Меченая

Глава первая. Не как все.

Наверное, сегодня луна была ее союзником. По крайней мере, она вполне сносно освещала дорогу, хотя и дорогой-то это назвать было невозможно. Лес, утром такой красивый, переливающийся под солнцем разнообразием листочков на деревьях и цветов на изумрудной траве, сейчас до смерти пугал молодую женщину.

Корявые серые ветви постоянно цеплялись то за ее длинную юбку, то за распущенные рыжие волосы.

Ивания торопилась и старалась бежать все быстрее. Ноги плохо слушались, и женщина уже не раз падала, и тогда ее ноша издавала громкий жалобный вскрик. Ива крепко прижимала малышку к груди, стараясь успокоить несчастное дитя.

Оборачиваясь назад, жертва преследования видела отблески огней горящих факелов, и это заставляло ее двигаться быстрее, насколько только было возможно.

Она верила, что сможет убежать от них, спрятаться и избежать ужасной и неминуемой казни. Этот едва теплящийся в ее душе огонек надежды ничем не подпитывался и был скорее иллюзией, чем оплотом твердого расчета. Бежать-то ей было некуда! То есть, совсем некуда!

Ивания остановилась отдышаться и, взглянув в глаза дочки, заплакала, вновь подумав, что сама виновата во всем! Минувшие события живо вернулись к ней…

Когда пришла пора рожать, Гора не было дома. Все мужское население Селища уже две недели отсутствовало. Поход за золотом и головами вражеского племени мог длиться очень долго…

В мозгу Ивы крутились жуткие мысли. Морщась от ужасной боли схваток, она представляла, что, оставаясь в полном одиночестве, непременно умрет во время родов, а потом и ее несчастный малыш тоже.

Когда в дом заглянула соседская девчонка, женщина, не раздумывая, попросила ее сбегать за повитухой.

Бабка Киха не заставила себя долго ждать. Согнутая временем, с испещренным бороздами морщин лицом, с седыми всклокоченными волосами, сжимая в крючковатых пальцах палку, на которую опиралась, она, кряхтя, нашла в жилище все необходимое.

Не прошло и часа как на свет появилось новое живое существо, криком известившее этот тревожный и наверняка враждебный мир о своем прибытии.

Ива облегченно выдохнула и с нетерпением ждала, когда повитуха положит ребенка ей на грудь. Она уже выбрала ей имя - Мира.

- Это ведь девочка? – осторожно спросила молодая мать, не понимая, почему старуха не торопится отдать ей долгожданного малыша.

Лицо Кихи исказилось, выражая то ли недоумение, то ли разочарование.

- Меченая!

- Что? – воскликнула Ива.

- У нее метка Заверса, - проскрипела повитуха, - я отнесу ее Совету, и они предадут ее Великому Костру!

- Нет! - закричала Ива, пытаясь подняться, чтобы забрать у старухи девочку. – Нет! Нет! Ты не посмеешь! Она дочь Гора, и он убьет тебя, когда вернется!

- Она не дочь Гора! На ее теле метка и ты не хуже меня знаешь, что это значит!

Киха оттолкнула от себя обезумевшую мать и поднесла младенца совсем близко к ее лицу.

На бедре малышки красовалось большое с неровными краями коричневое родимое пятно.

- Вот! Вот оно! – настырно твердила повитуха, отпрянув и пытаясь завернуть девочку в какую-ту серую тряпицу.

Внутри Ивы все вымерзло и вымерло. Она вспомнила, как несколько дней назад Высший Совет принял решение бросить в костер мальчика, у которого при рождении обнаружили такую же метку. Она помнила лицо матери, взывающей к милосердию Совета. Но смертельный обряд не давал пощады никому!

- Постой! Прошу, отдай мне дочку! Я хочу выкупить твое молчание.

- Ты? – вновь проскрипела старуха. - Что ты можешь мне дать? Я не хочу быть поджаренной из-за тебя и этого чертова отродья.

С трудом поднявшись со своего ложа, Ивания побрела к кладке расположенной в углу комнаты, где в нише была припрятана берестяная шкатулка.

Достав из ее недр большой, с перепелиное яйцо золотой самородок, она

положила его в ладонь старухи и, забрав младенца, прижала к себе.

- Ты, торопыга, не больно-то спеши, - пробормотала старуха, - золотишко это, не стоит моей жизни!

- Никто не узнает, - торопливо прошептала Ива, - я буду скрывать метку, всегда…

- Ладно, - махнула рукой повитуха, только ты отдашь мне еще один такой же самородок.

- Я отдам, отдам, - пообещала женщина, - когда Гор вернется, у него будет много золота!

Она выполнила обещание и старательно оберегала малышку от посторонних глаз.

Глава вторая. Безысходность.

Сегодня отряд вернулся в Селище. Воины торжественно поместили на колья вокруг Капища отрубленные головы врагов. А жены воинов встречали своих мужей радостными криками. Тех, кто не нес на своих плечах носилки с погибшими в бою.

Ива не увидела в рядах гордых победителей Гора. По той простой причине, что его там не было…

Его окоченевший труп лежал на носилках, и она не сразу узнала мужа. А когда узнала, то завыла так жутко и надрывно, что малышка, которую она держала на руках – горько заплакала.

Миру выхватили из ее рук, и женщина еще долго рыдала у накрытых шкурами носилок. Теперь у нее не было защиты! Гор покинул ее! Она плакала по нему и не только. Она прекрасно знала обычаи…

Наверное, это была кара ей за ложь. Год назад, она обманула смерть, не отдав ей дочь. Теперь смерть забрала у нее мужа, совершив равновесие и собираясь наказать ее.

Согласно обряду, укрепившемуся и неоспоримому в Селище, жена умершего воина должна была разделить с ним погребальное костерище.

Детей забирали родственники, а если таковых не находилось, малюток передавали на воспитание бездетной бабе - Хлое.

Много лет назад, жестокий обряд унес жизнь матери Ивы, когда в бою погиб отец... и судьба уготовила ей весьма незавидную жизнь в доме Хлои с еще десятью, такими же как она, сиротами.

Ива не раз видела жертвоприношение, но никогда не думала, что это коснется ее еще раз.

Мысль о том, что Мира обречена, не давала ей покоя. Даже если Хлоя согласится взять девочку себе, то страшная тайна ее метки сразу выплывет наружу и ее дитя настигнет суровая кара…

Сегодня должно все свершиться! Скоро зажгут погребальные костры и тогда придут за ней – за Ивой.

Путаясь в своих черных мыслях, женщина не заметила, как дочка, играющая возле расстеленной на полу шкуры, подползла к двери, встала на ноги и вышла на улицу.

Ее шаги были еще неуверенны и робки, но ей очень хотелось схватить за хвост тощего черного кота, важно шагающего впереди.

Очнулась Ива только тогда, когда со двора послышались крики и громкий плачь. Она сразу узнала голос дочери и выскочила наружу.

Увиденное, повергло ее в шок. Мира сидела в пыли, растирая слезы кулачками. Ее одежда была порвана, а ножка, где красовалось чертово пятно, оголилась, словно судьба решила не оставить ей выбора – жить или умереть. Возле малютки стояли мальчишки и тыкали пальцем во всем известную отметину.

- Собака напала на кота. Мира держала его, вот ей и досталось, - сказал один из них подбежавшей Иве.

Она схватила дочку в охапку, прекрасно понимая, что у нее есть всего несколько минут. Несколько минут на побег! Пока улюлюкающая толпа не окружит ее дом.

Ей действительно удалось выиграть время. Лес расположился сразу за Селищем и он, казалось, скроет ее от погони. Но силы женщины были не беспредельны, ноги предательски отказывались бежать быстрее, а плачь Миры, позволял преследователям не сбиться со следа.

Женщина понимала, что рано или поздно, они догонят ее. Она должна была что-то придумать…Чтобы спасти своего несчастного ребенка!

Факелы были очень близко. Ей казалось, она уже чувствовала злобное дыхание озверевшей толпы, ставшей одним организмом, готовым поглотить свою жертву.

Ива споткнулась и упала, а Мира опять громко заплакала…

Она не могла запретить дочери плакать. Девочка была сильно напугана и уговоры матери не заставили бы это маленькое дрожащее от холода и страха существо замолчать.

Опершись спиной о ствол дерева, и прижав к груди голову дочери, Ива вдруг увидела, что слева от нее находится лаз в медвежью берлогу. И отчаянная мысль тут же пришла ей в голову.

Женщина крепко обняла дочь и поднялась. Поставив девочку на ножки, она сильно нажала пальцами одновременно с двух сторон на впадинки тоненькой шейки дочери.

Малышка как подкошенная рухнула на траву, не издав ни звука. Глаза ее были закрыты.

Женщина бросилась перед ней на колени, проверяя, бьется ли сердечко. Убедившись, что девочка жива, секунду подумав, Ива нашла корягу и решительно пихнула ее в яму.

Медведя там не было, по крайней мере, из черной дыры никто не появился. Женщина облегченно вздохнула и, взяв ребенка на руки, спустилась в берлогу.

Здесь она аккуратно уложила малышку на землю и, выбравшись наружу, забросала ветками вход.

Она знала, что некоторое время Мира не проснется, не будет кричать и плакать, просто не сможет сделать это. А она, Ива, успеет увести преследователей за собой.

Когда раззадоренные погоней люди, наконец схватили беглянку, то очень удивились, не обнаружив с ней меченой малышки. Обследовав ближайшие кусты и заросли, они не стали утруждаться дальнейшими поисками, решив, что девчонка если и не погибнет сама, то будет съедена хищным зверем в эту самую лунную ночь.

Они потащили несчастную жертву в Селище, дабы придать ее справедливому обряду, не замечая, едва заметную улыбку на губах молодой женщины.

Она точно знала, что Киха придет сюда сегодня за "медвежьей травкой", которая цветет всего лишь однин день. Именно тут, под большим черным дубом возле берлоги. Ива была уверена, что старуха не отдаст малышку на расправу Высшему Совету.

Глава третья. Игры разума.

Дашка Брянцева не считала себя везучей, но сегодня судьба явно повернулась к ней лицом. Паша Минин наконец-то пригласил ее к себе на работу. Конечно, не просто так, а под сильным ее, Дашкиным, напором. Он безумно любил Брянцеву. Потеряв недавно бабушку, которая растила его с малых лет, он видел Дашку в роли будущей жены. Ему очень нужно было чувствовать заботу близкого человека. Минин надеялся, что Брянцева именно тот человек кто ему нужен. А она относилась к молодому, подающему надежды ученому, вполне прохладно.

Однажды, в пылу страсти, желая похвастаться достижениями НИИ и своими собственными заслугами перед Родиной, и не понимая последствий собственной болтливости, он поведал ей немыслимые вещи. А именно…то, что группа исследователей под его руководством, изобрела некую штуковину, способную совершать прыжки в прошлое и будущее.

Когда Дашка нагло обсмеяла его, назвав круглым идиотом и обманщиком, Паша Минин предложил показать неверующей Фоме «Статикон -10».

На самом деле Дашка сразу ему поверила, но, преследуя собственные цели, постаралась не показать это.

Единственным человеком, которого Дашка любила всецело и безоговорочно – был ее отец. После смерти жены, майор полиции - Кирилл Брянцев растил дочь единолично и вполне строго. Но шальная бандитская пуля не дала ему завершить процесс выращивания дочери.

Дашке едва исполнилось двадцать лет, и груз потери оказался для нее непосилен. Именно тогда и показался на горизонте Паша Минин. Он был чем-то похож на отца, и это послужило решительным фактором к началу их общения.

Когда Паша рассказал ей о «Стактикон - 10», в Дашкиной голове моментально возникла мысль о возможном возвращении отца.

Она, Дашка, просто появится в прошлом немного раньше того страшного момента, и сама пристрелит кретина, лишившего в одночасье ее отца жизни.

Стреляла Брянцева отменно. С детских лет майор учил ее палить в спичечные коробки и пробки бутылок. Пистолет тоже был. Она спрятала его в тайном местечке дачного домика в заброшенной деревеньке, расположившейся возле самого леса.

Настал час икс. Ровно в шесть тридцать Дарья подъехала на отцовской белоснежной "Тойоте" к НИИ «Новое время».

Припарковавшись, она терпеливо ждала, когда за ней придет Минин.

Не прошло и пяти минут, как из проходной высунулась белобрысая Пашкина голова, кивнувшая ей.

Дарья выскочила из авто и поспешила к желтому каменному зданию. Пашка пихнул в нос охраннику новенький пластиковый пропуск с Дашкиной фотографией, и они быстренько юркнули в узкий нескончаемый тоннель.

В лаборатории кроме них никого не оказалось. И это обстоятельство очень порадовало девушкуу. Теперь дело было за малым.

Вытащенный из сейфа «Стактикон -10» оказался необычно маленьким. Размером меньше телефона, он имел табло на металлическом корпусе и ряд сенсорных кнопок.

Что уж там было у приборчика внутри, неизвестно, но одно она поняла ..., нужная дата просто вносилась кнопками и окончательно подтверждалась нажатием боковой красной полоски. Вот и весь фокус!

- И что? Это работает? – недоверчиво спросила Дашка, поглядывая из-за плеча Минина на «штуковину».

- Да, - кивнул головой Павел, втягивая ноздрями воздух, - у тебя что, новые духи?

- Ты сам мне и подарил, - хмыкнула Дашка, - так что, проверяли приборчик-то?

- Проверяли три раза. Но этого мало для подтверждения результата. Тут нужно еще кое-что доработать. А если нажать вот этот иксик, - Паша аккуратно приблизил палец к кнопке с крестиком посередине, - то можно увеличить число людей при временном переходе.

- Невероятно! Прости, что сомневалась! Это же такой прорыв!

- Да тут еще море работы. Не все так просто. Время – это не шутки, - вздохнул Минин.

- А давай ка мы с тобой жахнем по чашечке чая, за успех, - предложила Брянцева, - надеюсь, чаек у тебя найдется?

- Конечно, найдется. Возьми что нужно, в шкафчике подсобки. Там и вода есть в бутылках, и микроволновка.

Паша и предположить не мог насколько коварной окажется гостья!

Оказавшись в небольшой уютной подсобке и, найдя для приготовления чая все необходимое, Брянцева извлекла из висящей на боку сумки блистер с маленькими белыми таблетками и, не мешкая высыпала их в одну из чашек.

Паша ничего не заподозрил. И спустя сорок пять минут благополучно задремал. Сидя возле стола, опустив голову на сложенные руки, он мирно посапывал и тогда девушка чмокнула его в белобрысую макушку и не испытывая угрызений совести, взяла лежащий возле Минина «Стактикон -10».

Теперь, когда дело было сделано, Дашку заколотило. Больше всего она боялась быть пойманной. Вдруг на приборчике стоит чип, который заорет как бешенный на проходной?

Сердце билось так громко, что ей казалось, его обязательно услышит охранник. Но ничего подобного не произошло, тот просто равнодушно спросил:

- Уже уходите? А Павел Андреевич как всегда остался поработать?

- Да, - кивнула Дашка, - он же трудоголик! И его не изменить.

«Стактикон – 10» лежащий на дне ее сумочки не заорал, сигнализируя НИИ о краже. И Дашка облегченно выдохнула. Первая часть плана была завершена благополучно!

Она быстро прыгнула в машину и, отъехав от «Нового Времени», повернула на шоссе.

Миновав городские районы, она съехала на обочину и остановилась. Достав из-под сиденья отцовский Макаров, который заранее забрала из тайника на даче, она положила его в сумочку. Затем извлекла временной прибор, собираясь нажать нужные кнопки, но не успела.

Сзади раздался вой полицейской сирены, и Дашка подумала, что это по ее душу! Наверняка Минин проснулся раньше. Кража опытного образца из НИИ – это вам не конфету в «Пятерочке» стащить! Теперь ее запрессуют по полной!

Допустить этого Дашка не могла и, нажав на газ, свернула на узкую дорогу, ведущую в парк, скорее напоминающий лес.

Глава четвертая. Другой мир.

Брянцева очнулась и все вспомнила. Тело предательски болело, а в глазах кружились серые мушки.

Она приподнялась на локтях, затем осторожно села, осматриваясь по сторонам. Проклятой машины рядом не было, то есть, совсем! И это показалось ей очень странным. Не могло же ее при ударе отбросить так далеко!

Почему-то резко потемнело, если бы не яркий круг луны на небе, было бы совсем тоскливо.

А еще Дашка не обнаружила при себе «Стактикон». Наверное, при ударе он вылетел из ее руки и теперь валялся в машине. Только, вот вопрос – куда делся сам автомобильчик?

От печальных мыслей ее отвлекли странные звуки. Они становились все громче и громче.

Дашка испуганно вскочила, кружась на месте и только тут увидела сбоку от себя, возле огромного дуба, большую дыру в земле. Она была закрыта ветками, но девушке удалось быстро раскидать их в стороны.

Ей, конечно, страшновато было лезть в эту яму. Но голос был похож на детский, а малютка точно не могла сильно навредить ей.

Дашка прыгнула вниз и в кромешной темноте, продвигаясь вперед на коленках, на что-то наткнулась.

Нечто замолчало и, наверняка, захотело спрятаться, но Дашка ловко схватила его и вытащила наружу, на лунный свет.

Это был ребенок, девочка! Очень хорошенькая. С голубыми глазками и ярко рыжими волосиками. Где-то год, полтора от роду… Очень грязная, в рваной длинной юбке и серой холщовой рубашонке. На лице и руках малютки запеклась кровь. Она настороженно разглядывала Дашку, но не плакала. Просто молчала, впрочем, она наверняка еще не умела говорить.

Брянцева должна была отыскать машину, но и девчушку оставить здесь она не могла. Взяв малышку на руки, Дашка решила отправится на поиски, но не успела пройти и десяти шагов, как грозный рык остановил ее.

Это был огромный медвежище! Он стоял на задних лапах в нескольких метрах от нее и очень страшно скалил пасть, усыпанную острыми желтоватыми зубами! Зверь поднял кверху лапы, демонстрируя изогнутые когти и в его намерении не было сомнений.

Дашка смотрела в эти злобные черные глазки, совсем забыв, что не стоит так делать…И даже не вспомнив, что у нее на боку висит сумка с отцовским Макаровым.

Махина не собиралась долго ждать, а шагнула прямо на несчастную дурочку.

Девушка зажмурила глаза, не в силах сделать даже шага назад, и тут медведь остановился, словно наткнувшись на неожиданную преграду.

Он разочарованно замахал лапами и громко зарычал, потом жутко раскрыл пасть, отвернулся и, опустившись на четыре конечности, прыжками удалился.

Когда Дашка открыла глаза, чудовища уже не было. В следующий момент на ее плечо, сзади, опустилась чья-то рука, и она едва не скончалась от разрыва сердца.

- Ты не бойся. Он уже не вернется.

Слова исходили от маленькой и жутко худющей седовласой старухи. Ее лицо было столь морщинисто, словно ей недавно стукнуло лет сто или даже больше. На ней, как и на девочке, был странный наряд. Все та же холщовая юбка и рубаха немыслимого грязно-серого цвета.

Дашке казалось, что она очутилась на каком-то странном театральном представлении. Может она так шарахнулась головой, что вообще умерла и сейчас уже находится на том свете?

Старуха наклонилась и, вытащив из земли вместе с корешками, несколько растений с ярко желтыми цветочками, сложила их в корзинку.

Затем старуха очень реалистично взяла ее руку и потащила за собой.

- Пойдем. Здесь опасно!

- Ну, нет, зачем? – попыталась сопротивляться Дашка. – Мне домой пора. Вот сейчас машину найду и поеду домой. А вы, девочку-то, возьмите. Ваша девочка или ищет кто-то ее наверняка.

- Ищет! И найдет, если язык свой не остановишь.

Почему-то Дашка не могла оторвать свою руку от ладони старухи, как не пыталась. И с ужасом думала, что теперь ни за что не найдет свою машину!

Дом странной старушенции, был скрыт пятью стоящими кругом деревьями. Их крючковатые ветви сплелись в единый узор, а вход был искусно спрятан за буйным плющом.

Внутри хижины все было очень просто. Дубовый стол с толстыми резными ножками и что-то типа табуреток возле него, скамья, наверняка, служившая постелью, нехитрая глиняная посуда на полках, да медвежья шкура на полу. А еще очень-очень много пучков засушенной травки, подвешенной под потолком.

- Садись, - приказала старуха, - а дитя на лавку положи. У нее силы иссякли – спать будет.

Дашка послушно уложила девочку, где было указано, и опять вернулась к столу, пытаясь объяснить старухе, что хочет немедленно уйти.

- Не уйдешь, пока не выполнишь что предначертано, - вдруг изрекла та.

- Не поняла вас, - опешила Дашка, - как это не уйду. Еще как уйду!

Дашка захотела встать с табурета, но не смогла. Ее ноги налились свинцом, и ей стало невыносимо страшно.

- Кто вы?

- Ведьма я, - обыденно заявила старуха, - и дело мое ведьминское. Девчонку убить хотят, за то, что метка на ней есть. Метка Заверса. И мать ее убьют сегодня, голову отрубят и поджарят на Костерище, если не помешать. Жаль мне их. Я бы сама справилась, да нельзя мне. Мы, ведьмы, не можем Обряду помешать. А ты можешь…Ты другая.

- Что вы несете? - в ужасе воскликнула Дашка. - Вам в больницу надо. А девочку в полицию. Тем более, что здесь сатанисты замешаны! Головы рубят! На кострах палят! Можно я пойду? Отпустите меня. Я, правда, вам помогу, вот только машину свою в лесу найду и сразу отправлюсь в полицию! Обещаю!

- Что ты называешь машина? – вдруг спросила старуха.

- Ну, машина обыкновенная, "Тойота" белая, - удивилась Дашка. Видя, что бабка не понимает, она попыталась дополнить картину, жестикулируя руками, – колеса круглые, сама такая большая, железная, крыша сверху и руль.

- Повозка что ли?

- Ну, вроде того, - обрадовалась Дашка.

- Нет в лесу такой. Нет, и не было, - вздохнула старуха.

- А я-то, по-вашему, как здесь оказалась? Я, уважаемая бабуля, на машине сюда приехала. На ней отсюда и уеду.

Глава пятая. Кто не спрятался?

Селище открылось ее взгляду совсем неожиданно, показавшись за деревьями огнями факелов, расположенных ровным большим кругом, в середине которого был вкопан в землю огромный, хорошо обтесанный столб. К нему был прочно привязан человек.

Даша осторожно прокралась ближе и, спрятавшись под развесистым пушистым кустом, стала наблюдать.

Это была женщина. Голова свесилась на грудь, а тело ее казалось безвольным и безжизненным. Рыжие длинные волосы закрывали лицо, не давая его рассмотреть. Кровь расползлась по ее светлой холщевой рубахе, безжалостным многоногим багровым пауком.

Но самым ужасным было окружение этой несчастной. Возле каждого зажженного факела торчал кол, на который были насажены страшные, совсем не человеческие головы.

У Дашки едва не вырвался стон, но она вовремя зажала рукой рот. Это было очень кстати, иначе бы ее обнаружили и тоже привязали к столбу или даже отрубили голову, как этим многочисленным бедолагам.

В круг вошли двое обросших, бородатых мужиков и направились к столбу.

- Она молчит, - сказал один, подняв пальцем подбородок женщины вверх.

- Мы пошлем охотников в лес, и они найдут Меченую. Совсем скоро мы отрубим голову этому отродью Заверса.

- Гор был хорошим воином и погиб честно сражаясь, - сказал другой.

- Эта ведьмака, Ива, наверняка скрыла бы от него, что родила от Заверса. Но он мертв. Мы накажем ее, лишив головы, так она очистится, а потом пусть отправляется со своим мужем в погребальный костер.

- Скоро луна сдвинется к Угрюмой Звезде и настанет пора. Осталось совсем немного.

Когда эти двое удалились, Дашка поняла, что медлить нельзя. Где на небушке находилась эта дурацкая Угрюмая Звезда, она не знала. Но луна могла вот-вот сдвинуться к ней. И тогда капец и все пропало!

Проблемой могла стать веревка. Жертву нужно было быстренько от нее освободить.

И тут Дашка вспомнила о маникюрных ножничках, которые всегда таскала в сумке и быстро вытащила их из маленького бокового кармашка. Можно было бы, конечно, пальнуть по веревкам из Макарова, но жаль пуль, которые пригодятся позже, да и на выстрелы наверняка сбежится все Селище.

Убедившись, что вокруг никого нет, Дашка рванула к столбу и сразу принялась за дело. Проклятые ножнички очень плохо справлялись с грубой веревкой.

Ей показалось, что Ива очнулась, но плохо понимала, что происходит.

- Не бойся, - тихонько прошептала Дашка, - я пришла спасти тебя…

Когда от веревки осталась лишь тоненькая прожилка, на плечо Дашки опустилась огромная лапища.

Брянцева мгновенно сориентировалась и повернулась к коренастому бородатому мужику лицом, чтобы не дать ему увидеть что сделала. Но ножнички, ей пришлось из руки выпустить, и они беззвучно упали в пыль.

- Тебе не терпится посмотреть, как ей отрежут голову? – спросил бородач.

- Да. Но звезда еще не на месте, - сориентировалась Дашка.

- А ты чья? – вдруг спросил мужик. – Я всех в Селище знаю, а тебя я здесь не видел.

- Я ничья. Сама по себе.

- Ничья? – удивился мужик и вдруг прижал ее к столбу своим могучим телом. – Раз, ничья, значит, моя будешь! – он, одним движением разорвал на ее груди рубаху и очень удивился, увидев под ней не голое тело, а белоснежный кружевной лифчик.

Пока он разглядывал этакое диво, лапая его руками, Ива разорвала тонкие нити веревки и мгновенно подняв с земли ножницы, повернулась и всадила их острые лезвия в левый глаз нечаянного Дашкиного хахаля.

Тот схватился за него и, заливая рубаху кровью, волчком крутился на месте, дико и громко крича.

Но зрители не стали ждать продолжения. Они уже выбежали из освещенного круга Капища, попав во тьму Селища.

Местный народец уже успел выскочить из домов на крик. Ива схватила Дашку за руку и потащила ее за собой.

Когда беглянки оказались внутри хижины, Дашка поняла, что более глупого исхода и придумать было нельзя. Они находились в замкнутом пространстве, в доме еще не казненной жертвы, окруженные дикой, жаждущей крови и зрелищ, толпой. Бежать было некуда. Еще секунда - и они ворвутся сюда!

Дашка прижалась спиной к стене противоположной двери и быстро извлекла Макаров из сумки.

Ива, вооружившись ножом, с изумлением смотрела на странную штуковину в руке нечаянной спасительницы.

Доставая пистолет, Дашка наткнулась пальцами на что-то очень знакомое, но не успела осознать и продумать это.

Первого, Дашка, истинная ментовская дочь, уложила одним выстрелом, попав прямо в сердце. Еще пять вскоре валялись возле входа и шевелились как ужи на болоте, грязно ругаясь.

В Макарове осталось всего две пули, которые Дашка приберегла для себя и Ивы, не желая, чтобы их буйные головы украсили еще два свеженьких кола.

И тут ее пальцы вспомнили ощущение, которое она не заметила и не осознала несколькими секундами раньше.

Брянцева рывком открыла сумку и, запихнув внутрь ладонь, быстро вытащила заветную коробочку. И сразу все подняла!

Она выронила из руки «Стактикон» при падении после перемещения во времени, там, возле медвежьей берлоги, а ведьма нашла и потом незаметно положила ей в сумку. Наверное, она была настоящей ведьмой и могла видеть больше других, обычных людей…

Проклятый платок развязался и упал к Дашкиным ногам.

Пальнув еще раз для острастки в открытую дверь, она бросила пистолет в сумку, быстро нажала нужные циферки на панельке «Стактикона-10» и, взяв Иву за руку, придавила пальцем заветный крестик, введя цифру два, радуясь, что буйные события последних часов не отшибли напрочь ее память, и она все еще помнит инструкцию.

Ворвавшаяся в хижину толпа изумленно замерла, увидев, как светловолосая белолицая девушка и проклятая жена Гора, исчезли прямо перед ними, оставив корчиться на полу окровавленных соплеменников. Селяне еще тверже уверовали в нечистую силу!

Глава шестая. Еще хуже.

Дашка открыла невольно зажмуренные глаза, ожидая, что сейчас увидит свою любимую машинку или собственную уютную квартирку. Но чуда не произошло.

Брянцева стояла сейчас уткнувшись лбом в острый сук серо-коричневого облезлого и почти совсем высохшего дерева.

Боясь выткнуть себе глаз, она отскочила в сторону и судорожно обернулась, понимая, что находится в каком-то очень темном неприветливом лесу, а быть одной здесь очень-очень страшно.

Слава богу, Ива тоже была здесь. Она стояла, испуганно смотря по сторонам, словно ожидая, что кто-то или что-то вот-вот должен появиться.

- Нет, нет! – тряхнув головой, негромко сказала Дашка. - Наверное, это и есть мой лес. Только чуть дальше к области. Там много таких глухих местечек. Клюква, где растет, вообще болота всякие и сухие деревья.

Дашка хотела продолжить мысль, но тут ее глаза привыкли к темноте, и она вдруг увидела метрах в ста от себя высоченную черную гору. Такие были где угодно, но никак не в окрестностях ее любимого городка.

Подумав, что «Стактикон - 10» опять ошибся, забросив ее на несколько сотен километров дальше от родного гнездышка, Брянцева с нарастающей грустью подумала, как непросто будет преодолеть это расстояние без денег на такси. Если посчастливится выйти на дорогу.

Очнулась она, услышав ужасный крик рядом с собой и попятившись, врезалась, больно ударившись о ствол еще одного корявого дерева. Хруст сухих веток и хрипящие звуки слева от себя, подвигли ее судорожно искать в сумке пистолет.

То, что она увидела, заставило ее оцепенеть…

Распахнутая длинная пасть неизвестного, жуткого существа, клацкнула острыми зубами в паре сантиметров от ее горла.

Дашка инстинктивно отпрянула наблюдая, как существо рухнуло вниз, издавая протяжный гортанный звук. В его глазу глубоко, по самую рукоятку, торчал нож. Кровь выплескивалась из раны равномерными толчками, заливая траву алой жижей. При этом гадина все еще оставалась жива, судорожно шевеля толстыми лапами. Тогда Ива вновь подскочила к непонятному существу и, рывком вырвав нож, снова всадила его в морщинистую коричневую шкуру на шее страшилища.

Пока Брянцева с широко открытыми глазами наблюдала за этими ее действиями, Ива вытащила нож из мерзкого тела и, вытерев его о траву, сунула за широкий кожаный пояс. Но на этом не успокоилась, а тихонько что-то бормоча себе под нос, нагнулась и пошла туда, откуда появилось чудовище.

Дашка зачарованно рассматривала ЭТО.

Существо не было большим. Не больше полуметра в высоту и метра в длину, оно имело толстую длинную шею, плоскую голову с удлиненной мордой и огромную, со множеством острых зубов, пасть.

Маленькие глазки и острые треугольные выросты на голове, делали его еще безобразнее. Длинный тонкий лишенный растительности хвост, имел раздвоенное острое, похожее на двойной коготь, окончание. Зверюга была покрыта коричневой короткой и жесткой шерстью.

А еще она имела прочные длинные когти на лапах и, к большому огорчению Брянцевой, была вовсе непохожа на какую-то собачку, затерявшуюся в лесу. Пусть даже сильно одичавшую!

Дашка не успела сформулировать в голове окончательный вывод, как появилась Ива.

Она схватила ее за руку и, тяжело дыша, дрожа всем телом, прошептала:

- Их много! Они скоро будут здесь! Мне не справится, если появится больше двух тварей! Гор говорил, они не умеют лазать по деревьям. Нам нужно найти крепкое дерево.

Ива потащила Дашку в противоположную от черной горы сторону. Брянцева не успела опомниться, как они уже стояли у высокого, с толстым стволом дерева, не успевшего еще превратиться в сгнившую корягу.

- Лезь! – скомандовала Ива. – Я помогу тебе!

Дашке никак не удавалось зацепиться за ветку рукой и подтянуться. Длинная юбка сильно мешала ей, постоянно цепляясь за мелкие сучки и ветки.

- Быстрей! – Ива со всех сил подталкивала ее. – Через минуту они будут здесь.

Наверное, высшие силы помогли Дашке. Ей удалось дотянуться и забраться на нижний рубеж. Дальше дело пошло быстрее и вскоре она уже была метрах в двух от земли. И вдруг услышала приближающийся топот и странный тонкий вибрирующий звук.

Слава богу, Ива оказалась намного проворнее ее и через несколько секунд уже сидела рядом на ветке.

Четверка тварей вылетела из зарослей. Опустив плоские бошки к самой земле, они завертелись на месте. Потом одна из особей подняла морду кверху и, увидев на дереве «еду», издала пронзительный визг. Остальные немедленно вернулись и окружили дерево с жертвами.

Они клацали зубами и высовывали наружу длинные языки, прыгая достаточно высоко вверх, стараясь заскочить на ветку. Но толстые неуклюжие лапы не позволяли им сделать это, соскальзывая по стволу вниз.

- Господи, кто это? – в ужасе выдавила Дашка.

- Это Цириды. Гор видел их много раз. Они не доберутся до нас.

- Кто такой Гор? – тихо спросила Дашка, стараясь сильнее вжаться в спасительный ствол дерева.

- Мой муж. Он погиб в последнем походе.

Небо немного посветлело, отпуская ночь. Звезд уже совсем не было видно и наступающее неотвратимо утро, не вселяло надежду в уставшую бояться Дашкину душу.

- Значит мы все еще в прошлом? Я не дома?

- Я тебя не понимаю, - сердито буркнула Ива, - ты странно выглядишь и говоришь. У тебя светлые глаза и волосы. Ты – меченая? Избранная Заверсом? Но почему тогда ты спасла меня на Капище? Почему не дала казнить меня?

- Потому, - зло буркнула Дашка, - что ненормальная старуха велела мне сделать это. Я нашла маленькую рыжую девчонку в берлоге, но тут появился медведь, и ведьма спасла нас.

- Ты нашла в медвежьей берлоге мою дочь? – вскрикнула Ива. – Заверс велел тебе найти ее? Куда ты ее дела? Мою малышку?

- Девчонка у ведьмы. А никакого чертова Заверса я вообще не знаю! - взбесилась Дашка. – Нас рано или поздно сожрут эти острозубые твари и надо как-то выбираться отсюда.

- Значит, моя дочка жива? Мне нужно вернуться в Селище, пока ведьма не продала ее. Но мы очень-очень далеко сейчас.

Глава седьмая. Во власти Оми.

Дашке стало так страшно, что она зажмурилась.

Брянцева подумала, что все это сон. Страшный сон! Сейчас она проснется, откроет глаза и окажется в своей мягкой кроватке. А на тумбочке будет стоять клетка с ее любимым белым хомячком Васькой…

Она услышала вскрик и открыла глаза.

По стволу дуба прямо к ним ползло истинное исчадие ада! И Дашка почему-то сразу поняла, что это и есть Оми. Это было тощее, абсолютно лысое существо с очень тонкими руками и ногами.

Голова чудища имела яйцеобразную форму, а челюсть выдавалась вперед, словно хозяева копировали в этом своих служак – Цирид.

Острые когти или ногти на длинных пальцах рук и голых ног, позволяли ему без труда взбираться на почти гладкую поверхность.

Маленькие, абсолютно черные глаза, тонкие синего цвета губы и белая как бумага кожа, делали его еще более ужасным. Нос, больше похожий на птичий клюв и безобразный отросток-рог посреди черепушки, вообще исключали его из разряда людей.

Повязка, болтающаяся на бедрах Оми, не давала понять какого пола существо и есть у него вообще эти половые различия.

Оми не торопился. Он медленно передвигал тощие конечности, нисколько не сомневаясь в результате. Ведь несчастным жертвам некуда было деться.

Он был уже совсем рядом, когда Дашка вдруг вспомнила о пистолете и о последних двух пулях в нем. Недолго думая, она выхватила из сумки Макаров и, нажав на курок, всадила пулю прямо в лоб мерзкого создания.

Оми отбросило с дерева вниз. Он грохнулся на землю и кровь фонтанчиком, пульсируя, быстро начала покидать его словно прохудившийся сосуд.

Остальные особи не предпринимали попыток спасти сотоварища. Напротив, они принялись слизывать с него и с земли пролившуюся кровь. Наверное, это было для них наивысшим лакомством.

Цириды толпились возле своих хозяев и, высунув длинные языки, тыкали мордами в конечности испускающего дух Оми.

- Бежим, - Ива дернула Дашку за руку, соскальзывая с ветки.

Повторять дважды ей не пришлось. Через пару секунд они уже неслись прочь от страшного места, продираясь сквозь густые заросли сухих, безжалостно царапающих лицо и рвущих одежду кустов.

Солнце, которое так и не успело согреть их своим теплым дыханием, вдруг скрылось за тучами. Противный мелкий и холодный дождь полился с неба, словно стараясь помешать беглянкам. Но они летели вперед, не оглядываясь.

Но вот Дашка поскользнулась, ступив на бугорок бурой глины, и растянулась во весь рост, утопая лицом в скользкой жиже.

Ива, пробежав, было вперед, вернулась и, протянув руку, попыталась ее поднять. И тут они услышали протяжный вибрирующий звук.

Дашка уже стояла на ногах, когда появились Цириды. Девушка выхватила из сумки пистолет и выстрелила в одного из чудовищ.

К своему величайшему удивлению, она не услышала выстрела. Его просто не последовало. Наверное, она ошиблась с подсчетами пуль и они не вовремя закончились. Так банально! И очень печально!

Цириды не разорвали их сразу! Они лишь окружили беглянок и нетерпеливо поднимали кверху свои толстые лапы, делая стойку.

Вскоре стало понятно, почему мерзкие твари не тронули их. Вновь раздался противный резкий звук и на поляне появились Оми. Правда, теперь их было трое.

Наверное, они безо всяких сожалений окончательно прикончили соплеменника. По крайней мере, на их мордах сохранились следы его крови. Один из них сказал что-то резкое, показывая пальцем на Дашку и двое других, приблизившись, схватили ее. Тот, что, наверное, был у них главным, извлек откуда-то из недр набедренной повязки веревку и быстро связал Брянцевой руки.

Ива попыталась убежать, но ее тотчас поймали и связали ей не только руки, но и ноги. Так, чтобы она могла убежать. Нож Ивы теперь торчал за поясом у Оми, а Дашкина сумка болталась на его плече.

Чудище обнюхало Иву, высовывая свой мерзкий, покрытый пупырышками язык. Наверное, его привлекал запах крови, оставшейся на одежде и засохшие ссадины на ее лице и теле.

Главный грозно прикрикнул на него и Оми, злобно рыкнув в ответ, отстранился. Потянув за веревку, он потащил Иву сквозь кусты.

Существо ткнуло грязным длинным ногтем в Дашкину голову, что-то сказав на своем гортанном непонятном языке соплеменникам и ей показалось, что он произнес слово – Заверс.

Дашку потащили, дергая за веревку вслед за Ивой, нисколько не заботясь, что колючие кусты царапают ее лицо и ноги.

Глава восьмая. Пробуждение.

Марк Зодин вошел в кабинет, насвистывая веселую мелодию, и тут же остановился как вкопанный, глядя на сидящего, за столом друга. Голова Паши Минина лежала на согнутых руках, а рядом стояла пустая чашка.

В первую секунду Марк подумал, что произошло что-то нехорошее. Минин никогда не приходил на работу рано. И никогда не оставался здесь ночевать.

Зодин дотронулся до его плеча и интенсивно потряс.

- Пашка! Проснись! Пашка! Что с тобой?

Минин поднял голову и, схватившись за нее руками еле слышно сказал:

- Башка трещит. Уже ночь? Где Дашка?

Он посмотрел по сторонам и удивленно уставился в окно, где лучи солнца прорывались в комнату сквозь слегка приспущенные жалюзи.

- Какая ночь? – возмутился Марк. - Утро уже! Что с тобой, Паша? У тебя лицо, словно помятый помидор.

Минин, провел по физиономии ладонью, словно пытаясь убрать на нем следы ущербности и вновь спросил:

- Дашка где?

- Нет здесь никакой Дашки! - раздраженно проворчал Марк, забирая со стола чашку. – Ты почему не пошел домой? Ты что, пил здесь?

- Пил. Да. Чай. С Дашкой. И я не помню, куда она делась. Может мы поссорились?

Марк подошел к кофемашине и, набрав в стаканчик ароматный напиток, протянул его Паше.

- Давай, Павел Андреевич, восстанавливайся скорее. Скоро приедут наши партнеры – китайцы. Мы должны показать им опытный образец «Стактикона -10».

Пока Минин опустошал стаканчик, Марк подошел к сейфу и нажал кнопки кода.

Железный ящик со щелчком открылся, и Зодин замер, лишь открывая рот, как вытащенная на берег рыба. Наконец, опомнившись от первого шока, он быстро засунул туда обе руки, проверяя, не завалился ли куда-то в угол приборчик.

Когда поиски подтвердили его худшие опасения, Марк звучно захлопнул сейф и, подойдя к Паше, испуганно спросил:

- Куда ты дел «Стактикон», Минин? Его нет в сейфе!

И тут в Пашкиной памяти промелькнул образ Брянцевой с приборчиком в руках. Конечно, он показывал Дашке «Стактикон», перед тем как вырубится после выпитой чашки чая.

- Прости. Я дурак! Я показал его Дашке. А потом выпил чай и больше ничего не помню. Я - сволочь, конечно. Но я сам, честно, ничего не понимаю.

Марк метнулся в подсобку и вскоре вернулся, держа в руке вскрытую и пустую блистерную упаковку.

- Знаешь что это? – он пихнул ее прямо в нос Минину. – Это таблетки. Сильное снотворное. Я нашел их в мусорном ящике. Как ты только вообще не сдох, не понимаю. И кто ты думаешь, подмешал их тебе в чай?? Наверное, догадываешься, или подсказать?

- Она не могла, - тихо сказал Пашка, вставая. Подойдя к окну, он открыл жалюзи и посмотрел вниз.

- Что, - с издевкой спросил Марк, - думаешь сейчас в ней проснется совесть, и она примчится, чтобы отдать тебе украденный «Стактикон»? Звони ей немедленно! Пусть эта зараза живо гонит сюда. Я встречу ее у ворот. Главное, чтобы она успела до приезда китайцев.

Минин послушно достал из кармана мобильник и, набрав Дашку, услышал равнодушный голос, говоривший про недоступность абонента.

- Так я и думал, - хмыкнул Марк, - трубку не берет.

- Телефон вообще не доступен!

- Короче, - Марк нервно рубанул ладонью воздух, - ты давай к этой своей поезжай, а я пока попробую китайцев задержать. И не смей возвращаться без «Стактикона»!

Не прошло и трех минут, как Павел Минин уже ехал по пустынной трассе к городу. НИИ «Новое время» находилось от него примерно минутах в пятнадцати езды, поэтому Минин преодолел это расстояние довольно быстро.

Вскоре он уже поднимался вверх по лестнице на второй этаж пятиэтажки.

Пашка долго звонил в дверь, настойчиво нажимая кнопку звонка, но ему никто не открыл.

Уже собираясь уходить, он вспомнил, что у него есть ключ от ее квартиры. Месяц назад, Дашка, улетая отдыхать на неделю в Турцию, просила его регулярно кормить хомяка, да так и забыла забрать ключ.

Минин сунул руку в сумку, извлек его и, быстро отперев дверь, зашел внутрь.

Брянцевой в квартире не было, но он на всякий случай, проверил даже туалет, ванную комнату и лоджию.

Зайдя в кухню, Пашка налил из графина в стакан воды и, увидев валявшуюся на столе фотографию, зачем-то прихватил ее.

Вернувшись в комнату, он сел на диван и выпив воды, долго смотрел на Ваську. Белый пушистый хомяк перестал крутить колесо в клетке и, обхватив пальчиками железные прутики, прижавшись к решетке, высунул нос наружу, быстро-быстро шевеля усиками. Его черные глаза бусины жалобно смотрели на Минина, и Пашка заметил, что в поилке совсем нет воды, а в кормушке - еды.

- Что, брат, голодаешь? Нет твоей хозяйки? Поверь, мне тоже хочется знать, где она.

Рядом с клеткой, на тумбочке стоял пакетик сухого корма, и Минин быстро вернул Ваське радость жизни, наполнив мисочку едой, а поилку - водой. Допив воду из стакана, он поставил его на столик и посмотрел на фотографию, которая, сейчас лежала у него на коленях.

- И зачем ты, Дашка, вынула из альбома этот снимок и притащила его на кухню? – задумчиво произнес Минин, рассматривая фотографию симпатичного улыбающегося мужчины. – Тебя замучила ностальгия?

Внезапно его осенило. Минин вскочил с дивана и рванул к выходу, держа фото в руке. Выбежав из подъезда, он сел в машину и поехал на работу. Хорошо, что на трассе не было машин. Пашка гнал "Мазду", совсем не понимая скорости, повторяя одно:

- Не может быть! Не может! Брянцева, неужели в твою глупую голову пришла такая дичь?

Возле НИИ стояло несколько черных новеньких тачек, и Пашка сразу понял, что китайцы уже здесь.

Когда Минин вошел в демонстрационный зал, головы сидящих в креслах напротив огромного экрана китайцев, словно по команде повернулись к нему.

Зодин, что-то сказал собравшимся и, выходя из кабинета, вытеснил собой Пашку.

- Ну что, Павел Андреевич, где «Стактикон -10»? Надеюсь, ваша безумная подружка не испортила его?

Марк втолкнул Минина в соседний кабинет, и плотно закрыв за собой дверь, протянул руку к его сумке.