Мама для дракончика, или папа-дракон на пороге

1

Первый выходной за неделю решаю провести с пользой – отдыхать!

Кто толкал меня на эту глупость – соглашаться работать по графику пять на два? Нет бы выбрала два через два, как нормальные люди! Но вышло, как вышло и сегодня я точно отосплюсь за все пять дней! Но, как известно, человек предполагает, а Бог располагает – где-то в подъезде что-то валится и начинает плакать ребенок. Нет, то, что чей-то ребенок без присмотра рыдает в подъезде и никто не спешит на помощь, вполне ожидаемо и по-современному как-то. Терплю минут пятнадцать и поднимаюсь с удобной, мяконькой и такой манящей кроватки. Шлепаю к двери. Выглядываю на лестничную площадку. Все двери наглухо закрыты и даже веет от них какой-то безжизненностью что ли, будто там давно вымерли все. Вот такая она – человеческая отзывчивость в наши дни. Рядом со ступеньками сидит малыш и горько плачет, на мордашке грязь и какие-то ссадины. Какая мразь обидела ребенка? У меня нет своих детей, но я все же женщина с соответствующими инстинктами. Распахиваю дверь и выхожу из квартиры, подхожу к ребенку, воровато оглядевшись – в наши дни нужно быть бдительной, а то обвинят невесть в чем!

- И чего ты плачешь? – спокойно спрашиваю мальчишку, он мгновенно перестает плакать, насупливается и смотрит на меня с подозрением. Господи, а глазищи-то какие синие-синие и огромные!

- Я домой хочу! – снисходит он до ответа, и пухлая  нижняя губка начинает дрожать.

- Может, лучше в гости? – быстро нахожусь я, пока он снова не зарыдал, кивает. И я веду маленького гостя к себе, судорожно вспоминая, что из вкусностей к чаю у меня осталось. По всему выходит, что печь мне сейчас оладьи – просто, быстро и вкусно! Дети, вроде, такое любят.

Заходим в мою квартиру, веду малыша сразу на кухню.

- А как зовут моего гостя? – спохватываюсь я и едва не падаю. Маленький ребенок преображается: лицо разглаживается, спина выпрямляется и плечи расправляются.

- Прошу простить мою невежливость, позвольте представиться, Санья! – строго и официозно произносит он, без тени насмешки глядя мне в глаза своими синими глазищами. Наверняка, у него обалденно красивые родители, как минимум один! Саша, значит, только выговаривает как-то странно, на иностранный манер. Да мало ли чудиков на свете, как только детей не называют сейчас. Второй удар по моим нервам – Сашенька берет мою руку и осторожно прикасается губами к тыльной стороне ладони. Кто маленькому мальчику привил замашки джентльмена Викторианской Англии? Но не стоит лгать самой себе, это шокирует, но странным образом располагает. Уже сейчас понятно, что из парня вырастет настоящий пожиратель сердец. Во всяком случае, мое он уже заграбастал.  Следующим ударом прилетает вопрос от мелкого аристократа:

- Прошу простить за назойливость, но как ваше имя! - боже, маленький ребенок говорит слово «назойливость» - это просто обморок! Мне кажется, его родители немало заморочились на воспитании своего вундеркиндера.

Мы сидим и мирно пьем чай с оладушками, когда Сашенька вдруг втягивает голову в плечи и начинает судорожно озираться явно со страхом в невероятных синих глазах. Не успела я спросить у него, в чем дело, как в дверь настойчиво позвонили.

- Сиди здесь, а я открою и вернусь. - командую ребенку и все еще  босая шлепаю в коридор.  Открываю дверь и залипаю на красивое, породистое мужское лицо и такие знакомые  синие-синие глаза. С такими глазами у обоих мужчин, можно даже не спрашивать документы об отцовстве или тест ДНК. Мужчина как-то странно втягивает носом воздух и озорно улыбается мне, ему, кстати, очень идет улыбка!

- Добрый день! Знаете, я очень давно не отведывал оладушек! - лукаво произносит он и, я клянусь, у него на щеках появляются милейшие ямочки! Кажется, мое сердце пропускает удар, а голова идет кругом. С ума сойти! Все внутри вопит: «Да! Сашка, пригласи его на оладушки!», но язык, как будто прилип к небу и я просто молча таращусь.

- Отец, Алексия сама печет чудесные оладьи! - раздается за спиной звонкий голос Сашеньки, мужчина переводит взгляд мне за спину и я, наконец, отлипаю. Пока сидели и болтали, Саша переиначил мое имя на свой манер, а я и не возражала, но теперь стало неловко, придется объяснять его отцу, как меня зовут на самом деле и почему я не поправила ребенка сразу.

- Андрэ! - мужчина протягивает мне руку, делая шаг навстречу и как бы вытесняя меня обратно в квартиру.  Андрей что ли. Однако, странная семейка, красивая, но не без странностей. А голос у него завораживающий! Такой сексуальный, что легко представить, как таким голосом мне на ушко шепчут сладкие пошлости. Толпа мурашек стремится растоптать мой позвоночник, пробегаясь табуном от затылка до копчика и я передергиваю плечами. Вот у кого мальчик нахватался! Это так необычно и от того так трепетно, в прямом смысле этого слова - внутри что-то мелко трепещет, словно сердце обрело крылья и рвется на свободу из грудной клетки.

- Отец, Алексия живет одна! - выдает меня мелкий шкода, и я невольно краснею под изучающим взглядом синих глаз его отца. Спохватываюсь, что гость все еще протягивает руку для приветствия и вкладываю свои пальчики в широкую, чуть шероховатую ладонь. Бум! По всей руке прокатывается лавина электрических импульсов, от которой дыбом встают волоски, сердце замирает, а дыхание перехватывает, Андрей облизывает свои невероятно сексуальные губы, не сводя с меня напряженного синего взгляда.  А у меня, как у старой бабки проявляется одышка, грудь ходит ходуном и это привлекает внимание Андрея. Он смотрит на мою тяжело вздымающуюся грудь  так, что я физически ощущаю эти взгляды, как прикосновения. Лихо, собственнически, всей пятерней, облапывая и едва ли не облизывая! Сказать, что мне это неприятно - нагло  соврать. Мне бы хотелось, чтобы это и были прикосновения! Мужчина, как совсем недавно его сын, склоняется и касается губами тыльной стороны моей ладони. Боже!  Все, я больше не существую, просто распадаюсь на атомы, но не тороплюсь собраться обратно. Чувствую, что лечу. Лечу отнюдь не вверх, а прозаично вниз, но крепкие руки подхватывают меня, и в этот миг мой разум окончательно сдается. Слышу только в звенящей черноте голос проказника - Саши:

2

Долго побыть в одиночестве мне не дали, только улеглась удобнее, накрылась уютненько одеялком и приняла решение спать, пока есть такая возможность, в комнату кто-то тихо и очень осторожно вошел. Чуть приоткрываю глаз и вижу женщину среднего возраста в костюме горничной, какой можно увидеть в кино или сериале. Это что за ролевые игры?

- Хозяин велел предложить вам взамен вашей одежды! - женщина аккуратно уложила на пуфик в изножье кровати какую-то стопку красивого светло-голубого цвета.

Хозяин? Ну, у богатых свои причуды. Однако, любопытство разобрало, и я поднялась с кровати вместе с одеялом, тщательно укутываясь в него. Женщина хихикнула, глядя на мои попытки стать одетой в одеяло, аккуратно подцепила вещь с пуфика и подняла перед собой простое длинное в пол платье, довольно простое, но элегантное, насколько я могла судить. Поверх светло-голубого шелка струился второй полупрозрачный слой, богато расшитый в тон платью. Горничная быстро подошла ко мне и прямо на весу приложила это платье ко мне, примеривая «на глаз». Удовлетворенно кивнув, она попыталась отобрать у меня мое одеяло, но воин не отдает свои доспехи никому - я вцепилась в спасительное одеяло, как утопающий в соломинку!

- Позвольте, я помогу вам одеться! - пропыхтела она, старательно вытягивая у меня одеяло. Я уже хотела гордо бросить что-то вроде: «Я сама!», но потом с сомнением посмотрела на незнакомый фасон платья и задумалась. Не ходить же мне весь день в одеяле, как в римской тоге. Да и горничная эта - меньшее из всех возможных зол.  Сдавшись рационализму, я отдала одеяло и через несколько минут вздохнула с облегчением полностью одетая. Более того, меня усадили на пуфик и несколько раз провели массажной щеткой по волосам.

- А белье? - чуть смущаясь уточнила я, когда горничная предложила мне пару открытых босоножек на плоской подошве в стиле сабо с завязками на лодыжках.

- Это у хозяина спросите. - был мне ответ, я кивнула, чего-то в этом духе я и ожидала.  Завершив одевать, горничная повела меня, как она сказала, на обед. Выйдя из спальни, я тут же потерялась - интерьер был выполнен в таком же светло-голубом цвете, отчего я сливалась с ним, удачно мимикрировала, только голова с каштановыми волосами выдавала мое местоположение в пространстве. Пол был устлан мягкой ковровой поверхностью, ворсинки доставали до моих ступней, слегка щекоча пальцы на ногах при ходьбе.  Все изменилось, стоило мне войти в гостиную, тоже голубую, если так можно сказать, потому что преобладали тут белый и позолота. Много позолоты! Арки, лепнина на потолке и стенах, все это придавало пафос и излишнюю вычурность. Вот теперь я почувствовала себя в музее! В арку я увидела вторую часть большой комнаты, там за накрытым обеденным столом уже ждали меня синеглазые мужчины - отец с сыном.  Две пары синющих глаз обратились ко мне также одинаково нетерпеливых. Если Саша смотрел с детским, непосредственным восхищением, то Андрей - просто одобрительно. Был он все в том же белом смокинге. Может, он и спит в нем, чтобы не выходить из образа? Едва я подошла к столу, Саша вскочил и отодвинул для меня соседний с ним стул, избавив меня от нелегкого выбора. Я с благодарностью присела рядом с мальчиком.

- Алексия, тебе нравится наш дворец? -  спросил ребенок. Хорошо, что я не успела начать пить или есть, а то вышел бы конфуз. А так я просто весело фыркнула в ответ. Хотя, ребенку, наверное, весь этот пафос и правда кажется дворцом. Киваю, слегка пожав плечами.

- Конечно нравится, я в восторге! - отвечаю с легкой улыбкой, а взрослый собеседник насмешливо вздергивает одну бровь. И от одного этого простейшего жеста меня прошивает волной возбуждения. Что со мной? Судорожно вспоминаю, когда была с мужчиной в прошлый раз. Выходит, у меня обмороки на почве сексуального голода! Главное, не сорваться и не наброситься насиловать чертовски сексуального «хозяина» «дворца».  Это сложно, потому что, ну очень хочется! Под пытливым взглядом объекта моей эротической фантазии особенно остро ощущаю отсутствие белья.  Шелк платья добавляет эротики, приятно ластясь к коже. Мне кажется, от мужчины исходят какие-то флюиды, бесстыдно сводящие меня с ума. Тяжелый взгляд цвета штормового моря с усилием скользит по мне, словно рукой проводит, гладит! Понимаю, что мы ведем слишком бесстыдную игру в гляделки при маленьком ребенке.

- Отец, ты пригласишь Алексию на конную прогулку или это сделаю я и сам стану ее кавалером на этот вечер? - звонкий детский голос вырывает меня из омута властного взгляда. Затуманенный похотью разум вычленил только одно - конная прогулка. Надеюсь, не верхом, в шелковом платье и без белья! Судорожно вспоминаю, как зовут мужчину. Помню, что Андрей, вроде как-то на французский манер и обращаюсь, заливаясь краской от смущения.

- Андрэ, могу я получить хотя бы свое белье? - он на миг задумывается, облизывает губы, словно представил что-то вкусное, а у меня во рту пересыхает. Надеюсь, это вкусное - я!

- Я позабочусь об этом! - обещает мне «хозяин» и я с благодарностью ему улыбаюсь.

- И да, — чуть запнувшись, продолжает он, — сегодня мы с сыном запланировали вечером небольшую конную прогулку и приглашаем вас присоединиться к нам!

У него очень необычная манера разговаривать. Он или историк или пишет исторические книги. Но такая манера заразительна, поэтому отвечаю ему в тон:

- Весьма признательна за приглашение и с удовольствием его принимаю!

3

Весь остаток дня я посвятила себя самому замечательному занятию в мире - сну. Просто здраво рассудив, я пришла к очень логичному выводу. Раз уж я все равно собиралась отсыпаться, но мои планы бесцеремонно прервали, то нужно пользоваться гостеприимством хозяев! Тем более, на нереально мягкой, уютной кровати в почти полной тишине, какая бывает только в загородных местностях, спалось восхитительно сладко. Все та же женщина в костюме горничной, которую я мысленно и отнесла к горничным, чтобы не ломать свой мозг, разбудила меня очень осторожно и предложила  уже одеваться к ужину, мол «хозяин уже ожидает». В этот раз одежда была насыщенного вишневого цвета и не шелковой, а какой-то бархатной, плюшевой. Длинная, в меру пышная юбка и приталенный пиджак с длинным рядом круглых перламутровых пуговок спереди. И, кстати, на этот раз в ворохе одежды спряталось тонкое кружево полупрозрачных дамских панталончиков и жесткое полотно корсета. Горничная, ворча что-то про леди, которые любят покушать, как простолюдинки, затянула на мне орудие пыток, предшествующее бюстгальтерам - корсет. Я мысленно решила доиграть в эту игру до конца и поэтому безропотно подчинялась. Корсет - так корсет! Однако, корсет оказался штукой не совсем удобной, вернее, совсем неудобной, он мешал расслабиться, в нем постоянно приходилось тянуть спину, расправлять плечи и втягивать живот, чтобы ничто нигде не сдавливало. На ноги мне помогли одеть высокие мягкие сапоги-ботфорты, которые верхним краем голенища почти касались нижней кромки кружев панталон. Проходя по холлу мимо зеркала, я осознала, что сейчас у меня вид и походка, как у пресловутых аристократок в исторических фильмах и сериалах - прямая спина, гордо поднятый подбородок и чинная, неторопливая походка - чтобы не наступить на свой же подол и не рухнуть, словно свинья в грязную лужу на пол, хочешь не хочешь, каждый шаг будешь ступать медленно, словно идешь не по полу с мягким ковролином, а по скользким камням, торчащим из воды посреди буйной горной реки.

За столом меня снова ждут оба мужчины, и Саша вновь не оставляет мне выбора, отодвигая для меня стул, но на этот раз - возле своего отца!

- Как я и предполагал, вы чудесно выглядите в этой амазонке! - обдает меня жаром синих глаз Андрэ, дождавшись, когда я усядусь рядом с ним.

- Отец, вы, как никогда правы, Алексия послужит украшением любого, даже королевского двора! - выдает Сашенька, снова ввергая меня в ступор своей манерой говорить.

- Благодарю! - спохватываюсь и скромно потупляю глазки вниз.

Кстати говоря, за все время, что я здесь гощу, кормят очень даже вкусно, намного вкуснее, чем в отелях пять звезд по системе «Все включено». Подают, в основном, какие-то деликатесы, не жалеют мяса и фруктов. Главное, почти нет гарниров, просто мясо. Много мяса на тарелке! Впервые в жизни вижу специальную посудинку для яичка всмятку - гладкая серебряная чашечка, стилизованная под половинку яичной скорлупы с неровными краями на золотой куриной ножке и предлагающаяся к ней золотая ложечка с ручкой в виде серебряного пера - красиво жить не запретишь! Для собственного душевного спокойствия делаю предположение, что просто попала к нуворишам, страстно болеющими исторической реконструкцией. Впрочем, именно выскочкам из низов свойственна такая чрезмерная любовь к деталям роскоши, отсюда вся эта лепнина и позолота - желание выделиться, единым порывом выплеснуть зрителю все, чего удалось добиться! Так некоторые «поднявшиеся» бизнесмены сразу покупают себе швейцарский Ролекс и золотой Паркер, хотя время привычно смотрят на экране мобильного, а чернилами отродясь не писали! И даже не догадываются, что дорогие «статусные» вещи сильнее всего выдают в них мещанство и низкое происхождение. Однако, по манерам и привычке себя «держать» ни Сашу, ни тем более, Андрея в плебействе заподозрить было сложно. Это я рядом с ними чувствовала себя пастушкой!

А после ужина мы направляемся на улицу, как обозначают мужчины - на конюшню. Причем Сашенька активно просит у отца выделить мне Брошку и тут же поясняет, что это кобылка, его любимица.  Мой же скептический разум подсовывает мне картинки  двора дома, где я обосновалась и жирными буквами поверх виртуального плана дворика вырисовывает вопросительные знаки в поисках  этой самой конюшни. У нас там даже с гаражами трудно, потому что есть подземная парковка, и застройщик решил не  переводить землю на ненужные постройки. Выходим на улицу и я застываю на просторном крыльце, больше похожем на гибрид террасы с верандой. Это не мой дом и мы даже не в городской черте! Это сколько же я провела без сознания, чтобы меня успели куда-то вывезти?

- Пойдемте, Алексия! - нетерпеливо дергает меня за руку Сашенька, едва ли не подпрыгивая на месте.

- Это не мой дом! - констатирую я очевидное вслух, Андрей хмыкает снисходительно, словно бы  подтверждая «Дошло, наконец!»

- Санья, не будь назойлив! - недовольно окрикивает он сына, и мальчик, словно сдувается, тускнеет, из него уходит радостная нетерпеливость, словно солнышко внутри погасили. Нельзя так с ребенком! Так и сообщаю грубияну, обнимая мальчика за плечики, а еще белый смокинг напялил, хам!

- Проводите меня, пожалуйста! - протягиваю ладонь немного оживившемуся мальчику.  Мы идем куда-то на задний двор дома, огибая его по широкой дуге. Дом огромен и роскошен. Словно реально дворец. Сходство с дворцом придает еще роскошный, ухоженный сад, раскинувшийся перед фасадом здания, а позади меня встречает просторная лужайка и постройка, которая не может быть ничем иным, кроме конюшни!