Львица в овечьей шкуре

Часть 1

Психолог посоветовал мне вести дневник, чтобы было легче установить, что именно является корнем моих проблем. Кто я такая, чтобы спорить с дипломированным мозгоправом? С другой стороны, в моем случае и без дневника понятно, отчего у меня нервы не на месте. Когда ты единственная в городе верариес или, если по простому, оборотень-овца, определенно есть от чего прятаться с головой под одеялом. Хотя я уже более-менее привыкла к тому, что каждый второй хочет меня съесть. Каждый второй оборотень, разумеется, с обычными людьми я пересекаюсь крайне редко. Оно и понятно, овечья ликантропия настолько редкая, что никто не знает, насколько она заразна. Если она не опаснее, чем кошачья, то можно было бы и не переживать, котики заразны только в звериной форме и то не все и не всегда. А вот если овцы подобны, ха-ха, волкам, то проблем не оберешься, с этими ребятами любой царапины будет достаточно для ежемесячного абонемента к парикмахеру в полнолуние. Если овечья болезнь так же заразна, как и крысиная, то пиши пропало, крысюки опасны даже в человеческой форме. Поэтому они всегда живут очень обособленными общинами и избегают городов в принципе, иначе веркрысы начнут множиться как, ммм, крысы.

Откуда я столько знаю о наших местных оборотнях? Приходится как-то вертеться, потому что меня, Геллу, как единственного не-хищника, назначили кем-то вроде третейского судьи между кланами. Долгое время все было относительно спокойно. Клан котов, в который меня подбросили еще младенцем, доминировал над городом, поэтому волосатая активность была невысока. Но пару лет назад, как раз когда мне стукнул 21 и я официально перестала считаться собственностью клана и получила право выбора, к кому присоединиться, в Киев перебралась новая стая вервольфов, молодых и дерзких. Они не только быстро подмяли под себя местных, но и начали огрызаться в сторону котов, подталкивая события к войне.

Война оборотней отвратительна. Начать с того, что даже такая паршивая овца, как я, во много раз сильнее и быстрее обычного человека, обладает острейшим нюхом, слухом и скоростью реакции, заставившей бы покраснеть самого Брюса Ли, и закончить тем, что хищники часто теряют над собой контроль от запаха крови. Представьте себе противопехотную мину в детском саду. Представили? Война оборотней еще хуже. Поэтому гражданские власти, которые не так давно уравняли оборотней с недееспособными гражданами (до этого их считали безумными животными), при первых массовых потасовках пушистиков на улице объявляют “варфоломееву ночь”. Любой оборотень, проявляющий признаки изменения, может быть убит на месте. Ловкий и хитрый закон, тот, кто его принимал, действительно разбирался в сверхъестественном. Превращение - процесс не мгновенный, во время него оборотень очень уязвим, вся регенерирующая энергия уходит на смену формы. Если продырявить оборотня в момент превращения, то зверь уже будет ранен, и заживить эту рану он сможет только сразу перекинувшись обратно. На такое способны только самые сильные, а таких человек шесть-семь на город. Обычному оборотню надо часов шесть провести в звериной форме и хорошенько пожрать, чтобы хватило сил перекинуться обратно. В общем, скотский закон.

Только полный кретин или совершенно сумасшедший может подталкивать пушистое сообщество к войне. Тинтин, как по мне, больше похож на сумасшедшего, для кретина он уж слишком хитер. И вот уже в течении почти двух лет я мечусь между пардами и волколаками, как непрожаренный кебаб, надеясь на то, что пока они будут капать слюной в мой адрес, у них не будет времени вцепиться друг другу в глотки.

Дневником тут точно не обойтись.

День 1

Июньское солнце превратило город в пятый круг ада, тот самый, в котором канавы с кипящим асфальтом, смог от горящих торфяников и невыносимая вонь прокисших мусорных баков. Кондиционер в офисе работал на полную мощность, превращая воздух в подобие плохо прогретого супа. Но у жары был и один ощутимый плюс, она помогла мне разгадать маленький секрет Тинтина, который сейчас сидел напротив и бросал на меня плотоядные взгляды. Что, если честно, особого впечатления не производило, я таких взглядов видала побольше чем он - горячих обедов. Ну или сырых, если судить по его внешнему виду.

А видок был, что надо. Тинтин был высоким мускулистым мужиком с копной довольно-таки неухоженных каштановых волос. Как правило, он носил рубашки с длинными рукавами и джинсы, но эта аномальная жара вынудила его изменить своим привычкам, так что теперь его мускулистую грудь довольно-таки неприлично облегала тонкая футболка. Но не эта картина заставляла меня мысленно потирать руки. Честно говоря, вид здоровенного потного амбала с шерстью, пробивающейся через ткань, вызывал у меня мысли о газонокосилке. Радовала меня открывшаяся взору татуировка на левом предплечье. Во-первых, наконец-то стало понятно, откуда у Тинтина его прозвище. На его предплечье разыгралась нешуточная эротическая драма феечки из Питера Пена, некоторое подробности которой вызывали не только желание ознакомить татуировщика с банальными правилами анатомии, но и, сказать откровенно, принять холодный душ. Хотя при такой погоде желание принять холодный душ преследовало и без отчаянно скучающей и симпатизирующей капитану Крюку Тинтин. Исходя из параноидальной скрытности вожака вервольфов даже такая информация была на вес золота. А во-вторых, вполне ясно различимые подробности личной жизни феечки указывали на то, что татуировка не очень старая, не старше пяти лет. Набить татуировку оборотню дело практически нереальное - наша быстрая регенерация и особенности метаболизма просто не дают этого сделать. Так что наш пушистый друг не так давно стал оборотнем, а это можно было использовать. 

- И все-таки я требую созыва ведущих кланов на вече, - прорычал Тинтин. От него так и шибало животной энергией.

В любой другой ситуации мне было бы не по себе, но сегодняшнее открытие придало мне уверенности.

Часть 2

Значит, мои дальнейшие действия были очевидны - к крысолакам. А это означало веселую поездку через весь город в час пик. Как я уже говорила, правила крысами королева - потомственный оборотень и боевая женщина лет тридцати с небольшим по имени Клавдия. Свой клан Клавдия держала в ежовых рукавицах - за восемь лет ее правления крысиной ликантропией не заразился ни один человек. Я уже упоминала, что это самый заразный штамм? Так вот - ни одного. Ходят слухи, что она вернула в практику показательные казни и телесные наказания для тех, кто ее ослушивался, но дела внутри кланов всегда касались только кланов, а крысы хранили свои секреты, как никто.

Я никак не могла решиться набрать секретаря Клавдии и предупредить о своем приезде. Поездки к крысолюдам всегда выбивали меня из колеи. Во-первых, эти ребята фактически жили в резервациях, практически не общаясь с людьми извне, а во-вторых, Клавдия была настолько мужиком, что предпочитала исключительно девочек. А я со своими “упс я съела на одну булочку больше” формами, волнистыми пепельными волосами и серыми глазами была как раз ее типажом. Да еще и одежда на мне была класса “для удачных переговоров” - белая шифоновая блузка с глубоким вырезом, темно-синяя облегающая юбка-карандаш и красные лодочки на высоком каблуке. И красная помада, чтобы уже наверняка. Я-то, глупая, рассчитывала на переговоры с мужчинами, которых всегда легко отвлечь глубоким декольте и с которыми, в общем-то, всегда знаешь, что делать (убегать, я имела ввиду, убегать, не даром у меня офис на первом этаже и окно за спиной, не даром я бегаю по 5 километров через день, убегать, в общем).

А лезть к крысам в подполье и искушать их королеву мне уж никак не хотелось. С другой стороны Клавдия хоть и была настойчива, но никогда не перегибала палку. Вздохнув, я решила, что все-таки пора начать делать свою работу, и набрала Давида, ее секретаря. Немного поспорив, мы все-таки согласовали время моего визита, и у меня осталось часа четыре на то, чтобы доделать сегодняшнюю рутину и доехать до места. Голос Давида звучал очень устало и подавлено, но спросить, что случилось, я не рискнула. Да, меня знали почти все лица кланов, но только с котами я могла себе позволить игнорировать формальности - они меня вырастили. Остальные за такие вольности сожрали бы меня целиком.

Меня начало охватывать беспокойство. Уж слишком много странного и неприятного произошло за сегодняшний день. Сначала Тинтин с его наглым и неожиданным требованием собрать вече. Раньше он, конечно, заикался об этом, но как-то несмело и вскользь, а сегодня… Потом исчезновение Раджа и теперь испуганный Давид. Шестое чувство подсказывало мне, что все это - звенья одной цепи, но цепь получалась какой-то странной. Ведь я получалась единственным связующим звеном между всеми этими… хищниками. Почему я? Может, это всего лишь паранойя? Ох, как бы я хотела на это надеяться.

У всех оборотней, которые умеют водить, пунктик насчет машин. Во-первых, когда ты теряешь голову от запаха крови, ты стараешься не ездить в общественном транспорте, чтобы случайно не устроить там резню. У меня, конечно, такой проблемы не было, овцы от запаха крови людей жрать не начинают, но даже меня большие замкнутые пространства, набитые обывателями, заставляли нервничать. А во-вторых, когда ты превращаешься в озверевшую от голода тварь, которую надо доставить в уютненькое убежище с толстыми стенами, ты хочешь иметь машину, в которую а) поместишься и б) не сможешь раздолбать изнутри щелчком пальцев. То есть когтей.

В общем, у оборотней преимущественно большие машины. А теперь представьте себе джип на узких центральных улочках днем в час пик.

Я посмотрела на часы и похвалила себя за предусмотрительность. Пока я не опаздывала на встречу несмотря на то, что намертво застряла в пробке. Сверхчувствительный слух в такой ситуации скорее проклятие, чем дар: вы бы поразились, сколько вариаций “не подарили, а налюбила” можно услышать, когда ты блондинка за рулем большой машины. Хотя конкретно эта машина сопровождалась скорее хмурым молчанием, чем обсуждением моих талантов. С паркетными игрушками мой джип не имел ничего общего. Это был видавший виды работяга со следами вмятин и царапинами на краске. Салон, правда, был свежеперетянутым, потому что последний пассажир, которого пришлось эвакуировать в убежище, перекинулся прямо на заднем сидении и превратил его обивку в набор для печворка, щедро умащенный разнообразными телесными жидкостями. Неприятная правда про оборотней - мы тратим тьму времени и денег на уборку. Смена формы сопровождается выделениями, похожими на нечто среднее между сукровицей и плодными водами. А если перекидываешься из животного в человека, то оставляешь еще и большую часть шерсти на месте преступления. Так что если вам нужен эксперт по стиральным порошкам и чистящим средствам, каждый первый мохнатый проведет вам ликбез, который производителями Ариэля даже не снился.

Зона ремонта закончилась, дорога пошла на расширение, так что остаток пути я пролетела на приличной скорости, успев приехать немного заранее. Основная масса крыс жила в частном жилом комплексе в лесу между Коцюбынским и Пущей. Комплекс был заслугой Клавдии и отстроился относительно недавно - ему не было еще и десяти лет. Несмотря на то, что на этот кусок леса претендовали серьезные шишки, королеве для получения земли пришлось только сходить к местным властям со статистикой скорости распространения крысиной ликантропии в городах с плотным населением. Бумаги оформили феноменально быстро. Конечно, некоторые крысолаки жили и работали в самом Киеве, но это были исключительно потомственные оборотни не моложе 30 лет, каждого из которых Клавдия лично испытывала на выдержку и самообладание. Несмотря на некоторые сложности в общении, я бесконечно восхищалась этой женщиной. Свое положение она воспринимала очень серьезно.

Никаких заборов вокруг комплекса не было, дома по большей части были отстроены прямо в лесу. Местные не приближались к крысиному городку на пушечный выстрел а чужакам надо было постараться, чтобы его найти. К тому же на всей территории комплекса были смотровые вышки и камеры, так что даже если кто-то случайно сюда и забредал, его быстро и вежливо выставляли вон.