Люцифер. Новая война тысячелетия (книга №3)

Глава первая. Не ждали? А я пришел!

— Люцифер! — произнес мое имя Киришима, от чего меня передернуло, аж блевать потянуло от его голоса. Как же я его ненавижу, убила бы тварь! — Душа моя! Как долго я тебя искал!.. Ты пойдешь со мной.

— Ага, сейчас! — оскалился Кичиро и закрыл меня собой. — Она никуда не пойдет!

— И уж точно не с тобой! — добавил Кёхей.

— Она моя! — прошипел он.

— Как любит говорить Люцифер: «А хрен тебе на всё рыло не надо?!», — спросил его Кичиро, я стою и улыбаюсь. Всё же приятно, когда тебя защищают. Я прекрасно понимала, что сейчас будет бойня.

— Отойди! Пошли прочь! — заорал Киришима. — Прочь с дороги! Убить их!

Из-за его спины рванула толпа Джидов, причем двигались они толково, должна отметить, очень толково. Они разделились на три разных отряда, и каждая группа рванула к одному из мужчин. Под ударом оказались: Кичиро, Кёхей и Хиса. А эта тварь стояла и, улыбаясь, смотрела на меня. Я моргнула, и он исчез из поля видимости.

— Ты всё так же красива… — произнес он за моей спиной. — Я так рад, что снова смог увидеть тебя.

— Не могу сказать, что разделяю твои чувства. Ты мне всё так же омерзителен. Думаешь, я забыла, что ты сделал, через что заставил меня пойти? Тебе нет прощения. Ну и что же тебе пообещал Зверь, раз ты продался ему?

— Всё такая же острая на язык, ну ничего, я это исправлю.

Я резко развернулась, чтобы дать ему в рожу, но промахнулась, он успел увернуться и отпрыгнуть в сторону. Киришима зачитал какое-то заклинание, голова стала болеть.

— Меняемся! — раздался знакомый голос, это был Абаддон.

— Зачем? — спросила я про себя.

— Потому что это магия богов, и нынешней тебе с этим не справиться. Силенок и знаний не хватит.

— Что?! — возмутилась. — Да как ты смеешь?! Будто у тебя сил хватит с ним сразиться! Он практически первородный!

— Поверь мне, детка, я кое-кто похуже, — и он засмеялся. — Всё, пора. Уже заждались тебя.

— Кто? — удивилась я.

— Ну, раз он — отец Танатоса, то для тебя — дедушка, так что дуй на встречу с дедулей. Слушай внимательно, что он говорит, и запоминай. В общем и целом, учись прилежно! Пошла!

— Что?! Стой! — закричала я, но как всегда меня слушать не стали. Голова вдруг закружилась, словно огрели сковородой.

Абаддон

Так, Люцифер отправил учиться, и теперь у меня развязаны руки, а, значит, могу развлекаться вдоволь. Но сперва надо избавиться от этой назойливой мухи. Что он там бормочет? А… Заклинание подчинения… Ну-ну…

— Обэдитэ волюнтати мээ эт фиэт мигˣи! — торжественно произнес Киришима. Тело окутал туман, я держался, как мог. Но потом нос так зачесался, что я начал чихать.

— Ой, прости… — произнес я, размахивая рукой перед лицом и стараясь развеять белый туман. — Я сейчас, минуточку… Так что ты там говорил?

Туман пред моим лицом развеялся, и я еле сдержался, чтобы не заржать — надо было видеть охреневшее лицо этого идиота! Думал, сейчас получит послушную куколку, а вместо неё раз, и мужик. Я вновь помахал рукой уже перед ним, реакции ноль: стоит, как вкопанный.

— Ты там, если я правильно перевел, хотел, чтобы я стал твоим. Ну так что, сладенький, где мне тебя приласкать? — спросил я, всеми силами сдерживая дикий хохот.

Челюсть парня, естественно, поцеловалась с полом, и как бы не планировала возвращаться обратно. Глаза вытаращил так, словно не верит тому, что видит и слышит. Ну, я бы тоже охренел от такого «здрасте».

— Ау! Земля вызывает! Мужик, ты еще с нами? — спросил я, всё еще размахивая рукой перед его лицом. — Эх, а так горячился. Видимо, не судьба. Умер, что ли…

— Где она?! Куда ты дел мою Люцифер?! — зашипел он.

— О! — захлопал я в ладоши. — Так ты живой! Какая прелесть! На чем мы там остановились?

— Я спросил, где Люцифер?! — заорал он, а потом швырнул в меня огненный шар. Нет, он серьезно считает, что этим хоть что-то сделает? Он с кем до этого дрался?! С ребенком, который только-только научился справлять нужду в туалет, а не себе в штаны!

— Мужик, — спросил я, отмахиваясь от огненного шара, — ты прикалываешься?! Это всё, что ты можешь? Серьезно?!

В этот момент огненный шар влетел в гору и, к моему удивлению, разнес её. Нас тряхнуло знатно, ударная волна даже убила нескольких Джидов первого уровня.

— О! — произнес я, и мои губы растянулись в предвкушающей улыбке. Согласен, со стороны смотрится так, словно я псих. Ну, с другой стороны, кто сказал, что у меня с головой всё хорошо? — Оказывается, все-таки ты что-то можешь, это меня радует.

— Что… ты… такое? — в шоке спросил он.

Глава вторая Падение грешника

— Это неправда! — заверещал, как истеричная баба, Киришима, я аж сморщился. — Мироздание не могло так поступить! Выпустить из Тартара ни кого-то, а именно тебя!

— Ну, «отчаянные времена требуют отчаянных мер», — сказал я, пожимая плечами. — Ты же прекрасно понимаешь, что Мироздание ничего просто так не делает.

— Ты не посмеешь… — прошептал он и, как последний трус, сделал от меня шаг назад. — Не посмеешь! Он остановит тебя!

На этих словах доблестный воин, по имени Киришима, бросился наутек на всех парах. Только и было видно, как сверкали пятки.

Я лишь закатил глаза с мыслями: — Серьезно?! Он хочет убежать? От меня?!

Ну да ладно, подумаешь, мужик решил размяться перед смертью, воздухом свежим, так сказать, подышать; на красивые пейзажи посмотреть. В последний раз всё же.

Чувствую, как он пытается открыть портал в другой мир, но щелкаю пальцем и лишаю его такой дивной возможности. Снова, щелкнув пальцами, создал проход, по которому он вернется прямо ко мне. Зачем мне бегать за ним? Сам ко мне придет.

Появились колебания воздуха, слева от меня открылся проход и оттуда, с довольной рожей, выпрыгивает Киришима, видимо, решив, что всё же сбежал от меня.

— Ну что, набегался? — спросил я и он вздрогнул. — Размялся перед смертью?

— Нет… Нет… Нет! Не хочу! Я не хочу умирать! Не смей! Я не могу!

— А придется, в живых ты мне не нужен. Да и обещание я дал Танатосу, что всю душу из тебя вытрясу, когда увижу.

— Танатосу?! — удивился он. — Ты дал обещание?! Ты?! Тот, кто своими собственными руками убивал его братьев и купался в их крови?! Ты тот, кого Мироздание прокляло на вечную жизнь за столь ужасные грехи! Как ты мог вообще к ним подойти?!

— Прокляло? — спросил я. — Грехи? Кто вам рассказал эту глупость? Я никогда не был проклят.

— В смысле? — впал он в ступор. — За убийства первородных тебя наказали! — напыжился он, словно лопнет.

— Никто меня не наказывал, — сказал я. — Мироздание специально меня создало для того, чтобы я убил всех его первых детей.

— Ч-что? — запинаясь, спросил Киришима. — Что ты несешь?!

— Говорю правду, — пожав плечами, ответил я, — в отличие от некоторых, я не умею лгать. Я могу не договорить, но солгать не могу. Может быть, это можно назвать проклятьем…

— Лжешь! — заорал он.

— М-да… всё же я ошибся на твой счет… Ты тупой. Я только что сказал тебе, что не умею врать. А ты орешь во всё горло, что я лгу. Хотя, может от страха, твой мозг просто неспособен это понять? Ну, так что же, я внесу ясность. Первородные должны были стать эталоном — теми, на кого все должны были ровняться. Мироздание клятвенно надеялось, что они выберут путь сердца, а не разрушения, но его помыслы и надежды оказались тщетны. Всё пошло не так, как он хотел. Ни один родитель не сможет убить свое творение, вот и пришлось создать того, кто сможет. Как сам понимаешь, это я. Он зазвал меня — Мессор, что с древнего переводится…

— Жнец…

— Правильно, таких посылают, когда надо убрать то, что уже исправить и поставить на путь истинный невозможно. Все первородные, кроме Танатоса, выбрали путь разрушения, чем подписали себе смертный приговор. Потому что, к сожалению, логика приводит к тому, что пустота — это и есть гармония. Недалек был тот час, когда бы они приняли решение, что, по сути, живые существа в принципе не нужны, потому что они несовершенны. Руководствуются сердцем, а не логикой, а значит, опасны. Поэтому Мироздание приняло решение, что надо исправить допущенную ошибку.

— Но… — договорить он не успел, его легкие заполнила кровь, которая пошла горлом.

Киришима с ужасом смотрел вниз на свою грудную клетку. Он не понимал, как так получилось, всего мгновение назад я был перед ним, а сейчас стою за его спиной, пробив грудную клетку и держа в руках его сердце.

— Прошу, не надо… — прохрипел он. — Я пригожусь…

— Прости, но ты проблема, от которой надо избавиться, так что, прощай. Игнис! — произнес я и буквально на глазах он превратился в горстку пепла. — Ну, на некоторое время конец света я отменил. Учись быстрее, Люцифер, времени не так много, как нам кажется. Я потяну, сколько смогу, но поодиночке мы не справимся. Даже Танатосу в одиночку не остановить этого монстра. Ведь он не что иное, как тьма в наших сердцах…

Глава третья. Истина где-то там

Открываю я, значит, глаза, а потолок качается. Порываюсь встать, но меня резко останавливают. Мутит так, словно вчера бухала, как ненормальная, литр водки в одно лицо выпила!

— Что ж мне так хреново?.. — стону я и держусь за голову.

— Потому что силой перетянули в другое измерение, ты была против, да еще из собственного тела насильно выдернули, — услышала мужской голос. Еле как сажусь, голова кружится, тошнит настолько, что вот-вот — и вывернет наружу. Через силу открываю один глаз, и понимаю где я, нет, вернее, кто передо мной.

— А, это вы… — проскулила я. — Как же мне хреново… Нельзя было со мной как-то помягче? Нежнее, что ли?!

— Я старался… — пожав плечами, сказал он. — Ты не привыкла, вот и результат.

— Ага, я заметила, как осторожно меня переместили, дедушка.

— Дедушка? — удивился он. — Это я дедушка?!

— Всё просто, вы — отец моего отца — Танатоса, значит, чисто технически, вы — мой дедушка.

— Ну, чисто технически да, но, если честно, я немного в шоке от того, как ты меня назвала.

— Поверьте, я в куда большем шоке, что являюсь внучкой Мироздания. Это как бы немного дико… Это вообще возможно?!

— Ну, ты же здесь и живая, значит, возможно.

— Что-то мне совсем хреново… — прошептала я. — Сейчас наизнанку вывернет.

Старик положил мне руку на лоб, и сразу стало легче. Гул в ушах прошел, пульсирующая боль в висках исчезла, а тошноту как рукой сняло.

— Лучше? — спросил он.

— Намного… — ответила я. — А сразу так нельзя было сделать?

— Обычно это сразу проходит.

— Ясно, — сказала я. — Зачем я здесь?

— Учиться, — ответил старик.

— Чему? — приподняв бровь, спросила я.

— Управлять искрой бога.

— Чем? — поинтересовалась я вновь. — А это еще что?

— Э… Смотрю, никто тебе ничего не рассказывал… Плохо… А ведь судьба у тебя не из легких, — сказав это старик встал и пошел за водой.

Внешне он мне напоминал Волхва из древней Руси. Это реально его обличие или просто маску нацепил?.. Волосы, как серебро, высок, жилист, лицо тронули морщины, длинные усы с бородой — наверное, даже ниже груди отпускалась вся эта красота. В отличие от стариков, не горбился и не передвигался медленно. Словно он просто внешне стар, а внутри молод.

— А что мне должны были рассказать? — спросила я. — Раз не сказали, так поясните вы. Лучше поздно, чем никогда.

— И то верно… Сила твоя досталась тебе от родной матери, она могла всё то же, что и ты. Ей хватало просто взгляда, чтобы все вокруг были тише воды, ниже травы. Сила отца твоего всегда дремала и не показывала себя. Но, сама знаешь, всему свое время. Сейчас оно пришло, и сила начинает просыпаться. А ты совершенно не умеешь управлять ею.

— Какой? — спросила я. — Я честно не понимаю, о чем вы.

— Твой отец бог чего?

— Смерти, хаоса и разрушения, — сказала в ответ.

— Верно, — сказал он, — именно эти силы пробуждаются в тебе. Я был в курсе, что рано или поздно, мой сын полюбит женщину и у него родится дочь. Всегда это знал, потому что создал все сам: пространство, время, будущее, прошлое и настоящее. Всё это создано мной. И я знал, что ты будешь именно тем лучиком надежды, который остановит всё это… — он прервался.

— Остановит что? — уточнила я.

— Апокалипсис. Знаешь, сколько раз этот мир умирал? — спросил он меня.

— Не знаю… — ответила я.

— Десятки тысяч раз, — ответил он. — Десятки тысяч раз Зверь развращал все мои творения, и они уничтожали сами себя.

— Подождите, — вытянула я руку вперед, — стойте. То есть как? Вы хотите сказать, что сам Зверь никогда не выбирался из своей клетки?

— Нет, — покачал он головой, — ни разу. Он просто не сможет выжить вне тюрьмы. Да и зачем? Всё, что надо, это посадить семя проклятья в душе, и оно разрастется, как раковая опухоль, и уничтожит всё на своем пути.

— Подождите, но… А как же ребята, как же их память? Прошлые жизни там, воплощения?!

— Я просто всё восстанавливал заново, начинал с нуля.

— И какой это раз по счету? — сглотнув, спросила я.

— Сто семьдесят пять тысяч двести первый раз, — ответил он.

— Подождите… — прошептала я, — я не понимаю…

— Все просто, — ответил он, — сперва я думал, что Танатос в одиночку сможет противостоять проклятью, но ничего не получалось: мир погибал раз за разом. Потом я создал ту, кого он полюбил всей душой, но и это не помогло. Потом того, кто мог убить даже бога…

— Абаддон… — прошептала я, сама не знаю почему.

— Да, всё верно, но снова все пошло не так, и мир в очередной раз был разрушен до основания, и я снова запустил время в обратную сторону, восстановив всё, как было изначально, и создал неучтенную переменную — тебя. Ты совмещала в себе силы матери и отца, но и этого оказалось мало. Только потом я понял, что надо объединить в тебе три источника силы. Силу жрицы света — Власты, что способна даровать жизнь и исцелять. Силу бога смерти и хаоса — Танатоса. А третий источник, это сила, которая способна убить кого угодно, даже бога — Абаддон. Всё это в себе совмещаешь ты, и в прошлый раз практически получилось… Но я не учел факт, что ты не можешь управлять пробудившейся силой сразу. И сейчас я собираюсь это исправить, благодаря тому, что научу тебя всем управлять. Я хочу, чтобы вы все жили в мире и радости, любви и согласии. Хочу, чтобы вы развивались и продолжали свой род, но для этого надо немного мне помочь, я не могу все в одиночку, каким бы сильным и всемогущим я ни был, любая, даже самая совершенная, система может дать сбой, если без конца перезагружать её. Люцифер, запомни, я не прошу тебя сражаться в одиночку, нет, ни в коем случае! Вы все! Слышишь?! Все: ты, Танатос, Власта, Кичиро, Кёхей, Оиши, Волхава, Алукард, Абаддон и Велес. Вы все — залог будущего этого мира. Именно вы вместе сможете остановить Зверя и его последователей. И именно в ваших руках надежда и будущее этого мира. Не в моих, а в ваших. Это вы моя сила и невероятная мощь. Понимаешь?

Глава четвертая. Ярость.

— Идиот! Конченый кретин! — орал Зверь, мечась по своей клетке. — На кой черт он поперся?!

— Он хотел вернуть себе Люцифер… — пожав плечами, сказал Бог времени.

— И как, вернул?! — ударив кулаком по стенке тюрьмы, спросил он. — Он сдох! Как паршивая собака сдох! Он что, свой член в штанах удержать не мог?! Из-за него, тупоголового осла, мне придется начинать заново! Снова искать подходящий сосуд для силы Грешника!

— Ну, я не думаю, что это проблема…

— А тебе вообще вредно думать! — заорал на него Зверь. — Ты вообще не понимаешь масштаб проблемы?

— Ну…

— Идиот… — закатив глаза, сказал Зверь. — Где вас таких только штампуют?! Для тех, кто в танке, сообщаю, что весь мой план по захвату мира идет в жопу! Откуда я знаю это слово?.. — спросил он сам себя резко, чем заставил удивиться присутствующих, потом отмахнулся и продолжил: — Без сосуда Грешника бесполезно начинать войну! Мы сразу проиграем!

— Почему? — спросил его Бог пространства. — На вашей стороне два Бога, и даже один из первородных, чем плоха такая команда?

— Один из первородных, говоришь… — хмыкнул Зверь. — Ты что, Йосеем, считаешь, что он один из сильнейших? Он всего лишь номер одиннадцать. Верно ведь говорю, Хомура?

— Что? — спросил удивленно Имгелрамус. — То есть? Поясни.

— Я самый последний из первородных, а значит, самый слабый, — ответил Хомура.

— Что?! — воскликнул Йосеем.

— Это значит, что Танатос прихлопнет его, как муху, и даже не заметит этого. А чтобы было еще проще осознать, то Хомура на одном уровне с повелителями миров — нижнего, среднего и верхнего. То есть, как только они полностью пробудятся, то могут со спокойствием противостоять ему.

Тут в измерении открывается портал и заходит один из слуг Зверя, протягивая ему свиток. Зверь пробегается глазами, и лицо его сперва краснеет, потом белеет, и его начинает трясти. Буквально через мгновение он разрывает на части подданного, что принес ему эту весть.

На лицо Йосеема попала кровь, и он с полным отвращением вытирает её. Зверь тяжело дышит, а от человеческого облика мало что осталось. Бог пространства аж сглотнул, перед ними такая помесь, что невозможно было вообще понять, что перед тобой. Голова дракона, хвост нага, ноги демона, руки человека, а туловище — нечто отдаленно напоминающее сплетение корней. Никто не мог понять, что это.

Резкий всплеск манны, Зверя окутывает туман. Все отступили на шаг. В этот момент он снова стал похож на человека, только глаза всё еще горели огнем.

— Что случилось? — всё же спросил Йосеем.

— Он выпустил из Тартара его! Ни кого-то другого, а именно его!

— Кого? — спросил Имгелрамус. — Мы не понимаем, что случилось…

— Мессора! — заорал Зверь. — Мессора! Он выпустил Мессора!

— Жнеца? — спросил Бог пространства. — И что тут такого?

— Что тут такого?! — зарычал Зверь. — Ты хоть осознаешь размер коллапса, который нас ждет, а?!

— Нет… — съежившись, ответил Бог пространства, потому что всей своей сущностью чувствовал: Зверь хочет разодрать его.

— Вот именно! Эта тварь чудовищно опасна, он был создан убивать таких, как вы, и чем сильнее противник, тем быстрее он учится, развивается. Даже Мироздание в какой-то момент испугалось того, что создало. Бесконтрольное чудовище, от чьих действий рушится мировой порядок. Все законы бытия просто летят в тартарары! И никто не может его сдержать, ник… — запнулся Зверь, а потом на его лице появилась озадаченность, которая сменилась осознанием, а затем яростью. — Чертов сукин сын! Да как только у него смелости хватило!

— Вы о чем?! — спросил Имгелрамус.

— Что будет, если у Бога разрушения и смерти родится дочь от жрицы света?

— Это невозможно! — произнес Йосеем. — Две полные противоположности не могут дать жизнь… Если только…

— Если только что? — спросил раздраженно Имгелрамус, потому что не понимал, что происходит.

— Если только не родится дитя, которое унаследовало тело от отца, — продолжил за него Хомура. — То есть ребенок физически не может умереть без своего собственного желания. Грубо говоря, бессмертное тело, которому не страшны разрушение, хаос и, разумеется, смерть. Но для того, чтобы поддерживать такое тело и не позволить уничтожить самого себя, нужна искра бога. Или…

— Или искра жизни, что дитя способно унаследовать от матери — Жрицы света, — продолжил Зверь. — И вот если с таким дитя объединить Жнеца, слить их воедино, то мы получим создание, которое одним своим существованием нарушает все законы бытия, а значит, и неподвластно моему влиянию.

— А это значит, что оно будет способно помериться силами с вами или даже занять ваше место?!

— Именно, — произнес Зверь. — Именно…

Глава пятая. Сюрприз.

— Люцифер! — закричал Кичиро издалека, от бойни с джидами поднялся густой туман.

— Люция, ты где? — вторил ему Кёхей.

Я слышал топот ног — знал, что они бегут в мою сторону. Пусть мы поменялись местами с Люцифер, но это не отменяет того факта, что я — часть ее, а значит, мы связаны и они ищут меня, ой, точнее, Люцифер по нити судьбы.

— Люциф… — сказал Кичиро, вынырнув из тумана, и встал передо мной, как вкопанный, глаза на лоб лезут. У него сейчас происходит когнитивный диссонанс. Чувства и сердце твердят, что я — его истинная, а вот глаза не могут поверить тому, что видят.

Еще бы! Я бы сам охренел от такого! Стоит, значит, перед тобой мужик ростом с тебя и примерно таким же телосложением. Короткие волосы — от корней чёрные, а с середины багровые, как у Люцифер. По всему оголенному телу, а я был раздет до пояса, какие-то странные татуировки, а глаза… Я забыл про глаза! Золотые, как у Люцифер!

Тут из тумана выныривает еще один счастливчик и тоже выпадает в осадок.

— Ты кто? — спросил Кёхей.

— Ты знаешь, кто я, — ответил я мурчащим голосом и пошел ему навстречу, засунув руки в карманы. — Ну же, Лисенок, скажи мне, кто я?

Кёхей отпрыгнул от меня на шаг, я скуксил недовольную мину и пошел к Кичиро, который сверлил меня глазами. Грудная клетка так и ходит ходуном!

— А ты, дракончик, что скажешь? М? — максимально близко подойдя, прошептал ему на ушко.

— Глазам своим не верю, но зверь внутри меня подсказывает, что ты — часть Люцифер.

— Верно, — промурлыкал я, — причем самая сильная.

— А где сама Люцифер, — пробормотал Кёхей, — точнее наша Люцифер, в женском обличии, где она?

— А… Ее забрало Мироздание, будет учить контролировать искру Бога, которой её наградил отец и источник жизни, что подарила ей мать. Там не все так просто, так что пока что вы будете довольствоваться моим присутствием. Если сильно захотите пообниматься или, скажем там, соскучитесь по поцелуям, я готов протянуть руки помощи ну, или губы.

— Чего? — спросил Кёхей и его глаз начал дергаться, мне так это понравилось, что я решил продолжить над ним подтрунивать.

— Меня зовут Абаддон, и я — часть силы Люцифер — убийца Богов. Ближайшее время мы проведем с вами втроем в очень тесном сотрудничестве.

— В смысле в тес…тесном? — спросил Кичиро, запинаясь.

— Ну, смотри, я же часть Люцифер, очень сильный, могу убивать Богов. Технически я тоже ваш истинный, так что свои обязанности буду выполнять с особым усердием.

— Что?! — спросил Кёхей. Кажется, он сейчас в обморок упадет, только бы не заржать и максимально серьезную мину держать!

— Наш союз может принести пользу, разве вам, мальчики, так не кажется? Если мы вступим в полноценный союз, ваше положение среди сильных мира сего укрепится, а я поднимусь на ранг еще выше. Разве не чудесно?

— Э-э-э? — произнес Кичиро, а я подошел к нему вплотную и взялся за край пиджака, слегка приоткрыв, прошелся томным взглядом, от чего Кичиро аж передернуло. А я еле сдержал смех. Господи, какие они наивные и предсказуемые!

— Я надену вам обоим кольца, которые добыл в жерле вулкана, в хрен знает каком опасном мире, пройдя кучу опасных испытаний. Я плутал там целых три года в поисках подходящего материала. А потом еще три дня и три ночи без устали ковал их в пустыне, где не было ни воды, ни одной живой души…

— А-м-м… Эм-м-м… — произносили они одновременно и лица все сильнее и сильнее выражали шок.

— Потом мы обвенчаемся в лоне мира Андоры, в источнике мудрости. Закатим пир! Естественно там потанцуем. Вы будете крепко и страстно прижимать меня к себе во время танца. А я таять от ваших недвусмысленных взглядов. Я сменю три наряда, могу и платье нацепить с париком, если надо. Даже грудь сделаю временную…

— Он больной? — на фальцете спросил Кёхей у Кичиро, которого просто глаз дергался.

— Мы будем жить на берегу океана! У нас будет маленький и милый уютный дом. Я состряпаю вам пятерых детей, благо я в этом опытен. Заведем экзотических животных, пару сторожевых псов и нянек-кошек. Выходные будем проводить всей семьей вместе, а в небе по вечерам будет радуга.

— У тебя с головой все хорошо? — спросил Кичиро, давясь просто воздухом.

— А в первую брачную ночь… Я крепко сожму вас в своих объятьях, доставлю неописуемое удовольствие этим… — сказал я и показал на свой рот. Кичиро аж подавился от моих слов. Кёхей схватился за голову. Мне их уже стало жалко, подумал, уже хватит ломать комедию и шутить над ними.

— Хорошо, — раздался голос Кичиро.

— Чего?! — спросили с Кёхеем одновременно.

— Я согласен. Давай обвенчаемся прямо сейчас, медовый месяц обещать не могу, как видишь, мир спасать надо, но райское наслаждение обещаю. Иди ко мне, сладенький… — последнее слово он произнес так, что я аж подпрыгнул.

— Что? — опешил я. — В смысле сладенький? В смысле я должен идти к тебе?! Ты что, не видишь, я мужик?!

— И что? — включился Кёхей. Ой, кажется, я себе могилу вырыл… Они все поняли! Пришел пиздец котенку, доигрался!

Глава шестая. План действий.

— Ну шутки шутками, а пора поговорить о деле, — сказал я, вернувшись к мужьям Люцифер. — Меня и правда зовут Абаддон, я — часть силы Люцифер, и да, я способен убить бога. На место Люцифер я не претендую, так что расслабьтесь.

— Ты-то не претендуешь, — начал Кичиро, — и я смотрю на тебя и понимаю, что ты не Люцифер. Но вот моему дракону все равно, он чувствует в тебе пару, что не может не вводить меня в ужас. Никогда не думал, что нить судьбы будет тянуть меня к мужику…

— Эм… — произнес я.

— Аналогично, — произнес Кёхей, — с моим демоном та же картина. Он каким-то немыслимым образом видит в тебе свою истинную. И это ужас, я говорю честно! Ты прости, пожалуйста, — начал тараторить Кёхей, от чего мои брови полезли вверх, — ты высок, красив, статен, очень хорошо сложен, от девок отбоя не будет! Будь я девчонкой, точно бы запрыгнул тебе в кровать, но я мужчина, и для меня это дико, так что прости.

— Ты что несешь? — спросил я, закрывая себе лицо рукой; прямо чувствовал, как покраснел до кончиков ушей. — Я вообще не планировал к кому-то из вас лезть в койку. Я нормальный, такой же, как и вы!

— Фух! — выдохнули они одновременно. Видимо, их очень беспокоил тот факт, что меня к ним реально может тянуть. Бр-р-р…. Не могу себе представить, чтобы я трахал парня или чтобы меня… О! Ужас! Аж представлять страшно, всего передергивает.

— Так, стоп! — вырвал меня из раздумий Кёхей. — Раз ты — часть Люцифер, и как нормальный мужчина любишь женщин, значит ли это, что она тоже как и ты будет… Это… Ну… Это…

— Что? — спросил я, не понимая о чем он. — Ты о чем?

Но тут, увидев его румянец на лице, я понял, какие шальные мысли крутятся в его голове. Танатос всемогущий! Рука-лицо просто!

— Нет! Нет! И еще раз нет! — замахав руками перед собой, прервал его. — Она не будет предпочитать женщин. Я — часть её силы, а не отдельная личность! Часть её характера! Можно сказать, самая худшая черта её характера. Ты просто посмотри на меня, сам же видишь, я: вспыльчивый, грубый, острый на язык, могу прибить и глазом не моргнуть. Мне вообще без разницы, кто мой противник: женщина, ребенок или кто-то преклонного возраста. Если я увижу или почувствую угрозу в субъекте, то тут же избавлюсь от него, и у меня нигде не екнет, понимаешь?

— Да! — хором ответили они.

— Прекрасно, и раз мы разобрались, и больше никто не думает, что я собираюсь кого-то соблазнять, то перейдем к делу. Мировой коллапс я отодвинул, убив Киришиму, но это ненадолго. Думаю, Зверю не составит труда в короткие сроки найти новый сосуд для Грешника, и мне даже кажется, что я знаю, на кого падет выбор.

— И на кого же? — спросил Кичиро.

— Грешник — это тот, кто совершил нечто ужасное, которого не может простить даже Мироздание. Киришима обманул дочь Танатоса — дитя света, уничтожил источник чужого мира и заставил Люцифер убить всех в тюрьме. Кто совершил деяние, которое равносильно всему этому?

— Я лично таких не знаю… — произнес Кичиро, а потом резко замолчал и потемнел в лице. И сказал после вслух: — Саймон… Он убил мою мать….

— Так, первая часть найдена, — хмыкнул я, — а вторая кто?

— Ушио, — произнес Кёхей, — брат Оиши, он на моих глазах убил собственного отца.

— Да, именно этих двоих будут использовать, как сосуды для грешника.

— Двоих? — удивился Кичиро. — Но разве грешник не должен быть один?

— Один, — подтвердил я. — Что вы знаете о древнем навыке единства?

— Сущность разбирают на мелкие частицы и собирают заново, — ответил Кичиро.

— Прикольно, я о таком не знал, — сказал Кёхей.

— Поверь, Демон-Лис, ты еще многого не знаешь. Я живу куда дольше тебя и поведал не мало всякого. Даже изучил древнюю магию, которую уже никто, кроме драконов, и не знает.

— А так вот почему вы, засранцы, такие сильные?! — сказал Кёхей, уставившись на Кичиро.

— Да, именно поэтому.

— Орка мне лысого! Но это же нечестно!

— А когда в этом мире было что-то честно? — спросил Дракон, поднимая свою бровь.

— Ты… Ну ты…

— А вот и не подеретесь! — произнес я. — Але! Андора вызывает заблудшие души! Ку-ку! Проверка связи!

Эти двое посмотрели сперва на меня, как на ненормального, а потом дружно засмеялись. Что не говори, а они классные, теперь я понимаю, почему Люцифер их любит. Они прекрасные ребята. Любят безгранично, готовы жизнь за нее отдать. Прекрасно понимаю, что они должны выжить любой ценой, ведь иначе она будет плакать.

— А ты приколист, — вытирая слезы от смеха, сказал Кичиро.

— Ой, не могу, уже… Уже живот болит.

— Это хорошо, что напряжение спало и мы можем работать в команде. Да, кстати, о команде. Надо её собрать. Третий участник у нас есть — Хиса. А, к слову, где он?

— Хиса! — позвал его Кёхей. Мгновенно подул ветер, и он появился перед нами.

— Звали?

— А ты где был? — спросил Кичиро.

— Да пока вы тут решали, кто сверху, а кто снизу, решил на солнышке полежать. А что, вы еще не решили? Совет со стороны нужен?

Глава седьмая. Духовное оружие. Часть первая.

— Разбудить? — спросил Кичиро. — Разве в этом мире кто-то запечатан?

— Да, — сказал я, — некто, кто нам очень пригодится в предстоящей войне.

— И кто же это? — спросил Кёхей.

— Сын первого Хрустника, — ответил я.

— Что?! — спросили они громко одновременно.

— Ты с ума сошел? — спросил меня Кичиро. — Ты хоть знаешь, что этот прародитель натворил со своим собственным народом? Ты хочешь разбудить сына этого чудовища, у тебя вообще с головой плохо?!

— Я знаю, что натворил Ветустус, прекрасно знаю, сколько крови было пролито, и сколько своих же потомков он убил.

— И ты хочешь разбудить сына этого чудовища?! Где гарантии, что он не такой же, как его отец?! — продолжал Дракон.

— Никаких, — честно ответил я.

— А может, ты хочешь пробудить самого Вертуса? — вдруг спросил Кёхей. — Ведь во всех свитках и писаниях сказано, что он запечатан.

— Нет, он мертв. Я сам лично разрубил его плоть, — все разом замолчали и повернулись на голос. Там стоял Алукард. — Люцифер убила его, это точно. В тот момент я был мечом, и пронзил его сердце вместе с основой жизни. Не забывай, что я — клинок смерти. Могу убить кого угодно, кроме богов, ну, до этого, и разрубить что угодно.

— Что значит до этого? — подал голос Хиса. — Что тут вообще происходит?! Ты вообще кто?! Почему так похож на Хрустника?!

— Я?! — спросил Алукард, показывая на себя пальцем. — Он что, не в курсе? — вновь задал вопрос, посмотрев на остальных. Ребята развели руки, пожали плечами и покачали головой. Алукард стукнул себя ладонью по лбу и тяжело вздохнул: — Хиса, я магическое оружие — меч «Клинок смерти», меня так часто называют в ваших трактатах. Меня выковали очень давно в людском мире, чтобы убивать таких, как вы. Ты даже не представляешь, сколько крови было впитано в мой клинок. Любое оружие имеет душу. Я хотел просто служить справедливости и защищать мир от зла, но меня использовали, чтобы я сам стал этим злом. Я убил столько невинных магических существ… Вспомнить девятый сектор, уже и не помню, сколько сотен или тысяч оборотов прошло, но тогда я стал причиной уничтожения целого мира. Целый мир был погублен во славу выдуманной веры, которую кто-то придумал, чтобы держать людей в узде, но даже из этой веры они нашли причину, чтобы убивать. Со временем я стал ненавидеть весь людской род, и любой его представитель умирал, стоило только взять меня в руки. Я не хотел больше убивать, хотелось просто заржаветь и исчезнуть. А потом появилась она… Люцифер. В ней я увидел свет и надежду на будущее. Она даровала мне смысл жизни, дала тело, которое ты сейчас видишь, и приказала защищать ее, не убивать ради нее, а защищать. С тех пор верен ей и буду верен до конца времен. Абаддон — часть нее, и соответственно в его руках я — смертоносное оружие даже для богов, так что не переживай, Хиса. Если сынок Вертуса такое же чудовище, то я смогу его остановить.

— Мф… Хэ-э-э-э — вдруг мы все услышали плач, поворачиваем головы, а там стоит Велес и ревет горючими слезами.

— Лейтенант Велес? — просил Хиса. — Вы чего?

— Поче… Почему ты мне этого никогда не рассказывал, мы ведь через столь многое прошли?! — из глаз хлестали потоком слезы.

— Велес, мать твою, как же ты не вовремя ревешь! — огрызнулись мы с Алукардом одновременно. — Ловите её слезы! Они лучше любого целебного снадобья, способны вылечить все раны.

И тут у нас началась веселуха. Надо было просто видеть: какие позы мы только не принимали, чтобы поймать кристаллы, которые образовывались от её слез.

— Лови! — кричит Кичиро. — Кёхей, мать твою! Клювом не щелкай!

— Да что же она ревет как ненормальная?! У меня рук не хватает все это собрать! — рычит Кёхей.

— Она собирается успокаиваться?! — спросил Хиса.

— Ну, в прошлый раз, когда исчезла госпожа Люцифер, она рыдала три дня, — сказал Алукард.

— Что?! Три дня?! — спросили мы одновременно.

— У нас нет столько времени её успокаивать! — сказал я. — Алукард, сделай что-нибудь!

— У нас уже некуда складывать эти кристаллы, у всех по два поясных мешка наполнены ими под завязку! — сказал Кичиро.

— Ну-ну, Велес, — обнял её Алукард, — именно поэтому я и не рассказывал, ты слишком впечатлительная, чуть что — сразу в слезы.

— Я плачу только из-за тебя и госпожи, на остальных мне все равно!

— Э-э-э-э?! — сказали Кичиро и Кёхей одновременно. — И вот она благодарность…

— А что вы хотели?! — спросила Велес уже более грубо, слезы исчезли с лица. — Для меня важнее всего госпожа, я её щит! Моя задача — отражать любые атаки на поле боя, но пока от меня не было толку, почему-то она меня не звала…

— Не печалься, — сказал Алукард, — я тоже был не особо у дел. Наша госпожа сильная, и во многом может справиться сама.

— Это точно, — вмешался я, — Люцифер сильная, но в предстоящей войне только ее сил не хватит, нам нужны союзники. Вы все, — обвел их всех, — залог того, что Люцифер победит. Хватить страдать ерундой! Одна ревет, остановиться не может. Другой не верит собственным товарищам, третий старческий маразм заработал спустя девять тысяч оборотов своей жизни, четвертый вообще сам в себе разобраться не может, и до сих пор не открыл свою основу духа!

Глава восемь. Духовное оружие. Часть вторая

Хиса

— Прислушаться? — спросил я.

— Именно, — сказал Абаддон. — Твое духовное оружие уже давно родилось, но ты его просто не слышишь.

— А ты, получается, слышишь и знаешь какое у меня оружие? — спросил я.

— Да, — кивнул он, — я слышу зов твоего оружия, но придать ему форму можешь только ты. Закрой глаза и прислушайся, погрузись в себя и тогда ты поймешь, что нужно делать.

— Хорошо…

Сел на землю в позе лотоса, дважды глубоко вздохнул и попробовал погрузиться в себя. Сперва пропали внешние звуки, потом исчез свет, и я оказался в кромешной темноте, все внешние звуки просто исчезли. Потом я начал слышать как вдалеке, словно вода капает… Кап-кап-кап… Так медленно… Я решил пойти на этот звук, перед глазами кромешная тьма — ничего не вижу. Шаг за шагом приближался к звуку, вдруг в нос ударил стойкий запах железа. Я некоторое время шел вперед, а потом понял, что встал на что-то очень липкое, запах железа стал сильнее.

Впереди появился свет, но был он очень странным… Сверху отливал холодным белым цветом, а ближе книзу кровавым… Я шел туда, а запах становился все сильнее… Когда вышел на него окончательно, то застыл… Кровь… Просто море крови…

— Ну, наконец-то, ты меня услышал, — раздался звонкий женский голос. — Я думала, что никогда до тебя не достучусь. Эх… Знаешь, как долго я звала твоего деда, а затем дядю… Но никто не откликнулся, никто меня не услышал… Только ты, и я этому очень рада.

Я повернулся посмотреть на того, кто со мной говорит, и ужаснулся… На меня смотрело нечто очень похожее на Джида, но с другими цветами кожи и волос… Её кожа красная, как кровь, а волосы, глаза и когти черные как ночь. А еще у неё есть рога и заостренные уши, как у эльфа…

— Что ты такое? — спросил я и сделал шаг назад, когда она двинулась навстречу.

— М-да… Не такой реакции я ждала… Хотя что взять с твоих родственничков. Жалкие, заносчивые и завистливые твари. Как бесился твой отец, что сила рода досталась не ему, а твоему дяде, и какой же шок он испытал, когда узнал, что сын унаследовал кровь предков.

— Подожди… — выставил я руки вперед, — какая кровь предков? Что происходит? Отец всю жизнь говорил, что я бракованный, порченный, проклятый.

— Ну, а что может сказать узколобый и завистливый чурбан? — спросила девица. — Я так понимаю, он тебе ничего не рассказывал, и древние писания тоже не давал читать?

— Что? Ты о чем? — спросил я в шоке.

— Ясно… Какая же он все-таки мразь, — прошипела она. — Присаживайся, я тебе сейчас все расскажу. Твой родной мир — не Андора, более того, твои предки даже не из этого сектора. Как ты уже понял, ты не Альфа, ты — Сангве. Другими словами: ты — повелитель крови.

— Ты хочешь сказать, что я родственник Хрустников?

— Ну, ты сравнил… Они — дикари, которые питаются кровью, чтобы выжить, и магия основана на потоке разрушения, они не умеют управлять кровью, как ты.

— Но как мои предки оказались здесь? — спросил я.

— Твой мир погиб, — с грустью в голосе сказала девушка, — а если быть точнее, то твой род истребили.

— То есть? — не понял я.

— Помнишь Алукарда, так ведь зовут тот меч? — спросила она.

— Да, его так зовут.

— Помнишь, он рассказывал недавно, что его использовали в «Священной войне»?

— Да, а почему ты спрашиваешь…

— Потому что он — один из тех мечей, что уничтожили твой мир, — когда она это произнесла, мое сердце пропустило удар. Хоть я и ничего не знаю о своём родном мире, но почему-то кровь забурлила от желания сдавить шею Алукарда в своих руках, — но прошу тебя сохранять хладнокровие, на тот момент тот был просто мечом. Это не он наносил удары, не он убивал твоих сородичей, а люди… Люди того мира, куда вы будете держать путь. Конечно, кто убивал, давно мертвы, но их предки живы и они так же ненавидят тех, кто не похож на них. Любое магическое существо для них — это демоническое отродье. Была жестокая война, но люди победили, кто-то из богов даровал им запретную технику: кузнец поднебесной. С данной техникой возможно выковать любое оружие, способное убить магическое существо, но это было тогда…

— А сейчас по-другому? — спросил я.

— Да, ваш сектор развивался, и магия тут совсем на другом уровне. И, тем более, о вас они не знают.

— То есть? Как так?! — спросил я. — А как же бог времени и пространства?

— Аха-ха-ха-хаааа! — засмеялась она. — А ты что, думаешь, что они вездесущие? Они все знают и им поклоняются?

— Да… — задумался я.

— Нет, в этом секторе их даже и не знают, у них тут нет ни власти, ни силы. Как бы это странно ни звучало, но сила бога зависит от того, сколько верующих ему поклоняются. В этом секторе о них не знают, а значит, их не боятся, следовательно, они не властны над людьми.

— Но кто тогда их создал? — спросил я, потому что окончательно запутался. — Кто породил такую ненависть в их сердцах?

— Ты про людей? — спросила она.

— Да.

— Та, кто не смогла осуществить свой замысел и связать свою судьбу с тем, кого полюбила, но тот был не ее судьбой. Ее звали Каритас, она — одна из первородных, полюбила Танатоса и хотела быть с ним, но он отринул ее чувства и выбрал другую. В отместку она создала людей и внушила им, что они — единственные, кто заслуживает жить. Они — любимое творение создателя, их создали как любимых детей, а все остальные — ересь и грязь. Всех остальных создал Танатос. Он для них — князь Тьмы, а все его творения оскорбляют их создателя и должны быть уничтожены. Каритас была убита Танатосом, когда та попыталась нанести вред его избраннице, и она не успела рассказать людям, про другие сектора, что необходимо уничтожить. Создательница передала им карту всего десяти секторов, об остальных они не знают и не могут перемещаться за их пределы, так как система перемещения была создана Каритос только в этих десяти секторах, а как их создавать, знала только она. Так что сам понимаешь, технология утеряна, и они трутся только в этих десяти секторах.

Глава девять. Духовное оружие. Часть третья.

— Что от меня требуется? — спросил я.

— Просто принять меня, а также пробудить кровь предка, — ответила девушка.

— Кровь предка? — переспросил я. — Это как?

— А ты взгляни вглубь себя. Прислушайся к зову своей крови, — подсказала она.

— Хорошо, — согласился я и закрыл глаза, а потом, резко открыв, спросил: — А как тебя зовут?

— У меня нет имени, ты мне его дашь.

— Ну, раз ты кровавый клинок, то будешь Мияги!

— Имя принято, — произнесла девушка, — контракт заключен. Хозяин выбран!

Я смотрел на нее во все глаза: по ее телу побежала золотая печать, было это очень красиво, а на щиколотке правой ноги появился браслет. А у меня, на запястье правой руки с внутренней стороны, расцвел цветок в форме пятиконечной звезды.

— Дитя… Сюда… — услышал я странный голос и повернул голову в его сторону.

— Ты его слышишь, да? — спросила Мияги. — Иди на зов, он тебе все расскажет и покажет.

Я кивнул ей и пошел… По левую сторону от меня, в конце тоннеля, был свет — и голос доносился именно оттуда. Было одновременно страшно и интересно, что же ждет меня дальше?.. Что для себя открою?

Я все так же шел по крови, стойкий запах железа никак не исчезал, свет в конце тоннеля все приближался, и когда я вышел на свет, то просто обомлел… Прародителем Сангве был Титаном! Это давным-давно вымершая раса! О них ходили только слухи и легенды! Считается, что именно сердце Титана является источником силы каждого мира. Они настолько любили жизнь, что пожертвовали собой, чтобы подарить жизнь другим созданиям. Но это всего лишь легенда, никто не знает, правда это или нет.

— Дитя… — произнес Титан. — Подойди… Сюда…

Я подошел к нему, мне казалось, что он слаб и его силы на исходе, но потом увидел, что его сковывают цепи — именно они удерживают и не дают двигаться.

— Почему ты скован? — спросил я.

— Каритас… Будь она проклята! Заковала в цепи, не дав мне возможности защитить своих детей. Когда люди пришли в мир моих детей, то все, что я мог — это смотреть, как их убивают… Она сковала меня, и тем самым запечатала большую часть моих возможностей, а значит, что я просто не имел возможности даровать моим детям силы защитить себя. Каритас ненавидела все, что было связано с Танатосом и его супругой Властой. Она хотела уничтожить все и всех…

— Власта? — переспросил я. — А кто она такая?

— Жрица света, целитель душ и еще моя дочь, — ответил он.

— Ваша дочь?! — спросил я в шоке.

— Да, я один из древнейших Титанов, меня, как и Танатоса, создало Мироздание. В дальнейшем из моей крови были созданы другие Титаны.

— Подожди, но если тебя создало Мироздание, значит, ты очень сильный, такой же сильный, как и Танатос, правильно?

— Да, все верно, мы, можно сказать, братья. У нас один создатель, один отец.

— Но тогда, как Каритас смогла сковать вас?! Она же явно не на одном уровне силы с вами.

— Все верно, она — всего лишь номер девять. Она куда слабее нас с Танатосом. Если бы не время жатвы, она не смогла бы меня сковать.

— Жатвы? — спросил я. — Простите, но я правильно понимаю, что это время, когда вы восстанавливаете свои силы, уходя в медитативный сон? Как бы сказать… Перерождаетесь, я прав?

— Да, — ответил он, — именно в этот момент она сковала меня, и я ничего не сумел сделать, когда напали на ваш родной мир. Прости, сын мой, предок не смог защитить твой мир и твоих сородичей.

— Скажите, пожалуйста, а остался ли кто-то из наших? — спросил я.

— Немногие, и они все находятся в рабстве у людей. Я не смогу им помочь, а вот ты сможешь.

— Почему? — спросил я.

— В любом мире и у любой расы есть ветви — главная и второстепенная. Так вот, все те, кто сейчас в рабстве — со второстепенной. Они не могут пробудить свои силы, пока их не позовет представитель главной ветви.

— А где нам его найти? — спросил я.

— Ты, — сказал он, — ты последний представитель главной ветви. На тебя возлагается ответственность за будущее тех немногих Сангве, что еще остались. Прости, что возлагаю такую ответственность, но такова твоя судьба.

— Я понял, надо пробудить в себе силы Сангве, навалять людишкам за то, что так поступили с моими предками и спасти тех, кто остался.

— Да, все верно, принеси мне голову Санкоку, — сказал он.

— Это кто? — удивился я.

— Это тот, кто возглавлял «Священную войну» на мой народ более пяти тысяч оборотов назад.

— То есть?! Он же давно мертв! — удивился я.

— Нет… Он — сын Каритас, и сейчас он спит в недрах Тарии, это мир людей, как раз в том месте, куда вы все отправитесь. Тот мир, которому надо показать, что на любую силу всегда найдется другая сила, которая их остановит. Пора им познать отчаянье… Я дарую тебе силу рода Сангве, теперь тебе откроются древние знания и возможности твоего рода. Помоги Люцифер победить в этой войне и принеси мир в свой новый дом. Не дай злу пустить в нем корни. Вы все — надежда этого мира.

Глава десятая. Время действовать. Часть первая

Абаддон.

Вокруг Хисы появилась кровавая аура, и я сразу понял: тот пробудил в себе силу предка. Титаны… Я уже и не помню, когда в последний раз видел живого представителя. Мы все заметили, как в руках Хисы что-то появляется, и я понял, что это коса крови. Меня этим не особо удивишь, а вот все остальные очень изумились. Рукоять оружия багрового цвета, а само лезвие чернее ночи — видно, что очень острое.

— Что… Что это? — спросил удивленно Кёхей.

— А ты что, слепой?! — съязвил я. — По-твоему, на что это похоже, Демон Лис?

— Я вижу, что это коса, но почему она выглядит так? И вообще: его аура изменилась! Он точно альфа?!

— Такой же альфа, — сказал я, показывая пальцами кавычки, — как и ты.

— То есть он другой расы? — спросил Кичиро.

— Бинго! — ответил я.

— Ну и? — крикнули они в один голос. — Кто он?!

— Сангве, — ответил я.

— Сангве… — повторил Дракон, потирая свою переносицу. — Если я правильно помню, то они — одна из древнейших рас, такие же, как Драконы и Демоны. Их называли повелителями крови.

— Верно, — кивнул я, — всего изначально существовали шесть древних рас: Титаны, Драконы, Демоны, Повелители крови, Элементали, Праведники.

— Драконы, Демоны и Повелители крови — о них я слышал, — сказал Кёхей, — а вот Титаны, Элементали и Праведники… Впервые.

— Титаны были созданы самыми первыми, которые и стали сердцами источников миров. Их сила была настолько велика, что при схватке друг с другом могли уничтожить не один мир за раз. Поэтому решили стать основой. Элементали… Одно их название говорит за себя. Это духи элементов, основных всего пять: вода, земля, огонь, ветер и молния. Побочных элементов — пруд пруди, например, элементы дерева, льда, света, тени, металла и прочие. Люди по сей день заключают с ними контракты. У них есть своя иерархия: низшие духи, младшие, средние, старшие, высшие и еще особый класс — древние. Обычно люди способны призывать только младших и низших, для боя их в принципе достаточно. Единицы могут призвать средних, а старших может призвать отряд высокоуровневых магов. Высшего смогли призвать только один раз и то, это была катастрофа, совладать с ним не смогли. Хотя призывающих было около тысячи… Поэтому высших больше не призывают, это запрещено. Древних призвать они не в состоянии. Праведники давно канули в историю, Каритас избавилась от них в самую первую очередь собственными руками. Это была настолько миролюбивая раса!.. Они никогда не брали в руки оружие, считая, что доброта и любовь способны спасти мир. Именно это их и погубило.

— Каритас… — произнес Кичиро. — Очень знакомое имя, я читал о нем в древних писаниях. Ох, вспомнить бы… О! Точно! Она — первая падшая, и прародительница проклятий!

— Да, именно она помогла Зверю с созданием бесконечного проклятья, — сказал я.

— Эта тварь, хоть и сдохла, но все еще мешает всем спокойно жить, — раздался голос Хисы.

— Ну, надо же, кто у нас очнулся. Рад вас приветствовать, Хиса Сангве, ныне Владыка крови.

— Ой, ты меня прям засмущал, — произнес Хиса. — Мне все равно не сравниться с тобой.

— В смысле? — спросил Кёхей.

— Ну, ты сам посуди, — начал Хиса, — Абаддон способен убить кого угодно, кроме пятерых: Мироздания, Танатоса, Власты, Люцифер и Зверя. Остальные ему нипочем. Если он способен убить божество, так как думаешь, составит ли ему проблему убить нас, простых повелителей?

— Нет, не составит, — ответил Кичиро, — я и близко несравним с ним по силам.

— То есть когда он объединится с Люцифер, то она… — начал Кёхей.

— Да, она будет куда сильнее нас, и будет лишь немного уступать по силам Танатосу, все же его дочь.

— Наша жена станет практически богиней… — произнес Кичиро.

— Что значит практически? — приподняв бровь, спросила Велес.

— Она, если вы не забыли, наполовину богиня! — вклинился Алукард. — Так что она в любом случае сильнее вас.

— Именно! — подтвердила Велес.

— Так-так… — произнес я. — Если все тут закончили мериться своими и чужими пиписьками, может, уже свернем всю эту богадельню и отправимся в мир Хрустников?

— Эм… Чего? — спросил Кёхей.

— А! Ну что за тормоза такие?! — спросил сам себя. — Кёхей, деактивируй заклинание «Кроноса». Кичиро, дружочек, создай теневую тропу из этого мира в мир Андоры, в академию, а оттуда пойдем в мир Хрустников.

— Заклинание Кроноса? — удивился Кёхей. — Я такого не знаю…

— Знаешь! — рявкнул я. — Ты — повелитель нижнего мира, и именно ты его создал. Почувствуй основу заклинания и разрушь его, только тебе, как создателю, это по силам без последствий.

— Эм… Ладно… Что сразу кричать? — спросил Кёхей, делая шаг назад от меня.

Кёхей встал, закрыл глаза и, глубоко вздохнув, начал погружаться в свою основу. Я ради интереса решил проверить, сколько их у него.

Чего?! Четыре основы?! Серьезно?! У него?! Глазам своим не верю!

Глава одиннадцатая. Время действовать. Часть вторая

Невероятно! Четыре основы у этого Демона-Лиса?! Мироздание, что же ты задумал на этот раз? Насколько мне известно, существует семь основ: дух, разум, небо, кровь, пустота, тьма и свет.

Этот девятихвостый обладатель четырех: дух, небо, пустота и тьма. Но вот что интересно: активны только две основы — небо и дух. И это очень плохо, заклинание Кроноса использует основу пустоты, а эта основа у него неактивна. Вероятность того, что он сможет деактивировать заклинание, стремительно мчится к нулю.

Кёхей все сильнее погружался в себя, а я наблюдал за его основами: две из них отзывались, а другие все так же были неактивны.

— Ну и что мне прикажешь делать? — пробубнил себе под нос.

— Что? — спросил Дракон, я перевел на него внимание, забыв, что глаз небес все так же активен, и замер. У этого тоже четыре! А в прошлый раз было всего три! А у Лиса всего две! Сейчас все совсем по-другому… Мироздание, что же ты задумал?

Невероятно… Основы: дух, разум, небо, тьма. Активны лишь разум, небо и тьма, а вот дух почему-то нет, и свет очень тусклый, словно еще немного и померкнет.

— Ничего, — ответил я, — я так, сам с собой.

— У него не получается, да? — спросил он.

— Нет, — покачал я головой, — ему нужна основа пустоты, а у него, по непонятным мне причинам, она почему-то неактивна.

— Долгое время он был под проклятьем Киришимы, его душу держал в заточении Каймар, по приказу Грешника, может, в этом вся причина? — спросил он.

— Что? — спросил я, а потом в голове словно что-то щелкнуло: — Да быть этого не может!

— Ты чего? — переполошились все.

Я быстро преодолел расстояние между мной и Кёхеем, схватил его за лицо, тот резко открыл глаз и не успел спрятать свою душу от меня, что и сыграло мне на руку. Домыслы оказались правдивыми… Цепи жизни… Это одно из древнейших заклинаний, способных запечатать силу основ в принудительном порядке. Но чтобы их наложить — надо очень хорошо постараться, и быть как минимум в два раза сильнее, чем оппонент.

— Орка мне лысого на голову, — выругался я.

— Что случилось? — спросил ошарашенный Кёхей.

— Что не так? — спросил Кичиро.

— Я так понимаю, все идет не по плану? — задумался Алукард.

— Абсолютно… — произнес я. — Цепи жизни…

— Что?! — удивленно вскрикивает Дракон. — На Кёхее?! Но как?!

— Я бы сам не прочь узнать, но времени на это нет, еще немного — и заклинание Кроноса активируется, и тогда нам хана.

— Тогда давайте разделимся и уничтожим кристаллы одновременно! — предложила Велес.

— Не знаю, что за заклинание Кроноса, но я в деле, умирать не хочу.– сказал Хиса.

— Не успеем, — сказал я.

— А что ты тогда предлагаешь? — спросил Кичиро.

— Снять эти цепи, — ответил ему.

— Но ты же понимаешь, это невозможно сделать в один присест, — сказал Дракон, — да и снять их может только тот, кто и наложил.

— Нет, есть один способ, — шепнул я, сморщившись. — Мне он очень не нравится, не думал, что вообще придется пользоваться им, но времени у нас мало…

— Что это за способ такой, что тебя аж корежит? — спросил Кёхей, весь напряженный.

— Кёхей, — начал я, — просто доверься мне, и не сопротивляйся.

— Чего?! — сказал Демон. — Ты мне объясни, что ты собрался делать! А я подумаю — соглашаться или нет.

— Прости, но времени у нас нет, — сказал я. — Архив, применить заклинание «Преображение».

— Принято, заклинание активировано, начинаю преображение, — ответила Волхава.

— Ты что задумал? — произнес Кёхей, у которого глаза полезли на лоб, так как я начал меняться на глазах.

Мое тело постепенно преображалось в женское, ощущения от этого, скажу я вам, не очень приятные… Все жжет и покалывает, словно меня пронзают тысячами раскаленных иголок. Прямо чувствую, как мои кости меняются… Спине стало тяжело, так как появилась женская грудь. Блин, как они с ней вообще ходят?! Тяжело же пипец! Появились красивые женские изгибы — талия, бёдра, даже черты лица поменялись.

Челюсть Кёхея поцеловалась с землей, как процесс завершился… Да-да-да… Я превратился в Люцифер, но все же разница между нами есть. Волосы как были черными от корней и к концам багровыми, так и остались, а на теле как были татухи, так и остались.

— Люцифер? — в шоке произнес Лис.

— Не совсем, — ответил я. О! даже голос как у неё. — Но близко… Прости, Кёхей, но это для общего блага. Была не была.

— Что? Ты о чем? — начал он тараторить. — Я не понимаю… М-м-м-м!

Мне пришлось поцеловать его… Дожили… Я мужик, пусть и в женском теле, целую другого мужика, дабы спасти наши шкуры, ну и вообще мир. У Мироздания, ей-богу, специфический юмор.

Я сосредоточился на его основе пустоты и начал вливать свою силу, цепи жизни начали натягиваться и дребезжать — это говорило о том, что они уже на пределе, и еще немного — и лопнут. Я влил еще немного силы, вдруг цепи разорвались, и сила основы пустоты вырвалась на свободу, меня откинуло от Кёхея в противоположную сторону, я влетел спиной в дерево, вот как оно устояло, не понял. Парня окутал туман темно-синего цвета, а потом он, как вторая кожа, облепил Лиса и исчез.

Глава двенадцатая. Свобода это лишь – иллюзия. Часть первая.

— Лиам! — парень вбежал в кабинет. Он был таким юным и уже являлся Демоном-Псом, потому не мог сдерживать свою суть. Собачьи уши торчали из головы, хвост подметал пол, на руках и ногах были когти темно-коричнево цвета, из-под верхней губы торчали клыки.

— Что тебе, Дейзи? — спросил его Лиам — один из четырех глав конгресса, кто правил миром Скрай. Единственный мир в десятом секторе, где жили магические создания, все остальные шесть миров были заполнены людьми. Они всем своим существом ненавидят тех, кто не похож на них; и то, что мир Скрай не был уничтожен, а остатки магических существ были собраны здесь — лишь прихоть людей. Это как напоминание всем им, что они живы только благодаря милосердию. Хотя то, что они с ними делают, сложно назвать милосердием.

«Каждый год среди наших студентов, а все они от побочных ветвей, проводится турнир. Они называют его Крестовым походом. Среди студентов от людей и магических творений проходит соревнование на выживание. Естественно, наши оттуда не возвращаются: все умирают, их ведут просто на убой. Что может противопоставить побочная ветвь, чья сила и способности в разы ниже основной?

Основные были все уничтожены — они позаботились сразу — чтобы не осталось тех, кто сможет мстить. Самых первых, кого они убивали, это детей… Нет детей, а значит, нет и будущего. Убитые горем взрослые становились легкой мишенью, уничтожить таких — проще простого. И вот так, всего за каких-то пять лет, они уничтожили всю основную ветвь, захватили шесть миров и оставили горстку магических созданий на потеху себе. Мы просто их зверушки…

Самый главный мир — Тария, там живут люди голубых кровей, лучшие из лучших. Эти твари настолько омерзительны, что даже среди себе подобных устроили отбор! Сильнейшие живут в центральном мире, а вот все кто слабее на Тарии номер два. Да, с названиями они заморачиваться не стали. Это лишь обслуживающий персонал. Те, которые не способны к «священной» магии, живут на Тарии номер три. Мир четыре — тюрьма, там все отбросы и неугодные им пашут на рудниках. Мир пять — лаборатории, где создают новое «священное» оружие, проводят опыты на нас и неугодных, а также эликсиры: молодости, и когда такие умирают, в гроб кладут молодое тело, но это только внешне; бессмертия, но пока безрезультатно; и силы. А вот шестой мир — Ад. Там ежегодно проходят турниры. Люди проходят его разве что со ссадинами и царапинами, максимум, с переломом руки. Наши же там просто погибают, многие даже до середины мира не добираются…

Для них это игра, где участники делятся на две команды. В них выбирается король, кого надо защищать, после строится магическая крепость, ну, это мы её создаем, люди используют «священную» магию, образуя вокруг себя Непоколебимую сферу, то есть по-факту — это та же крепость, но только для одной личности. И, в отличие от нашей, её ни пробить, ни разрушить… Нас просто убивают ради забавы, одного за другим, а король стоит и ничего не может сделать. Крепость построена вокруг него, и когда последний страж уничтожен, та дает трещину и короля обезглавливают.

Скоро снова турнир и мы снова будем тянуть жребий, чтобы узнать, кто отправится на верную смерть…»

— Скажи, Лиам, а мы выиграем в этом году? — смотря на него своими небесно-голубыми глазами, спросил Дейзи. — Ты говорил, что в этом году мы будем победителями. Ты мне обещал!

— Помню, Дейзи, помню, — грустно улыбнулся Лиам и погладил его по волосам, понимая: они и в этом году проиграют, снова кто-то умрет. — Конечно, мы выиграем, я же обещал!

— Ура! — закричал парень и, как заведенный, начал носиться по его кабинету. — А папа скоро вернется? Или ты пойдешь с командой за ним в этом году? Он, наверное, потерялся?

— Да, Дейзи, он потерялся…

Дейзи — сын лучшего друга главы, и в прошлом году погиб, будучи королем. Лиаму тогда прислали голову в «подарок», но на самом деле это все, что осталось от него. Мужчина не смог сказать его сыну, что отец мертв и больше они не встретятся. Его жена смирилась с утратой, и всю свою любовь отдает Дейзи, а глава поддерживал, чем мог. Женщина прекрасно понимает, что он не вернется, но, так же как и Лиам, не может сказать своему ребенку об этом.

Вдруг он заметил странное движение слева, повернув голову, заметил золотовласую деву в белом одеянии, и глаза были ее закрыты черной повязкой, но тот чувствовал: она видит и смотрит прямо ему в глаза.

— Не бойся, — произнесла она, когда увидела, как тот схватил и прижал к себе Дейзи, — я пришла с миром и на подмогу.

— Кто ты? — спросил он.

— Оракул, и я принесла благую весть…

Глава тринадцатая. Свобода — лишь иллюзия. Часть вторая

— Что ты имеешь в виду под фразой «принесла благую весть»? — спросил Лиам.

— Что сказала, то и имею в виду, — ответила Оракул. — В скором времени вас ждет очередной турнир, ведь так?

— Да… — ответил и глаза его стали грустными: вновь накрыло осознание, что кто-то снова умрет.

— Никто не умрет, — произнесла Оракул.

— Ч-что? — спросил мужчина удивленно. — В смысле?

— Я же сказала, что принесла благие намерения, — улыбнувшись, сказала девушка. — Ваши молитвы были услышаны, и к вам придет подмога.

— Подмога? — удивился он. — Кто?

— Те, кто помогут поставить на место заносчивых людишек, — фыркнула Оракул. — По мне так их вообще всех перебить надо. Бесполезная низшая форма жизни.

— Низшая форма жизни? — спросил тот в шоке. — Я их с трудом такими могу назвать, они терроризируют мой мир и оставшуюся горстку магических существ уже не одно поколение.

— Просто вы лишились покровительства вашего создателя благодаря Каритас, которая хорошо для этого постаралась.

— Каритас? — переспросил он. — А кто она?

— Прародитель людишек. Являлась той еще сволочью, и если что оказывалось не по ее задумке, так она такое устраивала! Как вспомню, так вздрогну от омерзения. Это она подарила людям «Священную магию», и из-за того, что она запечатала вашего создателя — ваши предки и проиграли. Но ничего, мы повернем ход войны…

— Мы? — удивился он.

— Да, — улыбнулась девушка, — моя хозяйка, ее мужья и соратники. Ты не представляешь насколько они сильные, более того, скажу, что уровень священной магии, что сейчас доступен людишкам, против них бесполезен.

— То есть она им не навредит? — уточнил Лиам.

— Да, — кивнув, сказала Оракул, — от слова совсем.

— Но это просто невозможно! — сказал мужчина, а потом начал мерить кабинет шагами. Оракул села в кресло и просто следила за ним глазами из-под повязки. — Даже если это правда, сколько их будет? Тысяча? Две? Или три?!

— Десять, — сказала она.

— Десять тысяч?! — удивленно спросил парень.

— Нет, всего десять персон, — сказала она.

— Ты смеешься надо мной?! — рыкнул Лиам. — Что смогут сделать десять боевых единиц против тысячи солдат?!

— Аха-ха-ха-ха-ааа! — звонко засмеялась в ответ. — Ты такой смешной! Я тебе еще раз говорю: магия людишек бесполезна против них, они не смогут ни ранить их, ни остановить, ни защититься, и уж тем более убить. Одна моя хозяйка способна стереть в порошок за одну ночь мир Тарии, и они ничего не смогут сделать ей.

— Кто твоя хозяйка? — спросил в шоке Лиам.

— Дочь Бога смерти и хаоса, — ответила с гордостью Оракул.

— Танатоса?.. — спросил он.

— Ты знаешь о нем? — спросила удивленно Оракул, а потом, спохватившись, вспомнила: — А, ну да…. Как же я могла забыть, ведь людишки возвели Танатоса в ряды Бога зла. А дочь Люцифер — генералом его войск. Ну-ну… Что, тоже считаешь их чудовищами?

— Нет! — воскликнул мужчина. — Я наоборот слышал от магических существ, что в мире, где правит Танатос, равноправие и гармония.

— Ну, равноправие и гармония — громко сказано… — подметила девушка, — но геноцида, как в мире людишек, точно нет. Каритос славилась тем, что безжалостна. Если что-то «оскверняло» ее взор своим «убожеством», опять же, с ее мнения, она это просто уничтожала. Да и тем более оскорбленная, помешанная, отвергнутая женщина часто теряет любую способность мыслить здраво и просто разносит все вокруг.

— Отвергнутая? — удивился мужчина.

— Да, — подтвердила Оракул, — Каритос спала и видела, как станет женой Танатоса, но тот ее отверг, отдав предпочтение жрице света — Власте.

— Проклятая… — произнес он тихо под нос, но девушка услышала.

— Что значит «проклятая»?! — прорычала она.

— В мире людей Власта — падшая женщина, что принесла в мир Богов раздрай. Именно она сделала так, что Танатос стал богом зла и отвернулся от Каритос, которая несла в мир гармонию, красоту и справедливость.

— Странное у нее чувство справедливости, красоты и гармонии… — сказала Оракул. — Все, что не попадает в рамки ее мировоззрения и понятия правильности и красоты — уже автоматически становится непригодным. В общем и целом, потяни время и не отправляй списки участников, придумай что-нибудь… Помощь скоро прибудет, просто подожди и никому ни слова, что я приходила. Среди ваших есть предатели.

— Что?! — прорычал Лиам. — Это невозможно!

— А как тогда они подбирают для вас противников с элементом, полностью противоположным вашему, м? Не задумывался?

— Не-е-ет, — ошарашенно произнес он.

— Вот… Подумай на досуге, а я пошла. До встречи.