Мама поневоле. Алмазный принц

Глава 1

В моем представлении все должно было сложиться иначе.

Я ожидала, что совместное путешествие с Эдгарсом поставит большую и жирную точку в моей незамужней жизни.

Я подошла к выбору экскурсионной поездки на поезде со всей возможной серьезностью. СВ на двоих. Совместные беседы под романтичный стук колес по железнодорожному полотну, и возможное предложение от моего парня как итог восьми месяцев наших ярких и запоминающихся встреч.

Первое, что меня покорило в Эдгарсе, его рост. Дурацкая мечта детства о принце просто кричала о том, что мой потенциальный муж непременно должен быть выше меня. Чтобы я могла ощущать себя его принцессой. Прекрасной леди под защитой сильного и заботливого мужа.

И вот однажды навстречу мне шел Эдгарс.

Высокий, темноволосый, кареглазый, с волевым подбородком и очень осознанным взглядом. Такой мужчина вызывал доверие и желание немедленно вступить с ним в диалог. Несмотря на все старые и вековые установки, что инициатива непременно должна была исходить от самого мужчины, а уж потом…

Но пока бы я ждала это «потом», он бы просто прошел мимо, наверное… Я не входила в число тех девушек, к которым мужчины выстраивались в очередь.

И я решилась на огромный риск, окликнула его и на ломаном английском уточнила, все ли с ним хорошо и не нужна ли ему помощь.

Как оказалось, мужчина моей мечты приехал в наш город в командировку, а сейчас он очень устал, потому что неимоверно долго блуждал по незнакомым улицам, так как навигатор в смартфоне указывал ему путь в противоположную сторону, а не туда, куда указывал адрес на визитной карточке.

Второе, что сразило в нем меня наповал, — его трепетное отношение к женщине и деликатность. Эдгарс не кривился и даже на секунду не поморщился от моего произношения. Он стойко вынес весь мой монолог с жутким акцентом и объяснениями о том, в каком направлении ему следовать, и даже не возмутился, когда я выхватила визитку из его рук и потащила за рукав в нужном направлении.

Так слово за слово, шаг за шагом. И все переросло в симпатию, а затем в свидания. Один раз в неделю. Мы ходили в кино, театры, музеи. Посещали тематические выставки…. Культурно просвещались. Однажды Эдгарс впервые меня поцеловал, и мое сердце возликовало, потому что опыта по этой части у меня совершенно не было.

В школе я была послушной девочкой, потом вступительные экзамены в университет, затем лекции. Я так ударилась в учебу, что совершенно не замечала ничего вокруг и никого. И тут случился со мной Эдгарс.

Он был как глоток свежего воздуха.

И я ударилась в наши отношения.

То, что взрослый мужчина не предлагал мне каких-то более глубоких отношений, я списала на его воспитание и менталитет.

А зря…

Иногда неплохо было бы слушать про отношения, хотя бы от тех же одногруппниц. Но я же ждала принца, и вот мое желание практически осуществилось.

Я еду в путешествие с любимым человеком!

В том, что я была по уши влюблена в Эдгарса, даже и не сомневалась. Поэтому февраль и наше путешествие было для меня очень знаковым явлением. Намекающим на замужество в ближайшей перспективе.

Когда мы встретились с Эдгарсом на перроне под часами, я слегка удивилась оттого, что в руках моего мужчины не было чемодана или хотя бы маленькой спортивной сумки.

— Ты передумал ехать? — с тревогой в голосе проговорила я, посмотрев в его умопомрачительные шоколадные глаза.

Он едва улыбнулся одними уголками губ, а затем ответил:

— Я тебе все объясню, но не здесь, а в поезде.

Я кивнула. Позволила Эдгарсу взять себя за руку, и мы направились к нашему поезду.

Когда мы нашли наш вагон и прошли внутрь, отсчитав пятое купе СВ, я сняла с себя пальто и села за столик у окна.

Эдгарс оставался в пальто и не торопился раздеваться.

— Я не понимаю, у тебя что-то случилось? — не выдержала и начала закидывать своего возлюбленного вопросами.

— Я никуда не поеду, Нина.

— Почему? — я еще не совсем осознавала то, что между нами происходило, в сердце уже поселился липкий страх и осознание того, что, возможно, меня сегодня бросят по-настоящему.

— Это сложно объяснить…

— Я попробую понять, — и тут как-то эмоции плеснули через край, и я вцепилась в руку Эдгарса мертвой хваткой.

— Я не тот, за кого ты меня принимаешь.

Из груди вырвался нервный смешок. Неужели я сейчас выслушаю нечто такое, что раньше мне не бросалось в глаза, а может… И от внезапно возникшего предположения как-то даже очень бросило в жар.

Но все было не так, как рисовало мое воображение.

Эдгарс встал с сиденья и, расправив свои широкие плечи, сделал пасс рукой…

В воздухе как-то неожиданно зарябило, а пространство нашего СВ заполнило портальное окно.

— Прости меня, Нина. Я не оправдал твоего доверия.

И пока я, обомлевшая от пережитого шока и молчавшая, как рыба, хлопала глазами, Эдгарс не терялся, а, подхватив меня на руки, вошел в портал.

И тут я отключилась, погрузившись в темноту.

***

— Мой папа — принц! — воскликнула маленькая девочка, пытаясь высвободить руку из крепкого захвата взрослого мужчины в немного чудаковатой одежде.

На его голове красовался красный котелок с большой позолоченной звездой по центру. Китель в той же цветовой гамме, больше похожий на военный, плотные штаны, сильно облегающие мужские ноги, и кожаные начищенные сапоги до колен. В широком поясе вместо привычного табельного оружия какая-то металлическая палка, напоминающая дубинку.

— Стойте! — кинулась я из своего купе, подорвавшись с обтянутого бархатом сиденья. — Что вы собираетесь с ней делать?

Мужчина остановился, приосанился и скользнул по мне чуть злобным взглядом.

— На каком основании вы чините препятствия королевскому стражнику семи дорог?

И тут я растерялась.

Я же покупала экскурсию… И Эдгарс.

Подумала я и замерла на месте, потому что мои руки были спрятаны в шелковые белые перчатки, а на изгибе локтя висел ридикюль с замком-фермуаром приятного оранжевого оттенка, и вообще, весь мой внешний вид напоминал нечто киношное.

Глава 2

— Плайесван, Плайесван. Через пять минут, — оповестил нас проводник, проходя по узкому коридору вагона и позванивая в колокольчик. — Проверьте свой багаж! — делал последние наставления мужчина, когда завершался наш путь.

— Леди Буарон, — проговорила девочка, когда я возилась с атласной лентой, вплетая ее в косу Виттории. — Я должна вас предупредить.

— О чем именно? — поинтересовалась я.

— Когда поезд прибывает на вокзал, все пассажиры проходят обязательный досмотр.

— Прости, но я не понимаю, о чем ты. У нас есть билет и сопроводительное письмо о том, кто мы. Я думаю, этого будет вполне достаточно, для того чтобы все было хорошо.

Девочка кивнула, принимая мою уверенность, что ничего страшного нас не ожидает. Но затем, как будто осмыслив все сказанное, добавила:

— Папа во сне… он попросил меня не называть нигде моего настоящего имени.

И тут мне стало совсем нехорошо.

Если ничего не озвучивать на досмотре, то получалось, что мы… Плохо получалось. Нас могли задержать. И, скорее всего, именно так все и произойдет.

— Виттория, но документы уже в моей сумке. Порвать их нельзя, это единственное доказательство моих прав на присутствие рядом с тобой.

— Я могу их спрятать в надежном месте, — проговорила малышка, посмотрев на меня своими лучезарными глазками. — Вот…

Сделав пасс руками, девочка приоткрыла пространство.

— Что это такое?

— Мое тайное хранилище. Когда папа пропал, — девочка избегала говорить о возможной смерти родителя, — леди Челтнем забрала много вещей из моей комнаты. Она сказала, что денег недостаточно, и той суммы, что заплатил папа пансиону, не хватит на мое содержание и проживание на чердаке.

Я ужаснулась тому, чем делилась со мной Виттория. И мое воображение рисовало образ владелицы женского пансиона, как жесткой, бессердечной и угрюмой особы.

— Ну что же, давай рискнем.

Я открыла сумку и достала все бумаги, что имели хотя бы малейшее указание на происхождение Виттории и мою причастность к пансиону «Челтнем».

— Мне просто нужно их положить сюда? — я посмотрела вопросительно на крошку.

— Лучше просто бросить, иначе хранилище может и тебя забрать.

Прозвучало устрашающе, но я решила довериться Виттории, потому что, в отличие от меня, в магии у девочки было больше практики, а со своей мне предстояло еще разбираться и разбираться.

Я забросила бумаги в пространство хранилища и, когда оно закрылось, проговорила:

— Зажми уши. Виттория, когда нас будут спрашивать, кто мы друг для друга, говори всем, что я твоя мама…

Девочка раскрыла рот от удивления, но затем выполнила мою просьбу, закрыв ладошками свои красивые маленькие ушки.

— А-а-а, обокрали, помогите! — закричала я что было сил.

Меня услышали. Все, кто находился в вагоне и, наверное, в соседних тоже, имели честь слышать мои невероятные вопли.

— Откройте! — воскликнул проводник.

Я открыла дверь, только перед этим предварительно нащипала себе щеки и дополнительно побрызгала в лицо водой.

— Спа-а-асите, — вцепилась в рукав проводника, очень сильно округлив глаза. — Документы, деньги — все исчезло!

Виттория умело подыгрывала рядом.

— Я так испугалась. Как же мы теперь без денежек? — громко всхлипнула девочка.

Бледное лицо проводника выдавало его откровенную панику. Мало было ему одной орущей потерпевшей, так ко мне присоединился еще и ребенок.

Пассажиры выдвигали предположения, как такое могло произойти в самом надежном экспрессе «Горная ладья». С многочисленной магической защитой и прочими другими примочками.

— О, что же теперь будет? Я не могу дышать…

И я стала изображать, как мне не хватает воздуха в груди. Для пущей убедительности я расстегнула три пуговицы своего кружевного ворота.

Тут глаза проводника и вовсе вылезли на лоб.

— Давайте успокоимся. Среди пассажиров есть лекарь? — с надеждой в голосе уточнял проводник.

Но все молчали. Никакого оживления после вопроса мужчины не последовало.

— Что же, раз так, — буркнул недовольно проводник себе под нос, — я попрошу всех пройти в свои купе. Я вынужден заблокировать двери и выход из вагона. А также сообщить начальнику поезда о вопиющем случае.

— Но у нас дела! — кто-то из пассажиров попытался воспрепятствовать заключению под стражу.

— Прошу вас, нет повода для возмущения. Но таковы правила.

И проводник сделал пасс руками. Пассажиры смиренно прошли к себе и закрылись изнутри, а затем мужчина накинул на все двери, кроме нашей, магическое плетение, блокирующее двери со стороны коридора.

— Леди, пройдите к себе. С вашим купе я должен поступить точно так же. Мне необходимо пригласить Главу пропускного пункта на поезд.

Я кивнула. И мы с Витторией подчинились требованиям проводника.

Я чувствовала, как бешено колотится мое сердце. И еще я очень переживала, как пройдет разговор с представителем пропускного досмотра.

Виттория нервно накручивала кончик своей косы. И я попробовала успокоить и так уже довольно настрадавшегося ребенка.

— В худшем случае наш замысел раскроют… Но я очень сомневаюсь, что им удастся напасть на след твоего магического Дара.

Мне очень хотелось в это верить. Раз владелица женского пансиона придержала при себе девочку, то это явно было неспроста.

Виттория кивнула. А я посмотрела в окно. По перрону семенил наш проводник в сопровождении двух стражей порядка в таких же красных одеждах, как мне довелось повстречать на мужчине в самом начале нашего пути в поезде. Во главе этой небольшой группки шел весьма интересный мужчина. В нем чувствовалась особая порода и стать, и фигура совсем не подкачала. Мужчина опирался одной рукой на трость, а в другой нес черную папку.

Я почувствовала, как уже начинаю бояться этого незнакомца. В голове у меня не совсем укладывалось, каким образом я должна буду убедить этого человека в правдивости своей истории. Но отступать было уже поздно, если заварила такую кашу, придется настаивать на своем до последнего. Потому что я пообещала помочь этой крошке. И, возможно, каким-то образом и себе заодно.

Глава 3

С чего начинать поиска отца Виттории, я не знала. Поэтому решила плыть по течению. Я хотела понять, как мы проведем с дочкой ближайшую ночь, и поэтому откинула мысли о главном решении проблемы — пропаже мужчины.

— Добрый день, — я проговорила и посмотрела прямым взглядом на человека, стоящего за барной стойкой таверны «Пять алмазов».

На мой голос обернулся не только он, но и еще несколько других мужчин, сидящих за столиками.

На их не очень чистых тарелках лежало неприглядного вида жареное мясо, а с полых глиняных кружек стекала белая и пахучая пивная пена. Масляными взглядами они осмотрели меня с ног до головы, не стесняясь присутствия маленькой девочки.

— Мамочка, мне страшно, — прильнула ко мне Виттория, опасаясь той возможной угрозы, которая исходила от мужчин.

— Успокойся, милая, — я ответила твердо дочке. — Нам нужен тот человек, что стоит за стойкой, другие не должны привлекать твое внимание.

Да! То, что я стала мысленно называть Витторию дочкой, установило между нами невидимую связь.

Я каким-то шестым чувством стала ощущать настроение Виттории и чувствовать ее тревоги и страхи. А если ей страшно, то это означало только одно: я боялась не меньше ее…

Поэтому в первую очередь я старалась обуздать свои чувства и те страсти, что загоняли меня в угол.

— Какими судьбами, леди? — проговорил с ухмылкой этот человек.

— Мы бы хотели у вас снять комнату, — я подошла к барной стойке ближе, открыла сумку и положила бумагу с печатью.

Мужчина как-то недобро взглянул на меня, а затем жестко отрезал:

— Мест нет!

— Но, — я обернулась и окинула взглядом присутствующих в зале, — судя по всему, у вас нет постояльцев, комнаты пустуют.

— Ты оглохла? — уже недружелюбно прорычал владелец таверны. — Проваливай… пока есть возможность.

Мужчины за столиками оскалились в жутких ухмылках, а мне стало настолько страшно, что я решила все-таки не испытывать судьбу.

— И бумажки свои забери, — уже злобно бросил он. — Они не заплатили мне ни за одного такого постояльца. Я не намерен заниматься благотворительностью в честь зазнавшихся прохиндеев Плайесвана. Они задушили меня налогами. Так что проваливай!

Я забрала временное свидетельство, положила его обратно в сумку. Взяла за руку Витторию и покинула это ущербное заведение.

Мне казалось, что люди, очутившиеся в беде, могли бы и рассчитывать на помощь местных жителей, но, видимо, их сердца давно уже ожесточились, и проверять, насколько это действительно было так, совершенно не стоило.

— Что же будет с нами? — девочка, тихо всхлипнув, вытерла сиротливую слезинку со своей маленькой щечки. — Я думала, папа быстро найдется, а сейчас… не уверена.

Конечно, откуда крохе было знать, что мир взрослых диктует свои правила и что не каждый готов проникнуться проблемами знакомых, а чужие и подавно для них не существовали…

Стоя у дверей таверны, я еще не решила, как действовать, и, пока размышляла над этим, возле нас остановился черный экипаж.

— Леди Беллор, — учтиво поприветствовал меня, вновь высунувшись в окно экипажа Гейлор Брейкс. — Почему вы стоите до сих пор здесь?

— В этом заведении для нас не нашлось свободных мест, — выдохнув с тоской, проговорила я, почувствовав определенную усталость в теле.

— Не самый лучший выбор для ночлега, — заметил Глава.

— Как я понимаю, в Плайесване это единственное место для приезжих?!

— Верно, и скорее для мужчин, чем для женщин с детьми.

Я пожала на это лишь плечами, потому что было совсем непонятно, на что изначально могли рассчитывать городские власти, устанавливая подобные законы в своем городе.

— Мы лишь хотели что-нибудь поесть и немного отдохнуть. День выдался суматошным. Но, по правде, я немного растеряна, как дальше действовать.

На это мужчина снова кивнул в знак подтверждения моих слов.

— Если вы хорошо относитесь к пожилым леди, то я бы мог поспособствовать вашему вопросу с жильем, — и Гейлор открыл дверцу экипажа, предлагая свои услуги и помощь.

Чем руководствовался этот государственный служащий, мне, по правде говоря, было все равно, поэтому я, поблагодарив этого человека за участие, дала свое согласие.

Тогда Гейлор Брейкс вышел из экипажа и помог сначала Виттории забраться внутрь, а затем мне, склонившись, протянул руку…

***

Мы остановились у милого дома. Я бы даже сказала — очень милого дома, явно выделяющегося на фоне общей серости всего Плайесвана.

Два этажа, крыша из ярко-рыжей кровли, стены из красного кирпича, большие светлые окна и свой уютный участок, на клумбе которого росла вьющаяся пассифлора (с лепестками красного, фиолетового и белого цвета), по словам Виттории.

Гейлор Брейкс вышел первым, любезно выставив свою руку в перчатке для дочки и меня.

И когда мы уже стояли у калитки, откашлявшись в кулак, мужчина проговорил:

— Представлять вас буду я.

— Конечно, — я подтвердила его ведущую роль в предстоящей беседе.

Мне показалось, что мужчина был немного взволнован, но причин для этого я не видела, по крайней мере сейчас.

— Мамочка, домик очень красивый, и цветочки…

— Согласна, — я кивнула.

Мистер Брейкс толкнул калитку и, отстранившись, пропустил нас вперед. Когда мы подошли к ступенькам небольшого крыльца, Гейлор тростью преградил нам дорогу.

— У меня будет к вам одна просьба.

— Какая же? — я немного напряглась, так как на сегодня по горло уже была сыта всем тем, что так неожиданно свалилось на мою бедную голову.

— Что бы я ни сказал, просто улыбайтесь.

— Вы не считаете… — я стала в пальцах скручивать нервно ремни своего ридикюля. — Что эта просьба звучит весьма странно из уст Главы пропускного пункта? Нам предстоит совершить нечто запрещенное? Тогда я прошу, поберегите нервы мои и дочери, мы слишком устали и…

— Все не так, леди Беллор, — наклонил голову набок мистер Брейкс, — но не буду лукавить, плату все-таки за проживание в этом доме придется внести вам.

Глава 4

Я стояла на краю пропасти кимберлитовой трубки и задыхалась. Настолько было страшно смотреть вглубь нее.

— Виттория, ты уверена, что папа отсюда посылал тебе сигналы в твоем сне?

— Угу, — кивнула девочка, посильнее обхватив мою руку.

Мне мало верилось, что в этой воронке мог находиться живой человек. Беспросветная пугающая тьма вызывала лишь одно: жуткое и устрашающее чувство паники.

— Мы можем вернуться к Миранде, она как раз собиралась печь лимонные конвертики к ужину.

С самого утра леди Дулиттл настояла на совместном завтраке. Женщина отнеслась к нам с дочкой как к родным. Естественно, не без помощи мистера Гейлора Брейкса, тем не менее она могла этого и не делать, особенно брать нас на полное обеспечение.

— Нет, — упрямо проговорила Виттория. — Папа должен быть где-то неподалеку. В его руках блестел самый яркий камень, такого я никогда не видела раньше.

Я тяжело вздохнула.

Ну не прыгать же в самом деле в эту трубку! Хотя, судя по взгляду Виттории, она примерялась и к такому варианту.

— А твоя магия? Можно как-то проверить, что там на самом дне? — с надеждой посмотрела я на дочку.

Но ответа получить от девочки я не успела, потому что за спиной послышался какой-то шум, и обернулась.

— Кто вы и что здесь забыли? — грубо проговорил незнакомый мужчина, перегоняя в зубах из стороны в сторону веточку укропа.

— Смотрим, — я покосилась в сторону кимберлитовой трубки.

Но на всякий случай решила отойти на пару метров от края обрыва, заодно отводя оттуда и Витторию.

Мужчина был весьма неприятной наружности. Он стоял и смотрел на нас, немного прищурившись, оттопырив полы своего не очень чистого пальто и сунув руки в карманы своих штанов.

— На что смотрим? — повторил уже более цинично незнакомец и замер в ожидании моего ответа.

Ну тут нашлась Виттория и быстро поставила подозрительного типа на место:

— Ищем джекалопов, один из них прыгнул вниз, — указала рукой и утвердительно кивнула дочка своей милой головкой.

Мужчина громко и надрывно засмеялся. Да так, что скоро к нему присоединились и другие люди, видимо, из его же компании.

— Вы только посмотрите на эту леди. Красивая, хорошо одетая, она стоит на краю пыльной пропасти и ищет каких-то сумасшедших джекалопов, решивших свести счеты с жизнью.

Остальные тоже стали посмеиваться и отпускать не совсем лестные шуточки в наш с Витторией адрес.

Ну что же, мне это совсем не понравилось, и поэтому я решила дать отпор этому грубияну.

— С каких пор мужчины самоутверждаются за счет женщин? — вскинула я гордо голову и посмотрела на нашего обидчика с презрением.

Потому что я всегда была на стороне справедливости, и вот такие с большим самомнением людишки вызывали в моей душе самый настоящий протест.

Незнакомец хмыкнул, а затем, сплюнув на мелкий гравий, направился ко мне.

Я успела только шепнуть Виттории, чтобы девочка ничего не боялась и в случае чего бежала по направлению к дому Миранды Дулиттл.

Дочка задрожала. И я заслонила Витторию собой.

— Разговор не складывается, — продолжила я. — Мы собираемся уходить. Не чините нам препятствий, и тогда мы вас не тронем.

— Вы это слышали? — рассмеялся этот мерзкий тип, привлекая всеобщее внимание и поддержку со стороны остальных мужчин. — Они нас не тронут… — оскалился незнакомец и в два широких шага очутился возле меня, схватив своей грязной рукой меня за горло. — Слышишь, крошка, — в нос ударило мужское неприятное дыхание, и я, не сдержавшись, поморщилась, что не укрылось от взгляда незнакомца, — будешь милой и нежной, — втянул он ноздрями аромат моих духов, как хищный зверь, почуявший запах добычи. — Может быть, и останешься в живых.

— Не может быть. И ты сейчас же отпустишь меня и дочку. Иначе пожалеешь, — проговорила, немного хрипя.

— Не родился тот человек, а тем более та женщина, которая мне могла бы навредить.

И я, внезапно почувствовав нарастающую внутри себя силу, тихо шепнула: «Дух стихии, помоги».

С моих пальцев побежали электрические импульсы, перескакивая и обжигая руки нападавшего. Небо резко затянуло грозовыми тучами, и в землю ударила молния.

— Отпусти!

— Мамочка, я помогу — раздалось из-за спины, и, едва успев обернуться, я увидела, как на ладони Виттории рождается ураганный вихрь…

Невероятное зрелище. Группка злых людишек, схваченная за горло я и маленькая кроха, готовая выпустить с руки магию своей необузданной стихии.

— Отзови своих людей и отпусти меня, — я проговорила очень медленно, потому что силы мои были на исходе.

Молния испугала его, но лишь испугала, захвата своего он не ослабил, а мои электрические заряды стоически вынес.

Мужские грубые пальцы сжимались все сильнее. В какой-то момент у меня на глазах выступили слезы.

В лице незнакомца читалась жестокость. Он чувствовал, что причиняет мне боль, и получал от этого удовольствие.

— Но как?.. — выдохнул мужчина. — Почему ей подвластна стихия?

На его вопрос у меня не было ответа. Но, судя по реакции незнакомца, Виттория продемонстрировала только что нечто ужасающее и совершенно неподходящее ее возрасту.

— Я спущу вихрь, — пригрозила моя девочка, и ураган в ее руке стал разрастаться.

— Сэм, брось их. Не хватало лишиться жизни из-за двух недорезанных магичек, — прозвучало неприятное оскорбление, но если они собирались нас оставить в покое и уйти туда, где наши пути не пересекутся больше никогда, я была готова вытерпеть все эти оскорбления.

— Мы обязательно продолжим, — бросил злобное предупреждение незнакомец и разжал свои пальцы.

— Уходите, — проговорила Виттория, — Я сдерживаю вихрь и уберу его только тогда, когда вы будете далеко.

Мужчины не особенно доверяли словам дочки, но другого выхода у них не оставалось, как поверить и исчезнуть.

— Виттория, почему они испугались? — первое, что спросила, после того как, откашлявшись, смогла говорить.