Мажор. Его неприступная девочка

Глава 1

КИЛЛИАН

Обычно в начале лета в Испании погода не столь переменчива.

Раскатываю рукава рубашки, пытаясь хоть немного согреться. Здесь, на крыше "Хилтона" внезапно поднявшийся ветер ощущается особенно жгуче. Теперь я горю весь - от дикой боли, поедающей душу изнутри и от этой проклятой непогоды, заставляющей коченеть снаружи.

- Стой! Не двигайся, - взволнованно выкрикивает молодая женщина за моей спиной, - прошу, не делай этого!

Замираю от её мелодичного голоса. В полушаге от высоты в двадцать пять этажей.

Криво усмехаюсь, догадавшись что обо мне подумала дамочка.

Нет, детка, я не для того чтобы прыгнуть взломал кодовый замок на техническом этаже и разгуливаю по крыше. Просто поразмышлять решил. Побыть один на один со своим горем.

А вот ты тут как оказалась и зачем?

- Прошу, больше ни шагу! Слышишь? - произносит на полтона тише и её переливающийся полушёпот врывается в моё существо, как солнечный свет для бредущего в темноте.

Очень волнующий голос.

- Не надо, парень, - стук шпилек по плитке становится всё ближе. Осторожно подходит. Медленно. Чтобы не напугать. - Я постою рядом, ты не против?

Пожимаю плечами, вглядываясь в размытые огни ночной Барселоны.

- Как тебя зовут? - а это уже совсем близко. Справа от моего плеча.

Начинаю разглядывать незнакомку снизу вверх: серебристо-зеркальные туфли, явно от одного из дорогих и немало известных дизайнеров. Длинное белое платье с просто сумасшедшим вырезом, открывающим стройную загорелую ногу до самого верха бедра.

- Я - Елена, - представляется первая, устав ждать ответа от меня.

Поднимаю взгляд на её лицо и меня чуть пошатывает. Вполне возможно от приличной порции спиртного, выпитого в баре, но сдаётся мне, что всё-таки от невероятной красоты девушки.

Никогда таких не встречал.

Тонкие черты лица придают ей холодного аристократического шарма, а огромные глаза и по-детски пухлые, накрашенные красным губы создают обратный эффект.

Чувственная и юная. Утончённая и строгая.

Разворачиваю к незнакомке корпус и её изящные пальчики цепляют меня за запястье.

По телу, начиная от этого места пробегает волна удовольствия.

О Боги!

Меня сто лет так не пробирало от простого и незатейливого прикосновения.

- Всё. Я тебя держу. Держу. Я не дам тебе упасть. И лучше, давай отойдём от края. Хоть немного.

Смешная она. В этой миниатюрной фигурке веса вдвое меньше моего, а говорит, что держит.

Такого раскаченного как я борова вряд ли бы кто-то удержал, реши я действительно прыгнуть.

- Может скажешь, как тебя зовут? Я представилась.

Пробует несмело улыбнуться, а я глаз не свожу с её чувственных губ.

Сладкая девочка. Ягодная. Яркая. Невозможно насмотреться. А ещё хочется бесконечно слушать этот голос. Дурманит почище выпивки.

- Не отойдёшь значит, - кивает на обрыв.

- Давай так, - приходит в голову сумасбродная мысль, - я отойду на два шага, а потом мы с тобой поиграем.

- Поиграем? - удивлённо округляет глаза. Выражение такое невинно-напуганное. И меня окончательно ведёт от этого.

- Ты как сюда проник, лучше скажи.

Замечаю её любопытный взгляд, внимательно изучающий мои татуировки.

Я привык, что окружающие рассматривают меня как картину, но обычно быстро отворачиваются - неловко пялиться.

Елена же делает это долго. И, похоже, без стеснения.

- Смотри, я отхожу, - два шага вперёд спиной. Теперь я уже на достаточно безопасном расстоянии от пропасти. И, готов поклясться, Елена сейчас вздохнула с облегчением.

- Сама лучше скажи зачем ты здесь. Одна… Ночью.

Сдержанно улыбается в сторону обрыва. Как будто ей неловко.

- Скажем так… Просто ужин не задался.

Значит, непростая она. Обеспеченная, раз может позволить себе космические цены ресторана “Хилтон”. Или её мужик.

От этого предположения настроение снова заметно портится.

Делаю ещё один небольшой шаг назад.

- Смотри, мы уже играем, а ты даже не заметила этого. Несложно ведь, правда?

И пусть я покажусь ей душевнобольным. Она и так уже не лучшего обо мне мнения. При помощи этой игры в вопросы я планирую выведать как можно больше информации об этой сногсшибательной незнакомке.

- Разве?

- Да. Про “правду или действие” знаешь? - стреляю в неё взглядом от которого раньше млела любая девчонка в радиусе десяти метров.

Но эту особу не пробирает. Ни капли.

- Слышала, конечно, но, знаешь, не стоит…

Делаю широкий шаг обратно к краю крыши, отчего девушка снова подлетает ко мне и хватает за руку.

Глава 2

- Хм! Главный комиссар Елена Лакаста, - стучу пальцем по матовой металлической табличке на двери кабинета. - Новенькая? Раньше тут комиссар Пэйро сидел.

- Сидят тут другие, а мы работаем, - открывает передо мной дверь и мотает головой в сторону простого деревянного стула с жестким сиденьем. - А ты, смотрю, тут завсегдатай, Гальярдо.

Это она только что в бумагах, лежащих на её столе мою фамилию прочла.

Кривлю губы, наслаждаюсь изгибом бедра Елены, облокотившегося о край стола.

И когда только в форму успела переодеться?

- А на крыше ты была нежнее. Куда весь романтический настрой делся?

- Гальярдо! - рявкает, расстреливая меня взглядом. - Ты отдаёшь себе отчёт, где находишься и с кем разговариваешь?

- Ты права. Я бы предпочёл остаться на крыше и продолжить наше многообещающее знакомство, но… жаль, жаль.

Пытаюсь развести руками, которые всё ещё держат стальные браслеты.

- Ты же понимаешь, что я могу упечь тебя сюда…

- Максимум на трое суток. За мелкое хулиганство, - скалюсь, давая понять, что я не такой уж и профан в законодательстве. Забавляет меня её деловитость. Девчонка же ещё, а уже у-ух! Главный комиссар!

- Не только. Не забывай про оскорбление стража порядка! Ладно, - садится напротив, на пару секунд устало подперев голову рукой. - Для чего ты полез на крышу, Киллиан?

Отворачиваюсь. Не моргаю, проходясь взглядом по металлическим ретро-жалюзи на окнах.

- Я часто туда прихожу, вообще-то.

Понимаю, что рою могилу, в которую вот-вот меня столкнут её холёные нежные ручки.

Всё глубже и глубже копаю. Но, остановиться сложно. Мне нравятся эмоции этой очаровательной девушки. Когда бесится, она ещё краше.

- Если мы не перейдём к конструктивному разговору, то я позову охрану, Гальярдо, и твоё пребывание здесь составит самый максимальный срок.

Трое суток.

Хмурюсь, стараясь успокоить бурлящую кровь. У тебя нет этого времени, Кил. Остынь.

- Ну так как? Будешь отвечать на вопросы? Для чего ты взломал замок и вторгся на запрещённую территорию?

- Это будет занесено в протокол? - вот теперь я серьёзен. Мысли о смерти Начо накатили с новой силой. Словно наждачкой по сердцу.

Вместо ответа захлопывает моё дело и откладывает в сторону шариковую ручку.

- Сегодня погиб мой друг. Начо…

- Вельтран, - продолжает за меня Елена. - На запрещённых ночных гонках. Слышала в новостях.

Стучу кулаком по столу, стараясь таким образом сбить душащую боль.

- И если ты закроешь меня на трое суток в камере, я… даже на похороны к нему не попаду.

Не моргает, внимательно всматриваясь в моё лицо. Что у неё на уме невозможно прочитать.

Жалеет меня? Или поражается каким неожиданным образом повернулся сегодняшний вечер?

- Тьяго! - кричит в итоге охране в коридоре. - Выводи! Готово!

Не проходит и пяти секунд, как на пороге появляется рослый крепкий парень.

Немало удивляюсь, когда он начинает ковырять ключом небольшой замок в центре моих “браслетов”.

Значит, я свободен?

Подаюсь назад. Наверное, слишком резко, потому что не успеваю достигнуть даже половины пути до стола Елены, как натыкаюсь на дубинку инспектора, перегородившего мне путь.

- Отставить. Подожди за дверью, Тьяго, - снова вздыхает девушка. - Ну что ещё, Гальярдо?

- И давно вы вместе со своим парнем?

Этот вопрос надоедливым комаром точил мне мозг всю дорогу до полицейского участка. Я видел её благоверного с бывшей соседкой из Кадакеса буквально пару недель назад. Не больше месяца, точно. Кто знает, может я ошибаюсь, и Елена начала встречаться с ним буквально вот-вот?

- Мы уже не на крыше, Гальярдо. Игра закончилась, - отвечает сухо, дождавшись, когда за Тьяго закроется дверь. - И на твои провокационные вопросы я больше не намерена отвечать.

Ну, как её убедить, что это важно?

- Я ведь мастер проникать на запрещённые территории. Кто знает, может завтра…

- Не пытайся меня запугать, - теперь она готова применить ко мне силу. Хватает за ворот рубашки, свирепея от моей борзости. - Со вчерашнего дня “Хилтон” и прилегающие кварталы - мой участок! Только попробуй сунуть туда свой нос! Ты же понимаешь, что сейчас я дала тебе аванс? Чтобы больше никогда не видеть твою задницу!!!

Задницу? Рано пока заглядывать настолько вперёд, дорогуша. А вот насчёт остального…

- Обещай, что больше никогда не пойдёшь в это место.

Снова меня ведёт от её сладкого, чуть мандаринового парфюма. Личико Елены настолько близко, что не получается не думать об ещё одном поцелуе.

Приближаюсь к её приоткрытым губам…

- Гальярдо!!!

- Хорошо! Хорошо! Просто пошутил! - отхожу назад, поднимая руки в жест капитуляции. - Обещаю, больше вы меня не увидите в этом месте, главный комиссар Лакаста.

Глава 3

Не выходит она у меня из головы.

Ни спустя сутки, когда мы колесим с лучшим другом по соседней Бельятерре в поисках виновного в смерти Начо. Ни после.

Три дня уже прошло, а меня всё не отпускает.

Я, как ведомый какой-то неосязаемой колдовской силой, сразу после похорон сажусь в машину и еду в сторону полицейского участка.

Всматриваюсь в окна, через которые просачивается свет ламп узкими полосками. Её кабинет. С этими дурацкими жалюзи.

И только когда освещение в окне Елены гаснет, а время на моих часах стремится к девяти вечера, понимаю, что… ни черта не понимаю, о чем собираюсь с ней говорить.

Девушка ведь ясно дала понять, что не заинтересована мной. Зачем я лезу?

Но, то что я почувствовал, когда мы целовались на крыше до сих пор бередит душу.

Сумасшествие какое-то!

Стискиваю руль, когда её эффектная фигурка в синем платье появляется в высоких входных дверях.

Никогда ещё не чувствовал себя настолько тупым и безнадёжным.

Ну, что я сижу? Нужно действовать!

Банально позвать на свидание? Или выдумать какую-то проблему, в решении которой срочно требуется её профессиональная помощь?

Чёрт! Больше часа просиживал штаны в машине и глазел на неё силуэт за окнами, но так ничего адекватного не изобрёл.

Кладу руку на рычаг двери и ровно в этот же момент из-за угла здания “вырастает” благоверный Елены.

Идёт, чуть пружиня. Всё такой же надменный хлыст, упакованный в дорогой “Brioni”, а за ним… черноволосое чудо в джинсовом платье. Девчонке лет семь.

- Мама! Мама! Смотри, что у меня… - тычет в экран своего мобильника, а я, оторопев от этой картины, выхожу из машины на ногах, ставших несгибаемыми палками.

Наблюдаю за счастливой семейкой, привалившись спиной к своей “альфа ромео”. В голове жужжат вопросы. И главный из них - а разве может быть у Елены такая большая дочь? Ей же самой на вид года двадцать два - три. И то с большой натяжкой.

А может это ребёнок хлыща?

Отворачиваюсь, мысленно взгрев самого себя за то, что лезу в чужую жизнь.

Мне-то какое дело, кто и кем там друг другу приходится и кто кому изменяет?

Не важно. Меня не должно волновать ничего, кроме себя самого. Ну и ещё огромной гасиенды в Кадакесе, доставшейся по наследству от небедного дяди.

Там дел навалом. Туда требуется устремить всё моё внимание.

Сажусь обратно в машину, стараясь не поворачивать голову в сторону счастливой семьи Елены.

Два часа пути, приправленных орущей на полную громкость “Rammshtein” и я в Кадакесе.

Зачем приехал, если ещё вчера решил найти в Барселоне опытного управляющего и отправить сюда, налаживать дела в поместье?

Сворачиваю. Однако, не на юг, а еду в направлении Plaza Frederic Rahola. Вдоль моря, к бару, в котором работает самая талантливая девушка-бармен. Гений в смешении сшибающих, как ураган коктейлей.

* * *

- Фелипа, повтори этот… свой новый… Как его… “заплетающийся язык”, - грохаю стаканом о дерево стойки. Так, что мужик лет пятидесяти слева от меня чуть подпрыгивает.

- Хватит, Кил. Выпивка сделала своё дело. Твой язык стал тряпкой, - хихикает, протирая пузатые бокалы для вина.

А Фелипа роскошная. Такая фигуристая… Забористая девчонка.

Это я так раньше считал. И это меня раньше от неё забирало. А сейчас я просто мысленно твержу всю эту чушь, как заводной болванчик.

Стараюсь убедить себя, что она не против прокатиться со мной после закрытия бара на пляж Es Piane, как мы обычно с ней делали пару лет назад.

- Фели, - стреляю взглядом по её обтягивающей униформе.

- Кил, я серьёзно. Тебе хватит, - забирает у меня пустую тару и шлёпает на стойку счёт.

- Я жду в машине, Фели! - громко прощаюсь, не поскупившись на очень щедрые чаевые и выхожу на улицу.

Вместе с солёным воздухом в голову ударяют совсем другие мысли. И девушка в них фигурирует тоже другая. Фелипа отходит на второй план.

Нет, даже на третий.

Потому что мой хмельной мозг вдруг резко вспоминает, что та самая бывшая соседка живёт всего в квартале отсюда. И меня как сам бес подмывает её срочно навестить.

Пять минут и я уже стою на окрашенном в ярко-красный пороге дома семьи Суарес.

Долблю кулаком в дверь, только смутно представляя какой меня тут ждёт приём.

Бывшие соседи люди достаточно дружелюбные и в ссорах мы никогда не состояли, но ломиться в чужой дом в час ночи…

Киллиан, ты всё-таки неисправимый эгоист.

Уже собираюсь уходить, когда на пороге появляется тётушка Трини.

Лицо пожилой женщины резко меняется на доброжелательное, когда она узнаёт своего ночного гостя.

- Киллиан?

Глава 4

Чертыхаюсь, поняв, что Элисия совсем не так трактовала мою одержимость её связью с мужем Елены.

- Киллиан? - переспрашивает, стараясь спрятать довольную улыбку. - Я всё равно уже порвала с ним.

- Да, мне пофиг, - отбрасываю руку в сторону и разворачиваюсь к проезжей части.

- А мне так не показалось, - женская рука нежно ложится на моё плечо.

Замираю. Я жду совсем других объятий. Совсем другой женщины. Той, что сейчас за сотни миль от меня. Несвободная. Замужняя. Неприступная.

- Пойдём в дом. Мне кажется, тебе лучше отдохнуть, прежде чем поедешь туда, куда собирался.

Вспоминаю про свой альфа-ромео, припаркованный у бара Фелипы.

- Мне нужно домой, - спотыкаюсь на последнем слове и кое-как удерживаюсь на ногах, схватившись за крепкие поручни, которые собственноручно приварил к крыльцу сеньор Суарес.

- Идём. У папы сегодня был день рождения. И мы готовили те самые рёбрышки с клюквенным сиропом. Помнишь, как ты их любил в детстве? - обвивает рукой за талию и ведёт на кухню.

Я в таком состоянии, что вряд ли способен сопротивляться чему бы то ни было: приглашению Элисии, её фирменным рёбрышкам. Да даже от ручек её не отказался бы, если б девчонка вдруг решила перевести наши отношения из ранга дружеских.

Во-первых, чисто физически не смог бы.

А во-вторых, хочется забыться. Кто знает, может качественный секс поможет смыть из мыслей чувственный образ Елены?

- Не хочу есть. - Выходит грубо. И особенно то, что я без какого-либо приглашения и промедления начинаю подниматься по старенькой лестнице семьи Суарес на второй этаж. Прямиком в спальню Элисии. Ну, или туда, где она раньше была. Лет десять назад.

- Кил, Кил! Не сюда, - разворачивает меня девушка. Заводит в тёмную, совсем небольшую комнатку с двуспальной кроватью, которую кроме как придвинув вплотную к стене, больше никак расположить и не удалось бы. - Здесь ложись.

Заваливаюсь прямо поверх стёганого одеяла в индейском стиле.

Голова начинает гудеть, как трибуны на гонках.

Перед глазами всё мелькает и несётся со скоростью света: дверь, невысокий деревянный комод и такое знакомое, но совсем не желанное лицо Элисии.

Или это тоже трибуны несутся?

Просыпаюсь и долго вспоминаю где я вообще.

Мне до такой степени не ясно моё местоположение, что не только комнату и дом не могу узнать, но и город не помню даже.

Шаркаю в незнакомый коридор и неожиданно сталкиваюсь плечом с чем-то пушистым.

- Кил! Ты меня так напугал!

Элисия!

Девчонка кутает волосы в большое розовое полотенце, а на груди запахнуто второе. Из душа вышла.

Вспоминаю события сегодняшней ночи. Довольно размыто выходит.

В памяти всплывает Фили и её божественные коктейли. И то, как припёрся к Суаресам с допросом.

- Мы… - приподнимаю бровь, пытаясь понять, как я далеко зашёл этой ночью в попытке забыть Елену.

- Нет. Мы, как и прежде, просто друзья, Киллиан. Я спала у себя.

Элисия улыбается, а мне кажется, что делает она это сквозь грусть.

Боже! Ну что меня сподвигло притащиться сюда?

- Твои родители ещё спят?

Кивает одновременно пожимая плечами.

- Лучше мне тогда свалить, пока твой отец не встал.

Давит короткий смешок.

- А тебе лучше больше не встречаться с тем женатиком, - наблюдаю, как девчонка меняется в лице. - Иначе расскажу о нём сеньору Суаресу!

Слава богу, на этот раз она не делает многозначительных намёков. Глаза девчонки не загораются от мысли, что я её ревную.

А может, я успел что-то рассказать Элисии про Елену? Ведь я был просто в лоскуты.

Нет. Нет. Не стал бы. Я отрубился, как только голова коснулась подушки.

Зато теперь…

А что теперь, Киллиан?

Поздравляю, ты укоренил позиции конкурента, а нужно действовать наоборот.

Нащупываю в кармане ключи от машины и молча машу рукой Элисии на прощание.

Я не должен лезть к замужней женщине. И единственное что могу для неё сделать доброго - так это поставить на место любовницу её мужа.

Елена же ко мне с добротой отнеслась.

Чёрт!

Что за бред творится в моей голове?

Вконец запутался.

Завожу мотор и откидываю верх кабриолета. Морской воздух приятно холодит горящие с похмелья щёки.

Замечаю тонкую розовую визитку, подсунутую под левый дворник и медленно вытягиваю находку.

“Ты козёл, Гальяно!”

А вот и привет от кинутой ночью Филипы.

Какое же я дерьмо, всё-таки.

Глава 5

- Сантьяго! Перестань толкаться! - резкий детский голос возникает будто из ниоткуда. Настолько неожиданно, что я роняю из рук кисть, черкнув тёмно-зелёную полосу там, где по задумке на заборе должно остаться белое место.

Чёрт!

- Сама ко мне первая лезешь! - упрямо выкрикивает в ответ мальчишка.

Да что тут за детский сад?

Поднимаю с асфальта кисть и оборачиваюсь в сторону переулка перед торцевой стороной студии, в которой мы готовим выставку.

В точку попал - целый детский сад.

Рассматриваю пёструю толпу малышни, высыпавшую из автобуса. Нет, я немного ошибся - это школьники, первоклашки, судя по росту. Экскурсия у них тут что ли? А они разве учатся летом?

- Ах, вот и вы! Отлично! Давно ждём, - встречает пару дюжин мелкого народца хозяйка выставочного зала.

- Леонор! - окликаю её, когда женщина проходит мимо. - Они точно ничего не перепутали? Выставка откроется только через три дня.

- Киллиан, - улыбается уставшими глазами. - Они тоже хотят поучаствовать. Ребята привезли свои рисунки, которые будут выставлены в отдельном зале. А ещё мы приготовили для них урок рисования с натуры и небольшой ланч с тостами и прохладительными напитками.

Господи! Куда я попал? На вечеринку тех, кому до десяти?

- Ладно. Мне забор доделать надо. - Отворачиваюсь, стараясь отвлечься от визгливого детского галдежа за спиной. Никогда не питал особой любви к мелким. Даже учитывая тот факт, что у моей старшей сестры Кэйнд трое отпрысков. Я с ними на “вы”, как говорится.

Макаю кисть в зелёный и добавляю синего. Намешиваю на палитре, пока не получаю нужный оттенок.

Зачем я только подписался на оживление этого забора? Вполне достаточно было бы тех семи картин, что я отдал на благое дело из своего старого. Агата так уговаривала, что сложно было отказать.

Или всё дело в том, что этот район патрулирует главный комиссар Лакаста и вполне может забрести сюда, - подначивает внутренний голос.

- К чёрту всё! - отбрасываю кисть на стол и падаю в стоящий рядом раскладной стул, параллельно заметив боковым зрением мелкую фигурку справа.

Разворачиваю корпус, рассматривая “кнопку” в светло-розовом платье. Она же в свою очередь рассматривает свой подол, заляпанный моей зелёной краской.

- Извини. Наверное, попало, когда я откинул кисть.

Мне становится действительно неловко перед ребёнком. В последние дни я стал слишком импульсивным и нервным. Долгое отсутствие тесного общения с противоположным полом, обычно, имеет такой побочный эффект.

- Ничего. Его всё равно уже пару раз поносить и станет мало. Так мама сказала.

Бормочет эти фразы, не отрывая взгляда от забора.

Не моргает, настолько впечатлена увиденным.

- Нравится? - встаю рядом с ней, пытаясь понять, в чём дело. Может с ракурса этой мелкотни моя мазня намного эффектней выглядит?

- Не то слово! Круто! Это всё вы нарисовали? - рассматривает стилизованных животных, словно возникающих из общего фона.

- Угу, - отпиваю воды из спортивной бутылки.

Мне скучно, совсем не хочется с кем-то нянчиться, хотя и льстит похвала мелкой.

- Меня Карла зовут. А вас?

Ещё и знакомиться надумала.

- Киллиан, - закатываю рукава рубашки, потому что девчонка теперь меня изучает, точнее мои руки, сплошняком татуированные портретами известных личностей. - Тебя, наверное, учительница потеряла.

- А вы здесь всегда работаете?

- Я здесь не работаю, - хочется закатить глаза от этого шквала вопросов.

- А почему тогда… А где вы работаете? - резко меняет суть вопроса. Видимо, ребёнку крайне интересно какую деятельность можно вести с такой необычной внешностью.

“Бездельником на данный момент” - приходит на ум. И, как ни кстати её учительница спасает меня от ответа.

- Карла! Ты куда пропала? - замирает, увидев с кем её ученица. - Карла! А ну иди сюда! Разве ты не знаешь, что нельзя разговаривать с незнакомцами? Тем более с…

Ну давай, давай! Скажи! С таким внешне аморальными и пугающими.

- Сеньорина Альберти, прошу пойдёмте. Это не незнакомец, это наш сотрудник. Киллиан Гальярдо. Он помогает нам с обустройством выставки. - Спешит к нам запыхавшаяся Леонор.

Взгляд молодой училки смягчается и она, подхватив свою маленькую подопечную за руку, отправляется в сторону главного здания.

- Нарисуйте ещё сову, Киллиан! А лучше три! - советует напоследок юный “эксперт”.

- Кстати, сеньор Гальярдо, - останавливается около меня Леонор, - мне неудобно просить, вы ведь и так уже столько для нас сделали…

- Говорите, Леонор. Я же помогать сюда пришёл, поэтому к вашим услугам.

- Правда? Было бы просто прелестно. Наш натурщик…

Подождите, что??? Ну уж нет!

- Наш натурщик только что позвонил и сказал, что не сможет приехать. У него форс-мажор с машиной. А детям обещали урок рисунка человеческой фигуры.

Глава 6

ЕЛЕНА

- Как экскурсия, солнышко? - поправляю кудряшку, выбившуюся из причёски дочки.

Нажимаю кнопку активации мотора, но машина глохнет. Со второго раза только заводится.

Странно, новая ведь. Не прошло и двух месяцев, как Октавио её купил.

Хотя, что удивляться? Я и сама сегодня, как развалюха. С утра не в своей тарелке. ещё и изжога мучает. Вот и техника перестала слушаться.

- У нас был урок рисования! с натуры, мам! - возбуждённо выдаёт Карла и в два счёта выуживает из своего рюкзачка шоколадный батончик. Откусывает приличную часть.

- Эй! После обеда, юная леди! - в очередной раз пытаюсь привить ей здоровое питание, параллельно карауля пустое место в потоке машин.

- Да, нас покормили в галерее. Сэндвичами, - машет ручонкой и нечаянно задевает шоколадным яством обивку двери. - Ой!

- Ничего. Почистим.

Встраиваясь в вереницу автомобилей. Странно, что в такой ранний час уже пробки.

- Мам, ты лучше спроси, что мы рисовали! - заметно веселеет Карла.

- И что же вы рисовали, детка?

- Дядьку! - как-то странно хихикает, отчего мне кажется, что это шутка.

- Дядьку?!

Энергично кивает, старательно пряча за улыбкой новые зубы, которых вдруг стала сильно стесняться.

- Ну-ка, расскажи, что там у вас за дядька был.

- Он клёвый. Прикольный. И не такой как все.

- Да ну? И что же в нём такого особенного?

- Он художник. А ещё весь в татуировках. Прям весь, мам! Даже руки и шея!

В горле неожиданно начинает першить, как будто туда песка насыпали. Прокашливаюсь и торможу на светофоре. Воображение машинально рисует перед глазами уже знакомый образ: парень в чёрной рубашке на краю крыши. Дерзкий, пьяный и безумно наглый. И такой дурманяще притягательный, что после одного его поцелуя я засомневалась во всём своём интимном опыте, полученном за годы семейной жизни. Да что перед самой собой-то скрывать? Муж никогда так меня не целовал! Даже в первые месяцы после знакомства.

- Ма-ам! - нараспев тянет Карла. - Ты меня совсем не слушаешь!

- Извини, задумалась, дочка.

- Я говорю, я рисунок забыла в галерее.

- Рисунок?

- Ну да! Того самого дядьки! Я хотела его дорисовать дома и потом отдать на благотворительность.

Улыбаюсь тому, насколько Карла прониклась проблемами обделённых детей. Добрая у меня девочка, отзывчивая.

- Чтобы развернуться, нам придётся проехать ещё два квартала, - прикидываю вслух. - Сейчас перестроюсь.

- Не надо, мам! Ты тут припаркуйся, я сбегаю.

Смотрю в зеркало заднего вида. В принципе, вариант. Мы проехали-то всего метров триста, не больше.

Ныряю в парковочный карман и разблокирую двери.

Не проходит и пяти минут, как Карла возвращается обратно с развивающимся в руке листом А3.

- Смотри! Я же говорю он клёвый! - тычет мне своё творчество чуть ли не в лицо.

Разглядываю яркие, слегка подтёкшие краски, наложенные на довольно обобщённый человеческий силуэт.

А что ты хотела увидеть, Елена? Портрет парня, поцелуй которого помратил твой рассудок и вызвал бурю в стакане скучной семейной жизни? Того самого Киллиана Гальярдо, который слишком уж зачастил в твои сны? Совсем постыдные сны для замужней женщины, кстати.

- Ну, и как же зовут вашу модель? - взгляд почему-то не хочет отрываться от рисунка дочки.

- Ой! А я и забыла! - прикладывает маленькую ладошку к губам и тут же, справившись с досадой, запихивает остатки шоколадки себе в рот.

- Ты уверена, что у него татуировки-кошки?

Отрицательно мотает головой.

- Я не знаю. Там столько всего, что я не успела рассмотреть. А потом он вообще с длинным рукавом позировал.

Понятно. Что ничего совсем не понятно.

- Ну и ладно. Главное, что рисунок получился с характером.

- С характером это как?

- С душой нарисовано, значит, - снова трогаюсь, пытаясь продышать неприятную резь в желудке.

- Конечно! я ведь очень старалась! А почему, кстати, папа за мной не приехал? Он же обещал, что мы сходим в пиццерию.

- Папу неожиданно вызвали в Мадрид, солнышко. Он уже, наверное, в самолёте, - хотелось бы мне самой верить, что муж действительно в срочной командировке.

- И когда он вернётся? - делает кислое выражение лица. И у меня в душе всё переворачивается, потому что уже третий раз подряд Октав нарушает данные дочери обещания.

- Должен завтра вечером, мой сладкий. Если…

- Если не случится форс-мажора! - И вот она уже заговорила отцовскими фразами.

- Такова взрослая жизнь, что поделать? Ну а в пиццерию мы с тобой и без папы сможем съездить. В “NAP” прокатимся?

Глава 7

Час в пиццерии, приправленный ещё одним, полных детских криков с развлекательной площадки и я окончательно расклеиваюсь. Чувствую себя, так, словно попала под танк.

- Мам, а давай сейчас поиграем в “уно”? - Карла, в отличие от меня, полна сил и оптимизма.

- А давай лучше позовём Бьянку, дочка? Что-то у мамы голова разболелась.

- Бьянку!? Ура! Давай! Давай! - глазки Карлы загораются при упоминании нашей няни-соседки.

Едва успеваю припарковаться, как она выскакивает из автомобиля и бежит в дом. Наверняка, в свою комнату, чтобы заранее подготовить игру.

Звоню Бьянке и иду в спальню, чтобы переодеть платье-футляр на что-то более свободное. Плотная костюмная ткань неприятно впивается в тело. Как будто мало стало.

Тянусь к вешалке с домашним комбинезоном и обнаруживаю неожиданную находку у себя на туалетном столике - ярко-розовый карандаш для губ. И он однозначно не мой.

Сердце на долю секунды замирает. Кто мог зайти в нашу супружескую спальню и оставить тут это?

Стараюсь не думать о самом жутком варианте. В прошлом мой муж уже давал мне поводы для сомнений в его верности. Но… Как-то выкрутился и усыпил мою бдительность.

Глубоко вздыхаю и беру в руки карандаш.

Ещё до замужества я знала, что Октавио слишком падок на женщин. Не упускает случая пофлиртовать. И хотя, мужа не назовёшь писаным красавцем, есть у него особый мужской шарм. Плюс язык подвешен, как надо.

Предполагала ведь, что будет гулять налево, когда выходила замуж. И всё равно согласилась на этот брак. Хотя что говорить? Выбора особого мне тогда не оставили.

Убираю находку в ящик и натягиваю чёрный, лёгкий комбинезон.

Да с чего я вообще решила, что Октав мне изменяет? И даже, если бы так, вряд ли бы он опустился до такой степени, чтобы привести другую женщину в наш дом. В мою постель!

Расчёсываю волосы, поражаясь, что мысли о возможной измене мужа не вызывают у меня ни паники, ни ревности. Почти всё равно стало. Почти.

А ведь буквально лет пять назад мне казалось, что я его в конце концов полюбила. Ну, тоже почти.

Спускаюсь в гостиную, в которой уже уютно расположились Бьянка и Карла за игрой.

Подзываю няню, пока не решив, как задать этот странный, мучающий меня вопрос.

- Добрый день, сеньора Лакаста! - белозубо улыбается девушка.

- Я же просила называть меня просто Елена. Не такая уж и большая у нас разница.

Стараюсь выглядеть беззаботно и непринуждённо.

- Идём наверх. Отдам тебе карандаш, который ты забыла у меня на туалетном столике.

Бьянка замирает. Улыбка сползает с её лица.

- Карандаш? Какой карандаш? Вы наверное что-то путаете. Я даже не знаю, где ваша спальня. Никогда туда не заходила. Знаю только, что это одна из комнат в правом крыле дома.

Разводит руками, а на лице недоумение.

Вижу - не врёт. Бьянка вообще девушка очень скромная и тихая. И, если честно, этот кричащий розовый совсем не вяжется с её обычным легким макияжем.

- Ладно. Я… просто… Точно! Я же сама купила его пару недель назад и забыла! Хотела попробовать новый яркий цвет на нашу годовщину с Октавом, но к платью больше подошёл красный. - Придумываю на ходу.

- Кстати, это платье просто бомба, сень… ой, простите, Елена! Видела ваши фото в сети. Такая шикарная вы в нём! - снова веселится девушка.

- Спасибо, Бьянка, - похлопываю её по плечу. - И давай на “ты”, договорились?

С охотой кивает и возвращается к заждавшейся поиграть Карле.

- Я к себе, девочки. Вздремну немного. Если проголодаетесь, то марш на кухню к Джаре.

Поднимаюсь в спальню и с ногами залезаю под плед. Последние ночные дежурства были слишком тяжёлыми. Я вымоталась. И больше в моральном плане. Сегодня ночью меня чудом не ранили - Андреа во время прикрыл. И сейчас я, как никогда близка к тому, чтобы согласиться на уговоры Октавио и уйти в бессрочный отпуск.

Одно останавливает - я хочу быть самодостаточной, а не домохозяйкой, зависящей от мужа.

Сон, о котором я мечтаю с восьми утра, никак не идёт. Потому что мысли так и крутятся около этого злосчастного карандаша.

Тянусь за телефоном и набираю сестре.

- Привет-привет! - в голосе веселье. А во рту явно тоже что-то находится. Ест что ли?

- Привет, Эстела! Приятного аппетита!

Моя позитивная сестра всегда заставляет улыбнуться. Даже так, находясь по другую сторону телефонной линии.

- А я не ем. Я… выпиваю! - растягивает это слово, как будто сообщила о грандиозном событии.

- Выпиваешь? В два часа дня?

- Это у вас два, а у нас... Сколько, Джо?

Джо? Ну-ну, что там за Джо у неё?

- Половина седьмого, - воспроизводит то, что сказал красивый мужской голос на заднем плане. - Мы на Шри-Ланке, сестрёнка. Так-то!

Глава 8

КИЛЛИАН

Чиркаю карандашом по натянутому на раму холсту. Нервы сдают.

Бесит, что она словно под кожу залезла. Въелась в кровь Елена эта.

Нужно вычеркнуть из памяти тот поцелуй таким же уверенным и безжалостным движением, как я только что полоснул по листу. Но, блин, пробовал - пока не получается.

Или стереть её образ, не думать, забыться в привычных мне удовольствиях.

Беру широкий ластик с размахрившимися углами и начинаю со злостью водить им по только что нанесённой линии.

Стаскиваю с себя футболку. Эта комната над гаражом Ираклия всегда была слишком душной. Даже ночью, когда солнце не палит крышу. А тем более сейчас, после выпитого.

Пальцы снова тянутся к карандашу. Пытаюсь при помощи резких, простых линий высвободить душевную боль. Мне давно знаком этот способ. Его ещё сам Дали использовал.

Впадаю в своеобразный хмельной транс, а когда выхожу из него, отступаю на несколько шагов назад и поражаюсь тому, что получилось. С картины на меня смотрит брюнетка с огромными по-детски наивными глазами. Стоит в развевающемся белом платье на краю крыши. И плачет.

- Чёрт бы тебя побрал, Елена!!! - рычу в полумрак своей временной мастерской, не заботясь о том, что уже четвёртый час ночи, а слышимость в доме запредельная.

Пинаю мольберт.

Пусть катится вместе со своим мужем куда подальше!

Пройдёт. Должно пройти, Кил. Это просто наваждение. Шок. Последствия душевного потрясения от потери Начо.

Гашу свет и сбегаю от своего творения в спальню. Заглатываю сразу два обезболивающих, стараясь убедить себя, что это снотворное. Мне нужен некий эффект плацебо. Не столько таблетка, сколько другая женщина, которая, я уверен, вылечит мою острую, но проходящую хандру по имени Елена.

Как ни странно, но обезболивающее действительно превращается для меня в снотворное - просыпаюсь только к обеду. С ясной головой и голодным желудком.

Осталось два дня до выставки. И зачем я только пообещал Леонор присутствовать на открытии? Сейчас вполне мог бы свалить обратно в Кадакес, где, уверен, уже заскучала без моего присутствия, длинноногая Фелипа. Пара красивых фраз и букет цветов помогут легко реабилитироваться в её глазах и забыть о нашей последней встрече и моём вопиющем поведении.

Принимаю душ, а глаза хоть не закрывай - снова образ Елены маячит. Вот она, буквально в пяти метрах от меня захлопывает дверь своего лексуса и укатывает прочь.

Вопрос увидела Елена меня или нет не даёт покоя вот уже вторые сутки.

Возможно, решила не афишировать такого знакомого, как я, дочери. А возможно и правда не заметила.

Ну и хорошо. Это мне только на руку.

Спускаюсь на кухню, где девушка друга готовит что-то пряное.

- Что у нас на завтрак? - размещаюсь за барной стойкой, на ходу включая кофеварку.

- У нас уже обед почти готов, Кил, а у тебя только завтрак. Возьми вон там, - кивает за своё плечо, - мы тебе немного фриттаты оставили.

- Я решил уехать обратно к себе. Послезавтра. - Объявляю Агате то, в чём сам ещё не уверен. Но, знаю, так надо. Нужно себя пересилить.

- Так быстро? Но, ты же только вернулся, Киллиан! Я думала, что пробудешь у нас хотя бы месяц.

- Спасибо за гостеприимство, но у меня ещё куча дел в Кадакесе. К тому же, не хочу теснить вас, молодых!

- Старик тоже мне нашёлся! Говоришь, как будто тебе за пятьдесят! - смеётся девушка.

- Ну, я имел ввиду, что вы же как молодожёны сейчас с Ираклием, - мямлю, не зная, как объяснить своё нежелание мешать паре друзей, которые только-только съехались.

- Да иди ты! - кидает в меня бумажной салфеткой и отворачивается к плите.

- Агата.

- Что, Кил?

- У меня к тебе одна просьба, - наливаю кофе в чашку, не зная, как завуалировать высокую значимость для меня той картины, что валяется сейчас посреди мастерской. - Я сейчас уеду. Тут, в Барселоне. По делам. Не уверен, что вернусь до послезавтра. Поэтому, не могла бы ты прибрать в моей мастерской? Там… не особо грязно. Только пару красок потуже закрыть и выбросить все неудачные наброски. Просто сожги весь позор, что я сегодня ночью наваял. Идёт?

- Ты? Наваял? Позор? - чётко переспрашивает каждое слово, чуть вздёрнув бровь. - Очень в этом сомневаюсь.

- Просто избавься от них, эксперт, а не обсуждай! - смеюсь, хотя на душе совсем не весело.

- Ну, ладно. Как скажешь. - Пожимает плечами и продолжает шинковать свой лук.

Прошло два дня

Я действительно прошлялся по кабакам и ночным клубам всё оставшееся в Барселоне время. Хотел подцепить кого-нибудь, но взгляд цеплялся только за брюнеток с длинными, глянцевыми, как зеркальная гладь волосами. Как у неё.

Все они её напоминала. Но, только со спины.

Бесило, что я ищу с ней сходство.

Бесило, что не нахожу.

Глава 9

Толкаю распашные деревянные двери и еле сдерживаю некультурное слово, первым пришедшее на ум при виде мужа Елены.

- Сеньор Лакаста, это Киллиан Гальярдо. Художник, картину которого вы покупаете, - любезно представляет меня Леонор.

Глотаю вставший поперёк горла ком.

- Вот как? - поднимается, отбрасывая полы пиджака назад и подходит к большому окну в полстены. - Леонор, не могли бы вы оставить нас на несколько минут?

Женщина тут же удаляется из комнаты, ободряюще похлопав меня по плечу.

Кажется, она не понимает, что на картине - жена этого самого сеньора Лакасты.

Прохожу вперёд и встаю по правую сторону от мужа Елены.

Предчувствую словесную перепалку. Мне, будь я на месте этого хмыря, совсем не понравилось бы, если б какой-то посторонний мужик нарисовал мою женщину.

- Значит, вы - поклонник моей жены? - разворачивает корпус, как робот. В глазах угроза и решимость.

Выдерживаю его взгляд. Хочется с вызовом выдать ему прямо в лицо всё как есть, вот только сдаётся мне, что этот холодный сухарь потом с неё спросит. Жестоко спросит.

- Ну, почему сразу поклонник? Просто мы с ней знакомы. По работе, - звучу убедительно. Произношу фразы с небрежностью. А в голове крутится совсем другой ответ: “Да! Я запал на твою жену! И не успеешь ты и глазом моргнуть, как я её отберу!”

- Хм-м! По работе. Что-то подсказывает мне, что вы вовсе не в органах служите. Скорее наоборот - часто привлекаетесь за правонарушения.

- Думаю, это никак не касается дела, - перевожу взгляд на картину, лежащую на длинном столе для переговоров. - Я рад, что вам понравилась моя работа настолько, что вы решили её купить.

- Понравилась? - повышает голос и делает шаг ко мне. - Просто я не хочу, чтобы кто-то глазел на мою любимую жену! А тут, на вашей выставке столько сброда собралось… Думаю, вы меня понимаете.

Поправляет воротник пиджака на затылке и делает неудачную попытку выдавить из себя улыбку.

Конечно понял на что ты намекаешь. А то как же.

- Понимаю. Сеньора Елена очень красивая женщина. На вашем месте я был бы начеку двадцать четыре на семь, - а я не сдерживая свою улыбку. Точнее, усмешку.

И судя по резко посеревшему лицу сеньора Лакасты, он тоже прекрасно понял мой намёк.

Уже собираюсь прощаться, но его, лежащий на столе телефон начинает вибрировать.

- Да, дорогая! Нет, я уже скоро, - скрипит в трубку, - знаю. Дорога долгая. Хорошо. И я тоже.

Снова этот ком в горле.

Это была она. Елена только что звонила. И, похоже, ещё в любви ему признавалась.

- Извините, но мне пора. Жена ждёт. Уезжаем на отдых. - На его роже выражение победителя. Смотрит на меня, как на ничтожного жука, которого вот-вот прихлопнет своей подошвой.

- Что ж, хорошего вам отдыха. Передавайте Елене привет от Киллиана. - Выдавливаю из себя и выхожу из кабинета.

В виске пульсирует вена. Бьёт болью, как будто гвоздь забивают.

И тебе, Кил, тоже нужно забить. На Елену и на её горячо любимого мужа.

Хватит тупить! Подальше отсюда, занять себя какой-нибудь из подружек и всё пройдёт.

Быстро прощаюсь с Леонор и ещё четырьмя сотрудницами выставки и выхожу во двор.

Пробираюсь через толпу и вглубь сада. Мимо скамеек, мимо кустов севильи - к запасному выходу для сотрудников. Туда где стоит невысокая постройка для садового инвентаря и мусорный бак, в котором… Торможу напротив громадной пластиковой тары.

Просто офигеть!

Не могу двинуться с места, упершись взглядом в нарисованную Елену, белоснежное платье которой теперь заляпано чем-то оранжевым. Остатками фуршета, должно быть.

Сукин сын!

Ну, конечно он избавился от картины!

А для чего ему приносить её домой и показывать жене?

Этому козлу не нужны лишние вопросы и мысли в хорошенькой головке Елены.

И я бы на его месте поступил точно так же.

Но… я не на его месте.

* * *

Прошла неделя

Придуманный мной рецепт не сработал. Не получилось выкинуть из головы Елену. С каждым днём всё только хуже.

Два свидания с Филипой закончились крахом. Моей мужской несостоятельностью.

Швыряю том Ремарка на лужайку и поднимаюсь из шезлонга.

- Она что меня заколдовала, блин? Ни к одной девчонке тяги нет! Зато, когда представляю главного комиссара Лакасту в обтягивающем белом платье…

Чёртовщина какая-то!

Думал, книги помогут, но хрен там. Ничто не увлекает. Была бы у меня интересная или просто изматывающая работа, может и получилось бы забыться.

Ныряю в бассейн. Хочется, чтобы вода была похолоднее. Эта не помогает. Не снимает боль внизу живота.

Глава 10

Беру напрокат приземистый “альфа ромео” в аэропорту Ибицы и стартую на юг, в престижный райончик Cala Olivera на берегу. И вовсе я не выпендриваюсь, взяв эту дорогую тачку. Просто на Ибице автомобилей попроще наперечёт. Тут отдыхают только сливки общества, богема.

Сейчас моя основная задача - не сдохнуть от сорокаградусной жары и не забыть имя хозяйки виллы - сеньора Пруньоноса. Язык болит повторять эту странную фамилию.

Наслаждаюсь незнакомыми видами и тем, что вдали от материка я чувствую себя легче. Как будто чары Елены ослабевают. И сейчас, в эти неполных полчаса дороги я уверен как никогда - на Ибице у меня получится отвлечься и выбросить её из головы.

Дорога к вилле Tortugas имеет довольно густую растительность. Джунгли практически. Отбрасываемая пальмами тень позволяет глазам немного отдохнуть, а мыслям проясниться.

Паркуюсь около презентабельного дома с плоской крышей, машинально оценивая его стоимость. Эта… Прунь… Пруни… Пруньоноса явно женщина небедная. И это мягко говоря.

Вытаскиваю из багажника чемодан. И, должно быть слишком сильно разворачиваюсь, потому что по ходу траектории багаж тормозит о что-то мягкое и большое.

- Ауч! Поосторожнее можно? - ругается севшая на пятую точку девчонка на роликах.

- О! Господи! Простите меня! - наклоняюсь, чтобы ей помочь. - Как я вас… Сильно?

Жмурюсь от солнца, осматривая загорелые колени потерпевшей. Вроде, ссадин нет.

- Нет! Жить буду! - поднимается, опершись о мою руку.

А она ничего. Симпатичная, фигуристая. И, похоже, спортивная.

- Киллиан! - не спешу отпускать её ладонь.

- Изабель, - улыбается. Значит, зла не держит. - Ты новый владелец виллы? - кивает головой в сторону особняка.

- Нет. Я - временный жилец. Буду помогать сеньоре Пруньоносе с декором.

Изабель как-то странно на меня смотрит и кокетливо прикрывает глаза, хвастаясь густыми чернющими ресницами.

- Значит ты художник?

- Не то чтобы. Любитель, скорей.

- Это классно. Люблю творческие профессии. Мой бывший работал в банке. Он просто помешан на цифрах. А мне это скучно, - прерывается и машет головой из стороны в сторону. - Извини. Вряд ли тебе интересен мой бывший. Просто после расставания всего две недели прошло.

- Тоскуешь по нему? - облокачиваюсь локтем на багажник. А девчонка говорливая. За две минуты уже полжизни своей мне поведала.

- Нет. Что ты! Он козёл.

- Ах, да. Точно. Все же бывшие козлы, - смеюсь. Что-то есть в ней такое… Простота, граничащая с глупостью.

- Вот-вот! - кивает, растягиваясь в улыбке. - А знаешь… - облокачивается о капот и начинает выводить на нём цифры зажатой между пальцев яркой помадой.

- Что это? - притворяюсь дурачком.

- Мой номер, что же ещё? - тычет меня кулаком в грудь. - Ты, вроде как меня только что сбил! Или не помнишь?

- Ну-у, было такое.

- А значит, с тебя выпивка и классная развлекательная программа на вечер! - заливисто смеётся и отъезжает на роликах спиной вперёд на несколько метров.

- С меня, значит. То есть, я должен позвонить, - указываю на девять цифр, - и пригласить тебя на ужин?

- Не тупи, Киллиан! Сегодня в восемь я свободна! - укатывает ещё дальше.

- А стоит ли звонить? Потому что мне кажется, что ты уже сама меня пригласила? - не перестаю смеяться её непосредственности и смелости.

- Звони-звони! Потому что это не считается!

- Не упади, фигуристка! - кричу ей вслед и поворачиваюсь к вилле.

Настроение поднялось до максимальной отметки.

Просто шикарно, Кил!

Только ты решил развеяться и отвлечься, как красотки сами на тебя кидаются. Чувствую, мой рабочий отпуск пройдёт на “ура”!

Нажимаю на кнопку домофона, впервые за всё время задумавшись над характером хозяйки. Надеюсь, эта сеньора Пруньоноса не старая карга строгих моральных принципов.

- Я вас слушаю! - доносится из динамика немолодой, скрипучий голос.

- Я к сеньоре Пруньоноса. Киллиан Гальярдо.

- Заходите, Киллиан. Я вас давно жду.

Калитка отодвигается в сторону, представив моему вниманию широкую, мощённую оранжевой брусчаткой аллею.

Подхватываю чемодан, потому что тащить его по камню не представляется возможным.

- Доброе утро, сеньор Гальярдо! - встречает меня в дверях сухощавая женщина средних лет в деловом светлом костюме. - Проходите-проходите. Пойдёмте сразу в вашу комнату. Оставите вещи, а потом я покажу вам фронт работ.

Оглядываюсь по сторонам. Дом абсолютно новый и как будто нежилой. От белого цвета глаза режет. Надо бы разбавить красками.

- Пробки на дороге?

- Нет. Просто не люблю гонять. - Ха! Если бы дамочка знала, что я не вылезаю с ночных гонок и частенько пролетаю на красный, её бы наверное инфаркт шарахнул.