Мажор и заноза. Нам нельзя

Глава 1. Насмешка судьбы

Дверь в аудиторию 304 – это не просто дверь, а врата в преисподнюю, зуб даю! Сначала она совершенно не желает открываться, а потом сжаливается надо мной. Но я с размаху, не рассчитав силы, вваливаюсь внутрь.

И… вот оно, моё звёздное появление. Десятки пар глаз впиваются в мою скромную персону, словно оценивая экспонат в музее. Фееричная явка на первое занятие, аплодисменты, занавес!

И будто в насмешку мне, полный аншлаг. Аудитория набита битком. Ощущение, что заняты все ряды. Все до единого! Идеальный первый день в новом универе. Идеальное появление а-ля «смотрите, какая я неуклюжая». Идеальное, чёрт его подери, опоздание.

А всё почему? Да потому что какой-то придурок только что решил попрактиковаться в соблазнении именно на мне! Заблокировал мне проход в коридоре со своей приторной ухмылкой.

«Эй, красотка, а мы точно не знакомы? Может, мне напомнить?».

Я прошипела в ответ что-то нечленораздельное, но этому наглецу этого показалось мало!

Парень попытался меня зажать, приобнял, как будто мы друзья детства, но я чудом вывернулась из его цепких лап. Только время было упущено! И я, блин, как назло, сразу не могла найти нужную аудиторию.

В общем, что тут поделать. Моя жизнь – безукоризненная иллюстрация того, как не надо делать. Ходячий анти-мастер-класс.

– Входите, не задерживайте группу, – сухо говорит профессор, бросая на меня беглый взгляд. – Или хотите поделиться с нами причинами столь эффектного появления? Уверен, это будет куда увлекательнее экономической теории.

– Нет! Простите, пожалуйста!

Я нещадно краснею и, опустив голову, прошмыгиваю внутрь. Воздух здесь густой: тихие перешёптывания, запах дорогущего кофе, духов, типографской краски от новеньких учебников.

Быстро сканирую взглядом ряды, выискивая… хоть что-нибудь! Любой островок спасения! Только бы не стоять тут, как идиотка, под прицелом этих оценивающих взглядов…

И я вижу его! Один-единственный свободный стул. В центре третьего ряда. Выдыхаю с облегчением.

Моё сердце, которое колотится, как сумасшедшее, вдруг замирает, когда я делаю пару шагов к своему пристанищу. Ледяная волна поднимается изнутри, парализуя лёгкие, заставляя меня замереть на месте, будто я напоролась на невидимую стену.

Потому что сразу за этим стулом расположились ОНИ.

Ярослав и Тихон Тормасовы. Те, кто сломал мою жизнь. Близнецы с лицами, выточенными из мрамора, и душами, чернее ночи. Настоящие дьяволы, спрятавшиеся под оболочкой красавчиков-мажоров.

Они не смотрят на меня в открытую, но я уверена, что они меня заметили. Один сосредоточенно что-то чертит на планшете, другой оживленно болтает с соседом.

Бежать! Мне нужно просто развернуться и уйти. Прямо сейчас. Сию же секунду, пока не поздно. Пока они ещё не вступили со мной в открытое противостояние. Пока не обвинили во всех смертных грехах… Но ноги превращаются в желе, и я не могу сдвинуться с места.

– Новенькая, садитесь уже, наконец, – в голосе преподавателя отчётливо сквозит раздражение. Он постукивает мелом по доске, потом взмахивает рукой, показывая именно на то самое, проклятое место, что я успела присмотреть. – Вон там свободно.

Обреченность – это когда ты понимаешь, что сопротивление бесполезно. И у меня, кажется, нет выхода. Как я могла из всех университетов, в которые могла перевестись, выбрать именно этот? Попасть в одну группу с этими врагами? Я ходящая мисс анти-удача.

Плетусь по проходу, ощущая, как рюкзак наливается свинцом, а толстовка душит. Парты по бокам расплываются, словно в густом тумане. Кое-как добираюсь до стула и падаю на него, автоматически выкладывая перед собой учебник, ручку, тетрадь.

Дыши, Алёна, дыши. Вдох-выдох. Тихо. Превратись в невидимку.

Может, я всё-таки ошиблась и они меня не заметили? Может, пронесло? Может, это ещё не конец света? Ага, размечталась. Мы в одной группе. Мы сокурсники, чёрт побери! И теперь видеться мне с ними ближайшие несколько лет!

Сзади доносится шипение. Будто тихий, змеиный шёпот, от которого по коже бегут мурашки, а в животе скручивается ледяной узел.

– Смотри-ка, кто к нам пожаловал… Наш личный призрак решил материализоваться, – говорит тихо, но вкрадчиво, так, что слышно каждое его слово.

– Призракам здесь не место, – отзывается второй. – Их нужно изгонять, правда, Тихон?

Их голоса отдаются вибрацией в каждом позвонке, словно по мне ударили электрическим током. Меня начинает подташнивать от страха. Вжимаю голову в плечи, уставившись в какую-то точку на доске. Пальцы нервно подрагивают, сжимая ручку до побелевших костяшек.

Не надо реагировать. Они поболтают и перестанут. Ничего не случится со мной. Мы в аудитории, среди нескольких десятков студентов. Они не посмеют.

Но тут происходит то, к чему я совершенно не готова.

Чья-то рука, тяжелая и обжигающая, грубо хватает мой пучок, собранный на затылке. Резкий, болезненный рывок – и меня отбрасывает назад, спиной впечатываюсь в их стол, будто я – поданный на завтрак десерт. Я невольно ахаю, и мир переворачивается вверх дном.

Теперь я смотрю в перевёрнутое лицо одного из Тормасовых. Его тёмные, почти чёрные глаза, полыхают прямо передо мной, в сантиметре от моих, и в них я вижу только презрение.

Глава 2. Игра в кошки-мышки

Он отпускает меня так же резко, как и схватил. Моя голова возвращается в вертикальное положение. В ушах звенит. Щёки полыхают, сердце снова сходит с ума. Я сижу, словно парализованная, не в силах пошевелиться, и отчаянно пытаюсь проглотить ком, застрявший в горле.

А внутри всё кричит, воет, разрывается на части.

Они не просто враги. Они – мой новый, персональный ад. И он только начинается…

Наступает перемена, а я мечтаю о лекциях без перерывов – чтобы шли одна за другой, как в лихорадке. Тогда этот кошмарный день закончится быстрее, тогда я смогу вернуться в общежитие, забаррикадироваться там и думать, как, чёрт возьми, жить дальше.

Мысль воспользоваться предложением брата, как никогда, сейчас привлекательна. Но у него же семья… Не хочу быть пятым колесом в их идеальном семейном внедорожнике. Брат давно женат, у него умница-красавица жена и двое очаровательных сорванцов. Ну куда там ещё меня, с моим багажом проблем?

Шум, гомон, хлопанье дверей. Коридор превратился в муравейник, по которому туда-сюда снуют студенты. Я прижимаюсь к стене, пытаясь раствориться в облупленной штукатурке.

Пара одногруппников даже попыталась завести со мной разговор, но я отвечала односложно, буравила взглядом стену. Они быстро потеряли ко мне интерес, и слава богу. Идеально.

Я не ищу друзей. Их у меня давно уже нет. Ни в школе, где в меня стали тыкать пальцем, как в преступницу, ни в университете, где… где всё было ужасно. Воспоминания обжигают горло, как кислота.

– Ну и рожа у тебя… как на похоронах. Тормасовы уже успели тебя достать?

Я вздрагиваю. Рядом со мной стоит рыжеволосая девушка с острым взглядом и стопкой книг, прижатой к бедру. Она смотрит на меня с любопытством.

– Я – Яна. А ты, должно быть, та новенькая, которую эти кретины с первого взгляда выбрали своей мишенью.

Я молча киваю, сжимаю лямку рюкзака ещё сильнее. Оглядываюсь по сторонам, пытаясь вычислить, куда же подевались эти Тормасовы. Но братьев нигде не видно. И это вселяет какой-никакой, но оптимизм.

– Не парься, они ко всем пристают. Мажоры-придурки, что с них взять, – закатывает Яна глаза. – А ты-то кто? Чем так провинилась, что они на тебя глаз положили?

Прямой вопрос. Я чувствую, как снова заливаюсь краской, словно школьница. Бессильно пожимаю плечами. Я так надеялась оставить груз прошлого в прошлой жизни, начать всё с чистого листа. Но оно не отпускает. Оно впилось мне в спину и чуть не выдрало все волосы ещё на лекции.

– Да ничем. Просто так вышло.

Яна явно хочет что-то сказать, но её взгляд резко скользит вправо от меня, и её лицо мгновенно становится настороженным, пустым. Она словно за секунду надела маску.

– Осторожно, – успевает она шепнуть.

Но уже поздно.

На мои плечи тяжело и властно ложатся две руки. Широкие, сильные, сжимающие так, что перехватывает дыхание, как будто меня душат. От этого прикосновения по спине пробегает целая армия мурашек отвращения и страха. И мне даже не нужно поворачивать голову, чтобы понять, кто это.

– Алёна, – приторно-сладкий голос Тормасова звучит прямо над моим ухом. – А мы тебя ищем. Отойди, рыжая, у нас с ней давние делишки, которые нужно уладить.

Он не ждёт ответа от Яны. Он просто разворачивает меня и тащит за собой. Его пальцы впиваются в мое предплечье как железные клещи. Я только на миг оборачиваюсь на Яну. Она смотрит мне вслед, и в её глазах читается сочувствие и беспомощность.

Кажется, она не хочет ввязываться в чужие разборки. И я её понимаю. Я никто, и звать меня никак. Зачем ей лишние проблемы?

И только когда я понимаю, что он тащит меня к какой-то аудитории, мозг наконец-то сигнализирует об опасности. Волна ужаса захлёстывает меня с головой. Я пытаюсь вырваться, упираюсь ногами в скользкий паркет, цепляюсь за его рукав, но тщетно. Он гораздо сильнее.

– Отстань!

– Тише, тише, – усмехается он, не останавливаясь и игнорируя мои попытки сопротивления. – Все уже и так на нас глазеют. Не хватало ещё концерта.

И это правда. Проходящие мимо студенты спешно отводят глаза, стараясь не замечать происходящего. Никто не вмешивается. Никто не останавливает Тормасова. Они все… боятся?

Да что тут за репутация у этих придурков, что они могут так запросто творить беспредел и никто не осмеливается перечить им?

А если я заору? Если подниму шум на весь университет? Тоже все кругом сделают вид, что ничего страшного не происходит?

Он грубо подталкивает меня в полуоткрытую дверь, и там меня тут же перехватывают чужие, незнакомые, но такие же сильные руки. Второй!

Дверь с тихим щелчком захлопывается, отрезая нашу троицу от шумного коридора. Я словно оказалась в зловещем вакууме, где не помогут даже крики.

Тормасов отпускает мою руку, и я отскакиваю к стене, прижимаюсь к ней спиной. Выход заблокирован. Я в ловушке. Оба брата передо мной. Смотрят так, будто готовы сделать что-то… ужасное. Насколько они беспринципные? Как далеко могут зайти в желании задеть меня?

Сердце колотится где-то в висках, громко, бешено.

Визуалы героев

Алёна Николаевна Тенина, 18 лет

У нашей Алёны непростая ситуация в семье. Отец-прокурор сидит за решёткой, мама уехала за границу, есть старший брат – Алексей по прозвищу Тень (о его нехорошем прошлом вы, наверняка, читали из историй цикла, а сейчас он у нас главный герой отдельной книги: «Плохой. Отныне ты моя»: https://litnet.com/shrt/EHPq). Родители у Алёны и Алексея давно в контрах, а после ареста, как вообще всё разрушилось. Алёна уверена на все сто, что её жизнь испортилась из-за семейства Тормасовых. Узнаем позже, что там за ужасы происходили.

Ярослав Максимович Тормасов, 18 лет

Тихон Максимович Тормасов, 18 лет

У братьев-близнецов Ярослава и Тихона есть старший брат – Вадим (его история: «Тор. Невеста мажора»: https://litnet.com/shrt/e3eE). Несколько лет назад семейству Тормасовых (между прочим, очень дружному и музыкальному семейству) пришлось поучаствовать в громком деле о тайных делах прокурора. Они все убеждены, что семейство Тениных – нечестные, беспринципные личности. Так ли всё плохо, как кажется на первый взгляд? Посмотрим. А ещё Ярослав у нас мутильмузыкант, да вообще талантливый парень.

Дорогие читатели!

Я рада, что вы присоединились к чтению моей истории. Как обычно, проды будут частыми, большими, эмоциональными. Кто меня знает, подтвердит, что я трудоголик-писатель))) Мои герои неидеальные, со своими тараканами, с проблемами, принципами и заморочками, но я их всех очень люблю. Не ругайтесь на них сильно. Чуть-чуть можно) Они иногда матерятся, курят, пьют и вообще могут творить всякую дичь, но они исправятся, честно! И это не мжм, не любовный треугольник! Любовь будет только между парочкой. А вот с кем… узнаем позже)))

Добавляйте книгу в библиотеку, пишите комментарии, подписывайтесь на меня, чтобы погрузиться в мир романтических историй и огненных отношений)

Всех обнимаю, ваша Ника