Мастер сточных труб

Таверна приключений

Последняя декада лета 914 года

Нагистская школа создания кожаных цветов несколько отличается от Кортской. Кортиане пускают по краю розовых лепестков едва заметные зубчики – это потому, что настоящих роз там не видели до пятисотого года, и школа родилась из приукрашенных рисунков Фелена да геральдических изображений. Кто же знал, что этот самый Фелен являлся каким-то троюродным родственником этой самой леди Извин, устроительнице мастер-класса, и мое замечание о его несостоятельности как художника было воспринято как прямое оскорбление роду. Ерунда – скажете вы? А как же моя репутация лучшего в своей области составителя неживых букетов? Скандал вышел из-за этих зубчиков такой, что бедного Фелена, наверное, и смерть не спасла от икоты. Меня это тем более расстроило, что Извин я неуловимо симпатизировала тем родом симпатии, в котором порой боишься признаться и самому себе. В общем, конфликт меня расстроил. И злилась я почему-то не на себя, не умеющую вести себя в обществе, а на придурка Фелена, который по большому то счету и художником то не был, а был поэтом, иллюстрировавшим свои произведения рисунками на полях.

- Цикады риск

И жирный ломоть сыра

Вчера отполнолуневшей луны

Как ожидание красиво

Когда прийти пообещала ты - продекларировла самый идиотский из стихов Фелена, который вдруг безумно начал меня раздражать самим фактом своего существования. Когда-то существования.

***

Раскачивался ли качающийся мост? Или качало меня от бегущих подо мной волн теплой прозрачной воды? Вообще, по задумке мост должен был из воды торчать, даже во время самого сильного прилива. По факту со временем проседали опоры, и местами он частично погружался под воду – по колено и даже по пояс. Мост был древним, хотя его регулярно приводили в чувство, на что уходила немалая часть бюджета Конта. И мост был необходим – он был единственным источником питьевой воды для Островка – городишко спутник на острове, который, не смотря на то, что ничего не производил, был далеко не дешевым для проживания. Собственно, это был исторический центр Конта, когда-то, во времена пещер представлявший собою естественную крепость – от единственного лодочного причала шел до невозможности простреливаемый путь вверх по кулуару, добраться по которому доверху живым мог разве что человек, которого жители однозначно желали видеть.

Никто не запрещал ходить по раскачивающемуся мосту ввиду явной абсурдности подобного запрета – и начинался и заканчивался мост в таких неприступных скалах, что правительство Конта и подумать не могло, что у кого-то хватит мозгов сюда сунуться. Чем я и воспользовалась. Переживая свою неудачу с, в мечтах уже подругой, Извин, я валялась на сплетении ферм в полуметре от проходящих сквозь конструкцию волн. Смотрела на собственную тень на воде, украшенную нимбом расходящихся лучей и иногда слизывала украдкой горькую соль с запястья – меня начинала мучить жажда.

Вчера, уйдя со званого вечера, я долго шаталась по городку. Было темно, очень сильно пахло какими-то, распускающимися в темноте цветами. Прогуливающиеся люди, не только лица, но и тела которых  оставались неразличимы в темноте, неконтролируемо сплетничали – это был один из прекрасных вечеров, когда все болтали со всеми, оставаясь незнакомыми. Ногами, на ощупь (главное не сойти с гладкой плитки, иначе забуришься к кому-нибудь на газон, где любят поваляться и поспать отдыхающие – здесь это нормально) я долго бродила, принимая участие в общей беседе, а иногда и подпевая стихийно вспыхивающему то тут, то там пению, пока не забрела в таверну приключений.  Когда-то, когда ходить по окрестностям Конта в одиночку было опасно даже днем, здесь формировались команды, осуществлялся поиск попутчиков по направлениям и просиживали свои штаны наемники в ожидании клиента. Сейчас таверна была занята в основном организацией свиданий вслепую и запрещенных игр.

Единственный столик приключений (а о том, что это он, я узнала из приколотого на входной двери листка с инструкцией) – пустовал. Его я и заняла. Вскоре ко мне подбежала девка – не то дочка, не то внучка хозяина, и еще раз проинформировала, за каким столиком я нахожусь. «Если вы сели сюда случайно, и не хотите ни в чем участвовать – закажите воду – прошептала она. Если вас интересуют позитивные легкие приключения – закажите светлый эль, если что-то потяжелее – темный эль». Я подозревала, что после кружки светлого меня отправят в ближайшее бюро экскурсий, либо вызовут за мой столик представителя этого самого бюро, не забыв включить это в стоимость вместе с комиссией за содействие, поэтому заказала темный. Переключаться так по полной. Хозяин за стойкой о чем-то зашептался с какими-то мутными личностями, как я поняла – выясняли мою подноготную и определяли степень доверия ко мне. Видимо, выяснили не все, потому что ко мне вскоре подсел парень с грязными светлыми волосами и гнилью на нижнем резце и стал задавать наводящие вопросы. Понимая, что от этого зависит, утвердят мою кандидатуру или нет, я старалась отвечать максимально прямо, хотя в иной ситуации ударила бы его мокрой тряпкой по лицу. Посетители удивленно косились – им начинало казаться, что и за этим столиком происходит очередное свидание. После парня ко мне опять подбежала девочка, и известила о том, что единственное приключение из организующихся сейчас – грязное, темное и не совсем отвечает всем нормам закона. От меня требовалось выразить свое согласие и отношение к закону, в очередной раз заказав темный либо светлый эль. Я выбрала темный - в знак того, что согласна закон слегка нарушить. Вместе с элем принесли записку, в которой говорилось, что я должна подтвердить свое согласие действием.

- Леди Извин – уродка! – задумчиво заявила я, спалив бумажку в пламени свечи.

Путь воды

- Леди… – сказал голос за моей спиной, и к моей тени присоединилась еще одна, правда с не столь сверкающим нимбом.

- С чего вы взяли, что я леди? – поинтересовалась я, обернувшись и щурясь на солнце. Ничего, кроме черного силуэта на фоне неба я не разглядела. Сама я выглядела печально – мокрые, спутанные волосы, прозрачное от воды платье и клешня в руке, оставленная крабом, которого я пыталась поймать.

- Вряд ли девушка из простого сословия может столь близко общаться с леди Извин, чтоб знать о нее невинных заблуждениях – ответил незнакомец.

- Вы были в таверне приключений?

- И с тех пор интересуюсь вами.

- Следили за мной?

- Нисколько. Не вы одна знаете этот путь.

- Я думаю, по этому мосту никто не ходит.

- Я смогу убедить вас, что частенько хожу по этому мосту своим знанием некоторых деталей  и нюансов, которые не известны даже вам.

- Я вас слушаю?

- Скоро начнется отлив. Во время отлива эту печальную конструкцию трясет так, что она едва не разваливается, так что лучше нам поторопиться.

- Боюсь, что это невозможно. Платье промокло.  Идите и не беспокойтесь за меня, я не боюсь в случае опасности спрыгнуть в воду и добраться вплавь.

- Плавать в таком платье, пожалуй, еще труднее, чем лазить – юноша, не спрашивая разрешения, стянул через голову рубашку и протянул мне.

- Оденьтесь – он демонстративно отвернулся – и пойдемте же скорее!

- Спасибо…

- Кай.

- Кай...

- Кай Хонс.

- Мира Торн.

Я встала, чтобы переодеться, и наконец, разглядела своего собеседника, правда со спины. Он был явно из породы уличных мальчишек, тех, что летом заявляются домой раз в пару дней сменить рубашку, а прочее время живут сами по себе, подрабатывая на плантациях, занимаясь рыбалкой и сбором раковин, исследуя территорию и занимаясь другими, очень важными делами.

Я одела рубаху, оказавшуюся мне до колена, а мокрое платье отжала и, скрутив в жгут, повязала на пояс. Рубашка пахла абрикосами, хотя сезон их давно прошел – видно мальчишка был занят на абрикосовом вине – и мне почему-то безумно захотелось абрикосов.

Кай и вправду оказался знатоком качающегося моста – он умело проводил меня по кружевам балок, знал, где лучше схватиться, а где пригнуться. Отлив все равно застал нас метрах в пятидесяти от скал. Честно говоря, я никогда не думала, что это так страшно – несущие опоры раскачивались в диссонанс, грозя порвать  сам мост. Вода отступала подводными течениями, балки скрипели и трещали, а иногда по ним пробегал другой, похожий на щелчок лопающегося ремня звук. Последние метры я буквально ползла на пузе, замирая от страха,  и благодарила Кая, что он увел меня с середины, которая буквально шла волной, как в вертикальной, так и в горизонтальной плоскости.

Когда выбрались на скалы, меня охватил совершенно детский, щенячий восторг. На камнях сохло мое платье, рубашка пахла абрикосами, к которым теперь примешались горьковатые морские брызги, подчеркивая ноту синильной горечи.

- Итак, вы подумали над моим предложением?

- Так все-таки вы организатор этого таинственного чудо-квеста!

- Да, леди.

- Знаешь, почему я обычно не называю свой титул? Меня раздражает столь официальное отношение. Я считаю, что общение должно быть легким, поэтому предлагаю перейти «на ты», Кай.

- Это большая честь для меня.

- Да ну тебя!

- Я не шучу! Я столь низкого рода, что подобное отношение ко мне титулованной особы предпочтительнее любой награды, так как само по себе делает меня выше.

- Будем считать, что с любезностями покончено. Может, хоть намекнешь, что меня ожидает?

- Не могу – сжался Кай. Только после твоего согласия на участие выраженного в виде оплаты. И еще… мероприятие столь… сомнительно, что узнав о том, что тебя ожидает, ты не сможешь отказаться, поскольку лишь твое реальное участие послужит достаточной гарантией того, что ты никому об этом не расскажешь.

- У меня, вроде, есть время до вечера?

- Разумеется.

Я вдруг подумала, что до вечера я не дотерплю – сдохну от любопытства.  Раз так – подумала я, отказываться тем более смысла нет.

В общем, едва высохло платье, мы дошли до ближайшего банка, где я выдала Каю всю сумму на руки и подписала (и заверила) открытое обязательство.

- Канализация??? – вопила я через пять минут – прогулка по городской канализации??? Однозначно, такое могло произойти только со мной. Неужели и правда темный эль настолько повредил мой рассудок?

- Это не канализационные стоки, а стоки питьевой воды. И там правда очень интересно, это я тебе как будущий мастер сточных труб говорю.

- Мастер сточных труб??? Да ладно! Существует такая профессия?

- Ты не поверишь.

- Кай?

- Ну не настолько все плохо, не делай такой несчастный вид!

Объясню, пожалуй, на что я подписалась. Ну не обязательно на это, конечно – на то оно и открытое обязательство, что тебе толком ничего не могут предъявить. Вернее, могут предъявить что угодно. Именно поэтому оставлять подобные незакрытые обязательства – в высшей степени дурной тон.

Итак, прогулка называлась «путь воды». Начиналась четырехдневная экскурсия с горных родников, откуда берут начало местные реки и продвигалась ниже по линии стока воды с осмотром всех гидро достопримечательностей, заканчиваясь ка… системами стока под Контом.

***

Попутчиками по несчастью оказались еще двое юных парней – один с явно аристократичными замашками, второй с физиономией вечно удивленного деревенского увальня. Одеты мы были все примерно одинаково – в старые, бросовые вещи (согласно инструкции).