Магнум попуск: попаданец в себя

Глава 1. Нулевой запуск

Пятничным утром Аристарх Герасимов оказался в знакомом дворе недалеко от Сенной площади. В конце марта на городских улицах сухо, но пыльно. И пыль эта осела на дышащих кроссовках с дырками, поэтому ему пришлось использовать вакуумный очиститель обуви на улице. Управившись с кроссовками, парень приложил белую прямоугольную карточку к небольшому считывателю над ручкой неприметной двери. Прибор загорелся зелёным и издал одобряющее пиканье. В узком коридоре ждал второй рубеж «защиты», который открывался по старинке, личным ключом.

Над второй дверью висела неоновая вывеска: «Агентство “Магнум попуск”». Название придумал начальник и по совместительству основатель этой компании. В слове «попуск» скрывалась фраза «пуск п. о.» — программного обеспечения. Как настоящий любитель языковых каламбуров, Аристарх ни разу не посчитал наименование странным. Необычно! Чего только стоят эти вездесущие бизнес-центры «Сенатор» или парикмахерские «Клеопатра»?

Аристарх шагнул в просторное светлое помещение. Год назад, при первом посещении агентства, все эти светодиодные ленты, висячие кольцевые лампы, мебель пастельных тонов без острых углов и полупрозрачные стулья поразили его. Но он давно привык к обстановке и относился к оформлению, как к данности. Надо сказать, Герасимов шёл на работу с удовольствием: в «Магнум попуске» царила довольно свободная атмосфера, а переработок почти не было.

Вошедшему помахал безбородый брюнет в чёрной толстовке с драконом из одной популярной игры. Лежал он на диване посреди комнаты, держа в руках кружку. Звали его Семён Добромирцев.

— О, я сегодня раньше тебя пришлёпал. Здоровки!

— Всё бывает впервые. Привет, Сеня! — улыбнулся Герасимов. — Да пешком решил сегодня до метро. Погода-то неплохая.

— Слушай, а у тебя есть «Цитрик»? — парень в толстовке резко схватился за лоб.

Аристарх молча вытащил из кармана джинсовых штанов серебристую упаковку с восемью круглыми таблетками и подошёл с ней к дивану.

— Вспышка действует? — спросил он, глядя, как коллега жадно глотает воду из кружки во время запивания лекарства.

— Не! — ответил Добромирцев и поставил пустую кружку на пол. — Я ж был на свадьбе у подруги. Хорошо, хоть вообще встал утром.

— У подруги? Она марийка и занимается художественным литьём? Да? — напряг память Аристарх. — Ты что-то выкладывал, но я не смотрел ещё, сразу говорю.

Герасимов вчера вечером хотел отвлечься в соцсетях от тревожных мыслей перед предстоящим пробным запуском, но не нашёл там ничего интересного и убрал телефон, предварительно поставив на утро три будильника подряд. А потом сел за бумажную книгу.

— Ты посмотри потом обязательно! — Семён сменил положение тела. — Да, она самая. Жених — казах. Норм че-к* Тоже виар-квесты делает. Успели с ним пообщаться. А ещё там всё, как в старом анекдоте было — если хочешь, чтоб гости пришли на казахскую свадьбу в пять, скажи, что она в три.

— Ну что за стереотипы опять? — послышался задорный женский голос.

Парни обернулись и перевели взгляд на невысокую блондинку с овальным лицом.

— О, Глаша, здравствуй! — отреагировал на её появление Аристарх. Он отметил, как на ней хорошо смотрятся клетчатая красно-чёрная рубашка и синие джинсы.

— Привет, Аристарх Аристархович Аристархов, — произнесла единственная девушка в троице, нарочно изменив отчество и фамилию коллеги.

Эта её шутка была внутренним мемом «Магнум попуска». Начальник компании — Николаев Николай Николаевич. И Глаша решила раздавать коллегам новые отчества и фамилии по сему образу и подобию.

Все трое вскоре подошли к застеклённой белоснежной капсуле в дальнем углу помещения. Стена за капсулой была облеплена мониторами и аккуратным скоплением перевязанных хомутами шнуров.

— Не боишься, Аря? Может, мне уступишь? — шутливо толкнул в плечо соседа Семён.

Аристарх покрутил в руке взятый по пути мячик для настольного тенниса и с серьёзным видом ответил:

— Ещё чего! Ты из нас третий, жди очереди. Я-то готов как никогда.

Аря! Его бесило подобное сокращение. Как и вечная легкомысленность Сени.

— Готов? А кто мне ныл про вспышку три дня назад? — задиристо ухмыльнулся Добромирцев. — Кто изначально не хотел участвовать в нашей авантюре?

Добромирцев посмотрел на Глашу в поисках поддержки, но та пожала плечами.

Герасимова и правда пугали заметки учёных о том, что текущая вспышка двойной звезды Э́та Ки́ля** не только может вывести из строя почти всю электронику, но и способна уничтожить защитный слой земли и всю биомассу. Вероятность мизерная, но ненулевая. Шутка ли — миллиарды землян могут исчезнуть. Далёкая звезда сотрёт единственную цивилизацию в Солнечной системе.

От мыслей об этом у него закололо в шее — обычное дело, когда он начинал нервничать.

— Слушай, Семён Семёнович Семёнов, — недовольно заговорила Вознесенская. — Чего ты пристал к Аисту?!

Аист? Ещё одно дурацкое сокращение. Но простить его Глаше было легко.

— Так! — взял себя в руки Аристарх. — Ещё раз повторю: я готов пойти на обман ради нас всех. Быстро занырну, вы всё ещё раз проверите. Потом сотрёте логи. А когда Н.Н. приедет, мы проведём первый запуск подготовленными. И нас не уволят!

— Да я просто проверял Арю на стресс резистенс, — запоздало вклинился Добромирцев. — Закончим — с меня шава. Нашему герою можно две.

Герасимов кивнул и со всей живостью произнёс:

— Представьте, мы скоро станем настоящими попаданцами!

— Ну, почти настоящими, — добавил он.

Технология всё же не предполагала вселения в чужое тело. А это неотъемлемая часть попаданчества, с детства знакомого работникам «Попуска» по произведениям массовой культуры.

— Скоро — только ты. Мы с Глашей, дай Ктулху, ими станем через месяц или позже, — с некоторой грустью подметил Семён. — Но я уже хочу худи со своим порядковым номером.

В мире насчитывалось примерно две сотни «ныряльщиков». В России — ровно двадцать шесть душ.

Глава 2. Что делать?

Школьницы удалялись. Беззаботный хохот стихал. Из Герасимова вылетел нервный смешок. Ему было сложно принять очевидное.

— Двадцать первый год? Но ведь я там, с Глашей и Сеней. Физически. Не мог же я просто испариться оттуда? — вслух рассуждал о неведомых законах мироздания парень. — Хотел попасть в прошлое? Получите и распишитесь!

Если Вселенная действительно выполняет желания, то делает она это крайне извращённо.

Аристарху захотелось жвачки — она помогает снять стресс. Несколько раз за год он был в шаге от того, чтобы начать пить или курить для облегчения существования, но ему всегда хватало духу отказаться от соблазна. Попаданец пошарил по карманам, но нашёл только обломанную зубочистку и упаковку таблеток от головы, где не хватало одной, отданной сегодня Сене. Дыхание его от волнения сбилось.

"Фантастика с прыжком в прошлое закончилась. Прыжок был в один конец. Теперь нас ждёт пыльный реализм", — выдал особый внутренний голос.

Сам обладатель сей говорящей абстракции именовал подсадного не иначе как Шиза Аристарховна. Шиза́ — слово женского рода, но сам голос мужской, грубый. Прогрессивненько! Шиза появлялась только в сложные периоды жизни носителя и оставалась с ним дни и даже недели. И Аристарх очень жалел, что её нельзя выключить, как какой-нибудь голосовой помощник.

В голове парня вырисовывался важный вопрос. Но его давным-давно уже поставил Чернышевский.

— Может, найти Н. Н.? — предложил себе вслух растерянный «ныряльщик».

Шиза ответила негодованием:

"А чем он поможет? Что ты ему скажешь? Так и представляю: «Здравствуйте, мы не знакомы, я сотрудник вашего побочного бизнеса. Верните меня обратно в будущее». Че-к только через годков десять купит в Шанхае чудо-прибор. Да и то, чтоб поважничать перед московским другом. Давай, удиви начальника! Сообщи, что ради тупого виар-квеста он будет платить не только отряду пакистанцев на аутсорсе, но и трëм молодым балдам, которые где-то напортачили. Ладно, это всё Сеня. Код у него такой же кривой, как его пальцы."

Аристарх глубоко выдохнул. Всё его внимание заняла дневная луна, и он в ступоре просто глядел на неё. Немного придя в себя, Герасимов наклонился вперёд и, не сходя с места, принялся осматривать округу. Слева, под кучей висячих переплетённых проводов, поворачивал по путям трамвай. От верхней сцепки его отлетело несколько искорок. В Питере будущего этот вид транспорта убрали. Как говорили, из-за шума и малой мобильности. Убрали, несмотря на протесты граждан. Поодаль начиналась невысокая стена с округлыми выемками, за которой покоились красно-серые поезда. Рекламный баннер с тормозным следом и непонятной розовой лужей на столбе вопрошал: «Сколько можно не пристёгиваться?». На указателе, под наименованием ресторана на жёлтом фоне, Аристарх увидел стрелку и название улицы.

— Смолячкова? Что-то незнакомое, — У станции «Выборгской» ему приходилось бывать нечасто.

"Слушай, ты своей вечной пассивностью сам себе вставляешь палки в колёса, — Аристарховна не собиралась долго молчать. — Воспитали добряка родители!"

— Родители?! Блин, может, найти их. И... себя? — загорелся идеей попаданец. — Так, сколько мне тут лет?

После нехитрых подсчётов на воображаемом калькуляторе путешественник во времени заключил:

— Я в четвёртом... нет, пока ещё в третьем классе, — весна же. Но в Камышине. Блин, это ведь у папы с мамой будут два сына! Ещё и близнеца. Правда, с разницей. И дед Макар жив ещё. Поговорить бы. Он с генеалогическим древом поможет.

Оставалось всего ничего: преодолеть без малого почти две тысячи километров. Вспомнился недавно увиденный вагон. Но билет на поезд без паспорта не продадут! Аристарх опечалился отсутствию документов. Впрочем, если бы у него при себе была оставленная в квартире биометрическая карточка с датами, которые ещё не наступили, то её вряд ли бы кто-то воспринял всерьёз. Добираться до Волгоградской области пешком? Бредово. В довершение, парень боялся автостопа и путешествий с незнакомцами в одной машине.

Тут проснулся и другой его страх — страх оказаться никому не нужным, стать невидимкой. Ему вспомнилась невероятно актуальная в эту секунду собственная мысль из недавнего спора об одиночестве. Коллеги тогда даже похвалили её, а не ржали над его умничаньями.

Звучала мысль примерно так:

— Человека характеризуют социальные связи. Мы так устроены: нам нужны реакция и внимание других. Пускай, мы, хикки и сычи*, выкладываем свои недостихи о любви на случайном сайте. Пускай, единственный коммент под стихом будет от хейтера. В глухих лесах Амазонии тоже живут представители рода человеческого. Мы их не знаем, в глаза не видели. Но их знает родня. И люди из их племени. Для них они существуют.

Между тем рядом с остановкой появился мужчина средних лет. Аристарх оглядел его. Тот был в джинсовке, кепке и тёмных очках.

— Молодой человек, а где дом 22 «Б»? — спросил незнакомец.

В своей реальности у Аристарха часто спрашивали дорогу, время и прочую всячину. Видимо, безобидное лицо располагало...

— Я не местный, — отчасти не соврал парень.

— Ааа, нашёл у кого спросить, — протянул прохожий и отошёл дальше. В словах этих звучало пренебрежение.

Подобный тон вызвал у Герасимова ожесточение:

"Да в чём проблема? Блин, уверен, что и потомки понаехов и коренных и через сто лет будут кичиться тем, что они или их предки сменили место проживания. Даже если город уйдёт под воду. Будут плавать и булькать! Ничего не изменится!"

"О, наконец-то! — обрадовался внезапному приливу злости внутренний голос. — Переставай подавлять негатив!"

— Перестань мне советовать! — прикрикнул Аристарх. Мужик в джинсовке услышал это и с ворчанием отошёл ещё дальше от остановки.

Герасимов не считал разговоры с собой чем-то предосудительным. Но ему казалось, что второй голос словно пересадили от какого-то злого двойника.

"Кричи, кричи. Станет легче, — продолжала Шиза. — Тут можно не притворяться. Тут можно всё!"