Малютка от босса

Глава 1

— Да, малышка. Мамочка знает, как тебе неприятно, но нужно потерпеть, пока средство не подействует, тогда и животик болеть перестанет. Обещаю, слышишь, родная? — пыталась я успокоить дочурку своим голосом, укачивая ее на руках.

Да только не действовало — малышка надрывалась плачем еще сильнее.

Голова у самой уже пухла и раскалывалась. В глаза будто песка насыпали, а в отражении зеркала я то и дело наблюдала не цветущую девушку, а страшенного зомби.

Спать мне хотелось адски, но не до сна нам, когда тут такая кишечная революция назревала.

Колики — то еще испытание для моей крошки и такого новобранца, вроде ее мамы.

Наденьке сегодня исполнилось три месяца, и вот такой “веселенький” праздник у нас.

Удивляюсь, как я еще не свихнулась за этот промежуток времени после выписки.

Материнство всегда вызывало у меня страх и опасения. А когда поняла, что беременна, я впала в настолько глубочайшее уныние.

Думала, не вывезу.

Но как тут не вывезти?

Наденька придавала мне сил.

Это ж мое, родное. Такая очаровательная малютка появилась на свет, сладкая конфетка, и та-а-а-ак вкусно пахнет.

Благодаря ей я стала храброй и сильной.

И потом, родственники помогают мне, чем могут.

Правда, мама с папой сначала направили все свои силы совсем не в то русло.

Как только я сообщила им о беременности и о некоторых подробностях, они грозились проучить отца моей дочери.

Всё хотели встретиться с ним лично, да провести профилактическую беседу.

Всю плешь мне проели, желая заставить его пожалеть о своем поступке и взять ответственность за последствия нашей близости.

Но я всё же смогла убедить родителей в том, что мне это не нужно, что мать-одиночка — это еще не приговор, и что Касьян — вовсе не тот мужчина, который достоин быть с нами и называться отцом.

В результате родители смирились с тем, что у Наденьки не будет родного папы.

Ее родной папаша не догадывается, какая замечательная девочка у него родилась.

Касьян вообще не в курсе, что нас связывает нечто большее, чем просто работа и одна-единственная ночь, во время которой между нами возникло непреодолимое влечение.

В общем, случилось то, после чего обычно рождаются дети.

Так бывает, когда ты по уши влюблена в мужчину своей мечты, а по совместительству своего босса… А он после проведенной ночи просто сбегает, как крыса с тонущего корабля…

Внезапно я ощутила вибрацию и, глянув на экран разрывающегося телефона, аккуратно переложила задремавшую Наденьку в кроватку.

Умаялась, натерпелась моя милая за сегодня.

— Да, мамуль, — тихонько ответила на звонок и прошла в кухню, где включила чайник.

— Полегчало Надюше? — спросила мама, и я угукнула. — Ну слава тебе, господи, а то я уже хотела снова подниматься.

— Не нужно, мам. Ложись спать, — настояла я шепотом, посмотрев на часы, показывающие начало одиннадцатого вечера. — Тебе же еще на работу рано вставать.

Так сложилось, что с родителями мы живем в одном доме, но в разных квартирах.

Как только приблизилась дата родов, они собрали все свои накопления и прикупили мне однушку этажом выше.

Конечно, часть суммы пришлось брать в ипотеку, а на ремонт мы вообще собирали с миру по нитке.

Но я дала себе слово — как только встану на ноги, отдам им всё до последней копейки. И я во что бы то ни стало сдержу свое слово. Не привыкла я сидеть у родителей на шее.

Они и так для меня многое сделали. Воспитали, образование хорошее дали.

Получив диплом, я сразу же нашла достойную работу с возможностью карьерного роста. Для новоиспеченной выпускницы это была настоящая находка.

Казалось бы, всё шло в гору. Думала, еще годик, и смогу отблагодарить родителей за всё. Накоплю им на загородный домик, о котором они так долго мечтали…

Да вот только не получилось, не срослось. Единственная дочка влюбилась без памяти в мужчину, в которого ни за что нельзя было влюбляться.

И как итог, две полоски на тесте спутали все карты.

И покупку домика мечты пришлось отложить на неопределенный срок.

— Ну хорошо, только если понимаешь, что сама не справляешься, сразу звони мне, — наставляла мама, переживала она за нас обеих очень сильно.

— Обязательно. Спокойной ночи, мам.

— И тебе, золотце мое, — чмокнула она и отключилась.

Тяжко вздохнув, я присела на табуретку, уронила тяжелую голову на столешницу, да так и уснула.

Разбудило меня какое-то странное дребезжание прямо под ухом.

С трудом разлепив глаза, сообразила, что завибрировал телефон.

На экране высветился незнакомый номер.

Без задней мысли я приняла вызов и…

Глава 2

У меня дар речи пропал.

В душе всколыхнулась волна давней обиды, и я провалилась куда-то в беспросветную пропасть, откуда думала, не выберусь так скоро.

Выбралась кое-как, снова услышав свое имя, произнесенное его голосом, и судорожно сбросила вызов.

Мне показалось, что так будет правильней.

Однако мужчина из моего прошлого так не считал, потому как звонок сразу же повторился.

Долгие секунды я просто пялилась на экран, держа в трясущейся руке телефон.

Подумывала снова отклонить вызов, ведь говорить нам не о чем.

Но я всё же набралась храбрости и приняла звонок.

— Слушаю вас, — ответила как можно спокойней, невзирая на клокочущее за ребрами сердце и пульс подскочивший до предела.

— Да что сегодня со связью-то целый день?! — ворчал Касьян в трубку, и не догадываясь, что связь тут вовсе ни при чем. — Ань, я не отвлекаю тебя?

— Прошу прощения, а это кто? — притворилась, будто не узнала его.

Ну да, ну да…

Его я узнала бы из тысячи. Нет, из миллионов.

— Вот те раз, — услышала я возмущенный тон. — Не признаем своего бывшего босса? Надо же, а я был о тебе лучшего мнения. Или это я такой… кхм… забываемый?

Да нет, Касьян Дмитриевич.

Вы-то как раз очень незабываемый.

Настолько, что ваш образ высечен у меня на внутренней стороне век. И всякий раз, когда я закрываю глаза, то вижу вас.

Но это было еще до рождения Наденьки. А с ее появлением мне достаточно просто взглянуть на нее, чтобы вспомнить о вас…

Так и живем.

Но, конечно же, ответила я несколько иначе.

— Кас-сьян, с ума сойти, Дмитриевич? Неужели это вы? — протянула я с наигранным удивлением, назвав его официально.

Другая форма обращения мне не поддавалась, несмотря на наше прошлое и весьма тесное “взаимодействие”.

Разве что я бы могла назвать его “подлецом” или же “подонком”, причем с превеликим удовольствием, однако это было как-то чересчур даже для меня.

— Извините, простите, не признала вас и правда.

— Не узнала? Хм… Богатым буду, — издал он смешок, обозначив свое высокое материальное положение, и я унылым взглядом обвела периметр своей захудалой кухоньки. — Так я не отвлекаю тебя?

— Ну как бы вам сказать… — буркнула я, тонко намекая на обратное.

А бывшему боссу было начхать на мои намеки, или он их сроду не понимал.

— Я вот что хотел узнать, ты сейчас где живешь? — задал Касьян Дмитриевич вопрос, который я меньше всего ожидала услышать.

— Так это… там же, — ответила правдиво, и только потом, поняла, что надо было соврать и сказать, что я переехала в другой город или, вообще, поселилась на необитаемом острове.

— Это хорошо. Это о-о-очень хорошо. Ну а работаешь ты где? — последовал вопрос.

— Нигде! — выдала я поспешно, после чего прочистила горло. — Видите ли, я сейчас в поиске. Да, так и есть, — зачем-то солгала и зажмурилась.

— Так это же здорово! — радостно он воскликнул, на что я подпрыгнула и выпучила глаза.

— Ага, просто супер, — выдохнула я погано, не разделяя особой радости.

Работы на самом деле было невпроворот. Быть новоиспеченной мамочкой вообще каторжный труд, но бывшему боссу об этом лучше не знать.

— Тебе повезло, Ань. У меня как раз вакансия секретаря недавно открылась, — вот так сходу ставил он меня перед фактом. Чересчур важно. — Приходи завтра к девяти в офис, я введу тебя в курс дела, но думаю, ты и так всё прекрасно знаешь. Опыт, как говорится, не пропьешь.

— Послушайте, Касьян Дмитриевич, вы не… — попыталась я вклиниться в его монолог.

А Касьян Дмитриевич и слова не давал мне вставить. Тараторил без умолку, как заведенный:

— Отказов не принимаю! Лучше тебя, Анна, я так и не нашел!

— Гм…

— Десять секретарш уже сменил, но с тобой ни одна из них не сравнится. Последнюю юбилейную вот, сегодня уволил к чертям собачьим, и сразу же о тебе вспомнил!

— Ох…

— Ага. Собственно говоря, поэтому я тебе и звоню. Не хватает мне порядка в офисе, соскучился я по светлому уму в приемной, по твоим, Анютка, шуткам-прибауткам. А без тебя в офисе полный бедлам и скукота смертная.

Столько слов за полминуты я прежде не слышала от Касьяна Дмитриевича.

Обычно он не очень-то разговорчивый. Говорил всегда коротко, безэмоционально, но по существу, а уж одобрение и комплименты — это вообще большая редкость.

Скорее, нашу Вселенную поглотит черная дыра, чем он словечко хвалебное скажет.

А тут его прямо-таки прорвало. Красочно. Живо. Эмоционально.

Неужели и впрямь в бедственном положении находится?

Похоже на то…

Глава 3

— Касьян, чтоб вам провалиться, Дмитриевич? — опешила я, глядя на своего бывшего босса, стоящего на лестничной клетке.

— Ого! Так своеобразно меня еще никто и никогда не приветствовал, — выдал он довольно и широко улыбаясь.

Похоже, его нисколько не задел мой откровенный посыл, который чисто случайно вырвался из меня.

На какое-то мгновение мне даже стыдно стало.

Стыдно, но не настолько, чтобы показывать это ему.

Перебьется!

— Так и у нас случай довольно своеобразный! Привыкайте, — проговорила я совсем нескромно, немного придя в себя, плечиками передернула. — Просто если вы и дальше будете ко мне так заявляться, я еще не так вас приветствовать начну!

— Что ж, приму к сведению, — усмехнулся он кривовато, сощурив глаза, словно не поверил в мои угрозы.

А зря, между прочим!

Да я ему такие “приветствия” могу устроить, что он раз и навсегда сюда дорогу забудет!

— А вы чего тут делаете? И как нашли меня? — продолжила я наезжать.

— Твой отец сказал, что ты теперь живешь этажом выше.

— Папа? Мой папа? — с удивлением уточнила я, сначала не поверив.

— Ага, — кивнул он довольно, на что я с раздражением закатила глаза, и если бы могла, то увидела бы, как закипает мой мозг.

Ну, папаня…

Ну подсобил, что называется.

И этот человек еще утверждал, что оторвет моему боссу голову, если встретится когда-нибудь с этим героем-осеменителем!

Тогда чего же не оторвал? Что поменялось-то?

Да и босс тоже хорош!

Приперся ни свет, ни заря!

Так мало того, я же сказала ему четкое “нет”. Тогда какого фига он здесь?

Но до чего же он всё-таки хорош собой. Так бы и любовалась им, пуская слюнявые пузыри.

Кажется, за прошедший год он стал еще более привлекательным.

Глаз сложно было отвести от его чарующей улыбки и взгляда, который то и дело вводил меня в транс.

— Ань, извини, но мне пришлось пойти на радикальные меры, — сказал он, заглядывая в квартиру. — Я же могу войти?

А я дернулась так, словно меня током прошибло.

— Нет, конечно же! — выпалила я судорожно, пытаясь прикрыть дверь. — У меня… у меня дома не прибрано!

— Да брось, — фыркнул он. — Я же не из санэпидемслужбы.

— Очень жаль, — скривила я рот. — Мне как раз нужно устранить одного паразита, а то повадились тут ко мне всякие…. — смотрела я на этого паразита в упор, даже глазом не моргнув.

Касьян Дмитриевич вытянул физиономию, но он даже не обиделся на мою шутку, которая и шуткой-то не была.

Он самый настоящий паразит!

— Вот, — вдохновенно он произнес, — вот именно по этому я очень скучаю… по твоему специфическому юмору.

— Тогда зачем вам секретарша? Наймите горохового шута.

— Мне не нужен шут. Мне нужна ты, — сказал он с серьезным видом, на долю секунды заставая меня врасплох.

“Мне нужна ты”...

Сколько могло бы быть заложено смысла в этой емкой фразе… Самого что ни на есть глубокого смысла.

Но я-то знала, что в этих словах никакой глубины нет и быть не может.

За прошедший год я успела это понять.

— Кажется, я еще вчера всё вам сказала, — строго проговорила, складывая руки на груди. — Я не готова возвращаться к вам в штат.

— Не понимаю, — он отошел на шаг и в недоумении развел руками. — Я предлагаю тебе работу. На особых условиях. Только дурак может отказаться от столь выгодного предложения.

— И вы пришли сюда за тем, чтобы оскорбить меня? Назвать меня дурой? — хмыкнула я в возмущении, испепеляя его своим взглядом. — Что ж, в таком случае вы сами дурак первостатейный! Да вы дурнее дурака, раз не понимаете элементарных вещей с первого раза!

Стоило мне договорить, как я резко напряглась.

Моргнула разочек и судорожно захлопнула рот, ведь теперь явно перегнула палку.

Думала, Касьяна Дмитриевича такая манера общения по меньшей мере разозлит, однако он удивил меня тем, что рассмеялся в голос. На весь подъезд.

А я машинально прикрыла глаза и ударилась в воспоминания, пропуская через себя один из самых моих любимых звуков.

Всего на секундочку я забылась, а потом моментально сморщилась в лице и содрогнулась.

Раньше я обожала этот басовитый, переливчатый смех. Тосковала по нему в дни, когда мне не удавалось его услышать.

А сейчас отдала бы всё, что угодно, чтобы не слышать его больше.

Это больно. Больно осознавать, что мне до конца своих дней придется держать в тайне рождение дочери.

Его дочери.

А если я когда-нибудь и сознаюсь, он всё равно не поверит мне. Он сочтет меня аферисткой, посмевшей посягнуть на его деньги и свободу, о которой он так печется, раз в свои тридцать два года живет философией убежденного холостяка.

Глава 4

— Не б-было? — пропищала я с заиканием, на что Касьян утвердительно мотнул головой.

— Да какой там десять? Вообще ни одной не было! — выдал он со всей искренностью, растягивая губы в смущенной улыбке, от вида которой коленочки мои тотчас подогнулись и за ребрами сердце забарахлило.

— Как это не было…

— А вот так, — пожал плечами и скривился, будто жалея о чем-то. — Я ж на плановое обучение отлучался. На целый год. Для этого дела в Европу переехал, а компанией всё это время управлял удаленно.

— В смысле? Вас вообще не было в стране? — удивилась я, ведь была уверена, что бывший босс после моего увольнения спокойно работал в своей фирме и в ус не дул, приглашая на свидание одну девушку за другой, в то время, пока я подыхала от тяжелого токсикоза и прочих “прелестей” беременности.

— Говорю же, целый год провел в Швейцарии. Вернулся только неделю назад и пришел к выводу, что в офисе чего-то не хватает, — внезапно он протянул руку к моему лицу и провел кончиком указательного пальца по линии моего подбородка, а после продолжил тоном ниже: — Вернее, кого-то. Тебя. Прости, Ань… За всё. Прости меня, если я когда-то обидел тебя, но ты нужна мне. Гораздо сильнее, чем ты можешь представить.

Господи… Если бы услышала эти слова год назад, я бы уже окочурилась. Рухнула бы на пол без чувств… И еще долгое время не смогла бы прийти в себя…

Я ведь так ждала этих слов… Его извинений…

Этого, конечно, мало, с учетом того, что год назад он оставил в моем сердце пробоину размером с полуостров, но хоть что-то…

Ровно год назад Касьян взял меня в двухдневную командировку в столицу. Исключительно по работе.

И так вышло, что заселили нас в номера-люкс по соседству. Хотя обычно для себя любимого он бронировал “люкс”, а своих подчиненных размещал строго в “стандарте”.

Тем роковым днем я побродила по городу, прошвырнулась по ТЦ, накупив подарков со столицы, а ближе к вечеру вернулась в отель.

Только подошла к двери своего номера, как из соседнего номера вышел Касьян Дмитриевич и обратился ко мне с просьбой:

— Ань, а как ты смотришь на то, чтобы составить мне компанию за ужином?

— Я? Н-нормально, — в смущении ответила. — А куда пойдем?

— А зачем куда-то идти? Закажем всё необходимое в мой номер. Ты же не против?

Сказать, что я была в шоке — ничего не сказать.

Но, надо признать, я без раздумий согласилась.

Согласилась, потому что Касьян Дмитриевич выглядел озадаченным.

Я подумала, что ему необходимо выговориться после тяжелых переговоров с инвесторами.

Ошиблась.

За вкусным ужином преимущественно болтала только я.

Я поведала ему о своем детстве, об учебе и о моих увлечениях.

А он с таким интересом меня слушал, словно я рассказывала ему автобиографию легендарной и выдающейся личности.

Так мне, по крайней мере, показалось.

— А расскажи мне о своей первой любви. Ты же любила когда-нибудь? — за очередным бокалом вина поинтересовался Касьян.

А я замялась. Мне нечего было ему ответить.

Ну не могла же я сказать, что моя первая и единственная любовь — это он сам!

Потому пришлось ответить банально… и неправду:

— Нет, не любила. Я еще не встретила свою первую любовь.

— Быть не может! — удивился Касьян и наклонился ко мне, припечатывая к месту своей мощной энергетикой.

— Может еще как.

Мы немного посмеялись, а следом беседа плавно перетекла к теме наших родных.

Так мы затронули вопрос его определения в детский дом. Касьян поведал мне о своей приемной матери, которая воспитывала его с самого раннего детства, и которую он боготворит за всё, что та дала ему…

И я так растрогалась его душещипательной историей, что аж разревелась в три ручья…

А Касьян стал меня утешать.

И так вышло, что невинные объятия стремительным образом переросли в горячие поцелуи. В сводящие с ума ласки.

А закончилось тем, чего я даже представить себе не могла…

В момент нашей близости я была убеждена, что Касьян наконец разглядел во мне привлекательную девушку, а не просто молоденькую сотрудницу, бегающую по его поручениям.

“Анюта… Я весь год мечтал об этом… С самого первого дня, как только увидел тебя в приемной своего офиса…. Знал, что рано или поздно ты станешь моей”, — говорил Касьян мне на ухо горячо и властно.

И я сдалась под его натиском.

Поплыла.

Растекалась, как медуза на солнце от столь пылких объятий.

Я отдалась ему всецело, ни о чем не сожалея.

Я пребывала на седьмом небе от счастья, испытывая столько удовольствия от своего первого серьезного опыта, что в тот момент мне было абсолютно плевать на моральные принципы.

Глава 5

Бывший босс продолжительное время смотрел на меня с неприкрытой надеждой.

В какой-то миг мое лицо залилось краской, и в груди начало страшно печь, ведь он тоже нужен мне…

Был нужен, но совершенно в другом смысле.

Я грезила о нем, а он меня игнорировал.

Ну до чего же я была дурой?!

— И почему же именно я вам нужна? — потребовала я объяснений в твердой форме.

Мне хотелось услышать правду.

Но я понимала, что в его правде не будет ничего хорошего.

Ничего такого, что могло бы порадовать меня.

А порадовать меня могло только одно — если он признает себя кретином…

Ну или, на худой конец, сделает мне предложение руки и сердца.

Ну это уж я прямо губу раскатала!

— Не знаю, Ань, сам себе не могу пока объяснить. Просто хочу и всё тут, — ответил Касьян, пристально заглядывая в мои стеклянные глаза, из-за чего пульс снова пустился вскачь и дыхание сперло. — После всего… Я хочу видеть только тебя… — признался он, а после внес немаловажное дополнение, разбивающее сердце вдребезги: — На должности своего личного секретаря. Будем считать, что это мои загоны такие.

Загоны…

Ну и как всё это расценивать?

— Мне, конечно, очень приятно слышать нечто подобное, но я ничем не могу помочь. Извините, — выдавила из себя скупо, намереваясь прикрыть дверь, чтобы прекратить уже эту пытку, а видеть Касьяна Дмитриевича та еще пытка.

— Но почему? — Касьян подпер дверь носком своего ботинка, не позволяя мне ее закрыть. — Ты же сама сказала, что находишься в поисках работы. Чем мое предложение тебя не устраивает? Чем я плох, не пойму?

У меня дико защипало в носу и чуть слезы из глаз не покатились градом.

Ну вот зачем он явился сюда? Зачем начал травить мою бедную душонку?

Я же так старалась забыть о нем и о нашей мимолетной связи. Старалась, хоть и получалось так себе, с переменным успехом.

Но я была убеждена, что пройдет еще немного времени, и я смогу окончательно вычеркнуть Касьяна Дмитриевича из своего сердца, а затем и из памяти.

Но как тут вычеркнуть, если он сейчас стоит прямо передо мной и пленит меня этими своими невозможно красивыми глазами цвета грозового неба.

С его уходом мне придется начинать всё сначала.

Мне придется снова собирать себя по кусочкам и искать в себе силы, чтобы перестать о нем думать каждый божий день.

— Потому что я тоже вам соврала! — выпалила я настолько решительно, что это было неожиданно даже для меня самой, а уж для Касьяна Дмитриевича и подавно.

Он моргнул, свел широкие темные брови к переносице и протянул одно короткое слово:

— Так…

И на это единственное слово я была готова сказать сотни фраз о своей неразделенной любви к нему.

Но какой в этом смысл, если ничего от этого не изменится?

Мои чувства к нему так или иначе останутся безответными.

Он же у нас гордый, вольный орел, а я простой воробушек, которому никогда не взмыть столь же высоко, как он.

— Ань, о чем ты мне соврала? — буквально потребовал Касьян Дмитриевич низким голосом, от которого мое тело в секунду покрылось полчищем мурашек.

Мне хотелось, чтобы он просто ушел и больше никогда не напоминал о себе.

Поэтому я приняла для себя твердое решение прибегнуть к методу, после которого он точно самоустранится.

Только уже навсегда.

— Я не ищу работу! Потому что совсем недавно я родила. У меня дочь, Касьян Дмитриевич, — выпалила я громогласно, словно производя первый предупредительный выстрел.

Глава 6

— И нет, она не от вас!

Мне пришлось серьезно солгать. Так было нужно.

И на сей раз это был прицельный выстрел…

Касьяна Дмитриевича повело в сторону, будто его пронзило насквозь.

Он побледнел, и около минуты просто стоял с раскрытым ртом.

— Дочь? Гм… Не от меня, говоришь? — наконец пробурчал он еле слышно, забывая дышать и моргать.

Для него это стало полнейшей неожиданностью.

Мое признание, определенно, произвело на него неизгладимый эффект. Причем даже сильнее, чем я ожидала.

— Именно так, Касьян Дмитриевич. Я сижу в декрете, а на воспитание младенца требуется уйма сил и энергии.

Пауза. И довольно затянувшаяся.

Но я зачем-то выжидала его последнее слово и не спешила прикрывать дверь.

— А муж? — настороженно спросил Касьян Дмитриевич, переводя взгляд на мою правую руку и безымянный палец, в частности. — Где твой муж в таком случае?

— Так на Луне он. У него сверхсекретная миссия по колонизации зеленых человечков, — ответила я с невозмутимым видом, посчитав, что муж, объевшийся груш — это как-то банально в моем случае.

И я, похоже, переборщила.

Физиономия Касьяна Дмитриевича теперь нисколько не уступала в цвете тем самым человечкам.

Он же реально позеленел, словно его затошнило от самой мысли, что у меня может быть муж.

— Понимаю, Ань, — мрачно ответил босс, заглядывая в квартиру и обводя стены пустого коридора.

— Да ничего вы не понимаете, — буркнула я неслышно, на что босс настойчиво парировал:

— Нет, я всё понимаю. Более того, я хочу тебе помочь. Ты только скажи, чем? — решительно он предлагал, вдумчиво. — Я мог бы взять на себя все расходы, а еще…

— Ничего мне не нужно, — отрезала я, перебивая его. — Вы сделаете мне одолжение, если просто уйдете и забудете обо мне. Уйдете, как когда-то уже уходили, и больше никогда… Никогда не побеспокоите меня, слышите? — произнесла я сердито, на берегу обозначая границы.

Сама от себя не ожидала столь неистового порыва, но, опять же, так было нужно. Так было куда более эффективно.

Касьян Дмитриевич сделал тягостный вздох, стыдливо прикрывая глаза и что-то бубня себе под нос. Затем он открыл глаза и пристально воззрился на меня.

— Ты меня ненавидишь… за прошлое? Дело в этом? — стал он задавать наводящие вопросы.

Не прошло и года.

— Нет… Просто… просто я не хочу сейчас вас видеть, — на нервах ответила я первое, что взбрело в голову, лишь бы он ничего не заподозрил.

За меня по-прежнему говорила обида, но имела ли я на нее право?

Если хорошенько подумать, Касьян ни в чем не виноват.

Он же мне ничего не обещал. В любви до гроба не клялся.

Он просто утешил меня… как мог…

А я, наивная, приняла его нежность по отношению к себе за гарантию на то, что у нас есть общее будущее.

Однако моему израненному сердцу это никак не объяснить.

И я правда не желала больше видеть Касьяна. Только потому, что не хотела строить иллюзий, которым не суждено никогда сбыться.

Сейчас мне это противопоказано.

Какое-то время босс смотрел на меня немигающим, прищуренным взглядом, от которого моя кожа едва ли не плавилась.

Он испытывал меня долгим молчанием, а сам всё это время думал. Причем очень громко.

В какой-то момент мне даже показалось, что он сейчас ворвется в мою квартиру и, увидев Надю, всё поймет.

Поймет, что она его дочь, а не какого-то там выдуманного покорителя Космоса.

Но этого, увы, не произошло.

— Да, конечно, — проговорил он холодным тоном, от которого мое сердце замерло и покрылось ледяной коркой. — Не следовало мне приходить. Прошу прощения за беспокойство. Всего хорошего тебе, Ань.

Бросив на меня последний взгляд, он развернулся и просто ушел.

А я так и продолжила бы барахтаться в волнах разочарования и, утопая в слезах, сидеть на полу в коридоре, если бы не расслышала агуканье своей доченьки.

Утерев слезы со щек, я дала себе твердое обещание, что это был последний раз, когда я позволила себе плакать из-за Касьяна Дмитриевича.

Уж если и плакать, то только от счастья.

А Наденька и есть источник моего счастья.

Больше никому не под силу осчастливить меня.

Глава 7

Неделю спустя

— Значит так, Надюшка проснется примерно через полчасика, молоко я сцедила, стерилизатор для бутылочек на кухне, подгузники в ящике под детской кроваткой, присыпка там же, а еще надо бы включить увлажнитель воздуха, — перечисляла я, боясь не забыть ничего важного, а потом вдруг засомневалась. — Ой, что-то я прямо не знаю. Мы же никогда с Наденькой не разлучались дольше, чем на двадцать минут.

— Ань, поспеши, тебя такси уже ждет, — чрезвычайно настойчиво выпроваживала меня мама, проталкивая к входной двери.

— А может, ну его? Может, лучше отменить такси и дома остаться? — сомнения уже пожирали меня изнутри, глодали по кусочку. — Ну а что? С Маришкой мы могли бы и на кухне с таким же успехом потрындеть о своем, о девичьем.

— Ну щас прям! Даже не желаю ничего подобного слышать! — мама нарочито строго уставилась на меня, уперев свои руки в пышные бока.

— Ну, мам, — надула я губы, совсем как маленькая.

И если раньше еще как-то срабатывало, то сейчас хоть ты тресни.

— Не мамкай мне, — пригрозила она мне, махнув сложенной ладошкой прямо перед моим носом. — Тебе надо развеяться. Засиделась ты дома, Анют. Бледная вон какая стала, без слез не взглянешь.

Эх, знала бы моя мама, что причина моего неважнецкого внешнего вида крылась отнюдь не в том, что я засиделась в четырех стенах.

На самом деле меня замучили мысли о Касьяне.

Доканали!

Они выжали из меня все соки.

Последнюю неделю я только и делала, что пыталась выбросить его из своей головы.

Старалась не думать о нем, но стоило только Наденьке заснуть, как я мысленно возвращалась в день нашей последней встречи. Впускала в свое сознание фантазии о Касьяне и о том, что могло бы быть, согласись я на его предложение.

Ах-х-х…

Это были всего лишь фантазии.

Когда-нибудь я научусь их блокировать точно так же, как всю последнюю неделю блокировала звонки от него и сообщения, которые по сей день оставались непрочитанными. Точно так же, как не открывала ему дверь, когда он приходил ко мне с очередным непрошеным визитом. Как, например, сегодня.

Лишь бы Касьян больше не встречался на моем пути и не давил на больную мозоль.

Пожалуй, это самое главное.

А звонки…

Если он и дальше будет названивать мне, я снова сменю номер телефона и всё.

Меж тем мама вручила мне сумку и поправила волосы, которые я сегодня оставила распущенными.

— Ступай, дочка, и отдохни хорошенько с подружкой, а за Наденьку можешь не беспокоиться. Бабушка с дедушкой ее в обиду не дадут.

— Не дадут, конечно! Мы сами кого хочешь обидем за Надюшку Касьяновну! — в коридор внезапно протиснулся папа и сразу же увлек меня в отцовские объятия. — Ань, повеселись там, и чтоб раньше полуночи даже носу дома не казала! Поняла меня?

— Весьма странно слышать такое от человека, который никогда не разрешал мне гулять дольше одиннадцати вечера, — рассмеялась я, подозрительно прищурившись.

Папаня вдруг замешкался, хитровато переглянулся с мамой, а та ему что-то такое показала рукой, что тот аж подавился.

Папа прокашлялся и подтолкнул меня к выходу.

— Так это… времена изменились, дочур.

— Правда, что ли?

— Кривда.

— А с каких это пор они изменились? — спросила недоверчиво.

— А с тех самых пор, с которых тебя это не касается, — пресек меня папаня, ухмыльнувшись беззлобно. — Ну всё, беги давай.

Я поцеловала родителей на прощанье и спустилась на улицу, где меня уже поджидало такси.

Вчера мне позвонила моя лучшая подруга и пригласила посидеть в нашем излюбленном кафе, где в прошлом мы отдыхали стабильно раз в месяц.

С Маришкой мы дружны еще со школьной скамьи. Нашей дружбе, проверенной годами, я очень дорожу. Мы с ней всегда были не разлей вода, до тех пор пока я не родила.

С рождением Нади наши встречи сошли на нет.

Но не передать словами, как я соскучилась по своей дорогой подружке. Как мне хотелось рассказать ей о визите Касьяна и поделиться с ней своими переживаниями.

К слову, Маришка знает всё о моем бывшем боссе. Буквально всё.

И она единственная всегда правильно меня понимала.

А мне сейчас так этого не хватает…

И, конечно же, мама не могла не заметить мою тоску по ней. Это она настояла на том, чтобы я доверила ей Надю на часик-другой, а сама заняла это время собой и общением с подругой.

Сильно я не наряжалась. Только немного подкрасилась, дабы скрыть под глазами следы недосыпа и эмоциональных переживаний.

Но собственное отражение, которое я сейчас наблюдала, проходя вдоль стеклянных витрин магазинов, мне абсолютно точно нравилось.

Находясь в предвкушении встречи с Маришкой, я зашла в кафе. Осмотрелась и присела за пустующий столик, расположенный у окна.

Глава 8

— Касьян, пропадите вы пропадом, Дмитриевич? — занервничала я жутко, когда он обвел всю меня своим проникновенным взглядом.

— Анюта? — изобразил он удивление на идеальном лице. — Вот уж не ожидал тебя тут встретить!

— Аг-га…

Следом он выставил руки перед собой.

— Сразу скажу, я здесь чисто случайно. Чесслово! Так что не стоило меня сегодня так своеобразно приветствовать, — посмеиваясь, оправдывался он.

А заодно напомнил мне о прошлом “посыле”, за что мне тотчас стало стыдно.

Снова.

— Эм-м-м… Ничего с собой поделать не могла. Кажется, такая форма “приветствия” уже вошла в привычку, — буркнула и отвесила себе мысленную затрещину.

Господи, что я несу?

— Что ж, в любом случае это намного лучше, чем игнор, но у тебя наверняка были причины, из-за которых ты не отвечала на мои звонки и сообщения, — сказал он после неловкой паузы.

И мне стало куда более совестно, ведь как таковой причины у меня не было.

Я просто динамила его.

— А ты какими судьбами в этих краях? — следом он поинтересовался, и я смогла выдохнуть.

— Да вот, с подругой хотела посидеть в местной кафешке, а она взяла и не пришла, — ответила я честно, поглядывая на остановку и боясь пропустить свой автобус. — А вы что тут забыли?

— А я… — Касьян оглянулся и просканировал взглядом близлежащие торговые помещения, среди которых были магазин женской одежды больших размеров, пивнушка и... — А я вот в тату-салон решил заскочить.

Чего-чего?

Я протяжно хмыкнула, уставившись во все глаза на своего бывшего… бывшего босса, пропади он таки пропадом!

И пришла к выводу, что он сделал такой выбор методом исключения.

— Татушку значит, хотите себе набить? — глянула на него со всей подозрительностью, растягивая губы в недоверчивой усмешке.

Касьян Дмитриевич вдруг покраснел, неуклюже почесал свой затылок и, переминаясь с ноги на ногу, пожал плечами.

А у самого на лице было написано: “Прошу, просто сделай вид, что ты мне поверила, и всё”.

— А почему бы и нет? Или ты во мне сомневаешься? — произнес он, гордо выпячивая грудь.

— Если честно, то никогда бы не подумала, что вам понравится подобное самовыражение. Мне кажется, вы на такое не решились бы никогда. Вы даже сами как-то раз об этом говорили.

Касьян Дмитриевич скривил губы, вздохнул тяжко-тяжко, а затем обернулся на вывеску “тату-салона”.

Я заметила, как в его глазах промелькнул огонек.

А в следующий миг он поразил меня своей твердой решительностью. Он просто подхватил меня за руку и потянул за собой.

Я же была настолько ошарашена его поведением, что потеряла дар речи и напрочь перестала соображать.

— Вот мы сейчас и посмотрим, насколько хорошо ты меня знаешь, — заключил он, заводя меня в безлюдное помещение с приглушенным светом.

Бегло осмотрелась по сторонам и невольно окунулась в воспоминания годичной давности.

Конечно, тату-салон совсем непохож на номер отеля, где мне довелось испытать незабываемые эмоции.

Но сама интимность обстановки, звуки приглушенной музыки и то, как Касьян буквально потащил меня за собой, навевали на меня определенные воспоминания.

Да так, что в горле разом пересохло.

Ну всё…

Мне пора возвращаться домой!

— Ты чего, Анют? — бывший босс заглянул в мои глаза, проявляя неприкрытое беспокойство по отношению ко мне. — Тебя пугает обстановка? Если хочешь, мы сейчас же уйдем отсюда.

А хочу ли я уйти?

Кажется, я перестала сама себя понимать.

А еще эти воспоминания… От которых мне непременно нужно отделаться!

— Еще чего?! Не на ту напали, Касьян Батькович!

— Ну ты уж не борзей, — усмехнувшись, он задел мое плечо своим локтем, как бы намекая, что не в восторге от такого обращения.

— Так и вы не борзейте. Никуда мы не уйдем, пока вы не сделаете себе татушку, — произнесла я воинственно, поднеся свой указательный палец к его лицу, и он вмиг скосил глаза на него, а потом туговато сглотнул.

— Ты точно уверена? — услышала в его голосе нотки сомнения, из-за чего мне стало смешно.

Всё-таки права я была насчет того, что его визит в тату-салон не был целенаправленным.

— А вы думали? Между прочим, сами напросились, вот теперь вам и не отвертеться! — настаивала я, после чего невольно передернула плечами.

Касьян Дмитриевич обратил внимание на мои легкие содрогания и снял с себя пиджак. А уже через секунду он набросил его на мои плечи.

Меня сразу же окутало сохранившимся теплом его тела и ни с чем несравнимым запахом парфюма.

Такой простой жест, а я чуть было не закатила глаза в удовольствии.

Глава 9

Мне до безумия хотелось узнать, что крылось под этой датой.

Дураку понятно, что на это число выпадало нечто очень значимое для Касьяна, но как такового ответа от него я не услышала.

— Семнадцатого августа, Анечка, будет поистине замечательный день, — заявил он загадочно, чем возбудил во мне еще больший интерес к этой дате.

Я резко остановилась, вынуждая и Касьяна притормозить. Развернулась к нему лицом и стала буквально вопрошать, заискивающе так:

— Ну скажите, пожалуйста-пожалуйста, ну чего вам стоит?

— Нет, нет и еще раз нет, — категорично отрезал, демонстрируя плутовской оскал. — Придержу пока интригу.

— Вот так всегда… Вы жуткий… просто невыносимый интриган, — нахмурилась я и надула губы непроизвольно.

А взгляд Касьяна упал на них. Там и обосновался…

До тех пор, пока я не облизнула свои напрочь пересохшие губы, словно его взгляд высушил их за считанные секунды.

Впрочем, он высушил не только мои губы, но, очевидно, и мозги, раз я позволила себе подумать о поцелуе.

Причем не только подумать. Я вдруг поняла, что всерьез желаю, чтобы Касьян поцеловал меня.

А никакого поцелуя я так и не дождалась.

— Но если повезет, совсем скоро на этом месте, — вытянул он руку и провел пальцем над свежей татуировкой, — будет еще одна знаменательная дата, а быть может, и не одна.

— Здорово, — протянула я неосознанно, едва шевеля губами, которые так и остались нецелованными.

В неловкости я опустила глаза в пол, и мой взгляд упал на наручные часы.

И тут мне резко захотелось домой.

Благо, до остановки было рукой подать.

Но из-за нахлынувших эмоций я напрочь забыла поставить Касьяна в известность своих планов или хотя бы попрощаться с ним.

— Ань, постой! Ты что, решила просто сбежать от меня? — поинтересовался Касьян Дмитриевич, следуя за мной, как хвостик.

“Сбежать? Ха-ха, кто бы говорил”, — проворчала я про себя, но сказать вслух так и не отважилась.

Зато в памяти всплыло всё до мельчайших подробностей.

Как я проснулась в его номере одна. В до жути холодной постели.

А Касьян….

Его попросту не оказалось в номере, как и его вещей.

И телефон его был отключен.

Он просто исчез, ничего не объяснив.

Даже жалкую записку и ту не оставил!

Ну не подлец ли?

В раздавленных чувствах я была вынуждена выселиться из номера и вернуться обратно в город. В надежде, что встречусь с Касьяном в офисе.

Не тут-то было.

Три недели он не объявлялся у себя.

Как сквозь землю провалился.

От него не было ни единой весточки….

А на четвертую неделю он вернулся. Как ни в чем не бывало.

Сразу же окунулся в работу, а на меня ноль внимания. Словно меня не существовало.

Это был не тот Касьян, с которым я провела незабываемую ночь любви. От которого слышала заветные слова, проникающие в самое сердечко.

Спустя время я набралась храбрости и задала ему всего один вопрос:

— Испытываешь ли ты хотя бы малейшее чувство вины?

— По поводу?

— По поводу твоего побега! Ты оставил меня одну и по сей день я теряюсь в догадках, почему?

Касьян выждал паузу и без каких-либо эмоций ответил мне:

— Знаешь, сейчас не самое лучшее время для подобных разговоров.

Ох, как же меня задело его равнодушие. Не описать словами.

Я испытала настолько невыносимое унижение. Настолько лютая обида въелась в мое сердце.

В общем, я не придумала ничего другого, кроме позорного побега из офиса.

А немного погодя я вообще уволилась с работы. И номер телефона сменила на всякий случай.

А еще через восемь месяцев на свет появились маленькая копия Касьяна Дмитриевича.

Моего бывшего босса, который так и не извинился за свой поступок.

За то, что воспользовался мной, а после просто самоустранился.

А я бы простила его, если бы он только попросил прощения…

Поругала бы себя за свою наивность, но простила бы его.

А вот столь наплевательское отношение я простить ему уже не могла…

Нужно бы не забывать об этом и больше не позволять себе подобных мыслей о поцелуях с ним!

— Извините, время уже позднее, мне лучше поехать домой.

Касьяна такой исход не устроил.

Он догнал меня в один шаг и встал передо мной, перекрывая собой обзор на остановку, где, как назло, остановился мой автобус.

Глава 10

Мне уже стало безразлично на чарующие виды из окна кабинки, на город, прежде привлекающий взгляд своими огоньками, на вечернее красочное небо.

На всё вокруг, но только не на Касьяна.

Он так стиснул меня своими руками. Так сильно прижал к себе, выбивая весь воздух из легких…

У самой сердечко забилось как шальное.

В горле дико пересохло, и я начала испытывать легкое головокружение от недостатка кислорода.

Но это были поистине приятные ощущения.

В какой-то момент я даже посчитала, что его объятия — это самое уютное местечко во всей Вселенной. Именно то, где я хотела бы находиться в минуты радости и отчаяния. Именно то, где я бы чувствовала себя в безопасности.

Вот только однажды меня уже посещали подобные мысли, и, как оказалось, тогда я крупно просчиталась.

— А ведь знаешь, так определенно намного легче, спокойно и безу-у-умно приятно, — проговорил Касьян мне на ушко, плавными движениями поглаживая меня по плечам и спине, будто это я нуждаюсь в подбадривании.

Я медленно откинула голову назад, желая взглянуть на него.

Заметила, что он нисколько не преувеличивал.

Действительно, лицо его больше не выражало прежнего страха и опасений.

Напротив, на губах его расцвела обезоруживающая улыбка, как у довольного котяры, а в бездонных глазах, пристально устремленных на меня, то и дело плескался восторг.

— И почему мне кажется, что ты обманул меня насчет своей фобии? — спросила я, подозрительно сузив глаза и желая выпутаться из его рук, да только руки Касьяна были сильнее моих желаний. — Ты что же, всё это выдумал, чтобы заманить меня в свои медвежьи объятия?

Касьян хмыкнул с хитрющей ухмылкой.

От ее вида меня передернуло всем телом и сердечко екнуло в предчувствии чего-то недоброго.

— Ну почему же сразу выдумал? Почему сразу обманул? Я в самом деле боялся высоты, и до сих пор боюсь, если на то пошло. Просто в данный момент есть кое-что поважнее собственного страха.

И тут я поняла, что он говорит правду — Касьян всё так же не отваживался посмотреть по сторонам, а его сердцебиение, которое я ощущала под своей ладонью, было сравнимо с непрерывной автоматной очередью.

— Что же, например? Что может быть важнее страха сорваться вниз? — спросила настороженно, по-прежнему ощущая нежные поглаживания у себя на спине и обжигающее дыхание Касьяна на своем лице.

— Ты, — сказал он без промедлений, и мои щеки вспыхнули диким огнем. — Только ты можешь быть важнее всего на свете, — повторил он беззвучно, и с моих губ сорвалось непроизвольное «О, боже мой…»

Голова сильнее закружилась, в висках пульсировала кровь и сердце заметалось в грудной клетке.

Но не из-за его неожиданного ответа, а по причине того, как Касьян смотрел на меня многообещающе в этот момент. Так, будто ради меня был готов на любой подвиг.

Но так ли это было на самом деле? Или я просто надумала себе это?

— А чем докажешь? — вдруг включила я вредину.

Я не ждала от Касьяна никаких подвигов.

Мне банально хотелось вывести его на чистую воду. Чтобы он наконец прекратил так шутить надо мной и не разбрасывался такими громкими словами почем зря.

Нельзя же так поступать с безответно влюбленными девушками.

Какая же я дурочка…

Только что сама себе призналась в том, что до сих пор люблю его безумно… Несмотря ни на что…

— Да хоть чем, — храбрился Касьян, как я думала, преждевременно.

Я закусила нижнюю губу, уйдя в размышления. Пыталась придумать, что такого этакого можно предложить ему сделать, но с учетом ограниченного пространства выбор был невелик.

— Тогда поднимись во весь рост, подойди к краю кабины и посмотри вниз, — предложила я.

Мы как раз не так давно миновали наивысшую точку круга, и высота была еще приличной.

Вот только я не думала, что он согласится.

— Да без проблем, — бросил он самоотверженно.

Касьян выпустил меня из своих рук и смело поднялся с сиденья, чем удивил меня.

Ну ладно.

Посмотрю, что дальше будет, а там уже по обстоятельствам буду принимать соответствующие меры.

Касьян тем временем сделал решительный шаг к краю покачивающейся из стороны в сторону конструкции, затем еще один, но уже менее уверенный.

И я прямо слышала, как гудят его нервы в попытке опустить взгляд вниз.

Он знатно нервничал. Сжимал и разжимал свои мощные кулаки, ведя внутреннее противостояние со своим страхом, которому, как мне казалось, он совсем скоро проиграет.

Но стоило отдать ему должное. Он хотя бы попробовал.

У меня вот, к примеру, арахнофобия с детства. И ни за какие коврижки я бы не отважилась подойти к пауку. Даже если бы хотела что-то кому-то доказать.

А вот Касьян смог сделать первый шаг на пути к преодолению своего страха, хоть ему и не удалось посмотреть ему в глаза.