Маяк

1. Работа мечты

С детства Джеймс мечтал жить на маяке.

Не просто работать — жить. Вдали от шума, городской суеты, от людей, чьи голоса всегда звучали для него слишком громко. Подростком он часами бродил в одиночестве, бывало, терялся в мыслях на берегу океана, слушая, как волны бьются о скалы, будто кто-то из глубины земли пытается выбраться наружу. Ему нравилось это ощущение — быть на краю света, где кончается суша, а начинается вечность.

До двадцати пяти лет он жил в старом доме, доставшемся ему от деда. Дом стоял на окраине, словно забытый кем-то чемодан, и дышал тишиной. Джеймс не знал, кем хочет стать. Образование он получил по профессии механика, но работа в цеху убивала его — шум, запах масла, чужие разговоры. Он пробовал разное, но ничто не приносило покоя. Ничто не было по-настоящему своим.

И тогда, однажды, в пожелтевшей газете, которую он листал за чашкой остывшего чая, он увидел объявление.

> **Требуется смотритель и механик на маяк. Остров Эйлин-Мор, у побережья Великобритании. Условия — полный пансион, оплата по окончании вахты.**

Сердце сжалось. Это было как приглашение с того света.

Он перечитал объявление трижды. Место — уединённое, работа — по его специальности, срок — месяц. Зарплата — скромная, но еда, вода, всё необходимое — за счёт компании. Ни семьи, ни обязательств. Только он, море и свет, бьющий сквозь туман.

На следующий день он отправился по указанному адресу — в один из тех промышленных комплексов, где за высокими заборами сидели богатеи, чьи имена редко мелькали в газетах.

Второй этаж. Кабинет с тяжёлой дверью. За столом — мужчина в дорогом костюме, с трубкой в зубах. Взгляд — спокойный, но в нём читалась усталость от людей.

— Джеймс, — сказал он, не вставая. — Здравствуйте, сэр. Я пришёл насчёт вакансии.

— Да, проходите, присаживайтесь, — ответил тот, выпуская струйку дыма. — Поговорим.

Он задал несколько вопросов: о специальности, о готовности к изоляции, о том, сможет ли он месяц провести без связи с миром, в компании трёх незнакомых мужчин.

— Смогу, — сказал Джеймс. — У меня никого нет. Ни жены, ни детей. Ни кого, кто бы ждал.

Мужчина — позже он представился как Джозеф — кивнул.

— Хорошо. Как только соберём команду, свяжемся. Вас уведомят.

Джеймс вышел, и впервые за долгое время почувствовал, как внутри что-то согрелось. Не радость. Не надежда. А ощущение, что, возможно, это — его путь. То, что он искал.

Дома он закурил дедовскую папиросу, найденную в старом шкафу, и лег спать, глядя в потолок. Сквозь окно пробивался тусклый свет уличного фонаря. Он думал о маяке. О тишине. О том, как будет звучать ветер в каменных стенах.

Через неделю письмо пришло.

> *«Джеймс, снова здравствуй. Надеюсь, ты всё ещё хочешь работать на меня. Команда собрана. Завтра вы отправляетесь на остров. Подготовься. Возьми самое необходимое. Встреча в порту — 7 утра. Джозеф.»*

Джеймс улыбнулся. Взял чемодан. Положил туда пять книг, одежду, табак и бумагу для самокруток. Почти ничего. Как будто собирался не на работу, а в бегство.

Перед отъездом он зашёл в бар — тот самый, где иногда пил с друзьями. Внутри пахло пивом, дымом и усталостью. За стойкой стоял Карл.

— Привет, Карл. Что тут делаешь?

— А ты? — усмехнулся тот. — Ты же вроде нигде не работал? Неужто выиграл в лотерею?

Джеймс улыбнулся, но в глазах мелькнула тень.

— Нашёл работу. Механиком. На маяке. У Джозефа.

Бармен, вытиравший стакан, вдруг замер.

— У Джозефа? — тихо сказал он. — Парень, будь осторожен. Говорят, на его производстве недавно погибли двое. А на том острове… там шторма не по дням, а по часам. И не только шторма.

Карл хлопнул Джеймса по плечу.

— Да мифы всё это. Джозеф — жёсткий, но платит хорошо. Рад за тебя, брат. Давай выпьем!

Они выпили. Потом ещё. А потом Джеймс вышел на улицу.

Дождь лил стеной. Фонари мерцали, как глаза мёртвых. И в двадцати метрах от него, у стены, стояла фигура. Неподвижная. Словно высеченная из тени.

Он подошёл. Никого.

Только листок, прижатый камнем. На нём — строчки, написанные чужим почерком:

> *«Море страшное было, море бешено било,

> И от мрака солёного дыхание стыло.»*

Джеймс сунул листок в карман и пошёл домой.

Там он растопил камин, повесил мокрую одежду. Закурил. Прочитал строки ещё раз. Потом бросил листок в огонь.

Пламя поглотило слова.

Он лег спать. Завтра — маяк. Завтра — новая жизнь.

Утром он проснулся с ощущением, что весь мир наконец стал на свои места. Приготовил завтрак. Взял чемодан. И поехал в порт.

На пристани его ждал Джозеф. Махнул рукой.

— Здравствуй, Джеймс. Готов?

— Так точно.

— Тогда знакомься: Томас Маршалл — отличный моряк, Дональд МакАртур — твой помощник, и Роберт Келли.

Они пожали руки. Потом все вместе поднялись на корабль. Припасы — на неделю. Койки — узкие, железные. Всё как положено.

Через несколько часов Джеймс вышел на палубу. Вода бурлила под килем. Город исчезал за горизонтом.

К нему подошёл Роберт.

— Скучаешь?

— Нет. У меня нет семьи.

— Ну, ничего. Появится. А потом будешь мечтать о тишине. О минуте покоя. О том, чтобы не слышать плач своего сына. Как я.

Джеймс усмёхнулся, похлопал его по плечу и пошёл спать.

2. Первый шаг на острове

Корабль медленно приближался к острову, будто втягиваемый в ловушку самой землёй. Волны, до этого спокойные, вдруг забурлили у самого борта, словно что-то под водой тянуло судно вниз. Небо над скалами было затянуто серыми облаками, сквозь которые солнце пробивалось редкими, бледными лучами, как будто стесняясь светить этому месту.

Маяк возвышался на краю скалы — чёрный, узкий, словно шпиль гробницы. Его стены, покрытые солью и мхом, казались вырезанными из самой породы. Трава на острове росла густо, почти до пояса, и шелестела на ветру, будто шептала что-то неразборчивое. Вода с рёвом билась о камни, разлетаясь брызгами, как копья, брошенные в небо.

— Вот он, — сказал Томас, указывая на маяк. — Настоящая крепость.

— Или тюрьма, — пробормотал Дональд, закуривая.

Команда поспешно собрала вещи. Мостик, скрипя под ногами, соединил корабль с берегом. Они вышли на остров — четыре человека, четыре тени, ступившие на землю, будто вступившую в молчаливое соглашение с чем-то древним и непроницаемым.

Припасы — мешки с едой, ящики с инструментами — они перенесли сами. Тропа, ведущая к маяку, была узкой, протоптанной давно, возможно, теми, кто строил это сооружение. По обе стороны — деревянные амбары, потемневшие от времени, с покосившимися крышами. Хранилища для инструментов, решил Джеймс. Или для чего-то ещё.

— Ну что ж, — Роберт остановился у подножия башни, оглядел её снизу вверх, — вот и наш дом на ближайший месяц.

Голос его прозвучал твёрдо, но в глазах мелькнуло что-то — не страх, нет. Скорее… узнавание.

Дональд первым толкнул дверь. Она скрипнула, будто стонала. Внутри — прохлада, запах пыли, масла и старого дерева. Прямо перед ними уходила вверх спиральная лестница, железные ступени которой исчезали в полумраке, как будто ведя не в следующий этаж, а в саму тьму.

Они поднялись. Комната на втором этаже оказалась небольшой, с четырьмя узкими койками, столом и шкафом. Всё — по-военному строго, без излишеств. Джеймс положил свой чемодан на свободную кровать и огляделся. На стене — карта побережья, на столе — потрёпанная книга, которую он не взял бы в руки даже бесплатно.

— Уютно, — хмыкнул Томас, бросая вещи на соседнюю койку.

— Дом, — поправил его Роберт. — Нам предстоит здесь жить. И работать.

Они поднялись выше — к самой вершине. Там, за толстым стеклом, пульсировала лампа. Огромная, как солнце, она излучала свет, рассеивающийся в тумане, будто пытаясь разогнать не только мрак, но и что-то более глубокое — ту тень, что, казалось, висела над островом.

— Красиво, — прошептал Джеймс, глядя, как луч пронзает морскую дымку. — Давно такого не видел.

— Да, — кивнул Томас. — Не зря мы сюда пришли.

Они стояли несколько минут, молча, как будто в присутствии чего-то священного. Потом спустились.

— К делу, — сказал Роберт, раскрывая папку с бумагами. — Я — старший. У меня есть план. И задания.

Все собрались вокруг.

— Джеймс, — Роберт посмотрел на него, — тебе нужно заменить лампу. Найдёшь новую внизу, в ящике. А заодно осмотри механизмы — в каком состоянии, что требует ремонта.

— Есть, — кивнул Джеймс.

— Дональд, ты — маляр. Маяк давно пора перекрасить. Краска облупилась, как кожа после ожога.

— Рад стараться, — проворчал тот, но в глазах мелькнуло раздражение.

— Томас, ты — наш повар. И помощник Джеймсу, если понадобится.

— А ты? — спросил Томас.

— Я — архитектор, — ответил Роберт. — Здесь будут новые постройки. Дома для смотрителей. Буду чертить планы. И писать отчёты.

Они разошлись по делам.

Джеймс и Томас спустились вниз, чтобы собрать лампу и инструменты. По пути они прошли мимо Дональда, уже начавшего красить стену.

— Ну как, маляр? — усмехнулся Томас. — Готов к великому творчеству?

— Отвали, — бросил Дональд, не отрываясь от кисти.

Томас засмеялся и пошёл в амбар за инструментами.

Они собрали самодельный подъёмник — деревянную платформу на блоках. Работали молча, но в воздухе висело напряжение. Казалось, остров слушает. И ждёт.

К вечеру работа была почти закончена. Они поужинали — тушёное мясо, картошка, крепкий чай. Разговоры были сдержанными, как будто каждый боялся нарушить хрупкое равновесие этого места.

— Хорошо начали, — сказал Роберт, записывая что-то в блокнот. — Завтра продолжим.

Они легли спать.

Но Джеймс не мог уснуть.

Проснувшись среди ночи, он увидел, как лунный свет ложится на пол, как белая ткань. В комнате было тихо. Только дыхание спящих товарищей.

Он встал. Подошёл к окну.

За стеклом — море. Скалы. Ветер гнал волну, как стадо бешеных коней.

И вдруг — он увидел.

На краю острова, там, где волны бились о камни, стояла фигура.

Женщина.

Она была в белом платье, развевающемся на ветру. Волосы — длинные, тёмные — хлестали по лицу. В руке — нож. Тонкий, острый. И она медленно проводила им по своей руке.

Капля крови упала в воду.

Джеймс замер.

Она подняла голову.

И посмотрела прямо на него.

— Она смотрит на меня… — прошептал он, не в силах отвести взгляд.

Её глаза — пустые. Чёрные. Как дыры в реальности.

Он хотел закричать. Но голос застрял в горле.

В этот миг огромная волна накрыла её с головой.

И она исчезла.