Мёд и ярость. Сладкая месть бывшему.

Долг по счёту за электричество- двигатель творчества.

Ксения Медовая (прозвище, данное клиентами и полностью отражающее её натуру — сладкая снаружи, с жалом праведного гнева внутри, когда кто-то трогал её венчики без спроса) вела битву. Не просто битву, а тотальную войну на три фронта. Фронт первый: безе. Эти воздушные пирожные были как подростки-бунтари — стоило отвернуться, и они шли ко дну, покрывались слезами или растрескивались от внутренних противоречий.

— Ну что же ты, — шептала Ксения, заглядывая в духовку, где на пергаменте лежали три жалкие лепешки, напоминавшие скорее бледные пельмени, чем лёгкие облака. — Я же всё сделала по науке! Яйца старые, сахар мелкий, душа чиста! Идиотская меренга!

Это была третья попытка. Первые две уже украшали кухню в виде сладкой метели. Один белок, взбитый с излишним энтузиазмом, прилип к потолку и держался там с упрямством домашнего духа-пакостника. Второй украсил кота Маркиза, проходившего мимо в неудачный момент, сделав его похожим на заснеженного йети-кондитера. Кот теперь сидел в углу и с презрением вылизывал лапу, периодически бросая на хозяйку взгляд, полный немого укора: «Я мурлыкал тебе за бесплатно, а ты меня в сахарную пудру окунула?»

Её маленькая домашняя кондитерская «Мёд и Ярость» (ярость возникала при работе с капризным кремом шантильи, тестом для круассанов и собственными амбициями) переживало не лучшие времена. Финансы пели не просто романсы, они выли оперные арии в стиле «Травиаты» на развалинах бюджета. Счёт за электричество, который, казалось, вырос в геометрической прогрессии после того, как она взбила те самые десять килограмм сливок для свадебного торта «Облако блаженства», смотрел на неё укоризненно с холодильника. Рядом висела записка от мамы: «Доченька, может, пора на нормальную работу? В офисе чайники бесплатно кипятят». Ксения игнорировала. Она верила, что мир можно исправить правильным бисквитом.

И вот он, звонок — словно луч света из райской кухни, где макаруны никогда не трескаются, а карамель не кристаллизуется в сахарные гвозди.

— Алло, алло! Мне срочно нужен торт! Очень-преочень! К завтрашнему вечеру! — женский голос звучал так, будто его обладательница балансировала на карнизе, и только многоярусный тирамису на марацине могло вернуть её к жизни. — Я знаю, что это безумие и издевательство над пекарем, но я оплачу вдвойне. Втройне! Я готова продать душу, но её, кажется, уже купили! Спасите!

Ксения прижала телефон к уху, глядя на календарь, где был обведён красным день оплаты за свет. Завтра? Это означало ночь на ногах, отказ от сна, вероятный нервный срыв (который можно будет заесть бракованными коржами) и разговор с котом на повышенных тонах о том, кто здесь главный по сахарной пудре. Но тройной тариф… Это были не просто новые насадки для кондитерского мешка. Это был билет в свободу от того счёта. Это был запах победы. И, возможно, нормальный шоколад, а не тот, что «почти как какао».

— Что за повод? — автоматически спросила Ксения, уже мысленно перебирая варианты быстрых, но достойных тортов. «Шоколадный ганаш? Надёжно, но банально. Медовик? Долго пропитывается. Ага!»

— День рождения. Моё. И… поминание по живущим. Символические похороны иллюзий.

В голосе клиентки послышались странные, почти театральные нотки, но Ксения, ослеплённая цифрами с шестью нулями (ну, тремя, но это неважно), проигнорировала их. «Платит — значит, хороший человек. Или интересный. В любом случае, наш человек», — подумала она, рисуя в воображении новый миксер.

— Договорились. Торт «Красный бархат» на три яруса с крем-чизом и ягодным курти. Классика, которую невозможно испортить даже в состоянии боевого кондитерского транса. Проверено на себе в трёхчасовом стоянии у духовки. Доставка?

— Да, в ресторан «Проза». К семи вечера. Меня зовут Анна.

Сделка была заключена. Ночь превратилась в адский, но невероятно ароматный марафон. Мука летела пушистыми облаками, создавая на полу причудливые узоры «зима в маленькой квартире». Яйца разбивались с боевым кличем «За победу!». Блендер гудел, как маленький реактивный двигатель, заставляя соседей снизу стучать по батарее в ритме техно. К пяти утра торт, сияющий идеальными алыми слоями, россыпью съедобных бархатных роз и ореолом стойкости, стоял как монумент человеческому упорству и кофеину. Ксения, с тёмными кругами под глазами, похожими на размазанную палитру голландского мастера (период «депрессия и недосып»),поставила будильник «Платят много. Втавай!!!» рухнула на кровать и погрузилась в сны где нет сахарной пудры и бисквитов. Резкий звон будильника, как будто бой барабанов над её головой, заставили её резко вскочить.

-Вставай на встречу к бабкам Ксюша!- Вся растрепанная поплелась умываться. Вытащив из холодильника пропитавшийся торт, погрузила его в специальную сумку-холодильник и поплелась в сторону такси, бормоча: «Я торт, я торт, я чудо-торт…».

Дорогой читатель!

Оставь свои впечатления в комментариях!

С любовью и уважением ваша Мали Сирин!