Между ненавистью и страстью

Глава первая

Между ненавистью и страстью.

Иногда мы вдруг чувствуем, будто все беды мира тенью нависли над нашей головой. Мы пытаемся бежать, ищем решение, однако, кажется, что все двери закрываются перед нами, и мы ничего не можем сделать, и чувствуем себя словно в раковине, но когда мы меньше всего этого ожидаем, любовь исцелит наше сердце.

I.

Услышав звук автомобиля, Кенди невольно взглянула на часы.

«Шесть часов вечера, он пунктуален, как англичанин, » — подумала она, вздыхая тоскливо. Пунктуальность была одним из немногих достоинств её молодого мужа. Из окна она увидела Нила, выходящего из машины.

Подойдя к дому, Нил поднял глаза наверх, и, как показалось Кенди, посмотрел прямо на неё, как будто чувствовал, что она стоит за занавеской и наблюдает за ним. Девушка невольно отпрянула от окна — ещё не хватало того, чтобы Нил подумал, что она следит за ним.

Следуя их договорённости, Кенди вышла из комнаты. Это была одна из немногих уступок, на которые она вынуждена была идти, чтобы их брак не вызывал подозрений у окружающих. Несмотря на холодность и отчуждение между супругами, им приходилось создавать видимость близкого общения, но их спектакль так и не смог обмануть живущую в доме прислугу.

— Миссис Кенди, приехал Ваш муж, — сказала Дороти. Она как раз поднималась по лестнице, чтобы позвать Кенди к ужину.

— Спасибо, Дороти, я видела, — ответила Кенди. Глаза девушки были печальны, но сама она была полна решимости провести вечер с мужем, несмотря на напряжение, которое было между ними.

— Миссис Кенди, — прошептала Дороти. В голосе девушки слышались нотки сочувствия к молодой госпоже.

— Не волнуйся, всё в порядке, — Кенди ласково дотронулась до её руки.

Дверь открылась, и в комнату вошёл молодой человек. Нил Леган обладал той своеобразной мужской красотой, которая так привлекает многих женщин. У него была смуглая кожа и выразительные карие глаза. Но Кенди хорошо знала его с детства, и знала, что под этой красивой оболочкой билось отравленное сердце. Их глаза встретились, молодой человек медленно подошел, нагнулся, едва прикоснувшись губами к щеке Кенди, и хотя ласка была краткой, она казалась пыткой для обоих… Для каждого из них, в силу различных причин.

 — Ужин готов, — будничным тоном проговорила девушка.

— Я не голоден, — он был не в состоянии скрыть своего раздражения. Комедийность их брака действовала ему на нервы.

— Тогда я попрошу Дороти унести его, — ответила Кенди, глядя в хмурое лицо мужа. Она подумала о том, что настанет день, когда ей придется выполнить свои супружеские обязанности, мысль об этом была ей отвратительна.

— Ладно, — сказал он без интереса, проведя рукой по недавно стриженым волосам. Кенди искоса посмотрела на мужа, отметив, что новая прическа делает его более мужественным.
Девушка медленно развернулась и пошла на кухню. В этот момент Нил перехватил её взгляд, полный отвращения. Почему она никогда не улыбается ему, ведь для всех в этом доме: для слуг, конюха, садовника, даже для мальчишки-поваренка — у нее всегда есть добрая улыбка, но только не для него. А ведь он её муж перед Богом, и ничто на свете не может изменить этого. Он подошел к мини-бару и плеснул в бокал коньяку, чтобы хоть немного согреться от того холода, которым веяло от его жены. Их огромный особняк так и не стал для Нила настоящим уютным домом, о котором он всегда мечтал. Нил иногда посещал бордели, это было правдой. Он был с продажными женщинами, которые относились к нему в тысячу раз лучше, чем молодая блондинка, связанная с ним узами брака. Но он не волновался, в конце концов, нравится ли ей это или нет, он никогда не отпустит её. Когда-нибудь, когда-нибудь, она научится любить его. Это нормально, что девушка замужем за человеком, которого выбрали родители или родственники, и большинство из таких девушек ничего не чувствуют к своим мужьям… И всё-таки бывали ведь и счастливые браки… успешные в течение долгого времени. Кенди научится любить так, как он этого хочет. Он готов ждать долго…

— Если я тебе понадоблюсь, то я у себя в комнате, — услышал он голос Кенди.

Нил не ответил, сжимая в руке стакан с янтарной жидкостью, которая успокаивала его напряжённые нервы.

— Тебе ещё что-то нужно? — спросила Кенди, и он вновь уловил в ее голосе нотки скуки и безразличия. — Я ухожу в свою комнату, — услышал он голос жены.

— Мне не нравится, когда ты ведёшь себя, словно ты моя служанка, — сказал он, с насмешкой глядя в зеленые глаза девушки. Чтобы сдержать себя, ему приходилось глубоко дышать, и он чувствовал, как капли пота ползут по телу под рубашкой.

— Это условие нашего договора, — отрезала она сердито. Она сжала кулаки, чтобы удержать гнев, готовый вырваться наружу, — в конце концов, я просто девочка из дома Пони, и я работала когда-то в вашей семье.

— Забудь об этом, — не отрывая своего взгляда от бокала, он жестом дал понять ей, чтобы она замолчала.

— Напоминаю условия нашего брака. Ты так настаивал на этом браке, что согласился на них. Ты, бабушка Элрой, миссис Леган, твоя сестра придумали отвратительный план, добиваясь того, чтобы я стала твоей женой. Я не обязана относиться к тебе лучше, чем к кому-либо. —
— Не начинай снова, — сказал Нил с досадой, — ты ничего не сделала для улучшения ситуации, и ты даже не пытаешься наладить наши отношения.

— Какие отношения, Нил? О чем ты говоришь? — её зелёные глаза смотрели на него с обидой. — Как я могу что-то сделать, когда я чувствую себя абсолютно уничтоженной из-за того, что я должна остаться с тобой до конца моей жизни? Какие чувства я могу испытывать к тебе? Ты всегда знал, что я не люблю тебя. Живи своей жизнью и оставь меня в покое!

Глава вторая

2.

Вопреки расхожему мнению, Нил был хорошим наездником. Сколько он себя помнил, Нил был просто обязан ездить верхом, пряча от всех свои страхи. Этот глубоко спрятанный страх был связан с неудачным первым контактом с этими благородными животными. Впервые увидев коня, маленький Нил испытал настоящий ужас, думая, что конь съест его. Откуда взялся этот страх, Нил и сам не мог понять. Мать, с её характерной холодностью, не обращала внимания на страхи маленького Нила. «Будущий глава нашей семьи обязан уверенно держаться на лошади, ты не должен бояться, » — единственное, что он услышал от матери. И это было правильным. Но ведь Нил был тогда ребёнком! Его сестра Элиза, имея более сильный характер, гораздо быстрее научилась управлять лошадью, и любила носиться верхом в полях, особенно если рядом был Энтони. Тогда бабушка была единственной, кто утешил его и помог понять, что лошади «не едят детей », а затем и полюбить этих благородных животных. Несмотря на все эти недостатки, ему удалось превратиться в превосходного всадника, скрывая от всех свои опасения, дабы избежать подшучивания кузенов, для которых лучшим был, конечно же Энтони. Энтони всегда был любимцем всех и теперь, вспоминая своего двоюродного брата, Нил справедливо понимал, что тот всегда был лучшим наездником. И позже, в колледже святого Павла, Нил знал о прогулках Кенди и Терри верхом, но всегда молчал, предпочитая не вмешиваться. Подумать только, тогда он не любил Кенди, и даже испытывал к этой выскочке из дома Пони глухую неприязнь, граничащую с ненавистью. Если бы он только знал, что будет испытывать вскоре к этой девочке с зелёными глазами.

Нил не раз взбирался на лошадь в состоянии алкогольного опьянения, гнал вовсю коня галопом, чтобы хоть немного избавиться от поглотившей его душу любви к этой ненавистной Кенди.

— Проклятая Кенди, — бормотал он яростно, вовсю стегая кнутом ни в чём не повинного коня. Было очевидно, что его мысли мешают ему управлять, но он не был в состоянии выбросить их из головы.

— Я ненавижу тебя! — крикнул он с отчаянием и гневом. Сердце его кровоточило, разрываясь между гордостью и эгоизмом, которые всегда управляли его жизнью и любовью.

Он продолжал бить кнутом лошадь, выпуская гнев и усталость от брака, в котором было столько заблуждений и мелочных правил. Он не мог подойти к ней, и показать всю свою страсть и любовь к ней. Он устал прятаться под маской предполагаемого безразличия, когда его кровь кипела после того, как Кенди подходила слишком близко.Он постоянно должен был контролировать себя, чтобы не допустить каких-либо вольностей, и не дать Кенди понять всю глубину своего исстрадавшегося чувства. Он был её мужем по закону и имел все права на то, чтобы сделать её своей женой по-настоящему. Но она не любила его так, как он любил её. Он хотел, чтобы Кенди полюбила его и сдалась по собственной воле.

— Будь ты проклята, тысячу раз проклята! Я так тебя ненавижу и так люблю, я скоро возьму тебя силой и ты будешь моей полностью, — но он тут же ужаснулся своей мысли, зная, что никогда не сможет сделать этого без её воли и её согласия.

Он всегда понимал, что всегда кто-то был до него — сначала Энтони, затем Терри, и этот Альберт. Все они занимали важное место в ее жизни. Для них были её улыбки и воспоминания, которые хранились в её памяти. А для него, Нила Легана, не существовало места в её сердце. Всегда было отторжение, а сейчас и досада на вынужденный брак, где она явно страдала. Возможно, поведи он себя иначе, Нил смог бы добиться если не её любви, то хотя бы пробить брешь в холодности их отношений. Но к этому уже не было возврата. Они состояли в браке и необходимо было найти какое-то решение.

Нил снова бросился в галоп, не думая о собственной безопасности. Небо нахмурилось, молодой человек поднял голову вверх: сквозь сплошные тучи сверкнула молния, и сразу же прямо у них над головой оглушительно загремело. Лошадь испуганно заржала, и Нил резко натянул поводья. И всё же они продолжали двигаться вперёд, несмотря на отчаянные попытки всадника удержать коня. Другая молния ударила рядом, и Нил Леган впервые потерял контроль над собой. Внезапно на пути тёмной громадой выросло упавшее дерево, и Нил почувствовал, как он летит навзничь, влекомый падающей лошадью.

Нил впал в оцепенение, боль от удара была настолько сильной, что он потерял сознание.

Глава третья

Глава третья 

3.

Кенди проснулась внезапно. Отчаянная тоска сжала сердце, и она подбежала к окну. За окном бушевала гроза, хлестали упругие струи дождя, а ветер с воем проносился над розарием, безжалостно обрывая лепестки роз. Она смотрела в окно и пыталась убедить себя, что она проснулась только от шума дождя и ветра. Но потом девушка почувствовала, что чего-то не хватает. Она надела пальто и вышла в коридор. Затем подошла к спальне мужа, медленно открыла дверь, ожидая найти его спящим, но неожиданно замерла. Кровать Нила была пуста.

О Боже, он не еще не вернулся.

Кенди выбежала из комнаты.

Где же он может быть, неужели что-то случилось?

Она подбежала к комнате дворецкого и с отчаянием постучала в дверь.

— Джон, откройте, пожалуйста, — крикнула она. Момент ожидания казался вечностью. Наконец послышалось шарканье ног, и приближающиеся шаги. Дверь скрипнула и медленно открылась. Дворецкий сонно уставился на Кенди.

— Миссис Кенди? — спросил он, используя как и все в доме её имя, а не имя мужа. — Что происходит?

— Мой муж не возвращался?

— Я не знаю, он приказал мне не ждать, сказал, что сам позаботится о лошади, когда вернётся.

— Странно, — думала Кенди. Она знала, что Нил своевольный и упрямый, но не будет же он скакать на лошади в такую грозу? Её беспокойство росло.

— Он не пришёл, а гроза становится всё сильнее, — сказала она с беспокойством, чувствуя пристальный взгляд дворецкого, — пожалуйста, помогите мне найти его.

— Да, сударыня, не беспокойтесь, я позову людей, чтобы они помогли мне.

Кенди выбежала во двор, и пошла по направлению к розарию. За пеленой дождя ничего не было видно.

Она попробовала успокоиться, но не смогла. Капли дождя тут же намочили одежду, но глаза жадно выискивали высокомерную фигуру мужа. Он не был в городе, она знала это точно. Беспокойство ломало её изнутри. Если Нил не был в закусочной поселка или в борделе с какой-то распутной женщиной, запивая свои неудачи алкоголем, он мог вовсю гонять галопом по окрестностям. Гроза не переставала и беспокойство росло… Как бы не ненавидела она свой брак, она не желала Нилу какого-либо зла…

— Только бы ничего серьёзного с ним не случилось, — проговорила она снова.

— Не волнуйтесь, госпожа Кенди, всё будет хорошо. Возможно, он использовал хижину лесников, мы пойдём туда и осмотрим всё вокруг.

Блондинка кивнула, тревога сдавила её горло. Вдруг пара всадников приблизилась к ним.

— Госпожа Кенди, мы нашли мистера Легана, он получил травму, катаясь верхом. Мы должны помочь ему.

Известие парализовало девушку, которая по инерции последовала за мужчинами. Дождь закончился так же внезапно, как и начался. На какое-то мгновение Кенди вдруг посетило воспоминание из далекого детства. Энтони, который неожиданно слетает с вздыбившегося коня и летит, словно в пропасть, обрывая свою жизнь.Она тряхнула головой, отгоняя воспоминания. Она должна быть сильной. Наконец, она увидела Нила, лежащего на земле. Его уже извлекли из-под лошади, которая, падая, навалилась на него своим крупом. Девушка решила выбросить из головы плохие мысли и взять ситуацию под свой контроль, по собственному опыту она знала, что лучше оставить его там, где он был, так как у него мог быть какой-то перелом и вместо того, чтобы помочь ему, они могли навредить.В ней заговорила медсестра. Она пощупала пульс, он был, хотя и слабый, но сердце продолжало биться.

— Прошу вас, вызовите врача, — попросила Кенди.

Сняв пальто, девушка уложила на него голову Нила, и стала вытирать влагу с его лица.

— Нил, — шептала она, поглаживая его по голове. — Что же ты наделал?

Прошло несколько долгих, мучительных минут, пока Кенди очищала тканью лицо мужа. Невольная нежность возникла, пока она смотрела в искалеченное лицо. Эта мысль была ей не по душе, и она покачала головой, пытаясь выбросить её из сердца. Появился врач и тут же приказал перевезти Нила в особняк… Беглый осмотр показал, что было сломано несколько ребер и, возможно, получена черепно-мозговая травма.

Но пока пациент не очнется, они не будут знать всей тяжести полученных повреждений.

-Кенди, помогите мне раздеть его, — попросил доктор, работавший в свое время с Кенди и знавший молодую женщину.

— Но доктор, я… — румянец покрыл ее лицо.

— Давайте, Кенди, Нил сейчас нуждается в Вашей помощи. Меня беспокоит удар по голове.

— Да, доктор, — повиновалась девушка, помимо воли возвращаясь к роли медсестры.

Медленно она разрезала шёлковую сорочку, обнажая тонкое, но атлетическое тело. Кенди впервые видела мужа без одежды. Она была вынуждена признать те физические изменения, очевидно произошедшие с Нилом с течением времени, черты его были более выражены и более мужественны, он как будто стал даже выше, подумала она, глядя на длинные ноги, ещё заключенные в сапоги для верховой езды.

Дотронувшись до смуглой кожи, она почувствовала дрожь, но глядя на поднятую бровь врача, продолжила свою работу. Раны Нила тщательно перевязали, они не представляли опасности для жизни, но начавшаяся под утро лихорадка взволновала её.

— Не волнуйтесь, но, возможно, от холода он подхватил инфекцию, — сказал врач.

— Пожалуйста, мама, не заставляйте меня ездить на лошади, — Нил заметался на кровати. Кенди наклонилась к Нилу, и вытерла со лба катившийся градом пот, — нет, пожалуйста… Арчи говорит, что лошадь ест детей, а Стир говорит, что я никогда не смогу быть таким как Энтони…

Кенди нахмурилась, слова Нила стали для неё откровением, она погладила его по голове.

— Бедняга Нил, тебе всегда хотелось быть таким как Энтони, — прошептала она. От её прикосновения Нил затих, несколько долгих минут он тяжело дышал, затем успокоился и заснул.