Маг 14

ГЛАВА 1

Пробуждение оказалось непростым, но без особо неприятных последствий.

Комок подступил к горлу, и я, боясь захлебнуться, с трудом приподнялся, опираясь на локоть левой руки.

Откинулся, насколько смог подальше от места, где оказалось мое тело в момент пробуждения.

Тошнило меня недолго, можно сказать, я просто срыгнул и сплюнул небольшой комок рвоты. И все, следующих позывов больше не пришло, что очень меня порадовало, насколько я вообще могу радоваться в таком состоянии.

Выпрямился и попробовал сесть, но в голове сильно зашумело. Только и смог, что не удариться с треском головой, откидываясь обратно в лежачее положение.

В голове не нашлось ни одной мысли, только туман, белая пелена и больше ничего.

От поверхности, на которой лежит мое тело, идет очень приятное тепло, поэтому вскоре веки сомкнулись, я уснул.

Я успел заметить время, когда очнулся первый раз. Совсем пришел в себя, когда прошло еще шесть часов, судя по стрелкам и дате на часах.

Я лежу на Столе в окружении своих вещей, потолок здесь явно пониже, получается — я точно переместился в знакомый мне по прошлым жизням Храм в Грузии.

Свет наверху довольно яркий, за пределами помещения — середина дня, в Храме можно смутно рассмотреть анатомический Стул, а магическим зрением значки капсулы и Двери.

«Отлично, что еще скажешь, все инопланетное добро сработало, как ему по жизни положено», — радуюсь я.

Правда, Брата пока не видно, но я могу и еще поспать, так только лучше для меня и моей памяти будет.

Еще и вещей от него не видно, похоже, вообще еще не появлялся в Храме.

Поэтому я снова засыпаю, а проснувшись, пока еще наверху светло, сползаю со Стола и иду к источнику, чтобы несколько минут пить холодную воду. Зубы уже не ломит, все же я надежно подлечил свое слабое место, спасибо Брату.

Потом я достаю котелок, наливаю полный и ставлю на Стол. Снимаю пару мешков, мешающих мне, и смотрю в них, решая, чтобы мне поставить на теплую поверхность. Достаю из мешка с продуктами большой кусок вяленого мяса и грызу его, пока расставляю пару абсолютно нулевых Палантиров на Столе.

Есть чувство, что можно не спешить и провести на магическом агрегате побольше времени, чтобы максимально заполнить ячейки памяти. Я теперь серьезно доверяю своим предчувствиям и выполняю рекомендации на пять с плюсом, как самый прилежный ученик.

Расставляю по кругу камни-светильники: если проснусь в темноте, то сразу же получу уютный свет. Подхожу к Двери и некоторое время думаю, не стоит ли мне рискнуть и приоткрыть ее, но все же решаю не рисковать.

Кто знает, как прошло у Брата, я решил называть его именно так, возвращение в свое время.

Не исключено, что его обнаружили во время перехода границы, может даже преследовали. Что он тогда сделал и чем все кончилось, я не могу предугадать.

Возможно, пришлось уйти в Храм обратно и ждать какое-то время.

Прошло два года, естественно, прямо здесь и сейчас засада не стоит, настойчиво выясняя, куда делся преследуемый. Даже камеры для наблюдения не поставят. Но лучше не рисковать совсем, ведь это единственный стабильно работающий Храм на нашем материке.

Пусть и в другой стране, но все равно, вполне достижимый легально или нелегально с переходом из Южной Осетии. Наверняка бывшие соседи ради денежного клиента позабудут разные проблемы между странами и передадут из рук в руки, надежно и без проблем, без неожиданных встреч с правоохранительными органами.

Хотя есть, конечно, разные варианты, богатые нелегальные путешественники всем интересны во многих смыслах.

Поэтому я снова размещаюсь на Столе, положив под голову один из пустых мешков и сразу же засыпаю. Просыпаюсь ночью пару раз, утоляю жажду и голод, потом снова сплю.

А утром слышу, как открывается вниз Дверь, и тут же вижу со Стола, как Брат забирается в Храм, закинув сначала большой рюкзак внутрь. Смотрит на меня и потрясенно трясет головой, он-то впервые видит со стороны, как произошел переход и как человек уже сформировался на Столе.

Я спрыгиваю вниз, и мы долго обнимаемся.

Спохватившись, что Дверь осталась открытой, я закрываю ее движением руки, вижу, что Брат смотрит с интересом, как я это делаю.

— За тобой никого?

— Никого, проверял всю дорогу.

— Ну как? Удалось тебе в Черноземье то, что ты тогда задумал? — спрашивает он.

— Это очень долгий рассказ. Много чего удалось. Только вписать себя в скрижали официальной истории Астора, пожалуй, не получилось. Будет еще время обсудить. У тебя-то как?

— У меня все скромно, понемногу пользуюсь маной. Набираю, как ты и научил в бане, трачу там, где удобно такое делать без свидетелей. Один раз только конкретно так заметно воспользовался, столкнулся с кавказцами и отвесил маной обоим по буйным головам, после чего сразу ушел.

— А как добрался до дома?

— Ой, тут тоже долгий рассказ. Ты лучше спроси, как я сюда добрался. У нас ведь тотальный локдаун, из России в Грузию не выпускают, в Грузию официально тоже не впускают, так что вместе обратно пойдем, — огорошил меня новостью Брат, засмеялся потом. — Зато все проводники правильно понимают, почему именно нелегально идешь.

— Да что такое случилось, состояние войны, что ли? Снова проблемы? — поражаюсь я.

— Войны? Да нет, мировая эпидемия коронавируса, пишут, что народ мрет пачками, с утра до вечера про несчастное Бергамо на Евроньюс рассказывают, где уже совсем все умерли. И десятки рефрижераторов, полностью забитые трупами, в центре города стоят, — объясняет Брат.

— Ого, — поражаюсь я. — У меня второй комплект лечащих артефактов появился, теперь мы всех спасем от мировой заразы.

— Да, — соглашается Брат, — это именно то, что необходимо сейчас людям. Только я тут почитал серьезные источники, где сказано, что бывает с такими лекарями и провидцами — ничего хорошего, в общем, нас не ждет. Будут в тебя трубки пихать, изучать, как собаку Павлова, под электрическим напряжением, пока сам с тоски не помрешь. Потом разрежут на кусочки и дальше станут изучать, все ради безопасности страны.

ГЛАВА 2

Некоторое время спокойно решаем, что лучше всего делать в сложившейся ситуации.

Обойти засаду почти невозможно. По шуршащим, высохшим от жары лесам по времени очень накладно получится, придется крюк наворачивать километров в пять. Место такое стратегически грамотное выбрали налетчики, явно местные абреки, знают тут все.

— Лучше сразу с ними правильно разобраться, чтобы за нами не бегали, — предлагаю я.

— Можно самим спрятаться, подождать, пока уйдут, — говорит Брат.

— Можно, но как-то стремно, — замечаю я. — Крутые Маги мы или нет? В конце концов! Покажем туземцам, кто главный в местных горах. Бремя белого человека, как это называется.

— Крутые, не поспоришь, — кивает головой Брат. — Да и стволами пора обзавестись в этом районе.

— Часто ведь придется пробираться туда-сюда. Может и так получиться, так что один автомат точно не помешает, — согласен я.

И мы идем к месту засады, заранее накинув мой купол на двоих. Не хочется рисковать ничем, тем более каким-то случайным выстрелом в голову.

Когда подходим к повороту дороги, из остатков придорожной канавы тут же появляются двое местных абреков.

У каждого «калашников» в руках, на голове темные очки и военные кепи натовского образца, остатки униформы серо-пятнистой, натовский «пиксель». Кажется, такая осталась здесь почти у всех мужиков призывного возраста.

Встают с двух сторон, давая насладиться нам своим грозным видом и направленными в живот каждому стволами.

«Когда вылезали из канавы, едва не упали оба на скользких склонах из-за поехавших тут же ног, вояки хреновы», — замечаю я.

Грузины, лет по тридцать пять-сорок по внешнему виду, патлы не стриженные. Похоже, деревенские местные мужики.

Командным голосом один бандит спрашивает что-то на грузинском, потом повторяет. Хорошо видно, что это такие понты просто для вида, как будто они не в курсе, кого именно здесь ждут.

Что просто пограничный наряд в засаде сидел, а нас они увидели случайно.

Они тут, типа, всегда по канавам сидят по такой-то жаре, а не красиво патрулируют на подаренной империалистами вездеходной технике с ветерком.

Это представление только для того, чтобы сделать вид, будто наш гид тут совсем ни причем и не ждет свою долю недалеко отсюда.

Потом быстро переходит на русский, совсем плохенький:

— Стоять, кто такой! Документ давай!

Видно, что взрослая и юношеская часть жизни прошла уже при полной независимости.

Понятно, абреки собрались прикидываться силовой структурой, чтобы ограбить нас под видом законности и правопорядка.

Только нам нет смысла с ними долго разговаривать. Тем более пока затворы не передернуты. Это радикальное действие еще впереди для устрашения и поднятия ставок в разговоре. Автоматы в руках даже без ремней, точно никакой казармой не пахнет, соответственно, абреки обязательно останутся полежать на дороге.

Да даже если бы были из настоящей структуры полицейской или военной, все равно сдаваться им никто не собирается. Не тот политический момент на дворе стоит, чтобы руки поднимать и о чем-то разговаривать.

Да и так открывать рюкзак я не собираюсь никому, пусть бы даже местный спецназ в полном составе тут оказался при танках.

«Пусть подумают с большим недоумением, что с ними случилось, и мечтают о мести. Может еще гиду нашему по рогам надают за такую подставу», — я приготовился вырубать разбойников.

Сам довольно точно бью маной в голову первому, голова откидывается назад, очки разлетаются, а он сам катится без сознания в канаву, оставив валяться автомат на остатках асфальта.

Здорово приложился головой о дорогу, крови не видно, однако, кажется мне, что со здоровьем у джигита теперь большие проблемы появились. Может даже не придет в себя теперь никогда.

Вроде и ударил на точность, а не на силу, только тут дело такое — все может случиться.

Брат не так точно попадет по второму, того откидывает всем телом, оружие летит за ним следом, но остается лежать на краю дороги. Я уже подхватил свой сувенир, Брат подскакивает и тоже поднимает калаш.

Кивает мне на валяющихся где-то в кустах грабителей:

— Будем? — намекая на обыск, но я отрицательно качаю головой и забираю автомат из рук Брата.

Он держит его совсем по-граждански, наверняка в армии не служил, потому что родители точно отмазали. Даже с предохранителя не снимет сразу. Нет смысла ему оружие доверять, еще перепутает что-то и пальнет.

Что там обыскивать? Сигареты и немного грузинских лари в грязных карманах?

— Пошли быстрее, пока настоящие погранцы не приехали, — говорю я, мы скорым шагом доходим по первых бетонных блоков на дороге.

Обходим их. И так еще два раза, после чего попадаем на территорию республики Южная Осетия, о чем сообщает примотанная скотчем картонка на столбе с осетинским флагом.

— Ну вот, основной этап закончен, теперь дойдем до города, по телефону не позвонить здесь, нет связи, — отмечает брат, мы топаем до первых домов городка Квайса, оставив один автомат под приметным деревом.

Второй с почти всеми патронами заворачиваем в полиэтиленовые пакеты и прячем под другим приметным деревом в кустах. Пусть полежит на всякий случай, возможно, мы тут часто будем появляться.

Здесь подходим к большому дому с огромным садом на окраине городка, дожидаемся хозяина, выглянувшего на лай собаки. Здороваемся, брат уже, как хорошо знакомый, я тоже знакомлюсь с нашим человеком на границе.

Садимся передохнуть и пообедать на веранде его дома, пока он уезжает забрать скинутый автомат, про который мы, конечно, ему рассказали.

— Пригодится в хозяйстве, — говорит он, посматривая на нас с интересом.

Похоже думает, что мы из российских спецслужб, переходим границу в этих местах нелегально. Поэтому не задает много вопросов. Теперь его дочка усиленно предлагает нам выпить еще чая, а хозяин, веселый пузатый осетин по возвращению наливает своей фирменной чачи и дарит пару бутылок на память хорошим людям.

ГЛАВА 3

Во Владикавказе я прожил два по-настоящему счастливых дня, никуда больше совсем не спеша и искренне радуясь всем достижениям современной цивилизации.

Просто гуляю по южному теплому городу, дышу полной грудью, радуюсь проезжающим машинам, даже несмотря на сильные выхлопы бензина, еще очень симпатичным девушкам в коротких платьях и юбках с загорелыми ножками.

Часто с огромным удовольствием ем полностью забытое на вкус мороженое. Ароматные и сочные персики из Грузии на каждом углу продаются. Витамины тоже постоянно добавляю в свой, побывавший два месяца в режиме «онли каша с мясом», организм.

Как только цингу не подхватил на Севере на таких высоких нагрузках?

Разительное отличие обычной жизни в наше время от очень даже богатой в качестве могущественного Мага при средневековье.

Понятно, в чью пользу отличие, тут никакого магичества не захочешь, когда нет рядом интернета и унитаза.

Ведь до самого освободительно-завоевательного похода на Север всю зиму в Асторе не сказать, что фруктами сильно баловался. Хранить их там всю очень долгую зиму не умеют, только запасенные овощи в ходу.

Тем более сахар очень дорогой, его везут из степей немного, в качестве местного подсластителя, жителями Астора только мед в основном используется.

Меда, правда, в Асторе хватает, да еще из Астрии много его везут по демпинговым ценам, но все не то.

Поэтому от души наслаждаюсь жизнью в нашем времени, отчетливо понимая, что больше пока не хочу ни в СССР, ни в средневековье. Вообще бегать и торопиться не собираюсь, как можно дольше, хочу только тюленить в комфорте и все.

Пока точно не хочу, а там посмотрим, вполне возможно, через годик-два и надумаю снова пройти путем Древних. Побывать в новом мире или все же навестить своих друзей, подруг и теперь уже моих детей в Асторе.

«Да, надеюсь роды у Гриты с Клеей пройдут без проблем, детки окажутся умненькие и здоровенькие, все в мудрого папашу ихнего», — улыбаюсь я, вспомнив, кто остался у меня в другом мире.

Лучше все же появиться там лет через шесть-десять и сказать: — А вот и твой папа, сынок! Величайший Маг и волшебник всех обитаемых и известных миров!

«Ну да, на безрыбье и рак — рыба!» — я так про себя все правильно понимаю.

Теперь, когда с помощью фузеи убиты последние сильные Маги Севера — такая полная и безоговорочная правда.

Вряд ли оставшиеся в живых Маги смогут сильно развиться, постоянно борясь за выживание. Да еще под пристальным вниманием города.

А что там в других мирах с магией? Да кто же его знает точно, поэтому буду пока так считать.

Если будет девочка или девочки, тоже обрадуюсь, однако мальчики в тех условиях оказались бы все же поинтереснее из-за возможного магического дара, передаваемого по рождению именно по мужской линии.

Принесет ли счастье магический дар моим детям — посмотрим на реальном примере. Вполне может испортить жизнь, такое тоже не стоит исключать.

Из-за ковида здесь много чего сейчас закрыто, однако много чего работает. Власти местные не так сходят с ума, как в столице нашей Родины и особенно за границами страны.

Со здоровым южным пофигизмом кладут с перебором на какую-то непонятную заразу, про которую столько шума.

И с которой так сильно требуют бороться центральные власти из далекой Москвы.

Посетил еще раз дорогую парикмахерскую, чтобы поправить достаточно кустарную стрижку из Южной Осетии.

Посидел два раза в местной частной бане хорошего уровня, чтобы пропариться и набрать немного потраченной на абреков энергии. Очень соскучился по теплу из парилки, поэтому провел в бане оба раза по четыре часа.

Соскучился именно за два последних месяца жизни в лесах и холодных Башнях Севера, засыпанных сверху донизу тленом умерших там в страшных муках людей.

В Асторе я почти каждый день парился в тогда еще своем личном хамаме, но походной бани при себе не оказалось, только термы позволяли иногда немного порадоваться жизни.

Что там еще долгой зимой делать с пользой для здоровья и чистоты тела? Не в ноуте же сидеть обывателям Астора.

«Эх, даже взгрустнулось, когда вспомнил свое детище и еще много чего оставленного в Черноземье. И много кого тоже», — загрустил я на минутку.

Вкусно ем в хороших ресторанах, посещаю магазины, купил себе солидно выглядящий чемодан на колесиках и еще немного одежды для поездки в поезде и для жаркой погоды. Особенно порадовался модным и хорошим шортам из Турции.

Также выбрал себе мощный ноутбук, чтобы меньше скучать в дороге. Еще почитать новости из земной жизни и свежее фэнтези про попаданцев, чтобы задуматься, не пора ли уже написать эпос про себя лично.

Хорошая идея, как мне кажется, можно со временем таким творческим делом заняться. Мне есть, что весьма правдиво рассказать будущим читателям.

Денег мне Брат оставил много, можно любые хотелки удовлетворять несколько месяцев. Картами он пока делиться не стал, за все плачу наличными, в том числе и за билет на поезд.

Ни к чему оставлять свои следы в банковской истории и записи в самих банкоматах. Когда он тратит деньги на жизнь в Питере и еще одновременно светится во Владикавказе с такой же темой. И с полностью такой же внешностью.

О такой проблеме мы уже с ним подумали, решили пока по возможности поменьше оставлять следов в оцифрованном сетевом пространстве.

Да и вообще, нужно хорошо помнить, что у меня в Питере ничего нет. Ни квартиры, ни бывшей жены, ни дочери, абсолютно ничего нет, как у только что рожденного младенца.

Есть только мои родители, которые про меня не подозревают, и еще Брат, который зато полностью в курсе.

Нет даже свидетельства о рождении и бережно сохраненной бирочки с маленькой ножки, с собой из своего прежнего имущества только свой паспорт, свидетельство на мою машину и еще права. Все настоящее, оригинальное, однако лучше такие документы никому не показывать из проверяющих. Карточки банков тоже сохранились на моем долгом пути домой, только денег мне по ним не выдадут уже нигде.

ГЛАВА 4

Понятно, что проехать оставшиеся сорок часов тихо и мирно с такими попутчиками у меня не получилось.

Без дальнейших ссор и выяснений личности.

Да я и не надеялся особо, слишком тесно здесь, и еще нагоняет себе попутчик как-то чересчур сильно, как я определенно чувствую.

Не такой парень этот Толик, чтобы не докопаться еще раз до мирно молчащего и уже проглотившего не одно оскорбление соседа.

Все-таки обязательно нужно ему расставить все точки над «и» окончательно, определиться с тем, кто тут мужик, а кто просто в штанах ходит.

Ну, то есть в удобных шортах по такой жаркой погоде.

— Ты, гляжу, сильно на мою девушку заглядываешься? — начал он, когда Света вдруг быстро собралась и убежала куда-то из купе.

После какого-то тихого сигнала от него, как я почувствовал отчетливо.

Дверь аккуратно закрыла за собой, а Толик ее еще и на замок защелкнул для надежности.

С намеком, что сейчас мне плохо придется, чтобы не убежал и не позвал на помощь никого. Чтобы приготовился много морально страдать и после насилия над моей личностью еще много извиняться.

Нагоняет прямо просто ужас на меня, а мне хочется смеяться на такие немного детские разборки в песочнице за чей-то куличик. Светкина высокая грудь не рожавшей девицы в такой роли выступает, хотя я уже научился на нее вообще не смотреть.

Ну, я чего-то такого и ожидаю, уже шесть часов после последнего оскорбления мы катимся по железнодорожным путям. Время идет медленно, я спокойно читаю очередную сохраненную фэнтези-книгу, а у парня подгорает, похоже, довольно сильно. Поэтому и наезд такой примитивный он мне выдает, ведь сейчас любой сгодится в этой ситуации.

«Есть у них что-то такое в багаже, за что лет двенадцать дают, как минимум», — понимаю я.

«Или просто убьют при потере товара. Возможно, очень страшной смертью, поэтому они на таком, уже мне хорошо заметном, нервяке и мандраже все время поджариваются», — делаю очередное предположение.

Я бы, честно говоря, постарался держаться подальше от подобных проблем, однако не получается. На Свету уже все шесть часов старательно не смотрю, но все равно предъява прилетела именно за ее откровенные прелести.

Поэтому я помолчал пару секунд, подумал, пора вопрос приземлить, пока дело дальше не зашло.

Терпеть притеснения и оскорбления еще тридцать часов я не собираюсь, пора поставить парня правильно постоять.

Поэтому отложил ноут на подушку, присел на своей полке и начал убирать стаканы и остальное добро со столика. Медленно так и тщательно убирать, готовя место для быстрого успокоения Толика.

Парень внимательно смотрит на мои хлопоты, потом ему это надоедает, он привстает со своего места и уверенно кладет свою мускулистую левую руку мне на плечо:

— Смотрел ведь? Признайся, сильно бить не буду тебя, чмошника!

— А чего не посмотреть? За посмотреть денег не берут, — нагло отвечаю я. — Если всем и каждому свою п…. сама показывает, там зачем отказываться от зрелища бесплатного? И на тебя, п…страдалец, внимание обращать?

Стол уже полностью пустой, несколько разложенных салфеток сделают приземление Толика немного мягче.

Хотя бы для моего человеколюбивого сознания. И для сохранности казенной мебели.

Обрадованный моими словами парень привстал совсем, схватил меня за горло и потащил наверх правой рукой, отводя левую для оплеухи.

Не думаю, что на долгие разговоры он меня поднимает, поэтому я махнул правой даже без добавления маны. От резкого подзатыльника парня согнуло, он как раз очень точно и громко бумкнул головой в твердую поверхность столика.

Столик удар выдержал, немного промявшись, а вот голова Толика нет, глаза у парня закатились, он сполз в проход между сидениями, хорошо еще ударившись челюстью о край столика.

Я специально не стал отправлять наглеца в стенку купе или бить об полку, чтобы звук удара и сильное сотрясение не донеслись до пассажиров в соседних купе. Не стоит привлекать их внимание такими провокационными звуками.

Уже обдумал такой вариант, как самый подходящий для бесшумного оглушения. На столик еще можно упасть, просто слезая с верхней полки, в конце концов. И очень сильно удариться любым местом, но лучше всего лбом для обширного сотрясения.

А поверхность стола вполне комфортная для того, чтобы товарищ надежно понял, что я могу выпить, когда захочу, и даже не стану его спрашивать ни о чем. И никаких рваных ран на нем не останется, что еще один из плюсов применения именно такого предмета обстановки.

Как бы он не хвастал своим ударом, который бьет всегда один раз. Теперь одного раза хватит уже и для него с полной гарантией. Никто в этом мире не перенесет мою плюху просто так, даже сам железный Майк Тайсон.

Когда через пару минут в купе проскользнула Света, несколько секунд наигрывая пальчиками на двери условный сигнал-предупреждение, Толик все еще лежит на своей постели.

Как вырубился сразу от мощного удара лбом, так и не пришел еще в себя до сих. Пришлось его поднять за одежду и положить на сидение.

«Ну, там и по затылку моей ладонью с усилением прилетело хорошо. Сотрясение точно будет, если есть, чему сотрясаться в его довольно симпатичной и внешне мужественной голове», — посмеиваюсь я про себя.

Я сам открыл купе и запустил признанный источник всех бед Толика.

— Что с ним? — не на шутку испугалась девушка, наклоняясь над телом парня.

Взгляд мой опять предательски скользит под шортики, потом под задравшуюся маечку, тогда я спокойным голосом отвечаю:

— Споткнулся и об стол лбом ударился, потерял сознание.

Девушка хлопочет над напарником, брызгает ему водой из бутылки в лицо и трет щеки.

Я попозже ей весомо так сказал, улучив момент в ее хлопотах:

— И тебе одеться нужно, Светлана. Хватит тут своей грудью передо мной бесстыже так размахивать! Он из-за этого и упал, ведь очень переживает за твой проститутский внешний вид. Не нужно больше так парня заставлять нервничать, как блядь последняя!