Когда я появилась на свет, судьба уже успела сделать первый выбор за меня.
Мои биологические родители были слишком молоды, слишком потерянны в этой взрослой жизни. Отец пил, а мама… мама просто не знала, как быть матерью. Её руки были тонкими, неуверенными, и, кажется, она сама тогда нуждалась в ком-то, кто держал бы её за руку.
В один из таких дней к ним пришла его старшая сестра — женщина с добрыми глазами и усталым лицом. У неё не было детей, хотя она мечтала о них больше всего на свете. Она посмотрела на меня — маленький, беспомощный комочек, — и будто сразу поняла: это её шанс подарить любовь, которая в ней застоялась годами.
Без долгих разговоров мои биологические родители согласились. Они написали расписку, в которой чёрными чернилами по белой бумаге отказались от меня. Тогда я была просто ребёнком, но теперь эти слова звучат во мне эхом: «Не претендуем на ребёнка».
Так я оказалась в городе, в доме, где пахло пирогами и теплом.
Мои приёмные родители любили меня. Они называли меня «солнышком», «куколкой», и я верила, что именно так и должно быть — когда тебя любят просто за то, что ты есть.
Но счастье оказалось коротким. Когда мне было пять, умер мой приёмный отец. Я не до конца понимала, что значит смерть. Я просто знала, что больше не слышу его шагов по утрам, не чувствую запаха табака и кофе, и никто больше не подбрасывает меня к потолку, смеясь.
Мама изменилась. В её глазах поселилась тишина — тяжёлая, как осеннее небо. Но она старалась держаться, не показывать мне боль. Через два месяца мы собрали вещи и уехали в посёлок — к бабушке, матери моей приёмной мамы.
Там жизнь текла медленно, как вода в старом колодце. Я пошла в школу — мне только исполнилось шесть, но мама настояла. Я была младше всех, зато очень старалась. Каждый день приходила домой с пятёрками, а мама гладила меня по голове и улыбалась.
Посёлок был маленьким, работы почти не было. Дом у нас был большой, почти пустой без отца. И мама, чтобы выжить, решила сдавать комнаты постояльцам…
Я ещё не знала тогда, что именно с этого момента всё начнёт меняться.