Любовь вопреки всему 2

Глава 1

— Значит, Лика Серая? — произнёс Михаил Михайлович, и его голос, несмотря на все усилия, прозвучал чуть глубже, чем подобало усталому профессору. Его взгляд, сквозь стёкла очков, прилип к девушке с такой силой, что, казалось, мог сжечь её маскировку дотла.

— Да, — тихо ответила она, опуская глаза под этим пристальным изучением.
— Самая талантливая студентка за всю мою преподавательскую карьеру, — с неподдельной гордостью вставил Пётр Петрович, словно хвастался собственным открытием.

Михаил Михайлович жестом указал на разложенные на столе артефакты.
— Так значит, это твои идеи? — он едва не сказал «моя дорогая», поймав себя в последний момент.

Лика замялась, чувствуя, как под этим пронзительным взглядом по спине бегут мурашки.
— Мы... мы всё делали вместе с ребятами, — скромно ответила она.

— Её! Это её идеи! — поспешил подтвердить Даня, с восхищением глядя на подругу. — Мы только помогали воплощать.
— Ваш профессор считает вас не только талантливой, но и сильным магом, — перевёл взгляд на Извольского Михаил Михайлович, стараясь сохранить деловой тон.

— Я самая обычная, — прошептала Лика, и предательский румянец залил её щёки.

В этот момент Глебу, стоявшему за маской профессора, с невероятной силой захотелось сорвать её, схвачить жену в объятия, засыпать её лицо поцелуями, зарыться пальцами в её волосы и поклясться, что он никогда, никогда больше не отпустит её. Но разум сурово напоминал ему: Мила не готова. Она испугается. Она сбежит. И на этот раз — навсегда. Он сглотнул комок в горле, сжав руки в кулаки так, что кости побелели.

И тут его взгляд упал на тонкую серебряную цепочку, видневшуюся в вырезе её формы. На ней висел амулет. Тот самый, что он когда-то создал для Стаса. «Вот как ты скрываешься, — с горьким восхищением подумал он. — Ну, Стас, браво. Храни её».

Он заставил себя сделать незаметный, глубокий вдох, возвращаясь к роли.
— Позвольте поинтересоваться, юное дарование, каковы ваши дальнейшие планы? — его голос вновь приобрёл ровные, профессорские интонации. — Артефакторный факультет, я полагаю?

— Я... я ещё не знаю, — честно призналась Лика, и в её глазах мелькнула знакомая Глебу растерянность.

— Как? — Михаил Михайлович с искренним изумлением поднял брови и вопросительно посмотрел на Петра Петровича.

— Ребята, вы свободны, — поспешил вмешаться Извольский, жестом отпуская студентов. Те, почувствовав напряжённость, не заставили себя ждать.

Едва дверь закрылась, Михаил Михайлович повернулся к коллеге.
— Объяснитесь, пожалуйста, — сказал он, бросая последний взгляд на удаляющуюся спину жены.

— Понимаете, дело в том, что у Лики не просто талант к артефактории, — начал объяснять Пётр Петрович, понижая голос. — У неё ещё и врождённый, очень сильный дар целителя. Именно это позволяет ей так виртуозно сочетать оба направления. Вот у нас с Фаиной Петровной Сосновской, деканом целительского факультета, идёт негласная борьба за эту девочку.

— А что хочет сама девушка? — спросил Соков, вглядываясь в лицо Извольского.

— Она... хочет всё и сразу, — профессор развёл руками. — И не может выбрать.

— Так пусть возьмёт оба факультета, — невозмутимо заявил Михаил Михайлович. — Она более чем способна на это. Такое уже бывало, и не раз. Тот же Глеб Соколов, которого ваши студенты так опасаются, закончил два факультета. Я могу привести вам с десяток других примеров.

— Да, но... то были мужчины, — засомневался Извольский. — А она девушка, хрупкая...

— Пусть попробует, — мягко, но настойчиво парировал Соков. — Не потянет — останется на одном, том, что будет лучше получаться. Профессор, поддержите её. Поверьте, она будет вам за это благодарна.

На лице Петра Петровича озарилась понимающая улыбка.
— Точно! Вы абсолютно правы! И тогда она наверняка выберет мой факультет! Замечательная идея! Благодарю вас, Михаил Михайлович!

Глеб и сам был доволен. Пусть его Мила будет занята учёбой с утра до ночи — это лучше, чем любая другая альтернатива. Его взгляд снова мысленно вернулся к Даниилу. «И подальше от всяких там «друзей», — ревниво добавил он про себя.

— Профессор, а этот молодой человек, Даниил... Кто он адептке Серой? — спросил он с показным безразличием. — Я заметил, как слаженно они работают.

— О, это просто друг, — отмахнулся Извольский. — Они из одного города. Насколько мне известно, Страхов — пара её подруги, Даши. Они даже просили меня поменять пары, но Даша, к сожалению, слабовата для такого тандема. Не стал разрушать перспективный союз.

— Из одного города... — задумчиво протянул Соков. — А родители адептки Серой? Наверное, сильные маги, раз дочь так одарена?

— Увы, нет, — покачал головой Пётр Петрович. — Она сирота.

— Как же так? Не может же девочка быть совсем одна.

— У неё есть опекун. Варвара Егоровна Серова. Очень уважаемая в своём городе целительница.

«Серова... — мысленно повторил Глеб. — А не сестра ли это Никиты Егоровича Серова, того самого, что учил детей Райских?.. Значит, старый учитель не оставил мою девочку в беде. Надо будет его потом щедро отблагодарить».

— Михаил Михайлович, вы уж простите, но у меня через пятнадцать минут тест у выпускников, — посмотрел на часы Извольский. — Не хотите присоединиться?

— Обязательно загляну, — кивнул Соков. — А сначала я немного пройдусь, осмотрю кампус. Вы не против?

— Конечно, нет! Удачи!

Пётр Петрович удалился. Михаил Михайлович ещё раз, с нескрываемой гордостью, окинул взглядом артефакт, созданный его женой, и вышел на улицу. Ему действительно нужно было побыть одному и привести в порядок распаленные чувства.

Свежий весенний воздух немного охладил его пылающие щёки. Он шёл по тенистым аллеям, и радость от того, что Мила нашлась, что она жива, здорова и так блестяще проявляет себя, смешивалась с горьким осадком самоосуждения. «Чуть не загубил её, чёртов тиран...» — снова и снова корил он себя.

Глава 2

Ревизор из министерства, профессор Соков, неожиданно задержался в академии, что вызывало немало пересудов среди студентов и преподавателей. Но Лику это волновало меньше всего. Гораздо больше её тревожило предстоящее через неделю событие — заседание комиссии по распределению по факультетам. С каждым днем волнение нарастало, превращаясь в назойливый комок в горле.

После особенно изматывающей тренировки с боевиками, когда остальные ребята уже направились в душевые, Лика задержалась. Убедившись, что Игнат Демьянович остался в зале один, она отошла в тихий угол и, сжав в ладони браслет, мысленно вызвала его.

Связь установилась почти мгновенно.
— Лика? Что случилось? — его голос прозвучал в её сознании напряжённо и быстро, выдавая беспокойство.

— Всё в порядке, — поспешила успокоить она. — Я просто... хотела поговорить. Мне нужен совет.
— Ты знаешь, где меня найти, — ответил он, и в его тоне послышалось облегчение.
— Я зайду в субботу, — пообещала Лика.
— Хорошо. Я буду ждать.

Она разорвала контакт и побежала догонять одногруппников, чувствуя, как от этого короткого разговора на душе стало чуть спокойнее.

Субботу Лика выбрала неспроста. Большинство студентов, включая Дашу, собирались в город на долгожданную прогулку. У неё же с утра было дежурство в лазарете, что служило идеальным прикрытием.

Даша с самого рассвета превратила их комнату в филиал парфюмерной лавки. Она перемерила все платья и с упоением делала причёску. Накануне вечером Даня лично подошёл и уточнил, пойдёт ли она. Девушка сияла, как новогодняя гирлянда — парень наконец-то начал замечать её не только как друга. Оставив счастливую подругу дожидаться Даниила, Лика направилась в лазарет, где её уже ждала Фаина Петровна.

— Доброе утро, профессор, — приветствовала Лика, заходя в кабинет.
— Доброе, детка, — декан выглядела серьёзной. — Лика, у нас сегодня интересный, хоть и печальный случай. Одна первокурсница из параллельной группы решила приворожить симпатичного ей парня.

— Приворожить? — недоверчиво переспросила Лика. — Серьёзно? Но это же...
— Запрещённая и опасная практика, — кивнула Фаина Петровна. — Увы, такое в стенах академии периодически случается. Так вот, она сварила зелье и подлила его парню в напиток. А у него оказалась сильнейшая аллергическая реакция на один из компонентов. В результате — коматозное состояние. Пойдём, посмотришь.

Фаина Петровна открыла дверь в палату. На койке, подключённый к монитору, лежал бледный, с зеленоватым оттенком кожи парень. Его дыхание было медленным и поверхностным. Рядом, уткнувшись лицом в его одеяло, рыдала виновница происшествия.
— Я не хотела... Я не знала... Я не думала, что так получится... — всхлипывала она, не в силах поднять глаза на вошедших.

— Рецепт, — коротко потребовала Фаина Петровна, её голос не терпел возражений.
— Какой рецепт? — растерянно проблеяла девушка.
— Список ингредиентов, которые ты использовала, и их пропорции, — уточнила Лика, чувствуя прилив жалости и раздражения одновременно.

Пока «неумеха» дрожащей рукой выводила каракули на листке, целители, включая Лику, принялись за работу. Они взяли анализы крови, провели диагностику и погрузились в приготовление противоядия. Работа кипела несколько часов, воздух в лаборатории был густым от запахов трав и магических реактивов. Лика работала наравне с опытными целителями, её движения были точны и выверены.

Наконец, антидот был готов. Фаина Петровна аккуратно влила его парню. Все замерли в ожидании. Прошло несколько томительных минут — и зеленоватый оттенок с его кожи начал сходить, уступая место здоровому румянцу. Он слабо пошевелился и открыл глаза. Взгляд его был мутным, но осознанным. Он обвёл взглядом палату, остановился на заплаканной девушке, и, поняв, что произошло, с силой выдохнул:
— Дура... — И снова закрыл глаза, на этот раз погрузившись в естественный, здоровый сон.

— Пронесло, — с облегчением выдохнула Фаина Петровна, вытирая лоб платком.
— Он меня теперь никогда не простит! — девушка зашлась в новом приступе истерики.

Когда ситуация была окончательно под контролем, Лика вспомнила о странности своего вызова.
— Фаина Петровна, а зачем вы изначально просили меня зайти? Вы же не могли знать про этот... инцидент.
— Я хотела поговорить с тобой о предстоящей комиссии, — призналась женщина. — Но сейчас мне срочно нужно к ректору с отчётом. Давай потом, детка, я тебя найду.

Лика вышла из целительского корпуса и направилась к кабинету Игната Демьяновича. Она постучала и, услышав разрешение, зашла внутрь.

— Можно? — робко спросила она.
— Лика! Заходи, — его лицо озарилось искренней, тёплой улыбкой. — Я слышал, у вас в лазарете ЧП. Думал, ты там надолго и не зайдёшь.
— Всё уже позади, — устало ответила она, опускаясь в предложенное кресло. — Справились.
— Неудавшийся приворот, — усмехнулся Игнат, качая головой. — К сожалению, в большом скоплении молодёжи такое случается. Когда я только начал преподавать, со мной было парочка подобных инцидентов. После этого в мой браслет и добавили турмалин, — он указал на тёмно-зелёный камень в своей повязке. — Он помогает определять опасные примеси в жидкостях.
— Ух ты, — не удержалась от восхищённого возгласа Лика, внимательно разглядывая артефакт.
— Ты как? Не сильно устала? — с участием спросил Игнат, уже ставя на стол чайник и доставая заветную банку с печеньем. — Чай будешь? У меня тут конфеты, проверенные — без приворота.

Они переглянулись и рассмеялись. Напряжение последних часов начало понемногу спадать. Игнат налил ей крепкого ароматного чаю. Лика пила его маленькими глотками, чувствуя, как тепло разливается по телу, и тихо улыбалась, глядя на него.

— Я так понимаю, ты хотела поговорить о предстоящей комиссии? — мягко начал он разговор.
— Да, — вздохнула она, ставя чашку. — Она уже на следующей неделе.
— И что надумала? — его взгляд был ободряющим.
— Решила последовать вашему совету... Подать заявление на два факультета сразу, — выдохнула она, словно сбрасывая с плеч тяжёлый груз. — Но я так волнуюсь... Как отреагируют преподаватели? Согласится ли комиссия?
— А я, на случай если ты забыла, — он leaned forward slightly, — являюсь членом той самой комиссии. Так что не бойся. Я тебя поддержу.

Глава 3

Девушка шла, погружённая в свои мысли, её брови были сдвинуты, а губы плотно сжаты. Она явно возвращалась не из лазарета. Профессор Соков, стоявший в тени высокого клёна, замер, наблюдая за ней. Когда расстояние между ними сократилось, он сделал несколько решительных шагов навстречу.

— Что-то случилось? У вас вид человека, у которого немаленькие проблемы, — мягко окликнул он.

Лика вздрогнула и резко остановилась, словно вынырнув из глубокой задумчивости.
— Ой!
— Простите, — тут же извинился Михаил Михайлович, — я не хотел вас напугать.
— Ничего... — она смущённо поправила прядь волос. — Я просто задумалась.
— О чём же, если не секрет, задумалась адептка Лика Серая? — он нарочито медленно, с лёгким ударением произнёс её имя, наблюдая за реакцией.
— О распределении по факультетам, — не удержалась она от тяжёлого вздоха.
— И к какому же решению вы пришли? Куда планируете податься?
— Я хочу... и то, и другое, — выпалила она, глядя ему прямо в глаза. — И артефактуру, и целительство. Мне сказали, что в истории академии были случаи, когда студенты учились на двух факультетах одновременно.

Михаил Михайлович смотрел на неё с нескрываемым интересом. В её голосе звучала не детская решимость.
— Лика, раз ты приняла такое смелое решение, что же тебя всё ещё беспокоит? — спросил он, склонив голову набок. — Боишься не справиться с нагрузкой?

Она потупила взгляд, перебирая складки своего платья.
— Боюсь, что мне просто не разрешат, — тихо призналась она, и в этом признании была вся её уязвимость.

Профессор Соков позволил себе тёплую, ободряющую улыбку.
— Лика, ты не просто талантливая девушка. В тебе есть редкое качество — целеустремлённость, и мне оно невероятно нравится. Знаешь что? — он понизил голос, словно делясь секретом. — Я, пожалуй, задержусь в вашей академии до заседания комиссии. И обязательно на нём присутствую. Можешь рассчитывать на мою поддержку. Думаю, ревизору из министерства не посмеют отказать.

Глаза Лики вспыхнули надеждой, озарив всё её лицо.
— Спасибо вам огромное! — воскликнула она, и затем спохватилась: — Ой, простите, я, наверное, отвлекаю вас от важных дел...
— Нисколько, — он вежливо отклонил её беспокойство жестом.
— Тогда я побегу. Ещё раз спасибо! До свидания!
— До свидания, Лика Серая, — он смотрел ей вслед, и его улыбка медленно таяла, сменяясь задумчивостью.

«Так откуда же ты шла, моя неукротимая?» — промелькнуло у него в голове. Он наметил примерное направление и неспешно пошёл по её следам. Дорога привела его к внушительному зданию с гербом скрещённых мечей — залу боевиков. «Факультатив боевиков... — мысленно повторил он. — Значит, так».

Настроение Лики заметно улучшилось после неожиданной, но такой обнадёживающей встречи. Игнат Демьянович обещал поддержать, и вот теперь столичный профессор тоже вступил в её угоду. Она почти была уверена, что Пётр Петрович и Фаина Петровна не станут яростно возражать — в конце концов, оба хотели видеть её на своих факультетах.

Даши в комнате ещё не было. На пороге Лика столкнулась с соседками-близняшками, которые направлялись на ужин.
— Лик, ужинать идешь? — спросила Сима.
— Пошли с нами! — тут же подхватила Стефания, беря её под руку.
— А то, — с готовностью согласилась Лика, и все трое направились в столовую.
— А ты чего с остальными в город не пошла? — полюбопытствовала Сима.
— У меня было дежурство в лазарете. Вы же слышали, наверное, про сегодняшний скандал?
— Ещё бы! — глаза Симы округлились. — Правда, что она его приворожить хотела?
— Правда, — кивнула Лика. — Хотела, но в итоге чуть не убила. Не рассчитала дозу.
— Ну и дура! — возмутилась Стеф, закатывая глаза. — Нашла чем рисковать.

В столовой было немноголюдно — похоже, добрая половина академии воспользовалась погожим днём и ушла в город. Лето неумолимо приближалось, наполняя воздух тёплыми, сладкими ароматами.

Девушки быстро поели. Сытость, смешавшись с накопленной за день усталостью и нервным напряжением, начала неумолимо клонить Лику в сон. Вежливо отказавшись от предложения подруг прогуляться, она вернулась в комнату. Улеглась на кровать с учебником по теории магии, но буквы поплыли перед глазами, и через несколько минут она уже крепко спала.

Она проснулась на следующее утро отдохнувшей, с ясной головой и странным, твёрдым спокойствием на душе. Решение было принято, и теперь оставалось лишь отстоять его. Даша посапывала на соседней кровати, зарывшись носом в подушку. За окном ярко светило солнце, заливая комнату золотистым светом и маня на улицу. Наскоро натянув удобную футболку и лёгкий комбинезон, Лика вышла из общежития.

В воскресное утро двор академии был безлюден и умиротворён. Тишину нарушали лишь голоса, доносившиеся со стороны полигона. Завернув за угол корпуса боевиков, Лика застыла, заворожённая открывшейся картиной: Игнат Демьянович и несколько старшекурсников проводили раннюю тренировку. Их спортивные, отточенные фигуры, озарённые лучами восходящего солнца, походили на живые скульптуры, воплощающие силу и грацию.

Первым её заметил Никита. Он широко улыбнулся и помахал ей рукой. Этот жест не ускользнул от остальных, и через мгновение на Лику были устремлены все взгляды. От такого пристального внимания она вся зарделась и сделала нерешительный шаг назад, намереваясь ретироваться, но была поймана.

— Лика! Давай к нам! — предложил Антон, уже подбегая к ней.
— Ты чего не спишь в такую рань? — присоединился Никита, его рыжие волосы казались огненными на солнце.
— Я... я не хочу вам мешать, — попыталась она вырваться, чувствуя себя белой вороной.
— Куда это собралась? — раздался весёлый, властный бас Игната Демьяновича. — Адептка Серая, встать в строй! Три круга, марш! Никита, веди колонну!

Самообладание вернулось к Лике лишь тогда, когда она оказалась в строю. Игнат бежал позади всех, закрывая группу.
— Парни, ускоряемся! Лика, не гонись за ними, беги в своём ритме. Если устанешь — перейди на шаг, — сказал он, поравнявшись с ней. Его голос был спокоен и деловит. — А после покажу тебе те приёмы, о которых ты просила.

Глава 4

— Мы обсудили все «за» и «против», — торжественно начал ректор, и в кабинете воцарилась напряжённая тишина. — И решили дать тебе этот шанок. Ты будешь учиться на обоих факультетах. Деканы, — он кивнул в сторону Фаины Петровны и Петра Петровича, — помогут тебе составить индивидуальный график занятий. Но есть одно условие: если нагрузка окажется тебе не по силам, ты безоговорочно останешься доучиваться только на одном из факультетов. Это компромисс, на который мы идём.

Сердце Лики ёкнуло, а затем забилось с такой силой, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди.
— Спасибо! — выдохнула она, и её лицо озарила такая яркая, счастливая улыбка, что даже суровый Извольский не удержался и улыбнулся в ответ. — Я буду очень стараться! Я вас не подведу, обещаю!

— Что ж, остался последний организационный вопрос, — вернул всех к делу Сава Васильевич. — У каждого факультета своё общежитие. Ты не можешь жить в двух местах одновременно. Тебе придётся выбрать.

Лика даже не задумалась.
— Я живу с Дашей Самойловой. Мне с ней очень комфортно, мы отлично ладим. Можно, я останусь с ней? — она посмотрела на Фаину Петровну с мольбой в глазах.

— Даша Самойлова? — ректор перевёл вопросительный взгляд на декана целителей.
— Даша поступает на мой факультет, — кивнула та. — Это можно устроить.

— Прекрасно. Так и запишем: закрепляем адептку Лику Серую за целительским факультетом, а артефакторный будет для неё вторым, — поставил точку Илья Иванович. — И, господа профессора, — он строго посмотрел на Извольского и Соснову, — не забудьте о своих обещаниях помощи. Пусть будет так. Если, конечно, — он с лёгкой усмешкой взглянул на Лику, — наша звезда не передумает за лето.

— Ни за что! Ещё раз огромное спасибо! — Лика едва сдерживала себя, чтобы не запрыгать на месте прямо в кабинете ректора.

Она вылетела из кабинета на крыльях счастья. Её мечта сбылась! Она будет учиться и на артефактора, и на целителя, оставаясь жить с Дашей — своим самым верным другом. Профессора обещали поддержку, ректор дал добро. Даже Игнат Демьянович, как и обещал, уже начал учить её приёмам самообороны. А впереди — долгожданное лето, каникулы и...

Мысль о предстоящем возвращении в город, где её мог кто-то узнать, на мгновение омрачила радость, но Лика отогнала её. Сейчас она была просто счастливой студенткой, добившейся своего.

Профессор Соков, наблюдавший за сценой из глубины кабинета, тоже был глубоко удовлетворён. Его Милалика получила то, чего хотела. Это укрепит её уверенность в себе и, он надеялся, в будущем желание вернуться домой — уже сильной, независимой магом, равной ему. За время своего пребывания в академии Михаил Михайлович сумел наладить прочные связи и с профессором Извольским, и с ректором, и со многими другими преподавателями. Он заручился личным обещанием Петра Петровича держать его в курсе успехов «столь талантливой адептки Серой». В свою очередь, Соков пообещал академии всяческую поддержку, включая доступ к редким исследовательским грантам.

Как ни не хотелось уезжать, дела в столице и на предприятиях не ждали. В конце недели профессор Соков с сожалением покинул стены академии. Напоследок он, будто случайно, столкнулся с Ликой в коридоре, пожелал ей успехов в учёбе и выразил надежду, что их paths снова пересекутся. Она поблагодарила его с тёплой, ничего не подозревающей улыбкой, и это одновременно радовало и терзало его душу.

Через неделю учебный год официально завершился. Академия опустела, студенты разъехались по домам. Исключение составляли лишь четверокурсники, у которых впереди были выпускные экзамены и главное событие — Выпускной Бал. Лика и Даша получили официальные приглашения с просьбой приехать немного заранее. За год девушки крепко сдружились со многими старшекурсниками, и те хотели видеть их на своём прощальном празднике. Лика, конечно же, пообещала быть.

За Дашей отец приехал ещё с вечера. Лику, как и договорились, должен был забрать отец Дани. Вечер в опустевшей комнате показался Лике невыносимо тихим и пустым. Собрав все вещи, она решила прогуляться перед сном, в последний раз в этом учебном году побродить по знакомым аллеям.

Тёплый летний вечер был напоён ароматами цветущих лип и свежескошенной травы. Лика медленно шла, погружённая в мысли. Она думала о Варваре Егоровне, которая всё-таки приняла предложение Сидора Петровича и теперь жила в его доме, а свой старый дом использовала под приемную для пациентов. Лика планировала жить именно там, сохраняя островок своего прежнего, независимого бытия. Никита Егорович тоже обещал приехать на лето — предстоящие каникулы сулили быть тёплыми и душевными.

Погружённая в свои мысли, она не заметила, как с соседней, плохо освещённой аллеи вывалилась шумная компания местных парней. От них пахло дешёвым пивом и развязной бравадой.
— Опа, смотрите, какая красáвица припёрлась! — цыкнул один из них, высокий и долговязый. — И вроде как одна.
— Парни, идите своей дорогой, — Лика мгновенно оценила ситуацию: их было четверо, все на взводе, и силы были явно неравны. Она начала медленно отступать к ближайшему фонарю, мысленно перебирая заклинания защиты.
— Ага, щас! Давай-ка с нами гулять пойдёшь, весело будет, — они начали полукругом обходить её, отрезая пути к отступлению.
— Я сказала, идите. Мне пора в академию, — её голос прозвучал твёрже, чем она ожидала.
— О, огонёк! — захихикал тот, что был похож на заводилу. — Люблю таких строптивых! — Он сделал неверный шаг в её сторону, протянув руку.

Внезапно он вскрикнул и схватился за плечо, сгибаясь от боли. В него, с характерным свистом, врезался маленький, но очень болезненный магический пульсар.
— Девушка, кажется, вежливо попросила вас пройти мимо, — раздался холодный, знакомый голос. Из тени соседних кустов вышел Родион Эльдаров.

Лика от изумления буквально онемела. Из всех возможных спасителей он был последним, кого она могла представить.
— Ну что, хочешь продолжения? — Родион встал в боевую стойку, его взгляд скользнул по остальным. — Или кто-то ещё из вас жаждет познакомиться с моими пульсарами поближе?

Глава 5

Они свернули в самую глубь парка, где под сенью старых клёнов их не мог бы подслушать никто. Воздух был напоён запахом нагретой за день хвои и вечерней свежести. Антон, обычно такой сдержанный, нервно провёл рукой по своим белым как лён волосам.

— Лика, — начал он, и его голос прозвучал непривычно напряжённо. — Ты... ты чудесная. Искренняя, умная, сильная. И ты нам обоим... — он запнулся, ища нужные слова.
— ...Очень нравишься, — закончил за него Никита, его обычно весёлое лицо было серьёзным. — Мы друзья, и мы не хотим из-за этого ссориться. Даже из-за тебя. Поэтому... выбор мы оставляем за тобой.
— Кто из нас тебе нравится больше? — прямым ударом выпалил Антон, глядя на неё своими пронзительными голубыми глазами.
— И... с кем ты пойдёшь на бал? — добавил Никита, и в его взгляде читалась немая надежда.

Лика почувствовала, как подкашиваются ноги. Она ожидала всего чего угодно, но не этого.
— Парни... — она сделала паузу, собираясь с мыслями, чувствуя, как жар заливает её щёки. — Вы мне оба очень нравитесь. И вы мне невероятно дороги... но как друзья. Как самые верные и надёжные товарищи. Простите, но я... я никогда не думала о вас в другом ключе.

Наступило тягостное молчание. Казалось, даже птицы в парке замолчали.
— То есть... ты не хочешь быть девушкой ни одного из нас? — не веря своим ушам, переспросил Антон. — У тебя... есть кто-то другой?

Лика грустно улыбнулась и покачала головой.
— Парни, я изначально не планировала заводить никаких личных отношений в академии. Моя цель — учёба. А вы посмотрите на меня — вы заканчиваете, а мне ещё «пахать» три года, да ещё и на двух факультетах сразу! Когда мне думать о мальчиках?
— Но ты же можешь... в будущем... передумать? — в голосе Антона снова зазвучала надежда.
— В будущем... — она развела руками. — Кто знает, что будет в будущем? Никто из нас не может этого предсказать.
— Но на бал-то ты пойдёшь? — не сдавался Никита.
— Я для этого и приехала, — кивнула Лика.
— Тогда... выбери хотя бы кавалера на один вечер, — взмолился рыжий, и его глаза стали по-щенячьи умоляющими.
— А можно... — Лика робко посмотрела то на одного, то на другого, — можно я пойду с вами обоими? Я не могу и не хочу вас делить. Я не хочу, чтобы кто-то из вас почувствовал себя обиженным или лишним.

Парни переглянулись. В их взгляде читалось разочарование, но и понимание.
— Ладно... — с поражённым видом вздохнул Никита. — Договорились.
— Хорошо, — более сдержанно кивнул Антон.
— Но я всё равно надеюсь, — не унимался Никита, — что ты повзрослеешь и поймёшь, наконец, что мы — лучшие. И что мы тебя любим.

«Повзрослеешь? — мысленно удивилась Лика. — Хм... Эх, мальчики, мальчики... Неужели я всё ещё кажусь вам несмышлёным ребёнком?»

Так и получилось, что у входа в празднично украшенный зал Лику ждали сразу два кавалера. Когда она появилась в дверях, оба парня застыли с откровенно восхищёнными лицами, их рты буквально разъехались в удивлённых улыбках.

Синее бальное платье из лёгкого шифона с пышной, струящейся юбкой и открытыми плечами подчёркивало хрупкость её стана и белизну кожи. Голубые глаза, обрамлённые тёмными ресницами, казались бездонными озёрами. Минимум косметики и аккуратная, но изящная причёска, собранная сзади в нежный пучок, с которой выбивались несколько завитков, делали её образ невероятно нежным, чистым и... взрослым. За ней, словно почётный эскорт, следовали Варвара Егоровна в элегантном бордовом платье и Сидор Петрович в своей парадной, с иголочки новой, форме.

Прихватив обоих парней под руки, Лика одарила их своей самой счастливой улыбкой.
— Ну что, пошли покорять этот бал?
— Лика, ты... ты просто сносная! — выдохнул Никита, начиная краснеть.
— Ты выглядишь невероятно, — более сдержанно, но с не меньшим восхищением добавил Антон.

Троица проследовала в зал. Их появление не осталось незамеченным. На них обернулись многие. Лика почувствовала, как по спине пробежали мурашки, и постаралась подавить дрожь в коленях. «Никто не узнает, — твердила она себе, повторяя мантру Варвары Егоровны. — Все юные девушки в своих лучших нарядах прекрасны и чем-то похожи».

К её огромному облегчению, вперёд вышел ректор, и началась торжественная часть. Речи, поздравления, вручения наград... Лика почти не слышала слов, её сердце всё ещё бешено колотилось. Наконец, прозвучали заветные слова: «Объявляю бал открытым!» — и зал наполнили первые аккорды вальса.

Парни переглянулись. Первым руку протянул Антон — похоже, они договорились очерёдности без лишних слов. Он пригласил её с такой естественной галантностью, что Лика с облегчением положила свою ладонь на его. Антон вёл себя уверенно и умело, его рука на её талии была твёрдой и надёжной.

— Ты прекрасно танцуешь, — заметила Лика, чтобы разрядить лёгкое напряжение.
— Вынужденная необходимость, — с лёгкой усмешкой ответил он. — Родители частенько таскали меня на светские рауты. Мама настояла на учителе танцев. А ты... ты просто паришь, — он посмотрел на неё с таким обожанием, что у Лики защемило сердце.
— Девушкам в танце всегда проще, — скромно отозвалась она. — Мы всего лишь следуем за партнёром.
— Лика, — его голос стал тише, почти шёпотом, — я понимаю твой выбор. Но пообещай, что... что ты просто подумаешь. Не сейчас, потом. Когда учёба станет не такой всепоглощающей.

— Антон, — мягко, но твёрдо ответила она, — у вас, у выпускников, сейчас откроется целый новый мир. Появятся новые знакомства, новые впечатления... Вы встретите множество девушек. И поверь, среди них будут и умные, и красивые, и самые что ни на есть славные.
— Но таких, как ты, — он покачал головой, и в его глазах читалась неподдельная уверенность, — не будет точно.

ОТ АВТОРА

Дорогие мои читатели, огромное спасибо, что остаетесь со мной и моими героями в этом непростом путешествии. Ваше внимание — лучший двигатель для моего вдохновения. За каждую звездочку и каждый комментарий — отдельная, искренняя благодарность от меня и моей музы. Мне очень важно знать ваше мнение, ваши догадки и эмоции. Если вам понравилось, если вы переживаете за Лику и Глеба, пожалуйста, поставьте звездочку и напишите пару слов — это бесценный подарок для любого автора. Спасибо, что вы с нами.

Глава 6

«Будут, — с грустной нежностью подумала Лика. — Обязательно будут. И, возможно, даже лучше. Просто нужно дать времени идти своим чередом».

После Антона её пригласил Никита. Танец с ним был другим — более энергичным, немного неуклюжим, но полным такой искренней, бьющей через край радости, что Лика невольно заразилась его настроением. Разговор повторился, только Никита смущался больше и говорил прямее. Он рассказал, что уходит служить в отряд своего отца, и тут же, заливаясь румянцем, пригласил её приехать к ним в гости.

— Если тебе понравится у нас, — говорил он, сияя, — будем рады взять тебя в отряд, когда закончишь учёбу! У нас своя целительница нужна, да и с артефактами кто-то должен разбираться!

«Вот тебе и раз, — с лёгкой иронией подумала Лика. — У меня уже и работа на примете есть».

Парни сменяли друг друга, образуя вокруг неё своеобразное «карусельное» дежурство. Пару раз к Лике пытались подойти другие однокурсники, но Антон и Никита с таким единодушным и грозным видом преграждали им путь, что те поспешно ретировались.

После очередного весёлого танца с Никитой они вернулись к Антону. Тот разговаривал с высоким, светловолосым мужчиной, его копией в более зрелом возрасте, и изящной женщиной с холодными, оценивающими глазами.

— Лика, познакомься, это мои родители, — представил Антон. — А это Лика Серая, наша самая талантливая первокурсница и... хороший друг.
— Очаровательны, — отец Антона, господин Стахов, с безупречной учтивостью поднёс её руку к своим губам. Его улыбка была корректной, но глаза оставались изучающими.
— Юна, мила... — мать Антона, женщина с идеальной укладкой и в дорогом платье, окинула Лику взглядом, в котором смешались любопытство и лёгкая снисходительность. — Милая девочка, скажите, а мы не могли встречаться с вами раньше? На каком-нибудь из столичных балов, например?

Сердце Лики упало и замерло. Она заставила себя сохранять спокойствие.
— Нет, что вы, — её голос прозвучал ровно, хотя внутри всё сжалось. — Где уж нам, провинциалкам, до столичных балов. Я простая девушка из глубинки.
— Пожалуй, вы правы, — тонко усмехнулась мадам Стахова. — Где там провинциальной скромнице блистать в высшем свете.
— Мама! — голос Антона прозвучал резко и с упрёком.
— Милая, не смущай нашу гостью, — отец положил руку на плечо супруги, но его улыбка оставалась искренней. — Лика, не обращайте внимания. Моя жена просто... ревнует. Ей трудно смириться, что её мальчик вырос.

Антон, пунцовый от стыда, взял Лику за руку.
— Прости, пойдём, потанцуем ещё...
— За что извиняться? — тихо спросила она, позволяя увести себя.
— За... за её. Она всегда такая. Не может принять, что у меня могут быть свои... симпатии.
— Она твоя мать, — грустно улыбнулась Лика. — Она хочет для тебя только лучшего, как она это понимает.
— Лика, — Антон остановился и посмотрел ей прямо в глаза, — пообещай, что её слова... что это ничего не изменит в твоём отношении ко мне.
— Антон, — она мягко положила руку ему на плечо, возвращаясь в положение для танца, — ты мой друг. И это никто и ничто не изменит.

Танец был почти закончен, когда Антон кивнул куда-то за её спину.
— Похоже, тебя ждёт ещё одно «боевое крещение», — он улыбнулся. — К Никите подошли его.

Лика обернулась и увидела пару, от которой сразу же повеяло теплом и добродушием. Огромный, плечистый мужчина с огненно-рыжими волосами, настоящий богатырь, и хрупкая, миловидная женщина, едва доходившая ему до плеча, но с таким тёплым, лучистым взглядом, что Лика инстинктивно улыбнулась им в ответ.

— Никита уже успел нам рассказать про вашу затею с факультативом для не-боевиков! — громогласно, на весь зал, заявил богатырь, хлопая сына по плечу так, что тот едва устоял. — Идея — просто загляденье! А то нам на местах сплошь и рядом приходится иметь дело с последствиями...
— Игорь! — жена толкнула его в бок, заливаясь румянцем. — Не позорь нас перед девушкой!
— Ну, я же ничего! — тот сделал невинное лицо. — Так вот, надеюсь, мой балбес уже приглашал вас к нам в отряд? Глазком глянуть, как мы там?
— Да, приглашал, — кивнула Лика.
— Ну так вы, милочка, обязательно наведывайтесь! Можете со своими опекунами! — радушно сказала мама Никиты. — Я слышала, ваша опекунша — целительница? Уж мы с ней найдём, о чём поболтать!
— Непременно приедем! — раздался сбоку довольный голос Варвары Егоровны, подошедшей вместе с Сидором Петровичем.

Женщины мгновенно нашли общий язык, погрузившись в обсуждение какого-то редкого целебного отвара. Сидор Петрович и командир, обменявшись крепкими рукопожатиями, отошли в сторону, обсуждая что-то своё, военное. Никита с облегчением выдохнул.

— Ну что, — он снова сиял, протягивая руку Лике, — кажется, снова моя очередь...
Но его руку опередила другая — сильная, с твёрдыми мозолями на ладони.

— Парни, — раздался спокойный, но не терпящий возражений бас Игната Демьяновича. Он стоял в своей безупречной парадной форме, и его карие глаза смотрели на Лику с мягкой, но твёрдой решимостью. — Вы, конечно, молодцы, но, кажется, пора ослабить вашу блокаду и дать девушке потанцевать с кем-то ещё. — Он повернулся к Лике, и в его взгляде вспыхнула знакомая ей искорка. — Лика, разрешите пригласить вас на этот танец?

Глава 7

— Моя очередь танцевать, — Никита с упоением протянул руку к Лике, его глаза всё ещё сияли от восторга после разговора с родителями.

Но его руку на полпути перехватила другая — сильная, с твёрдой ладонью, знакомой по рукояткам оружия и спортивным снарядам.
— Парни, — раздался спокойный, но не допускающий возражений баритон Игната Демьяновича. Он стоял в своей безупречной парадной форме, и его присутствие словно меняло атмосферу вокруг. — Вы, конечно, образцовые кавалеры, но, кажется, пора ослабить вашу блокаду и дать девушке потанцевать с кем-то ещё, кроме вас двоих. — Его карие глаза, обычно такие строгие на тренировках, смягчились, когда он повернулся к Лике. — Адептка Серая, разрешите пригласить вас на этот танец?

Парни, слегка опешив, лишь развели руками.
— Вам, конечно, можно, Игнат Демьянович, — почти хором ответили они, уступая дорогу преподавателю.

Игнат Демьянович повёл её легко и уверенно, его рука на её талии была твёрдой опорой, а ведение — безупречным. Они закружились в потоке музыки, и Лика на мгновение забыла обо всём — о назойливых поклонниках, о страхе быть узнанной, о грусти предстоящего расставания. Они парили над паркетом, и казалось, музыка звучала только для них.

— Лика, ты сегодня просто очаровательна, — его голос прозвучал тихо, лишь для неё одной. — Не удивлён, что парни вцепились в тебя как клещи. Ведут себя как настоящие женихи-собственники.
— Так они на эту роль и претендуют, — тихо, с лёгкой усталостью в голосе призналась Лика, позволяя себе на секунду расслабиться в его надёжных руках.

Он почувствовал, как что-то холодное сжалось у него внутри.
— Что? — его голос чуть дрогнул, хотя он изо всех сил старался сохранить спокойствие. — Оба сразу?

— Оба, — кивнула она, и в её глазах читалась растерянность.

— Хм, — Игнат сдержанно фыркнул, собираясь с мыслями. — Похоже, я их мало нагружал на последнем месяце. Раз есть силы на такие амбиции. И что... ты на это отвечаешь? — он постарался, чтобы вопрос прозвучал как можно более нейтрально.

— Какие женихи, Игнат Демьянович? — она посмотрела на него с лёгким укором. — Мне сейчас не до этого. У меня впереди годы учёбы на двух факультетах! Когда тут о серьёзном думать?
— А они... не отступают? — ему стоило немалых усилий скрыть облегчение, прозвучавшее в этом вопросе.

— Они надеются, что я «повзрослею» и передумаю, — с лёгкой иронией выдохнула Лика.

— Лика, ты и так невероятно взрослая и умная для своих лет, — его голос приобрёл тёплые, почти отеческие нотки. — Не слушай их. Не спеши с такими решениями. Всё у тебя в жизни будет — и учёба, и... всё остальное. В своё время.

— Игнат Демьянович, я хотела вам сказать спасибо, — она посмотрела на него, и в её глазах вспыхнула искренняя благодарность.
— За что? — он мягко улыбнулся.
— За то, что поддержали меня на комиссии. Ваше слово многое значило.
— Лика, — его взгляд стал твёрдым и уверенным, — я всегда держу своё слово. И ты всегда, слышишь? Всегда можешь на меня рассчитывать. В любой ситуации.

К его великому сожалению, музыка смолкла. Танец закончился. Он был вынужден, соблюдая приличия, вернуть её Антону и Никите, которые всё это время стояли в стороне, не сводя с них внимательных, слегка настороженных взглядов.

Едва Лика оказалась рядом, как они тут же окружили её.
— О чём вы так долго разговаривали? — не удержался Никита.
— Да, о чём это вы с тренером так оживлённо беседовали? — добавил Антон, стараясь казаться просто заинтересованным.

Лика надула губки, изображая лёгкую обиду.
— Об учёбе, конечно! А что, за допрос теперь устроили? — она скрестила руки на груди.
— Лик, ну ты чего? Не обижайся, — засуетился Никита.
— Лика, прости, мы не хотели, — смягчился и Антон. — Пошли, может, ещё потанцуем?
— Мальчики, — с преувеличенной усталостью вздохнула она, — я пить хочу. И отдохнуть немного. От вас, собственников, — она бросила на них игривый взгляд.

Антон галантно предложил руку и провёл её на прохладный, залитый лунным светом балкон. Никита тем временем исчез и вскоре вернулся, неся три бокала с искрящимся фруктовым соком. Они устроились на удобной скамье, пили сок и вспоминали самые смешные и нелепые моменты прошедшего учебного года. Отдохнув и посмеявшись, они с новыми силами вернулись в зал. И надо отдать им должное — до самого конца бала они свято блюли свой «дозор» и так никого другого к Лике и не подпустили.

Бал длился до самого утра. Когда первые лучи солнца окрасили небо в нежно-розовые тона, гости стали высыпать из зала на улицу, чтобы встретить рассвет. Парочки и весёлые компании разбрелись по аллеям парка, наслаждаясь свежестью летнего утра.

— Может, немного прогуляемся? — предложил Антон, глядя на разгорающуюся зарю.
— Да, — согласилась Лика, чувствуя, как в груди сжимается тяжёлый, холодный комок.

Ей было невыносимо грустно от мысли о предстоящем расставании. За этот год она всей душой привязалась к этим двум надоедливым, но таким дорогим парням. Они шли по усыпанной гравием аллее, и тягостное молчание, повисшее между ними, было красноречивее любых слов.

— Парни, ну что вы приуныли, как перед штормом? — наконец не выдержала Лика, останавливаясь. — Мы же будем общаться! Мы втроём! Такая дружба, как у вас, — она посмотрела то на одного, то на другого, — она на всю жизнь. Её ничто не сломит.
— Да, — кивнул Антон, и в его голосе прозвучала твёрдая уверенность. — Мы прошли огонь, воду и медные трубы все эти четыре года. Вместе.
— Абсолютно, — подтвердил Никита. — Познакомились в первый день — и с тех пор неразлучны. И так будет всегда. Именно поэтому мы и не стали из-за тебя, Лик, костерить друг друга.
— И я этому очень рада, — улыбнулась она, и на глаза навернулись предательские слёзы. — Вы оба мне невероятно дороги. По-настоящему.

— Лика, — Антон сделал шаг вперёд, его лицо было серьёзным. — Ты просто... подумай над нашими словами. Ладно? Мы... мы примем любое твоё решение. Каким бы оно ни было.
— Хорошо, парни, — кивнула она, смахивая с ресниц непрошеную влагу. — Но вы ведь сказали — любое. Так что будьте готовы.

Глава 8

Антон скептически покосился на своего рыжеволосого друга, но тот лишь развёл руками в немом изумлении, не в силах объяснить, как его родители так быстро нашли общий язык с опекунами Лики. Впрочем, ребят это не слишком расстроило — их щедро накормили остатками праздничного пирога и напоили ароматным травяным чаем с мёдом.

— Ну, а нам пора, — поднялся с места отец Никиты, Игорь, его богатырская фигура заслонила на мгновение утреннее солнце. — Надо и людям дать отдохнуть после бала, да и нам, старикам, не мешало бы вздремнуть часик-другой.
— Игорь, как всегда, правду молвит, — засуетилась мама Никиты, Мария, собирая свою сумочку. — Никитушка, пошли. Варенька, родная, мы ещё обязательно увидимся! Спасибо за гостеприимство!

Попрощавшись с Варварой Егоровной и Сидором Петровичем, родители Никиты направились к выходу. Парни, немного растерянные, последовали за ними. На прощание Лика снова подставила каждому щёку для лёгкого, дружеского поцелуя.
— Не пропадайте, — прошептала она, и в её глазах читалась искренняя грусть. — Обещайте писать.
— Обещаем, — хором ответили они, и в их голосах звучала твёрдая решимость сохранить эту странную, но дорогую всем троим связь.

С тяжёлыми вздохами, полными невысказанных чувств и надежд, парни разошлись — каждый в свою сторону, в свою новую, взрослую жизнь.

— Варвара Егоровна, — Лика, оставшись наедине с опекунами, с недоумением развела руками. — Что это сейчас было?
— А это, детка, называется «жизнь», — улыбнулась женщина, принимаясь собирать со стола чашки. — Мария и Игорь — очень хорошие, прямые люди. А у нас с ней, как у двух целительниц, нашлось много общих тем. Да и вообще, — она многозначительно посмотрела на Лику, — они мне обоим понравились. А теперь беги отдыхать, ты же на ногах hardly стоишь.
— Я валюсь с ног, — честно призналась девушка, чувствуя, как веки наливаются свинцом.
— Так не вались, а беги скорее в постель, — подбодрил её Сидор Петрович, ласково подталкивая к лестнице. — Утро вечера мудренее.

Лика послушно отправилась в свою комнату и провалилась в глубокий, безмятежный сон, полный обрывков вальса, улыбок и сбивчивых признаний. Проснулась она только к обеду. Спустившись вниз, она с удивлением обнаружила в гостиной новую гостью — саму Фаину Петровну Соснову, которая за чашкой чая оживлённо беседовала с Варварой Егоровной.

— А вот и наша звёздочка пожаловала! — весело воскликнула декан, увидев Лику. — Выспалась, красавица?
— Добрый день, профессор, — смущённо поприветствовала Лика, поправляя растрёпанные волосы.
— Мы тут как раз с Фаей обсуждаем твою блистательную, но пугающую академическую перспективу, — пояснила Варвара Егоровна, и в её глазах читалась материнская тревога.
— Твоя опекунша боится, что ты надорвёшься, взяв два факультета, — мягко сказала Фаина Петровна. — А я её уверяю, что с моей стороны ты всегда можешь рассчитывать на всяческую помощь и поблажки. Мы не дадим нашей лучшей студентке загнуться от переутомления.
— Спасибо вам огромное, — искренне поблагодарила Лика, чувствуя, как на душе становится теплее от такой поддержки.

Женщины посидели ещё немного, но вскоре опекунам с Ликой пора было собираться в обратный путь. Вечером они тронулись в дорогу. Варвара Егоровна всю дорогу благодарила супруга за то, что тот предложил эту совместную поездку — она и впрямь получилась насыщенной и полезной.

Лика же смотрела в темнеющее окно повозки с двояким чувством. Впереди её ждали долгие летние каникулы, а за ними — новая, ещё более интенсивная учёба. Позади остался волшебный бал и два серьёзных, хоть и преждевременных, признания. Что ждёт Антона и Никиту? Смогут ли их дружеские чувства пережить испытание расстоянием и её отказом? Сохранится ли эта хрупкая троица? Вопросов было больше, чем ответов.

Домой они вернулись затемно. Сидор Петрович, заботясь о Лике, снова предложил ей переехать к ним, в его просторный дом, но девушка с благодарностью отказалась. Ей было по-настоящему уютно в старом доме целительницы. К тому же, Варвара Егоровна проводила здесь почти все дни: принимала пациентов, готовила зелья в своей лаборатории, занималась заготовками целебных трав. Лика помогала ей с огромным удовольствием, погружаясь в привычную, целительную атмосферу. Иногда, в отсутствие Варвары Егоровны, к дому приходили больные, и тогда Лика, вспоминая всё, чему научилась, оказывала им посильную помощь. Ей нравилось это чувство — быть полезной, видеть благодарность в глазах людей, ощущать их уважение и признание, заработанные её собственным трудом и знаниями, а не титулом или положением.

Даниил тоже был занят — он помогал отцу в его ремесле. Но в свободное время парень не забывал о подруге. Они ходили в лес по грибы и ягоды, купались в прохладной речке, встречались с общей компанией друзей и просто гуляли по знакомым с детства улочкам. Лето было на удивление безмятежным и тёплым.

В середине лета, как и обещал, приехал Никита Егорович Серов. Лика была несказанно рада видеть старого профессора. Они проводили много времени вместе в лаборатории Варвары Егоровны, беседуя, споря о теории магии и ставя сложные эксперименты. Профессор Серов всецело поддержал решение Лики учиться на двух факультетах и пообещал оказывать ей всяческую академическую помощь в течение года.

Лето наливалось спелыми красками и густыми, пьянящими ароматами. Расцветали новые травы и цветы — для целителя это была самая жаркая и важная пора сбора и заготовки. Лика с огромным удовольствием проводила целые дни в полях и лесах. Бескрайние просторы родного края завораживали её, а тишина, нарушаемая лишь шелестом листвы и пением птиц, дарила ей чувство свободы и глубокого умиротворения. Варвара Егоровна всё чаще говорила, что без своей помощницы она бы ни за что не управилась с таким объёмом работы. Иногда, чтобы дать подопечной отдохнуть от городской суеты, с Ликой в поля отправлялся Никита Егорович — их совместные прогулки были полны неторопливых бесед о магии, жизни и будущем.

Глава 9

Сирдор Петрович, к всеобщему сожалению, поехать не смог — его ждали неотложные дела в городе. В путь отправились Варвара Егоровна, её брат Никита Егорович и Лика. Профессор Серов любезно предоставил свой личный автомобиль, быстрый и удобный экипаж, заправленный магическими кристаллами.

Крепость они увидели ещё издалека, как только преодолели горный перевал. Она возвышалась над долиной подобно исполинскому каменному стражу, впиваясь своими зубчатыми стенами в саму высь. У Лики от этого зрелища буквально перехватило дыхание. Даже самые роскошные замки столицы, которые она видела мельком в своей прошлой жизни, не могли сравниться с этим суровым, величественным сооружением, созданным не для красоты, а для войны и защиты.

Чем ближе они подъезжали, тем грандиознее и неприступнее она казалась. Могучие каменные стены, покрытые шрамами времени и былых сражений, были усилены стальными каркасами и блестели свежими заклинаниями укрепления. Множество башен, словно копья, впивались в небеса, их вершины терялись в низко плывущих облаках. Даже жилые здания внутри были украшены резьбой по камню — не вычурной, но строгой и полной скрытой силы, что впечатляло не меньше дворцовых излишеств. Им объяснили, что в крепости постоянно проживало несколько сотен человек — маги-боевики, их семьи и обслуживающий персонал, целый самодостаточный мир за стенами. Отдельной гордостью был огромный, прекрасно оборудованный лазарет, которым и заведовала Мария Гордеева. А всем этим сложным хозяйством командовал её супруг, Игорь.

Семья Гордеевых встретила гостей прямо у массивных, окованных металлом ворот. Женщины, Варвара Егоровна и Мария, обнялись как старые подруги, хотя виделись всего раз.
— А это мой брат, Никита Егорович Серов, — представила опекунша.
— Профессор, честь имеем! — громогласно приветствовал его командир Гордеев, пожимая руку. — Рады видеть в нашей цитадели!

Никита-младший, стоявший чуть поодаль, наконец подошёл к Лике. Он был в повседневной форме отряда, и она придавала ему вид взрослого, уверенного в себе мужчины.
— С приездом, — он улыбнулся, и в его зеленых глазах вспыхнули знакомые искорки радости. — Очень рад тебя видеть.
— Спасибо, — ответила Лика, чувствуя, как от его взгляда по спине разбегаются тёплые мурашки. — Я тоже рада. Очень.

— А я, тем временем, предлагаю устроить небольшую экскурсию, — с энтузиазмом предложил парень. — Покажу тебе, что у нас тут и как.
— Иди, иди, детки, — разрешила Варвара Егоровна. — Мы пока пообщаемся с взрослыми. Никита, ты же не забудешь показать Лике её комнату?
— Конечно, мама… то есть, Варвара Егор… — он смущённо запнулся, вызывав добродушный смех у окружающих. — Конечно, покажу!

Первым делом Никита повёл её не куда-нибудь, а на самую высокую точку крепостной стены. Когда они поднялись на широкую, мощённую камнем галерею, Лика ахнула. Перед ней открывалась панорама, от которой захватывало дух. Внизу лежала зелёная, уходящая к горизонту долина, прорезанная серебристой лентой реки, а дальше… дальше простиралась бескрайняя, сияющая на солнце гладь моря. Она сливалась с небом в одной ослепительной синей линии.
— Красиво? — с гордостью спросил Никита, наблюдая за её реакцией.
— Это… невероятно, — прошептала она, не в силах оторвать взгляд.

— Ты раньше видела море? — спросил он.
Воспоминания нахлынули на неё волной — тёплый песок, смех матери, солёные брызги…
— Только когда была совсем маленькой, — тихо и немного грустно ответила она.

— Не знаю, успеем ли мы сегодня до него добраться, — сказал Никита, — у мамы, я уверен, расписана каждая минута. Но завтра! Завтра мы обязательно сходим! Я научу тебя плавать, если, конечно, нужно.
— Ура! — не сдержалась Лика, и её лицо озарила такая детская, беззаботная улыбка, что Никита замер. — Море!

Эмоции переполнили её. Не думая, повинуясь порыву, она встала на цыпочки и легонько, по-дружески, чмокнула его в щёку.
— Спасибо, что пригласил нас сюда!

От неожиданности парень опешил, застыв на месте. А затем по его лицу расплылась медленная, безмерно счастливая и немного глупая улыбка. Надежда, что Лике здесь понравится, что она сможет увидеть его мир и его место в нём, затеплилась в его сердце с новой силой.

Глава 10

Оторвав девушку от завораживающего вида, Никита повёл её по внутреннему двору крепости. Он показывал ей казармы, плацы для построений, кузницу, откуда доносился звон молотов, и мастерские, объясняя назначение каждого здания с таким жаром и любовью, что Лика невольно залюбовалась не только крепостью, но и им самим. Он преображался, говоря о своём доме.

— Что? — наконец заметил он её пристальный взгляд.
— Ты так здорово всё рассказываешь, — улыбнулась она. — С таким огнём. Ты явно на своём месте.
— Я эту крепость люблю, — просто ответил он. — Это мой дом. Пойдём, я покажу тебе наш тренировочный полигон, там…

В этот момент его браслет связи издал мягкий звуковой сигнал.
— Никита, верни, наконец, девушку, — послышался доброжелательный, но твёрдый голос его матери. — Имей совесть, она только с дороги. Ей нужно поесть и отдохнуть.
— Ой, прости, — Никита виновато улыбнулся. — Мама права. Ты проделала долгий путь, тебе надо отдохнуть.
— Да я совсем не устала! — запротестовала Лика, хотя приятная усталость уже начинала разливаться по телу. — Но от обеда я бы не отказалась.
— Тогда пошли! — он снова взял её за руку, и его прикосновение было тёплым и уверенным. — Мама таких пирогов напекла, пальчики оближешь!

Проведя её за центральное здание командования, он открыл ей ещё один вид — на ухоженный, цветущий сад, в тени которого стояли уютные, аккуратные коттеджи.
— Тут живут командиры подразделений с семьями и вот эти, — он указал на несколько домиков, — для гостей. Один из них — ваш.

Они подошли к одному из таких коттеджей, на крыльце которого их уже ждала госпожа Гордеева.
— Это наш, — сказал Никита. — А ваш — соседний.
— Лика, детка, — обратилась к ней Мария Ильинична. — Ну что, замотал тебя мой непоседа? Извини его, он, когда чем-то горит, не может остановиться.
— Что вы, нет! — искренне воскликнула Лика. — Он мне море показал! И вообще… он у вас замечательный.
— Хм… Замечательный, — женщина многозначительно перевела взгляд на сына, и её глаза подмигнули. — Ну, ладно, заходите, обедать будем. Только вас и ждём.

Войдя в просторную гостиную командирского дома, они застали там Варвару Егоровну, Никиту Егоровича, командира Гордеева и… ещё двух молодых мужчин. Это были, что называется, копии Игоря Гордеева в молодости — такие же рыжеволосые, плечистые великаны с открытыми, добродушными лицами.
— Лика, знакомься, — громко представил командир, — это мои старшие орлы и горе родителям, Илья и Всеволод.

— Добрый день, — хором сказали братья, и их взгляды с нескрываемым любопытством устремились на Лику. Они окинули её быстрым, оценивающим, но не оскорбительным взглядом, затем перевели взгляды на младшего брата и почти синхронно одобрительно кивнули.

Это немое братское одобрение не ускользнуло от внимания их отца.
— Вы чего уставились, как индюки? — притворно-грозно проворчал Игорь Гордеев. — Девушку смущаете!

От всего этого на щеки Лики вспыхнул предательский румянец. Увидев это, братья ухмыльнулись ещё шире. Им явно нравился выбор младшего брата.

За обедом тётя Маша, как попросила называть её сама Мария Ильинична, подробно изложила свои планы. Сейчас гостям дадут время отдохнуть, а потом она с гордостью проведёт для них экскурсию по своему детищу — лазарету.

Как Лика ни уверяла, что полна сил, тётя Маша была непреклонна. Отправив Никиту с братьями на вечернюю тренировку, она лично проводила гостей в их домик.
— Если что-то понадобится, я буду у себя в лазарете, — объясняла она, открывая дверь. — Всё необходимое я приготовила заранее.
— Спасибо тебе, — сказала Варвара Егоровна. — Ты так беспокоишься о нас, мне даже неловко.
— Что ты, Варенька! — Мария Ильинична обняла её. — Я так рада, что вы здесь! Отдыхайте, я зайду позже.

Домик оказался меньше командирского, но невероятно уютным. На втором этаже нашлось три отдельные спальни, и к каждой прилагалась своя небольшая, но оборудованная всем необходимым ванная комната. В одной из спален уже стоял её чемодан. Разобрав вещи и приняв освежающий душ, Лика прилегла на мягкую кровать, просто чтобы прикрыть глаза на минутку. И в этот момент она поняла, что тётя Маша была абсолютно права. Приятная усталость от дороги, переполнявшие её эмоции и морской воздух сделали своё дело. Её веки тяжелели, дыхание выравнивалось, и через несколько минут она уже крепко спала, а за окном медленно садилось солнце, окрашивая каменные стены крепости в багряные и золотые тона

Глава 11

Лику разбудили спустя несколько часов. За окном уже сгущались вечерние сумерки, окрашивая небо в лилово-золотые тона. Целительницы — Варвара Егоровна и Мария Ильинична — собирались в лазарет, и госпожа Гордеева пригласила Лику присоединиться. Та, конечно же, с радостью согласилась.

Мария Ильинична вся светилась гордостью и энтузиазмом, рассказывая о своём детище. Их лазарет, начинавшийся с пары скромных палат для нужд гарнизона, за годы её работы превратился в настоящий медицинский комплекс из трёх корпусов, слава о котором разнеслась по всему побережью. Теперь сюда везли больных и раненых не только из окрестных деревень, но и из дальних городов.

Экскурсию она начала с главного лечебного корпуса. В подчинении у госпожи Гордеевой работало десять целителей разной специализации. Лику поразило оснащение: кабинеты были оборудованы современными диагностическими и лечебными артефактами, некоторые из которых она видела только в учебниках.

— Лика, Никита рассказывал, что вы с Даней усовершенствовали старый аппарат Соколова для диагностики, — сказала Мария Ильинична, останавливаясь у одного из таких устройств. — Нам бы такой здесь очень пригодился. Он куда эффективнее этих громоздких штуковин.
— Если у вас найдётся старый аппарат и все необходимые ингредиенты для зелья-катализатора, я с радостью помогу, — тут же откликнулась Лика, глаза её загорелись профессиональным интересом. — Могу приступить хоть завтра.
— Только с утра мы сначала на море сгоняем, — раздался у входа знакомый голос. В дверях стоял Никита, переодетый в удобную домашнюю одежду. — Обещанное есть обещанное.
— Конечно, конечно! — рассмеялась его мать. — Лика, отдыхай, не слушай его. Море — это лучшее лекарство. Всё успеется.

Далее госпожа Гордеева показала гостям палаты — чистые, светлые, пропитанные запахом целебных трав, — и, наконец, привела их в свою главную гордость — лабораторию. У Лики от увиденного буквально перехватило дыхание. Даже в академии не было такого обилия и разнообразия ингредиентов! Полки от пола до потолка были заставлены банками, склянками, пучками сушёных трав, кореньев, кристаллами и редкими минералами. У девушки буквально зачесались руки — столько идей о новых зельях и усовершенствованиях тут же зародилось в её голове.

Варвара Егоровна и Мария Ильинична с умилением наблюдали за её реакцией — за тем, как её глаза бегают от полки к полке, как пальцы непроизвольно шевелятся, будто уже перебирая компоненты. В стороне, прислонившись к косяку двери, стоял Никита. Он смотрел на Лику не отрываясь, и в глубине его души теплилась робкая, но упрямая надежда. Она была здесь, в его мире, и ей явно нравилось.

— Госпожа Гордеева… то есть, тётя Маша, — спохватилась Лика, — можно мне тут немного… похозяйничать? Под вашим присмотром, конечно!
— Можно, можно, родная! — женщина сияла. — Заодно и поможешь нам пополнить запасы. Кстати, раз уж ты здесь, хочешь посмотреть на одного интересного пациента? Только что поступил.
— Ещё бы! — выпалила Лика.

Пациентом оказался мужчина богатырского телосложения, но сейчас он выглядел крайне комично: его кожа была ярко-зелёного цвета и покрыта розовыми крапинками. Великан смущённо отворачивался, когда в палату заходили новые люди.
— Ой, а я подобное видела! — воскликнула Лика. — У нас в академии одна девушка парня приворожить пыталась, так он стал просто зелёным.
— Здесь случай посложнее, — вздохнула Мария Ильинична. — Нашего сердцееда, — она кивнула на пациента, — пытались приворожить одновременно три особы. Зелья вступили в непредсказуемую реакцию. Результат, как видишь, налицо.
— Он у нас известный ловелас, — с усмешкой прокомментировал Никита.
— Можно? — Лика уже протянула руку к запястью пациента.
— Валяй, красавица, — прохрипел великан. — Хуже уже не будет.

Девушка положила пальцы на его пульс, закрыла глаза и сосредоточилась. Внутри него бушевала настоящая магическая буря — такой коктейль из приворотных зелий мог бы свалить с ног и не такого здоровяка. Обменявшись взглядом с Варварой Егоровной и получив одобряющий кивок, Лика приступила к чистке. От её пальцев по телу мужчины разошлись волны тёплой, целящей магии. Она методично выжигала чужеродные магические следы, одна за другой. Спустя некоторое время розовые крапинки начали бледнеть и исчезать. Лика глубоко выдохнула и убрала руку, чувствуя приятную усталость.
— Простите, но на сегодня всё, — сказала она, слегка покачиваясь от напряжения.
— Ничего, ничего, — успокоила её Мария Ильинична. — Мы его теперь отваром специальным напоим, и к утру он будет как новенький. Спасибо тебе, родная.

«Славная девочка, — с теплотой подумала про себя госпожа Гордеева, наблюдая, как Лика старательно вытирает лоб. — И сильная. Очень сильная».

Незаметно наступил вечер. Спохватившись, Мария Ильинична подняла тревогу и позвала всех ужинать. Снова за большим, шумным столом в доме Гордеевых собралась вся семья и гости. После сытной трапезы все переместились на просторную террасу, выходящую в сад. Женщины увлечённо обсуждали тонкости какого-то редкого рецепта, мужчины — последние новости с границы и политику. Старшие братья присоединились к отцу и Никите Егоровичу. Никита же, улучив момент, пригласил Лику на прогулку по вечернему саду.

Они медленно шли по тенистым дорожкам, вдыхая аромат ночных цветов. Вспоминали академию, общих друзей. Никита рассказал, что Макс и Света таки поженились, что Сеню взяли на престижную службу в министерство, и что у всех вроде бы складывалось хорошо.

— Лика, а ты… что думаешь о будущем? — вдруг робко спросил он, нарушая мирное течение беседы.
— Учиться, Никита, — она сделала вид, что не поняла подтекст, глядя на зажигающиеся на небе первые звёзды. — Ты же сам знаешь — два факультета.
— Нет, я не об этом… А дальше? После академии?

Она на мгновение замолчала, прислушиваясь к шуму прибоя, доносившемуся со стороны моря.
— Дальше… будет видно. Сейчас меня больше заботит, как я буду успевать на две пары одновременно, — ушла от прямого ответа Лика.
— Ты справишься, — в его голосе прозвучала непоколебимая уверенность. — Сможешь всё, что захочешь.