Любовь вопреки

1 глава

Много лет назад люди совершили роковую ошибку, возомнив себя Творцами и попытавшись создать улучшенную версию человека. Эксперимент удался, породив их – белокурых. Существ нечеловеческой красоты, с разумом, превосходящим все известные пределы, физической силой, способной сокрушить горы, и харизмой, обжигающей кровь. Но природа жестоко отомстила за эту дерзость: среди белокурых выживали лишь мужчины, женские особи рождались нежизнеспособными, искаженными уродливыми дефектами.

Поначалу мир рукоплескал, видя в них спасителей, новое будущее человечества. Но вскоре восторг сменился леденящим ужасом. Белокурые оказались лишены эмпатии. Чужая боль, радость, страх – все эти человеческие чувства были для них ничем иным, как набором химических реакций, подлежащих холодному анализу и циничному использованию. Они смотрели на мир как на сложнейшую задачу, которую необходимо решить, а на людей – как на ресурсы, инструменты.

Словно саранча, белокурые заполонили ключевые посты в правительствах, корпорациях, научных институтах. Их эффективность была бесспорной, но решения всегда отличались ледяным рационализмом, полным отсутствием человечности.

В сердцах людей закипел бунт. В тени возникли подпольные организации, поклявшиеся свергнуть власть белокурых. Но новые боги были слишком умны, слишком сильны. Они безжалостно подавляли любое сопротивление, не испытывая ни малейшего сочувствия к повстанцам. Мир погрузился в серую, бездушную диктатуру разума.

Но худшее было впереди. Пришло разделение. Белокурые, неспособные к естественному размножению, продолжали создавать себе подобных искусственно. Высокие, массивные, дьявольски привлекательные, с длинными, словно сотканными из лунного света, волосами – их невозможно было спутать ни с кем другим. Людей разделили на простых граждан и жалкий сброд, получивший презрительное прозвище "дайкары". Цвет волос стал мерилом статуса: чем светлее пряди, тем выше положение. Элита жила в Нарине, городе роскоши и порока, а отбросы влачили свое существование в Фарте, городе, где даже воздух был пропитан гарью и безысходностью. Ржавые лачуги, унылые лица, вечная борьба за кусок хлеба. Здесь выживали сильнейшие или те, кто умел приспосабливаться. Нарин же сиял неоновыми огнями, вздымался к небу небоскребами из стекла и металла. Там текли реки шампанского, звучала музыка, и белокурые боги вершили судьбы мира, не удостаивая взглядом смрад и нищету Фарта. Помимо Нарина и Фарта существовали и другие города, каждый из которых имел свою светлую и темную стороны.

Конечно, всегда находились те, кто мечтал пробиться наверх. Путей было немного: продать душу, выполняя грязную работу для богачей, или стать живой игрушкой для утех Нарина. Система была выстроена так, чтобы исключить малейшую возможность для простого человека подняться выше уготованного ему места.

Эта система выстраивалась веками, и от прежнего мира не осталось и следа. И как ни горько, в этом мире, в этом чертовом Фарте, живу я, Алара Кейн, та, чьи волосы чернее ночи.

— Вот и ты, где тебя носило два дня? — раздался голос Кили, моего друга детства, как только я вошла в нашу базу банды "Скорпионов".

— Проворачивала дельце, нужно было обчистить одного придурка, — ответила я, плюхаясь на дырявый диван, из которого предательски торчали пружины.

— И как, удачно? — не унимался Кили.

— Естественно, ты что, во мне сомневался? — Кинула в него подушку, валявшуюся рядом.

— Ребята, есть работенка, — в комнату вошли Шелби и Рен. — Завтра нам нужно доставить контрабанду в Нарин, в жилой комплекс Белокурых. За это нам заплатят круглую сумму, но нужно быть готовыми ко всему и вооружиться до зубов.

— Заманчивое предложение, — Деньги сейчас не помешают.
Усмехнулась. Нарин…Это шанс сорвать куш.

— Я с вами, — сказала я, глядя на Шелби.

Шелби расплылся в довольной улыбке.
— Отлично, Алара. У тебя же есть знакомые, чтобы проскользнуть в Нарин через "черный ход"?

— Естественно, — да, у меня есть парочка знакомых, которые пропускают меня в город для махинаций, правда, приходится отдавать тридцать процентов от выручки, но выбирать не приходится.

Рен достал из сейфа оружие разного калибра и повернулся к нам.
— Завтра выдвигаемся , сегодня нужно продумать всё до мелочей.

Ночь прошла в подготовке. Мы проверяли оружие, обсуждали маршрут, вспоминали все ходы и выходы, известные нам . Адреналин и азарт переплелись в тугой клубок. Это была возможность. Возможность изменить хоть что-то в нашей жалкой жизни. Или умереть, пытаясь.
Утро, прорвавшееся сквозь смог Фарта первыми лучами солнца, застало нас наготове. Контрабанда уже погружена в грузовик. Наша задача — доставить в целости и сохранности. Нарин ждал, и я нутром чувствовала: этот день разделит жизнь на "до" и "после". Навсегда.

Мы неслись к ограждающему щиту — барьеру, воздвигнутому, чтобы отгородить дайкаров, от святая святых, не дать нам осквернить своим присутствием сияющий город. Наши хакеры, словно призраки в сети, нашли бреши в его броне, и теперь контрабанда стала — глотком свежего воздуха и хорошо пополняла кошелёк. Элита смотрела на нас свысока, с отвращением, но кому еще, как не отбросам , доверить самую грязную работу?

Нас уже ждал Цинна , мой проверенный проводник.

— Алара, проверь груз, — бросил Рен, не отрывая взгляда от дороги.

Я перебралась в грузовой отсек, где покоились пятнадцать капсул, а в них – погружённые в сон люди. Юноши и девушки, словно сошедшие с рекламных плакатов, – будущая услада Белокурых. В чем же суть контрабанды? В их промытых мозгах, в готовности исполнить любое, даже самое грязное желание хозяина. Эти белобрысые гады жаждут абсолютного подчинения, хотя и среди них находятся любители "дрессировать" своих питомцев. Многие сами, ослепленные мечтами, бредут в их лапы, не ведая, что их ждет.

В памяти всплыла Элайя, моя подруга. Наивная, слишком чистая для Фарта. Жизнь прижала её к стенке, и она решилась продать себя. Боюсь даже представить, что они с ней вытворяли, но спустя месяц она вернулась – тенью прежней Элайи. Из милой, скромной девочки она превратилась в похотливую тварь, которой всегда было мало, в вечном голоде, кричащую словно наркоманка, требуя ещё и ещё. А вскоре я нашла ее в ванной, в луже крови, с перерезанными венами.

2 глава

После долгих натаций, Кили, выпустив пар, ушёл, а я, уже мечтая о том, как разбогатею, провалилась в сладкий сон. Но его разорвал звук открывающейся двери. Сердце оборвалось и камнем рухнуло в пятки. Это точно не Кили… Тогда кто?

Схватив пистолет, спрятанный под матрасом, я, словно тень, скользнула за угол, высматривая незваного гостя.

В дверном проеме появилась высокая фигура, никого больше не наблюдалось. Гость вошёл внутрь, и его лицо озарил тусклый свет.

Чёрт… Белокурый, собственной персоной. Это катастрофа. Я, конечно, могу попытаться его убить, но это самое страшное из преступлений. После этого мне не скрыться от правосудия. И, проклятье, запасного выхода из бункера нет. Остаётся оглушить его и бежать… План паршивый, но выбора нет.

Затаив дыхание, наблюдала, как Белокурый осматривает комнату, словно хищник, выискивая жертву. Его глаза, цвета грозового неба, скользили по обстановке, задерживаясь на каждой детали. На нем был безупречно скроенный дорогой костюм, который, казалось, был создан, чтобы подчеркнуть его высокий рост и атлетичное телосложение. От него так и веяло властью и опасностью.

Сердце бешено колотилось в груди, а руки дрожали, сжимая рукоять пистолета. Времени на раздумья не было. Нужно действовать быстро и решительно. "Оглушить и бежать", – твердила я про себя, как мантру, как последнюю надежду на спасение.

Выждав подходящий момент, когда он вошёл в комнату, где я пряталась, бросилась вперед. Целилась точно в затылок для удара, но в следующее мгновение сильная рука схватила меня и швырнула в стену.

– Надо же, мою машину угнала такая… падаль, как ты, – холодный, басистый голос пронзил мой помутненный разум. Головой ударилась знатно.

– Как… Как ты нашёл меня? – этот вопрос мучил меня больше всего. Где я могла так опростоволоситься?

– Видимо, ты настолько глупа, что даже не подумала о следящем устройстве на машине, – в его голосе звучала неприкрытая насмешка.

Я – круглая дура. Как я могла не проверить? Как могла даже не подумать об этом? Так глупо попасться…

Собравшись с силами, сфокусировала взгляд на мужчине. Длинные белые волосы, ярко-голубые глаза с синей окантовкой, волевое лицо с хищными чертами, пухлые, красивые губы. Да, прекрасный экземпляр элиты.

– И что мне с тобой сделать? Убить? Или отдать в "Вивариум"?

Смерть была лучшим выбором. В "Вивариум" отправляли самых отбитых преступников для ужасных опытов. На них тестировали новые лекарства, вирусы, изучали мутации. Слышала, что из них делают чудовищ и продают как выставочные экспонаты.

От одной мысли о "Вивариуме" меня передёрнуло. Лучше быстрая смерть, чем медленная агония, превращение в подопытную крысу, лишённую человеческого облика. Собрав остатки сил, попыталась встать, но резкая боль вновь ударила по голове.

– Убить всегда успеешь, – прохрипела я, сплёвывая кровь. – Что ты вообще хочешь? Машину вернуть? Да забирай! Там всё равно заряда мало осталось.—Язвить не самая лучшая идея, но не могу сдержаться.

Он усмехнулся, и эта усмешка была страшнее гнева.

– Машина меня мало волнует. Меня интересует, как такая, как ты, вообще смогла её угнать. Кто-то тебе помогал?

– Нет, – ответила я, глядя мужчине прямо в глаза, бросая ему вызов. Я не боюсь смерти. Иногда даже удивлялась, как вообще дожила до своих двадцати одного года.

– Интересно, – прошептал он и медленно стал подходить ближе.

Держась за стену, встала на ноги. Бежать уже нет смысла. Умирать, так достойно, а не как трусливая, скулящая шавка.
Белокурый подошёл вплотную.

—Знаешь, я, быть может, и сжалюсь, если ты взмолишь о прощении, встань на колени и поцелуй мои ноги.
Да, эти твари упиваются унижением и подчинением. Большинство ломаются безропотно. Но я не стану одной из них. Не отводя взгляда, плюнула ему прямо в лицо.

Белобрысый явно не ожидал такой дерзости. Брови взметнулись в изумлении, но маска холодного всевластия быстро вернулась обратно.
Не успела и глазом моргнуть, как стальная хватка впилась в мое горло, припечатав к стене и оторвав от пола.

В глазах зарябило, легкие обжигало от нехватки воздуха. Отчаянно царапала его руку, но это было все равно что сталь царапать. Перед глазами замелькали размытые тени, словно кадры из старого, потрепанного фильма. Всё кончено. Так глупо и нелепо.

Хватка ослабела, и я рухнула на пол, жадно глотая воздух. Кашляла, пытаясь отдышаться, а белобрысый стоял надо мной, как над поверженным врагом. В глазах ни искры сожаления, лишь циничное любопытство, как к новой игрушке.

— Ты смелая, — произнес он с ленцой. — И глупая. Но в тебе есть что-то… Цепляет.

Я молча смотрела на него, пытаясь понять смысл его слов. Что значит "цепляет"? Он же только что пытался меня придушить!

— Ладно, — продолжил он, наклоняясь ко мне. — Я заберу тебя с собой. Мои питомцы нынче наскучили.

Продолжала молчать, пытаясь переварить его слова. Заберет с собой? В голове всплыли жуткие картины "Вивариума", и перспектива стать подопытной крысой казалась все менее отвратительной.

— Да пошел ты… — прохрипела я. Неожиданно меня пронзила слабость, в глазах снова поплыло, силы покидали тело. Бросила взгляд на белокурого. Его глаза сияли неземным светом. Неужели мне попался эндивит со сверхспособностями? Они такая редкость… Повезло, так повезло. Видимо, он использовал свою силу против меня. Еще мгновение, и разум помахал мне ручкой..

Сколько пробыла в беспамятстве, не знаю. Мое сознание возвращалось постепенно, сквозь пелену доносились голоса и странные звуки. Приоткрыв глаза, ослепла от яркого света.

Попыталась пошевелиться, но мои движения были скованы. И тут поняла: я нахожусь в капсуле.

Ледяной ужас сковал меня. Неужели все-таки в "Вивариуме"? Заметалась в заточении, как птица в клетке, и вот крышка капсулы открылась с шипением.

— Да не дергайся ты! — меня подхватили двое мужчин и попытались успокоить, осторожно отсоединяя какие-то датчики.

3 глава

Мужчина поднёс карту к двери, и створки тут же отворились, пропуская его в обитель .
— Господин, я привёл Алару, — пробормотал он, склоняясь в низком поклоне. Меня словно ударили под дых. Полумрак комнаты, роскошь апартаментов меркли перед картиной, развернувшейся передо мной: на диване, словно изваяние , восседал белокурый , обвитый тремя девицами, чьи тела казались сотканными из шёлка и греха. Ещё двое, полуобнажённые, предавались плотским утехам прямо на столе.
— Свободен, — чёткий, как удар хлыста, приказ не оставлял места для возражений. Слуга исчез, закрывая за собой дверь , отрезая нас от мира. — Подойди ко мне, Алара, — в голосе белокурого зазвучали стальные нотки повелителя. Но моя мятежная душа взбунтовалась, отказываясь подчиняться просто так. Голос, пропитанный властью и похотью, заморозил кровь в жилах. Ощущаю себя крошечной мышкой, угодившей в сети к огромному, хищному коту. Но гордость, мой верный щит, не позволяла выдать страх.

Медленно подняла голову, и мой взгляд встретился с его. Холодные, как осколки льда, глаза, пронзали меня насквозь, выискивая уязвимые места. Презрительная усмешка тронула уголки его губ. Он видел мой страх и наслаждался им.

— Боишься — прозвучало как констатация факта.

— Ничуть, — заставила голос звучать уверенно, хотя внутри всё дрожало — Просто не ожидала увидеть такой… тёплый приём.

Он расхохотался, и этот низкий, тягучий звук заставил вздрогнуть. Девушки на диване замерли, ожидая следующего приказа. Белокурый лениво отпустил их жестом, и они, как испуганные птицы, вспорхнули и поспешили скрыться . Оставшиеся на столе продолжали свой непристойный танец, не замечая ничего вокруг. Я ощущала себя чужой на этом пиру разврата.

— Ты забавная, Алара, — произнёс он, поднимаясь с дивана и медленно стал двигаться в мою сторону. — Иначе я бы не стал тратить на тебя своё время.— слова прозвучали как приговор, вынесенные без суда и следствия. Не понимаю , чем привлекла , но нутром чувствую, что этот интерес не сулит ничем хорошим. Он подошёл в плотную, и меня опалило жаром его мощного тела. Запах дорогих духов и чего-то дикого, звериного, наполнили лёгкие.
Белокурый сделал последний шаг, и я упёрлась спиной в стену, загнанная в угол. Рагнар навис надо мной, словно грозовая туча. Его рука, потянулась к моему лицу, зажмурилась, готовясь к худшему. Но вместо удара почувствовала лишь лёгкое, прикосновение к щеке.

— Я дам тебе шанс, Алара, — прошептал он на ухо, обжигая кожу дыханием. — Шанс доказать, что ты действительно интересная. Но не разочаруй меня…

Я стояла, оцепенев, с закрытыми глазами, и внезапно почувствовала, как на шею опустилось что-то холодное и тяжёлое. Звонкий щелчок застежки – и всё, пути назад нет. Теперь бежать было некуда: в этом проклятом ошейнике наверняка датчики слежения, и снять сможет только тот, кто его надел.

Открыв глаза, коснулась ошейника. Холодный металл обжигал кожу, напоминая о новом статусе. Моё нынешнее " украшение " так и кричало о полном подчинение. Он заклеймил меня, словно рабыню. Презрение и ярость вскипели внутри, но заставила себя сохранять хладнокровие. Сейчас не время для необдуманных действий.

Белокурый отстранился, внимательно наблюдая за моей реакцией. Ему нравится видеть меня сломленной. Но я не доставлю ему этого удовольствия. Буду играть по его правилам, пока не найду способ вырваться из этой ловушки.

— Теперь ты моя, — произнёс он, и в голосе звучала неприкрытая собственническая интонация. — И ты будешь делать то, что я скажу.

Я молчала.

Он сел обратно наблюдая за девушками с равнодушным видом.

— Иди сюда, — повторил он свой первый приказ, но я не собиралась ему подчиняться. И неожиданный … резкий, оглушительный треск, и острая, адская боль пронзила всё тело. Меня скрутило, мышцы свело судорогой, рухнула на пол, не в силах сдержать крик. Проклятый ошейник! Этот кусок металла, оказывается, оснащён электрошокером! Ковёр смягчил падение, но лишь слегка облегчил мои мучения. Я с ненавистью взглянула на белокурого дьявола, который с нескрываемым удовольствием наблюдал за моей агонией.

С трудом поднявшись на ноги, прохрипела, голосом полной ярости:
— Не дождешься…

В ответ лишь презрительная усмешка скользнула по его лицу, и ленивый кивок в сторону стола стал беззвучным приказом. Новый разряд, в тысячу раз болезненнее первого, вновь пронзил тело, по ощущениям превращая его в обугленный уголь. Я снова рухнула на пол, извиваясь , захлебываясь бессилием . Слезы предательски текли по щекам, но закусив губу до крови, не позволила себе издать ни звука.

Встала на ноги, превозмогая адскую боль, побрела к проклятому столу. Движения отдавалось мучительным эхом в каждой клеточке тела, но я продолжала двигаться вперед, как одержимая, запрограммированная на самоуничтожение.

Добравшись до края стола, подняла глаза и встретилась с торжествующим взглядом белокурого палача. Он, может, и выиграл эту битву, жалкую прелюдию к настоящей войне, но война еще не закончена. Я выживу. Я отомщу ему за каждую секунду унижения . Я стану его самым страшным, самым изощренным кошмаром.
— Присоединяйся, — его взгляд, словно змея, скользнул к девушкам на столе.

От одной мысли об участии в этом грязном представлении душу охватывала дрожь отвращения. Я никогда не испытывала влечения к женщинам, и сама мысль о том, что эти девицы коснутся меня, вызывала приступ тошноты.

Заметила, как Рагнар вновь потянулся к своей левой руке, где красовался массивный браслет, должно быть, именно он управлял этими дьявольскими ошейниками.

С трудом взобравшись на стол, почувствовала на себе взгляды девушек. В их глазах клубилась смесь ненависти, ревности и какой-то обреченной покорности. Казалось, они чувствовали во мне угрозу, предчувствуя, что мое появление нарушит их устоявшийся, жалкий мирок.

Приблизилась к одной из девушек. Ее тело было расслаблено, глаза полузакрыты, она казалась полностью погруженной в какие-то грезы. Мои руки дрожали, но все же коснулась её плеча. В голове мелькнула безумная мысль – напасть на белокурого сейчас же, но я понимала, что это лишь усугубит и без того отчаянное положение.

4 глава

Я лежала на кровати, разбитая произошедшим. Утром Рагнар просто встал, принял душ и исчез, оставив меня одну . Но одиночество длилось не долго. В комнату вошли трое: девушка с чемоданом и двое мужчин. Девушка подошла ко мне, помогла встать и осторожно уложила на диван, а мужчины принялись менять постельное бельё, действуя с обдуманной слаженностью.

Девушка открыла чемодан и извлекла из него флакон с мазью.Стала обрабатывать мои синяки,ее движения были выверены и бесстрастны , но каждый мазок приносил облегчение. Завершив с ними, она взяла другой флакон, и, раздвинув мне ноги, приступила к обработке моего истерзанного лона. Ледяное прикосновение мази приглушало физическую боль, но не могло исцелить зияющие раны в душе.

Когда пытка уходом завершилась, девушка отступила, а один из парней, протянул стакан с мутной жижей.

— Выпейте — бесцветно приказал он. Я покорно осушила стакан, ощущая мерзкий привкус трав и металла. Жидкость обожгла горло, но вскоре по венам разлилось обманчивое тепло, возвращая тени сил.

Другой парень поднес мне одежду – это был длинный черный шёлковый халат. Превозмогая слабость, поднялась и, покачиваясь, побрела на поиски ванной комнаты , словно загнанный зверь, ищущий укрытие. Зайдя в комнату посмотрела в зеркало. В нём отразилось измученное лицо с запавшими глазами и багровыми следами на шее. Я была лишь призраком самой себя.

Выйдя из ванной, вновь столкнулась с девушкой, не выпускавшей из рук свой чемоданчик. Когда оделась, она процедила:
— Прошу за мной, я провожу вас в ваши апартаменты.

Мы покинули это место , не разбирая дороги, следовала за ней. Вскоре мы оказались в просторной комнате, заполненной отдыхающими девицами. Общий зал, где в вальяжных позах томились питомцы , ждущие своей очереди ублажить господина.
— Твоя комната – номер четыре. Она откроется сама, в ошейник встроен ключ. Просто подойди, — монотонно объясняла девушка, указывая на дверь с цифрой. Едва приблизившись, услышала щелчок замка. Комната оказалась небольшой, но обставленной всем необходимым: кровать, узкий шкаф, отдельные туалет и душ. — Еду заказывают здесь, — она показала на отверстие в стене и сенсорную панель рядом. — В общей комнате есть экран . Если Господин захочет наградить тебя, на ошейник придет уведомление о сумме. Ты можешь спускаться с первого по пятнадцатый этаж, там магазины и развлечения. На этажи с шестнадцатого по девяносто девятый вход воспрещен, если только Господин не пожелает иного.

Закончив инструктаж, девушка оставила меня наедине с моими мыслями. Подошла к окну и взглянула вниз. Безумная высота. Город раскинулся внизу пестрым ковром, но я была здесь, наверху, в золотой клетке. В голове всплыли слова девушки: «Господин захочет наградить». Наградить за что? За надругательство, за унижение? И что я куплю на эти деньги – Имитацию свободы?

Обессиленно опустившись на кровать, коснулась ошейника. Противный холод металла жег кожу. Попыталась сорвать его, но тщетно. Бесполезно. Я – Собственность.

В животе жалобно заурчало, напоминая о голоде. Подойдя к стене, с опаской изучила панель меню. Что выбрать? Глаза разбегались от обилия яств: экзотические фрукты, изысканные мясные блюда.

В Форте с едой было туго, о таких деликатесах я и не мечтала. Но сейчас не хотелось ничего нового, лишь чего-то знакомого, родного, чтобы хоть на миг вернуться в прошлое. Взгляд упал на энергетический напиток и простую булочку. Теплая, мягкая, без начинки, она вызвала щемящие воспоминания: Кили, я, рассвет, и такая же булочка из его сумки. Мир вокруг был жесток и опасен, но тогда я чувствовала себя живой.

Скрывшись в комнате, провалилась в забытье. Сколько прошло времени – час, день? Время словно перестало существовать. Я просто лежала на кровати, уставившись в потолок.

Стук в дверь вырвал меня из раздумий . Подниматься не было сил, да и желания. Но незваный гость не церемонился – дверь открылась при помощи электронной карты. Видимо, в мое личное пространство другие питомцы проникнуть не могли , а другие персонажи только в путь. На пороге стояла все та же девушка и снова с чемоданом.
— Господин приказал вас собрать, — бесстрастно объявила она, водрузив чемодан на кровать рядом со мной.

Внутри оказались косметика и несколько вызывающих нарядов.
— Куда собрать? — равнодушно спросила .

Но в ответ – лишь презрительное молчание. Девушка без лишних слов принялась за дело: укладка, макияж… Когда же настала очередь «одежды», мне захотелось истерически рассмеяться. Это были не вещи, а жалкие лоскутки ткани. Для меня выбрали небольшие наклейки на грудь с причудливыми узорами, прикрывающие соски, стринги и полупрозрачный пеньюар нежного фиолетового оттенка.

Я взглянула на свое отражение в зеркале и выругалась. Куда меня собираются повести в таком виде?
— Вы готовы. Прошу за мной.

Выйдя в коридор, я ощутила на себе испепеляющие взгляды «товарищей». Эти фурии метали в меня молнии, испепеляя ненавистью.

Лифт, доставил нас на тридцатый этаж. Двери распахнулись, и я сразу поняла: это укромное пристанище богатеньких тварей . Меня вели сквозь строй столов, за которыми кипели азартные игры. Впереди показалось странное место, напоминающее арену, окруженную зрительскими местами. Неужели здесь устраивают бои? Но надежда на то, что сейчас я буду выбивать кому-то зубы, угасла, как дым. Это оказался не ринг, а подиум, где местная элита выставляла напоказ своих питомцев.

Меня подвели к остальным участникам, но я предпочла остаться в тени, у самой двери. Лишнее внимание мне ни к чему. И тут мои планы рухнули в тартарары. Ко мне направилась троица: две девицы и приторно-сладкий паренек, от одного взгляда на которого хотелось блевануть.

— Фу, мы должны стоять рядом с этой ничтожностью? Серьезно? Кто вообще додумался завести ручного дайкара? — длинноногая русоволосая красотка с ангельским личиком и змеиным языком явно была заводилой в этой компании.

— Эм, Ванда… Она принадлежит Господину Рагнару, — тихо проговорила другая девушка, миниатюрная и тоже весьма привлекательная, внимательно изучая мой ошейник.