто. И она видела перед собой действительно красавицу и каждый раз стоя перед зеркалом мысленно сравнивала себя с Алайной. Если у архессы волосы струились белым золотом, то волосы Лилии переливались темным золотом, ее красивое лицо украшали огромные темно-серые глаза и нежно розовые губки. Стройная фигура, упругая высокая грудь, тонкая талия всегда привлекали внимание мужчин. Сколько мужских сердец разбила она, не известно, но возле нее всегда толпились поклонники.

Когда Алайна прибыла во дворец, Ликия поняла, что она потеряла звание первой красотки и это разозлило ее. Открыто противостоять своей госпоже, тем более архессе она не могла. Но каждый раз придумывала, какие гадости может устроить этой выскочке, которая посмела заявиться в замок, где Ликия чувствовала себя настоящей госпожой.

***

Когда Ликии сообщили, что в гарнизон прибыл большой отряд воинов и стражей, она тут же вместе со служанками отправилась туда. Она увидела, какой незнакомец командует всеми, устраивая своих воинов. Он был красив, словно Бог! Явно был из богатой семьи, на что указывала его одежда, оружие. Ее сердце заходилось от желания оказаться тут же в его объятиях, стать ему больше, чем женщина, чтобы он потерял от нее голову. К тому же у нее слишком давно не было мужчины. Ее тело ныло, требовало получить кусочек женского счастья. В ее мыслях прочно зародилась цель — стать женой этого богатого красавчика.