Мальвина. Ошибка наемницы

Глава 1

Я сижу в полутемном помещении, вдыхая уже привычный запах ледяного бетона и сырости. Ёрзаю на холодном металлическом стуле, пытаясь хоть как-то прикрыть свою пятую точку тем, что осталось от шикарного красного платья.

Запястья затекли от наручников, которые уже сколько на мне? Дня три? Охренеть, ну и наивные они, неужели думают, что это хоть как-то повлияет на мое решение.

Пытаюсь улыбнуться, но разбитая губа дает о себе знать. Чувствую знакомый металлический вкус, сплевываю на серый бетонный пол.

Интересно, как долго они собираются меня тут держать?

Металлическая потертая дверь со скрипом открылась, и на пороге появился мужчина средних лет. Его строгий, но дешевый серый костюм выдает в нем госслужащего. Он одаривает меня уставшим взглядом, понимая, что опять придется проходить через долгую череду вопросов без ответов.

– Как вы? Еще не готовы говорить? – усаживается на стул напротив меня.

– О чем? – смотрю на свои ногти и думаю, что, когда это все закончится (а оно закончится), надо на маникюр сходить.

– Все о том же, – фыркает мужчина, ложа папку с данными, что у них есть на меня.

– И это все? – смотрю на пару моих фотографий и один лист А4, и тот заполнен не до конца.

– Алина? Я так понимаю, это твое настоящее имя? – как-то он очень неуверенно это произносит.

Похоже, с последнего его прихода много они не откопали, ожидаемо. Улыбка проскакивает на губах, и блин… опять вкус крови во рту.

– Как губа? – улыбается козлина в сером костюме.

– Нормально. Рада, что мамочка не учила тебя, что бить девушку нехорошо, а то разговор у нас сразу бы не заладился, – фыркаю в ответ, пытаясь держать этого кретина в тонусе.

– Слушай меня, сука! – он срывается с места, и ухмылка с его лица исчезает моментально. – Ты меня достала уже со своими закидонами. Или начинай говорить, или...

– Или что? – перебиваю и параллельно записываю в голове, что, помимо того что я сломаю ему ту руку, которой он меня ударил, еще и лицо разобью.

– Сейчас увидишь, тварь! – он хватает меня за волосы и протягивает через стол к себе, хочет опять ударить.

– Стоять! – слышу громкий, немного хриплый мужской голос за спиной этого подонка. – Отпусти ее!

Я смотрю через плечо козла в сером костюме и вижу в дверном проеме мужчину. Он медленно и уверенно заходит к нам в помещение. Козел меня отпускает, и я плюхаюсь обратно на стул.

– Оставь нас, – приказывает мужчина, и козел переводит на него разочарованный взгляд.

– Но она…

– Тебе второй раз повторить? Вышел! – твердо, как сталь, отрезает мужчина, не сводя с меня глаз.

Козлина в сером, опустив голову, как наказанный школьник, валит к чертям за дверь, а мой новый "собеседник" садится на его место.

Лицо с резкими линиями и небольшой щетиной казалось высеченным ветрами и временем. Его твердый взгляд и чуть хмурый лоб говорили о решительности, а небольшой шрам на скуле придавал ему опасную привлекательность.

– Итак? – пытается усесться на холодном стуле.

Я жду продолжения заготовленной реплики, но он замирает, и от этого становится не по себе. Его темные, как бездна, глаза сканируют меня, чуточку задержавшись в районе груди.

Ну хоть что-то. Уголки моих губ дрогнули в легкой полуулыбке, и он сразу вернул взгляд к моим глазам.

– Три дня, значит? – внезапно расслабленно разваливается на стуле, как будто домой пришел. Не ожидала.

– Да, а что, хотите выпустить уже? – язвлю, пытаясь понять его.

– Можно на "ты", – не отводит взгляд.

– Нельзя, – фыркаю и хочу сложить руки на груди, но наручники мешают.

– А я не спрашивал, – улыбается и все еще не сводит глаз с моих.

– Хорошо, только за горячий кофе, – отвечаю, не особо надеясь, но он удивляет.

Встает, идет к двери и, приоткрыв ее, кричит, чтобы принесли два кофе. Садится обратно, и мы молча играем в гляделки, ожидая наш кофе.

Наконец козлина в сером приносит нам кофе и оставляет на столе, одаривая меня презрительным взглядом. Мужчина напротив дает отмашку рукой, и тот скрывается за дверью.

Обхватываю ледяными ладонями пластиковый стаканчик, и тепло начинает расходиться приятным, немного покалывающим ощущением по ладоням. Делаю глоток и чувствую, как кипяток вызывает раздражение во рту – похоже, не только губу разбили.

– Чего скривилась? – заметив мое выражение, спрашивает мой новый собеседник.

– Хреновый же у вас тут кофе, – пытаюсь язвить, прикрывая болевые ощущения.

– А чего ты ожидала от кофе из автомата? В следующий раз баристу позову, – смотрю и вижу как он всё больше расслабляется и даже ухмылка расходится по его губам.

Определенно, он умнее и опытнее козла в сером, и от этого мне не по себе. Люблю работать с более простыми и понятными архетипами, а этот самодовольный индюк знает себе цену и, похоже, не просто так.

– Может, тебе принести нормальную одежду? – продолжает спокойным тоном, указывая на мое потрепанное платье и рваные чулки.

– Да ты прям сама галантность, – закатываю глаза и перевожу взгляд на стену.

– Слушай, толку, если ты здесь задубеешь и откинешься? Мы тогда точно ничего не узнаем, что там произошло, – таким же леденящим тоном, как и эта комната, произносит он.

– А я-то думала… – вскидываю скованные руки вверх. – Ты тут за даму переживаешь.

– Хватит язвить, толку нет отпираться. Тебя взяли прямо на месте твоего преступления, – сверля мне в висок, продолжает он. – Можешь играть в крутую сколько влезет... хотя нет, думаю, через пару дней подхватишь пневмонию и тут и ляжешь.

Ладно, привлек внимание, возвращаю взгляд на него.

– А как же право на звонок или адвоката? – хмыкаю, зная заранее ответ.

– Мы что, тебе полиция или ещё кто-то, кто вынужден соблюдать правила? – его ухмылка перерастает в хищный оскал. – Ты же понимаешь, что я прямо сейчас могу тебя прикончить, и никто даже не шевельнется.

– Хорошо, дай мне переодеться во что-нибудь, и мы продолжим, – суплю брови и стараюсь не пересекаться взглядами.

Глава 2

Солнечный день на берегу островного курорта раскрывается ослепительным сиянием небес, где ни единого облака не нарушает безмятежную синеву. Ласковое солнце мягко обнимает всё вокруг, заставляя бирюзовые воды бассейна искриться, как драгоценные камни.

Лёгкий морской бриз приносит соленую свежесть океана, едва касаясь кожи и приятно охлаждая. Вокруг бассейна раскинулись удобные шезлонги с мягкими полотенцами, а рядом стоят изящные коктейльные столики, украшенные тропическими цветами.

Пальмы, возвышающиеся по краям террасы, создают естественную тень, а их листья лениво шуршат от слабого ветра. На воде время от времени появляются мелкие волны от плавных движений отдыхающих. В воздухе витает аромат кокосового масла и фруктовых коктейлей.

Звуки весёлого смеха, всплесков воды и нежных мелодий спокойной музыки создают атмосферу абсолютного расслабления. Где-то вдалеке слышится гудок катера, отправляющегося на экскурсию к близлежащим островам.

Всё вокруг пропитано духом беззаботности и тропического счастья.

Я полностью расслаблена и нежусь на шезлонге. Моё загорелое тело купается в лучах южного солнца, прикрытое лишь слитным купальником. Яркие солнечные очки прячут мои бесстыжие глаза, которые провожают очередного загорелого мальчика лет двадцати пяти от стойки бара к пляжу.

– Ха! А этот хорош, – хмыкаю не слишком громко, чтобы не привлекать внимания.

Я уже здесь неделю, а всё ещё в “спящем” состоянии. Достаю из сумки небольшой ноутбук и, открыв его, перечитываю данные о своей работе.

Моя цель – наркобарон Гарсиа Варгас Менендес. Мужчина, латиноамериканец, сорока семи лет. Не угодил моему клиенту, поэтому я здесь.

По охране будет минимум, поскольку он здесь по делам сердечным, которые очень хочет скрыть от своей жены – весьма влиятельной женщины в этом полушарии.

Есть подозрение, что она его и заказала, но это не моя тема для размышлений. Я просто получаю заказ через своего связного Криса и работаю. Всё просто!

Крис... – тяжело вздыхаю, закатывая глаза.

Крис – единственный мужчина со времен старшей школы, который сводит меня с ума. Горячая, властная и недоступная крепость.

Мы никогда не встречались вживую – не в наших правилах. Но когда общаемся по видеосвязи, я сразу превращаюсь в наивную школьницу, которую только тронь – и потечет. Благо, лицом я всегда умела играть, а камера ниже шеи не показывает, так что всё нормально.

Надоело!

Закидываю ноутбук обратно в сумку, встаю с шезлонга и направляюсь к бару, чтобы охладиться.

– Бармен, мохито! – кидаю парню-метису с прикольными кудряшками на голове. Он молод, энергичен и так мило улыбается, что неудивительно, что возле его стойки постоянно полно туристок.

– Ваш мохито, – с улыбкой протягивает напиток парень.

Беру напиток, не оборачиваясь, но чувствую, как мою руку нежно, почти невесомо, касается чья-то рука. Удивлённо поворачиваю голову, одновременно делая глоток через соломинку.

О, мальчик-бармен, не нужно этого, прошу. Оставайся прикольным и веселым, но подальше.

Его пальцы слегка поглаживают мою руку, и этот "кучеряшка" одаривает меня белоснежной, яркой, как здешнее солнце, улыбкой и смотрит в глаза. Наивный. Не для того я очки надела, чтобы такие милые парни-мальчики в глаза мне заглядывали.

Вижу за ним движение вдали: несколько черных внедорожников мчатся в сторону парковки отеля. Менендес! Резко прекращаю наше невербальное общение с барменом и, бросив двадцатку, делаю разворот в сторону отеля.

Иду уверенно, сумка на плече, соломинка в зубах, и чувствую разочарованный взгляд. Поворачиваю голову и, приспустив очки, одариваю беднягу бармена приглашающим взглядом. Он явно понимает намёк и улыбается так, будто только что выиграл приз, провожая меня взглядом до отеля.

***

Залетаю в свой номер и, отложив коктейль на тумбочку, ныряю под кровать и тащу оттуда тяжеленную сумку. С ней наперевес направляюсь к просторному открытому балкону с террасой. Сажусь на корточки и расстегиваю сумку.

Шелест молнии-застежки звучит почти успокаивающе – четкий, уверенный звук. Внутри – скрытая сила, разложенная на части: хромированные детали снайперской винтовки, сверкающие в мягком свете яркого солнца.

Мои пальцы действуют быстро, почти машинально. Затвор ложится в паз с уверенным щелчком. Глушитель – плавный поворот и лёгкий толчок. Оптический прицел – крепко, точно, без малейшего зазора. Металл приятно холодит ладони, пробуждая в крови острое чувство контроля.

Я поднимаю оружие, скользя прикладом по плечу, приникаю к прицелу. Сердце стучит размеренно, как метроном – привычный ритм перед началом работы.

Вдали видны блестящие крыши автомобилей, шины едва слышно шуршат по мокрому асфальту. Я корректирую положение, фиксируя локоть на бетонном парапете террасы.

Палец скользит на спусковой крючок, но пока едва касается его – не время. Я задерживаю дыхание и жду.

– Цель появилась, – шиплю в надетый наушник.

– Хорошо. Идентифицируй объект и действуй, – тихим размеренным голосом произносит в наушнике Крис.

Его голос действует на меня всегда одинаково, как неизбежная химическая реакция, против которой невозможно сопротивляться. Стоит ему произнести хоть слово – сердце тут же сбивается с привычного ритма, будто внезапный порыв ветра раскачивает ветви дерева.

Его низкий, слегка хрипловатый тембр разливается теплом по венам, заставляя кровь бежать быстрее, будто напоминая телу, что оно живое.

Каждое слово – будто прикосновение, невидимое, но ощутимое до мурашек на коже. Внутри что-то сжимается от болезненного предвкушения, смешанного с мимолетным страхом.

Его голос – мягкая петля, обвивающаяся вокруг сознания, лишающая воли.

Я знаю этот эффект наизусть. Стоило бы привыкнуть, но с каждым разом становится только хуже. Глухой стук сердца в груди превращается в нарастающий гул, перекрывая все здравые мысли.

Остаётся только звук его голоса – глубокий, властный, полный необъяснимой притягательности, от которой невозможно сбежать.

Глава 3

– И что дальше? – приподняв бровь, спрашивает мой новый собеседник.

– Ну, дальше я покинула “тёплые края”, – делаю глоток тёплого кофе и снова кривлюсь от неприятного ощущения во рту.

– Нет, – резко фыркает мужчина. – Я хочу знать, что было с барменом.

Я удивляюсь, пытаюсь быстро скрыть это, но уже поздно – он заметил.

– А какое это имеет отношение к нашей беседе? – слегка улыбнувшись, всматриваюсь в его лицо, пытаясь понять его мотивы интереса.

– Я хочу знать все подробности, – бесстрастно, как машина, произносит он. – Как, сколько, под каким углом, даже размер его члена.

– Ах-ха! – не выдерживаю и закатываюсь хохотом, жалею, когда разбитая губа даёт о себе знать. – Ты серьёзно? – пытаюсь унять смех, не веря своим ушам.

– Да, – спокойно, с лёгкой улыбкой на кончиках губ, отвечает он.

Я не была готова к такому повороту. Не то чтобы меня смущает рассказ о том, как я трахалась с барменом, просто его подход к допросу. Он нестандартный, и это меня сбивает.

Стоит мне понять, как работать с этим субъектом, как он снова удивляет, выбивая дверь моей уверенности с ноги.

– Хорошо, если тебе это так важно, – бросаю хищный взгляд в его сторону и делаю еще один глоток.

– Подожди минуту, – резко вставая, рявкает он.

Хлопнув дверью, он покидает помещение, оставляя меня наедине с моими догадками о нём.

Возвращается с пачкой сигарет и пепельницей. Охренел? Он типа будет курить и слушать, как я сплю с мужчинами? Главное, чтобы руки на столе держал, а не под ним.

– Что смешного? – усаживаясь обратно, спрашивает он, протягивая мне пачку.

– А? – понимаю, что пока была в размышлениях, лыбилась как дура. Непрофессионально.

– Куришь? – кивает на пачку в руке.

– Нет, – пытаюсь вернуть прежнее хладнокровие и уверенность.

– Хорошо, я курю, – с этими словами он закуривает сигарету и откидывается на стуле.

– Продолжай…

***

Открываю дверь в одном полотенце на голове. Ловлю робкий и оценивающий взгляд этого смуглого парня с кудряшками.

– Заходи, – рукой приглашаю его в номер.

Он молча заходит и ставит бутылку светлого вина на журнальный столик из ротанга. Я вижу, что он не ожидал такой откровенности с моей стороны прямо с порога. Значит, надо брать всё в свои руки и разогревать его окончательно.

Я грациозно перемещаюсь к нему за спину, он вздрагивает. Дурная привычка, надо избавиться от нее вне работы. Парень пытается повернуться, но я останавливаю его, кладя руки на широкие плечи.

– Замри, – мурлычу ему на ухо.

Он беспрекословно подчиняется, а я начинаю медленно стягивать с него футболку, оголяя его подкачанную верхнюю часть и медленно провожу пальцем по рельефному смуглому торсу. Чувствую, как возбуждение зарождается в районе низа живота и медленно расползается языками пламени как пожар.

Прислоняюсь к его телу и медленно осыпаю его ключицу поцелуями. Его кожа начинает покрываться легкими мурашками от возбуждения. Перехожу к шее и, высунув язык, провожу по ней вверх кончиком. Он дёргается.

Мило. Даже немного смешно. Продолжаем.

Обхватываю его руками сзади и, найдя ремень от джинсовых шорт, расстегиваю его, параллельно играя язычком с его мочкой уха.

Ремень расстегнут, и шорты падают. О! Кто-то не носит трусов? Его член вырывается на свободу, словно я освободила яростное дикое животное. Его хозяин следует его примеру и, резко развернувшись, хватает одной рукой меня за бедро. А второй, обхватив ягодицу, тянет к себе, убирая любое расстояние между нами.

Он впивается губами в мои, меня начинает обжигать от этого прикосновения, и я отвечаю. Наши языки переплетаются в страстном поцелуе, а его руки впиваются пальцами в мою бархатную кожу, оставляя следы.

Я обхватываю его за шею руками и запрыгиваю на него, обхватив ногами торс, а он помогает, придерживая за ягодицы. Мир вокруг начинает смазываться, остаются только эмоции.

Они сильны, первобытны и хищны. Я прикусываю его нижнюю губу, а он сильнее сжимает мои ягодицы и, приподняв меня, насаживает на свой член.

– Ах! – вскрикиваю я. Ощущение сжигающей заполненности охватывает низ живота, бьёт электрошоком по всему телу.

"Кудряшка" смотрит своими красивыми карими глазами в мои, но я отвожу взгляд и запрокидываю голову назад. Никаких зрительных контактов.

Его толчки становятся всё сильнее, а я невольно стону в такт каждому его движению, словно растворяясь в ощущениях, которые накрывают волной. Тело горит от напряжения, каждое прикосновение разжигает внутренний огонь, превращая мысли в расплавленное желание.

Его уверенные, требовательные движения стирают грань между болью и наслаждением, заставляя меня терять контроль. В груди нарастает сладкое напряжение, сводящее с ума в предвкушении неизбежного освобождения.

Я жадно ловлю каждую секунду близости, ощущая себя подвластной его ритму, но одновременно упиваясь властью над собственным наслаждением.

Мир сужается до его тела, жара кожи, тяжёлого дыхания, глухого стука сердца – всё сливается в безумный вихрь эмоций, в котором я теряюсь и нахожу себя снова.

Я прикусываю губы и стону, сильно, часто – в ритм.

Он останавливает процесс, и я растерянно открываю глаза. Смена позиции.

Опускает на ноги, которые сейчас ватные, и я немного дрожу. Он, видя это, придерживает меня и ведёт к кушетке. Кладёт на спину и раздвигает мои ноги, чтобы освободить себе пространство.

Через мгновение он на мне. Толчок! Ещё толчок, и я снова закатываю глаза, уходя в мир страсти и всеобъемлющего наслаждения.

Его движения ритмичны, отработаны до автоматизма. Я не сдерживаюсь и впиваюсь ногтями в его смуглые рельефные плечи, параллельно кусая себя за нижнюю губу. Жар наших тел опять обволакивает и накрывает огнём всё вокруг. Звук трения влажных тел усиливается, но я перестаю его слышать. Я близка к оргазму.

Оргазм накрывает внезапно, как волна, которая долго собиралась где-то в глубине, а затем обрушилась с неудержимой силой. Тело напрягается до предела, мышцы сводит сладкая судорога, а в груди распускается жаркое, пульсирующее чувство, разрывающее сознание на осколки света и звука.