Маг 7

ГЛАВА 1

Все-таки я молодец, что оставил кольчугу в тайнике на этой стороне, бросил невозвратно, можно даже так сказать.

Но нам и двух арбалетов за глаза хватает, чтобы очень тяжело подниматься в горы. Кольчуга там осталась самая простая, и моя жаба ни разу не квакнула, когда я засыпаю ее землей вместе с местными деньгами и остальным барахлом.

Весьма комфортно и очень кстати получилось, что ночь на большой высоте мы провели около солидного костра, вполне нормально спали, акклиматизировались и утром со свежими силами рванули вперед. Но ведь нагружены мы теперь побольше обычного, особенно дровами, поэтому идем очень медленно.

Клея меня слушается беспрекословно, похоже, убедительно сыгранная роль непробиваемого доминатора в верхнем селении и на нее произвела серьезное впечатление.

Теперь мы находимся на моей территории, в отличии от Сатума, где она изначально оказалась в лидерах. Я ее придерживаю, чтобы не спешила, потому что второй перевал нам придется все равно преодолевать с завтра утра.

Он самый сложный и опасный, не зря там скелет валяется, как зримое предупреждение торопыгам.

— Лучше не терять силы, все равно придется ночевать на этой стороне, требуется спокойно найти хорошее укрытие от холода и ветра, — говорю я ей.

Пока в горах поздняя весна, лучи Ариала неплохо уже пригревают, снега и льда стало наглядно поменьше, но еще вполне хватает, чтобы нам сильно мешать в продвижении.

Я, конечно, тут зимой не ходил, ведь это вообще невозможно. Зато теперь твердая корка наста хорошо нас держит, только в сильно затемненных местах можно увидеть, до какой высоты доходило снежное покрывало в горах.

Явно выше нашего роста, и это снег всяко немного уже подтаял.

Кроме теплой одежды и трех плащей, мы несем еще одеяло, которое я прихватил у Изауры, не слишком плотное само по себе, но зато широкое. Все равно такого у меня не оказалось в тот раз, оно бы очень облегчило мне одинокие ночлеги. Все-таки такая вещь сильно защищает от потери тепла и леденящего холода снаружи, гораздо лучше работает в роли защитный буфера между нашими телами и воздухом гор.

Заодно проверю, насколько теплее спать с теплым и живым человеком, если прижаться друг к другу хотя бы спинами и согревать свое убежище от мороза общим дыханием.

Когда я приметил подходящую глубокую и широкую расщелину среди скал, то сразу остановился, сказав, что будем ночевать здесь, пусть до наступления сумерек еще пару часов., а девушка хочет идти до конца.

— Мы сможем пройти еще немало пути и быстрее окажется на той стороне! — упирается она.

Явно хочет, как можно быстрее, оказаться уже внизу, ледяные скалы действуют на нее пугающе.

— Клея, мы лучше пораньше выйдем с первыми лучами светила, зато уже с гораздо меньшим запасом дров. Но хорошо выспавшиеся и отдохнувшие, как следует. Я накрою парой плащей наш домик на сегодня, здесь удобное место для такого полога, а ты начинай разводить костерок, я наколю щепы, потом мы сварим кашу с сушеным мясом. Очаг тоже сложу я, как требуется здесь, чтобы камни грели нас часть ночи, да еще уляжемся потом на само костровище, никакой холод нам окажется не страшен.

Это, конечно, очень оптимистичное заявление, ведь наглядно чувствуется, что сейчас температура воздуха на пару градусов пониже, чем я раньше ощущал той осенью.

Но, мне кажется — иди мы через перевал вчетвером с братьями и неси на себе в два раза больше дров — вообще оказалась бы достаточно легкая прогулка.

Только такого радостного события не случилось, братья, ее друзья детства, погибли, поэтому Клея сейчас такая задумчивая, гоняет в голове, наверняка, что можно было сделать, чтобы парни остались живы.

Я отношусь спокойнее к жизни и смерти, ведь того, что случилось, уже не изменить. Хорошо, что мы победили в схватке, смогли похоронить братьев на кладбище в нормальных могилах, священник теперь даже знает их имена.

А ведь могли все сами на том берегу остаться, валялись бы сейчас страшными, распухшими кусками мяса под лучами светила. Если бы я заранее не почувствовал, что нам грозит от таких соседей.

А я бы снова ожил на столе, только Клею не привел бы к брату никогда. Тогда даже рассказывать ничего не стал бы про нашу трагическую неудачу, лучше пусть думает, что его сестра по-прежнему жива.

Как раз сейчас все два часа готовились к отбою, сварили кашу и чай успели заварить, расстелили мои кожаные мешки, набитые тряпьем, на присыпанное камешками место костра, обложили их по кругу нагретыми камнями. Потом я из копья и плащей сделал нам настоящую крышу, привалив его конец камнями. Так что она нависает над нашей постелью с перекинутыми через копье пару плащей, прикрывающих сверху от совсем ледяного воздуха. Мы надели все, что налезло на нас, накрылись одеялом и еще одним плащом сверху, прижались друг к другу.

Так проспали до самого утра, только меняя положение несколько раз за ночь. У того, кто греет спину напарника, сильно мерзнет своя спина, приходится постоянно переворачиваться по очереди. Но так все равно оказалось гораздо легче переносить лютый холод, одеяло спасает по-настоящему, тепло соседа помогает спать, а не мучиться каждую минуту. На самом деле гораздо легче спать вдвоем, когда хоть одна половина твоего тела находится в тепле, а только вторая неумолимо замерзает.

Встали с первыми лучами Ариала, тут обозначилась одна небольшая проблема. Клея оказалась той еще засоней в условиях высокогорья и никак не соглашается вылезать из-под одеяла на мороз. Я пока развел костер, снова обложив очаг камнями и накрыв плащами расщелину полностью, нагрел снег в котелке, заварил местный чай, прихваченный девушкой еще из своего дома.

Заодно прикинул остаток дров и расслабился, пока нам хватает на две ночевки с большим избытком. Если немного ужаться в их расходовании, то хватит на три уже не такие теплые ночи.

Все же дополнительный груз, те десять-двенадцать килограммов дров, которые смогла нести девушка, помимо своих вещей и арбалета, очень помогают проще смотреть на пронизывающий холод. А тепло, вырабатываемое двумя телами, делает ночлег уже не таким экстремальным. Большую часть ночи на нагретой земле получается проспать вполне комфортно. Да еще одеяло отлично сберегает тепло, в отличии от плащей, которые с такой задачей не справляются вообще. Они защищают только от ветра и то, совсем относительно защищают.

ГЛАВА 2

Наверняка, чертова зверюга пришла на наши веселые и громкие крики на перевале, поэтому дальше идем, стараясь не шуметь. Внизу перевала попалась одна зверюга, но наверху может найтись еще вторая, никто не знает точно, как они делят свои охотничьи угодья. Наверху на снегу никаких следов животных не видно, места совсем безжизненные.

В родных Клее землях о таких Зверях слыхом не слыхивали, многочисленные дворяне всех давно перебили, скорее всего. Поэтому слов и эмоций у девушки набралось на всю дорогу, но я попросил ее молчать по возможности, чем очень расстроил зайку, собирающуюся вывалить на мою голову кучу разных вопросов.

Когда пришло время располагаться на ночлег, я уже довольно долго пытаюсь найти в этих безжизненных местах хоть что-то, отдаленно похожее на расщелину. Снег везде лежит, хорошо, что не по пояс, но по колено, очень мешает быстро идти и выматывает серьезно. Еще приходится каждый шаг проверять опору под ступней и только потом переносить тяжесть на нее. Мне в таком деле очень копье помогает, Клея идет сзади по моим шагам.

Но уже за пару часов до темноты я оказался готов упасть в любую ямку и замереть без сил.

Впрочем, как сама Клея, спотыкающаяся на каждом шагу, теперь уже молчащая из-за отсутствия энергии на расспросы и учебу…

Была у меня отчаянная мысль — из последних сил рвануться и перейти перевал, но при здравом раздумье я не решился на такой подвиг, попахивающий безрассудством. Мы можем оказаться среди сплошного снега в полной темноте, тогда придется копать в снегу норы, чтобы не замерзнуть. В горах укрытие следует искать не в последний момент, а сильно заранее, ведь очень много от него зависит.

Пока у нас дров с запасом и нестрашно, если найти место без снега или сделать его таким. И я в итоге нашел скальный навес, из-под которого выгреб весь снег, потом разложил дрова в собранном из валяющихся вокруг в большом количестве камней очаге.

Пока повеселевшая Клея разжигает огонь, я пристроил сверху, на навесе, пару плащей, прижал их найденными под навесом камнями, чтобы не сдуло. Пришлось пристроить с десяток хороших булыжников. Нижние края плащей придавил снегом, теперь у нас образовалось почти изолированное от улицы помещение, где мы можем перебираться только на четвереньках и сидеть наклоняясь. Зато прогрелось оно довольно быстро за счет маленького объема, да еще дров мы не пожалели, прогревая место для будущего ночлега.

Я сказал, что завтра точно пройдем перевал, спустимся вниз к спрятанному арбалету, а уже к вечеру доберемся до сухого места в кустарнике.

— Поэтому дрова можно не жалеть, если только всего пару поленьев оставить, чтобы чаю горячего попить в обед и вечером.

Хорошо, что удалось с Кортом с помощью арбалета и копья справиться, я уже собирался его маной бить, если ситуация окажется совсем безвыходной. Как она подействует на расстоянии в десяток метров — я не знаю, нужно будет проверить при случае.

Может прыжок Корта я бы смог сбить с траектории, а падение с высоты на неровные, отвесные камни и для такого великолепного хищника, как Зверь, окажется весьма плачевным.

Лапу там вывихнет, хотя бы?

Взгляды, которые теперь кидает на меня Клея с самого утра и особенно после спасения на подъеме, определенно говорят, что девушка, соблюдавшая полный нейтралитет при влюбленных в нее братьях, теперь сделала свой выбор, поэтому следующую ночь просто так мне не пережить.

В смысле, или придется плыть по течению, или сурово отказываться, рискуя обрести врага на всю жизнь.

Как в голове Клеи уложится мое нежелание признать ее своей женщиной — трудно сейчас сказать.

Думаю, что совсем не привыкла девушка к каким-то отказам.

Но отношение точно изменится на недружелюбное, даже Гинсу сестра правды не скажет. Зато на неизбежном допросе местными асторскими спецслужбами может всплыть мой непонятный ей рюкзак, умение разводить огонь без кремня и даже тот случай, когда я заранее всех разбудил, ожидая ночную атаку бандитов.

Только хорошим слухом такое не объяснишь, а такой зацепки хватит, чтобы начать новое следствие по мне.

Даже если то старое закроют, во что я пока не особо верю.

В общем, знаменитый мэм про ответ за тех, кого приручил — в наглядном действии.

Убегать — некуда, объяснять что-то об оставшейся полгода назад в Асторе подруге — нет никакого смысла, остается только одно — расслабиться и просто плыть по течению.

«Такое наше обычное дело, мужское. Я, в общем-то, где-то глубоко внутри себя полностью за!» — хорошо понятно мне.

Клея жила с сожителем безо всякой любви, но была вынуждена хорошо подстроиться, как бы ей тошно не оказалось притворяться под его жестким контролем. Сейчас она может располагать своими чувствами или просто телом, как ей вообще захочется, чтобы почувствовать свободу для себя самой. Избавиться от ужасных воспоминаний, как минимум, от смертей своих друзей и страха, что нас все-таки догонят.

И отказать ей сейчас в такой малости, как немного тепла и ласки — выше моих сил. Еще пора ее однозначно делать моим человеком в Асторе, который будет хотя бы уверенно молчать о моих сомнительных вещах и умениях на допросе.

«Грита пока далеко, с кем она живет или еще ни с кем не сошлась, этого я не знаю», — признаюсь себе.

Как не знаю еще, смогу ли я сам вернуться в Астор для полноценной жизни.

Клоя передала ей, что она свободна, я исчез без объяснений и разговора напоследок, так что надеяться особо не стоит, что меня при встрече узнают и не пошлют подальше. Она осталась не так уж одинока, приятели мои теперь за нее горой — и Гвардия, почти вся, и поклонники многочисленные.

Свято место — пусто не бывает.

Один у меня возможный шанс — девушка очень не любит, когда ее зажимают. Привыкла, особенно при жизни со мной, современным таким мужчиной, к свободе и уважению своего мнения, поэтому вряд ли свяжется с мужиком-собственником. А здесь пока все мужики такие без всякого исключения.